'Моссад' - Первые полвека

Бойцы этих подразделений осуществляют, естественно, не пассивное наблюдение, а активную разведку, что называется, любой сложности. Все они проходят очень серьезную десантную подготовку, включающую ночной рукопашный бой и использование различных видов огнестрельного оружия. Почти каждый сектор израильских вооруженных сил имеет свой "сайерет". Такие подразделения есть в десантных войсках, в пехоте и на флоте. Кроме того, есть ещё один "сайерет" - элита элит, известный как "сайерет маткал"65, подразделение, непосредственно подчиненное начальнику генерального штаба. Сам факт существования "сайерет маткал" или "группы 269" является секретом, и военная цензура запрещает любые упоминания об этом подразделении.
      Сыновья высокопоставленных чиновников и знаменитостей при наличии соответствующих данных часто идут служить в "сайерет". Один из таких примеров - племянник генерала Моше Даяна, полковник Узи Даян, принимавший участие в рейде на бейрутский аэропорт. Несмотря на полученное ещё до службы в армии ранение, он сумел попасть в это элитное подразделение.
      "Сайерет маткал" выполняет задания как начальника генерального штаба, так и руководителя "Амана". Это разведывательно-диверсионное подразделение было создано в 1960 году для проведения специальных акций в тылу противника, то есть на территории соседних стран. Ее создатель и первый командир - старший офицер "Амана" Аврахам Арнан, который лично отобрал наиболее храбрых и способных солдат и офицеров. Обычно они действовали небольшой группой по три-четыре человека: неслышно переходили границу для установления наблюдательного поста, подключения к телефонной сети арабской страны, для похищения или уничтожения какого-то человека или военного объекта. Например, ночью 26 декабря 1969 г. они на двух вертолетах подняли новейший радар советского производства, установленный на Суэце, - махину весом 7 тонн, - и перенесли его на израильскую территорию. "Сайерет маткал" стал первым спецназом, который успешно использовал вертолеты для проведения операций на чужой территории.
      Лучшие из лучших бойцов из этого подразделения более охотно переходили, после окончания основного срока службы, в другие ветви разведывательного сообщества, но не в контрразведку. Это стало причиной того, что "Шин Бет" в погоне за кадровым пополнением стала больше ориентироваться на вспомогательные подразделения, где не уделялось такого внимания тонкостям этики и морали, "воспитанию". Со временем это, конечно же, отразилось на реальном потенциале службы безопасности и её престиже. Но на первых порах требовалось все больше людей на решение "палестинской проблемы".
      "Система".
      Борьба с ООП перерастала в особую войну. Тысячи арабов задерживались для допросов, чуть ли не ежедневно проводились специальные операции, - а в то же время на улицах израильских городов взрывались заминированные автомобили. Отели в самой стране и за её пределами, представительства и авиалинии становились объектами террористических актов; от "Шин Бет" требовались срочные действия. Быстрота требовала жестокости и не оставляла времени для размышлений. Фактор времени становился решающим элементом "превентивной разведки". Сейчас уже как анекдот вспоминали, что некогда Йозеф Хармелин уволил следователя за оплеуху допрашиваемому палестинцу. Высокое мастерство интеллектуального допроса и психологического воздействия доступно не каждому следователю; таких мастеров уже не хватало. Новые условия диктовали свои правила. Оперативники "Шин Бет" первыми почувствовали, что такое поддержание режима жесткой оккупационной политики. Фактически терроризм удалось победить путем введения метода, который сотрудники ведомства называли "Системой".
      Служба безопасности создала систему двойного стандарта в соблюдении гражданских прав и отправлении правосудия. Один - демократический применялся к гражданам Израиля; другой - весьма далекий от демократии, включающий попросту запрещенные в цивилизованных странах методы, применялся к палестинским "смутьянам" и подозреваемым на оккупированных территориях. "Система" с её двойным стандартом создала по сути новую страну "Шин Бет" с её особыми границами. В стране "Шин Бет" были свои тюрьмы, отличные от тюрем для евреев. Арестованные палестинцы помещались в специальные блоки в местах заключения. Полиция и администрация никогда не заглядывали в эти блоки. Арабы, обвиненные в терроризме, подвергались жестоким допросам. Банальные избиения были редкостью, но зато применялись другие пытки, не оставлявшие следов. Когда за арестованным палестинцем захлопывались ворота тюрьмы, ему обычно надевали на голову черный мешок и оставляли на палящем израильском солнце или, если дело происходило зимой, в леденящую стужу ожидать допроса. Допрос мог продолжаться несколько часов. Арестованным обычно не давали спать и часто обливали холодной водой. "Чего ждут от нас террористы, которые убивают женщин и детей? Что мы будем стучаться к ним в дверь и приглашать их на чашку кофе?" - спрашивал ветеран "Шин Бет", который в течение многих лет возглавлял отдел допросов.
      Не всем сотрудникам "Шин Бет" нравилось то, что им приходилось делать, но в своем большинстве они видели в этом необходимую часть борьбы за национальное спасение. И в первые годы после Шестидневной войны "система" сработала. Подавляющее большинство палестинцев осталось на своих землях (эмиграция палестинцев поощрялась. Специальная фирма покупала землю в Бразилии, Парагвае, Португалии и Ливии для потенциальных арабских эмигрантов. Реально эмигрировало около 20 тыс. жителей. Около 1 тыс. палестинцев получили деньги из секретного переселенческого фонда. Однако операция была вскоре прекращена - масштабы эмиграции оказались небольшими по сравнению с общей численностью населения.) и научилось жить в условиях оккупации. Некоторые остались для того, чтобы бороться, хотя достаточно скоро самым горячим головам пришлось признать, что традиционными методами реально противостоять объединенным силам "Шин Бет" и израильской армии не удалось и шансов на подъем народного восстания очень мало. Но к тому времени имидж Израиля в мире стал в значительной степени определяться политикой, проводимой на оккупированных территориях. А она, формально говоря, была такова, что отношение к Израилю в мире изменилось. Израиль превратился в отвратительное, осуждаемое всеми государство. Практически все хорошее, чего добился Израиль за два десятилетия, было всерьез дискредитировано в глазах мировой общественности. Вызывавший сочувствие и подвергавшийся угрозам до 1967 года, он в глазах многих иностранцев вдруг превратился в жестокого оккупанта чужих земель. Отношения Израиля со многими странами значительно ухудшились. Тем более, что "приобретенные" на оккупированных землях навыки распространялись и на "свою" территорию. Авторитет спецслужб снижался.
      Вот характерный случай. 13 апреля 1984 г., палестинскими террористами был захвачен рейсовый автобус Тель-Авив - Ашкелон в момент отхода автобуса с центрального автовокзала. Вскоре об этом узнали десятки репортеров и фотографов, освещавших работу проходившего в тот день съезда "Ликуда". Тем временем солдаты на одном из пикетов сумели прострелить шины автобуса, и он остановился в секторе Газа в шести милях от границы с Египтом. Автобус был окружен большим количеством солдат и сотрудников "Шин Бет". На место прибыл сам Аврахам Шалом, в то время руководитель "Шин Бет"..
      Биографическая справка.
      Аврахам Шалом (Вендор) родился в 1929 году в Германии. Его семье процветающих бизнесменов удалось выехать в Палестину из Берлина после прихода Гитлера к власти. В Тель-Авиве, как и в Берлине, родители постарались дать Абрахаму респектабельное буржуазное образование, но юный Шалом-Вендор предпочел социалистические ценности и вступил в киббуц. В 1948 году он оказался в армии, где его заметил Иссер Харел и завербовал в "Шин Бет". Шалом свободно владел английским и немецким, был сдержан, аскетичен и хладнокровен и отличался чрезвычайной добросовестностью. За 35 лет работы в "Шин Бет" Шалом принимал участие во всех крупных операциях, в том числе в совместной с "Моссадом" операции по похищению в Аргентине Эйхмана. Шалом всегда оставался оперативным работником. Он установил тесные деловые и дружеские отношения с Иегудой Арбелом, и вместе они провели немало операций против палестинских террористов. На посту директора "Шин Бет" он сменил Аврахама Ахитува. Шалом после отставки устроился (даже возвратив старую фамилию Вендор) в Нью-Йорке в компании, торгующей оружием израильского производства.
      ...На месте происшествия находились, помимо Шалома, несколько старших армейских офицеров и министр обороны Моше Аренс. Автобус с пассажирами, захваченный четырьмя вооруженными террористами, стоял, залитый светом нескольких прожекторов. С помощью приборов ночного видения и подслушивающих устройств установили, что эти террористы - дилетанты и вооружены только пистолетами. Начался штурм. Солдаты "сайерет", которые сотни раз проделывали подобное на учениях, разбили окна и в считанные секунды проникли в автобус, открыли огонь и мгновенно убили двух террористов и ранили двух других. Заложники были освобождены, хотя в ходе операции одна молодая женщина была убита и один пассажир легко ранен. Спецназовцы завершили ещё одну операцию по освобождению заложников - внешне легкую и элегантную, но реально почти неосуществимую для спецслужб других стран. Двух раненых террористов передали представителям армии и следователям "Шин Бет". В первоначальном официальном заявлении армейской пресс-службы говорилось, что 2 террориста были убиты и 2 ранены. Спустя час это заявление было исправлено, и теперь говорилось, что все 4 террориста были убиты. Но газета "Хадашот" опубликовала фотоснимки своего фотокорра Либака, сделанные на месте происшествия, с короткой сопроводительной подписью о том, что министерство обороны создало специальную комиссию для расследования этого инцидента. 24 мая 1984 г. комиссия Зореа представила секретный доклад, в котором четко заявила, что двое террористов были взяты живыми. Доклад был разослан в управление криминальной полиции, министру юстиции, в прокуратуру и военную полицию. Сотрудники "Шин Бет" заявили следователям комиссии Зореа, что они получили двух террористов от представителей армии так жестоко избитыми, что даже не могли допросить их. По этой версии "Шин Бет", террористы вскоре скончались от побоев, и таким образом вина за убийство возлагалась на армию. Работавшая параллельно группа следователей прокурора Ионы Блатмана была склонна поддерживать версию "Шин Бет". Примерно такую версию оперативники, которые уводили террористов, изложили на дисциплинарном суде "Шин Бет"66. Позже оказалось, что это ложь, санкционированная самим Шаломом: он приказал своему заместителю Рувену Хазаку, руководителю службы безопасности Пелегу Радаи и офицеру Рафи Малка дать дисциплинарному суду "Шин Бет" ложные показания и представить фальсифицированные меморандумы. Они это сделали - но вскоре начали жаловаться на Шалома и даже требовать его отставки. В отставку отправили их - и тогда три офицера "Шин Бет" в конце 1985 года обратились к министру юстиции генералу Замиру и сообщили ему новые сногсшибательные подробности лжесвидетельства и попыток замять этот скандал, а Рафи Малка обратился с иском в Верховный суд, обвинив Шалома в том, что тот неправомерно отстранил его от должности, и потребовал восстановления. В конечном итоге глава "Шин Бет" и 3 "бунтовщика" были отправлены в отставку, а 11 сотрудников "Шин Бет", в той или иной мере связанных с этим делом, прощены. Кабмин создал правительственную комиссию из трех прокуроров для расследования дела "Шин Бет". Доклад этой "Комиссии Ландау" потряс общественность и пошатнул веру в разведсообщество. Большинство израильтян считали, что Шалома можно было оправдать, если бы речь шла "только" об убийстве двух палестинских террористов, но попытка скрыть это преступление выходила за рамки того, с чем граждане могли смириться. Граждане почувствовали, что глава службы безопасности демократической страны руководил этой службой в худших традициях диктаторских режимов. "Шин Бет" стала пугалом, которым родители стращали непослушных детей. Были случаи, когда люди, арестованные по ошибке или за чистую уголовщину, признавались во всем в чем угодно только от угрозы, что их передадут в "Шин Бет" на дальнейшую "разработку". Не случайно один из выводов Комиссии Ландау гласил: "Следует воздерживаться от оказания чрезмерного давления на допрашиваемых лиц. Это давление не должно достигать такой стадии, когда причиняются физические страдания, когда в отношении человека проявляется жестокость, когда страдает его честь и достоинство как личности. Степень применения этих мер должна соотноситься со степенью предполагаемой опасности. Это означает, что степень психологического и физического давления должна быть определена заранее. Руководители должны решительно и остро реагировать на любые отступления от этого правила". Если отбросить моральные соображение, само по себе это убийство - не более чем хладнокровный профессиональный ход, вполне приемлемый в условиях войны. Террористы, захватившие автобус, были дилетантами, действовавшими по своей собственной инициативе, и не могли сообщить никаких сведений об организациях противника. Не обладая информацией, они не представляли никакого интереса для "Шин Бет". Их даже не стоило предавать суду. Но войны в Израиле не было - просто сказалось отрицательное влияние ливанской авантюры 1982-1985 годов на "Шин Бет". Ливан был для "Шин Бет" "диким Западом". В Ливане царила настоящая анархия и военный беспредел, и приобретенные там привычки распространились потом и на оккупированные земли, и на Израиль.
      "Шин Бет" и терроризм.
      После очевидной неудачи плана подъема "народного восстания" в радикальных кругах ООП сделали ставку на террор. Объектами нападения стали люди и имущество Израиля в самых различных странах. Эмиссары палестинских лидеров использовали идеологические аргументы и материальные стимулы для привлечения молодых радикалов на Ближний Восток для борьбы с "сионистскими оккупантами" и их "империалистическими союзниками". Десятки молодых идеалистов и авантюристов из самых разных стран откликнулись на этот призыв ООП и оказались в тренировочных партизанских лагерях в Иордании и Ливане. Сведения об активизации палестинских эмиссаров и их контактах с радикальными группами в ряде европейских стран стали поступать от различных европейских спецслужб. Основным вербовщиком выступал Жорж Хабаш, возглавлявший марксистско-ленинское крыло ООП, известное под названием Народный фронт освобождения Палестины (НФОП).
      И вскоре начались "практические" террористические действия. 23 июля 1968 г Хармелин информировал премьера Леви Эшкола: "Самолет компании "Эль-Аль" "Боинг-707", следовавший рейсом из Рима в Тель-Авив, захвачен воздушными пиратами и совершил посадку в Алжире".
      Захват авиалайнера был осуществлен тремя арабами. Так Народный фронт освобождения Палестины начал широкомасштабную кампанию террора. Пассажиры и экипаж в течение трех недель были пленниками в Алжире, и только после выхода на свободу дюжины раненых палестинских партизан, воздушные пираты отпустили заложников. Произошла унизительная для страны и создающая опасный прецедент капитуляция перед бандитами. Руководство страны поставило перед спецслужбами задачу: исключить подобные случаи в будущем. И этот эпизод действительно стал последним случаем "успешного" захвата израильского лайнера. Попытки террористических нападений продолжали предприниматься с пугающей частотой, но теперь встречали все более жесткое сопротивление. 26 декабря 1968 г. боевики НФОП забросали гранатами и обстреляли израильский авиалайнер в аэропорту Афин, убив пассажира и двух стюардесс, но "капитуляции" не добились. После захвата самолета в аэропорту Афин премьер-министр Эшкол провел специальное совещание руководителей министерства обороны и разведывательных служб, на котором заявил: "Мы просто не можем оставлять это без ответа". Было решено предпринять военную карательную акцию против Бейрута, откуда террористы выехали в Афины. И через два дня, 28 декабря, в 21. 15, подразделение специальных войск Израиля высадилось с вертолета в международном аэропорту к югу от ливанской столицы и завязали бой с охраной аэропорта, а также уничтожили 13 самолетов, принадлежавших авиакомпании Ливана и авиакомпаниям других арабских стран. Мир осудил Израиль за этот акт государственного терроризма - но и восхищался его решительностью. Операцией командовал бригадный генерал парашютно-десантных войск Рафаэль (Рафуль) Эйтан, а выполняли силы "сайерет".
      Акции террористов продолжались. 18 февраля 1969 г. в аэропорту Цюриха четверо боевиков НФОП убили израильского пилота и ранили пятерых пассажиров. Самолеты иностранных авиакомпаний, совершавших рейсы в Израиль, также стали объектами террористических нападений. Иозеф Хармелин говорил, вспоминая начальный период схватки: "Мы были на грани отчаяния. Борьба с терроризмом, особенно воздушным, казалась нам невозможной". Но это не означало капитуляцию. "Шин Бет" начал прорабатывать все возможные направления противодействия боевикам. Например, как только поступали разведывательные данные о выезде очередной команды экстремистов ООП за границу, "Шин Бет" немедленно посылала оперативников за ними следом. Агенты "Шин Бет" стали направляться в посольства Израиля за рубежом, прикомандировываться к резидентурам "Моссада" или действовать самостоятельно.
      Разгорелась настоящая война между разведчиками и террористами, война, в которой было позволено все. В считанные месяцы практически с нуля была создана изощренная система защиты посольств, банков, туристских бюро, представительств национальной авиакомпании. Посольства и консульства были превращены в настоящие крепости: толстые стальные двери защищали вход, телевизионные камеры осматривали каждого посетителя, сами здания по периметру были оснащены электронными датчиками, сотрудники "Шин Бет" несли круглосуточную охрану. Были укреплены пункты регистрации пассажиров; впервые было применено новшество, позже подхваченное во всем мире: на каждом рейсе под видом пассажира летел вооруженный охранник. К этому были привлечены люди, прошедшие подготовку в элитных частях и виртуозно владевшие оружием. Официально они числились служащими авиалинии, но "Шин Бет" готовила их и определяла тактику действий. Комплекс мероприятий обошелся в несколько сот миллионов долларов, но авиалиния "Эль-Аль" стала самой безопасной в мире. В феврале 1969 года система сопровождения сработала: охранник Мордехай Рахамин застрелил одного и ранил ещё троих боевиков. Дальше вмешалась швейцарская полиция, сам Рахамин и трое раненых террористов были арестованы. Охранник провел несколько месяцев в тюрьме и вернулся в Израиль в ореоле славы. Поскольку в результате инцидента он был "расшифрован", его назначили на работу, не требовавшую анонимности - личным телохранителем премьер-министра.
      Но чисто защитные меры, предпринимаемые "Шин Бет", в разгорающейся войне были явно недостаточны. Вся израильская разведка, привлекая по мере необходимости армию и другие структуры, перешла к наступательным действиям и акциям возмездия против террористов.
      Часть 10. Необъявленная война.
      8 мая 1972 г. палестинцы захватили бельгийский авиалайнер. Рейс авиакомпании "Сабена" № 571 направлялся из Брюсселя в Тель-Авив и приземлился по расписанию в аэропорту Лод. Там террористы, угрожая оружием, задержали пассажиров "Боинга-707" и потребовали освобождения 317 арестованных палестинцев. Начальник "Амана" Аарон Ярив лично вел переговоры с четырьмя террористами, захватившими самолет, в то время как спецназовцы готовили настоящий ответ. 9 мая, в 16. 22, специальное подразделение "сайерет", обученное штурму самолетов и освобождению заложников, пошло в бой. Одетые в форму служащих аэродрома бойцы "сайерет" ворвались в самолет одновременно с разных сторон, застрелили обоих мужчин-террористов, ранили обеих женщин-террористок и освободили 97 заложников.
      Резонанс от этой операции был большим, хотя и неоднозначным.
      С одной стороны, по примеру Израиля другие государства стали создавать у себя антитеррористические подразделения. ФРГ, Великобритания и другие страны направляли в Израиль на выучку своих специалистов. Многие создали свои собственные специальные отряды по израильской модели. В Великобритании это "САС", или "Специальная авиационная служба", в Германии - "ГСГ-9". "Моссад" и "Шин Бет" установили связи с большим количеством иностранных разведок и контрразведок, став членом "Киловатта", секретного объединения спецслужб, занимающихся борьбой с международным терроризмом. В этом объединении представлены разведслужбы Италии, Бельгии, Германии, Великобритании, Голландии, Швейцарии, Дании, Франции, Канады, Ирландии, Норвегии и, конечно, Израиля. У "Моссада" в деле борьбы с террористами также имеются связи со спецслужбами некоторых других европейских стран, в частности Португалии, Испании и Австрии.
      С другой - 30 мая того же года три боевика из японской "Красной армии" убили 27 пассажиров, большинство из которых было христианскими паломниками из Пуэрто-Рико, которые только что прибыли в аэропорт Лод. Охрана аэропорта открыла огонь, убила двух террористов и захватила живым их вожака Кейдзо Окамото. На суде Окамото заявил, что он и его сообщники предприняли массовое убийство паломников в качестве реванша за неудавшуюся три недели назад попытку захвата самолета компании "Сабена" и действовали из чувства солидарности с Народным фронтом освобождения Палестины.
      Спецслужбы Израиля постарались не оставить безнаказанными и тех, кто непосредственно не стрелял и не взрывал бомбы, но нес ответственность за теракты. Бейрутский поэт, член НФОП, Хасан Канафани, спланировавший резню в аэропорту Лод, был убит поступившим по почте взрывным устройством. Спустя два дня такое же устройство взорвалось в руках другого функционера НФОП, Бассема Абу Шарифа, который потерял один глаз и несколько пальцев. Эти действия "Моссад" не встретили широкого одобрения в мире, но и не были особо осуждены. Лицо воздушного пиратства и вообще терроризма выглядело страшнее. Даже в самих арабских странах (к сожалению, далеко не во всех) начали предпринимать меры по сдерживанию этого джинна. Так, в сентябре 1970 года в Иордании была проведена крупная армейская операция и вся основная инфраструктура ООП была выбита из страны. Палестинцы назвали это событие "черным сентябрем"; такое же название взяла себе радикальная часть ООП, сформированная "для мести Хусейну". Первоначальными целями их "мести" были люди и объекты в Иордании, но затем пришел черед и Израиля. Следующий виток насилия произошел во время Олимпийских игр в Мюнхене 5 сентября 1972 г. Семь арабских террористов подпольной организации "Черный сентябрь" захватили в Олимпийской деревне 11 израильских спортсменов. Как и в ходе всех предыдущих террористических актов, палестинцы потребовали освобождения из израильских тюрем 250 своих товарищей. Израильское правительство ответило отказом, а премьер-министр Голда Меир поручила освобождение заложников шефу "Моссада" Цви Замиру67. Он немедленно вылетел в Мюнхен и начал переговоры с немецкими коллегами. Замир просил разрешить использовать "сайерет", но по конституции ФРГ окончательное решение оставалось не за разведчиками и даже не за канцлером, а за местными властями, которые ответили отказом. Замир бессильно наблюдал из диспетчерской мюнхенского аэропорта, как плохо подготовленные немецкие парашютисты не смогли убить всех террористов первым залпом. Трое оставшихся в живых палестинцев расстреляли и забросали гранатами находившихся в вертолетах скованных наручниками спортсменов.
      За этой трагедией наблюдали миллионы телезрителей. Многие наконец-то стали сознавать, что терроризм выходит из-под контроля и необходимо принимать срочные и жесткие меры.
      Террористы не давали передышки. Следующий удар был направлен непосредственно против разведчиков. Спустя пять дней после резни в Мюнхене араб с марокканским паспортом в упор расстрелял в кафе "Принс" моссадовца Задока Офир, сотрудника посольства Израиля в Брюсселе - это посольство стало главной резидентурой в Европе после того, как де Голль, разозленный скандалом с убийством Бен Барки, потребовал прекращения деятельности на "Моссад" сотрудников посольства в Париже. Офир, резидент "Моссада", действовавший под прикрытием должности первого секретаря посольства, был тяжело ранен, но выжил. Оказалось, что араб-террорист был двойным агентом и находился у него на связи. Впервые действующий израильский разведчик за рубежом стал объектом террористического нападения.
      Израильский кабинет создал специальный секретный комитет, который должен дать террористам ответ за Мюнхен. Секретный комитет фигурировал просто как "Комитет "Икс"", и даже не все члены кабинета министров знали о его существовании; предполагается, что возглавляли его премьер и министр обороны. Именно "Комитет "Икс"" принял решение уничтожить всех членов "Черного сентября", прямо или косвенно ответственных за кровавую террористическую акцию в Мюнхене. Задача была поставлена предельно четко: пленных не брать. Исполнение было поручено "Моссаду". Команду возглавил Майк Харари, который лично отобрал оперативников, мужчин и женщин, и открыл командный пост в Париже. Планирование операции осуществлялась самим Харари, легализованным в Европе по паспорту французского бизнесмена Эдварда Станисласа Ласкье, и сотрудником "Моссада" Аврахамом Гехмером, работавшим под прикрытием должности первого секретаря посольства Израиля в Париже. Это была откровенная месть: террор против террора. Сначала были выявлены по оперативным каналам все, принимавшие участие в мюнхенском теракте. Затем опергруппа приступила к розыску террористов, которые осели в разных европейских странах, занимаясь как легальной, так и нелегальной деятельностью. Каждый раз, когда Харари и его люди были готовы нанести удар, запрашивался "Комитет "Икс"68. И вскоре загремели выстрелы и взрывы. В октябре 1972 года был убит палестинский поэт Адель Вайель Звейтар, который работал на "Черный сентябрь" в Риме. За последующие 10 месяцев команда Харари уничтожила ещё 12 палестинцев. В Риме, Париже и Никосии их убивали - расстреливали из пистолетов с глушителями и автоматов, стреляли в упор или из автомобилей, убивали по "итальянскому образцу" - с мчащихся мотоциклов, подрывали гранатами и с помощью дистанционно управляемых взрывных устройств. Вскоре последовал и ответ "Черного сентября": 13 ноября 1972 г. в Париже был застрелен Хедер Кану, израильский "двойной" агент. 26 января 1973 г. на пороге своего дома на Гран Виа в Мадриде был застрелен серьезный оперативник, резидент Барух Коэн, прибывший из Брюсселя по заданию израильской разведки.
      Биографическая справка.
      Барух до войны 1967 года работал в арабском департаменте Аврахама Ахитува, оперативником в Галилее. После войны был губернатором Наблуса и в июле 1967 года едва не поймал Арафата, который бежал, переодевшись в женскую одежду с традиционной арабской чадрой. В 1972 году ему удалось выявить еврейско-арабскую шпионскую группу сирийской разведки. Потом Коэн был направлен в Европу для работы с агентурной сетью из молодых палестинцев. Один из его агентов оказался двойником, работавшим на "Черный сентябрь"; он и застрелил Коэна.
      За несколько месяцев до этого убийства арабские газеты писали, что "Черный сентябрь" приговорил к смерти одного израильского агента. Это должно было насторожить разведку. Следовало выявить наиболее угрожаемых агентов (а Барух был в зоне повышенного внимания, поскольку один из его братьев, Меир Коэн, был председателем кнессета). Кроме того, Барух был "засвечен" - его фотография в офицерском мундире и с подписью была помещена в большом фотоальбоме, который был выпущен к очередной годовщине Шестидневной войны и конечно же попал в руки арабов. Еще большую тревогу вызывало то, что подстраховывавшие Коэна агенты, опасаясь то ли собственной расшифровки, то ли за свою безопасность, не ответили на выстрел террориста. Такое было отнюдь не в традиции оперативников и свидетельствовало, что боевой дух агентов начинает снижаться. Кроме того, смерть Коэна послужила предупреждением о том, что палестинцы проникли в центр израильских разведывательных операций в Европе. Возможно, "утечка" шла не прямо в ООП, а через посредство какой-то другой разведки, скажем ГРУ или ШТАЗИ, у которой в "Моссаде" или группе Харари был "двойник" - но такое предположение было высказано только спустя годы.
      Тогда же ответом "Моссад" стал второй за последние четыре с половиной года рейд израильской разведки в Бейрут - операция под кодовым названием "Весна молодости". Оперативники получили информацию, что в Бейруте находились два командира "Черного сентября" - Мухаммад Нажжар и Камаль Адван, а также офицер пресс-службы ООП Камаль Насер. Приготовления были выполнены хорошо: установили адреса, степень охраны и особенности квартир намеченных жертв. Спецназовцы, действовавшие под руководством опергруппы "Моссада", ночью высадились с вертолета на ливанском пляже. На берегу их ждали арендованные "мерседесы". И тою же ночью 10 апреля 1973 г. все трое палестинцев были застрелены в своих квартирах в Бейруте. Эвакуация отряда специального назначения также прошла благополучно. В числе участников этой операции были молодые офицеры Ехуд Барак и Амнон Липкин-Шахак, которые впоследствии займут высокое положение в разведывательном сообществе и израильском обществе вообще. Ехуд Барак - нынешний премьер-министр Израиля; очень многие в стране сейчас его упрекают в недостаточной жесткости к палестинцам...
      Но следующая операция стала черным пятном на "Моссад". В норвежском городке Лиллехаммер в июле 1973 года опергруппа Майкла Харари допустила поразительный непрофессионализм. Единственным, что хоть как-то снижало вину самого Майкла Харари, было участие в операции нескольких новых людей. Дилетанты, которые были как бы "своими" в Норвегии, но скорее всего сражались не за идею, а из романтико-авантюристических побуждений и, возможно, жажды славы.
      Группа охотилась за "Красным принцем", Али Хассаном Саламехом, главным боевиком "Черного сентября" в Европе. Он, как выяснилось позже, также поддерживал тайные связи между ООП и ЦРУ. Именно он спланировал акцию в Мюнхене и убийство Баруха Коэна в Мадриде.
      Персональное досье.
      Али Хассан Саламех был сыном крупного командира ООП, и возглавлял "подразделение 17" - спецслужбу ООП, отвечавшую за охрану Ясира Арафата. Название подразделения происходило от телефонного номера во внутреннем коммутаторе штаб-квартиры ООП в Бейруте. Затем, как часто бывает с отборными службами, подразделению "17" стали поручать более масштабные задачи и оно превратилось в важную тайную силовую структуру ООП под названием "Форс 17".