Трио - Избранник из мечты [Невеста сердится]

— Да уж, похоже, ему и нет нужды заставлять их. Я подозреваю, что этот молодой человек никогда не был обделен женским вниманием.

Эмилию обдало жаром при воспоминании о том, как тело мнимого мужа прижималось к ней.

— Мне жаль глупых женщин, — пожала она плечами.

— Я почему-то была уверена, что этот молодой человек сдержит свое слово. — Леди Геррит задумчиво посмотрела на кровать и добавила: — Он явно из высшего общества. Аристократ во всех отношениях. Я думаю, он весьма честен.

— Как ты можешь так говорить! Этот человек ворвался в мою жизнь и разрушил все мои планы. Этот наглец лишил меня даже моей собственной постели!

Бабушка покачала головой и улыбнулась:

— Интересно, кто из вас двоих сдастся первым. У меня такое чувство, что это будет не твой так называемый муж.

— Я предпочла бы, чтобы ты не употребляла слово «мой» перед его именем. — Эмилия схватила расческу и принялась приводить в порядок свои локоны. — Можешь себе представить: этот нахал предполагает, что раз я выдумала себе мужа, то должна пуститься во все тяжкие и теперь буду во всем ему подчиняться!

Геррит постучала пальцем по подбородку, обдумывая сказанное, прежде чем заговорить:

— Я предполагаю, что это будет логическим завершением всей этой истории.

Эмилия удивленно посмотрела на бабушку, которая явно стала переходить на сторону противника.

— Только законченный негодяй мог воспользоваться моей невинной выдумкой в собственных интересах! — воскликнула она возмущенно, но старая женщина покачала головой и возразила:

— Держу пари, что этот молодой человек знает темную сторону жизни, Эмилия. Ты не можешь осуждать его за то, что он рассматривает твои поступки так, как воспринимают их многие другие люди.

— Это не имеет значения. Он должен знать, что я не сделаю ничего такого… такого… низкого.

Геррит внимательно посмотрела на внучку, улыбка заиграла на ее губах.

— Откуда он может знать, что ты женщина строгих правил? Посуди сама — он ведь совсем тебя не знает. Пока еще.

— Но… — Эмилия замолчала, вдруг сама испугавшись того, что чуть не сказала бабушке. Невозможно объяснить, но ей кажется, будто она знает этого человека всю свою жизнь. — Мы знаем Друг друга достаточно хорошо.

— Эмилия, боюсь, что тебе придется провести с этим человеком многие годы. Ты должна научиться приспосабливаться к ситуациям.

— Нет. — Эмилия отвернулась и посмотрела в окно. В эту минуту ей показалось, что замок Равенвуд возвышается над пологими зелеными склонами подобно серому призраку. — С детских лет я всегда знала, что не соглашусь ни на какое замужество, если оно не будет основано на любви.

— Эмилия, дорогая, нельзя ожидать, что все наши мечты станут реальностью!

— Но это условие слишком важно, чтобы отказаться от него, — с жаром возразила девушка, вновь давая себе слово избавиться от наглеца, который угрожал поломать ей судьбу. — Не позволю этому человеку разрушить мою жизнь!

Глава 6

Саймон стоял рядом с открытыми французскими дверями кабинета Хью Мейтленда. Посыпанная гравием дорожка вела отсюда в розовый сад. На лужайке, по ту сторону розовых кустов, Эмилия, ее мать, две ее сестры и леди Геррит играли в дартс — метали короткие стрелы в бумажные мишени, закрепленные на соломенных снопах.

Саймон увидел, как стрела Эмилии пробила мишень в футе от середины. Девушка нахмурилась, покачала головой, будто осталась недовольна собой. Золотые ленты на ее дамской шляпке развевались на ветру. Судя по ярости, с которой эта юная леди метала дротик, можно было предположить, что она расстроена, и для него не составляла тайны причина ее расстройства.

— Как вы чувствуете себя без мундира? — раздался голос Мейтленда.

Саймон повернулся к хозяину дома. Хью Мейтленд сидел на краю своего большого стола из красного дерева, вытянув длинные ноги и расслабившись, что должно было подчеркнуть его образ добродушного и щедрого хозяина. Высокий и стройный, с гривой золотистых волос и ясным, прямым взглядом, Мейтленд не был похож на человека, который способен обманывать свою родню. Но Саймон давно усвоил, что если хочешь прожить подольше, никогда не суди о людях и событиях по внешним признакам.

— Я уже привыкаю к новой одежде, — Саймон похлопал по лацканам своего темно-серого сюртука, который он приобрел для своего гардероба в Лондоне, когда наводил справки о мисс Мейтленд. Он намеревался только поухаживать за этой девушкой, чтобы проникнуть во владения Мейтленда, но Эмилия сама перебросила мостик к своему дому.

— Я надеюсь, вы не будете возражать, если я на время украду вас у жены, — барон мягко улыбнулся зятю. — Но думаю, что нам надо, наконец, познакомиться друг с другом.

— Я согласен. — Саймону уже многое было известно о занятиях Мейтлендов. Однако требовалось узнать побольше. И в первую очередь выяснить, будет ли отец его мнимой жены послан на виселицу. — Уверен, что наша свадьба оказалась для вас неожиданностью.

— Сказать по правде, я уже потерял надежду, что Эмилия выйдет замуж. — Хью передвинул хрустальное пресс-папье в форме квадратного судна на другое место. Проникавшие через открытое окно солнечные лучи сверкали на острых гранях, отражаясь радужным бликом на встроенной в стене книжной полке из красного дерева. — Несколько лет назад ей нанес страшное оскорбление молодой человек, назвавший себя джентльменом. — Мейтленд посмотрел на Саймона. — Предполагаю, что Эмилия рассказала вам о Эйвсбери.

Саймон напрягся при упоминании этого имени.

— Да, рассказывала.

— Я подозревал, что она сделает это. — Хью снова посмотрел на хрустальный кораблик. — Когда я в первый раз увидел этого человека, я сразу понял, что он не подходит Эмилии. У него был какой-то излишне мягкий рот и нежный, обиженный вид. И вообще он казался похожим на поэта.

— По-видимому, ваша дочь питала любовь к поэзии. — Саймон подставил лицо теплому легкому ветерку, залетевшему в открытое окно. Он посмотрел на Эмилию, которая в этот момент собиралась вновь поразить мишень, и ощутил какое-то странное чувство, которое сжало его сердце подобно змее.

— Ее первый выход в лондонский свет пришлось отложить из-за смерти отца Одри. Но тогда уже, в свои двадцать лет, Эмилия была ужасно наивна. Она всегда была полна романтических идей. И боюсь, что мы с женой всегда поощряли ее мечтательность.

Саймон продолжал не отрываясь смотреть на Эмилию и вдруг поймал себя на мысли, что знает ее всего лишь один день, но уже сейчас без колебаний задушил бы того мужчину, которого сам никогда не видел, но который оскорбил ее, Глупо. Пришлось напомнить самому себе, что можно немного повеселиться с «женой», пока он будет находиться здесь, но никак нельзя лелеять надежду на долговременную связь.

Эмилия метнула дротик, и тот, просвистев в воздухе, попал прямо в десятку.

— Я не могу вам сказать, как часто я благодарил судьбу, что Эмилия смогла узнать правду, прежде чем стало слишком поздно. Из этого брака все равно ничего бы не получилось. Эмилия устала бы от такого мужа через год. Она всегда имела сильную волю и ей нужен сильный человек. Я счастлив, что она нашла такого.

Чувство вины охватило Саймона, едва он встретился взглядом с Хью Мейтлендом, но тут же постарался прогнать подобные чувства. Он не мог себе подобного позволить. Особенно сейчас. Стараясь перевести тему разговора, он повторил:

— И все же, вас не смутила наша скорая женитьба?

— Эмилия всегда отличалась импульсивностью. Даже упрямством. Считаю своим долгом предупредить вас об этом. — Хью довольно улыбнулся. — Как я мог быть против ее тайного брака, если мы с Одри тоже тайно обвенчались! Против воли ее отца, надо добавить. Его совсем не привела в восторг мысль о замужестве его дочери с торговцем. К тому же Уитком продал Равенвудский замок и прилежащие земли моему отцу, чтобы покрыть долги от проигрышей в азартных играх. И хотя мой отец не имел никакого отношения к долгам Уиткома, граф обиделся на него из-за покупки замка. Он принадлежал Уиткомам со времени первого барона Уиткома. Думаю, что прошло несколько лет, прежде чем он простил Одри за ее бегство со мной.

— А что вы думаете по поводу того, что ваш; дочь вышла замуж за военного? Хью поднял чашку с кофе.

— То, как вы спрашиваете об этом, заставляет меня думать, что вам известны мои высказывания о войне.

Саймон оперся плечом на дверной проем и, стараясь показаться беспечным, забросил наживку.

— Я слышал, что вы выступаете против войны с Наполеоном.

— Да. — Хью отпил кофе, изучая Саймона, поверх края фарфоровой чашки. — Я думаю, что наше правительство недостаточно честно выполняет свой долг, пытаясь установить мир.

Саймон выдержал пристальный взгляд Хью, старательно обдумывая следующую фразу:

— Я понимаю, что есть люди, которые верят, что Англии будет лучше под управлением Наполеона.

— Включая нескольких лордов. — Хью поставил чашку на блюдце, некоторое время рассматривая оставшийся осадок, а затем продолжил:

— Во всяком случае, хотя я чувствую, что наше правительство не справится с важными реформами, также и не в восторге от этого корсиканца. Но войне надо положить конец. Эта война лишает нашу страну жизни. Я говорю: оставьте Наполеону его государство. Верните наших мужчин домой.

— А что помешает тогда Наполеону вторгнуться в пределы Англии?

— Если он действительно посягнет на Англию, разве Англия погибнет? Мы выжили при норманнах и стали еще сильнее в торговле. Представьте себе, что произойдет, если Англия присоединится к континентальным державам? Барьеры в торговле исчезнут.

— Для владельца судоходной компании это будет означать богатство.

— Правильно. — Хью улыбнулся, но его зеленые глаза остались холодными, как у генерала, впервые проводящего рекогносцировку на местности. — Но, вероятно, для человека, только что вернувшегося с войны против Наполеона, все это звучит как предательство.

Саймон улыбнулся в ответ:

— Не всем военным нравится война.

Хью внимательно изучал его некоторое время так, будто пытался прочесть его мысли, а затем спросил:

— Вы не думали, чем бы вам хотелось заняться теперь? Эмилия сказала нам, что вы последний в вашей семье. Я предполагаю, что у вас остались некоторые родственники.

— Я знаю, что Эмилия могла бы найти и более выгодного мужа.

— Я никогда не сужу о человеке по звону монет в его кармане.

— Боюсь, что в моем кармане маловато монет. — Саймон выдержал холодный взгляд зеленых глаз тестя. — Я провел в армии большую часть своей жизни и думаю, что приобрел некоторые знания, которые могут пригодиться в бизнесе. Честно говоря, я с удовольствием бы поработал в вашей компании.

— Как вы, вероятно, знаете, у меня солидное дело и нет наследника, который мог бы продолжить его после того, как меня не станет. — Хью некоторое время изучающе смотрел на Саймона, затем его холодный взгляд потеплел, и он улыбнулся. — У меня такое ощущение, что ваше появление в моем доме — это ответ на мои молитвы.

Саймон глубоко вздохнул, наполнив легкие ароматом роз, доносившимся из сада. Если этот человек вовлечен в массовое убийство английских солдат, ему потребуется нечто большее, чем молитвы.

Саймон отвернулся, чтобы посмотреть на Эмилию, которая вытаскивала стрелу из мишени. Солнечный свет играл в ее локонах, перехваченных на затылке золотой лентой, вплетая темно-красные полоски в сверкавший огонь ее волос. В памяти ожила картина сегодняшнего утра: Эмилия, лежащая под ним, ее рыжие локоны, разбросанные по белому льну подушки, ее губы и ее взгляд. Сердце взволнованно застучало, когда он вызвал в памяти то, что почувствовал, когда ее тело плотно прижалось к нему. Он большую часть жизни провел в армии и у него; был не очень богатый опыт любовных связей с женщинами, однако он сможет узнать страсть, если посмотреть в глаза женщине. А мисс Эмилия Мейтленд вся горела страстью. И ей явно требуется мужчина, который будет заниматься с ней любовью, пока она сама не загорится этим огнем, пока не увидит языки этого пламени на своей коже, пока она не обожжется об это пламя. Как жаль, что он не поможет ей вкусить этот запретный плод.

— Что за чертовщина? — внезапно пробормотал Хью, вставая.

Саймон тоже увидел одну из десятилетних близнецов Мейтлендов, мчавшуюся через сад к взрослым дамам. Ее русые кудри подпрыгивали по плечам, а белое платье развевалось на ветру. Своим детским звонким голоском девочка звала мать. Саймон не знал, как ее зовут — Оливия или Джейн, — потому что они были похожи, но понял, что ребенок чем-то напуган.

Одри повернулась к дочери, и озабоченность на ее миловидном лице сменилась выражением ужаса. Через секунду она бросилась к дому, а вслед за ней — Эмилия и остальные.

— Интересно, что там случилось? — произнес Хью, направляясь к открытой двери.

Саймон тоже выскочил из дома и направился к женщинам, которые уже исчезли за углом. Когда он сам повернулся туда же, то увидел их всех возле огромного дуба. Его прекрасная жена взобралась на низкую скамью, стоявшую у подножья дерева.

Он еще не успел туда добежать, как Эмилия подпрыгнула, ухватилась за какой-то сучок и исчезла среди зеленых листьев и ветвей. Какого дьявола нужно было ей лезть на дерево?

— Майор Блейк! — воскликнула Одри, хватая его за руку. — Слава Богу, что вы здесь.

Саймон посмотрел вверх, и его сердце учащенно забилось, когда он заметил, что Эмилия пытается добраться до маленькой девочки, сидящей на толстой ветке высоко над землей.

— Что здесь происходит? — потребовал ответа Хью, подбежавший к группе взволнованных наблюдателей.

— Это Оливия, — сказала Одри. — Девочка играла с Мисти, и глупая кошка забралась вверх по дереву. Оливия полезла за ней и вот, пожалуйста, обе застряли наверху, а Эмилия вознамерилась снять их оттуда.

Хью нахмурился и сурово взглянул на свою младшую дочь.

— Где мисс Вентворс? Почему, черт возьми, она не смотрит за вами?

— Она пошла за лакеем, чтобы попросить его снять Мисти, — произнесла Джейн, глядя на отца округлившимися от страха глазами, — но Ливи не захотела ждать.

У Саймона даже ладони взмокли, когда он увидел, как Эмилия пробирается к своей сестре. Проклятье. Сам он испытывал панический страх перед высотой.

Эмилия, между тем, добралась до ветки, на которой сидела Оливия, и попыталась устроиться рядом. Ее золотистое платье слегка задралось, открыв белье и немного бледной кожи, и Саймон смотрел на девушку, разрываясь между чувством восхищения ее смелостью и страхом за ее безрассудство.

— Эмили, я не могу слезть вниз! — Оливия, пошатываясь, сидела на хрупкой ветке, крепко прижав к себе кошку. Мисти мяукала во всю глотку, видимо, протестуя против жарких объятий или против розового муслинового одеяния и дамской шляпки, в которые ее разрядила девочка.

— Не волнуйся, Ливи, я здесь. — Эмилия бросила взгляд вниз, на тех, кто сейчас наблюдал за ней, и почти сразу почувствовала легкое головокружение. Она проглотила комок, подкативший к ее горлу. В детстве она не пропускала ни одного дерева, чтобы не забраться на него, но до сих пор ей не приходилось забираться так высоко.

Она все-таки пересилила страх и, стараясь не смотреть на землю, осторожно продолжила свой путь по ветке. Эмилия подтянулась на руках и затем обхватила ногами шершавый ствол. Несколько томительных секунд, еще шажок, и, наконец, она добралась до младшей сестры.

— Отпусти кошку и дай мне руку, — мягко произнесла девушка.

Оливия отчаянно замотала головой.

— Мисти не сможет спуститься без моей помощи, нижняя губа Оливии дрожала. — Я не могу оставить ее здесь.

Эмилия придвинулась ближе к сестре и сказала:

— Давай сперва снимем тебя, а потом Мисти. Оливия крепко обняла отчаянно оравшую кошку.

— Обещай мне, что ты не оставишь ее здесь! Эмилия улыбнулась:

— Обещаю.

Девочка осторожно отпустила питомца, и животное проворно метнулось мимо хозяйки к концу ветки.

— Мисти! — вскрикнула Оливия и повернулась, чтобы броситься за кошкой.

— Нет! — Эмилия наклонилась и схватила сестру за руку. — Давай ты попробуешь спуститься, а я достану кошку.

Оливия помедлила, с беспокойством посмотрела на свою любимицу, уже сидевшую на самом конце сука. Дамская шляпка сползла на глаза кошки, а из-под розового муслинового платья виднелась пушистая бело-рыжая шерстка. Эмилия мягко потянула сестру за руку.

— Ливи, обещаю, что сниму Мисти. Но ты должна спуститься вниз. Мама с папой волнуются.

Оливия бросила печальный взгляд на кошку, затем кивнула и с помощью Эмилии начала перебираться поближе к мощному стволу дерева. Но едва девчушка оказалась в безопасности и ухватилась за толстую ветку, как она тут же посмотрела на старшую сестру большими зелеными глазами, полными доверия, и напомнила:

— Теперь ты должна достать Мисти. — Увидев, что Эмилия замешкалась, девочка добавила: — Ты же обещала!

Эмилия вздохнула и повернулась к кошке:

— Кис-кис, иди сюда, Мисти!

Кошка замяукала, но с места не сдвинулась. Тогда девушка схватилась за сук и сама попыталась перебраться к животному поближе.

— Иди ко мне, я дам тебе чашечку сливок.

Мисти по-прежнему сидела на ветке, и только ее свисавший хвост стремительно хлестал по листьям. Эмилия поправила платье, желая сохранить благопристойный вид и одновременно стараясь не оцарапаться о сучья, и вновь повторила попытку:

— Иди сюда, Мисти. Ну иди же! Я не сделаю тебе больно.

Мисти утробно мяукнула и, наконец, направилась к человеку.

— Так, — пробормотала Эмилия и протянула руку кошке.

Та обнюхала ладонь хозяйки и потерлась мордочкой о ее пальцы.

— Ну же, иди сюда! — Эмилия ухватилась за розовый муслин и поймала кошку. Мисти заворчала, недовольно выгнула спину в знак протеста, но Эмилия прижала ее к груди и потом, сидя на ветке и отчаянно стараясь не потерять равновесия, осторожно высвободила животное из всех этих кукольных одежд. Успокаивающе поглаживая кошку, Эмилия прошептала:

— Ну-ну, не бойся! Ты в безопасности, глупое создание.

И тут же, словно в ответ на ее слова, сук, на котором она сидела, затрещал. От этого звука Эмилия чуть не лишилась рассудка. И вдруг снизу раздался мужской голос:

— Проклятье, женщина! Похоже, вы собираетесь сломать свою прекрасную шею!

Эмилия облегченно вздохнула, услышав его. Она посмотрела через плечо туда, где на месте Оливии на толстой ветке стоял ее самозванец-муж.

— Где моя сестра?

— На земле. — Он сделал глубокий вдох, не сводя с нее глаз. — Там, где должны быть и вы, и я.

— Сейчас я должна признаться, что рада видеть вас.

— Приятно, конечно, но я предпочел бы услышать эти слова при других обстоятельствах, — хмыкнул он.

Эмилия нахмурилась:

— Вы выглядите немного бледным.

Саймон, проклиная собственную слабость, сжал зубы и процедил:

— Подозреваю, что вы не понимаете, как высоко забрались.

Она некоторое время смотрела на него и вдруг сказала:

— Только не говорите мне, что вы боитесь высоты.

Он хотел ей возразить, но промолчал. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и Эмилия вдруг подумала, что он сейчас вовсе не похож на высокомерного наглеца. Пожалуй, сейчас перед ней был просто мужчина, который чувствует себя не очень уютно и боится себе в этом признаться. Она нервно хихикнула: тут ему ничем не поможешь — у нее самой от страха нервы на пределе.

— Зачем же вы забрались на дерево, если боитесь высоты?

Он поднял голову, и девушка прочла в его глазах уязвленную гордость.

— Если вы собираетесь выяснять, кто из нас больше боится высоты, — хмуро произнес мужчина, — то давайте хотя бы спустимся на землю.

— Я согласна. — Эмилия облизала пересохшие губы, глядя на то место, где сук отстал от ствола, обнажив желтоватую сердцевину, выглядевшую как пятно на темно-серой коре дуба.

— Есть предложение, как это сделать? Он кивнул.

— Отпустите кошку — и черт с ней!

— Я не могу. Я пообещала Оливии спасти ее.

Саймон выругался про себя, затем одной рукой обхватил ствол, вытянулся вдоль сука так, что стал похож на тетиву, и прошипел:

— Давайте мне эту проклятую скотину. Только будьте осторожны!

Обхватив одной рукой сук, Эмилия протянула мяукающую кошку. Саймон схватил животное и тут же выругался, когда Мисти вцепилась в его рубашку:

— Проклятье!

— Простите, — Эмилии показалось, что это в нее вцепились острые коготки. Вдруг девушка услышала, как ее муж успокаивает кошку:

— Коли ты не будешь вести себя хорошо, я дам тебе шанс полетать.

Несмотря на слова, голос у него был мягкий, ласковый; мужчина погладил испуганное животное, прижал к груди, а затем произнес:

— Эмилия, потихоньку направляйтесь ко мне.

Эмилия не сводила глаз с трещины на стволе. Она не могла пошевелиться и сидела на ветке, вцепившись пальцами в сырое дерево, и думала о том, что ее ненадежная опора обрушится при первом движении.

— Эмилия, вам нужно подвинуться сюда. — С этими словами Саймон расстегнул верхние пуговицы на жилете.

— Ветка может сломаться подо мной.

Он засунул кошку себе за пазуху. Эмилия вдруг увидела, что солнечный свет проникает сквозь крону дерева и очень красиво разбрасывает блики по широким плечам ее самоуверенного мужа. Ей почему-то было очень приятно думать о том, что этот человек кажется таким сильным и ловким. Ведь он даже преодолел свой страх ради ее спасения.

— Идите ко мне, Эмилия. — Саймон протянул руку девушке. Но она осталась неподвижна. Липкий леденящий ужас сковал ее.

— Я не могу, — прошептала она.

Он закрыл глаза и тяжело вздохнул, а затем решительно тряхнул головой и посмотрел на Эмилию.

— Я пододвинусь и сниму вас.

— Нет! — Эмилия вцепилась в ветку, едва мужчина положил руку на ствол рядом с трещиной. — Сук не выдержит вашего веса.

— Он скоро не выдержит вашего веса. — Саймон приблизился к девушке, насколько мог.

— Ну, подвиньтесь ко мне хоть немного! Эмилия посмотрела на мужчину, протянувшего к ней руку. Ветер растрепал его густые волосы. Одна прядь упала на лоб, но это не смягчило его сурового лица и решительного блеска в глазах. В эту минуту ее самоуверенный муж казался человеком, который может бросить вызов самому дьяволу и победить.

— Идите ко мне, Эмилия. — Он еще ближе подтянулся к ней, почти касаясь ее пальцами. — Немного смелости — и вы будете в безопасности.

Она переместилась вперед, совсем чуть-чуть, молясь, чтобы сук выдержал. Дерево отчаянно затрещало, Эмилия судорожно сжала колени, стараясь удержаться.

— Идите же сюда, Эмилия! — Девушка почувствовала, как его пальцы слегка коснулась ее рук. — Двигайтесь ко мне.

Эмилия закусила губу, из последних сил подавляя желание расплакаться.

— Вам следует поспешить немедленно! — Он снова коснулся ее руки, и Эмилия догадалась, что ее спаситель старается дотянуться до нее. Он находился прямо под ней. Всего несколько дюймов — и она будет в безопасности. Девушка закрыла глаза и подалась назад. Видимо, очень резко, потому что в следующую секунду сук, на котором она сидела, затрещал и обломился…

Глава 7

Обломившийся сук крушил мелкие ветки, как медведь, пробирающийся сквозь чащу. Посыпались листья, затрещали сучья. Эмилия вскрикнула и в ту же секунду почувствовала, как сильные мужские руки схватили ее за локоть.

— Тихо, тихо, — пробормотал Саймон, — я вас держу.

Прислонившись спиной к стволу, Эмилия судорожно сжала коленями толстую ветку, на которой сидела, словно это могло спасти ее от падения. А внизу все ахнули и испуганно затихли.

Саймон потянул девушку за руку, пытаясь притянуть к себе, и сказал:

— Да отцепитесь вы от своей ветки.

— Я не могу, — Эмилия сильнее сжала колени. — Я упаду.

— Я не позволю вам упасть. — Саймон покрепче ухватил ее за локоть. — Доверьтесь мне.

— Довериться вам? — Эмилия надменно, насколько позволяли условия, вздернула голову и посмотрела на мужчину, перевернувшего ее жизнь. В другой ситуации она, несомненно, расхохоталась бы этому типу прямо в лицо, но сейчас пришлось ограничиться простой язвительной фразой:

— Вы даже не сказали мне вашего имени, и еще ждете доверия.

— Не важно, как меня зовут. Самое главное, что я не дам вам упасть. — Саймон сжал ее руку и вновь потребовал: — Отпустите сук.

Эмилия, вдруг затихнув, посмотрела на его решительное лицо и заглянула в темные, бездонные глаза мужчины. Пожалуй, его легко можно было бы представить на коне с мечом в руке, совершающим подвиги во имя прекрасной дамы. Что-то в нем было такое, что внушало к нему доверие, несмотря ни на что. Она подалась к нему.

— Вот так, — Саймон привлек девушку к себе, не обращая внимания на затрещавшую материю ее платья, зацепившегося за какой-то сучок. Он почувствовал, как она дрожит от пережитого волнения, и его сердце сжалось от острого чувства жалости.

— Все в порядке, — прошептал он и, обняв Эмилию, прижал ее к груди. — Вы в безопасности.

Эмилия жадно хватала ртом воздух, словно утопающая, которой, наконец, удалось вынырнуть на поверхность. Легкий терпкий аромат его кожи, тепло его тела окутывали ее, словно волны, согревали и успокаивали, ослабляя страх, который начал медленно исчезать, словно снег под лучами апрельского солнца.

— Вы в безопасности, Эмили, — снова повторил он.

Девушка смотрела в его черные глаза, и сердце у нее замирало от ощущения нежной силы, с которой руки самозваного мужа поддерживали ее.

— Вот ведь проклятое создание, эта ваша кошка, — пробормотал он.

— Похоже, Мисти не оценит ваших усилий по ее спасению. — Эмилия улыбнулась.

— Похоже, — его губы почти касались нежных волос девушки.

— Но, я думаю, вы хорошо справились. — Теперь Эмилия улыбнулась открыто. — Во всяком случае, совсем не заметно, что вы боитесь высоты.

— Вновь убеждаюсь, что если женщина узнает о своей слабости, то она никогда не упустит возможности ею воспользоваться. — Он глубоко вздохнул и неожиданно вздрогнул, когда Мисти выпустила свои коготки. — Похоже, вашей кошке надоело сидеть у меня за пазухой. Вы готовы отправиться в обратный путь?

— Я готова.

— Прекрасно! Тогда в путь, моя госпожа, — он поцеловал кончик ее носа.

Ее обдало жаром от этого прикосновения, которое, несмотря на его мимолетность, показалось очень интимным. Она повиновалась и последовала за своим спасителем.

Саймон медленно и осторожно спускался, поддерживая Эмили и пробуя на прочность каждый сучок. Вскоре ее ноги коснулись земли, и Саймон, неожиданно для самого себя, обнял девушку. Эмилия не протестовала. Было так приятно ощущать его сильную руку. Она прижалась щекой к сильной, широкой мужской груди, вдыхая запах кожи.

На какой-то момент ей показалось, что он никогда не отпустит ее. Ей показалось, будто они связаны чем-то большим, а не вымыслом и ложью, и вдруг она осознала, что именно к этому она всегда и стремилась. И тогда Эмилия испугалась по-настоящему, сильнее даже, чем в ту секунду, когда под ней обломилась ветка.

Она отшатнулась от него, а в следующее мгновение возбужденные родные обступили их, и все заговорили разом, перебивая друг друга.

— Эмили, ты испугала меня до смерти, — воскликнула Одри, обнимая дочь.

— Прости, мама, — девушка посмотрела на своего спасителя.

Поймав ее взгляд, Саймон улыбнулся и достал кошку из-за пазухи. Он протянул отчаянно мяукавшую рыже-белую бестию Оливии, и девочка порывисто прижалась к ней и обвила рукой. Мужчина посмотрел на девочку сверху вниз какой-то растерянной улыбкой, так, будто ребенок мог сломать все замки, на которые он старательно запирал свою душу. В конце концов Саймон только и смог что неловко похлопать Оливию по плечу и вновь взглянул на Эмилию.

Девушка тут же отвернулась, притворившись, что вся эта сцена ее не очень-то заинтересовала. Но на самом деле она начинала испытывать все большую тревогу от того, что этот человек так органично вписывается в их семью.

— Ты могла бы погибнуть, — произнесла Одри, глядя на Эмилию, — не знаю, о чем ты только думала!

Эмилия попыталась улыбнуться:

— Но, мама! Я увидела Ливи и забыла обо всем!

Леди Геррит сокрушенно покачала головой:

— Ты всегда была излишне импульсивной.

— Спасибо за спасение моих дочерей, — Хью хлопнул Саймона по плечу. — Я рад, что вы оказались здесь, сын мой.

Эмилия даже вздрогнула, услышав, как ее доверчивый отец обратился к самозванцу. А тот посмотрел мимо своего мнимого тестя и кивнул:

— Я просто сделал то, что необходимо было сделать.

— Ах, Боже мой! Это я во всем виновата! — пролепетала мисс Вентворс, невысокая седоволосая женщина, служившая гувернанткой у всех дочерей. Она укоризненно посмотрела на своих воспитанниц. — Я так рада, что ничего не случилось ни с кем из вас.

— Все в порядке, — произнесла Эмилия и погладила мисс Вентворс по плечу. — Думаю, что за Оливией присматривать ничуть не проще, чем за мной в свое время.

Гувернантка улыбнулась, и вокруг ее добрых серых глаз появились морщинки.

— Вы были намного беспокойней.

— Она и сейчас такая, — незаметно подошедший Саймон взял со скамьи свой сюртук и набросил его на плечи Эмилии.

От неожиданности у нее перехватило дыхание, и она спрятала лицо в мягкую серую ткань. По спине девушки пробежал озноб, но она решительно сняла сюртук и протянула обратно.

— Мне совсем не холодно. Саймон нахмурился.

— Эмили, я…

— Слава Богу, что вы оказались здесь, — Анна смотрела на него так, будто перед ней стоял рыцарь в сверкающих доспехах. — Вы спасли Эмилии жизнь.

— Вы великолепны, — щебетала Феба, и в ее карих глазах сверкали восторг и поклонение. Саймон пожал плечами:

— Я рад, что вовремя успел и помог.

«Ну конечно, теперь этот наглец будет считать, что я ему жизнью обязана», — подумала Эмилия. Оставалось только предположить, что он ожидает получить в качестве награды. Впрочем, вряд ли этот человек собирается заявлять о своих правах. Ему, похоже, и самому было неловко от всех их похвал, и он чувствовал себя так же неуютно, как в ту минуту, когда они сидели на дереве.