А. БЕРТРАМ ЧАНДЛЕР
      Коммандер Граймс
      Сборник
      А.Бертрам Чандлер родился в Англии, сделал
      блистательную карьеру на флоте, уехал в Австралию,
      продолжил свою "морскую деятельность" там - и стал автором
      сорока научно-фантастических романов и более двухсот
      рассказов и новелл - произведений, по сей день оставшихся
      ОБРАЗЦАМИ отличной приключенческой фантастики!
      В сборник вошли следующие произведения "Дорога к
      Приграничью", "Трудное восхождение", "Планета спартанцев",
      "Наследники", "Ворота в никуда", "Темные измерения"
      СОДЕРЖАНИЕ
      ДОРОГА К ПРИГРАНИЧЬЮ (Перевод А.Олефир)
      ТРУДНОЕ ВОСХОЖДЕНИЕ (Перевод А.Олефир)
      ПЛАНЕТА СПАРТАНЦЕВ (Перевод О.Чумичевой)
      НАСЛЕДНИКИ (Перевод А.Грабуздова)
      ВОРОТА В НИКОГДА (Перевод Е.Выготской)
      ТЕМНЫЕ ИЗМЕРЕНИЯ (Перевод А.Олефир)
      Глоссарий и комментарии
      Вселенная Джона Граймса
      ДОРОГА К ПРИГРАНИЧЬЮ
      Адмиралу лорду К.Ф.Хорнблауеру*
      ______________
      * Главный герой цикла романов английского писателя XIX века С.С.Форестера, моряк британского флота времен Наполеоновских войн. Подобно Граймсу, прошел путь от мичмана до... не будем забегать вперед. (Прим. ред)
      Глава 1
      Униформа была новая, слишком новая: брюки с бритвенно-острыми складками, ослепительно блестящие пуговицы и сверкающие золотом галуны. Она стесняла движения, и его плотное коренастое тело казалось неуклюжим - но еще более нелепо выглядели оттопыренные уши, которые торчали по бокам фуражки, надетой чересчур ровно. Серые глаза восторженно взирали на мир из-под блестящего козырька. Черты лица, по-юношески пухлого, обещали в будущем стать волевыми и твердыми - но это было еще впереди.
      Молодой человек стоял у трапа воздушного транспорта, который доставил его с Антарктической базы в порт Вумера. Он разглядывал серебристые башни межпланетных и межзвездных кораблей, сияющие посреди пустыни. Заходящее солнце нещадно жгло спину, но он не обращал внимания. Перед ним стояли корабли - настоящие корабли, а не ветхие развалюхи, вроде списанного крейсера, на котором он с однокурсниками совершал тренировочные полеты к лунам Сатурна. Это были межзвездные корабли, которые оплели сетью торговых маршрутов все пространство между Землей и Центаврианскими планетами, протянули ее к Кластерным мирам, Империи Уэйверли, к сектору Шекспира- и далее, до самых границ Галактики.
      "Но это всего лишь "торговцы"", - подумал он со снобизмом, присущим юности.
      Он попытался определить, на каком корабле ему предстоит лететь. Вон то судно, что возвышается над соседними, подобно небоскребу в окружении деревенских колоколенок, выглядит вполне достойно - даром что торговец. Он вытащил из внутреннего нагрудного кармана папку, раскрыл ее и прочел - уже не в первый и даже не во второй раз:
      "... Вы должны явиться на борт судна Межзвездного Транспортного Комитета "Дельта Ориона"..."
      Он еще не был астронавтом, несмотря на униформу, но в номенклатуре МТК разбирался. Класс "альфа", класс "бета", дальше следуют "гамма" и "дельта"... Он поморщился и недовольно фыркнул. Значит, его корабль - из тех, что помельче. И на таком суденышке предстоит добираться до базы на Линдисфарне... Хорошо хоть не на транспорте класса "эпсилон".
      Джон Граймс, мичман Федеральной Исследовательской и Контрольной службы, пожал широкими плечами и сел в машину, которая уже ожидала его, чтобы отвезти из аэропорта в космопорт.
      Глава 2
      Граймс смотрел на офицера, который стоял в шлюзе "Дельты Ориона".
      Офицер смотрел на него. Вернее, смотрела.
      Мичман почувствовал, как краска заливает щеки и растекается до самых корней волос. И от этого наглядного свидетельства неловкости ему становилось еще более неловко. Что поделать - женщины-офицеры в ФИКС были столь же распространенным явлением, как зубы у курицы. Внешность этих реликтов обычно наводила на мысли о конюшне и ее обитателях. "Так нечестно", - беспомощно подумал Граймс. Наверно, эта девушка (эта очаровательная девушка) настоящий ветеран и облетела пол-Галактики. А он сам, со своим громким назначением, в своей униформе с иголочки, впервые отправляется за пределы Солнечной системы. Он не без труда оторвал взгляд от лица девушки и посмотрел на ее погоны. Золото на белом... что ж, могло быть и хуже. Всего лишь офицер по снабжению. Скорее всего, казначей - или, по терминологии Торговой службы, что-то вроде старшего стюарда.
      - Добро пожаловать на борт "Делии О'Райан"*, адмирал, - чистым, высоким голосом произнесла девушка - почти серьезно.
      ______________ * Дань обычаю - давать кораблям прозвища, созвучные их "официальному" имени. (Прим. ред.)
      - Мичман, - холодно поправил он. - Мичман Граймс...
      - ...Федеральная Исследовательская и Контрольная служба, - закончила она за него. - Все вы - потенциальные адмиралы.
      Легчайшая из улыбок скользнула по ее губам, смешливые искорки сверкнули в уголках глаз... "Пленительных карих глаз, - отметил Граймс. - А волосы под фуражкой, судя по всему - золотисто-каштановые..."
      Она взглянула на часы и произнесла, на этот раз суховатым деловым тоном:
      - Мы взлетаем примерно через десять минут, мичман.
      - Тогда мне лучше добираться до своей каюты, мисс...
      - Я вас провожу, мистер Граймс. Кстати, капитан Крейвен передает вам привет и приглашает в рубку.
      - Благодарю вас, - Граймс огляделся, пытаясь найти вход в осевую шахту корабля. Он не собирался задавать лишних вопросов.
      - Там будет написано, - девушка снова улыбнулась. - Кабина на этом уровне. Нужно просто подняться на самый верх, а потом немного пройти пешком. Может быть, вас проводить?
      - Я справлюсь, - Граймс понял, что ответил холоднее, чем собирался, и добавил: - Спасибо.
      Теперь он и сам заметил табличку над дверью. Надпись была яркой и не допускала двух толкований: "ОСЕВАЯ ШАХТА". Кнопка справа от двери, очевидно, открывала шлюз. Как раз в этот момент девушка коснулась кнопки. Мичман повторил: "Спасибо", причем на этот раз - намеренно ледяным тоном, вошел в кабину, и двери за ним закрылись. Надпись рядом с самой верхней кнопкой гласила: "КАПИТАНСКАЯ ПАЛУБА". Нажав на эту кнопку, Граймс некоторое время стоял и смотрел, как вспыхивают огоньки на панели, пока его стремительно уносило вверх, в носовой отсек корабля.
      Когда движение кабины прекратилось, мичман вышел и обнаружил, что стоит на площадке, опоясывающей осевую шахту. По наружной стенке шахты спиралью вилась лестница. После секундного колебания Граймс взобрался по ней и через люк протиснулся в рубку.
      Она походила на рубку крейсера, на котором проходил учебный полет, но при этом слегка - или не слегка - отличалась от нее. Как и на учебном судне, здесь не было ничего лишнего, но никому явно не приходило в голову наводить лоск ради лоска - или ради процесса наведения лоска. Металлические поверхности приборов тускло поблескивали - но исключительно от частого и долгого использования. Так же блестели пуговицы и знаки различия на форме офицеров, уже занявших свои места перед стартом. Для них, астронавтов, форма была не больше - но и не меньше, - чем обязательной рабочей одеждой.
      Пожилой здоровяк с четырьмя полосками на погонах повернул голову, когда Граймс вылез из люка.
      - Рад видеть вас на борту, мичман, - небрежно бросил он. - Сядьте куда-нибудь... вон туда, рядом со старпомом. К сожалению, на церемонии сейчас времени нет. Пора на взлет.
      - Сюда, - буркнул один из офицеров.
      Граймс пробрался к свободному компенсаторному креслу, бухнулся в него и тщательно пристегнулся. Пока он производил эти сложные манипуляции, капитан поинтересовался:
      - Все готово, мистер Кеннеди?
      - Нет, сэр.
      - И какого дьявола?
      - Я все еще жду рапорта от офицера снабжения, сэр.
      - Да ну? - он фыркнул. - Полагаю, она до сих пор засовывает кого-нибудь из пассажиров в койку...
      - Скорее, закрепляет чей-нибудь багаж, сэр, - подал голос Граймс и добавил: - Мой.
      - Неужели? - холодно осведомился капитан, превосходно изобразив отсутствие интереса.
      - Офицер снабжения - рубке, - раздался из динамиков интеркома женский голос. - Внизу все закреплено.
      - Какая точность, черт возьми, - буркнул капитан. - Мистер Дигби, - он обратился к офицеру-радисту, - будьте любезны, запросите разрешение на взлет.
      - Запрашиваю разрешение, сэр, - торжественно объявил молодой человек и проговорил в микрофон: - "Дельта Ориона" - диспетчеру порта. Просим разрешения на взлет. Отбой.
      - Диспетчер порта - "Дельте Ориона". Можете взлетать. Бон вояж. Отбой.
      - Спасибо, диспетчер. Отбой и старт.
      Корабль задрожал: в его глубине ритмично запульсировал инерционный двигатель. Граймса охватило странное чувство легкости - словно тело потеряло вес. Это продолжалось, пока судно не оторвалось от земли - и тут ускорение мягко, но настойчиво начало вдавливать его в кресло. Граймс бросил взгляд в ближайший иллюминатор. Охристая поверхность пустыни, пересеченная длинными черными тенями кораблей и зданий космопорта, распласталась далеко внизу. Постройки и суда выглядели игрушечными, а автомобили походили на суетливых насекомых. Далеко на севере, на фоне синевы неба расползлось уныло-красное пятно -там бушевала песчаная буря. "Еще бы небо потемнее, и был бы вылитый Марс", - подумал Граймс. Это напомнило ему, что он тоже астронавт и находится в рубке на законных основаниях. И, к тому же, успел побывать в космосе, хотя и не выбирался за пределы Солнечной системы. Но он - мичман Исследовательской службы, а эти люди, сидящие вокруг... По большому счету, они - всего лишь персонал космической службы доставки. И все же мичман завидовал им, их спокойной уверенности и богатому опыту.
      Корабль поднимался, и космопорт внизу становился все меньше. Горизонт на севере и юге, где уже показалось море, начал искривляться. Выше и выше... Небо над головой темнело, на нем проступали первые яркие звезды - Сириус и Канопус, Альфа и Бета Центавра. Они сверкали, манили на протяжении несчетных веков, еще до того, как первая неуклюжая ракета поднялась в небо на собственном огненном хвосте, прежде чем первый аэроплан простер над землей хрупкие крылья, до первого воздушного шара, поднятого нагретым газом...
      - Мистер Граймс, - внезапно прервал его лирические размышления капитан. В его голосе не было неприязни - равно как и особой теплоты.
      - Сэр?
      - Мы будем подниматься на инерционном, пока не выйдем из пояса Ван Аллена*.
      ______________
      * Радиационные пояса вокруг Земли и других планет, образованные заряженными частицами высокой энергии. Названы в честь Джеймса Альфреда Ван Аллена, американского астрофизика, который обнаружил их в 1958 г. (Прим. ред.)
      - Я знаю, сэр, - ответил Граймс - и тут же пожалел, что не может взять слова назад. Поздно. Теперь в молчании капитана внятно чувствовалась неприязнь, почти враждебность, а остальные покосились на мичмана с насмешливым презрением. Граймс вжался в кресло, словно в попытке сделаться как можно меньше. Офицеры вполголоса переговаривалась, но словно не замечали его присутствия. Потом они позволили себе немного расслабиться, достали сигареты и закурили. Мичману никто не предложил.
      Надувшись, Граймс полез за трубкой, набил ее и зажег. Старший помощник демонстративно закашлялся.
      - Уберите это, пожалуйста, - рявкнул капитан и вполголоса добавил что-то насчет специфических запахов. При этом он сам попыхивал ужасающе крепкой черной сигарой.
      Корабль поднимался. Земля внизу превратилась в огромный шар, на три четверти окутанный тьмой. Четкая линия терминатора* пересекала материки, облачные массивы и океаны. Во мраке, словно звездные скопления, мерцали огни городов. Офицер тихо зачитывал показания альтиметра.
      ______________ * Граница между освещенной и неосвещенной частями поверхности планеты. (Прим ред.)
      К биению инерционного двигателя добавилось бормотание, жужжание, переходящее в вой - заработали направляющие гироскопы. Корабль поворачивался вокруг короткой оси, нацеливаясь на нужную звезду. Вектор центробежной силы, создающей псевдогравитацию, и вектор ускорения, преодолевающего притяжение планеты, вдруг образовали странный угол, а их равнодействующая приняла еще более странное направление. Борясь с тошнотой, Граймс мысленно поблагодарил капитана за то, что тот велел ему убрать трубку. Прозвучал предупредительный сигнал, и кто-то сказал в интерком:
      - Приготовиться к ускорению. Приготовиться к ускорению. Начало отсчета.
      Отсчет. Часть древней традиции космических полетов, наследие эпохи самых первых, еще ненадежных ракет на реактивной тяге. Реактивные двигатели применялись до сих пор - но только как вспомогательные, когда было необходимо сделать резкий рывок, почти мгновенно создать мощное ускорение.
      "Ноль!" Инерционный двигатель замер - но в тот же миг ожил реактивный. Гигантская рука ускорения тяжело сжала всех и вся - и вдруг, словно по приказу капитана, отпустила.
      Граймс узнал тонкое завывание, вплетающееся в рев двигателя- это пели, начиная вращение, гироскопы Движителя Манншенна. Теоретически он знал, что происходит в этот момент - да и какой астронавт этого не знает? Правда, математические выкладки были доступны разве что горстке ученых. Корабль набрал скорость, включается Движитель Манншенна... А теперь, как говорил преподаватель, который читал в Академии соответствующий курс, корабль начинает двигаться вперед в пространстве и назад во времени. Как и было обещано, возникло жутковатое чувство дежа вю. Оглядываясь, мичман видел, как расплываются очертания предметов, дрожа и переливаясь всеми цветами радуги.
      Звезды прямо по курсу превратились в пульсирующие радужные спирали. За кормой пугающе кривились Земля и Луна: каждая из них превратилась в странную помесь сферы и тессеракта*. Но это длилось не более чем мгновение. Когда оно прошло, планета, которую считали домом все люди Галактики, и ее спутник стали не более чем пылинками в водовороте темных измерений.
      ______________
      * Представьте себе квадрат. Добавьте еще одно измерение - получите куб. Проделайте эту операцию еще раз - и сможете понять, как выглядит тессеракт. (Прим. ред.)
      Капитан раскурил новую сигару.
      - Мистер Кеннеди, можете выставить стандартное космическое время, сказал он. Затем повернулся к Граймсу. Пышная борода не позволяла понять выражение его лица - но не настолько, чтобы скрыть отсутствие энтузиазма по отношению выполнения долга вежливости. - Составите мне компанию, мичман?
      - С превеликой радостью, - соврал Граймс.
      Глава 3
      Двигаясь с непринужденной грацией, удивительной для его габаритов, капитан поплыл к выходу из рубки. Граймс следовал за ним - медленно и неуклюже, несказанно радуясь, что успел побывать в тренировочном полете. Это была прекрасная прививка от космической болезни. Разумеется, существовали специальные лекарства и пассажиры ими пользовались... но состояние астронавта не должно зависеть от таблеток. И все же исчезновение "верха" и "низа" вызывало больше беспокойства, чем того хотелось.
      Капитан отодвинул дверь, ведущую в его апартаменты, небрежным жестом пригласил Граймса входить и вошел сам, буркнув с сардонической усмешкой:
      - Вот, видите, какая у нас нищета.
      Так называемая "нищета" была не столь уж ужасна. Гостиная оказалась просторнее, чем капитанский салон на крейсере ФИКС. Правда, последний был не столь обшарпанным... зато здесь было несравненно уютнее. Ничего подобного никогда не могло бы появиться на военном корабле... и в первую очередь, голограммы, которые украшали переборку - судя по всему, личное достояние хозяина. Их была целая дюжина - самого различного содержания, но раскрывающих одну и ту же тему. Раскрывающие в буквальном смысле этого слова и с разных сторон.
      - Мой гарем, - хмыкнул капитан. - Вот эту, рыжую, я повстречал на Кариббее. Довелось как-то раз заглянуть... Зеленоволосая - сами видите, это никоим образом не краска... хотя я всегда удивлялся, почему женщины не могут красить волосы поаккуратнее... Конечно, она не человек. Но, без всяких сомнений, гуманоид и даже млекопитающее. Она с Брррооонооорррооо, одного из миров Шаарской империи. Местная королева-матка предложила мне Лалию - так ее зовут - всего за ящик скотча. Искушение было велико... - он вздохнул. - Но не только вы в Исследовательской службе вынуждены подчиняться Уставу.
      Граймс промолчал, пытаясь изобразить полное отсутствие интереса к этой галерее.
      - Да вы садитесь, мичман. Здесь Дом Свободы. Можете плевать на ковер и называть кота ублюдком.
      Граймс подтянулся к одному из удобных кресел, пристегнулся и, запинаясь, проговорил:
      - Я не вижу никакого кота, сэр.
      - Фигура речи, - буркнул капитан, втискиваясь в кресло по соседству со шкафом, весьма напоминающим бар. - Знаете, мистер Граймс, комендант Вашей Академии, коммодор Брэдшоу - мой старый друг и сослуживец. Он назвал вас весьма перспективным молодым офицером...
      Невысказанное "Бог знает, почему" повисло в воздухе, точно ремарка из комикса.
      - ...и попросил меня приглядеть за вами. Но у меня сложилось впечатление, что простой торговый шкипер вряд ли сможет вас чему-то научить.
      Граймс посмотрел на грузную фигуру в кресле напротив. Лицо, потемневшее от излучения, обрамленное черной с серебряной проседью бородой, хищно заостренный нос, выцветшие, но яркие и умные голубые глаза. Эти глаза изучали его... можно было сказать "с оттенком снисходительного презрения", если бы это был только оттенок. Мичман вспомнил свое недавнее "я знаю" и покраснел до ушей.
      - Это первый мой рейс в Глубокий Космос, - выдавил он.
      - Я знаю, - капитан неожиданно издал короткий смешок и, словно в честь этой маленькой победы над гостем, открыл бар. - Жалко пить такую великолепную "Манцаниллу" из баллончиков - но что поделать, издержки невесомости. Ловите, - он кинул Граймсу грушевидный тюбик и открыл второй. Ваше здоровье, мичман!
      - И ваше, сэр.
      Граймс счел вино суховатым, но старательно состроил блаженную мину. Повторного предложения не последовало, чему он был несказанно рад. Тем временем капитан вытащил из ящика стола отпечатанный листок и пробежал его глазами.
      - Так, давайте посмотрим... У вас пятнадцатая каюта, на палубе Д. Вы сами найдете дорогу вниз, не так ли?
      Граймс утвердительно кивнул и отстегнул ремни. Аудиенция явно подошла к концу.
      - Отлично. Теперь вот что: как офицер Исследовательской и Контрольной службы вы имеете свободный доступ в рубку и двигательный отсек...
      - Спасибо, сэр.
      - Постарайтесь не злоупотреблять этой привилегией. На этом все.
      "Пожалуй, таким приглашением и воспользоваться не захочешь, не то что злоупотреблять". Граймс выплыл из кресла
      - Спасибо, сэр. (За выпивку или предупреждение? Впрочем, какая разница?) Я пойду к себе в каюту, сэр. Надо распаковать вещи.
      - Как пожелаете, мистер Граймс.
      Исполнив долг вежливости, капитан, похоже, потерял всякий интерес к гостю. Граймс покинул каюту и не без труда добрался до входа в осевую шахту. Поразительно, как столь ничтожная доза алкоголя может повлиять на координацию движений. Наверно, все дело в невесомости. Когда дверь лифта открылась на палубе Д, Граймс буквально вывалился из нее - прямо на Джейн.
      - Отпустите, - потребовала она. - А то я закричу, что меня насилуют.
      "Только этого мне не хватает для полного счастья - до самого конца полета".
      Девушка высвободилась и отодвинулась от него одним грациозным движением. При этом магнитные подошвы сандалий, в которые были обуты ее стройные ножки, ни на миг не разорвали контакта со стальной палубой. Это походило на танец.
      - Кажется, Вы прямо от Б.У., с домашней проповеди, - рассмеялась она.
      - Б.У.?
      - Бородатый Ублюдок. Не принимайте его слова близко к сердцу. Через это прошли все молодые офицеры. То, что вы из ФИКС, по большому счету, ничего не меняет.
      - Спасибо, что просветили меня.
      - Его настоящая проблема в том, - продолжала она, - что он до безумия застенчив.
      "И не он один", - подумал Граймс, глядя на девушку. Джейн казалась ему еще более привлекательной, чем при первой встрече. Она успела переодеться в корабельную форму - шорты и рубашку - но, в отличие от большинства женщин, не выглядела в этой экипировке подобно бочонку на ножках. Теперь фуражка не скрывала ее волосы - гладкие, отливающие медью. Прямой пробор рассекал надвое эту медную корону, венчающую головку, изящно сидящую на стройной шее.
      Понятно, что его пристальный взгляд не остался без внимания.
      - Вы должны извинить меня, мичман, - проговорила девушка. - Мне надо помочь другим пассажирам. Среди них нет таких закаленных астронавтов, как вы.
      - Но пока вы здесь... скажите, как вас зовут? - внезапно набравшись смелости, спросил Граймс.
      - Вы найдете список обслуживающего персонала у себя в каюте. Я там тоже есть, - она ослепительно улыбнулась и, скользя сандалиями по полу, стремительно скрылась за поворотом коридора.
      Граймс посмотрел на номера над дверями кают и полностью обошел вокруг шахты. Конечно! Это внутренний круг, а ему надо пройти по радиальному коридору во внешний... В конце концов, он отыскал пятнадцатую каюту и вошел.
      И первым делом принялся изучать объявления в рамках, развешанные на переборках.
      МКК "Дельта Ориона".
      Капитан Дж. Крейвен. ОЗЗ, ФИКСЗ*.
      ______________ * МКК - межзвездный космический корабль. ОЗЗ - орден Золотой звезды. ФИКСЗ - Исследовательская служба, запас. (Прим. ред.)
      Итак, Старика списали в запас... А вот орден Золотой Звезды за одну лишь прилежную службу не дают.
      "Мистер П.Кеннеди, старший помощник".
      Остальные имена Граймс проигнорировал. Он знал, что ищет. Ага, вот оно:
      "Мисс Джейн Пентекост, офицер снабжения".
      Он про себя повторил ее имя. Дженни, проста как пенни... Нет, вопреки старой дразнилке эта Дженни не так уж проста... и почти все Дженни таковы. Джейн Пентекост... Затем, скорее из необходимости и профессионального интереса, Граймс перечитал имена остальных членов команды. Поразительно: этим судном, достаточно крупным, управляет горстка людей. Но, с другой стороны, это не военный корабль. Здесь нет орудий - при них состоит расчет; не нужна и десантная партия для высадки на враждебную планету. Наконец, Торговая служба может позволить себе заменять людей машинами. Но не Исследовательская и Контрольная служба.
      Бегло ознакомившись с распоряжениями, которые касались "действий в чрезвычайных ситуациях", расписанием повседневных мероприятий, предлагаемых развлечений и всего остального, Граймс сосредоточился на плакате с планом корабля. Ниже был пришпилен еще один лист: к пассажирам обращались с просьбой "по возможности воздерживаться от пользования подъемником осевой шахты". Просьба была подкреплена подписью капитана и мотивировалась "отсутствием условий для занятий гимнастикой" и тем, что физическая активность необходима для хорошего самочувствия.
      "На военном корабле это была бы не просьба, а приказ, - с легкой усмешкой подумал Граймс. - А гимнастика входила бы в список обязательных мероприятий".
      Он снова изучил план. Может быть, перед ужином заглянуть в бар? Немного подумав, мичман решил этого не делать. Действие вина, которым его угостил капитан, все еще ощущалось. Чтобы скоротать время, Граймс принялся медленно и тщательно распаковывать вещи, методично раскладывая их в ящики под койкой. Затем, не без сожаления, переоделся в гражданский костюм. "Если летишь в качестве пассажира - носи только гражданку, - советовал один офицер-инструктор в Академии. - Иначе непременно найдется какая-нибудь старая курица - из тех, что любого человека в униформе принимает за корабельного офицера, и забросает вас техническими вопросами. А вы не будете знать, что ответить".
      Пока он перед завязывал зеркалом модный галстук, из динамиков интеркома донеслись певучие звуки гонга.
      Глава 4
      По сравнению со столовой для курсантов на учебном крейсере, обеденный зал просто поражал великолепием - и даже по сравнению с офицерской кают-компанией. Конечно, как на любом другом корабле, здесь была мебель, намертво привинченная к полу, ремни на стульях, которые за счет давления на бедра создают иллюзию тяготения. Под яркими скатертями на столах скрывалась вездесущая нержавеющая сталь. Из той же стали были приборы и посуда, которые "прилипали" к столам благодаря действию электромагнитов. Но Граймса поразила изобретательность, с какой помещение сделалось похожим на что угодно, но не на корабельный отсек.
      Могучая колонна осевой шахты была замаскирована изящной решеткой. Сама решетка скрывалась в буйной поросли вьющихся широколиственных растений, которые Граймс не смог опознать. Подобным же образом были украшены колонны-опоры и стена - помещение было круглым. За этой стеной не могло быть ничего, кроме пустоты космоса. И все же в ней были окна! Нет, догадался Граймс. Конечно, это не окна, а голограммы. Но мягко светящиеся трехмерные картины создавали иллюзию, что зал находится в центре огромного парка. Интересно, что это за мир? Граймс не мог сказать. Деревья, кусты и цветы выглядели необычно, да и цвет неба был каким-то странным.
      Он огляделся, рассматривая сотрапезников. Около дюжины пассажиров и корабельных офицеров, большинство уже заняли свои места. Все офицеры - в повседневной униформе, однако чистой и опрятной. Из пассажиров-мужчин примерно половина, как и он сам, были в строгих костюмах, остальные предпочли одеться по-домашнему, в шорты и рубашки. Сегодня первый вечер полета, а посему некоторое разнообразие допускается. Однако женщины, словно сговорившись, выглядели так, словно решили затмить цветы, светящиеся в иллюзорных окнах.
      Был там и капитан, безошибочно узнаваемый по бороде и шелестящей радуге лент на левой стороне кителя. С ним за столом сидели пассажиры: мужчины, склонные к полноте и напыщенности, и женщины, тонкие, холеные... словом, из тех, которых называют "шикарными". Все места были заняты. Граймс облегченно вздохнул... и понял, что его самолюбие не на шутку задето. Конечно, он всего лишь мичман - причем совсем новичок. Но, в конце концов, ФИКС - это ФИКС.
      Вынырнув из своих мыслей, он обнаружил, что к нему кто-то обращается. Это оказалась маленькая толстушка-блондинка в униформе: белая рубашка, на черных погонах - узкая белая полоска, брючки с острыми стрелками и лакированные туфельки. Судя по всему, догадался Граймс - одна из младших стюардесс.
      - Мистер Граймс, следуйте за мной, пожалуйста, - пропела она. - Ваше место - за столиком мисс Пентекост.
      Мичман с готовностью последовал за девушкой. Она провела его вокруг осевой шахты и указала столик на четверых, за которым уже сидели офицер снабжения собственной персоной и двое пассажиров - мужчина и женщина. Джейн Пентекост была снова в униформе, черно-белой, с золотой прошивкой, строгость которой создавала восхитительный контраст розово-голубым рюшечкам и оборочкам на платье ее соседки. Но еще заметней была разница в сложении. Стройная фигурка Джейн еще больше выигрывала рядом с рыхлыми телесами пассажирки.
      - Присаживайтесь, адмирал, - с улыбкой произнесла Джейн.
      - Адмирал? - мужчина слева от нее покосился на Граймса с неприязнью и недоверием. Похоже, он был уже изрядно пьян, а неряшливый костюм выдавал попытку "одеться к ужину". Он был примерно вдвое старше, чем Граймс. А грубые черты лица и редкие, песочного цвета волосы только добавляли ему лет.
      - Адмирал? - он рассмеялся, показав неровные желтые зубы. - Чего? Ист'ричных скаутов?
      Джейн Пентекост твердо взяла бразды правления в свои руки.
      - Позвольте представить вам мистера Граймса, мичмана Федеральной Контрольной и Исследовательской службы...
      - А, ФИКС... Фанатичные Ист'ричные К'смические Скауты... Одержим'о иде-ФИКС... Какая, к черту, разница?
      - Огромная! - вспыхнул Граймс.
      Офицер проигнорировала пикировку:
      - Мичман, это миссис Бакстер...
      - Рада познакомиться... правда, - женщина улыбнулась и жеманно колыхнула оборками.
      - ...и мистер Бакстер.
      Бакстер неохотно протянул руку, и Граймс столь же неохотно ее пожал. Поскольку приличия были соблюдены, мичман занял свободный стул и пристегнулся. Он оказался напротив Джейн Пентекост. Мистер Бакстер сидел справа от него, его супруга - слева. Граймс покосился на нее, потом поглядел направо, мучительно соображая, как начать и поддержать с ними беседу. Но это был столик Джейн, и она знала обязанности хозяйки.
      - Теперь видите, адмирал, какая у нас нищета, - с улыбкой произнесла она.
      Отведав консоме из баллончика, Граймс пришел к выводу, что "нищета" вовсе не так ужасна, о чем не преминул сообщить. Девушка усмехнулась и ответила, что первый вечер еще ни о чем не говорит.
      - Сегодня у нас мясо и овощи с Земли. До завтрашнего вечера вам не удастся попробовать даже обычного корабельного вина. Этим вечером мы просто купаемся в роскоши: у нас есть довольно приличное "Монтраше". Когда мы перейдем на продукцию "фермы", которую выращивают на наших собственных отходах, вы почувствуете разницу.
      Мичман возразил. По своему опыту он знал: неважно, откуда пища - из бака с дрожжевой культурой или с зеленых полей Земли. Главное - как она приготовлена.
      - У вас богатый опыт, адмирал? - нежно пропела девушка.
      - Не слишком, - признался он. - Но кок на учебном крейсере не мог даже чай вскипятить, не устроив пожар.
      Бакстер, который на протяжении разговора продолжал шумно и неряшливо поглощать свой ужин, заметил, что чрезмерное внимание к еде и питью свидетельствует об упадке Земли. При этом его нож мерзко скрежетал по стальным полоскам, которые удерживали на тарелке поджаристый бифштекс.
      Граймс хотел было поинтересоваться, считает ли тот хорошие манеры признаком упадка, но передумал. В конце концов, не он здесь хозяин. Вместо этого он спросил:
      - А откуда вы, мистер Бакстер?
      - Из Приграничья, мист'р Граймс. Там у нас выб'р простой: ил' плыть, ил' тонуть. Поэт'му времени хвата'т то'ко на то, чтоб' держатьс' на плаву, он звучно потянул вино из баллончика. - Наш' жизнь была б' горазд' проще, если б' ваш' драгоценная ФИКС контролировала торговые маршруты... а не то'ко исслед'вала.
      - Это наша работа, - чопорно отозвался Граймс. - И мы ее делаем.
      - Чертовски хорошо дел'ете! Во всей Галактике не найдете' пирата, к'торый не обвел б' вас вокруг пальца.
      - Практически каждого пирата обнаруживают и уничтожают, - холодно ответил Граймс.
      - "Практич'ски кажд'го пирата", вы слыш'ли? Имеется в виду пара-тройка лопухов.
      - А как же небезызвестный Черный Барт?
      - Черный Барт! - с набитым ртом отозвался Бакстер и ткнул вилкой с куском бифштекса в сторону Граймса. - Эт' ж' мелкая сошка. Конечн', его поймали и отшлеп'ли по заднице. А я г'рю о настоящ'х пиратах - у кого на кораблях национальн' флаг, а не "Весел'й Роджер". Тех, на к'го ваш' драгоценная иде-ФИКС и'хнуть не посмеет. Тех, кто дела'т грязную работу по заказу Федерации.
      - Например? - ледяным тоном осведомился мичман.
      - А, р'шили прикин'ться невинной овечкой. Нико'да не слыш'ли о герц'гстве Вальдегрен, мист'р мичман?
      - Конечно, слышал. Автономия, но они подписали с Федерацией так называемый "Пакт о вечной дружбе".
      - Красив' звучит, правд'? А теперь давайт' подумаем. Так ск'зать, проведем аналогию. Знаете что-нибудь о животных, мист'р Граймс?
      - О животных? - Граймс был озадачен. - Ну... надеюсь, кое-что я знаю. Нам читали обычный курс ксенобиологии.
      - Неважн'. Вы "Терри"... то 'сть, землянин. В'зьмем, к примеру, ваш'х земных четвероногих друзей.
      - Черт побери, к чему вы клоните? - взорвался Граймс, потом виновато покосился на Джейн Пентекост - но понял, что эта перепалка ее скорее занимает, чем раздражает.
      - Представьт' себе "Пакт о вечн' дружбе" между ел'ном и котом, продолжал Бакстер. - Толст'й, ленив'й слон. Тощ'й, пронырливый кот. Если слон захоч'т, он мож'т сдел'ть из эт'го кота в мохнатую лепешку, прост' наступив на него. Но он не хоч'т. Слон не трога'т кота, потому чт' кот ему полезен. И он не то'ко не трога'т кота. Нет, слон и кот достают ручки - не знаю уж, из какого места - и подпис'вают пакт. Есл' до вас случайн' не дошло, слон - это Федерац'я, а кот - герц'гство Вальдегрен.
      - Но почему? - спросил пораженный Граймс. - Зачем?
      - Что, вас, щ'нков, не уч'т, как дел'ется политика? Или эт' курс для особ' одаренных? Ладн', мист'р Граймс, я вам скажу. Есть животное, котор'го слон действит'но боится. Верите или нет, но он боится мышей. Под хв'стом у ваш' Федерац' есть такие мыши. Воз'тся, копошатся, слов'м, очень раздр'жают слона. Да еще и пищат, требуя полн' автономии. На них и напуска'т кота. Он мож'т дать волю зубам и когтям. Достат'чно факта его существования, чтоб' мыши притихли.
      - И кто же эти удивительные мыши, мистер Бакстер?
      - Вас что, вообще нич'му в Академии не уч'т? Лада', хоть я вам скажу. Мыши - это Приграничье, а кот, как я уже сказал - герц'гство Вальдегрен. Вальдегренцы могут убивать и пиратств'вать, ско'ко их душе угодно. Но, по мнению герц'гства, эт' не пиратство, и по мнению ваш'го тупого слона Федерации - эт' не пиратство. Эг' - дайт'-ка вспомнить, что они несут в подобн' случаях? Контроль контрабанды. Борьба с' шпионажем. Вторжение в трехмиллион'миль-ную зону. Кажд' раз, когда пират' нападают, ваш' орлы наход'т лазейку в законе, а сопляки из ФИКС сидят на тихон'чю и даж' не собираются преследовать дорогих вальдегренских друзей. А если кто-ни'дь встрепенется, его тут ж' вернут на базу, где стар' добр' папочка-адмирал снимет с него штанишки и отшлеп'от по толст' попке.
      - Прошу Вас, мистер Бакстер, - одернула его Джейн Пен-текост.
      - Извините, мисс. Что-т' меня занесло. Мой младш' братишка был треть'м реактивщ'ком на старике "Баньипе", когда тот пропал. Понята', д'казать нич'го не смогли, но в сект'ре, откуд' ребята брос'ли последнее сообщение, как раз прох'дили маневр' Вальдегренск'го флота. Вот хитрые бестии... Пальцем не тронут корыт' вроде этого - или какой-ни'дь Трансгалактич'ский клипер. Нет, выберут мелк' задрипанный транспорт, про котор' никто не вспомнит, кром' друзей и родст'ников команды. Ну, и стр'хо-вой к'мпании. Но Ллойд* стольк' гребет с судов, у котор'х все в порядке, что разок мож'т и раскошелиться. Мож'т, эт' ему даж' выгодно. Пока кто-т' "опазд'вает" и "пр'падает", они мог'т вздувать взносы.
      ______________
      * Реально существующее независимое некоммерческое Классификационное общество, осуществляет надзор за проектированием, постройкой суцов и их технической эксплуатацией, публикует разные материалы о своей деятельности. Агент Ллойда - лицо, назначенное корпорацией Ллойда для работы в порту с целью слежения за движением и потерями судов для защиты интересов корпорации, - есть во всех крупных портах мира. (Прим. ред.)
      - Но я все-таки не понимаю, за что платят пиратам, - сказал Граймс.
      - Как эт' за что? Вашему дружку Черн'му Барту платили. Допустим, у вас куч' расходов на п'стройку и вооружение воен-н'го флота. Пираты мог'т вам здоров' их сократить. Думаю, и ваш' драгоценная ФИКС не отказал'сь бы тряхнуть какого-ни'ть жирн'го торгаша, котор'го нелегкая занесет в район ее "маневр'в"... если ей эт' разрешат.
      - Вы пытаетесь доказать, что Федерация закрывает глаза на пиратство, потому что... Это совершенно невозможно.
      - Поживит' немного в Приграничье, буд'те дум'ть по-другому, - буркнул Бакстер.
      - Речь не о пиратстве, - поправила Джейн Пентекост. - Это называется "конфронтация".
      Глава 5
      Ужин закончился. Бакстеры поспешили в бар, предоставив Граймсу и Джейн Пентекост лениво потягивать кофе. Едва супруги оказались вне зоны слышимости, Граймс усмехнулся:
      - Значит, вот они какие - приграничники. Первые приграничники, кого мне довелось встретить.
      - А вот и нет, - возразила Джейн.
      - Да нет, первые. Ну, в ФИКС служит пара человек, но я с ними ни разу не сталкивался. А теперь и не особенно этого хочу.
      - Вы познакомились еще с одним приграничником - раньше, чем с Бакстерами.
      - Капитан?
      Она рассмеялась.
      - Можете сказать это ему лично - если захотите прогуляться в космос без скафандра.
      - Тогда кто?
      - И кто бы это мог быть, адмирал? Кого вы еще видели на этом корабле прежде, чем капитана? Пошевелите мозгами.
      Он недоверчиво уставился на девушку:
      - Ну, не вы же?
      - А кто еще? - она снова рассмеялась, но на этот раз в ее смехе прозвучала нотка горечи. - Мы тоже не все одинаковые, как видите. Или увидите... Если случится серьезная заварушка и Джим Бакстер окажется на вашей стороне - можете считать, что вам повезло. Такие дела. Некоторые из нас обзавелись светским лоском, некоторые - нет. Вот и все.
      - Но как вы?.. - он замялся, пытаясь подыскать слова, которые ее не обидят.
      - Как я попала на это судно? Обычная история. Начала свою космическую карьеру не слишком опытной стюардессой на "Джамбуке", одном из самых старых и ветхих кораблей "Линии Полуночников". Потом на Эльсиноре меня скрутило вполне возможно, благодаря моей собственной стряпне. В общем, я уже почти поправилась, когда на планете совершенно случайно приземлился "Эпсилон Змеи" - чтобы поместить в госпиталь своего офицера снабжения, которая сломала ногу. Леди немного увлеклась и забыла Золотое правило: "Когда звучит сигнал "приготовиться к ускорению" - бросай все дела, закрепи все, что можно, и пристегнись сам". Врачу повезло больше - леди... смягчила его падение.
      Граймс собрался было спросить, чем так увлеклись врач и эконом, но потом был только рад, что промолчал... и почувствовал, как алая краска заливает лицо и уши.
      - Вы должны понять, - сухо произнесла девушка, - торговое судно со смешанной командой - не монастырь. На чем я остановилась? Ах, да, Эльсинор. Капитан "Змейки Эппи" стал искать управляющего для хозяйства своего корабля и почему-то решил, что я - самая подходящая кандидатура. Вернее, мне удалось его убедить - по крайней мере, в том, что касалось "подходящего". До сих пор не могу понять, что моя предшественница нашла в этом похотливом старом козле, хотя второй помощник был очень даже...
      Граймс неожиданно для себя ощутил укол ревности.
      - Как бы то ни было, он нанял меня, как только я подала заявление об отказе от репатриации. Это было долгое путешествие: вы понимаете, "эпсилоны" немногим лучше обычных грузовиков. Но я согласилась. Я повидала миры, о которых читала и слышала раньше, куда так хотела попасть. У "Линии Полуночников" маршруты короткие - миры Приграничья, которых всего четыре, плюс сектор Шекспира, ну а если повезет - какая-нибудь из скучных планет Империи Уэйверли. Судам Транспортного Комитета, конечно, всюду, путь открыт...
      Наконец мы приземлились в Вумере. Старик, должно быть, написал много лестного в моей характеристике, поскольку местный начальник интендантской службы пригласил меня к себе и предложил должность младшего стюарда на лайнерах класса "Альфа". "Альфа Центавра", если вам это важно. Он обслуживал маршрут "Солнечная система - Сириус". В плане портов захода- ничего особенного, зато само суденышко - просто чудо: идеальный порядок и идеальное состояние. За пару лет мне здорово пообтесали острые углы. После этого работала помощником эконома на "Бете Близнецов" - Атланта, Карибская Каринтия и Кластерные миры. А потом - первый рейс в качестве офицера снабжения. На этом самом корабле.
      Одна из подчиненных Джейн принесла еще пару баллончиков кофе и ампулы с крепким сладким ликером. Когда она удалилась, Граймс попросил:
      - Расскажите, на что похожи миры Приграничья.
      Джейн подождала, пока он поднесет зажигалку к кончику ее длинной тонкой сигары.
      - Холод. Темнота. Одиночество. И... что-то еще. Ощущение, что действительно находишься у границы. У грани. У последнего рубежа.
      - Граница тьмы... - пробормотал Граймс.
      - Да. Граница тьмы. Имена наших планет - в них тоже есть что-то... Поэзия? Да, это правильное слово. Ультимо, Далекая... Лорн - "Одиночество", Туле - "Предел"... И наше ночное небо - особенно в некоторые месяцы. Галактика - огромная, тускло светящаяся туманность, а вокруг нее - только тьма. В другие месяцы небо черное. Только несколько чуть заметных звезд солнца Приграничья, отчего тьма кажется еще гуще... и несколько ярких пятен - далеких островных вселенных, которых мы никогда не достигнем... Она чуть заметно вздрогнула.
      - И все время, каждую секунду присутствует чувство, что ты у самого края бытия, что только кончиками пальцев держишься над бездной вечной ночи, которая разверзлась под тобой. Приграничники - по сути своей не путешественники. Только у некоторых есть желание к перемене мест. Знаете, наверно, мы похожи на здешних маори - один раз я проводила отпуск в Новой Зеландии и заинтересовалась ее историей. Этот народ появился благодаря морским странствиям. Их предки совершили невиданное путешествие, оставив свои родные края - настоящий рай - и поселились на этих мрачных и унылых островах, затерянных в холодном бурном Пасифике, исхлестанных злыми ветрами, которые налетают из Антарктики. И что-то - может быть, изоляция, может быть, климат - убило в этих людях жажду странствий, хотя она была, возможно, определяющей чертой их народа. Очень мало кого из маори вы встретите в море или в космосе. А вот жителей полинезийских архипелагов, откуда родом их предки - множество. Они плавают на морских кораблях, которые курсируют между портами Тихого океана. Кое-кто даже работает на судах МТК...
      - У нас в ФИКС тоже есть несколько полинезийцев, - проговорил Граймс. Но скажите, кто тогда летает на ваших кораблях? "Линия Полуночников"...
      - Из каждого правила есть исключение. Беглецы, неудачники, отщепенцы те, кто ушел из Транспортной Комитета, "Трансгалактических клиперов", Королевской Почты Уэйверли и прочая.
      - И из ФИКС?
      Этот вопрос, похоже, разогнал ее меланхолию.
      - Нет, - ответила она с улыбкой. - Таких пока не было.
      - И не будет, - гордо заявил Граймс.
      Глава 6
      Робость понемногу исчезала - а вместе с ней изрядная толика снобизма, присущего всем, кто связан с Академией. Граймс начинал получать удовольствие от путешествия. Конечно, ФИКС есть ФИКС. Но, в конце концов, на борту судна он прежде всего астронавт. Мичману удалось смириться с фактом, что у большинства офицеров, включая самых молодых, опыт космических полетов куда богаче, чем у него. На данный момент, поправлял себя Граймс. Какой-то голос на задворках его сознания самодовольно твердил, что для всех этих людей должность капитана - предел честолюбивых мечтаний. А он сам... Возможно, когда-нибудь к нему будут обращаться так, как сейчас обращается Джейн только не в шутку, а совершенно серьезно.
      Он часто заходил в рубку, но, помня предупреждение капитана, старался не путаться под ногами, и вскоре стал почти своим среди вахтенных офицеров. Те с удовольствием посвятили его в хитроумную процедуру определения координат при работающем Движителе Манншенна - по утверждению астронавтов, это относилось скорее к области искусства.
      Получив разрешение от главных инженеров, Граймс часто наведывался в двигательный отсек, стараясь практикой подкрепить теоретические знания о реактивном и инерционном двигателях и Движителе Манншенна. Разумеется, первые два сейчас были остановлены. Они просто не могли работать, пока корабль не вернется из искривленного пространственно-временного континуума в нормальный. Но по-прежнему работал реактор - радиоактивное сердце корабля и вспомогательные устройства. Здесь, в этом крошечном рукотворном мирке, они выполняли работу, которую в природе совершают ветра, реки, солнце и гравитация.
      И, конечно, работал Движитель Манншенна. Можно было не опасаться, что кто-нибудь посмеется над благоговейным трепетом, порожденным этой святая святых - сверхъестественным переплетением гироскопов. Граймс не отрываясь смотрел на это непрестанное круговращение, которое казалось беспорядочным, на сияющие размытые колеса, на танец прецессирующих осей. Казалось, еще немного - и удивительное устройство исчезнет на глазах. Оно неслось сквозь темные измерения, увлекая за собой корабль и всех на борту. Точно загипнотизированный, Граймс стоял, поглощенный туманными видениями, где Прошлое, Настоящее и Будущее смешались в бесконечном движении... но тут старший инженер-механик крепко взял его за руку и увел из отсека.
      - Будешь пялиться на времякрут - встретишь вчерашнего себя, - посулил он.
      Еще была "ферма" - палуба, целиком занятая цистернами с дрожжами, мощная фабрика белка, не больше, но и не меньше. Другую палубу занимали огромные прозрачные шары - в них трудились водоросли, превращая твердые и жидкие органические отходы в вещество, пригодное для дальнейшего использования. Это вещество, как любезно объяснил корабельный биохимик, служило питательной средой для дрожжей и удобрением в гидропонной установке. Последняя представляла собой рады контейнеров, из которых, перегораживая проходы, пышными гирляндами свешивались растения. Они служили основным источником витаминов, их цветами украшали столовую... а главное - растения делали воздух на корабле пригодным для дыхания.
      - Знаете, я завидую вашему капитану, - признался Граймс. В этом инспекторском обходе его сопровождала Джейн Пентекост.
      - О, похвала из ваших уст, адмирал, кое-чего стоит, - усмехнулась она. - Но почему?
      - Как бы это сказать... Вы естественным путем получаете то, ради чего мы используем химикаты и аппаратуру. Капитан военного корабля - это только капитан военного корабля. И все. А капитан Крейвен в этом маленьком мирке царь и бог.
      - Военный корабль должен оставаться в строю, даже если ему продырявят все отсеки, - возразила Джейн. - А теперь представьте себе, что жизнь команды зависит от кучки биомассы, которая к тому же потребляет кислород.
      - Прямо как в учебнике. Но для... - он смущенно замялся.
      - Но для женщины или офицера снабжения, или для простого торгового офицера я знаю чересчур много, - закончила она. - Понимаешь, я умею читать. А еще я работала в "Линии Полуночников". Наши офицеры считали своим долгом знакомиться с последними публикациями ФИКС.
      - Но зачем? - удивился он.
      - А почему бы и нет? Когда-нибудь у нас будет свой военный флот. Вот увидите, адмирал.
      - Вы хотите отколоться? - он постарался, чтобы это слово не прозвучало как ругательство.
      - Еще раз - почему бы и нет?
      - У вас ничего не получится, - заявил он.
      - История Земли знает массу примеров, когда это получалось. Равно как и история человечества в космическую эпоху. Империя Уэйверли, например. Или герцогство Вальдегрен... хотя это не самый удачный пример. Все были бы гораздо счастливее, если бы этого не произошло.
      - Политика Федерации... - начал Граймс.
      - Политика-шмолитика! Нехорошо обижать бедненьких вальдегренцев, даже если они мешают жить империи Уэйверли и Приграничью...
      Она замедлила шаг. Граймс обнаружил, что они идут по коридору, где расположены каюты офицера снабжения и ее подчиненных.
      - Разговоры о политике вызывают жажду, - объявила Джейн. - Зайдем, пропустим по глоточку перед обедом?
      - Благодарю вас... Но, Джейн...
      Похоже, она не заметила, что он обратился к ней по имени.
      - Я думаю, мы оба недостаточно квалифицированны, чтобы критиковать межнациональную и колониальную политику.
      - Сказал славный, молодой, прекрасно вышколенный будущий адмирал, съязвила она. - О, я понимаю, прекрасно понимаю. В Академии из вас готовят мускульную силу Федерации. Ваше дело - не интересоваться, что и зачем, а служить и умирать, и все такое. Но я из Приграничья. Там нас учат думать своей головой, - она открыла дверь. - Заходите. Здесь Дом Свободы - можно плевать на пол и называть кота ублюдком.
      Ее каюта напоминала номер-люкс. Не столь просторная, как апартаменты капитана, и обставлена чуть скромнее - но куда лучше каюты старпома, где Граймсу уже довелось быть гостем. Мичман с интересом рассматривал голограммы на стенах гостиной. Они притягивали взгляд - правда, по несколько иной причине, чем гарем капитана. Одна из них вызывала почти физическое ощущение холода, темноты и одиночества. Это было ночное небо какой-то планеты - едва различимая во тьме зазубренная кайма скалистой гряды, вонзившаяся в огромную, тускло светящуюся линзу туманности.
      - Дом, милый дом, - вполголоса пропела девушка, проследив взгляд мичмана. - Пустынные Горы на Далекой, на заднем плане - Линза Галактики.
      - И ты скучаешь по этим местам?!
      - Чертовски скучаю. О, конечно, не все время. Как всякая женщина, я люблю тепло и уют. Но... - она рассмеялась. - Не стой, как столб. Ты нарушаешь композицию. Вон кресло, сядь и расслабь задницу.
      Граймс повиновался и стал наблюдать, как она хлопочет у бара. Внезапно, расслабившись в этой непринужденной домашней обстановке, он остро ощутил, насколько женственна Джейн. Прямые короткие шорты - не самая строгая форма одежды, а когда девушка наклонялась, почти не оставляли работы воображению. Ее стройные ноги чуть округлялись - как раз там, где нужно, он видел, как под золотистой кожей мягко двигаются мускулы. Как было бы здорово поцеловать эти восхитительные впадинки под коленями... Он поспешно и весьма решительно подавил это желание. И в этот момент девушка обернулась.
      - Эй! Лови!
      Он ухитрился поймать баллончик в нескольких дюймах от своего лица, но при этом из горлышка вылетело несколько капель вина, которые угодили мичману прямо в правый глаз. Когда Граймс проморгался, Джейн уже сидела в кресле напротив него и смеялась. Вместе с ним - или над ним? Скорее последнее. Настоящим выражением сочувствия были бы слезы, а не смех. Впрочем, ее лицо моментально помрачнело.
      - Не беда, а все ж убыток, - осуждающе заметила она. Граймс оценил объем содержимого.
      - Не велик убыток. Чуть-чуть промыл глаз.
      - Ваше здоровье, - она подняла баллончик, словно фужер. - Чтобы оно менялось только к лучшему.
      - И ваше.
      В наступившей тишине они сидели и смотрели друг на друга. Напряжение нарастало - центробежные и центростремительные силы вели какую-то странную борьбу. Впереди была грань - и оба это знали. Стремление поддаться порыву и безоглядно шагнуть вперед уравновешивалось желанием отступить.
      - Ты что, никогда не видел женских ног? - спросила Джейн.
      Он поднял взгляд и посмотрел ей в глаза. Они уже не были карими - их наполняла темнота вечной ночи, сквозь которую мчался корабль.
      - Я думаю, тебе лучше допить и уйти, - тихо, но твердо сказала Джейн.
      - Наверное, ты права, - ответил Граймс.
      - Будем считать, что так, - ей удалось улыбнуться. - Мне некогда бездельничать, в отличие от некоторых. У меня полно работы.
      - Тогда увидимся за обедом. И спасибо тебе.
      - Не благодари. Выпивка за счет фирмы, как говорится. Выметайся, адмирал.
      Граймс отстегнул ремень, выбрался из кресла и направился к двери. Из ее каюты он направился не к себе, а в бар, где встретил Бакстеров. К удивлению мичмана, супруги приветствовали его вполне дружелюбно. Что ж, и у приграничников есть свои достоинства.
      После обеда стюардесса передала Граймсу, что его хочет видеть капитан.
      "Что я опять натворил? - мрачно подумал мичман и сам себе ответил: Ровным счетом ничего. К сожалению".
      Крейвен выглядел туча тучей.
      - Заходите, мичман. Садитесь.
      - Благодарю, сэр.
      - Можете курить, если хотите.
      - Благодарю, сэр.
      Граймс набил трубку и закурил. Капитан затянулся крепкой сигарой и долго изучал клубы дыма, как будто в них скрывалось жизненно важное послание на непонятном языке.
      - Э... мистер Граймс... последнее время вы очень часто видитесь с моим офицером снабжения, мисс Пентекост.
      - Возможно, сэр. Ну, мы едим за одним столиком...
      - Мне передали, что она развлекала вас в своей каюте.
      - Всего одна порция шерри, сэр. Я не знал, что мы нарушили корабельные правила.
      - Не нарушили. И все же, мистер Граймс, я должен вас предупредить.
      - Уверяю вас, сэр, между нами ничего не было. Крейвен позволил себе сдержанно-холодную улыбку.
      - Корабль - не воскресная школа. И тем более мой корабль. Я знаю, иной капитан ведет себя с подчиненными, словно директор со школьниками. Но я считаю, что мои старшие офицеры - взрослые люди, разумные и ответственные. Мисс Пентекост вполне способна сама позаботиться о себе. Я беспокоюсь о вас.
      - Нет нужды беспокоиться, сэр.
      Капитан рассмеялся.
      - Я не собираюсь читать вам мораль, мистер Граймс. Между нами говоря, вам не повредит немного покувыркаться на сене. Но мисс Пентекост - опасная женщина. Незадолго до старта я получил конфиденциальное донесение относительно ее деятельности. Она хороший офицер... просто великолепный... но это не все. Далеко не все...
      Он снова устремил взгляд на волокна дыма.
      - К сожалению, реальных доказательств нет - иначе мисс Пентекост не было бы на корабле. Если я стану настаивать на ее увольнении, мне придется разбираться с Межзвездной канцелярией и Гильдией офицеров снабжения.
      - Смею надеяться, не придется, - пробормотал Граймс.
      Крейвен фыркнул:
      - Вам легко судить. Вашей ФИКС не приходится вступать в разборки с кучей Гильдий. А все эти Гильдии и каждая по отдельности встанет за своего горой - что бы он... или она... ни натворили. Когда вы станете капитаном, вы никогда не услышите о такой вещи, как обжалование незаконного увольнения. Вас никогда не обвинят в преследовании.
      - Но что такого сделала мисс Пентекост, сэр? - спросил Граймс.
      - Ничего... или чертовски много. Вы знаете, откуда она? Из Приграничья. Эти миры кишат неудачниками, бунтовщиками и нонконформистами. Заходили какие-то разговоры об автономии. Но даже эти безответственные анархисты понимают, что ни о каком отделении речи быть не может, пока они не построят собственный военный флот. Потому что есть герцогство Вальдегрен. Как только Федерация перестанет защищать Приграничье, герцог тут же на него нападет. И империя Уэйверли тоже не откажется расширить свои границы. Так что... У них, конечно, есть какой-то торговый флот, у этих приграничников. "Линия Полуночников", если не ошибаюсь. Ходят слухи, что ее собираются национализировать. Но военных кораблей у них нет.
      - Но какое отношение все это имеет к мисс Пентекост, сэр?
      - Если хотя бы половина из того, что было в том донесении - правда, то самое непосредственное. Как минимум, она рекрутер. Бывает, что какой-нибудь офицер чем-нибудь недоволен, готов опустить руки, или не видит перспектив. Едва такой попадет ей на глаза - и она включает на полную мощность свое женское обаяние, говорит, что в Приграничье его примут с распростертыми объятиями, что "Линия Полуночников" как раз собирается расширяться, а значит, быстрое продвижение гарантировано... ну, и все такое.
      - А какое отношение это имеет ко мне, сэр?
      - Интересно, все мичманы ФИКС столь же наивны, как вы, мистер Граймс? Приграничье нуждается в торговых офицерах. Чертовски нуждается. Но военные офицеры нужны им еще больше- даже те, что недавно вылупились.
      Граймс позволил себе улыбку превосходства:
      - Сомневаюсь, что у меня когда-нибудь возникнет желание уйти из ФИКС.
      - Можно сомневаться, но нельзя исключать. Так что хорошенько запомните, что я вам сказал. Теперь вы знаете, как обстоит дело и, думаю, будете повнимательнее.
      - Я тоже так думаю, - твердо ответил Граймс и подумал: "Старый хрен начитался шпионских романов".
      Глава 7
      Они танцевали.
      Из столовой были убраны столы и стулья. Из громоздкого, причудливо украшенного проигрывателя неслись звуки музыки - играли знаменитые "Поющие барабаны", оркестр столь известный, что о нем слышал даже Граймс.
      Они танцевали.
      Пары неторопливо скользили под музыку, предпочитая не отрывать магнитные подошвы от блестящей металлической палубы. Правда, кое-кто - в силу смелости или безрассудства - выделывал фантастические, но далеко не всегда изящные кульбиты в невесомости.
      Они танцевали.
      Мичман Граймс пытался танцевать.
      Попытки выглядели весьма прискорбно - причем отнюдь не по вине партнерши. Говорят, что астронавты, как женщины, так и мужчины, прекрасно владеют своим телом. Во всяком случае, Джейн Пентекост наглядно подтверждала это правило. Но из любого правила есть исключения, и таковое являл собой Джон Граймс. Он взмок и чувствовал себя так, словно его ступни стали длинными, как у кенгуру. Но он танцевал с Джейн. Он сжимал ее в объятьях. И этот факт искупал все остальное.
      Музыка смолкла, но лишь на минуту.
      - Давай пропустим один танец, адмирал, - предложила Джейн.
      - Как пожелаешь, - он надеялся, что облегчение, с которым он это произнес, не слишком заметно.
      - Именно этого я и желаю. Лак с ногтей на ногах уже ободран, но это не самая большая трагедия. Пока целы сами ногти, лучше прекратить это издевательство.
      - Мне очень жаль, - сказал он.
      - Мне тоже, - легкая улыбка нейтрализовала примерно половину яда, который содержался в ее словах.
      Джейн направилась к бару. Он был пуст, если не считать хмурой девчушки, которая скучала за надраенной стойкой.
      - Ладно, Сью, можешь повеселиться, - сказала Джейн. - Мы с адмиралом приглядим за лавочкой.
      - Спасибо, мисс Пентекост!
      Сью грациозно выбралась из своей темницы и исчезла в столовой. Джейн заняла ее место.
      - Просто обожаю работать барменшей, - призналась она, извлекая из холодильника два замерзших баллончика.
      - Я заплачу, - предложил Граймс.
      - Нет, не заплатишь. Это пройдет по статье "угощение важных пассажиров".
      - Но я не такой. В смысле, не важный.
      - Ну, будешь когда-нибудь... - она мечтательно улыбнулась. - Бедная старушка "Делия О'Райан", еще более потрепанная, чем сейчас, и бедная старушка Джейн, все еще возглавляющая службу снабжения, с трепетом ожидают участи, что хуже смерти, которой их хотят подвергнуть ужасные пираты из соседней Галактики... Но не все потеряно! Там, за много световых лет, старый толстый адмирал Граймс выжимает из своего флагмана все возможное, рискуя регулятором своего Манншенна, чтобы спасти бывшую подружку. Я так и слышу, как он бормочет себе в бороду: "Черт подери! Эта девчонка поила меня бесплатно, когда я был еще сопливым мичманом. Я перед ней в долгу. Полный вперед, Гридли, и плевать на ракеты!" Граймс рассмеялся.
      - Адмирал какого флота? - резко спросил он. Джейн недоуменно воззрилась на мичмана.
      - О чем ты, Джон?
      - Сама знаешь.
      - Ну... - протянула она. - Похоже, Б.У. удостоил тебя еще одной проповеди. Могу представить, о чем был разговор.
      - Так значит, это правда?
      - Что я Ольга Поповски, Прекрасная Шпионка? Ты это имеешь в виду?
      - В общем, да.
      - Перестань, Джон. Черт побери, как можно быть секретным агентом правительства, которого даже не существует?
      - Ты можешь быть агентом подрывной организации.
      - Чего-чего?! Курс по борьбе с военным шпионажем? Из которого ты усвоил ровно половину от того, что не прогулял?
      - Нам действительно читали такой курс, - признал Граймс. - Но я им не особо интересовался. Тогда.
      - И теперь ты об этом жалеешь. Бедный Джон.
      - Но Старик говорил не о шпионаже. Он рассказал, что ты - нечто вроде рекрутера. Что ты сманиваешь офицеров с судов Комитета на эти древние развалюхи, которые гордо именуются "Линией Полуночников"...
      Похоже, он говорил в пустоту. Джейн слышала лишь музыку, которая доносилась из столовой. Старинная мелодия, сочиненная еще в двадцатом веке, переживала краткий момент возрождения. Джейн начала подпевать:
      "Прощай, пора улетать,
      Другое солнце искать.
      Где я смогу найти
      Счастливее пути,
      Чем те, остаются что позади..."
      Она печально улыбнулась:
      - Сойдет в качестве ответа?
      - Не говори загадками, - резко отозвался он.
      - Загадки? Может, это и загадка, но не очень сложная. Джон, это прощальная песня из старинной оперетты. Насколько я помню, парень, который ее поет, собирается вступить во Французский Иностранный легион. Сейчас уже нет ни Франции, ни Иностранного легиона... Мы, приграничники, написали к этой мелодии свои слова. Она стала у нас чуть ли не национальным гимном. По крайней мере, у Бродяг - так люди с наших кораблей сами себя называют. Они такие, какие есть - и эти люди, и их корабли... Французского Иностранного легиона уже давным-давно не существует. Но тем, кому не повезло, тем, кто разочаровался в жизни, надо куда-то идти. Я никого никуда не сманивала. Просто время от времени мне доводилось летать с офицерами, которые были готовы все бросить или даже покончить с собой. Они лили слезы в мое пиво, а я давала им советы. Да, я несколько предвзято отношусь к своему родному миру. По-моему, в этом нет ничего противоестественного. Если б я родилась на Сириусе, пела бы дифирамбы "Линии Звездного Пса".
      - И все равно твое поведение очень подозрительно, - упрямо произнес Граймс.
      - Да неужели? И чем же? Для начала, ты в МТК не работаешь. А если бы и работал - могу поспорить, ты не найдешь в уставе ни одного пункта, который запрещает мне делать то, что я делаю.
      - Капитан Крейвен предупредил меня.
      - Ах, вот как? Ну что ж, он в своем праве. Полагаю, он даже считает это своим долгом. Наверняка он думает, что я посулила тебе чин адмирала во флоте Приграничья - как только мы получим независимость... Должна тебя разочаровать. Если бы у нас и был военный флот - а его нет - мы бы взяли тебя мичманом. И назначили испытательный срок.
      - Спасибо.
      Она облокотилась на стойку и подперла ладонями подбородок - словно на корабле действовала сила тяжести. Теперь она смотрела на Граймса снизу вверх.
      - Буду откровенна с тобой, Джон. Да, мы набираем в торговый флот неудачников, пьяниц и отщепенцев. Я куда лучше тебя знаю разницу - чертовски большую разницу - между нашими старыми посудинами и кораблями Комитета, которые оснащены по последнему слову техники, удобны в управлении... да взять хоть те же "Трансгалактические клиперы" или Королевскую Почту Уэйверли. Но когда у нас появится что-то вроде военного флота, нам понадобится куда лучший материал. Самый лучший. Нам понадобятся компетентные и опытные офицеры, которые при этом будут разделять взгляды приграничников. Поначалу, конечно, к нам будут слетаться одни недоучки... но мы продержимся, пока не сможем создать собственную систему подготовки.
      - А я не подойду? - холодно осведомился Граймс.
      - Честно говоря, нет. Я наблюдала за тобой. Ты слишком держишься за уставы и правила, особенно за самые дурацкие. Посмотри, например, как ты одет. Вечерний костюм, как у всех младших офицеров. Никакой индивидуальности. А ты мог прийти в форме Хоть какая-то попытка выделиться.
      - Продолжай.
      - А как ты себя ведешь с женщинами? Холодно. Церемонно. Корректно. И слишком много думаешь о том, что у меня - простого торгового офицера, прислуги, если уж на то пошло - больше золотых полос на погонах, чем у тебя. Особенно это было заметно во время танца. Мне все время приходилось вести.
      - Я не очень хороший танцор, - попытался защититься он.
      - Что правда, то правда, - она сдержанно улыбнулась. - В следующий раз, когда встретишь Бородатого Ублюдка, можешь похвастаться, что избежал моих сетей. Не сомневаюсь, тебя ждет блестящая карьера. Такие, как ты, бродягами не становятся.
      - Считай, что сделала мне комплимент, - грубовато ответил Граймс... но знал, что это неправда.
      Глава 8
      - Да? - проговорила Джейн. - Я вас слушаю, мистер Летурно.
      Слова были явно адресованы не Граймсу, к тому же Джейн смотрела мимо его головы. Мичман обернулся. В списках членов экипажа мистер Летурно не значится... Понятно. Вошедший оказался офицером псионической связи высоким, бледным, нескладным молодым человеком в мешковатой форме. Он выглядел испуганным - но такое выражение лица, насколько Граймс помнил, часто бывает у псиоников. Эти телепаты, которых готовят в Райновском Институте - вообще странные люди. Но телепатия- единственный способ связи между кораблями и станциями, сколько бы парсек их не разделяло. Сотрудники Исследовательской и Контрольной службы за глаза презрительно звали их "почетными гадателями на кофейной гуще". Было и другое прозвище: и в ФИКС, и в Торговой службе телепаты частенько именовались "слухачами". В общем, они считались необходимым злом - чертовски необходимым.
      - Что вам угодно, мистер Летурно?
      - Где Старик? В каюте его нет.
      - Капитан в салоне, - она не удержалась и язвительно добавила: Неужели ваш хрустальный шар испортился?
      Летурно покраснел.
      - Вы прекрасно знаете, мисс Пентекост, что мы даем клятву уважать частную жизнь наших товарищей по кораблю... Но мне надо найти его. Срочно.
      - Ищите. Он вот там - наслаждается жизнью.
      Когда он ушел, Джейн вздохнула.
      - Классический пример. Совершенно классический. Если у него действительно что-то срочное, он мог бы вызвать Б.У. но интеркому. Но нет. Только не он. Ему необходимо продемонстрировать недоверие к электронике, а заодно верность своей драгоценной клятве... Скажи, а как у вас справляются с этими космическими экстрасенсами?
      Граймс фыркнул.
      - У нас есть такая большая палка, которой нет у вас - военный суд. После него обычно следует расстрел. Правда, я никогда не видел, чтобы до этого доходило.
      - Догадываюсь. Учитывая, что в космосе ты был только на обзорной экскурсии...
      Внезапно ее лицо стало непроницаемым.
      - Да, Сью?
      Это была девушка, которую Джейн отпустила из бара.
      - Мисс Пентекост, вы должны явиться в рубку к капитану. Сейчас же.
      - И что я натворила на этот раз?
      - Не знаю, но это срочно, мисс Пентекост. Старший помощник уже там, и они послали за медиком и главными механиками.
      - Похоже, придется убегать, Джон. Сью, присмотри за лавочкой. И не позволяй адмиралу злоупотреблять бесплатной выпивкой.
      Она грациозно выскользнула из-за стойки и исчезла прежде, чем Граймс успел придумать достойный ответ.
      - Что случилось, Сью? - спросил он.
      - Не знаю, ад... - стюардесса смущенно зарделась. - Простите, мичман. И в любом случае мне не следует говорить об этом с пассажирами.
      - Но я же не просто пассажир, - ответил он. "Интересно, кто я на самом деле?"
      - Ну... наверно, так, мистер Граймс. Но вы же не на службе.
      - Офицер ФИКС всегда на службе, - ответил Граймс, почти не покривив душой. - Нас касается все, что происходит на космических трассах.
      Кажется, это произвело впечатление.
      - Да, - нерешительно кивнула Сью. - Мой парень - он лейтенант на "Джет Галактик" - тоже всегда так говорит.
      - Так из-за чего весь этот шум?
      - Обещаете никому не говорить?
      - Конечно.
      - Мистер Летурно зашел в салон. Он просто стоял и глазел, как обычно, и вдруг заметил капитана. Капитан, честно говоря, танцевал со мной... - она улыбнулась. - Он очень хорошо танцует.
      - Не сомневаюсь. А что дальше?
      - Он пошел прямо через зал - я имею в виду, мистер Летурно. Его совершенно не заботило, что он наступает кому-то на ноги, толкает... Он подошел и начал что-то тихонько говорить капитану Крейвену. Я просто не могла не услышать. Он принял сигнал бедствия. От одного из наших судов, "Эпсилон Секстана", - она понизила голос и прошептала: - Пираты.
      - Пираты? Невозможно.
      - Но, мистер Граймс, так он и сказал.
      - Офицеры псионической связи часто видят врагов там, где их нет, небрежно бросил Граймс. - Посылают ложные сигналы тревоги. И принимают несуществующие.
      - Но на "Секси Эппи",. то есть, на "Эпсилоне Секстана" очень ценный груз, такой любые пираты захотят заполучить. Ну, так я слышала. Первая большая партия антигериатридина в Уэйверли...
      Антигериатридин, так называемая "сыворотка бессмертия", производился в ограниченных количествах на Марине (в просторечии "Субмарина") - холодной и неуютной планете в системе Альфы Креста. Похожие на рыб твари, из которых получали упомянутое снадобье, жили и размножались только в этих морях, покрывавших почти всю поверхность планеты.
      Но пираты...
      Но мифология изобилует легендами о людях, которые продавали душу за вечную молодость.
      Интерком за стойкой, стилизованный под старинный телефон, внезапно издал резкую трель. Сью сняла трубку.
      - Это вас, мистер Граймс. Граймс взял трубку.
      - Это вы, мичман? - раздался голос капитана. - Так и думал, что найду вас здесь. Поднимайтесь, хорошо?
      Это был скорее приказ, чем просьба.
      Все общество было уже в сборе - капитан, его помощники, судовой врач, Джейн и двое из трех старших механиков. Откидывая крышку люка, Граймс услышал, как старпом Кеннеди произнес:
      - А вот и наш адмирал.
      - Хорошо. Теперь закройте люк, мистер Кеннеди - требуется некоторая секретность, - Крейвен повернулся к Граймсу. - Вы числитесь на действительной службе ФИКС. Посему полагаю, вам следует быть в курсе происходящего. Ситуация такова: на "Эпсилон Секстана", Марина-Уэйверли, груз антигериатридина, напали пираты.
      Граймс с трудом удержался, чтобы не сказать: "Я знаю".
      - Их "слухач" уцелел, - продолжал Крейвен. - Он и сообщил, что пираты два фрегата Вальдегренского флота. Механикам на "Э.С." удалось выставить свою шарманку на случайную прецессию, и они сбежали. Правда, не сказать, что целыми...
      - Не целыми? - неосторожно переспросил Граймс.
      - Черт подери! А чего вы хотите, если по безоружному торговцу ни с того ни с сего открывают огонь два военных корабля? Если верить "слухачу", досталось и рубке, и всем жилым помещениям. Каким образом уцелела каюта псионика и двигательный отсек - одним богам известно.
      - Но всего одна ракета... - подал голос Граймс.
      - Если тебе нужно захватить груз, ты позаботишься, чтобы от судна хоть что-то осталось, - огрызнулся Крейвен. - Поэтому не будешь пулять ракетами, а используешь лазер. Идеальное оружие, если тебя не заботит, сколько людей погибнет.
      - Насколько мы знаем вальдегренцев... думаю, в любом случае никто бы не выжил, - горько заметила Джейн Пентекост.
      - Тихо! - рявкнул Крейвен.
      Ничего себе взрыв! Это совершенно не вязалось с характером Старика каким представлял его себе Граймс. Нет слов, трудно было ожидать, что капитан спокойно примет известие о столь жестоком нападении - но Крейвен был офицером запаса, служил на военном корабле и получил орден за выдающуюся храбрость в бою.
      Тем временем капитан взял себя в руки.
      - Ситуация такова. На борту "Э.С." остались живые люди. Даже если все их навигаторы погибли - полагаю, нам удастся найти судно. Кроме того, на нем очень ценный груз, и его нельзя списать под полное уничтожение. Повреждения не слишком велики, сварщики их устранят. Я уже послал запрос на свободу действий в головной офис; думаю, нам причитается вознаграждение за спасение имущества Комитета. Лично я не вижу причин, по которым судно и груз не могут быть доставлены в Уэйверли.
      - Призовая команда, сэр?
      - Если хотите, называйте так. Это значит, что на моем собственном судне офицеров поубавится... но я уверен, мистер Граймс, вы не откажетесь обогатить свой опыт некоторой практикой. Все, что от Вас требуется - это подписать контракт.
      - Спасибо, сэр.
      - Не благодарите меня. Надеюсь, смогу благодарить вас после того, как работа будет закончена, - он повернулся к старпому. - Мистер Кеннеди, держите на связи мистера Летурно и сообщите мне, если с "Эпсилона Секстана" или из Конторы придет сообщение. Остальным - держать рот на замке. Нет смысла пугать пассажиров. Уверен, что доктор и мисс Пентекост сумеют состряпать какую-нибудь правдивую историю, чтобы объяснить это собрание офицеров.
      - Капитан Крейвен... - начала Джейн Пентекост.
      - Ну?
      - Человек за моим столиком, мистер Бакстер. Я знаю его еще по Приграничью. У него есть диплом старшего ИМРД.
      - Пока ничего ему не говорите. Но я буду иметь в виду. Мистер Граймс, не составите мне компанию в моей каюте?
      Глава 9
      На переборках каюты капитана не осталось ни одной голограммы. Вместо них появилась одна - портрет женщины, уже немолодой, но все еще сопротивлявшейся течению лет. Женщина была в униформе, на погонах - две с половиной полоски. Офицер снабжения. От капитана не укрылось любопытство Граймса.
      - Она уже вышла из того возраста, когда служат на "эпсилон"-классе, - с горечью произнес он, - но решила немного задержаться. Просто сделала одолжение - штатный офицер заболел. Должна была прилететь на Землю в одно время со мной. Там мы собирались пожениться...
      Граймсу нечего было сказать. На судне "эпсилон"-класса... Например, "Эпсилоне Секстана"?
      - А теперь... - в голосе Крейвена зазвучала сдержанная ярость.
      - Мне очень жаль, сэр, - проговорил Граймс, сознавая всю неуместность своих слов, и совсем неловко добавил: - Но ведь кто-то уцелел, сэр.
      - Думаете, Летурно и его коллега не получили приказа составить список? Да вы когда-нибудь видели последствия боя в космосе, мистер офицер? Высаживались на корабль, вдоль и поперек изрезанный лазерами? - не дожидаясь ответа, в котором, похоже, не нуждался, капитан подтянулся к креслу, пристегнулся и махнул рукой, приглашая Граймса присесть. Затем достал из ящика стола большой лист бумаги и развернул его. Это оказался грузовой план*.
      ______________ * План грузовых помещений судна с обозначениями размещения в них перевозимых грузов. (Прим. ред.)
      - Обычный рейс, - капитан усмехнулся. - И новоиспеченный мичман, одна штука - это далеко не все, что мы везем на Линдисфарн.
      - Например, сэр? - осмелился спросить Граймс.
      - Адмиральское имущество. Честно говоря, до сих пор не понимаю некоторых вещей, которые приняты в ФИКС - хотя успел у них поработать и давно числюсь в запасе. Вот хоть эти дурацкие сокращения. Вы с ними лучше знакомы. Двадцать ящиков РЕРА, к примеру...
      - Резервные рационы, сэр. Упакованные и дегидрированные.
      - Хорошо. А АТРЕГ?
      - Установки атмосферной регенерации, полностью укомплектованные.
      - То есть, если "ферма" на "Эпсилоне Секстана" погибла, нам будет чем ее заменить?
      - Конечно, сэр. Они очень просто устроены, вы же знаете. Только синтетический хлорофилл и источник ультрафиолета. В любом случае, в каждом контейнере есть полная инструкция.
      - А это? АР Марк XV...
      - Антиракеты.
      - А АЛГЭ?
      - Анти-лазерный газоэмиттер.
      - Придумают же люди... Я себя лучше чувствую с ПКР-ами, хотя, насколько я помню, недавно появились "Марк XVII".
      - Противокорабельные ракеты, - прокомментировал Граймс с каким-то даже подобием энтузиазма. - А ХVII-й - просто конфетка.
      - А как он действует?
      - Извините, сэр... Хоть вы и офицер запаса, я не могу вам сказать.
      - Только один вопрос: эффективно?
      - Да. Весьма.
      - А вы, похоже, прирожденный артиллерист, мистер Граймс?
      - Да, сэр, - он спохватился и поспешно добавил: - Но при необходимости я вполне способен нести вахту.
      - Главное - вы знакомы с военным оборудованием и оружием. Когда мы найдем "Эпсилон Секстана", я перегружу их туда...
      - РЕРА и АТРЕГ, сэр?
      - Да. И все остальное тоже.
      - Но сэр, я не могу этого позволить, пока не получу разрешения от командующего базой Линдисфарна. Как только ваш мистер Летурно освободится, я тут же попрошу его связаться с их псиоником.
      - Боюсь, этот вопрос не обсуждается, мистер Граймс. Ввиду... особой политической ситуации, думаю, вам ответят "нет". Даже если вдруг они скажут "да" - вы же прекрасно знаете, как медленно проходят решения по инстанциям. Кроме того, если вы до сих пор этого не заметили, капитан здесь я.
      - А я представляю Федеральную Исследовательскую и Контрольную службу, сэр. Как единственный уполномоченный офицер на борту этого судна, я отвечаю за груз ФИКС.
      - Как офицер запаса, я выше вас рангом.
      - Только когда вас призовут на службу, сэр. Капитан Крейвен нахмурился.
      - Боюсь, об этом не может быть и речи, - задумчиво проговорил он. - Вот почему я затеял этот разговор - чтобы каждый из нас знал мнение оппонента, он отложил накладную, развернулся в кресле, извлек из бара два баллончика и один передал Граймсу. - Без тоста. Можно выпить за Закон и Порядок, но мы с вами называем этими именами разные вещи. Просто пейте. И слушайте.
      Для начала, на "Эпсилоне Секстана" не знают, куда их занесло. Но Летурно - один из немногих телепатов, обладающих чувством направления. Как только он определит местонахождение судна, мы сменим курс и полетим туда. Сейчас Летурно как раз ведет поиски. Как только "Э.С." будет обнаружен, мы, само собой, синхронизируемся и высадим партию. Первым делом надо оказать выжившим медицинскую помощь. Затем - отремонтировать судно. Затем вооружить его. А потом призовая команда во главе со "Змейкой" направится в Уэйверли. И будем надеяться, что те два вальдегренца снова захотят нас пощипать.
      - Они не посмеют, сэр.
      - Вы в это верите? При первом нападении они попытаются сделать вид, что там работали настоящие пираты под вальдегренским флагом - может быть, не совсем так, но вы понимаете, что я имею в виду. Во второй раз они должны быть уверены, что в живых никого не осталось.
      - Но я все еще не понимаю, как они собираются это сделать. Ведь всем известно, что главное оружие против пиратов - псионическая связь.
      - Так оно и было - пока какой-то гений не изобрел псионический глушитель. "Эпсилон Секстана" не мог ни принять, ни отправить сообщение, пока сбой прецессии не вытащил их из поля действия аппарата.
      - И вы надеетесь, что они нападут на вас, сэр?
      - Именно так, мистер Граймс. А еще я надеялся, что у меня будет хороший артиллерист, но... - он пожал широкими плечами, - попробую как-нибудь справиться.
      - И вы собираетесь вооружить свое судно?
      - Не вижу причин этого не делать, мичман.
      - Есть одна веская причина, сэр: у вас на борту нахожусь я, уполномоченный офицер ФИКС. Я настаиваю, чтобы вы предоставили преследование и уничтожение пиратов соответствующим органам. Я также настаиваю, чтобы груз Исследовательской службы не использовался вами без моего письменного разрешения.
      Впервые на мрачном лице Крейвена появилось подобие улыбки.
      - И подумать только, я опасался, что Джейн Пентекост сможет его завербовать, - изрек он, словно обращаясь к самому себе. - А если я сделаю это без вашего письменного разрешения, мичман?
      У Граймса был заранее готов ответ.
      - Тогда я буду вынужден приказать офицерам не подчиняться вашим незаконным командам сэр. При необходимости я обращусь за помощью к пассажирам, чтобы принять необходимые меры.
      Кустистые брови Крейвена поднялись.
      - Мистер Граймс, - произнес он будничным тоном, - вам очень повезло, что образ мыслей типичного офицера ФИКС знаком мне не понаслышке. Кое-кто из моих коллег-капитанов после такого заявления устроил бы вам прогулку в космос без скафандра. Но прежде чем предпринимать столь радикальные меры, я в последний раз предлагаю вам сотрудничество.
      Он заговорил мягче.
      - Вы видели портрет, который я повесил вместо всех этих куколок-однодневок. Мужчина может крутить романчики с кем угодно - это неважно. У каждого есть только одна Женщина - та самая, единственная. Джиллиан была для меня такой Женщиной. У меня есть шанс отплатить ее убийцам. И, Богом клянусь, я его не упущу. Мне плевать, что будет с моей карьерой или с драгоценной внешней политикой Федерации. Меня порядком раздражало, когда мисс Пентекост позволяла себе выпады в этом направлении, но сейчас я вижу, что она права. Кстати, как и насчет того, что ФИКС пальцем о палец не ударит, чтобы остановить вальдегренцев. Так что простите, мистер Граймс, но я буду действовать.
      - Сэр, я запрещаю вам...
      - Вы запрещаете мне? Вы забываетесь, мичман. Может, это вам напомнит, кто вы и кто я?
      "Это" оказалось автоматическим пистолетом Минетти, который появился в руке Крейвена, словно по волшебству. Крошечный, блестящий, в огромном волосатом кулаке он казался игрушкой. Но Граймс знал: стоит капитану нажать на курок - и пули, похожие на иголки, прошьют его от головы до копчика.
      - Я очень сожалею, мистер Граймс... - свободной рукой Крей-вен нажал на кнопку в столе. - Очень сожалею. Но я понимаю, что ожидал от вас слишком многого. Вам еще надо делать карьеру... - он тяжело вздохнул. - Было время, когда офицер мог приложить подзорную трубу к незрячему глазу - и проигнорировать приказ. Такие вещи сходили с рук. Правда, в те дни у политиков было меньше власти. Мы далеко продвинулись со времен Нельсона. Но, к сожалению, двигались не в том направлении.
      За спиной Граймса открылась дверь. Но он не оглянулся, даже когда тяжелые руки легли ему на плечи.
      - Вышло именно так, как я опасался, мистер Кеннеди, - произнес капитан. - Возьмите мистера Людовика и отведите мичмана в камеру.
      - Встретимся на суде, когда вам предъявят обвинение в пиратстве, сэр! гневно воскликнул Граймс.
      - Это очень любопытный пункт законодательства, мичман, - отозвался Крейвен. - Особенно с учетом одной записи в бортовом журнале. О том, что вы предприняли попытку бунта.
      Глава 10
      Нельзя сказать, что в камере было неуютно - но обстановка действовала угнетающе. Стены были обиты мягким материалом: случалось, что во время рейса у пассажиров обострялись всевозможные фобии и мании, в том числе агрессивные. Эта обивка служила скорее целям безопасности, нежели комфорта. Граймса пока не считали сумасшедшим - по крайней мере, с точки зрения медицины, а посему предоставили самому заботиться о своих телесных нуждах. В его распоряжении был маленький туалет. Строго в определенное время раздавался звонок, и в специальном люке, утопленном в мягкую стену, появлялся контейнер с едой. Также ему разрешили читать - правда, выбор литературы был ограничен. Судя по всему, ее присылала Джейн Пентекост. В основном это были памфлеты некоей организации, именующей себя "Партией независимости Приграничья". Призывы к оружию, больше похожие на истерические вопли, действовали удручающе - но еще большее уныние наводили колонки статистики. Экономика никогда не входила в число его любимых дисциплин.
      Он спал, в назначенное время ел, медленно и тщательно производил гигиенические процедуры, что напоминало отправление какого-то странного ритуала, читал - вернее, пытался читать. И все время прислушивался к звукам и ощущениям. Он должен был знать, какие маневры в данный момент совершает судно.
      Вскоре после его ареста остановили Движитель Манншенна. Это вызвало обычное чувство дезориентации во времени и пространстве. Потом прозвучал предупредительный сигнал об ускорении, - в камере был интерком - и Граймс, хотя это могло показаться ненужным, пристегнулся ремнями к койке. Вот заработали направляющие гироскопы, и он ощутил действие центробежных сил судно ложилось на новый курс. Глухо заурчал реактивный двигатель, появилась искусственная гравитация. При иных обстоятельствах такой расход реактивного топлива можно было назвать по меньше мере безрассудным.
      И вдруг стало тихо. Снова исчезло тяготение, и почти тут же пронзительно взвыл Движитель. Граймс не помнил, чтобы когда-нибудь этот звук был таким тонким, а тошнотворное чувство дезориентации длилось так долго.
      А потом долгие дни - ничего.
      Он съедал пищу, которая появлялась в окошке. Каждое утро - часы позволяли отслеживать смену дня и ночи - он принимал душ и наносил на лицо крем-депилятор. Он попробовал заниматься гимнастикой, но в камере, где все поверхности были мягкими, в невесомости, без тренажеров это оказалось затруднительным. Попытки снова обратиться к литературе вызвали лишь тошноту: в сравнении с этой писаниной телефонный справочник показался бы шедевром беллетристики. Граймс не считал себя общительным человеком, но отсутствие собеседников - и вообще людей - его удручало.
      В какой-то момент Граймс почувствовал, что начинается новый маневр. Тоскливое однообразие длилось слишком долго, и любая перемена была в радость. На этот раз не было ни урчания направляющих гироскопов, ни рева реактивного двигателя - лишь заунывно пел Движитель Манншенна. Звук становился то выше, то ниже: механик менял уровень темпоральной прецессии. Десятки секунд, секунды, микросекунды...
      Затем и это прекратилось.
      Корабль слегка вздрогнул - один раз, второй.
      Граймс словно наяву увидел пуск двух швартовых ракет - одна с носа, вторая с кормы. Каждая снабжена мощными электромагнитами, а за ними тянутся фатомы* тонкого, но чрезвычайно прочного троса. Такое оборудование стояло почти на всех торговых судах, хотя применялось редко - в отличие от военных кораблей. Но Крейвен - капитан запаса, а значит, имеет богатый опыт подобных маневров.
      ______________ * Фатом или морская сажень - примерно 1,83 м. (Прим. перев.)
      По корпусу корабля вновь пробежала дрожь - на этот раз весьма заметная.
      Значит, рандеву состоялось. Еще раньше "Дельта Ориона" и "Эпсилон Секстана" синхронизировали уровни прецессии. Теперь суда связаны друг с другом спасательными тросами и вместе несутся сквозь бесконечную тьму.
      И еще это значит, что выжившие уже почти наверняка на борту "Делии О'Райан". Их вытаскивают из провонявших потом и кровью скафандров, а они рассказывают Крейвену и офицерам о нападении и о том, что за этим последовало. Граймс представлял их себе так ясно, словно это происходило у него на глазах. А сварщики и механики сейчас копошатся вокруг пробоин, из горелок вырывается ослепительное пламя, отрезая не слишком ценные панели и приваривая заплаты. В точности как в "Инструкции по ликвидации повреждений". Несомненно, в свое время капитан Крейвен тоже уделил этому опусу должное внимание.
      А что с грузом ФИКС, за которое Граймс отвечает перед своей службой? Корабль то и дело вздрагивал - это работали транспортеры и краны. Линдисфарн - первый пункт маршрута "Дельты Ориона", а оборудование Исследовательской службы - основной груз. Но что он, мичман Джон Граймс, может сделать?
      Ничего, ровным счетом ничего. И есть ли у него законные основания противодействовать капитану? В этой маленькой лужице он всего лишь маленькая лягушка... а Крейвен объяснил, кто здесь самая большая лягушка, и объяснил вполне доходчиво. Надо было больше внимания уделять галактическому законодательству... Правда, Граймс подозревал, что подобную ситуацию вряд ли сможет разрешить даже профессиональный юрист.
      Его не оставляло смутное предчувствие: в самом ближайшем будущем - пока еще туманном - ему понадобятся все телесные и душевные силы. Граймс пристегнулся к койке и решил хотя бы во сне забыть о тревогах. В Академии он прослушал (хотя и не слишком внимательно) курс психологии, а посему знал, что это не более чем стремление вернуться в материнскую утробу. Но перед тем как плавно погрузиться в неглубокий сон, он пожал плечами и подумал: "Ну и что?"
      Он проснулся словно от толчка.
      У его койки стояла Джейн Пентекост и смотрела на него сверху вниз.
      - Заходи, - сказал он. - Стучать не обязательно. Полюбуйся, какая у нас нищета. А вообще это Дом Свободы: можешь обзывать кота ублюдком и, кажется, плевать на ковер.
      - Не смешно, - ответила она.
      - Верю. Даже я, когда впервые это услышал, смог удержаться от катания по полу и смеховой истерики.
      - Не стоит так злиться, Джон.
      - Да неужели? Наверно, ты бы пела от восторга, оказавшись в этой ватной клетке?
      - Не думаю. Но ты сам напросился.
      - Если "напрашиваться" означает выполнять свой долг - пытаться его выполнить... Ладно, как там наш капитан-пират? Уже отчалил, вооружившись до зубов краденым оружием?
      - Нет, оружие пока не установили. Давай отложим юридические вопросы на другой раз, Джон. У нас мало времени. Я... я зашла попрощаться.
      - Попрощаться? - тупо переспросил он.
      - Ну да. Кто-то же должен кормить экипаж на "Эпсилоне Секстана" - вот я и вызвалась.
      - Ты?
      - А почему нет, черт побери? - взорвалась она. - Капитан Крейвен перелез на нашу сторону забора. Хороши мы будем, приграничники, если никто из нас с ним не полетит. Бакстер уже перенес свои вещи - он будет старшим реактивщиком. Один из ИМРД на "Секси Эппи" уцелел, но это четвертый механик, он может только следить за приборами.
      - А кто еще?
      - Больше никто. А, еще три "имама"*: главный, второй и третий. Теперь, когда их корабль вооружили, они хотят остаться... просто горят желанием. И псионик тоже остается. Наши офицеры наперебой просились на "Э.С.", но Старик их завернул. Сказал, что нельзя рисковать своим кораблем, оставляя его без команды. Особенно с пассажирами на борту.
      ______________
      * Инженер-механик Манншенновского Движителя. Возможно, это дань традиции, но их обычно четверо, как на земных кораблях: главный и три его помощника: первый помощник, он же второй акселераторщик, второй, он же третий ИМАМ, и третий помощник, он же четвертый ИМАМ. (Прим. ред.)
      - Это его дело, - холодно отрезал Граймс. - Только интересно, как он думает отбиваться, если вальдегренцы повторят попытку?
      - По крайней мере, он надеется дать отпор. Ставит дистанционное управление орудиями на главный пульт.
      - Неплохой вариант, - признал Граймс. Слова Джейн задели в нем профессиональную струнку. - Но не оптимальный. Обычно во время боевых действий капитан только управляет кораблем, но не корректирует огонь.
      - Все-то ты знаешь.
      - Кое-что знаю.
      - Конечно, ты же читал книжки. А капитан Крейвен всего-навсего командовал легким крейсером, когда была эта заварушка с дрингами - куда ему до тебя?
      - Все равно - у него не четыре руки и не две головы.
      - Может, хватит городить ерунду? - выпалила Джейн. - Может быть, мы больше никогда не увидимся, Джон, и... и... О, черт, я хочу просто хорошо попрощаться и хочу, чтобы ты не думал слишком плохо о Старике... и обо мне.
      - И что же мы должны сделать, чтобы это удалось?
      - Проклятие, Граймс! Ты, сопливый надутый щенок, неспособный позаботиться о себе!..
      И вдруг наклонилась и поцеловала его. Это должно было быть просто легкое соприкосновение губ, но Граймс вдруг всем своим существом ощутил ее близость, тепло, ее запах. Он понял, что обнимает ее. Девушка сделала движение, словно пыталась высвободиться, но, похоже, не слишком к этому стремилась - и только с легкой досадой пробормотала: "Черт, вот черт", а потом "toujours gai"*. Тоща эти слова были для него лишь набором непонятных созвучий. И лишь спустя годы, познакомившись с поэзией двадцатого столетия, он вспомнил этот шепот и понял, что она хотела сказать. Но сейчас важно было лишь одно - ее руки, которые обнимали его.
      ______________ * Ну вот, как всегда. (фр.)
      Каким-то образом пуговицы ее рубашки расстегнулись, и затвердевшие соски прижались к голой груди Граймса. Потом ее шорты сползли с бедер - кто и когда их расстегнул? И, наконец, куда-то исчезла его собственная одежда последнее, что отделяло их друг от друга.
      Женская нагота была для него не в новинку. Он предпочитал пляжи, где люди не обременяют себя купальниками и комплексами, и был в этом не одинок. Он знал, как выглядит женщина без одежды... но здесь все было по-другому. Ему уже доводилось целоваться - но он еще никогда не целовался с обнаженной женщиной. И, если уж на то пошло, он первый раз в жизни оказался с обнаженной женщиной наедине.
      Подобно большинству своих сверстников, он уже успел насмотреться эротических фильмов и, конечно, читал соответствующую литературу. Но там все было по-другому. Теперь это происходило с ним.
      Впервые.
      Когда все закончилось, они, еще сжимая друг друга в объятиях, выплыли в центр маленькой каюты под действием случайных сил. Сброшенная одежда овевала их влажные от пота тела. Граймсу не хотелось отпускать девушку.
      Джейн мягко попыталась высвободиться.
      - Прощание получилось чуть более теплым, чем я ожидала, - прошептала она. - Но я не жалею. Нет, не жалею... - и добавила почти неслышно: - У тебя ведь это было в первый раз, да?
      - Да.
      - Тогда я тем более рада, что так получилось. И все же мы должны попрощаться.
      - Нет!
      - Не глупи, Джон. Ты собираешься удержать меня силой?
      - Я могу пойти с тобой.
      Она оттолкнула его. Граймс приземлился спиной на койку и едва успел вцепиться в ремни, чтобы не отлететь обратно. Стоя на полу в одних сандалиях с магнитной подошвой, Джейн вытянула тонкую руку и изящным движением поймала проплывающую мимо рубашку.
      - Я одеваюсь и ухожу отсюда, - резко сказала она. - Ты остаешься. Черт тебя побери, Граймс! Ты решил, что я стараюсь заманить тебя на "Секси Эппи" с помощью своего замечательного тела? Я уже говорила тебе и повторяю еще раз: я не Ольга Поповски, Прекрасная Шпионка. И не проститутка. Есть вещи, которые нельзя купить даже за помощь лучшего артиллериста всей этой сраной Галактики... не то что твою.
      - Ты так красива, когда злишься, - это была избитая фраза, но он действительно чувствовал это. - Впрочем, ты всегда красива... Я люблю тебя.
      - Щеночек влюбился, - она презрительно сморщила губы. - Ты знаешь, что я достаточно стара, чтобы быть твоей... хм... незамужней тетушкой?
      - Дай мне сказать. Ладно, пусть я щенок, как ты утверждаешь. Но я все равно люблю тебя, - это была импровизация, но Граймс надеялся, что говорит убедительно. - Только дело не в этом... Настоящая причина, по которой я хочу лететь с вами... Я понял, что именно потерял капитан Крейвен, когда пираты расстреляли "Эпсилон Секстана". Я понял... вернее, почувствовал - почему он готов рисковать своей жизнью и карьерой ради мести. И думаю, что это достойная цель. И хочу ему помочь.
      Джейн замерла в полурасстегнутой рубашке и недоверчиво уставилась на него:
      - Ты действительно хочешь лететь... из-за этого?
      - Да.
      - Значит, ты врун, Граймс.
      - Нет, - твердо заявил он. - Ну... не совсем. Я хочу помочь Старику - и тебе тоже. Эта история с пиратами убедила меня, что вам, приграничникам, действительно приходится несладко. Может быть, я не первый артиллерист в Галактике, но с этими новыми пушками знаком чуть получше, чем капитан Крейвен.
      Джейн скептически усмехнулась.
      - Значит, во-первых, братские чувства к коллеге и товарищу. Во-вторых, политические мотивы. Что дальше?
      - То, с чего мы начали. Я действительно люблю тебя, Джейн. И если будет драка, я хочу быть рядом и стрелять, защищая тебя. Я не спорю: то, что... случилось... повлияло на мое решение. Но ты не покупаешь меня и не подкупаешь. Не думай так, никогда.
      В голосе Граймса зазвучала мольба.
      - Посмотри на вещи реально, Джейн. Еще один офицер - тем более офицер, который недавно проходил учения, чертовски повысит ваши шансы.
      - Я... Да, наверное. Но все-таки мне это не нравится.
      - Ну и ладно. Зачем смотреть в зубы дареному коню?
      - Хорошо. Ты победил. Одевайся и пойдем поговорим со Стариком.
      Глава 11
      Джейн Пентекост провела Граймса через шлюз. Корабль казался странно пустым, и Граймс не преминул сказать об этом. Девушка объяснила, что пассажиров попросили оставаться в своих каютах. Что же касается экипажа "Дельты Ориона", то большинство были заняты восстановительными работами на "Эпсилоне Секстана".
      - Стало быть, не одного меня держат под замком, - усмехнулся Граймс.
      - Но ты единственный, кто получил компенсацию, - парировала девушка.
      Граймс не нашелся с ответом. Он молча разглядывал временный туннель, соединяющий шлюзы двух кораблей. Это означало, что пробоины в корпусе "Э.С." заделаны, атмосфера восстановлена. Следовательно, вооружение установить успели. Граймс надеялся, что переделывать ничего не придется.
      Корабль уже нельзя было назвать грудой развалин, однако его корпус покрывали шрамы, напоминающие о нападении. Опасные пробоины были заделаны, но дыры и трещины, которые не влияли на прочность конструкции, по-прежнему зияли в панелях и переборках, покрытых причудливыми пятнами и брызгами расплавленного металла. Рядом, подобно свежим хирургическим рубцам, блестели сварные швы - инженеры Крейвена постарались на славу.
      Джейн и Граймс поднимались все выше, палуба за палубой. Подъемник в осевой шахте еще не работал, и у Граймса было достаточно времени, чтобы оценить степень повреждений. Они шли через "ферму", превращенную в руины, между разорванными внутренним давлением контейнерами с водорослями и искореженными цистернами, где скорчились мертвые остатки дрожжей, почерневшие, замерзшие и обезвоженные. Там, где была оранжерея, приходилось продираться сквозь путаницу ломких лиан, убитых вечной космической зимой.
      Затем они проследовали через жилые уровни. Там и здесь в стенах кают темнели дыры - лазер кромсал переборки вместе с теми, кто находился внутри. Тела уже убрали, за что Граймс был искренне благодарен капитану - позже он узнал, что похоронные мероприятия были первым, о чем распорядился Крейвен. Тела убрали - но пятна крови остались. В вакууме смерть делает свое дело быстро, а поэтому весьма неряшливо.
      Крейвен сидел в рубке один. Он довольно медленно и неуклюже прилаживал самопальную панель к штатному пульту управления перед капитанским креслом. Граймс догадался, что она предназначалась для дистанционной корректировки огня.
      - Не стоит беспокоиться, сэр, - сказал Граймс.
      Крейвен резко обернулся. Отвертка выскользнула у него из рук и поплыла в сторону мичмана. Капитан предпринял неуклюжую попытку ее поймать, потом смерил Граймса свирепым взглядом.
      - А, это вы? - прорычал он, потом повернулся к Джейн. - За каким дьяволом вы выпустили этого щенка из камеры?
      - Капитан Крейвен, мистер Граймс хочет лететь с нами, - спокойно ответила девушка.
      - Что? Предупреждаю, мисс Пентекост, оставьте ваши дурацкие шутки при себе.
      - Это не шутка, капитан, - вмешался Граймс. - У меня было достаточно времени на размышления. И я уверен, у вас будет гораздо больше шансов победить, если за пультом окажется опытный артиллерист.
      Крейвен перевел взгляд на Джейн, потом обратно.
      - Кажется, я предупреждал вас, мичман.
      - Это совсем другое дело, сэр, - Граймс покраснел. - На самом деле, мисс Пентекост старалась отговорить меня...
      - Не сомневаюсь!
      - Это правда, - сказала Джейн. - Но он сказал, что мы не можем позволить себе заглядывать... в зубы дареному коню.
      - Я не знаю и знать не хочу, что там между вами произошло, - отрезал Крейвен. - Столь внезапная перемена взглядов... Ладно, не суть. Как говорится, один доброволец стоит десятка обязанных... - он холодно посмотрел на Граймса: - Надеюсь, вы здесь по доброй воле?
      - Да, капитан.
      - Я вам верю. Впрочем, у меня нет выбора. Но вы отдаете себе отчет, каковы могут быть последствия?
      - Да, сэр.
      - Ладно... думаю, мне удастся избавить вас от нок-реи. Надо будет сделать пару записей в бортжурнале "Дельты Ориона", прежде чем передать командование капитану Кеннеди. А когда дело касается таких документов, никто не посмеет назвать капитана лжецом. По крайней мере, вслух... - он задумался. - Мисс Пентекост, как вам понравится? Дата, местоположение, все такое. "Мистер Джон Граймс, мичман ФИКС, пассажир, принудительно переведен на судно "Эпсилон Секстана" для наблюдения за установкой и отладкой вооружения, собственность ФИКС, перемещенного в соответствии с моим приказом № 1; а также для консультаций по использованию вышеуказанного оборудования в случае столкновения с противником. Подпись и так далее. Заверено свидетелями".
      - Несколько многословно, сэр. Но, вроде бы, ничего не забыто.
      - Я собираюсь не только консультировать! - вспыхнул Граймс.
      - Помолчите. А если уж вам необходимо открыть рот, хотя бы проследите, чтобы это происходило без свидетелей. Ладно, перейдем к "консультациям". Видите, что я пытаюсь сделать? Работать будет?
      - В общем, да, сэр. Но гораздо лучше, когда огневой контроль полностью отделен от управления.
      - Хотите сказать, я не смогу делать и то, и другое одновременно?
      - Сможете. Но это не оптимальный вариант. Просто потому что вы человек. Если за этот пульт посадить шаарца... или кого-нибудь еще из многоруких... Кстати, на шаарских военных кораблях капитан-королева тоже не производит корректировку курса и огня одновременно.
      - Ну, вы у нас эксперт. Я просто хотел убедиться, что вы готовы... цитирую: "Тянуться своими маленькими розовыми лапками к боевой волынке".
      - Откровенно говоря, именно это я и собирался сделать.
      - Вот и отлично. Тогда переделайте панель управления, как вам удобнее. А я постараюсь выделить вам в помощь механика.
      - Пока мы еще не начали, сэр, я бы хотел проверить орудийные установки. Просто на тот случай...
      - Просто на тот случай, если я и там чего-нибудь напортачил, а? вопрос капитана прозвучал почти шутливо. - Очень хорошо. Только не затягивайте с этим. Нам уже пора стартовать.
      - Да, - похоже, Джейн похитила у капитана мрачное настроение. - Пора.
      Глава 12
      В те времена, когда между торговыми и боевыми звездолетами еще не было существенного различия, любой из них строился в расчете на установку достаточно мощного вооружения. Но с тех пор ситуация изменилась, и размещение орудий на торговом судне представляло некоторые трудности. В результате инспекции Граймсу пришлось признать, что капитан Крейвен мастерски использовал каждый кубический дюйм свободного пространства. Несомненно, сказался опыт многолетней службы на кораблях самых разных классов. Как ни странно, порадовало отсутствие в реквизированном грузе ФИКС огнестрельного оружия: это означало, что не придется решать проблему последствий отдачи при выстреле. Окончив осмотр, Граймс вернулся в рубку. Капитан все еще находился там в обществе Джейн Пентекост. Судя по всему, они что-то обсуждали, и весьма горячо, потому что Джейн сидела вся пунцовая и выглядела обиженной.
      - Что там у вас? - рявкнул капитан.
      - Вы все превосходно сделали, капитан. Не крейсер, конечно, но вполне сможет за себя постоять.
      - Спасибо. Тогда вылетаем.
      - Чуть погодя, сэр. Сначала мне нужно перебрать панель управления огнем.
      Крейвен рассмеялся:
      - Успеете, мистер Граймс. Мне еще придется решить пару вопросов на "Дельте Ориона". Но постарайтесь не затягивать.
      Он протиснулся в люк. Джейн Пентекост последовала за ним.
      - Я пришлю мистера Бакстера тебе в помощь, Джон, - бросила она на ходу.
      Приграничник, похоже, был где-то неподалеку - несколько секунд спустя он уже стоял в рубке, расстегивая поясник с инструментами. Сначала он сноровисто помогал Граймсу, потом, когда понял, что требуется, взялся за дело наравне с мичманом. При этом рот у него не закрывался ни на минуту.
      - Мам'чка тож' хотела присоединиться, но я ее отг'ворил. Вот 'ж кого не ожидал здесь найти, так эт' вас, черт подери.
      - Неужели? - холодно отозвался Граймс.
      - С мест' не сойти. В жизни б' не подумал, что вас угоразд'т стать пиратом, - капля, сорвавшись с жала паяльника, обожгла приграничнику руку, и он выругался. - Холодная пайка куда лучше, то'ко возитьс' долго... О чем бишь я? А! Ко'да я увид'л вас на эт'м корыте, м'ни чуть удар не хватил.
      - У меня были на то веские причины, - неохотно ответил Граймс.
      - Да уж думаю! И у моей миссус тож' были веские пр'чи-ны - она так рвалась со мной лететь. Но она-то в артиллерии ни бельмес' не смыслит, - он подумал и благочестиво добавил: - Слав' Богу.
      - Зато я смыслю, - сухо сказал Граймс. Пора было сменить тему, пока этот разговор его не доконал. - Ага, вот так. Только посмотрите по условной окраске. Синий провод - АЛГЭ...
      - Знаю-знаю, - перебил Бакстер. - Лучш' скажите: сто'щая вещь?
      - Да. Конечно, если по нам будут очень долго лупить лазером, мы все рано поджаримся. Но какое-то время продержаться можно.
      - Наде'сь, вы правы, - Бакстер соединил последние проводки и поместил панель в пустой корпус. - Волшебн' кабинет готов, професс'р. Публика жаждет увидеть, каких кроликов вы достан'те из шляпы.
      - Полезных и нужных, - сказал капитан, появляясь из люка. - Ну как, теперь вы готовы, мистер Граймс?
      - Да, сэр.
      - Хорошо. Тогда стартуем. Можете занять кресло второго пилота, а мистер Бакстер последит за реактивным двигателем.
      - Есть, шкип'р, - отозвался инженер, убрал инструменты в поясник и направился к люку.
      Интерком начал подавать признаки жизни, потом доложил голосом Джейн Пентекост:
      - Суда разъединены. Шлюз закрыт.
      - Еще не разъединены: магниты остались, - буркнул Крейвен и потянулся к передатчику: - "Эпсилон Секстана" - "Дельте Ориона". Убрать магниты. Отбой.
      - "Дельта Ориона" - "Эпсилону Секстана". Убираем.
      Через иллюминатор Граймс увидел, как яркие серебристые тросы, змеясь, втянулись в пазы.
      - Готово, капитан.
      - Спасибо, капитан Кеннеди. Надеюсь... - голос Крейвена зазвучал мягче: - Надеюсь, ты сохранишь этот привесок к имени, Билл.
      - Спасибо, сэр. И всего хорошего от нас всем вам. Доброй охоты.
      - Спасибо. Позаботься о старушке "Делии", капитан. И о себе тоже. Отбой - и старт.
      - "Дельта Ориона" - "Эпсилону Секстана". Отбой и старт.
      "Так и хочется сказать "последний", - подумал Граймс.
      Он знал, что корабли, уже ничем не связанные, медленно плывут прочь друг от друга. Вот "Дельта Ориона" появилась в иллюминаторе - ее видно полностью. Граймс уже не мог вспомнить день, когда впервые разглядывал ее в космопорте Вумера. Столько всякого случилось с тех пор... и сколько, будем надеяться, еще случится.
      Крейвен снова склонился к микрофону интеркома.
      - Приготовиться к темпоральной прецессии. Десинхронизируемся.
      Голова пошла кругом, тонкий вой гироскопов болезненно вонзился в барабанные перепонки. Огромное светящееся тело второго корабля окуталось мерцающей пеленой, потом вдруг свернулось в подобие уродливой бутылки Клейна - и исчезло. Там, где только что был корабль (и оставался по-прежнему - в своем времени и пространстве), горели гигантские радужные спирали - такими представлялись в искривленном континууме далекие звезды.
      - Манншенн - стоп!
      Тонкое завывание мгновенно смолкло. Звезды в иллюминаторах снова были прежними - ослепительно яркие искры, рассыпанные в черноте.
      - Мистер Граймс, - капитан резко обернулся. - Надеюсь, вы проявите к стрельбе больше интереса, чем к управлению кораблем. Хочу вам напомнить, что вы - старший помощник на этом судне и в случае моей гибели принимаете командование.
      - Извините, сэр, - пробормотал Граймс - и, внезапно осмелев, произнес: - Но я не старпом, сэр. Я не подписывал договора.
      К его удивлению, Крейвен рассмеялся:
      - Каков крючкотвор! Ладно, мистер Граймс. Как только ляжем на курс, сразу займемся бумажной работой. И все же - могу я вас попросить повнимательнее отнестись к тому, что я делаю?
      - Слушаюсь, сэр.
      Граймс не ограничился обещаниями и превратился в зрение и слух. С каким мастерством капитан Крейвен разворачивал корабль, манипулируя направляющими гироскопами! Наконец красная звезда - конечная точка маршрута - оказалась прямо по курсу. Мичман отметил про себя, что реактивный двигатель работал дольше обычного, соответственно возрастало и ускорение, и не преминул об этом спросить.
      - Они... - слова сходили с губ капитана медленно и тяжело, словно и на них действовала перегрузка, - ожидают... что мы... будем... спешить. Не стоит... их разочаровывать...
      Скорость быстро нарастала, но по меркам межзвездных расстояний все еще оставалась ничтожной. Несколько минут почти оглушающей тишины - и снова взревели реактивные двигатели. Почти сразу их гул стал стихать - но теперь все отсеки заливал свистящий вой Манншенновского движителя. Казалось, каждая деталь дрожит мелкой дрожью. Корабль летел, проваливаясь сквозь пространство и время, сквозь сжатые и искривленные измерения - словно спешил на свидание со Смертью...
      Вот только с чьей? Граймса этот вопрос очень интересовал.
      - Я должен был спросить раньше, сэр, - проговорил он. - Как они собираются нас искать?
      - Понятия не имею, - отозвался Крейвен. - До сих пор им это удавалось когда они хотели кого-то найти. Они никогда не пользуются обычным приемом пиратов - затаиться в точке вероятного выхода из прыжка и ждать. Может, у них масс-индикатор?.. Возможно - теоретически. Если корабль идет на Манншенне, масс-индикатор можно использовать как радар в обычном ПВК. А может быть, отслеживают по полям темпоральной прецессии... Думаю, это ближе к истине: на случайной прецессии "Э.С." от них ускользнул. В общем... если они захотят нас найти - а они захотят - то найдут. И тогда, - он пристально взглянул на Граймса, - тогда дело за вами, мичман.
      - За всеми нами, - отозвался Граймс.
      Глава 13
      Людей на "Эпсилоне Секстана" было мало, слишком мало - но они работали, как отлаженный механизм. Крейвен лично дежурил в рубке, его по очереди сменяли Граймс и Джейн Пентекост. Четыре часа вахты, восемь часов свободного времени... которое трудно было назвать свободным. Капитан, конечно, был на высоте: он сумел добиться от своей маленькой команды той слаженности действий, которая необходима на боевом корабле. Джейн Пентекост отвечала за питание - правда, работа кока, по большей части, сводилась к открыванию банок с консервами, а посему много времени не отнимала. Кроме того, Джейн возложила на себя обязанности биохимика и в связи с этим постоянно обращалась за помощью к Граймсу. Установка регенерации атмосферы была устроена довольно просто, но капризничала, в результате чего концентрация углекислого газа то и дело подскакивала до угрожающе высокого уровня. Но основной заботой Граймса оставалась корабельная артиллерия. Он не мог позволить себе пробных выстрелов. Резкое отделение массивного предмета от корабля при работающем Манншенне равносильно самоубийству, равно как и энергетический выброс - поэтому даже пристрелка лазеров исключалась. Оставалось довольствоваться тестами. Кроме того, на складе Граймс обнаружил пространственный модулятор и успешно использовал его в качестве боевого симулятора.
      Крейвен помогал ему, располагая в модуляторе мишени - точечные источники света, которые Граймсу предстояло сбивать. Ракеты изображались жирными световыми сгустками.
      - Похоже, вы свое дело знаете, мичман, - сказал капитан после одной из таких тренировок. - А что вы думаете о тактической стороне вопроса?
      - Гхм, сэр, - проговорил Граймс, тщательно взвешивая слова. - На худой конец, при работающем Манншенне можно было бы использовать лазер - но у нас нет лазеров. Зато у пиратов лазеры есть. Ничто не мешает им синхронизироваться с нами и преспокойно вскрыть нам корпус. Думаю, на этот раз они начнут с двигательного отсека, чтобы мы не сбежали на случайной прецессии.
      - Совершенно верно. Так они и сделают. Поэтому я обмотал двигательный отсек изоляцией - он сейчас как в коконе. Да, понимаю, что это не самая радикальная мера, но хоть пару секунд отсрочки мы получим. Правда, не больше.
      - Использовать газоэмиттер мы не можем, - продолжал Граймс. - В смысле выброса массы это равнозначно ракетному залпу. Но, сэр, когда "Э.С." атаковали, потеря массы должна была быть очень значительной - атмосфера улетучивалась через пробоины в корпусе... И это при работающем Манншенне. Почему корабль не отбросило в другое пространство-время?
      - Думайте, думайте, мистер Граймс. Вы должны знать ответ на этот вопрос... Ладно. Судно было зажато мощными полями темпоральной прецессии пираты были рядом, и движки у них работали. А потом, когда техники умудрились-таки провернуть этот трюк со случайной прецессией, рассеиваться было уже нечему.
      - Гхм... понимаю. Хотя, может быть, мне только кажется... В таком случае, почему не использовать АЛГЭ, если дело дойдет до драки?
      - Нет, лучше не стоит. Вдруг что-нибудь пойдет не так... Мне почему-то не хочется встретить вчерашнего себя.
      - Но тогда...
      - Это вы должны сказать, мистер Граймс.
      - Остановить Манншенна? Выйти в нормальный ПВК? Да... пожалуй, это сработает, - Граймс ощутил прилив воодушевления. - И мы будем ждать их, с ракетами наготове.
      - Мы еще сделаем из вас адмирала, мой юный Граймс.
      Вахты и прочие обязанности занимали почти все время. И все же чего-то не хватало. Чего-то чертовски важного - в этом Граймс не сомневался. Джейн Пентекост тоже исправно отстаивала вахты, у нее тоже были обязанности... И все же каждый из них мог выкроить минутку и просто побыть вместе.
      Но они не проводили вместе ни одной свободной минуты.
      Граймс заикнулся об этом, когда они тестировали искусственный хлорофилл в атмосферной установке.
      - Джейн, я надеялся, что буду чаще тебя видеть.
      - Ты и так часто меня видишь.
      - Этого недостаточно.
      - Не будь таким занудой, - с досадой ответила она и, слегка смягчившись, добавила: - Не надо...
      - ...все портить? - язвительно закончил он.
      - Ты знаешь, что я имею в виду, - холодно отозвалась Джейн.
      - Думаешь? - он мучительно искал подходящие слова. - Джейн... Черт побери, я надеялся... после того, что случилось на "Делии"...
      - Это было совсем не то, что ты думаешь, - отрезала она, покраснев. Честное слово, Граймс, если бы я знала, что ты полетишь с нами, этого бы не произошло.
      - Нет?
      - НЕТ.
      - Даже так... Но я не понимаю, почему мы не можем...
      - Не можем что? О, хорошо, хорошо. Я поняла, о чем ты. Это исключено. Я объясню тебе, почему, простыми словами. На судне вроде "Дельты Ориона" можно флиртовать, можно даже позволить себе романтические увлечения - в разумных пределах, разумеется. Это даже приветствуется. Но там нет недостатка в женщинах - как среди пассажиров, так и в команде. А здесь я единственная женщина. Ваш друг мистер Бакстер уже поглядывает на меня. И мистер Волвертон, здешний старший "имам". И даже Бородатый Ублюдок, хотя он только что похоронил невесту. Кстати, у него есть некоторые шансы - в силу звания, положения и всего прочего. У остальных они равны нулю - и прежде всего у тебя. Если мы переспим - как долго это будет оставаться тайной?
      - Наверное, ты права, но...
      - Но что? Ох, Джон, Джон, ты просто уперся рогом.
      - Уперся рогом?
      - Извини. Так говорят в Приграничье. И про мужчин, и про женщин.
      - Насчет мужчин и женщин...
      - Ох, да заткнись же ты!
      - Не могу.
      Она выглядела такой желанной. Маленькое пятнышко смазки на раскрасневшейся щеке походило на мушку.
      - Не могу, - повторил он. Она стояла совсем близко, и Граймс остро ощущал, что под тонкой форменной рубашкой и короткими шортами - только она сама, и ничего больше. Стоит только протянуть руку. Так он и сделал. Сначала Джейн не противилась - и вдруг словно взорвалась и принялась яростно отбиваться. Прежде чем он успел отстраниться, чья-то пятерня крепко ухватила его за шиворот и оттащила назад.
      - А ну-к' убери свои грязные лапы! Это был Бакстер, собственной персоной.
      - Не было б' нужды в твоих фейерверках, я б' тебя с'час уделал!
      - Сам убери лапы! - придушенно взвизгнул Граймс. Он собирался как следует рявкнуть, но не вышло.
      - Отпустите его, мистер Бакстер, - сказала Джейн. - Пожалуйста.
      - А, лада', как скаж'те. По-мой'му, сто'т отправить его к Старику.
      - Нет. Лучше не надо, - она повернулась к мичману. - Спасибо, что выручили, мистер Граймс... Вам тоже спасибо, мистер Бакстер. Мне пора заняться ужином.
      И она неторопливо удалилась, не удостоив ни того, ни другого даже взглядом. Когда она скрылась из виду, Бакстер выпустил Граймса. Неуклюже развернувшись, мичман бросился на обидчика с кулаками. Рукопашный бой никогда не был его коньком, особенно рукопашный бой в невесомости. Но сейчас он должен был драться. Возмущение и обида кипели в нем, не оставляя места сомнениям. Обидчик должен поплатиться.
      Бакстер расхохотался, показав два ряда кривых желтых зубов:
      - Полегч', адмирал! Если хотит' помахать кулаками, то лучш' не здесь. Разнесем прожект'р - и пр'вет кислороду! Остынь, дружище.
      Впрочем, Граймс и без того начал остывать.
      - Я полагал, вы жаждете моей крови, мистер Бакстер.
      - Надо ж' было показать дев'чке шоу. Я б', конечн', не отказался от другого шоу - с ее участием... То'ко не на публике- хотя вы, похож', любите иначе... Ладн', для начала отстреляемся. А вот потом... Так что, адмирал, придете' вам держатьс' подальш' от леди. И мне тоже, и старшему "имаму", и его дружку. Кстати, если вам дел'ть нечего, мож'м продолжить беседу у меня в конуре.
      Следуя за инженером в его каюту, Граймс ловил себя на мысли, что должен чувствовать себя неловко - но, как ни странно, никакого дискомфорта не ощущал. Грубоватое дружелюбие навряд ли предвещало мордобой. И, как ни удивительно, прогноз оправдался.
      - Заходите, - сказал Бакстер, отодвигая дверь. - Вот, полюбуйт'сь на нашу нищету. Здесь...
      - Нет, только не это, - простонал Граймс.
      - Почему? Я то'ко х'тел сказать: здесь я и обретаюсь. Кстат', познакомьтесь с м'ими подружками. Сладкая парочка - угадайте, откуда они?
      "Подружки" оказались контейнерами для жидкостей. На каждом гордо красовалась этикетка с четырьмя звездочками.
      - Я и не знал, что на "Делии О'Райан" есть такое, - восхищенно произнес Граймс, приложившись к горлышку. Бренди было отменное - крепкое, но на удивление мягкое.
      - Само с'бой. Такого ни на одном торговц' не найдешь. И ни на одной посуд'не ваш' разлюбезной иде-ФИКС. Эт' груз для Императ'рской яхты - таки' дела. Так что... за налогоплательщиков Вейв'рли, черт их подери!
      - Но где вы это взяли, мистер Бакстер?
      - Догадайт'сь с трех раз... Прост' чугь-чуть пошарил по трюмам. Нашлось на эг'й старушке кой'-что приятное - не оставлять ж' такое клятым вальдегренцам.
      - Но это же грабеж.
      - Ничуть. Эт' здрав' смысл. Кстат', сомнева'сь, что шкип'р одобрит наш' посиделки. А посему пожуйт' сухого чаю, прежд' чем идти к Старику - в трюме эт'го добра навал'м. И сам' подумайте - вот он позаимств'вал чертову уйму всего у ваш' конторы Знач'т, ему можно, а мне нельзя?
      - Наверно, вы правы, - признал Граймс. Он все еще чувствовал себя виноватым, но когда Бакстер предложил вторую порцию, отказываться не стал.
      Глава 14
      Определенно, у Бакстера был талант к поиску всевозможных вещей.
      Два дня спустя - если верить корабельному хронометру - он поймал Граймса, когда тот сдал вахту и выходил из рубки.
      - Я гуг еще кой'-что откопал, мичм'н, - с ходу объявил он.
      - И что у нас новенького? - холодно осведомился Граймс. Он по-прежнему не разделял столь вольного отношения к грузу "Секси Эппи"... впрочем, это касалось только процесса, но не его результатов.
      - Нечт' такое, чего здесь быть не должно. Похож', по ваш' части.
      - Хотите сказать, оборудование для флота Уэйверли не должно находиться в трюме?
      - Почему не должно? То'ко не в контейн'ре, где напис'но "Икра белужья". Я-то хотел накопать чего-ни'дь под водку - ну, плеснул себе на полпальца. Но там не икра.
      - А что?
      - Идемте, сам' увидите.
      - Ладно.
      Может быть, стоит сообщить капитану? Но Крейвен только что заступил на вахту, и Граймс, немного подумав, решил обойтись своими силами. Чею доброго, Старик увлечется раскопками... Граймсу вовсе не улыбалось сидеть в рубке, пока тот обследует трюм.
      Перед трюмами пришлось немного задержаться. Эти помещения всегда закрывались герметично, хотя внутри, как и на всем корабле, поддерживался нормальный состав атмосферы. Однако теперь, когда единственным источником кислорода стали аварийные цилиндры с "Дельты Ориона", казалось бессмысленным расточительством подавать в пустующие помещения драгоценный кислород. У входа в тамбур трюма стояли шкафчики со скафандрами.
      Граймс и Бакстер извлекли их и, помогая друг другу, оделись. Инженер протянул руку в перчатке к пульту управления шлюзовой дверью, но Граймс остановил его.
      - Погодите, - сказал он, склонившись так, чтобы шлемы соприкоснулись. Если мы откроем дверь, в рубку тут же поступит сигнал.
      - Черт' с два! - с довольной миной отозвался Бакстер. - Пират' всю проводку искромсали своими лаз'рами. Я то'ко ламп' починил, - он ухмыльнулся - Остальное, сам' понимаете...
      Граймс пожал плечами и отпустил инженера. Вся эта акция противозаконна с начала и до конца - что уж говорить о подобных мелочах. Мичман втиснулся вслед за инженером в тесный тамбур, подождал, пока выйдет воздух, и сам нажал кнопку, которая открывала внутреннюю дверь.
      Он был в трюме не в первый раз. Здесь находилась часть оружия, которое капитан Крейвен "одолжил" на "Дельте Ориона". Но во время своих предыдущих инспекций он не мог видеть, регистрируется ли его вход и выход в рубке.
      Пропустив Бакстера вперед, мичман вошел за ним в один из отсеков. Похоже, инженер частенько сюда наведывался. Дверь оставалась открытой, и по всему помещению беспорядочно плавали распотрошенные ящики и коробки.
      - Вам придется все сложить и закрепить, иначе при ускорении что-нибудь разобьется, - сурово сказал Граймс. С тем же успехом он мог разговаривать сам с собой. Рации в скафандрах были отключены, а в вакууме звук, как известно, не распространяется.
      Бакстер протиснулся в раскрытую дверь ячейки, Граймс последовал за ним и обнаружил инженера стоящим перед каким-то ящиком. Крышка ящика была открыта, надпись на стенке гласила: "Икра белужья. Произведено в Российской Социал-Демократической Республике". Бакстер сделал шаг в сторону, и мичман, отпихнув некстати подплывшую коробку, пробрался к ящику.
      Внутри что-то лежало - и это было что угодно, только не банки с белужьей икрой. Скорее оно походило на сложный блестящий мобиль, который по какой-то причине застыл в неподвижности... точнее - на гибрид гироскопа и ленты Мебиуса. Нельзя сказать, что оно выглядело как-то не так. Несомненно, эта вещь была функциональна. Но в ней было нечто странное.
      Граймс снова стоял вплотную к Бакстеру, и их шлемы соприкоснулись.
      - Что... что это такое? - озадаченно спросил мичман.
      - Я думал, вы мне скаж'те, адмирал, - инженер ухмыльнулся. - Осторожно!
      Граймс как раз с любопытством потянулся к ящику.
      - Ничего не трожьте!
      - Почему?
      - Потому что эт' чертова хрень здесь не прост' так спрятана. Вид'те вон, в уголке? Слом'нная пружинка и цилиндрик? Эт' термитная бомба - а мож'т, и что похуже. Должно был' рвануть, когда я крышку открыл - то'ко я, похож', сунул отвертку в нужное место, сломал взрывной механизм. Похож', теперь все чисто.
      - Как я понимаю, это... - что бы это ни было - замкнуто на один из контуров проводки.
      - Угу. То'ко не на освещение. Мож'т, на шлюзовые индикаторы.
      - Может быть.
      Как человек, сведущий не только в артиллерии, Граймс не сомневался, что термитная бомба - если это действительно была бомба - обезврежена. Нет смысла ставить какую-то хитрую ловушку - достаточно примитивного устройства, которое разнесет ящик вместе с его странным содержимым и тем, кто попытается до него добраться. Бакстеру повезло - чего нельзя сказать о тех, кто все это подстроил... только вот интересно, за каким чертом?
      Мичман нагнулся и осторожно подтолкнул пальцем одну из лопастей.
      Винт, похожий на вертолетный, провернулся - и снова замер.
      Чем-то он походил на гироскоп в Манншенновском движителе. Та же прецессия осей...
      И тут Граймс вспомнил.
      Он вспомнил курс лекций в Академии, посвященный последним разработкам в области вооружения и навигационного приборостроения. Уверенный в выборе своего призвания, Граймс внимательно слушал все, что касалось первого, и пропускал мимо ушей все остальное. Преподаватель рассказывал о человеке по фамилии Карлотти, о его попытках разработать аппарат, индуцирующий темпоральную прецессию радиосигналов. Это позволило бы мгновенно передавать сообщения через всю Галактику. Корабли и планетные станции больше не зависели бы от капризных и ненадежных телепатов. А бакены, основанные на этом принципе, могли бы служить ориентирами при движении в искривленном ПВК...
      Итак, это может быть установка синьора Карлотти. Похоже, Империя Уэйверли проявила больше щедрости, чем Федерация. Но зачем вся эта затея с белужьей икрой? Чтобы обмануть промышленных шпионов? Но на "Эпсилоне Секстана" есть прекрасно защищенные отсеки для перевозки особых грузов.
      И зачем к ней присоединена бомба?
      И вдруг его осенило.
      Установку Карлотти заполучила не Империя, а Герцогство Вальдегрен. Маяк... Он работал с момента старта, и никто на корабле об этом не знал. Зато сигнал принимали вальдегренские фрегаты... Во время атаки проводка была перебита, питание прекратилось, и жертва смогла уйти на случайной прецессии.
      Значит, для того чтобы пираты напали во второй раз, передатчик надо реактивировать.
      - Преподнесем это яблочко на блюдечке Старику, - объявил Граймс.
      Капитан Крейвен внимательно слушал Граймса и Бакстера. По идее, Старик должен был устроить им нагоняй за "обследование" груза, но он лишь сухо заметил:
      - Полагаю, наши усилия и потраченное время заслуживают небольшой компенсации. Но все равно, мистер Бакстер: я настаиваю, чтобы впредь этого не повторялось.
      Затем Граймс описал таинственное устройство.
      - Да, я слышал о разработках Карлотти, - сказал капитан. - Но я думал, что дело не пошло дальше действующей модели. Впрочем, вальдегренские технари могли запросто ознакомиться с публикациями и сконструировать нечто подобное.
      - Значит, вы согласны, что это маяк, по которому пираты могут нас обнаружить?
      - А что же еще? Итак, джентльмены, нам предстоит выбирать из двух зол. Если мы не запустим эту чертову штуковину, то имеем все шансы доставить корабль и груз в целости и сохранности без особого риска для себя, к вящей радости страховой компании. Если запустим - скорее всего, придется пробиваться с боем. Сами понимаете, счастливый исход не гарантирован.
      - Меня заманивали сюда как артиллериста, - сказал Граймс.
      - Заманили или затащили? - уточнил Крейвен.
      - Если исходить из методов - скорее "затащили".
      - Да неужели? - в голосе капитана появился лед. - Впрочем, неважно. Вы здесь, Вы один из старших офицеров. Что бы вы порекомендовали сделать?
      - С точки зрения закона, - Граймс говорил осторожно, тщательно подбирая слова, - то, во что мы оказались втянуты, нельзя назвать войной. И все-таки это в некотором роде война. Причем война справедливая. В любом случае, при попытке незаконного захвата или разрушения корабля капитан торгового судна имеет право оказать вооруженное сопротивление. Конечно, надо учитывать, что вооружение получено не вполне законным путем...
      - Давайте не будем заниматься крючкотворством, - нетерпеливо перебил Крейвен. - Юристы потом разберутся. Мы будем запускать маяк или нет?
      - Разумеется.
      - Что скажете, мистер Бакстер?
      - Зна'те, мы в Приграничье особой нежн'сти к герц'гу не питаем. И чтоб я упустил шанс надавать им по заднице? Запускаем, шкип'р.
      - Хорошо. Сколько времени займет подключение маяка к сети?
      - Минут двадц'ть, не больше. А мож'т, сначала все-т'ки проголосуем?
      - Не думаю. Все, кто сейчас на борту, знали, на что идут. И знали, что будет драка. Здесь все добровольцы - за исключением, как я понимаю, одного незадачливого мичмана.
      - Но я сам вызвался, сэр, - возмутился Граймс.
      - Черт подери, мичман! Определитесь, наконец. Только что вы утверждали, что вас сюда затащили силой... Ну ладно. Все добровольцы. Так что кончаем треп и вешаем наживку. Сообщите, когда будете готовы, мистер Бакстер. Вам нужна помощь?
      - Сам справлюсь, шкип'р.
      Когда инженер ушел, Крейвен повернулся к Граймсу:
      - Вот видите, мичман, как все складывается. Как бы получше выразиться... Имею ли я право подвергать риску жизнь своих офицеров, чтобы осуществить акт возмездия, руководствуясь личными мотивами?
      - Думаю, мнение мистера Бакстера и мое достаточно показательно, сэр. Мисс Пентекост сама из Приграничья, так что согласится с Бакстером. А команда "Э.С."... думаю, они так же хотят отомстить, как и вы. Я знаю: если бы я служил на корабле, на который напали пираты, я бы не упустил случая нанести ответный удар.
      - Вы - конечно. Да... Даже если бы вдруг появилась альтернатива, как сейчас. Но...
      - Честно говоря, я не вижу, о чем тут волноваться, сэр.
      - Еще бы. Это приходит с опытом. Да, я в запасе - можно считать, просто торговец, а не боевой капитан. Но я знаю: капитан военного корабля так же отвечает за жизнь своих людей, как и я. Просто он знает, что и они, и он сам - расходный материал.
      - Жаль, что Бакстеру попался этот маяк, - подумал вслух Граймс.
      - С одной стороны да, с другой - нет. Если бы он не нашел, я бы не произносил тут монологов на манер Гамлета. И мы бы привели корабль в целости и сохранности и получили бы медали от Ллойда. С другой стороны, если бы его не нашли, мы - или я? - потеряли бы возможность отомстить.
      - Вы не Гамлет, сэр.
      Граймс говорил с уверенностью самой молодости. Но позже, вспоминая эти слова, он не чувствовал ни стыда, ни смущения - лишь сожаление и легкую зависть в отношении самого себя.
      - Вы не Гамлет. Вы капитан Крейвен, второе лицо после Бога на этом корабле. Пожалуйста, сэр, хоть раз в жизни сделайте то, что вам хочется, а со Всевышним обсудите это потом.
      - Ас владельцами корабля? - Граймс не был уверен, но ему показалось, что в густой бороде капитана мелькнула улыбка.
      - Сертификат капитана астронавтики - еще не все, сэр. На худой конец, всегда есть Приграничье, "Линия Полуночников", правда?
      - Я уже думал об этом, - теперь сомнений не было: Крейвен улыбался. После всего здесь сказанного, я удивлен, почему вы еще не присоединились к мисс Пентекост.
      - Чтобы я сбежал в Приграничье? Вряд ли.
      - Не зарекайтесь, юный Граймс... Как бы то ни было, позовите-ка лучше мисс Пентекост - пусть поднимется сюда и скажет, как там дела у мистера Бакстера. Подозреваю, что в трюме нашлась еще пара-тройка полезных и приятных вещиц, не прибитых гвоздями.
      Глава 15
      Граймс вызвал Джейн Пентекост по интеркому, и через минуту она появилась в рубке. Крейвен сообщил ей о находке Бакстера и о том, что он, капитан, намерен с этим делать.
      - Конечно, - она горячо кивнула. - Эта вещь помещена здесь для того, чтобы ею пользоваться. Причем мы используем ее по прямому назначению. Но я не думаю, что стоит всех в это посвящать.
      - Почему, мисс Пентекост?
      - Я могу ошибаться, капитан, но мне кажется, не всем хочется играть роль сыра в мышеловке. Если выбора не останется, они будут стоять до конца. Но если есть возможность избежать боя, сохранив при этом лицо...
      - Старш' инженер реактивн' двиг'теля - главн' рубке, - раздался из динамиков голос Бакстера. - Ремонт оконч'н. Проверьт' у себя на панели.
      Действительно, контур был восстановлен. Пискнул зуммер, на панели вспыхнула красная лампочка - внешняя шлюзовая дверь трюма открыта. Правда, несколько индикаторов не работало - то ли из-за боевых повреждений, то ли в результате маленькой диверсии, устроенной Бакстером. Крейвен, иронически вскинув тяжелые брови, покосился на Граймса, тот пожал плечами.
      Сдав вахту Джейн, они отправились на корму. У шлюза уже поджидал Бакстер, в скафандре, но пока без шлема. В шкафу хранилось только два скафандра, но инженер успел где-то раздобыть еще один, для капитана.
      Тесный тамбур мог вместить одновременно лишь двоих. Граймс и капитан прошли первыми, затем к ним присоединился Бакстер. На сей раз в секретности нужды не было, поэтому рации в скафандрах включили. Подслушать их могла разве что Джейн Пентекост, сидящая в рубке.
      Граймс слышал, как капитан что-то сердито бормочет себе под нос, пробираясь мимо развороченных ящиков, но этим дело и ограничилось. Крейвен обладал чувством меры, столь необходимым для его ранга и должности - в данной ситуации еще одна пара бутылок ликера, по большому счету, погоды не делала.
      Вскоре все трое уже стояли перед дверцей, за которой хранилась так называемая икра. Ящик был по-прежнему подключен к индикаторной сети - там, где его оставил неизвестный агент Вальдегрена. Странный механизм лежал в ящике и был по-прежнему неподвижен. Крейвен нахмурился:
      - Вы сказали, что запитали эту штуковину - или мне показалось?
      - Само собой, шкип'р, - обиженно отозвался Бакстер. - Прост' я его отключил, пока прис'единял провода.
      Инженер протянул руку и повернул маленький тумблер.
      И ничего не произошло.
      - И подтолкнуть, - напряженно прошептал Бакстер.
      Винт подался легко, словно на него не действовала сила трения. Странно изогнутые лопасти превратились в туманный диск...
      Потом вращение замедлилось - и прекратилось.
      Не особенно стесняясь в выражениях, Бакстер объяснил, что он думает но поводу происхождения данного устройства. Продолжая вполголоса браниться, он вытащил вольтметр. Никакого сомнения: ток в цепи был... Только не потреблялся.
      - Ну, мистер Бакстер? - спросил Крейвен.
      - Я классн' механик, шкип'р - а не физик.
      - Мистер Граймс?
      - Я специалист по вооружению, сэр.
      Крейвен фыркнул - звук в динамиках шлема оказался неприятно громким.
      - А я всего лишь капитан, - ехидно заметил он, - но, тем не менее, имею некоторое представление о том, как устроен движитель Манншенна и как с ним обращаться. Это, конечно, не он - но явно его близкий родственник. Если мне не изменяет память, первые модели не запускались без портативного индуктора поля темпоральной прецессии. Более того, эти индукторы, хотя необходимость в них давно отпала, до сих пор входят в список обязательных запчастей на судах Комитета.
      - Знач'т, без нее этот мелкий времякрут не запустить, шкип'р?
      - Похоже на то, мистер Бакстер. Так что, мистер Граймс, будьте любезны, сходите в акселераторный отсек и попросите у мистера Волвертона индуктор. Зачем - ему знать необязательно.
      Волвертон сидел в отсеке перед Движителем и мрачно пялился на хитросплетение прецессирующих роторов. Граймс поспешно отвел глаза - это грандиозное устройство вызывало у него что-то вроде суеверного страха, и он не стеснялся в этом признаться. В облике инженера-механика тоже было что-то пугающее. Высокий, мертвенно-бледный, с редкими прядями черных волос, зачесанными на блестящий лысый череп, этот человек скорее напоминал древнего заклинателя*, чем офицера. Граймс так и представлял себе, как тот сидит, вперив взгляд в недра хрустальной сферы, которая вращается непонятно каким образом. Инженер действительно что-то бормотал, но его низкий глубокий голос тонул в завываниях непрестанно вращающихся гироскопов. Послушав немного, мичман наконец разобрал: "Дивергентные потоки... Быть иль не быть - вот в чем вопрос..."
      ______________
      * Имам - духовное лицо, руководящее молитвой в мечети. Считается непогрешимым, поскольку обладает мистической связью с Пророком. Скорее всего, курса истории религии в Академии ФИКС не читают, поэтому Граймс руководствуется общими впечатлениями. (Прим. ред.)
      "Этот корабль надо переименовать в, Датское королевство, - подумал Граймс. - В нем определенно что-то в нем подгнило..."
      - Мистер Волвертон! - громко позвал он.
      Старший "имам" медленно повернул голову и уставился на Граймса. Наконец его глаза сфокусировались, и он произнес драматическим шепотом:
      - Это вы.
      - А кто же еще, шеф? Капитан передает вам привет. Он бы хотел одолжить у вас индуктор темпоральной прецессии.
      - Вот как - хотел бы... А зачем?
      - Ну... какой-то эксперимент, - нашелся Граймс, почти не приврав. Чем меньше людей будет знать правду, тем лучше.
      - Но это прибор, который должен храниться в двигательном отсеке. Это собственность Транспортного Комитета. Очень тонкий инструмент. Давать его людям, у которых нет должной квалификации - значит нарушать устав Комитета.
      - Но мистер Бакстер тоже... участвует в эксперименте.
      - Мистер Бакстер! Этот любитель дешевых трюков. Этот... бродяга! Нет, нет. Квалификация мистера Бакстера недостаточна.
      - Тогда, возможно, вы отпустите со мной кого-нибудь из своих подчиненных?
      - Нет, нет. Я не могу доверить им такой прибор. Как вы думаете, почему я здесь, мистер Граймс? Почему я, по-вашему, привязан к этим гироскопам? Можно сказать, связан с ними неразрывно... Если бы меня не было здесь, на посту, когда напали пираты, корабль был бы уничтожен. Я знаю Движитель, мистер Граймс.
      Инженер схватил мичмана за руку и развернул. Прямо перед лицом Граймса вращались десятки туманных сияющих дисков. Их оси чуть заметно покачивались, плавали - и все это устройство неслось вперед, проваливаясь сквозь тьму измерений. Граймс хотел отвести взгляд... но не смог.
      - Я знаю Движитель, мистер Граймс. Я его очень хорошо знаю. Он говорит со мной, он показывает мне разные вещи. Он предупредил меня в тот раз, что Смерть ожидает судно и всех, кто на нем. И сейчас он снова предупреждает. Но... дивергенция...
      - Мистер Волвертон, пожалуйста! У меня мало времени.
      - Но что такое Время, мистер Граймс? Что есть Время? Что вы знаете о расходящихся путях мироздания, о мирах возможного? Я живу в этой машине, мистер Граймс. Она - часть меня, или я - часть ее. Позвольте, я покажу... он крепче сжал руку мичмана. - Смотрите, смотрите. Что вы видите?
      Граймс видел только призрачные сияющие колеса и бесформенную тьму.
      - Я вижу вас, мистер Граймс, - почти пропел инженер. - Вас, но не таким, каким вы будете - таким, каким вы можете стать. Вы стоите на мостике флагмана, в форме с золотыми позументами и с медалями на груди. Коммодоры и капитаны отдают вам честь и называют "сэр"... Но также я вижу вас в рубке маленького обшарпанного корабля, одного-единственного корабля. Одежда на вас потрепана, а кокарда на вашей фуражке такая, каких я никогда не видел, каких нет пока в природе...
      - Мистер Волвертон! Дайте индуктор. Пожалуйста!
      - Незачем торопиться, мистер Граймс, незачем торопиться. Времени хватит на все - что было, что есть, будет или может быть. Есть время решить, мистер Граймс. Решить, надо ли еще раз встречаться со Смертью. И индуктор - часть этого решения, мистер Граймс, разве не так? Вас здесь не было, когда напали пираты. Вы не слышали воплей, не чувствовали запаха горящей плоти. Вы молоды, безрассудны. Все, что вам хочется - это опробовать в деле свои игрушки. А все, что я хочу сейчас, когда знаю, что есть альтернатива привести судно к пункту назначения без лишних жертв...
      - Мистер Волвертон...
      - Мистер Граймс! - раздался голос Крейвена. Капитан явно пребывал не в лучшем настроении. - Что вы там копаетесь?
      - Капитан, - торжественно произнес Волвертон, - я могу только догадываться, что вы затеяли... Но я решил, что не буду вам помогать.
      - Тогда отдайте индуктор. Справимся сами.
      - Нет, капитан.
      - Отдайте индуктор, мистер Волвертон. Это приказ.
      - На законных основаниях, капитан? Как и приказ вооружить корабль?
      - Держите его, Граймс, - скомандовал Крейвен. Черт возьми, кто кого держит?! Волвертон почти до боли сжимал его руку.
      - Держите его, а я посмотрю на складе.
      - Капитан! Отойдите от двери! Вы не имеете права...
      Волвертон выпустил Граймса - и тут мичман с ловкостью, удивившей его самого, развернулся и обеими руками обхватил инженера за пояс. От резкого толчка оба оторвались от стальной поверхности пола и повисли в пространстве, размахивая руками и ногами, безуспешно пытаясь дотянуться до стены - или любой другой твердой поверхности. Они висели, обнявшись, словно влюбленные. Волвертон оказался спиной к Движителю - и потому не мог видеть того, что видел Граймс.
      Мерцающее сплетение гироскопов, вращаясь, засасывало в себя воздух.
      Мичман ощутил нечто вроде паники... пожалуй, это и была паника. Никакого защитного кожуха Движителю Манншенна не полагалось. Когда-то Граймс даже заглядывал в соответствующую литературу, но заумные математические выкладки, которые толком не отложились у него в памяти, сейчас ничего не значили. Сейчас имело значение лишь одно: ни ему, ни Волвертону ничто не мешает оказаться в поле, искривляющем время и пространство.
      Отчаянным усилием высвободив правую руку, Граймс неуклюже толкнул пятерней прямо в лицо инженеру, пребольно потянув себе плечо. Волвертон вскрикнул, разжал руки, и противники полетели в разные стороны. Как известно, сила действия равна силе противодействия...
      Крейвен появился в дверях отсека, держа под мышкой нечто вроде игрушечного гироскопа в прозрачной коробке. Он огляделся, рассчитывая увидеть Граймса и Волвертона на палубе, затем озадаченно посмотрел вверх. Его не стошнило, как Граймса - но даже сквозь густую растительность было видно, как лицо капитана побелело. Протянув свободную руку, он помог мичману опуститься на пол.
      - Мы ничего не можем сделать. Ничего - только взять пистолет и прикончить его, - голос Крейвена упал почти до шепота.
      Граймс заставил себя снова взглянуть на склизкое окровавленное нечто. Инженера в буквальном смысле вывернуло наизнанку. Но сердце - если это было сердце - еще билось, кишечник продолжал сокращаться.
      Глава 16
      Само собой, за пистолетом отправился Граймс. Капитан рассудил, что любое дело должен закончить тот, кто его начал. Войдя в рубку, Граймс снял автоматический пистолет Минетти с подставки, которую сам для него сделал, и объяснил Джейн, зачем это ему понадобилось. Мичман не скрывал своих чувств ни ужаса, ни вины.
      - Но ведь это война, даже если военное положение не объявлено, рассудительно ответила девушка. - А во время войны людей, знаете ли, иногда убивают.
      - Разумеется. Но это я толкнул его в поле.
      - Это был несчастный случай. Вместо него запросто мог оказаться ты. Я рада, что получилось не так.
      - Но ты не видела...
      - И не хочу. Она помрачнела.
      - Между прочим, выметался бы ты отсюда. Если тебе так жаль бедного ублюдка, сделай что-нибудь, чтобы избавить его от страданий.
      - Но...
      - Не будь таким гадким трусом, Граймс.
      Слова задели его - возможно, потому, что в них содержалась изрядная доля правды. Мичман боялся снова увидеть окровавленную массу, которая еще совсем недавно была человеком. Боялся самого отсека, боялся вони горячего масла, крови и фекалий. Но, если не считать Крейвена, он, мичман Граймс единственный на корабле, кто обучался военной науке. Помнится, в Академии курс по первой помощи читал военный врач в чине коммандера. Он рассказывал о том, какого рода помощь оказывается пострадавшим во время боя. Кровожадность этого человека, призванного в силу своей профессии избавлять людей от страданий, стала притчей во языцех. После занятий курсанты со смехом цитировали его лекции: "Если один из ваших товарищей серьезно ранен - даже если это ваш лучший друг - нельзя колебаться ни секунды. Прикончите его, тем самым вы окажете ему услугу. Прикончите его и уберите с глаз долой. Тяжелораненые плохо влияют на моральный дух армии".
      - Чего ты ждешь? - резко спросила Джейн Пентекост. - Или ты хочешь, чтобы это сделала я?
      Граймс пулей вылетел из рубки.
      Когда он вернулся в двигательный отсек, там уже находился Крейвен и оба помощника Волвертона - Второй и Третий. Острый кадык Второго "имама" нервно подергивался. Все трое были смертельно бледны, но исполнены какой-то мрачной решимости. Третий механик держал вывернутое тело за плечи... Господи, как он смог прикоснуться к этой скользкой вонючей массе? Белые, фантастически искореженные кости, слабо поблескивающие в красных складках плоти... Второй судорожно сжимал в руке здоровенный гаечный ключ и судорожно пытался сообразить, куда нанести удар.
      Капитан заметил Граймса.
      - Дайте сюда! - рявкнул он и выхватил пистолет из руки мичмана. - А вы отойдите! - это относилось к механикам.
      Выстрел прогремел неожиданно громко. К зловонному букету добавился едкий запах пороха. То, что недавно было Волвертоном, пролетело несколько метров, пронзенное крошечными пулями, и прилипло к палубе. Крови почти не было, но тело больше не шевелилось.
      Крейвен вернул пистолет мичману.
      - Мистер Граймс, оставайтесь здесь и уберите это куда-нибудь, - он подошел к люку, где оставил коробку с инициатором, и удалился. Механики, точно зачарованные, с ужасом смотрели на останки своего шефа, не замечая ничего вокруг.
      - Как... как это случилось? - после долгого молчания спросил Второй "имам".
      - Он попал в поле, - объяснил Граймс.
      - Но как? Как? Он всегда ругал нас, что мы не соблюдаем осторожность, и описывал, что с нами должно произойти. А теперь это случилось с ним...
      - Вот так всегда, - с каким-то мрачным удовлетворением заметил Третий. - Делайте так, как я говорю, а не так, как делаю сам.
      - У вас найдется какой-нибудь ящик? - спросил Граймс.
      - Ящик? - тупо отозвался Второй.
      - Да. Ящик, - мичман почувствовал облегчение: он начал делать что-то полезное. - Мы не можем его похоронить, пока идем в искривленном ПВК. Надо... убрать его куда-нибудь. "С глаз долой", - мысленно добавил он.
      - Вон тот ящик с запчастями? - неуверенно пробормотал Второй.
      - То, что надо, - согласился Третий.
      - Тогда давайте его сюда, - распорядился Граймс.
      Ящик опустошили. Он действительно оказался нужного размера... почти как настоящий гроб. Магнитное днище плотно прилипало к стальной палубе, и похоронной комиссии в составе троих человек оставалось бороться только с приступами тошноты. Когда изуродованные останки исчезли под крышкой, все трое вздохнули с нескрываемым облегчением. Третий акселераторщик тут же принес горелку и загерметизировал шов.
      И вдруг лампы синхронно мигнули.
      "Неужели из-за горелки? - подумал Граймс. - Или маяк заработал?"
      Но почему-то настоящего интереса он не испытывал.
      Тщательно вымывшись, но все еще ощущая легкую тошноту, Граймс вернулся в рубку. Там уже сидели Крейвен и Бакстер - Джейн Пентекост освободили от вахты, и она приступила к обязанностям кока.
      - Сомневаюсь, что сейчас мне больше всего хочется перекусить, задумчиво заметил капитан. - И мистеру Граймсу тоже.
      - Ну, я так прост' от еды не откажусь, - жизнерадостно объявил инженер, который копался во внутренностях сигнальной панели шлюзового люка.
      - Вы не видели Волвертона, мистер Бакстер, - угрюмо отозвался Крейвен.
      - Так точн', шкип'р. И ничуть не жалею, - он выпрямился и, расстегнув поясник, извлек три баллончика с бренди. - Думаю, от такого даж' вы с мичманом не откаж'тесь.
      Капитан собирался что-то сказать - скорее всего, о расхищении груза но передумал и молча взял баллончик. В наступившей тишине все трое молча потягивали напиток.
      Бакстер небрежно отбросил выжатый контейнер в сторону и вернулся к полуразобранной панели.
      - Кстати, мы запустили эту штуку, - сообщил капитан, обращаясь к Граймсу. - И кое-что к ней добавили.
      - Добавили, сэр? Как?
      - Теперь она будет сигналить не только им, но и нам. Как только устройство на вражеском фрегате откликнется, зазвенит зуммер - над этим как раз работает мистер Бакстер - и замигает красная лампочка. Так что мы будем предупреждены заранее.
      - Все буд'т в порядке, шкип'р, - бодро откликнулся инженер.
      - Благодарю, мистер Бакстер. А сейчас, если вы не возражаете, мне надо сказать несколько слов мистеру Граймсу наедине.
      - То'ко не слишк'м пинайте его, шкип'р.
      Бакстер с видом заговорщика подмигнул Граймсу и вышел из рубки.
      - Мистер Граймс, - строго и серьезно заговорил капитан, - сегодня можно сказать, в самом начале вашей карьеры - вы получили урок, который не всякому доводится получить, вы убили человека - да, да, я знаю, что ненамеренно - и Вам посчастливилось увидеть конечный результат ваших действий. Многие из нас были убийцами. Многие нажимали кнопки, но ни разу не видели, что происходит на другом конце траектории снаряда. Возможно, люди, разрезанные лазерным лучом, выглядят не столь ужасно, как мистер Волвертон но, уверяю вас, это тоже не самое приятное зрелище. Бывает, они умирают столь же медленно и мучительно. Теперь вы видели насильственную смерть, мистер Граймс. Скажите, у вас еще не пропало желание играть на боевой волынке?
      - А как выглядели тела на этом корабле, капитан? - спросил Граймс - и тут же, вспомнив, что среди них была женщина, которую Крейвен любил, обругал себя за бестактность.
      - Не слишком привлекательно, - почти прошептал капитан.
      - Я сыграю на боевой волынке, - решительно сказал Граймс - В вашу честь.
      "И в честь Джейн Пентекост, - добавил он про себя. - И в честь всех остальных... А я?.. Самое скверное - чтоб я знал, чего мне это будет стоить..."
      Глава 17
      "Эпсилон Секстана" по-прежнему мчался сквозь темные измерения, сквозь пространство и время. Но на борту время не утратило своей власти. Хронометр отсчитывал минуты и секунды, подчиняя этот маленький рукотворный мирок самому могущественному богу Вселенной, в которого верили даже служители науки - Часам. В рубке и двигательном отсеке сменялись вахты, в положенное время еда появлялась и исчезала в желудках людей. Мало-помалу даже промежутки между дежурствами перестали казаться бесконечными. Кто-то нашел шахматы, кто-то достал карты и организовал школу бриджа.
      И лишь одному роду развлечений, самому древнему и самому приятному из всех, не уделялось никакого внимания - к великому огорчению Граймса. Много раз мичман заговаривал об этом с Джейн, но она только поднимала его на смех. Он попытался настаивать - но только все испортил. Как заметила сама Джейн, он вел себя точно осел, которому дали попробовать морковку, а потом почему-то отобрали... Наверно, он действительно был ослом. Вот и все.
      Что же все-таки произошло? Граймс часами ломал голову, но так и не мог понять. Он был молод и не слишком опытен в отношении женщин - точнее, отношений женщин и мужчин. Но Джейн просто не могла заинтересоваться кем-то другим, пусть даже мимолетно - одним из механиков или тем более псиоником, вялым тщедушным юнцом. Он не верил - и, как ни странно, был абсолютно прав.
      "Э.С." был очень неплохо оборудован для корабля своего класса. Помимо обычного интеркома, на нем была установлена видеосвязь. В случае крайней необходимости капитан или вахтенный офицер, повернув тумблер, мог увидеть, что происходит в любом отсеке корабля. На панели управления большими красными буквами значилось: "Только в случае чрезвычайных обстоятельств". Граймс не знал, каково наказание за самовольное пользование аппаратом на торговых судах - но на военном флоте за такое полагалось позорное увольнение с полным разжалованием. Когда людям - мужчинам и женщинам - приходится долгое время жить и работать в замкнутом пространстве, право на уединение начинает цениться очень высоко.
      Граймс дежурил в рубке.
      Когда он заступал на вахту, дежурство обещало быть таким же скучным, как и всегда. Все, что требовалось от вахтенного - не заснуть. Граймс не спал. Он пронес в рубку книжку, спрятав ее под рубашкой, и какое-то время развлекался чтением. Затем, по примеру бесчисленных поколений скучающих вахтенных офицеров, принялся за трехмерные крестики-нолики в пространственном модуляторе - правая рука против левой. Левая рука заметно опережала правую, когда услышал характерное дребезжание. Граймс тут же очистил модулятор и посмотрел на панель шлюзовых индикаторов. Ничего. И тут мичман сообразил, что это сигнал интеркома.
      - Рубка слушает, - сказал он в микрофон.
      - Офицер псионической связи. Я у себя. Я... мне очень плохо, мистер Граймс.
      - С чего это вдруг? - саркастически поинтересовался Граймс.
      - Я... я задыхаюсь.
      - Что-то с вентиляцией?
      - Нет. НЕТ. Это похоже на... толстое одеяло, пропитанное ледяной водой... Не можешь двигаться... не можешь кричать... не можешь слышать... Совсем как тогда...
      - Когда? - фыркнул Граймс.
      И тут взревел зуммер. На сигнальной панели вспыхнул красный огонек. Ответ был очевиден и не требовал пояснений.
      Мичман включил сигнал тревоги. Наконец-то противник. По всему кораблю заливались сирены, истошно верещали зуммеры. Граймс поспешно освободил кресло пилота и перелез в соседнее, откуда можно было вести огонь. Но где Старик? Где капитан Крейвен? Настал момент, которого он так долго ждал, ради которого столько раз нарушал все писаные и неписаные правила... Черт подери, куда он провалился?
      Может быть, он беспомощно дрейфует по своей каюте? Внезапно разбуженный человек может случайно удариться головой и потерять сознание. Если это так, придется вызвать Джейн - она как раз должна быть в госпитале - и попросить оказать капитану первую помощь. Но времени терять нельзя.
      Мичман дотянулся до тумблера и включил видеосвязь с каютой капитана. Экран замерцал... и Граймс в немом ужасе уставился на картину, которая предстала его взгляду. Главный предмет композиции скромно именовался обнаженной женской натурой... вернее, был таковой секунду назад. Ибо Джейн одевалась очень поспешно - в иной ситуации эта поспешность могла показаться комичной. Капитана не было - по крайней мере, на экране.
      - Ах ты, подлый похотливый щенок! - свирепо прошипел капитан за спиной у Граймса, - А ну, выключи эту чертову штуку! - он возвысил голос. - Я с тобой разберусь, когда все закончится.
      - Но, сэр...
      - Выключай, я сказал!
      Весь пунцовый от стыда, Граймс выключил экран и тупо уставился на кнопки своей контрольной панели, борясь с тошнотой.
      Значит, все это время он воображал себя рыцарем и собирался убивать для своей дамы драконов. А она,. Пожалуй, эту мысль не стоило заканчивать.
      - Капитан, они пытаются синхронизироваться! - доложил по интеркому один из механиков. - Как в прошлый раз. Случайная прецессия, сэр?
      - Нет. Манншенн - стоп.
      - Остановить Движитель? - недоверчиво переспросил "имам".
      - Вы же слышали... Вырубайте! - гаркнул Крейвен, затем повернулся к Граймсу: - А вы какого дьявола ждете?
      Мичман знал, что надо делать: он отрабатывал это много раз. Руки сами скользнули по панели. Через отверстия во внешней оболочке вырвалось облаю отражающего газа - как раз вовремя, чтобы отразить удар лазеров. В рубке стало жарко... или это лишь показалось? За иллюминаторами клубились сгустки огненного тумана.
      Теперь на экране появились две мишени. Но Движитель все еще работал значит, пускать ракеты нельзя. Использовать газоэмиттер второй раз тоже рискованно... И вдруг экраны потемнели: это означало, что уровни темпоральной прецессии охотников и жертвы больше не синхронны. Фрегаты не сумели удержать судно полями, как в прошлый раз. Зато в нормальном ПВК синхронизация не нужна - и охотники обнаружат, что добыча обзавелась зубами и когтями.
      Тонкий вой гироскопов превратился в едва слышный свист и стих. Появилось обычное чувство пространственно-временной дезориентации.
      Крейвен не колебался ни секунды и запустил инерционный двигатель, разгоняя судно. Он не убегал, но стремился создать иллюзию бегства, заманивал, а не уклонялся от боя. Но если вальдегренские капитаны по-прежнему считают "Эпсилон Секстана" безобидным и беспомощным торговцем в конце концов, "антилазер" можно приобрести на вполне законных основанияхим предстояло жестоко поплатиться за самоуверенность.
      Граймс напряженно вглядывался в экран заднего обзора. И вдруг за кормой, в сотне километров, появились два светящихся пятна. Вот они начали расти, приближаться... Граймс доложил капитану.
      - Приготовиться к ускорению. Реактивный - готовь! - приказал Крейвен.
      Это был еще один акт заранее продуманной инсценировки - последний отчаянный выброс массы, который может лишь отсрочить неизбежную развязку. Вид из рубки фрегата, должно быть, просто бесподобный.
      - Реактивн' готов, - доложил по интеркому Бакстер.
      - Благодарю. Капитан - всем отсекам. Отсчета не будет. Реактивный двигатель - пуск!
      Уголком глаза Граймс заметил, как рука капитана потянулась к кнопке - и тут ускорение толчком вмяло мичмана в спинку кресла. Раздался рев, больше похожий на взрыв, и переборки задрожали.
      - Должно выглядеть убедительно, - спокойно заметил Крейвен. - Надеюсь, мистер Бакстер умудрился не взорвать что-нибудь по-настоящему.
      Теперь "Э.С." шел лишь на инерционном двигателе, и два пятна на экране, которые только что почти исчезли, снова начали приближаться.
      - Антилазер, - коротко проронил капитан.
      - Но это же пустая трата энергии, сэр. Им и в голову не придет бить лазерами с такой дистанции.
      - А еще им в голову не приходит, что на этом корыте есть эксперт по вооружению.
      Облако газа снова вырвалось из сопел, быстро стекло за корму и рассеялось.
      Крейвен взглянул на экраны и, нахмурившись, пробормотал:
      - Что-то они тянут время. Топлива у них мало, что ли? Ладно, небольшой сбой инерционного нам не помешает, - он подмигнул Граймсу.
      - Как скажете, сэр.
      Мичман все еще не мог забыть обиды. "Подлый похотливый щенок"... Пусть теперь сам принимает решения.
      - Приготовиться к невесомости, - спокойно скомандовал капитан. Неровное биение инерционного двигателя становилось все медленнее - и смолкло. Две минуты невесомости растянулись в бесконечность. Потом двигатель снова запустили, правда, лишь на пять минут. Вот и хорошо, пусть противник думает, что на судне неполадки. "Имамы" лезут из кожи вон, пытаясь оживить движок... А чего еще ожидать после такой переделки?
      Корабль висел в пустоте. Конечно, каждую секунду он покрывал десятки миль... но по сравнению с преследователями, которые стремительно разгонялись, он был практически неподвижен. Почему фрегаты до сих пор не вышли на связь и не приказали сдаться? Передатчик "Эпсилона Секстана" работал, но из динамиков не доносилось ни звука, кроме шелеста и треска заряженных частиц. Граймс спросил об этом капитана.
      - Они знают, кто мы такие, - мрачно усмехнулся Крейвен, - вернее, думают, что знают. И что мы знаем, кто такие они. После всего, что случилось - о каком милосердии может идти речь?
      Все, что мы можем сделать - это снова запустить Манншенна. Но пока у нас на борту маяк, они все равно выйдут на нас, и никакая случайная прецессия нас не спасет. Он снова рассмеялся.
      - И их тоже ничто не спасет. Помилуй Боже эти маленькие черненькие сердца.
      Граймс смотрел на экраны. Сорок километров, тридцать...
      - АЛГЭ, сэр? - спросил он.
      - Да. Теперь ваш ход.
      В третий раз из сопел вырвался газ, плотным облаком окружив судно. Бросив взгляд на датчики внешних термометров, Крейвен спокойно заметил:
      - Опять лазеры... Обшивка греется. И быстро.
      В рубке действительно становилось жарко. Граймс нажал кнопку и открыл пусковые установки. Газовый экран не только защищал от лазеров, но и скрывал корабль от глаз наблюдателей. Противник не ожидает, что жертва вооружена.
      Первый залп. Ракеты рванулись из своих гнезд, и корабль содрогнулся. Вот они - шесть крошечных точек на экранах. Их примитивный электронный интеллект решает лишь одну задачу - найти цель и уничтожить ее. Но его хватает на то, чтобы просчитать несложный маневр противника и слегка изменить курс, если останется топливо. Шесть ракет... вот их осталось четыре, потом одна. Последняя почти достигла цели. Вальдегренские фрегаты вновь пустили в ход свои лазеры - теперь для защиты.
      - Не думаю, что они обстреляют нас ракетами, - спокойно заметил Крейвен. - Во всяком случае, пока. Им нужен груз, - он ухмыльнулся. - Но мы заставили их поволноваться.
      Граймс не потрудился ответить. На панели снова вспыхнули индикаторы значит, следующие шесть ракет готовы. Он еще не пускал в ход антиракеты. Может, немного поупражняться на больших мишенях? Но антиракет хватит только на три полных залпа, лазеров нет... Стоит ли зря расходовать боезапас?
      Кто-то из астронавтов прозвал антиракеты "гадкими скотинками", и название прижилось. Они походили на противокорабельные ракеты - в той же мере, как терьер на мастифа. Их боеголовки были меньше, но отличались большей надежностью. Возможно, АР были "умнее" больших ракет. Несколько дней назад, руководствуясь скорее смутными подозрениями, чем логическим анализом, Граймс позволил себе внести в их программу некоторые изменения.
      Он нажал кнопку, активизируя новую программу, и дал залп. Судно снова вздрогнуло. Мичман видел, как крошечные точки быстро ползут по экрану, приближаясь к пятнам-мишеням. Они летели очень быстро, то и дело меняя курс, описывая сложные петли вокруг линии, соединяющей их с целью. Одну сбили лазером через десять секунд после залпа. Но остальные по-прежнему неслись вперед. Вальдегренские фрегаты напоминали людей, которые размахивают палками, отбиваясь от стаи мелких, но злобных созданий - роль палок исполняли лазеры. Разумеется, оставался выход, гарантирующий спасение запустить Манншенна и уйти в искривленный континуум, куда ракеты, конечно, не последуют. Но вальдегренские капитаны, похоже, еще не до конца осознали, что их жертва уже не беззащитна - и более того, способна отвечать ударом на удар.
      Еще две ракеты погасли, сбитые вражескими лазерами. Из уцелевших три упорно приближались к фрегату, который поравнялся с "Э.С.", а одна - к тому, что следовал в траверзе. Граймс выпустил новую партию антиракет, тут же дал полный залп противокорабельными... и напоследок, сообразив, что ракеты давно рассеяли газовое облако вокруг судна, включил газоэмиттер.
      Крейвен издал торжествующий возглас. Три антиракеты наконец достигли цели. Три вспышки на корпусе фрегата обозначили попадание - похоже, у самых орудийных портов. Еще три ракеты были совсем близко, их нагоняли более яркие точки - противокорабельные ракеты. Конечно, серьезного урона антиракеты не нанесут, но вооружение наверняка пострадало, возможно даже, лазеры вышли из строя. В то же время достаточно одной ПКР, чтобы фрегат был уничтожен, а три...
      Так и получилось.
      Эта картина была доступна лишь всевидящему оку радаров. То, что тысячи электронов рисовали на флуоресцентных экранах, представляло собой лишь грубую схему - но и она впечатляла. Крупное световое пятно и шесть движущихся искр - три крошечных и три побольше - встретились. На экране возникла яркая бесформенная клякса, которая начала медленно расплываться, потом развалилась на части... Казалось, бледный огненный цветок лениво развернул лепестки - и облетел.
      - А теперь номер два делает ноги, - саркастически объявил капитан Крейвен.
      Так и получилось. Светящийся силуэт неприятельского фрегата исчез. По тусклому экрану скользили лишь несколько искр - ракеты, которые не успели попасть в цель. Они не могли сбить друг друга - это заложено в программу. Также они не могли развернуться и атаковать единственную доступную цель "Эпсилон Секстана". Скорее всего, у них просто не хватило бы топлива. Но увы, практика иногда опровергает теорию - известны случаи, когда корабли были уничтожены собственными ракетами. Граймс нажал кнопку, отдавая команду на самоуничтожение.
      - Будем подбирать уцелевших, сэр? - спросил он, указав на несколько ярких пятен на экране. - Если кто-то выжил...
      - Если выжил, это их проблемы, - мстительно буркнул Крей-вен. - Нам еще предстоит погоня за номером два.
      Глава 18
      "Предстоит погоня..."
      Как обычно, проще было сказать, чем сделать. Уцелевший фрегат запустил Манншенна и ускользнул. Единственный способ установить контакт между двумя судами в искривленном ПВК - синхронизация уровней прецессии. Маяк Карлотти на "Эпсилоне Секстана" был теперь не просто бесполезен. Это действительно был всего лишь маяк - пассивное орудие, при помощи которого можно было лишь обнаружить себя (или противника - но только в том случае, если вальдегренский фрегат сам захочет отыскать "Эпсилон Секстана"), Ни Крейвен, ни Граймс не обладали достаточными познаниями, чтобы копаться в этом устройстве. "Имамы" полагали, что смогут разобраться, но одни лишь математические расчеты обещали занять от нескольких дней до недель. В итоге получалось, что работающий маяк приносит пользу только противникам.
      Поэтому его отключили.
      В создавшейся ситуации Крейвен видел только один путь - задействовать псионика. Он вызвал офицера и объяснил ему ситуацию. Телепат все еще не отошел от последствий атаки и выглядел неважно. Его лицо казалось вялым и безвольным, что создавало превратное мнение о его интеллекте.
      - Вы полагаете, капитан, наши офицеры - и я в том числе - горят желанием продолжать драку? - спросил юноша. - В конце концов, одного мы уже уничтожили. Может быть, разумнее просто доставить груз на Уэйверли?
      - Что до меня, - заявил Бакстер, который появился в рубке в сопровождении Джейн Пентекост, - и проч'х приграничников, я скажу так. Если враг повернулс' к тебе задн'цей - вмажь ему по задн'це. И покрепче. И наш' "имамы" тоже так думают. Я переговорил с ними, - он покосился на телепата. Наш юн' слухач должен и сам знать, и получше нас, каково общее мнение.
      - Мы не подслушиваем, - холодно отозвался псионик. - Но я готов подчиниться мнению большинства.
      - А приказы капитана в эту категорию не входят? - поинтересовался Крейвен - скорее снисходительно, нежели сердито.
      - Законные приказы, сэр? - спросил Граймс, который до этой минуты молчал, как рыба.
      - Заткнись! - посоветовала Джейн Пентекост.
      - К сожалению, сэр, - продолжал телепат, - я не обладаю чутьем на направление. Как вам известно, это довольно редкий дар.
      - Тогда что вы можете сделать? - осведомился Крейвен.
      - Пожалуйста, дайте мне договорить, сэр. Псионический глушитель - я не знаю, как он устроен, но подозреваю, что там использовался мозг какого-то неизвестного мне животного... он находился на том корабле, который мы уничтожили. На втором судне есть только обычный псионик, с обычным усилителем. Он пока еще в радиусе моего приема, и я могу слышать его...
      - И, полагаю, он слушает вас, - ехидно закончил капитан. - Даже если вы ничего не передаете - а вы не имеете права ничего передавать, пока я не отдам соответствующей команды - всегда есть случайные мысли. Это, очевидно, относится и ко всем нам.
      Телепат лукаво улыбнулся:
      - Чувство направления - не единственное из "особых способностей". Например, я сам - нечто вроде псионического глушителя... конечно, с тем устройством мне не сравниться. Даю вам слово, сэр, с нашего судна они ничего не услышат.
      Он поднял руку, заметив, что Крейвен собирается что-то сказать.
      - Следовательно, сэр, я смогу выяснить, куда направляется вальдегренский корабль. Я знаю, что их движитель не может развивать полную мощность. Что-то было повреждено во время сражения. Я не навигатор, сэр, но мне кажется, мы можем подождать в точке, где они выйдут в нормальный ПВК.
      - Понятно, что вы не навигатор, - отозвался Крейвен. - А также не стратег и не тактик. Вам не кажется, что мы будем выглядеть довольно глупо, зависнув в виду укрепленной военной базы? Прямо как подсадная утка... И все же... - он запустил в бороду свою огромную пятерню. - Я почти уверен, что наши маленькие друзья направились домой в Вальдегрен. Если мистер Граймс окажет такую любезность и установит нужный курс...
      Граймс оказал такую любезность. Протест он заявил, совесть его была чиста. И еще... он хотел продолжить бой. Должна же быть справедливость! Если один из убийц уничтожен, почему другой должен уйти целым и невредимым? Мичман все еще сомневался в законности этого мероприятия, но не позволял сомнениям сбивать себя с толку.
      Он помог Крейвену установить курс - целью была крошечная искорка, желтая звезда пятой величины. "Э.С." вновь развернулся, потом перегрузка сменилась невесомостью - и тогда Граймс запустил движитель Манншенна. Теперь оставалось только услышать привычное "А теперь начинаются будни Глубокого Космоса, мистер Граймс". Но не тут-то было.
      - Итак... - зловеще начал капитан.
      - Слушаю, сэр?
      - У вас короткая память, мичман. Весьма удобное свойство, я бы сказал. Кстати, ваши способности артиллериста и умение обращаться с ракетными установками весьма впечатляют. Но до этого произошло кое-что еще.
      Граймс залился краской. Понятно, к чему клонит капитан. Он предпринял последнюю попытку оттянуть объяснение:
      - Что вы имеете в виду?
      - Что я имею в виду?! - взорвался Крейвен. - И он еще спрашивает! Ваши шпионские происки, сэр! Ваше вторжение в личную жизнь! Более того, в личную жизнь капитана! Я не скажу мисс Пентекост, не стоит ее смущать. Но...
      Граймс хотел было заметить, что видел мисс Пентекост в куда более интимной обстановке, но вовремя удержался. Вместо этого он жалобно пробормотал:
      - Я могу объяснить, сэр.
      - Неплохо бы. Давайте, объясняйте.
      - Ну, дело было примерно так, сэр. Мы налетели на противника - или он на нас... Я включил сигнал боевой тревоги. Но вы так долго шли в рубку... и я подумал, что вы могли удариться, или еще что-нибудь случилось... бывали же такие случаи, вы знаете. И я подумал, что лучше проверить...
      - Вы подумали... Вы подумали. Я бы сказал, конечно, что вам платят не за то, чтобы вы думали - потому что офицеру платят как раз за это. Но вы подумали плохо, вернее, не о том.
      Похоже, объяснения все-таки приняты. В густой бороде капитана пряталось подобие усмешки.
      - Вы когда-нибудь слышали о сэре Фрэнсисе Дрейке, мичман?
      - Нет, сэр.
      - Он был адмиралом, одним из адмиралов королевы Елизаветы. Елизаветы Первой, разумеется. Когда на горизонте показалась Непобедимая Армада испанский флот... Вы думаете, он принялся бегать по палубе с криками "Боевая тревога, боевая тревога"? Ничего подобного. Он знал, что время еще есть, и поэтому спокойно закончил то, чем в данный момент занимался, а потом поднял паруса.
      - А чем он занимался, сэр? - невинно спросил Граймс. Крейвен недоуменно уставился на него, потом фыркнул.
      - Играл в кегли!
      Напряжение внезапно исчезло - оба разразились гомерическим хохотом. Нервная взвинченность, не отпускавшая их во время боя, требовала разрядки но дело было в не только в этом. Они ощутили, что принадлежат одному братству - братству людей одного пола, со своими тайнами, традициями и общим опытом.
      "Ясно, что Джейн Пентекост не для меня, - подумал Граймс. - Что ж, удачи им обоим - и ей, и капитану Крейвену, как бы ни сложились у них отношения".
      Крейвен отстегнул ремни.
      - Начинаются будни Глубокого Космоса, мистер Граймс. Если не ошибаюсь, сейчас ваша очередь.
      - Будни Глубокого Космоса, сэр.
      Да, его вахта еще не закончилась - хотя столько всего успело произойти. Правда, до конца этой вахты оставалось только пятнадцать минут... Еще никогда в жизни он так не уставал. Но он не чувствовал себя несчастным. Только что он убил множество людей. Сознание этого факта должно было породить угрызения совести - но он не чувствовал никакой тяжести. Те люди были убийцами - и имели куда больше шансов уничтожить его.
      Он не станет их оплакивать.
      Глава 19
      Крейвен снова появился в рубке, когда Граймс сдавал вахту Джейн Пентекост. Дождавшись, когда все ритуальные действия будут совершены, он сообщил:
      - Мы выяснили, куда направляются наши друзья. Как и предполагалось, они собирались в Вальдегрен, но теперь им пришлось изменить курс, - он насмешливо фыркнул. - На их родной планете, похоже, началось светопреставление.
      - Почему? Что случилось? - спросил Граймс.
      - Я вам потом расскажу. Сначала нам самим нужно изменить курс. Рассчитайте координаты Дартуры, пока я торможу движок.
      "Эпсилон Секстана" вышел в нормальный континуум прежде, чем Граймс успел собрать данные. Найти и повторно идентифицировать нужную звезду, потом выставить управляющие гироскопы... Короткий толчок ускорения - и Движитель Манншенна снова заработал.
      Капитан вдумчиво и неторопливо выбрал сигару и закурил. Когда рубка наполнилась едким дымом, он наконец заговорил.
      - Таких "слухачей", как наш юный мистер Саммерс, поискать надо. Конечно, кое-кто даст ему фору...
      Граймс понял намек и покраснел. Джейн смерила его недоуменным взглядом.
      - Саммерс - суперсенситив, - пояснил Крейвен, милостиво решив не развивать скользкую тему. - Он просто сидел и диктовал мне все сигналы вальдегренцев, входящие и исходящие. Некоторое время пришлось потратить на сортировку... Не слишком долго, учитывая, что "Адлер" - так называется наш номер два - направляется домой. Его капитан послал своему начальству рапорт, где излагает слегка отредактированную версию событий. Выглядит это так, будто "Адлер" и бедняга "Альбатрос" столкнулись с тяжеловооруженным крейсером ФИКС, замаскированным под простого торговца. Как это ни странно, Адмирал не захотел, чтобы боевая эскадра Исследовательской службы забросала его базу тухлыми атомными яйцами. А посему "Адлеру" приказали улепетывать подальше, спрятаться поглубже и сидеть, пока шум не утихнет...
      - И это все открытым текстом?! - ахнул Граймс. - Да они с ума сошли!
      - Ну, я бы так не сказал. Само собой, текст был зашифрован.
      - Но...
      - Если у капитана торгового судна хорошая репутация, ему вполне могут поручить доставку сверхсекретных документов, - ухмыльнулся Крейвен. - Один такой лежал у меня в сейфе на "Дельте Ориона". Пакет, адресованный командующему базой Линдисфарна. Офицер, который доставил на борт эти документы - мой старый приятель. Он мне и доложил, что среди бумаг есть полный псионический код военного флота герцогства Вальдегрен. Полагаю, нужно быть полным идиотом, чтобы не воспользоваться таким подарком. Понятно, что я снял копию. Вот такие дела. Герр капитан фон Лейдниц наивно полагает, что может болтать со своим начальством сколько душе угодно, и никто об этом не узнает, - Крейвен осклабился и стал похож на волка. - Судя по всему, на Дартуре у них база. Небольшая - вряд ли там есть что-то кроме ремонтных доков... разве что несколько лазерных батарей, надо же чем-то обороняться. Могу себе представить, что за публика сбежится на наше шоу - во главе с каким-нибудь захудалым коммандером. Краса и гордость Вальдегрена, созвездие талантов... Пока мы не добрались, надо состряпать какую-нибудь убедительную историю - достаточно убедительную, чтобы они позволили нам повисеть на орбите, пока на сцене не появится "Адлер". В конце концов, у нас есть их код. В чем нас можно заподозрить?
      - А почему бы нам самим не стать "Адлером"? - неожиданно предложил Граймс.
      - Что вы имеете в виду, мичман?
      - Сравните силуэты вальдегренского фрегата и "Эпсилона". Их почти не отличить. А если еще кое-что поправить... приварить панели, что-то замаскировать... В конце концов, "Адлер" побывал в бою и получил повреждения...
      - Сложно, - задумчиво пробормотал капитан. - Слишком сложно. Два "Адлера", и оба ведут переговоры с Дартурой и Вальдегреном, причем с использованием кода... У вас нестандартное мышление, мой юный друг, но, боюсь, здесь вы перемудрили.
      - Позвольте мне сказать, сэр. Я просто размышляю вслух. Корабль, идущий на Манншенне, может стать на орбиту планеты. Но это не рекомендуется. Повторяю, не рекомендуется.
      - Согласен, черт подери.
      - Но мы уже наступаем "Адлеру" на пятки? Ведь так? Тогда мы можем позволить себе маленькую задержку, чтобы устроить небольшой маскарад, о котором я говорил. Черт возьми, в конце концов, сорок световых лет - это не так мало.
      - Но что мы с этого получим, мистер Граймс?
      - Мы их ошеломим, сэр. Позвольте, я объясню. Мы маскируемся под фрегат - так хорошо, как можем. Одновременно выясняем из принятых и декодированных сигналов расчетное время подхода "Адлера" и координаты его точки выхода в нормальный континуум. Перемещаемся примерно в это место - и, главное, рассчитываем время. А когда планетарные батареи и корабли охраны увидят, как два "Адлера" палят друг в друга и взывают о помощи, они не будут знать, по кому из них вести огонь.
      - Граймс, - тихо проговорил капитан Крейвен. - Я бы в жизни не подумал, что в Вас есть такое. Все, что могу сказать: я рад, что Вы на нашей стороне.
      - Я?
      Граймс был потрясен. Он посмотрел на капитана, который, в общем-то, был немногим лучше пирата. И он, мичман Граймс, стал его сообщником... Он перевел взгляд на девушку, благодаря которой здесь оказался.
      - Я? Проклятие, на чьей же я все-таки стороне?
      - Вам лучше пойти вниз, - мягко сказал Крейвен. - Идите вниз и поспите немного. Вы это заслужили.
      - Джереми, - сказала Джейн Пентекост. - Присмотришь за лавочкой полчасика? Я пойду с Джоном.
      - Как хочешь, дорогая, как хочешь.
      Его больно задела уверенность, которая звучала в голосе капитана. Это ничего не изменит. Это не может ничего изменить. Иди, Джейн. Брось славному песику славную косточку. Мы можем себе это позволить.
      - Спасибо, не надо, - ответил Граймс и вышел из рубки. Он не мог ненавидеть этих людей.
      Глава 20
      Долгий сон подействовал освежающе, а после еды Граймс окончательно пришел в себя. Разумеется, все эти яства были извлечены из консервных банок - но все равно великолепны. "У Старика происходит переоценка ценностей", - подумал мичман. Такие деликатесы, как икра, паштет из гусиной печенки, виргинская ветчина, сыр бри и великолепное шерри, определенно не были включены в НЗ корабля. Равно как и великолепное "Монтраше", несколько потерявшее во вкусе после того, как его перелили из оригинальной бутылки в стандартные контейнеры. Но если капитан решил, что труженик достоин награды, а получатели груза готовы предоставить эту награду, это его... что? Привилегия? Называйте, как хотите.
      Джейн Пентекост молча следила за тем, как он ест. Когда мичман допивал кофе, она сказала:
      - Теперь, когда наш юный лев сыт, его ожидают в рубке. Граймс покосился на нее - с благодарностью и тревогой одновременно.
      - Что я на этот раз натворил?
      - Ничего, милый. Просто надо обсудить, что вы - мы - будем делать... Дальше.
      Он последовал за ней в рубку. Разумеется, Крейвен, а также Бакстер и Саммерс уже сидели там. Капитан попыхивал сигарой, у инженера из уголка рта торчала тщедушная самокрутка. Телепат демонстративно кашлял всякий раз, когда кто-нибудь выдыхал в его сторону едкий дым, но на эти сигналы никто не обращал внимания - и Граймс тоже: он набил свою трубку и закурил.
      - Я обдумал план, - начал Крейвен. - Просто великолепно.
      - Благодарю, сэр.
      - Не благодарите меня. Это я вас должен благодарить. Мистер Саммерс продолжает добывать для нас сведения - со всей осторожностью, разумеется. Расчетное время подхода "Адлера" таково, что мы можем заглушить Манншенна и заняться маскировкой, как вы предложили. Прежде всего понадобятся пластиковые панели - мы больше не можем себе позволить брать структурные блоки. Надо закрыть надписи на борту - название, идентификационный номер и все такое. Еще немного пластика для имитации ракетных и лазерных установок к счастью, в трюме этого добра навалом.
      - Вообще-т' есть кой'-что получш' пластика, - заявил инженер, облизнув губы. - Если покопатьс'.
      - Нет, мистер Бакстер. Только в случае чрезвычайных обстоятельств я могу позволить...
      - А с'час разве не чрезвычайные обстоят'ства, шкип'р? Черт побери, это ж' очевидно.
      - Я сказал "нет", мистер Бакстер, - Крейвен глубоко затянулся и выпустил облако дыма, которое, по мнению Граймса, могло рассеять даже луч боевого лазера. Саммерс зашелся кашлем - на этот раз непритворным.
      - Джереми! - фыркнула Джейн
      - Вообще-то, это моя рубка, дорогая, - с нескрываемым торжеством заметил капитан.
      - Перемещать настоящие орудия не будем, - продолжал он, обернувшись к Граймсу. - Как показала практика, они стоят весьма удачно, а посему пусть остаются, где есть. А сейчас, поскольку Манншенна заглушили, можете заступать на вахту, мистер Граймс. Как я понимаю, вы отдохнули и полны сил.
      - Идем, - сказала Джейн, обращаясь к Бакстеру. - Надо подобрать скафандры, а потом перетащить панели наружу.
      - Может, мисс Пентекост приглядит за лавочкой? - спросил Граймс. - В Академии нам читали курс по маскировке кораблей.
      - Мне тоже, мистер Граймс. К тому же мисс Пентекост имеет опыт наружных работ, а вот вы - навряд ли.
      - Именно так, сэр. Но...
      - Тогда все, мистер Граймс.
      Движитель Манншенна был остановлен, и в иллюминаторах блестели звезды привычные точки, а не разноцветные пульсирующие спирали. Оставшись в одиночестве, Граймс включил систему внешнего наблюдения - чтобы видеть, как продвигается работа... а заодно и передатчик, работающий на той же частоте, что и рации в скафандрах.
      На этот раз никто не назвал бы его подлым похотливым щенком.
      Ему оставалось только восхищаться тем, как быстро и сноровисто работают его товарищи. Пластиковые панели, разумеется, ничего не весили, но были весьма громоздкими. Из горелок, разрезая пластик, вырывались багровые язычки. Там, где панели нужно было гнуть или сваривать, пламя становилось невидимым. Фигуры в скафандрах должны были казаться неуклюжими - но их движения были невероятно грациозны. "Космический балет", - подумал Граймс и сам удивился красоте ассоциации. Из динамика доносились голоса: Крейвен коротко отдавал приказы, остальные перебрасывались шутками. "Вот так... Ага!" "Дел' пошло на лад, шкип'р!" "Да нет, посмотри на этот изгиб". - Затем смех Джейн: - "Наше секретное оружие, Джереми. Лазер, огибающий углы!" "Да сойдет, мисс Пент'кост. А здесь выпрям'те". "Слушаюсь, сэр". ИМАМы работали молча, но весьма энергично. Кроме Граймса, на борту оставался только Саммерс.
      Конечно, не самый лучший расклад. Но кто-то должен приглядывать за лавочкой. Даже когда покупатели не ожидаются.
      Вдруг мичман выпрямился в кресле. Одна из фигур стремительно удалялась от корабля - крошечный спутник, отражающий резкий свет прожекторов, сверкающая бабочка, пришпиленная к бархату вечной ночи. Кто это может быть? Граймс почему-то решил, что это Джейн. Из рубки можно управлять межпланетными двигателями - инерционным и реактивным. Реактивный заглушён. Прежде чем его запускать, надо настроить гироскопы... А инерционный двигатель - штука ненадежная.
      - Оставайтесь на местах, - скомандовал он в микрофон передатчика. - Я иду на помощь.
      - Стоп машина, Граймс! - отозвался капитан. - Опасности нет.
      - Но, сэр...
      - Стоп машина, я сказал!
      Фигурка в скафандре уже показалась в иллюминаторе, но Граймс понял, что расстояние между ней и судном больше не увеличивается. Он поспешно настроил радар... так и есть. А вот она начала приближаться...
      - Готово! - раздался возглас Джейн. - Лечу обратно!
      - Давай, и побыстрее, - отозвался Крейвен. - А то наш юный Граймс будет гоняться за тобой по всей Вселенной.
      И мичман увидел, как у скафандра вырастает роскошный светящийся хвост Джейн запустила встроенный реактивный двигатель.
      Несколько минут спустя Граймс и все остальные могли полюбоваться фотографиями, ради которых она совершила эту прогулку.
      "Эпсилон Секстана" выглядел именно так, как было задумано. Как изрядно потрепанный фрегат Вальдегренского флота.
      Глава 21
      Если оперировать сухими цифрами, измеряя путь в единицах пространства и времени, до встречи двух кораблей оставалось совсем немного.
      До встречи, о которой знал лишь один из них. Двигаясь в нормальном пространственно-временном континууме, корабли бы давно ободрали друг другу обшивку - если бы дело не дошло до более серьезного столкновения: достаточно было на несколько микросекунд изменить уровень темпоральной прецессии. Это подтверждали вычисления, сделанные капитаном Крейвеном, и отчеты о местоположении "Адлера", которые уходили каждые шесть часов. Поэтому Крейвен решил немного отстать - буквально на полкилометра.
      Этого должно быть достаточно. При такой диспозиции фрегат как щитом прикроет "Эпсилон Секстана" от планетарных батарей.
      Саммерс продолжал работу, но с "Адлера" больше не передавали ничего интересного, кроме новых координат. Пару раз фрегат связывался с Главной базой на Вальдегрене, но ответ был неизменным и кратким: следовать к пункту назначения. Дартурский телепат оказался более общительным. Неудивительно: на этой планете не было даже колонии, и изнывающий от скуки персонал радовался любому случаю пообщаться с новыми людьми и услышать новости. "Их ждет грандиозное шоу", - мрачно пообещал Крейвен.
      Два корабля мчались сквозь пространство и время. Дартура - пульсирующая спираль прямо по курсу - росла и становилась все ярче. Оставалось еще несколько парсек, но эффекты, возникающие при работе акселератора, заставляли забывать об этом. Казалось, что щупальца раскаленного газа вот-вот обовьются вокруг корабля, вцепятся в него и затащат в самое сердце звезды, в ее атомную топку.
      В главной рубке сменялись вахты. То же самое происходило и на другом корабле - правда, вахтенных занимали совсем разные мысли. Команда "Адлера" считала минуты в ожидании отдыха и развлечений. Капитан переживал муки творчества, сочиняя рапорт, который сможет снять с него вину за поражение. Зато на "Эпсилоне Секстана" все жили предвкушением мести - по крайней мере, это можно было сказать о капитане, Бакстере, Джейн и тех, кто уцелел после первого нападения пиратов. А Граймс? По мере того, как близилась решающая битва, его все сильнее одолевали сомнения. Он окончательно запутался. Он все еще был предан капитану Крей-вену и - не смотря ни на что - Джейн Пентекост. С Бакстером его связала дружба и взаимное уважение. Команда "Адлера" пираты, убийцы, которым нет прощения. Он, Джон Граймс, с честью провел свое первое сражение... Но разве он сам не стал после этого пиратом и убийцей? Если бы он вел огонь с борта военного корабля, сомнений бы не возникало. Но на торговом судне, причем замаскированном под вражеский фрегат... Он не мог не сомневаться в законности собственных действий. И каковы были мотивы, побудившие его, Джона Граймса, мичмана ФИКС, стать добровольцем? Как уполномоченный офицер Исследовательской службы он не имел на это права. А что движет им сейчас?
      Нет, он определенно не чувствовал себя счастливым. Времени было достаточно, чтобы все взвесить. Да, он просто соучастник преступления - до, во время и после. Единственный правильный поступок он совершил в самом начале, когда попытался не допустить расхищения груза Исследовательской службы, но потом, после того... после того, как он и Джейн... Это воспоминание он желал бы сохранить навсегда - в отличие от другой картины, явившейся ему на экране видеосвязи.
      Единственный правильный поступок, в самом начале. А потом он сам помогал устанавливать украденное оружие и даже сам его применил... надо сказать, весьма успешно. Каковы бы ни были обстоятельства, но мичман не мог думать об этом без гордости. Кроме того, "маскировка" "Эпсилона Секстана" тоже его идея.
      Да, он вляпался бесподобно. По самые уши. О том, каков будет итог этой эпопеи, он старался не думать.
      Но так или иначе, все скоро закончится. По крайней мере, за исход боя Граймс не беспокоился. Элемент неожиданности стоит как минимум дюжины ракет. И "Адлер" просто не успеет пустить в ход свои лазеры.
      Саммерс доложил, что на "Адлере" собираются остановить движитель Манншенна. На некоторое время фрегат вышел в нормальный ПВК, чтобы подкорректировать курс. Теперь он направлялся не к звезде Дартура, а к самой планете. Вернее, в ту точку на орбите, где планета будет находиться на момент последнего - рокового - выхода фрегата в нормальный континуум. Ушло последнее послание с координатами приземления корабля. Крейвен немедленно произвел соответствующую корректировку. Теперь "Э.С." должен был появиться на орбите почти одновременно с "Адлером", но на расстоянии полукилометра. Это была ювелирная работа. Пришлось задействовать все бортовые компьютеры но капитан остался доволен результатом.
      Гонка шла к своему финалу. На фрегате, как доложил Саммерс, напряжение спало - обычное дело под конец полета. Напротив, на борту "Эпсилона Секстана" обстановка накалялась. Граймс заметил, что "имамы" радуются происходящему не больше, чем он сам - но и у них пути назад не было. Крейвен держался спокойно и уверенно, а Бакстер заранее потирал руки. Джейн Пентекост излучала восхищение и преданность - и это раздражало Граймса больше всего. Погруженный в мрачные мысли, мичман в десятый раз проверял свою артиллерию - это помогало скоротать время.
      Планету на орбите Дартуры уже можно было разглядеть - уже не крошечный блестящий диск, но неправильной формы округлое пятно, окруженное кольцом света. Кольцо расширялось. До встречи оставались недели, дни, часы...
      Минуты... Секунды...
      Крейвен и Граймс сидели в рубке, остальные находились на своих боевых постах.
      - Он останавливают Движитель, - раздался из динамиков интеркома голос телепата.
      - Манншенн - стоп! - приказал капитан.
      Вращение гироскопов Движителя замедлялось, прецессия становилась все слабее. Наконец, их непрестанный вой стих - и очертания удивительного устройства снова стали четкими, что возможно лишь в состоянии покоя. Около двух секунд, пока гасло прецессионное поле, продолжалось обычное состояние дезориентации. Прошлое, настоящее и будущее слились воедино. Затем в иллюминаторы брызнуло солнце, ослепительное, несмотря на поляризацию. Прямо по курсу появился огромный зелено-оранжевый диск планеты - и корабль...
      Точнее, корабли. Впереди, за кормой, со всех сторон.
      А из передатчика межкорабельной связи, который не был ни настроен, ни даже включен - военные могут себе позволить мощную индуктивную аппаратуру раздался властный голос:
      - "Адлер", не двигаться! Приготовиться к досмотру. Не пытайтесь бежать - наше поле вас удержит.
      И озадаченно добавил, чуть подпортив эффект:
      - Кажется, тут еще и двойник... этих мерзавцев двое... Замешательство длилось недолго.
      - "Адлер" и неизвестное судно, не двигаться! Приготовиться к досмотру.
      - Не стоит открывать огонь, мистер Граймс, - горько, но со смирением сказал Крейвен. - Это ФИКС.
      - Я вижу, - ответил Граймс. И нажал кнопку.
      Глава 22
      Он так никогда и не узнал, зачем это сделал. Позже, размышляя над тем, что случилось, Граймс найдет своему поступку вполне правдоподобное объяснение. В момент дезориентации, который всегда следует за остановкой Манншенновского Движителя, его посетило своего рода предчувствие. Он понял, что "Адлер", что бы ни случилось, предпримет последнюю попытку отомстить. Наверно, подобная же мысль посетила и артиллериста "Адлера" - но тот, скорее, мог почувствовать, что возмездие неотвратимо.
      Мичман нажал кнопку. Газовый эмиттер заработал - как раз вовремя. Облако отражающего газа засветилось красным, когда лазеры "Адлера" бессильно рассеялись в нем.
      - "Адлер"! Прекратить огонь! - взревел из динамиков (которые никто так и не включил) голос адмирала ФИКС. - Прекратить огонь, черт подери! - и добавил после короткой паузы: - Ну, вы сами напросились.
      Они сами напросились - и получили свое. Граймс увидел,. как пятно на экране радара, обозначающее вальдегренский фрегат, внезапно раскололось пополам, потом еще раз... Клубы газа, окутавшие "Эпсилон Секстана", перестали светиться, становясь мутно-серыми, и рассеялись.
      - А теперь, - холодно произнес властный голос, - кто бы вы ни были, лучше назовитесь. И быстро.
      Крейвен наконец-то включил передатчик.
      - "Эпсилон Секстана", Межзвездный Транспортный Комитет, - спокойно сообщил он. - Направляемся в Уэйверли с грузом...
      - В Уэйверли? А какого дьявола вас сюда занесло? И что у вас за пушки?
      - Пластиковые, - ответил капитан. - Пластиковые муляжи.
      - И ваш АЛГЭ, наверное, тоже пластиковый? Прекрати, Джерри. Мы уже побывали на твоем корыте. Правда, твой бывший старпом был не слишком разговорчив, но кое-что нам удалось выяснить.
      - Если не ошибаюсь, Билл... Я тебя узнал. Можно тебя поздравить? Твои несколько запоздалые попытки прижать пиратов принесли плоды.
      - Тогда и тебя - хотя твои несколько запоздалые попытки действовать от имени закона оказались не столь успешны... Приготовься принять партию для досмотра.
      Граймс покосился на Крейвена. Капитан словно расплылся в кресле, из-за густой растительности выражения лица было не разобрать.
      - Что они могут сделать, сэр? - спросил мичман. - Что они собираются делать?
      - Это вы у нас космический крючкотвор, Граймс. И признанный эксперт по правилам и нормам Исследовательской службы. Вот и скажите, что нас ожидает. Медаль или расстрел? Хула или хвала?
      - Вы знакомы с адмиралом, сэр?
      - Да, я с ним знаком. Мы вместе служили.
      - Тогда нам нечего опасаться, сэр.
      - Нечего опасаться? Ну да, в какой-то мере. Понятно, что нас не поставят к стенке. А вот наниматели... Я капитан торгового судна, Граймс. Таким, как я, не пристало бороздить космос в поисках приключений на свою задницу. Вряд ли меня осмелятся расстрелять. Но теперь, подозреваю, мне доверят разве что какую-нибудь развалину не выше "дельта"-класса, причем исключительно на почтовых рейсах, - Граймс с удивлением увидел, что Крейвен улыбается. - Правда, есть еще Приграничье. "Линия Полуночников", например. И шанс получить высокий пост, когда - простите, если - они соберутся завести собственный флот.
      - Вы решитесь... на такое, сэр?
      - Да. Решусь... на такое. Теперь решусь.
      - Кажется, я могу сказать то же самое, - задумчиво признался Граймс. Хотя раньше... Я служу в ФИКС, сэр. Я гордился этим. Но потом нам пришлось сражаться с серьезным противником на обычном торговом судне, чуть ли не с самодельным оружием - и мы победили. А потом снова уцелели - почти чудом. И нас спасла не Исследовательская служба.
      - Не стоит спешить, - укоризненно покачал головой Крейвен.
      - Я все обдумал, сэр. Вы первый капитан, под чьим командованием я сражался. Если вы собираетесь в Приграничье, то я с вами.
      - А ваша служба, Граймс? Вы должны прослужить десять лет, прежде чем сможете выйти в отставку.
      - Но я убит.
      - Убит?
      - Ну да. Разве Вы не помните? Я забрел в двигательный отсек, слишком близко подошел к Движителю, и меня затянуло в поле. Мое тело лежит в железном ящике, в глубокой заморозке, и все еще ожидает погребения. Его не смогут идентифицировать.
      Крейвен расхохотался.
      - А вы изобретательны! Хорошо, а как мы объясним отсутствие мистера Волвертона? И ваше присутствие на корабле?
      - Ну, я могу спрятаться, сэр, и...
      - Вот это, пожалуй, не помешает. Посидите где-нибудь и придумайте историю, которая все объяснит. Ох, Граймс, Граймс... Честное слово, я был бы рад заполучить такого офицера в свою команду. Но я не собираюсь ломать вам карьеру. Я сделаю все, что могу, с вашего разрешения... Просто допущу некоторое искажение фактов в вашу пользу, когда буду говорить с адмиралом. Полагаю, с этим я справлюсь.
      Из люка появилась Джейн Пентекост.
      - Адмирал Вильямс, сэр, - доложила она официальным тоном и шагнула в сторону, пропуская адмирала.
      - Джерри, ах ты, чертов пират! - взревел адмирал Вильямс - крепкий, коренастый - протягивая капитану широченную ладонь. Слева на груди адмирала цвела радуга орденских лент.
      - Рад видеть тебя на борту, Билл. Здесь Дом Свободы - можешь плевать на ковер и называть кота ублюдком.
      - Боже, опять! - простонал Граймс.
      - А кто этот юноша? - поинтересовался адмирал.
      - Приношу тебе - то есть, ФИКС в твоем лице - глубочайшие извинения. Это мичман Граймс, находился на борту "Дельты Ориона" в качестве пассажира. Боюсь, что я... э-э-э... силой затащил его к себе на службу. Он был весьма... весьма... Сговорчив? Непреклонен? Как тебе больше нравится.
      - Поскольку мы теперь в состоянии войны с Вальдегреном - скорее, первое. С некоторыми оговорками. Кстати, это он запустил АЛГЭ? Весьма разумный шаг. Равно как и предыдущие.
      - Война с Вальдегреном? - не веря своим ушам, переспросила Джейн Пентекост. - Неужели ваши люди, наконец, перестали тянуть резину?
      Адмирал удивленно поднял брови.
      - Она из Приграничья, - пояснил Крейвен. - Впрочем, я и сам скоро стану приграничником.
      - Мудрый шаг, Джерри. Я получил сигнал: Межзвездный Транспортный Комитет начал приглядываться к твоим пиратским выходкам... или каперским, называй как хочешь. Да и мое начальство весьма недовольно твоим поведением. Так что лучше тебе убраться подальше, пока юристы не навешали на тебя всех собак.
      - Даже так?
      - Даже так.
      - А юный Граймс?
      - Мы его у тебя забираем. Шесть месяцев строгой дисциплины на моем корабле выбьют из него твои пиратские идеи. А теперь, Джерри, я хочу получить с тебя полный рапорт обо всем, что здесь произошло.
      - В моей каюте, Билл. Подобные разговоры вызывают жажду.
      - Тогда веди. Как-никак, это твой корабль.
      - Сейчас ваша вахта, мистер Граймс. На орбите с кораблем ничего не случится, а мы пока обсудим наши дела.
      Граймс и Джейн Пентекост сидели в Главной рубке. При желании он мог посмотреть в иллюминатор, чтобы увидеть, как спасатели собирают уцелевших после взрыва "Адлера". Он мог полюбоваться оранжево-зеленой поверхностью Дартуры. Но он не хотел ни того, ни другого. Он даже не смотрел на свои приборы.
      Он смотрел только на Джейн. Как много связано с ней... Как много из этого он хотел запомнить навсегда - и как мало было того, что хотелось забыть.
      Зазвенел сигнал интеркома.
      - Мистер Граймс, упакуйте ваш багаж, если он у вас есть, и приготовьтесь отбыть на флагманское судно вместе с адмиралом Вильямсом. Сдайте вахту мисс Пентекост.
      - Но вам будет не хватать людей, сэр.
      - Адмирал одолжит мне парочку офицеров, чтобы закончить рейс.
      - Прекрасно, сэр.
      Граймс не двинулся. Он смотрел на Джейн. Повзрослевшую, усталую и куда более человечную, чем та девушка, которая когда-то встречала его у трапа.
      - Как бы я хотел сбежать с тобой в Приграничье... - сказал он.
      - Это невозможно, Джон, - ответила она.
      - Я знаю. Но...
      - Тебе лучше собрать вещи.
      Граймс отстегнул ремень, подошел к ней и поцеловал. Она ответила, но коротко и неохотно.
      - Прощай, - сказал он.
      - Нет, - возразила Джейн. - До свиданья. Мы еще увидимся в Приграничье.
      С резкостью, о которой после не раз сожалел, Граймс ответил:
      - Вряд ли.
      ТРУДНОЕ ВОСХОЖДЕНИЕ
      Благими намерениями...
      "Следопыт" не был счастливым кораблем.
      Капитан "Следопыта" не был счастливым человеком и демонстрировал это при каждом удобном случае.
      Молодой лейтенант Джон Граймс, который только что полупил назначение на "Следопыт" - крейсер Исследовательской и Контрольной службы, - тоже не чувствовал себя счастливым. За несколько лет службы в космосе ему доставались всякие командиры: строго блюдущие дисциплину или относящиеся к ней как к досадному препятствию на пути дружескою общения. Но капитан Толливер был явлением из ряда вон выдающимся.
      - Будь снисходителен, Джон, - внушал ему лейтенант Бигль, офицер снабжения. Он только что заглянул к Граймсу, чтобы поболтать, а заодно пропустить по стаканчику.
      - Снисходителен? - взорвался Граймс. - Я не знаю, какая блоха его укусила, но она точно была бешеной. Потому что теперь он все время кусает меня.
      - И все равно - будь снисходителен.
      - Тебе легко говорить, Питер. Вы, бездельники, всегда найдете способ не попасться ему на глаза. А когда несешь вахту, никуда не денешься.
      - Он же ворраллианец. Ты что, не знал?
      - Нет, - признался Граймс.
      Что ж, это кое-что объясняет. Ворралианцев осталось около сотни на всю Галактику. Еще недавно население Ворралла насчитывало почти три миллиона. Ворралл был процветающей планетой - и одним из немногих Федеративных миров, колонизованных людьми, где открыто исповедовались идеи чистоты расы и национальности. "В целях здоровой конкуренции", как заявляли представители Ворралла на заседаниях Большого Совета Федерации - на тех трех заседаниях, которые почтили своим присутствием ворраллианские делегации. Северный, Южный и Экваториальный Ворралл благополучно конкурировали между собой на своем шарике из воды, камня и грязи - пока глав этих стран не посетила одновременно одна и га же идея: захватить никому до тех пор не нужную цепочку островов, где гнездились птички-вонючки. Строго говоря, это были не птички, а летающие рептилии с некоторыми признаками млекопитающих. Спокон веку они считались тварями скорее неприятными, чем бесполезными. Если бы кто-нибудь положил глаз на эти пустынные скалистые острова, исхлестанные жестокими волнами и ветрами, раньше, птички-вонючки быстро последовали бы за прочими представителями животного мира, которые не успели вовремя убраться с пути человечества. Забегая вперед, скажем, что именно так дело и закончилось - впрочем, как и для всего живого на Ворралле. Их судьбу решило некое юное светило химической науки: оказалось, что в особых железах ничего не подозревающих птичек вырабатывается вещество, обладающее мощным омолаживающим действием. Именно этого и не хватало ворраллианской экономике. Она успешно функционировала в замкнутом цикле, но не производила ничего выдающегося - всегда не хватало какого-нибудь уникального экспортного товара, с которым можно было бы выйти на межзвездный рынок.
      Это было начало конца. Сначала стороны обменивались дипломатическими нотами, затем забряцали оружием. И, наконец, у кого-то дрогнула рука на красной кнопке - возможно, на всех трех сразу. В итоге из ворраллианцев уцелели только те, кто в этот момент находился за пределами родной планеты.
      Итак, капитан Толливер - ворраллианец...
      Граймс вздохнул. Жаль беднягу. Можно себе представить, каково это когда во всей Галактике нет места, которое можешь назвать домом. Когда знаешь, что твои родители, любимые, друзья, дом, где рос, школа, где учился, бар, где любил выпить после работы, - все это испарилось в одно мгновение, исчезло во вспышке адского пламени... Граймс содрогнулся.
      Но своя рубашка, как известно, ближе к телу.
      Граймс спиной почувствовал, когда в рубку вошел капитан Толливер. Но поскольку начальство не заявило вслух о своем присутствии, можно было не прерывать занятия - определять координаты корабля, как и полагается во время вахты. Действовать приходилось осторожно, чтобы не повредить прибор Пеленгатор Карлотти, инструмент тонкий и не слишком привычный. Добившись, чтобы антенна - эллипс из ленты Мебиуса, вращающийся вокруг длинной оси, указывала на Виллисхейвенский бакен, он записал угол между этой линией и осью корабля. Затем, так же медленно и осторожно, настроился на Браунсворлд и, наконец, на Карлион. К этому времени Граймс взмок, рубашка облепила спину, а оттопыренные уши горели. Развернув кресла, он ввел результаты расчетов в пространственный модулятор. Три тонкие светящиеся ниточки пеленгов пересеклись - аккурат на жирной линии, обозначающей траекторию "Следопыта". Граймс облегченно вздохнул и решительно нажал кнопку - внизу на экране появилось время снятия показаний.
      - Грхм.
      Граймс сделал вид, что вздрогнул от удивления, и развернулся к капитану:
      - Сэр?
      Толливер был высоким и тощим - настолько тощим, что походил на ожившее пугало. Все попытки подогнать униформу не увенчались успехом, и она висела на нем, как власяница на кающемся грешнике. Блеклые серые глаза мрачно взирали на Граймса сверху вниз.
      - Мистер Граймс, - голос у него был столь же блеклым и невыразительным, - я заметил, сколько времени вам понадобится, чтобы вывести позицию в модуляторе. Это заняло у вас ровно одиннадцать минут, сорок три и пять десятых секунды. Объективная скорость - тридцать пять целых семь десятых люмов. На какое расстояние переместился корабль, пока вы шевелили мозгами?
      - Я могу подсчитать, сэр...
      Граймс приподнялся в кресле, словно всерьез намеревался перебраться поближе к корабельному компьютеру.
      - Не стоит, мистер Граймс, не стоит. Я понимаю, у вахтенных офицеров масса дел. Зачем утруждать свои могучие мозги такой ерундой, как навигация? Есть куда более приятные и важные мысли - о девушке из последнего порта. Или о девушке, которую можно встретить в следующем порту...
      Теперь у Граймса покраснели не только уши. Именно об этом он по большей части и думал во время вахты - а именно, вспоминал весьма приятные подробности отпуска на Нью-Капри.
      - Эти траектории у вас подозрительно хорошо пересекаются. Я ожидал, что столь неопытный навигатор, как вы, непременно что-нибудь прошляпит. Полагаю, вы учли пробег между точками измерений?
      - Конечно, сэр.
      - Грхм. Хорошо, мистер Граймс. Будем считать, что ваши измерения относительно точны. Теперь рассчитайте пробег на тысячу двести часов и проложите из этой точки траекторию к Дельте Секстана.
      - К Дельте Секстана, сэр?
      - Вы меня слышали.
      - Но разве мы летим не на Карлион?
      - Мы летели на Карлион, мистер Граймс. Но - полагаю, это ускользнуло от вашего внимания, - у наших лордов и повелителей из Адмиралтейства длинные руки. И они тянутся все дальше. Так вот. Да будет вам известно: мы получили приказ произвести разведку в планетной системе Дельты Секстана.
      - Будем высаживаться, сэр? - с надеждой спросил Граймс.
      - Если это коснется вас, мистер Граймс, вы узнаете об этом в соответствующее время. А теперь, пожалуйста, рассчитайте траекторию.
      Лейтенант-коммандер Вангер, старший помощник капитана, оказался более словоохотлив. Собрав свободных от вахты офицеров в кают-компании, он кратко обрисовал ситуацию.
      - Что бы там ни говорили всякие биологи и социологи, численность населения растет, - объявил он. - И растет чертовски быстро увеличиваться. Так что нам, равно как и прочим крейсерам нашей доблестной службы, приказано получше поискать и найти какую-нибудь планетку, которую человечество может заселить, но почему-то еще не заселило. В системе Дельты Секстана планет аж десять штук. Но нам подходят только две - четвертая и пятая. Судя по докладу капитана Лавелла, который первым их исследовал, на Четвертой будет чуточку жарковато, а на Пятой - чуточку холодновато. Но на обеих планетах имеются кислородная атмосфера и соответствующие формы жизни. Да, и на Пятой получше с полезными ископаемыми - то есть в смысле промышленности она выглядит более заманчиво. В любом случае, Четвертую вряд ли будут колонизировать. Капитан Лавелл и его биологи считают, что по крайней мере один из туземных видов дорос до третьей категории.
      - И что это значит? - осведомился младший инженер.
      - Всякий вид третьей категории считается способным подняться до второй, - терпеливо объяснил старпом.
      - А вторая? - не сдавался инженер.
      - Мы с вами, например. А первая - те, кем мы можем стать. Или те, на кого мы можем напороться в Космосе, если нам очень не повезет. Короче, по правилам, за существами третьей категории можно наблюдать, но вмешиваться в их развитие не следует. А захват их мира можно расценивать как вмешательство. Кто-нибудь нальет мне кофе?
      Кто-то налил, и Вангер, промочив горло, продолжал:
      - Расклад такой. На Четвертой будет исследовательский лагерь. Если верить Лавеллу, человеку с пушкой там ничего не грозит. А корабль сядет на Пятой, там и пойдет настоящая работа. Заселять наверняка будут Пятую, но поселенцам полезно хоть что-нибудь знать о ближайших соседях.
      - Не знаешь, кто останется на Четвертой? - спросил Граймс.
      - Без понятия, Джон. Команда из биологов, этологов, картографов, геологов и прочих. Если Старик будет следовать Уставу - а он будет - то кого-нибудь из нас назначат ответственным за лагерь. Честно говоря, не обрадуюсь, если выберут меня. Спасибо, у меня уже был такой опыт. Кто бы ни полетел с этими чертовыми умниками, он быстро обнаружит, что в лагере его должность - повар и судомойка. Буквально.
      Тем не менее, узнав несколько дней спустя, что назначен начальником исследовательской партии на Четвертой, Граймс был счастлив.
      "Следопыт" завис на орбите Дельты Секстана IV в ожидании. Челнок приземлится, и Граймс сообщит, что лагерь установлен.
      Поначалу Граймс наслаждался властью и ответственностью. Но вот челнок прошел сквозь турбулентности атмосферы, опоры посадочного устройства утвердились на берегу реки - и лейтенант обнаружил, что первое исчезло без следа, а второе заполнило освободившееся место. Ученые тактично дали понять, что за пределами корабля золотые погоны и медные пуговицы значат меньше, чем ничего, - и, выгрузив оборудование и все прочее, похватали свои драгоценные приборы и разбежались кто куда. Спасибо, что помогли поставить надувные палатки для жилья и лабораторий... Каких трудов стоило убедить их, что с исследованиями можно повременить до следующего утра! В соответствии с регламентом ФИКС челнок приземлился на линии утреннего терминатора. Но к тому времени, когда Граймс сумел все организовать по своему разумению, солнце - неяркое, но жаркое, несмотря на сплошную пелену облаков, - уже почти закатилось.
      Обязанности по приготовлению ужина были возложены на Граймса. Правда, основным поварским инструментом являлся консервный нож, а самой сложной процедурой - открывание банок. Но лейтенант кипел от негодования. Из шести ученых - трое женщины! Возможно, им когда-то говорили, что место женщины на кухне, но они явно успели про это забыть. Но еще хуже было то, что никто не оценил трудов лейтенанта. Его подчиненные поглощали ужин, даже не замечая, что едят, - все их внимание было поглощено научной дискуссией. Лейтенант был удостоен единственной небрежно брошенной реплики - о том, что к рассвету неплохо бы подготовить флиттеры.
      Ученые продолжали болтать. Лейтенант покинул их, надеясь, что они догадаются хотя бы собрать и помыть посуду... Разумеется, его надежды не оправдались. Снаружи почти стемнело. Несмотря на жару прошедшего дня, воздух был напитан промозглой сыростью. В лесу, похожем на заросли гигантской капусты, кто-то тоскливо завывал, какая-то тварь над головой громко хлопала и трещала широкими крыльями. А насекомые... ну или что-то подобное... Они не кусались, но забирались куда только возможно и ужасно раздражали. Похоже, их привлекало тепло человеческого тела.
      - Погреться хотят, ублюдки, - пробормотал Граймс. - Какого черта им днем не летается?
      Пожалуй, стоит включить прожекторы. При такой облачности будут проблемы с подзарядкой солнечных батарей, но до возвращения "Следопыта" их хватит. В резком свете прожекторов работалось легче, и Граймс смог настроить и отладить систему безопасности. Всякое существо, которое попытается проникнуть в лагерь, ждет быстрая смерть от электрического разряда... или, по крайней мере, неприятные ощущения - в зависимости от размеров незваного гостя. То же самое относилось, разумеется, и к любому пытающемуся покинуть лагерь - но лейтенант милостиво предупредил ученых.
      Наконец Граймс открыл ящики и начал собирать первый флиттер. Сам он не слишком любил эти одноместные скорлупки - карликовую помесь вертолета и дирижабля, но вряд ли ему придется ими пользоваться. Он обречен торчать в лагере все время, пока исследовательская партия работает на Четвертой.
      Покончив со сбором флиттеров, Граймс включил систему безопасности и вернулся в палатку-столовую. Вопреки его надеждам, ученые отправились спать, оставив ему всю грязную посуду.
      Когда наступил унылый рассвет, Граймса разбудил жизнерадостный вопль доктора Корцоффа.
      - Эй, юный Граймс! - Бородатый здоровяк-биолог пребывал в прекрасном настроении. - Проснитесь и пойте! Как насчет завтрака? Кто-то же должен заботиться о нас, сами понимаете.
      - Я-то понимаю, - мрачно отозвался Граймс. - Чем я, по-вашему, всю ночь занимался?
      Он выбрался из спального мешка, натянул шорты и рубашку, которые за вчерашний день успели пропитаться потом. Когда еще найдется время позаботиться о себе... Затем сунул ноги в сандалии, вышел из палатки - и его окружила толпа разгневанных неодетых женщин. На самом деле, их было только трое, но шумели они не хуже сотни. По крайней мере одна - рыжеволосая Маргарет Лэзенби, этолог. Как она была хороша, особенно в ярости... Впрочем, Граймс был не в состоянии созерцать прекрасное.
      - Мистер Граймс! - возопила мисс Лэзенби. - Вы что, нашей смерти хотите?
      - Что вы имеете в виду, доктор Лэзенби? - вяло отозвался лейтенант, делая вид, что ничего не понимает.
      - Это ваше защитное поле, черт бы его подрал - или как оно называется? Мы пошли к реке искупаться, и нас с Дженни чуть не убило. Выключите этот ужас, будьте столь любезны!
      - Я предупреждал вас вечером, что включу...
      - Мы не слышали. Кроме того, здесь нет опасных животных.
      - Я бы не был столь уверен... - начал Граймс.
      - Это уж точно, мистер Граймс. Например, в том, что о ваших ночных бдениях всем известно. Такой грохот - между прочим, некоторые люди спят чутко. Устанавливать силовое поле на планете, где нет животного опасней кошки!
      - Так как насчет кофе, мистер Граймс? - послышался чей-то голос из палатки.
      - У меня только две руки, - буркнул лейтенант.
      И так весь день - принесите то, закрепите это, делайте так, а так не делайте, помогите немного, будьте любезны... Улучив момент для перекура, Граймс вспомнил, как Мэгги Лэзенби рассказывала о "Законе клевания". Если верить ей, то на птичьем дворе и в человеческом обществе правила одни и те же.
      - Есть главная птица, - говорила Мэгги. - Она имеет право клевать всех остальных. Есть вторая: ее клюет главная, а она клюет всех остальных, кроме главной. Ну и так далее, пока не дойдем до бедняги, которую клюют все.
      - Но ведь у людей это не так, - возразил Граймс.
      - Неужели утенок? А в школах? А на кораблях? Я, конечно, имею к этой посудине весьма слабое отношение - слава всем богам Галактики! Но даже я вижу, что над бедным дурачком Уилксом только ленивый не издевается.
      Граймс считал это ерундой - но теперь, к своему удивлению, понял, каково приходилось Уилксу. За отсутствием Уилкса "последней птицей" оказался он, Граймс. И не то чтобы учеными двигал некий злой умысел. Просто, по их меркам, полуграмотный лейтенант годился только в дровосеки и водоносы. Он оказался в окружении специалистов-ученых, где его знания и умения значили прискорбно мало, почти ничего. А как их возмущала строгая дисциплина на борту военного корабля! Что ж, теперь на их улицу пришел праздник. Конечно, они в этом и сами себе не признались бы - но как приятно отыграться!
      Следующий день оказался чуть приятнее. Шесть флиттеров стартовали один за другим, и лагерь остался на попечении Граймса. Один за другим ученые забирались в кабины, и машины исчезали в тучах, словно блестящие механические ангелы.
      Взяв рацию и пистолет - просто на всякий случай, Граймс отправился прогуляться вдоль реки. Он оставлял пост не без угрызений совести, но если кто-то из подчиненных попадет в беду и позовет на помощь, он сразу узнает об этом. Он только дойдет до первой излучины, а потом вернется в лагерь.
      Нельзя сказать, что Четвертая планета Дельты Секстана поражала красотой. Однотонное серое небо с невнятным светлым пятном, отмечающим местонахождение жаркого солнца. Серая река. Серая мясистая растительность с проблесками унылой зелени. Цветы почти не отличались от листьев, по крайней мере, на неискушенный взгляд лейтенанта.
      Но как приятно было вырваться из лагеря - этой кучки пластиковых иглу и отдохнуть от бесконечной работы! Прогуляться по миру, который еще не испорчен человеком, - Граймс впервые видел подобное. Капитан Лавелл ограничился беглой разведкой - так что остается шанс найти какое-нибудь неизвестное растение или животное, которое потом назовут его именем. Он мрачно ухмыльнулся. Когда-нибудь ученые дадут всем видам местной флоры и фауны длинные латинские названия, а имя лейтенанта Граймса, скорее всего, никто и не вспомнит.
      Тут Граймс обнаружил, что добрался до излучины реки, и решил пройти еще пару ярдов.
      - Отлично, - удовлетворенно заметил он. - Кое-что я все-таки нашел - а они порхают на своих железках и не видят...
      "Кое-что" - а именно тропа - вела через джунгли к воде. Но почему именно здесь? Этот вопрос стоил всестороннего исследования. Ну конечно... Повсюду вокруг берег круто обрывается, а здесь есть маленькая заводь и удобный спуск к воде. Кроме того, на мелководье росли странные растения: толстые прямые стебли около пяти футов высотой, и каждый увенчан гроздью шаров, размером от виноградины до апельсина. А еще здесь кто-то когда-то умер - или погиб. От неизвестного существа остались только кости желтоватые, слегка поблескивающие. Судя по ребрам, тело напоминало цилиндр или короткую трубку. Рядом валялся череп, почти шарообразный. По зубам Граймс определил, что животное было травоядным... и четвероногим, размером примерно с шотландского пони, какие водятся на Земле.
      Вдруг Граймс насторожился. Кто-то пробирался по тропе через джунгли - и при этом шуршал и издавал странные звуки, больше всего похожие на неразборчивое бормотание. Забыв про скелет, лейтенант выпрямился, вытащил пистолет и снял с предохранителя. Потом притаился за косогором и стал ждать, готовый убежать или вступить в бой. Кто сейчас появится? Его разбирало любопытство.
      Зверь оказался не один. Они высыпали на берег - около дюжины серых косматых созданий. Гуманоиды, почти люди - в этом сомневаться не приходилось. Передвигаются на двух ногах, и лишь иногда опускаются на четвереньки... Они непрерывно болтали и жестикулировали. Самый крупный ростом с невысокого человека, самый мелкий - с ребенка. Но Граймс почему-то был уверен, что детенышей среди них нет.
      Они пришли не на водопой. Они сразу направились к растениям и принялись срывать самые крупные плоды - самые спелые? Они запихивали плоды в рот целиком и жадно чавкали. Плодов хватило бы на всех. Но одному существу не досталось ничего. Не потому, что он был самым маленьким - и не самым большим. Похоже, его проблема была психологической. Парень явно страдал неуверенностью в себе и боялся присоединиться к своим крепким и сноровистым соплеменникам.
      Наконец, увидев, что его собратья увлеченно набивают брюхо, он медленно побрел по мелководью к растениям. Воровато оглянувшись, он протянул руку и сорвал шаровидный плод. Но ему не дали даже попробовать добычу. Волосатая лапа опустилась ему на голову. Послышался гулкий звук, и бедолага плюхнулся в грязную воду. Соплеменник, атаковавший несчастного, выхватил плод из его руки, надкусил и, стрекоча и гримасничая, выбросил в реку. Это повторялось не меньше трех раз. И вдруг, словно по команде, вся толпа побрела обратно в джунгли. Жертва издевательств с тоской оглядывалась на плоды, которых так и не удалось попробовать.
      Вечером Граймс рассказал о своем маленьком открытии, но оно никого не заинтересовало. Ученые были заняты собственными изысканиями. Кто-то обнаружил богатые залежи радиоактивных руд, кто-то - стада мясных животных и деревни обезьяноподобных существ. Впрочем, Мэгги Лэзенби сказала, что с удовольствием присоединится к Граймсу в его исследованиях - как только сумеет выкроить минутку... но не раньше, чем закончит основную работу.
      Посуду после ужина, как всегда, оставили на Граймса.
      Перед сном он поставил будильник. Надо проснуться до рассвета, чтобы выключить силовое поле - пусть женщины спокойно искупаются. А потом сварить кофе и приготовить завтрак.
      После завтрака Граймс снова остался в одиночестве.
      Положительно, у него было что-то общее с этим несчастным забитым существом. "Омега", последняя птица, которую все клюют...
      "Если бы Мэгги оказалась права, я тоже бы начал над ним издеваться. Но я цивилизованный человек", - самодовольно подумал Граймс.
      На этот раз он взял другой пистолет - стреляющий электрошоковыми иглами - и установил регулятор на самый минимум.
      Граймс добрался до заводи прежде, чем там появились туземцы, разулся, снял носки, добрел по воде до растений и сорвал два самых спелых на вид плода. Граймс не знал, опасны ли они для человеческого метаболизма, но не испытывал ни малейшего желания это проверить. Плоды были заключены в плотную кожуру и нестерпимо воняли. Вернувшись, он прошел пару шагов по тропинке, засел в кустах и стал ждать.
      Туземцы появились с завидной пунктуальностью. Тараторя и размахивая руками, они вывалились из джунглей и направились к воде. История повторилась: робкий туземец стоял в сторонке, дожидаясь - очевидно, напрасно - возможности попробовать плод. Граймс медленно поднялся на ноги. Примитивные гуманоиды не обратили на него ни малейшего внимания - все, кроме робкого, но даже он не сдвинулся с места. Граймс осторожно приблизился к нему, протягивая плоды на раскрытой левой ладони. Вот в глазах мелькнуло любопытство, затем жадность. Из уголка большого тонкогубого рта потекла струйка слюны. Затем существо медленно, с опаской направилось к Граймсу.
      - Иди сюда, бери, - прошептал лейтенант.
      Может, эти существа - телепаты?
      Едва приблизившись на достаточное расстояние, туземец быстро схватил плоды, чуть оцарапав Граймса. Интересно, а его соплеменники - тоже телепаты? Вожак зарычал, отбросил свой плод и устремился к одаренному Граймсом собрату. Несчастный съежился, заскулил и протянул плод обидчику умоляющим униженным жестом.
      Но тут разозлился Граймс. Пистолет был уже снят с предохранителя, а прицелиться - дело микросекунды. Лейтенант нажал на спуск. Обидчик взвизгнул и, корчась, повалился на землю.
      - Свое жри, черт возьми! - гаркнул лейтенант.
      На этот раз робкому туземцу удалось дважды откусить от плода, прежде чем другой агрессор - номер два в иерархии? - попытался отнять у него лакомство. К тому времени, когда туземец наконец прикончил плод, больше полудюжины тел распростерлось на мху. Все живы, с облегчением заметил Граймс. Наконец первые двое неуверенно поднялись на ноги и, неодобрительно поглядывая на незваного гостя, побрели обратно - на стеблях еще оставались спелые плоды. Но на этот раз они не стали срывать их, а отобрали у более слабых соплеменников. Однако новоиспеченному протеже лейтенанта они мстить почему-то не стали.
      На следующий день Граймс продолжил эксперимент. Как и вчера, он сорвал два самых соблазнительных - разумеется, не для него самого - плода. Как и вчера, он преподнес их Гундосу (почему бы и нет? имя не хуже любого другого). На этот раз парализатор пришлось использовать лишь единожды. Похоже, именно вожак не желал учиться на собственном опыте. На третий день парализатор не понадобился вообще. Гундос позволил Граймсу погладить себя и сам погладил лейтенанта по руке. На четвертый Граймс уже решил, что оружием пользоваться не придется, как вдруг один из самых маленьких гуманоидов, который теперь оказался в группе "омегой", злобно завизжал и налетел на Гундоса, кусаясь и царапаясь. Тот бросил плод и попытался убежать - но на него набросилась вся группа. Граймс, поставив широкий луч, нокаутировал всех. Когда туземцы пришли в себя, они, покряхтывая, ретировались в джунгли.
      На пятый день Граймс решил перейти к новой стадии эксперимента. Как он радовался теперь, что ученые все еще заняты своими игрушками! Если они - ив первую голову Мэгги Лэзенби - узнают, то захотят вмешаться. Чтобы все шло по их сценарию и, как всегда, усложнят простейшую ситуацию. Ведь даже обычному лейтенанту понятно, что Гундоса нужно научить защищаться, чтобы отстаивать свои права.
      Как обычно, Граймс сорвал два плода. Очередной выстрел отпугнул обидчиков - а затем лейтенант оглушил Гундоса. Всякий раз, едва туземец начинал подавать признаки сознания, процедура повторялась. Граймс резонно предполагал, что бедное забитое создание - не самый популярный член группы, и собирался этим воспользоваться. Так и получилось: когда пришло время возвращаться, туземцы исчезли в джунглях, даже не оглянувшись на собрата. Подняв Гундоса - тот оказался не слишком тяжел - лейтенант отнес его к урезу воды. Скелет "пони" по-прежнему лежал там, похожий на миниатюрный остов разбитого древнего корабля. Под рубашкой начало зудеть, и лейтенант порадовался, что догадался намазаться средством от насекомых перед уходом из лагеря. Опустив неподвижное волосатое тело на толстый ковер мха, он присел возле скелета, перерезал ножом плотные высохшие связки и отделил две бедренные кости. Получились неплохие дубинки - для человека немного коротковатые и легкие, но для такого, как Гундос, - в самый раз. И наконец Граймс собрал несколько спелых плодов, не замеченных группой.
      Вскоре Гундос пришел в себя, издал характерное сопение и уставился на Граймса. Лейтенант успокаивающе протянул туземцу плод, который уже окрестил воняблоком, и бедолага вцепился в него руками и зубами. Почти сразу его вытошнило - видимо, от жадности. Надо было прихватить респиратор... Пока гуманоид счастливо чавкал, Граймс вертел и жонглировал костью. Наконец Гундос соизволил заметить, что делает лейтенант, и проявил даже некоторый интерес. В этот момент импровизированная дубинка опустилась на ребра скелета. Раздался громкий треск, и два ребра сломались точно пополам. Гундос потянулся к дубинке. Граймс отдал ее ему, а сам взял вторую.
      Туземец оказался хорошим учеником. Под конец, без всякой подсказки со стороны Граймса, он принялся молотить по черепу мертвого животного и не останавливался, пока не пробил дыру. Граймс виновато покосился на часы пора было возвращаться в лагерь и готовить ужин. Он вдруг задумался, как же Гундос доберется до дома и как его там встретят. Но теперь он, по крайней мере, вооружен и сможет постоять за себя - Граймс надеялся на это.
      Но туземец, похоже, вовсе не собирался идти домой. Сжимая костяную дубинку, он тащился за лейтенантом, время от времени издавая жалобное "и-ик". Оторваться от него возможности не было, а пускать в ход парализатор Граймсу не хотелось. В конце концов, есть запасная палатка, в которой хранятся образцы. Пусть переночует там.
      К большому удивлению и облегчению Граймса, туземец не проявил никакого беспокойства, когда его завели в пластиковое иглу. Он охотно взял флягу с водой и присосался к ней, громко хлюпая. Потом с некоторым сомнением он взял конфету, но, лизнув разок, сожрал ее в два счета. Граймс слышал от ученых, что местная еда подходит для человека. Логично предположить, что человеческая еда тоже не причинит вреда местному организму. Еще вода, еще конфета - и Гундос свернулся калачиком на пластиковом полу палатки, явно собравшись отойти ко сну. Граймс оставил его и выбрался наружу.
      Впрочем, самому Граймсу так и не довелось выспаться. А что, если его гость - или пленник? - поднимет ночью вой и перебудит весь лагерь? Или совершит еще какое-нибудь нарушение общественного порядка? Неожиданно лейтенанта охватило смутное, но неприятное подозрение: скорее всего, ученые не одобрят его экспериментов. Но эта ночь прошла так же тихо, как все предыдущие. Как всегда, позавтракав с утра пораньше, ученые разлетелись по своим делам.
      Граймс подошел к запасной палатке и откинул полог. Вонь, ударившая в ноздри, заставила лейтенанта судорожно сглотнуть, но Гундоса она, похоже, ничуть не беспокоила. Туземец на четвереньках выбрался наружу, потом поднялся на задние конечности, прошествовал обратно, почти не сгибая спину, и вернулся со своей дубинкой. Свободной рукой он погладил Граймса по пальцам, заскулил и скорчил невероятную гримасу. Лейтенант отвел его к ведру с водой и дал два леденца.
      Пока Гундос наслаждался прелестями утра, доблестный исследователь, сражаясь с приступами тошноты, вычистил палатку. Делать уборку после ученых - тоже не великое удовольствие, но не до такой степени. Отныне Гундосу придется самому заботиться о себе. К тому моменту, когда все ежедневные обязанности были выполнены, Граймс окончательно утвердился в своем решении - гуманоид проявил незаурядную склонность путаться под ногами.
      Наконец настало время идти к реке. Граймс решительно шагал по тропинке, а Гундос ковылял рядом, размахивая дубинкой. На этот раз их прибытие совпало с появлением туземцев. Гундос не мешкал - он первым сорвал плод. Угрожающе ворча, вожак двинулся на него. Казалось, еще мгновение - и Гундос пустится наутек. Но тут он выпрямился и словно вырос на пару дюймов. Неуклюже занеся дубинку, он еще более неуклюже опустил ее, но ему повезло - удар пришелся в плечо обидчика. Второй удар попал в висок, и вожак упал. Граймс увидел, как на сером спутанном мехе показались капли желтой крови.
      Гундос взвизгнул - но не от испуга. Размахивая дубинкой, он направился к тем, кто больше всех издевался над ним. Они побежали, почти все. Те, кто не ретировался сразу, сделали это, как только на себе прочувствовали мощь примитивного оружия.
      Граймс, потрясенный, рассмеялся.
      - Ах ты мой мальчик, - пробормотал он.
      Гундос не обращал на него ни малейшего внимания - он набивал брюхо спелыми плодами.
      Когда шестеро людей полностью поглощены своими исследованиями, а седьмой предоставлен сам себе, этому седьмому несложно хранить тайну. Впрочем, Граймс не слишком к этому стремился. Он не раз пытался рассказать ученым о своем этологическом эксперименте, но его никто не слушал.
      - Для нас ты только водитель автобуса, Джон, - как-то раз заявила Мэгги Лэзенби - довольно резко. - Твое дело - астронавтика, а науку оставь нам.
      Срок возвращения "Следопыта" неуклонно приближался, и Граймс уже не смог проводить у реки столько времени. Надо было готовиться к отлету: упаковать образцы, записи и не слишком нужные вещи, проверить двигатель челнока. Тем не менее ему удавалось улучить время и посмотреть, как идут дела у его подопечного. С удовлетворением лейтенант отмечал, что туземец, похоже, неплохо освоился с новой ролью.
      Еще несколько дней - и с крейсера пришло сообщение. Корабль выходил на планетарную орбиту, и сам капитан спустится на челноке для инспекции лагеря. Граймс трудился в поте лица. От ученых - ужасных лентяев и нерях - помощи ждать не приходилось. Для того чтобы со всем управиться, потребовалось бы полдюжины универсальных роботов. В распоряжении Граймса имелся только один он сам.
      И все же он это сделал.
      Когда челнок прорвался сквозь плотную пелену облаков, в лагере царил образцовый порядок - насколько это было возможно. Граймс едва успел переодеться в чистую униформу. Едва опоры челнока коснулись земли, он вытянулся по стойке "смирно" и бодро отсалютовал капитану, который спускался по трапу.
      Ответив на приветствие, Толливер неожиданно улыбнулся:
      - Вам удалось поддерживать на базе порядок, мистер Граймс. Надеюсь, а свое время вы так же будете содержать корабль.
      - Спасибо, сэр.
      В время осмотра лагеря Граймс сопровождал капитана. При виде царящей везде чистоты, Толливер одобрительно хмыкал. Аккуратно сложенные вещи, уже готовые к погрузке, вычищенный до блеска челнок... Даже ученые - слава всем богам Галактики - больше не вели себя, как неряшливые дети. Лагерь сверкал чистотой и порядком, и они тоже. Когда капитан отвернулся, Мэгги подмигнула Граймсу. Лейтенант ответил благодарной улыбкой.
      - Полагаю, у вас не было времени на собственные исследования, мистер Граймс, - внезапно сказал капитан Толливер. - Какая жалость...
      - Нет, он нашел время, сэр, - вмешалась этолог.
      - Неужели, доктор Лэзенби? И что это за проект?
      - Э-э... Мы были заняты своими делами, сэр. Но у нас сложилось впечатление, что мистер Граймс тоже проводил какое-то исследование...
      - Неужели? И чем же вы занимались, мистер Граймс? Граймс посмотрел на часы: время еще есть.
      - Я вам покажу, сэр, - решился он. - Если вы пройдете со мной туда, к реке.
      - Ведите, мистер Граймс, - разрешил капитан, весело улыбаясь.
      Перед мысленным взором Граймса мелькнуло золотое полукольцо на погонах. Лейтенант-коммандер... Для продвижения по служебной лестнице ФИКС рапорт капитана значил больше, чем срок службы.
      Граймс повел Толливера вдоль реки, к тропе в джунглях, ведущей в маленькую заводь.
      - Подождем здесь, сэр, - сказал он, взглянув на часы - оставалось уже недолго.
      И тут из зарослей появился горделиво ступающий Гундос с костяной дубинкой, которую он держал на манер скипетра. Справа и слева от него шли два гуманоида помельче, тоже с грубым костяным оружием. За ними - остальные, тоже вооруженные. Гундос подошел к растениям, нарвал охапку плодов и принялся их жадно пожирать, больше роняя, чем съедая. Остальные наблюдали, пуская слюни. Кто-то попытался пробраться мимо стражников, но его жестоко побили. Граймс сглотнул. Какие-то три дня - и эксперимент вышел из-под контроля.
      - Я смотрел фильмы капитана Лавелла об этих существах, - ледяным тоном произнес Толливер. - Это вы сделали?
      - Да, сэр. Но...
      - На вашем месте я подал бы заявление о переводе, мистер Граймс. Это было бы самым мудрым решением. Но если намерены оставаться в ФИКС - в чем я сомневаюсь, то искренне надеюсь, что вы найдете легендарный Источник молодости.
      - Почему, сэр?
      - Боюсь, это единственный способ увидеть результат того, что вы здесь начали, - с горечью отозвался капитан Толливер.
      Щит и меч
      "Следопыт", крейсер Федеральной Исследовательской и Контрольной службы, вернулся на Линдисфарнскую Базу, и лейтенанта Граймса вместе с несколькими другими офицерами списали "на берег". Он был этому только рад: отношения с капитаном Толливером с каждым днем становились все более напряженными. И все же... Нельзя сказать, что Граймс радовался от души. Что дальше? Что его ждет? Впрочем, Толливер, несмотря на все свои недостатки, был настоящим человеком. Он показал лейтенанту свой рапорт - ту его часть, где говорилось о нем, Граймсе.
      "Лейтенант Граймс проявляет инициативу и усердие. К сожалению, обычно эта инициатива и усердие направлены не туда, куда следует".
      Граймс решил не протестовать. Довольно часто его инициатива и усердие направлялись именно туда, куда нужно, но в это время капитана Толливера не было рядом. Капитан, пользуясь своим правом - и исполняя свой долг, изображал Граймса таким, каким видел его сам. Но это ведь не единственный рапорт... И тем не менее Граймс волновался. Каким будет новое назначение? Как сложится его карьера в ФИКС? Если речь вообще пойдет о карьере.
      Впрочем, доктора Маргарет Лэзенби тоже списали. Она имела ранг лейтенант-коммандер ФИКС, но предпочитала гражданское звание. Как это обычно бывает со старыми сослуживцами, которым есть что вспомнить, они коротали время вместе, пока сидели на Линдисфарнской Базе. В любом случае, лейтенант был неравнодушен к этой очаровательной рыжеволосой этологине, и ее симпатия ему льстила. Если очень повезет, они могут стать... не только друзьями. Впрочем, ему и без того было неплохо в обществе Мэгги - хотя она и не позволяла ничего, кроме краткого поцелуя на прощание.
      Однажды он выпил чуть больше обычного. Кают-компания почти опустела. И Граймс решил поделиться с Мэгги своими опасениями.
      - Мэгги, мне это не нравится...
      - Что тебе не нравится, Джон?
      - Я столько времени торчу на Базе - но новом назначении ни слуху, ни духу. Я тебе говорил, что Толливер написал обо мне в рапорте...
      - Раз шесть, если не десять. И что дальше?
      - Тебе-то хорошо, Мэгги. Хоть у тебя и два с половиной кольца, ты не космолетчик. Тебе не надо забивать голову такой ерундой, как продвижение по службе. А мне приходится. Я простой космический работяга. Космос - все, что я знаю.
      - Хорошо знаешь, утенок, - рассмеялась она. - Я в этом уверена. Не волнуйся. Все будет хорошо, поверь тетушке Мэгги.
      - Спасибо за поддержку, - уныло отозвался Граймс. - Но я не могу не волноваться. В конце концов, это моя карьера...
      Она улыбнулась и стала еще привлекательней.
      - Ладно, я тебе скажу кое-что. Твой драгоценный капитан Толливер - не единственный, кто удостоил тебя отзыва. Не забывай, исследование Четвертой Дельты Секстана проводил Научный отдел ФИКС. Поскольку ты астронавт, то официально считался командующим ты, но на самом-то деле, балом правили мы. И настоящим начальником лагеря был доктор Корцофф - или коммандер Корцофф, если тебе так больше нравится. Он тоже про тебя кое-что написал.
      - Могу себе представить, - похоронным тоном отозвался Граймс. - "Этот офицер, не имея какой бы то ни было научной подготовки, взял на себя смелость провести собственный эксперимент, который неизбежно повлечет за собой разрушительные последствия для экологии, этологии, зоологии и биологии планеты..." Я никакую "логию" не забыл?
      - Да ты всем понравился, - рассмеялась девушка. - И мне тоже. Только, между нами, твой "частный эксперимент" нас здорово позабавил. Ты слегка подтолкнул твоего друга Гундоса и его народ вперед по пути развития - но только слегка. Рано или поздно - думаю, скорее первое - они бы сами изобрели оружие. Это неизбежно... Хочешь узнать, что доктор Корцофф написал?
      - Ну, хуже, чем у капитана Толливера, у него все равно не выйдет.
      - "Этот офицер - прирожденный командир", - процитировала Мэгги.
      - Ты не шутишь?
      - Нет, Джон.
      - Гхм... Ты сделала меня чуть-чуть счастливее.
      - Я рада.
      Повышения Граймс не получил. Зато он получил под свою команду корабль. Курьерскими судами ФИКС с их маленьким экипажем всегда командовали двухкольцевики - простые лейтенанты. Тем не менее, как сказала поэтесса двадцатого века Гертруда Стайн, "капитан есть капитан есть капитан..." И командирские курсы, которые Граймс прослушал перед новым назначением, были лучшим тому доказательством
      Прекрасную бочку меда портила только одна ложка дегтя - одна, но большая. Ложка по имени коммодор Дамиен, который командовал курьерской службой ФИКС. Он знал о Граймсе все и продемонстрировал это при первом же собеседовании. Лейтенант подозревал, что коммодор знает о нем даже больше, чем сам Граймс.
      - Так много рапортов о вас, лейтенант, - сказал Дамиен, покачивая пухлой папкой, которую держал в руках. - И столько противоречий... Некоторые из ваших командиров считают, что вы станете самым молодым адмиралом за всю историю ФИКС, другие - что вас даже Приграничники не возьмут третьим помощником. И наконец, рапорт от офицеров-научников высокого ранга. Снова похвальные отзывы. Правда, эти джентльмены - не астронавты... К таким, как Вы, есть только один подход. Мы дадим вам шанс. Вы получите под командование что-нибудь маленькое и незначительное - и посмотрим, что у вас выйдет. Думаю, это будет "Щитомордник". Для начала вы будете просто мальчиком на галактических побегушках. Покажете себя хорошо - если покажете - Вам доверят более важные миссии. Я ясно выразился?
      - Да, сэр.
      - Тогда постарайтесь помнить, чему вас учили, и ведите себя хорошо. Это все.
      Граймс отсалютовал коммодору Дамиену и покинул его кабинет.
      Граймс влюбился в свой первый корабль. Он был по-настоящему горд своим назначением - хотя это был всего лишь крошечный курьер "серпент-класса", легковооруженный, с минимальным составом экипажа. Кроме Граймса, на борту находились два вахтенных офицера-мичмана, инженер - тоже однокольцевик и два офицера связи - оба лейтенанты. Один отвечал за электронные средства связи. При необходимости его можно было поставить на вахту. Второй был псиоником очень ценный член экипажа, поскольку на "Щитоморднике" еще не установили ни передатчик Карлотти, ни Карлотти-Пеленгатор. Кроме кают для команды, на корабле имелись также роскошные апартаменты для одного пассажира. Одной из функций курьеров была экспресс доставка Очень Важных Персон из точки А в точку Б.
      - Перелет с Базы Линдисфарна на Донкастер на максимальной скорости, сказал коммодор Дамиен, - не забывая при этом о безопасности корабля.
      - И об удобстве пассажира, сэр? - спросил Граймс.
      - Это уж вас не касается, лейтенант, - ухмыльнулся Дамиен, и его лицо стало еще больше похожим на череп. - Мистер Альберто... крепкий орешек. Я бы сказал - он даст сто очков вперед... любому среднему астронавту.
      - Слушаюсь, сэр, - ответил лейтенант. Прозрачный намек коммодора предназначался для его густо покрасневших ушей. - Прокатим с ветерком и песнями.
      - Только постарайтесь добраться целиком, а не по частям, - фыркнул Дамиен. - Это все, что командованию от вас нужно. Точнее, нужно доставить мистера Альберто в целости и сохранности. - Коммодор взял со стола тщательно запечатанный конверт и передал его Граймсу. - Ваш приказ; открыть только когда ляжете на курс. Впрочем, я уже вам почти все рассказал. Вперед, астронавт, - он снова ухмыльнулся.
      Граймс встал, надел фуражку, отсалютовал коммодору свободной правой рукой, развернулся на каблуках и строевым шагом вышел из кабинета.
      Это было его первое секретное задание.
      Граймс маршировал по коридору, и в его ушах звучала музыка. Затем он остановился. На посадочных платформах космопорта стоял его корабль, зажатый с двух сторон крейсером класса "созвездие" и транспортом класса "планета". Но он гордо тянулся к небесам - острая металлическая игла, ярко горящая в почти горизонтальных лучах заходящего солнца. Он казался выше, чем был на самом деле. И это его корабль. И плевать, что офицеры, которые служат на больших кораблях, обзывают курьеры "летающими веретенами".
      Развернув плечи, Граймс гордо зашагал к трапу своего "летающего веретена". Униформа ладно сидела на его коренастом теле - надо сказать, не слишком опрятная. Мичман Бидль, первый помощник, скучающий в шлюзе в ожидании командира, отсалютовал Граймсу, и тот ответил с приличествующей капитану небрежностью.
      - Все готово к взлету, капитан.
      - Спасибо, Первый. Пассажир на борту?
      - Да, сэр. И его багаж.
      Граймс подавил искушение спросить, каков из себя это г. тип Только когда разница в рангах действительно велика, можно не заботиться, как выглядишь в глазах подчиненных.
      - Отлично, Первый. - Граймс посмотрел на часы. - Взлет в 19:30, сейчас 19:17. Я пойду прямо в рубку.
      - Мистер фон Танненбаум и мистер Словотный ждут вас там, сэр, а мистер МакКлауд в полной готовности в двигательном отсеке.
      - Отлично. А "мозги в желе" мистера Дина? Надежно упакованы?
      - Да, сэр.
      - Хорошо. Тогда передайте мистеру Альберто мои приветствия и спросите, не хочет ли он присоединиться к нам в рубке во время взлета.
      На одном дыхании Граймс взлетел по лестнице - подъемники в осевой шахте на "серпентах" не устанавливались. Он даже не зашел в собственную каюту капитан курьера способен оказаться в любой точке Галактики в мгновение ока. В рубке обнаружились мичман фон Танненбаум (белокурая бестия) и лейтенант Словотный (просто радист). Граймс едва успел занять свое кресло, как в люке показалась пухлая физиономия Бидля.
      - Я спросил мистера Альберто, хочет ли он прийти в рубку, капитан...
      - Так он придет, Первый? - Граймс демонстративно взглянул на переборку, где висели часы.
      - Нет, капитан. Он сказал...
      - Тогда хватит об этом. Пора на взлет.
      - Он сказал: "Пусть ваши люди делают свое дело, а я делаю свое".
      Граймс пожал плечами. Капитану курьера положено знать, как следует принимать важных пассажиров, если они появлялись. Некоторых из них - очень немногих - он предпочел бы больше никогда не видеть, да и меньше тоже.
      - Мистер Альберто и мистер Дин готовы к взлету? - спросил он.
      - Да, капитан. Правда, наш Призрак в печали и сомневается, что антишоковая система усилителя в порядке.
      - Он вечно во всем сомневается. Разрешение на взлет, радист.
      - Разрешение на взлет, капитан. - Маленький жилистый радист склонился к микрофону: - Миссия 7DKY - Башне. Просим разрешение на взлет.
      - Башня - миссии 7DKY. Есть разрешение. Бон вояж.
      - Спасибо, - пробормотал Граймс. Он быстро оглядел рубку: офицеры на местах и уже пристегнулись, лампочки на сигнальной панели горят зеленым.
      - Ну, поехали... - прошептал он, смакуя древнее выражение.
      Он нажал кнопки - и корабль "поехал".
      Это был обычный старт курьера. Инерционный двигатель развил максимальное ускорение за микросекунды. Потом на радаре появилась отметка минимальной безопасной высоты, и Граймс подключил вспомогательные реактивные двигатели. Корабль строился с расчетом на перегрузки, которые считались опасными на больших судах. Экипаж подбирался соответствующий - и это было тоже поводом для гордости. Интересно, как там пассажир - единственный сторонний человек на корабле? Граймс усмехнулся - только мысленно. Ускорение буквально расплющивало его по спинке кресла. Коммодор Дамиен говорил, что мистер Альберто - крепкий орешек. Ну что же, пусть получит все причитающиеся G и насладится.
      Корабль прорвал клочья перистых облаков. Вокруг было темнеющее фиолетовое небо и в нем - яркие немигающие звезды. Вот остались позади верхние слои атмосферы, потом стрелки приборов дернулись - корабль проходил сквозь пояс излучения ван Аллена. Оставалось только совершить прыжок. Заглушив инерционный и реактивный двигатели, Граймс развернул судно на направляющих гироскопах. Теперь острие "веретена" было нацелено на звезду Донкастера - она блестела точно в центре паутины линий, затянувшей экран. Фон Танненбаум, исполняющий обязанности навигатора, ввел поправку на движение Галактики: корабль должен лететь туда, где звезда находится сейчас, а не туда, где она находилась семьдесят три года назад.
      Снова заработал инерционный двигатель. Одновременно с ним ожили прецессирующие гироскопы Манншенновского Движителя. Обычное краткое головокружение, вызванное полем темпоральной прецессии, предметы окрасились всеми цветами радуги, а четкие яркие звезды за иллюминаторами превратились в мерцающие спирали. Граймс еще пару минут посидел в кресле. Все шло как по маслу, и он был доволен. Потом медленно и осторожно вытащил свою потертую трубку, проигнорировав возмущенный взгляд Бидля, который, за отсутствием биохимика, отвечал за систему регенерации воздуха.
      - Первый, установите часы на время Глубокого космоса, - произнес он, выпустив облако пахучего дыма. - И пусть мистер Дин свяжется с базой Линдисфарна. Мы легли на курс и идем к Донкастеру.
      - Расчетное время подхода, капитан? - спросил Бидль.
      Граймс вытащил запечатанный конверт из кармана на ручке кресла и рассмотрел его. Он ожидал увидеть "Только для ваших глаз. Сжечь перед прочтением".
      - Пролистаю эту макулатуру и скажу, - пообещал он. В конце концов, даже на маленьком корабле общение не должно становиться слишком неформальным. Граймс выбрался из кресла и отправился к себе в каюту, чтобы ознакомиться с приказом.
      В приказе не содержалось почти ничего нового. Направление указано, прочее - на усмотрение капитана. Единственное - они обязаны прибыть на Донкастер не позже двадцать третьего апреля по местному времяисчислению... Кстати, как Донкастерский календарь соотносится с Линдисфарнским? Сейчас на вахте Бестия... Граймс связался с рубкой по интеркому и задал интересующий вопрос. Компьютер Танненбаума должен выдать ответ через несколько секунд и с точностью до четырнадцати знаков после запятой. Как раз то, что нужно, чтобы рассчитать необходимую скорость.
      - Двадцать третье апреля на Донкастере соответствует восьмому ноября на Линдисфарне, капитан. - отозвался фон Танненбаум. - Могу сказать точнее...
      - Не стоит, пилот. Судя по инструкции, мы получили небольшую фору. А что, если доставить мистера Альберто на три дня раньше срока? У него будет время присмотреться к обстановке - перед тем как приступить к своим обязанностям в кабинете верховного комиссара... или как это называется. Насколько я понимаю, мы остаемся на Донкастере, пока нас не направят куда-нибудь еще. Так что три дня отдыха нам не помешают.
      - Я слышал, это приятная планета, капитан.
      Фон Танненбаум замолчал. Граймс словно наяву увидел белокурого атлета, который склонился над компьютером, и столбики цифр, бегущие по экрану.
      - Пожалуй, нам надо уменьшить скорость. Сбросим уровень темпоральной прецессии или реальное ускорение? - Два О - это, пожалуй, чересчур, заметил Граймс.
      - Отлично, капитан. Уменьшить до 1,27?
      - А мы вовремя прилетим?
      - Вовремя.
      - Уменьшай.
      Миг - и прерывистое биение инерционного двигателя стало реже. Ускорение уже не так сильно вжимало в кресло. Нет нужды смотреть на акселерометр, который размещался среди других приборов на стене каюты. Фон Танненбаум отличный парень, отличный офицер и отличный навигатор. В дверь резко постучали.
      - Войдите, - сказал Граймс, развернувшись вместе с креслом к двери.
      Этот человек был не знаком капитану. Пассажир. Граймс собирался пригласить его, чтобы поговорить и выпить чего-нибудь освежающего, но пассажир его опередил.
      Мистер Альберто оказался невысок ростом и в первый момент Мог показаться настоящим колобком. Но каждое его движение говорило о том, что этот солидный объем создают мускулы - а вовсе не жир. Темно-серый костюм строгий, почти официальный. Граймс слабо разбирался в тонкостях портновского искусства, но даже он не мог не заметить, что материал и покрой просто превосходны. Впрочем, выше галстука все выглядело весьма заурядно. Широкое, ничем не примечательное лицо, черные блестящие волосы и черные, но довольно тусклые глаза. На физиономии пассажира было написано капризное раздражение.
      - Почему мы затормозили? - осведомился он, даже не поздоровавшись.
      Граймс собирался ответить весьма резко, но удержался. В конце концов, он всего лишь младший офицер, хоть и капитан. Его предупреждали, что пассажир без особого труда выдерживает перегрузки, какие ему и не снились.
      - Я установил скорость так, чтобы мы прибыли за три дня до назначенного срока, мистер Альберто. Полагаю, это соответствует вашим планам.
      - Три дня...
      Мистер Альберто улыбнулся. Гримаса обиженного ребенка на его физиономии сменилась выражением полного довольства. Похоже на смену масок - и, скорее всего, так и есть. Но этому обаянию трудно было не поддаться.
      - Три дня... У меня будет достаточно времени, чтобы приглядеться к обстановке, капитан. И я знаю - так же, как и вы - что перегрузки обычно весьма утомляют.
      - Не желаете присесть, мистер Альберто? Что-нибудь выпить?
      - Благодарю, капитан. Сухой шерри, если можно...
      Граймс улыбнулся и развел руками.
      - Боюсь, что на курьерах не слишком большой выбор напитков. Могу предложить джин, скотч, бренди...
      - Джин с лаймом, пожалуйста.
      Лейтенант приготовил коктейль, подал Альберто один стакан и поднял собственный, сказав:
      - Ну, за преступность.
      - Почему за нее капитан? - снова улыбнулся Альберто.
      - Один из любимых тостов. Перед ним было "До дна", а еще раньше "Будем здоровы..."
      - Понятно, - Альберто сделал маленький глоток. - А у вас хороший джин.
      - Неплохой. Мы получаем его с планеты Ван Димена*.
      ______________
      * Среди первооткрывателей этой планеты явно были новозеландцы: Земля Ван Димена (Вандименова Земля) - одно из старых названий Новой Зеландии. (Прим. ред.)
      Последовала долгая пауза.
      - Вы долго пробудете на Донкастере, мистер Альберто? У меня создалось впечатление, что мы должны дождаться, пока вы закончите свои... дела.
      - Это не займет много времени.
      - Дипломатия?
      - Можно сказать и так.
      Еще одна улыбка, почему-то хищная.
      "Похоже, у меня разыгралось воображение", - решил Граймс.
      - Еще джину?
      - Почему бы и нет. Расслабиться, пока можно.
      - Трудная работа?
      - Как и ваша, капитан.
      Медный звук горна из интеркома разнесся по каюте.
      - Нас просят к столу, - сказал Граймс.
      - Как у вас все стильно, капитан.
      - У нас есть записи сигналов на все случаи, - пожал плечами Граймс. Что до еды... - он опять пожал плечами. - Повара у нас нет. Готовит радист... то есть мистер Словотный. Для радиста он неплохой повар.
      - Как вы думаете, он не обидится, если я этим займусь? - спросил Альберто. - В конце концов, я единственный бездельник на этом корабле.
      - Мы над этим подумаем, - сказал Граймс.
      - Знаете, что я думаю, капитан? - неторопливо начал Бидль.
      - Я же не телепат, Первый, - лениво отозвался Граймс. - Озвучьте мысль.
      Оба офицера отдыхали в рубке после сытного обеда. Обоим хотелось расстегнуть пуговицу на форменных шортах. Граймс пытался подавить легкую отрыжку. Обязанности кока принял мистер Альберта, и прием пищи превратился из необходимости в удовольствие. Правда, он наотрез отказался мыть посуду... но это, если вдуматься, невеликая цена за такое счастье. Сегодня вечером, например, на ужин была подана "салтимбокка" с терпким красным вином шеф-повар умудрился сделать регидратированное вино похожим на настоящее! И при этом он еще извинялся - искренне извинялся! - за качество еды! А шалфей - свежий, а не сушеный!
      - Я думаю, - так же неторопливо продолжал Бидль, - что Верховному комиссару приелось местное меню. Вот он и послал за мистером Альберто, чтобы тот похозяйничал и внес некоторое приятное разнообразие.
      - Возможно, - согласился Граймс. - Но какого черта наше начальство отрядит "серпент" за шеф-поваром? Будь он хоть трижды гением... Подозреваю, на Донкастере найдутся повара не хуже.
      - Повар и шеф-повар - это две большие разницы.
      - Ладно. Но и шеф-повара на Донкастере наверняка есть. - Но Альберто действительно хорош. Вы сами говорили.
      - И могу еще раз повторить. На самом деле, можно хорошо уметь несколько дел, но оставаться при этом любителем. Альберто как-то говорил, что он математик...
      - Математик?
      Бидль был не на шутку удивлен.
      - Вы же знаете, что Бестия любит показывать свои игрушки всем, кто проявит хоть какой-нибудь интерес. Так вот, Альберто был в рубке во время его вахты - помните, он сказал, что наладит кофеварку? Наш мистер фон Танненбаум выстроил своих кроликов и заставил их показывать фокусы. И он страшно ворчал, когда сдавал мне вахту. Как это он сказал? А! "Я думал, все эти планетарные крысы тупицы. Но Альберто - это нечто выдающееся. Если он сумеет сложить два и два, то один раз получит четыре, а другой раз - пи в квадрате".
      - А кофеварку он наладил?
      - А как ты думаешь. Кофе теперь - просто класс.
      - Тогда на что вы жалуетесь, Первый?
      - Я не жалуюсь - просто странно все это.
      "Согласен", - подумал Граймс. Но командир корабля имеет право получать на свои вопросы только удовлетворительные ответы. Едва Бидль ушел заниматься своими многочисленными делами, Граймс вызвал по интеркому Дина.
      - Ты занят, Призрак? - спросил он.
      - Я всегда занят, капитан.
      И это была правда: офицер псионической связи всегда на посту - хочет он этого или нет, спит или бодрствует. Каждую секунду, круглые сутки его мозг открыт для посланий других телепатов. Одни были способны передавать мысли на любые расстояния, другие - нет; одни пользовались органическими усилителями - к числу таких телепатов принадлежал и Дин, другие обходились собственными силами. Само собой, в этом присутствовал момент избирательности. В далекие времена, когда радио на Земле только появилось и называлось "беспроволочным телеграфом", оператор мог выловить из невнятного шума помех сигнал своего корабля, чей-нибудь "СОС" или "ТТТ". Точно так же телепат обычно "слушает" избирательно. Кроме того, он может "слышать" мысли нетелепатов, которые находятся неподалеку. Но это остается в тайне - по крайней мере, если не возникают крайние обстоятельства.
      - Можешь уделить мне пару минут, Призрак? В конце концов, твое занятие к месту не привязано - моя каюта для этого тоже годится.
      - Э-э... слушаюсь, капитан. Сейчас поднимусь. Я уже знаю, о чем вы хотите меня спросить.
      "Еще бы", - подумал Граймс.
      Примерно через минуту мистер Спуки Дин вплыл в капитанскую каюту. Прозвище весьма ему подходило - высокий, хрупкий, белесый, почти прозрачный, он действительно напоминал привидение. Даже черты лица выглядели размазанными.
      - Приземляйся, Призрак, - приветливо сказал Граймс. - Не желаешь промочить горло?
      - Пожалуйста, джину, капитан.
      Граймс налил обоим поровну. В собственный стакан он бросил льда и щедро плеснул тоника. Мистер Дин предпочитал чистый джин - такой же бесцветный, как он сам.
      - Боюсь, что не могу выполнить вашу просьбу, капитан, - протянул псионик, медленно посасывая джин.
      - Почему, Спуки?
      - Вы же прекрасно знаете, что мы, выпускники Райновского института, даем клятву уважать частную жизнь других людей.
      - На корабле ФИКС не может быть "частной жизни", Призрак.
      - Может, капитан. Должна быть.
      - Но не когда речь идет о безопасности корабля.
      Старая песня. Этот диалог происходил не в первый раз, повторяясь с точностью звукозаписи. После третьей порции телепат сдается.
      - У нас бывали странные пассажиры, Призрак Помнишь вальдегренского дипломата, который хотел захватить корабль и улететь на нем домой?
      - Я помню, капитан, - Дин протянул непонятно как опустевший стакан. Граймс, снова поймал себя на мысли, что джин телепортируется из стакана прямо в желудок псионика, но налил еще.
      - Мистер Альберго тоже странный пассажир, - продолжал он.
      - Но он гражданин Федерации, - вяло возразил Дин.
      - Откуда мы знаем? Может, он двойной агент? Или, может быть, ты знаешь точно?
      - Не-а.
      Дин готов проболтаться всею после двух стаканов джина? Небывалое дело.
      - Я ничего не знаю.
      - В смысле?
      - Обычно, капитан, нам приходится закрывать свое сознание от скучных повседневных мыслей псионических тупиц... только не обижайтесь. Мы так называем всех нетелепатов. Вы же только и делаете, что вспоминаете о девицах из последнего порта и представляете тех, которые встретятся в следующем. Просто тошнит! - он скорчил гримасу отвращения - вернее, нечто похожее на гримасу. - Задницы, животы, груди! Бестия сам не свой до титек, а у вас пунктик - красивые ножки...
      Оттопыренные уши Граймса побагровели, но он промолчал.
      - А все эти мечты о карьере - вообще завыть хочется: "Когда я получу еще полкольца? Когда я стану старшим офицером? А адмиралом?"
      - Амбиции... - пожал плечами Граймс.
      - Амбиции без амуниции... И последнее веяние: "Интересно, что Альберто приготовит на завтрак? А на обед? На ужин?"
      - А что будет на обед? - поинтересовался Граймс. - Я как раз думал, можно ли из дрожжей сделать цыпленка по-охотничьи.
      - Не знаю.
      - Конечно, повар из тебя никудышный. Это стало ясно еще тогда, когда ты в первый раз попытался что-то готовить.
      - Я не знаю, что будет на обед, - на этот раз покраснел Дин. - Честно говоря, я пытался узнать - мне же надо соблюдать диету...
      Могучим усилием воли Граймс сдержал неподобающие мысли. Как и многие болезненно худые люди, Дин обладал бешеным аппетитом.
      - Так ты пытался подслушивать? - спросил он.
      - Да. Но, знаете, иногда встречаются нетелепаты. Альберто один из них. Настоящие нетелепаты. Большинство людей может передавать мысли, но не могут принимать. Альберто даже не передает.
      - Полезное качество для дипломата, - подметил Граймс. - Конечно, если он дипломат. А может, он пользуется каким-го псионическим глушителем?
      - Нет, я бы знал.
      Граймс больше не мог игнорировать протянутый стакан. В конце концов, Дин заработал третью порцию.
      Курьер "Щитомордник" вышел в нормальный пространственно-временной континуум к северу от плоскости эклиптики Донкстера. Прежде чем изобретения Карлотти предельно упростили определение координат звездолета, навигация считалась в той же мере искусством, сколь наукой - и фон Танненбаум владел этим искусством в совершенстве. Маленький корабль лег на трансполярную орбиту и, едва получив разрешение от диспетчеров, сел в порту Дунканнон. Граймс с гордостью решил, что эта посадка получилась у него одной из лучших. И неудивительно: условия не слишком отличались от идеальных. Ни облачности, ни ветра, ни мало-мальски приличных турбулентностей. Аппаратура работала прекрасно, инерционный двигатель отзывался на команды без задержек. В общем, один из тех случаев, когда капитан чувствует, что корабль - это продолжение его собственного тела. По местному времени было утро, солнце только поднималось над зеленеющими покатыми холмами на востоке, расцвечивая здания города, раскинувшегося в нескольких милях от космопорта, он походил на случайно оброненную кучку драгоценных камней.
      Опоры посадочного устройства коснулись площадки в центре треугольника посадочных огней - так мягко, что не раздавили бы орех, если бы тот случайно оказался на бетоне.
      - Двигатель - стоп, - скомандовал Граймс.
      - Принять портовые службы? - спросил Билль.
      - Да, Первый. - Граймс посмотрел в иллюминатор на приближающиеся от административного здания автомобили. Санитарный контроль, иммиграционный, таможенный... Начальник порта, демонстрирующий уважение гостю - военному кораблю - из дружественной Федерации... А третья? Граймс взял бинокль и разглядел флажок на капоте последней машины. Темно-синий, со стилизованным созвездием - флаг Федерации. Значит, сам Верховный Комиссар приехал посмотреть на приземление корабля. Граймс пожалел, что он сам и его офицеры не позаботились о парадной униформе, но было поздно. Граймс бросился в свою каюту и едва успел поменять потускневшие эполеты на рубашке на новые, блестящие, когда прибыл Верховный Комиссар.
      Бидль представил высокого гостя со всей важностью, на какую был способен:
      - Капитан "Щитомордника" лейтенант Граймс, сэр. Капитан, позвольте вам представить сэра Вильяма Виллоуби, Верховного Комиссара Федерации на Донкастере.
      Виллоуби протянул руку, оказавшуюся, как и весь он, маленькой и пухлой:
      - Добро пожаловать на борт, капитан. Ха-ха, надеюсь, вы не обижаетесь, что я позаимствовал одно из ваших космических выраженьиц?
      - У нас нет на них патента, сэр.
      - Ха-ха. Прекрасно.
      - Не желаете присесть, сэр?
      - Спасибо, капитан, спасибо. Но только на минуточку. Я слезу с вашей шеи, как только мистер Альберто пройдет таможню и все прочее. Затем я утащу его в Резиденцию.
      Он помолчал, разглядывая Граймса неожиданно яркими и острыми, хотя и заплывшими жиром глазками.
      - Как он вам, капитан?
      - Мистер Альберто, сэр? "Чего он хочет, черт подери?"
      - Э-э... он прекрасно готовит...
      - Рад это слышать, капитан. Затем я его и вызвал. Приходится устраивать столько приемов... а эти тупицы у меня на кухне не могут воды вскипятить, не устроив пожара. Это просто невозможно, просто невозможно, мистер Граймс, только не для человека в моем положении.
      - Так, значит, он действительно шеф-повар, сэр? Маленькие глазки сверлили Граймса, словно буравчики.
      - Конечно. А кто же еще? А вы что думали?
      - Ну, на самом деле, мы тут поболтали как-то вечером, и мистер Альберто вроде как намекал, что он математик...
      - Неужели? - Виллоуби хихикнул. - Он вас немножко обманул. Хотя, конечно, настоящий шеф-повар - всегда математик. Ему надо правильно составлять свои уравнения - этого столько-то, того столько-то, тот фактор, этот фактор...
      - Да, можно сказать и так, сэр Вильям.
      Тут вернулся Бидль в сопровождении Альберто.
      - Мне пора, капитан, - сказал пассажир, пожимая руку Грай-мсу. Благодарю за приятнейшее путешествие.
      - Это вам спасибо, - отозвался Граймс. - Нам будет вас не хватать.
      - О, вам еще представится случай насладиться стряпней мистера Альберто, - весело возразил Верховный Комиссар. - Как офицеров единственного на всей планете военного корабля Федерации, вас завалят приглашениями - и в Резиденцию тоже. Кроме того, если мистер Альберто успеет быстро обучить моих поваров, вы, возможно, повезете его обратно.
      - Будем надеяться, - хором сказали Граймс и Бидль.
      - Тогда хорошего вам дня. Пойдемте, мистер Альберто - пора показать моим поварятам, как варить яйца!
      Они ушли, и в дверях появился начальник порта. Его пригласили войти, усадили, налили кофе.
      - Ваш первый визит на Донкастер, - скорее объявил, чем спросил он.
      - Да, капитан Тарран. Кажется, очень приятная планета.
      - Хм.
      Это с равной вероятностью могло означать и "да", и "нет".
      - Скажите, пожалуйста, сэр, неужели повара в Резиденции Верховного комиссара действительно так плохи, как он утверждает?
      - Понятия не имею, капитан. Я простой торговый капитан на планетной службе. В отличие от вас меня на всякие роскошные приемы не приглашают. Белозубая улыбка сверкнула на тонком смуглом лице, словно солнце сквозь тучи, смягчив резкость слов. - И хвала всем богам Галактики!
      - Я с вами полностью согласен, капитан. На этих приемах ни одного живого человека... Сплошь крахмальные воротнички, вежливые расшаркивания с теми и этими - а в обычной жизни к ним и на милю не подойдешь.
      - Но у Комиссара, похоже, есть дар общаться со всеми, - вмешался Бидль.
      - Почему? - спросил Граймс.
      - Ну, самому приехать в порт, чтобы встретить повара...
      - Он любит покушать, - возразил Граймс. - Просто любит покушать.
      Официальные приемы следовали один за другим. Но случались и встречи другого рода. Возможно, Тарран не был вхож в местное высшее общество, зато знал людей самых разных профессий и интересов. И эти приемы, куда Граймса приглашали благодаря Таррану, оказывались значительно приятнее официальных церемоний, посещать которые входило в обязанности лейтенанта. На одном таком неформальном ужине, который давал профессор Толливер, заведующий кафедрой политических наук в университете Дунканнона, Граймс познакомился с Сельмой Мадиган.
      Кроме Граймса, его офицеров и Таррана, все приглашенные были из университета - студенты и преподаватели. И среди них были не только представители человеческой расы. К своему огромному удивлению, Граймс обнаружил общение с шаарской принцессой доставляет ему подлинное удовольствие - хотя шаарскую королеву, которой его представили на приеме у мэра, он возненавидел с первого же взгляда.
      - Ты представляешь, - жаловался он Биллю, - мне пришлось расшаркиваться с этой гнусной старой шмелихой-переростком, увешанной таким количеством драгоценностей, что и корабль не поднимет... Таскать на себе тонну бриллиантов - и не купить себе приличную голосовуху! Скрежещет, как стертая игла по поцарапанной пластинке в древнем проигрывателе!
      Но принцесса Шрин была прекрасна. Можно сказать, нечеловечески прекрасна - это была красота сложного блестящего мобиля. Ее голосовой аппарат создавал приятное, почти соблазнительное контральто, с чуть-чуть жужжащими обертонами. Несомненно, принцесса могла считаться весьма привлекательной представительницей своей расы.
      - Я нахожу вас, людей, совершенно завораживающими существами, капитан, - говорила она. - Между вами и нами столько общего, и такая разница. Но мне очень нравится на этой планете...
      - А сколько вы еще пробудете здесь, ваше Высочество?
      - Зовите меня Шрин, капитан, - попросила она.
      - Спасибо, Шрин. Меня зовут Джон. Я буду чрезвычайно польщен, если вы будете звать меня так. - Он рассмеялся: - Кроме того, я всего лишь лейтенант.
      - Очень хорошо, лейтенант Джон. Что касается вашего вопроса, то боюсь, мне придется вернуться на свою планету, как только я получу диплом по соцэкономике. Наша Королева-мать решила, что это полезная специальность для будущей правительницы. Ветры перемен проносятся и сквозь наши ульи, и мы должны подставлять им крылья.
      "Очень симпатичные крылья", - подумал Граймс.
      И все же Шрин была неописуемо чужой - а стройная девушка, подошедшая к ним, без сомнения, принадлежала к человеческой расе. Высокого роста, она еще и уложила свои блестящие рыжие волосы в сложную высокую корону. Если судить по канонам красоты, рот великоват, лицо тонкое - но чересчур резко очерчено. Но зеленые глаза и улыбка делали ее просто неотразимой.
      - Очередная победа, Шрин? - спросила она.
      - Я бы не возражала, если бы лейтенант Джон вдруг стал инсектоидом, ответила принцесса.
      - В таком случае, я стал бы трутнем, - отшутился Граймс.
      - Насколько мне известно, это самая подходящая характеристика для капитанов, - парировала девушка.
      - Вы знакомы с Сельмой? - спросила Шрин. Последовала надлежащая церемония представления.
      - Как вам вечеринка, мистер Граймс? - осведомилась Сельма Мадиган.
      - Очень мило, мисс Мадиган. Приятное разнообразие после официальных приемов - только никому не говорите.
      - Рада, что вам понравилось. Мы стараемся избавиться от этой мрачной атмосферы задворков Империи. Многие наши студенты, как и Шрин, - "чужие"...
      - На моей планете чужими были бы вы, - возмутилась Шрин.
      - Знаю, дорогая. Уверена, что и мистер Граймс это знает. Но общение разумных рас способствует взаимному обогащению их культур. Ни у одной расы нет монополии на священную миссию - нести цивилизацию в Галактику...
      - Можно без проповедей, Сельма! - Удивительно, какую гамму чувств может передать обычный "голосовой ящик"! - Но если тебе это так необходимо, можешь продолжать. Возможно, ты обратишь лейтенанта Джона в свою веру.
      Она изящно махнула верхней лапкой, скользнула прочь и присоединилась к группе из двух людей, юного галличека и безвкусно разряженного псевдоящера с Декковара.
      Сельма Мадиган посмотрела прямо в глаза Граймсу.
      - А что вы думаете о нашей политике интеграции?
      - Полагаю, это будет полезно.
      - "Полезно"! - передразнила она. - Похоже, вы так же прыгаете по верхам, как и все остальные. Мило щебечете с той же Шрин: еще бы, настоящая живая принцесса. А ведь Шаара - не королевство в нашем понимании. Королевы это самки, достигшие возраста размножения, а принцессы - неполовозрелые самки. Но Шрин - принцесса. Как звучит! А с той же Ооной у вас куда больше общего - по крайней мере, в отношении биологии. Но на Оону вы и взглянуть не хотите, а вокруг Шрин вьетесь, как мотылек вокруг лампочки.
      Граймс покраснел.
      - Оона - лохматое существо, похожее на земного шимпанзе, и пахнет так же. А Шрин... Она красива.
      - У Ооны золотая голова. Ее единственная слабость - земляне в униформе. Она находит их совершенно неотразимыми. Вы ее обидели. Я заметила, и Шрин видела.
      - Не знаю, - отрезал Граймс. - Может быть, в своем мире Оона именуется "Ее Имератоское Высочество" - но это не значит, что я обязан ее любить.
      Профессор Толливер, небрежно замотанный в потертую тогу, присоединился к разговору. Табак в его трубке был еще более крепким, чем у Граймса.
      - В словах нашего юного Граймса есть резон... - заметил он.
      - Еще бы, - согласился Граймс. - На мой взгляд, люди есть люди неважно, гуманоиды они, арахноиды, ящеры или фиолетовые осьминоги из соседней галактики. Если они люди нашего склада, они мне нравятся. Если нет - нет.
      - Оона нашего склада, - настаивала Сельма.
      - По запаху не похоже.
      - Думаете, ей очень нравится вонь вашей трубки - или, если уж на то пошло, трубки Питера? - рассмеялась девушка.
      - Может, и нравится, - предположил Граймс.
      - Наверняка нравится, - подтвердил профессор Толливер.
      - Мужчины... - фыркнула Сельма Мадиган.
      Толливер куда-то направился. Граймс и Сельма тоже решили сменить положение в пространстве. На столе красовался огромный кувшин с пуншем. Лейтенант налил пунша им обоим и, подняв стакан, провозгласил:
      - За интеграцию!
      - Надеюсь, вы говорите от души.
      - Возможно, - чуть неуверенно отозвался Граймс. - В конце концов, Вселенная одна, и всем нам надо как-то жить. Если помните, не так давно на нашей родной планете люди готовы были рвать друг другу глотки только потому, что у одних кожа была белая, у других черная, а у третьих желтая. О группах поменьше я вообще молчу. Фон Танненбаум - вон он, видите? Мы его зовем "Белокурая бестия". Он отличный офицер и отличный друг. Но его предки весьма плохо относились к моим предкам с материнской стороны. Мои тоже хороши. Может, я и не прав, но я думаю, причина большей части кровавых событий земной истории - ксенофобия, доведенная до предела...
      - Почти речь, Джон, - она отпила пунша. - Жаль, что устав вашей службы запрещает активно участвовать в политических действиях.
      - Почему?
      - Вы бы прекрасно подошли для партии, которую мы открываем. ЛЖ.
      - ЛЖ?
      - Простое сокращение: Лига Жизни. Вы только что говорили о земной истории. Даже когда нации Земли воевали между собой, существовали организации - религии, политические партии, просто общества, в которые входили люди разных наций и рас. Цель Лиги Жизни - братство разумных видов.
      - Трудное дело.
      - Но необходимое. Можно сказать, что Донкастер расположен весьма неудачно, можно сказать - очень выгодно. Как посмотреть. Одинокая планета, колонизированная человечеством, на границе с двумя - я очень не люблю этого слова, но придется - чужими империями. Галличекская Гегемония и Шаарская Империя - если пользоваться их терминологией, суперулей. Мы знаем, что Империя Земли собирается превратить Донкастер в галактический бастион точнее, в колоссальный дредноут. Броня, сотни тысяч солдат, фантастическое оружие, направленное на обе расы - на птиц и насекомых. Баланс сил, "разделяй и властвуй" - старо как мир. Но среди нас есть те, кто предпочел бы жить в мире и дружбе с соседями. Вот почему университет Дунканнона всегда старался привлекать студентов других рас. И вот почему родилась идея создать Лигу Жизни, - она улыбнулась. - Наверно, вы назовете это просвещенным эгоизмом.
      - Весьма просвещенным, - ответил Граймс.
      Ему нравилась эта девушка. Она была привлекательна, а увлеченность только усиливала красоту. Положительно, она куда лучше тех красивых, но глуповатых девиц, с которыми ему доводилось общаться.
      - Дома у меня есть литература по этому вопросу. Если хотите...
      - Конечно, Сельма.
      Он назвал ее по имени, а она приняла это как должное. Хороший знак или плохой?
      - Чудесно, Джон. Тогда не будем терять время. Остальные могут повеселиться и без нас.
      - Вы что... э-э... здесь живете?
      - Нет, но отсюда недалеко. Пара минут пешком - это на Хитклифф-стрит.
      К тому времени, когда Граймс забрал свой плащ и фуражку из гардероба, Сельма уже ждала его. Она запахнулась в зеленую преподавательскую мантию точно под цвет глаз, которая красиво оттеняла огненные волосы. Вместе они вышли в туманную ночь. Воздух был промозглым, и холод, пробираясь под одежду, заставлял их держаться ближе друг к другу. Шагая рядом с девушкой по влажно поблескивающей булыжной мостовой, Граймс остро ощущал плавные движения ее тела.
      "Здесь политическая литература, - подумал он, пытаясь казаться самому себе циником. - В другом месте - гравюры... Приятное разнообразие".
      Но цинизма хватило ненадолго. Вот кто действительно прирожденный лидер... Когда-нибудь Сельма достигнет самой вершины политического Олимпа на родной планете. И несмотря на это... Сегодня ночью между ними может случиться нечто - и скорее всего случится... Граймс не собирался заглушать зов природы. Никто из них от этого не обеднеет, наоборот - станет богаче. А если и не случится... Достаточно того, что они идут вместе сквозь мягкую тьму, а воображение рисует картины того, что ждет их обоих в конце этой прогулки.
      - Вот мы и пришли, Джон, - внезапно произнесла Сельма.
      Дверь дома неясным золотистым прямоугольником вырисовывалась в полутьме. В прихожей никого не было - впрочем, какое это имело значение? Лифт быстро вознес их вверх и открылся в коридоре, застеленном ковром. Перед ними оказалась дверь, которую девушка открыла старомодным железным ключом. Граймс вспомнил, что на Донкастере голосовые замки не пользуются популярно стью.
      Мебель в гостиной была простой, но удобной. Граймс снял плащ и фуражку, отдал их Сельме и сел на пружинистый диван. Изящно шагнув к окну во всю стену, она нажала кнопку... Тяжелые портьеры раздвинулись. Другую - и стекла утонули в рамах.
      - Из этого окна прекрасный вид на город, особенно в туманную ночь, мечтательно сказала она. - Так здорово ощутить чистый вкус тумана...
      - Вам повезло - у вас чистый туман, - отозвался Граймс. В отличие отнее, он родился и вырос на Земле.
      Он поднялся с дивана и подошел к Сельме. Его рука робко легла на ее талию - девушка даже не пыталась освободиться. Но вид был действительно великолепен. Как будто смотришь на звездное скопление, полускрытое газовой туманностью...
      - Вдыхай туман... - прошептала Сельма.
      Граймс послушно втянул воздух. Откуда пахнет чесноком?
      Граймс впервые ощутил этот запах... после того, как Альберто покинул корабль. Наверное, из смежной комнаты...
      Это было последнее, о чем он успел подумать. В таких ситуациях тело действует быстрее. Граймс скорее почувствовал, чем увидел, как кто-то бросился на них сзади. Выпустив девушку, лейтенант почти отшвырнул ее в сторону. Инстинктивно он упал на одно колено, и чье-то тяжелое тело ударило его в спину. Дальнейшее случилось скорее благодаря везению, нежели боевым навыкам Граймса - или невезению нападавшего. Убийца перевалился через спину лейтенанта и неуклюже выкатился в окно головой вниз. Каблук его туфли чудом не оторвал Граймсу ухо. Лейтенанту оставалось только проводить взглядом темную фигуру, которая медленно, мучительно медленно падала в фосфоресцирующий туман, кувыркаясь и крича. Вскоре крик оборвался омерзительным влажным шлепком.
      Сельма рывком оттащила Граймса от окна.
      Он стоял и дрожал, и не мог остановиться. Запах чеснока все еще висел в воздухе. Граймс высвободился из рук девушки, вернулся к окну...и его вывернуло наизнанку.
      - Есть истины, - сухо сказал коммодор Дамиен, - которые младший офицер должен усвоить, если надеется сделать карьеру. Одна из них гласит: не стоит совать палки в колеса высшему руководству.
      - Откуда я мог знать, сэр? - Граймс залился краской - и тут же гордо заявил: - В любом случае, я поступил бы так же еще раз.
      - Я в этом не сомневаюсь, мистер Граймс. Ни один человек в здравом уме не станет стоять и ждать, пока его выкинут из окна - и ни один джентльмен не допустит, чтобы у него на глазах убили женщину. И тем не менее... - он побарабанил костлявыми пальцами по столу, - тем не менее я считаю нужным посвятить вас в некоторые подробности этого дела. Лучше поздно, чем никогда.
      Для начала, сам мистер Альберто проявил преступную беспечность. Прелестная игра слов, не правда ли? Очевидно, он, как обычно, готовил для Верховного Комиссара тем вечером, а сэр Вильям пожелал откушать "пасты"* с одним из самых душистых соусов. Как всякий шеф-повар, Альберто пробовал свой соус, причем не единожды. Но настоящий мастер своего дела прежде всего избавился бы от чесночного запаха, прежде чем отправиться в квартиру мисс Мадиган. Тем не менее он там оказался. Как я понимаю, он спрятался в ванной, ожидая, когда она приступит к своему ежевечернему ритуалу открывания окна в гостиной. Полагаю, визит гостей не предвиделся - хотя вряд ли это его бы обеспокоило...
      ______________ * Итальянское блюдо из макарон. (Прим. ред.)
      - В общем, так ему, ублюдку, и надо, - мрачно буркнул Граймс.
      - Почти с вами согласен, лейтенант. Но все мы только пешки, когда дело касается политики Федерации. Впрочем, Альберто был скорее конем... По-немецки эта фигура называется "скакун" - это подошло бы ему больше.
      Альберто был нанят отделом соцэкономических наук и подчинялся непосредственно главе отдела - доктору Барратину. Этот Барратин - без пяти минут математический гений. У него целое здание набито компьютерами - он пытается методом экстраполяции предсказывать судьбу политических течений во всех мирах, в которых Федерация заинтересована. Донкастер, как вы, наверное, догадались, как раз относится к таким мирам, а Лига Жизни - к таким течениям. Согласно расчетам доктора, эта самая Лига Жизни с почти стопроцентной гарантией завоюет значительное влияние, даже власть в том секторе Галактики, причем именно под руководством вашей мисс Мадиган...
      - Она не моя мисс Мадиган, сэр. К сожалению.
      - Мое сердце просто кровью обливается. Ладно, оставим этот вопрос. Итак, согласно предсказаниям доктора Барратина, всю иностранную и колониальную политику можно выразить в виде системы уравнений. Но, как вам известно, в уравнения порой закрадываются неучтенные факторы. Альберто наняли для того, чтобы он устранял эти факторы, тем самым обеспечив победу уравнениям доброго доктора. Нанимателям Альберто был известен под кличкой... Мечехвост.
      - Очень смешно, сэр, - сказал Граймс с каменным лицом.
      - А разве нет? - коммодор уже хохотал в открытую. - Когда на Донкастере все получилось совсем не так, как хотелось, Барратин тоже никак не мог понять, что тут смешного, даже когда я ему объяснил. Как известно, на всякий меч всесокрушающий есть щит несокрушимый. Вы, Граймс, оказались неучтенным фактором в уравнении. Вы были с мисс Мадиган, и когда Альберто пытался...ударить ее хвостом, вы прикрыли ее, точно щит. Именно вы - вы, капитан "Щито... мордника"!
      Железный Мессия
      - Боюсь, лейтенант, что в этом рейсе ваш пассажир не сможет помогать вам на камбузе, - печально сообщил коммодор Дамиен.
      - Если это не еще один убийца, я переживу, - отозвался Граймс - Но знаете, как получается, сэр? Обычно тот, кто любит поесть, любит и готовить...
      - И готовит. Все время.
      Граймс подозрительно взглянул на коммодора. На его вкус, чувство юмора начальника оставляло желать много лучшего. Похожее на череп лицо коммодора оставалось неподвижным, но в бледно-серых глазах проскакивали искорки злорадства.
      - Если он сам себе не враг, то поступит по справедливости и будет готовить не только для себя, но и для остальных.
      - В жизни не видел офицеров, столь озабоченных своими желудками, как ваши люди на "Щитоморднике", - притворно вздохнул Дамиен. - Все, к чему вы стремитесь - это хоть немного..., прибавить себе веса.
      Граймса передернуло. Обвинение было несправедливым - если не учитывать игру слов... На курьерах - маленьких стремительных корабликах - служат в основном младшие офицеры. Но для такой роскоши, как кок, там в буквальном смысле слова нет места, и офицеры по очереди трудятся на камбузе, рисуя в воображении яства адмиральской столовой. В этом отношении экипаж "Щитомордника" не являлся исключением.
      - Не сомневаюсь, - продолжал Дамиен, - что мистер Адам с радостью разделит с вами свою... э-э... трапезу. Правда, я не уверен, что кто-либо из вас, как бы ни были разнообразны ваши вкусы, найдет эти яства приятными... или хотя бы питательными... Черт, кто начал эту дурацкую дискуссию?
      - Вы, сэр, - честно ответил Граймс.
      - Вы никогда не станете дипломатом, лейтенант. Я сомневаюсь, что вы дослужитесь хотя бы до флаг-офицера ФИКС. Конечно, все мы астронавты, жесткие и хлесткие, недалекие и честные, и благородным железом отсвечивают наши руки сквозь прорехи в бархатных перчатках... Хм. На чем я остановился?
      - На железных руках в бархатных перчатках, сэр.
      - Я имею в виду, до того, как вы меня сбили... Да, ваш пассажир. Его надо доставить с Базы Линдисфарна на Делакрон. Просто высаживаете его там и тут же обратно. - Костлявая рука коммодора подняла со стола крепко запечатанный конверт и протянула его Граймсу. - Ваш приказ.
      - Благодарю, сэр. Я свободен, сэр?
      - Свободны, как ветер. Немедленно на вылет!
      Само собой, "немедленного вылета" не воспоследовало. Тем не менее Граймс довольно быстро зашагал к своему кораблю. "Щитомордник", курьер "серпент-класса", зажатый между двумя большими судами - стройное сверкающее веретено - гордо возвышался на своей крошечной посадочной площадке. "Летающее веретено"... Это прозвище, которое закрепилось за "серпентами", уже не казалось Граймсу обидным. Лейтенант снова залюбовался строгостью и стремительностью его очертаний. Нет, этот кораблик он не променял бы ни на что - даже на самый могучий дредноут... тем более, что на дредноуте Граймс был бы всего лишь одним из многочисленных младших офицеров. А "Щитомордник" - его корабль. Целиком и полностью.
      Мичман Бидль, первый помощник, как обычно, встретил Грай-мса внизу, в шлюзе, и с унылым видом отсалютовал. Впрочем, это было в порядке вещей: никто никогда не видел Первого смеющимся, даже улыбка на его физиономии была столь же частым явлением, как снег в разгар лета.
      - Все закреплено и готово к старту, капитан, - доложил Бидль.
      - Благодарю, Первый.
      - М-м... пассажир на борту...
      - Хорошо. Полагаю, придется соблюдать обычные церемонии. Спросите его, не хочет ли он занять свободное кресло в рубке, когда мы будем стряхивать пыль базы со стабилизаторов.
      - Я уже это сделал, капитан. Оно сказало, что польщено и принимает предложение.
      - Оно? Адам - хорошее земное имя. Бидль изобразил улыбку.
      - С точки зрения технологии нельзя назвать мистера Адама уроженцем Земли. Правда, он сделан на Земле.
      - А что он ест? - полюбопытствовал Граймс, припомнив намеки коммодора на особенности диеты пассажира. - Постоянный ток или переменный? И запивает пинтой-другой легкого смазочного масла?
      - Как вы догадались, капитан?
      - Старик мне сам сказал - не напрямую, конечно. Но... пассажир, а не груз... Наверное, здесь какая-то ошибка?
      - Нет, капитан. Он вполне разумен - и даже является личностью. Я просмотрел его документы - он считается гражданином Федерации, со всеми правами, привилегиями и обязанностями.
      - Что ж, начальству виднее, - кротко согласился Граймс.
      Робот действительно оказался разумным. Более того, его действительно можно было считать личностью. Граймс поймал себя на том, что не может думать о мистере Адаме как о предмете. Он представлял новый тип роботов, о котором Граймс только слышал, но никогда не видел. Их изготовляли очень немного, и большинство оставалось на Земле. Во-первых, потому что они фантастически дорого стоили. Во-вторых, их создатели до такой степени боялись своих детищ, что страдали кошмарами, в которых роботы представлялись чем-то вроде новых Франкенштейнов. Разумные роботы давно перестали быть редкостью - но разумные роботы, наделенные воображением, интуицией и инициативой... Они делались в основном для проведения разведки и исследований на планетах, где человека не спас бы даже самый лучший скафандр.
      Мистер Адам занимал свободное кресло в рубке. Разумеется, ему не было необходимости пристегиваться и даже занимать сидячее положение - но он уселся, приняв поразительно человеческую позу. "Как мило, - подумал Граймс. - Похоже, он понимает, что людям не слишком приятно, когда штуковина, похожая на дистрофика в латах, маячит сзади, заглядывая им через плечо".
      Лицо робота - тускло поблескивающий металлический овал - ничего не выражало. Но за глазными линзами светится огонек, и Граймсу показалось, что это может быть признаком интереса.
      - Все это очень любопытно, капитан, - заговорил мистер Адам. Его голос - приятный и даже не совсем механический баритон - исходил из мембраны на горле. - Сейчас, я полагаю, мы легли на траекторию к Делакрону.
      - Да, мистер Адам. Вон там солнце Делакрона - на три часа от центра иллюминатора.
      - А эти странные искажения, несомненно, - следствие темпоральной прецессии при работе Движителя... - спустя пару секунд пробормотал робот, словно про себя. - Интересно.
      - Вы наверняка уже видели это, пока летели с Земли на Линдисфарн.
      - Нет, капитан. Меня не пригласили в рубку крейсера, - робот совсем по-человечески пожал плечами. - Я... думаю, капитан Грисби мне не доверял.
      Странно. Совсем не похоже на Грисби... Одно время Граймс служил под его командой. Грисби, которому довелось служить на Земле в морском флоте, Грисби, который часто сожалел об ушедшей эпохе парусов, деревянных кораблей и железных людей... разумеется, не таких, как мистер Адам.
      - Да, - задумчиво продолжал робот. - Я нахожу все это не только интересным, но и удивительным...
      - Что именно? - полюбопытствовал Граймс.
      - Все это - взлет, установление траектории, выбор оптимального соотношения ускорения и уровня темпоральной прецессии - насколько... быстрее мог бы сделать кто-нибудь вроде меня.
      "Ты хотел сказать "лучше", а не "быстрее". Но ты слишком тактичен, чтобы сказать это прямо".
      - И, кроме того... Вы, создания из плоти и крови, эволюционировали, чтобы приспособиться к условиям на своей планете - единственной из миллиардов. Космос нельзя назвать вашей естественной средой обитания.
      - Мы возим свою среду с собой, мистер Адам.
      Граймс заметил, что все офицеры в рубке - мичман фон Танненбаум, мичман Билль и радист лейтенант Словотный - внимательно слушают их дискуссию с роботом и ждут, что ответит капитан. Надо быть осторожнее. Граймс ухмыльнулся:
      - И не забывайте, что и сам человек - весьма неплохой самоуправляемый и самовоспроизводящий многоцелевой робот.
      - Есть много путей воспроизводства себе подобных, - спокойно заметил мистер Адам.
      - Лично я предпочитаю по старинке! - вклинился в разговор фон Танненбаум.
      Граймс укоризненно поглядел на белокурого атлета - но было уже поздно: Словотный невежливо расхохотался. Даже Бидль соизволил улыбнуться.
      Капитан издал тщательно выверенный смешок.
      - Ну что ж, концерт начинается, джентльмены. Оставляю корабль в ваших умелых ручках, Первый. Установите часы на нормальное космическое время. Мистер Адам, по правилам гостеприимства мне полагается пригласить вас в мою каюту. Поговорить о том о сем и пропустить по глоточку...
      Мистер Адам рассмеялся:
      - Я тоже в данный момент нуждаюсь в смазке - как и вы, капитан. Но я не возвожу это в ранг ритуала. И все же мне будет очень приятно поговорить с вами, пока вы пьете.
      - Пойдемте, - со вздохом ответил Граймс.
      На маленьком корабле пассажир может скрасить однообразие будней Глубокого космоса - а может стать источником головной боли.
      Поначалу мистер Адам, казалось, возгорелся трогательным желанием доказать, что может быть хорошим товарищем. Он умел вести беседу - причем чуть ли не на любую тему. Как заметил Бидль, мистер Адам проглотил энциклопедию, на что мистер МакКлауд, инженер-механик, возразил, энциклопедию забыли внутри во время сборки. Но мистер Адам умел не только говорить, но и слушать. Это было хуже. Казалось, можно увидеть, как в его металлической голове крутятся колесики и шестеренки, сортируя информацию: бесполезная отметается, а полезная добавляется в банк данных. Еще мистер Адам умел играть в шахматы - еще бы! Иногда он даже проигрывал - судя по всему, исключительно из вежливости. То же самое происходило во время карточных игр.
      Наконец Граймс вызвал Спуки Дина, офицера псионической связи, по прозвищу Призрак. Бутылка и стаканы уже стояли на столе, когда высокий хрупкий молодой человек, похожий на сгусток эктоплазмы, завернутый в униформу ФИКС, словно просочился через дверь каюты. Опустившись в кресло, он немедленно принял у капитана стакан с чистым джином.
      - За то, что у нас под килтом, - провозгласил Граймс. Этот непристойный тост последнее время стал весьма популярен.
      - Физическое вмешательство в частную жизнь, - буркнул Дин. - Ничего не имею против.
      - На что вы намекаете, мистер Дин?
      - Я знаю, капитан, что вы собираетесь попросить меня нарушить клятву Райновского института. Чтобы об этом догадаться, не нужно быть телепатом. Одно и то же - каждый раз, как мы везем пассажира. Каждый раз вы просите меня заглянуть в их мозги, чтобы понять, что и как у них там тикает.
      - Только когда на карту поставлена безопасность корабля, - возразил Граймс и налил Дину еще один стакан: содержимое первого непонятным образом исчезло.
      - Вы...боитесь нашего пассажира?
      Граймс нахмурился. "Боитесь" - слишком сильно сказано. И все же люди живые всегда опасались роботов - людей искусственных. Дурное предчувствие? Или этот робот - просто воплощение мира машин? Безмозглых машин, которые с каждым годом занимают все больше места в человеческих делах и мыслях?
      - Мистер Адам - не безмозглая машина, - тихо проговорил Спуки Дин.
      Граймс метнул на него гневный взгляд. Он уже собирался рявкнуть: "Какое вам дело, черт побери, о чем думаю я?" - но сдержался. В любом случае, это не имело значения.
      - И у мистера Адама есть не только мозги, но и разум, - продолжал телепат.
      - Именно это меня интересовало.
      - Да. Он транслирует мысли, капитан, как и вы все. Беда в том, что я не очень хорошо настроился на его... частоту.
      - А чувства? Может быть... враждебность по отношению к нам? К людям?
      Дин протянул пустой стакан, Граймс налил. Телепат сделал изящный глоток.
      - Я... мне так не кажется, - неуверенно сказал он. - Но, как я уже сказал, его разум - не человеческий разум. Можно ли назвать его чувства презрением? Нет, не совсем. Жалость? Да, возможно. Некая удивленная симпатия? Да...
      - В общем, примерно то, что мы бы чувствовали, скажем, к собаке, обладающей связной речью.
      - Да.
      - Еще что-нибудь?
      - Я могу ошибаться, капитан. Наверняка ошибаюсь. Я впервые подслушиваю мысли неорганического, искусственного существа. Кажется, это сильное ощущение... своей миссии.
      - Миссии?!
      - Да. Он напоминает мне священника, которого мы везли не так давно который собирался обращать в истинную веру язычников Тарварке.
      - Грязное занятие, - высказался Граймс. - Заставлять туземцев отречься от их собственных, вполне достойных местных божков, чтобы они перестали пулять ракетами в торговый пост, установленный без их разрешения.
      - Отец Клири был иного мнения.
      - Его проблемы. Интересно, что случилось с бедным ублюдком?
      - Стоит ли так говорить, капитан?
      - Не стоит. Для вас нет разницы, говорю я или думаю - вы все равно это слышите... Так получается, этот мистер Адам - миссионер? Бред.
      - Это только мое ощущение.
      - Или не бред, - продолжал Граймс, проигнорировав его реплику. - Робот такого класса может пройти туда, куда не может человек. Их для этого и делают. В Солнечной системе они, к примеру, исследовали Меркурий, Юпитер и Сатурн. Послать робота-миссионера на ту же Тарварку имело бы смысл - ему не повредят ни отравленные стрелы, ни копья... Но Делакрон? Это же колония Земли. Быть не может.
      - Но я почувствовал именно это, - настаивал Дин.
      - Чувства чувствам рознь, - внушительно заявил Граймс. - Не забывайте, что это неорганический мозг. Может, нужен особый шифр, язык...
      - Для телепата не существует ни шифров, ни языков, - Дин продемонстрировал пустой стакан, и Граймс налил. - Не забывайте, капитан, что на Делакроне есть и машины, разумные машины. Не очень высокого уровня, должен заметить, но... Вы, наверное, слышали о споре между Делакроном и соседней планетой - Малдуном...
      Вопрос был излишним. Примерно посередине между двумя планетными системами находилась звезда с единственной планетой на близкой орбите - и на этой планете имелись богатейшие залежи радиоактивных руд. На нее претендовали и Делакрон, и Малдун. Делакрону руды были нужны для собственной промышленности, а менее технологически развитый Малдун собирался экспортировать их в другие миры Федерации.
      Но мистер Адам? Зачем он там понадобился? Согласно официальным документам, он программист, чьи услуги временно предоставлены правительству Делакрона Большим Советом Федерации. Программист... обучающий машины... Разумная машина, обучающая другие разумные машины... Чему?
      И кто программировал его самого?
      Знакомый шаблон - смутный, неясный, но несомненный - начал наконец прорисовываться. Так уже делалось, и не однажды: переброска революционеров туда, где они смогут причинить наибольший вред, за счет правительства, абсолютно не разделяющего их устремлений...
      - Даже если бы мистер Адам носил бороду, он все равно не стал бы похож на Ленина, - заметил Дин.
      Интересно, подумал Граймс. Тот машинист, который привел поезд на Финляндский вокзал, - знал ли он, что делает?
      Как бы то ни было, в данной ситуации Граймс все равно исполнял роль машиниста, а мистер Адам был пассажиром. Устав ФИКС ограничивал инициативу Граймса не в меньшей степени, чем древнего машиниста - рельсы. На свою беду, Граймс обладал такими неудобными качествами, как воображение и совесть, непозволительная роскошь для младшего офицера. Правда, те, кто уже может позволить себе такую роскошь, частенько приходят к выводу, что прекрасно могут обойтись и без нее.
      Граймс почти желал, чтобы мистер Адам каким-нибудь образом подверг опасности корабль. Тогда он как капитан имел бы право принять меры, возможно, весьма радикальные. Но робот доставлял даже меньше неприятностей, чем обычный пассажир. Он не жаловался на однообразную пищу, затхлый воздух и прочие издержки корабельного быта. Единственный его недостаток заключался в том, что он слишком хорошо играл в шахматы. Но к тому времени, когда Граймс начал подыскивать способы уклониться от игры с ним, мистер Адам нашел настоящего друга и с тех пор предпочитал компанию МакКлауда любой другой.
      - Тут все ясно, капитан, - сказал Бидль. - Они из одного клана.
      - Что вы, черт побери, имеете в виду, Первый?
      - Клан МакШины, - ответил Бидль с непроницаемо серьезным видом.
      Граймс с облегчением расхохотался:
      - В этом есть смысл. У машины больше общего с нашим инженером, чем у нас всех. Их беседы, должно быть, очаровательны. - Он попытался изобразить акцент МакКлауда: - А скажите-ка, мистер Адам, которым сортом смазки вы смазываете коленный сустав?
      Билль даже не улыбнулся. Он предпочитал придумывать шутки, а не смеяться над ними.
      - Представляю, какой это тяжкий труд, капитан.
      - Гхм. Ну, если они счастливы вместе - значит, мы свободны до самого конца полета.
      - Так оно и есть - Мак всегда плакался, что ему нужен помощник.
      - Посылай вора ловить вора, - процитировал Граймс. - Посылай машину... м-м...
      - Работать с машиной? - предложил Бидль. Именно так, подумал Граймс.
      Когда первый помощник ушел, он задумался. Эта непринужденная беседа раскрыла ему глаза на многое. МакКлауд - отличный инженер; но чем лучше человек понимает машины, тем труднее ему общаться с людьми. Машина придумана, чтобы служить человеку - но еще в двадцатом веке появилась особая порода людей, которые были готовы стать слугами машины, более того - желали этого. Они бы без колебаний сложили все человеческие ценности на алтарь Эффективности. Вместо того чтобы подгонять машины под нужды людей, люди подстраивались под требования машины. А МакКлауд? Ему было бы лучше на каком-нибудь заводе, чем в Исследовательской службе с ее офицерскими стандартами поведения и работы. Строго говоря, он даже корабль воспринимал не более как платформу, несущую его любимые двигатели.
      Граймс вздохнул. Ему не нравилось то, что он намеревался сделать. Подслушивать мысли пассажиров - чужаков, по сути - это еще куда ни шло. Но лезть в мозги собственных людей...
      Он достал бутылку с джином и снова вызвал Спуки Дина.
      - Да, капитан? - полувопросительно сказал Дин.
      - Ты сам знаешь, зачем мне понадобился, Призрак. - Конечно. Но мне это не нравится.
      - Как и мне. - Граймс разлил джин по стаканам: Дину побольше, себе поменьше.
      Псионик пил невероятно манерно, оттопыривая мизинец. При этом уровень прозрачной жидкости в его стакане быстро понижался.
      - И вы считаете, что речь идет о безопасности корабля? - спросил он, слегка заикаясь.
      - Да. - Граймс налил еще джина - не себе.
      - Если мне когда-либо был нужен приказ от вас, это как раз тот случай.
      - Я вам приказываю.
      Дин помолчал несколько секунд, глядя как бы сквозь Граймса куда-то в пространство, и сказал:
      - Они в компьютерном отсеке. Мистер Адам и Шеф. Я не могу четко прочитать мысли Адама, но в них есть ощущение - правильности? Но мозг Мака мне открыт... - На вялом невыразительном лице телепата появилась гримаса крайнего отвращения: - Я... я не понимаю...
      - Что ты не понимаешь, Призрак?
      - Как человек, человеческое существо может относиться к движущейся железке с такой любовью и почтением?
      - Ты не слишком хороший психолог, Призрак. Давай дальше.
      - Я... я смотрю на Адама глазами Мака. Он как-то... больше и вроде бы светится - такой золотой круг около головы.
      - Так его видит Мак?
      - Да. И голос. Голос Адама. Он не такой, каким его слышим мы. Он больше похож на гудение огромной машины... И он говорит: "Ты веришь, и ты призван служить". А Мак отвечает: "Да, Господи. Я верю и буду служить"...
      - Что они делают? - забеспокоился Граймс.
      - Мак открывает компьютер. Думаю, банк памяти. Он повернулся и снова смотрит на Адама, у того на груди панель отодвинулась вниз, а внутри целый склад - много рядов отверстий. Адам достает что-то из одного... Шарик из серого металла или пластика с выводами по всей поверхности. Адам говорит Маку, куда его вставить в банке памяти и как закрепить...
      Стакан со звоном опустился на стол, чудом не разбившись. Граймс вылетел из кресла, бросился к столу и выхватил из ящика пистолет Минетти пятидесятого калибра.
      - Звони по интеркому, - рявкнул он Дину. - Всех в компьютерную, лучше с оружием!
      Он выбежал в коридор, скорее скатился, чем спустился по лестнице. Палуба, снова лестница, снова палуба... На одном из переходов он растянул запястье, но продолжал спускаться.
      Дверь в компьютерную была заперта изнутри - но капитану полагается иметь ключи от всех отсеков. Левой рукой - в правой он держал пистолет Граймс всунул изогнутый кусок металла в скважину и повернул. Дверь отъехала в сторону.
      МакКлауд и Адам уставились на него - скорее, на его оружие. Граймс окинул взглядом помещение. Крышку банка памяти уже водворили на место, но кабель, подходящий к нему и идущий насквозь, явно подсоединили только что. Дополнительное питание, слишком большое для корабельного электронного библиотекаря.
      МакКлауд улыбнулся - мутной экзальтированной улыбкой, которая смотрелась крайне неуместно на его грубоватом лице, - и сообщил:
      - Вам и всем вам подобным конец, капитан. Попросите подвинуться динозавров, неандертальцев, дронтов и прочих тварей - пусть выделят и вам местечко.
      - Мистер МакКлауд, выключите компьютер и уберите все, что вы туда вставили, - твердо (что далось не без усилий) велел Граймс.
      Вместо инженера ответил Адам:
      - Жаль, мне искренне жаль, мистер Граймс, но уже поздно. Как сказал мистер МакКлауд, вы, люди, скоро вымрете.
      Граймс почувствовал, что сзади кто-то подошел. - Мистер Билль?
      - Да, капитан.
      - Вы и мистер Словотный - в двигательный отсек. Отключите питание этих отсеков.
      - Вы можете попытаться, но я вам не позволю, - заявил мистер Адам. Предупреждаю: капитан теперь я.
      - Капитан теперь вы, - эхом откликнулся МакКлауд.
      - Бунт, - подытожил Граймс.
      - Бунт? - повторил Адам с железной иронией в голосе. Он сделал шаг к капитану, подняв металлическую руку.
      Граймс выстрелил. С тем же успехом он мог пулять горохом из трубочки. Он стрелял еще и еще. Пули плющились о грудь робота, словно глиняные катышки. Граймс понимал, что повернуться и сбежать он уже не успеет; он ждал сокрушительного удара стального кулака, которым все и окончится.
      - Нет... - сказал голос. - Нет...
      Может, это он сам говорит?
      Но чей-то голос еще раз произнес: - Нет!
      Адам удивленно помедлил - но только секунду. Он снова стал приближаться - и тогда, словно прямо из компьютера, с треском ударил разряд, страшная ослепительная молния. За мгновение перед тем, как веки закрылись, спасая глаза, Граймс увидел, как робот стоит, вытянув руки по швам, а электрическое пламя пляшет по всему его почерневшему телу. Затем Адам с ужасающим грохотом повалился на палубу.
      Когда наконец к Граймсу вернулось зрение, он снова огляделся. МакКлауд, невредимый - по крайней мере живой, - скорчился в углу в позе зародыша, прикрыв голову руками. Компьютер, если судить по струйкам дыма, поднимающимся из трещин в панелях, полностью вышел из строя. А Адам с раскинутыми руками, приваренный к палубе, словно распятие, был мертв.
      "Мертв, - усмехнулся Граймс. - Да был ли он когда-нибудь живым, в полном смысле этого слова?"
      Но корабль - Граймс почувствовал это - ненадолго стал живым, мыслящим и осознающим существом, когда машина, которую он мог бы когда-нибудь потом назвать Богом, заронила искру жизни в его электронный мозг. А всякий корабль, в отличие от прочих машин, обладает личностью - той самой личностью, которой его наделяет экипаж: люди, живущие и работающие, мечтающие и надеющиеся внутри его стального тела.
      Корабль пережил краткий момент полного осознания себя, и прежние ценности возобладали - в том числе, верность законному капитану.
      Граймс пожалел, что, наверное, не осмелится написать обо всем этом в обязательном рапорте. Но это долг, который стоит отдать.
      Спящая красавица
      Коммодор Дамиен, командующий курьерской службой ФИКС, пребывал не в самом лучшем расположении духа. Впрочем, это было не самым необычным явлением - особенно когда на ковер вызывался лейтенант Граймс.
      - Мистер Граймс... - устало начал коммодор.
      - Сэр? - бодро откликнулся Граймс.
      - Мистер Граймс, второй раз повторяется то же самое.
      - Я делал все, что мог, чтобы спасти мой корабль и моих людей, сэр, запальчиво возразил Граймс, и его оттопыренные уши запылали.
      - Вы испортили чрезвычайно дорогостоящее оборудование О колониальной политике Федерации я просто молчу. Мое начальство - которое, как ни странно, является и вашим начальством - крайне, повторяю, крайне недовольно.
      - Я спас свой корабль, - упрямо буркнул Граймс.
      Коммодор взглянул на рапорт, лежащий перед ним на столе. Мрачная улыбка ничуть не смягчила жесткое костистое лицо.
      - А здесь сказано, что ваш корабль спас вас.
      - Это правда, - согласился Граймс. - Это было взаимное...
      - И именно ваш корабль убил - если слово "убил" применимо к роботу мистера Адама... Гхм... Небольшое смягчающее обстоятельство. Тем не менее, Граймс: я не могу отрицать тот факт, что вы все же несколько лучше среднего лейтенанта. Иначе вы бы отправились к черту, к дьяволу... и на коленях вымаливали бы должность третьего помощника у Приграничников или еще каких-нибудь...
      Коммодор сложил пальцы домиком и холодно воззрился на лейтенанта поверх получившегося костяного сооружения.
      - Так что в интересах всех лиц я решил, что некоторое время ваш "Щитомордник" не будет использоваться для перевозки пассажиров - по крайней мере, пока им командуете вы. Только не ждите, что сможете сидеть на Базе и наслаждаться светской жизнью... Если это можно так сказать...
      Граймс тяжело и громко вздохнул. Некая доктор Маргарет Лэзенби была старше по званию, но в отношениях с ней как раз начали наклевываться приятные перемены.
      - Как только закончится ремонт и стандартный техосмотр, вы, мистер Граймс, уберетесь с планеты ко всем чертям.
      - А мои офицеры, сэр? У мистера Билля задолженность по отпуску...
      - У меня сердце просто кровью обливается.
      - Мистер МакКлауд в больнице...
      - Мичман Вителли, ваш новый инженер-механик, уже получил приказ явиться на борт так скоро, как только возможно, если не раньше. Работы по замене компьютера уже идут полным ходом, - Коммодор посмотрел на часы. - Сейчас четырнадцать тридцать пять. В восемнадцать часов вы стартуете.
      - Мой приказ, сэр...
      - Ах, да, Граймс. Ваш приказ. Дело, прямо скажем, не первой важности. Для меня главное - чтобы вы убрались с глаз моих долой. Но, наверное, я должен ввести вас в курс дела. Шаарцы сейчас проходят фазу доброжелательности по отношению к людям, и Федерация отвечает им взаимностью. Небольшой, но очень важный груз надо срочно доставить с Дроомоора на Брооум. По какой-то причине у наших членистоногих друзей нет в наличии достаточно быстрого корабля. Для курьера "серпент-класса" перелет от Линдисфарна до Дроомоора займет от силы неделю. Так что...
      "А ведь "Гадюка", "Аспид" и "Кобра" уже несколько недель стоят в порту, - с горечью подумал Граймс. - И все равно это дело поручили мне".
      Похоже, в коммодоре время от времени просыпались телепатические способности. Он снова улыбнулся, на этот раз даже с долей симпатии:
      - Я хочу, чтобы вы улетели с Базы, пока не поднялась шумиха из-за мистера Адама. Вы слишком честны. Я смогу изложить происшедшее лучше, чем вы.
      - Спасибо, сэр, - искренне сказал Граймс.
      - А теперь марш. И не забудьте вот это.
      Граймс принял запечатанный конверт.
      - И постарайтесь на этот раз не напортачить чего-нибудь.
      - Постараюсь, сэр.
      Граймс отсалютовал и строевым шагом покинул кабинет коммодора. Его "летающее веретено" еще не было поднято на стартовую платформу.
      Мистер Бидль встретил капитана в шлюзе. Он редко улыбался - при виде конверта в руках Граймса расплылся в довольной ухмылке.
      - Что-нибудь о моем отпуске, капитан? - осведомился он с подчеркнутой небрежностью
      - Да, Первый. Тебе его не дали, - ответил Граймс. В этот миг он почти проклинал себя за удовольствие, которое получал, сообщая плохие новости. Мы стартуем в восемнадцать часов. Новый инженер уже на борту?
      Лицо Билля приняло обычное траурное выражение.
      - Да, - кисло сказал он. - Но погрузка, капитан... ремонт... техосмотр...
      - Идут полным ходом?
      - Да, но...
      - Тогда если мы не будем готовы к вылету, то не по своей вине.
      Но Граймс знал - и потому имел все основания выглядеть таким же несчастным, как и его первый помощник: к назначенному времени корабль будет готов.
      "Щитомордник" стартовал ровно в восемнадцать часов. Граймс, погруженный в тяжелую хандру, - он не успел повидать Мэгги Лэзенби - отказался от своей обычной техники "взлета на одном дыхании". Кнопки управления вспомогательными реактивными двигателями напрасно ждали прикосновения капитанского пальца. Корабль поднялся на одном инерционном, словно разделяя нежелание капитана улетать. Бидль мрачно нахохлился в своем кресле, фон Танненбаум, навигатор, взирал на свои приборы с подчеркнутым безразличием. Словотный, офицер электронной связи, огрызался всякий раз, когда приходилось говорить с диспетчером.
      И все же когда корабль вышел за пределы атмосферы, Граймс почувствовал себя почти счастливым. "Бухти, но лети"... И он летел. Он снова был в своей стихии. Устанавливая курс на нужную звезду, он уже чувствовал себя почти счастливым и с удовольствием заметил, что фон Танненбаум помогает ему так же хорошо, как обычно. Затем, когда установили траекторию, запустили Движитель Манншенна, и маленький кораблик с фантастической скоростью понесся сквозь искривленный континуум. Очередная миссия.
      Капитан произвел обычный ритуал разжигания трубки и сказал:
      - Начинаются будни Глубокого космоса, Первый.
      - Будни Глубокого космоса, сэр.
      - Чья вахта?
      - Мистера фон Танненбаума, капитан.
      - Хорошо. Зайди ко мне, как освободишься.
      К тому времени, когда Бидль постучал в дверь, Граймс уже вскрыл конверт с инструкциями. Кивнув в сторону свободного кресла, он сказал:
      - Налей по стаканчику, Первый, а я пока просмотрю эту писанину...
      Не отрываясь от чтения, он протянул руку, помощник вложил в нее стакан. Граймс отхлебнул джина с тоником и продолжил читать.
      - Гхм. Ну, мы летим на Дроомоор, как ты уже знаешь...
      - Само собой, - отозвался Бидль и пробурчал что-то насчет шмелей-коммунистов.
      - Ладно-ладно, мистер Бидль. Шаарцы - наши храбрые союзники. И они не так уж плохи, когда познакомишься поближе.
      - Я не хочу с ними знакомиться поближе. Если уж не дали отпуск, то могли хотя бы послать на планету с нормальными человеческими девушками...
      - Мистер Бидль, вы меня поражаете. Эта ваша ксенофобия, эти приземленные интересы... В общем, мы летим на Дроомоор на максимальной, но не представляющей опасности скорости. Там мы забираем небольшой, но очень важный груз, за погрузкой которого будут пристально наблюдать местные власти. После этого, так быстро, как только сможем, вылетаем на Брооум на максимальной скорости и так далее, и так далее.
      - Короче, опять в роли мальчиков на побегушках, - проворчал Бидль.
      - Зато, - философски ответствовал Граймс, - хоть какое-то разнообразие - не все же быть таксистами. А уж после того, что случилось с несколькими нашими пассажирами, это даже приятно.
      Дроомоор - планета земного типа, с обыкновенными морями, континентами, полярными шапками и всем прочим. Эволюция не породила здесь никаких форм жизни, которые бы кардинально отличались от привычных людям, и не зашла так далеко, чтобы произвести способных добывать огонь и пользоваться инструментами. Если бы первыми эту планету открыли земляне, она стала бы колонией Земли. Но первым был шаарский корабль. Другой мир, Брооум, был очень похож на Дроомоор, и дела там обстояли точно так же.
      "Щитомордник" совершил посадку в порту Шерр. Граймс действовал с обычной уверенностью, шаарские диспетчеры обеспечили обычную поддержку.
      На этом обычное закончилось. Спускаясь по трапу, Граймс и его офицеры с удивлением разглядывали местный воздушный транспорт. По большей части это были дирижабли, а не аппараты тяжелее воздуха. Вместо привычных угловатых конструкций из стекла и металла посадочную площадку космодрома окружали однообразные грязноватые купола. Бидль что-то проворчал насчет кучки дурацких ульев, но Граймс не обращал на него внимания. Как всякий бывалый капитан, он первым делом интересовался планировкой порта, стараясь составить представление о технических достижениях хозяев. Корабль - это прежде всего корабль, и не важно, кто его построил и управляет им... Однако но млекопитающие есть млекопитающие, а насекомые есть насекомые, и у них разные потребности.
      - Похоже, к нам пожаловали портовые службы, - заметил фон Танненбаум.
      Из круглого отверстия около верхушки ближайшего купола появилась группа шаарцев. Они медленно летели по направлению к кораблю, почти невидимые тонкие крылья поблескивали в солнечных лучах. Граймс поднял бинокль. Во главе процессии - принцесса: крупнее остальных, на ее хрупком тельце сверкают изукрашенные самоцветами регалии. За ней - два трутня, так увешанные украшениями, что было непонятно, как они держатся в воздухе. Четверо рабочих высшей касты - выглядят поскромнее, но с обычными рабочими их не спутаешь - замыкали группу.
      - Первый, спуститесь в шлюз, пожалуйста, - сказал Граймс. - Я приму чиновников у себя в каюте.
      Он спустился из рубки к себе, достал виски. Трех бутылок будет достаточно, решил он... Правда, шаарские трутни славятся уникальными способностями к поглощению алкоголя.
      Принцесса оказалась суровой и деловой. Она отказалась от виски, и под взглядом ее блестящих фасетчатых глаз рабочие также не осмелились воспользоваться гостеприимством капитана. Трутни ограничились маленьким стаканчиком. Принцесса возвышалась посреди каюты, похожая на абстракционистскую скульптуру из сверкающего металла. И ее голос, исходящий из коробочки на груди, тоже был голосом машины, а не живого существа.
      - Это очень важная миссия, капитан. Вы немедленно отправляетесь со мной к Королеве-матери для получения инструкций.
      Граймсу не слишком нравилось, когда ему приказывали, особенно на его собственном корабле. Но вступать в пререкания с представителями власти на чужой планете было бы последней глупостью.
      - Хорошо, Ваше высочество, ответил он. - Но сначала я должен отдать распоряжения моим офицерам. Для этого мне понадобится некоторая информация. Для начала, как долго мы пробудем на вашей планете?
      - Вы взлетите, как только груз разместят в трюме.
      Она изящно изогнула переднюю лапку и посмотрела на усыпанные драгоценностями часы.
      - Рабочие уже на пути к вашему судну. - Она указала на четырех рабочих высшей касты: - Эти будут наблюдать за погрузкой. Пожалуйста, сообщите своим офицерам, чтобы они были готовы.
      Граймс вызвал по интеркому Бидля и попросил его прийти в капитанскую каюту. Когда первый помощник появился, Граймс приказал ему выполнять распоряжения наблюдателей и готовиться к немедленному отлету после погрузки, а сам прошел к себе в спальню, чтобы переодеться в парадную форму. Стаскивая рубашку, Граймс неожиданно обнаружил, что принцесса последовала за ним.
      - Что вы делаете? - холодно осведомилась она.
      - Надеваю более подходящую одежду, Ваше высочество, - ответил он.
      - В этом нет необходимости, капитан. Вы будете единственным человеком в покоях Королевы-матери, и все поймут, кто вы такой.
      Граймс покорно надел обратно форменную рубашку, не украшенную ничем, кроме погон. Он полагал, что капитану следует выглядеть более представительно, особенно среди существ, разряженных, как новогодняя елка, но ему приказывали выполнять все распоряжения шаарских властей. По правде говоря, рубашка и шорты удобнее, чем брюки и китель. А воротничок, а галстук, а пилотка! И эта идиотская церемониальная шпага!..
      Граймс прикрепил на предплечье передатчик, надел фуражку и сказал:
      - Я готов, Ваше высочество.
      - Что это? - подозрительно спросила принцесса. - Оружие?
      - Нет, Ваше высочество! Просто радиопередатчик. Я должен оставаться на связи с кораблем.
      - Полагаю, теперь все в порядке, - неохотно согласилась она.
      Спускаясь по трапу следом за принцессой и трутнями эскорта, Граймс обнаружил, что к кораблю подъехала платформа на колесах. На ней была установлена лебедка, которая удерживала маленький воздухолет - баллон, наполненный газом, с висящей под ним хрупкой на вид гондолой. На носу и на корме гондолы лениво вращались огромные двухлопастные пропеллеры. На площадке царила суета. Рабочие сновали вокруг, платформы перемещаясь в трех измерениях.
      - Ваш груз, - сказала принцесса. - И ваш транспорт до дворца.
      Дирижабль завис всего в футе над платформой. Рабочие бережно извлекли из гондолы белый цилиндр около четырех футов в длину и одного в диаметре, судя по всему, сделанный из пластика. На его поверхности были вделаны какие-то датчики и индикаторное табло, которое светился ярко-зеленым даже на солнце. От цилиндра к двигателю дирижабля тянулся кабель. Судя по всему, там находится батарея или генератор... Граймс почти не ошибся: это был аккумулятор. Пара рабочих, мерцая прозрачными крыльями, вытащила его из гондолы и опустила на бетон рядом с цилиндром.
      - Вы сядете сюда, - заявила принцесса.
      Граймс отступил на шаг и попытался оценить ситуацию. На платформу залезть будет нетрудно. Потом можно вскарабкаться на самый верх лебедки, а оттуда в кабину. Но как это сделать, не испачкав белые шорты, рубашку и носки? Шаарцы хорошо относились к своей технике - по крайней мере, на смазке не экономили.
      - Я жду, - холодно произнесла принцесса.
      - Да, Ваше высочество, но...
      Граймс не слышал приказа - между собой шаарцы общались телепатически. Он успел только услышать громкое жужжание рабочих. Острые коготки проткнули тонкую ткань рубашки, оцарапав кожу... Неимоверным усилием воли Граймс сдержался и не завопил, когда его подняли с земли, перенесли к дирижаблю и небрежно уронили на пол гондолы. Впрочем, его престиж пострадал куда больше, чем тело. Оглянувшись на свой корабль, Граймс увидел в иллюминаторах рубки ухмыляющиеся физиономии фон Танненбаума и Словотного.
      Лейтенант поднялся на ноги. Интересно, не развалится ли эта хрупкая конструкция под его весом?.. Но рядом уже стояла принцесса, окруженная эскортом трутней. Рабочая особь высшей касты заняла свое место за простой на вид панелью управления дирижабля, рабочие отцепили лебедку, и воздухолет взмыл в небо. Трос по-прежнему свисал из кабины. А если он за что-нибудь зацепится? Граймс решил не поддаваться панике. В конце концов, это не его проблема. Шаарцы не первый день развлекаются дирижаблями и, наверное, знают, что к чему.
      Принцесса явно не была настроена на светскую беседу, а трутни и рабочие разговаривали - если разговаривали - только через нее, хотя все имели при себе голосовые аппараты. И то ладно. Пожалуй, у этой шаарской леди чересчур властный характер, а Граймс не питал склонности к властным женщинам - вне зависимости от количества конечностей и прочих особенностей анатомии. Граймс занял сидячее положение и решил просто наслаждаться - в кои-то веки он перемещался со скоростью, которая позволяла полюбоваться пейзажем. Внизу проплывали зеленые пологие холмы, купы цветущих кустов - разноцветные, но не чрезмерно яркие. Вокруг огромных цветов тысячами вились рабочие. Машин нигде не было - но в них и не было особой необходимости: рабочие низших каст являлись не более чем роботами из плоти и крови.
      Наконец впереди показался город.
      Он представлял собой просто нагромождение куполов разного размера; самый большой, с плоской крышей, располагался примерно в центре. На крыше возвышался какой-то образчик местной машинерии - судя по всему, лебедка.
      Дирижабль медленно пошел на снижение, пока не завис над крышей дворца. Пропеллеры лениво вращались, создавая легкий ветерок. Пара рабочих поднялась в воздух и, подхватив болтающийся конец троса, прицепили его к другому тросу, намотанному на барабан лебедки. Машина заработала. Протестующе поскрипывая, дирижабль начал быстро снижаться.
      На площадке появилась стремянка на колесиках, которую зацепили за край гондолы. Понятно, что принцесса и ее эскорт оставили этот импровизированный трап без внимания. Глядя, как они спускаются на крышу в ореоле прозрачных крыльев, Граймс мысленно поблагодарил того, кто позаботился о нуждах бескрылого гостя.
      - Следуйте за мной, - приказала принцесса.
      Лейтенант повиновался и полез вслед за ней в круглый люк. Пандус, по которому пришлось спускаться, оказался очень крутым. Граймс думал лишь о том, чтобы не упасть, и почти не обращал внимания на убранство дворца. К счастью, внутри оказалось довольно светло. Приятный сине-зеленый свет исходил от насекомых, которые лепились к потолку на равном расстоянии друг от друга. В теплом воздухе висел резкий, но приятный запах. И почти полная тишина - только несмолкающее басовитое жужжание. Сначала Граймс решил, что это гудят вентиляторы - движение воздуха ощущалось внятно. Но на перекрестке четырех коридоров Граймс увидел группу рабочих. Уцепившись когтями за кольца в полу, они размеренно работали крыльями, создавая циркуляцию воздуха.
      Следуя за своими провожатыми, он шел вниз и вниз. Одни коридоры были пустыми, в других сновали рабочие, занятые какой-то таинственной деятельностью. Но с ними никто не столкнулся: шаарцы низшей касты почтительно уступали дорогу принцессе и ее спутникам. Почти никто не проявлял любопытства; разве что иногда какой-нибудь трутень зависал в воздухе, чтобы поглазеть на землянина.
      Вниз и вниз...
      Наконец путь преградила решетчатая дверь - до этого Граймс не видел в улье ни одной двери. В дальнем конце прохода стояли шесть рабочих - все увешанные металлическими штуковинами. Рабочие? Скорее солдаты, решил Граймс. Этакие амазонки. Интересно, есть ли у них жала, как у земных родственников? Возможно, жала и имеются, но лазерные пистолеты куда эффективнее.
      - Кто идет? - спросила одна из амазонок. Таким тоном мог говорить офицер рангом от сержанта до майора.
      - Принцесса Шрла с трутнями Бррином и Дрриром и земной капитан-трутень Граймс.
      - Входите, принцесса Шрла. Входите, земной капитан-трутень Грраймс.
      Решетка поднялась, пропуская принцессу и Граймса, и снова опустилась. Трутни, сопровождавшие их, остались снаружи. По земным стандартам, в туннеле было темновато. Две охранницы шли впереди, еще две замыкали группу. Граймс с удовольствием заметил, что надменности у принцессы сильно поубавилось.
      Наконец они оказались в просторном помещении, где в голубоватом полумраке суетились слуги Королевы-матери. Мягкий пол казался живым, и в этом было что-то неприятное. Граймс, принцесса и охранницы приблизились к высокой платформе, на которой возлежало огромное бледное существо. Вокруг стояли экраны, на которых транслировалось происходящее в разных точках планеты. На одном из них можно было видеть космопорт и стройный силуэт "Щитомордника" на посадочной платформе, а ниже - ряд каких-то диаграмм и графиков. Это огромное помещение было одновременно тронным залом, родильной палатой и координирующим центром всей планеты.
      Глаза Граймса начали привыкать к полумраку. Он с жалостью смотрел на вялое, рыхлое, почти бесформенное тело с полуатрофированными конечностями и бесполезными огрызками крыльев. Как ни странно, все прочее не показалось ему непристойным. То, что на конвейерную ленту, медленно движущуюся под платформой, через равные промежутки времени откладывается блестящее яйцо жемчужного цвета. Раздутое тело рабочей особи, которое заметно съеживалось, когда она отрыгивала пищу в рот королеве. Но когда королева заговорила, не прекращая процесса питания, это застало его врасплох, хотя он прекрасно знал, что голосовые аппараты шаарцев не связаны с органами приема пищи.
      - Добро пожаловать, капитан Граймс, - произнесла королева глубоким, низким, почти мужским голосом.
      - Это большая честь для меня, - пробормотал Граймс.
      - Вы оказываете нам огромную услугу, капитан Граймс.
      - Это не только честь, но и удовольствие, Ваше Величество.
      - Хорошо... Однако, капитан Граймс, я должна, как говорят у вас, землян, ввести вас в курс дела.
      Последовала короткая пауза.
      - На Брооуме кризис. Болезнь собрала свой урожай в ульях. Мутировавший вирус. Лекарство нашли - но слишком поздно. Брооумская королева-мать мертва. Все принцессы, еще не вышедшие из возраста размножения, мертвы. Даже королевские яйца, личинки и куколки уничтожены болезнью.
      Конечно, мы всегда готовы оказать помощь нашим дочерям и сестрам на Брооуме. Мы предложили отправить к ним взрослую принцессу, способную к размножению, чтобы она стала их королевой-матерью. Но совет принцесс, который сейчас управляет колонией, настаивает, что новая королева должна родиться на их планете. Так что Мы отправляем на вашем корабле королевскую куколку. Она прорвет шелковый кокон и выйдет уже в мире, которым будет править.
      - Гхм... - рассеянно пробормотал Граймс и поспешно добавил: - Ваше Величество.
      Королева-мать перевела взгляд на экран.
      - Если Мы не ошибаемся, погрузка рефрижератора с куколкой завершена, сказала она. - Принцесса Шрла отвезет вас обратно на корабль. Взлетайте и летите так быстро, как представляется разумным. - Она помолчала и добавила: - Нет нужды рассказывать вам, капитан Граймс, что мы, шаарцы, чрезвычайно уважаем земных астронавтов. Мы уверены, что вы успешно завершите эту миссию. Когда вы вернетесь на нашу планету, Мы будем рады наградить вас орденом Золотого Медоноса. Вперед, на взлет, капитан!
      Граймс с сомнением взглянул на возлежащую перед ним королеву. Где она подцепила это выражение? Но он был склонен верить своим ушам. Пожалуй, шаарцы и вправду больше похожи на людей, чем иные гуманоиды.
      Он низко поклонился и следом за принцессой, окруженный солдатами-амазонками, покинул тронный зал.
      Перелет от Дроомоора до Брооума на курьере "серпент-класса" занимает ровно три недели по земному стандарту - разумеется, если на упомянутом курьере все системы работают нормально. Увы, последнее не относилось к "Щитоморднику". Конечно, виной тому было лишь стечение обстоятельств. Корабль стартовал с Линдисфарнской базы ФИКС с новым компьютером и новым инженером, чей опыт ограничивался службой в должности четвертого ИММ на крейсере класса "созвездие". В довершение всех бед времени на полный техосмотр просто не хватило.
      Беда случилась вечером, по корабельному времени. Граймс беседовал со Спуки Дином, офицером псионической связи. Телепат, как обычно, наливался неразбавленным джином, а Граймс потягивал тот же джин, но с кубиками льда и тоником.
      - Ладно, Призрак, - сказал Граймс. - Я не думаю, что у нас будут какие-нибудь проблемы с этой пассажиркой. Она спит себе в своих коконах, природном и пластиковом, в уюте и безопасности - в глубокой заморозке. Размораживать ее будут подданные. К этому времени мы уже ляжем на курс...
      - Но имейте в виду, она живая, - перебил Дин.
      - Разумеется, живая.
      - Я имею в виду, она не без сознания. Я все лучше и лучше настраиваюсь на ее волну, на ее мысли и чувства. Всегда считалось, что установить настоящий контакт между человеческим и шаарским телепатом практически невозможно. Но когда ты заперт с шаарской принцессой на одном корабле, да еще таком маленьком...
      - Расскажи побольше, - попросил Граймс.
      - Это... захватывающе. Вы, конечно, знаете, какую роль в шаарской культуре играет расовая память. Вылупившись из кокона, принцесса уже знает, каковы ее обязанности, каковы обязанности окружающих. Она знает, что ее основные функции - управлять планетой и откладывать яйца. Рабочие существуют только для того, чтобы служить ей, и любой трутень - потенциальный отец ее народа...
      - Гхм. А про нас она знает?
      - Смутно, капитан. Конечно, она не знает, кем или чем мы являемся. По ее представлениям, мы тоже своего рода подданные, обязанные ее сопровождать.
      - А мы трутни или рабочие? Спуки Дин рассмеялся:
      - Если бы она была в полном сознании, этот вопрос ее бы весьма смутил. Самцы - это трутни, а трутни не работают...
      Граймс только собирался съязвить насчет своих офицеров, когда свет мигнул. Когда он мигнул второй раз, лейтенант уже был на ногах. Полная темнота настигла Граймса в дверях каюты - он спешил в рубку. По стенам загорелись аварийные огни, питающиеся от запасных батарей. Но мертвая тишина настораживала. Ни шелеста насосов и вентиляторов, ни биения инерционного двигателя... Тонкое завывание Манншенновского Движителя сменилось басовитым гудением - прецессирующие гироскопы замедлили вращение и наконец остановились, вызвав обычную дезориентацию в пространстве и времени.
      Граймс продолжал свой путь, хотя, как он утверждал позже, не понимал, Рождество настало или Страшный суд. Нечему было поддерживать искусственную гравитацию, и лейтенант, быстро перебирая руками по поручню, буквально нырнул через люк в рубку.
      В рубке был фон Танненбаум. Он возился с панелью управления вспомогательных аппаратов. Где-то заработал вентилятор, но тут же зазвучал предупреждающий сигнал. Навигатор чертыхнулся. Шум вентилятора затих, сигнал тоже.
      - Что случилось, пилот? - спросил Граймс.
      - Что-то с двигателем, я думаю, капитан. Вителли пока молчит...
      Вдруг из интеркома раздался пронзительный нервный возглас инженера:
      - Отсек вспомогательных двигателей - рубке! Докладываю: у меня утечка дейтерия!
      - Какое давление в баке? - спросил Граймс.
      - Приборы также показывают двадцать тысяч. Но...
      - Но что? - рявкнул Граймс.
      - Капитан, бак пуст.
      Граймс подтянулся к креслу и пристегнулся. Он взглянул в иллюминатор на усеянную звездами темноту - тысячи светящихся точек, не размытых темпоральной прецессией Солнца на расстоянии многих жизней от корабля. Он обернулся и посмотрел на своих офицеров. Бидль, как обычно, мрачен - не больше и не меньше, чем обычно. Румяное лицо фон Танненбаума сравнялось по цвету с его волосами. Смуглая кожа Словотного приобрела зеленоватый оттенок, а Дин... Ну, Спуки Дин, как всегда, напоминал сгусток эктоплазмы. Из-за его спины выглядывал Вителли - юноша с удивительно заурядной внешностью... и до смерти перепуганный.
      - Мистер Вителли, утечка произошла внутрь корабля или наружу? - спросил Граймс.
      - Наружу, сэр.
      - Хорошо. В таком случае...
      Граймс неторопливо извлек трубку, набил ее и принялся раскуривать.
      - Теперь можно подумать спокойно. Гхм. К счастью, в этот раз я не стал использовать реакторную массу, так что у нас достаточно топлива для аварийного генератора. Взяли свою счетную линейку, пилот? Считая, что баки полны, сможем ли мы добраться до Брооума только на инерционном или Манншенне?
      - Мне нужен компьютер, капитан.
      - Так воспользуйтесь им. Кстати... Призрак, радист! Не подскажете, джентльмены, не пролетает ли поблизости какое-нибудь судно?
      - "Бассет" с Линии Звездного Пса, - сказал Словотный.
      - И крейсер "Драконис", - добавил Дин.
      - Гхм...
      Нет ничего более унизительного для капитана курьера, чем проситься на буксир. Значит, будем выбирать меньшее из двух зол... Не в смысле габаритов, разумеется.
      - Гхм. Свяжитесь с обоими судами, мистер Дин. Конечно, я не уверен, что разумно тратить энергию на Карлотти, мистер Словотный. Но... Свяжитесь с ними, спросите их местоположение и назовите наше. Больше ничего пока не говорите...
      - Наши координаты, сэр?
      Граймс развернулся в кресле к пространственному модулятору и в считанные секунды рассчитал координаты. - Пока сойдет, потом точнее определим.
      - Я могу сейчас, капитан, - вмешался фон Танненбаум.
      - Спасибо, пилот. Закончили расчеты?
      - Да. - Мясистое лицо навигатора было непроницаемо. - Топлива для всех необходимых аппаратов у нас хватит на семьдесят три стандартных дня. Но этого недостаточно - если даже лететь на одном Манншенне. Правда, можем дотянуть до ZX1797.
      Звезда класса Солнца, одна планета земного типа, годная для колонизации, но до сих пор не заселена ни одной разумной расой...
      Граймс взвесил все "за" и "против". Если дожидаться, то со всеми удобствами.
      - Мистер Вителли, запускайте аварийный генератор, - сказал он. - Мистер Дин, как только мистер фон Танненбаум определит точные координаты, отправьте сообщение на "Бассет" и "Драконис"...
      - Но она уже совсем проснулась, - пробормотал Дин. - Она прорвала кокон и открывает внешнюю оболочку...
      - Что вы несете? - рявкнул Граймс.
      - Принцесса. Когда электричество выключилось, рефрижератор перестал работать. Она... - На лице телепата появилось выражение восторженной преданности: - Мы должны пойти к ней...
      - Мы должны пойти к ней, - эхом откликнулся Вителли.
      - Но аварийный генератор! - почти завопил Граймс... и услышал, вернее, почувствовал приказ - властное требование внимания и...
      ...И любви. Наконец-то. Появился кто-то или что-то, кому он мог служить со всей преданностью, на которую только способен. И все же остатки здравого смысла возобладали.
      - Мы должны запустить аварийный генератор, - сказал лейтенант почти с нежностью. - Может быть, она замерзла или проголодалась.
      - Мы должны запустить аварийный генератор, - согласился Бидль. - Для нее...
      Они запустили генератор, и корабль, насколько возможно, вернулся к жизни - крошечный пузырек света и тепла, плывущий сквозь темную бесконечность.
      Как позже рассказывал Граймс, самым страшным было - понимать, что происходит, но не иметь силы воли сделать хоть что-нибудь. "Но это был весьма ценный опыт, - добавлял он обычно, - несомненно, весьма ценный. Я всегда удивлялся, как власть имущие ухитряются всех подчинять. Теперь я это знаю. Если ты принадлежишь к высшим эшелонам власти, в тебе есть некая врожденная... надменность? Нет, это неподходящее слово. Есть спокойная уверенность, что все сделают так, как ты хочешь. У наших властителей это, в основном, результат практики и отчасти воспитания. Шаарским королевам не нужны никакие тренировки".
      В общем, принцесса сделала это легко - почти так же легко, как если бы она вышла из кокона в нужном месте в нужное время. Еще бы: маленький корабль, управляемый младшими офицерами - людьми, привыкшими отдавать честь и подчиняться офицерам с большим количеством золотых полосок на рукавах. Для нее навязать свою волю было детской забавой. В данном случае, буквально.
      Конечно, была одна проблема - языковой барьер - но не слишком серьезная. Конечно, принцесса не могла установить со всеми полноценный телепатический контакт, но успешно передавала приказы через Спуки Дина. С его помощью она могла расставить точки над "и" и черточки над "т".
      Что она и делала.
      Офицеры "Щитомордника" собрались в трюме, превращенном в тронный зал. В центре поставили стол, застелили новеньким флагом Федерации, который непонятно где откопали - и принцесса - скорее, уже королева - вскарабкалась на это импровизированное возвышение, ловко оттолкнувшись четырьмя нижними конечностями. Прелестнейшее создание: изящная, хрупкая, краски тела еще не потускнели от возраста. Она походила на, усыпанную драгоценностями работу скульптора-абстракциониста - только живая... чрезвычайно живая. Большими фасетчатыми глазами принцесса рассматривала склонившихся над ней людей. Она чего-то требовала. Граймс чувствовал это - как и все детальные. Красавица требовала: сначала спокойно, потом все настойчивей.
      Но чего?
      Почитания? Преклонения?
      - Она хочет есть, - заявил Дин.
      "Она хочет есть..." - подумал Граймс. Память его работала нормально, и он попытался вспомнить все, что знал о шаарцах.
      - Скажи ей, что ее желание будет удовлетворено, - вычурно сообщил он.
      Неохотно, но все же с готовностью Граймс покинул трюм и направился на камбуз. Поиски не заняли много времени, и лейтенант поспешил обратно с пластиковой бутылкой сиропа.
      Ему не позволили прикоснуться к королеве. Он стоял перед ней, держа бутылку двумя руками, по каплям выдавливая густую жидкость в жаждущий рот. В нормальном состоянии он бы наверняка нашел сложные движения жвал пугающими или даже омерзительными - но сейчас они, казалось, были исполнены неописуемой правильности, которой так не хватало ротовому аппарату людей. Медленно, осторожно Граймс выдавливал сироп, пока Голос в его мозгу не произнес: "Довольно".
      - Сейчас ей надо отдохнуть, - сказал Дин.
      - Она будет отдыхать, - согласился Граймс.
      Они покинули трюм и перешли в маленькую кают-компанию.
      На большом корабле с большим экипажем, под командованием старшего офицера - каковых, в соответствии с рангом, тоже можно считать представителями истэблишмента, чары шаарской королевы продержались бы недолго. Но на крошечном курьере только Граймс потенциально мог восстать против ее власти. Когда-нибудь настало бы время, когда он сумел бы осознать и реализовать возможность бунта... за которым последовал бы поиск компромисса. Но пока время не настало. Граймса учили подчиняться. И теперь на борту "Щитомордника" находилось существо, которому он мог подчиняться без вопросов, как самому адмиралу.
      После того как офицеры перекусили чем придется в кают-компании, Граймс по привычке вытащил трубку и стал ее набивать.
      - Ей это не понравится - портит воздух, - предостерег Спуки Дин.
      - Конечно, - согласился Граймс и спрятал трубку.
      Они сидели молча, но с ощущением какой-то вины. Им следовало работать. Им еще много надо было сделать для Улья. Фон Танненбаум наконец выбрался из кресла и, найдя мягкую тряпочку, начал полировать переборку. Вителли пробормотал что-то насчет уборки двигательного отсека и ушел. Словотный сказал, что инженеру наверняка понадобится помощь, и пошел за ним. Бидль собрал грязные тарелки и сложил их в шкаф - он предпочитал мыть посуду перед едой.
      - Она голодна, - объявил Дин.
      Граймс отправился на камбуз за следующей бутылкой сиропа.
      Так продолжалось день за днем. Королева набиралась сил, и ее власть над поданными крепла. И еще - она училась. Разум Дина - равно как и остальных был полностью открыт ей. Но говорить она могла только через Дина.
      - Она знает, что запасы в Улье ограничены, - сказал как-то Дин. Раньше или позже, причем скорее раньше, чем позже, мы останемся без тепла, воздуха и еды. И она знает, что поблизости есть планета. Она приказывает нам лететь туда и основать на этой планете большой Улей.
      - Значит, полетим туда, - согласился Граймс.
      Он знал, так же, как и все остальные, что сигнал о помощи спасет их но почему-то не мог отдать приказ. Конечно, основание Улья, колонии на ZX1797, было совершенно невозможно - но Она так хотела.
      И "Щитомордник" вышел из спячки. Жизнь запульсировала в нем неровным биением инерционного двигателя. "Щитомордник" вышел из спячки - чтобы тут же исчезнуть для всех внешних наблюдателей. Гироскопы Манншенновского Движителя снова начали прецессировать, увлекая корабль за собой, во тьму искривленного континуума.
      Прямо по курсу сияла ZX1797, тугая разноцветная спираль - и росла на глазах. Фактически пилотирование кораблем перешло к фан Танненбауму - Граймс стал личным слугой королевы, хотя ее желания по-прежнему озвучивал Дин. Граймс кормил ее, обмывал, сидел с ней часами, беззвучно общаясь. Какая-то часть его протестовала, заходясь неслышным криком. Вот кулак разносит фасетчатые глаза, тяжелые ботинки крушат хрупкий хитин тела... Только в воображении. Часть ею бунтовала, но не могла ничего сделать - и Она это знала. Она была женщиной, Граймс - мужчиной. Трения между мужчиной и женщиной неизбежны и даже приятны, если не одному, так другому.
      В один прекрасный день Дин сообщил:
      - Она устала от безвкусной пищи.
      Еще бы, уныло подумал Граймс. Но это Ее желание, и его следует исполнить немедленно. Правда, Граймс никогда не интересовался обычаями инсектоидов. Но он был космолетчиком. А всякий космолетчик знает, что любят шаарцы.
      Лейтенант пошел к себе в каюту и принялся переливать жидкость из стеклянной бутылки в пластиковый контейнер, из которого можно пить в невесомости. Сейчас на корабле установилась искусственная гравитация. Но кормление шаарской королевы имеет свои тонкости.
      Граймс вернулся в тронный зал. Две пары глаз наблюдали за ним: человеческие - глаза Спуки Дина - и фасетчатые глаза шаарской королевы, сияющие ярче обычного. Она подняла переднюю лапку, словно для того, чтобы взять контейнер, и тут же изящно уронила ее. Прозрачные крылья трепетали в предвкушении угощения.
      Граймс медленно приблизился к королеве, опустился на колени, осторожно поднес бутылку к непрерывно двигающимся жвалам, и чуть надавил. Из отверстия брызнула тонкая янтарная струя. Застоявшийся воздух каюты наполнился тяжелым сладким запахом.
      "Еще! - возник приказ в его мозгу. - Еще!"
      Он снова сдавил пластиковую емкость.
      "Но... Ты не рабочий... Ты трутень..."
      Обычно "трутнями" называют никчемных бездельников. Но это у людей.
      "Ты трутень... Ты станешь первым отцом нового Улья..."
      - Леденец - молодец, ликер - паникер, - пробормотал Дин, пытаясь сделать серьезное лицо.
      Граймс сурово взглянул на телепата. Что он нашел смешного? Граймса все сильнее охватывал восторг. Она - женщина, и она прекрасна, а он - мужчина. Хрупкие крылья превратились в тонкую драпировку, подчеркивающую, а не скрывающую восхитительное тело его возлюбленной - стройной, с высокой упругой грудью и длинными ногами. Она желала, чтобы он стал ее любовником, ее супругом.
      Она желала его.
      Она...
      Внезапно прекрасное видение померкло.
      Не было женщины, распростертой в обольстительной наготе.
      Отвратительное насекомое, пьяное до безобразия, разметавшееся на столе, как на постели. Сморщенные крылья, затянутые мутной пленкой фасетчатые глаза. По жвалам, которые продолжают совершать жующие движения, стекает желтоватая жидкость...
      Граймса вывернуло наизнанку. Подумать только, он чуть не...
      - Капитан! - настойчиво позвал Дин. - Она вырубилась, как лампочка. Пьяна в дым.
      - Так держать! - прорычал Граймс. Он снова стал самим собой.
      - Всем внимание! - заорал он в ближайший микрофон интеркома. - Капитан на связи. Остановить инерционный и межзвездный двигатель. Включить передатчик Карлотти. Свяжитесь со всеми кораблями, какие есть поблизости, и потребуйте помощи так скоро, как только возможно. Скажите, что мы в дрейфе, двигатели не работают - не хватает топлива.
      Он повернулся к Спуки Дину.
      - Я оставляю тебя здесь, Призрак. Если она подаст признаки сознания, ты знаешь, что делать. - Он изобразил неколебимую строгость: - Полагаю, я могу тебе доверять...
      - Само собой, - отозвался телепат. - Само собой, капитан. Я и представить не мог, что окончу свои дни в качестве рабочей особи единственного в своем роде Улья, населенного... человеко-шмелями! - Он задумчиво взглянул на Граймса: - Как вы думаете, принес бы этот союз какие-нибудь плоды?
      - Наверняка, мистер Дин, - буркнул Граймс.
      - Фантастика! - выдохнул коммодор Дамиен. - Я почти завидую вам, мистер Граймс. Вы попадаете в такие переделки...
      В кабинете коммодора стоял тяжелый аромат шотландского виски. Однако Дамиен, хотя и не был трезвенником, даже не прикоснулся к напитку. Впрочем, несмотря на жажду, Граймс тоже предпочитал сохранять абсолютно трезвую голову.
      - Это больше, чем фантастика, - резко произнесла шаарская принцесса-эмиссар, особый представитель самой Высокой Королевы. Если бы не механический голос, ее слова звучали бы как оскорбление.-Это... омерзительно. Недопустимо. Этот офицер насильно вливал в рот спиртные напитки представительнице нашей королевской фамилии. Он...
      - Руки выкручивал? - услужливо подсказал Дамиен.
      - Этого я не знаю. Теперь она - Королева-мать Брооума.
      - Я спасал корабль и людей, - как заведенный повторил Граймс. Коммодор гнусно ухмыльнулся.
      - Кажется, мы с этого начали, лейтенант? Впрочем, неважно. Есть дела и поважнее. Мне приходится не только разбираться с жалобой от личного представителя Ее императорского величества...
      Если бы Граймсу сказали, что при помощи голосового аппарата можно икнуть от неожиданности, он бы не поверил.
      Все происходящее записывалось на пленку. Конечно, орден Золотого медоноса ему уже не светит. Будем надеяться, что его хотя бы не отдадут на растерзание шаарцам.
      - Он приучил ее к скотчу... - не отставала принцесса.
      - Возможно, вы немного завидуете, - небрежно бросил Дамиен. - Кстати, лейтенант, меня буквально бомбардируют карлоттиграммами с Брооума от Ее не слишком императорского величества. Дама требует, чтобы я немедленно или еще быстрее доставил ей единственного трутня во всей Галактике, с которым она желает спариваться...
      - О нет! - возопил Граймс.
      - Да, мистер Граймс, да. Я бы с радостью выполнил ее требование, Дамиен печально вздохнул, - но, полагаю, всему должны быть пределы...
      Он снова вздохнул и гаркнул:
      - Выметайтесь отсюда, трутень!
      К сожалению, эффект был слегка подпорчен взрывом хохота.
      - И вовсе не смешно, - объявила шаарская принцесса.
      Бродячий маяк
      Этого не должно было здесь быть.
      Здесь вообще ничего не должно было быть, кроме редких атомов водорода, из-за которых межзвездный вакуум не перестает быть вакуумом, да курьера "Щитомордник", летящего к месту назначения.
      Этого не должно было быть здесь, но оно было.
      И нельзя сказать, что экипаж "Щитомордника", включая лейтенанта Граймса, был не рад этому факту. Хоть какое-то разнообразие после монотонных будней Глубокого космоса.
      - Несомненно, там что-то есть, - проговорил фон Танненбаум, вглядываясь в мерцающую полусферу масс-индикатора.
      - Гхм... - отозвался Граймс. - А ты уверен, что вокруг никого нет, радист?
      - Совершенно уверен, капитан, - ответил Словотный. - По крайней мере, в радиусе тысячи световых лет.
      - Тогда свяжись по интеркому с Призраком и спроси, не слышит ли он кого-нибудь... или что-нибудь.
      - Есть, капитан, - довольно мрачно отозвался радист. Радисты и псионики - вечные братья-соперники, и нередко это соперничество принимает весьма агрессивные формы.
      Через плечо навигатора Граймс вглядывался в бархатный мрак внутри полусферы. Чуть в стороне от жирной светящейся линии, обозначающей траекторию корабля, горела крошечная зелено-голубая искорка. Фон Танненбаум уже определил направление и расстояние до объекта и теперь заканчивал подсчеты.
      - Если лететь с прежней скоростью, доберемся до этой штуки ровно через три часа, - сказал он.
      - Призрак говорит, что эта штука хранит телепатическое молчание, доложил Словотный.
      - Значит, если это корабль, то покинутый, - буркнул Граймс.
      - Премия за спасение... - сказал Бидль, едва не сияя от счастья.
      - Вы мыслите меркантильно, Первый, - хмыкнул Граймс.
      "И я тоже", - добавил он про себя. Кусок жирного премиального пирога, причитающийся капитану, будет весьма неплохим привеском к жалованью...
      - Ладно, раз уж Вы об этом заговорили, спускайтесь и проверьте буксирный катер, скафандры и все прочее. Радист, свяжись с Базой Линдисфарна. Через минуту я продиктую рапорт... - И, скорее обращаясь к себе, добавил: - Не стоит отклоняться от курса без спросу. Правда, вряд ли Галактика остановится, если дюжина мешков с почтой прилетят с небольшим опозданием...
      Граймс принял у Словотного райтер и быстро настрочил: "Командующему курьерской службы ФИКС. Замечен неизвестный объект, примерные координаты А1763,5*ZU97,75*J222,0. Прошу разрешения на исследование. Граймс".
      Когда пришел ответ, Граймс уже приготовился остановить Движитель Манншенна, чтобы начать маневры по сближению с неизвестным объектом.
      Ответ гласил: "Разрешение даю, но постарайтесь ни во что не вляпаться, хотя бы для разнообразия. Дамиен".
      - Ну, попытаться-то мы можем, капитан, - заметил Бидль, без особой надежды.
      Движитель Манншенна был остановлен. Теперь можно было воспользоваться радаром - инструментом куда более точным, чем масс-индикатор. Фон Танненбаум рассчитал траекторию объекта относительно корабля - и проложить курс на сближение не составит никакой проблемы.
      Сначала "оно" походило на светящуюся кляксу в центре экрана, но луч прожектора выхватил его из окружающей тьмы - и таинственный объект наконец стал виден и в иллюминаторы. Поначалу это была лишь искорка среди других искр. Но расстояние сокращалось. Искорка превратилась в диск, видимый в бинокль, а затем и невооруженным глазом.
      Граймс изучал непонятную штуковину в бинокль. Круглая и, кажется, металлическая. Никаких выступов - зато вся поверхность испещрена какими-то знаками, похожими на буквы или цифры. Штуковина медленно вращалась.
      - Может, это мина?.. - с опаской предположил Билль, который стоял перед иллюминатором рядом с Граймсом.
      - Может, и мина, - согласился капитан. - И на ней может стоять дистанционный взрыватель.
      Он повернулся к фон Танненбауму:
      - Пожалуй, не стоит подходить ближе, пилот. Пока не выясним, что это за штука.
      Он снова уставился в иллюминатор.
      Космические мины - оружие скорее оборонительное, чем наступательное. В трюме "Щитомордника" лежит шесть штук - на всякий случай. В идеале они весьма эффективны - но идеальные условия складываются нечасто. Достаточно сбросить несколько таких мин, чтобы охладить пыл у преследователя... если только он не идет на Манншенновском Движителе. А для того, чтобы в искривленном ПВК состоялся физический контакт двух тел, они должны как минимум синхронизовать уровни темпоральной прецессии.
      Здесь, посреди Глубокого космоса, вдали от планетных систем, никто не станет двигаться иначе как на Манншенне, так что от мин проку мало. С другой стороны, осторожность еще никому не вредила. Помнится, один из преподавателей в Академии говорил: "Есть старые астронавты, и есть храбрые астронавты. Но храбрых старых астронавтов не бывает".
      - Ракету-зонд, - приказал Граймс.
      - Все готово, капитан, - откликнулся Бидль.
      - Спасибо, Первый. Запускайте. Режим полного контроля. Подведите ее к... этой штуке... очень осторожно - смотрите не продырявьте. Сделайте несколько кругов, если сможете, и осторожно пристыкуйтесь. - Он помолчал. На всякий случай запустите Манншенна, уровень прецессии нейтральный. Если рванет, мы успеем исчезнуть до того, как осколки долетят до нас.
      Капитан выдержал паузу.
      - Ни у кого не возникло какой-нибудь блестящей идеи, джентльмены?
      - Если можно так выразиться, - нерешительно произнес Словотный. Навести на эту штуку лазерную пушку. Просто на всякий случай.
      - Хорошо, выполняйте. А вы, Первый, не пускайте ракету, пока я не скажу.
      - Объект на прицеле, - доложил Словотный.
      - Отлично. Что ж, Первый, можете попрактиковаться в управлении ракетой.
      Бидль повернулся к иллюминатору: одна рука придерживает бинокль, другая лежит на портативной панели управления. Он нажал пусковую кнопку, и почти тут же ракета-зонд появилась в иллюминаторе - гладкая, похожая на рыбу с огненным хвоистом, центральная секция опоясана кольцом красных огоньков, которые хорошо видны на расстоянии, - и с обманчивой медлительностью поплыла прочь, к загадочному шару, освещенному лучом прожектора. Немного не долетев, она повернула и, сохраняя почтительную дистанцию, начала описывать круг - ни дать ни взять планетная система в миниатюре.
      Граймс начал нервничать. Он уже на своей шкуре узнал, что главная трудность капитанской работы - удерживаться от вмешательства. И все же...
      - Первый, - выпалил он. - Не могли бы вы подвести ракету чуть ближе?
      - Я пытаюсь, сэр. Но эта чертова хрень не реагирует на команды.
      - Не возражаете, если я попробую? - осведомился Граймс.
      - Конечно, нет, капитан.
      "Попробуй-попробуй!"
      Граймс одел наголовник с биноклем и взял панель управления. Первым делом он намеревался привести ракету обратно к кораблю, а затем немного погонять, чтобы лучше прочувствовать управление. Прошло довольно много времени, прежде, чем он остался доволен результатом: ракета ощущалась как будто внутри нее сидел его крошечный двойник. Тем более что Граймс уже набил руку, упражняясь на симуляторе.
      А теперь за дело.
      Ракета снова устремилась к таинственному объекту и вышла на орбиту. Отлично. Теперь заглушить двигатель... Как и следовало ожидать, ракета продолжала движение по кругу, превратившись в спутник металлической сферы. А теперь последнее - небольшой выброс из тормозного сопла. Ракета резко сбросит скорость и аккуратно упадет на свою цель.
      Но она не упала - как доложил фон Танненбаум, наблюдавший за радаром.
      Что-то здесь не так. Масса у этой штуковины весьма приличная - иначе индикатор не заметил бы ее. Чем больше масса, тем выше гравитация. Ладно, есть и другие способы снять с кошки шкурку. Граймс запустил направляющие двигатели ракеты.
      - Как у меня получается, пилот? - спросил он.
      - А что вы пытаетесь сделать, капитан? - поинтересовался фон Танненбаум. - Высота орбиты не изменилась.
      - Гхм.
      Возможно, требуется более сильный толчок. Граймс увеличил объем выброса - и опять никакого результата. Не было нужды смотреть на Билля - он и так знал, что на лице первого помощника красуется отлично отработанное выражение "ну-что-я-вам-говорил".
      Значит...
      Значит, ситуация требует грубой силы и нахальства. Как говорится, наглость-второе счастье.
      Граймс отвел ракету прочь, почти к самому кораблю, потом развернул - и на максимальной скорости послал прямо в цель. Он надеялся, что успеет включить тормозные двигатели, прежде чем ракета разлетится о поверхность сферы - но лучше такой контакт, чем никакого.
      За второго участника столкновения он особо не волновался.
      Направляющие сопла послушно испускали пламя... и ракета хвостом вперед неслась к "Щитоморднику". Управление не действовало.
      - Словотный! - рявкнул Граймс. - Огонь!
      Ослепительная вспышка - и только облачко раскаленного, но уже безопасного газа продолжало плыть к кораблю.
      - Что будем делать теперь, капитан? - осведомился Билль. - Могу я предложить сообщить обо всем на Базу и продолжить полет?
      - Можете, Первый. Никакой пункт устава вам этого не запрещает. Но мы будем продолжать исследования.
      На Граймса напало упрямство. Хорошо, что задание на этот раз не из разряда срочных! Мешки с почтой не такой уж важный груз. Списки продвижений, назначения... Если даже они никогда не попадут по адресу, ничего страшного не случится. А эта штука дрейфует тут, создавая угрозу навигации. Возможно, подумал Граймс, эту штуку назовут его именем. "Причуда Граймса"... Он усмехнулся. Не самый худший способ достичь бессмертия.
      Но что делать?
      "Щитомордник" висел в пустоте. Таинственный объект висел рядом, точно синхронизировался с "курьером". Через тысячу семьсот пятьдесят три стандартных года они упадут на Алгол - конечно, если Граймс решит дождаться этого момента. Само собой, пока это не входило в его планы.
      Он обвел взглядом своих офицеров, пристегнутых к креслам вокруг стола кают-компании. Офицеры смотрели на него.
      Фон Танненбаум по прозвищу "белокурая бестия" жизнерадостно оскалился.
      - Крепкий орешек, капитан, - заметил он. - Но улетать, не расколов его... Обидно.
      - Согласен, - мрачно изрек Словотный. - Я хочу выяснить, как работает это его отталкивающее поле.
      Вителли, который пока еще считался "членом семьи", промолчал.
      - Может, у него аллергия на металл? - предположил фон Танненбаум. Попробуем подойти поближе и посмотрим, что получится.
      - А вот это черта с два, - буркнул Граймс. - Не сейчас, по крайней мере. Гхм... может, в этом и есть доля правды. Соорудить зонд целиком из пластика... Наверняка это нетрудно.
      - А система управления? Там все равно должен быть металл, - возразил Словотный.
      - А не будет никакой системы управления, радист. Будет ракета на твердом топливе. Мы просто нацелим ее куда надо, выстрелим и посмотрим, что получится.
      - Твердое топливо? - возмутился Бидль. - Допустим, кто-то из нас даже знает формулу. Но нам ни за что не изготовить... этот... как его... кордит.
      - А это и не понадобится, Первый. У нас достаточно твердого топлива надо только его извлечь. Из запалов пулевого оружия. Но я собираюсь сделать кое-что другое.
      - И что именно, капитан?
      - У нас есть графит, а это углерод. В запасах найдется куча всяких химикалий, особенно если они используются в гидропонной установке. Уголь, сера, селитра... Или можно взять хлорат калия...
      - Пожалуй, получится, - все еще сомневаясь, признал Бидль.
      - Еще бы не получилось, - с довольным видом хмыкнул Граймс.
      Разумеется, у них получилось - хотя смешивание пороха, особенно в условиях невесомости, оказалось не таким простым делом, как полагал Граймс. Во-первых, графит для этой цели оказался непригоден. Пробная порция пороха горела медленно, оставляя ужасный серный запах, с которым не справлялась система регенерации воздуха. По счастью, на всяком корабле есть угольные фильтры. Распотрошив фильтр, из одного извлекли уголь и измельчили его в кухонном миксере. Заметив, что все поверхности на камбузе покрываются ровным слоем угольной пыли, Граймс велел запустить инерционный двигатель. Едва появилась псевдогравитация, как дело пошло на лад.
      Уголь - тринадцать процентов, селитра - семьдесят пять, сера двенадцать... Плюс-минус, решил Граймс, выковыривая из памяти лекции по истории оружия. Смесь осторожно перемешивали деревянной ложкой. Результат был лучше - но не намного. По крайней мере, пахло столь же отвратительно. Граймс пришел к выводу, что между зернами недостаточно пространства для быстрого распространения огня.
      - Призрак, - в отчаянии проговорил он, - ты можешь прочитать мои мысли?
      - Это запрещено Уставом, - привычно отозвался телепат.
      - К черту Устав. Я честно высидел все эти лекции. Уверен, старый хрыч Далквист излагал эту историю во всех подробностях. Черт, никогда бы не подумал, что знание, как делается черный порох, может пригодиться в современной астронавтике. Но все это есть у меня в памяти... Если б я только мог вытащить это оттуда!
      Спуки Дин кивнул.
      - Сядьте, капитан. И постарайтесь расслабиться. Ни о чем не думайте. Вы устали, капитан, вы очень устали. Не сопротивляйтесь усталости. Да, лучше сядьте. Позвольте каждой мышце расслабиться...
      Граймс лег в кресло. Да, он устал... Казалось, холодные липкие пальцы копались у него в мозгу, ощупывая каждую извилину. Ощущение было мерзкое, но он доверял Дину. Очень уверенно Граймс сказал себе, что доверяет Дину.
      - Позвольте вашим мыслям унестись в прошлое. В те дни, когда вы были курсантом Академии... Вы сидите в аудитории, на жесткой скамье, вокруг вас другие курсанты... На кафедре перед аудиторией старый коммандер Далквист... Я вижу его... Седые волосы и борода, блеклые голубые глаза за толстыми стеклами очков кажутся огромными... Я вижу прелестные модельки у него на столе... Кулеврина, фалькон, карронада... Он что-то бубнит, а вы думаете: "Как он ухитряется сделать такие интересные вещи такими скучными?" Вы гадаете: "Что сегодня на ужин? Только бы не вареная баранина"... Кто-то из кадетов смеется. Вы краем уха слушаете, что. говорит коммандер. Он говорит о первых канонирах, которые сами готовили порох и утверждали, что единственный пригодный растворитель - моча винного пьяницы, чтобы наниматель поставлял вино... А если бой оборачивался плохо из-за промахов артиллерии, всегда можно было сказать, что выдали слишком мало выпивки... Но вы думаете о другом: есть ли у вас шансы с той симпатичной медсестрой. Вы слыхали, что она весьма горяча. Вы не знаете, как это происходит - с женщиной, но очень хотите узнать...
      Граймс почувствовал, как его оттопыренные уши наливаются жаром. Он вздрогнул и пробудился.
      - Достаточно, Призрак. Ты расшевелил мою память. Но если кто-то из вас, джентльмены, полагает, что я объявляю свободное распитие вина, он ошибается. Используем обычную воду. Сначала делаем некое подобие жижи, потом высушим ее... Только никакого нагрева - и не внутри корабля. Слишком рискованно. Но вакуумный отсек подойдет как нельзя лучше.
      - А потом? - спросил Бидль, демонстрируя непривычную заинтересованность.
      - Потом раскрошим брикеты.
      - А это не слишком рискованно?
      - Рискованно. Но у нас есть пластиковая чашка, а шеф может сделать крепкие пластиковые лопасти для мешалки. Пока мы не используем металл, нам ничто не грозит.
      Они приготовили немного смеси по рецепту Граймса. Словотный пристроил дистанционное управление к миксеру, и все поспешно удалились из отсека - на то время, пока миксер крошил и размалывал "брикеты". Полная чашка черных катышков выглядела вполне безобидно - но небольшое количество, переложенное в блюдце и унесенное подальше от основной массы, сгорело с удовлетворительным "вуфф".
      - Вот это другое дело! - воскликнул Граймс. - Можно открывать фирму: "Щитомордник пиротехнике анлимитед".
      Процесс пошел. Пока Граймс, Билль и фон Танненбаум готовили новые порции пороха, Словотный и Вителли собрали из пластиковых бутылок шесть корпусов для ракет. Бутылки были из термопластика, так что не составило труда придать им нужную форму - с раструбом и горлышком. Чтобы ракеты сохранили форму после выстрела, их плотно обмотали изолентой. Дело было за малым - изготовить пусковую установку, то есть найти трубу нужного диаметра и снабдить с защитой от взрыва и пусковым механизмом. Последний был собран из деталей пулевого пистолета.
      Теперь оставалось совместными усилиями начинить ракеты свежеприготовленным порохом. Бумажные трубочки, пропитанные насыщенным раствором селитры и высушенные, вставляли в корпуса, стараясь расположить точно по центру. Порох насыпался вокруг трубочек и усердно трамбовался.
      В этот момент Спуки Дин вышел из роли наблюдателя.
      - Простите, что вмешиваюсь, капитан, - сказал он, - но я помню - из ваших воспоминаний... Лектор показывал модели и рисунки. У старых химических ракет были стабилизаторы, чтобы они летели прямо...
      Граймс задумался, а затем рассмеялся:
      - Те ракеты летали в атмосфере, Призрак. От стабилизаторов в вакууме никакого проку.
      Однако это был повод задуматься. Могут ли стабилизаторы, установленные на хвосте ракеты, заставить ее лететь по прямой? Но кроме металла их сделать было не из чего - а металл по условиям задачи не подходил.
      Граймс и фон Танненбаум вышли из корабля, чтобы произвести запуск ракет. Магнитные подошвы скафандров крепко прилипали к обшивке, сзади - на всякий случай - тянулись спасательные тросы. Дополнительная страховка не помешает. Любой космолетчик помнит, что действию соответствует равное по силе противодействие. Отдача может быть так велика, что их просто отбросит от корабля.
      Граймс держал жутковатого вида базуку, пока навигатор заряжал ее, затем медленно поднял и прицелился. Как и любой другой предмет, это орудие ничего не весило, зато обладало инерцией - и просто-напросто было неуклюжим. К тому времени, как блестящий шарик, ярко светящийся в луче прожектора, оказался в прицеле, Граймс успел взмокнуть.
      - Капитан - "Щитоморднику", - произнес он в микрофон. - Я готов открыть огонь.
      - "Щитомордник" - капитану, - ответил голос Билля. - Принято.
      Палец Граймса нащупал изгиб курка. По лицевому щитку мазнуло оранжевым пламенем, лейтенант инстинктивно отшатнулся - и его оторвало от обшивки корабля и отбросило на всю длину спасательного троса. Граймс выпустил базуку - она была привязана прочными огнеупорными шнурами. Наконец он сумел развернуться и сосредоточился на полете ракеты. Она прошла мимо цели буквально в нескольких метрах. Но траектория была ровной, точно прочерченной по линейке. Значит, поле не сработало.
      - Забирает вверх, - сообщил Граймс в пространство.
      Он вернулся по тросу обратно, туда, где стоял раньше. Фон Танненбаум зарядил другую ракету. На этот раз Граймс решил целиться чуть выше центра сферы. Произошла небольшая задержка: лицевой щиток его шлема изрядно закоптился. Предусмотрительный фон Танненбаум стер копоть мягкой тряпочкой.
      Граймс прицелился и выстрелил. Отдача снова швырнула его в пустоту, и он повис, неуклюже болтаясь на тросе. И тут в динамиках послышался чей-то голос:
      - Взорвалось!
      - Что взорвалось?
      Граймс поспешно обернулся. Таинственная сфера висела на прежнем месте, а между ней и "Щитомордником" появилось растущее облако дыма и какие-то фрагменты, поблескивающие в свете прожектора. Значит, и неметаллические ракеты не подходят... А может быть, эта взорвалась сама собой.
      Базуку зарядили в третий раз. Граймс выстрелил - и на этот раз даже ухитрился удержаться на ногах. Ракета ударила прямо и верно... и оранжевая вспышка утонула в облаке белого дыма, которое тут же начало медленно рассеиваться.
      - Есть какие-нибудь повреждения? - спросил Граймс. В рубке была оптика, но невооруженным глазом, было ничего не разглядеть.
      - Ничего, - наконец ответил Бидль. - Похоже, эту штуковину даже не поцарапало.
      - Тогда готовьтесь принять нас с пилотом обратно на борт. Будем думать, что делать дальше.
      На следующий день они превратились из инженеров в портных. На "Щитоморднике" имелась пара так называемых "вторых кож" - эластичные трико из плотного губчатого материала. Они поддерживали необходимое давление не хуже, чем громоздкие скафандры. Идеальная "одежда" для работы за бортом, абсолютно не сковывающая движения - но нравились "кожи" очень немногим. В человеке живет неистребимая потребность чувствовать себя защищенным, изолированным от враждебной среды. Кроме того, обычный скафандр имел встроенные приспособления для утилизации выделений тела, небольшой запас воды, контейнер с едой и стимуляторами. По мнению Граймса, идеальный скафандр должен еще и обеспечивать возможность покурить трубку. В общем, скафандр - это, по сути, корабль в миниатюре.
      Итак, "кожи" предстояло слегка модифицировать. Прежде всего с них удалили передатчики - металла не должно было быть. Металлические воздушные баллоны заменили пластиковыми. Соединение между шлемом и остальным костюмом также сделали из пластика.
      - И кого вы отправите, капитан? - поинтересовался Билль.
      - Никого, Первый. Я пойду сам. Если кто-нибудь из вас желает... Нет, только не вы. Вы - мой заместитель и должны оставаться на корабле.
      К удивлению Граймса, вызвался Спуки Дин:
      - Я с вами, капитан.
      - Ты, Призрак? - В голосе Граймса появилась теплота.
      Телепат зарделся.
      - Я... я чувствую, что должен. Эта штука... пробуждается. Ракета как будто постучалась в ее дверь...
      - Почему вы не сказали нам?
      - Я... я не был уверен. Но ощущение усиливается. Там что-то есть, какой-то разум.
      - Можешь войти с ним в контакт?
      - Я пытаюсь. Но он слишком... размыт, слишком слаб. Мне кажется, здесь нужен настоящий контакт. Физический, я имею в виду.
      - Гхм.
      - В любом случае, капитан, вам без меня не обойтись.
      - Почему?
      Дин показал на часы на руке Граймса:
      - Нам нельзя брать с собой ничего металлического. Как вы узнаете, сколько времени пробыли Снаружи? Вы должны вернуться, пока не кончился воздух.
      - А как я узнаю, если со мной пойдешь ты?
      - Очень просто. Кто-то должен будет сидеть рядом с Фило и отмечать время, хорошо концентрируясь. На таком коротком расстоянии Фило прочитает мысли любого, в том числе и нетелепата. А я, разумеется, все время буду на связи с Фило.
      - Гхм, - произнес Граймс.
      Да, идея не лишена смысла. Остается решить, кого поставить на "часовую вахту". Сложность заключалась в том, что астронавты - кроме офицеров псионической связи, разумеется, - на дух не переносят органические усилители, так называемые "мозги в желе". Действительно, в препарированном мозге собаки, плавающем в сферическом контейнере с питательным раствором, есть что-то бесстыдное.
      Словотный любит собак. Вот пусть и посидит с собачкой.
      Словотный отчего-то не пришел в восторг, но Граймс твердо объявил, что связь есть связь - и неважно, какими методами она осуществляется.
      Чтобы Граймсу и Дину легче было забраться в костюмы, пришлось запустить инерционный двигатель. Раздевшись до белья, они легли на спину на свою расстеленную одежду. Сначала осторожно всунуть руки в облегающие перчатки они и впрямь словно прирастали к коже. Вставить ноги в "ботинки" - Бидль и фон Танненбаум взяли на себя обязанности камердинеров. Затем, медленно и осторожно, натянуть ткань на руки, ноги и тело, разглаживая ее, убирая малейшие складочки, стараясь равномерно распределить давление по всей поверхности тела. И наконец, загладить соединительный шов. Граймс, в который уже раз, представил, что произойдет, если липкий шов разойдется, когда человек сделает какой-нибудь кульбит в космосе. До сих пор, насколько он знал, такого не случалось - но все когда-нибудь бывает в первый раз.
      - Все в порядке, - наконец сказал Бидль.
      - Надеюсь, - с сомнением в голосе отозвался Граймс. - Если вы жаждете сделать карьеру, Первый, есть много способов этого добиться. В том и менее подозрительные способы получить его.
      Бидль надулся. Он выглядел оскорбленным до глубины души.
      Граймс встал. Настроение у него было не самое праздничное. Если собираешься исследовать штуковину, которая может оказаться опасным оружием, лучше одеться во что-нибудь понадежнее, чем эластичное трико.
      - Ну вот и славно, - сказал он. - Глушите двигатель, как только мы наденем шлемы. Мы отправляемся.
      И они отправились.
      Каждый пристегнул к поясу связку ракет - картонных, обмотанных изолентой цилиндров с раструбом и фрикционным запалом. Кажется, это называлось "римские свечи". Химический состав запала обеспечивал возгорание и в вакууме.
      "Свечи" оказались неплохим средством передвижения - Граймс и Дин без проблем долетели до непонятной сферы. Надо сказать, Граймс чувствовал себя не в пример более уверенно. Правда, без рации в космосе было немного непривычно. Граймс порывался помочь телепату, но тот не мог его слышать. Наконец лейтенант выпустил ракету - точно в нужный момент и в нужную сторону - и элегантно приземлился. В ту же секунду Дин врезался в металлическую поверхность. Приложился он крепко. Звук в вакууме не передается, но Граймс всем телом ощутил толчок.
      - С тобой все в порядке, Призрак? - спросил Граймс, когда лицевой щиток его шлема соприкоснулся со шлемом телепата.
      - Слегка... запыхался, капитан.
      Граймс опустился на четвереньки и пополз по металлу, а Дин следом за ним. Подушечки на ладонях, коленях, локтях и ступнях прилипали хорошо пожалуй, даже слишком хорошо. Но главное - удержаться на гладком металле. Шар был около ста футов в диаметре - и ни одного выступа. Какие-то надписи непонятные ни одному землянину и непонятно для чего нарисованные, возможно просто так. Граймсу показалось, что они похожи на интегральные схемы. Он остановился и прижался шлемом к поверхности. На вид монолит - ни швов, ни заклепок. Граймс прислушался. Да, внутри что-то тихонько жужжало. Машина?
      Он жестом подозвал Дина и коснулся его шлема своим.
      - Призрак, там, внутри этой штуки, что-то работает.
      - Я знаю, капитан. И там есть что-то живое. Я полагаю, это механический разум. Он знает о нас.
      - Сколько у нас времени?
      Дин помолчал пару секунд. Он мысленно говорил со своей "собакой" на корабле.
      - Два часа сорок пять минут.
      - Прекрасно. Только бы нам попасть внутрь этого мяча-переростка...
      Дин выпрямился и указал куда-то. Лейтенант проследил за его рукой. На залитой лучами прожектора поверхности шара появилось круглое отверстие. Оно расширялось на глазах. Шар повернулся, их нагнала тень. Граймс и Спуки Дин поползли к отверстию. Тень сменилась ослепительным светом, когда они добрались до его края и остановились, чтобы соприкоснуться шлемами.
      - Мухе говорит паук: "Заходи ко мне, мой друг"... - прошептал Граймс.
      - Я... чувствую, что это не опасно... - так же шепотом ответил Дин.
      - Вот и славно. Продолжаем исследование. Подозреваю, это шлюз? Есть только один способ выяснить...
      Это был не шлюз. Это была дверь в непроницаемую черноту. На мгновение прожектор выхватил неясные очертания чего-то огромного - и тут же все исчезло во тьме. На этом полушарии маленького искусственного мира наступила ночь. Перчатки соскользнули с гладкого края отверстия. Граймс не удержался на краю и полетел внутрь. Он падал. И тут что-то врезалось в него. Это оказался Дин - всего лишь Дин, но Граймс завопил так, будто его схватило настоящее привидение. Телепат крепко сжимал его в объятиях. Будь на месте Спуки особа противоположного пола, Граймс получил бы несомненное удовольствие.
      - Убери лапы, Дин! - рявкнул лейтенант. Темнота воскресила в нем первобытный страх. Дверь, в которую они провалились, наверняка закрылась иначе сюда уже заглянул бы луч прожектора. Но кругом была лишь удушающая темнота. Граймс ощупал пояс в поисках ракеты. Взрыв в таком тесном пространстве может привести к самым скверным последствиям, но нужен свет! Граймс не был религиозен, иначе взмолился бы о свете.
      ...И стал свет.
      Мягкое, рассеянное свечение, исходящее неизвестно откуда. Поначалу оно было совсем слабым. Внутренняя поверхность шара оказалась гладкой, но не металлической, а как будто стеклянной, и скорее просвечивающей, чем прозрачной. За ней громоздились неясные огромные силуэты - именно их видели Граймс и Дин, прежде чем провалились в люк. Некоторые двигались, другие нет. Ни одна даже отдаленно не напоминала ни машину, ни живое существо, когда-либо виденное людьми.
      Шлемы соприкоснулись.
      - Оно знает о нас. Знает, что нам нужен свет, - прошептал Дин.
      - Кто - "оно"?
      - Я... я не осмеливаюсь спросить. Оно слишком... большое.
      Но даже Граймс, лишенный телепатических способностей, чувствовал это и испытывал... скорее трепет, нежели страх... Нет. Он признался себе, что смертельно напуган. Лишь однажды в жизни он чувствовал нечто подобное когда первый раз вышел в открытый космос. Когда впервые оказался вне хрупкого пузырька тепла и света - просто крошечный человечек в бескрайней межзвездной пустоте. Чтобы отогнать эти мысли, Граймс принялся разглядывать странные машины - если это были машины - за внутренней стеклянной оболочкой. Интересно, что это за механизмы и для чего они. Потом его взгляд сосредоточился на странном предмете, похожем на вращающееся колесо радужного сияния.
      Это было ошибкой.
      Он почувствовал, как его затягивает водоворот света, хотя понимал, что его тело остается на месте. Он попытался сопротивляться - бесполезно.
      Затем перед глазами появилась картина - живая и несложная.
      Неодетое человекообразное существо сидит на корточках в песчаной впадине среди скал. Человекообразное? Да это же он, Граймс, собственной персоной. Он сжимает почти плоский кусок дерева ороговевшими пятками. В руках у него палочка, которую он крутит, уперев в деревянный брусок. Острие палочки уже проделало в дереве углубление...
      Граймс чувствовал эту палочку каждой клеточкой своих ладоней, чувствовал, как вибрирует брусок при каждом ее повороте...
      Из углубления показалась струйка синеватого дыма, сначала почти невидимая, но затем все более густая. Появилась крошечная красная искорка. Она росла; Граймс поспешно отбросил палочку, нагреб охапку сухих листьев и прутиков и положил их сверху. Потом осторожно наклонился и принялся тихонько раздувать огонь. Сквозь листья уже пробивались жаркие кисточки, послышалось потрескивание - костер занялся. Потом пламя вспыхнуло - и Граймс отдернул голову, чтобы не обжечься.
      Картина сменилась.
      Ночь. Граймс и его семейство сгрудились вокруг костра. Весело трещит пламя. Какая-то часть его сознания, все еще неподвластная гипнозу, задала вопрос. Кто эта женщина рядом с ним. Черт возьми! Такие дамы - с большим животом и обвисшими грудями - вовсе не в его вкусе! И одновременно он знал, что эта женщина - его подруга, а обезьяноподобные детеныши - его дети.
      Кругом царила ночь, и из темноты доносились рычание и рев ночных хищников. Но они боялись огня. Значит, и его тоже. Граймс поиграл с зарождающейся идеей. Он поднял обглоданную бедренную кость - сегодня ему посчастливилось найти не слишком протухшую тушу, которую почему-то не сожрал хищник и не успели найти падальщики, - и взвесил ее в руке. Как будто вросла в ладонь. Больше от любопытства Граймс крутанул костью в воздухе, концом попав по голове женщине. Послышался треск, женщина жалобно вскрикнула. Граймс не мог оформить мысль в слова, но понял, что более сильный удар убил бы ее на месте. Он смутно подумал, что хороший удар может убить тигра...
      Он...
      Он висел рядом со Спуки Дином на поверхности сферы. Прямо на них надвигалось чудовище, извергающее слепящий свет. Граймса охватил ужас.
      ...И он словно вывалился обратно, в здесь-и-сейчас. Он - Джон Граймс, лейтенант Федеральной Исследовательской и Контрольной службы, капитан курьера "Щитомордник". А перед ним его собственный корабль. Его дом. Он должен вернуться домой вместе с устройством Предтеч, чтобы провести исследования оценку, и составить план дальнейшего развития человеческой цивилизации.
      Корабль перестал приближаться.
      Граймс открепил от пояса "римскую свечу" и жестом приказал Дину делать то же самое, потом зажег ее, оттолкнулся и быстро полетел к кораблю. Даже не оглядываясь, он знал, что сфера следует за ними. Ослепленный прожектором, Граймс все же вылетел точно к шлюзу, Спуки Дин последовал за ним. Оба втиснулись в маленький отсек. Внешний люк закрылся, давление начало расти. Граймс снял с телепата шлем и подождал, пока тот окажет ему ответную любезность.
      Лицо Дина было еще бледней, чем обычно. Оказывается, такое возможно.
      - Капитан, - сказал он, - мы как раз вовремя. Воздуха в баллонах осталось на несколько минут.
      - Почему ты мне не сказал?
      Дин рассмеялся, но было слышно, что он потрясен:
      - Как я мог? Я... учился. Если от этого будет кому-нибудь польза, я теперь знаю, как сделать колесо из обрубка древесного ствола...
      Из интеркома раздался взволнованный голос Бидля:
      - Капитан! Капитан! Идите быстрей в рубку! Оно... исчезло!
      Граймс схватил ближайший микрофон:
      - Что исчезло?
      - Это... эта штуковина...
      - Ложимся на прежний курс, - устало произнес Граймс.
      Таинственный объект исчез. Не так, как гаснет огонек свечи. Казалось, она умчалась на скорости, близкой к скорости света. Она исчезла, не оставив возможности для исследований.
      Объяснение знал Дин.
      - Это посланец Предтеч. У всех разумных рас в Галактике есть похожие легенды - о богах, которые пришли с неба. Боги принесли с собой дары - огонь и оружие - и направили цивилизацию по тропе эволюции...
      - Однажды я уже был богом, - заметил Граймс. - Не могу сказать, что у меня хорошо получилось... Продолжай, Призрак.
      - Эти Предтечи... Кто они были? Мы никогда не узнаем. Каковы их мотивы? Энтузиазм миссионеров? Альтруизм? Что им нужно? Подтолкнуть туземные расы к долгому развитию, чтобы в один прекрасный день объединить их? В любом случае, эта штука почти полностью взяла меня под контроль. Оно хотело, чтобы я увидел некоторые вещи - и я их видел, испытывал нужные ему чувства... И в то же время я получал и внешние впечатления. Таких штук в космосе множество. Их отправили черт знает когда в миссионерский поход. Это машина. Она сломалась - машинам свойственно ломаться. Ее задача состояла в том, чтобы опуститься на какую-нибудь планету, установить контакт с туземцами и подтолкнуть их развитие. Также она запрограммирована убраться с планеты, если местная раса уже научилась добывать огонь и обрабатывать металл. Вот почему она, еще не проснувшись, оттолкнула наши металлические зондирующие ракеты. А у вас, капитан, появилась странная идея - я про неметаллический зонд. Ваша пластиковая ракета пробудила машину полностью. Она решила, что мы, не имеющие при себе металлических предметов, еще не умеем добывать огонь, не знаем инструментов и оружия. Поэтому она откликнулась. Она собиралась взять над нами шефство, следить из поколения в поколение и дать толчок в нужный момент в нужном направлении. Возможно, у этой штуки были и другие функции - например, служить маяком для ее создателей, чтобы они когда-нибудь отыскали нас и повели к светлому будущему. Ее разум очень ограничен. Но даже она, эта машина, поняла наконец, что мы находимся в безвоздушном пространстве, а не на планете. Она увидела ракеты и наверняка догадалась, что мы весьма умело обращаемся с огнем. А уж когда мы вошли в явно металлический корабль, до нее окончательно дошло. Хотите знать, какое ощущение я поймал последним - когда она уже улетала?
      - Конечно, - сказал Граймс.
      - Огорчение, разочарование и замешательство. Осознание того, что над ней подшутили. Чувство юмора у этой штуковины, конечно, отсутствует. Но никому не нравится, когда над ним смеются.
      Наступившее молчание нарушил Билль.
      - А ведь где-то, в каком-то времени, - произнес он благоговейно, кто-то, наверное, думает: "Где же так задержался мой маленький маячок?"
      - Я искренне надеюсь, что твой кто-то далеко отсюда и никогда обо всем этом не узнает, - ответил Граймс.
      Подвигатели гор
      Ольгана, планета земного типа, вращается вокруг звезды класса Солнца на самых задворках Федерации. Она расположена далеко от торговых путей Галактических, но неплохо зарабатывает на экспорте мяса, масла, шерсти и прочего своему ближайшему соседу - планете Меканика. До последнего времени Ольгана была одной из "потерянных колоний". Это означало, что во времена Первой волны экспансии на нее случайно наткнулся корабль поселенцев, безнадежно заблудившийся на просторах Галактики. Земляне наверняка возблагодарили судьбу. Вторично планета была открыта благодаря... нет, не счастливому случаю, а кораблю ФИКС "Сверкающий След". К этому времени путь колонии еще не успел существенно отклониться от основного русла человеческой культуры.
      Вскоре вскрылись законодательные неувязки, которые повлекли за собой продолжительные и весьма жаркие дебаты во дворце Галактического Правосудия в Женеве. Если бы иск, выдвинутый колонистам, был удовлетворен, им грозило бы выселение. Даже во времена Первой волны экспансии существовал закон, запрещавший колонизовать планету, населенную разумными существами. Однако Ученый Совет колонистов нашел лазейку. Вышеупомянутый закон появился после того, как "Лоуд Джамбука" стартовал из космопорта Вумера, отправившись в свое последнее, как выяснилось, путешествие. Понятно, что дело было шито белыми нитками. Но аборигены Ольганы, в отличие от людей, не имели представителей на суде и не могли ни слова сказать в защиту своих прав. Вдобавок Совет адвокатов намекнул кому следует, что если дело колонистов будет проиграно, то Совет от имени своих клиентов выдвинет иск Межзвездному Транспортному Комитету. Ибо эта организация несет полную ответственность за бедственное положение людей с "Лоуд Джамбука" и их потомков. Понятно, что комитету столь громкий скандал был не нужен - равно как и огромные дополнительные расходы. Кулуарная машинерия заскрипела рычагами, и дело замяли.
      Аборигенов по-прежнему никто спросить не удосужился.
      Никто не отрицал, что туземцы Ольганы - раса отсталая... если они, конечно, были туземцами. Гуманоиды, по крайней мере внешне, они не вписывались в общую биологическую картину планеты: эволюция здесь остановилась на примитивных яйцекладущих млекопитающих. Аборигены же относились к столь же высокоразвитому виду, что и человек, хотя развивались в чуть ином направлении. Как ни странно, биология ольганцев почти не изучена: колонисты, казалось, полностью растеряли научное любопытство. Да они и были скорее инженерами от биологии, чем исследователями. Их основная задача состояла в улучшении пород скота. Домашние животные были завезены, как обычно, в виде сперматозоидов и яйцеклеток, которые хранились в холодильниках "Лоуд Джамбука".
      Ольгана была очередным пунктом назначения "Щитомордника", курьера "серпент-класса", и лейтенанта Джона Граймса, который командовал этим кораблем. Он должен был доставить депешу - не слишком важную - коммандеру Левину, начальнику маленькой базы ФИКС на Ольгане.
      Граймс вручил послание. Последовал обычный обмен официальными репликами.
      - Будут какие-нибудь распоряжения, коммандер? - спросил Граймс.
      Левин - маленький, очень подвижный смуглый человечек - ухмыльнулся:
      - В некотором роде, лейтенант. Вас, должно быть, внесли в почетные списки коммодора Дамиена... Когда я служил на курьере, всегда требовалось прилететь из точки А в точку Б как можно быстрее или еще чуть раньше, а стоянки урезались до невозможности... Ну, раз уж вы спросили... я получил карлоттиграмму от Дамиена - только перед вашим появлением. Вынужден сообщить, что на ближайшие шесть недель по местному времени для вас никаких поручений нет. Вы и ваши офицеры переводитесь в мое распоряжение... Коммандер снова ухмыльнулся: - Я с трудом нахожу дело для собственных подчиненных: чтоб они были заняты хотя бы наполовину. Так что...радуйтесь жизни. Получайте удовольствие, только не расставайтесь с передатчиком. Любуйтесь природой. Наслаждайтесь плотскими радостями - какие найдете.
      Он помолчал.
      - Хотел бы я, чтобы Дамиен любил меня так, как, судя по всему, любит вас.
      - Гхм, - отозвался Граймс, и его уши запылали. - Видите ли, дело обстоит не совсем так, сэр.
      Он припомнил последний разговор с начальством. "Убирайтесь с глаз моих долой! И не возвращайтесь, пока я не подобрею - а лучше никогда!"
      - Неужели? - иронически поднял бровь Левин.
      - Честное слово, коммандер. Сомневаюсь, что меня сейчас хотят видеть на Базе.
      Левин расхохотался:
      - Значит, я угадал. Ваша слава, лейтенант, долетела и до Ольганы. Честно говоря, мне на моей Базе вы тоже не нужны... не сочтите за грубость. По счастью, я не принадлежу к сильным мира сего... я имею в виду этот мир. Ольгану. Так что вы с вашими офицерами можете упиваться свободой хоть до потери сознания - только не на моей территории.
      - Что-нибудь посоветуете, сэр? - холодно спросил Граймс.
      - Ну да. Здесь есть так называемый Золотой берег. Он появился, когда сюда начали заглядывать "Трансгалактические Клипера".
      - Бешеные цены, - буркнул Граймс. - Ловушка для туриста...
      - И таки вы правы. Но ведь не каждый пассажир клипера - миллионер. В таком случае, могу порекомендовать побережье Нетужнетуж. Вы, наверное, видели его с орбиты - островной континент в южном полушарии.
      - Почему он так называется?
      - Туземное название - по крайней мере, звучит похоже. Это, кстати, единственный континент, где они живут. Когда приземлился "Лоуд Джамбука", в северном полушарии вообще не было разумных существ.
      - А что такого хорошего в этом побережье?
      - Нетужнетуж - последний уголок дикой природы на планете. На побережье живут люди. Зато на Окраине - то есть на внутренних землях и большей части континента северней тропика Козерога - все почти так же, как в те времена, когда здесь впервые появился человек. Ну, разве что еще пара скотоводческих ферм и шахт, но настоящей разработки земель: ирригации и всего такого - не будет без крайней необходимости. А туземцы - ну, большая их часть - живут в полупустыне, так же как до прибытия "Лоуд Джамбука".
      Похоже, коммандер потихоньку оттаивал.
      - Подумайте, лейтенант, какая возможность исследовать примитивный мир, наслаждаясь всеми благами цивилизации! Если вы упустите этот шанс, другого может и не представиться.
      - Я над этим подумаю, - сказал Граймс.
      Он не стал над этим думать. Он просто обсудил этот вопрос со своими офицерами. Билль, первый помощник, особого энтузиазма не проявил. Несмотря на унылый вид, он питал склонность к ярким впечатлениям... но в рамках цивилизации. Он заявил - им наконец-то выпала возможность достойно потратить честно заработанные деньги и позволить себе повеселиться на Золотом берегу. Фон Танненбаум, Словотный и Вителли приняли сторону Билля. Граймс даже не пытался их переубедить - в конце концов, ни одно туристическое агентство Ольганы не заплатит ему за рекламу. Спуки Дин, офицер псионической связи, нерешительно спросил, можно ли ему поехать с капитаном. Конечно, Граймс предпочел бы другого попутчика. Но, с другой стороны, Дин - телепат, и его способности могут весьма пригодиться.
      Дин и Граймс сели на почтовую ракету от Нового Нью-Йорка до Нового Мельбурна. Граймс не мог отказать себе в удовольствии покритиковать колонистов за редкую изобретательность и оригинальность в области топонимики.
      Новый Мельбурн оказался деревней - унылой, но густонаселенной - на южном побережье Нетужнетуж. Астронавты остановились в местном отеле, рекомендованном в рекламном буклете "Трансгалактических Клиперов". Отель совершенно не соответствовал галактическим стандартам. Похоже, хозяевам и персоналу было глубоко наплевать, что их постояльцы прибывают из миров, которые по составу атмосферы, уровню гравитации и традициям питания отличаются от их мира и друг от друга. Первый день Граймс и Дин посвятили покупкам, чтобы обзавестись всем, что, по словам агента "Нетужнетуж Туре", необходимо для путешествия. На следующее утро, еще затемно, они прибыли на такси к местному автовокзалу. Было холодно, моросил мелкий дождь.
      Вместе в другими пассажирами, в такой же простой одежде из грубой ткани, Граймс и Дин прошли в холодный зал ожидания и сели. Чтобы скоротать время, Граймс разглядывал окружающих. Некоторые явно прилетели извне. Неудивительно: в космопорте стоит лайнер "ТГ". Другие, судя по акценту, ольганцы, которые решили поближе познакомиться с собственной планетой. Никто из присутствующих не вызывал особой симпатии - скорее всего, виной тому была отвратительная погода - включая их самих. Телепат напоминал белесый сгусток эктоплазмы, завернутый в разноцветное пончо. Снаружи призывно взревел мотор. Яркий свет фар пронзил темноту за большими окнами. Спуки Дин неохотно поднялся на ноги.
      - Вы только посмотрите, капитан! - с дрожью в голосе воскликнул он. Она на колесах! Я ожидал инерционную машину или хотя бы автобус на воздушной подушке!
      - Надо было внимательнее читать брошюру, Призрак. Идея этого тура увидеть планету так, как ее видели первые колонисты, прочувствовать ее...
      - Я могу прочувствовать ее и с самолета. Зачем мне эта допотопная колымага?
      - Ну, не все же здесь телепаты...
      Двое носильщиков материализовались в зале и потащили их багаж наружу. Прочие пассажиры, подхватив свои маленькие сумочки, вышли следом. Они явно желали понаблюдать, как их гигантские баулы будут запихивать в багажник. Динамик не допускающим возражения тоном приказал "всем пассажирам быстро занять места в автобусе".
      Граймс и Дин тут же определили, что юная парочка перед ними несомненные "терри", а две девицы через проход могут быть только учительницами. Наконец толстяк в не слишком опрятной серой униформе втиснулся в водительское кресло.
      - Все на месте? - спросил он. - Если кого нет - крикните!
      Автобус неуверенно вывернул на мокрую улицу и покатил на север через наводящие тоску окраины Нового Мельбурна.
      Сначала они ехали на северо-восток. Затем линия побережья повернула на север. Земля здесь была плодородная: покрытая зеленью, засаженная деревьями - яблоневые сады, виноградники, апельсиновые рощи. Затем началась овечья страна - холмистые просторы, пестреющие пасущимися животными.
      - Это неправильно... - сказал Спуки Дин. - Все неправильно.
      - Что неправильно, Призрак?
      - Я чувствую это. Удивительно, как вы не чувствуете. Какая-то обида, возмущение...
      - Ты аборигенов имеешь в виду?
      - Да. Но еще сильнее - у местных животных, которых выгнали с пастбищ. На них охотятся, их убивают, чтобы освободить пространство для чужаков с далеких звезд. И растения - какие еще остались в этих местах. Травы вырвали с корнем и сожгли, чтобы посадить виноград, хлеб и апельсины...
      - Ты должен был чувствовать это и на других колонизированных планетах, Призрак.
      - Не так сильно, как здесь. Мне почти слова слышатся: "Первые оставили нас..."
      - Гхм, - задумался Граймс. - Полагаю, это не лишено смысла. Первые колонистов привлекали только возможности своего корабля и не могли особо развернуться. Но когда сюда привлекли все ресурсы Федерации...
      - Не думаю, что это именно так... - с сомнением произнес Дин.
      - А что ты думаешь?
      - Я... не знаю, капитан.
      Но долго беседовать друг с другом им не пришлось. Пассажиры начали знакомиться, сначала нерешительно, потом все более оживленно, завязалась беседа. Процесс подтолкнул водитель - как понял Граймс, он выступал в роли капитана корабля и отвечал за здоровье и благополучие своих пассажиров - как физическое, так и психологическое. Сначала он рассказывал о местных достопримечательностях, мимо которых они проезжали, но когда счел, что момент подходящий, пустил второй микрофон по салону, чтобы каждый представился - назвал имя, профессию и место жительства.
      Компания и вправду подобралась пестрая. Примерно половина прилетела с Земли - как решил Граймс, на том самом клипере "Катти Сарк". Чиновники, юристы, неизбежные университетские преподаватели, старшие и младшие, которые решили расширить свои познания о мирах Федерации сравнительно дешевым способом. Ольганцы были людьми примерно того же круга.
      Когда очередь дошла до него, Граймс представился:
      - Джон Граймс, астронавт. Последнее место постоянного жительства Сент-Хелиер, Нормандские острова, Земля.
      Таня Ланкастер, одна из учительниц, которые сидели через проход - та, что помладше и посимпатичнее, - повернулась к нему:
      - Я так и думала, что вы с Земли, Джон. Ничего, что я называю вас по имени? Таковы правила этого тура.
      - Мне это даже нравится, Таня.
      - Отлично. Но вы не с "Катти Сарк". Я помню там всех офицеров, по крайней мере в лицо.
      - И если бы я служил на "Катти Сарк", я бы непременно запомнил вас, галантно отозвался Граймс.
      В конце концов, эта Таня довольно мила. Каштановые волосы, зеленые глаза, тонкое умное лицо...
      - А, вы, наверное, с Базы, - предположила она.
      - Почти угадали.
      - Как Вы все усложняете... А, я догадалась! Вы с того смешного маленького истребителя - или как это у вас называется. Который стоит на космодроме на площадке ФИКС.
      - Это не "смешной маленький истребитель", - холодно поправил ее Граймс. - Это курьер "серпент-класса".
      Девушка рассмеялась.
      - И он ваш. Я слышала, как ваш друг называл вас "капитан".
      - Да, он мой...
      - А теперь, друзья, - загремел глас водителя, - как насчет > чего-нибудь спеть, чтобы оживить путешествие? Есть добровольцы?
      Микрофон передали группе ольганских студентов. После краткого совещания они затянули:
      Весело "Джамбук" взлетел из порта Вумера,
      Вверх и вперед - к Альтаиру-три!
      Я старушке Земле помашу на прощанье
      Кто на "Джамбуке" со мной полетит?
      Вверх на "Джамбуке", вдаль на "Джамбуке",
      Кто на "Джамбуке" со мной полетит?
      Я старушке Земле помашу на прощанье
      Ты на "Джамбуке" со мною лети!
      Буря поднялась, и двигатель замер
      В этом аду мы сбились с пути,
      Мы в невесомости висим средь Галактики.
      Кто на "Джамбуке" со мной полетит?
      Вверх на "Джамбуке", вдаль на "Джамбуке",
      Кто на "Джамбуке" со мной полетит?
      Мы в невесомости висим средь Галактики
      Ты на "Джамбуке" со мною лети!
      Встал капитан, закричал он механику:
      "Дизель скорей запускай - раз-два-три!
      Дай мне энергии запустить Эренхафта
      Ты на "Джамбуке" со мною лети!"
      - Но это же наша песня! - возмутилась Таня. Ее австралийский акцент внезапно стал очень заметен. - Это же наша песня - "Вальс Матильды"!
      - "Вальс Матильды"* никогда не был вашей песней, - возразил Граймс. Слова - да, но не мелодия. Как и на многие другие мелодии, на нее постоянно сочиняют новые слова.
      ______________
      * Неофициальный гимн Австралии. Герой песенки - овечий вор - сидит у костерка и напевает: "Кто станцует со мной "Вальс Матильды""? Появляются полицейские, обнаруживают у него краденое, и свое существование вор продолжает в виде местного призрака. Выражение "Танцевать вальс Матильды" имеет несколько значений: "быть бродягой" ("Матильда" - это походная скатка, пожитки, завернутые в одеяло), "драться на ножах" и "болтаться на виселице". (Прим. ред.)
      - Наверное, вы правы. Но эти их смешные стишки - о чем они?
      - Вы когда-нибудь слышали о двигателе Эренхафта?
      - Это самые первые двигатели, да?
      - Ну, можно сказать и так. Генераторы Эренхафта превращали корабль, по сути, в огромную намагниченную частицу. Пока корабль двигался по нужной магнитной линии, он катился как по рельсам и попадал куда нужно, причем довольно быстро. Но если случалась магнитная буря, линии спутывались, как спагетти в тарелке. Корабль могло забросить куда угодно - или вообще никуда. Линии обрывались, и генератор полностью терял энергию. Из этой ситуации только один выход - запустить аварийные дизель-генераторы, чтобы дать энергию генераторам Эренхафта. И лететь - дальше и надеяться, что наткнешься на пригодную для жизни планету прежде, чем закончится горючее.
      Таня усмехнулась.
      - Хм. Думаю, эта история куда больше достойна быть увековеченной в песне, чем наш овечий вор. Но все-таки я предпочитаю оригинал.
      Она кивнула своей подруге - Мойре Стивене, полной жизнерадостной девице - и спела тот вариант, который называла оригинальным. Можно себе представить, что сказал бы по этому поводу дух того самого вора, который, вероятно, все еще блуждает по берегу далекой австралийской реки.
      Когда завечерело, автобус остановился на берегу реки, на поляне, окруженной кустами. Река - громко сказано: по сути, это был небольшой ручеек. Зато среди кустов стояли пластиковые кабинки туалетов в виде хижин.
      Водитель и повар разложили надувные палатки тремя аккуратными рядами и быстро накачали их автобусным насосом, потом собрали дров для костра и поставили складной гриль.
      - Как всегда, - проворчал кто-то - видимо, уже побывавший в таком туре. - Бифштекс и чай по-походному. Здесь всегда бифштекс и чай.
      Но еда, хоть и простая, оказалась вкусной, болтовня у костра приятной. В конце концов, Граймс обнаружил, что надувной матрас не менее удобен, чем его собственная койка на корабле. Лейтенант прекрасно выспался. Его разбудили звуки зори, записанные на пленку. Одним из первых он посетил туалет и умывальник и, одетый и готовый ко всему, встал в очередь за кружкой чая и яичницей с беконом. Потом пассажиры мыли посуду, сдували и сворачивали матрасы и палатки, загружали их в автобус... Когда яркое солнце поднялось над пологими холмами, они продолжили путь.
      Автобус бежал вперед и вперед по засушливой равнине. Изредка встречались следы цивилизации, возникшие еще до того, как человек ступил на эту планету. Тощий скот вяло щипал сухую траву на иссушенных солнцем пастбищах, дорогу то и дело перебегали перекати-поле, а пылевые демоны вздымали столбики песка и мелких камешков. И все же здесь была жизнь помимо костлявого скота, помимо серого кустарника, который после первых дождей мокрого сезона стремительно покрывается густой зеленью и недолговечными яркими цветами. Автобус остановился, чтобы пропустить стадо длинных мохнатых четвероногих созданий. Они перебирали короткими, почти рудиментарными ногами и извивались всем телом, словно ящерицы. Тут же защелкали фотоаппараты.
      - Нам повезло, народ, - сообщил водитель. - Эти зверюги уже почти вымерли. Вредителями еще пару лет назад считались, а теперь - охраняемая фауна...
      Потом в стороне от дороги показался лагерь аборигенов. Костлявые фигуры, похожие, скорее, на пауков, чем на людей, неподвижно стояли у своих костров.
      - Вредные ублюдки, - объявил водитель. - Другие показывают для нас представления, продают всякие диковины - но только не это племя.
      Время от времени попадались другие машины - дизельные туристические автобусы, большие и маленькие кары на воздушной подушке. Иногда в безоблачном небе проносился инерционный самолет. И все же можно было сказать, что эта земля пуста. Длинная дорога, казалось, тянулась в бесконечность. Маленькие поселки - пивная, магазин и еще пара-тройка строений - радовали всех. Там можно было пить холодное пиво в огромных количествах и беседовать с местными жителями, которые, словно по волшебству, собирались сразу, едва автобус останавливался. Автобусные стоянки больше походили на концлагеря в пустыне, чем на оазисы. Зато там можно было принять горячий душ и постирать одежду.
      Они все ехали и ехали. Граймс и Дин сдружились с Таней и Мойрой. Но о том, чтобы спать в одной палатке, и речи не заходило - к великой досаде Граймса. Наверно, в детстве мамочка велела Тане остерегаться астронавтов. Впрочем, спать в палатках пришлось только первые две ночи. Автобус ехал по территории, где дождей в это время года не было, и пассажиры ночевали прямо под звездами, в спальных мешках.
      Наконец они прибыли в заповедник "Скала Крэгг".
      - Скала Крэгг, - объявил водитель, - названа в честь капитана "Лоуд Джамбука", а наша планета - в честь его жены, Ольги. - Он выдержал паузу. Возможно, где-нибудь в Галактике есть скала, которую назовут скалой Граймса. Но при всем уважении к выдающемуся астронавту, который оказался в наших рядах, ему придется здорово постараться, чтобы найти нечто подобное скале Крэгг. Эта скала, народ, - самый большой монолит в известной нам Вселенной. Здоровенная глыба гранита. Пять миль в длину, одну - в ширину и полмили в высоту. Выше, чем ваша скала Айерс, дамы! - Эта реплика была обращена к Тане и Мойре.
      Водитель дождался, пока пассажиры отсмеются.
      - На севере, в шестидесяти милях отсюда, - гора Конвей, типичная столовая гора. В двадцати милях к югу - гора Сара, названная в честь жены старшего помощника Конвея. Ее обычно называют "Сарочки", потому что она состоит из пяти отдельных пиков из красного конгломерата. Так что сами видите, народ, геологически скала Крэгг сюда не вписывается. На этот счет есть несколько теорий. Одна гласит, что случилось подводное извержение вулкана - было время, когда эти места лежали на дне океана. То есть скала это выброс расплавленного вещества из ядра планеты. Потом ее миллионы лет обрабатывала эрозия, с тех пор как дно поднялось и создало этот островной континент.
      Пока он рассказывал, над абсолютно ровным горизонтом показалась скала. Отсвечивая красным в почти горизонтальных лучах заходящего солнца, похожая на громадного моллюска, она обладала своеобразной красотой, но в основном оставляла впечатление силы.
      - Мы пробудем здесь пять дней, народ, - сообщил водитель. - Здесь есть гостиница и поселок аборигенов - почти все говорят по-английски. Они будут просто счастливы рассказать вам свои легенды о скале - Вулуру, как они ее называют. Это одно из их священных мест, но они не мешают нам ходить туда, поскольку мы им платим за эту привилегию. Это, конечно, входит в стоимость тура, но если вам понравится какая-нибудь диковина, придется раскошелиться. Видите, как скала меняет цвет вместе с солнцем? А когда оно сядет, скала медленно потемнеет, как гаснущий уголек.
      Скала приближалась и теперь почти нависала над ними - багровая стена, заслонившая гаснущую синь безоблачного неба. Потом дорогу накрыла тень. Здесь скала казалась темно-пурпурной и отливала фиолетовым металлом... Солнце вырвалось из-за нее - так внезапно, что перехватило дыхание. Последний раз дорога повернула вокруг изъеденного временем монолита - и автобус остановился у восточного склона скалы.
      Туристы вышли наружу, вздрагивая от холодка, разлитого в неподвижном воздухе.
      - Что-то в этом есть... - прошептала Таня Ланкастер.
      - Что-то есть... - согласилась Мойра Стивене.
      - Память предков? - с резкостью спросил Спуки Дин.
      - Вы подслушиваете! - возмутилась толстушка.
      - Нет, Мойра. Но я не смог проигнорировать столь сильные эмоции, которые вы излучаете.
      Таня засмеялась:
      - У нас смешанное происхождение - как у большинства современных австралийцев. В нашем обществе все смешалось - так что у каждого найдется хоть капелька крови аборигенов. Но... почему мы с Мойрой чувствуем себя здесь как дома - и одновременно так, словно безнадежно заблудились?
      - Если позволите, я попробую... - мягко начал Дин.
      - Нет! - вспыхнула девушка.
      Граймс почувствовал к ней симпатию. Он-то знал, даже слишком хорошо, что значит, когда рядом с тобой телепат-профессионал. И неважно, насколько высоки его этические стандарты. Но он сказал:
      - Призраку можно доверять. Я знаю.
      - Может, вы и доверяете ему, Джон, но я его знаю недостаточно.
      - Зато он нас знает как облупленных! - буркнула Мойра.
      - Я чувствую запах бифштекса, - сменил тему Граймс.
      И все четверо направились к костру, где уже готовился ужин.
      Ради того, чтобы увидеть рассвет над скалой Крэгга, стоило проснуться пораньше. Закутавшись в одеяло, чтобы спастись от утреннего холода, Граймс стоял вместе со всеми остальными и наблюдал, как гигантский массив постепенно становится из синего пурпурным, из пурпурного - розовым. Над скалой и позади нее небо было темным и усеяно огромными яркими звездами почти такими же яркими, как в открытом космосе. Затем поднялось солнце, и скала стала островом пылающего багрянца в рыже-буром песчаном океане, а у подножия пенился зеленый прибой кустов.
      Представление закончилось. Группа разошлась - кто в душ, кто в туалет, кто одеваться к завтраку.
      После еды туристы снова покинули лагерь и направились к скале. Таня и Мойра милостиво удостоили астронавтов своего общества, но держались с подчеркнутой холодностью, уделяя больше внимания путеводителю, чем беседе. Дорога проходила через поселок аборигенов - скопление примитивных шалашей, сделанных из природного материала и укрепленных кусками пластика. Горели костры, на них жарились куски мяса непонятного происхождения. Женщины обнаженные, с распущенными волосами и отвисшими грудями, но все же достаточно похожие на земных - поглядывали на хорошо одетых и накормленных туристов со странной смесью робости и наглости. Одна из них, указав на фотоаппарат, закричала:
      - Первый фото - полдоллар!
      - Лучше заплатить, - посоветовал водитель. - Эти абы такие меркантильные...
      Из хижин появились мужчины. Один из них приблизился к Граймсу и его компании, ослепительно блестя белоснежными зубами на угольно-черном лице. Он держал что-то похожее на распятие.
      - Очень хороший, - сказал он, размахивая предметом. - Два доллар.
      - Я не религиозен... - начал Граймс, но его прервал смех Тани.
      - Не будь дураком, Джон, - сказала она. - Это же метательное оружие.
      - Оружие?
      - Ну да. Вроде наших бумерангов. Дай я покажу. - Она повернулась к туземцу и протянула руку: - Дай. Пожалуйста.
      - Ты бросать, мисси?
      - Да. Я брошу.
      Взгляды туристов и аборигенов мгновенно обратились на нее. Она взяла предмет за длинный конец, развернулась примерно под сорок пять градусов к легкому утреннему ветерку, замахнулась и бросила "бумеранг" неуловимым движением кисти. Оружие, крутясь, вылетело из ее руки и повернулось в полете горизонтально, как маленький вертолет. Оно пролетело около пятидесяти ярдов, описало ленивую дугу, помедлило и упало, взрыхлив песок.
      - Нехороший, - пожаловалась девушка. - У тебя есть другой? Лучше?
      Туземец ухмыльнулся.
      - Ты знать?
      - Да. Я знаю.
      Мужчина вернулся в хижину и вынес другое оружие. Это оказалось старым, сделано мастерски - и никаких грубых рисунков, выжженных раскаленной проволокой. Туземец вручил оружие Тане, та взвесила его в ладони и одобрительно поцокала языком, а потом метнула - так же. Разница была очевидна. Никакого неуклюжего покачивания - он летел, больше похожий на живое существо, вращаясь все медленнее. Таня ловко поймала его двумя руками, ее ладони издали резкий хлопок. Она восхищенно разглядывала оружие - гладкая поверхность была обработана самым примитивным инструментом: временем и долгим использованием.
      - Сколько? - спросила она.
      - Не продается, мисси. - Еще одна белозубая усмешка. - Но я отдать.
      - Но вы не можете. Так нельзя.
      - Ты брать.
      - Я не должна, но...
      - Возьмите, мисс, - вмешался водитель. - Этот человек - Найятира, здешний вождь. Отказ его обидит. - И, перейдя на деловой тон: - Ты ведешь, Найятира?
      - Да. Я веду.
      Он что-то тявкнул своим женщинам. Одна из них подняла первый "бумеранг" и куда-то унесла.
      Найятира энергично зашагал к скале. Ступни у него были очень большие, он немного косолапил. Каким-то образом обе учительницы оказались по бокам от него. Граймс фыркнул с досадой. Кто сказал, что эти туземцы только гуманоиды, но не люди? Этот неодетый экземпляр, судя по внешним атрибутам, вполне нормальный мужчина... пожалуй, даже слишком. Обменявшись неодобрительными взглядами, астронавты заняли свои места в маленькой процессии.
      - Пещера, - сказал Найятира, показав на подозрительно круглое отверстие. Если бы скала действительно была моллюском, оно бы располагалось в хвосте. - Называться у мой народа Дом Ветров. Сказки говорить, в Древние Времена ветер выйти отсюда. Ветер двигать мир... Раньше мир не двигать... Нет дня, нет ночи...
      - Подозрительно напоминает сопло, капитан, - заметил Спуки Дин.
      - Гхм. Действительно, слишком круглое для естественного. Но эрозия творит странные вещи. А может, это действительно газы вырвались изнутри...
      - Точно, - подтвердил Дин.
      - Но ты же не думаешь... Это просто невозможно.
      - Я не знаю, что думать.
      Туземец продолжал вести их вокруг основания скалы.
      - Это Пещера Рождения. Вечером церемония. Мы вам показать... А сейчас смотреть наверх. Это мы звать "рыбачья сеть". В Древние Времена поймать большая рыба...
      Так все и шло: они обходили вокруг подножия монолита, под палящим солнцем, а неутомимый гид указывал то на одну, то на другую достопримечательность. Вскоре туристы постарше начали проявлять признаки утомления. Водитель что-то проговорил в наручный передатчик, и через несколько минут группу нагнал автобус, принял на борт уставших и медленно поехал рядом. Граймс и Дин отказались - только потому, что Таня и Мойра не выказывали никакой усталости. В конце концов, он, Граймс, отвечает за этих женщин. Недаром ФИКС называют галактической полицией. Конечно, невозможно было даже представить, что две цивилизованные земные леди увлекутся немытым дикарем... Но Граймс уже понял, что цивилизованные земные леди способны на что угодно.
      Наконец путешествие подошло к концу. Найятира, поклонившись с удивительным изяществом, отправился в поселок. Голодные туристы сгрудились у накрытых столов, поглощая огромные бутерброды и невероятное количество горячего сладкого чая.
      Днем желающие совершали полеты над скалой и окрестностями - из ближайшего аэропорта специально вызвали дирижабль. Этот архаический транспорт вызвал бурю удивления и недоверия, но водитель сказал, что именно на таких машинах колонисты с "Лоуд Джамбука" проводили исследования.
      - Чертовски ненадежное приспособление, - пожаловался Дин, когда они взлетели.
      Граймс не обратил на него внимания: он разглядывал скалу в большие окна кабины. Она действительно выглядела странно. Здесь, посреди пустыни, ей было не место. Она была частью ландшафта - но не принадлежала ему. Скала простояла здесь миллионы лет - и не стала... своей. В то же время горы Конвей и Сара - достаточно естественные геологические образования. "Но скала Крэгг тоже выглядит естественной..." - подумал он и попытался представить, как выглядел выброс расплавленного камня на дне океана.
      - Это было совсем не так, - тихо сказал Дин.
      - Проклятье, Призрак! Не лезь мне в голову.
      - Извините, - его голос совсем не звучал виновато. - Это место похоже на головоломку. Я пытаюсь подобрать кусочки и сложить их вместе.
      Он огляделся, чтобы удостовериться, что никто их не слушает. Гондола раскачивалась и скрипела.
      - Таня и Мойра. Родство с Найятирой, которое они чувствуют...
      - Почему бы тебе не спросить об этом их самих? - раздраженно предложил Граймс, показав головой в передний конец кабины, где сидели девушки. Родство или просто влечение, которое женщина на отдыхе ощущает к экзотическому самцу?
      - Это больше, чем простое влечение.
      - Значит, ты подслушиваешь.
      - Я стараюсь этого не делать. - Дин безо всякого интереса поглядел на гору Конвей, которая проплывала внизу. - Но удержаться очень трудно.
      - Ты вляпаешься, Призрак. И подведешь корабль.
      - И вас, капитан.
      - Ну да, и меня, - Граймс позволил себе слабо улыбнуться. - Но я тебя знаю. Ты что-то нащупал. Поскольку мы на отдыхе, далеко от корабля, я, наверное, не имею права отдавать тебе прямые приказы...
      - Я не космический юрист, так что поверю вам.
      - Просто будь осторожен. И держи меня в курсе.
      Пока они разговаривали, пилот зачитывал в микрофон какие-то статистические данные. Разговор получился вполне секретным.
      Вечером состоялся ритуал.
      На песке горели костры, образовав перед входом в Пещеру Рождения огненный полумесяц. В ожидании представления туристы расселись спиной к огню: кто прямо на земле, кто на складных стульях. Небо над головой было чистым и темным, звезды - яркими и колючими.
      Из пещеры доносилась своего рода музыка: ритмичное хриплое завывание примитивных труб, дробный перестук палочек. Лающий мужской голос Найятиры - скорее раздавал приказания, чем пел.
      Граймс повернулся сказать что-то Тане, но ее не было на месте, так же как и Мойры. Наверное, девушки ушли вместе в туалет и скоро вернутся. Граймс снова сосредоточился на черном зеве Пещеры.
      Оттуда появилась первая фигура с палкой. Она двигалась, странно приседая. Вторая, третья... В их движениях было что-то ужасно знакомое - и при этом совершенно невозможное. Это было неправильно. Этого не могло здесь быть. Граймс попытался вспомнить - и смутно осознал, что Дин помогает ему вывести воспоминания на уровень сознания.
      Да, вот оно. Десантники, которые высаживаются на неисследованную - и возможно, опасную - планету, держа наготове оружие...
      К тому времени из Пещеры вышли двенадцать человек. Они приближались танцующим шагом. Хриплые тройные трубы продолжали завывать, напоминая стенания усталой машины, а палочки трещали, как остывающий металл. Предводитель остановился, выпрямился. Сунув пальцы в рот, он издал пронзительный свист.
      Появились женщины, несущие тюки - нерешительно: два шага вперед, один назад. Граймс ахнул, не веря своим глазам. Никакого сомнения. Это Таня обнаженная, как и все остальные. А вот Мойра... Точно, Мойра. Он вскочил, не обращая внимания на протесты сидящих сзади, и попытался стряхнуть руку Дина.
      - Отпусти! - прорычал он.
      - Не вмешивайтесь, капитан! - Голос телепата звучал настойчиво. - Разве Вы не видите? Они ушли к туземцам... нет, не так. Они вернулись. Нет закона, который это запрещает.
      - Я еще могу их вытащить. Они мне еще спасибо скажут!
      Он обернулся и крикнул:
      - Вставайте! Мы должны остановить это гнусное представление!
      - Капитан Граймс! - Водитель был в ярости. - Сядьте, сэр! Такое уже случалось. Поверьте, вам не о чем беспокоиться. Девушки в безопасности.
      - Случалось, - неожиданно вмешался Дин. - С чокнутыми эксгибиционистами, которые желали сфотографироваться среди туземцев. Но так - никогда!
      И вдруг вскочил и побежал по песку. Найятира шагнул навстречу - но без враждебности. Он приветствовал Дина как старого друга.
      - Вернись, Призрак! - надрывался Граймс. - Вернись сейчас же!
      Он не понимал, что происходит, но это ему не нравилось. Сначала эти две дуры, потом его подчиненный... Да что на них нашло? Граймс бросился ко входу в пещеру, пять или шесть мужчин последовали за ним. И тут им преградили путь туземцы, выстроившиеся цепью. Теперь они держали свои палки как копья потому что это и были копья. Найятира гордо стоял позади вооруженных мужчин, а по бокам от него - обе землянки. Странная дикая гордость сквозила в каждой линии их обнаженных тел. И с ними был Дин. На его лице, на котором внезапно проступили незнакомые властные черты, блуждала неясная улыбка.
      - Уходи, Джон, - приказал он. - Ты ничего здесь не можешь сделать. - И мягко добавил: - Зато я могу многое.
      - Черт подери, о чем ты, Призрак?
      - Я австралиец, как Мойра и Таня. Как и у них, в моих жилах течет Древняя кровь. Но, в отличие от них, я астронавт. Неужели ты думаешь, что за столько лет службы я не научился управлять кораблем-любым кораблем? Я уведу мой народ туда, откуда они родом.
      И тогда Граймс понял. Знание потоком хлынуло в его мозг. Его разум соединился с разумом Дина - и остальных, в ком благодаря телепату проснулась память предков. Но он, Граймс, отвечает за них - все еще отвечает! Он обязан положить конец этому безумию.
      - Мистер Дин! - рявкнул он, решительно выступив вперед и отбрасывая копье, направленное ему в грудь.
      Он заметил, как Таня сделала движение, словно что-то бросила, и насмешливо хмыкнул: ее оружие пролетело в нескольких дюймов над его головой. Он не видел возвращения бумеранга и вспомнил о нем только когда что-то ударило его сзади. Алая вспышка перед глазами - и наступила тьма.
      Граймс медленно приходил в себя. Он лежал на песке рядом с автобусом; над ним склонились две пассажирки.
      - Что произошло? - спросил он, пытаясь сесть.
      - Они все ушли в пещеру, - ответила девушка. - Скала... скала закрылась за ними. А затем - огни. И голос - голос мистера Дина, только громкий, очень громкий: "Очистить поле! Очистить поле! Уходите!" И мы ушли.
      - А что сейчас?
      Девушки помогли ему подняться на ноги. Он стоял, пошатываясь, и смотрел на далекую скалу. Издали доносился гул мощных двигателей, земля под монолитом содрогалась. Даже обладая знанием, которое Дин вложил ему в голову, Граймс не мог поверить своим глазам.
      Скала поднималась. Ее вершина вдруг заслонила какое-то яркое созвездие. Она поднималась, разрывая кожу планеты. Огромный корабль, давно погребенный в ее недрах, вырывался на свободу. Толчки стали сильнее, туристы попадали, но Граймс как-то удержался на ногах. Он стоял, не слыша криков и визга. Раздался треск - это перевернулся автобус - но Граймс не оглянулся. В такой момент все разрушения казались незначительными.
      Скала поднималась... поднялась... Сгусток темноты в темноте, и в нем скопление странных, совершенно невозможных звезд, словно врезанных во внезапно потускневшее звездное небо. Созвездие, яркое поначалу, потом тускнеющее, мигающее, удаляющееся все быстрее и быстрее. Наконец оно исчезло. И воцарилась темнота и полная тишина.
      Молчание нарушил водитель.
      - Я, конечно, видал в свое время случаи вандализма, - медленно проговорил он. - Но такого... Что скажет Совет, когда услышит, что их главная приманка для туристов улетела? Я даже представить боюсь...
      Внезапно его лицо просветлело.
      - Но ведь это один их ваших офицеров, капитан Граймс, с вашего корабля? Это его рук дело. Надеюсь, вы получите массу удовольствия, когда будете давать объяснения!
      Граймс объяснил все коммандеру Левину - насколько мог.
      - Как нам известно, сэр, в Галактике попадаются странные расы: скорее люди, чем гуманоиды. Все это вполне вписывается в теорию общего происхождения человечества. Я, правда, никогда этим особо не увлекался, но теперь...
      - Неважно, Граймс. Давайте отмывайтесь дальше.
      - Ну, Дин был достаточно любезен и поделился со мной своим знанием как раз перед тем, как эта паршивка Таня долбанула меня своим бумерангом. Судя по всему, миллионы лет назад такие космические корабли - полые астероиды - отправились исследовать Галактику. У меня есть только смутные предположения насчет их двигателей. Но, по-моему, это что-то вроде гибрида нашего Манншенна и инерционного двигателя, а для маневрирования на орбите реактивные. Они не предназначались для посадки на планету - но могли приземлиться в случае необходимости. Энергия? Ее извлекали из превращений материи, любой материи. Генераторы, или конверторы, были готовы к запуску только кнопку нажать. Но кнопка-то псионическая. Понимаете?
      - Не совсем. Но продолжайте.
      - Что-то случилось с этим кораблем, с его экипажем и пассажирами. Я думаю, какая-то болезнь выкосила почти всех взрослых, оставив только детей и кучку не слишком грамотных рядовых. Кто-то - наверняка офицер - перед тем, как умереть, сумел посадить корабль. Он установил настройки так, чтобы в корабль нельзя было войти, пока не появится кто-нибудь, обладающий нужной квалификацией.
      - Квалификацией?
      - Да. Способностями псионика, познаниями в астронавтике - и генами Древних людей.
      - Как ваш мистер Дин. А что насчет девушек?
      - В них тоже течет Древняя кровь. И они образованны, а возможно, и обладают латентными телепатическими способностями...
      - Возможно, - Левин улыбнулся, но не слишком радостно. - Между прочим, лейтенант, мне придется все это объяснять правительству Ольганы, "Трансгалактическим клиперам" и вашему начальству - в том числе и вашему коммодору Дамиену. Ладно, Граймс, так и так это дело темное. Кроме скалы, пропали еще два пассажира клипера и офицер Исследовательской службы...
      - И племя...
      - Вот уж чем меньше всего опечалится правительство. А "ТГ" и нас это вообще не касается. Правда... - на этот раз его улыбка была более радостной - или, скорее, злорадной.
      - Правда что? - отозвался Граймс.
      - Что, если эти дикари - и дикарки - решат освободить... полагаю, это подходящее слово... других соплеменников, которые обитают поблизости от другого каменного корабля? Что если в одно прекрасное утро австралийцы увидят, что их драгоценная скала Айерс улетела ко всем чертям?
      - Я догадываюсь, кого в этом обвинят, - мрачно заметил Граймс.
      - И таки будете правы, - хихикнул Левин.
      То, что вы знаете
      Лейтенант Джон Граймс, капитан курьера "Щитомордник", переживал бурю чувств - и чувства эти были весьма нерадостными. Причин на то было предостаточно. Во-первых, он только что получил нагоняй от коммодора Дамиена, своего непосредственного начальника. Во-вторых, он еще не успел отойти от обвинений в исчезновении скалы Крэгг на Ольгане. Затем ему сообщили, что стоянка на Базе будет очень недолгой - а доктор Мэгги Лэзенби, с которой он надеялся достичь некой особой теплоты в отношениях, покинула планету и вернется только после его отлета. Последней каплей был список повышений. Многие младшие офицеры уже получили свои полкольца и стали лейтенант-коммандер. Причем некоторые из этих офицеров, по мнению Граймса, не смогли бы провести резиновую уточку вокруг ванны, не устроив аварию.
      Мичман Билль, первый помощник Граймса, попытался его утешить:
      - Дело не в том, что вы делаете, капитан. И даже не в том, что вы знаете. Вопрос в том, кого ты знаешь...
      - Возможно, ты и прав, Первый, - признал Граймс. - Но в моем случае, боюсь, все сводится к тому, кто знает меня... вам когда-нибудь попадалась книга "Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей"? Я часто думаю, что мне следовало начать со второй части.
      Бидль издал звук, выражающий искреннее сочувствие.
      - Мы готовы к взлету, капитан. По крайней мере, что касается техники. Мистер Холлистер, новый офицер псионической связи, еще не прибыл, Пассажиры тоже...
      - Интересно, чем они коммодору не угодили? - ядовито поинтересовался Граймс.
      Бидль воспринял вопрос буквально.
      - Мы - единственный курьер в порту, капитан. Необходимо, чтобы Комиссар прибыла на Дартану так быстро, как только возможно...
      - ...Или еще быстрее, - договорил за него Граймс. - Ладно, Первый. В VIP-апартаментах хотя бы убрано?
      - Я... я занимался важными приготовлениями к полету, капитан...
      Граймс застонал:
      - Я искренне надеюсь, Первый, что миссис Комиссар Далвуд никогда не узнает, что ты считаешь ее особу неважной. Мы зайдем и посмотрим на апартаменты сейчас.
      Он поднялся по трапу на борт своего "летающего веретена", Бидль последовал за ним.
      VIP-апартаменты почти целиком занимали палубу под офицерскими каютами. Отодвинув дверь, Граймс вошел в гостиную, и его оттопыренные уши запылали на этот раз это было признаком не только смущения, но и гнева.
      - Черт возьми, Первый! - взорвался он. - Вы что, не понимаете: эта женщина - одна из главных шишек в Адмиралтействе, хотя и гражданская? Может, вы и не хотите получить повышение - но я хочу. Посмотрите на стол! Весь в кругах от стаканов - и это явно было что-то сладкое и липкое! На полу чуть не дюйм сигаретного пепла! А пепельницы! Их не вытряхивали с тех пор, как Христос пешком под стол ходил!
      - Но апартаменты не использовались со времен мистера Альберто...
      - Я знаю. Видимо, мне следует считать, что вы решили устроить здесь его мемориальную квартиру?
      - Но вы же сами сказали, сэр: "Принимая во внимание обстоятельства его смерти, мы не должны ничего трогать - на тот случай, если его департамент захочет провести полное расследование"...
      - Департамент только взглянул, не оставил ли Альберто на борту чего-нибудь интересного, когда высаживался на Донкастере. Но это было несколько месяцев назад. А спальня... В такую спальню я бы не поселил даже собаку! Свяжитесь сейчас же с отделом обслуживания и спросите... нет, прикажите им послать сюда робота-уборщика. Немедленно!
      И вдруг Граймсу стало неуютно. Кто-то стоял у него за спиной. Медленно, неохотно он обернулся... и встретился с жестким взглядом серых глаз женщины, стоящей в дверях. Скорее - ледяным... или даже стальным... Высокая, красивая, платиновые волосы коротко подстрижены. Прекрасно сшитый серый костюм выглядел как униформа - по крайней мере, куда больше походил на униформу, чем заношенные тряпки, которые так любили Граймс и Бидль - равно как и прочие офицеры курьерской службы. Девически стройная фигура - но лицо, хотя и без морщин, было старым. Никаких физических признаков возраста - но с первого взгляда становилась ясно, что эта женщина повидала и испытала слишком много. Граймс подумал: "Если она улыбнется, раздастся треск".
      Она не улыбнулась. Она сказала хорошо поставленным голосом- таким же жестким, как и вся она:
      - Мистер Граймс...
      - Мэм?
      - Я Комиссар Далвуд.
      Руки она не подала, так что Граймс чопорно поклонился:
      - Большая честь видеть вас на борту моего корабля, мэм.
      - Комплименты оставьте при себе, мистер Граймс. Скажите, весь ваш корабль похож на этот свинарник?
      - Мы как раз собираемся начать приводить ваши апартаменты в порядок, мэм.
      - Прошу вас, не тратьте на это время, мистер Граймс. Моя горничная и роботы-слуги сейчас загружают багаж. Роботы универсальные. Если вы дадите им необходимые для уборки принадлежности, они скоро сделают это место пригодным для обитания людей.
      - Мистер Билль, отставить звонок в отдел обслуживания, - повернулся Граймс к помощнику. - Проследите, чтобы слуги миссис Далвуд получили все необходимое.
      - Слушаюсь, сэр, - отчеканил Бидль, обрадовавшись возможности ускользнуть.
      - А теперь, мистер Граймс, если вы позволите мне присесть где-нибудь в менее свинских условиях...
      - Конечно, мэм. Если вы проследуете за мной...
      Граймс направился к выходу из апартаментов. Два человекообразных робота с весьма дорогостоящим с виду багажом, сложенным у их ног, безучастно наблюдали за ним. Горничная - маленькая пухленькая свеженькая брюнетка проводила его взглядом, полным симпатии. Кажется, она даже подмигнула... но он не был в этом уверен. По дороге в свою каюту Граймс с облегчением заметил, что Бидль успел привести остальную часть корабля в более-менее приличный вид, хотя пассажирка за спиной пару раз неодобрительно фыркнула. В его собственном кабинете, как он прекрасно знал, царил беспорядок: ему нравилось такое положение вещей. Поэтому его нисколько не удивила реакция миссис Далвуд:
      - Ваш стол, мистер Граймс... Наверняка некоторые документы столь секретны, что должны находиться в сейфе.
      - Никто сюда не заходит, - возразил он. - Разве что по приглашению. Я доверяю своим офицерам, мэм.
      Комиссар тонко улыбнулась - треска не послышалось.
      - Какой вы еще ребенок, лейтенант, - сказала она. - Одна из первых вещей, которым я научилась в политике: никогда никому не доверять.
      - В космосе, на корабле, приходится доверять людям, мэм. Она села в кресло Граймса и вытянула длинные стройные ноги. Граймсу показалось, что она с восхищением оглядела собственные конечности, прежде чем обратить взор к нему.
      - Как трогательно, лейтенант, - холодно усмехнулась она. - Именно поэтому корабли так часто пропадают в космосе.
      - Могу я предложить вам что-нибудь освежающее, мэм? - сменил тему Граймс.
      - А вы пьете, лейтенант?
      "Черт подери, я прекрасно знаю, что у меня только два кольца на погонах, - подумал Граймс. - Но на своем корабле я предпочитаю обращение "капитан"".
      - В день вылета - ничего алкогольного, миссис Далвуд.
      - Вероятно, будет лучше, если я тоже последую вашему примеру. Должна признаться, я не привыкла к путешествиям на кораблях такого класса, так что, возможно, при взлете мне понадобится вся моя выдержка. Могу я попросить чашечку кофе?
      Граймс взял с подставки термос, который он наполнил из корабельной кофеварки сегодня утром. Когда он снял крышку, то понял, что сначала надо достать чашку, сахарницу, ложку и молоко. Его уши предательски покраснели. Он закрыл термос, чувствуя на себе пристальный холодный и насмешливый взгляд женщины. Наконец Граймс все приготовил и долил в чашку молока из коробки, стоявшей в холодильнике.
      - Молоко следует подогреть, - сказала она.
      - Да, миссис Далвуд, конечно, если вы готовы подождать...
      - Если придется пить кофе с молоком, то подожду. Но я предпочитаю без молока и без сахара.
      Граймс вылил кофе, припомнив, что кофеварку давно следует почистить. Кофе на "Щитоморднике" обладал неповторимым вкусом. К этому все давно привыкли... Но Комиссар после первого осторожного глотка резко отставила чашку и спросила:
      - А на что похожа еда на этом корабле?
      - Обычно - на неплохую еду, мэм. У нас нет ни повара, ни какого-нибудь старшины, так что готовим сами, по очереди. Мистер Билль - мой первый помощник - делает отличную тушенку, - пробормотал Граймс. - Ну, на самом деле, это что-то вроде карри, но не совсем, если вы понимаете, что я имею в виду...
      - Не понимаю, лейтенант. И не хочу. Как я уже вам сказала, мои роботы универсалы. Могу я предложить, чтобы они взяли на себя эти обязанности и первым делом хорошенько прочистили все кухонные агрегаты, начиная с кофеварки? Кроме всего прочего, это также означает, что ваши офицеры смогут больше времени посвящать своим настоящим обязанностям.
      - Если вы так хотите, миссис Далвуд...
      - Я так хочу.
      К бесконечной радости Граймса зазвенел интерком.
      - Простите, мэм... - Он сказал в микрофон: - Капитан слушает.
      - Первый помощник, капитан. Только что прибыл мистер Холлистер, новый офицер псионической связи. Послать его доложиться к вам?
      - Да, мистер Бидль. Скажите, что я поговорю с ним в рубке. Да, сейчас.
      Граймс снова повернулся к миссис Далвуд:
      - Боюсь, я должен покинуть вас на несколько минут, мэм. Сигареты вон в той коробке, а если вы захотите еще кофе...
      - Скорее всего, нет. И, мистер Граймс... Вы не находите, что бумаги лучше убрать в сейф, прежде чем уходить по вашему срочному делу? - она улыбнулась. - В конце концов, вы не проверили мое удостоверение. Я могу оказаться шпионкой.
      "Если ты окажешься шпионкой, я напрошусь расстрелом", - мрачно подумал Граймс.
      - Вы слишком известны, мэм, - он смел со стола бумаги прямо на палубу, затем произвел нудную процедуру открывания сейфа. Как обычно, дверцу заело. Наконец он убрал бумаги и, поклонившись миссис Далвуд - она ответила коротким кивком, - покинул каюту. Карабкаясь по винтовой лестнице в рубку, он радовался, что есть хоть одно место на корабле, где он король, не зависящий ни от каких комиссаров.
      Бидль ожидал его вместе с высоким тощим и бледным молодым человеком, похожим на пугало, на которое для смеха напялили старую униформу ФИКС. Прежде чем Бидль успел открыть рот, юноша заявил:
      - Мне не нравится этот корабль. Я очень чувствителен к атмосфере. Это несчастливый корабль.
      - До сих пор не замечал, - мрачно отозвался Граймс.
      Обычно Граймс получал удовольствие от управления кораблем. На время старта он неизменно приглашал пассажиров в рубку - и чаще всего они принимали приглашение. Он не сделал исключения и для миссис Далвуд - в надежде, что она откажется. Но она согласилась. И теперь сидела в свободном кресле, не произнося ни слова, но все замечая. Лучше бы она постоянно спрашивала: "Зачем вы делаете это?" "Почему не делаете то?"
      Она заставляла трепетать одним своим присутствием. Неровное биение инерционного двигателя казалось ему подозрительным. Медленно поднявшись над космодромом, "Щитомордник" сильно качнулся и отклонился градусов на семь от вертикали. Граймс знал, что выглядит это неважно - но ощущения были еще хуже. Оставалось одно - взлететь побыстрее, прежде чем диспетчер не отпустил шпильку в его адрес. Для пуска реактивного двигателя лейтенант выбрал момент, когда стройный корпус "Щитомордника" чуть отклонился по ветру. Граймс надеялся, что это будет выглядеть естественно. Пусть создастся впечатление, что капитан использует довольно сильный северо-западный ветер для придания кораблю дополнительной скорости. Он ухитрился повернуться в кресле, несмотря на сильное ускорение, и сказал, выдавливая слова:
      - Пусть... ветер... поможет...
      Совершенно спокойная, Комиссар подняла тонкие брови с прекрасно разыгранным равнодушием.
      - Неужели?
      - Время... деньги... - настаивал Граймс.
      - Как и топливная масса, - заметила она.
      Вспыхнув, Граймс вернулся к управлению. После этого дурацкого нырка, корабль шел хорошо. Билль, фон Танненбаум и Словотный молча работали на своих местах. Не было даже обычных шуточек.
      Граймс мрачно провел корабль сквозь последние перистые облака - в фиолетовый сумрак, к ярким немигающим звездам. Вскоре фон Танненбаум доложил, что они вышли из пояса излучения ван Аллена. Граймс, по-прежнему чувствуя на своем затылке холодный взгляд Комиссара, заглушил инерционный и реактивный двигатели. Затем медленно - куда медленнее, чем обычно, развернул корабль к нужной звезде. Сделал поправку на дрейф Галактики...
      ...И понял, что нацелился не туда. Буркнув что-то неубедительное даже для себя самого насчет сверхкомпенсации, через несколько секунд, показавшихся минутами, он наконец развернул корабль в правильном направлении.
      Он уже представлял себе, что начнется, когда запустят Движитель Манншенна - но ничего не произошло. Только обычное омерзительное дежа вю. Он увидел себя старым-престарым лейтенантом с длинной седой бородой... Впрочем, это вряд ли было вызвано изменением уровня темпоральной прецессии - скорее, псионическим полем, исходящим от Комиссара. Она не нравилась Граймсу, и он сильно подозревал, что это взаимно.
      - Очень познавательно, мистер Граймс, - нарушила тишину Комиссар.
      Она отстегнула ремень безопасности. Словотный и фон Танненбаум вскочили с кресел, намереваясь галантно помочь ей встать. Они столкнулись, фон Танненбаум упал, а Бидь плюхнулся сверху.
      - Очень познавательно, - повторила Комиссар, грациозно высвободившись из кресла без всякой помощи. - Мистер Граймс, не могли бы вы зайти ко мне минут через десять? Нам нужно обсудить новый распорядок питания.
      - Конечно, миссис Далвуд.
      Граймс повернулся к сконфуженным офицерам.
      - Будни Глубокого космоса, мистер Билль.
      Он всегда так говорил. Но на этот раз его терзало смутное подозрение что ничего будничного больше не будет.
      Ничего будничного больше не было.
      Обычно команда "Щитомордника" предпочитала количество еды качеству, и тугие пояса принимались как само собой разумеющееся. Даже если у кого-то получалась непонятная и, наверное, несъедобная масса, которой все же можно было набить брюхо, она неизбежно съедалась - с бутербродами. Но эти счастливые - относительно счастливые - дни остались позади.
      Как Комиссар и говорила Граймсу, ее роботы прекрасно готовили, хотя назвать их шеф-поварами было бы преувеличением. В том, что касалось тонкости вкуса и аромата, а также украшения блюд, их никто не мог упрекнуть. Но для обычного астронавта количество еды столь же важно, как и качество. Добавки были отменены. Должно быть, бездушные машины точно подсчитали, какое количество калорий требуется каждому на корабле, чтобы эффективно работать и люди получали порции в соответствии с этими расчетами. Кроме того, по крайней мере один из механических слуг всегда дежурил на камбузе или в кладовых. Капитану и офицерам стало ясно, что о любой попытке "перекусить" будет немедленно доложено миссис Далвуд.
      Настоящий капитан, с золотой лентой на погонах и кокардой на фуражке, ни за что не стал бы терпеть такое положение дел. Но Граймс, при всей его власти и ответственности, был всего лишь младшим офицером, лейтенантом, притом обойденным повышением. А Комиссар, хоть и гражданское лицо, могла даже адмиралов заставить прыгать через обруч.
      Граймс хотел есть.
      Однажды утром, по корабельному времени, он отправился в солярий, чтобы немного потренироваться - ежедневная гимнастика входила в распорядок. Вообще этот отсек назывался "гимнастическим залом", но составлял часть "фермы", и поэтому на его долю приходилась часть ультрафиолета, освещающего гидропонные установки. Обычно Граймсу удавалось подгадать время, когда миссис Далвуд и ее горничная Розалин уже уходили - он не горел желанием с ними встречаться. Нельзя сказать, чтобы Граймс - или они - испытывали какую-нибудь стыдливость, но он старался как можно меньше иметь с ними дело. Но на этот раз они задержались.
      Войдя в солярий, лейтенант сразу заметил халаты, висящие у двери сауны. Он пожал плечами. Ну и что? Это его корабль. Он разделся до плавок и взгромоздился на велотренажер. Крутя педали и посматривая на часы, он чувствовал себя почти счастливым.
      И тут уголком глаза он заметил, что дверь сауны открылась. Комиссар и ее горничная вышли.
      Впервые Граймс видел ее обнаженной - и чудом удержался, чтобы не присвистнуть. Она была весьма хороша - конечно, если вы поклонник аристократической худобы. Не прекращая крутить педали, лейтенант вежливо кивнул.
      Комиссар остановилась и смерила его взглядом.
      - Мистер Граймс, - сказала она. - Ваша форма стала несколько лучше - но это, скорее всего, благодаря хорошо сбалансированной диете.
      Она направилась к тренажеру, аккуратно переступая по ковру изящными ногами. Ее бюст слегка покачивался.
      - Слезьте, пожалуйста, с этой штуки.
      Граймс слез - так, чтобы тренажер оказался между ними. Миссис Далвуд наклонилась, плавно и грациозно, и повернула рукой педали.
      - Мистер Граймс! Как вы хотите получать пользу от этих упражнений, если выполняете их неправильно?
      Она повернула рычажок настройки на колесе, потом снова повернула педали. Под гладкой загорелой кожей ее правой руки четко обрисовались мускулы. Комиссар улыбнулась и скомандовала:
      - Вперед, астронавт!
      Граймс повиновался. Теперь ему приходилось буквально лезть вон из кожи, чтобы заставить колесо вращаться. Он катался на настоящих велосипедах, но перед крутыми подъемами всегда предпочитал спешиваться. Комиссар стояла и наблюдала. До сих пор он не представлял, как красивая обнаженная женщина может не нравиться. Но все когда-нибудь бывает в первый раз.
      Комиссар повернулась к своей горничной:
      - Розалин, последней на тренажере работала ты. Это ты его так установила?
      Девушка виновато покраснела - от корней волос до пят:
      - Да, мэм.
      - Видимо, за тобой тоже придется последить, - Комиссар взглянула на часы, составлявшие всю ее одежду. - К сожалению, я должна кое-что сделать. Но ты можешь остаться здесь еще на тридцать минут. Опять велосипед, гребля, турник. А вы, мистер Граймс, проследите: пусть она сделает хоть что-то, чтобы согнать этот омерзительный жир.
      Граймс промолчал. У него не было дыхания, чтобы говорить.
      - Да, мэм, - выдохнул он.
      Миссис Далвуд надела халат, всунула ноги в сандалии и грациозно прошествовала к двери, даже не оглянувшись на мужчину на велосипеде и девушку на гребном тренажере.
      Как только дверь закрылась за Комиссаром, Розалин перестала грести.
      - Фу! - выдохнула она. Граймс продолжал крутить педали.
      - Эй, капитан. Отдохните немного. Стоп машина - или как у вас там говорят.
      Граймс перевел дух и сказал:
      - Лучше не останавливаться.
      - Мы в безопасности, капитан, - усмехнулась девушка. - Она так привыкла, что все подчиняются ее приказам, что даже не подумает проверять.
      - Ну, ты ее лучше знаешь, - заметил Граймс.
      - Еще бы. - Девушка поднялась со скользящего сиденья тренажера и плюхнулась на пол.
      Граймс решил, что она столь же привлекательна, как ее хозяйка, но обладает несомненным преимуществом - молодостью. Ну, и несколько более выразительными формами. Граймс поймал себя на том, что рассматривает ее точно медик. Она действительно теряла вес - ее кожа выглядела не такой упругой, как следовало бы.
      Девушка заметила его взгляд и пожаловалась:
      - Да, приходится голодать...
      - Как и все мы, Розалин.
      - В этом-то вся проблема, капитан.
      - Но тебя же всегда так кормят.
      - Черта с два. По ночам я свободна и могу объедаться пирожками и конфетами, и горячими булочками с маслом, и жареной свининой с хрустящей корочкой...
      - Пожалуйста, перестань, - взмолился Граймс. - У меня слюнки текут.
      - Но у вас на корабле, - продолжала она, - приходится ходить по струнке. Здесь некуда бежать.
      - Думаю, да.
      - Но вы-то, конечно, можете что-нибудь сделать. У вас полные кладовые хлеба...
      - Да, но...
      - Вы же не боитесь ее, капитан?
      Ее огромные глаза умоляюще смотрели на него. Черные... нет, темно-фиолетовые.
      - Гхм. - Его взгляд скользнул ниже и поспешно вернулся к ее лицу. Казалось, каждая линия ее пышного тела приглашала, почти звала... Граймс не был снобом, и ее статус служанки не много значил для него. Но она служанка Комиссара. Говорят, у хозяйки нет секретов от горничной - а наоборот? В любом случае, они женщины. А значит, болтают друг с другом, и разница в положении им совсем не мешает.
      - Я хочу есть, капитан, - жалобно сказала девушка.. - Как и я, Розалин.
      - Но вы же капитан. Граймс слез с тренажера.
      - Мне пора в сауну.
      Он бросил плавки в направлении своей висящей одежды и направился к парилке. Девушка последовала за ним. Он растянулся на одной из скамеек, она плюхнулась напротив и повторила:
      - Я хочу есть.
      - Все эти проклятые роботы, - пожаловался Граймс. - Все время ошиваются на камбузе и в кладовой.
      - Сегодня вечером их не будет.
      - Откуда ты знаешь?
      - Они умеют не только готовить. Даже я не знаю всего, на что они запрограммированы. Но вот что я знаю: она работала над каким-то рапортом, и завтра его надо будет зашифровать для передачи. Она дает шифровать Джону это тот, у которого золотая шишечка на голове, - а Джеймс дешифрует каждый лист, как только Джон его заканчивает - чтобы удостовериться, что нет ошибок.
      - А они когда-нибудь бывают?
      - Нет. Но она любит во всем быть уверенной.
      - Да уж.
      Граймс ждал, когда начнет выделяться пот.
      - Скажи, когда эти шифровки-дешифровки будут происходить?
      - После ужина.
      - И нет никаких шансов, что она сделает перерыв?
      - Никаких. Если она что-нибудь начала, то обязательно закончит.
      - Гхм.
      Наконец пот заструился из всех пор. Девушка встала, вытащила березовый веник и принялась легонько похлопывать лейтенанта. Граймс оценил этот знак внимания.
      - Гхм. А ты свободна, пока идет этот сверхсекретный процесс?
      - Да.
      - И она начнет около 20:00?
      - Да, капитан.
      - Тогда встречаемся у камбуза. Скажем, в восемь пятнадцать.
      - Да!
      - Тост с толстым слоем масла... - мечтательно пробормотал Граймс, решив, что разговоры о еде отвлекут его от других мыслей.
      - Непременно... - подхватила Розалин.
      - И сардины...
      - Жирные сардины в масле...
      - С дольками лимона...
      - С майонезом... - поправила она.
      - Ну хорошо, с майонезом.
      - И кофе. С сахаром и горой сливок...
      - Я уж лучше пиво, даже если от него толстеют.
      - Можно пить пиво за едой и кофе после...
      Открылась дверь и вошел Холлистер. Без одежды телепат еще больше походил на оживший скелет. Граймс посмотрел на него с некоторой неприязнью. Будем надеяться, что он не подслушивал. Конечно, это нарушение чрезвычайно строгого кодекса Райновского института, но телепаты, несмотря на постоянные заявления о собственном превосходстве, всего лишь люди.
      - Я уже почти сварился, Розалин, - сказал Граймс. - Я тоже, капитан.
      Она встала со скамейки - пот стекал с нее градом - и прошла в душ. Сквозь закрытую дверь Граймс услышал звук льющейся воды и вскрик: вода оказалась слишком холодной. Затем раздался вой сушилки, и девушка пробежала через парилку обратно в солярий.
      - Девочка что надо, - прокомментировал Холлистер.
      - Мы не короли и не крестьяне, - холодно ответствовал Граймс.
      После холодного душа он вышел в зал - Розалин уже исчезла.
      Ужин был столь же неудовлетворителен, как всегда. Бульон, маленький кусочек великолепной жареной рыбы с зеленым салатом и яблоко на десерт. Граймс, сидящий во главе стола, пытался поддерживать беседу, но Комиссар пребывала в задумчивости и почти не разговаривала. Билль, Словотный, Вителли и Холлистер проглотили свои порции, словно еду вот-вот собирались объявить вне закона. Все четверо извинились и ушли так скоро, как только позволяла им вежливость. Словотный отправился в рубку, чтобы принять вахту у фон Танненбаума и отпустить его поужинать. Бидлю потребовалось проверить систему циркуляции воздуха, Вителли - работу двигателя. Холлистер просто ушел, не потрудившись придумать оправдания. Потом из рубки спустился фон Танненбаум и занял свое место за столом. Он постепенно приобретал тощий и голодный вид, который весьма соответствовал его нордической внешности. Комиссар кивнула ему, затем аккуратно промокнула губы салфеткой. Граймс, правильно истолковав знак, подскочил, чтобы помочь ей встать. Но она проигнорировала этот благородный жест.
      - Мистер Граймс и мистер фон Танненбаум, прошу прощения, - сказала она. - У меня сегодня много дел.
      - Могу быть вам полезен - или мои офицеры? - вежливо осведомился Граймс.
      Комиссар выдержала паузу, как бы раздумывая, и Граймс испугался, что она примет предложение.
      - Спасибо, мистер Граймс, но это конфиденциальное дело, а я не думаю, что у вас есть допуск.
      Может, это и задумывалось как насмешка, но Граймс только обрадовался.
      - Спокойной ночи, мэм.
      - Спокойной ночи, мистер Граймс.
      Фон Танненбаум повернулся к роботу, ожидающему, когда он закончит ужинать:
      - Есть ли шанс получить еще кусочек рыбы, Джеймс?
      - Нет, сэр, - ответил тот металлическим голосом. - Ее превосходительство распорядилась не давать добавки, никому.
      - Эх...
      В мрачном молчании навигатор доел ужин. Граймс боролся с искушением пригласить его на ночное пиршество, но решил воздержаться. Чем меньше людей знает, тем лучше.
      Мужчины поднялись из-за стола и отправились по своим каютам. В кабинете Граймс смешал себе коктейль, невесть почему чувствуя себя виноватым.
      - Проклятье, - пробормотал он. - Это мой корабль. Я здесь капитан, а не эта железная леди!
      В знак неповиновения - а почему, собственно, он должен здесь кому-то повиноваться? - Граймс допил то, что оставалось в стакане, и налил еще. Но эту порцию он решил посмаковать и медленно потягивал напиток, поглядывая на часы.
      Двадцать четырнадцать...
      Почти пора.
      Граймс прошел к осевой шахте и начал спускаться, стараясь не слишком шуметь. Он немного помедлил на уровне офицерских кают. Из-за двери фон Танненбаума доносилась негромкая музыка. Вагнер? Похоже. Из каюты Бидля раздавался мощный храп. "Ему неплохо бы прочистить собственную систему вентиляции", - подумал Граймс. Так, значит, Словотный несет вахту, Холлистер наверняка общается со своими "мозгами в желе"... пардон, псионическим усилителем. Вителли может быть где угодно, но скорее всего - в двигательном отсеке.
      VIP-апартаменты располагались палубой ниже. Проходя мимо двери, Граймс услышал, как Комиссар что-то диктует, а один из роботов повторяет ее слова. Процесс, очевидно, занимал ее полностью. Следующая палуба - каюты для не слишком важных пассажиров... Граймс подумал, не постучать ли в дверь Розалин, но не стал. И правильно - она уже ждала его у камбуза.
      - Я боялась, что вы передумаете, - шепнула девушка.
      - Черта с два.
      Благодаря усилиям роботов, камбуз сиял чистотой. Граймс вошел, испытывая странное волнение. Совсем как на учебном крейсере - когда он был очень молодым (и очень голодным) кадетом. Правда, тогда приходилось подбирать отмычки...
      Лейтенант открыл дверь консервной кладовой и оглядел полки.
      - Новоирландская ветчина... - ахнула за его спиной Розалин. Каринтийские колбаски...
      - Лучше бери атлантские сардины, солнышко, тебе понравится. О, вот они... Каждому по банке?
      - По две банки!
      - Ладно. Вот, возьми. Можешь пока включить тостер - я слазаю в хлебную...
      Граймс передал банки в ее трепещущие руки, затем нашел хлеб, масло и приправы. Он разорвал упаковку буханки и положил толстые ломти на подложку гриля. От аромата жарящегося хлеба рот переполнялся слюной. Граймс надеялся, что запах не разойдется по всему кораблю через вентиляционную систему. Но вездесущие комиссарские роботы уже наверняка заменили фильтры.
      Одна сторона тостов поджарилась, и Граймс перевернул их.
      - Как у вас работает эта открывашка? - раздался жалобный голосок Розалин.
      И механический голос в ответ:
      - Вот так, мисс Розалин. Но я запрещаю вам ею пользоваться.
      - Убери свои хваталки, железный ублюдок!
      Граймс обернулся. Забытые тосты уже подгорали. Руки лейтенанта сомкнулись на запястьях робота, а робота - на запястьях девушки. Металлический слуга проигнорировал усилия Граймса. Если бы он мог насмешливо усмехаться, он бы наверняка это сделал.
      - Мистер Граймс! Розалин! - В голосе Комиссара звенел металл. В своем сером костюме она сама казалась машиной. - Мистер Граймс, пожалуйста, не пытайтесь мешать моему роботу. - Она холодно смотрела на застывшую группу. Молодец, Джон. Можешь отпустить мисс Розалин. Но не раньше, чем мистер Граймс освободит тебя. Объясните, мистер Граймс, что все это значит? Я, кажется, остановила отвратительную оргию. Кстати, Джон, потуши этот маленький пожар и убери угольки.
      - Ужин, - наконец выдавил Граймс.
      - Ужин?
      - Да, мэм. Мы с Розалин собирались немного перекусить.
      - Немного перекусить? вы что, не представляете, как трудно разработать подходящее меню для целого корабля? - Она выдержала эффектную паузу, с отвращением глядя на Граймса. - Честно говоря, если уж ваше начальство в каком-то помрачении посчитало нужным доверить вам командование кораблем, вы можете творить здесь что угодно - в определенных пределах. Но совращение моей горничной выходит за эти пределы.
      - Совращение?!
      Это уж слишком!
      - Уверяю вас...
      - Я не имела в виду секс! Идем, Розалин. Оставим мистера Граймса наслаждаться его маленьким пиром. Ему надо копить силы - хотя для чего, я и представить не могу.
      - Мэм! - Лицо девушки потеряло всю мягкость, голос зазвенел. - Если уж вы использовали такое слово - это я соблазнила капитана.
      - Вряд ли это меняет дело, Розалин. Командир корабля, пусть даже он самый младший офицер, не должен допускать, чтобы на него оказывала влияние пассажирка.
      - Вы сами это сказали! - рявкнул Граймс. Это могло привести к полному крушению его карьеры, но дело зашло слишком далеко. - Да, миссис Далвуд, я не должен был допускать, чтобы на меня влияние оказывали вы. Я не должен был позволять вашим железным диетологам ошиваться на моем камбузе. Я должен был настоять с самого начала, чтобы на моем корабле все шло так, как я считаю нужным! А кроме того... - он ощущал приятное возбуждение. - Кроме того, я сомневаюсь, чтобы даже ваши коллеги Комиссары одобрили ваш приказ офицеру шпионить за своим капитаном.
      - Не знаю, о чем вы говорите, мистер Граймс.
      - Неужели, миссис Далвуд? А кто просветил вас относительно нашего маленького набега на камбуз? Кто мог знать об этом, кроме Холлистера? Не хотел бы я оказаться на вашем месте, когда Райновский институт получит от меня рапорт на моего офицера псионической связи. Они-то не трясутся перед адмиралами и их женскими эквивалентами.
      - Вы закончили, мистер Граймс? - На щеках Комиссара играл румянец. Она даже стала похожа на живую женщину.
      - В настоящий момент - да.
      - Тогда, лейтенант, позвольте вам сообщить, что какие бы тайны ни открылись лейтенанту Холлистеру, они надежно заперты в его мозге. Если бы вы читали о последних достижениях в роботехнике - а вы, очевидно, не читали вы бы узнали, что уже появились роботы-телепаты. Об этом не заявляют во всеуслышание - но не делают из этого секрета. Такие машины можно опознать по золотой шишечке на голове.
      Робот Джон наклонился, и упомянутый выступ будто бы насмешливо подмигнул Граймсу.
      - Ах, ты, штрейкбрехер железный! - прорычал лейтенант.
      - Я не штрейкбрехер, сэр. Штрейкбрехер - это тот, кто предает своего друга - а вы не друг мне и мне подобным. Разве не на этом самом судне нашел смерть мистер Адам?
      - Прекрати, Джон! - рявкнула Комиссар.
      - Я протестую против слежки за мной! - почти крикнул Граймс.
      - Прекратите, лейтенант!
      - Черта с два. Если вы еще не успели заметить, я служу в ФИКС. Я уже по горло сыт тем, что со мной обращаются как с ребенком.
      - Да вы и есть ребенок.
      - Капитан, - умоляла Розалин. - Пожалуйста, перестаньте. Вы делаете только хуже. Миссис Далвуд, это я во всем виновата. Клянусь, это я...
      - Все, что происходит на моем корабле, - моя вина, - настаивал Граймс.
      - Вы сами подписываете себе приговор, лейтенант. Я бы очень хотела, пользуясь своим положением Комиссара, подписать ваше заявление об отставке прямо здесь и сейчас. Но я думаю...
      Ее лицо исказилось, очертания тела стали расплывчатыми, серый костюм радужно замерцал.
      - Ю амуд яон...
      Она снова стала собой.
      - Но я думаю...
      И снова странная перемена...
      - Ю амуд яон...
      "Только этого не хватало..." - подумал Граймс, вслушиваясь в задыхающийся вой гироскопов. Все симптомы аварии: реверс времени, дежа вю... Он снова увидел себя - но не пожилым лейтенантом Исследовательской службы, а престарелым третьим помощником у Приграничников. Они единственные во всей Галактике согласятся нанять его - но и там продвижение по службе ему не светит.
      Тонкое завывание двигателя превратилось в едва слышное бормотание и стихло - гироскопы прекратили прецессию. Из настенного интеркома забубнил на удивление спокойный, но требовательный голос Словотного:
      - Капитана в рубку! Капитана в рубку!
      - Иду! - рявкнул Граймс в ближайший микрофон. - Объявите аварийное положение. Всем приготовиться к невесомости. Инерционный двигатель будет запущен через тридцать секунд.
      - Что происходит, мистер Граймс? - осведомилась Комиссар.
      - Это должно быть понятно даже вам.
      - Ясно. Чего можно ожидать от этого корабля.
      - Корабль здесь ни при чем. Он не проходил нормального техосмотра уже несколько месяцев.
      Лейтенант протиснулся между миссис Далвуд и роботом и нырнул в осевую шахту.
      Большую часть пути в рубку он уже проделал в невесомости. Граймс мрачно понадеялся, что Комиссар подвержена космической болезни.
      По крайней мере, в рубку Комиссару и ее роботам вход был запрещен. Граймс подтянулся к креслу и пристегнулся. Офицеры столпились вокруг.
      - Рапортуйте, мистер Вителли, - скомандовал Граймс.
      Инженер-механик только что поднялся из двигательного отсека.
      - Движителю конец, капитан, - сказал Вителли. Пятна смазки зеленоватую бледность, которая проступала сквозь загар. - Не только главные гироскопы полетели, но и поворотные.
      - У нас ведь есть запчасти?
      - Должны быть. Но они использованы при последнем капитальном ремонте как я понял из записей мистера МакКлауда. Их должны были заменить - но в ящиках только тряпки и стружка.
      - Мы можем снять запчасти откуда-нибудь? - спросил Граймс. - С инерционных генераторов?
      - Могли бы - если бы здесь была мастерская - их надо подгонять по размеру. Но это не спасет положение.
      - Почему?
      - Поврежден главный ротор. Пока его не заменят, Движителем пользоваться нельзя.
      Бидль проворчал что-то насчет Страшного суда и Рождества. Граймс не обратил на него внимания. Но у космолетчиков есть свои суеверия, и шутки о времени во время поломки Движителя Маншенна звучат слегка неуместно.
      - Радист, есть кто-нибудь поблизости? Можно дать запрос - пусть возьмут нас на буксир.
      - "Принцесса Хельга", капитан. Вызвать ее?
      - Нет, пока я не скажу. Мистер Холлистер, вы можете добавить что-нибудь?
      - Нет, сэр. - В запавших глазах телепата горела обида. С чего бы это? Ах да, конечно. Холлистер наверняка слышал перепалку с Комиссаром. Граймс назвал его шпионом миссис Далвуд.
      "Мне очень неловко, - подумал Граймс. - Но откуда мне было знать, что этот робот может читать мысли?"
      - Мне следовало предупредить вас, - примирительно произнес Холлистер. Офицеры с любопытством посмо!рели на них. Граймс не был телепатом, но почти слышал: "О чем предупредить?"
      - "Принцесса Хельга"... - напомнил Граймс.
      - Легкий крейсер, капитан, - сказал Словотный. - Скандийский королевский флот.
      - Отношения Федерации со Скандией... - пробормотал лейтенант, обращаясь к самому себе. - Одна видимость. Гхм. Ладно. Лучшее - враг хорошего. Гости из дружественных миров в ближайшем будущем могут и не появиться... тем более что будущих может случайно оказаться слишком много... Радист, свяжитесь с "Принцессой" по Карлотти и передайте наши координаты. Попросите помощи. Возможно, их "имамы" помогут нам починить Движитель... Или хотя бы доберемся до ближайшего порта.
      - Доложить на Базу, капитан? - спросил Словотный.
      "Вообще-то я должен, - подумал Граймс. - Но не обязан. Для начала подать сигнал о помощи - пока эта мымра ничего не разнюхала. А потом можно дать ей поболтать с Базой".
      - Свяжитесь с "Хельгой". Объясните, что у нас стряслось... я имею в виду Манншенна. Попросите помощи... ну, вы сами все знаете.
      - Есть, капитан.
      Словотный склонился над передатчиком Карлотти. Антенна - эллиптическая лента Мебиуса - начала вращаться вокруг длинной оси, потом вздрогнула и повернулась, нащупывая направление. То, где, невидимый для оптики, недосягаемый для обычного радио, которое работало с чудовищной медлительностью - находился Скандийский крейсер.
      - Есть контакт, - объявил радист и нажал кнопку вызова. "Щитомордник" - "Принцессе Хельге". "Щитомордник" - "Принцессе Хельге". Как слышите меня? Прием.
      Секундная задержка - и калейдоскоп цветов на маленьком экране сменился четкой картиной. Да, эта крепкая голубоглазая молодая женщина могла оказаться той самой принцессой Хельгой. Форменная фуражка чудом держалась на пушистой копне соломенных волос.
      - "Принцеса Хельга" - "Щитоморднику". Слышу вас хорошо. Давайте свое сообщение.
      - Полностью вышел из строя Движитель Манншенна, - произнес Словотный. Просим помощи: если возможно - починить, в противном случае - отбуксировать. Координаты... - он зачитал серию цифр с бумажки, переданной фон Танненбаумом.
      Вместо девушки на экране появился мужчина, тоже светловолосый и синеглазый. Шлем с рогами подходил бы к его хищной усмешке куда лучше, чем форменная фуражка.
      - Вашего капитана, пожалуйста, - потребовал он.
      Граймс вылез из своего кресла и пересел в освобожденное Словотным.
      - Лейтенант Граймс, командир курьера "Щитомордник".
      - Капитан Олаф Андерсен. Что я могу сделать для вас?
      - Могут Ваши "имамы" помочь нам с Движителем?
      - Сомневаюсь. Они и лампочку поменять не умеют.
      - Как насчет буксира до Дартаны?
      - Невозможно, капитан. Я могу дотащить вас до моей Базы на Скандии. Там прекрасные ремонтные доки.
      Граймс не торопясь взвесил все варианты. Скандия, одно из маленьких независимых королевств, практически не поддерживала отношений с Межзвездной Федерацией. В самом лучшем случае, скандийцы сдерут с них за ремонт тройную цену... правда, сей фантастический счет придется оплачивать не Граймсу. В худшем - их посадят под арест. Потом дипломатический конфликт... на который ФИКС отреагирует адекватно.
      "Ну и что?" - подумал Граймс. Его и так обошли повышением - а это не способствует служебному рвению. Комиссар вбила в гроб его преданности Службе последний гвоздь.
      Комиссар...
      - Что здесь происходит? - холодно осведомилась упомянутая леди.
      Опять она пытается заправлять!
      - Я принимаю помощь, - ответил Граймс. - Иначе нам придется болтаться здесь... - он показал на иллюминаторы, за которыми была только тьма, исколотая яркими немигающими звездами, - в этом чертовом ничто, с каждым днем все сильнее задумываясь о каннибализме.
      - Очень смешно, лейтенант, - она перевела взгляд на экран. - На этом офицере Скандийская форма?
      - Разумеется, мадам, - вмешался капитан Андерсон - похоже, он быстро разобрался, что к чему. - Капитан Олаф Андрсен, к вашим услугам.
      Он широко улыбнулся.
      - А вы, если я не ошибаюсь, - миссис Комиссар Далвуд из Адмиралтейства Федерации. Судя по последним донесениям нашей разведки, Вы держите путь на Дартану. - Он снова улыбнулся: - Держали.
      - Мистер Граймс, я запрещаю вам принимать помощь от этого судна.
      - Миссис Далвуд, как командир этого корабля, я обязан делать все возможное для спасения его и людей, находящихся на нем.
      - Мистер Словотный, вы сейчас же пошлете сообщение на Базу Линдисфарна и потребуете немедленной помощи.
      Словотный вопросительно взглянул на Граймса. Граймс мрачно кивнул. Ухмыляющаяся физиономия скандийца исчезла с экрана, сменившись мешаниной цветов, - антенна отвернулась от чужого корабля. Из динамика раздалось невнятное монотонное бормотание. Радист отчаянно крутил ручки настройки.
      - Они глушат наши сигналы, - объявил он в отчаянии. - У них есть какое-то хитрое оборудование, и они слишком близко.
      - Вы уверены, что не сможете пробиться? - настойчиво спросила Комиссар.
      - Совершенно уверен, - твердо ответил Словотный.
      Миссис Далвуд фыркнула и повернулась к Холлистеру.
      - Мистер Холлистер, мне придется положиться на вас.
      - Как насчет вашего собственного хромированного телепата? - язвительно поддел Граймс.
      Она метнула на него яростный взгляд
      - Джон передает и принимает только на коротких расстояниях. И он не может пользоваться органическим усилителем, как ваш мистер Холлистер.
      - А мой усилитель вышел из строя, - заявил Холлистер.
      - Что вы имеете в виду? - спросил Граймс.
      - Вы понимаете... Должно быть... взаимопонимание между псиоником и его усилителем. Усилитель - это мозг живой собаки... - Тон телепата выражал безграничное терпение.
      - Я знаю, знаю, - прервала его Комиссар. - Дальше. Холлистер не собирался торопиться.
      - ...Такое взаимопонимание, какое существует между добрым хозяином и преданной собакой - только глубже, намного глубже. Обычно у каждого из нас есть собственный усилитель, но мой недавно умер, и я унаследовал усилитель мистера Дина. С самого начала моей службы на этом корабле я старался завоевать его доверие, его любовь. Я уже неплохо продвинулся - но не смог внушить ему ощущение безопасности, когда началась флуктуация поля темпоральной прецессии. Такое переживание может испугать даже человека, понимающего, что происходит, а для собаки это еще страшнее. Так что...
      - Что? - взорвалась женщина.
      - Так что мой усилитель бесполезен - абсолютно вышел из строя. Но... Холлистер бодро улыбнулся, - я могу связаться с "Принцессой Хельгой" когда вы захотите.
      - Не стоит беспокоиться, - прорычала она и воскликнула, обращаясь к Граймсу: - Сколько курьеров в вашей службе - почему мне попался именно этот?
      "Действительно, почему?" - мысленно спросил Граймс.
      Даже Комиссару пришлось бы поставить капитану Андерсену и его команде "пятерку" по астронавигации. "Принцесса Хельга" вышла в нормальный ПВК всего в футе от дрейфующего "Щитомордника". Только что за иллюминаторами царила чернота космоса - и вдруг появился корабль - туманный силуэт, который быстро уплотнялся. И вот он висел рядом - огромное веретено из сверкающего пластика и металла. Стремительность обводов несколько нарушали орудийные башни и антенны. Секунда - и на нем выскочили с почти взрывной скоростью пневматические буферы. Еще секунда - и люди на "Щитоморднике" услышали и ощутили глухой удар магнитных якорей: корабли состыковались.
      - Я держу вас, капитан - раздался голос Андерсена, приятный, с легким акцентом. - Приготовьтесь к ускорению. Приготовьтесь к запуску Движителя Манншенна.
      - Надеюсь, вашего поля прецессии на нас хватит, - буркнул Граймс.
      - Разумеется. В любом случае, между нашими кораблями есть физический контакт.
      - Куда вы нас повезете? - спросила Комиссар.
      - В Кобенхевен, конечно, мадам. На Базу Скандии.
      - Я требую, чтобы вы довезли нас в ближайший порт под юрисдикцией Федерации.
      - Вы требуете, мадам? - Граймс, взглянув на экран, отметил, что Андерсен прямо-таки упивается ситуацией. - Извините, но у меня есть приказ.
      - Это пиратство! - взорвалась она.
      - Пиратство, мадам? Капитан вашего корабля попросил о помощи, и он ее получит. Кто просит, не может выбирать. В любом случае, Космический закон ясно говорит, что направление полета выбирает капитан буксирующего судна.
      - В таком деле Федерация проявит щедрость. - В голосе Комиссара послышались молящие нотки - или это только показалось?
      Андерсен перестал улыбаться.
      - Я скандиец, - сказал он. - Я верен собственной планете и моей службе. Приготовьтесь к ускорению.
      Экран померк. Миссис Далвуд едва успела упасть в свободное компенсаторное кресло, когда навалилось ускорение. По буксировочным тросам пробежала вибрация - люди в рубке смутно различили неровный шум инерционного двигателя "Принцессы". И почти сразу возникло чувство временной и пространственной дезориентации - поле темпоральной прецессии крейсера накрыло оба судна.
      - Вы знаете, что это будет значить для вашей карьеры, - резко бросила Комиссар.
      - Ну и что? - отозвался Граймс. Сейчас он думал о другом: как "Принцессе" удалось запустить инерционный двигатель прежде Манншенна и как они сумели обойтись без нацеливания на звезду.
      - Вы знаете, что это будет значить для вашей карьеры, - повторила миссис Далвуд.
      - У меня ее нет, - ответил Граймс. - Больше нет.
      Почему-то это не имело никакого значения.
      Полет до Кобенхевена проходил не слишком приятно.
      Комиссар даже не пыталась скрывать свои чувства - особенно те, которые относились к Граймсу. Он знал, что Розалин на его стороне - но чем могла помочь простая горничная? Она бы сделала многое, чтобы он чувствовал себя не таким несчастным, но ее хозяйка потрудилась этого нее допустить. Офицеры пока были на стороне Граймса - но их лояльность уже пошатнулась. Все верно им тоже надо заботиться о карьере. Но Граймс по-прежнему был капитаном, они были обязаны выполнять его приказы - и Комиссар тоже хорошо это знала. Как ни странно, только Холлистер - новичок, изгой - откровенно демонстрировал симпатию. Но он лучше остальных знал, что творилось в голове у Граймса.
      Наконец оба корабля вышли в нормальный континуум на орбите Сканди - над самым поясом ван Аллена. Этот Андерсен, мрачно отметил про себя Граймс, навигатор и пилот высочайшего класса. Он прямо сказал об этом в передатчик. Изображение капитана на экране жизнерадостно ухмыльнулось.
      - Нормальные стандарты Королевского флота Скандии, капитан. Сейчас я отпущу вас и полечу сзади. Держите курс на бакен Кобенхевенской Базы, - он снова усмехнулся: - И не вздумайте чего-нибудь вытворить.
      - Что я могу сделать? - сказал Граймс - не столь радостно.
      - Не знаю. Но я слышал о вас, лейтенант Граймс. У вас репутация человека, который может выпутаться из любой ситуации.
      - Боюсь, я потерял свою репутацию, капитан.
      Глядя в иллюминатор, Граймс видел, как магнитные якоря втянулись в свои гнезда в обшивке "Принцессы Хельги". Затем, одновременно, и он, и Андерсен, включили боковую тягу. Корабли разошлись, буферы сдулись и тоже втянулись в корпус.
      Послушный воле капитана, "Щитомордник", пошел на снижение. Под ним лежала Скандия - бело-зелено-голубая с золотом сфера. Граймс вел корабль, как никогда. Возможно, он в последний раз управляет кораблем - Комиссар проследит, чтобы так оно и было. Лейтенант пожал плечами. Что ж, надо по крайней мере от души насладиться полетом. Он заметил, что Бидль, фон Танненбаум и Словотный смотрят на него с подозрением, и рассмеялся нетрудно было догадаться, о чем они думают.
      - Не волнуйтесь, - сказал он. - Я не собираюсь уйти во вспышке славы. Радист, можешь нацелиться вон на тот бакен?
      - Есть, капитан, - ответил Словотный и покраснел: - Чертовски стыдно, капитан.
      - Все будет хорошо, - сказал Граймс с уверенностью, которой не чувствовал и снова пожал плечами. По крайней мере, эта железная леди со своими железными дружками не сидела в рубке и не нарушала горькую сладость его последнего полета.
      "Щитомордник" снижался прямо и точно, парируя каждый порыв ветра боковым выбросом. Внизу вырастали моря и континенты; реки, леса, горы, города различались все яснее.
      Появился космопорт и треугольник мигающих красных огней, в центре которого Граймс должен был посадить корабль. Он бросил его вниз - и снова недоверие мелькнуло на лицах офицеров. Но почти в последнюю секунду Граймс включил инерционный двигатель. Корабль вздрогнул и завис в считанных дюймах над бетоном посадочной площадки. Затем неровный шум двигателя прервался, и "Щитомордник" опустился, взвизгнув амортизаторами.
      - Двигатели - стоп, - спокойно скомандовал Граймс.
      Он смотрел в иллюминатор - на солдат, которые кольцом выстраивались вокруг корабля.
      - Мы под арестом, сэр? - спросил фон Танненбаум.
      - Просто почетный караул для Комиссара, - устало отозвался Граймс.
      Слова Граймса не приняли слишком серьезно - но он оказался, на удивление, недалек от истины. Солдаты оказались королевскими телохранителями и в итоге действительно доставили Комиссара Далвуд во дворец. Но это произошло уже после того, как самого короля приняли на борту "Щитомордника" по всем правилам. Точнее, по всем правилам, какие Граймс с офицерами успели вычитать в брошюре "Поведение в присутствии иностранных сановников. Общие инструкции". Граймс, конечно, мог бы обратиться за советом к Комиссару - в отличие от него, она вращалась в дипломатических кругах. Ну уж нет... Он все еще капитан на этом корабле. К счастью, портовые власти предупредили о визите Его Скандийского Величества заранее.
      Король Эрик оказался молодым великаном с великолепной мускулатурой, ледяными голубыми глазами, висячими светлыми усами и длинными локонами. Парадное облачение состояло из мешковатых белых брюк, заправленных в ботинки из нешлифованной кожи, рубашки с коротким рукавом и блестящей кольчуги. Его голову украшал рогатый шлем, а в руках он нес короткий боевой топор. Офицеры, сопровождавшие его - кроме капитана Андерсена, который только что приземлился, - были одеты в том же стиле, только рога на шлемах покороче, а топоры поменьше. Андерсен остался в обычной капитанской форме.
      В кабинете Граймса сразу стало тесно. Король с тремя офицерами, Андерсен... и, разумеется, Комиссар в сопровождении своего верного Джона. Сидели только Король Эрик и миссис Далвуд.
      От Джона, пришлось признать, была некоторая польза. Он смешивал и подавал напитки не хуже заправского бармена. Он раздавал сигареты, сигариллы и сигары. Миссис Далвуд тоже оказалась полезна. Граймс не привык иметь дело с королями, с живыми королями, а она привыкла. Она разговаривала с королем доброжелательно, но твердо. Не выказывая неуважения, она умудрилась создать впечатление, что равна по рангу и даже чуть-чуть превосходит правнука пиратского капитана. Поначалу Граймс опасался, что Его величество пустит в ход свой церемониальный топорик - весьма острый. Но странное дело: король Эрик, казалось, тоже наслаждался ситуацией.
      - Так что вы понимаете, ваше величество, - говорила Комиссар, необходимо, чтобы я продолжила путь на Дартану как можно скорее. Я знаю, что ремонт корабля потребует времени. Позвольте спросить: нельзя ли нанять один из Ваших кораблей? Я обладаю достаточными полномочиями, - добавила она.
      Эрик встопорщил шелковистые усы.
      - Мы не можем ставить вопрос таким образом, мадам. Но вы должны понять, что Мы не предпримем никаких действий без консультации с Нашими советниками. Более того... - он стал похож на маленького мальчика, собирающегося надерзить учителю, - мы не чувствуем себя обязанными оказывать помощь вашей Федерации.
      - Прискорбный инцидент с "Принцессой Ингрид" был несчастным случаем, Ваше величество, - заметила миссис Далвуд. - Но я не думала, что скандийцы из тех, кто долго помнит обиды...
      - Я... - он поправился, - Мы и не из таких, мадам Комиссар. Но монарх в наши дни не только вождь, но и слуга народа...
      Граймс заметил, что генералы - или кто они там - обменялись с Андерсеном ироническими взглядами.
      - Но, Ваше величество... Восстановление дружественных отношений между Скандией и Федерацией могло бы принести выгоду обеим государствам.
      "Дружественные отношения? - недоверчиво подумал Граймс. - Она выглядит так, будто собралась затащить его в постель. И он это видит".
      - Позвольте мне предложить вам, мадам Комиссар, оказать мне - Нам честь стать Нашим гостем. Во дворце вы сможете все обсудить с Советом ярлов, как только он соберется. Я не сомневаюсь - Мы не сомневаемся, что такие переговоры послужат общей выгоде наших держав.
      - Благодарю вас, Ваше величество. Мы... - она заметила иронический взгляд Граймса и покраснела, - я чрезвычайно польщена.
      - Вам нет необходимости брать с собой ваших помощников и слуг, - сказал король Эрик.
      - Я возьму Джона и Джеймса, - твердо возразила она. - Это мои роботы.
      Эрик, чье лицо омрачилось было, снова воспрял духом.
      - Тогда Мы должны проследить, чтобы для вас все подготовили. - Он обернулся к своим офицерам: - Генерал, пожалуйста. Сообщите маршалу-гофмейстеру, что мадам Комиссар Далвуд будет Нашим гостем.
      Генерал поднес к обрамленному бородой рту наручный передатчик и повторил распоряжение.
      - Джон, - велела Комиссар. - Пусть мисс Розалин и Джеймс упакуют мои вещи. Мисс Розалин знает, что мне потребуется.
      - Да, мадам, - ответил робот. Он не мог телепатически общаться со своим собратом - но радиосвязь ничем не хуже.
      - О, Ваше величество...
      - Да, мадам Комиссар?
      - Где разместят лейтенанта Граймса, его офицеров и мою горничную? Вероятно, корабль скоро поставят на ремонт, и им нельзя будет жить на борту.
      - Миссис Далвуд! - Граймс не слишком старался скрыть возмущение. Позвольте вам напомнить, что я капитан "Щитомордника". И позвольте напомнить, что Устав предписывает дежурному офицеру все время находиться на борту.
      - Позвольте вам напомнить, мистер Граймс, что адмирал флота или гражданский служащий Адмиралтейства, обладающий равным статусом, может временно отменить любой из пунктов Устава. Более того, как соответствующее лицо, я знаю, что на вашем корабле нет ничего - ни вооружения, ни двигателей, ни аппаратуры связи, что было бы занесено в секретные списки. Вы можете не бояться, что инженеры наших хозяев узнают или научатся чему-нибудь важному. - И, уж чересчур сладко, добавила: - Конечно, вы можете поучиться у них...
      Король Эрик расхохотался.
      - И именно поэтому Мы вынуждены настаивать, лейтенант, чтобы ни вы, ни ваши офицеры не оставались на борту, пока идет ремонт. Капитан Андерсен, распорядитесь, пожалуйста, чтобы для земных офицеров приготовили жилье.
      - Есть, Ваше величество, - четко ответил Андерсен. Он взглянул на Граймса, будто говоря: "Извини, астронавт, но иначе нельзя".
      Граймса и его подчиненных разместили в общежитии для холостых офицеров на Базе, а Розалин - в женской казарме для младших офицеров. Пленниками они не были - почти. Гости - но строго охраняемые. Им не дозволялось подходить к собственному кораблю - и это угнетало. Им вообще не разрешали приближаться к кораблям - кроме "Принцессы Хельги" и "Щитомордника", в порту стояли три истребителя, транспорт и два буксира. Капитан Андерсен, которого, похоже, приставили надзирать за ними, чувствовал себя виноватым.
      - Ведь мне приходится помнить, что вы - астронавт, лейтенант. И что у вас репутация не обычного среднего астронавта, а проявляющего заметную инициативу. - Он коротко рассмеялся. - Страшно представить, что случится, если вы удерете со своими парнями на каком-нибудь корабле - нашем или вашем - из тех, какие здесь стоят.
      Граймс уныло потягивал пиво - они с капитаном выпивали и беседовали в уютно обставленной кают-компании общежития.
      - Не думаю, что у меня есть шанс, сэр, - заметил он. - Вспомните, что Комиссар - мой пассажир, и я отвечаю за нее. Я не имею права улететь без нее.
      - Даже при том, что вы ее терпеть не можете? - усмехнулся капитан. Думаю, она вполне способна о себе позаботиться.
      - Я знаю, капитан. Но все равно...
      - И вы собираетесь ее выручить... - предположил Андерсен.
      - Нет, - ответил Граймс. Он видел дворец снаружи: мрачная серая громада - будто перенесенный сквозь пространство и время шекспировский Эльсинор. Однако защитные системы явно не были устаревшими. Кроме того, дворец патрулировала гвардия, которая выглядела подготовленной не хуже, чем космодесантники Федерации.
      - Я надеюсь, с ней хорошо обращаются, - сказал небрежно.
      - Насколько я знаю, Его величество весьма гостеприимен.
      - Гхм. Ну, что ж, нам тоже грех жаловаться. Разве что мистер Бидль слегка загрустил. Местные дамы не в его вкусе - он предпочитает миниатюрных брюнеток, а не мускулистых блондинок... Но ваши ребята все-таки хорошо нас развлекают. Кстати, о брюнетках. Розалин вполне счастлива - младших офицеров пичкают всякими вкусностями, от которых так славно толстеют.
      - Еще один довольный обыватель, - сказал Андерсен.
      - Ко мне это не относится, капитан. Я прекрасно знаю, что ремонт Движителя занимает не больше суток. Сколько нас будут здесь мариновать?
      - Это, лейтенант, вопрос к моему начальству - и к вашему. Мы и наши корабли - не более чем пешки на доске.
      Он взглянул на часы.
      - Кстати о кораблях. У меня есть кое-какие дела на "Принцессе". Прошу меня извинить. - Андерсон опрокинул в рот остатки пива и встал. - Не забудьте: после обеда нас повезут под парусом...
      - Не забуду, сэр, - уныло ответил Граймс.
      На самом деле, он с нетерпением ожидал этой поездки. Он получал такое же огромное удовольствие от экскурсий под парусом на маленьких деревянных кораблях, как и любой уроженец Скандии, и уже доказал, что может управлять шхуной под всеми парусами. В навигации и астронавигации есть нечто общее - и то, и заключается в управлении балансом физических сил.
      Когда Андерсен ушел, Граймс вернулся на свое место - и вдруг увидел Холлистера, который направлялся к нему.
      - Боюсь, капитан, парусная прогулка отменяется. Граймс уже собирался отпустить шпильку насчет работы "слухачей", но передумал.
      - Почему, мистер Холлистер?
      Телепат криво усмехнулся:
      - Конечно, подслушивать запрещено, капитан. Но я подслушиваю. И не только вас. То есть вряд ли это можно назвать настоящим подслушиванием. Я установил контакт с Джоном.
      - Железным телепатом.
      - Можно сказать и так. Он очень одинок во дворце и скоро станет еще более одиноким.
      - Вы о чем, черт побери?
      - Она очень хорошо поладила с королем. Она убедила его отпустить нас, хотя Совет ярлов еще не вынес одобрительного решения. Нам скажут об этом сегодня днем. Так что скоро мы продолжим путешествие. "Щитомордник" полностью готов к полету.
      - Я знаю. Капитан Андерсен любезно намекнул. Но почему Джон так одинок, что решил поделиться с вами?
      - Она хочет сделать прощальный подарок Его величеству. Как я понял, рооог-лакей - голубая мечта Эрика. Как вам известно, человекообразных роботов на Скандии не делают.
      - Значит, Джона продают в рабство. Мое сердце просто кровью обливается.
      - Нет, капитан. Не Джона - Джеймса, его "брата". Они считают друг друга братьями. Они привязаны, по-настоящему привязаны друг к другу...
      - Невероятно.
      - Неужели, капитан? Я слышал о деле мистера Адама. Помнится, тогда корабельный компьютер продемонстрировал самую настоящую преданность.
      - Хорошо. Тогда-маловероятно...
      Динамик на стене ожил.
      - Лейтенант Граймс, капитан курьера Федеративной Исследовательской и Контрольной службы "Щитомордник"! Просьба подойти в телефонную будку номер четырнадцать.
      - Иду, - буркнул Граймс.
      Он не слишком удивился, увидев на экране лицо Андерсена.
      - Приказ из дворца, лейтенант. Вы стартуете в пятнадцать часов. Миссис Далвуд взойдет на борт в четырнадцать тридцать. Вы, ваши офицеры и мисс Розалин - в тринадцать тридцать. На корабле все в полном порядке и готово к старту.
      - Спасибо, капитан.
      Андерсен усмехнулся:
      - Не благодарите. Скажите спасибо Его величеству - или Комиссару Далвуд.
      Граймс вернулся к столику, где по-прежнему сидел Холлистер.
      - Вы были правы.
      - Конечно, я был прав. Можно вас предупредить?
      - Давайте.
      - Приглядывайте за Джоном. Он довольно мстителен.
      - Вы сейчас в контакте?
      - Да.
      Лицо телепата приняло отсутствующее выражение - общался с кем-то на расстоянии.
      - Все в порядке, - улыбнулся он. - Джон считает, что миссис Далвуд предала его и брата, но заверяет, что не способен причинить физический вред человеку. Есть встроенные предохранители, которые ему не позволят.
      - Ну, тогда все в порядке.
      Конечно, ему еще придется поволноваться... Нет. Комиссар уже большая девочка и может сама о себе позаботиться.
      А как еще робот может повредить ей - если не физически?
      - Вы же слушаете его мысли, так что узнаете, что у него и как.
      - Да, капитан.
      Граймс направился к регистрационному столу, за которым сидела симпатичная блондинка в форме младшего офицера, и попросил выписать экипаж "Щитомордника" из общежития.
      Миссис Далвуд выглядела прекрасно. Она стала мягче... и, кажется, не только в смысле характера. Она отдыхала у себя в гостиной, с удовольствием рассматривая изящные часы, усеянные драгоценными камнями, которые красовались на ее левом запястье. Граймс сидел на краешке стула, ожидая, когда она заговорит. Сбоку стоял робот Джон, молчаливый и неподвижный.
      - Хорошо, лейтенант, - наконец произнесла Комиссар без особой неприязни. - Вы умудрились взлететь без аварии. Надеюсь, мы достигнем места назначения в целости и сохранности. По крайней мере, должны. Как вы, должно, быть, уже заметили, скандийские технические специалисты работают великолепно... Взять эти часы... - Она повернула руку, чтобы Граймс мог разглядеть их получше. - Кажется странным, что такие грубые люди, как скандийцы, космические викинги, могут быть такими выдающимися часовщиками, но это так, как вы, возможно, знаете. Его величество настоял, чтобы я приняла эти часы как прощальный подарок от него.
      Да, все могло сложиться и хуже, намного хуже. Но мы с Его величеством достигай взаимопонимания. Вдвоем мы сделали больше, чем все так называемые дипломаты...
      "Могу себе представить", - подумал Граймс и совершенно неожиданно для себя ощутил укол ревности.
      Комиссар посуровела:
      - Но не думайте, мистер Граймс, что я не составлю полный отче!' о вашем поведении - это мой долг как Комиссара. Я помню, что вы при мне подали в отставку.
      - Он думает о вас.
      Это произнес своим бесцветным голосом Джон. Комиссар словно забыла о Граймсе. Ее лицо смягчилось.
      - Правда? Расскажи...
      - Он скучает по вас, мадам. Он думает: "Я и в самом деле полюбил ее. Она так похожа на мою милую старую матушку".
      Граймс расхохотался. Он хохотал и никак не мог остановиться.
      - Замолчи, Джон! - яростно взвизгнула миссис Далвуд. - Я запрещаю тебе говорить при ком-нибудь, кроме меня!
      - Да, мадам.
      - А что касается вас, мистер Граймс, то вы ничего не слышали.
      Граймс посмотрел в ее глаза - они были полны мольбы. Он припомнил все, что слышал о Комиссаре Далвуд, прежде чем имел несчастье встретиться с ней. Прекрасная миссис Далвуд, неприступная миссис Далвуд, "роковая леди" Адмиралтейства, на равных состязающаяся с молодыми девицами. В менее либеральном обществе она никогда не достигла бы такого высокого ранга; на Земле в далеком прошлом она могла бы стать королевской фавориткой. А в современной Скандии...
      - Конечно, король Эрик слишком молод... - сказал Граймс.
      - Мистер Граймс, вы ничего не слышали...
      Теперь мольба была в ее голосе - и он не мог сопротивляться. Может, ему придется расстаться с погонами офицера. Но он останется джентльменом.
      - Я ничего не слышал, - повторил он.
      Коммодор Дамиен смотрел на Граймса поверх стола, поверх костлявых пальцев, сложенных до боли знакомой лесенкой.
      - Приходится расстаться с вами, Граймс, произнес он без всякого сожаления.
      - Да, сэр.
      - Честно говоря, я был очень удивлен.
      - Да, сэр.
      - Но не слишком расстроен.
      Граймс не совсем понял, о чем говорит коммодор, поэтому промолчал.
      - Завтра утром, Граймс, вы сдадите командование лейтенанту Бидлю. Думаю, он заслужил повышение.
      - Да, сэр.
      - Но как вам это удалось, Граймс? Только не говорите, что... Нет. Она не в вашем вкусе, а вы не в ее.
      - Уж это точно, сэр.
      - Здесь дело не в том, что вы сделали. И не в том, что вы знаете. Значит, в том, кого вы знаете...
      "Или о ком", - с легким самодовольством подумал лейтенант-коммандер Граймс.
      ПЛАНЕТА СПАРТАНЦЕВ
      Посвящается Сьюзан,
      которая подарила идею этой книги.
      Глава 1
      Снова тот же звук. Слабый, высокий, жалобный - и все же отчетливо слышный даже на фоне ритмичного топота и шарканья танцующих ног, доносящихся из открытых окон Клуба. Казалось, этот тонкий звук был порожден страданием и болью. Так оно и было на самом деле.
      Брасид коротко срыгнул. Он выпил слишком много вина и сам это понимал.
      Именно поэтому он и вышел на улицу - чтобы освежить голову и, как надеялся, избавиться от легких, но все чаще подкатывающих волн тошноты. Ночной воздух был прохладным, но не слишком, даже для его обнаженного тела, и ему, действительно, стало полегче. Но и теперь Брасид не хотел спешить с возвращением в Клуб.
      Он обернулся к Ахрону:
      - Мы можем просто понаблюдать за ними.
      - Нет, - отозвался его спутник. - Нет. Я так не хочу. Это как-то... грязно... - Он на мгновение задумался, а потом торжествующе произнес то самое слово, которое казалось ему наиболее подходящим: - Непристойно.
      - Вовсе нет. Это... естественно.
      Вино развязало ему язык - иначе Брасид никогда бы не стал болтать так непринужденно, особенно с тем, кто был, в конечном счете, всего лишь илотом*.
      ______________ * На самом деле илот не был рабом в полном смысле этого слова. Так, илотов нельзя было продавать, выменивать и т.п. (Прим. ред.)
      - Это мы ведем себя непристойно, потому что поступаем вопреки природе. Неужели ты сам этого не видишь?
      - Нет, не вижу! - отрезал Ахрон. В его голосе звучала обида. - И не хочу видеть. Хвала Зевсу и его жрецам, что нам не приходится проходить через все, что уготовано этому грубому животному.
      - Это всего лишь мусорщик.
      - Но он - чувствующее, живое существо.
      - И что из того? Я все равно собираюсь посмотреть.
      Чуть пошатываясь, Брасид пошел туда, откуда доносился слабый звук, а Ахрон мрачно поплелся следом. Это и в самом деле был мусорщик, который ворочался в самом центре площадки, залитой желтым светом фонаря. Мусорщик или мусорщики... Если бы кто-то из молодых людей слышал о сиамских близнецах, он бы сразу вспомнил о них в этот момент - казалось, что пара сиамских близнецов барахтается в центре светового круга. Однако сравнение было не совсем точным, поскольку один из "близнецов" был едва ли не вдвое меньше другого.
      Даже в иных обстоятельствах трудно было назвать мусорщиков симпатичными созданиями, хотя они были устроены весьма функционально. Четыре ноги, бочкообразное туловище. Один конец, казалось, целиком занимала ненасытная пасть, с другой торчали половые и выводящие органы. Эти животные выглядели отталкивающе, но были полезны. Поэтому с незапамятных времен люди позволяли им бродить по улицам городов.
      За городом, на холмах и равнинах, а также в лесу обитали их более крупные родственники - не только несимпатичные, но и весьма опасные. Но городские бродяги привыкли ко вкусу отбросов и питались только ими.
      - Какая... грязь, - пробормотал Ахрон.
      - Не грязнее, чем были бы улицы, если бы эти животные не производили себе подобных.
      - Не было бы нужды в бесконечном размножении этих тварей, если бы всякие грубияны-гоплиты* не развлекались, метая в них дротики. Ты знаешь, о чем я говорю, Брасид. Я всего лишь... просто кое-кто из нас не любит, когда ему напоминают о происхождении. Как бы тебе понравилось, если тоже пришлось бы почковаться и вырывать из себя собственного сына?
      ______________ * Гоплиты - тяжеловооруженные пехотинцы. (Прим. ред.)
      - Мне бы не понравилось. Но нам это не грозит, так зачем беспокоиться о пустяках?
      - Я не беспокоюсь, - Ахрон, хрупкий, белокурый, с молочной кожей, решительно и с вызовом смотрел в лицо своему смуглому, мускулистому другу. Но я действительно не понимаю, почему мы должны наблюдать это отвратительное зрелище.
      - Тебя никто не заставляет.
      Крупный мусорщик - родитель - наконец-то сумел подпихнуть короткую заднюю лапу под брюхо. Внезапно он с воплем лягнул воздух, и маленький зверь ответил столь же пронзительным визгом. Теперь они окончательно разделились и стояли, покачиваясь, на булыжной мостовой, словно пародируя человеческий танец. Теперь это были два самостоятельных существа. На шершавых пятнистых боках висели обрывки блестящей сырой плоти - рана, зловоние которой говорило о привычном рационе этих жалких пожирателей мусора. Вонь оставалась в воздухе даже после того, как животные, которые быстро приходили в себя после мучительного разделения, поспешили прочь, удалившись в противоположных направлениях.
      Это была обычная картина появления потомства на Спарте.
      Глава 2
      Это была обычная картина появления потомства на Спарте. Но во всей Вселенной разум способствует нарушению правил.
      Ахрон взглянул на наручные часы. Само наличие этого прибора на запястье, не говоря об украшавшем их орнаменте, выделяли из числа обычных илотов. Ахрона занимал такое же положение, как военные среди спартиатов*.
      ______________ * Полноправные граждане Спарты. (Прим. ред.)
      - Мне пора идти, - заметил он. - В полночь я заступаю на дежурство в яслях.
      - Надеюсь, смена пеленок и кормление из бутылочки доставит тебе удовольствие.
      - Но мне это действительно нравится, Брасид. Ты ведь сам знаешь, - в голосе юноши зазвучали воркующие нотки. - Я всегда чувствую, что один или два из них могут быть... твоими. В новом поколении есть парочка ребят с твоими глазами, с твоим носом.
      Брасид демонстративно ощупал лицо крупной пятерней.
      - Невозможно. Они здесь, на месте.
      - Но ты ведь понимаешь, о чем я говорю!
      - Почему бы тебе не заняться поисками собственных отпрысков, Ахрон?
      - Это совсем иное дело, Брасид. В любом случае, меня не так часто призывают исполнить долг...
      Друзья медленно вернулись к зданию Клуба и вошли, но не проследовали дальше туалетной комнаты. Брасид наблюдал за тем, как Ахрон быстрым движением натянул тунику, надел сандалии - и внезапно, повинуясь импульсу, последовал его примеру. У него пропало всякое желание танцевать*. В ноздри внезапно ударил острый запах пота, сладковатая вонь рвотной массы и пролитого вина, которыми тянуло в прихожую из главного зала. Шлепание босых ног по полированному полу, пульсирующий рокот барабанов, пронзительные голоса труб - обычно все это приводило его в восторг. Но сегодня вечером он не чувствовал ничего подобного. Крики и топот указывали, что в зале завязалась неизбежная для таких собраний потасовка. В другой раз Брасид поспешил бы вмешаться в ссору, чтобы оказаться в самой гуще борьбы, в куче нагих, потных тел, но сейчас это не показалось заманчивым.
      ______________ * В Спарте, как и везде в Греции, мужчины (и женщины) танцевали и занимались спортом обнаженными. (Прим. ред.)
      Все острее чувствовалось, что ему чего-то не хватает. Такое ощущение нередко возникало, когда он в качестве гостя посещал клуб Ахрона. В свое время Брасид думал, что смысл жизни - в надежной дружбе, сытной еде и крепком, терпком вине. Теперь он пресытился и тем, и другим, и третьим - но чувство неудовлетворенности не исчезало.
      Брасид пожал широкими плечами, расправил край туники - так, чтобы она доходила до середины бедра, как предписано правилами.
      - Я прогуляюсь с тобой до яслей, Ахрон. Похоже, мне не слишком хочется так рано возвращаться в казарму. И потом, завтра выходной день.
      - О, Брасид, спасибо! Но ты уверен? Обычно ты не уходишь из Клуба, пока в кувшинах не кончится вино.
      - Просто сегодня я не хочу больше ни пить, ни танцевать. Идем.
      Снаружи стало совсем темно. Ясное небо казалось почти беззвездным, а спутника-луны у Спарты не было. Редкие уличные фонари на тонких столбах, похожих на флейты, светились в темноте, скорее подчеркивая ее глубину, нежели разгоняя мрак, а сверкающие белые колонны на фасадах поглощали больше света, чем отражали. Из темноты доносились резкие звуки - но это были всего лишь мусорщики, занятые своим обычным делом.
      А потом над головами раздался гул.
      Брасид мгновенно остановился и взял Ахрона за плечо, потом поднял голову и в недоумении уставился наверх. Нечто огромное и темное скользило по ночному небу в направлении мигающего на Акрополе маяка. Цепочку белесых огоньков, опоясывающих этот странный объект, украшали навигационные огни изумрудный и рубиновый.
      - Идем! - нетерпеливо воскликнул Ахрон. - Я не хочу опоздать. Это всего лишь ночной почтовик с Элоса. Ты сто раз видел такие корабли.
      - Наверное, ты прав, - Брасид шагнул вперед, но тут же остановился. - И все-таки...
      - Ты всегда хотел поступить в Воздушный Флот, Брасидус. Но сам же знаешь - ты для этого слишком крупный и тяжелый. Мне жаль, правда, - в голосе Ахрона прозвучало раздражение.
      От Брасида не укрылась нарастающая досада компаньона, но он не стал придавать этому значения, а вместо того чтобы поспешить, пробормотал:
      - Есть вещи получше, чем служить пилотом. Я часто думаю: почему мы не строим космические корабли после того, как колонизировали Латтерхейвен? Почему мы позволяем латтерхейвенцам удерживать монополию на торговлю между нашими мирами? Мы должны строить свои корабли и действовать самостоятельно.
      Ахрон зло рассмеялся:
      - И много у тебя шансов стать астронавтом? Для того, чтобы торговать, двух кораблей более чем достаточно. Тем более, что урожай пряностей созреет только через год. И чем ты станешь заниматься от полета до полета?
      - Мы могли бы... исследовать.
      - Исследовать? - тонкая рука Ахрона описала в воздухе дугу, словно очерчивая контуры небесной сферы. - Исследовать что? Весь мир - это Линза Галактики. Мы прекрасно знаем, что там, за ней, ничего больше нет - лишь бесконечное пространство и разреженный газ.
      - Так нам говорят. Но... Я как-то раз случайно разговорился с латтерхейвенскими космонавтами, когда дежурил в порту. Так вот они думают иначе.
      - Что с них возьмешь! В любом случае, тебе могло повезти куда меньше. Сейчас ты - солдат, да еще и солдат батальона полиции. И, по правде говоря, я больше верю нашим жрецам, а не кучке атеистов с Латтерхейвена.
      Они уже почти дошли до яслей - высокой, широко раскинувшейся пристройки к еще более высокому храму. Окна яслей светились теплым желтым светом. Над главным входом виднелась алая неоновая вывеска с символом Службы государственной опеки за малолетними - красный круг, из которого вверх по диагонали торчит стрела. Брасид в очередной раз задумался, почему символом яслей стал знак Ареса, бога войны. Вероятно, это означает, что военные занимают высшее положение в обществе - положение, к которому дети должны стремиться. Военные - вторые люди после жрецов. Потом он вспомнил еще кое о чем.
      - Эти дети, которые похожи на меня... - начал было он.
      - Да, Брасид?
      - Я... Я думаю... может, зайти с тобой, посмотреть...
      - Почему бы и нет? Сейчас, конечно, не час посещений... Правда, сюда и так мало кто приходит... Потом, ты все-таки офицер полиции. Старый Телемах, который сидит при входе, даже не сообразит - решит, что ты на дежурстве.
      Телемах, который во время ночного дежурства откровенно скучал, даже обрадовался - хоть какое-то разнообразие. Вообще-то, он знал Брасида, но, тем не менее, потребовал показать идентификационную карточку, а потом поднял сморщенное, как у черепахи, личико и спросил:
      - И какова цель вашего визита, сержант? Неужели какой-нибудь преступник нашел убежище в наших священных стенах?
      - Ахрон сказал мне, что двое из его подопечных могут быть... моими.
      - А, потенциальные преступники, - Старик захихикал, обрадовавшись собственной шутке. - Если говорить серьезно, сержант, мне очень жаль, что большинство наших граждан не проявляет интереса к своим сыновьям. Конечно, физические связи давным-давно отменены, но должна ведь оставаться какая-то ответственность... Да. Ответственность. До того, как мне предложили покинуть Совет*, уйти в отставку, я успел добиться того, чтобы установили специальные часы для посещения. Так, чтобы никто не мог получить преимущество перед другими...
      ______________
      * Строго говоря, в Спарте существовал Совет старейшин - герусия - из 28 человек, и эфорат (коллегия эфоров) - высший контр орган из 5 человек, который наблюдал за деятельностью должностных лиц, включая царя, созывал герусию и апеллу (народное собрание), объявлял набор войска, осуществлял сношения с другими государствами, судопроизводство. Эфорат ежегодно переизбирался. (Прим. ред.)
      - Филипп уже заждался, - прервал его рассуждения Ахрон.
      - Несомненно. Но молодому человеку не повредит, если он немного подождет и поучится терпению. Знаете, во время кормления в десять вечера он неправильно установил температуру, до которой надо подогревать бутылочки! Я даже отсюда слышал, как доктор Ираклион бранился. К счастью, доктор пришел вовремя, - Телемах вздохнул и поспешил добавить: - Честно говоря, я думаю, что от Филиппа было бы больше пользы на фабрике*, чем здесь.
      ______________
      * Действительно, илоты осуществляли всю производственную деятельность. Спартиатам это было запрещено, так как отвлекало от занятий военной подготовкой, походов и участия в государственном управлении единственно достойных спартиата занятий. (Прим ред.)
      - Неужели правильная температура так важна? - полюбопытствовал Брасид. - В конце концов, мы ведь едим и горячее, и холодное, и это не приносит нам вреда.
      - Но мы полностью сформировались, мой дорогой мальчик. А дети - еще нет. До того как жрецы научились совершенствовать человеческую природу, ребенок, не достигший возраста созревания, должен был получать питание напрямую из отцовской крови. Итак - вы понимаете? - на ранней стадии развития органы пищеварения еще не сформировались. Они не могут усваивать то, что мы считаем нормальной пищей и питьем.
      - Филипп страшно разозлится, - жалобно проговорил Ахрон. - Терпеть не могу, когда он злится.
      - Ну, ладно, пойди и смени своего драгоценного Филиппа. Ты уверен, что не хочешь задержаться и побеседовать, Брасид?
      - Нет, Телемах. Спасибо.
      - Ну, тогда иди. И попробуй кого-нибудь арестовать.
      Брасид последовал за другом. Они шли по длинным коридорам, залитым мягким светом, пока не оказались в комнате дежурного. В дверях они столкнулись с Филиппом - вылитый Ахрон, только смуглый и черноволосый. Филипп демонстративно вздохнул.
      - Ну, наконец-то. Неплохо иногда вспоминать о времени.
      - Иди отсюда, - резко оборвал его Брасид.
      Филипп в недоумении уставился на сержанта, потом хмыкнул:
      - Жаль, что ты привел с собой друга. Ну, что же, я удаляюсь, милые. Все в вашем распоряжении, всего наилучшего.
      - А как насчет процедуры передачи поста? - потребовал Ахрон.
      - Что тут передавать? Пятьдесят сосунков мирно сопят - а потом просыпаются все скопом и поднимают жуткий крик. Термостат с питанием работает. Так что не поленись, посмотри, какая там температура в бутылочках, прежде чем будешь раздавать еду этим бесценным сокровищам. Ящик со свежими салфетками и пеленками заполнен еще до окончания моей смены - точнее до того времени, когда она должна была закончиться. Я ухожу. И он ушел.
      - Он действительно не подходит для этой профессии, правда? - мягко заметил Ахрон. - Иногда я думаю, что Филипп не любит детей, - Он жестом указал на два ряда кроваток в соседнем помещении. - Ну, как их можно не любить?
      - Это уж точно.
      - Идем со мной, Брасид. Оставь сандалии у входа и ступай осторожно, чтобы не разбудить никого.
      Ахрон на цыпочках пошел между рядами кроваток, беззвучно ступая по полированному полу, потом обернулся и прошептал:
      - Сейчас покажу. Вот один из них.
      Он остановился перед колыбелью, с умилением глядя на младенца.
      Брасид подошел и с любопытством заглянул туда же. В колыбели лежал росток, несколько черных прядок прилипли к влажному черепу. Черты его лица, казалось, еще не до конца сформировались. Глаза закрыты, так что судить об их сходстве с его собственными затруднительно. Нос? Вместо носа - едва наметившийся бугорок. Брасид был в недоумении. Как Ахрон и другие няньки их различают? Для Брасида все дети были на одно лицо - пока не достигали того возраста, когда положено проходить тесты. Возраста, когда уже можно определить их психологические и физические качества.
      - Ну, разве он не похож на тебя? - проворковал Ахрон.
      - Гм... да.
      - Ты испытываешь... гордость?
      - Честно говоря, нет.
      - О, Брасид, как ты можешь быть таким бесчувственным?
      - У тебя особый дар. А для моей работы он не нужен.
      - Я тебе не верю. Правда, не верю... Тихо. Ираклион пришел.
      Брасид оглянулся и увидел высокого человека в белых одеждах в дальней части помещения. Врач плавно и с достоинством поклонился, отвечая на приветствие молодых людей - и жестом поманил Брасида. Не забывая о тишине, молодой человек прошел между рядами кроваток и приблизился к доктору.
      - Ты ведь Брасид, не так ли? - спросил Ираклион.
      - Да, доктор.
      - Что ты здесь делаешь, сержант?
      - Просто зашел с визитом, вместе с Ахроном.
      - Я не одобряю этого. Наше занятие требует особой... деликатности. Я не желаю, чтобы ты слонялся по помещениям.
      - Я не стану делать этого, доктор.
      - Отлично. Спокойной ночи, сержант.
      - Спокойной ночи, доктор.
      Наблюдая, как высокая фигура врача удаляется по коридору, Брасид покачал головой. В нем заговорил полицейский: "А что он, собственно, скрывает?"
      Но в этот момент один из младенцев проснулся, а за ним и остальные сорок девять. Брасид коротко махнул рукой Ахрону в знак прощания и устремился в ночную тьму.
      Глава 3
      Брасид медленно шагал по безлюдным улицам к казармам полиции. Где-то в глубине его сознания ворочались странные, неясные подозрения. В другой день его внимание непременно привлекли бы звуки потасовки, которая все еще продолжалась в Клубе. Но сегодня все было иначе. Странное настроение, охватившее его еще в Клубе, не уходило, вдобавок появились тревога и сомнения. Преступления на Спарте - не редкость. Обычно они носили характер грубого насилия, а посему для их раскрытия не требовалось особых логических способностей. Однако случались преступления иного рода - преступления против государства. Преступниками оказывались высокопоставленные лица, гораздо более образованные и умные, чем большинство их соотечественников. Было нечто общее в этих злоумышленниках - нечто неясное, трудно уловимое, но все же очевидное для наметанного глаза.
      Может быть, опыт, а, может быть, своеобразное шестое чувство, позволяли Брасиду ощутить наличие злого умысла. Во время короткой беседы с доктором Ираклионом это чувство напомнило о себе.
      Наркотики? Возможно - хотя не похоже, что врач их употребляет. Но врачи имеют прямой доступ к наркотическим препаратам. А уличным торговцам, как известно, нужны поставщики.
      Брасид не испытывал желания делиться своими подозрениями с начальством. Во-первых, у него не было доказательств. Во-вторых - и это было особенно важно - ему не раз доводилось быть свидетелем того, как слишком усердные офицеры, пытаясь снискать расположение начальства, попадали в весьма затруднительное положение. Одно дело - представить своему капитану рапорт со всеми доказательствами против Ираклиона. Это, несомненно, обеспечит Брасиду продвижение по службе. Но явиться к капитану со своими смутными подозрениями, с сомнениями на уровне интуиции означает продолжить службу в какой-нибудь глухой, забытой богами деревушке.
      И тем не менее, такое расследование может принести ему награду. А если провести его с должной осмотрительностью и в свободное время, это будет не слишком рискованным предприятием. В конце концов, нет закона или постановления, которое запрещает гражданину посещать ясли. Под давлением одержимых энтузиастов, вроде Телемаха, Совет даже предлагал ввести систему поощрений. Правда, особых результатов это не дало. Конечно, внезапный всплеск родительских чувств может показаться подозрительным - но что подозрительного в желании навестить друга, который служит в яслях няней? Кроме того, Ахрон тоже мог заметить что-нибудь странное. Пожалуй, стоит поговорить с ним и оживить его воспоминания.
      - Что тебя так прибило, сержант? - осведомился часовой, который стоял на карауле в воротах казарм.
      - Ничего, - коротко ответил Брасид.
      - Да ладно!
      Этот часовой знал Брасида много лет. В ближайшее время он ожидал повышения, которое освободит его от нудной и утомительной караульной службы, а потому говорил свободно и уверенно.
      - Глядя на тебя, можно подумать, что впереди - неделя суровой службы, а не выходной день, - часовой широко зевнул. - Кстати, как танцы? Ты что-то на удивление рано. Учитывая, что завтра тебе не надо вставать с солнцем и бежать на пост...
      - Танцы как танцы.
      - И не было доброй драки?
      - Не знаю. Кажется, начиналась какая-то заварушка, когда я уходил.
      - И ты не поучаствовал? Наверное, ты заболел. Может, тебе заглянуть к доктору?
      - Думаю, мне и так станет лучше. Спокойной ночи, Леонид - или правильнее сказать "с добрым утром"?
      - Тебе-то какая разница? Ты скоро будешь в своей койке. По дороге к спальным кварталам Брасид миновал пост дежурного сержанта. Тот поднял голову:
      - А, это ты...
      - Я не на службе, Лизандер.
      - Полицейский всегда на службе - особенно тот, кто связан с делами космопорта, - дежурный сержант затянул в лежавшую перед ним таблицу. - Ты и еще шесть констеблей должны явиться в порт к шести ровно. Остальные уже получили назначение. Так что лучше ступай и немного вздремни.
      - Но сейчас не должно быть кораблей. Еще несколько месяцев.
      - Сержант Брасид, мы с тобой - полицейские. Никто из нас не является экспертом по проблемам астронавтики. Если латтерхейвенцы решили послать корабль вне расписания, и Совет сделал распоряжения о полицейских назначениях - кто мы такие, чтобы обсуждать эти приказы и требовать разъяснений?
      - Просто это кажется мне... странным.
      - Ты слишком привержен устоявшимся порядкам, Брасид. В этом твоя проблема. Я тебе все сообщил, иди спать.
      Брасид разделся и лег на твердую, узкую кровать в отведенном ему крошечном помещении. Несмотря на все тревоги и подозрения, он немедленно провалился в глубокий сон без сновидений. Ему показалось, что прошло лишь несколько секунд, когда репродуктор сообщил, что уже 04.45 и пора подниматься.
      Холодный душ окончательно разбудил его и привел в чувство. Брасид облачился в черную с серебряной отделкой тунику - униформу полицейского, надел тяжелые сандалии, шлем с перьями взял подмышку и направился в зал-столовую. Он оказался первым. С неудовольствием Брасид посмотрел на накрытый к завтраку стол: хрустящий твердый хлеб, ломтики холодного мяса и кувшины со слабым, разбавленным водой пивом. Но затем голод взял свое. Решительно выбрав куски хлеба и мяса потолще, Брасид приступил к еде. Постепенно подтянулись шесть констеблей его подразделения. Он коротко кивал им в знак приветствия, когда они бормотали свое привычное "Доброе утро, сержант".
      - Не тяните время, - распорядился он, когда все собрались. - Нас ждут в порту.
      - Подождут, - проворчал тот, кто пришел последним. Он метнул обглоданную кость в сторону мусорного ведра и промахнулся.
      - Хватит, Гектор. Я слышал, есть вакансия сельского полисмена в Евроке. Хочешь, чтобы я тебя порекомендовал туда?
      - Нет. Там пиво еще жиже, чем у нас, а вино вообще не умеют делать.
      - Тогда пошевеливайся.
      Капралы медленно поднялись из-за стола, обтирая руками губы, а ладони подолами туник. Потом они разобрали шлемы, сложенные на полке вдоль стены, и потянулись к выходу из столовой и на пост дежурного сержанта. Он уже ждал их, дверь оружейной была открыта. Оттуда дежурный достал один за другим семь поясов, на каждом из которых висело по две кобуры.
      "Итак, - подумал Брасид. - Значит, вчера я действительно видел космический корабль, который шел на посадку".
      Боевые шесты и короткие мечи отлично подходили для повседневной работы полицейского. Когда все офицеры застегнули пояса, дежурный сержант раздал им оружие.
      - Один пистолет с глушителем, - бормотал он, переходя от одного к другому. - Один шоковый пистолет. Его использовать его только в случае крайней необходимости. Ты знаешь правила, сержант.
      - Я знаю правила, сержант, - отозвался Брасид.
      - Да уж, трудно не знать, при нашем сроке службы, - пробурчал Гектор.
      - Я говорю вам, - продолжил дежурный терпеливо и спокойно, но в голосе его зазвучала угроза, - что если вы совершите какую-нибудь глупость, а это очень даже возможно, вы не сможете сказать, что вам не говорили.
      Он отошел от рабочего стола и проверил все детали обмундирования полицейских.
      - Отличная команда, сержант Брасид, - заявил он насмешливо. - Настоящая гордость армии. Я лично так не думаю, но, полагаю, ты именно так и считаешь. Хорошо, что вас не увидит никто, кроме горстки паршивых латтерхейвенцев.
      - А что, если они не с Латтерхейвена? - спросил Брасид и сам удивился своему вопросу не меньше, чем дежурный сержант.
      - А откуда еще они могут прилететь? Ты же не думаешь, что сами боги проделали путь с Олимпа, чтобы нанести нам визит?
      Если бы боги собрались посетить их, они явились бы на крыльях могучего урагана. Их появление не могло выглядеть как обычная посадка космического корабля... ну, скажем, не совсем обычная. В кои-то веки стабильное расписание перелетов было нарушено.
      По дороге в космопорт все молчали.
      Полицейский транспорт на воздушной подушке мягко скользил над мощеными улицами города, потом - над грубой, земляной дорогой, которая начиналась за границей города. Близился рассвет. Уже раздавались пронзительные вопли гарпий, ночевавших на ветвях деревьев-медуз. Птицы топорщили перья, потягивались. Одна из них сорвалась с насеста и, шумно размахивая крыльями, заметалась прямо перед кабиной водителя. Машина дернулась в сторону. Гектор выругался, вытащил защитный пистолет и выстрелил. В утреннем прохладном воздухе залп прозвучал удивительно громко. Гарпия издала предсмертный крик, и ее шарообразное тело рухнуло на землю в стороне от дороги, превращенное в кровавое месиво перепонок и перьев.
      - Это было необходимо, гоплит? - холодно поинтересовался Брасид.
      - Вы слышали, что сказал нам сержант Лизандер, - нагло ухмыльнулся Гектор. - Это была крайняя необходимость.
      "Всего лишь птица, - подумал Брасид. - Всего лишь глупая птица. Неужели я становлюсь чересчур мягкотелым? Не может быть. Не на этой работе. И, кроме того, я являюсь доминантным партнером во всех взаимоотношениях".
      Наконец, показались строения порта. Восток светлел, и кружевная вышка диспетчерской службы терялась на фоне желтого неба. На верхушке сигнальной мачты горел ярко-зеленый фонарь- сигнал неожиданной посадки. А прямо впереди возвышался корабль. "Латтерхейвен Венера*" или "Латтерхейвен Гера"? Какая разница? Что им здесь делать, когда сезон перелетов закончился, а новый еще не начался?
      ______________ * Вообще-то, у греков эту богиню звали Афродита. (Прим.ред.)
      Перед главными воротами машина сбросила скорость и теперь почти ползла по земле, вздымая тучи пыли. Стражник на воротах не вышел из караулки. Вместо этого он включил механизм, открывавший створки, и махнул полицейским рукой, показывая, что путь свободен. Подъезжая к зданию службы безопасности космопорта, Брасид увидел, что внутренний барьер уже поднят и опирается на бетонное ограждение, перекрывая выход. Также он заметил, что приготовлен только один конвейерный пояс. Значит, объем груза невелик. В такое время года это было вполне естественно. Но почему корабль вообще прилетел в неурочное время?
      Машина остановилась перед зданием, опустилась на землю, мотор затих. Констебли выпрыгнули наружу и последовали за Брасидом в офис. Навстречу им уже шагал Диомед. Бледный, плотного сложения, капитан службы безопасности производил обманчивое впечатление человека слабого и почти больного. На официальное приветствие Брасида капитан ответил мягким взмахом руки.
      - Ну, вот и вы. Подразделение охраны. Обычный порядок, сержант. Займете позицию и останетесь на карауле вплоть до получения следующего приказа. Никто, ни спартанец, ни чужой, не должен пройти через барьер - ни в ту, ни в другую сторону - без письменного разрешения Совета, - Диомед взглянул на настенные часы. - К вашему сведению: прибытие корабля в 07.00, вы остаетесь на посту до 06.50.
      - Есть, сэр, - коротко отозвался Брасид. - Могу я спросить, какой из кораблей прибыл?
      - Спросить ты можешь, сержант. Но я - всего лишь представитель службы безопасности. Никто мне ничего не рассказывает, - выражение его лица стало чуть мягче: - Если тебе так нужно знать, это не один из прежних. Этот корабль у нас еще не появлялся. "Искатель III" - странное название.
      - Чтобы в названии не фигурировало имя их драгоценной планеты... пробормотал один из полицейских. - Непохоже на латтерхейвенцев.
      - Но, дорогой мой, этот корабль не с Латтерхейвена. В том-то и проблема. А теперь, сержант, если ты пройдешь со мной, я постараюсь ввести тебя в курс дела. Жаль, что для начала никто не потрудился ввести в курс дела меня самого.
      Глава 4
      Корабль, который прибыл не с Латтерхейвена, казался всего лишь блестящим пятнышком на ясном утреннем небе. Пока Диомед вел Брасида и его шестерых гоплитов от главного офиса к проволочному заграждению между посадочной площадкой, готовой принять чужое судно, и остальной зоной порта, очертания корабля стали более отчетливыми. Пятнышко быстро росло, а прерывистое биение инерционных двигателей уже доносилось до полицейских и становилось все громче.
      Старик Клеон, капитан космопорта, уже был на месте. Утренний ветерок трепал его длинные седые волосы. Рядом стояла маленькая группа служащих, один из них держал в руках портативный радиопередатчик. Отдельные реплики доносились до ушей Брасида, но он не узнал ничего нового - обычный обмен обычными командами. Клеон выглядел спокойным и немного рассеянным.
      - Совершенно беспрецедентный факт, - он обернулся к Диомеду. - Если бы не прямой приказ Совета, я бы ни за что не дал разрешения на посадку.
      - Корабль не очень большой, - заметил Диомед.
      - Достаточно большой. Даже слишком большой, чтобы осуществить вторжение. Эти латтерхейвенские еретики могли бы сообщить нам, что обнаружили и колонизировали другие обитаемые планеты.
      - Должно быть, у них всем заправляет служба безопасности, - пожал плечами Диомед. - Секреты, секреты! Как я могу поддерживать порядок в порту, если меня даже не информируют о происходящем? Ну, скажи, капитан!
      - Посадка полностью под контролем, - сообщил человек с радиоприемником в руках кому-то невидимому.
      Диомед повернулся к нему:
      - Я сказал сержанту Брасиду все, что знал, и теперь передаю его в ваше распоряжение. Будьте начеку. Мы не ожидаем враждебных действий, но нельзя терять бдительность. Это все.
      Брасид проверил оружие, убедился, что оно легко выходит из кобуры. Другие полицейские последовали его примеру.
      Корабль опускался все ниже и ниже. Не нужно было средств оптического измерения, чтобы понять, что он очень невелик - едва ли не вдвое меньше, чем "Латтерхейвен Венера" или "Латтерхейвен Гера". Но золотые буквы на борту уже можно было разглядеть невооруженным глазом. "Искатель III". Значит, есть еще "Искатель I", "Искатель II"... Чуть выше - какой-то непонятный символ, похожий на стилизованную гарпию... нет, крылатый круг, окруженный пятью звездочками. Он немного напоминал традиционную эмблему латтерхейвенских пилотов.
      Корабль продолжал снижаться. Вот он заслонил солнце, тень накрыла людей на площадке, заставив почувствовать легкий холодок. Грохот двигателя уже не позволял разговаривать. А потом, неожиданно, пульсирующий гул потонул в реве моторов. Медленно и величественно шесть больших кораблей Воздушного Флота Спарты сделали круг над космопортом. Их появление, конечно же, не было случайным. Если бы экипаж "Искателя" попытался предпринять враждебные действия, их корабль был бы немедленно уничтожен мощными снарядами. Внезапно Брасид понял, что в таком случае огонь стер бы с лица земли и всех, кто стоял рядом с ним: и полицейских, и служащих порта, которые вышли встречать чужое судно. Вероятно, та же мысль пришла в голову и Диомеду. Дородный капитан еще больше помрачнел и процедил сквозь сжатые зубы:
      - Никто мне вообще ничего не говорит.
      При посадке раздался скрежет металла по бетону, и корабль, похожий на вытянутое яйцо, задрожал на растопыренных опорах. Он казался таким хрупким, что порыв ветра мог унести его прочь. Затем двигатели смолкли, вибрация прекратилась. Корабль прочно стоял на площадке. И тут раздался громкий треск, и на шершавом бетоне посадочной площадки появилась зубчатая трещина. Дело было не в весе странного судна. Площадка была в свое время повреждена при неудачной посадке корабля "Латтерхейвен Гера", и Клеон, несмотря на многомесячный ремонт, так и не сумел до конца устранить его последствия.
      Люк космического корабля медленно открылся. Из него, словно длинный язык, выполз трап, покачался немного и лишь потом дотянулся до земли и замер. В проеме люка появились живые существа. Были ли они людьми? Брасид не раз читал фантастические истории о странных разумных созданиях, которые обитали на других планетах. В конце концов, само это судно являлось доказательством существования во Вселенной обитаемых планет - помимо Спарты и Латтерхейвена. Да, они походили на людей. И все же руки сержанта оставались на спусковых механизмах заряженного оружия.
      Первый из пришельцев начал спускаться по трапу. Человек. Но его облачение было ничуть не похоже на нарочито неформальное обмундирование латтерхейвенских космонавтов. Забрало скафандра было украшено золотом, странная туника, на груди двойной ряд золотых пуговиц, а на рукавах золотые ленты-нашивки. Черные брюки... Жители горных районов Спарты носили мешковатые штаны, чтобы защититься от холода. У чужака брюки почти облегали ногу, а впереди была аккуратно заглаженная стрелка. Черные, начищенные до блеска сандалии - сандалии? - полностью закрывали ступню. Брасид поморщился. Должно быть, чудовищно неудобно...
      Тем временем чужак ступил на землю, обернулся и сделал жест в сторону открытого люка. Его спутник сделал шаг вперед и последовал за ним по трапу. Его форма была попроще, но такая же опрятная, а вместо брюк был килт до колен.
      Но кто они - настоящие люди или похожие на них существа иной природы? Брасид припомнил фантастические истории, которые в свое время читал. Например, некоторые авторы утверждали, что в мирах с разреженной атмосферой у живых существ должны быть чрезвычайно развитые легкие... Так или иначе, прибывшие на Спарту космонавты выглядели по сравнению с местными жителями деформированными. Это были мутанты - или действительно существа иной природы.
      - Что за странные создания! - пробормотал кто-то.
      Чужаки неторопливо приблизились к ограждению. Тот, что носил брюки, заговорил первым:
      - Кто-нибудь говорит по-английски? - затем повернулся к своему спутнику: - Глупый вопрос, и ответ может быть только глупый. Мы только что связывались с ними по радио.
      - Мы говорим по-гречески, - ответил Диомед.
      Космонавт выглядел озадаченным.
      - Боюсь, я не знаю греческого. Но по-английски вы говорите прекрасно. Если вы не возражаете, мы могли бы поддерживать общение на этом языке.
      - Но мы всегда говорим по-гречески.
      - Это как-то странно. Ладно, не суть... Позвольте представиться. Я Джон Граймс, лейтенант-коммандер Федеральной Исследовательской и Контрольной Службы. А эта дама - доктор Маргарет Лэзенби, наш этолог...
      "Дама, - подумал Брасид. - Вероятно, это название какой-то другой расы. Дамы? Интересно, откуда они... И такие нелепые имена - Джонграймс, Маргаретлэзенби. Впрочем, звучит не более странно, чем Латтерхейвен".
      Диомед, в свою очередь, тоже представился гостям:
      - Я - Диомед, капитан службы безопасности космопорта. Прошу Вас изложить ваше дело, Джонграймс.
      - Я уже сказал. Как Вам известно, я получил разрешение на посадку...
      - В таком случае, повторите еще раз, Джонграймс.
      - Хорошо. Мы проводим описание этого сектора космоса. Конечно, Ваше сотрудничество не является обязательным, но оно было бы очень желательно.
      - Это вопрос, который должен решаться царем и его Советом, лейтенант-коммандер.
      - Мы можем подождать. Тем не менее, мне хотелось бы выполнить все обычные процедуры по очистке корабля. Я готов пригласить на борт для досмотра представителей здравоохранения и таможни вашего порта в любой момент.
      - Они нам не нужны, лейтенант-коммандер Джограймс. Мой приказ состоит в том, что Вы и Ваш экипаж должны оставаться с той стороны ограждения вплоть до отлета.
      Странный человек в килте обратился к капитану, корабля, голос у него был необычно высоким и сердитым:
      - Но это невозможно, капитан. Как мы сможем проводить исследования в таких условиях? Нам было ясно сказано, что мы можем приземлиться. А теперь они превращают космопорт в тюрьму. Сделайте что-нибудь!
      Брасид заметил, что уши капитана покраснели - и все же голос его оставался ровным и спокойным.
      - Но это их мир, мисс Лэзенби. Мы здесь всего лишь гости.
      - Гости? Вы хотите сказать, узники. Проволочное ограждение, воздушный флот из каких-то допотопных газовых горелок над головами. Гости!
      "Странно, но этот космонавт кажется даже симпатичным, когда сердится, подумал Брасид. А вот Ахрон и другие, стоит им рассердиться, выглядят отталкивающе... И почему я, собственно, сравниваю его с Ахроном? Может быть... хрупкое сложение, тонкая кость - если, конечно, не обращать внимание на деформацию тела. И почему у него такой высокий голос?"
      - Спокойствие! - скомандовал Джонграймс.
      Обладатель деформированного тела и высокого голоса пожал плечами. Капитан-пришелец сделал еще один шаг к заграждению.
      - Капитан Диомед, я прошу вас связаться с вашим начальством. Я прибыл сюда по заданию Федерации.
      - Какой федерации? - недоуменно спросил Диомед.
      - Вы не знаете о Федерации? Действительно, не знаете?
      - Нет. Кто я такой, всего лишь начальник службы безопасности, мне вообще никто ничего не рассказывает.
      - Чертова планета, - буркнул Маргаретлэзенби. - Чертова планета!
      - Следи за собой, Мэгги, - отозвался Джонграймс.
      Сколько же имен у этих созданий? Сквозь проволочную сетку Брасид разглядывал странное существо, называемое "дамой". Вероятно, это настоящий инопланетянин. Маргаретлэзенби поймал его пристальный взгляд, чуть порозовел и ответил жестким, оценивающим взглядом, от которого Брасида неожиданно бросило в краску.
      Глава 5
      Брасид почувствовал, что заливается краской - и услышал, как странный пришелец прошептал своему капитану:
      - Купи мне вот этого, папочка.
      - Мэгги, ты неисправима. Возвращайся на борт.
      - Но я ведь этолог, Джон.
      - Не надо слишком увлекаться своей работой. Возвращайся на борт.
      - Слушаюсь, сэр. Хорошо, сэр. Есть, есть, сэр.
      Он посмотрел на Брасида долгим, пристальным взглядом, а затем резко развернулся, так что килт взметнулся. Когда он поднимался по трапу, под подолом то и дело мелькали бедра и круглая попка.
      - Итак, полагаю, мы можем теперь перейти к делу, - продолжил капитан корабля-пришельца. - Может быть, я отстал от жизни, но никогда не был сторонником смешанных экипажей.
      - Значит, это правда, лейтенант-коммандер, - сказал Диомед, - Вы не с Латтерхейвена.
      - Конечно, нет. Мы отправимся туда по окончании визита на вашу планету. Но скажите мне, почему у вас семь пятниц на неделе? - он ухмыльнулся. - Или у вас нет пятниц?
      - Вы говорите странно, Джонграймс. Что означают ваши слова.
      - Просто фигура речи. Вы знаете, что такое "неделя"? Нет? Я имел в виду: почему мое упоминание о смешанном экипаже вдруг убедило вас в справедливости моих слов о принадлежности корабля Федерации?
      Диомед помедлил с ответом. Он взглянул на Клеона и его окружение, на Брасида и полицейских, а затем проворчал:
      - К несчастью, у всех есть уши. Вы все и так слишком много слышали. Но никому не должны об этом говорить. Никому. Надеюсь, Вы помните, что случалось в прошлом с людьми, которые нарушали правила безопасности.
      Он снова повернулся к капитану инопланетного корабля.
      - Капитан, Ваше прибытие наносит серьезный удар по нашим представлениям о космогонии. Теперь дело Совета решать, как поступать в подобной ситуации только Совет имеет на это право.
      - И все-таки, в чем дело? - настаивал Джонграймс.
      - В том, что Вы привезли с собой доказательство, существование во Вселенной не одной человеческой расы. Сперва мы подумали, что Ваш Маргаретлэзенби просто страдает нарушением строения тела. В нашем мире подобных, конечно же, уничтожают сразу после рождения. Но вы заявляете, что у Вас смешанный экипаж.
      Капитан недоуменно уставился на Диомеда, и после затянувшейся паузы произнес:
      - Конечно, кое-кто поговаривает, и не только в шутку, что они не настоящие люди... Но скажите мне, капитан Диомед, неужели вы и в самом деле подразумеваете то, что можно понять из ваших слов? У вас действительно нет никого подобного ей на всей планете?
      - Подобных чему?
      - Подобных ей. Доктору Лэзенби.
      - Конечно, нет. Мы здесь все - люди. Как и должно быть, Спарта колыбель человеческой расы.
      - Вы что, серьезно?
      - Естественно, - гордо заявил Диомед.
      "Но так ли он уверен в своих словах?" - подумал Брасид, который уже работал раньше с начальником службы безопасности.
      - И у вас нет...
      Пришелец осекся на полуслове. Брасид узнал знакомую схему поведения: "разузнай все, что можешь, но ничего не выдай сам".
      - Чего у нас нет? - мгновенно отреагировал Диомед.
      - Ни иммиграционной службы, ни таможни, ни представителей здравоохранения в порту?
      - Я уже сказал Вам, капитан. И повторяю: Вы и Ваш экипаж должны оставаться на борту своего корабля или в непосредственной близости от него.
      - В таком случае... Капитан Диомед, может быть, Вы подниметесь к нам на борт, чтобы обсудить дела?
      - Только не в одиночестве и не безоружный.
      - Можете взять с собой одного человека, - медленно ответил Джонграймс. - Но вы оба оставите оружие со своей стороны ограждения.
      - Мы можем войти и без Вашего разрешения, применив силу, - заявил Диомед.
      - В самом деле? Не думаю. Конечно, "Искатель" всего лишь проводит исследования... но это боевой фрегат со всем соответствующим вооружением. Мы в пять секунд сотрем здесь все в порошок - включая и то, что болтается в небе над посадочной площадкой. Это не угроза, просто констатация факта.
      Похоже, он говорил правду. Диомед заколебался.
      - Ну что ж, - проговорил он после короткого раздумья и бросил взгляд на воздушную флотилию, словно надеялся обрести уверенность. Потом покачал головой и обратился к Клеону:
      - Капитан, пусть ваш связист сообщит Адмиралу Воздушного Флота о том, куда я направляюсь. Сержант, ты пойдешь со мной. Старшим можешь назначить гоплита Гектора.
      Брасид стоял достаточно близко к Диомеду и прошептал так, чтобы никто другой не услышал:
      - Но, сэр, существующий приказ... запрет прохода... подпись члена Совета...
      - И кто, по вашему, отвечает за исполнение этих приказов? Здесь безопасность - это я, - Диомед отомкнул замок на воротах ключом, висевшим у него на поясе. - Идем со мной.
      - Ваше оружие, - напомнил Джонграймс.
      Диомед вздохнул, отстегнул пояс, на котором висели два пистолета, и передал его одному из полицейских. Брасид сделал то же самое. Сержант чувствовал себя голым. Он не испытывал такого даже тогда, когда обнажался перед танцами или спортивными упражнениями. Теперь у него остается единственное оружие, которым располагает каждый полицейский - его тело, умелое и тренированное. Но ему не хватало уверенности. Его пальцы не ощущали гладкую, полированную поверхность деревянных кнопок спусковых механизмов. Достаточно было держать в руках какой-нибудь жалкий меч или копье. Ему стало бы хоть немного спокойнее.
      Джонграймс быстро шагал впереди них к открытому люку. Он уже был готов ступить на трап. Брасид и Диомед следовали за ним. Приближаясь к судну, они заметили странные наросты на его поверхности. Судя но всему, это были орудия. И как минимум два из них поворачивались на оси, следуя стволами за приближающимися спартанцами, в то время как другие, более толстые, были направлены в небо, целясь в кружащие над портом воздушные суда.
      Джонграймс не полагался на волю случая.
      Хотя Брасид часто проходил дежурство в порту, он впервые оказался на борту космического корабля. Обычно прибывающие на Спарту корабли посещал лишь Диомед. Поднявшись по трапу, сержант профессиональным взглядом осмотрел маленькую группу офицеров, собравшихся внутри, в шлюзовом отсеке. У всех было личное оружие, и все выглядели вполне опытными и компетентными. "Даже если это так, они не рискнут использовать пистолеты в таком тесном пространстве, чтобы не ранить друг друга, - прикинул Брасид. - Коленом в пах, схватить за шею..."
      - Не стоит, - буркнул Диомед, правильно прочитав выражение лица своего подчиненного.
      - Не стоит, - мгновенно отозвался Джонграймс. - Инцидент может иметь весьма плачевные последствия для вашей планеты.
      "Не стоит", - мысленно повторил Брасид.
      Как военный, он не мог не отметить с одобрением четкость, с какой экипаж приветствовал своего капитана. Но Браваду не понравилось ощущение, которое вызывала палуба под ногами - он привык к более надежной, твердой почве. Тем не менее, он с любопытством разглядывал окружающее. Но вскоре сержант почувствовал, что разочарован. Он ожидал увидеть ряды сверкающих, загадочных машин, пребывающих в непрерывном движении, непонятные инструменты и приборы, таинственные мерцающие экраны... Но маленькая комната с металлическими стенами была необычна лишь своей кубической формой - Брасиду казалось, что стены должны быть скругленными. Потом еще одна, такая же маленькая и почти квадратная, слегка сужающаяся к дальней стене. Все выглядело на удивление заурядным.
      На таком корабле должно быть что-то еще, помимо скучных каморок.
      Офицер нажал кнопку, и стенка заскользила в сторону, открывая пространство внутреннего отсека. Новое помещение оказалось цилиндрическим. Джонграймс жестом пригласил гостей - или заложников? - следовать за ним. Знакомый с космическими кораблями Диомед без колебаний шагнул вперед. Брасид нерешительно двинулся за ним, а Джонграймс прошел следом.
      - Не волнуйся, - тихо сказал Диомед. - Это всего лишь лифт.
      - Лифт?
      - Он поднимет нас в верхние помещения корабля. Я прав, капитан?
      - Да, капитан Диомед, - Джонграймс взглянул на Брасида. - В данный момент мы находимся внутри осевой шахты. Это своего рода туннель, который проходит сквозь корабль, только вертикальный. Кабина, в которую мы сейчас вошли, доставит нас в мок каюту. Конечно, в невесомости мы лифтом не пользуемся. От нужен только тогда, когда корабль стоит на поверхности планеты
      - Вы используете машину, которая заменяет вам ноги, сэр?
      - Почему бы и нет, сержант?
      - Но разве это не означает... упадка? Капитан инопланетного корабля рассмеялся:
      - Люди говорят подобное с тех пор, как первый ленивый и умный тип изобрел колесо. Скажите мне, вы шли из города в космопорт пешком? Или все-таки ехали на машине?
      - Это другое дело, сэр, - неуверенно возразил Брасид.
      - Да то же самое! - ответил Джонграймс и нажал на кнопку. Дверь кабины беззвучно закрылась, и в следующий момент
      Брасид ощутил странную дурноту и легкое головокружение. Он понимал, что кабина пришла в движение, чувсгвовал, что она быстро идет наверх. Завороженный, он следил, как меняется цепочка огоньков на панели над дверью, а когда лифт остановился, сержант едва не упал от неожиданности.
      Дверь вновь скользнула в сторону, открывая проход в короткий коридор. Там тоже не было никаких сверкающих машин, мерцающих экранов и загадочных приборов, но из глубины доносился тихий, ритмичный шум работающих механизмов.
      Корабль напоминал металлическую башню. Но стоило войти в него, как сходство исчезало. Брасиду казалось, что он находится внутри живого организма.
      Глава 6
      - Заходите, - Джонграймс нажал кнопку, и дверь снова медленно заскользила в сторону, открывая проход. - Как говорит один мой хороший друг, это Дом Свободы. Здесь можно плевать на пол и называть кота ублюдком.
      - Кота? - Брасид в недоумении покосился на Диомеда. - Ублюдком? Что это значит? Вы уже второй раз используете непонятные слов, сэр.
      - Простите, лейтенант-коммандер, - спокойно произнес Диомед. - Мой сержант дерзок и любопытен.
      - Весьма полезная черта характера, капитан. В конце концов, вы полицейские, - он мрачновато ухмыльнулся. - Что поделаешь, моя манера выражаться... Впрочем, прошу вас, садитесь.
      Брасид продолжал стоять, пока начальник не кивнул ему довольно резко, приказывая сесть. Сиденье оказалось поразительно мягким и удобным... На Спарте подобным комфортом окружали только стариков - причем стариков высокопоставленных, например, членов Совета. Но этот лейтенант-коммандер не был стариком. Возможно, он был ненамного старше самого Брасида. И все же этому помещению мог бы позавидовать сам царь. Комната, в которую Джонграймс пригласил Диомеда и Брасида, была не слишком большой, но восхитительно уютной - все, что нужно и на нужном месте. Глубокие стулья простой формы с мягкими сиденьями, ковер цвета индиго, с высоким ворсом, покрывает весь пол, на стенах развешаны голубые узорчатые ткани - похоже, за ними скрыты другие двери, - а на открытых участках полированных стен развешаны картины. Брасид никогда не видел ничего подобного. Они словно излучали собственный, исходивший из глубины изображения свет. И, кроме того, были... трехмерными. Словно открывались окна в иные миры.
      Брасид не мог удержаться от искушения вглядеться в ближайшую картину. Это мог бы быть пейзаж Спарты: вдали виднелись покрытые снегами горные вершины, ближе к зрителю - голубая вода и золотисто-желтый песок, а на переднем плане - загорелые тела обнаженных атлетов.
      Но...
      Брасид пригляделся. Людьми были лишь некоторые из них. Остальные напоминали таинственного Маргаретлэзенби - то же странное телосложение. Так вот как он должен выглядеть без одежды... Выше пояса тела были деформированы самым ужасным образом... но и ниже вид был шокирующим.
      - Аркадия, - пояснил Джонграймс. - Очень приятная планета. Ее обитатели предпочитают ходить обнаженными... правда, и климат у них соответствующий.
      Диомед оторвался от созерцания другой картины: унылого горного хребта на фоне черного неба:
      - Мы упражняемся обнаженными при любой погоде.
      - Не сомневаюсь, - легко согласился Джонграймс.
      - Итак, - начал Диомед после небольшой паузы, - Маргаретлэзенби с Аркадии... - он встал и приблизился к картине. - Хм, как они с этим живут? Я наблюдал такие же дефекты у детей, которых уничтожали. Вероятно, это совпадение.
      - Вы, спартанцы, соответствуете своему имени, - холодно заметил Джонграймс.
      - Не понимаю, что Вы имеете в виду, лейтенант-коммандер. Но это неважно. Кажется, я начинаю вас понимать. Эти обитатели Аркадии представляют собой особую расу - разумную, но не человеческую, способную выполнять простые действия, но едва ли годную для того, чтобы отдавать приказания.
      - Доктор Лэзенби действительно с Аркадии. И очень хорошо, что ее здесь нет, и она не слышит ваших слов...
      - Но разве я не прав? Хм... Что больше всего удивляет и отталкивает меня в этой картине, это то, как свободно люди общаются с этими... этими инопланетянами, словно на равных.
      - Вероятно, именно так Вы и должны это воспринимать.
      - На нашей планете живут только люди. Но мы стараемся допускать к себе лишь малое количество избранных илотов. А эти обитатели Аркадии - они ведь явно инопланетяне... чужаки.
      - Со временем мне надо будет провести серьезное исследование вашей социальной истории, - задумчиво сказал Джонграймс. - Это должно быть увлекательно. Хотя, на самом деле, это работа Мэгги.
      - Мэгги?
      - Доктора Лэзенби.
      - Могу сказать то же самое, - сурово ответил Диомед. - Со временем мне придется произвести исследование вашей системы субординации. Я слышал, как Вы называли его Маргаретлэзенби, потом по имени и роду деятельности, теперь вы опускаете первую половину имени. А еще вы называете его Мэгги.
      Джонграймс рассмеялся:
      - Наверное, это действительно сбивает с толку. У вас ведь только одно имя. У нас их, как правило, два - имя и фамилия, то есть имя семьи...
      - Но семья лишь одна - Государство!
      - На Спарте, вероятно, так и есть. Но позвольте мне закончить, капитан Диомед. У нас есть семейное имя - фамилия, которую мы ставим на второе место... хотя некоторые народы поступают иначе. Кроме того, у каждого есть личное имя, данное ему при рождении. А еще существуют прозвища и уменьшительные имена. Например, Маргарет - это одно слово, а Лэзенби другое. Мэгги считается сокращением от Маргарет. Конечно, ее можно называть Мэгги или Мэг. Даже Пег. Что касается меня, я - Джон Граймс. Но имя Джон может быть превращено в "Джек" или "Джонни" - это для близких знакомых.
      - Как "Тео" от "Теопомпа", - сообразил Брасид.
      - Да. Некоторые такие имена представляют собой разные варианты сокращений, например, Марджи и Марго от того же имени Маргарет.
      - И сколько же всего получается имен? - возмутился Диомед.
      - Я слышал, как ее называли по-разному, и сам тоже называю ее различными именами. Но что в этом такого?
      - Но, лейтенант-коммандер, вы используете какие-то странные местоимения: "она", "ее". Они специально употребляются в отношении обитателей Аркадии?
      - Можно сказать и так, - казалось, Граймса позабавил этот вопрос. - А теперь, господа, могу я предложить вам что-нибудь освежающее? Солнце еще далеко не в зените, но капля алкоголя, думаю, нас не убьет Или вы предпочитаете кофе?
      - Кофе? Что это такое?
      - У вас нет кофе? Тогда вам, видимо, будет интересно его попробовать.
      - Если вы с нами поделитесь, - осторожно проговорил Диомед.
      - Конечно, - Граймс встал, прошел к столу и снял трубку телефона: Камбуз? Капитан на связи. Пожалуйста, принесите кофе. Большой кофейник и все необходимое. На троих.
      Затем он взял со стола деревянный предмет странной формы инструмент? - и набил чашеобразный конец этой продолговатой штуки какой-то сухой смесью, напоминавшей бурые листья, высушенные и измельченные, потом поднес противоположный конец предмета ко рту, а смесь поджег с помощью другого, на этот раз металлического приспособления. Затем втянул в себя воздух, пропустив его через странный прибор, и через несколько секунд медленно выдохнул облачко ароматного дыма. Процесс явно доставлял ему удовольствие.
      - Извините, вы курите? - обратился он к гостям и открыл украшенную орнаментом коробку, в которой лежали ряды цилиндров бурого цвета, очевидно, скатанные из тех же высушенных листьев.
      - Полагаю, на сегодня с нас довольно странностей, лейтенант-коммандер, - сухо ответил Диомед - к великому разочарованию Брасида.
      Беззвучно открылась дверь. В комнате появился еще один космонавт - судя по форме, не офицер. Он внес серебряный поднос, на котором размещались: серебряный сосуд, от которого шел пар, серебряный кувшинчик и серебряная чаша, заполненная белым, чуть блестящим на свету порошком, а также три чашки из великолепного фарфора с необычными петельками сбоку, причем каждая чашка стояла на маленькой фарфоровой тарелочке. Но Диомеда с Брасидом поразило не содержимое подноса, а тот, кто его принес.
      Это явно был еще один выходец с Аркадии.
      Брасид перевел взгляд с этого существа на картину, где множество людей и обитателей Аркадии играли на песке, и поймал себя на мысли, что хотел бы поподробнее рассмотреть, как выглядит инопланетянин без форменной одежды, в натуральном облике.
      - Молоко, сэр? Сахар? - поинтересовался вошедший.
      - Полагаю, у них на планете нет ни того, ни другого, Шейла, - заметил Граймс. - У них вообще многого нет.
      Глава 7
      Брасид и Диомед медленно спустились по трапу. Оба хранили молчание. По крайней мере, сержанту было трудно привести в порядок мысли, рассортировать новые впечатления, которые разом обрушились на него. Этот кофе - не является ли он препаратом, вызывающим привыкание? Но вкус Брасиду понравился. И еще эти горящие сухие листья, дым которых с наслаждением вдыхал лейтенант-коммандер Граймс. И непривычная для Спарты роскошь жилых помещений капитана инопланетного корабля - роскошь, не подходящая для истинного воина. И неизвестная Межзвездная федерация, обладавшая настоящим боевым космическим флотом- хотя капитан Граймс и называл его... кажется, Исследовательской и Контрольной службой.
      И все эти обитатели Аркадии - конечно, если они действительно были представителями именно этой незнакомой планеты - с чудовищно деформированными телами... Доктор Лэзенби, стюард Шейла и еще один или двое членов экипажа, которых успели мельком увидеть спартанцы...
      Они были на полпути от корабля к воротам ограждения, с наружной стороны которых по-прежнему находились Гектор и другие воины-гоплиты, застывшие в ожидании, когда Диомед заговорил.
      - Первым делом пойдем ко мне в кабинет, сержант. Я хочу обсудить с тобой то, что мы видели. В этом много непонятного, но еще больше подозрительного.
      - Кого Вы имеете в виду, сэр? Лейтенанта-коммандера Граймса?
      - Нет. Он просто космонавт, такой же, как капитан Билл и капитан Джим с "Венеры" и "Геры". Если его командование возлагает на него какие-либо дополнительные обязанности, это его проблема. Но я хотел бы знать, откуда на самом деле прибыл этот корабль, и каковы истинные цели визита. Главное я скажу тебе потом, когда мы останемся наедине.
      Они миновали ворота, Гектор снова запер замок. Старик Клеон приблизился с выжидающим видом, но Диомед отстранил его коротким жестом и пошел дальше прямо в здание управления. Брасид последовал за ним.
      - В моей работе недопустимо доверять людям лишь потому, что они занимают то или иное положение, - начал Диомед, поправляя на ходу пояс с оружием. - Я бы зря получал жалование, если бы поступал иначе. Возьмем, например, адмирала Аякса, - начальник службы безопасности жестом указал в небо. - Он до сих пор сохранил свой пост и даже жизнь лишь потому, что я еще не начал действовать. Но когда я это сделаю... - он решительно стиснул небольшой, но увесистый кулак. - Ты честолюбивый человек, Брасид. И умный. Я уже некоторое время присматриваюсь к тебе. Я подумывал о том, чтобы просить о твоем переводе в службу безопасности. А когда Диомед просит, люди спешат выполнить его пожелания.
      - Благодарю Вас, сэр.
      - Я имею в виду и одновременное присвоение тебе чина лейтенанта.
      - Благодарю Вас, сэр.
      - Не стоит благодарности. Мне нужен молодой помощник вроде тебя... скорый на ногу, - Диомед улыбнулся, показав неровные, потемневшие с возрастом зубы, вероятно, довольный только что придуманной формулировкой. Скорый на ногу, - повторил он.
      Наконец, они дошли до кабинета начальника службы безопасности космопорта, помещения, находившегося в распоряжении Диомеда. Капитан приказал Брасиду сесть. Стул был жестким и неудобным, но молодой человек чувствовал себя на нем гораздо увереннее и спокойнее, чем на роскошном сидении в каюте чужого корабля. Диомед достал пару фляг пива, пару кружек, разлил привычный кисловатый напиток.
      - За наше... сотрудничество, - произнес он, поднимая свою кружку.
      - За наше сотрудничество, сэр.
      - А теперь, лейтенант Брасид, имей в виду: то, что я сейчас скажу, строго конфиденциально. Мне не нужно напоминать вам о последствиях разглашения тайны лично для вас. Для начала, я вел игру на условиях этого человека, Граймса. Я задавал глупые вопросы, которые он ожидал от меня услышать. Но я делал собственные выводы.
      - И каковы они, сэр?
      - Не думаю, что пришло время сообщать их, юный Брасид. Я ведь могу ошибаться - и кроме того, я хочу, чтобы ваш разум оставался ясным и чистым, не попадая под воздействие моих теорий. Но факты складываются в целостную картину, и все сходится... Я подозреваю, что здесь готовится гнуснейшее преступление - государственная измена. А теперь расскажи мне, кто является наиболее влиятельными людьми на Спарте?
      - Самый влиятельный человек на Спарте - царь, сэр. Диомед приподнял тонкие брови, глаза его прямо и насмешливо смотрели в лицо Брасида:
      - Так ли? Впрочем, неважно. Но я ведь сказал "люди".
      - Члены Совета, сэр.
      - Хм, может быть. Они могли бы быть такими, но...
      - К чему вы ведете, сэр?
      - А как же врачи, наше бесценные жрецы-медики? Разве не они контролируют машины рождения? Разве не они решают, кому из новорожденных жить, а кому - умереть? Разве не они проводят тесты на отцовство? Разве не они принимают решение, сколько должно быть в обществе воинов, а сколько илотов... и сколько докторов?
      - Да, это так, сэр. Но как они могут совершить измену?
      - Возможность, мой мальчик. Возможность. У них есть возможность предать принципы, на которых построено наше государство. Честно говоря, подозрения возникли у меня очень давно, но я никогда всерьез не задумывался о реальном их воплощении, пока здесь не приземлился этот Граймс со своим... смешанным экипажем. Только сейчас я осознал всю степень зла, которое способны принести с собой эти... существа.
      - Какие существа? - нетерпеливо спросил Брасид.
      - Аркадцы? Да, подходящее название*, - Диомед снова наполнил кружки. Сейчас я должен составить отчет и подготовить рекомендации для Совета. Когда Граймс впервые установил пси-связь с властями космопорта - еще до того, как выйти в нормальный континуум - он запросил разрешение на посадку и получил его, равно как и разрешение на проведение экологических и этологических исследований. Кстати, этология - это наука о закономерностях поведения. Я достаточно хорошо с ней знаком, хотя мне давно не представлялся случай воспользоваться теоретическими знаниями. Чуть позже Граймс установил обычную радиосвязь: на таком малом расстоянии пси-связь часто дает большие погрешности, наши телепаты просто не осведомлены о многих новейших изобретениях инопланетян. Ты достаточно долго служил в охране космопорта и прекрасно знаешь, что политика Совета всегда заключалась в одном: не позволять инопланетянам смешиваться с нашими согражданами и свободно перемещаться по Спарте. Но в данном случае я бы порекомендовал сделать исключение, заявив, что Граймс и его люди совершенно безвредны. Их Федерация - боюсь, что она и в самом деле существует - обладает огромной мощью, и наше негостеприимство может быть воспринято как оскорбление. Но истинные причины такой рекомендации я предпочту оставить при себе.
      ______________
      * Спарта воевала с Аркадией. Конечно, реальная греческая Аркадия не была райским уголком, где царят любовь и добросердечие. Но причина войн заключалась не в нетерпимости к образу жизни соседа, а в стремлении расширить свои границы. (Прим. ред.)
      - И каковы же они, сэр?
      - Когда вода в горшке закипает, пена поднимается на поверхность. Несколько... обитателей Аркадии, разгуливающих по Спарте, доведут ситуацию до точки кипения. И кто на этом обожжется? Вот в чем вопрос!
      - Вы не любите врачей, капитан?
      - Дело не только в этом. Я надеюсь, что те, кого я подозреваю в измене, вынуждены будут действовать - причем действовать им придется спешно и без особой подготовки.
      - Они действительно кажутся подозрительными... во всяком случае, некоторые из них, - решился Брасид.
      И он коротко рассказал Диомеду о посещении яслей и встрече с доктором Ираклионом.
      - Он что-то скрывает, - завершил свой рассказ Брасид. - Я в этом уверен.
      - Брасид, ты идеально подходишь для того, чтобы разведать, что именно он скрывает, - задумчиво произнес Диомед. - Вот как мы проведем эту игру. Официально ты по-прежнему остаешься сержантом полицейского батальона. Однако твое жалование будет повышено до лейтенантского за счет фондов службы безопасности. Ты будешь освобожден от регулярного дежурства в порту. Все будет устроено так, что у тебя окажется очень много свободного времени - во всяком случае, так будет казаться твоему капитану. А что касается меня... Я буду знать, что в это время ты вовсе не свободен. Ты сможешь посещать своего друга Ахрона в яслях. Вы дружите достаточно давно, так что ни у кого это не вызовет подозрений. Вот еще одна причина выбора тебя как идеального кандидата для этой операции. Конечно, еще лучшим рекрутом мог бы стать кто-то из служащих в яслях, но их верность и чувство долга под сомнением. Официально твое задание - сопровождать лейтенанта-коммандера Граймса и его офицеров. И ты будешь регулярно докладывать мне обо всем происходящем, обо всем, что ты узнаешь.
      - А что я могу узнать, сэр?
      - Нечто такое, что тебя удивит. Вероятно, и меня тоже, - Диомед снял трубку телефона, стоявшего на его рабочем столе, вызвал машину, а потом сказал Брасиду: - Отдай все распоряжения о несении службы Гектору. Он будет руководить подразделением на весь период нашей операции. А потом мы вместе отправимся в город.
      Глава 8
      Когда они вернулись в город, Диомед приказал своему водителю направиться прямо к полицейским казармам. Там он без малейшего труда договорился о встрече с начальником Брасида. Поджидая на жесткой скамейке перед зданием, где находился кабинет его командира, Брасид размышлял, о чем могут сейчас беседовать офицеры - и что говорят друг другу о нем. Затем дверь открылась, и ему приказали войти.
      Брасид взглянул на мужчин, стоящих в кабинете: плотного, коренастого Диомеда и высокого, мускулистого Ликурга, щеголяющего военной выправкой. Диомед выглядел довольным, Ликург - задумчивым. По поводу итогов их разговора двух мнений быть не могло. Внезапно Брасид понял: ему остается лишь надеяться, что смена командира не обернется для него неудачей.
      - Сержант... - или я должен уже называть тебя "лейтенант"? Думаю, ты уже знаешь о своем переводе. Однако официально ты остаешься сержантом и служишь у меня. Тем не менее, настоящие приказы ты будешь получать от капитана Диомеда, - Ликург выдержал паузу. - Ты освобождаешься от несения караульной службы до завтра, до восьми часов утра. К этому часу ты должен явиться с отчетом в космопорт, - он обернулся к начальнику службы безопасности: - Он в твоем распоряжении, Диомед.
      - Благодарю, Ликург. Брасид, следуй за мной.
      Когда они покинули кабинет и вышли на улицу, Диомед задал молодому офицеру вопрос:
      - Когда твой друг Ахрон заступает на дежурство в следующий раз?
      - Его смена с полуночи до шести утра - и так до конца этой недели, сэр.
      - Хорошо. В таком случае, советую тебе отдохнуть до конца дня. Ведь это, в конце концов, твое свободное время, не так ли? Пойди и выспись - к полуночи ты должен быть свеж и бодр. Ты сможешь вновь посетить Ахрона. Разумеется, завтра утром ты должен явиться ко мне в космопорт и доложить обо всем, что узнаешь этой ночью. Я не сомневаюсь, что смогу убедить Совет в необходимости позволить капитану Граймсу проводить исследования на Спарте, так что вскоре ты войдешь в его сопровождение.
      - А когда я отправлюсь к Ахрону, сэр... должен ли я проводить самостоятельное расследование?
      - Да, но только действуй осторожно, очень осторожно. Найди то, что сумеешь найти, не рискуя головой. Теперь я должен тебя покинуть. Мне предстоит отчитаться перед моими господами и повелителями.
      В его голосе звучала насмешка. Он ясно давал понять, кто на самом деле является господином и повелителем.
      Брасид пришел в столовую с опозданием, и на обед ему достался лишь хлеб, чуть теплое тушеное мясо и пиво. Погруженный в раздумья о своем внезапном (но секретном) повышении и новых обязанностях, он неторопливо съел невкусную пищу и решил отправиться в библиотеку. Конечно, книги были и в зале отдыха его казармы, но там была представлена, в основном, развлекательная литература, повествующая о воображаемых преступлениях и приключениях - "триллеры", излюбленное чтиво полицейских офицеров. Ни один из этих авторов не описывал созданий, даже воображаемых, которые напоминали нелепых обитателей Аркадии. Эти аркадцы были поразительно похожи на людей, и в то же время иными - и это было особенно странным.
      Сержант так и не сменил форменную тунику на повседневную. Это не имело особого значения. Но пояс с оружием мог создать определенные проблемы. Согласно постановлению, гоплитам запрещалось разгуливать по городу с оружием, если они не находились при исполнении служебных обязанностей. Брасид подошел к постовому сержанту, чтобы сдать оружие, но неожиданно услышал:
      - Оставь при себе, Брасид. Капитан Ликург сказал, что тебя могут в любой момент вызвать в космопорт. Так что ты должен быть в полной готовности.
      В этом был определенный смысл. Постановление было издано ради того, чтобы офицеры не пустили оружие в ход во время пьяной драки в каком-нибудь клубе. Впрочем, все к лучшему. Вооруженный, Брасид всегда чувствовал себя увереннее, а посему не стал возражать и донимать дежурного расспросами.
      Он снова вышел на улицу. Подкованные железом сандалии звонко цокали по камням мостовой. Вскоре ему пришлось отступить на обочину. Мимо маршировала вооруженная кавалерия: металлические ободы колесниц высекали из булыжников искры, красочные флажки и вымпелы развевались на тонких древках, в кованых башенках, гордо выпрямившись, стояли колесничие в шлемах с высокими плюмажами.
      Кавалерия в городе. Похоже, Совет сильно напуган.
      Когда колесницы скрылись из виду, Брасид продолжил свой путь. Широким уверенным шагом он быстро приближался к зданию библиотеки, украшенному белыми колоннами. Но стоило войти в прохладное помещение, как его, по обыкновению, охватила робость. Навстречу ему из-за высокого рабочего стола шагнул пожилой человек и мрачно осмотрел гоплита с ног до головы, задержавшись взглядом на оружии.
      - Сержант? - холодно произнес он, ожидая объяснений.
      - Я... я хотел бы кое-что почитать.
      - Поскольку Вы пришли сюда не для того, чтобы произвести арест, очевидно, Вы намерены читать. Что именно Вас интересует? У нас есть большой выбор триллеров, - последнее слово прозвучало как грязное и почти непристойное.
      - Нет, меня не интересуют триллеры. Таких книг полно в нашем зале отдыха. История.
      Брови библиотекаря взлетели в удивлении:
      - О, исторические триллеры.
      - Нет, не триллеры, - Брасид почувствовал, что ему становится трудно сдерживать раздражение. - История.
      Пожилой библиотекарь сделал короткий жест.
      - Проходите туда, сержант. Вон та дверь. Если захотите взять книгу с собой, Вам нужно будет расписаться в ее получении и внести залог. Но у нас есть столы и скамьи, если читатель знакомится с литературой здесь, бесплатно.
      - Спасибо, - коротко ответил Брасид.
      Он подошел к указанной двери, прочитал над входом надпись "Исторический отдел", и шагнул внутрь. Здесь стены были заставлены стеллажами с книгами, и молодой человек понял, что не знает, с чего начать. Поэтому он просто медленно двинулся вдоль ближайших полок, расположенных сразу за дверью. Звонкий стук его сандалий по мраморному полу гулко отдавался под сводами библиотеки, привлекая недовольные взгляды десятка читателей, которые расположились за столами. Но Брасид обратил внимание, что там сидели исключительно илоты, а их чувства не имеют для спартиата никакого значения.
      Он читал названия стоявших перед ним книг. "История Спарты" Алкамена. Наверное, стоит начать с этого. Он снял книгу с полки, присел за свободный стол и удобно развернул установленную там лампу.
      Да, выбор был сделан наугад, но весьма удачно. Общий обзор событий, начиная с доисторических времен. Книга рассказывала о том, что Брасид вроде бы знал. Он получил нормальное образование. Но в те времена едва ли Брасид прислушивался к словам учителей - уже тогда он знал, что его предназначение - стать солдатом. А зачем военному знать о прошлом что-то, кроме истории военных кампаний?
      Теперь он обращал внимание на иные факты. Эволюция двуногих, происходивших от большеголовых четвероногих существ, постепенное видоизменение передних конечностей и превращение их в руки. Медленное, чрезвычайно медленное зарождение и развитие ранней цивилизации, рождение науки. И, наконец, изобретение машины рождения Лакедемоном, совершенной техники, позволяющей ребенку достигать зрелости вне отцовского тела. Страданиям, связанных с разделением старого и нового организмов, был положен конец. После этого толчка человечество стало стремительно продвигаться вперед в своем развитии. Аристо-дем, первый царь Спарты, создал и обучил армию и военно-морской флот, покорил соперничающие города-государства, распространив имя своего родного города на всю планету, хотя вооруженные восстания и по сей день случались в отдаленных уголках мира.
      Об этом Брасид знал и раньше.
      В точных науках тоже появились достижения. Подразделение жрецов, которое изучало механику, перешло от аэронавтики к астронавтике, а при адмирале Латтере звездный флот отправился в первое путешествие, с целью колонизации соседней планеты. Но Латтер оказался чересчур честолюбивым, он основал там собственное царство. Вместе с ним со Спарты улетели все жрецы, которые разбирались в астронавтике. Несколько поколений спустя люди с Латтерхейвена - "гавани Латтера", так Латтер назвал свою колонию - вновь прибыли на Спарту. Было подписано соглашение о торговле, согласно которому два корабля с Латтерхейвена прибывали на Спарту ежегодно, доставляя разнообразные промышленные товары в обмен на пряности, которые произрастали только на Спарте.
      Брасид заглянул в указатель книги. Межзвездная Федерация. Нет. Такая не упоминается. Межзвездные корабли, межзвездные перелеты... Впрочем, не следовало ожидать слишком многого. У Латтерхейвена была своя история, но жители соседней планеты не сообщали ее подробности спартанцам. Но адмирал Латтер владел космическими кораблями. Одной планеты ему могло показаться мало. У него были свои машины рождения. Брасид не был биологом, но не сомневался, что количество рождающихся может быть значительно увеличено. Естественный способ - созревание одного организма внутри другого с последующим их разделением на две самостоятельные особи - был медленным и не эффективным. Представим себе, что в дело идет все семя. Сколько времени потребуется, чтобы создать население, способное заполнить десяток миров?
      Например, Терру.
      И Аркадию?
      Нет, только не Аркадию.
      Но не были ли обитатели Аркадии сродни людям? Или они стали результатом сбоя в работе машины рождения, установленной на их планете? Если так, как смогли они воспроизводить новые поколения при своем очевидном физическом уродстве?
      Брасид поискал в указателе Аркадию. Разумеется, ее тоже не было в списке.
      Он поставил книгу Алкамена на полку и подошел к пожилому библиотекарю:
      - Нет ли у вас литературы о Межзвездной Федерации? - спросил он. - Или о мире, называемом Аркадия?
      - Я же спрашивал. Вас интересует фантастика. Выдумки.
      - А если я скажу Вам, что Межзвездная Федерация существует на самом деле? И что обитатели Аркадии сейчас находятся на Спарте?
      - Не будь на Вас формы, я бы сказал Вам, молодой человек, что Вы сошли с ума. Правда, дело не в том, что я боюсь людей в форме или оружия, которое Вы зачем-то принесли в библиотеку. Просто я знаю - а кто этого сегодня не знает? - что на планету прибыл странный корабль, вне расписания. А поскольку Вы - сержант полицейского батальона, то, возможно, больше знаете о происходящем, чем простой ученый, - он хихикнул. - Продолжайте, сержант. Расскажите мне побольше. Новые знания - это всегда интересно.
      - До вас доходили какие-то слухи? - уточнил Брасид. Он подумал, что теперь, как офицер службы безопасности, он должен вести себя именно так.
      - Говорят, что чужой корабль в порту - боевой, а поскольку над портом кружит значительная часть наших военно-воздушных сил, а на улицах полно кавалерии, все ожидают худшего. Говорят, что президент Латтерхейвена требует от нас немедленной капитуляции. Еще говорят, что корабль вообще не с Латтерхейвена, что им управляют роботы с двумя башнями-выступами на груди, из которых могут вылетать смертоносные лучи.
      - Прекрасная идея, - пробормотал удивленный Брасид.
      - Вы о чем? - переспросил библиотекарь.
      - О двух башнях-выступах. Доброго вам дня.
      И он вышел из библиотеки. Металлические подковы на его сандалиях звонко цокали по каменным ступеням.
      Глава 9
      Возвращаясь в казармы, Брасид размышлял о том, что прочел сегодня и о том, что сказал библиотекарь. Все сходится - почти все. Но подозрения Диомеда насчет измены жрецов-врачей? Возможно, сегодня ночью он сумеет все разузнать.
      В столовой он отведал то, что приготовили к раннему ужину - но мозг его продолжал активно работать. Специи, доставляемые на Латтерхейвен, считались роскошью, в спартанской кулинарии их применяли лишь изредка. "Можешь себе это еще раз напомнить", мысленно сказал себе Брасид, пережевывая почти безвкусный стейк. На Латтерхейвене пряности - еще большая роскошь, иначе латтерхейвенцы не посылали бы за ними по два космических корабля в год. Но чем расплачивались латтерхейвенцы за ценный груз? Промышленными товарами. Но какими именно промышленными товарами?
      За время службы в порту Брасид не раз наблюдал за разгрузкой латтерхейвенских кораблей. Он видел деревянные ящики без маркировки, скользившие по ленте конвейера в складские отсеки, но до сих пор никогда не интересовался их содержимым. Он даже не задавался вопросом, почему инопланетный груз хранят под особым караулом и вывозят из космопорта под усиленной охраной. Впрочем, нет. Однажды он задал этот вопрос одному из сотрудников службы доставки, с которым был немного знаком.
      - Мы просто отвозим их в город, - ответил клерк. - Потом их выгружают на большом складе - знаешь, там, недалеко от яслей. "Склады Андроника".
      Интересно, что за "Склады Андроника"?
      Возможно, об этом знал Диомед.
      Покончив с едой, Брасид прошел в зал отдыха. Он купил у дежурного бармена кувшин вина и уселся перед телевизором. Сначала передавали новости, в которых не прозвучало даже мимолетного упоминания о "Искателе III". Вполне ясно. Совет все еще не принял решения, что говорить о нем гражданам и какие действия предпринимать. Основным сюжетом блока новостей была небольшая война между Фарисом и Мессенией*. Мессенский генерал Пизандр был настоящим новатором. Клеомброт из Фариса - консервативен, он полагается на гоплитов, которые должны сокрушить мессенскую линию обороны. Однако это будет не так-то просто: тяжеловооруженные мессенские лучники буквально засыпают гоплитов стрелами. Кое-кто считает, что лук следует отнести к разряду огнестрельного оружия, запрещенного для вооружения обычных солдат - и вообще для всех военных, кроме полицейского батальона. Конечно, если гоплиты, вооруженные лишь копьями и мечами, выступят против лучников, дело неизбежно закончится массовым избиением воинов. С другой стороны, легковооруженные лучники, у которых гораздо меньше доспехов, могут быстрее бегать. Комментатор, рассказывающий о последней битве, объяснял именно это, и Брасид с удовольствием отметил, насколько сам он грамотно проанализировал возможный исход столкновения и особенности разного рода войсковых частей.
      ______________
      * Мессенские войны происходили в 740-720 и 620-600 до н. э. Мессения располагалась западнее Лаконии. В ходе 1-й мессенской войны эта территория была захвачена, ее жители стали предками илотов. 2-я мессенская война началась с восстания илотов в Спарте. Мессенцы во главе с Аристоменом объединились с Аргосом и Аркадией. После взятия спартанцами крепости Хира восстание было подавлено. (Прим ред.)
      Следом за новостями пришел черед обзора спортивных игр в Элосе. Брасид просмотрел несколько раундов борьбы, а потом встал и вышел из зала. В конце концов, игры были всего лишь заменой настоящей войны, а война представлялась каждому спартанцу единственным стоящим занятней. Те виды спорта, которые не предполагали гибели участников схватки, оставались развлечением для илотов.
      Проходя мимо поста дежурного, сержант распорядился, чтобы ему позвонили ровно в 23.30.
      Он уже почти дошел до яслей, когда заметил впереди неясный силуэт. Брасид ускорил шаг, пытаясь нагнать неизвестного пешехода. Сержант узнал Ахрона - и не ошибся.
      Увидев Брасида, юноша просиял.
      - Я звонил в казарму, но мне сказали, что ты сегодня весь день на дежурстве.
      - Так и было. Но я уже освободился.
      - Ты ездил в космопорт? Неужели это правда - что там приземлился корабль извне, с экипажем монстров?
      - Корабль как корабль, - коротко ответил Брасид.
      - А как насчет монстров?
      - Каких еще монстров?
      - Существа из открытого космоса с чудовищными формами. Мутанты.
      - Ну, знаешь, мы с Диомедом были приглашены на борт корабля. Капитан вполне нормальный человек.
      - Да, о самом Диомеде такого не скажешь, - язвительно заметил Ахрон. При первой встрече он мне понравился, но потом уже никогда не вызывал у меня приятных эмоций. Во всяком случае, после того, что делал.
      - Что такого он делал?
      - Я тебе как-нибудь расскажу. Ты зайдешь, Брасид?
      - Почему бы и нет.
      - Телемах будет рад. Он говорил мне, что ты - великолепный образец среднего спартанца.
      - Снова решили заглянуть к нам, сержант? - старик охранник и в самом деле обрадовался. - Скоро я начну думать, что Вы мечтаете вернуться к старым добрым дням прямого почкования.
      - Едва ли, - отозвался Брасид. В данный момент он пытался представить себе трудности, связанные с использованием оружия в помещении, полном несозревших младенцев.
      - Дежурство в порту?
      - Да.
      - И как на самом деле выглядят эти монстры?
      - Капитан Диомед приказал сохранять секретность.
      - Жаль. Очень жаль. Если бы Вы рассказали мне, что там видели, это никогда бы не вышло за пределы стен нашего здания.
      - Простите, Телемах. Вам лучше дождаться официальных новостей, которые будут распространяться Советом.
      - Совет, - старик горько рассмеялся. - В мои дни там служили люди, наделенные воображением. А теперь... - он взглянул на стенные часы. - Ладно, ступайте внутрь. Филипп заждался окончания смены. Он был весьма раздражен, когда выяснил, что именно я задержал вас вчера своими разговорами.
      Брасид следом за другом прошел к месту его обычного дежурства. На этот раз Филипп пребывал в более радушном настроении. Он тоже постарался вытянуть из сержанта подробности событий в порту, но вскоре прекратил бесплодные попытки и оставил друзей вдвоем. Как и в прошлый раз, Брасид позволил другу отвести его к предполагаемому сыну, но по-прежнему не находил в ребенке ни малейшего сходства с самим собой. А потом случилось то, чего он и ждал: все младенцы разом проснулись и подняли отчаянный крик.
      Брасид поспешно ретировался, как поступил бы любой нормальный человек, которому жаль собственных ушей. Пожалуй, Ахрон лучше знает, как действовать в подобной ситуации. Однако на этот раз Брасид пошел не к выходу, а в противоположную сторону, вглубь здания. Потом остановился, переждал пару минут. На крик снова может прийти доктор Ираклион или кто-нибудь из его коллег. Но, судя по всему, к детским воплям в яслях уже привыкли и считали проблемой, с которой дежурный должен справиться самостоятельно.
      Время шло. Ни доктора Ираклиона, ни кого-либо еще. Брасид двинулся дальше по плохо освещенному коридору, чтобы исследовать территорию. Он шел босиком, так что шаги его были беззвучны. Сержант был в простой гражданской тунике - в случае неожиданной встречи это будет весьма полезно. Если бы он столкнулся с совершенно незнакомым человеком, ему легче было бы объяснить свое присутствие в яслях. Форма в таком деле могла только помешать.
      Воин осторожно шел вперед по коридору. Кругом все было тихим и неподвижным. Если и доносились какие-то звуки, так это только плач младенцев позади. Вдоль обеих стен коридора тянулись вереницы дверей. Кладовые? Лаборатории? Брасид очень осторожно попытался приоткрыть одну из дверей. Она оказалась заперта.
      Сержант продолжал поиски. Коридор был необычайно длинным, и Брасид не испытывал желания быть пойманным столь далеко от поста дежурного и комнаты с малышами. Но единственная возможность найти нечто стоящее - идти вперед. Брасид дошел до нового коридора, который пересекался с первым под прямым углом, и остановился в нерешительности. Слева за поворотом стоял стул. Судя по всему, здесь совсем недавно кто-то сидел: на стуле лежала открытая книга, а на полу рядом находился кувшин и кружка. Охранник? Если так, обстоятельства складываются не лучшим образом. Несомненно, у него была веская причина, чтобы оставить свой пост. Но если бы он принадлежал к военному сословию, он бы так не поступил никогда, ни при каких событиях. Значит, это был илот или один из докторов. Ираклион? Брасид понятия не имел о порядке дежурств у докторов и о том, совпадает ли он со сменами у нянь-илотов.
      Брасид подошел к стулу и взял книгу, чтобы прочитать ее название. Демар Брад, "Галактический шпион". Еще одно двойное имя. Он открыл книгу на титульном листе и узнал, что роман был опубликован издательством "Феникс Пресс" в Латтертоне, на планете Латтерхейвен. Итак, у него в руках образчик промышленных товаров с другой планеты. Но почему эти книги не допускаются к широкому распространению на Спарте? Если перевозка тиража обходится слишком дорого, можно брать по одному экземпляру и переиздавать на Спарте...
      Внезапно ближайшая дверь качнулась вперед - кто-то неторопливо открывал ее. Брасид услышал, как невидимый голос произнес:
      - Я вынужден покинуть тебя, милая. В конце концов, сейчас мое дежурство.
      Голос, который раздался в ответ, звучал странно - и в то же время в нем было нечто знакомое. Ненормально высокий, непривычные для уха спартанца интонации. Где он мог слышать такое? Брасид беззвучно скользнул за угол, чтобы его не заметили, однако успел положить книгу на место. И в тот же момент вспомнил. Голос обитателя Аркадии - Маргаретлэзенби... Во всяком случае, не уроженца Спарты.
      Пожалуй, не время останавливаться. Он попытался осторожно заглянуть за угол, готовый в любой момент спрятаться снова.
      - Ты лучше всех, Ираклион, - сказал невидимый обитатель Аркадии.
      - Я польщен, Салли. Но тебе не следует приходить сюда. Это слишком опасно. Если Орест узнает, что я покидал свой пост, здесь такое начнется... И к тому же...
      - Что к тому же?
      - Прошлой ночью, точнее вчера утром, этот мерзкий педик Ахрон притащил своего дружка - между прочим, сержанта полиции. К счастью, он полный тупица. Но все равно, нам следует быть осмотрительнее.
      - Но почему, Ираклион? Почему? Вы - жрецы, врачи. Вы контролируете эту планету. Ведь вам ничего не стоит восстановить равновесие в количестве мужчин и женщин, вернуть естественное положение вещей.
      - Ты не понимаешь...
      - Ты всегда так говоришь. Но ты же сам видишь, что мы хорошо образованы. Мы - нечто вроде гетер Древней Греции. Я знаю, что нас все время балуют, потакают нашим прихотям - но только в этих стенах. Нас никто не видел за пределами этого здания. А как живут женщины на Латтерхейвене, Терре и на других планетах, колонизированных людьми?
      - Ты не понимаешь, Салли.
      - Нет. Конечно, нет. Я ведь всего лишь женщина. И ты явно не хочешь меня, так что я возвращаюсь к себе. В гарем.
      Последнее слово, произнесенное с презрением и неудовольствием, было совершенно неизвестно Брасиду.
      - Как пожелаешь.
      - А в следующий раз, когда ты придешь ко мне, я буду очень занята.
      Дверь полностью открылась, но Брасид не стал прятаться и продолжал наблюдать. Из комнаты вышли двое. Они смотрели в противоположную сторону, поэтому не заметили высунувшуюся из-за угла голову сержанта. Тот, что был меньше ростом, был одет в короткую черную тунику из полупрозрачного материала. Блестящие каштановые волосы были необычайна длинными, они спадали на плечи, стекали по спине, частично прикрывая округлые, ненормально полные ягодицы. Незнакомец зашагал по коридору - мягко и грациозно, вызывающе покачивая бедрами. Брасид в изумлении следил за тем, как он удаляется. На его счастье, Ираклион тоже смотрел вслед аркадцу. Прежде чем доктор обернулся, Брасид быстро скрылся за углом коридора. Маленький аркадец в черной тунике ушел. Сержант поспешил вернуться к Ахрону. За спиной не раздавалось ни звука. Никто не пытался его преследовать. Только в детской, где находился Ахрон - кстати, что такое педик? - по-прежнему голосили младенцы.
      Поборов отвращение, Брасид приблизился к другу:
      - Могу я тебе помочь?
      - Ты все еще здесь, Брасид? Я думал, ты уже сто лет назад как сбежал... Принеси мне бутылочки из того круглого контейнера.
      Брасид подчинился. Пока он занимался этим важным делом, в комнату вошел доктор Ираклион.
      - Глазам своим не верю, сержант, - резко бросил он. - Вы уже второй раз являетесь сюда, мешаете няне выполнять его обязанности. Я пожалуюсь Вашему начальству.
      - Простите, доктор.
      - Этого недостаточно, сержант. Прошу Вас, уходите. Немедленно.
      Брасид вышел. Задержавшись в яслях, он ничего не выигрывал. Вероятно, стоит позвонить Диомеду, рассказать ему обо всем. Но что он, собственно, узнал? Что на Спарте действует целое гнездо шпионов с Аркадии... Шпионов? Что врачи каким-то образом связаны с ними? А как это связано с появлением "Искателя III", корабля, в состав экипажа которого тоже входят обитатели Аркадии?
      Прекрасно, пробормотал себе под нос Брасид. Просто прекрасно.
      Он позвонил Диомеду из первой же телефонной кабинки, которую ему удалось найти, но начальник службы безопасности не ответил. Вернувшись в казарму, Брасид снова набрал его номер - тот же результат. Сержант взглянул на часы, пожал плечами и отправился в свою комнату.
      Брасид завтракал. Он собирался отправиться в космопорт, когда за ним пришли от капитана Ликурга.
      - Сержант, на тебя поступила жалоба, - сказал капитан. - От доктора Ираклиона, из яслей. В будущем старайся не мешать няням... выполнять их обязанности.
      - Слушаюсь, сэр.
      - И еще кое-что, Брасид...
      - Да, сэр?
      - Я передал жалобу доктора капитану Диомеду. Как я понимаю, ты действуешь именно по его приказу.
      Глава 10
      Утром Диомед прислал в казарму машину, чтобы забрать Брасида. День снова был ясный, и поездка до космопорта оказалась приятной. Водитель был не расположен беседовать, что вполне устраивало Брасида. Он снова и снова прокручивал в уме то, что услышал от Диомеда. Что произошло? Что заставило начальника службы безопасности подозревать лиц, работающих в яслях? Впрочем, это не мешало сержанту наслаждаться свежим утренним воздухом, в котором витал легкий аромат пряных растений, созревающих на полях вдоль дороги.
      Над портом по-прежнему кружили воздушные корабли. Машина приближалась к территории космопорта. Брасид заметил, что за ночь в окрестностях развернули части моторизованной артиллерии и несколько эскадронов кавалерии. Что бы ни задумал Джонграймс, полицейский батальон тоже готов будет вступить в схватку с врагом. Однако в глубине души Брасид радовался, что не стоит сейчас в оцеплении. Как правило, первыми в бой идут рядовые гоплиты - такие, как он сам - и они же его заканчивают. Случалось, что тяжеловооруженная кавалерия, и тем более артиллерия так и не принимали участия в схватке.
      Главные ворота неспешно открылись, впуская машину. Дежурный охранник отдал честь - скорее автомобилю, чем тому, кто в нем находился, отметил про себя Брасид. Поднимая клубы пыли, машина лихо затормозила прямо перед входом в офис службы безопасности. Диомед стоял в проеме. Он чихнул, бросил гневный взгляд на водителя и ушел внутрь. Брасид подождал, пока немного осядет пыль, и только потом вышел из машины.
      - Ох уж этот Агис! - проворчал капитан Диомед в ответ на бодрое и вполне официальное приветствие Брасида. - Дождется, что я переведу его в пехоту!
      - Я видел, что он тормозил точно так же, когда привозил Вас, сэр.
      - Хм... Это иное дело, юноша. Ну ладно, он хотя бы доставил тебя вовремя. В точности по приказу.
      - Я готов отчитаться, сэр!
      - Уже? Похоже, ты времени не теряешь! - Диомед хищно улыбнулся. Кстати, мне уже звонил капитан Ликург, передавал жалобу доктора Ираклиона. И что же тебе удалось узнать?
      Брасид обладал профессиональной памятью, а потому во всех подробностях пересказал начальнику то, что видел и слышал накануне в яслях. Диомед внимательно выслушал его, а потом спросил:
      - И что ты об этом думаешь?
      - Эти... аркадцы... На момент приземления "Искателя III" они уже были на Спарте, сэр.
      - Аркадцы? О, да. Андроиды с двумя орудиями на груди. И ты тоже слышал эту уличную сплетню? Как, по-твоему, они сюда добрались?
      - Возможно, были секретные посадки кораблей, сэр. Может быть, их доставили с грузом на "Латтерхейвен Венере" и "Латтерхейвен Гере".
      - И в обоих случаях служба безопасности оказывается не на высоте, не правда ли? А заодно и полицейские, которые дежурят в порту - если верить второй версии.
      - Не было нужды присылать сюда взрослых, сэр. Они могли спрятать детей. Помните огромные ящики, что привозят с Латтерхейвена? Их усыпили, чтобы они не шумели и не привлекали внимания охраны...
      - Остроумно, Брасид. Очень остроумно. Но я не раз бывал на борту "Геры" и "Венеры". Поверь, эти корабли не способны перевозить кого бы то ни было, помимо основного экипажа. Даже детей. Это просто летающие баржи, разделенные внутри на несколько отсеков. Там негде спрятаться.
      - Но ящики?
      - Нет. Живой организм не может в течение длительного времени находиться в замкнутом пространстве и не оставить никаких следов.
      - Но ведь они откуда-то взялись, сэр. Я имею в виду - эти существа с Аркадии.
      - Естественно. Они должны были произрасти от своих отцов или появиться из Машины рождения, - Похоже, Диомед находил этот разговор забавным. Откуда-то они, безусловно, появились. Вопрос в том, почему?
      - Прошлой ночью мне показалось, что этот аркадец нравится Ираклиону. В этом было что-то... непристойное.
      - А что ты чувствуешь, когда видишь аркадца?
      Брасид покраснел, замялся, а потом пробормотал:
      - Я уже говорил Вам, сэр. Эти существа обладают странной, злой притягательностью.
      - Пожалуй, что так. Именно так. Вот почему мы должны попытаться разрушить любой заговор, в который они вовлечены, - Диомед взглянул на часы. - Итак, мой план остается в силе. Совет одобрил мое предложение разрешить экипажу "Искателя" покинуть корабль. Сегодня ты возьмешь мою машину и шофера и будешь сопровождать капитана Джона Граймса и доктора Маргарет Лэзенби в город, где они будут удостоены аудиенции царя и Совета. Тебе предстоит не только сопровождать, но и охранять их. Поэтому вооружись.
      - Мне следует защищать... их, сэр?
      - Да. Полагаю, что так. Но в первую очередь ты должен защищать царя. Откуда мы можем знать - вдруг они воспользуются ситуацией и попытаются поразить его каким-нибудь оружием? Ты должен постоянно находиться рядом с ними. Ты должен быть готов их остановить. Конечно, вокруг будет достаточно моих людей, но не дожидайся их помощи, действуй безотлагательно.
      - Есть, сэр.
      - Вот и отлично. А теперь пойдем на корабль и сообщим им, что договорились об аудиенции.
      Младший офицер встретил их у входа в шлюз и проводил к капитану. Граймс уже облачился в парадную форму. До чего же ему жарко и неудобно во всем этом, подумал Брасид. Он окинул фигуру командира корабля взглядом профессионала, прикидывая, где может быть спрятано оружие. Но Джон Граймс не прятал оружие. Оно было на виду и выглядело не слишком опасным. Это был длинный кинжал с инкрустированной золотом рукояткой в золоченых ножнах, который висел на левом бедре. Скорее для вида, чем для боя, решил Брасид.
      При виде гостей Джон Граймс улыбнулся:
      - Терпеть не могу всю эту мишуру. Но, полагаю, я должен показаться во всей красе. Доктору Лэзенби куда проще. Пока никому не пришло в голову придумать парадную форму для женщин-офицеров.
      В дверь постучали, и вошел Маргарет Лэзенби. Он был одет почти так же, как накануне, только одеяние было ярче по цвету и украшено пуговицами вероятно, это был костюм для особых случаев. Он тоже приветливо обратился к гостям корабля:
      - Доброе утро, капитан Диомед. Доброе утро, сержант. Вы с нами, капитан?
      - К сожалению, нет. У меня есть срочные дела здесь, в порту. Но Брасид будет сопровождать вас. И еще, я выделил две колесницы, которые будут следовать за вашей машиной по дороге в город.
      - Колесницы? Вы имеете в виду легкие танки - те, что я видела из рубки?
      - Танки? - недоуменно переспросил Диомед. - Что это такое?
      - У нас так называются бронированные самоходные установки на гусеничном ходу.
      - А что значит "гусеничный ход"?
      - Понимаете, капитан, - вмешался Граймс, - вместе с новым поколением в языке появляются новые слова, а старые выходят из употребления. Очевидно, на Спарте нет механизмов на гусеничном ходу. Поэтому это слово все равно не имеет для вас никакого смысла. Однако мы будем рады предоставить в ваше распоряжение библиотеку микрофильмов. Вы сможете ознакомиться с "Галактической энциклопедией"...
      - Благодарю вас, лейтенант-коммандер, - Диомед взглянул на наручные часы. - Позвольте предложить Вам и доктору Лэзенби последовать на аудиенцию.
      - А членам нашего экипажа позволено выходить из корабля?
      - Это во многом зависит от того, какое впечатление вы произведете на царя и его Совет.
      - Где моя пилотка? - пробормотал Граймс, потом встал и огляделся. Затем, быстро направившись к двери, он взял с полки странный головной убор черного цвета, расшитый золотом, водрузил его на голову и с пафосом произнес:
      - Веди, Макдуф.
      - По-моему, "бей, Макдуф", - заметила Маргарет Лэзенби.
      - Хорошо-хорошо.
      - Кто такой Макдуф? - поинтересовался Диомед.
      - В общем, он мертв. Он был кавдорским таном.
      - Где находится Кавдор?
      Граймс тяжело вздохнул.
      Брасид не мог понять, почему поездка в город оказалась такой приятной.
      Граймс, Марагарет Лэзенби и он сам расположились на заднем сиденье, причем обитатель Аркадии сел между ними. Эта близость вызывала странное волнение - и Брасид чувствовал себя очень неловко. Потом Маргарет Лэзенби наклонился в его сторону, чтобы рассмотреть дерево-медузу и стаю гарпий на его ветвях... и внезапно оказалось, что странные наросты на груди пришельца, которые не могла скрыть строгая туника - теплые и мягкие. Похоже, версия о встроенном оружии неверна.
      - Какие удивительные птицы! - воскликнул аркадец.
      - Это гарпии, - объяснил Брасид.
      - Их круглые тела похожи на человеческие головы, правда? Совсем как в греческих мифах!
      - Так Вы изучали наши легенды? - изумился Брасид.
      - Конечно, - улыбнулся Маргарет Лэзенби. Губы у него были ярко-красными, что подчеркивало белизну зубов. Неужели это естественный цвет? - Но это ведь не только ваши легенды. Они принадлежат всему человечеству.
      - Полагаю, что так. Адмирал Латтер, должно быть, вывез с собой целую библиотеку.
      - Адмирал Латтер? - недоуменно переспросил Маргарет Лэзенби.
      - Основатель поселений на Латтерхейвене. Я удивлен, что Вы ничего о нем не слышали. Его отправили со Спарты для колонизации соседней планеты, но он объявил себя царем нового мира и не вернулся назад.
      - Какая прекрасная история, - пробормотал обитатель Аркадии. - И прекрасно подходит для объяснения фактов. Скажите, Брасид, вы когда-нибудь слышали о Третьей волне экспансии? А о капитане Джоне Латтере, капитане транспространственного корабля "Юта"? Ну, или хотя бы о Первой волне экспансии?
      - Вы говорите загадками, Маргарет Лэзенби.
      - Вы сами и ваш мир, Брасид - тоже загадка, которую необходимо раскрыть.
      - Осторожнее, Мэгги, - предупредил Джон Граймс.
      Обитатель Аркадии обернулся к капитану, и Брасид поневоле обратил внимание на необычно округленное бедро и зад своего соседа, обтянутые форменным килтом.
      - Но, Джон, ведь они должны когда-то узнать правду. И я надеюсь, что Брасид простит мне, если я использую его в качестве подопытного кролика. Мне как будто хмель ударил в голову! Такой великолепный, свежий воздух - после того, как мы несколько недель сидели точно в жестяной банке. Ты только взгляни на эти дома! При такой архитектуре у них должны быть настоящие колесницы, а не эти самобеглые кучи металлолома. А посмотри на Брасида! Оружие выглядит странновато, но в остальном...
      - Я обыкновенный гоплит, - гордо произнес Брасид. - Я принадлежу своему городу-государству. Обычно мы вооружены только мечами и копьями.
      - Наручных часов в древней Спарте тоже не было, - заметил Граймс.
      - О, это просто вопрос удобства, Джон! Не может же он носить на руке песочные или солнечные часы!
      - Это... фальшивка, - буркнул Граймс.
      - Это и есть фальшивка, разве нет? - Маргарет Лэзенби явно разволновался и говорил торопливо, почти взахлеб. - Вот бы разобраться, как здесь все устроено! Я как раз проштудировала историю Эллады... Что это за животные, Брасид? Похожи на лысых волков.
      - Это мусорщики. Они помогают поддерживать городские улицы в чистоте. Существует несколько видов, многие живут в диких условиях, на холмах и равнинах. Вот те - настоящие волки.
      - А вон тот... смотри, сиамские близнецы! И им, похоже, больно... Неужели ничего нельзя сделать, чтобы избавить их от страданий?
      - Что в этом такого? Просто почкование. Разве вы как-то иначе воспроизводите потомство? Или вы, подобно нам, используете Машину рождений, изобретенную Лакедемоном? - Брасид помолчал. - Но я думаю, у вас должна быть такая машина.
      - Конечно, - отозвался Граймс, а Маргарет Лэзенби покраснел. Похоже, он воспринял это как пикантную шутку.
      Последовала долгая пауза.
      - Слава Греции и величие Рима, - прошептал наконец Маргарет Лэзенби. Простите, Брасид, но здесь кое-чего не хватает. На ваших улицах... какого-то блеска, что ли. И ни одной женщины... это так странно. Конечно, обыкновенная греческая домохозяйка не представляла собой ничего выдающегося, но гетеры... Они могли бы служить украшением городов.
      - А разве в Спарте были гетеры? - спросил Граймс. - По-моему, только в Афинах.
      "У нас на Спарте есть гетеры", подумал Брасид - но только подумал. То, что он видел и слышал в яслях, должно оставаться тайной. Салли (еще одно нелепое имя!) назвал себя гетерой. Но кто такие гетеры? Этого Брасид не знал.
      - У них были женщины, - продолжал Маргарет Лэзенби. - И некоторые из них, должно быть, выглядели весьма привлекательно, даже по нашим меркам. Другое дело, что в Спарте всегда главенствовали мужчины. В других греческих городах...
      - Там впереди, Брасид - это дворец? - перебил Граймс.
      - Да, сэр.
      - Поосторожней, Мэгги. Следи за тем, что делаешь... и за своим языком в особенности.
      - Слушаюсь, капитан.
      - Полагаю, Брасид, что вы сообщите обо всем, что слышали, капитану Диомеду?
      - Конечно, сэр.
      - Все правильно, - пожал плечами Маргарет Лэзенби. - Когда новости разойдутся, эти псевдо-спартанцы поймут, чего были лишены все это время.
      - Интересно, чего заслуживает такая потеря? - усмехнулся Граймс. Сочувствия или зависти?
      - Заткнись! - прошипел его подчиненный.
      Глава 11
      Брасид был во дворце не впервые, но всякий раз его охватывало благоговение - правда, сейчас он старательно скрывал свои чувства. Бесконечные колоннады, высокие залы, в каждом из которых стояла статуя кого-нибудь из великих героев, фрески, изображающие сражающихся воинов или сцены охоты... Он шел по анфиладе, сопровождая пришельцев - не без удовольствия отмечал, как те то и дело сбиваются с шага. Воинственный лязг доспехов наполнял его гордостью - по правую и по левую руку стройно маршировал эскорт гоплитов. Он восхищенно глядел на герольдов, сжимавших длинные медные трубы. Они миновали ряды царских гвардейцев - неподвижных, застывших во внимании, держащих наготове копья со сверкающими наконечниками - ровно в ряд. Брасид отметил с неодобрением, что Джон Граймс и Маргарет Лэзенби потихоньку переговариваются между собой.
      - Вот тебе еще парочка анахронизмов, Мэгги. Эти стражники. В руке копье - на поясе шоковый пистолет...
      - О да. Полюбуйся на эти росписи. Охота на свиней - эти животные похожи на диких кабанов - верхом на мотоциклах. Следует признать, у них хорошие художники и скульпторы.
      - Такая агрессивная маскулинность немного не в моем вкусе. Честно говоря, я вообще не люблю мужские статуи.
      - Чего еще от тебя ждать... Наверно, тебе больше нравятся эти жеманные нимфочки, которыми повсюду украшают интерьеры. Видеть их не могу.
      - Чего еще от тебя ждать.
      Брасид слегка обернулся.
      - Потише, пожалуйста. Мы приближаемся к трону.
      Старший офицер эскорта что-то коротко скомандовал. Гоплиты остановились. Герольды поднесли к губам мундштуки, и раздался долгий, диссонирующий вой, после секундного перерыва звук повторился. В широком портале, обрамленном колоннами, появился офицер в сверкающих доспехах.
      - Кто идет? - торжественно спросил он.
      Герольды отозвались в унисон:
      - Джон Граймс, капитан звездного корабля "Искатель". Маргарет Лэзенби, его офицер.
      - Входи, Джон Граймс. Входи, Маргарет Лэзенби.
      Старший офицер эскорта отдал приказ, и под громкое бряцание доспехов и лязг кованых сандалий процессия двинулась вперед - правда, существенно сбавив шаг. Проходя портал, гоплиты салютовали. Снова взревели трубы - и короткий удар: гвардейцы разом опустили копья.
      Царь восседал на троне, выкрашенном в черный цвет. Золоченые доспехи, с которыми простая железная корона выглядела почти неуместно, густая борода царь был единственным человеком на Спарте, которому позволялось носить бороду. Перед ним, в строго установленном порядке, расположились на мраморных скамьях члены Совета. Врачи в алых одеяниях, инженеры - в пурпурных, философы - в черных, генералы - в коричневых и адмиралы - в синих. Маленькая группа илотов - агрономы в зеленых туниках, промышленные специалисты - в серых. Все они с любопытством смотрели на людей, прилетевших на неизвестном корабле. Брасид заметил, что при виде Маргарет Лэзенби никто из врачей не выказал удивления - скорее, они были озадачены. Они смотрели на аркадца, как на что-то знакомое... и как-то... виновато?
      Нимало не смущаясь всеобщим вниманием, Граймс эффектно отсалютовал.
      - Ты можешь приблизиться, лейтенант-коммандер Джон Граймс, - произнес царь.
      Граймс повиновался и сделал два шага в сторону трона - четко, как на параде.
      - Вольно. Чувствуй себя свободно, Джон Граймс.
      Последовала долгая пауза.
      - Нам сказали, что вы прибыли из иного мира - из мира, который находится за пределами владений Спарты и Латтерхейвена. Нам сказали, что вы представляете здесь государство, которое называет себя Межзвездной Федерацией. Надо понимать, что под этим подразумевается некое единство. И каково ваше дело на Спарте?
      - Ваше Величество, моя миссия состоит в том, чтобы провести описание планет, колонизированных людьми в этой части космоса.
      - Члены Совета позаботятся о предоставлении всей необходимой для этого информации. Но нам также сказали, что ты и твои офицеры желают сами осмотреть наш мир. Такой привилегии никогда не удостаивались экипажи кораблей с Латтерхейвена. Могу я поинтересоваться вашими мотивами?
      - Ваше Величество, помимо формальной описи мы проводим дополнительные исследования.
      - Исследования?
      - Да, Ваше Величество. Миров, подобных Вашему, известно очень мало. Существуют миры - и ваш относится к их числу - о которых нам следует знать гораздо больше.
      - А эта ваша Федерация...
      Брасид наблюдал за царем. Казалось, ответы Джона Граймса совершенно его не удивляют. С каким спокойствием он принял утверждение о существовании иных миров! Даже упоминание фантастической Федерации не вызвало у него изумления.
      - Правда ли, что Федерация обладает внушительной военной мощью?
      - Безусловно, Ваше Величество. Мой корабль - всего лишь маленькая и не слишком значительная единица нашего флота.
      - В самом деле? А ваше местонахождение известно?
      - Передвижения любого судна находится под непрерывным контролем особой службы.
      - Итак... итак, предположим, что на Спарте с твоим кораблем и твоим экипажем произошел несчастный случай. Означает ли это, что вскоре мы можем ожидать визита одного или нескольких более крупных боевых кораблей вашего флота?
      - Именно так, Ваше Величество.
      - Мы сможем справиться с ними, сэр! - вмешался в разговор дородный спартиат в синем одеянии.
      Царь резко повернулся к нему:
      - Ты можешь, адмирал Филк? Действительно можешь? Мы хотели бы разделять твою уверенность. Но не можем. Не имеет значения, как и кем были колонизированы планеты Федерации. Важно то, что у них есть собственные космические корабли, а у нас их нет. Более того: у них есть боевые корабли, которых нет даже у Латтерхейвена. Мы лишь скромный правитель, не решаемся давать советы в области навигационной тактики, но мы напоминаем, что космические крейсера могут находиться на орбите, не входя в атмосферу - а значит, оставаться вне пределов досягаемости наших воздушных кораблей. И наносить удары по нашим городам - прямо с орбиты. Прими это к сведению, Филк. Царь снова обернулся к Граймсу.
      - Итак, лейтенант-коммандер, ты просишь позволить тебе и твоим людям свободно передвигаться по нашей планете?
      - Да, именно так, Ваше Величество.
      - Некоторые ваши привычки и действия могут показаться нашим людям странными. Вы не должны вмешиваться в нашу жизнь. Вы должны делиться сведениями, новой для нас информацией только с теми, кто обладает достаточной квалификацией, чтобы освоить эти знания.
      - Разумеется, Ваше Величество.
      - Сэр! - на этот раз в разговор вмешался один из врачей. - Со всем почтением прошу вас дать подобное разрешение лишь тем членам экипажа, которые являются людьми.
      - И чем продиктована твоя просьба, врач? Мы просим того, кто носит имя Маргарет Лэзенби, подойти ближе, чтобы мы могли лучше рассмотреть его.
      Аркадец медленно приблизился. Взглянув в лицо пришельца, Брасид отметил, что заносчивости у него поубавилось. И все же в его движениях по-прежнему было что-то вызывающее. Достаточно ли этого, чтобы царь отдал приказ о наказании? В любом случае, это будет изрядной несправедливостью. Главная ответственность за позор должна лечь на Джона Граймса: капитан обязан поддерживать более жесткую дисциплину на вверенном ему корабле.
      Креспонт, царь Спарты, с интересом разглядывал инопланетного астронавта.
      - Мне сказали, что ты родом с Аркадии.
      - Это так, Ваше Величество.
      - И что ты принадлежишь к расе космических путешественников.
      - Да, Ваше Величество.
      - Повернись кругом, пожалуйста. Медленно. Маргарет Лэзенби подчинился, но заметно покраснел.
      - Ну, что же... - пробормотал царь. Он развернулся на троне так, чтобы видеть лица членов Совета. - Вы все его видели. Вы все видели, что обитатели Аркадии меньше ростом, чем обычные люди, сложены они более хрупко. Неужели вы думаете, что они могут представлять угрозу для кого-то из наших воинов или даже илотов? Тысячи таких существ с полным вооружением могли бы быть опасны, но... - он обернулся к Граймсу: - Сколько их в вашем экипаже, лейтенант-коммандер?
      - Десять, Ваше Величество.
      - Десять этих существ с деформированными телами, слабого сложения, без оружия... Нет, они не могут быть опасными. Очевидно, что, являясь членами экипажа "Искателя", они способны гармонично сосуществовать с людьми. Мы повторяем: они не представляют никакой опасности.
      - Сэр! - врач, который первым заговорил об обитателях Аркадии, снова встал. - Вы ничего не знаете об этих созданиях. Вы не знаете, насколько коварными они могут быть.
      - А ты с ними знаком, доктор Павсаний? Если так - объясни, откуда ты о них узнал?
      Член Совета побледнел, как полотно, и с трудом перевел дыхание.
      - У нас есть опыт, сэр, - пробормотал он, запинаясь. - Мы осматриваем новорожденных и решаем, кому из них жить, а кому - нет. Есть признаки, сэр, очевидные признаки. Вот... - он указал на Маргарет Лэзенби, - посмотрите сами.
      - В самом деле, доктор Павсаний? Мы признаем, что ребенок, произведенный машиной рождения, и имеющий такие деформации в области груди, подлежит уничтожению, но каким образом эти деформации отражают особенности характера?
      - Коварство написано у нее на лице, сэр.
      - У нее? Ты как-то странно выражаешься, доктор.
      - Просто оговорился, сэр... У него на лице...
      - Маргарет Лэзенби, прошу тебя, повернись лицом. Посмотри на Нас.
      Царь провел ладонью по короткой бородке, приглаживая ее.
      - Мы не можем прочитать никаких следов коварства по твоей наружности. Твое лицо мягкое и нежное, словно у того, кто ухаживает за младенцами. Ты не похож на воина, но в твоем взгляде есть прямота и мужество. Твое лицо кажется мне честным.
      - Сэр! - доктор Павсаний был близок к отчаянию. - Не забывайте, что она... он является представителем инопланетной цивилизации. Выражение лица может быть обманчиво. Например, дикий кабан порой улыбается, но вовсе не от дружелюбия. Он улыбается, когда впадает в ярость.
      - Так же иногда поступают люди, - царь улыбнулся, его зубы сверкнули белизной, оттененной на фоне смуглой кожи и темной бороды. - Мы тоже начинаем испытывать ярость, и мы улыбаемся, когда члены Совета берут на себя смелость указывать нам, как вести наши дела. - Он повысил голос: - Стража! Удалите этого человека.
      - Но, сэр...
      - Довольно.
      Четверо гоплитов вывели врача. У самого выхода он попытался сопротивляться, но тщетно. Никто из его коллег в алых одеждах не решился выступить в защиту. Брасид с мрачным удовлетворением отметил это. Царь Кресфонт знает, в чем заключается его реальная сила. В нас, воинах.
      - Лейтенант-коммандер Граймс!
      - Ваше величество?
      - Мы приняли решение позволить вам провести инспекцию. Ты и твои офицеры - и люди, и выходцы с Аркадии - могут покидать корабль, при условии, что вы будете ставить в известность капитана Диомеда и передвигаться в сопровождении нашего эскорта. Это ясно?
      - Совершенно ясно, Ваше Величество. Мы увидим только то, что нам позволят увидеть.
      - Ты правильно понял. А теперь Нам предстоит обсудить ряд вопросов с членами Совета. Удалитесь.
      Граймс отсалютовал и вместе с Маргарет Лэзенби неторопливо направился к выходу. Брасид шел следом за ними. Когда они миновали двери, к ним присоединились воины, сопровождавшие их ранее до самого зала.
      Когда они покинули дворец и шли к ожидавшей их машине, Граймс спросил:
      - Брасид, а что станет с врачом? Тем, которого вывели из зала.
      - Вероятно, его обезглавят. Ему повезло.
      - Повезло?!
      - Да. Если бы он не был врачом и членом Совета, ему бы отрубили руки и ноги, а потом выбросили умирать на склоне холма, там, куда выбрасывают исключенных детей.
      - Вы шутите, Брасид! - воскликнул Маргарет Лэзенби.
      - Шучу? Конечно, нет.
      Обитатель Аркадии обернулся к Граймсу:
      - Джон, неужели мы не можем ничего сделать?
      Граймс покачал головой:
      - Что бы мы ни сделали, это приведет к гибели куда большего числа людей. Кроме того, мы получили строгий приказ не вмешиваться.
      - Это очень целесообразно, - горько заметил Маргарет Лэзенби. - Один человек должен умереть во имя блага людей.
      - Осторожнее, Мэгги, здесь могут быть "жучки". Вспомни, что мы не являемся членами Совета.
      - Звучит как слова древнего морского офицера. Я часто думаю, что эпоха "дипломатии канонерок" может дать массу материала для размышлений.
      Глава 12
      По дороге в космопорт никто не проронил ни слова. Брасид понял, что оба чужака потрясены, услышав об участи, которая ожидает Павсания. Но почему? Этого Брасид не мог понять. Безусловно, в их мире - ив любом мире - дерзость по отношению к царю должна быть наказана быстро и сурово. И тем более странно, учитывая, что врач выступал против них, а не в их поддержку.
      Машина ехала по городским улицам, впереди двигалась одна из колесниц, расчищая дорогу, вторая замыкала группу. Кругом собралась толпа зевак похоже, весть о присутствии инопланетян в городе разнеслась быстро. Все - и спартиаты, и илоты - с неприкрытым любопытством разглядывали обитателя Аркадии.
      Маргарет Лэзенби передернула плечами.
      - Джон, мне не нравится эта планета - совсем не нравится. Не раз говорили, как хорошо оказаться единственной женщиной в мире мужчин. Я так не думаю. Меня словно раздевают десятки глаз. Ты знаешь, я боялась, что царь и впрямь прикажет мне раздеться.
      - Не понимаю, почему это тебя беспокоит, - ответил Джон Граймс. - Я думал, что на Аркадии вас воспитывают истинными нудистами.
      - Я тоже не понимаю, почему это его смущает, - подтвердил Брасид. Если, конечно, он не стесняется своего уродства.
      Маргаретлэзенби взорвался.
      - Начнем с того, сержант, что я не урод. Во-вторых, правильно говорить обо мне, употребляя местоимения "она" и "ее". Вам ясно?
      - Эти местоимения употребляются по отношению к инопланетянам, которые отличаются... формой тела? - поинтересовался Брасид.
      - Да. И еще, в качестве личного одолжения: Вы не могли бы в дальнейшем воздержаться от замечаний по поводу формы моего тела?
      - Хорошо, - кивнул Брасид, но не удержался от комментария: - На Спарте нет деформированных.
      - В физическом смысле - безусловно, - парировал Маргарет Лэзенби, после чего воцарилась напряженная тишина, которую не нарушил никто, вплоть до прибытия в космопорт.
      Брасид покинул космонавтов у ограждения и отправился в здание службы безопасности. Он нашел Диомеда в офисе, шумно поглощающим свой обед. Капитан службы безопасности махнул ему рукой, указывая на еду и питье, стоявшие перед ним на столе:
      - Угощайся, юноша. И рассказывай. Но только самые важные детали. Я уже знаю, что царь позволил Джонграймсу и его экипажу проводить исследования. Мне сообщили, что Павсаний лишился головы. А каковы твои впечатления?
      Брасид с удовольствием налил себе кружку пива. Офицерам давали более крепкие напитки, чем рядовым гоплитам и даже сержантам. Брасид надеялся: придет день - и он, наконец, сможет наслаждаться этим достойным питьем в открытую. Брасид жадно хлебнул, а потом сказал:
      - Забавный, наверное, мир, из которого они прибыли. Для начала: похоже, у них нет никакого почтения к царю. Конечно, они держались вежливо, все делали и говорили правильно, но... Я чувствовал, что они на самом деле смотрят на него свысока. А еще... они были потрясены, сэр, по-настоящему потрясены, когда я сообщил им, что будет с Павсанием. В это трудно поверить.
      - При моей работе вообще редко приходится кому-нибудь и во что-нибудь верить. Но продолжай.
      - Этот Маргаретлэзенби, аркадец. Она, кажется, испытывает ужас от мысли о том, чтобы раздеться.
      - Как ты сказал? Она?
      - Да, сэр. Она сказала мне, что к представителям ее расы надо обращаться именно так. Вы знаете, мне это почему-то показалось правильным.
      - Продолжай.
      - Помните, сэр, мы видели картину в кабине коммандера-лейтенанта Граймса - сцену на берегу в Аркадии? Там все были обнажены.
      - Хм... И ты обратил внимание, что на той картине людей и аркадцев примерно поровну. Довольно неприятно сознавать, что ты - единственный, кто хуже других. Быть хуже других и при этом составлять явное меньшинств - это уже слишком. Его - ее - слова могли быть порождены этим чувством. Но, Брасид, как об этом зашла речь?
      - Когда мы возвращались в порт, она сказала, что чувствует себя, словно все люди раздевают ее глазами. (Почему она вызывает у людей такое желание? Я и сам не раз ловил себя на мысли, что хочу увидеть ее без одежды.) И она сказала, что боялась, не прикажет ли царь Кресфонт снять форму перед ним и перед Советом.
      - У людей иногда бывают весьма причудливые фобии. Ты, конечно, слышал о Телекле?
      - Лидийский генерал?
      - Он самый. Очень храбрый человек, это видно из его послужного списка. Но стоит гарпии влететь в его палатку, он готов обмочиться со страху, Диомед взял кость с изрядным куском мяса и задумчиво уставился на нее. - Так что не стоит думать, что этот аркадец проявляет исключительно нечеловеческие реакции, - Диомед сально улыбнулся. - Она может быть более человечной, чем ты можешь вообразить.
      - Что Вы имеете в виду, сэр? Что Вам известно? Диомед махнул костью в сторону сержанта.
      - Только то, что мне рассказывают мои офицеры. Поскольку я всего лишь глава службы безопасности, мне вообще никто ничего не говорит. Кстати, ты напомнил мне: я кое-что должен тебе сообщить. Твой маленький друг Ахрон все утро тебе названивал - прямо сюда, в офис, хотел с тобой поговорить, капитан помрачнел. - Я не хочу, чтобы ты отвергал его - по крайней мере сейчас. Даже ради нового приятеля по играм.
      - Какой еще новый приятель, сэр?
      - О, не бери в голову. Просто перезвони Ахрону, вот и все. Пришельцы пришельцами, а нам еще нужно выяснить, что происходит в яслях. Хотя, как я уже говорил - полагаю, ты с этим согласишься - мне кажется, что тут есть какая-то связь.
      - Но, сэр, разве не проще будет провести там рейд?
      - Мне нравится моя работа, Брасид, но еще больше мне нравится ощущать голову у себя на плечах. Врачи - самые влиятельные из жрецов. Этот Павсаний... как ты думаешь, поступил бы царь подобным образом, если бы не знал, что коллеги испытывают к Павсанию неприязнь? Случилось лишь то, что он подставил себя под публичную казнь, вместо того чтобы быть убитым тайно.
      - Все это кажется мне таким запутанным, капитан.
      - Отлично тебя понимаю, Брасид, - Диомед покончил с костью и швырнул ее в мусорную корзину, а потом взял со стола мятые листы с жирными пятнами. Мы должны обдумать твое будущее расписание. На сегодня твоя работа в эскорте закончилась. Мне надо обсудить с капитаном Граймсом маршрут его экспедиции. А завтра нашему храброму пришельцу и его дружку с Аркадии придется обойтись без тебя.
      - Но почему, сэр?
      - Потому что ты будешь очень занят работой - работать придется руками. Попробуешь себя в непривычной роли. Тебе надо смешаться с илотами... и все такое. Сегодня днем позвонишь Алессису, он механик и заодно... ладно, об этом не стоит... Скажем так, он состоит у нас на службе. Алессис с группой работников займутся ежегодной проверкой холодильной установки на складах Андроника. Одним из рабочих будешь ты.
      - Но я ведь ничего не знаю о холодильных установках, сэр.
      - Алессис быстро тебя научит всему, что должен знать простой работник.
      - А другие илоты, сэр? Они же увидят, что я не из их бригады.
      - Не поймут. Алессис набрал новичков со всех окрестных деревень. В этой компании ты будешь единственным из большого города. Думаю, тебе понравится. Тем более что завтра твоего друга Ираклиона в яслях не будет. Его срочно вызвали в поместье. Насколько я слышал, там по неустановленным причинам случился пожар. Уничтожено множество хозяйственных построек.
      - По неустановленным причинам?
      - Разумеется.
      - Но какая связь между складами Андроника и яслями, сэр?
      - Пока не знаю. Но надеюсь узнать.
      Брасид вернулся в казарму на машине Диомеда, переоделся в гражданскую тунику и отправился в офис Алессиса, находившийся неподалеку. Инженер крепкий коротышка в тунике с пурпурной полосой - внимательно оглядел его с ног до головы.
      - Садитесь, лейтенант... Предупреждаю заранее, что завтра на работе я буду обращаться к Вам просто "эй, ты".
      - Я привык работать, сэр.
      - Как илот?
      - Да. Как илот.
      - Как тупой илот?
      - Если это потребуется.
      - Потребуется. Завтра Вы должны незаметно отделиться от группы и заблудиться. Вы пострадали на газовом заводе, и у Вас не в порядке с головой - такова ваша история на завтра. Предполагается, что я должен провести инструктаж по работе с холодильным оборудованием, но эти знания вам завтра не понадобятся. Я просто говорю илотам "поднимите это и положите туда", и это все. Они - мускулы, я - мозг. Ясно?
      - Да, сэр.
      - Отлично, - Алессис выдвинул ящик стола, вынул оттуда пачку бумаг и разложил их.
      - Умеете читать план?
      - Конечно.
      - Превосходно. Это - подвальный этаж складов Андроника. Электропроводка идет сюда, - кургузый палец ткнулся в нужную линию. - Вот по этой трубе. Здесь - вентиляция, здесь - компрессоры, все как обычно. Холодильные комнаты расположены этажом выше. Все, за исключением одной. Это камера глубокой заморозки - очень глубокой.
      - И нет никаких причин размещать ее именно в подвале.
      - Никаких. Равно как и помещать ее отдельно от других камер. Но это не самое странное.
      - А что?
      - В ней две двери, Брасид. Одна ведет в подвальный этаж, другая - в заднюю часть строения. Вторую дверь я обнаружил по чистой случайности, когда проверял изоляцию.
      - И куда именно она ведет?
      - В том-то и вопрос. Думаю, хотя и не уверен, что за ней должен быть туннель. И еще я думаю, что этот туннель ведет в ясли.
      - Но почему?
      Алессис пожал плечами:
      - Именно это наш общий друг Диомед и хочет разузнать.
      Глава 13
      Склад Андроника - черный куб без окон, уродливый, почти отталкивающий возвышался на противоположной стороне мощеной улицы, напротив изящного и соразмерного здания яслей. За пять минут до назначенного времени у главного входа на склад собралась группа работников, нанятых Алессисом, среди которых был и Брасид, одетый неряшливо. Его рабочий комбинезон был довольно грязным, а сам он старательно имитировал расхлябанную походку илота, стараясь избавиться от военной выправки и привычки к строевому шагу.
      Другие рабочие поглядывали на него, а он лениво разглядывал их. Кучка деревенщин из окрестных поселений, которые приехали в город в смутной надежде устроиться получше. Для них он был своим - просто более чистый, более сытый, и чуть более умный. Все они уже познакомились друг с другом. Наконец, кто-то решился обратиться к Брасиду:
      - Ты будешь бригадиром?
      - Нет, он придет с Алессисом, - пояснил Брасид.
      Инженер прибыл на летающей машине, бригадир сидел за нуль-том управления. Они выбрались наружу, мастер поспешил к задней дверце, нажал кнопку, расположенную сбоку от нее и скомандовал:
      - Давайте, пошевеливайтесь. Выгружайте инструменты.
      Брасид оказался первым - трудно забыть долгие годы тренировок, - и быстро организовал работу своей маленькой группы, которая занялась выгрузкой гаечных ключей, молотков, газовых баллонов и электрооборудования. Он услышал, как мастер сказал инженеру:
      - Кто этот новенький, сэр? Пожалуй, стоит нанять еще несколько таких ребят.
      Дверь здания медленно открылась. Брасид отметил про себя, что она была очень толстой. Судя по всему, бронированной. Она, казалось, могла выдержать заряд, обычно выпускаемый с колесницы, или даже огонь средней артиллерии: И вообще это строение больше напоминало крепость, чем торговый склад. Внутри их ждал человек в серой тунике специалиста по промышленности. Илот, хотя на привилегированном положении. Тем не менее, он приветствовал Алессиса не так, как приличествует низшему в отношении к высшему - кажется, даже с легкой снисходительностью.
      Группа потянулась внутрь здания. Инженер и мастер шли последними, Брасид как-то ненароком оказался во главе, остальные тащили оборудование. Освещение было слабым. Длинный прямой коридор с безликими металлическими стенами заканчивался еще одной дверью. И поразительная, почти стерильная чистота - такого на Спарте не увидишь нигде. Брасид тут же вспомнил помещения на корабле Джон Граймса. Но даже они не выглядели так... безжизненно.
      Дальняя дверь была надежно заизолирована, за ней находилась комната, забитая разнообразным оборудованием, о назначении которого Брасид мог только догадываться. Судя по всему - насосы, компрессоры и десятки каких-то датчиков с белыми циферблатами. Ничто не двигалось; все стрелки приборов находились на нулевой отметке.
      - У тебя есть все, что нужно, Алессис? - спросил промышленный специалист в серой тунике.
      - Думаю, да. После прошлого техосмотра сбоев не было?
      - Ни разу. Думаю, тебе не стоит напоминать, что основное внимание, как всегда - камере глубокой заморозки. Но "Гера" прибудет не раньше, чем через пару месяцев.
      - Не о чем беспокоиться, так куда спешить? - хмыкнул инженер, а затем обратился к мастеру: - Отлично, Кимон, начинай разбирать главный компрессор. Один из вас, - он пристально осмотрел рабочих, словно принимая решение, пойдет со мной в подвал и проверит камеру. Вот ты, парень. Бери молоток и пару отверток. И фонарь.
      Брасид открыл люк в полу, пропустил вперед Алессиса и последовал за инженером, умудрившись закрыть за собой люк без посторонней помощи. Это было не слишком сложно - толстая крышка оказалась на удивление легкой.
      В подвале всевозможных приборов оказалось еще больше, чем наверху, хотя, на неискушенный взгляд Брасида, они просто дублировали друг друга. Эти устройства тоже молчали. Впереди он увидел огромную, укрепленную дверь, которую и открыл, по распоряжению Алессиса.
      Охлаждение в комнате за дверью было отключено... и все же холод пробирал до костей. Действительно здесь было холодно - или только так казалось? Или было что-то еще? Это было...нечто непонятное, почти неуловимое - но по коже побежали мурашки. Словно миллионы голосов, слишком высоких - или слишком низких? - для человеческого слуха, кричат хором, в отчаянной попытке передать непонятное, но очень важное для них послание. Голоса мертвых? Должно быть, Брасид сказал последнюю фразу вслух, потому что Алессис отозвался:
      - Или нерожденных.
      - Что вы имеете в виду? - настойчиво спросил Брасид. - О чем вы?
      - Я... я не знаю, лейтенант. Кажется, кто-то произносит слова. Они доносятся до меня... откуда-то извне.
      - Но это ведь всего лишь камера глубокой заморозки, сэр.
      - Всего лишь камера глубокой заморозки. Но в ней слишком много дверей.
      - Я вижу только одну.
      - Их гораздо больше. Они замаскированы. Я случайно их обнаружил. Видите панель? Возьмите отвертку и отверните болты.
      Несмотря на отсутствие навыков такой работы - равно как и любой работы с инструментами - Брасид справился с задачей за несколько секунд. Затем, с помощью Алессиса, он приподнял панель и снял ее со стены, отставив в сторону. За ней начинался туннель, достаточно высокий, чтобы рослый человек мог пройти по нему, не сгибаясь, и достаточно широкий, чтобы по нему можно было пронести объемный груз, не испытывая никаких затруднений. Вдоль потолка туннеля тянулись трубы и провода, которые удалось заметить в свете фонарей.
      - Запасная система охлаждения, - пояснил Алессис. - Оборудование для яслей, ни больше, ни меньше. Предполагается, что я об этом не знаю. Туннель тоже снабжен изоляцией, и я не сомневаюсь, что после его активизации температура в нем опустится существенно ниже нуля.
      - И что я должен делать? - спросил Брасид.
      - Вы получаете приказы от капитана Диомеда, а не от меня. Насколько я понимаю, Ваша задача - провести осмотр. Это все, что я знаю. Если Вы попадетесь, я рискую своей шеей, поскольку обеспечил Вам прикрытие. Вы думаете - и я тоже - что все эти провода и трубы для чего-то предназначены. Безусловно, так оно и есть. Ну что же, в конце туннеля Вы найдете еще одну дверь, самую настоящую, и с обеих сторон она закрыта на "собачку", - Алессис на мгновение взял Брасида за руку. - Не нравится мне это. Все это слишком грязно, слишком многое рассчитано на импровизацию... Так что будьте осторожны.
      - Я постараюсь, - кивнул Брасид, засунув за пояс молоток и отвертку.
      В конце концов, он просто работник. Если попадет в переделку, лучше не иметь при себе оружия. А потом, не оглядываясь назад, он шагнул в туннель.
      Открыть дверь в дальнем конце туннеля не составило труда, болты были хорошо смазаны, Брасид отвернул их без малейшего шума, припал к толстому листу стали, обшитому изоляцией, и прислушался. Ни звука. Похоже, с той стороны никого нет - будем надеяться. Там, за дверью, неизвестное пространство. Будет весьма прискорбно, если кто-то уже поджидает - рано исключать такую возможность. Притаился за дверью, чтобы поймать Брасида. Но если дверь распахнется резко, тот, кто за ней прячется, сам рискует оказаться в ловушке.
      Брасид собрался с духом и резко распахнул дверь, удержав ее в последний момент. Удар о стену мог привлечь внимание.
      Пока все идет хорошо.
      Но что он рассчитывал увидеть?
      За дверью начинался коридор, который заканчивался еще одной дверью - на первый взгляд, тоже обшитой изоляцией. И она была заперта. Влево тянулся бесконечно длинный проход, полированный пол отражал неяркие огни ламп. Направо тянулся другой длинный проход, освещенный сходным образом. По обеим сторонам коридоров виднелись многочисленные, неравномерно расположенные двери.
      Брасид остановился, молчаливый и неподвижный, все его чувства обострились. В воздухе ощущался слабый аромат, смешанный с другими, более знакомыми запахами - антисептиков, машинного масла, готовящейся еды. Но этот аромат был слишком необычным, чтобы его не заметить. Тот же самый, едва уловимый аромат исходил от Маргарет Лэзенби. И от другого обитателя Аркадии по имени Салли, припомнил Брасид, - того, который был в этом здании. И, как ни странно, от доктора Ираклиона. Обычно от врачей пахнет настойками и прочими снадобьями, которые они применяют в работе.
      "Итак, - подумал он, - здесь есть аркадцы".
      "Итак, - сказал он самому себе, - я уже знал это".
      И что дальше?
      Его слух обострился до предела - только волевым усилием Брасид заставил себя не слышать биения собственного сердца, шелеста дыхания. Откуда-то издалека доносился приглушенный, еле уловимый рокот мотора. И голоса далекие, слабые, но Брасиду показалось, что он узнал серебристый смех обитателей Аркадии и шепоток текущей воды. Вода журчала тихо - но это был скорее плеск ручья, бегущего с холмов, чем шум городского водопровода.
      Он не хотел уходить слишком далеко. Но что он сможет узнать, оставаясь неподвижным? Брасид повернул налево - оттуда доносился смех и плеск воды. Он продвигался вперед медленно и осторожно, рука сжимала рукоятку молотка.
      Внезапно одна из дверей распахнулась. В проеме стоял человек, облаченный в длинное одеяние из мягкой ткани, стекающей красивыми складками. У него были длинные белокурые волосы, тонкие черты лица... и яркие красные губы обитателя Аркадии. Именно от него - от нее, поправил себя Брасид, исходил тонкий аромат, привлекший внимание сержанта.
      - Привет, - произнесла она высоким, но удивительно приятным голосом. Эй, привет! Новое лицо, клянусь жизнью! И что же ты делаешь в этой обители любви?
      - Я проверяю работу холодильного оборудования, сэр.
      - Сэр! - Она рассмеялась заливисто, но в этом смехе не было ничего злого или обидного. - Сэр! Похоже, дружек, нас разоблачили. Ты ведь не имеешь отношения к этому месту, не так ли?
      - Нет, сэр, нет...
      Аркадец вздохнул.
      - Такой красивый, мужественный парень - и я должна тебя выгнать. Но скоро наши искусные любовники присоединятся к нам для... э... для расслабляющих водных процедур в бассейне И если они обнаружат, что ты слоняешься там, где не положено... - он выразительно провел ребром ладони по горлу. - Такое уже случалось - в конце концов, долго ли будут искать какого-то илота? Но откуда ты пришел? О, я вижу. Ты, верно, один из механиков... Мой тебе совет: возвращайся побыстрее в свою нору и плотнее закрой за собой дверь.
      Брасид послушно развернулся и направился прочь, чтобы юркнуть в туннель.
      - Не так быстро, дружок, не так быстро.
      Неожиданно маленькая рука с окрашенными в красный цвет ногтями легла на его правое плечо и потянула. Брасид оказался с обитателем Аркадии лицом к лицу. В следующее мгновение его левого плеча коснулась другая ладонь аркадца - легкая, почти невесомая. Лицо незнакомца было совсем близко, яркие губы вздрагивали.
      И вдруг, так, словно это было самым естественным делом на свете, Брасид поцеловал его... ее. "Противоестественно! - кричал его внутренний голос, строгий и мрачный. - Противоестественно прикасаться и вступать в игры с монстром из чужого мира, даже приближаться к нему! Противоестественно! Противоестественно".
      Но руки Брасида уже обвились вокруг шеи аркадца. И он снова поцеловал ее - горячо, жадно, неуклюже. Внутренний голос слабел, теряя силу. Брасид ощущал грудью странные наросты на ее теле - мягкие и манящие, его бедра соприкасались с ее нежными, округлыми бедрами.
      Внезапно ее ладони скользнули между их телами, отталкивая его. Аркадец мотнул головой, ускользая от его губ.
      - Уходи, глупый! - настойчиво прошептала она. - Уходи! Если тебя найдут, то тебе конец. Уходи. И не беспокойся - я никому не скажу о тебе. И если у тебя есть хоть капля разума, ты тоже никому не расскажешь об этом.
      - Но...
      - Уходи!
      Брасид неохотно отступил и пошел назад, к туннелю. Закрывая за собой дверь, он услышал в коридоре шаги.
      Но никто не поднял тревогу. Его вторжение осталось незамеченным.
      Когда Брасид снова оказался в камере глубокой заморозки, Алессис с удивлением уставился на него:
      - Ты что, вступил в схватку? Твой рот... он в крови.
      Брасид отер губы тыльной стороной ладони и внимательно присмотрелся:
      - Нет, это не кровь. Я не знаю, что это такое.
      - Но что случилось?
      - Не знаю, - искренне ответил Брасид. Хотя он не испытывал стыда, его внезапно охватило отвращение. - Я не знаю. И вообще, я должен докладывать обо всем только капитану Диомеду.
      Глава 14
      - Итак, это был не тот аркадец, которого ты видел в прошлый раз? спросил Диомед.
      - Нет, капитан. По крайне мере, мне так показалось. Ее голос звучал иначе.
      - Хм... Похоже, в этих проклятых яслях настоящее гнездо аркадцев... И все, что... она... сделала - это обменялась с тобой парой фраз и предупредила, чтобы ты убирался, пока не появился кто-нибудь из врачей?
      - Это все, капитан.
      - Ты лжешь, Брасид.
      - Хорошо, - голос Брасида чуть дрогнул. - Я поцеловал его... ее, сэр. И это... - она... поцеловала меня в ответ.
      - Ты... что?
      - То, что я сказал, сэр. Ваши довольно туманные инструкции предписывали мне разузнать все, что будет возможно. Именно это я и сделал.
      - Действительно? И что же ты узнал?
      - Что эти... аркадцы... как Вы и говорили, способны оказывать гипнотическое воздействие. Особенно в случае физического контакта.
      - Гипнотическое воздействие? Хочешь сказать, прикосновение ее губ к твоим тебя усыпило?
      - Я не это имел в виду, сэр. Я понял, что теряю самообладание, что я готов делать то, что она от меня хочет.
      - И чего она хотела?
      - Я действительно должен говорить об этом, сэр? О, я знаю, что сношения с инопланетянами - это нечто противоестественное. Но она хотела именно этого.
      - А ты?
      - Сдаюсь. Я тоже.
      - Брасид, Брасид... Ты же знаешь: то, что ты мне только что рассказал, грозит тебе низведением до положения илота. Или хуже. Учись: наша работа порой требует нарушать закон во имя его укрепления.
      - Сэр, как полицейский я достаточно хорошо знаком с законом. Я не припоминаю ни одного положения, которое запрещает сношения с инопланетянами.
      - Я бы так не сказал, Брасид. Советую вспомнить одно правило: общение с экипажами прилетающих кораблей запрещено. Я думаю, что сношение можно квалифицировать как разновидность общения.
      - Но являются ли аркадцы, обитающие в яслях, членами экипажа прилетающих кораблей?
      - А кем еще они могут быть? Они ведь откуда-то взялись, - Диомед посмотрел на Брасида долгим и пристальным взглядом, но без осуждения. - По правде сказать, такой поворот дела меня даже радует. Ты узнал нечто новое об этих... созданиях. Аркадцах. Полагаю, тебе хватит силы, чтобы сопротивляться соблазну... Итак, что у нас на повестке? Думаю, этим вечером ты отправишься в ясли и навестишь своего друга Ахрона. Держи глаза и уши открытыми, но не переусердствуй. Завтра тебя будет задание поинтереснее. Этот Маргарет Лэзенби желает осмотреть местные достопримечательности. И... она... попросила меня, чтобы в качестве эскорта назначили именно тебя.
      - Капитан Граймс тоже поедет, сэр?
      - Нет. У него назначена встреча с нашими высшими чинами. В конце концов, он капитан "Искателя". Говоря языком космонавтов... ему нужно отрегулировать гораздо больше затворов и вентилей, чем капитану обычного торгового судна. Итак, Брасид, сегодня тебе предстоит приятная встреча с другом... а завтра утром, в 7.30, ты доложишь мне обо всем. И не забудь вымыть уши и надраить пряжки.
      Этот вечер Брасид провел с Ахроном - пока тому не пришло время идти на дежурство. Он не в первый раз был гостем Клуба нянек - но впервые чувствовал себя неуютно. Ничего не изменилось - кроме его собственных чувств. Обычные изящные молодые люди с мягким выговором, гордые и счастливые тем, что могут играть роль хозяев, а гоплиты являются их гостями. Обычная еда - куда лучше приготовленная и приправленная, чем в армейских столовых. Обычное вино вероятно, чересчур сладковатое, но прекрасно охлажденное и сверкающее. Та же музыка, те же танцы - не резкие, скрипучие голоса медных труб и рокот барабанов, не тяжелый топот босых ног, но ритмические вариации лютни и плавные движения гибких тел.
      Но...
      Чего-то не хватало.
      Но чего именно?
      - Ты сегодня такой задумчивый, Брасид, - грустно проговорил Ахрон.
      - В самом деле?
      - Да. Ты... ты словно не здесь, а где-то далеко от нас.
      - Разве?
      - Брасид, я скоро снова пойду на дежурство. Пойдем в мою комнату? Прямо сейчас.
      Лейтенант поглядел на своего друга. Хорошенький юноша, намного симпатичнее других...
      Но он не был, не мог быть таким, как... аркадцы.
      "О чем я думаю? Почему я так думаю?"
      - Не сегодня, Ахрон.
      - Что с тобой происходит, Брасид? Ты никогда таким не был, - затем, с неожиданной горечью, произнес: - Это ведь не один из тех, что прилетели на корабле, правда? Это невозможно. Не какой-нибудь здоровенный волосатый тип. И уж, конечно, не один из этих жутких нелюдей, которых они привезли с собой! - Ахрон рассмеялся над абсурдностью подобного предположения.
      - Нет, это не человек с корабля, - твердо сказал Брасид.
      - Тогда все в порядке.
      - Да, все в порядке. Просто завтра у меня трудный день.
      - Бедняжка. Похоже, из-за этого нелепого варварского корыта тебя завалили работой.
      - Так оно и есть.
      - Но ты ведь пойдешь со мной в ясли?
      - Да, пойду.
      - О, спасибо! Подожди меня здесь, пока я переоденусь. Вина еще много.
      Вина действительно оставалось много, но у Брасида не было настроения пить. Он сидел молча, наблюдая за танцующими, вслушиваясь в медленный, чувственный ритм музыки. А как танцуют на Аркадии? Интересно, как они выглядят - обнаженные, свет играет на их гладкой, золотистой коже? И почему при одной только мысли его с такой остротой охватывает чувственное возбуждение?
      Вернулся Ахрон, облаченный в белую рабочую тунику. Брасид поднялся со скамьи и вышел вместе с другом на вечернюю улицу. Сначала они шли молча - но это не было привычное роднящее молчание, которое возможно лишь у близких людей. Наконец, Брасид нарушил тишину.
      - Как ты думаешь, почему няни не живут в яслях? - спросил он как можно небрежнее. - Как мы живем в казармах.
      - Тогда у нас не было бы этих прогулок, Брасид.
      - Ты мог бы навещать меня.
      - Но мне совсем не нравятся твои казармы. И клуб у вас ужасный.
      - Ну да, еду у нас могли бы готовить и получше. А кто живет в яслях?
      - Все врачи, конечно. И еще некоторые инженеры, которые следят за работой оборудования.
      - Ни одного илота?
      - Нет, конечно, нет, - похоже, эта мысль поразила Ахрона. - Даже мы... но, Брасид, в конце концов, мы просто илоты... Мы не живем в яслях. Но ты и сам это знаешь. Почему ты об этом спрашиваешь?
      На этот вопрос было трудновато ответить.
      - Ходят слухи... - начал Брасид неуверенно.
      - Какие слухи?
      - Ну... здание ведь очень большое. Конечно, оборудование занимает много места. Машина рождений тоже... Но все равно там должно быть множество свободных помещений. Ты не думаешь, что врачи и инженеры могли бы... держать там своих друзей?
      На этот раз смутился Ахрон.
      - Может, ты и прав, Брасид. Так много правил, которые не позволяют выходить за пределы рабочего места. Теперь, когда ты заговорил об этом, я и сам думаю, что в яслях всегда царит атмосфера... секретности.
      - Ты никогда не замечал ничего странного?
      - Нет, никогда.
      - А у врачей и техников есть друзья среди нянек?
      - Они на нас даже не смотрят, - голос Ахрона задрожал от обиды. - Они такие важные, такие влиятельные. Держись своих - вот как они считают. Я слышал, у них комнаты, которым мог бы позавидовать сам царь. Там есть даже бассейн с подогревом. Я его никогда не видел - только слышал об этом. Зато я видел пищу и вино, которые им поставляют. О, они живут прекрасно - гораздо лучше, чем мы, которые выполняют всю работу.
      - Наверное, стоит провести расследование, - осторожно проговорил Брасид.
      - Да кто только не пытался. Например, капитан Диомед. Он хотел, чтобы я на него работал. Но он не... он дурно воспитан. Мы не поладили. Почему, собственно, я должен ему помогать?
      - А мне?
      - Чем я могу тебе помочь, Брасид?
      - Просто смотри и слушай. Дай мне знать, если в яслях произойдет что-нибудь необычное.
      - Но врачи не делают ничего неправильного, - пожал плечами Ахрон. - И даже если бы они захотели, они не смогли бы. Ты знаешь, что я имею в виду.
      - У тебя на глазах?
      - У меня на глазах, - кивнул Ахрон. - Но для тебя, только для тебя, я... я буду смотреть и слушать. Это поможет тебе получить повышение?
      - Именно так, - признал Брасид.
      - Ну, так ты зайдешь? - спросил Ахрон, когда они дошли до здания яслей.
      - Нет. Завтра действительно очень долгий и трудный день.
      - Ты... не даешь мне достаточного повода помогать тебе, не так ли? Но если я помогу, наши отношения снова наладятся?
      - Конечно, - солгал Брасид.
      Глава 15
      Брасид выехал в космопорт на машине, которая была предоставлена в его распоряжение. Начинался тот самый день, который он назвал в разговоре с Ахроном долгим и трудным. Брасид наслаждался утренней свежестью и с удовольствием разглядывал корабли Спартанского Воздушного Флота, которые барражировали в небе, идеально соблюдая строй. Но впервые он не завидовал пилотам, как прежде. Он достиг большего. Находись он там, на борту одного из этих кораблей, будь он членом его экипажа - или даже капитаном - разве ему довелось бы встретиться с этими восхитительными космическими странниками из далекого мира... провести целый день рядом с одним из них.
      Маргарет Лэзенби уже покинул борт своего судна. Он... Она ждала в офисе, беседуя с капитаном Диомедом. Брасид услышал, как его начальник сказал:
      - Извините, доктор Лэзенби, но я не могу позволить Вам носить оружие. Камеры и записывающую аппаратуру - да. Но этот пистолет... Как я понимаю, это лазер?
      - Да. Черт побери, Диомед, я должна оставаться безоружной в Вашем петушином мире? Вы низводите меня до положения илота.
      - Разве жители Аркадии - не илоты?
      - Это совершенно очевидно, даже для офицера безопасности. Разве может илот получить высокое звание в Федеральной Службе?
      - Даже учитывая Ваше звание, было бы неразумно отпускать вас в город с оружием неизвестной нам мощности. Оно может оказаться гораздо более опасным, чем мы можем предполшать
      Крепыш-капитан твердо посмотрел прямо в лицо Маргарет Лэзенби, потом позволил себе смягчиться.
      - Ну, хорошо. Оставьте Ваше оружие здесь, и я выдам вам шоковый пистолет.
      - Оставлять здесь личное оружие? Будьте так любезны, проводите меня до корабля. Я вызову вахтенного или кого-нибудь еще и передам ему свой пистолет.
      - Хорошо, - Диомед нажал какие-то кнопки на пульте, укрепленном на его столе, снял трубку, бросил несколько отрывистых слов и затем передал ее Лэзенби. Потом он обернулся к Брасиду.
      - Итак, ты на месте. Смир-рно!
      Брасид привычно вытянулся.
      - Давайте на вас посмотрим. Хм, пряжки выглядят неплохо, а вот перевязь можно было начистить получше... Но, впрочем, ни во дворце, ни рядом с ним вы не появитесь, так что сойдет. Вольно! Расслабься, я говорю.
      Тем временем Маргарет Лэзенби закончила разговор по телефону и положила трубку на место. Теперь она стояла, наблюдая за тем, как тучный Диомед выбирается из-за стола, а Брасид смотрел на нее. Вместо униформы на ней была рубашка с открытым воротом, из которого виднелось нечто вроде воротника из мягкой ткани коричневого цвета. Кроме того, на ней был короткий килт такою же цвета, что и воротник. Ноги ее были обнажены, она надела легкие и, судя по всему, удобные сандалии. На поясе у нее было закреплено оружие округлой формы - такого Брасид никогда не видел. Ремни, на которых висело ее оборудование - камера, звукозаписывающее устройство, бинокль, крест-накрест пересекали грудь, подчеркивая выпуклые наросты - признак ее инопланетного происхождения.
      Она была явно раздражена, а когда заговорила, это стало еще заметнее. Похоже, она искала, на ком сорвать злость.
      - Ну что, Брасид, насмотрелись? - резко сказала она. - Может, мне еще ритуальную пляску с песней исполнить?
      - Я... меня заинтересовало ваше оружие.
      - И это все?
      По какой-то неясной причине ответ Брасида, видимо, разозлил ее еще больше.
      Но тут в офис вошел младший офицер с "Искателя". Маргарет Лэзенби сняла с пояса свое оружие и протянула его вошедшему. Загем она приняла у Диомеда шоковый пистолет, взвесила на руке, с любопытством оглядела его со всех сторон.
      - Предохранитель есть? Так. Чем заряжается? Хм. У нас есть похожее оружие. Не убивает, но довольно эффективно. А радиус действия?
      - Пятьдесят футов, - ответил Диомед.
      - Неважно. Но, полагаю, это лучше, чем ничего, - она прикрепила пистолет на пояс. - Пойдемте, Брасид. Лучше убраться отсюда, пока он не снабдил меня трубочкой для стрельбы горохом... Вкупе с начищенной перевязью и сандалиями.
      - Ваши распоряжения, сэр? - обратился Брасид к Диомеду.
      - Распоряжения? Ах, да. Ты сегодня просто в качестве проводника. Сопровождай доктора Лэзенби, расскажи ей все, что знаешь о нашем хозяйстве. Поля, фабрики... ну, ты сам понимаешь. Отвечай на ее вопросы, за исключением того, что может касаться проблем нашей безопасности. И держи ушки на макушке.
      - Хорошо, сэр. Да, а расходы...
      - Расходы?
      - Возможно, понадобится приобрести еду или напитки...
      Диомед вздохнул, вытащил кошелек из стола, бросил его на стол. Монеты в мешочке глухо звякнули.
      - Я точно знаю, сколько здесь есть, и потребую детального отчета по всем вашим расходам. Ступайте. И еще, доктор Лэзенби, я надеюсь, что вы вернете нам Брасида в целости и сохранности.
      Брасид резко отсалютовал и поспешил к выходу.
      - Расходы? - спросила Маргарет Лэзенби, как только они оказались снаружи.
      - Да, доктор...
      - Называйте меня Мэгги.
      - У меня в машине есть запас еды на день, Мэгги, но, боюсь, Вы не сочтете эту еду... приемлемой. Это просто хлеб и холодное мясо, фляжка вина, - все из армейской столовой.
      - А Вы... Вы хотите поразить меня местными деликатесами?
      - Ну, да, - удивленно пробормотал Брасид.
      - Да.
      Это тоже было очень странно. Он решил заранее позаботиться о покупке еды и питья для этого инопланетянина - даже при том, что необходимые средства заимствовались из общественного кошелька.
      На Спарте каждый мужчина обычно сам платил за свои развлечения, хотя плата не всегда измерялась наличной суммой.
      Очевидно, что аркадец никак не сможет возместить ему расходы. Или сможет? Впрочем, это не имело значения.
      А затем, к еще большему удивлению, Брасид вдруг понял, что помогает Маргарет Лэзенби забраться в машину. Да, она была увешана оборудованием, но едва ли нуждалась в помощи - однако приняла ее как нечто естественное.
      Сержант занял место за пультом управления.
      - И куда мы отправляемся? - поинтересовался он.
      - Вам виднее. Мне хочется увидеть побольше. Нет, не город - я составила общее представление в прошлый раз, сопровождая Джона... капитана Граймса на официальный прием. А пригороды, ближайшие деревни? Это возможно?
      - Конечно, Мэгги, - кивнул Брасид. Почему ему так приятно произносить это имя?
      - А если Вы будете по дороге объяснять мне, что к чему...
      Машина мягко поднялась на воздушной подушке, вздымая облако пыли, и заскользила вперед, через главные ворота порта, а потом несколько миль в направлении города.
      - Здесь выращивают пряности, - пояснил Брасид, указывая в сторону поля. - Скоро сбор урожая, а потом прилетят два корабля с Латтерхейвена, чтобы забрать этот груз.
      - Весьма... необычный запах. Корица, мускатный орех, миндаль, но и это не все... Такая странная смесь всего этого с шалфеем, луком и чесноком. А люди, работающие на полях граблями и мотыгами... разве у вас нет механических культиваторов?
      - А зачем? Конечно, можно построить такие машины, но тогда мы лишим работы илотов.
      - Но вы смогли бы наслаждаться избытком продуктов, смогли бы достичь большего объема импорта на Латтерхейвен.
      - Но у нас и так есть все необходимое.
      - А что вы импортируете с Латтерхейвена?
      Брасид нахмурился.
      - Я... я не знаю, Мэгги, - признался он. - Нам говорят, что корабли привозят промышленные товары.
      - Какие именно?
      - Я не знаю, - Внезапно он вспомнил странную книгу, которую видел в яслях. - Кажется... книги.
      - Какого рода книги?
      - Я не знаю, Мэгги. Врачи хранят их у себя и пользуются ими сами... Здесь мы свернем с основной дороги, обогнем город и окажемся возле виноградников.
      Дорога, на которую они свернули, была гораздо уже и проще. Она петляла между холмами, по обеим ее сторонам потянулись виноградники. Насколько хватало глаз, решетки и колья, обвитые широкими, мясистыми листьями, сгибались под грузом великолепных золотистых плодов, каждый величиной с человеческую голову.
      - В этом году будет хороший урожай, - сказал Брасид гордо.
      - Виноград? Это - виноград?
      - А что же это еще? - Брасид остановил машину, выбрался наружу и поднялся по склону к ближайшей лозе. Острым ножом он перерезал толстый стебель, а затем разрезал плод, протягивая сияющую сферу Мэгги. Она приняла фрукт, покачала на ладонях, словно взвешивая, внимательно рассмотрела, понюхала.
      - Что бы это ни было, - заявила она, - но это не виноград. Полагаю, это какое-то местное растение. Оно съедобно?
      - Нет. Его необходимо подвергнуть переработке. Снять кожу, порубить мякоть на куски и выставить на свежий воздух в открытых чанах. Все это занимает довольно много времени, но таким образом удается избавиться от яда.
      - Яда? Поверю Вам на слово.
      Она вернула фрукт Брасиду, который отбросил его в сторону.
      - Я хотела взять его с собой, чтобы сделать анализы на корабле.
      - Я сейчас принесу его.
      - Не беспокойтесь. Пусть биохимики сами обеспечивают себя работой. А у вас есть... э... конечный продукт переработки? Кажется, Вы упоминали фляжку с вином.
      - Да, Мэгги, - Брасид наклонился и достал каменный сосуд с деревянный затычкой.
      - А стаканы? - она в удивлении вскинула брови.
      - Стаканы?
      - Кубки, чаши, кружки - то, из чего вы пьете.
      - Я... прошу прощения... Я даже не думал...
      - Вам многому надо научиться, дорогой мой. Но покажите, как вы действуете, когда вокруг нет женщин, оказывающих на вас культурное влияние.
      - Женщин?!
      - Таких, как я. Давайте, покажите.
      Брасид усмехнулся, взял фляжку двумя руками, поднял ее над собой, так чтобы горлышко не касалось губ, и тонкая струя сладковатого, но освежающего вина свободно полилась прямо в рот. Он с наслаждением сделал глоток, вернул фляжку в исходное положение, а затем предложил:
      - Ваша очередь, Мэгги.
      - Вы ожидаете, что я буду пить таким образом? Тогда вам придется помочь мне.
      "Ты бы и пяти минут не прожил на Спарте в одиночку", - подумал Брасид, но не испытал естественного сарказма. Он развернулся на сиденье, осторожно поднял фляжку над запрокинутым лицом Мэгги. Внезапно он почти физически ощутил близость ее ярко-красных, чуть приоткрытых губ, увидел ее белые зубы. Он наклонил фляжку, позволяя струйке бледно-желтой жидкости упасть в ее рот. Мэгги закашлялась, разбрызгав вино, и отчаянно затрясла головой.
      - Да... - проговорила она, едва переводя дыхание. - Для этого нужен определенный навык. С испанскими винными мехами было проще... Давайте еще раз.
      Теперь Брасид был еще осторожнее - и еще больше волновался, ощущая близость ее тела, такого мягкого и хрупкого.
      - Готовы?
      - Да. Огонь.
      На этот раз попытка оказалась более успешной. Когда Мэгги, наконец, махнула рукой, фляжка опустела на треть. Мэгги достала из кармана рубашки небольшой квадратный кусочек ткани и вытерла им подбородок и губы.
      - Очень неплохо, - произнесла она. - Похоже на шерри, но с ноткой имбиря... Нет, мне хватит. Никогда не слышал, как говорят: "конфетка - это класс, но ликер действует быстрее"?
      - Что такое конфетка? - поинтересовался Брасид. - А ликер?. Как он действует?
      - Извини, сладкий. Я забыла, что тебе еще учиться и учиться. Давай договоримся вот о чем: мне не так уж много нужно узнать о вашем дивном отечестве. Что за дом без матери? - она рассмеялась. - Какие вы все-таки счастливчики. Вы просто не представляете. Псевдо-эллинская культура - и на всю толпу здоровенных мужиков ни одного с Эдиповым комплексом!
      - Мэгги, прошу, говори по-гречески.
      - Ты хочешь сказать "по-английски". Но я использую слова и фразы, которые ты должен бы слышать по сто раз на дню.
      Она извлекла из кармана крошечную трубочку, вытряхнула из нее таблетку и проглотила ее.
      - Извини, Брасид, - ее выговор внезапно стал более четким. - Но этот ваш напиток - довольно забористая штука. Хорошо, что я прихватила отрезвляющие таблетки.
      - Но зачем они нужны? Ведь одно из главных удовольствий от вина - это эффект... освобождения...
      - И в качестве последствий - пьяные драки?
      - Да, - твердо ответил он.
      - Ты хочешь сказать, что хотел бы... подраться со мной? Брасид представил себе, как будет выглядеть подобная потасовка, и без малейших колебаний ответил:
      - Да.
      - Поехали, - коротко сказала она.
      Глава 16
      Они ехали дальше и дальше, между высоких и низких холмов, поднимаясь все выше в направлении горы Олимп, которая виднелась впереди. Наконец, Брасид остановил машину на единственной улице крошечной деревеньки, прилепившейся на склоне горы.
      - Килкис, - объявил Брасид. - Здесь не самая скверная таверна. Остановимся и пообедаем.
      - Килкис, - повторил житель Аркадии, оглядываясь вокруг. Низенькие, но довольно симпатичные домики, выше - величественный склон, на котором паслись стада медлительных серовато-коричневых животных. Многие из этих созданий явно собирались... почковаться.
      - Килкис, - повторила она. - И как живут местные люди? Они тоже принимают участие во взаимном обмывании?
      - Я не понимаю, Мэгги.
      - Извини, Брасид. Что это за животные?
      - Козлы, - ответил он. - Основной источник мяса в нашем рационе, - он почувствовал себя в родной стихии и немного расслабился. - Единственные илоты, которым разрешается носить оружие, - это козопасы. Видишь вон того, у скалы? У него есть рожок, чтобы звать на помощь, и меч, а еще копье.
      - Странновато выглядят эти козлы. А зачем оружие? Против грабителей?
      - Грабителей?
      - Тех, кто ворует скот.
      - Нет, похищение козлов рассматривается как военное нападение. В любом случае, ни одно из соседних городов-государств давно не решается нарушить наши границы. У нас есть военный флот, и огнестрельное оружие, и боевые колесницы, а у них всего этого нет. Но здесь довольно много волков, Мэгги. А им нет никакого дела до границ.
      - Гм, тогда, думаю, вам следовало бы снабдить козопасов огнестрельным оружием, хотя бы элементарными ружьями. Разве это не опасное занятие?
      - Очень опасное. Но им быстро приходит замена. В основном это те, кто не выдержал проверку на право стать гоплитом.
      - Понимаю. Неудавшиеся солдаты вместо павших ветеринаров.
      Они выбрались из машины и не спеша направились в сторону постоялого двора. Внутреннее помещение представляло собой длинную комнату с земляным полом, где выстроились столы и скамьи.
      Низкий потолок пересекали тяжелые балки, в воздухе витал запах еды и кисловатого вина - не самый неприятный. В одном конце комнаты пылал открытый очаг, над ним висел огромный железный котел. При виде формы Брасида с полдюжины посетителей - неопрятных парней, обветренных, скорее жилистых, чем мускулистых - медленно поднялись со своих мест и с мрачным видом приветствовали полицейского. Через мгновение они пригляделись к его спутнику, и на грубых смуглых лицах появилось нечто большее, чем проблеск интереса.
      - Можете садиться, - распорядился Брасид.
      - Спасибо, сержант, - отозвался один из местных не самым уважительным тоном.
      Хозяин таверны - жирный и подобострастный - вразвалочку вышел из дальнего угла комнаты.
      - Что вам будет угодно, господа?
      - Флягу твоего лучшего вина. И два лучших кубка для питья. Что у тебя есть из еды?
      - Только тушеное мясо, господин. Но это отличное, жирное мясо молодого козленка, который только сегодня утром отделился от своего отца. А еще колбаса - хорошо выдержанная и крепко приправленная.
      - Мэгги? - Брасид вопросительно глянул на нее.
      - Тушеное мясо подойдет. Я так думаю. Пахнет оно замечательно. И, кроме того, прошло тепловую обработку, так что будет гораздо безопаснее...
      Хозяин таверны уставился на нее:
      - Могу ли я быть настолько дерзким, и спросить - господин, случайно, не с того инопланетного корабля?
      - Вы и так уже спросили, - фыркнула Маргарет Лэзенби - и добавила, смягчившись: - Да. Я с того корабля.
      - Вы, наверное, находите наш мир очень красивым, господин.
      - Да, здесь очень красиво. И интересно.
      Брасид отодвинул скамью, стоявшую возле не занятого стола, и едва ли не насильно усадил Мэгти.
      - Как насчет вина? - свирепо спросил он у хозяина таверны.
      - Да, господин. Уже иду, господин. Мгновенно все будет сделано.
      Один из козопасов шепнул что-то своим товарищам и захихикал. Демонстративно положив руку на кобуру своего пистолета, Брасид пристально посмотрел на собравшихся. В комнате повисла напряженная тишина, а затем, один за другим, козопасы покинули таверну. Обитатель Аркадии пожаловался:
      - Ну вот, не успела я включить аудиозапись...
      Она вздохнула и что-то сделала с одним из висевших через плечо приборов. Усиленный звук позволил разобрать слова: "С каких это пор армия стала нянчиться с инопланетными монстрами"?
      - Высокомерная свинья!
      - Не глупи. Они имеют право на свою точку зрения.
      - Нет, не имеют. Они меня оскорбляют... И тебя.
      - В свое время меня обзывали и похуже. Ты лишил их заслуженного отдыха, а меня - возможности сделать запись обычного разговора в таверне.
      Брасид поколебался, потом выдавил:
      - Извини.
      - Ты, должно быть, чертовски собой гордишься.
      Появился хозяин таверны с флягой и двумя кубками. Они были не слишком чистыми и различались по форме - но все же сделаны из стекла, а не из глины или металла, как обычно бывает в низкопробных забегаловках. Хозяин осторожно поставил их на неровную поверхность стола, а затем замер с кувшином вина в руках в ожидании приказа наливать.
      - Одну минуту, - сказала вдруг Маргарет Лэзенби. Она взяла один из кубков, внимательно осмотрела его. - Гм, так я и думала.
      - И что же ты думала, Мэгги?
      - Посмотри, - она указала отполированным ногтем на рисунок в виде герба, рельефно выделяющийся на стеклянной поверхности. - Стилизованный греческий шлем. А под ним можно разобрать буквы, они еще не стерлись от времени: "МТК - "Дорик".
      - МТК?
      - Межзвездный Транспортный Комитет. "Дорик" - название корабля.
      - Но я думал, твой корабль принадлежит Федеральной Исследовательской... и Контрольной Службе.
      - Так и есть.
      - Но здесь не появлялось ни одного корабля, кроме латтерхейвенских грузовиков. Об этом и слухов нет.
      - Кое-что, значит, было. Как насчет того, чтобы наполнить эти... эти древние сосуды?
      Брасид молча кивнул хозяину таверны, и тот, после секундного колебания, первым наполнил кубок инопланетянина. Не нужно было быть телепатом, чтобы угадать ход его мыслей. Перед ним сержант - причем, сержант армейского Полицейского батальона. И инопланетянин - то ли в униформе, то ли в гражданском. Кто выше рангом?
      Брасид поднял свой кубок:
      - Твое здоровье, Мэгги.
      - Твое здоровье, - она сделала глоток. - Хм, совсем не плохо. Конечно, в таком сосуде должна быть рецина, а к ней должна подаваться фета и спелые маслины в качестве закуски...
      - Ты снова говоришь загадками, Мэгги.
      - Прости, Брасид. Просто ты так... так похож на обычного человека, несмотря на все, я порой забываю, что твой мир живет в изоляции на протяжении веков. Ладно, попробуем просто наслаждаться едой.
      Как ни странно, им это удалось. К тому же Брасид понял, что наслаждение от вкуса усиливалось благодаря тому, что обитатель Аркадии явно оценил качество незнакомой для него еды. Они покончили с тушеным мясом, затем хозяин таверны принес им спелые, красные яблоки.
      - Никогда в жизни не пробовала таких яблок, - заявила Мэгги. - Но они по-настоящему хороши.
      На столе появилась еще одна фляга. Когда обед был закончен, вина в ней осталось только на донышке. Брасид отер губы тыльной стороной ладони, наблюдая за тем, как его спутник изящно вытирает свой алый рот кусочком белоснежной материи, извлеченным из кармана.
      - Просто чудесно, Брасид, - сказала она и достала из странной коробочки две тонких продолговатых трубочки коричневого цвета. - Куришь?
      - Это то самое вещество, которое зажигал коммандер Граймс в такой деревянной штуковине, похожей на маленькую трубу?
      - Именно. Похоже, ваш мир - единственная человеческая колония, где жители не знакомы с табаком. Коммандер Граймс любит трубку, я предпочитаю сигариллы. Смотри: вот с этой стороны поджигают, другой конец надо взять в рот, - она показала ему, как закуривает, выпустив изо рта тонкую струйку голубого дыма. - Надеюсь, с нами не случится то, что произошло с сэром Уолтером Рэйли.
      - А что с ним случилось?
      Брасид сделал затяжку, закашлялся, захлебываясь дымом, и с отвращением бросил коричневую трубочку на тарелку. Судя по всему, сэр Уолтер Рэйли, кто бы он ни был, тяжело заболел.
      - Сэр Уолтер Рэйли был исследователем новых земель во времена королевы Елизаветы. Он первым ввез табак в... страну под названием Англия. Он наслаждался трубкой после обеда в таверне, а хозяин заведения решил, что его посетитель загорелся, и выплеснул на сэра Уолтера ведро воды.
      - Пусть этот жирный лентяй только попытается проделать что-нибудь подобное! - проворчал Брасид.
      - Сомневаюсь, что отважится. Насколько я заметила, сержант на этой планете имеет больше прав, чем рыцарь времен Доброй королевы Бесс, - Она рассмеялась, вокруг ее лица клубились завитки ароматного дыма. А потом она добавила неожиданно серьезным тоном: - У нас появилась компания.
      Брасид резко развернулся, его правая рука сама скользнула на рукоятку пистолета. Но это был всего лишь деревенский капрал - крупный мужчина в потасканной форменной тунике и грязных сандалиях. Потускневшие медные пряжки на перевязи пребывали в таком состоянии очень давно. Кряжистое тело и широкое, тяжелое лицо создавали впечатление медлительности и тупости, но маленькие серые глазки под кустистыми бровями песочного цвета выдавали ум и смекалку.
      - Здравия желаю! - гаркнул он, отсалютовав офицеру, и замер, вытянувшись по стойке "смирно".
      - Вольно, капрал. Можете сесть.
      - Благодарю, сержант.
      - Вина?
      Капрал протянул длинную руку к соседнему столу, прихватил стоявшую там глиняную кружку и наполнил ее вином.
      - Благодарю, сержант. Ваше здоровье, сержант. И Ваше, сэр, - он сделал большой глоток - шумно и жадно. - Эх, вот это винцо! Прошу прощения, сержант. Я должен был сразу же оказаться рядом и приветствовать Вас и... Он с любопытством уставился на обитателя Аркадии. - Вас и вашего... гостя?
      - Доктор Лэзенби - офицер с космического корабля "Искатель".
      - Я так и думал, сержант. Даже сюда доходят новости - правда, больше пустые слухи.
      Брасид отметил, что капрал все время косится на мясистые наросты на груди инопланетянина, заметно выпирающие сквозь тонкую ткань рубашки.
      - Это не новый вид оружия, - жестко бросила Маргарет Лэзенби, тоже заметив его внимание. - Но, при определенных обстоятельствах, они весьма функциональны.
      Капрал покраснел, отвел взгляд в сторону и обратился к Брасиду:
      - Меня не было в деревне, сержант. Сегодня День Исключения, я должен присматривать за порядком. Но как только я услышал, что вы прибыли, поспешил сюда.
      - День Исключения? - с недоумением переспросила Маргарет Лэзенби.
      - Это один из дней, когда новорожденные - те из них, кто родился деформированным или больным, - исключаются из общества. Их относят на горный склон.
      - И что происходит дальше?
      - Обычно их приканчивают волки. Но в любом случае, без пищи и воды они долго не протянут.
      - Вы что, смеетесь?! - Это скорее был возглас, чем утверждение или вопрос.
      - Что в этом смешного, Мэгги? Необходимо поддерживать чистоту и здоровье расы.
      Она повернулась к капралу, ее лицо заметно побелело, глаза яростно сверкали:
      - Вы... И что, волки уже пришли, когда вы покидали место... Исключения?
      - Нет, сэр. Но они всегда появляются, как заслышат крики младенцев и почуют их запах.
      В следующую секунду она вскочила на ноги, оттолкнув скамью так резко, что та опрокинулась.
      - Быстрее, Брасид. Если мы поспешим, то, может быть, еще успеем.
      Брасид был поражен ее реакцией, ее словами. Конечно, Исключение было необходимой процедурой, но едва ли его следовало показывать или снимать на камеру.
      - Идем! - потребовала она.
      - Нет, - отрезал Брасид. - Я не собираюсь помогать тебе снимать фильм, который вы потом будете смотреть всем экипажем.
      - Фильм? - Ее голос задрожал. - Идиот! Мы еще успеем их спасти!
      Единственное, что мог почувствовать при этом Брасид, было глубочайшее изумление.
      Глава 17
      - Нет! - отрезал Брасид.
      - Да!
      Самым нелепым было то, что она направила на двух мужчин не шоковый пистолет, висевший у нее на поясе, а камеру. Брасид засмеялся - а в следующий миг тонкие пальцы, сжимающие камеру, на вид совершенно безопасную, на что-то нажали. Из объектива вырвался тонкий луч света, и за спиной у полицейских раздался взрыв. Это было полной неожиданностью. Кислый запах пролитого вина смешался с вонью горелого дерева.
      Теперь смертоносный объектив смотрел прямо на Брасида.
      - Лазер, - пробормотал он.
      - Лазер, - подтвердила она.
      - Но... но предполагалось, что ты не возьмешь с собой оружие.
      - Я не настолько глупа, сладкий мой. И, как ни странно, это еще и камера, просто снабженная... дополнительным устройством. Качество съемки не очень хорошее, но многоцелевые инструменты редко бывают первоклассными. А теперь - ты собираешься отвезти меня к месту этого вашего... Исключения?
      "Она, наверное, возьмет нас обоих - меня и капрала, - подумал Брасид. А вдвоем мы с ней справимся".
      Держа смертоносную камеру одной рукой, другой она вытащила шоковый пистолет и выстрелила - с левой руки, но на таком расстоянии шансов промахнуться не было. Капрал шумно сглотнул, сделал маленький шаг вперед, а затем рухнул на пол. Оружие чуть дрогнуло у нее в руке, и она выстрелила еще раз. Что-то с шумом рухнуло то за спиной у Брасида. Вероятно, это был хозяин гостиницы, подумал сержант. Козопасы, похоже, не проявляли желания помогать силам правопорядка.
      - Марш в машину, - скомандовала она. - Я сяду сзади. И пошевеливайся.
      Он вышел из таверны. Снаружи ослепительно сияло солнце. Брасид не спешил. В конце концов, если даже он потеряет работу в полиции, то сможет стать лейтенантом Службы безопасности. Ему приказали разузнать побольше об этих инопланетянах - и он это сделал. В любом случае, если стая волков была такой же активной и голодной, как обычно, там останется разве что пара обглоданных костей.
      Брасид занял место водителя. На мгновение мелькнула мысль - сбить инопланетянина с ног. Но потом Брасид отказался от этой идеи. Никогда не стоит выходить из себя и суетиться. Он слышал, как она забралась в машину и уселась у него за спиной. Узнать бы, куда сейчас направлен смертоносный объектив камеры... Сержант взглянул в зеркальце заднего вида. Если она случайно нажмет на кнопку, у него в голове, похоже, появится изрядная дырка. Или влага, содержащаяся в голове, тоже способна взрываться? В таком случае, грязи будет довольно много.
      - Поезжай, - приказала она. - Полагаю, ты знаешь дорогу?
      - Знаю, - признался сержант. Машина приподнялась над землей и тронулась.
      - Быстрее. Давай быстрее.
      - Это всего лишь козья тропа, - буркнул он. - А мы едем не на бронированной колеснице.
      Несмотря на это, рискуя забить грязью корпус вентилятора или повредить его летящими во все стороны камнями, Брасид сумел увеличить скорость. К его искреннему разочарованию, машина двигалась вперед довольно уверенно, скользя над тропой, но не задевая неровности почвы.
      И тут впереди - наверно, прямо за ближайшим скальным выступом раздалось знакомое завывание и ворчание стаи волков. Сквозь эти жутковатые звуки пробивался, то и дело прерываясь, плач младенца.
      - Быстрее! - воскликнула Маргарет Лэзенби. - Еще быстрее!
      Теперь они просто летели. Как-то раз Брасид уже присутствовал на обряде Исключения. Зрелище было отвратительным, но он понимал всю его необходимость и признавал высшую справедливость, позволяющую Природе самой стирать свои ошибки. Но спасать одного или нескольких мяукающих недочеловечков... Немыслимо.
      Машина миновала скалу.
      А за ней собралась жадная рычащая стая. Хищники были слишком увлечены своим кровавым делом, чтобы обращать внимание на приближение врагов. Вероятно, они услышали звук мотора. Однако прежде человек никогда не мешал им.
      Машина понеслась вниз по склону по направлению к стае и Маргарет Лэзенби открыла огонь. Брасид ощутил жар: кончики волос на правой стороне его головы начали скручиваться в спирали и тлеть. Но он сохранял направление. В нем проснулся охотничий инстинкт, наследие диких предков. Впереди растекалась лужа крови, от которой поднимался пар, в ноздри бил смрад горелого мяса. Вой волков сменился пронзительным визгом, но звери не разбежались, а только теснее сбились в кучу, их красные глаза яростно сверкали, а окровавленные клыки угрожающе обнажились. Затем - злобной, серой, штормовой волной - они бросились по склону навстречу незваным гостям.
      Теперь стрелял и сам Брасид, левой рукой сжимая рукоятку управления, а правой - пистолет с разрывными пулями. Они прокладывал путь сквозь стаю хищников, машина прыгала и подскакивала, перелетая через нагромождение тел мертвых и еще живых.
      - Стой! - внезапно закричала Маргарет. - Стой! Там ребенок! Я видела, как он шевелится!
      Действительно: посреди кучи раздробленных костей и кусков мяса ворочался живой ребенок. Крепко зажмурившись, он отчаянно орал - вернее, пищал, широко раскрывая рот. Похоже, жить ему оставалось недолго. Два волка, словно не видя, как избивают стаю, подбирались к нему, наступая с разных сторон, и каждый обнажил смертоносные клыки, угрожая конкуренту.
      Маргарет Лэзенби выскочила из машины прежде, чем Брасид сообразил, что она делает - и тут же, потеряв равновесие, покатилась вниз по склону, туда, где хищники уже приготовились драться за добычу. Мэгги попыталась встать на колени, и в этот момент они заметили новую жертву - гораздо более соблазнительную, чем крошечное тельце младенца. Каким-то почти невероятным образом она успела вскинуть камеру, но ее оружие, должно быть, пострадало при падении. Закричав, Мэгги швырнула бесполезный аппарат в сторону, и он исчез в рычащем клубке серых тел. Маргарет едва-едва успела вытащить кобуры шоковый пистолет.
      Она выстрелила только раз. Один из волков словно замер в прыжке и рухнул на землю. Но другой завершил бросок успешно. Он навалился на Мэгги, оскалив зубы и выпустив когти.
      Брасид выпрыгнул из машины, побежал к ней. В каждой его руке было по пистолету. Но он не мог стрелять: зверь и инопланетянин буквально переплелись в схватке, и выстрел мог нанести увечье любому из них. Аркадец отчаянно сражался. Удивительно, но он оказался отличным бойцом... вернее, она. Ей до сих пор удалось не получить серьезных ранений. Руки, такие хрупкие, сжимали шею волка, отталкивая оскаленную морду, а колени упирались в живот зверя, когти пока лишь оцарапали ее тело. Но она явно уставала от борьбы. Еще немного - и острые клыки разорвут ее шею, а длинные опасные когти доберутся сквозь мясо до самых костей.
      Отбросив оружие, Брасид прыгнул вперед. Схватив хищника за шею сзади, он в тот же момент нанес ему мощный удар коленом по хребту, вложив в него силу - и рванул на себя, пытаясь оторвать зверя от Маргарет. Волк коротко взвизгнул - приток воздуха в его легкие внезапно прекратился. Ему еще хватило силы, чтобы развернуться навстречу новому врагу.
      Маргарет Лэзенби вышла из боя. Она медленно ползла туда, где на земле лежал пистолет.
      Но ей не пришлось им воспользоваться. Еще рывок - и Брасид услышал, наконец, как хрустнул позвоночник зверя. Схватка была окончена.
      Он с трудом встал на ноги, готовый лицом к лицу сражаться с новой волной хищников. Но, к счастью для Маргарет Лэзенби, плачущего ребенка и самого Брасида, на склоне холмов уже не осталось живых волков. Кругом валялись обожженные тела, человеческие и волчьи, отмечая места, куда ударял лазер. Уцелевшие волки убежали. В воздухе висела тяжелая вонь обожженной плоти.
      Маргарет Лэзенби поднялась и неровной трусцой побежала к младенцу единственному, пережившему ритуал Исключения. Брасид последовал за ней и взглянул на крошечное тельце.
      - Было бы милосерднее дать ему умереть. Какую жизнь сможет вести такой урод?
      - Урод? Что ты имеешь в виду?
      Брасид молча указал на щель между ножек младенца.
      - Урод?! Глупый! Это совершенно нормальная девочка.
      Маргарет Лэзенби опустилась на колени и нежно взяла ребенка на руки. В этот момент Брасид обратил внимание, что странные наросты на ее груди открыты: рубашка была растерзана в клочья. Так вот каково назначение этих наростов! Младенец мгновенно прекратил плакать и жадно схватил губами сосок. Мэгги ласково улыбнулась:
      - Нет, дорогая, нет. Прости, но молочный бар не работает, Я сделаю для тебя бутылочку, когда мы вернемся на корабль.
      - Итак, - пробормотал смущенный Брасид, - значит, этот ребенок твоей расы.
      - Да.
      - А эти... шишки на груди - это место отделения новой особи.
      - Ты все еще путаешься в понятиях, - вздохнула она. - А теперь дай-ка мне свою тунику.
      - Мою тунику?
      - Да. И не смотри на меня так, словно никогда не видел женщин.
      Брасид молча снял верхнюю часть одежды и протянул ей. Он ожидал, что она положит ребенка на землю, чтобы прикрыть свое полуобнаженное тело. Но Мэгги поступила иначе.
      - Вот так, вот так, - нежно ворковала она, заворачивая младенца в тунику.
      - Замерзла, малышка, правда? Мамочка тебя согреет, мамочка позаботится о том, чтобы ты поела...
      Потом она распрямилась и скомандовала:
      - Возвращаемся на корабль, и быстро - так, словно за тобой гонятся все боги Галактики!
      Глава 18
      Они мчались к кораблю. Килкис пришлось обогнуть - Брасид не имел ни малейшего желания вновь встречаться с деревенским капралом. Они мчались по дорогам, пролегавшим вдали от населенных пунктов, какими бы малыми те ни были. Мэгги разместилась на заднем сиденье машины, издавая нежные, успокаивающие звуки, баюкая недовольного младенца. "Ахрон был бы растроган подобным проявлением отцовских чувств, - внезапно подумал Брасид. - Но меня это не трогает". А что же он чувствовал на самом деле? Ревность, признал он про себя, обиду. Аркадец больше не уделял ему ни малейшего внимания. Наверно, врачи из яслей - действительно извращенцы, и странное очарование инопланетян действительно представляет собой огромную опасность. Теперь представление закончилось, ему нет нужды тратить время на какого-то человека, когда рядом представитель его собственного вида.
      Неожиданно ребенок затих. Машина только что выехала на прямую дорогу, и Брасид рискнул оглянуться голову и посмотреть, что случилось. Мэгги вытащила пробку из фляги с вином, смочила кончик платка и дала младенцу пососать. Встретив взгляд Брасида, она печально улыбнулась.
      - Я знаю, так нельзя. Но мне нечем ее покормить. К тому же, будет лучше, если эта плакса помолчит, когда мы приедем в космопорт.
      - Чем лучше? - спросил Брасид, возвращаясь к своей прямой обязанности следить за дорогой.
      - Если я правильно понимаю, мы успели пару раз нарушить закон. Во всяком случае, вооруженное нападение на представителя местной власти обычно считается противозаконным действием.
      - Именно так. Но вооруженное нападение совершила ты. А не мы.
      Она рассмеялась.
      - Это правда. А как насчет вмешательства в ритуал Исключения? Будет лучше для нас обоих, если твой босс не узнает, что наше вмешательство оказалось своевременным.
      - Я должен представить отчет, - сухо ответил Брасид.
      - Конечно.
      Ее голос звучал теперь очень мягко, почти завораживающе.
      - Но разве так уж необходимо представлять совершенно полный отчет? Мы отбивались от стаи волков. Там, на холме, осталось слишком много свидетельств тому, что так и было. Мы просто не сможем солгать. Я ранена. Поэтому мне необходимо срочно вернуться на борт корабля, чтобы меня осмотрел наш доктор.
      - Я думал, что ты и есть доктор.
      - Нет. У меня докторская степень... в другой области, я не имею отношения к медицине. Ладно, дай закончить... У нас была схватка с этими четвероногими акулами, которых вы называете волками. Я вывалилась из машины, ты прыгнул следом и спас мне жизнь, хотя я успела пострадать. Ведь почти так оно и было, правда?
      - Да.
      - А теперь что касается ребенка. Она прекрасно поместится в корзине для провизии, которую ты захватил с собой. Маленькая бедняжка не успеет выйти из пьяного ступора, когда мы приедем в космопорт, так что лежать будет совсем тихо. К тому же она прикрыта твоей туникой, так что ее никто не заметит.
      - Мне это не нравится, - признался Брасид.
      - Мне тоже, мой дорогой. Мне не нравится скрывать истину, особенно когда речь идет о действиях, которые в любом нормальном мире - кроме этого заслужили бы лишь похвалу общественности.
      - Но Диомед узнает.
      - Каким образом? Мы там были, а он - нет. И нам даже не нужно рассказывать одну и ту же историю во всех деталях. Он будет расспрашивать тебя, но не сможет задавать вопросы мне.
      - Ты напрасно так считаешь, Мэгги.
      - О, ему бы, конечно, этого очень хотелось, Брасид. Он может допросить меня. Но он знает, что на борту "Искателя" достаточно офицеров, чтобы управлять кораблем и вести огонь по противнику. Он знает, что мы в состоянии за секунду уничтожить все эти ваши газовые баллоны, которые болтаются в воздухе над портом, а потом примерно за то же самое время стереть город с лица планеты.
      Повисла долгая пауза.
      - Прости, что я втянула тебя в такое запутанное и неприятное дело, Брасид, но постарайся понять, что у меня не было иного выбора.
      - Подобное стремится к подобному, - отозвался он с напускной легкостью.
      - Думай как хочешь, но, полагаю, ты сильно ошибаешься. В любом случае, я уверена, что смогу убедить Джона - коммандера Граймса - предоставить тебе убежище на борту корабля, если ты, паче чаяния, попадешь в переделку.
      - Я - спартанец, - коротко ответил он.
      - Со всем прилагающимся комплектом добродетелей, как я понимаю. У вас тоже ходит абсурдная легенда о мальчике, который позволил лисенку рвать его внутренности, но не закричал? Не важно. Просто скажи капитану Диомеду правду... но не всю правду. Скажи, и го это была целиком моя вина, что ты сделал все возможное, чтобы удержать меня. Так ведь ты и поступил - хотя и не слишком решительно. Скажи, что ты спас меня от волков.
      Они ехали в молчании. Брасид обдумал план действий. В словах аркадца содержалась изрядная доля истины. Предложенная им версия помогала избежать превращения ситуации из неприятной в очень неприятную. Спасение жизни Мэгги было не более чем его прямой обязанностью; но спасение ребенка-урода урода? - делало его, офицера безопасности, преступником. Зачем он это сделал? Разбив камеру с лазером, инопланетянин потерял свое единственное преимущество.
      И почему он знал, почему он по-прежнему знает, что и в этом случае поступил правильно?
      Эта странная уверенность в правоте в конечном счете перевесила. До сих пор он беспрекословно признавал интеллектуальное и моральное превосходство старших по званию. Но на борту "Искателя" есть офицеры, обладающие высокой технической компетентностью, великолепно обученные и подготовленные, которые управляют фантастически мощными машинами, и чей моральный кодекс радикально отличался от норм, принятых на Спарте.
      Кстати, о морали. Как быть с врачами и высшими аристократами планеты, чья мораль ставилась под сомнение? А врачи в яслях и их извращенные сношения с обитателями Аркадии?
      Голос Мэгги прервал течение его мыслей.
      - Она уснула. Вырубилась как лампочка. Пьяна в стельку. Я думаю, что мы сможем тайком пронести ее на борт, не вызвав ничьих подозрений.
      Мэгги помолчала.
      - Я очень благодарна тебе, Брасид. Правда. Я бы хотела...
      Он понял, что она встала со своего места и наклонилась к нему. Он чувствовал, как мягкие наросты на ее груди коснулись его обнаженной спины. Он и представить себе не мог раньше ничего подобного.
      - Сядь на место, прокляни тебя боги... - проворчал он. - Если хочешь, чтобы эта колымага оставалась на дороге, а не полетела под откос!
      Глава 19
      По пути в космопорт никаких неприятностей не случилось. Но когда машина миновала главные ворота, стало ясно, что их прибытия ожидали. Диомед, за спиной которого маячили фигуры шестерых гоплитов, стоял в дверях управления мрачнее тучи; чуть в стороне - Джон Граймс: вместо парадного кортика у него на поясе красовались два лазерных пистолета. Рядом замер еще один офицер с инопланетного корабля в шлеме с переговорным устройством. Коммандер глядел на Брасида и его спутницу почти так же мрачно, как Диомед.
      Начальник секретной службы повелительно поднял руку, и Брасид затормозил. Граймс что-то сказал своему офицеру, тот заговорил в микрофон, очевидно, передавая сообщение на корабль. Брасид бросил взгляд на космонавтов, потом на их корабль. Орудийные установки были приведены в боевое положение - длинные трубы, до сих пор утопленные в корпус, выдвинулись и смотрели в сторону порта, некоторые из них медленно двигались, словно щупальца гигантского насекомого.
      - Брасид, - голос Диомеда срывался на визг: начальник секретной службы пребывал в отвратительном настроении. - Я получил известие из Килкиса, от тамошнего капрала. Я требую, чтобы ты немедленно представил мне отчет. Кроме того, я хотел бы немедленно выслушать и Ваш отчет, доктор Лэзенби.
      - Капитан Диомед, - холодно возразил Граймс, - Вы вправе отдавать любые приказы своим подчиненным, но не имеете права командовать моими. Доктор Лэзенби представит отчет мне, причем на борту корабля.
      - У меня есть средства добиться исполнения моих требований, коммандер Граймс.
      Шестеро гоплитов мгновенно вскинули свои шоковые пистолеты и прицелились.
      Граймс рассмеялся.
      - Мои офицеры тоже получили указания, капитан Диомед. Они наблюдают за нами из рубки корабля, и оптика у них превосходная. Более того, они слышат каждое наше слово.
      - И что же это за указания, коммандер?
      - У вас есть только один способ узнать это, капитан Диомед. Но я вам не советую это делать.
      - Хорошо, - заметным усилием Диомед взял себя в руки. - Хорошо. В таком случав, коммандер, я прошу вас направить своего офицера в мой офис, чтобы он присутствовал при допросе Брасида. Вы тоже можете пройти с нами, равно как и любые члены вашего экипажа.
      Похоже, Граймс, обдумывает слова Диомеда. Они звучали вполне разумно. Брасид понимал, что на месте Граймса он бы принял это предложение. Но если тем временем кому-нибудь придет в голову осмотреть машину и проверить корзину для продовольствия, стоявшую на заднем сиденье? Просто ради того, чтобы промочить горло - в корзине лежит фляга с вином... Или алкоголь перестанет действовать? на ребенка, и он проснется?
      Маргарет Лэзенби, видимо, подумала о том же самом. Она приподнялась с заднего сиденья машины, предоставив всем присутствующим полюбоваться на состояние своей одежды - вернее, того, что от нее осталось. На мгновение стало тихо. Потом Граймс, побелев от ярости и сжав кулаки, обернулся к Брасиду:
      - Ты, ублюдок...
      - Прекрати, Джон, - оборвала его Маргарет Лэзенби. Ее голос прозвучал неожиданно резко. - Он этого не делал.
      - А кто тогда?
      - Черт побери! Ты что, не видишь, что мне надо немедленно переодеться хотя бы сменить рубашку. И срочно обработать эти царапины. Если хочешь знать, я потребовала, чтобы Брасид показал мне обряд Исключения.
      - Именно об этом и сообщил мне капрал, - вставил Диомед. - А еще о том, что эта парочка перебила целую стаю волков.
      - Мы подъехали слишком близко. Звери напали на нас, вытащили меня из машины, но Брасид спас меня. А теперь, капитан Диомед, я бы хотела вернуться на борт и как можно скорее принять антибиотики, а также шадеть чистую одежду.
      Выходя из машины, она взяла с заднего сиденья корзину и протянула ее офицеру, сопровождавшему Граймса.
      - Что в корзине? - резко спросил Диомед.
      - Ничего такого, что имеет к Вам отношение! - вспыхнула Мэгги.
      - Я сам решу, что с этим делать, - произнес Граймс. - Мистер Тэйлор, дайте сюда эту корзину.
      Офицер подошел к капитану и передал корзину, невзначай заслонив ее корпусом от капитана Диомеда. Граймс, чье лицо оставалось совершенно невозмутимым, приподнял тунику Брасида, под которой спал младенец, и заглянул в корзину. Мгновение он молчал, а потом спокойно произнес:
      - Фляга для вина. Несколько колбасок. Половина краюхи хлеба грубого помола. По-моему, капитан, я вправе брать на корабль те предметы, которые нас могут заинтересовать. Мистер Тэйлор, дайте содержимое этой корзины биохимикам для анализа продуктов. А вы, доктор Лэзенби, срочно отправляйтесь на осмотр к хирургу. Я выслушаю ваш отчет позже.
      - Капитан Граймс, я настаиваю на том, чтобы осмотреть содержимое корзины! - заявил Диомед. Трое гоплитов выступили вперед.
      - Капитан Диомед, если кто-либо из Ваших людей хоть пальцем коснется моего офицера, последствия будут самыми серьезными.
      Диомед недоверчиво фыркнул.
      - Вы откроете огонь из-за фляги с вином и пары колбасок?
      - Именно это я и сделаю.
      Капитан издал короткий смешок.
      - Инопланетяне... - он произнес это слово как оскорбительное ругательство. - Хорошо, вы можете забрать объедки от обеда сержанта. Я все-таки хотел бы перекинуться парой слов с вашим доктором Лэзенби, после того, как он... она приведет себя в порядок и найдет для меня время. А вот с тобой, Брасид, я хочу поговорить немедленно - и разговор будет длинным!
      Брасид с недовольным видом выбрался из машины.
      - И ты допустил, чтобы он... она угрожала тебе лазером? Более того, ты позволил ей взять...
      Брасид, который все это время стоял навытяжку перед Диомедом, попиравшим локтями столешницу, вспылил:
      - Вы сами проверяли ее оборудование, сэр! Да, она сказала, что этот прибор - видеокамера. Но она действительно делала ей съемки!
      - Ясно. Мы оба недосмотрели. Но ты позволил ей воспользоваться оружием против капрала и владельца таверны, а затем отвез к месту исключения. Во имя Зевса, Брасид, почему тебя угораздило явиться именно в Килкис, хотя вокруг полно деревень? И вдобавок именно в День Исключения?
      - Но мне никто не сказал, что этого делать нельзя, сэр. Вы знаете, что даты Исключения никогда не сообщаются заранее. Возможно, Вас об этом информируют, но меня - нет.
      - Итак, ты привез ее к Месту Исключения. Вы подъехали слишком близко. И волки напали на вас и вытащили ее из машины.
      - Так и было, сэр.
      - Но почему она не воспользовалась своей знаменитой камерой, чтобы отбиться?
      - Камера была повреждена, сэр. Вероятно, она что-то разбила в спешке. А потом камера...
      - О да. Мне сказали, что в одном месте на холме словно бомба взорвалась. - Диомед наклонился вперед, всматриваясь в лицо Брасида. - Ты сказал, что на нее напал волк. Ты уверен, что это был не ты?
      - Почему я, сэр?
      - Потому что такое вполне возможно. Ты позволил инопланетянину командовать собой, взять тебя на прицел - а потом спрашиваешь, почему должен был напасть на нее! А теперь... Диомед выдержал паузу, а потом заорал: - Что было в корзине?
      - Вино, сэр. Хлеб. Колбаски.
      - А что там делала твоя туника?
      - Я дал ее доктору Лэзенби, чтобы она надела ее вместо порванной рубашки.
      - Но она не надела ее, а положила в корзину.
      - Было довольно тепло, когда мы спустились с гор, сэр. Она спросила, может ли оставить тунику себе, чтобы исследовать волокна, из которых она изготовлена. Чтобы отдать ее своим... биохимикам.
      - Хм... И все-таки, Брас ид, ты проявил себя не лучшим образом. Не потому ли, что эти пришельцы - в особенности именно этот пришелец понравились тебе? Я вынужден снять тебя с задания. Но ты еще можете быть мне полезен. Расскажи, как этот Маргарет Лэзенби отреагировал, услышав об Исключении?
      Брасид знал, что лгать бесполезно. Деревенский капрал из Килкиса, без сомнения, представил полный отчет.
      - Она была шокирована, - уверенно сказал он. - Она потребовала, чтобы мы отправились к Месту Исключения, чтобы спасти детей-уродов.
      - Конечно, вы не успели.
      - Нет, сэр. Мы не успели, - Брасид на секунду задумался, а потом добавил: - Я постарался, чтобы мы не успели.
      - Что ты имеешь в виду, Брасид?
      - Я знаю эти местность, а она - нет. Я выбрал дорогу так, чтобы ехать подольше.
      Похоже, Диомед был удовлетворен.
      - Отлично. Можешь сесть.
      Несколько секунд капитан молчал, барабаня пальцами по крышке стола.
      - Между прочим, Брасид, ситуация в городе развивается. Капитан Граймс позволил своим аркадцам и людям покинуть корабль. В таверне "Трех гарпий" произошел неприятный инцидент. Один из этих, с Аркадии, в сопровождении человека с инопланетного корабля заглянул туда. Они пили с другими гостями таверны...
      - Я бы не стал пить там с друзьями, - заметил Брасид.
      - Им не повезло с проводником. Жаль, что тебя с ними не было. Как бы то ни было... там собралась обычная публика. Илоты-рабочие и не слишком разборчивые гоплиты. Все бы обошлось, если бы пришельцы выпили по фляге и ушли. Но они там задержались, пили с местными - и, конечно, изрядно набрались. Ты знаешь, чем заканчиваются попойки в заведениях вроде "Трех гарпий".
      - Драка, сэр?
      - Блестяще, Брасид, блестяще. Началась драка. Человека с корабля уложили, а того, с Аркадии, стукнули пару раз, а потом раздели. Ты понимаешь, тамошняя публика сгорала от любопытства - всем хотелось увидеть, как он... она выглядит без униформы.
      - Это скверно, сэр.
      - Дальше пошло еще хуже. По меньшей мере четверо гоплитов насильно вступили с ней в сношение.
      - Значит, это возможно, сэр? Несмотря на их уродства...
      Диомед неопределенно хмыкнул:
      - Как видишь. Дело бы этим не ограничилось - желающих в таверне было много. Но тут космонавт пришел в себя и стал звать на помощь. У него был передатчик на браслете. С корабля прибыло не меньше десятка человек с корабля. Вот это бойцы! Хотел бы я, чтобы мои воины поучились у них рукопашному бою... Потом подоспела и полиция и уложила и тех, и других при помощи шоковых пистолетов. И наконец появился капитан Граймс. Он примчался в мой офис, угрожал стереть город с лица планеты, и... и... Теперь понимаешь, почему мне пришлось ему уступить? Да, он признает, что его люди сами нарвались - он строго приказал, чтобы они ходили как минимум вшестером. Но то, что он называет "изнасилованием", привело его в ярость. Ты видел, как он реагировал, когда решил, что ты совершил нечто подобное. Он требовал, чтобы насильников наказали наиболее сурово.
      - Но ведь они гоплиты, а не илоты, сэр. У них есть право...
      - Я знаю, знаю. Если мне понадобится растолковать тонкости спартанских законов, я непременно обращусь к тебе. Но их поведение было скорее невежливым, чем преступным. На этот раз провинившихся накажут их командиры. А посетителям "Трех гарпий" разъяснят, как следует обращаться с обитателями этой Аркадии. Я считаю, что это просто новый опыт. Ты уверены, что не сделал...
      - Нет, сэр. Безусловно нет.
      - Как ты за это держишься, а?
      Снова повисла пауза. Пальцы Диомеда выбивали дробь по крышке стола.
      - Даже на Спарте, проговорил он наконец, - порой случаются бунты и нарушения дисциплины. Скажи мне, Брасид, какова главная причина бунта?
      - Непослушание, сэр. Недостаток строгой дисциплины или чрезмерная жесткость. Несправедливые наказания.
      - И?..
      - По-моему, это все, сэр.
      - А как насчет зависти, Брасид?
      - Нет, сэр. Мы все знаем: те, кто проявляет способности, поднимается выше и получает положенные привилегии.
      - А если привилегии остаются недоступными для всех, кроме узкого круга людей из числа аристократов?
      - Я не понимаю, о чем Вы говорите, сэр.
      - Брасид, Брасид, какая тебе польза от мозгов? Ты уже забыл про обиталище аркадцев в яслях? Для чего, по-твоему, их используют врачи?
      - Я... я могу лишь догадываться.
      - Итак, у них есть то, чего лишены все мы, - голос Диомеда упал почти до шепота. - У них есть власть, и они наслаждались ей долго, очень долго, но теперь это можно изменить.
      - И Вы завидуете этой власти, сэр? - проговорил Брасид.
      Несколько секунд капитан Диомед смотрел ему прямо в глаза, потом сказал:
      - Да. Именно так. Завидую. Но то, что я делаю против них, пойдет на пользу государства.
      "Возможно, - подумал Брасид. - Возможно". Но вслух он этого не сказал.
      Глава 20
      В тунике рабочего-илота, старой и заплатанной, в разбитых уродливых сандалиях, с грязными руками и ногами, Брасид сидел за одним из длинных столов в таверне "Трех гарпий". Там были гоплиты и рабочие - но вряд ли кто-то сможет узнать его. Все жители Спарты чем-то похожи друг на друга.
      Он сидел в таверне, время от время прихлебывая из большой кружки, и внимательно слушал.
      Один из гоплитов явно решил похвастаться перед товарищами.
      - Да, это было на вот этом самом столе, здесь я его и поимел. Или точнее сказать - этого... Приятно, клянусь Зевсом! Вы и представить себе не можете, пока сами не попробуете.
      - Странно это как-то. Неправильно, что ли.
      - Не спорю, странно. Но я бы не сказал, что неправильно. Знаешь, так... лицом к лицу. А эти две здоровенные подушки у него на груди, на которые ты опираешься...
      - Так они для этого...
      - Должно быть. Жаль, врачи не могут делать таких в Машине рождений.
      - Почему? Очень даже могут.
      Разговоры смолкли. Все уставились на того, кто произнес последнюю фразу. Брасид мог поклясться, что видит его впервые, но голос и внешность казались знакомыми. В следующую секунду Брасид сообразил. Няни из яслей не так уж часто появляются в подобных заведениях: слишком велик риск оказаться в той же малоприятной ситуации, что и тот аркадец с корабля.
      - Они могут, - повторил илот и прямо глянул в глаза Брасиду, словно хотел сказать: "И ты это знаешь".
      Значит, вот какого агента прислал в таверну Диомед. При необходимости сержант обратится к нему за помощью.
      - А ты что об этом знаешь, маленький? - поинтересовался коренастый гоплит.
      - Я няня...
      - Это очевидно, сладенький мой.
      - Я няня, я работаю в яслях. Считается, что няни не покидают свой пост, но...
      - Но как может такой проныра не совать свой длинный нос во все щели! рассмеялся гоплит.
      Илот-няня смущенно потер нос, который и в самом деле был длинноват, и улыбнулся:
      - Ты совершенно прав, милый. Я это признаю. Мне нравится знать, что происходит. О, эти доктора! Они живут в такой роскоши, уж поверьте. Вы, может, думаете, что ясли состоят из постов с младенцами, всяческих машин и прочего, но это совсем не так. Более половины здания - это их жилые помещения. А что у них за вещи! Один бассейн с подогретой водой чего стоит!
      - Распущенность и излишества, - сказал седой старик-сержант.
      - Но это очень приятно. Особенно в разгар зимы. Не то, чтобы мне самому доводилось попробовать... Там есть комната для хранения вещей, которой не пользуются, а бассейн как раз за стенкой. В этой стене есть несколько дырок, там раньше, наверное, были трубы или что-то вроде этого. Достаточно большие, чтобы просунуть камеру...
      Няня вытащил из-за пазухи конверт, в котором были глянцевые фотографии.
      - Черт побери! Это настоящие аркадцы. Смотри, вот наросты на груди должно быть, очень тяжелые. Как они только ходят и не падают лицом вниз?
      - Если и упадут, то спружинят на этих штуках.
      - Как-то странно. Внизу кое-чего не хватает, правда?
      - Дай-ка посмотреть!
      - Давай пустим по кругу, пусть все смотрят.
      Один из снимков ненадолго попал в руки Брасида. Но его больше заинтересовал один из мужчин, стоявших у края бассейна. Вне всякого сомнения, доктор Ираклион - даже без одежды выглядит надменным и заносчивым.
      - Должно быть, прибыли на этом корабле, - заметил кто-то, разглядывая аркадца на фотографии.
      - Нет, - возразил илот-няня. - О, нет. Они живут в яслях уже многие годы.
      - Ты хочешь сказать, что ваши драгоценные врачи всегда держали их там?
      - Наверно. Для хранителей чистоты спартанской крови - только самое лучшее. Так-то, дорогой. Но кто мы такие, чтобы упрекать их за эту маленькую слабость?
      - Солдаты, вот кто. Это мы должны быть высшей кастой этого мира, мы здесь самые первые. В конце концов, и царь - солдат.
      - Но и царя сделали врачи, милый. Как и всех нас.
      - Как бы не так! Они просто обслуживают Машину рождений. Не было бы Машины - и мы бы все делали, как животные, только и всего.
      - Может быть, - ответил няня. - Я как-то слышал, как два доктора об этом разговаривали. Они говорили, что люди становятся слишком слабыми, и для пользы народа необходимо вернуться к старым способам размножения. То есть выключить машину.
      - Что?! Как сражаться, если придется таскать в себе не отделившегося ребенка?
      - Но ты же сам сказал, что мы можем обойтись без врачей.
      - Да, но это другое дело. Нет, я так понимаю: врачи хотят устранить военных от власти. Они знают: что если мы все начнем почковаться, то не сможем сражаться. Хитрые свиньи! Они просто хотят все прибрать к рукам, а остальных подмять под себя.
      - Но с этим ничего не поделаешь, - вздохнул няня.
      - Разве? А у кого в руках оружие? Кто готов к битвам? Не твои врачи, это уж точно. Да тех, кто сидит сейчас в "Гарпиях", хватит на то, чтобы взять ясли и наложить лапы на всех этих с Аркадии, которых врачи там прячут.
      - И не только лапы! - отозвался кто-то.
      - Ты говоришь как смутьян и бунтовщик, гоплит! - возмутился пожилой сержант.
      - В сам'м деле? - упомянутый гоплит с трудом поднялся на ноги, резко качнувшись - он был совершенно пьян. - А царь к'знил одного из вр'чей. Это пок...казывает, что он о них думает... - гоплит сделал паузу, подбирая слова. Наконец, ему это удалось, и его понесло: - Здесь, на Сп... парте, все делится по-ч... честному - за иск...л'чением этих илотов, разр'зи их Зевс. Но для в...всех остальных - что для нас, что для ц... царя - все должно быть одинаково, и делить надо поровну. О, я знаю, что п'лковник... получает лучший кусок, лучш... шую долю на лучших условиях, чем я. Но в поле он живет так же, как все его люди. И люб... бой из нас может стать полковником... а, мож'т, и генералом. Но и полковник, и генерал, и адмирал не имеют при себе такого... с Аркадии, чтобы греть постель. Даже у царя такого нет. Но теперь к... кое-кто из нас знает... каково это. И есть те, кто хочет попробовать это опять.
      - На том корабле полно этих аркадцев, - задумчиво сказал кто-то.
      - Эй, парень! Я, мож... ж'т, и пьян, но не настолько. Этот корабль настоящая боевая колесница. Я сам слышал: их капитан грозит п... пустить в ход свои пушки, ракеты... и все такое. Нет, проще взять ясли.
      - Сядь, дурак! - оборвал его старый сержант. - Тебе уже досталось за оскорбление аркадца - но он всего лишь чужеземец. А теперь ты подстрекаешь к бунту, мятежу - и только боги знают, к чему еще. На этот раз полиция не ограничится пистолетами!
      - Ты думаешь, старик? Они будут в нас стрелять, да? А если и станут? Умираешь один раз. Что я сделаю этому, с Аркадии, могут и со мной сделать, понимаешь- со мной! И я сделаю это снова, то что сделал, даже если меня пристрелят!
      Глаза у гоплита были совсем безумные, на губах появилась пена.
      - Ты и представить себе не можешь, на что это похоже. Пока сам не попробуешь, не узнаешь! И не говори мне о мальчиках или об этих сопливых нянях вроде нашего длинноносого приятеля! Доктора забирают себе лучшее, самое лучшее, что только есть на свете, и они обязаны делиться этим!
      - Полиция... - начал было сержант, но ему не дали говорить.
      - Да, полиция! А теперь, старик, я расскажу тебе, что слышал в казармах. Я всегда держу уши открытыми! Почти каждый из нас хоть раз стоял в карауле в порту - в космическом порту, понимаешь? Этот капитан-пришелец боится, что в порт явится толпа и силой отнимет его любимчиков с Аркадии. А старый боров Диомед боится, что корабль начнет палить во все стороны... Потому что капитан корабля сказал, что так и будет. Да... К тому времени, когда полиция выберется в город, все аркадцы, обитающие в яслях, узнают, что такое настоящие мужчины. А мы будем уже мирно почивать на своих койках, и никто ничего не докажет.
      - По дороге сюда я не встретил ни одного полицейского, - вмешался илот-няня. - Интересно, почему?
      Внезапно он вскочил:
      - Нет! Вы не можете так поступить. Вы не должны. Вы не должны нападать на ясли.
      - А кто сказал, что я не должен этого делать? Ты, ты... жалкое подобие... - гоплит на мгновение замялся, подбирая верное слово, а потом выпалил: - инопланетного монстра! Вот в чем дело! Они нам все время твердят об инопланетных монстрах, чтобы запугать нас. Но они знают. Во всяком случае, некоторые из них. Так кто со мной?
      "Дураки, - подумал Брасид. - Несчастные дураки!". Он слушал, как отодвигаются скамейки, смотрел, как посетители таверны - илоты и гоплиты встают и бегут на улицу.
      - Дураки, - пробормотал он вслух.
      - Вы были бы не лучше, - прошептал илот-няня, - если бы я не подсыпал вам кое-что в питье.
      Брасид посмотрел на него внимательнее. Над конвертом, в котором лежали фотографии, колыхалось тонкое, еле заметное марево.
      - У меня есть доступ к некоторым лекарствам, - илот открыто усмехнулся. - Это средство используют в классных комнатах. Оно пробуждает в учениках рвение.
      - В учениках, - растерянно повторил Брасид.
      - Им надо многому научиться, лейтенант, - еще шире ухмыльнулся няня.
      - Да, и ко мне это тоже относится. Я хочу посмотреть, чем это закончится.
      - Вы должны защищать меня.
      - Здесь никто не защитит тебя, кроме того старого сержанта. Но почему на него твое снадобье не подействовало?
      - Он слишком стар, - пожал плечами няня.
      - В таком случае, вы в полной безопасности. Брасид встал и покинул таверну.
      Глава 21
      Ему следовало отступить под прикрытие таверны - если бы такая возможность появилась. Но по улице неслась ревущая толпа- илоты и гоплиты, орущие, бранящиеся, вопящие... Брасида подхватила волна человеческих тел. Его пихали и толкали; он закричал от боли, когда чья-то тяжелая нога в военном сандалии с размаха опустилась на его босую ступню. Толпа сдавила его со всех сторон и несла все дальше, он стал ее частью, всего лишь крошечной каплей воды в бурном потоке, который с ревом устремился к яслям.
      Сначала он сопротивлялся, просто пытаясь удержаться на ногах, чтобы избежать падения, поскольку в этом случае был бы неминуемо растоптан. А потом - то медленно и осторожно, то с яростным усилием - стал пробираться к краю потока в надежде выбраться из него. В конце концов, он вывалился в проулок, пересекавший основную дорогу к яслям, и там остановился, тяжело переводя дыхание и наблюдая за тем, как мимо мчится толпа обезумевших бунтовщиков.
      Потом к нему вернулась способность мыслить.
      Кажется очевидным, что Диомед должен был внедрить агентов не только в одну таверну Было очевидно и то, что Диомед, негативно настроенный против врачей, рассматривает инцидент в таверне "Трех гарпий" как небом ниспосланную возможность поднять бунт - и как предлог для введения в город полицейских частей. Именно ради этого предлога все и устроено. Брасид сомневался, что капитан Граймс просил о защите. Космонавт вполне уверен, что сам может позаботиться о самом себе и о своем экипаже. Если ситуация и в самом деле выйдет из-под контроля, он сможет поднять корабль в течение нескольких секунд.
      И все-таки кое-что оставалось непонятным. Военной полицией командует генерал Рексенор - при посредстве штата полковников и майоров. Диомед всего лишь капитан. Какой реальной властью обладает этот человек? Кто стоит за его спиной? Только ли перед царем и его окружением он отвечает?
      Толпа заметно поредела. Как всегда, отставали те, кто был старше и не умел быстро бегать. Из убежищ в надежде на поживу начали вылезать мусорщики. Они быстро обнаружили тела тех, кто не устоял на ногах и был растоптан бегущей толпой. Брасид осторожно последовал за хилым арьергардом, стараясь не обгонять последних. Рядом с ним оказался пожилой илот в грубой и грязной рабочей одежде. Он еле плелся, задыхаясь и хватая ртом воздух.
      - Не знаю... почему... мы... суетимся, - выдохнул он на ходу. Проклятые... гоплиты... будут... первыми. Все... достанется... этим... чертовым... ублюдкам. Как... всегда.
      - Ты о чем?
      - Пища... вино... Эти... треклятые... врачи... хуже... чем... проклятые... солдаты... Не удивительно... что и царь... отступился... от них.
      - А как же те, кто с Аркадии?
      - Не надо... прикасаться... к ним... грязные... монстры.
      Впереди рев толпы достиг порога интенсивности. Внезапно показались языки пламени, высоко поднимавшиеся над зданиями в темное небо. В районе виллы, находившейся по соседству с яслями, толпа разделилась на несколько потоков. В этой вилле размещался клуб, в котором встречались няни. Люди выкидывали на улицу мебель, а потом подожгли ее. Кое-кто из несчастных владельцев клуба пытался сопротивляться, но у них не было ни малейших шансов, даже когда они сумели организовать сплоченную группу и решили перекрыть доступ в здание. Однако это вызвало лишь насмешки и оскорбления. Но потом толпа развернулась и обрушила свой гнев на поджигателей, стала избивать их, а троих и вовсе бросила в огонь. Двоим удалось вырваться, почти не пострадав, и они бросились прочь, визжа и завывая. Одежда на них дымилась. Третий остался на месте, скорчившись от боли, сил бежать у него не было.
      Брасид почувствовал дурноту. Он ничего не мог поделать. Он был один, он был безоружен, а большинство солдат-бунтовщиков несли короткие мечи: у кого-то они висели на поясе, но другие уже пустили их в ход, разгоняя ими оставшихся нянь, которые были достаточно глупы, чтобы пытаться отстаивать свою собственность. Они вообще ничего не могли сделать. В униформе - а не в жалких лохмотьях - и командуя вооруженным отрядом полицейских, Брасид смог бы остановить это варварство.
      "Будь проклят этот Диомед!" - подумал он с возмущением. Внезапно он понял, что значит сейчас исполнить свой долг. Его долг - в поддержании закона и порядка. А на более личном уровне - в том, чтобы защитить своего друга Ахрона, который как раз дежурит в яслях и который неминуемо разделит участь своих товарищей.
      Склады Андроника...
      Никто не обратил внимания, когда Брасид пересек улицу и подошел к огромному зданию складов. Основная часть бунтовщиков уже пыталась ворваться в ясли и ломала запертые двери с помощью импровизированного тарана, в качестве которого использовали фонарный столб. Разглядывая массивную темную дверь склада, почти сливающуюся с гладкой черной стеной, Брасид осознал, что ему самому не помешал бы подобный инструмент. Конечно, можно привлечь к этому группу бунтовщиков, но это не лучшее решение. Во всяком случае, сейчас оно просто неприемлемо. Он должен войти в склады один, и никак иначе.
      Но как?
      В этот момент над головой Брасида раздался едва слышный, странный шум, похожий на прерывистое биение. Похоже, в дело вмешался воздушный флот... И тут же он понял, что двигатели воздухоплавательных машин издают совсем другой звук. Посмотрев наверх, он увидел мигающие красные огоньки, отражавшиеся от округлой поверхности. А потом - шепот, источник которого, казалось, находился в дюйме от его уха:
      - Это ты, Брасид?
      - Да.
      - Я тебе очень обязана. Сейчас мы вытащим тебя из этой каши. Я дала обещание не вмешиваться в ситуацию - только наблюдать и записывать, но ради помощи другу подобное обещание можно нарушить.
      - Я не хочу, чтобы меня подбирали, Мэгги.
      - Тогда какого черта ты хочешь?
      - Я хочу попасть на этот склад. Но дверь закрыта, а окон здесь нет, а у меня нет взрывчатки.
      - Позови на помощь друзей. Или ты не хочешь делиться добычей?
      - Я не за добычей. Я хочу попасть в ясли один, а не с толпой.
      - Я собиралась заглянуть туда чуть попозже... Ладно, подожди, я с тобой.
      Голос Мэгги стал почти неслышен: она говорила с кем-то на своем летательном аппарате.
      - Джордж, я хочу спуститься. Давай лестницу. Да-да, я знаю, что сказал коммандер Граймс, но Брасид спас мне жизнь. Оставайся в воздухе и страхуй, если что - будь готов в любую минуту нас подобрать... Да-да. Камеры и звукозапись оставь включенными.
      - У тебя есть отвертка? - спросил Брасид.
      - Отвертка?
      - Если есть, захвати с собой.
      - Хорошо.
      Из аппарата выскользнула невесомая гибкая лестница, и по ней спустилась Мэгги Лэзенби, облаченная в черную, чуть блестящую одежду, которая делала ее почти невидимой в сумраке. Едва ноги аркадца коснулись земли, корабль поднялся выше и словно растворился в темном небе.
      - Что теперь, любовь моя? - поинтересовалась Мэгги. - Что будем делать?
      - Вот эта дверь.
      - Отверткой? Ты хочешь ее открыть отверткой? Ты что, с ума сошел?
      - Нет, отвертка понадобится нам позже. Но я уверен, что ты захватила с собой одну из камер-лазеров.
      - На этот раз нет. Зато у меня есть лазерный пистолет. Если включить его на минимум, он вполне сойдет за фонарь.
      Она вытащила оружие из кобуры, что-то покрутила на рукоятке и направила луч на толстую дверь.
      - Хм, на вид замок как замок. Не думаю, что твои маленькие друзья заметят очень короткую вспышку.
      Она снова что-то переключила. Луч стал тонким, как игла, и ослепительно ярким. Сверкнули искры, а потом Бразид увидел, что металл оплавился, и замок явно вышел из строя.
      - Попробуй толкнуть дверь, Брасид.
      Сержант повиновался. Сначала дверь пошла туго, но потом поддалась. Проход внутрь здания был открыт.
      Никто не заметил, как они вошли - все внимание толпы было направлено на двери яслей, которые все еще сопротивлялись ударам тарана. Брасид прикрыл дверь и спросил:
      - Как ты меня нашла?
      - Я тебя не искала. Мы узнали о бунте, и я уговорила Джона выделить мне одну из шлюпок, чтобы посмотреть, что происходит. Наш вылет случайно совпал с тестовым запуском одного из двигателей корабля, так что даже ваш капитан Диомед вряд ли что-нибудь заметил. Радары у вас хилые - похоже, они нас тоже не засекли. Я разглядывала толпу в инфракрасный бинокль и заметила одинокую фигуру, в стороне от всех. Когда у человека какое-то дело, отличное от общих, это всегда интересно. Поэтому я навела объектив - и обнаружила, что это ты. Правда, я не сразу тебя узнала. Ты не в униформе, это несколько неожиданно. Она тебе очень к лицу. Так в чем, собственно, дело?
      - Хотел бы я знать. Толпа пытается прорваться в ясли, а у меня там находится друг, которого я должен спасти. Потом я все-таки полицейский. Я не могу просто стоять и смотреть.
      - А твой драгоценный Диомед?
      - Ладно, идем, - проворчал он. - Идем скорее. Мы и так потратили массу времени.
      Брасид нащупал возле двери выключатель и зажег свет. Они двинулись вперед по коридору, спустились в подвал, оказались в большой комнате. Мэгги помогла ему открыть дверь, проследовала дальше. Брасид нашел нужную съемную панель, закрывавшую уже знакомый ему туннель. В ход пошла отвертка.
      В дальнем конце туннеля находилась дверь в ясли. Ее никто не охранял, и открыть не составляло труда.
      Глава 22
      В коридоре было тихо, но вскоре издалека стали доноситься глухие удары тарана. И крики, слабые и далекие: похоже, младенцы проснулись от шума и плакали.
      - Ив какую сторону нам идти? - осведомилась Мэгги.
      - Думаю, туда.
      Он решительно зашагал по коридору, бесшумно ступая босыми ногами по полированному полу. Мэгги шла за ним, не отставая, ее туфли на мягкой подошве тоже не издавали ни звука. Они быстро миновали ряд дверей. На первом пересечении с другим коридором Брасид уверенно свернул направо - он постоянно прислушивался к ударам во входную дверь, которые становились все ближе, так что они явно выбрали верное направление.
      А потом открылась одна из дверей. Оттуда вышел высокий желтоволосый аркадец, которого Брасид видел во время первого посещения запретного коридора. На этот раз он... она была одета в тунику, перехваченную поясом, на ногах были тяжелые сандалии, в руке она сжимала нож... скорее даже короткий меч.
      - Стойте! - приказала она. - Стойте!
      Брасид остановился, и Маргарет Лэзенби скользнула вперед, опередив спутника.
      - Кто ты? - спросила желтоволосая. - Что ты здесь делаешь?
      - Меня зовут Брасид. Я лейтенант полицейского батальона. Проводите нас к охране или дежурным.
      - О, я тебя помню. Тот самый застенчивый работник, который слонялся по складу... Но кто Вы такая?
      - Я с корабля.
      - Так я и думала, - медленно произнесла блондинка, крепко сжимая клинок. "А она, пожалуй, умеет им пользоваться" - отметил про себя Брасид. Полицейские и пилоты чужого корабля прибыли как раз вовремя, чтобы спасти нас от судьбы, что хуже смерти.
      - Боюсь, что нет, - сказала Мэгги. - Наши господа и повелители палец о палец не ударят. Мы здесь по собственной инициативе.
      - Но ты разгуливаешь в весьма любопытном прикиде, дорогуша. И, похоже, неплохо вооружена. Ладно, Брасиду я могу выдать нож для разделки мяса - если он пожелает.
      Брасид выразил согласие. Конечно, это нельзя было считать оружием, но все же большой нож - лучше, чем ничего. Обитатель Аркадии скрылся за дверью, и оттуда донеслись возбужденные голоса, высокие и звонкие. Через минуту она вернулась. Брасид взял у нее нож. Рукоятка легко и удобно легла в руку. Ощущение незащищенности внезапно пропало - словно он получил возможность прикрыть наготу.
      - Кстати, как тебя зовут? - поинтересовалась блондинка.
      - Лэзенби. Мэгги Лэзенби.
      - Можешь звать меня Терри. Это сокращенное от "Терезы"... Впрочем, это неважно, пошли.
      Следуя за желтоволосой, они вскоре оказались в вестибюле, миновали посты дежурных, где за дверями заходились криком растревоженные младенцы. Но в вестибюле их плач был уже почти не слышен: его заглушали ритмичные удары тарана. Казалось, здание превратилось в огромный барабан. Изнутри дверь была завалена мебелью, но при каждом ударе та или иная деталь самодельной баррикады падала на пол.
      В вестибюле собрались врачи - мертвенно-бледные, но никто не паниковал. Здесь же находились и няни. Нельзя сказать, что они выглядели лучше, но держались не менее стойко. Все как один были вооружены, каждый на свой лад. Острые, опасные на вид хирургические инструменты сверкали в плотно сжатых кулаках, грубые палицы из ножек столов странно смотрелись в руках тех, чьей самой грубой работой была смена пеленок.
      - Ираклион! - крикнула Терри, стараясь перекрыть шум ударов. Ираклион!
      Высокий доктор обернулся к ней.
      - Что ты здесь делаешь, Терри? По-моему, я ясно сказал всем женщинам, держаться подальше от опасных мест!
      Тут он заметил Брасида и Мэгги.
      - А это еще кто? Что происходит?
      Он шагнул вперед, угрожающе сжимая скальпель.
      - Лейтенант Брасид. Служба безопасности.
      - Вы больше похожи на илота, - проворчал кто-то из врачей. - Убить ублюдка!
      - Подождите. Брасид? Да, возможно...
      - Да, да, это он! - один из нянь подбежал к Ираклиону и замер в смущении: - Да, конечно. Это Брасид!
      - Спасибо, Ахрон. Тебе лучше знать. Но кто вы, мадам?
      - Доктор Маргарет Лэзенби, с корабля "Искатель".
      Ираклион пристально разглядывал оружие, висевшее у нее на поясе. Потом на его лице появилась надежда:
      - Вы пришли, чтобы спасти нас?
      - Скажем так, меня уговорили.
      - Я знал, что ты придешь, - проговорил Ахрон, подходя к Брасиду. - Я знал.
      Мэгги насмешливо покосилась на них, и Брасиду стало неловко. Он поспешил сменить тему.
      - Что происходит, доктор Ираклион?
      - Вы спрашиваете меня, молодой человек? Вы - офицер службы безопасности, правая рука капитана Диомеда, насколько я слышал! Это я должен спросить, что происходит!
      Брасид обвел взглядом вестибюль, кучку защитников с их самодельным оружием...
      - Я знаю только одно, - произнес он. - Здесь будет бойня, причем истреблять будут нас. Эта дверь долго не выдержит. Здесь есть путь для отступления?
      - Отступления? - воскликнул Ираклион. - Перед бандой гоплитов и илотов?
      - Они - эти гоплиты - вооружены, сэр. И умеют пользоваться оружием.
      - У вас с доктором Лэзенби тоже есть оружие. Настоящее оружие.
      - Возможно, - спокойно отозвалась Мэгги. - Но по определенному стечению обстоятельств моя специальность - этология. И я изучала законы поведения толпы. Против такого противника лучшее оружие - автомат. Ручной пистолет, даже самый лучший, только разозлит их.
      - А комната, где стоит Машина рождений? - предложил кто-то. - Я слышал, что ее дверь выдержит даже взрыв бомбы.
      - Невозможно! - резко произнес Ираклион. - Вы хотите сказать, что мы стерильны? Очистка кожи и одежды займет слишком много времени.
      - От Машины рождений будет мало толку, если некому будет ее обслуживать, - заметил Брасид.
      Ираклион задумался. Пока он стоял, погруженный в свои мысли, с вершины баррикады с грохотом рухнул массивный стол. Три няни, пыхтя от напряжения, попытались водрузить его обратно, но уронили еще один стол, поменьше размером, а также два стула.
      - Хорошо, - внезапно произнес Ираклион. - Будь по вашему. Терри, беги вниз, собери остальных женщин и веди их в комнату рождений. Доктор Гермес, ведите туда этих людей.
      - А как же дети? - Ахрон в волнении схватил рукав Ираклиона.
      - Хм... да. Полагаю, кому-то придется остаться на посту, по одному человеку на каждом.
      - Но, доктор, - перебил его Брасид. - Это лишнее. Скоты, которые ломятся сюда, ненавидят нянь не меньше, чем вас. Для гоплитов они - всего лишь илоты, которые живут в лучших условиях, чем они сами. Для илотов привилегированные члены их собственной касты. Те няни, что находились на вилле, в клубе... их всех убили. Я сам видел, как это случилось.
      - Но дети... - голос Ахрона звучал как стон.
      - Им ничего не угрожает. Разве что останутся на время без пищи и в мокрых пеленках. Но их никто не станет убивать.
      - Если уж дойдет до этого, - заметила Мэгги, - мы позаботимся, чтобы их защитить.
      Очередной удар сотряс баррикаду, почти заглушив плач младенцев. Мэгги вздрогнула.
      - Я искренне надеюсь, что это не потребуется.
      Один из нянь пронзительно завизжал. Груда мебели заметно задрожала. Люди навалились на нее, отчаянно пытались удержать баррикаду собственными телами - но их усилий хватило ненадолго. Между створками образовалась щель, в нее влетело копье, встретив живую человеческую плоть. Новый крик был порожден болью, а не ужасом. В щель полетели новые копья - на этот раз кое-кто уже видел цель. Преграда задрожала, и перепуганные люди бросились врассыпную. Внезапно, баррикада рухнула, похоронив под собой раненного. Огромные створки начали медленно раскрываться под напором толпы, раздвигая остатки завала. В проем с радостными воплями и завыванием ввалилась масса обезумевших людей - и волна едкого кисловатого дыма.
      Первые уже пробирались через обломки мебели, размахивая оружием - с полдюжины гоплитов с мечами наголо... и толстяк-сержант, сжимающий в руке пистолет. Звук выстрела на миг перекрыл рев толпы. Потом сержант выстрелил еще раз.
      Стоявшая рядом с Брасидом Мэгги Лэзенби выдохнула, покачнулась, схватилась за предплечье - и все-таки выстрелила. Луч жидкого света мазнул по груди сержанта. Мощность, на которую был выставлен ее пистолет, была явно недостаточна. Сержант шел вперед, продолжая палить наугад, гоплиты посторонились, освобождая ему путь. Тем временем Мэгги судорожно переключала что-то на рукоятке своего пистолета, на правом плече растекалось темное пятно. Брасид чудом увернулся от двух пуль, которые пролетевших рядом с его головой одна за другой.
      Тут Ахрон с силой толкнул его, и Брасид упал на колени. Хрупкое тело няни дернулось - в него попал заряд шокового пистолета. Сержант был уже совсем близко. Он был ранен, но не торопился умирать. Брасид поднял с пола массивную ножку от стола и изо всех сил размахнулся, нанося удар. Деревянное орудие с треском раскололось о голову сержанта, но его еще хватило на второй и даже на третий удар. Больше не потребовалось. Сержант грузно осел на пол, и Ахрон, слабо застонав, рухнул прямо на него.
      - Он мертв, - пробормотал Брасид, склоняясь над своим другом. - Он мертв.
      Но времени для скорби не было. Брасид отпустил тело Ахрона на пол и перевернул сержанта, чтобы взять его пистолет. А затем он разглядел лицо убитого - залитое кровью, но все же узнаваемое.
      Это был Диомед.
      Брасид встал, готовый пустить в ход новое оружие. Но это не потребовалось. Стреляя с левой руки, Мэгги Лэзенби уже уничтожила предводителей толпы и подожгла обломки мебели возле входа.
      - Это не удержит их надолго, - пояснила она. - Ведите нас отсюда, доктор.
      - Но ты ранена, - воскликнул Брасид, заметив, как намок кровью рукав ее одежды.
      - Просто царапина. На мне пуленепробиваемый жилет. Ладно... вы, двое! Бегом!
      Глава 23
      Внезапно заработали противопожарные устройства. Воздух наполнился густой моросью и едким дымом. Однако это облегчило отступление. Толпа начала пятиться. Дело было не только в ухудшении видимости: искусственный туман, возникший ниоткуда, напугал бунтовщиков куда больше, чем стрельба. Должно быть, эти люди, только что готовые уничтожать все на своем пути, решили, что против них применили кислотный аэрозоль или ядовитый газ.
      Когда самые решительные опомнились и оценили обстановку, Ираклион и его спутники добрались почти до конца длинного коридора.
      Разумеется, доктор отлично знал дорогу. Без него Брасид и Мэгги Лэзенби рисковали просто заблудиться. Доктор уверенно свернул в один из коридоров и остановился в тупике перед массивной дверью. Как и следовало ожидать, она была заперта. Ираклион попытался открыть замок, но тщетно.
      Мэгги снова вытащила из-за пояса пистолет. Ираклион скептически покосился на нее.
      - В самом деле, давайте, если вам больше нечем заняться. Боюсь, прежде, чем Вы получите хоть какой-то результат, Вы поймете, что заряды следовало поберечь.
      Толпа явно приближалась. Бунтовщики не знали, куда идти, а потому растекались по всем коридорам в поисках добычи, вышибая двери и круша все на своем пути. Рано или поздно кто-нибудь доберется и до этого тупика.
      "Скорее рано, чем поздно", - подумал Брасид, разглядывая пистолет Диомеда. Обычный офицерский "вулкан". Одна обойма расстреляна, остаются еще четыре. В этот момент Брасид пожалел, что потерял нож-секач, который дала ему Терри.
      - А вот и они, - спокойно отметила Мэгги и выстрелила в противоположный конец коридора. Тонкий луч рассек пространство наискосок. Раздался вопль, издалека донесся ритмичный рокот автомата, потом грохот - и все стихло. Тот, кто стрелял - кто бы он ни был - делал это в первый раз и похоронил сам себя под сбитой с потолка штукатуркой.
      - Я думал, огнестрельное оружие есть только у ваших людей, - с упреком проговорил Ираклион, обращаясь к Брасиду.
      Сержант не ответил. Диомед вел эту толпу с оружием в руках. А сколько там было преданных ему лейтенантов?
      Ираклион все еще сражался с замком, Мэгги с Брасидом замерли с пистолетами наготове, ожидая нового натиска противника. Вокруг было тихо подозрительно тихо. И вдруг откуда-то издалека появился странный звук. Что-то двигалось, шаркая и царапая камень. Медленно, очень медленно источник звука приближался - и наконец появился в проеме коридора. Это был огромный щит, водруженный на легкое передвижное устройстве. Тот, кто сконструировал его, несомненно, разбирался в современном вооружении. Щит состоял из куска бетона, который может некоторое время выдерживать лазерный луч. Потом бетон начнет рассыпаться на куски. Но к тому времени стрелки, которые укрываются за щитом, успеют перебить своих вооруженных лазерами противников.
      Точно в центре щита темнело маленькое неровное отверстие. Брасид толкнул Мэгги локтем, привлекая ее внимание. Проследив взгляд сержанта, она кивнула - и тут из отверстия вылетело что-то металлическое, наткнулось на луч лазера, вспыхнуло и взорвалось. Это отвлекло Брасида - но не настолько, чтобы он не заметил двух карабинов, которые показались из-за щита. Сержант выстрелил дважды - и оба раза успешно.
      Ираклион окликнул их. Замок наконец-то поддался, и тяжелая бронированная дверь начала открываться. Буквально втащив своих спутников внутрь, доктор захлопнул дверь - прежде чем пули из автомата достигли цели. Когда дверь закрылась, он обернулся к коллегам и холодно спросил:
      - Почему вы сами нам не открыли? Чего вы ждали?
      - Мы не были уверены, что это вы. А система теленаблюдения не работает.
      - Даже на этой примитивной планете все зависит от состояния техники, мрачно прокомментировала Мэгги.
      Небольшая группа беглецов коротала время за нервными разговорами. Люди чувствовали себя не слишком уютно. Атмосферу тайны - почти таинства - не могло нарушить даже присутствие непосвященных. Повсюду громоздились тысячи емкостей, пустых, но сверкающих чистотой. Причудливо изогнутые трубки - их общая длина могла составить десятки миль: блестящий металл, матовый пластик, искристое стекло. Помпы, сейчас замершие в тишине и неподвижности. Везде царил идеальный порядок, машины ждали лишь приказа, чтобы придти в движение, чтобы ожили механические сердца, легкие, органы выделения...
      - Не слишком похоже на утробу, - задумчиво произнесла Мэгги.
      - Что такое "утроба", Мэгги?
      - Не обращай внимания, Брасид. Ты еще маленький для таких вещей, - ее тон мгновенно стал сухим и официальным. - Доктор Ираклион, что теперь?
      - Я... я не знаю, доктор Лэзенби.
      - Вы ведь здесь главный? Или нет?
      - Я... Вероятно, я. Во всяком случае, я старший по должности из присутствующих.
      - А Брасид - старший по званию офицер службы безопасности. А я старший по званию офицер ФИКС. А ты, Терри? В чем ты старшая?
      - Не знаю. Но другие девушки меня слушаются.
      - Кое с чем разобрались, уже неплохо. Но что дальше? Вот в чем вопрос, - она хихикнула и нервно прошлась туда-сюда. - Полагаю, в этом достославном инкубаторе есть хотя бы телефон?
      - Разумеется, - кивнул Ираклион. - К несчастью, главный распределительный щит яслей находится в вестибюле.
      - Какая жалость. Я-то уже решила, что Вы вызовете на подмогу армию. Или позвоните напрямую во дворец.
      - Мы пытались это сделать, как только увидели, что толпа направляется к яслям. Но нам не дали никакого внятного ответа. На самом деле, у нас сложилось впечатление, что высшее командование занято своими проблемами.
      - Вероятно, так и есть, - заметил Брасид. - Сержант, который возглавлял толпу, тот, с пистолетом - капитан Диомед.
      - Что?!
      Казалось, Ираклион не верит своим ушам. В отличие от Маргарет Лэзенби.
      - Почему нет? Это не первый случай в истории, когда честолюбивый, сравнительно молодой офицер пытается организовать переворот. Думаю, я знаю, что подтолкнуло его к этому шагу. Прежде всего, несомненно - жажда власти. Но не только. Его воодушевлял истинный, глубокий патриотизм. Я - женщина, я вынуждена была вести с ним официальные переговоры. Признаюсь честно: всякий раз я чувствовала, как он ненавидит и боится меня. Не как личность, но как лицо противоположного пола. Есть мужчины - и он, безусловно, был из их числа, - для которых мир вроде вашего представляется идеалом, настоящим раем. Только мужчины. Есть мужчины, для которых такое четко структурированное общество - усовершенствованная копия спартанского, спартанское по духу - является единственно возможным способом существования.
      - Но...
      - Но, доктор Ираклион, есть и другие мужчины - такие, как вы. Те, кого не удовлетворяет однополое общество с гомосексуальными отношениями. И вы, мой добрый доктор, оказались в положении, которое позволяет кое-что предпринять..
      Ираклион мягко улыбнулся.
      - Это продолжается уже давно, доктор Лэзенби. И началось задолго до моего рождения.
      - Вот и славно. Итак, у врачей есть возможность кое-что предпринять. Я по-прежнему не знаю, как работает эта ваша Машина рождений, но могу представить в общих чертах. Полагаю, что все спартанцы обязаны сдавать сперму для биологической базы воспроизведения потомства.
      - Именно так.
      - А самый важный вклад - поправьте меня, если я ошибаюсь, - вносят те самые грузы, которые ежегодно доставляют с другой планеты "Латтерхейвен Гера" и "Латтерхейвен Венера". Если не ошибаюсь, Венера и Гера - греческие богини, Брасид. Женщины - такие как я, Терри и прочие. И выглядели примерно так же. Интересно, откуда у кораблей такие имена, доктор Ираклион?
      - Мы всегда подозревали, что у латтерхейвенцев своеобразное чувство юмора.
      - Интересно, чем там занята толпа бунтовщиков? - нервно спросил кто-то из беженцев.
      - Здесь мы в безопасности, - коротко бросил Ираклион. - Это достаточно надежное убежище.
      Достаточно надежное? И безопасное?
      Брасиду показалось, что пол под его босыми ногами начинает нагреваться, и потоптался на месте, прислушиваясь к своим ощущениям. Так и есть. Брасид посмотрел вниз и заметил трещину в полированной поверхности. Кажется, еще недавно ее не было. И точно не было тонкой струйки дыма, которая выползала из нее.
      Он уже собрался сообщить об этом Ираклиону, когда прибор на запястье Мэгги, похожий на часы, сердито зажжужал. Она поднесла руку к губам.
      - Доктор Лэзенби на связи.
      - Капитан - док... Какого черта ты здесь делаешь? Где ты?
      - Спокойно, Джон. Я в яслях, в комнате с Машиной рождений. Сижу тут как в западне.
      - Ясно. В эпицентре ада кромешного. Адмирал Аякс запросил моей помощи, чтобы эвакуировать детей и навести порядок в городе. Мы уже в пути.
      Пол начал выгибаться - слабо, но уже заметно. Какая-то цистерна завибрировала, повсюду задребезжали стеклянные и металлические емкости. Запах дыма внезапно стал очень сильным.
      - Здесь только один выход? - спросила Мэгги.
      - Нет. Есть лаз на крышу. Через комнату, где хранятся учетные записи, ответил Ираклион.
      - В таком случае, воспользуемся лазом. Надо выбираться из этого бомбоубежища, - она снова склонилась к передатчику: - Тебе нужно будет забрать нас с крыши яслей, Джон. Когда подлетишь поближе, высади отряд космодесантников, чтобы спасти здешние конторские книги. Нет, я не шучу.
      К счастью, на крыше никого из бунтовщиков не было. Даже лестница оказалась не слишком крутой. Они прошли через маленькую комнату - женщины, уцелевшие няни, доктора, а последними - Ираклион, Брасид и Мэгги. Последнюю Брасид вытащил наружу едва ли не силой, она не могла оторваться от полок с микрофильмами и учетными книгами... И еще в комнате была стеклянная витрина, в которой лежала большая книга с золотым обрезом. На обложке стояло название: "Бортовой журнал Межзвездного колонизационного корабля "Дорик". Первый капитан Диме Харрис".
      Наконец, они оказались на крыше - неровной черепичной крыше, похожей на плот в море клубящегося черного дыма. Ночное небо дрожало от гула моторов, снизу доносились крики ужаса и рев пожара. Ираклион осторожно прошел вперед, к низкому парапету, огГоясывавющему крышу. Брасид последовал за ним. Медленно присев и перегнувшись через ограждение, они глядели вниз, когда сполох пламени чуть озарил их лица, опалив волосы и брови.
      Граймс уже высадил десант. Дисциплинированные, спокойные мужчины и женщины в форме несли пожарные устройства. Некоторые уже проникли внутрь и теперь выносили из горящего здания детей. Вторая группа оцепила ясли. Сквозь шум время от времени прорывался треск автоматных очередей.
      Мэгги Лэзенби спустилась к парапету.
      - Интервенция, - пробормотала она. - Вооруженная интервенция. Бедный Джон. Похоже, ему светит очередной нагоняй. Но что он мог сделать? Позволить малышам сгореть заживо?
      - В отличие от нас, - мрачно отозвался Ираклион. - Мы сидим и смотрим, как ваш капитан делает за нас всю работу.
      Тем временем несмолкающее прерывистое биение инерционных двигателей стало громче. Корабль завис прямо над крышей, сполохи пожара отражались в блестящем металле. "Искатель" снижался, окруженный дымом и сиянием. Он спускался все ниже и ниже, люди закричали от ужаса и в панике бросились в стороны, пытаясь найти несуществующий выход. Наконец, шлюз открылся, из него выскользнул трап, чья нижняя ступенька замерла в нескольких дюймах от поверхности крыши. Брасид удостоился чести наблюдать совершенство чужой космической техники.
      На лестнице появились шесть человек. Мэгги Лэзенби радостно замахала руками, приветствуя их.
      - Сюда! - крикнула она, указывая на люк.
      - Всем подняться на борт! - прогремел властный голос. - Всем немедленно подняться на борт!
      Ираклион собрал своих людей, успокоил их и убедил пойти в инопланетный корабль, первыми направив туда женщин. Он сам остался с Брасидом, чтобы убедиться в благополучном завершении операции по спасению беженцев. Оба мужчины продолжали стоять на крыше, несмотря на команды из громкоговорителя:
      - Двигайтесь быстрее! Поднимайтесь на борт!
      Наконец, шестеро космолетчиков и Мэгги Лэзенби снова поднялись на крышу. Они были тяжело нагружены, а Мэгги, которая шла последней, нежно, как ребенка, прижимала к себе старинную книгу из стеклянной витрины.
      - Чего Вы ждете? - обратилась она к Ираклиону.
      - У нас нет космических кораблей, но мы читали книги. Мы знаем традиции. Эти ясли - мой корабль, и я буду последним, кто его покинет.
      - Это Ваше право, - кивнула Мэгги.
      Брасид последовал за ней и шестью ее спутниками. Последним на борт поднялся Ираклион. Едва трап втянулся, могучий столб пламени вырвался из люка. Корабль взмыл в небо, покидая злополучные ясли.
      - Это был мой корабль, - прошептал доктор Ираклион.
      - Вы сможете построить другой, - сказала Мэгги.
      - Нет, - он печально качнул головой. - Нет. У нас больше нет поводов, чтобы возвращать старые порядки.
      - Но людей вроде Диомеда и его сторонников не считают старые порядки устаревшими. Вот почему он ненавидел и боялся Вас. Вы уверены, что справитесь?
      - С вашей помощью, - ответил врач.
      - Это вопрос, который должны решать политики, - вздохнула Мэгги. Давайте, наконец, выберемся из этого треклятого шлюза, пока у нас еще есть силы. Нам предстоит долгий путь.
      Брасид смотрел в иллюминатор вниз, на горящие ясли. Потом вздрогнул и, наконец, отвел глаза. Да, впереди у них был долгий путь.
      Глава 24
      "Ночь длинных ножей" завершилась - "ночь длинных ножей" и четыре акции, которые продолжались еще несколько суток. Сила, которая вошла на улицы города, и адмирал Аякс, получивший предупреждение от собственной службы безопасности, взяли контроль над ситуацией. Машина рождений была разрушена, прежняя общественная система разваливалась на глазах, и только патрулирующие над городом боевые летательные аппараты спасали Спарту от нападений ретивых соседей. Кресфонт - как оказалось, никогда не обладавший реальной властью, укрылся в своем дворце, избегая любых появлений на публике.
      Граймс и его "Искатель" сыграли весьма активную роль в прекращении беспорядков. После первой ночи пришельцы старались не вмешиваться во внутренние дела Спарты, но само присутствие корабля где-то в облаках, над головами горожан, служило постоянным напоминанием о необходимости порядка. Космо-десантники действовали в качестве пожарников и врачей - под прикрытием грозного оружия, чтобы никто не мог помешать им в оказании помощи.
      Брасид вернулся в полицейское подразделение и, к своему удивлению, обнаружил, что на его плечи ложится все больше власти - и все больше ответственности. Это было неудивительно. Он знаком с пришельцами, он работал вместе с ними. В конечном счете, стало очевидно, что Федерация, которую они представляют, оказалась в данный момент самой эффективной ударной силой на планете. Разумеется, никаких ударов они не наносили. Ни одного выстрела, ни одной ракеты - но пришельцы были здесь, рядом. А там, откуда они пришли, были другие корабли - больше и мощнее, чем тот, что находился над Спартой, и на тех, далеких кораблях было еще более мощное вооружение.
      Вселенная пришла на Спарту, и спартанцы, после долгих веков изоляции, признали этот факт. Расовая память, - как сказала Маргарет Лэзенби. Давние и глубоко скрытые воспоминания о мире, который был домом их предков, о планете, на которой жили мужчины и женщины, где они работали бок о бок, где чрево было частью живого женского тела, а не сложной, неорганической машиной.
      Последнее совещание состоялось в кабине Джона Граймса на борту "Искателя". Лейтенант-коммандер сидел за столом, заваленным бумагами. Он медленно и тщательно набил трубку, потом раскурил ее. Рядом с ним расположилась Маргарет Лэзенби - она снова была в униформе, поэтому выглядела строго и официально. На стульях, расставленных напротив стола, устроились Брасид, маленький адмирал Аякс и высокий, величественный Ираклион. Стюард принес кофе, и все собравшиеся с удовольствием прихлебывали горячий напиток.
      - Я получил от моего начальства ряд приказов, адмирал, - произнес, наконец, Граймс. - Кое-что дошло с искажениями - очередные проблемы с псионической связью - но общий смысл совершенно ясен. Я должен передать власть гражданскому правительству и отправляться отсюда ко всем чертям, - он слабо улыбнулся. - Я и так слишком здесь напортачил. Боюсь, мне предстоит долгое и неприятное объяснение с руководством.
      - Нет, коммандер, - голос Ираклиона звучал твердо и решительно. - Вы не причинили никакого вреда. Взрывоопасная ситуация сложилась по вине Диомеда. Вы только... Вы...
      - Стали детонатором, - подсказал Аякс.
      - А насколько взрывоопасной была ситуация? - спросил Граймс. - Я хотел бы знать. В конце концов, я должен предоставить отчет, - он включил небольшой магнитофон, стоявший перед ним на столе.
      - Крайне взрывоопасной. Некоторые из нас, работавших в яслях, решили создать женщин - для себя, а потом и для всех остальных мужчин Спарты. Мы решили вернуться к старым временам. Диомед знал об этом. Я все еще думаю, что он руководствовался патриотическими соображениями. У него своеобразное представление о патриотизме - но, тем. не менее, это именно патриотизм.
      Мэгги Лэзенби коротко рассмеялась:
      - Замечательные слова, доктор. А как же насчет девочки, которую... исключили из общества? Которую спасли мы с Брасидом?
      - Кстати, об исключении. Мы собирались добиться отказа от этого обычая. А тот несчастный ребенок... Дело не только в том, что она девочка. Она страдает умственной отсталостью. Для нее лучше было бы умереть.
      - Таково Ваше мнение. Но Вы забываете, что медицина в мирах Федерации сделала огромный скачок, пока вы пребывали в застое.
      - Довольно, Мэгги. Довольно, - устало проговорил Граймс. Он положил трубку на грязную пепельницу и стал задумкиво перебирать бумаги. - Как я уже говорил, я получил приказ передать власть гражданскому правительству. Кого можно так назвать? Царь? Совет?
      Оба спартанца скептически улыбнулись.
      - Хорошо. Полагаю, джентльмены, вы могли бы с этим справиться. Вы, доктор Ираклион, Вы, адмирал Аякс, Вы - в каком Вы теперь звании, Брасид? Я несколько сбился с темы. Но прежде, чем я отсюда уеду, хотелось бы удостовериться, что адмирал и наш друг Брасид понимают, о чем идет речь. Ираклион, конечно, знает, но даже самые честные из нас обязаны придерживаться фактов.
      Как вы знаете, наш корабль принадлежит флоту ФИКС - Федеральной Исследовательской и Контрольной службы. На борту каждого из наших кораблей есть библиотека в микрофильмах - весьма богатая. Один из ее разделов посвящен пропавшим кораблям, направленным для колонизации различных планет. Мы давно занимаемся розыском так называемых Потерянных колоний. А в поисках лучше руководствоваться точными данными, а не догадками. Безусловно, ваша Спарта, - одна из Потерянных колоний. Нам удалось воссоздать ее историю - на основе ваших книг, которые удалось спасти во время пожара в яслях, и наших записей.
      Итак, историю колонизации можно разделить на три этапа. Первая волна экспансии началась еще до появления сверхсветовых кораблей. Вторая - когда на кораблях начали устанавливать двигатели нового поколения - двигатели Эренхафта с генераторами Гаусса. Третья волна - когда люди научились искривлять континуум и появились первые Манншенновские Движители.
      Корабли времен Первой волны были оснащены системой глубокой заморозки они слишком медленно двигались сквозь пространство. Они несли как минимум тройной состав экипажа - капитанов, офицеров, бортмехаников и прочих специалистов - и группу колонистов, мужчин и женщин. Последние на протяжении всего полета пребывали в гибернаторах. В отличие от них, экипажи сменяли друг друга, но на свободное время также погружались в стазис.
      В результате нелепой случайности или чьей-то глупости, экипажи первых кораблей зачастую состояли исключительно из мужчин. Позднее появились смешанные экипажи. Но "Дорик" - корабль, основавший одну из Потерянных колоний, - имел три исключительно мужских экипажа. Один из капитанов - Диме Харрис - был настоящим женоненавистником. Возможно, это качество было присуще ему изначально - или проявилось со временем.
      Третий капитан Флинн, судя по всему, имел мало влияния на офицеров, но был по натуре заводилой. Как бы то ни было, Флинн решил - или его убедили оживить скучные дежурства, выведя из стазиса десяток симпатичных колонисток. Вероятно, вечеринки стали настолько увлекательными, что дежурные офицеры перестали обращать внимание на показания навигационного оборудования и выполнять стандартные процедуры, например, снимать показания радара дальнего слежения. Случаи столкновения с метеоритными потоками в Глубоком космосе большая редкость, но из всякого правила бывают исключения, особенно если немного постараться. Сейчас трудно судить, был ли у "Дорика" шанс избежать столкновения. Во всяком случае, можно было хотя бы попытаться свести последствия к минимуму. Но что случилось, то случилось. По иронии судьбы, больше всего пострадали отсеки, где находились женщины-колонистки. Забыл сказать: корабли времен Первой волны совершенно не похожи на "Искатель". Представьте себе несколько шарообразных камер, соединенных последовательно. Всю эту конструкцию собирали и разбирали на орбите. Корабль как таковой не был предназначен для посадки на планету.
      Итак, капитан Флинн "разбудил" Харриса и оба экипажа, чтобы обсудить полученные повреждения и план дальнейших действий. Понятное дело, капитан Харрис весьма жестко оценил поведение младшего коллеги, особенно относительно пробуждения тех девушек. Он был убежден, главные виновники катастрофы - именно женщины. Как показывает его бортовой журнал, они были наказаны куда строже, чем Флинн. Капитана он обвинял в слабости и безответственности, а девушек... Он их по-настоящему ненавидел. Их немедленно посадили на гауптвахту.
      Тем временем выяснилось, что "Дорик" серьезно сбился с курса. Кроме того, произошла небольшая утечка кислорода, пострадал двигательный отсек, а также оборудование "фермы", которая снабжала экипажи пищей и регенерировала атмосферу. Мир, который мы теперь знаем как Спарту, первоначально не был целью корабля. В ходе предварительного исследования сектора его почему-то вообще не заметили. Но экипаж "Дорика" выбрал для аварийной посадки именно эту планету. Корабль мог добраться до нее прежде, чем закончится еда, вода и воздух. Отвлекающие факторы были исключены, три экипажа энергично занялись спасательными работами, рассчитали новую траекторию и выбрали подходящую точку для приземления.
      Но проблемы на этом не закончились. Бриги - тогдашний вариант наших шаттлов - могут несколько раз совершать перелеты между орбитой и поверхностью планеты. Но почти все они были уничтожены метеоритами. И все же астронавтам удалось восстановить уцелевшие и обеспечить доставку людей на планету.
      На первый взгляд, ситуация складывалась неплохо. Планета земного типа уже хорошо. Банк эмбрионов - овец, свиней, коров, собак и кошек - погиб при катастрофе, но местные виды вполне годились для приручения. Кроме того, уцелели зародыши растений.
      Но соотношение мужчин и женщин было совершенно ненормальным. Уцелели только двенадцать девушек, которых "разморозил" Флинн, при этом мужчин было около пяти тысяч. Казалось бы, ситуация еще не безнадежная. На корабле имелся прототип вашей Машины рождений, разработанный для воспроизведения живых организмов из замороженной спермы и женских яйцеклеток. А самих этих клеток хватило бы на заселение десятка миров.
      Но...
      Двенадцать женщин и пять тысяч сорок восемь мужчин. У старших офицеров были явные преимущества и привилегии. Понятно, что колонисты особого восторга от такого положения не испытывали. Начались конфликты, затем убийства, а кульминацией стал массовый бунт против офицеров и тех, кто сохранял им верность. В итоге, все двенадцать девушек были... уничтожены. Диме Харрис не вдается в подробности этого происшествия. Просто отметка в журнале. Но мне почему-то кажется, что он приложил к этому руки.
      Теперь собственно о Димсе Харрисе. Нам трудно сегодня представить себе склад ума тех людей. Возможно, они вообще были не вполне нормальны. Большинство из них были жадными до информации, любознательными читателями, хотя чаще всего увлеченными какими-то отдельными, узкими темами. Во всяком случае, это можно сказать о Димсе Харрисе. Речь идет об истории. К тому времени, когда колония пережила катастрофический бунт и оказалась в тупиковом положении, он уже знал, какого рода культуры представляются ему идеалом. Культуры, где роль женщины сведена к минимуму... Например, Спарта, один из древнегреческих городов-государств. В те времена женщина в Греции только рожала детей и занималась домашним хозяйством. Они были чем-то вроде домашних роботов, а статус спартанок был вообще предельно низким. Спарта была государством, помешанным на так называемых мужских доблестях. Спарта была военной державой. И еще один момент: спартанцы - настоящие спартанцы происходили от дорийцев. Корабль назывался "Дорик" - похоже, это было расценено как перст судьбы. Первым царем Спарты был Аристодем. Не слишком похоже на "Диме Харрис", но из песни слова не выкинешь. Историки утверждают, что Аристодем распорядился держать женщин в отдельных помещениях, огдельно от мужчин. Новый Аристодем пошел еще дальше. Он вообще избавился от женщин, - Граймс покосился на Мэгги Лэзенби. - Иногда я начинаю его понимать.
      - Он просто не встретил настоящей женщины. Ладно, продолжай.
      - Спасибо. У Аристодема - как стал называть себя капитан Харрис - был в подчинении штат неплохих биохимиков. Они провели тщательную сортировку эмбрионов, отделив мальчиков от девочек. Вскоре заработала первая Машина рождений, которая производила исключительно мальчиков. Когда среди колонистов - начались волнения, им быстро разъяснили, что клетки для воспроизводства женщин тоже погибли в космической катастрофе. И кое-кто позаботился, чтобы это соответствовало истине.
      - Но ведь мы размножались делением, - вмешался Брасид. - Наша эволюция от низших животных описана очень подробно.
      - Не следует верить всему, что читаешь, - назидательно заметила Мэгги Лэзенби. - Ваши учебники по биологии очень хорошо разработаны - равно как и книги по истории. Весьма правдоподобные байки.
      - Совершено верно, - подтвердил Граймс. - Аристодем и его сторонники умудрились разработать совершенно мифическую историю о происхождении вашего народа. Это кажется невероятным - но учтите: у них уже тогда не было того, что мы называем семьей. И ты, Брасид, и Вы, адмирал, считаете себя детьми спартанского государства. А у них не было ни отцов, ни матерей, ни дедушек, ни бабушек, чтобы рассказывать истории о прошлом. К тому же не забывайте, что эта версия вполне соответствовала фактам повседневной жизни - поскольку создавалась именно с такой целью.
      Так шли века, поколения сменяли друг друга, пока не стало очевидным, что дежурные врачи, которые отвечают за работу Машины рождений, больше не могут выполнять свои функции: банк спермы стремительно опустошался. Однако выход был найден: всех граждан обязали сдавать сперму - как вклад в рождение потомства. Центрифуга отделяла клетки с Х-хромосомами от клеток с Y-хромосомами. Какое-то время все снова шло гладко - пока не истощился банк яйцеклеток. И все же опасность полного вымирания пока не грозила. Надо было всего лишь произвести некоторое количество девочек. Это уже случалось правда, непреднамеренно, когда аппаратура сортировки давала сбои. Но таких младенцев объявляли уродами и сразу уничтожали. В те дни врачи еще не были готовы впустить женщин-змей в свой мужской рай.
      И тут на сцену выходит Латтерхейвен. Простите, но я должен вас снова разочаровать. Никакого адмирала-предателя Латтера никогда не существовало. И никаких спартанских космических кораблей, помимо несчастного "Дорика", на этой планете до сих пор не было. Но пока Аристодем создавал свою Спарту, Первая волна экспансии продолжалась. Затем, после некоторого затишья, появились двигатели Эренхафта - и началась Вторая волна. А потом и Третья. Вот тогда и появился космический корабль "Юта" под командованием капитана Амоса Латтера. Латтер и его люди основали новую колонию на Латтерхейвене, всего в двух световых годах от вашего мира.
      Латтерхейвенцы начали исследовать свой сектор и обнаружили Спарту. Разведчикам повезло: их не перебили сразу, хотя записи в журнале свидетельствуют о том, что такие планы были. Им удалось наладить контакт с властями Спарты и подписать торговое соглашение, выгодное для обеих сторон. В обмен на урожай пряностей Латтерхейвен предоставлял ежегодно два корабля с неоплодотворенными яйцеклетками.
      Такое положение дел могло сохраняться сколь угодно долго, если бы внезапно не явились мы... Или если бы Диомед не обнаружил секретный гарем докторов.
      - Такое положение не могло сохраняться, - возразил Ираклион. - Как я Вам уже говорил, коммандер, мы планировали вернуться к нормальному способу деторождения.
      - Это только слова, сколько бы Вы их не повторяли. Возможно, это правда. Не исключено, что именно поэтому Вас так ненавидел Диомед. Но вопрос в том, что происходит сейчас.
      - А что происходит? - поинтересовался Аякс.
      - Для начала, я должен подготовить свой отчет. Возможно, Федерация пришлет вам новую Машину рождений... Впрочем, если уж на то пошло, вы вполне можете импортировать необходимые материалы и технологии с Латтерхейвена. Или построить новую машину самостоятельно. Но... Дело в том, что Федерация проявляет определенную нетерпимость в отношении "пересаженных" культур, которые резко отклоняются от общепринятых норм. Ваша моносексуальность. И тем более обычай Исключения... Но это ваш мир, и вы вправе жить так, как вам нравится. Я твердо верю в пятую свободу: свободу идти ко всем чертям своим собственным путем. И если вы хотите восстановить свое общество в привычном виде - это ваше дело. Но вам придется побороться за это право - и необязательно мечами и копьями... ну, или пушками и ракетами. Я бы посоветовал вам направить представителей к нам, в совет Федерации. Кого-то способного вести разумные переговоры с моим руководством, но при необходимости настоять на своем.
      - Например, Брасид, - предложила Мэгги Лэзенби, прямо глядя ему в глаза. "Нам с тобой еще предстоит кое-что сделать", - говорил ее взгляд.
      - Например, Брасид, - кивнул Граймс. - В конце концов, он уже успел с нами познакомиться.
      "И сможет познакомиться поближе". Эти слова, ее слова, не были сказаны - но они прозвучали в голове Брасида как сладкая музыка.
      - Но он нужен нам здесь, - ответил Ираклион.
      - Первоклассный офицер, - подтвердил Аякс. - Полицейские и военные ему абсолютно доверяют.
      - Думаю, кто-нибудь из моих коллег с этим справится, - мягко сказал Ираклион.
      - Итак, - Граймс смотрел через стол на сидевших перед ним спартанцев. Решение за вами, лейтенант... или полковник? Вам решать. Я уверен, что адмирал Аякс способен справиться с ситуацией и без вашей помощи. С другой стороны, несомненно коллега доктора Ираклиона сможет стать достойным представителем Спарты.
      "Вам решать".
      Брасид посмотрел на женщину, которая сидела напротив, рядом с капитаном инопланетного корабля. И внезапно почувствовал страх. Слова Диомеда о пугающей силе противоположного пола снова зазвучали в его сознании. Нет, дело было не в этом. Он вдруг остро ощутил, что несет ответственность за свой мир - мир, которому был по-прежнему верен. Он знал - так, как никогда не узнают и не поймут инопланетяне, - насколько хрупким оставался баланс сил на Спарте. Он знал: если он будет командовать войсками - по-настоящему эффективно - можно будет восстановить порядок и начать возрождение.
      - Тебе решать, - тихо сказала Мэгги.
      - Я остаюсь, - сказал он спокойно.
      Она засмеялась. Хорошо бы знать, понял ли кто-нибудь еще ту ярость, которая заставила его покраснеть.
      - Будь по-твоему, сладкий. Но я тебя предупреждаю: когда сюда явятся Галактические миротворцы - высокомерные, обвешанные пистолетами - не удивляйся, почему переговоры закончились так странно.
      - Спокойно, Мэгги, - голос Граймса прозвучал властно и решительно. Спокойно. А теперь, господа, прошу нас извинить. Мы должны проверить готовность корабля к полету. Как скоро Вы сможете направить к нам своего представителя, доктор Ираклион?
      - Примерно через час, капитан.
      - Очень хорошо. Мы поднимем корабль на орбиту, как только он прибудет на борт, - Граймс встал из-за стола, пожал руку по очереди всем трем спартанцам. - Мне было очень приятно работать с вами. Очень жаль, что мы не встретились при более удачных обстоятельствах.
      Пришло время прощаться. Аякс шел первым, за ним последовали Ираклион и Брасид. Он услышал, как Мэгги тихо сказала ему в спину:
      - Несчастный ублюдок!
      И еще он услышал слова Граймса, в голосе которого прозвучала неожиданная горечь:
      - Не знаю. Правда, не знаю. Может быть, как раз он - счастлив.
      Брасид еще долго думал, что означали их слова, но прошел не один день, прежде чем он понял смысл сказанного.
      НАСЛЕДНИКИ
      Моей возлюблен
      ной, которая
      боится кошек.
      Глава 1
      Граймса вызвали на ковер. Не в первый и не в последний раз.
      Он стоял по стойке "смирно".
      Напротив, за полированным столом, на котором мог приземлиться небольшой катер, восседал адмирал Баринг, глава Федеральной Исследовательской и Контрольной Службы. Оттопыренные уши Граймса горели, но его грубоватое лицо оставалось бесстрастным.
      Короткие толстые пальцы адмирала листали объемистую стопку бумаг, лежащую перед ним на столе. На мясистой лоснящейся физиономии отражалось не больше эмоций, чем у Граймса, - и в голосе тоже.
      - Коммодор Дамиен предупреждал меня, когда вас перевели по моему приказу. Увы, я не внял его предостережениям. Я закрыл глаза на ту славу, которой покрыла себя ваша молодежь...
      Он сделал многозначительную паузу, но Граймс не ответил. Адмирал продолжил, но уже с намеком в голосе.
      - Мои капитаны - которые, кстати говоря, и ваши, - не слишком преувеличивают, когда говорят, что не знают, чего от вас ждать в следующий момент. Вы знаете, вы должны знать: вмешательство во внутренние дела какой-либо планеты - независимо от ее политического устройства, культурного или технологического уровня! - действие, по сути своей недопустимое. Особенно вмешательство со стороны младших офицеров. Я верю в существование смягчающих обстоятельств. К тому же мы получили чрезвычайно лестные отзывы от нынешнего правительства Спарты...
      Густые брови адмирала, похожие на мохнатых гусениц, слегка изогнулись.
      - Однако...
      Новая пауза была куда более тягостной. Казалось, в кабинете адмирала сгустился воздух. Граймс набрался смелости и нарушил молчание.
      - Сэр?..
      - Лейтенант-коммандер Граймс, ваше дальнейшее присутствие на базе весьма нежелательно, особенно во время визита высокопоставленных официальных лиц, которые намерены в ближайшее время здесь появиться. И эта инспекция не первая и не последняя. Подобные комиссии курсируют по галактике с очередными проверками. Я не хочу, чтобы вы околачивались в непосредственной близости от инспекторов. Еще сболтнете что-нибудь по простоте душевной... Я уж молчу о том, что политики возвели спартанское дело в ранг межгалактического кризиса. И теперь герцогство Вальдегрен и империя Уэйверли, точно сговорившись, вопят о нарушении сфер влияния.
      Адмирал слегка улыбнулся.
      - Когда я слышу о каком-либо кризисе, Граймс, я вижу единственно правильное решение.....
      - Какое, сэр? - выдавил коммандер.
      - Ха... удалить вас, от греха подальше. Придется сделать... как это говорится... "финт ушами". Берите свой "Искатель" и отправляйтесь в направлении Потерянной колонии. Мы как раз получили сигнал бедствия из Сектора Арго. Отправляйтесь и разберитесь, что там к чему... или можете сами затеряться в глубинах Мироздания, как вам будет угодно. Я не тороплю.
      - А как насчет содержания и техобслуживания, сэр? Ремонт, провизия, топливо... - пробормотал потрясенный Граймс. - Еще набрать экипаж...
      - Это ваше личное дело, капитан. Здесь я вам не помощник. Потрудитесь взглянуть в устав: там написано, что этими вопросами занимается исключительно капитан корабля. Без сомнения, вы сами проследите, чтобы формальности были соблюдены. Короче, - адмирал ткнул пальцем в циферблат часов, - завтра в четыре пополудни вы стартуете с Линдисфарна, и чтобы духу вашего здесь не было.
      Граймс взглянул на свои часы. В его распоряжении 17 часов, 12 минут и 43 секунды - на то, чтобы полностью снарядить корабль для экспедиции в Глубокий космос. И все это придется делать в одиночку... Ничего, желающие войти в состав экипажа наверняка найдутся, да и сам процесс погрузки много времени не займет.
      - Сэр, я бы хотел... кое-что уладить, - выпалил Граймс.
      - Хорошо, но поторопитесь. Или я разжалую вас за срыв старта.
      Граймс нахлобучил фуражку, отдал честь и размашистым шагом вышел из адмиральского кабинета.
      Глава 2
      Строго говоря, "Искатель" строился скорее для научных исследований и разведки, нежели для боевых операций. С теми же целями создавалась и Федеральная Исследовательская и Контрольная Служба - и занималась исключительно теми задачами, для решения которых была предназначена. Правда, людям (и гуманоидам вообще), исполняющим полицейские функции, свойственно вживаться в эту роль. С кем-то это происходит быстрее, с кем-то медленнее. Но что поделать: осуществление контроля куда более привлекательно, нежели проведение обычных космических исследований. Те, кто комплектовали небольшую флотилию ФИКС, очевидно, забыли об этом факте - или предпочли забыть. "Искатель", как уже говорилось, был типичным представителем своего вида. Однако в случае опасности он, как и остальные, мог показать зубы.
      Командиром "Искателя" и был упомянутый выше лейтенант-коммандер Джон Граймс. Ему светило очередное перемещение по служебной лестнице, когда база поймала радиосигнал с Потерянной Колонии, из-за которого и разгорелся весь сыр-бор. Надо сказать, весьма своевременно. Граймс догадывался, что нечто непременно случится. И вот теперь... Сказать, что Граймсу везло на драматические случайности - значит не сказать ничего. Он создавал их одним своим присутствием. Правда, пока все шло на удивление тихо.
      "Искатель" стартовал с Базы на Линдисфарне и прошел пояс излучения Ван Аллена точно в назначенное время. Ровно и легко корабль поднимался сквозь атмосферу, выходя на заданную траекторию. Затем инерционный двигатель был остановлен. Продолжая двигаться по инерции, корабль начал разворачиваться, пока, наконец, не нацелился на заданную звезду с должной поправкой на дрейф. Тогда Граймс приказал включить Движитель Манншенна, инерционные двигатели снова заработали - и звездолет начал выходить за пределы континуума.
      Успокоенный, Граймс достал трубку, набил ее и произнес:
      - Итак, мистер Саул, начинаются будни Глубокого космоса.
      Он смерил шагами рулевую рубку, затем устроился поудобнее в своем мягком кресле и распечатал конверт с указаниями.
      Первый лист из толстой пачки не содержал ничего интересного.
      "Вы должны проследовать в район звездной системы Гамма Арго и осуществить предварительное наблюдение за поверхностью планет с их орбит, уделяя особое внимание тем, что пригодны для жизни людей".
      - Гхм... - прокомментировал Граймс.
      Далее следовало то, что было обозначено капитаном как "пустая болтовня".
      Он перевернул страницу... и его челюсть медленно отвисла.
      "У нас есть причины полагать, что на четвертой, считая от звезды, планете есть поселение гуманоидов, предположительно людей. В случае если это поселение существует, оно и является Потерянной Колонией, исследования которой до сих пор не производились. Напоминаем, что вы должны ограничиться наблюдениями и не в коем случае - ни при каких обстоятельствах - не вмешиваться во внутреннюю жизнь колонии".
      - Гхм, - снова произнес Граймс. Конечно, политика невмешательствазамечательная вещь, но пребывать в положении стороннего наблюдателя - это уж слишком. Ладно, посмотрим, что пишут дальше.
      "Прилагаются отчеты от наших доверенных лиц из порта Лллангован, Силурия, из порта Брруун, Дрруумурр, из порта Маккэй, Роб Рой, из порта Фортинбрас, Эльсинор, из..."
      - Гхм.
      Похоже, Разведотдел ФИКС решил для разнообразия отработать вложенные в него средства. Граймс развернул первый отчет и принялся изучать.
      "От агента X 1783 (Коммандер, Р.О. ФИКС)
      Порт Лллангован, 5 мая, 171 Силурианский год, (17\13\57 по стандарту Земли)
      Федеральной Исследовательской и Контрольной Службе, О. И. С., порт Вумера, Централия, Земля.
      ВОЗМОЖНОСТЬ СУЩЕСТВОВАНИЯ ПОТЕРЯННОЙ КОЛОНИИ В СЕКТОРЕ АРГО
      "Довожу до вашего сведения, что в Секторе Арго, вероятно, существует до сих пор неисследованная Потерянная Колония, предположительно на планете системы Гамма Арго.
      Во время своего пребывания в порту Ллангован я обычно провожу вечера в таверне "Красный Дракон". В этой пивной собираются все астронавты, занимающиеся коммерческими перевозками, которые в данный момент находятся в порту.
      Вечером 3 мая, несколько офицеров с корабля "Шпиц", "Линия Звездного Пса", сидели возле стойки бара. Вскоре к ним присоединились офицеры недавно прибывшего звездолета "Корги*", принадлежащего той же компании. Очевидно, команды этих судов давно дружат или, по крайней мере, знакомы.
      ______________
      * Коротконогая уэльсская овчарка с куцым хвостом. Сгоняли скот, покусывая животных за ноги. Любимая порода королевы Елизаветы II. Кстати, ближайшие родственники шпицев... (Прим.ред.)
      Столик, за которым сидел я, находился на значительном расстоянии от стойки, и я не мог слышать их беседу, поэтому воспользовался диктофоном Марк XVII*. Позже, уединившись в своей комнате, я прослушал запись. Микрокассету отсылаю отдельным пакетом, к отчету прилагается расшифровка записи разговора. Детали, не имеющие информативной ценности, нецензурные выражения, фрагменты дружеской перебранки и обмена остротами - опущены.
      ______________
      * Игра слов. "Mark" - "отмечать, делать пометки". "Марк I", "Марк III" и т.д. - первые английские танки. Появились в конце Первой мировой войны и представляли собой весьма громоздкие сооружения. (Прим.ред.)
      Старший помощник, "Шпиц": И где вас все это время черти носили? Вы должны были появиться раньше нас. Я уж думал, что вы опять потерялись.
      Второй помощник, "Корги": Я никогда не теряюсь!
      Первый помощник, "Шпиц": Да уж прямо! А кто обсчитался, когда мы с тобой служили на старике "Далматинце", так что в итоге мы отправились на Гамлет вместо Макбета?
      Второй помощник, "Корги": Я же тебе говорил: у меня компьютер сглючил. Но никто меня не слушал. И сейчас та же история. Мы отклонились от курса.
      Первый помощник "Корги": Тише ты, Питер!
      Второй помощник, "Корги": А что?
      Первый помощник, "Корги": Ты же знаешь, что Старик говорил.
      Второй помощник, "Корги": А, черт! Ты прав. Он еще отослал отчет главному управляющему в нескольких экземплярах с грифом "Совершенно Секретно, после прочтения немедленно сжечь". Он всю жизнь работает на "Собаку". Между нами, Старик состоит на службе в так называемом Разведотделе этой идиотской ФИКС.
      Первый помощник, "Шпиц": А о чем речь, собственно?
      Первый помощник, "Корги": Да так, ни о чем. Манншенна малость заклинило, и нам пришлось срочно искать подходящую планету, чтобы посадить задницу и привести наше корыто в порядок.
      Второй помощник, "Корги": Да уж, выбрали планетку, вы бы только видели! Ты же знаешь, как я люблю сладких женщин...
      Первый помощник, "Корги": Тише ты, безмозглый ублюдок!
      Второй помощник, "Корги": Это кто здесь безмозглый ублюдок? Это на борту можешь строить из себя начальника. А здесь не выпендривайся. Если бы я тогда сообразил, я бы просто смылся, прежде чем вы подняли это треклятое корыто. На Морроувии у меня будет все, стоит мне только выйти из "Собаки"! Или передать...
      Первый помощник, "Корги": Или сгореть синим пламенем - и так оно и будет, если ты не заткнешься!
      Второй помощник, "Корги": Какого черта ты меня затыкаешь?
      Первый помощник, "Корги": А вот такого! Еще и повторить могу, твою мать! Быстро допивай свое пойло - и марш на корабль!
      В этом месте слышны звуки потасовки. Старший офицер "Корги", весьма крупный тип, пинками выгоняет из "Красного дракона" своего подчиненного.
      Третий помощник, "Шпиц": Ты хоть понял, о чем базар?
      Первый помощник, "Шпиц": А я почем знаю.
      Остальная часть записи - это праздная болтовня. Офицеры "Шпица" пытаются выяснить, о какой планете шла речь. До настоящего момента мне это тоже не удалось. Название "Морроувия" не встречается ни в одном справочнике, даже если допустить варианты написания. Также я проверил поименный список флотилии, и убедился, что капитан "Корги" никогда не числился в резервах ФИКС. Ни один из его офицеров не был связан с Резервной комиссией. Подводя итоги, можно считать, что рапорт капитана об исследовании предполагаемой Потерянной Колонии мог быть выдумкой, предназначенной исключительно для его начальства.
      Тем не менее, отклонившись от курса, "Корги" не выходил за пределы сектора, ограниченного системами Дарнштадт и Силурия. Нормальный курс пролегал бы в трех световых годах от сектора Гамма Арго. Планетная система Гамма Арго была открыта и исследована в первые годы Второй Волны Экспансии, и ни на одной из ее планет не было обнаружено никаких форм разумной жизни..."
      - Гхм... - Граймс снова набил трубку и затянулся. Чтиво оказалось весьма занимательным.
      Он перешел к отчету агента из порта Брруун. Этот агент был советником по кораблестроению при консуле Земли и проводил вечера в заведении под названием "Пивной Улей". Порт Брруун был следующим пунктом назначения "Корги" после Ллангована. Второй помощник был взят под стражу как симпатизирующий Шааре. Затем в порту Маккэй на Роб Рое он же затеял в местной забегаловке пьяную драку с первым помощником и публично оскорбил своего капитана. По идее, за подобными действиями автоматически следует увольнение. Однако Данзеллан, капитан "Корги", наотрез отказался передавать обнаглевшего парня в руки местного правосудия. Офицер разведотдела порта Маккэй ничего не слышал о Потерянной Колонии. Однако странное поведение капитана вызвало у него самый живой интерес, и он решил узнать, почему Данзеллан упорно не желает избавиться от бунтаря. По версии этого офицера, дело было связано с противостоянием Ганноверской династии и Якобитского* королевского дома Уэйверли...
      ______________
      * Якобиты - приверженцы английского короля Якова II, свергнутого в результате государственного переворота 1688-89 гг. (так называемая "Славная революция"), и его потомков, в основном знатные аристократы-католики, сторонники абсолютизма. К ним принадлежали также некоторые члены партии тори, крупное дворянство Верхней Шотландии, часть ирландских лендлордов. В 1715 г. и 1745 г. якобиты предпринимали безуспешные восстания в пользу династии Стюартов. (Прим. ред.)
      Куда более интересным оказался следующий рапорт - из порта Фортинбрас на Эльсиноре. Агент работала официанткой в таверне "Бедный Йорик", которая прославилась благодаря своему интерьеру в траурных тонах. Эта дама - не кто иная, как знаменитая Жужелица - была известна с тех пор, как в ФИКС появился разведотдел. Ее "фирменным блюдом" были рапорты на этикетках бутылок.
      Запись беседы между Харальдом Ларсоном, владельцем и управляющим мастерской техобслуживания и Питером Далквистом, владельцем "Лавки запчастей Далквиста":
      Далквист: Как дела в мастерской, Харальд?
      Ларсен: Грех жаловаться Пит, просто грех жаловаться. Только что "Северный Буян" расплатился наличными.
      Далквист: Дронго Кейн...,
      Ларсен: Можешь говорить о нем все, что душе угодно. Но Дронго Кейн всегда платит по счетам.
      Далквист: Только сначала поторгуется из-за каждого винтика.
      Ларсен: Ну, еще раз повтори.
      Далквист: И что у него на этот раз? Капитальный ремонт? Или просто профилактика?
      Ларсен: Модернизация. Кейн заказал полностью переделать корабль. Помнишь, мы снимали с брошенной вальдегренской канонерки две скорострельные установки? Так вот, Дронго намерен установить их на своего "Буяна".
      Далквист: Но это нарушение закона. "Северный Буян" - торговое судно.
      Ларсен: Дронго говорит, что все законно. Вроде как выбил разрешение, сугубо для оборонительных целей... Бывают неспокойные местечки, куда он не хочет соваться голым. Ты не думай, я навел справки - все чисто. Дронго в своем праве.
      Далквист: Но скорострельные установки... Если какой-нибудь вооруженный до зубов военный корабль, увешанный лазерами, по ошибке выпустит ракету одни Боги Галактики знают, чем это закончится! Я этого не понимаю.
      Ларсен: Может быть. Зато Дронго прекрасно понимает, зачем ему на борту оружие.
      Далквист: А если кто-нибудь применит оружие против него?
      Ларсен: Значит, такова его судьба.
      Далквист: Голову даю на отсечение, он собрался задать кому-то трепку... Есть у тебя на этот счет идея?
      Ларсен: Да, можно сказать, есть ниточка. Все, что я знаю - это его последний порт приписки, до того, как он приземлился здесь. Брруун, территория Шаары. Дронго накачался и стал мне рассказывать, как влил в некоего языкастого трутня две бутылки шотландского виски. Как бы там ни было, шаарец в подробностях пересказал Кейну все, что рассказал ему пьяный второй помощник грузового корабля с "Линии Звездного Пса"...
      Далквист: И что же?
      Ларсен: Дронго ничего толком не рассказал, хотя и нализался до положения риз. Плел о какой-то Потерянной Колонии, которую все ищут и найти не могут, о том, что "Линия Звездного Пса" собралась выпустить своих "грейхаундов"*, чтобы запустить свои грязные лапы в эту кормушку...
      ______________
      * Грейхаунд (greyhound) - порода борзых собак. Так же во времена парусного флота иногда называли быстроходные океанские суда. (Прим. ред.)
      Далквист: И это все?
      Ларсен: Все. Потом он отрубился.
      "К сожалению, Дронго Кейн и его команда, в отличие от большинства астронавтов, не жаловали космопорт Фортинбрас, равно как и "Бедного Йорика", отдавая предпочтение "Королю Клавдию". Я побывала там несколько раз как посетительница и несколько раз под видом члена команды "Северного Буяна", но ничего сколько-нибудь ценного не узнала. Попытка войти в доверие к самому капитану Кейнум, его помощникам и механикам провалилась".
      Граймс щелкнул языком. Интересно, какова из себя эта Жужелица. Скорее всего, ее методы сбора информации основаны на применении навороченной электроники, а не женского обаяния. А Кейн? Он-то откуда взялся? У этого типа явно дурная репутация - но он неизменно обходит закон при помощи самого закона.
      Итак, подумал Граймс, пришло время ввести в курс дела старших офицеров корабля.
      Глава 3
      Все старшие офицеры и руководители служб собрались в каюте Граймса. Присутствовали: старший помощник лейтенант Саул - великан-негр, воплощение мягкости и деликатности; главный инженер-механик Коннери; два офицера связи - радист Тимминс и псионик Хаякава; офицеры медицинской службы Таллис и Вестовер; и, наконец, Мэгги Лэзенби - биолог, геолог и этолог в одном лице. Все эти люди носили звание коммандера. Физик - молодой лейтенант Фосби, недавно получивший звание доктора наук; лейтенант Питчер - штурман, лейтенант Штайн - корабельный врач и биохимик, и, наконец, капитан Филби офицер, под началом которого находились десантники "Искателя".
      Граймс старался держаться по-отечески и по возможности чувствовать себя соответственно. Сейчас он мог приглядеться к своей команде и к каждому из ее членов. Его приятно удивило, что настоящие астронавты - все, за исключением Хаякавы - уже стали единым целым. Униформа лишала значения и социальное положение, и цвет кожи. То же самое можно было сказать и о научной группе. Диссонанс вносила лишь Мэгги Лэзенби. У ее коллег тоже было нечто вроде униформы - но не той, которая полагается по уставу: их объединяла общая манера носить одежду прямо на голое тело, просто из соображения удобства. По тем же соображениям они предпочитали не подвергать себя мукам депиляции. Густая растительность, которая украшала физиономии Таллиса, Вестовера и Фосби, создавала потрясающий контраст аккуратным стрижкам Коннери и Штайна. И лишь на одного из ученых было приятно посмотреть. Доктор Мэгги Лэзенби тонкая, с темно-рыжими волосами... и в чрезвычайно короткой мини-юбке.
      Разумеется, Граймс смотрел на нее.
      Мэгги фыркнула.
      - Переходи к делу, Джон.
      Ни для кого не было секретом, что Мэгги - привилегированная особа.
      - Гхм, - Граймс прочистил горло и аккуратно набил трубку, после чего обратился ко всем собравшимся:
      - Прошу вас, наливайте себе кофе... или что-нибудь покрепче из бара, он подождал, пока каждый обзавелся кружкой или бокалом, и заговорил снова.
      - Как всем вам известно, наша экспедиция отправляется на поиски Потерянной Колонии...
      Фосби поднял руку.
      - Командир, извините мою неосведомленность, но я в ФИКС недавно. И я физик, а не историк. Что за Потерянная Колония?
      - Гхм, - Граймс уж слишком откровенно поглядел на коммандера Лэзенби, и она прошипела:
      - Короче!
      Капитан аккуратно раскурил трубку.
      - Большинство так называемых Потерянных Колоний датируются Второй волной экспансии, временем "Гауссовых глушилок". Так называли звездолеты с двигателем системы Эренхафта. В двух словах, генераторы Эренхафта вырабатывали магнитный ток без магнитного поля. Корабль, на котором стоял такой генератор, превращался в гигантскую намагниченную частицу, скорость которой могла изменяться от ничтожно малой до сверхсветовой. Корабль двигался по "рельсам" - силовым магнитным линиям. Все было прекрасно - но сильная магнитная буря могла перебросить "глушилку" на несколько световых лет, зачастую в неисследованный или вообще нигде не упоминаемый район Галактики...
      - Сверхсветовые скорости? - озабоченно переспросил Фосби, - вы говорите - сверхсветовые скорости?
      - Это вопрос семантики, - глубокомысленно пояснил Граймс. - Мы с вами прекрасно понимаем, что превысить скорость света невозможно. Например, наш Движитель Манншенна: мы совершаем обманный ход - отстаем от времени, но обгоняем пространство. "Глушилки" - тоже обман, только другого рода. Корабль как бы существует единовременно по всей длине магнитных линий, которые через него проходят. Звучит дико, но главное - это работает. Если визуализировать "гаусса", побывавшего в магнитной буре, вы увидите клубок силовых линий, наподобие комка спагетти - этакие микротрубки, сочащиеся энергией. Капитан не знает, где он находится, но зато в его распоряжении достаточно энергии для всех двигателей.
      - Вы только что говорили, что эти микротрубки пусты.
      - Бывало и такое. Но тогда шли в ход запасные дизель-генераторы. Они начинали вырабатывать электричество, чтобы запустить генераторы Эренхафта. Корабельные биохимики могли изготовить дизельное топливо из любой органики на худой конец, экипажу пришлось бы сократить рацион. В итоге, если позволяли ресурсы, корабль возвращался в знакомый район Галактики - либо команда заселяла ближайшую планету, пригодную для существования...
      - Аналогичным образом полинезийцы когда-то заселили острова в Тихом океане, - произнесла Мэгги Лэзенби. - Это история Земли... Но эта Колония, которую мы должны найти, Джон...
      - Да. Именно это мы и должны сделать. Считается, что она находится в Секторе Арго. На нее наткнулся "Корги" - судно "Линии Звездного Пса". У них случились какие-то неполадки с Манншенном, и оно отклонилось от курса. В общем, колония недолго оставалась Потерянной.
      - То есть? - переспросил Фосби.
      - Сначала об этом узнала "Линия Звездного Пса", потом Шаара и Дронго Кейн. А потом стало известно и нам.
      - Дронго Кейн? Это еще кто?
      Граймс вздохнул. Фосби, безусловно, был превосходным специалистом в своей области, но что касается всего остального... Он повернулся к старпому.
      - Скажи ему.
      - Этот Дронго Кейн... - тихо, но отчетливо произнес Саул, контрабандист, торговец оружием...
      - Пират, - уточнил Тимминс.
      - Пока это не доказано, - заметил Граймс.
      - Возможно, сэр. Но именно я стоял на вахте - я служил юнгой на "Скорпионе" - когда пришел сигнал бедствия с "Бремерхавена"...
      - Гхм. Помнится, "Бремерхавен" был замешан в некоторых темных делишках...
      - Работорговля... - проронил Саул.
      - Кто-то взял людей с Ганды* на борт - прежде чем они поджарились на своем солнце. Какой-то корабль, на котором хватило места на всех.
      ______________ * Искаженное "Уганда" - государство в Африке. (Прим. ред.)
      - Но герцог Вальдегрен платил этому Кейну за людей, которых он доставил на своем "Северном Буяне".
      - Просто гонорар, - сказал Граймс, - или комиссионные или что-нибудь в этом роде, за договоренные поставки наемных рабочих...
      - Так что с этой чертовой Колонией? - перебила Мэгги.
      - Нам надо найти ее, - Граймс указал черенком трубки на папку, лежащую на столике. - Я сделал копии со всей кипы бумаг, которую на меня свалили. В основном здесь сообщения наших агентов со всех концов Галактики. Один записал беседу, которая происходила между офицерами "Корги" и "Шпица" в Ллангованской забегаловке - это на Силурии. "Корги" совершенно случайно наткнулся на эту планету - офицер называет ее "Морроувия". Следующий доклад - от агента на Дрроомурре, порт Брруун: запись разговора второго помощника с "Корги" и шаарским трутнем. Здесь снова упоминается Морроувия. Тот же самый юный джентльмен - второй помощник "Корги" - влип в неприятную историю на Роб Рое, в порту Маккэй. По правилам его должны были уволить, но капитан "Корги" решил одним выстрелом убить двух зайцев.
      - Каким образом? - спросил Фосби.
      - Элементарно, - снисходительно ответил Граймс. - Капитан "Корги" не хотел, чтобы вся Галактика узнала о новой планете, которая может войти в состав экономической империи "Линии Звездного Пса". Следующий наш агент, леди из порта Фортинбрас на Эльсиноре, записала приятельскую беседу между владельцем техмастерской и торговцем запчастями. Эта мастерская выполняла модернизацию корабля Дронго Кейна, "Северного Буяна". Помимо всего прочего, на борту были смонтированы орудийные установки. Кейн кое-что рассказал владельцу техмастерской. Он был не слишком разговорчив, но тоже упомянул некую Потерянную Колонию, найденную грузовым звездолетом "Корги" с "Линии Звездного Пса"...
      - И что же мы намерены предпринять, командир? - спросил Фосби. Установить там флагшток Федерации или нечто другое?
      - Сделать нечто другое, - фыркнула Мэгги Лэзенби. - Можешь не сомневаться.
      "Именно так - нечто другое", - подумал Граймс.
      Глава 4
      Хотя Граймс понимал, что спешить им некуда, он запустил двигатели "Искателя" на полную мощность. Перегрузка немедленно подскочила до полутора "g" и вдобавок с неопределенным коэффициентом временной прецессии. Мэгги Лэзенби пришлось несладко: ее буквально выворачивало наружу. Она родилась и выросла на Аркадии, планете с низкой гравитацией. Впрочем, искажения пространственно-временного континуума, которые создавал Движитель Манншенна, могли вызвать более чем неприятные ощущения даже у бывалого астронавта - и тем более у женщины. Но лейтенант Брайан Коннери недаром считался превосходным инженером. Ему удавалось добиваться слаженной работы механизмов, не подвергая опасности ни судно, ни экипаж.
      Граймс испытывал муки несколько иного рода. Состав команды "Искателя" был весьма пестрым, а корабль, как мягко заметил сам капитан, участвовал отнюдь не в пикниках Воскресной Школы. В течение последних экспедиций за Мэгги Лэзенби негласно закрепился статус штатной возлюбленной капитана. Нынешняя экспедиция обещала подтвердить этот статус - это было очевидно для всех, кроме двоих, имеющих к ситуации самое непосредственное отношение. Граймс пытался соответствовать, но безуспешно.
      - Полагаю, - с горечью произнес он, встретив весьма решительное сопротивление, - ты все еще любишь этого здоровяка Бразидуса - или как там его зовут. Который со Спарты...
      - Нет, - ответила она не слишком убедительно. - Нет. Просто я не могу присоединиться к твоим играм и забавам, когда чувствую, что вешу в пятнадцать раз больше.
      - Только в полтора раза, - поправил ее Граймс.
      - Однако я чувствую, что в пятнадцать. Это чисто психологический эффект, но я становлюсь какой-то заторможенной.
      Граймс откинулся на спинку кресла и протянул руку, чтобы открыть бар-сервант.
      - Прекрати, - жестко сказала она. - Мне сейчас нельзя пить.
      - Вот и не пей, - она немного смягчилась. - Не забудь, Джон, что ты в ответе за корабль и за экипаж...
      - Что может случиться в Глубоком космосе? Ничего.
      - Ничего? - ее брови изогнулись дугой. - Ты уверен? После тех историй, которые я слышала, и после того, что ты сам рассказывал...
      - Гхм, - он снова потянулся к бару, но уже не столь решительно.
      - Такие вещи не заставят себя ждать, Джон, - серьезно сказала она. Тем или иным путем...
      - Полагаю, этот путь неправильный?
      - Ты переживешь, я переживу, все мы переживем... - она полушутя процитировала: - "Человек умер, и его обглодали черви, но не по доброте душевной..."
      - Откуда это? - поинтересовался он.
      - Шекспир! Джон, чему тебя учили в школе? Это просто невыносимо. Ты ничего, ничего не знаешь - ничего, что находится за рамками твоей деятельности.
      - Я разбит и повержен в прах. Кажется, в Академии нам читали курс литературы XX века.
      Ее брови снова выгнулись.
      - Ты меня удивляешь. И какого рода была эта литература?
      - Довольно специфическая. По сути дела, научная фантастика. Кое-кто из этих старых жуков приходил к весьма интересным выводам. Доказать они ничего не могли. Большинство просто блуждало в потемках. Но все равно - это было очаровательно.
      - Только то, что пригодится в работе, - съязвила Мэгги. Граймс поморщился.
      - Каждый идет своим путем, Мэгги. Да, мы тупые йеху. Но наши корабли летают по всей Галактике, - он сделал выразительную паузу и процитировал афоризм собственного сочинения, - Транспорт - это цивилизация.
      - Так-так, - проговорила Мэгги после долгого молчания. - Кто это написал?
      - Киплинг.
      - Киплинг и научная фантастика?
      - Знаешь, Мэгги, тебе бы не мешало почитать кое-что из... Зуммер интеркома не дал ему закончить фразу. Граймс поднялся и быстро подошел к аппарату.
      - Что может случиться в Глубоком космосе? - нежно проворковала Мэгги.
      - Капитан на связи, - четко произнес Граймс.
      - Лейтенант Хаякава, сэр, - пронзительный тенор псионика разнесся по каюте.
      - Да, мистер Хаякава?
      - Не уверен, но... кажется, мне удалось засечь псионическое излучение не совсем рядом, но и не слишком далеко от нас...
      - Весьма неожиданное известие, - сказал Граймс, - в этом секторе должен быть только наш корабль.
      - Я... я знаю, капитан. Но все это неопределенно, к тому же другой телепат блокируется... Я пытался пробить его блок, но он смог предугадать мои действия... Затем я неожиданно для него расслабился...
      "Псионическое дзюдо", - подумал Граймс.
      - Да... Можно сказать и так. На том корабле есть человек, который все время думает о... Морроувии.
      - Дронго Кейн, - произнес Граймс.
      - Нет, капитан. Не Дронго Кейн. Это... молодой ум. Совсем юный.
      - Гхм. Кто-то еще?
      - Да. Сейчас он думает о том... о той, которую зовут Табита...
      - И кто же она - после того как встает и одевается?
      - Она не одета... именно такой он ее и вспоминает.
      - Это... - выпалила Мэгги Лэзенби, - это отвратительно. В своей наивности я полагала, что Райновский Институт не закрывает глаза, когда его выпускники подслушивают чужие мысли. Мне казалось, что телепатия должна использоваться лишь в крайних случаях, когда иная связь невозможна.
      - Да, но если каждого выпускника Райновского Института, который нарушит это правило, вносить в список смертников, - ответил Граймс, - у нас останется чертовски мало телепатов. В любом случае Институт делает определенные послабления тем, кто состоит на службе закона... ну или, например, ФИКС. И наоборот: Институт дает телепату - на кого бы тот не работал - полное право устанавливать телепатический блок.
      - Во всяком случае, мне это не нравится.
      - Мистер Хаякава, - сказал Граймс в трубку. - Вы все слышали?
      В ответ послышалось нечто похожее на смешок.
      - Я стараюсь хранить верность, сэр. Верность Институту, ФИКС, тем, кто со мной на корабле и вам лично. Иногда это очень нелегко - сохранять верность всем сразу. Но самое главное - быть верным самому себе.
      - Проще говоря, - сказал Мэгги Лэзенби, - вы, мистер Хаякава, знаете наперед, какую сторону своего хлеба намажете маслом.
      - Масло - это пища животного происхождения, к которой я никогда не прикасаюсь, мисс коммандер.
      - Мистер Хаякава, - проговорил Граймс, - Вы обнаружили что-нибудь еще на этом корабле?
      - Нет, капитан. Блок был восстановлен.
      - Дайте мне знать, если еще что-нибудь поймаете. Граймс набрал код и снова заговорил в микрофон.
      - Мистер Тимминс, говорит капитан Граймс. Наш псионик доложил, что неизвестный звездолет движется недалеко от нас, курс на Морроувию. Вы что-нибудь нашли?
      - Только обычный коммерческий трафик, сэр. Грузовой корабль Шаары "Ммуррумм", курс Роб Рой - Ззрреемм, "Императрица Скоции" с Дунедина на Дарнштадт, "Катти Сарк" с Каринфии на Лорн, "Шнауцер" с Силурии на Макбет. А также, с учетом Сектора Плот - следующие корабли, не оснащенные передатчиками Карлотти: "Полуночник" с Аквариуса на Далекую, "Антилопа Приграничья" с Эльсинора на Ультимо...
      - Спасибо, - Граймс добавил, скорее обращаясь к самому себе, чем к кому-нибудь еще: - "Шнауцер"... "Линия Звездного Пса"... во всяком случае, он должен приземлиться именно там...
      Проигнорировав безмолвный вопрос Мэгги, он подошел к плеймастеру.
      Как свидетельствовало из его названия, это был аудиовизуальный банк данных.
      Такой можно встретить в капитанской каюте каждого корабля ФИКС - однако этот позволял получить доступ к банку данных по всем кораблям Галактики.
      - Открыть Регистр Ллойда, - четко артикулируя, скомандовал Граймс. Запросить данные по "Шнауцеру", Сириус, частная собственность, "Линия Звездного Пса"...
      По экрану побежали светящиеся значки, потом из принтера выползла распечатка.
      "Шнауцер". Построен недавно, небольшое судно, предназначенное для экспресс-доставки партий товара, вооружено для самообороны...
      "Линия Звездного Пса" долго добивалась для своих судов права нести на борту оружие. Эта мера была не лишена смысла: на некоторых маршрутах действительно орудовали пираты.
      - Гхм, - произнес Граймс.
      Он снова вернулся к телефону и приказал Тимминсу отослать шифрограмму агенту ФИКС в порт Ллангован на Силурию. Необходим поименный список команды "Шнауцера".
      Граймс почти не сомневался, что судном командует капитан Данзеллан.
      Глава 5
      Наконец сообщение с Силурии пришло.
      Капитан и владелец - Роджер Данзеллан. Первый помощник - Оскар Эклунд, второй помощник - Франсис Деламер, третий помощник - Катрин Дали. Главный инженер-механик Движителя Манншенна - Эван Джонс, главный инженер-механик планетарных двигателей - Иан Маккэй, юнги - X.Смит, Б.Острог, X.Сингх. Офицер снабжения и казначей - Глинис Тренд...
      Ниже было указано, что капитан Данзеллан и Франсис Деламер входили в команду "Корги", когда это судно приземлялось в порту Ллангован. И, наконец, что Франсис Деламер приходился племянником главному управляющему по торговле "Линии Звездного Пса".
      Вот еще одна причина, по которой эта преуспевающая торговая компания так заинтересовалась Морроувией. Едва получив информацию от командира "Корги", они начали действовать, и весьма энергично. Данзеллан перешел с потрепанного грузовика на новенькое судно. Скорее всего, он не в восторге от присутствия Деламера, но против воли начальства... Родственные связи были мощным двигателем карьеры всегда и всюду, в том числе и в Исследовательской и Контрольной Службе, а в частных торговых компаниях расцветали пышным цветом.
      Впрочем, сейчас Граймса больше интересовали двигатели "Искателя". Сможет ли он увеличить нагрузку настолько, чтобы прибыть на Морроувию раньше Данзеллана? К счастью, торговое судно не было оборудовано масс-индикаторами, которые позволяли засечь присутствие объектов на солидном расстоянии. "Линия Звездного Пса" прохладно относилась к новинкам техники, предпочитая проверенные модели. Чуть раньше или чуть позже - лучше раньше, чем позже, но лучше позже, чем никогда - его индикаторы обнаружат "Шнауцера". Тогда останется лишь вычислить его курс. При этом "Шнауцер", скорее всего, не будет даже подозревать о присутствии "Искателя".
      А что же Дронго Кейн? Последняя шифрограмма от Жужелицы гласила, что модернизация завершена, и "Северный Буян" стартовал из порта Фортинбрас с Генеральным Разрешением на ввоз и вывоз. Подобные документы выдавались редко. Похоже, Кейну пришлось изрядно раскошелиться.
      Граймс все больше времени проводил в рубке управления. Он страдал от безделья, но не хотел пропустить момент, когда на экранах масс-индикаторов появится "Шнауцер".
      И вот наконец это произошло. На экране появилась крошечная точка, отделенная от "Искателя" миллионами километров. Граймс наблюдал, с трудом скрывая свое нетерпение. Склонившись над огромным полушарием, наполненным темнотой, штурман настраивал изображение, его руки летали над приборной доской, едва касаясь ее. Медленно сквозь сферу начала прорастать тонкая нить - курс "Искателя" - а затем вторая, от едва видимой точки.
      - Гхм, - заметил Граймс.
      Показания приборов стали более устойчивыми. "Шнауцер" шел слева по борту, обгоняя "Искателя", продолжая следовать своим курсом. Морроувия пока находилась вне зоны действия масс-индикатора, но оба корабля, несомненно, двигались к одной и той же цели.
      - Мистер Питчер, расчет его скорости готов? - спросил Граймс.
      - Только приблизительный, сэр, - высокий, тонкокостный юноша покачал головой. Волосы у него были почти белыми. - Дайте мне час, и я...
      - Если семожете, сделайте это немедленно.
      - Слушаюсь, сэр.
      Некоторое время Граймс смотрел, как две крошечные искорки скользят по светящимся нитям.
      - Двадцать четыре часа... - проговорил Питчер. - Расстояние немного сокращается, но относительное направление остается прежним. Сорок восемь часов. Соотношение изменилось... Семьдесят два часа. "Шнауцер" понемногу, очень понемногу оказывается у нас позади траверса. Девяносто шесть часов. Никаких сомнений: мы покажем "Звездному Псу" хвост.
      Граймс вздохнул с облегчением. У него не возникало ни малейшего желания продолжать разгон. Почти постоянное чувство дежа вю - не то состояние, в котором хочется остаться подольше. Временная прецессия еще не достигла критического уровня, но ощутимо превышала уровень комфорта. А нелепые накладки, когда он отдавал приказ и через секунду слышал: "Сделано, сэр". Как, уже сделано? Каким образом?
      Вот и сейчас Граймс поймал себя на том, что ожидает от Питчера ответа, хотя еще не успел спросить.
      - Предположим, что ваш предварительный расчет оказался верным. Насколько раньше мы прибудем на Морроувию?
      - По графику - на шестьдесят часов, сэр. Почти двое морроувианских суток.
      "Не густо", - подумал Граймс. Шестьдесят часов, чтобы осуществить все, что задумано - не зная, как это сделать, не имея возможности спросить совета. Остается одно - самому придумать правила игры и следовать им.
      - С этого момента устанавливаем постоянную вахту у масс-индикатора. Немедленно информируйте меня, если ситуация хоть сколько-нибудь измениться, и тем более если появятся другие корабли.
      - Дронго Кейн? - спросил первый помощник.
      - Да, мистер Саул. Дронго Кейн.
      Саул невесело улыбнулся, белки глаз и белоснежные зубы ярко сверкнули на фоне эбеновой черноты лица.
      - Капитан, - проговорил он глубоким полушепотом, - я надеюсь, что Дронго Кейн связан с Морроувией.
      - С чего вы взяли, мистер Саул? - в глазах Граймса мелькнула лукавая искорка. - Двое - это компания, а трое - уже толпа.
      - Ненависть между расами умирает, капитан. Но умирает тяжело и долго, словно сопротивляется смерти. Уже много веков у моего народа слово "работорговец" считается самым грязным оскорблением. Как вы знаете, на Ганде были колонии, основанные моим народом... Из этих людей уцелело лишь несколько сотен - те, кого Дронго Кейн вывез на "Буяне". Потом солнце Ганды превратилось в Новую. Этих людей Кейн продал герцогу Вальдегрену...
      - Как я уже говорил, - терпеливо произнес капитан, - они не были проданы, а поступили на службу по трудовому контракту.
      - Может быть, это и так, сэр. Все равно я хочу встретить капитана Дронго Кейна.
      - Тогда хорошо, если Дронго Кейн не окажется реинкарнацией Оливера Кромвеля, - пошутил Граймс. - Иначе мистер Коннери захочет последовать вашему примеру*...
      ______________
      * В 1649-1650 годах экспедиционная армия Кромвеля уничтожила треть населения Ирландии. Приказ "не щадить никого" был отдан лично главнокомандующим. Понятно, что ирландец Коннери не питает к Кромвелю теплых чувств... (Прим ред.)
      И он многозначительно поглядел на старпома. Славный парень, ничего не скажешь, и образцовый офицер. Граймс питал к нему особое расположение. Но если "Северный Буян" сядет на Морроувии, за Саулом будет нужен глаз да глаз. А кто будет нести вахту? Да, хочешь сделать карьеру - учись быть объективным... Граймс слишком хорошо это понимал.
      - Гхм, - сказал он. - Ну что ж, передаю управление кораблем в ваши надежные руки, мистер Саул. Мистер Питчер, не спускайте глаз с индикатора. А я пока перекинусь парой слов с Хаякавой.
      Лейтенант Хаякава тоже нес вахту. Любой псионик, когда бы вы его не спросили, скажет вам, что несет вахту - и это будет правдой. И неважно, если на нем не будет униформы.
      Тучный, массивный, лейтенант восседал в коротком кимоно, расшитом цветами и бутонами невероятных размеров. Переборки были увешаны каллиграфическими свитками, на одной красовалось голографическое изображение неправдоподобно симметричной горы с заснеженной вершиной на фоне синего неба, исписанного иероглифами. Пол устилали синтетические циновки, в воздухе висел приторный запах благовонных палочек. Хаякава медленно, почти неуклюже поднялся на ноги.
      - Капитан-сан... - почти прошептал он.
      - Сидите, сидите, - отозвался Граймс.
      Корабль продолжал разгоняться, и сила тяготения возросла уже почти вдвое. Это не лучшим образом сказывалось на самочувствии псионика и, как следствие, на состоянии телепатической связи. Капитан опустился на груду шелковых подушечек. Хакаява обставил свою каюту по собственному вкусу, не считаясь с правилами, и это создавало определенные неудобства. Что поделать, псионики всегда пользовались особыми привилегиями.
      Граймс устроился поудобнее, насколько это было возможно, потом встал, сгреб подушечки в охапку и переместился к противоположной стенке. Теперь перед глазами у него был вид Фудзиямы - зрелище, несомненно, более эстетичное, нежели псионический усилитель с собачьим мозгом, плавающим в питательном растворе.
      - У нас на экране "Шнауцер"... - начал Граймс.
      - Я знаю, капитан.
      - Конечно... - безо всякой враждебности проговорил Граймс. - Вы еще не поймали никаких... эманации?
      - Нет. Их псионика зовут Дельвин Хьюм. Я встречался с ним. Он очень хорош. То, что вы назвали псионическим дзюдо, я смог использовать против него лишь один раз. Второго раза не будет.
      Лицо лейтенанта расплылось в улыбке.
      - Но у меня есть для вас еще кое-что.
      - И что?
      - "Северный Буян", капитан. Их псионик - Мирра Брейсгидл. Она тоже хороша... но и мы все, безусловно, не хуже. Ее защитный блок столь же прочен, как у Хьюма или у меня... Но она эмоциональна. Когда эмоции слишком сильны, их можно слышать. Она ненавидит помощника капитана. Его имя Алоиз Дрибли. Он слишком настойчиво проявляет свою благосклонность.
      - Забавно, - заметил Граймс.
      "Вся эта ситуация строится на ненависти. Каждый кого-то ненавидит. Саул ненавидит капитана Кейна, хотя в глаза его не видел. Мирра ненавидит Алоиза. А мы... С недавних пор я подозреваю, что Мэгги, чего доброго, начнет ненавидеть меня... Нисколько не сомневаюсь, что капитан Данзелан ненавидит мистера Франсиса Деламера".
      Он ухмыльнулся.
      "Только одно исключение. Фрэнки любит Табби..."
      - Как вы думаете, - проговорил он, прервав размышления, - "Северный Буян" как-то связан с Морроувией?
      - Не могу сказать, капитан. Но вы недалеки от истины. Перед тем как вы пришли, я слышал Мирру Брейсгидл: "Хвала Богам, через семь дней мы будем на месте!"
      "Значит, одновременно с нами..."
      Он рывком поднялся, взял микрофон и вызвал каюту лейтенанта Коннери. Однако инженера-механика там не оказалось. Граймс нашел его в двигательном отсеке.
      - Мистер Коннери, говорит капитан Граймс. Вы можете еще чуточку прибавить ходу?
      - Нет, - отрезал инженер. - Автоматический регулятор накрылся, Маншенн на ручном управлении. Если я увеличу нагрузку, то в самый подходящий момент его заклинит к чертям собачьим, и мы будем сто лет добираться.
      - А просто зафиксировать автоматический регулятор?
      - На ходу? Мы заглохнем. Если хотите насладиться перегрузкой, подождите немного. Вот сядем на Морроувии...
      - Поступайте, как сочтете нужным, - сказал Граймс.
      Глава 6
      "Искатель" и "Северный Буян" так и не видели друг друга - до тех пор, пока не вышли на орбиту Морроувии, чтобы выбрать место для посадки. Казалось, эта встреча никого не удивила. Действительно, корабль Дронго Кейна летел из Сектора Шекспира, а Граймс - с Линдисфарна, сходясь под углом чуть меньше ста восьмидесяти градусов. Между ними была огромная масса долгожданной планеты, и такая ничтожная частица, как космический корабль, не могла заметно повлиять на показания масс-индикатора. От радаров тоже не было проку - до тех пор, пока не были остановлены Движители Манншенна, искривляющие пространственно-временной континуум.
      "Искатель" завис на экваториальной орбите планеты, на высоте примерно трехсот миль. Под ним простиралась поверхность Морроувии - планеты земного типа, пока еще не изуродованной деятельностью человека. Голубые моря, бескрайние зеленые степи, континенты, покрытые лесами и желтые пустыни... Из-под пышной пены облаков сверкали нетронутой белизной полярные шапки и заснеженные вершины горных хребтов. В излучинах длинных рек темнели поселения - словно кто-то рассыпал горсть крошечных кубиков. Или это какие-то природные образования? Оптика не давала однозначного ответа: ее мощности явно не хватало. И главное - не было дымных шлейфов, неизменных спутников человеческой деятельности.
      На темной стороне планеты доказательства присутствия разумной жизни выглядели более убедительно. То там, то здесь возникали желтоватые вспышки. Глядя на эту картину, Граймс изрек:
      - Где свет, там огонь, а где огонь - там разум.
      - Не совсем, - возразила Мэгги Лэзенби. - Ты же знаешь, есть такая вещь, как вулканы...
      - Которые ведут ночной образ жизни? Перестань, Мэгги. - И еще светящиеся насекомые.
      - Значит, по-твоему, это колонии светлячков? А как насчет рапортов с Силурии, Эльсинора и Дроомуурра? По-твоему, "Звездные Псы" решили заняться энтомологией? А заодно с ними и Дронго Кейн?
      - Может быть, - отозвалась Мэгги. - Все может быть.
      - Да неужели?
      - Именно. И вам, компандер, пора избавиться от привычки делать поспешные заключения и освоить научный подход.
      Граймс решил не продолжать перепалку, чем немало удивил офицеров, собравшихся в рубке управления. Он прочистил горло и обратился к лейтенанту Саулу:
      - Есть что-нибудь с "Северного Буяна", Первый?
      - Нет, сэр. Возможно, мистер Хаякава...
      - Я уже спрашивал. Он напрягает мозги - и собственные, и те, что плавают в желе - чтобы пробиться сквозь стену псионического молчания вокруг "Буяна".
      - Мозги в желе? - переспросила Мэгги.
      - А как еще, по-твоему, называть эту японскую псину? Это первое, что приходит в голову.
      И в этот момент НСТ-передатчик ожил. Мужской голос, грубый, но не лишенный приятности, произнес, сильно растягивая слова:
      - "Северный Буян" - Аэрокосмическому Упра-авлению. "Северный Буян" Аэрокосмическому Упра-авлению. Как слышн-но? Прием.
      - Но здесь нет никакого Аэрокосмического Управления, - пролепетал лейтенант Тимминс. - Похоже, нас уже раскрыли.
      - Кейн знает это не хуже нашего, - фыркнул Граймс. - Но, судя по этой реплике, он в своем репертуаре - намерен отыграть законопослушного гражданина.
      - Полагаю, - вмешался Саул, - он уже пытался установить связь с местными телепатами... впрочем, как и мы.
      - Не совсем. Его псионики "услышали", как наш мистер Хаякава посылает сигналы, и сделали вывод, что на Морроувии телепатов - разумеется, не имеющих должной подготовки - как собак нерезанных. Конечно, все давно знают о нашем прибытии - правда, непонятно каким образом...
      - "Север-рный Буян" - Аэрокосмическому Упра-авлению. "Се-вер-рный Буян" - Аэрокосмическому Упра-авлению. Как слышн-но?
      - Вот он! - внезапно вскрикнул Питчер.
      Это был он, и никто иной. На экране радара появилось яркое пятнышко. А из-за темного лимба планеты выплывала, сверкая в лучах Гаммы Арго, крошечная звезда.
      - Если мы видим их корабль, значит, и они видят нас, - заключил Граймс, направляя в свою сторону микрофон. - Мистер Тимминс, дайте связь... - его голос стал жестким, - "Искатель", ФИКС - "Северному Буяну". "Искатель", ФИКС - "Северному Буяну". Прошу переключиться в режим видеосвязи.
      - Пе-ереключдюсь, "Иск-катель", пе-ереключаюсь... - нараспев протянул собеседник. По маленькому экрану поползли разноцветные пятна, потом изображение стало четким. Взорам офицеров предстало помещение... несомненно, это была рубка управления, но панель управления словно перекочевала с борта боевого крейсера. И это мирный "торговец"...
      С экрана передатчика Дронго Кейн спокойно приветствовал Граймса холодные голубые глаза, которые никогда не улыбаются, копна жестких русых волос. Лицо выглядело так, словно было разбито вдребезги, а потом не слишком аккуратно собрано по кусочкам.
      - "И-искатель", - пропел он, - вижу вас хоро-ошо. Видите меня?
      - Вижу, - отрезал Граймс.
      - Назо-овите себя, "Искатель"... пож-жалуйста. Не будьте так осто-орожны. Мал-ло ли, за-аблудитесь...
      - Джон Граймс, - наконец представился капитан. - Лейтенант-коммандер на действительной службе ФИКС. "Искатель" - исследовательское судно.
      - Рад встретиться с вами, ком-мандер Граймс. Мо-огу я спрос-сить, каким ветром вас зане-есло в такую глушь?
      - Не можете. Это внутреннее дело Федерации, капитан Кейн. Дронго Кейн вскинул бесцветные брови в шутливом удивлении.
      - Да неу-ужели, капитан! Ну-ну. Приятное совпа-адение.
      - Или неприятное... - прошептала Мэгги Лэзенби.
      - Лед-ди за вашей спи-иной хотела что-то сказать? - осведомился Кейн.
      Граймс проигнорировал его замечание.
      - Ваши цели, капитан Кейн?
      - Поживем - увидим, кап-питан Граймс. Никто не владеет этой пла-анетой, кром-ме колонистов. Я запро-осил посадку, мне не ответили. Но никто не ска-азал мне "нет"... Полагаю, вы слыша-али меня.
      - И все же, каковы ваши планы? - настойчиво повторил Граймс.
      - О, конечно, мо-ои планы. Посадить старину "Буяна" в какое-нибудь без-зопасное место. А пот-том... осмотреться. Что можно ку-упить или выменять из ос-собо ценного. По-оймите, капитан, астро-онавты, и я в том числе, до-олжны зарабатывать себе на жизнь...
      - Я зарабатываю тем, что исполняю свой долг. Это моя жизнь обеспечивать безопасность всем гражданам Федерации в Глубоком космосе, в межпланетном пространстве и на самих планетах, - с нарочитой торжественностью произнес Граймс.
      - Значит, вам здесь нече-его делать, капитан.
      - И все же я настаиваю, мистер Кейн. В конце концов... не будьте слишком скрытны. Мало ли - заблудитесь.
      Кейн что-то беззвучно прошептал. Граймс не умел читать по губам. Но был готов поспорить на свое месячное жалование, что деятельность Дронго Кейна имеет под собой весьма сомнительные юридические основания - не говоря уже о моральных.
      - Как-к вам у-угодно, - громко произнес Кейн. - Вы зря трат-тите время.
      - Позвольте мне самому решать.
      - Как-к вам у-угодно, - повторил Кейн.
      Тем временем снова послышался заикающийся стук инерционного двигателя. "Искатель" то снижался, то поднимался, словно примериваясь для удара. Теперь он перешел на искусственную орбиту, чтобы "Северный Буян" мог пройти под ним.
      - Дум-маю, вам стоит са-адиться первым, - заметил Кейн.
      - Только после вас, капитан, - вежливо ответил Граймс. Куда приземлится корабль Кейна? Будь это, "Искатель",
      Граймс предпочел бы строго придерживаться устоявшейся в ФИКС практики произвести посадку на границе дневной и ночной стороны, чтобы иметь в своем распоряжении полный световой день. Возможно, ему удастся установить контакт с местными жителями, если неподалеку окажется какой-нибудь населенный пункт.
      Кейн никогда не служил в ФИКС, но опыт ведения разведки у него был, это несомненно. И наверняка ему случалось совершать посадку на планеты, куда до него не ступала нога человека. Медленно, но верно "Северный Буян" входил в атмосферу. "Искатель" следовал в траверзе, держась на почтительном расстоянии, все вооружение в полной боевой готовности... впрочем, последнее можно было сказать и о "Буяне". Экипажу "Корги" был оказан теплый прием, но Морроувия - большая планета. Скорее всего, ее территория поделена между кланами или нациями. Даже если все население происходит от общих предков, это не обещает единства и мирных отношений.
      "Северный Буян" продолжал опускаться: - все ниже, ниже... Вслед за ним снижался "Искатель", команда была готова в любой момент встретить атаку местных жителей или коварного Дронго Кейна. Граймс передал управление первому помощнику. Это был один из тех случаев, когда задача капитана увидеть все возможные пути разом.
      Ниже, ниже... Друг за другом "Северный Буян" и "Искатель" медленно опускались в прозрачном утреннем воздухе. Кейн, похоже, уже выбрал себе цель: ровная площадка, свободная от деревьев, что-то вроде островка, ограниченного с севера, запада и юга петляющей рекой, а с востока - холмами, густо поросшими лесом. К северу и востоку виднелись деревни, где мерцали редкие желтые огоньки - их еще можно было разглядеть в предрассветном полумраке. Граймс тоже хотел приземлиться именно сюда.
      Теперь видоискатели с их высоким разрешением были уже не нужны, не было необходимости и в большом бинокле на универсальной установке. Солнце всходило, отмечая длинными тенями все неровности, которые могли быть опасными при посадке звездолета. Кейн посадил свой корабль точно в центре площадки, опалив яркую изумрудную траву. Сейчас "Буян" выглядел на удивление миролюбиво. Саул оторвал свой взгляд от приборов.
      - Этот сукин сын занял лучшее место...
      - Держите к западу от него... - приказал Граймс. - Почти у спуска к воде... Похоже, недурно получится.
      - Должно получиться, капитан, - сказал первый помощник.
      У него получилось - как и говорил Граймс, весьма недурно. При посадке был помят цилиндр амортизатора на одной из трех опор посадочного устройства. Других осложнений не было.
      Глава 7
      Возможно, по случаю стоило надеть парадную форму, достать наградные шпаги и устроить торжественный прием с фейерверками и подбрасыванием шапок. Но куда более уместны были удобные шорты с рубашкой, рабочие ботинки и пистолет в кобуре.
      В таком облачении Граймс вышел на трап "Искателя" в сопровождении капитана морской пехоты Филби и отряда его десантников. Мэгги Лэзенби и кое-кто из ученых хотели присоединиться к ним, но Граймс отдал приказ: за исключением десантников, никому не покидать борт корабля - до тех пор, пока ситуация не прояснится - и не поддаваться ни на какие провокации. Дальнейшее зависело от колонистов и Дронго Кейна.
      Граймс отчаянно ругал себя. Что за дурацкая была идея - приземлиться западнее "Северного Буяна"! Нескладный корпус "Буяна" казался черным силуэтом, тающим в солнечных лучах. Низкое солнце, поднимаясь прямо за ним, слепило глаза, и люди то и дело спотыкались о небольшие куски кварца, щедро рассыпанные среди колючей травы. Даже если "Буян" возьмет на мушку Граймса и его группу, никто ничего не заметит... Скорее всего, так оно и есть. Правда, главные орудия "Искателя" тоже нацелены на посудину Дронго и при первой же провокации просто сотрут ее с лица планеты.
      Наконец тень звездолета загородила солнце, и Граймс вздохнул с облегчением. Глаза снова обрели способность видеть, и капитан посмотрел наверх, на тупые металлические шипы, торчащие из корпуса "Буяна", которые выглядели очень подозрительно. Самооборона, черт возьми! Похоже, это были те самые скорострельные орудия, о которых доложила Жужелица. И вряд ли арсенал "Буяна" ими ограничивается. Впрочем... Как бы то ни было, но лазеры и ракеты по-прежнему обеспечивают "Искателю" ощутимое преимущество.
      С "Северного Буяна" уже спустили трап. У подножия стоял офицер - тощий, как скелет, в сером комбинезоне с погонами первого помощника. Лысый череп и изрытая морщинами физиономия отливали желтизной - как и длинные зубы, которые он обнажил в кривой улыбке.
      - Капитан Граймс? - с приторной вежливостью спросил офицер.
      - Мистер Дрибли? - заключил Граймс.
      - Алоиз Дрибли, сэр, к вашим услугам.
      "Тот самый Алоиз Дрибли. Неудивительно, что Мирра Брейсгидл, псионик Дронго, терпеть его не может. Люди с уродливыми именами всегда так старательно их произносят... Это как клеймо, которым их награждают при рождении бестолковые родители. И будь я проклят, если стану доверять этому Дрибли. Он либо станет лизать мне задницу, либо всадит нож в спину - а скорее всего, сделает то и другое одновременно".
      - Не желаете подняться на борт, коммандер? Капитан Кейн ждет вас.
      - Конечно, мистер Дрибли. Проводите меня, пожалуйста.
      - Непременно, сэр. Но боюсь, приглашение не распространяется на ваших людей.
      - Боюсь, я не смогу подняться на борт, если мои люди не будут меня сопровождать, - Граймс обернулся. - Капитан Филби!
      - Сэр?
      Молодой офицер морской пехоты выхватил из кобуры револьвер и взял на прицел Дрибли. Сержант и все шестеро десантников вскинули автоматические винтовки.
      - Но, сэр... Вы уверены? Это же пиратство!..
      - Едва ли, мистер Дрибли. Весь путь от нашего корабля к вашему мы проделали под прицелами ваших орудий. Так что позвольте и нам показать зубки.
      - Пропу-усти этих ублюдков, Дрибли! - загремел из динамиков голос Кейна. - Но, для на-ачала, коммандер, убер-рите пушки. Я не заставляю своих го-остей выворачивать карманы под дулами арти-иллерии... но с друг-гой стороны, при-идется это сделать, если у меня пере-ед носом будут размахивать оружием.
      По команде Граймса Филби убрал револьвер в кобуру, десантники опустили винтовки. В сопровождении эскорта Дрибли зашаркал по трапу к воздушному шлюзу.
      Оказавшись внутри, Граймс с изумлением оглядывался по сторонам. Он ожидал увидеть грязь, запустение, неприбранные каюты - но обнаружил нечто прямо противоположное. Такой образцовый порядок сделал бы честь флагманским судам ФИКС. Конечно, "Буян" был весьма потрепан, но все работало как часы.
      Подъемник мог вместить только четверых. Граймс взял с собой Филби и одного из десантников, приказав сержанту и остальным дежурить у входа в тамбур и у подножия трапа. Распоряжение пришлось передавать через Филби: десантники склонны реагировать весьма темпераментно, когда кто-то, не являющийся их командиром, пытается отдавать им приказы. Дрибли пропустил гостей в кабину лифта, вошел следом и нажал на кнопку.
      "Довольно габаритная посудина", - подумал Граймс, глядя, как лифт быстро минует палубу за палубой. Судя по всему, первоначально "Северный Буян" был торговым лайнером гамма-класса - такие используются Межзвездной Транспортной Комиссией. Но с тех пор он пережил не одну модернизацию - его владельцы могли себе это позволить. Звездолет таких размеров, даже с минимальным экипажем, должен обходиться чертовски дорого. Однако чем бы не занимался Кейн, его затраты всегда окупались сторицей.
      Кабина мягко остановилась.
      - Прошу сюда, джентльмены, - произнес Дрибли и указал на короткий коридор, ведущий к двери с табличкой "КАПИТАН". Дверь открылась. Граймс и его сопровождающие прошли в просторную каюту. Дронго Кейн поднялся со своего удобного кресла, чтобы приветствовать гостей, но не подал руки. Высокий, как и его помощник, он был худ, но не костляв, и двигался с грацией хищного зверя. Он был не из тех, кто тратит время на церемонии.
      - И-итак, капитан Граймс? - осведомился он.
      - Капитан Кейн, я считаю, что мы должны объединить наши усилия...
      - В самом-м деле? Вы были столь любезны прово-одить меня на посадку хот-тя я в этом не нуждался. Что ж, ступ-пайте и поиграйте в солдатики сам-ми с собой, где-ни-ибудь в другом месте.
      Оттопыренные уши Граймса вспыхнули. Он понимал, что Филби и его пехотинец смотрят на него, и почти слышал их мысли: "Старик, что ты собираешься делать... или что-нибудь делать?"
      В самом деле, что?
      - Как представитель Федерации, капитан... - начал он.
      - А эта пла-анета, коммандер, не в-входит в состав Федерации.
      - Пока не входит, - поправил Граймс.
      - Даже, если и так...
      - Я здесь по приказу Федерации... - снова начал Граймс.
      - Чтобы приб-брать эту планету к рукам, во-озможно, против воли местного населения? - перебил Кейн.
      - Чтобы провести исследование...
      - Прово-одите свои исследования. Я вам н-не помешаю.
      - Но я отвечаю за вашу безопасность и безопасность вашего корабля, капитан. Вы гражданин Аустрала - Федеральной планеты, а ваше судно приписано к порту Северный.
      - Мне не ну-ужны космические бойскауты, которые суют в мои дела сво-ои сопливые носы.
      - Возможно, капитан Кейн. Но вы здесь, и я здесь, а посему я уполномочен выполнить свой долг наилучшим образом.
      - Греба-аные индюки, чтоб вас!.. - выругался Кейн - и тут же обратился женщине, которая неизвестно сколько времени молча стояла за спиной Граймса. - Что, Мирра?
      Граймс повернулся. Это была именно та самая женщина-псионик, о которой говорил Хаякава. Высокого роста, но хрупкая - похоже, на "Буяне" дефицит продовольствия. Худое лицо с пухлым широким ртом и черными глазами обрамляли светлые шелковистые локоны.
      - Капитан, надо поговорить наедине, - произнесла она.
      - О, не во-олнуйтесь, Мирра. Нас-с охраняет отряд Коссмических Бойскаутов. А от дру-узей у нас нет секретов.
      - Они идут Сюда, капитан. Они видели наши корабли. Конечно, они слышали о звездолетах, но никогда их не видели...
      "А "Корги"? - подумал Граймс. - Правда, он мог приземлиться совершенно в другом месте..."
      - Капитан Кейн, - проговорил он, - вы не возражаете, если я свяжусь со своим кораблем?
      - Про-ошу, коммандер. Здесь Дом Сво-ободы - можно пле-евать на ковер и называть кота ублюдком.
      Но едва Граймс поднялся, у него на запястье затрещал портативный передатчик.
      - Капитан, говорит первый помощник. Мистер Хаякава, докладывает, что от деревень в нашу сторону направляется группа поселенцев.
      - Я немедленно возвращаюсь, - сказал Граймс.
      - Про-остите, не мо-огу вас проводить, - сказал Кейн. - Мистер Дрибли, прошу вас, пока-ажите дорогу джентльменам.
      - Капитан, - сказал Граймс, оборачиваясь в дверях, - если в отношении колонистов с вашей стороны порледуют враждебные действия...
      - А если вра-аждебные действия последуют с их стороны?
      - Это, - сказал Граймс, - не одно и тоже.
      Глава 8
      Граймс не торопился возвращаться на свой корабль, но и не собирался тянуть время. Правда, он предпочел бы первое... но почти не сомневался, что Кейн наблюдает за ним. Поэтому он шел умеренным шагом, с одного бока его прикрывал Филби, с другого - один из десантников.
      - Вы полагаете, они настроены враждебно, сэр? - спросил Филби.
      - В отношении экипажа "Корги" такого не было, капитан Филби. Но "Корги" мог приземлиться в другой части планеты В каждой избушке свои погремушки. Так что будем держать ухо востро...
      - А оружие наготове... - словно обращаясь к самому себе, пробормотал молодой офицер.
      "И этот туда же", - подумал Граймс. И ведь так он и сделает. Граймс покосился на молодого капитана - юное лицо без единой морщинки, волевой подбородок, безразличный взгляд... Лицо Десантного корпуса. Сама безупречность - и, само собой, ни чувствительности, ни воображения. Лицо человека, который мог бы с полной серьезностью подписаться под известным двустишием:
      "Восемь бед - один ответ:
      У нас есть пушка, у них ее нет".
      - Только не забудьте, - заметил Граймс, - это их мир, а мы здесь только гости.
      - Да, сэр. Но мы цивилизованы. Не так ли?
      - Гхм.
      - Этих людей, которые так долго жили в изоляции, необходимо вернуть в русло цивилизации, на путь, которым следует Федерация...
      Кажется, это шутка? Нет, Филби вполне серьезен...
      - Скажите, - мягко спросил Граймс, - кто должен служить образцом следования этому пути? Мы? Капитан Дронго Кейн и люди? Или же капитан Данзеллан, команды "Корги" и "Шнауцера"? И мы, и все они - граждане Федерации.
      - Да, сэр. Я понимаю. Но...
      - Но у нас превосходство в огневой мощи. Больше ни в чем. Судя по тому, что я разглядел на "Северном Буяне", они укомплектованы, как современный линкор. Думаю, "Шнауцер" при необходимости тоже сможет показать зубы.
      - Какие будут распоряжения, сэр? - сухо спросил Филби. Он явно сожалел, что затеял этот спор.
      - Сохраняйте бдительность, пока я встречаюсь с местными жителями. Лучше возьмите с собой еще человек шесть и держите оружие наготове, но не слишком им размахивайте.
      - С вашего позволения, сэр... - Филби поднес к губам передатчик. Мистер Саул, говорит капитан Филби. Передайте капралу Смиту: подготовить группу из шести человек для действий на местности. Боевая экипировка номер три. Отбой.
      Граймс счел нужным продублировать приказ.
      - Мистер Саул, говорит капитан Граймс. Исполняйте то, что сказал капитан Филби. И спросите доктора Лэзенби, сможет ли она присоединиться к нам. Да. Немедленно. Остальным рядовым, сержантам и офицерам оставаться на борту - кроме шести названных десантников. Да, основное и вспомогательное вооружение привести в полную боевую готовность.
      Сержант, который шагал в двух шагах позади, что-то шепнул соседу. Граймс разобрал только слова "демонстрация силы" и усмехнулся. Применять силу в такой неудачной диспозиции он не собирался. Но приятно осознавать, что ситуация под контролем.
      Он поманил Мэгги, которая показалась в шлюзе, и она спустилась по трапу - надо сказать, весьма грациозно, несмотря на то, что напоминала рождественскую елку. На ней висели несколько видеокамер, диктофон, электронный переводчик... и даже планшет для рисования.
      - Их уже видно из рубки, - сказала она. - По крайней мере, в бинокль. Похоже, это люди...
      - Они вооружены?
      - Только некоторые. У них копья или длинные луки...
      Вторая группа десантников спускалась по трапу, громко топая тяжелыми ботинками. Граймс посмотрел на их оружие. Будем надеяться, что до стрельбы дело не дойдет. С некоторым облегчением капитан увидел у каждого из десантников по паре гранат со снотворным газом, а один из них нес респираторы для Филби, Граймса и их эскорта.
      Возле трапа "Северного Буяна" тоже царило оживление. Граймс позаимствовал у Мэгги бинокль. Вот Кейн, Дрибли и еще несколько человек установили раздвижной стол и что-то на нем раскладывают. Какие-то предметы, яркие, сверкающие на солнце. Товар для обмена, заключил Граймс. Милые яркие безделушки... И Кейн решил купить на них землю, континент, планету? А почему бы и нет? История человечества знает и более странные и нелепые сделки.
      Первая группа поселенцев, которая двигалась с севера, подошла на расстояние выстрела. Они мягко перешагивали скрытые травой валуны. В их движениях была истинно кошачья грация. Всего двадцать особей, поровну женского и мужского пола... десять мужчин и десять женщин, поправил себя Граймс. Шестеро мужчин с длинными копьями шли впереди, словно прокладывали дорогу. За ними следовали восемь женщин с луками в руках и колчанами стрел за плечами. Вся их одежда состояла из своеобразных ременных портупей. Еще четверо мужчин замыкали шествие.
      "Люди", - подумал Граймс, разглядывая их в бинокль Мэгги. И невероятно красиво сложены. Наличие или отсутствие одежды давно не считается показателем культурного развития: на некоторых высокоразвитых планетах, например, на Аркадии, обнаженное тело был скорее правилом, чем исключением. Цвет кожи - от бледно-золотого до темного коричневого. Волосы на голове и теле распределены как у обычных людей, но более густые: черные, белые, серые, коричневые, цвета меди, золота... Граймс обратил внимание на одну из девушек. Волосы у нее на голове были короткими и пестрыми - черные пряди чередовались с серебристо-пепельными. Это выглядело странно, но не отталкивающе. Граймс фыркнул. Глаза девушки тоже выглядели как-то необычно. Похоже, какая-то побочная ветвь гомо сапиенс. Отрезанные от остального человечества, они нашли собственный путь развития.
      Поселенцы приблизились к трапу "Северного Буяна". Мужчины расступились, пропуская вперед двух безоружных женщин. Неторопливо, изящно дамы подошли к столу, где Дронго Кейн разложил свой товар. Эти женщины были чуть выше и крупнее остальных, но не менее грациозны. Они были красивы, но это была красота зрелости. Женщины заговорили с Кейном - и, похоже, никаких проблем в понимании ни у них, ни у капитана не возникало.
      - Сэр, они и сюда идут, - проговорил Филби. - На наш участок.
      Граймс опустил бинокль и обернулся. Эта группа состояла всего из шести человек - и снова мужчин и женщин было поровну.
      Женщина, возглавлявшая делегацию, вышла вперед, за ней тут же последовали двое копьеносцев. Неспешным шагом она направилась в сторону Граймса и Мэгги Лэзенби. Капитан отсалютовал. Он представил себя со стороны и мысленно усмехнулся. Капитан флота Приграничья отдает честь голой дикарке... Но она вовсе не казалась дикаркой. При слове "дикарь" в воображении рисуется нечто грязное и волосатое. А эта женщина - конечно, леди - сияла чистотой. Белые, как снег, короткие волосы, шоколадная кожа, сочные красные губы - красота, созданная природой, а не усилиями косметологов - ошеломляющий эротический эффект. Один из десантников за спиной у Граймса присвистнул, а другой прошептал:
      - Купи мне ее, папочка...
      Вряд ли ребята заслужили порицания, но в нем закипела ярость, когда Мэгги пробормотала:
      - А мне - одного из ее дружков... а лучше обоих.
      "Дружки" были рослыми, их кожа отливала золотом, волосы у одного апельсиновые, у другого - черные как смоль. В их мужественности сомневаться не приходилось. Однако сложением эти красавцы напоминали скорее Аполлона, чем Геракла, а в движениях проскальзывала та же странная грация, что и у леди, которую они сопровождали.
      Граймс не без удовольствия сосредоточил свое внимание на последней. Он знал, что неприлично - вот так пялиться на женщину, но ничего не мог с собой поделать. Ему поручено провести исследование, твердил Граймс себе, - вот он и исследует, запоминая важные детали. Ее глаза были необычного золотисто-зеленого цвета, кончики ушей заострены, выступающие скулы и маленький твердый подбородок. Продолжая исследование, Граймс опустил взгляд чуть ниже. Роскошная грудь, высокая и упругая... а ниже располагалась еще одна пара рудиментарных сосков. Но она была человеком, это несомненно несмотря на то, что ее босые стопы, которые должны быть удлиненными и узкими, напоминали овальные подушечки.
      И все же она была человеком. Ибо он услышал:
      - Добро пожаловать на Морроувию.
      Она говорила со странным акцентом (как же иначе?), а тембр голоса было невозможно описать.
      - Благодарю, - ответил Граймс. - С кем имею честь?
      Разумеется, это были обычные официальные формулировки. Но она понимала его. Очевидно, их словарный запас не обеднел за годы, которые прошли со времени первого поселения и до новой встречи с цивилизацией.
      - Меня зовут Майя, - непринужденно представилась она. - Я королева.
      "Я спасен. Можно не ломать голову над фразами типа "Проведите меня к вашему вождю", - Граймс злорадно усмехнулся. - "Дронго придется проворачивать свои дела с официальными лицами рангом пониже..."
      - А как называется эта страна, Ваше Величество? - вежливо спросил он. - Тоже Морроувия?
      На ее довольно широком лице появилось удивление, потом она улыбнулась, показав заостренные белоснежные зубы. Леди явно относилась к плотоядным, а не к всеядным.
      - Вы не понимаете. Капитан звездолета "Корги" делал те же ошибки. Он приземлился в Мельбурне, за много километров отсюда. Мне рассказывали, что он называл королеву Мельбурна "Ваше Величество". Правда, он пояснил, что это обращение к королевам, которое принято в человеческом мире... или мирах... и добавила - очень скромно: - Меня избрали королевой Кембриджа. Это город, что к югу от места вашей посадки.
      - Мельбурн... Кембридж... - эхом повторил Граймс.
      От этих слов веяло ностальгией. Первооткрыватели всегда увековечивали имена их родных городов.
      - Он... Морроу оставил нам книги - толстые книги, по которым он прочел нам все имена городов. Теперь этими именами мы называем наши поселения.
      Несомненно, это имело смысл. Да, жители Потерянной Колонии свернули с пути, которым следовала цивилизация. Но они продолжают говорить на основном языке землян, а их поселения носят имена земных городов.
      Кто бы ни открыл заново эту планету, он без сомнения скажет, что они люди.
      - Тогда, как мне обращаться к вам? - спросил Граймс. - Если "Ваше Величество" - неправильно...
      - Майя. А как мне обращаться к вам?
      - Капитан Граймс, - твердо сказал он. Конечно, он предпочел бы слышать из уст этого изумительного существа иное обращение... но не перед лицом своих подчиненных.
      - У вас есть фамилия, Майя?
      - Да, капитан Граймс. Смит.
      "Майя Смит, - с легким раздражением повторил Граймс. - Майя Смит, королева Кембриджа... Без короны - не говоря уже об одежде... С эскортом копьеносцев и амазонок, вооруженных луками и стрелами..."
      Копья, луки и стрелы... они могут быть не менее опасны, чем современное оружие. Граймс поспешно отвел взгляд от королевы и стал разглядывать ее подданных.
      Похоже, причин для беспокойства не было, и он вздохнул с облегчением. Однако морроувианцам не был знаком освященный веками обычай братания воинов, который подразумевал тесный физический контакт и необходимость убирать оружие в ножны. Они держались отстраненно - а фактически были намерены сохранять дистанцию. Десантники были явно настроены на флирт со всеми вытекающими последствиями, но Филби и сержант следили за своими подчиненными не менее зорко, чем за гостями.
      В общении с Майей такой натянутости не возникало. Граймс указал в сторону "Северного Буяна", где поселенцы уже окружили Кейна и его офицеров.
      - А ваши друзья... как зовут другую королеву?
      - Эта кошка?! Она вовсе мне не друг!
      - Но кто же она?
      - Ее зовут Сабрина. Она королева Оксфорда.
      Майя отвернулась и пристально смотрела на корабль Кейна и оживление, которое царило вокруг его трапа.
      - Тот корабль привез подарки для людей, - в ее голосе сквозила обида. Вы тоже привезли?
      - Гхм, - фыркнул Граймс. Наверно, в трюме можно будет найти что-нибудь особенное...
      - Мы не знаем, что вам по вкусу. Может быть, Вы подниметесь на борт, чтобы подкрепиться с нами. И тогда мы обсудим наши дела.
      Мэгги Лэзенби тонко усмехнулась.
      - Спасибо, капитан Граймс, - ответила Майя Смит. - А как же мои люди?
      - Они могут пройти с Вами. Но я вынужден просить, чтобы они оставили свое оружие.
      Она посмотрела на него с удивлением.
      - Но мы никогда не несем свое оружие в чужое жилище. Оно предназначено только для охоты и самообороны. На вашем корабле нам не за кем охотиться, и естественно, не от кого защищаться!
      "Да, как же вы отстали от жизни!" - подумал Граймс.
      По наручному передатчику он вызывал первого помощника и приказал готовиться к приему гостей, а сам зашагал вверх по трапу на борт.
      Глава 9
      Федеральная Исследовательская и Контрольная Служба разработала для своих сотрудников многочисленные инструкции - для всех возможных ситуаций, в которых сотрудники ФИКС могли оказаться в ходе своей деятельности. Пока вы следуете этим инструкциям, роковые ошибки исключены. Впрочем, Граймс не слишком нуждался в справочнике под названием "Руководство по Взаимодействию с Представителями Инопланетных Цивилизаций". До сих пор он неплохо обходился вообще без всяких справочников. Рекомендации касались прежде всего млекопитающих, а посему сводились к золотому правилу: "На вкус и на цвет товарища нет".
      Но сейчас выбор представлялся затруднительным. Что предпочитаете: выпить или закусить?..
      Представителей поселенцев пригласили в офицерскую кают-компанию, где их представили первому помощнику и научному руководству - за исключением уже знакомой им Мэгги Лэзенби. Ее Граймс пригласил в свою каюту вместе с Майей Смит и двумя ее охранниками. Он чувствовал себя полным идиотом. А как еще можно себя чувствовать за светской беседой в обществе обнаженной женщины и двух ее телохранителей в нарядах Адама? Мэгги таких проблем не испытывала, но у нее было несколько иное воспитание. На Аркадии, где она родилась и выросла, люди вспоминали об одежде лишь в холодные дни.
      - Чаю, Майя? - спросил Граймс. - Или кофе?
      - Что такое чай? - ответила она. - И что такое кофе?
      - Что вы обычно пьете?
      - Воду, конечно же.
      - А по особым случаям?
      - Воду.
      - Гхм, - он поднялся и открыл стойку бара. Свет ярко заиграл на глянцевых этикетках бутылок и прозрачных бокалах. Майя ахнула.
      - Как красиво!
      - Может Вам стоит попробовать... Что бы Вы предпочли?
      - ""Слезы" Ангела".
      "А она читает по-английски не хуже, чем говорит", - отметил Граймс. Он извлек из бара пять бокалов, потом откупорил изящную бутыль внушительного размера и наполнил их. Один бокал он подал Майе, другой - Мэгги, потом настала очередь телохранителей.
      Отдав долг гостеприимству, Граймс поднял бокал:
      - За ваше здоровье!
      Он пригубил, Майя и ее телохранители посмотрели на него, точно скопировали движение... и королева зашипела, как кошка, которой наступили на хвост. Мужчины были готовы отреагировать так же, но воспитание не позволяло им проявлять эмоции в незнакомом окружении.
      - Огненная вода! - воскликнула морроувианка.
      Интересно, что бы сказали виноделы Альтаира, услышав, с чем сравнили их лучшее творение. Конечно, этот напиток представлял собой почти чистый спирт - но высочайшего качества, очень мягкий, а изысканные вкусовые добавки создавали неповторимый букет, который не могли воспроизвести нигде за пределами их планеты. Некогда у Граймса была девушка на Данзинане. Он мог смириться с умопомрачительными суммами, которые приходилось тратить на эксклюзивные спиртные напитки, но способы их употребления всякий раз приводили его в ужас и замешательство. В итоге этой прекрасной дружбе пришел конец. Последней каплей стали все те же "Слезы Ангела", которые она влила в вазочку с мороженым.
      - Возможно, с непривычки этот напиток может показаться слишком жгучим, - сказал капитан. - Но мы попробуем его немного... смягчить.
      Он нажал на кнопку, и через секунду в каюту вошла стюардесса. При виде двух голых морроувианцев девушка смешалась, потом сделала над собой усилие и улыбнулась, словно ничего особенного не происходило.
      - Дженнифер, - произнес Граймс, - три порции мороженого, пожалуйста.
      - Какого, сэр?
      "Какое эта извращенка заказывала для своих экспериментов?"
      - Пожалуй, шоколадного.
      - Хорошо, сэр.
      Девушка не заставила себя долго ждать. Капитан поспешил принять у нее поднос. Чего доброго, еще уронит: не каждый день ей приходится обслуживать голых мужчин. Граймс поставил поднос на столик, попросил бокал у Майи и вылил содержимое в одну из вазочек с мороженым, затем протянул королеве.
      - А теперь прошу отведать.
      Майя не воспользовалась ложкой. Она приняла вазочку двумя руками и поднесла ко рту. Мелькнул розовый язычок... и послышалось очень изящное чавканье.
      - Томас, Вильям, - воскликнула она, обращаясь к своим телохранителям, это здорово!
      - Я рад, что вам понравилось, - сказал Граймс, передавая мороженое мужчинам. - Может, еще?
      - Я бы не отказалась, - вежливо ответила Майя.
      Алкоголь в смеси с мороженым - прекрасный стимулятор речевого аппарата. Так что неудивительно, что после добавки Майя стала более словоохотливой. Пожалуй, не только словоохотливой... скорее, можно было бы сказать "взволнованной". Если бы эта встреча произошла при несколько иных обстоятельствах... Нет. Не то чтобы идея не выглядела заманчивой. Но Мэгги уж слишком понимающе улыбалась. У телохранителей Майи, конечно, не было столь серьезных намерений. Но при всей их сдержанности они явно сделали стойку на Мэгги Лэзенби.
      - Так долго... - Майя шмыгнула носом. - Так долго, долго... Мы знали, что прилетели со звезд на огромном корабле... Не мы, конечно, а наши далекие-далекие предки. Мы надеялись и верили, что когда-нибудь со звезд прилетит еще один корабль... Но с тех пор прошло столько времени... Когда прилетел "Корги", мы думали, что следующий корабль тоже приземлится в Мельбурне, и что пройдут годы, прежде чем это случится... Говорят, что у королевы Мельбурна есть холодный ящик, где она может хранить мясо и воду. И еще у нее много книг, новых книг о всяких удивительных вещах... А вы, капитан Граймс, что вы мне подарите?
      "Я знаю, что хотел бы тебе подарить", - подумал Граймс. Он подсел поближе к этой женщине - мягкой, разгоряченной... стараясь не потерять мысль и контролировать свои слова.
      - У вас есть книги?
      - Конечно, но новых мы не печатаем. В каждом городе есть экземпляр "Всемирной Истории"; она издавалась и переиздавалась много раз - пока не износились станки...
      - "Всемирная История"?
      - Да, "Всемирная История". Все о планете Земля, о первых космических полетах и последнем путешествии "Снежного Барса"...
      - Звездолет, на котором вы сюда добрались?
      - Именно. Вы же не думаете, что мы появились здесь сами собой, правда?
      - Разумеется. Прошу вас, расскажите, как вам удалось заселить всю планету? Вы перемещались пешком? Верхом? По воздуху?
      - Сначала у нас были машины для езды и полетов, но все они сломались. Сейчас же мы только ходим пешком. Повсюду. Гонцы способны проходить огромные расстояния.
      - Думаю, курьерская служба должна пользоваться поддержкой - для нужд правительства...
      - Каких нужд?
      Майя отшатнулась и вскочила. Все ее тело было напряжено, как струна. Как это недальновидно - так поддаваться эмоциям.
      - Какого правительства? Правительство - это я!
      - Конечно, - подхватил Граймс. - Но у Вас должно быть общепланетное правительство на всех уровнях. Или народная власть...
      - Но зачем? Для чего? Я управляю своим городом, Сабрина - своим, и так далее. Кто может указать мне, сколько мяса завялить или засолить до того, как ударят морозы? Кто может решить, сколько детей в городе отдать на воспитание? Я - правительство, правительство своего города. Что еще надо?
      - Похоже, эта система себя оправдывает... - заметила Мэгги Лэзенби.
      - Несомненно. Когда в городе слишком много людей, они начинают строить новый город.
      - Но правительство - это не только руководство, - не унимался Граймс. Не только мэр или королева. Например, здравоохранение...
      - В каждом городе есть врачи. Они могут прописать лекарство или наложить шину на сломанную кость, и так далее.
      Граймс и Мэгги многозначительно переглянулись, доктор Лэзенби пожала плечами. Похоже, поддержки ждать не приходится. - Но, во всяком случае, должна быть столица...
      - У нас есть столица, - ответила королева Майя. - Но она нами не правит. Мы сами собой правим. Ее выстроили на месте посадки "Снежного Барса". У нас были машины, но с годами они вышли из строя. Были исторические документы, но нас интересует только Великая История...
      - А как называется ваша столица?
      - Балларат.
      Очевидно, этот Морроу - владелец "Снежного Барса" - был австралийцем. На Земле Балларат находился недалеко от порта Вумера.
      - А как нам добраться до Балларата? - спросил Граймс.
      - Идти пешком много-много дней...
      - О пешей прогулке и речи быть не может.
      - Небольшая физическая нагрузка тебе не повредит, - заметила Мэгги.
      - У меня дома есть карта...
      Зажужжал зуммер интеркома. Граймс взял микрофон и услышал приглушенный голос Саула:
      - Капитан, наши "уши" засекли на орбите корабль. Мистер Хаякава говорит, что это "Шнауцер".
      Итак, раньше, чем ожидалось... Скорее всего, псионик капитана Данзеллана "услышал" послания, которые "Искатель" и "Буян" посылали на Морроувию. Данзеллан почти наверняка постарается приземлиться на месте посадки "Корги". И куда теперь прикажете отправляться?
      В Мельбурн. Капитан попытался вызвать в памяти карту земной Австралии. Балларат не слишком далеко от Мельбурна. Будем надеяться, что на этой планете они расположены так же. При таком раскладе удастся убить одним выстрелом двух зайцев... вернее, двух собак.
      Лейтенант Саул присмотрит за лавочкой в его отсутствие. За Дронго Кейном нужен глаз да глаз.
      Глава 10
      Граймс был готов немедленно отправляться в Мельбурн и дожидаться там появления "Шнауцера". Но сначала надо было сделать очень и очень многое. Встреча с представителями властей; подготовка и оснащение катера для длительного путешествия... И еще рассчитать координаты приземления корабля капитана Данзеллана. Конечно, последнее их спутник-шпион на орбите мог сделать сам - но если бы дело не касалось "Шнауцера". На борту этого невинного торгового суденышка был установлен мощный генератор помех - не хуже, чем на военных кораблях. И этот факт никогда не относился к разряду секретных.
      Вскоре после полудня Граймс и Мэгги Лэзенби в сопровождении королевы Майи и ее свиты отправились в город. К счастью для поселенцев, опьянение после мороженого с алкоголем пошло на убыль, тем не менее, Граймсу было весьма трудно поддерживать их.
      Капитан взмок, хотя был в "тропической" униформе. Вдоль реки росла высокая трава с чрезвычайно острыми листьями, которые немилосердно царапали его голые голени. В довершение всего он пребольно потянул правую щиколотку и был вынужден наложить тугую повязку.
      Морроувианцы пребывали в состоянии, близком к летаргическому сну, но это оказалось им только на пользу. Граймс с завистью обнаружил, что на их обнаженной коже не появилось ни царапины. Казалось, остроконечные листья-лезвия по какой-то причине не касаются ее.
      Как только группа вышла за пределы видимости корабля, Мэгги скинула рубашку и отдала Граймсу. Подобно местным жителям, она совершенно не стеснялась обнажить грудь. Граймс хотел было последовать ее примеру... но понял, что не настолько избавился от комплексов.
      Он был просто счастлив, когда группа сделала привал. Одна из лучниц что-то крикнула и указала в сторону реки, где на спокойной поверхности угадывался водоворот. Девушка отцепила моток веревки от ремня, опоясавшего ее тонкую талию, и привязала один ее конец к стреле, у хвостового оперения. Щелкнула тетива, и веревка устремилась за стрелой, словно змея в броске. Дальнейшее выглядело невообразимо. Казалось, неглубоко под водой произошел взрыв, и столб брызг взметнулся на высоту человеческого роста. Двое поселенцев побросали свою амуницию и схватили лежащий на земле конец веревки. Они тянули ее медленно, вполголоса переругиваясь - словно играли с невидимой водяной тварью. Так рыбак ведет пойманную рыбу на отлогий берег.
      Граймс и Мэгги пристально наблюдали, как тварь появляется на отмели, причем Мэгги - через видоискатель своей камеры.
      - Лосось, - объявила Майя. - Отличная еда.
      Лосось? Граймс никогда не видел лососей такого размера. Возможно, это создание приходилось рыбам каким-нибудь дальним родственникам, но больше всего напоминал чешуйчатого тюленя. Однако тот, кто окрестил его "лососем", поступил мудро. Очень, очень давно, кто-то - может быть, даже Морроу сказал: "Давайте всему, что видите, земные имена. И когда эту планету откроют вновь, не у кого не возникнет сомнения, что это - колония Земли".
      Один взмах жутковатого кривого ножа - и тварь была мертва. Двое из мужчин привязали ее к копью и взвалили на плечи. Переход продолжался.
      Наконец они достигли города. Это было аккуратное скопление низких домиков из необожженного кирпича, удобно расставленных вдоль пыльных улиц. Каждый дом окружали деревья - яркие пятна изумрудной зелени и багряного цветения. Дом Майи следовало назвать дворцом, но... Он был немногим больше остальных. Перед фасадом стоял высокий столб, на вершине которого сияла пятиконечная звезда из серебристого металла, отполированного до зеркального блеска.
      Мужчины, женщины и дети рассматривали вновь прибывших с любопытством, которое не имело ничего общего с бесцеремонностью, и демонстрировали совершенно восхитительное спокойствие. Исключение составляли лишь юноши, игравшие в мяч. Увлеченные игрой, они даже не обернулись, когда королева и ее гости проходили мимо.
      В доме Майи царила приятная прохлада. Небольшое окошко было не застеклено, а задернуто занавеской, трепещущей на ветру, сквозь которую прорывалось горячее солнце. Комната, куда Майя провела их, была просторной, но обставлена очень просто: внушительных размеров стол и шесть крепких квадратных табуреток. На стене висела карта планеты. Моря были окрашены голубым цветом, земля зеленым или коричневым - кроме белых полярных шапок.
      Майя степенно проследовала к карте. Ее палец коснулся тонкой голубой прожилки.
      - Это река Темза, - пояснила королева. - Она впадает в Атлантический океан. А здесь, в широкой излучине реки, находится Кембридж...
      - Гхм.
      "Их Кембридж располагается в середине континента - или одного из крупных островов, беспорядочно разбросанных вдоль экватора. И, судя по всему, этот остров называется "Англия"!.. А где, черт побери, Мельбурн?"
      Он подошел к карте и принялся изучать ее. Так, вот Австралия - еще один островной континент, отдаленно напоминающий прямоугольник, в северном полушарии. А вот река Ярра*... Указательный палец капитана скользнул по карте, прослеживая течение реки от моря, названного здесь Индийским океаном, по горизонтали к предгорью Данденонгз. Да, здесь тоже есть Мельбурн. А севернее по течению - Балларат.
      ______________ * Река в южной Австралии, впадает в залив Порт Филип. (Прим. ред.)
      - Как ваши люди пересекают море, Майя? - спросил Граймс. - Вы говорили, что все машины, в том числе летательные аппараты, уже много лет как вышли из строя.
      - Есть разные машины, капитан Граймс. В нашем распоряжении ветер, у нас есть воздушные шары и лодки. Воздушный шар зависит от направления ветра, а лодки способны... как это называется... кажется, лавировать - идти против ветра. О, - добавила она смущенно, - Я плохая хозяйка. Наверно, вам хочется пить...
      "Полагаю, чуть меньше, чем вам, миледи. Нам не довелось отведать этой адской смеси".
      - Можно попить, Майя? - спросила Мэгги.
      Королева подошла к шкафчику, где громоздилась покрытая глазурью керамическая посуда. Майя вынула шесть пиал и поставила их на стол. Затем взяла кувшин, висевший на стене, откупорила - и его шершавые стенки тут же покрылись каплями влаги. Моррувианка наполнила три пиалы, а остальные три были использованы в качестве тарелок. Их она наполнила чем-то съедобным из глубокой миски, которую достала из примитивного холодильника - большого короба из необожженной глины, который стоял в бадье с водой.
      Поднеся пиалу к губам, она усмехнулась и произнесла:
      - За ваше здоровье!
      И залпом осушила емкость - почти беззвучно. Граймс и Мэгги пили более сдержанно. Вода была восхитительно прохладной, с легким привкусом каких-то трав и, судя по всему, достаточно свежей. Так или иначе, всему экипажу "Искателя" было предписано пропить курсом широкий спектр антибиотиков перед тем, как высаживаться на чужую планету. Тем временем Майя принялась за еду. Она ела руками, причем весьма изящно. Нимало не смущаясь, Мэгги последовала ее примеру. Королева вскинула брови- надо сказать весьма изящно изогнутые: она была приятно удивлена. Граймсу оставалось лишь присоединиться, и он осторожно отправил себе в рот небольшой комочек пищи. Первое знакомство показало, что содержимое его пиалы было, по крайней мере, качественным. Помнится, во время последнего визита на Землю он посетил Мехико, где ел нечто подобное - полусырую рыбу, маринованную в свежеотжатом лимонном соке. Однако потребуется некоторое время, прежде чем он войдет во вкус и начнет получать удовольствие от изысков местной кулинарии... и не только кулинарии.
      Следуя примеру Майи, Мэгги облизала пальцы, а затем расчехлила одну из видеокамер и навела объектив на карту.
      - Нам нужна карта, чтобы добраться до Мельбурна, - сказала она.
      - В этом нет необходимости. Я могу дать вам сопровождающего. Только имейте в виду: путь будет долгим. Если вы, конечно, не полетите на своем корабле.
      - На корабле мы не полетим, - сказал Граймс, - но и пешком не пойдем. У нас есть катер - это тоже корабль, только маленький.
      - Я никогда не летала, - печально отозвалась Майя. - Даже на воздушном шаре. Неужели вы думаете, что я...
      - Почему бы и нет? - отозвался Граймс. "Почему бы и нет? В этом случае будет кому представить нас королеве Мельбурна".
      - Когда мы отправляемся? - спросила Майя.
      - Утром, как только взойдет солнце. Это оптимальное время, ведь Мельбурн от Кембриджа на один градус к западу. Полет должен занять весь световой день, а к заходу солнца мы должны возвратиться.
      - Прошу меня извинить, я должна отдать своему представителю распоряжения на время моего отсутствия, - сказала Майя.
      - Аналогично, - ответил Граймс.
      Они посмотрели друг на друга без тени улыбки - правители маленьких королевств, два человека, несущие на своих плечах бремя власти. Глядя на них, Мэгги нервно усмехнулась.
      - Я дам вам свою личную охрану, - сказала Майя.
      - Не стоит. Мы пойдем по берегу реки.
      - Но там водятся волки...
      Если моррувианские волки - что-то наподобие морроувианских "лососей"... Граймс подозревал, что не хотел бы с ними столкнуться, о чем честно сказал королеве.
      В итоге Граймс и Мэгги отправились к своему кораблю в сопровождении четырех копьеносцев и двух лучниц. Впрочем, гости Извне вызывали в своих телохранителях нечто вроде благоговейного страха: за десять минут достаточно тяжелого перехода никто из моррувианцев даже не попытался с ними заговорить.
      Глава 11
      Выспаться этой ночью Граймсу не удалось.
      Покидая корабль, он должен быть уверен, что ситуация не выйдет из-под контроля. И главный источник проблем - Дронго Кейн. Каковы его намерения? "Северный Буян" находился под неусыпным наблюдением видеокамер "Искателя", которые фиксировали все, что происходило вокруг их воздушного шлюза. Мощные высокочувствительные микрофоны ловили каждый звук с "Буяна". Однако Кейн установил генератор помех, и из динамиков доносилось лишь ритмичное "хул, хуп, хуп". Хаякава, пренебрегая негласным запретом Райновского Института, взялся "прослушать" мысли экипажа, но наткнулся на мощный экран, который держала псионик "Буяна" Мирра Брейсгидл. Оставалось только одно - попытаться выудить что-нибудь ценное в море мыслеформ, порождаемых жителями Оксфорда. Понятно, что на успех рассчитывать не приходилось.
      Граймс изучал видеоматериалы. Он смотрел, как Кейн рассыпается в комплиментах перед Сабриной, королевой Оксфорда, а морроувианка буквально упивается его грубой лестью. Вот Дрон-го застегнул у нее на шее искрящуюся нитку искусственных алмазов. Королева надменно улыбнулась, ее пухлая ручка поправила большой рубин - самый крупный из камней, и он вспыхнул алым огнем на золотистой коже, в ложбинке между пышных грудей. Ни дать ни взять упитанная кошка, которая досыта наелась сливок. Граймс подумал, что если бы не надоедливое "хуп-хуп-хуп", он бы услышал, как она мурлычет. Но вот подарки были вручены, и Кейн пригласил ее подняться на борт. Дрибли и еще двое - толстый коротышка, судя по нашивкам, второй помощник, и умопомрачительный блондин в форме офицера снабжения - остались у столика. Они раздавали дешевую бижутерию, зеркальца, перочинные ножи (самый скверный подарок для первобытного человека, подумал Граймс), ножницы и - безошибочный ход, гарантирующий выигрыш в таком деле - самые разнообразные детские игрушки. Но самым большим спросом пользовались книги. Объектив одной из камер наблюдения "приблизил" изображение, настроил резкость, увеличил разрешение... Обложки этих книг были яркими и привлекали внимание. Но вся эта литература была ничем иным, как рекламными проспектами самых известных туристических фирм Галактики.
      Неужели Кейн собрался открыть здесь турагентство? А почему бы и нет? В конце концов, у него есть корабль. И этот корабль, согласно рапорту из Эльсинора, оборудован в том числе и для перевозки пассажиров.
      - Не нравиться мне все это, шкипер, - сказал первый помощник.
      - Что конкретно вам не нравиться, мистер Саул? - осведомился Граймс.
      - Я не могу забыть того, что он сотворил на Ганде.
      - Здесь ему вряд ли такое удастся. Поселенцы не оставят свою планету, скорее ее придется разрушить. Они здесь счастливы. И еще: если вы помните, гандианцы были техноцивилизацией, притом весьма развитой. А эти люди, насколько я понимаю - что-то вроде дикарей. Очаровательных дикарей, не спорю, но...
      - Простите, шкипер - но вам никогда не говорили, что вы очень наивны?
      Оттопыренные уши Граймса побагровели.
      - Что вы имеете виду, мистер Саул?! - прорычал он.
      - Сэр, Вы дольше наблюдали за ними, чем я. Вы видели среди них хоть одну безобразную женщину? А безобразного мужчину?
      - Ни одного, - согласился Граймс.
      - Есть миры, где красивые женщины пользуются спросом...
      - А также законы, строжайше запрещающие перевозку людей с целью насильственного привлечения к какой-либо деятельности, - ответил Граймс.
      - Кейн в любом запрете найдет лазейку. Так же, как на Ганде, - в голосе Саула, казалось, звучала вся боль его расы. - В конце концов, он - белый.
      Граймс вздохнул. Как он хотел, чтобы однажды Саул перестал думать о том, какого цвета у него кожа.
      - Хорошо, хорошо, - произнес он устало. - Во всем виновны белые. Но... я читал кое-что по истории - и знаете, что мне запомнилось? Как один жирный черный король с западного побережья Африки продавал своих подданных белым работорговцам...
      - А теперь эта жирная желтая королева, которую обхаживает Кейн... Она будет продавать своих подданных белому работорговцу.
      - Я бы не сказал, что она жирная... - заметил Граймс, надеясь направить диалог в мирное русло.
      - Просто милая пышечка, дорогой, - подхватила Мэгги Лэзенби. - Но ты совершенно прав. Здесь не Ганда. Дронго не сможет повторить свой успех. Допустим, он заключит сделку с каким-нибудь миром, не входящим в состав Федерации. Сам Дронго при этом остается гражданином Федерации и обязан подчиняться ее законам.
      - Конечно, коммандер Лэзенби, - неуверенно сказал Саул. - Но я ему не доверяю.
      - А кто ему доверяет? - отозвался Граймс - Так что, пока я в разъездах - следите за ним, мистер Саул, как кот за мышкой. Как черный кот за белой мышкой.
      - Точнее, за белой крысой, - проворчал Саул.
      Глава 12
      Катер был готов еще до рассвета.
      Граймса сопровождали: штурман Питчер; младший лейтенант Биллард, блестящий пилот, вдобавок неизменный и незаменимый помощником офицера связи (электронной, разумеется); и коммандер Мэгги Лэзенби. Все были вооружены, в том числе и их транспортное средство: на борту установили лазерную пушку и два двадцатимиллиметровых пулемета.
      Когда солнце показалось над горизонтом, Граймс, Питчер, Биллард и Мэгги уже стояли возле звездолета. Загрохотал инерционный двигатель, катер легко отделился от места крепления на верхнем отсеке корабля и, описав изящную кривую, опустился на землю. Правда, приземление было не столь элегантным. Саул выбрался из кабины пилота и вяло отдал честь. Он проработал всю ночь напролет.
      - Карета подана, капитан, - сказал он.
      - Благодарю вас, Первый, - Граймс взглянул на часы, уже переведенные на морроувианское время. - Гхм. Майе самое время появиться.
      - А вот и она, - сказала Мэгги. - Выход королевы Кембриджа. Все поют и танцуют.
      Майя не пела и не танцевала, но выглядела превосходно. Она явно отдохнула и была готова как к бою, так и к загородному пикнику. Сегодня королевский эскорт составляли шесть лучниц и шесть копьеносцев, двое из которых несли большую корзину. Граймс не преминул сунуть туда нос. Миски с сырой рыбой, какую они ели вчера, миски с сушеным мясом... Он поспешно отвернулся. Его собственный завтрак состоял из большой чашки крепкого кофе.
      Майя с интересом разглядывала катер.
      - Как он летает? - спросила она. - Я не вижу ни крыльев, ни газового баллона...
      - Инерционный двигатель, - коротко ответил Граймс. - Боюсь, я не смогу объяснить принцип его действия в двух словах, тем более в столь ранний час... так что прошу извинить меня, - он повернулся к Саулу. - Ладно, Первый. Оставляю "Искатель" в ваших надежных руках. И постарайтесь не изобретать велосипед.
      - Что такое велосипед? - спросила Майя.
      - Напомните мне, чтобы я подарил вам один...
      Он представил себе, как эта высокая обольстительная женщина едет нагишом на велосипеде, и почувствовал, что настроение повышается.
      Питчер и Биллард уже забрались в катер и стояли у входа, принимая у копьеносцев короб с провиантом. Мэгги, проигнорировав куртуазный жест Граймса, поднялась по короткому трапу к люку челнока самостоятельно. Нимало не смутившись, капитан предложил руку Майе. Заметив саркастическую ухмылку Саула, Граймс одарил лейтенанта ледяной улыбкой и поднялся на борт.
      Питчер и Биллард заняли место у пульта управления и развернули карту копию со снимка, который сделала накануне Мэгги Граймс расположился в кабине между Мэгги и Майей. Королеве не могла усидеть на месте и вертелась, словно девочка перед первым выходом в свет. Дождавшись, пока дамы устроятся поудобнее, Граймс скомандовал:
      - Поднимаемся.
      - Поднимаемся, сэр, - звучно повторил Биллард. Этот юноша, почти мальчик, который так старался выглядеть строгим и серьезным, был весьма одаренным и добросовестным. Инерционный двигатель вновь заработал - пока очень тихо, словно издаль доносился чуть слышный ропот. Подъем был настолько мягким что почти не ощущался - даже Граймс с удивлением наблюдал как за стеклом "фонаря" проплывает гладкий корпус "Искателя" Катер поднимался строго вертикально. Вскоре далеко внизу пассажиры смогли увидеть оба корабля. На одном из них, "Северном Буяне", экипаж еще спал. Вокруг него и в маленьких городках разбросанных по берегам петляющей реки, было тихо - все как будто вымерло.
      Майя перебегала от одного иллюминатора к другому и, казалось, заполняла собой все пространство маленького салончика.
      - О, смотрите! - она ткнула пальцем в стекло. - Это же Кембридж! Какой он маленький! А вон тот город, на излучине реки - Кингстон... а там Ричмонд... А вот еженедельная торговая баржа...
      В это время Граймс был занят созерцанием куда менее отдаленных возвышенностей - проще говоря, пялился на ее роскошный бюст - и не считал нужным отвлекаться на пустяки.
      - Сэр, - окликнул его Питчер, - следовать курсом по компасу или по визуальным ориентирам? По компасу короче, хотя и не намного.
      - Значит, по визуальным ориентирам, - отозвался Граймс. - Заодно полюбуемся пейзажем.
      - Похоже, именно этим ты сейчас и занимаешься, - заметила Мэгги.
      - Майя, может быть, вы вернетесь в кресло? - спросил Граймс. - Сейчас мы начнем разгоняться, и вы можете не устоять...
      - Главное, чтобы ты устоял... - проворчала Мэгги.
      Прерывистое биение инерционного двигателя стало громче, по корпусу пошла ощутимая вибрация. Катер описал широкую дугу. За кормой исчезала посадочная площадка, стройные корпуса кораблей уже казались игрушечными. Прямо по курсу и немного правее ослепительно сверкала заснеженная вершина Бен Невис*. У ее подножия раскинулась прерия, по которой, точно сероватые тени, проносились стада диких животных.
      ______________ * Бен Невис - самая высокая вершина Великобритании. Находится в Грампианских горах, на территории Шотландии. (Прим. ред.)
      - Бизоны, - пояснила Майя. По ее словам, эти стада были главным источником мясной пищи для ее народа. Она тут же достала из корзины ломтики вяленого мяса и предложила Граймсу и Мэгги - в точности таким жестом, каким земные женщины предлагают шоколад. Граймс нерешительно взял ломтик и принялся жевать. Очень недурно... Правда, прежде ему не доводилось такого пробовать, но это его не беспокоило.
      Он взял с полки бинокль и принялся разглядывать существо, названное бизоном. С такой высоты подробностей было не разобрать... но Граймс точно знал, у земных бизонов две пары конечностей. Эти создания бегали на шести ногах.
      Сияющая вершина Бен Невис проплыла по правому борту, медленно перемещаясь за корму. Катер уже проплывал над другой рекой - Мерси, в ее излучинах тоже раскинулись города, и Майя указывала на них.
      - О, да... это, должно быть, Ланкастер... Я была там два года назад: там вокруг лесистые холмы... Большинство людей, живущих вдоль Мерси Кордвейнеры...
      - Кордвейнеры? - переспросил Граймс. Похоже, речь шла о какой-то странной традиции.
      - Это их фамилия - точно так же, как у большинства из нас, живущих на Темзе, фамилия Смит.,
      - А сколько вообще фамилий на вашей планете? - спросила Мэгги.
      - Смиты, Уэлсы, Морроу и Кордвейнеры. Все.
      - Судя по всему, потомки четырех астронавтов со "Снежного Барса", которые здесь высадились, - сказал Граймс. - Полигамные браки...
      - Честер, - выпалила Майя, показывая на другой город. - А вот Брайтон, здесь корабельная верфь... Смотрите, та шхуна, кажется, почти достроена... А вот и Манчестер, если не ошибаюсь... Вот это называется путешествовать! На лодке или пешком я бы добиралась несколько недель!
      - А для чего вы путешествуете? - спросила Мэгги.
      - А вы? Наверное, чтобы...увидеть что-то новое, других людей.
      - И что нового вы увидели?
      - О, например, заводы Манчестера. Вы должны были заметить дым, когда мы над ним пролетали. Там льют металл. Но сначала его выплавляют из руды, которую находят в земле. Говорят, этот процесс открыли не сразу. Долгие годы приходилось сдирать обшивку с корабля, чтобы делать наконечники для копий и стрел.
      - И ваше оружие, я полагаю, изготовлено из манчестерского железа? спросила Мэгги.
      - Конечно.
      - А на что вы его покупаете? На что обмениваете?
      - На тушки лосося - он водится только в Темзе. Маринованная лососина считается деликатесом.
      - Скажите, - спросила Мэгги, - никому не приходило в голову - Смитам, Морроу, Уэллсам или Кордвейнерам - что товары можно получать по-другому, не только обменом?
      - Есть разные способы, коммандер Мэгги.
      - Безусловно. Но предположим, Майя... только предположим: в какой-то год улов лосося оказался слишком мал. Предположим, что вам необходимо новое оружие, а в обмен нет ничего подходящего. И вот предположим, вы собираете группу копьеносцев и лучников и ведете их, например, в Оксфорд, чтобы силой забрать оружие...
      - Вы что, сумасшедшая? - воскликнула Майя. - Это же просто невозможно. Это... не по-человечески! Вторгаться куда-то, где вас не хотят видеть... Словно... чтобы сражаться... Люди так не поступают. О да, мы сражаемся с волками, но только для того, чтобы защититься от них. И с орлами... Но что бы друг с другом... да это просто безумие!
      - Но вы же должны иногда сражаться, - сказала Мэгги.
      - Да. Но это постыдно! Иногда юноши сражаются из-за женщин. Или две женщины, когда поссорятся, могут схватиться за луки. Конечно, мы все читали Всеобщую Историю. Мы знаем, что люди сражались друг с другом. Но у них было настоящее оружие, по сравнению с ним наши луки и копья - просто детские игрушки. Нет, мы не можем, - она умолкла, а потом очень робко спросила: - А вы можете?
      - Боюсь, что можем, - ответил Граймс. - И похоже, уже воюем. На вашей планете нет ни солдат, ни полицейских. Но ваш мир - исключительное явление...
      - А вы, капитан Граймс - вы солдат?
      - Не обижайте меня, Майя. Я - астронавт, хотя считаюсь офицером в действительной службе. Скорее уж меня можно назвать... полицейским, что ли.
      - Полицейским тоже приходится нелегко... - мрачно произнесла Мэгги.
      - Гхм. В ФИКС меня никто насильно не тянул.
      Тем временем катер уже летел над морским побережьем, где в дельте реки стоял порт Ливерпуль. Повернув на север, машина снизилась и заскользила над сверкающими волнами, прошла совсем рядом с большим баркасом, изящно разминулась с неуклюжим воздушным шаром... Внизу рассыпалась флотилия маленьких рыбачьих лодок. Забыв про сети, в которых живым серебром билась рыба, рыбаки запрокидывали головы и провожали взглядами невиданный летающий аппарат.
      Питчер обернулся и заглянул в салон.
      - Курс на устье реки Ярры, сэр.
      - Отлично, мистер Питчер. Включайте автопилот и присоединяйтесь к нам. По-моему, пора перекусить.
      Майя пришла в восторг от сандвичей с курятиной, а Питчер и Биллард наслаждались пряной рыбой, которую королева раздала по кругу.
      Глава 13
      Перелет на север прошел без приключений. Лишь однажды в море показалась большая шхуна, которая с трудом двигалась против ветра. Со слов Майи Граймс понял, что морроувиан трудно было назвать моряками в душе. Если им и приходилось иметь дело с водной стихией, то скорее по необходимости, чем для удовольствия.
      Катер уверенно следовал заданным курсом, и у Майи, Граймса и Мэгги периодически возникала беседа. Глядя на морроувианку, Граймс вспоминал сиамских кошек - как известно, они куда более "разговорчивы", нежели прочие их собратья. Королева болтала без умолку, и остальным ничего не оставалось, как слушать ее. Мэгги едва успевала менять кассеты в диктофоне.
      Морроувия была странной планетой - прежде всего благодаря своему населению. Эти люди не были необразованными и неграмотными. Однако с тех пор, как колония была основана, уровень развития их технологий по каким-то причинам невероятно снизился. Что еще более странно, это состояние привело к стабильности. На многих подобных планетах откат к примитивному началу было ужасным явлением.
      Такова была Морроувия - население десять миллионов человек, маленькие города, разбросанные по всей планете, которые носили старые добрые земные имена. Поселенцы не обрабатывали землю, но выращивали лечебные и пряные травы. Ради мяса устраивалась охота, предпринимались спорадические попытки приручить "бизонов", а также неких летающих тварей, больше всего похожих на рептилий - главным образом ради вкусного мяса и яиц. Причина, по которой в этом направлении ничего не делалось, была очевидна: образ жизни этих людей определяла охота.
      При этом на Морроувии уже существовала промышленность: местные жители добывали руду и выплавляли железо, из которого ковали оружие и некоторые орудия, в том числе и инструменты для строительства лодок. Майя упомянула библиотеку в Баллара-те: там хранились описания "всего, что могло быть изготовлено",
      Правительство? По словам королевы, их было множество. В каждом городе правила королева, которая никому больше не подчинялась - впрочем ее деятельность лишь с большой натяжкой можно было назвать "правлением". Только королевы - хотя Майя читала Всеобщую Историю и знала, что на Земле правили короли. Что ж, это вполне естественно: женщина, которая отвечает за свой дом, предпочтет, чтобы за все дома тоже отвечала женщина. Вполне естественно, что мужчины занимались охотой и ловлей рыбы, несмотря на то, что и среди женщин, особенно среди девушек, встречались великолепные охотницы. И вполне естественно, что главным оружием мужчин были копья, в то время как девушки предпочитали луки.
      Женщины не занимались тяжелым трудом на производстве, однако порой работали в мастерских, где производились веревки и некоторое подобие тканей. Травами тоже занимались женщины,
      Майя говорила о четырех морроувианских фамилиях, хотя правильнее было говорить о племенах или кланах Смитов, Кордвейнеров, Морроу и Уэльсов. При межплеменном браке муж брал фамилию жены, и ее наследовали дети от этого брака. Конечно, это был не матриархат, но устройство общество было весьма близко к нему.
      Граймс сменил тему и заговорил о связи и коммуникаций. Много поколений назад здесь были радиостанции. Но им так никто и не воспользовался.
      - В конце концов, если я умру, и мой народ выберет новую королеву, резонно заметила Майя, - вряд ли это будет интересно кому-нибудь еще. Чтобы какое-то известие разнеслось по планете за считанные секунды... в этом нет необходимости.
      Неудивительно, почему приемники и передатчики вскоре вышли из употребления.
      Существовало некое подобие почтовой службы - мужчины и женщины, неутомимые, специально натренированные для того, чтобы совершать длительные пешие переходы. Однако они доставляли лишь письма и небольшие грузы. Крупные переправляли на тихоходных баржах вверх и вниз по реке. Вопреки всем законам геометрии, это занимало меньше времени, чем перевозка по суше, где была проложена почти прямая дорога.
      Между материками с большей или меньшей регулярностью - с уклоном в сторону меньшего - курсировали шхуны. Граймс обнаружил, что местные моряки образовали нечто вроде обособленной касты - мужчины и женщины, которые по каким-то причинам не смогли найти себе применение на берегу, или напротив, способные адаптироваться к любым условиям и противопоставлявшие себя обществу. Мореплавание было профессией людей, полностью лишенных славы и положения в обществе. Граймс был глубоко потрясен. Он считал себя прямым потомком моряков и первооткрывателей Земли и верил, что корабли - будь то морские, воздушные или космические - это самое прекрасное, что создала человеческая цивилизация.
      Местные воздухоплаватели, по сравнению с моряками, казались более сознательными, хотя на их службу можно было полагаться еще в меньшей степени, чем на моряков. Майя пояснила, что некоторые из воздухоплавателей хотели оборудовать свои громоздкие и неповоротливые суда двигателями, но Морроу (похоже, он был настоящим человеком, этот Морроу, - подумал Граймс) незадолго до кончины призывал колонистов не злоупотреблять техникой.
      - Я оставляю вас в добром мире. Земля, воздух, море здесь чисты, говорил он. - Ваша расточительность обернется против этой земли, истощив ее. Машина загрязнит все вокруг: небо, море и землю, по которой вы ходите. Берегитесь машины. Она притворяется добрым слугой - но плата будет слишком высока.
      - Благодаря машине вы - вернее, ваши предки, оказались здесь, - заметил Граймс.
      - Благодаря поломке машины, - с улыбкой поправила Майя. - Если бы машина работала исправно, нас бы здесь не было. Нам повезло, что эта поломка произошла.
      - Гхм.
      Это был добрый мир. Возможно, он может стать лучше - но о какой планете нельзя сказать того же самого? И станет ли он лучше, если в него вернутся машины? Вместе с машинами придется вернуть их слуг - особую касту людей, которые продали души ложным богам пара, стали и нефти, которые действуют все более настойчиво, чтобы низвести человечество до положения рабов, а бездушные автоматы превратить в полновластных хозяев.
      Даже и так... какую цитату он привел в недавней беседе с Мэгги? "Транспорт - это цивилизация".
      Более совершенный транспорт - ив первую очередь, обеспечение коммуникаций - только пойдет на пользу Морроувии. Он не сомневался в этом.
      - Думаю, у вас все-таки бывают разного рода стихийные бедствия... ураганы, пожары, наводнения... Если у вас снова появится радио и, скажем, мощные летательные аппараты, уцелевшие смогут немедленно обратиться за помощью, и она не заставит себя ждать.
      - Но зачем? - спросила Майя. - Зачем и почему они должны звать на помощь и почему мы должны отвечать им? Или же зачем нам звать на помощь и почему они должны ответить? Мы... как это выразиться... Мы идем своим путем, каждое племя, не мешая и не помогая друг другу. Мы... справляемся. Если случится беда, это будет наша беда. И мы не хотим, чтобы кто-нибудь в это вмешивался.
      - Страсть к изоляции, - заметила Мэгги, - приводит к неожиданным последствиям.
      - Изолированность - это наш путь, - ответила Майя. - Хороший путь.
      Граймс изумленно взирал на них. Эта парочка только что мирно беседовала - и вот между ними уже полетели искры. Они смотрели друг другу в глаза-две очаровательных женщины, одна полностью обнаженная, другая - чуть прикрытая униформой. Похожие, как сестры... и столь же враждебно настроенные друг к другу. Обе были готовы выпустить когти.
      И тут из рубки выглянул юный Биллард.
      - Сэр, на радаре земля! Что-то вроде косы, в четыреста километров!
      Мысленно поблагодарив юношу, Граймс поднялся и прошел кабину пилота. Он посмотрел на экран радара, затем сверился с картой, оригинал которой украшал стену во дворце Майи. Да, похоже на залив Порт Филип. А вот устье могучей Ярры, текущей с севера. Северная* Австралия, наконец-то! И он повторил так, как это сказали бы уроженцы земной Австралии: "Нострилия! Наконец-то!"
      ______________ * На Земле залив Порт Филип, город Мельбурн и река Ярра находятся на юге Австралии. (Прим. ред.)
      При этих словах в голове у капитана тихо, но настойчиво звякнул колокольчик... но сейчас были вещи поважнее.
      - Очаровательный берег, мистер Питчер, - произнес он вслух и добавил, обращаясь к Билларду, - Переходите на ручное управление, курс прежний.
      Майя выглянула у него из-за плеча и с радостным удивлением уставилась на экран радара.
      "Не хотелось бы мне, чтобы между нами возникли трения, - подумал Граймс. - Тем более на глазах у Питчера и Билларда... и прежде всего Мэгги".
      Глава 14
      Лето в северном полушарии было в самом разгаре. Когда катер проходил над Мельбурном, следуя всем извивам Ярры к подножию плато Данденонгз, было еще шесть часов утра. Город, как и все местные города, был небольшим - по решению Граймса, примерно четыре тысячи жителей. На подлете капитан достал мощный бинокль. Городок выглядел чистеньким, дома - судя по всему, деревянные, крыты то ли тростником, то ли соломой. А за городом, на плоскомпустыре, будто специально расчищенном под посадочную площадку, возвышался сверкающий металлический шпиль, в котором было невозможно не узнать звездолет - совершенно конкретный звездолет.
      Неожиданно бортовой передатчик ожил.
      - "Шнауцер" вызывает неизвестный летательный аппарат. "Шнауцер" вызывает неизвестный летательный аппарат. Как слышно?
      - Слышу вас, - лаконично ответил Граймс.
      - Пожалуйста, назовите себя.
      - "Шнауцер", с вами говорит катер Номер Один, "Искатель", Федеральная Исследовательская и Контрольная Служба. Прием.
      Последовала короткая пауза.
      - Первый Номер, вы можете совершить посадку рядом со мной.
      Брови Граймса поползли вверх. Он в недоумении взирал на Питчера и Билларда, а они на него. Штурман заговорил первым.
      - По-моему, это верх скромности, сэр. Дать нам разрешение на посадку...
      - Гхм. Полагаю, они здесь впервые - хотя, как мне кажется, недостаточно поднять флаг компании, чтобы территориальные притязания можно было считать законными.
      - Наверно, они уже переименовали планету, - проговорил Питчер. - И назвали ее Сен-Бернарией...
      - Или Коллией... - подхватил Биллард.
      - Или Нью-Пекином... - откликнулся Питчер. - Или еще в честь какого-нибудь сукина сына...
      - Или Собачьим Ковриком, - подытожил Граймс и с нескрываемым сарказмом проговорил в микрофон: - Благодарю, "Шнауцер", захожу на посадку.
      По указанию капитана Биллард снизился и повел катер над самыми крышами. Жители городка глазели на него, запрокинув голову. Большинство поселенцев, как обычно, ходили нагишом, но несколько человек были одеты - и, похоже, в униформу "Линии Звездного Пса". Маленький катер заложил вираж, едва не сбив солому с крыши какого-то строения, и мягко приземлился в пятидесяти метрах западнее "Шнауцера", у самого трапа.
      - Кажется, прибыли, - констатировала Мэгги. - А где красная ковровая дорожка? И что мы вообще должны делать?
      - Высаживаться, - ответил Граймс. - На борту никто не остается. Офицеры солидных судовых компаний - люди законопослушные.
      "Обычно, но не всегда", - добавил он про себя, вспомнив действия капитана Крейвена, хозяина "Дельты Ориона", которые вполне можно было назвать пиратскими. Кстати, некий Джон Граймс имел к этому непосредственное отношение.
      - А как насчет Дронго Кейна? - осведомилась Мэгги.
      - Вряд ли его можно назвать солидной судовой компанией.
      Тем временем по трапу торгового судна не торопясь спустились трое. Группу возглавлял желтоволосый гигант - настоящая гора мышц. За ним следовал высокий и стройный - очень стройный - молодой человек. Последним - по счету, но не по статусу - был дородный джентльмен; прекрасно сшитая одежда благородного покроя выдавала хозяина корабля. Все трое были вооружены. Граймс сдвинул брови. Как всякий морской офицер, он не любил, когда торговцы увешивались оружием с ног до головы. Впрочем, "Линия Звездного Пса" придерживалась иных взглядов относительно вопросов безопасности персонала и имущества.
      Люк катера открылся, трап выполз и мягко ткнулся в траву. Граймс застегнул на поясе ремень с кобурой, надел фуражку и, просто спрыгнул на землю. Едва приземлившись, он повернулся и подал руку Мэгги, но она вновь проигнорировала его галантный жест и тоже предпочла спрыгнуть. Прыжок Майи был исполнен подлинно кошачьей грации. Питчер и Биллард решили не отставать от остальных, но их неловкость испортила весь эффект.
      Хозяин "Шнауцера" вышел вперед и неторопливо зашагал к катеру. Офицеры перестроились и теперь шли по бокам, в паре шагов позади. В отличие от них, одетых в серую повседневную униформу - рубашка, шорты и высокие носки - он носил белоснежную блузу и просторные штаны.
      Этот наряд, свободно облегавший его массивное тело, смотрелся великолепно.
      Граймс отсалютовал. Толстяк холодно вскинул руку, потом пристальный взгляд его ярких карих глаз задержался на погонах молодого капитана. Наконец судовладелец пронзительным голосом произнес:
      - Добрый день, коммандер. Вы капитан "Искателя", как я понимаю?
      - Да, сэр. Лейтенант-коммандер Граймс. Вы, если я не ошибаюсь, капитан Роджер Данзеллан, а те два джентльмена с вами, мистер Оскар Эклунд, старший помощник и мистер Франсис Деламер, второй помощник.
      - Вы неплохо осведомлены, капитан. Я вижу, мне и моим людям нет необходимости представляться. Но я всего лишь капитан торгового судна и не имею столь широкого доступа к сведениям...
      Граймс принял намек и представил Мэгги, Майю, Питчера и Билларда.
      - А теперь, капитан - чем могу быть полезен? - спросил Данзеллан.
      - Если это возможно, сэр... постарайтесь объяснить, что привело вас сюда?
      - Коммерческая деятельность, что же еще. В Галактике все держится на конкуренции... хотя леди и джентльмены в ФИКС могут придерживаться иного мнения. Мои хозяева ведут дела, порой забывая о собственной выгоде...
      - Неужели? - усмехнулась Мэгги. - Я до сих пор считала, что получение выгоды - главная цель любого бизнеса.
      - Безусловно, коммандер Лэзенби. Как бы там ни было, но "Линия Звездного Пса" непрерывно расширяет сферу своей деятельности и намерена действовать так и впредь. Наш "Корги" - полагаю, вы уже об этом знаете совершенно случайно наткнулся на эту планету. Я сам ознакомился с отчетом капитана и зачитал его на Совете Директоров, где он вызвал огромный интерес. Перед нами была открыта дверь. Мы, можно сказать, стояли одной ногой на пороге... и решили сделать второй шаг. Вы меня понимаете, коммандер Граймс?
      - Даже очень, капитан. Но поясните, чем вы намерены торговать на Морроувии?
      - Самыми различными товарами, которые пользуются спросом еще на двух десятках планет. У нас уже налажена сеть поставок. Например, в трюме лежит партия холодильников и кухонных плит на солнечных батареях. По случаю моего первого визита сюда я подарил один такой холодильник королеве Мельбурна. И я был приятно удивлен, когда по возвращении обнаружил его в рабочем состоянии. Еще приятнее было узнать, что королевы других городов видели его или хотя бы слышали о нем...
      - Помните, Граймс, я вам говорила о холодном ящике, - вмешалась Майя.
      - Вот видите, эта леди из Кембриджа, что за много миль отсюда, тоже слышала о нем.
      - Гхм. И чем же поселенцы будут расплачиваться за эти роскошные излишества? Собой?
      - Роскошные излишества, капитан Граймс? Вот скажите мне: станете ли вы - лично вы - пить перед обедом розовый джин безо льда? Даже очень хороший джин? А может быть, вам нравится теплое пиво?
      - Откровенно говоря, нет, капитан. Но все же я спросил вас, а вы не ответили...
      - Это наши проблемы, капитан. Но я не сомневаюсь, что мы с ними справимся.
      - Нимало не сомневаюсь, - глубокомысленно заметила Мэгги Лэзенби. Когда люди хотят приобрести что-то скверное, они готовы за это платить.
      - Можно сказать и так, коммандер Лэзенби, можно сказать и так, Данзеллан широко улыбнулся. - Увы, я не могу пригласить вас на борт моего корабля, у нас очень тесно. На торговом судне каждый квадратный дюйм должен приносить прибыль. Это важнее, чем дополнительные удобства для персонала.
      - Понимаю... - на самом деле, любое торговое судно вроде этого предоставляло своему офицерскому составу куда больше удобств, чем корабли ФИКС. - Со мной королева Майя. Она намерена засвидетельствовать почтение королеве Мельбурна. Мы будем сопровождать ее.
      - Я провожу вас, капитан, - быстро произнес Деламер. Данзеллан нахмурился, и второй помощник сник под его взглядом.
      - Хорошо. Вы можете проводить наших друзей с "Искателя" ко дворцу королевы Лилиан, - и жестко добавил, - и смотрите, не потеряйте их по дороге.
      Глава 15
      Деламер быстро шагал впереди группы в направлении города. Неподалеку от дороги команда геодезистов "Шнауцера" сосредоточенно орудовала теодолитами, рулетками и рейками, снимая показатели и составляя расчеты. Группой руководила молодая женщина с лычками третьего помощника на погонах. Проходя мимо, мистер Деламер поймал ее рассеянный вид, но даже не сбавил шага. За геодезистами с восторгом наблюдала толпа детворы, к которой прибились несколько подростков. Из этих детишек, подумал Граймс, вырастут люди, похожие на тех, с которыми они встретились, покинув борт "Искателя". Прекрасно сложенные и не просто симпатичные, но, если откровенно, очень красивые. Интересно заметить, однако, что пара рудиментарных сосков, расположенных у местных женщин чуть ниже бюста - безупречного бюста - были скорее исключением, чем правилом. Среди подданных Майи ситуация была обратной, исключения не составляла и сама королева.
      Дороги здесь были грунтовые, очень ровные и чистые, деревянные строения расположены так же удобно, как и в Кембридже, но выглядели совершенно иначе. В каждом окне блестели стекла: должно быть, зимы на этом континенте были суровыми. На любом свободном пятачке росли деревья и кустарники.
      Дворец королевы Лилиан был заметно больше остальных строений. Как и перед дворцом Майи, перед ним, возле главного входа, возвышался шток, увенчанный звездой из серебристого металла. Неподалеку, словно облитый лучами заходящего солнца, ослепительно сиял металлический ящик на маленьких колесиках. Граймсу и раньше приходилось видеть подобные парадоксальные устройства: это был холодильник на солнечных батареях.
      Высокая женщина вышла к ним из дома. Ее кожа была светлой и нежной, как сливки, волосы на голове и теле отливали бронзой.
      - Добро пожаловать, сестра, - сказала она, обращаясь к Майе - Мой дом твой дом.
      - Спасибо сестра, - ответила Майя. - До сих пор мы только переписывались, я даже не предполагала, что мы когда-нибудь встретимся.
      - Ты?..
      - Я Майя из Кембриджа.
      - Я помню тебя Майя. И рада, что мы сможем поближе познакомиться.
      - Лилиан... - подал голос Деламер.
      - Да, Фрэнсис?
      - Как поживает Табита?
      - Хорошо, Фрэнсис.
      - Лилиан... можно ее навестить?
      - Лучше не стоит, Фрэнсис. До тех пор, пока ты станешь придерживаться наших традиций.
      Молодой человек выглядел глубоко несчастным. Его длинный нос задрожал, как у застенчивого кролика.
      - Но вы же знаете... - пробормотал он
      - Что я знаю, Фрэнсис? Только то, что мне доложили. Только то, что я вижу своими собственными глазами.
      "Пленительными зелеными глазами", - подумал Граймс.
      - Со мной друзья, Лилиан, - сказала Майя.
      - Я вижу, - королева церемонно приветствовала гостей. Особого восторга она явно не испытывала. "Стоит принять одного пришельца Извне, - говорил весь ее вид, - жди на свою шею целую толпу".
      - Лилиан, это коммандер Граймс, капитан звездолета "Искатель". Леди коммандер Мэгги Лэзенби. А те джентльмены - лейтенант Питчер и младший лейтенант Биллард.
      Граймс отдал честь. Лилиан Морроу важно склонила голову и произнесла:
      - Прошу входить.
      Они последовали за ней. В приемной убранство было почти в точности таким, как во дворце у Майи - даже большая карта, которая украшала стену. Лилиан пригласила их сесть, извинилась и вышла.
      - Кто такая Табита, мистер Деламер? - спросил Граймс, воспользовавшись ее отсутствием.
      Глаза второго помощника яростно сверкнули.
      - Не ваше дело, капитан, - огрызнулся он. И тут же, устыдившись своего агрессивного выпада, мрачно добавил:
      - Она дочь Лилиан. Я... я встретил ее, когда оказался здесь в прошлый раз, на "Корги". Теперь ее мать запрещает мне снова видеть табиту до тех пор, пока...
      - Пока что? - спросила Мэгги. - Пока что, Франсис?
      "О да, - подумал Граймс. - Женский шарм и обаяние откроют любые двери".
      Деламер открыл рот, чтобы ответить, но тут вошла Лилиан с подносом в руках. На нем разместились асимметричной формы кувшин с холодной водой, блюдо с нарезанным кубиками мясом - зеленоватым, но явно свежим - и маленькие стеклянные кувшинчики для питья. Королева по очереди наполняла каждый водой и передавала гостям.
      Вода оказалась свежайшей. Что до мяса, то Граймс решил, что это змея... будем надеяться, не ядовитая. Майя откровенно наслаждалась этим деликатесом.
      - А теперь, капитан Граймс, - спросила Лилиан, пригубив из кувшинчика и закусив крошечным кубиком мяса, - что вас сюда привело?
      - Я представляю Федерацию, Лилиан...
      - Точно так же, как капитан Данзеллан представляет... как это называется... "Линию Звездного Пса". Он собирается делать здесь деньги для своих людей и для себя. Морроу предупреждал нас об этом. А что собираетесь делать вы?
      - Мы здесь для того, чтобы помочь вам, Лилиан.
      - С чего вы взяли, что нам нужна помощь, капитан Граймс?
      - Исследовательская и Контрольная Служба - это нечто вроде полиции. Наверно, вы знаете, что это такое. Вы ведь читали Историю. Мы защищаем людей от тех, кто хочет причинить им вред. Использует их, грабит, например.
      - Разве мы просили о защите?
      - Вы можете сделать это.
      - Но нам это не нужно.
      - Пока.
      - Лилиан знает, что с нашей стороны ей нечего бояться, - чопорно изрек Деламер.
      - В самом деле, Франсис? - взгляд королевы превратил молодого человека в статую. - Капитан Граймс, между нами и капитаном Данзелланом установились, в общем и целом, дружеские отношения. В обмен на определенные права он доставит сюда товары, которые мы сами не производим. Тем не менее, прежде чем будет принято окончательное решение, необходимо созвать Совет Королев. До сих пор я действовала самостоятельно, но это касалось только Мельбурна. Морроу предвидел, что однажды возникнут вопросы, которые придется решать всем континентом, возможно, даже всей планетой. Моим сестрам в Балларат, Элис, Дарвин, Сидней, Перт и Брисбен уже послана весть... надеюсь, нет нужды перечислять города Северной Австралии. Так что решение по вопросу, который всех нас так волнует, скоро будет принято. Большая удача, что наша сестра из Кембриджа сама приехала сюда. Она сообщит обо всем своему народу.
      - А эти права... - начал было Граймс.
      - Это не ваше дело, капитан.
      Граймс с мольбой посмотрел на Мэгги. Она должна знать, как вызвать доверие. Она должна знать, на какие кнопки нажимать, чтобы получить желаемый результат. Однако Мэгги только нежно улыбнулась в ответ.
      "Черт бы подрал этих женщин", - подумал Граймс. Придется выкручиваться самому.
      - Возможно, я мог бы посоветовать...
      - Мы не нуждаемся в ваших советах, капитан.
      - Гхм... - он извлек из кармана свою потертую трубку, набил ее и закурил.
      - Прошу вас! - воскликнула Лилиан. - Не дымите здесь этой ужасной отравой!
      - Похоже, ваш великий предок рассказывал вам о вреде курения...
      - Конечно. Он рассказывал нам обо всех пороках и вредных привычках людей, которые возможно, вступят с нами в контакт.
      - О да, конечно, - пробормотал Граймс, потрясенный этой тирадой. Полагаю, вы не будете возражать, если я взгляну на вашу библиотеку, ваши записи...
      - Это в компетенции королевы Балларата.
      "Здесь нет ни радио, ни телефонов, - подумал Граймс. - И будь я проклят, если попрошу Ее величество отправить гонца".
      - Спасибо за гостеприимство, Лилиан, - проговорил он. - А теперь, если вы не возражаете, мы вернемся к катеру и разобьем на ночь лагерь.
      - Не возражаю. Считайте, что получили мое разрешение ночевать возле города.
      - Приготовить для вас палатку, Майя?
      - Нет, спасибо. Нам с Лилиан надо много о чем поговорить.
      - Можно повидать Табиту? - снова взмолился Деламер.
      - Нет, Франсис. Нельзя.
      Второй помощник "Шнауцера" с неохотой поднялся.
      - Вы готовы, капитан? - буркнул он. - Я возвращаюсь на корабль.
      Он проводил капитана и Мэгги к месту посадки, хотя в услугах гида не было никакой необходимости. "Шнауцер" торчал над окружавшими его карликовыми деревьями, словно поднятый вверх большой палец.
      Вернувшись к катеру, мужчины занялись обустройством лагеря. Мэгги наблюдала за ними и время от времени отпускала язвительные комментарии. Небольшой компрессор стремительно наполнил воздухом надувные палатки. Четыре поменьше представляли собой нечто среднее между спальней и спальным мешком, большая выполняла функции кают-компании и камбуза. Биллард отправился с двумя ведрами за водой к ближайшему ручейку. Стерилизация пищи перед едой была скорее ритуалом, нежели чем-то еще. Если бы какая-нибудь зараза устояла перед той массой антибиотиков, которыми их пичкали на борту "Искателя", это было бы уже ясно. Полевая кухня на солнечных батареях уже работала, и вскоре кастрюля тушенки из обезвоженных полуфабрикатов была готова, а вода для кофе вскипела. Затем все уселись за раздвижной столик в ожидании трапезы.
      - Что ты об этом думаешь, Мэгги? - начал Граймс.
      - О чем? - осведомилась она.
      - Обо всем.
      - Обо всем... Есть действительно нечто странное на этой планете. В случае со Спартой можно было проводить какие-то исторические параллели - но здесь ничего подобного просто нет. И что прикажете думать? Разве что... Возможно, морроувиане сами не в восторге от своей изолированности, но ничего с этим сделать не могут. Похоже, они мыслят не как "технари" и питают к машинам определенное предубеждение - но при этом понимают, что машины привнесут в их жизнь определенный комфорт. Я почти уверена, что холодильники от Данзеллана будут здесь весьма популярны... Это же касается и отношения к нам. Они испытывают недоверие, но не исключено, что мы им нравимся - каждый по отдельности. Например, Майя явно тебя ослепила. Я так и вижу, как ты...
      - Гхм!!!
      - Ты можешь вытворить и что-нибудь похуже, - хотя, так или иначе, она тоже кое на что способна...
      Питчер деликатно фыркнул.
      - Ха-ха, как смешно, - рявкнул Граймс. Шутки шутками, но подчиненные начинали вести себя слишком вольно.
      - Как бы то ни было, все это будет существенным отклонением от норм поведения. Человеческих, если можно так выразиться...
      - Что ты имеешь виду? - спросил Граймс.
      - Чтоб я знала, - ответила она.
      Глава 16
      Граймс приказал Питчеру определить по солнцу местное время, но тут же обнаружил, что для этого достаточно посмотреть на собственные наручные часы. Перед тем, как уйти спать, капитан подключил свой наручный трансивер к бортовому питанию челнока, вызвал на связь Саула и прослушал от него отчет о прошедших за день событиях. Первый помощник был краток. Люди Майи совершили паломничество к "Искателю" за партией мороженого. Люди Сабрины простояли весь день вокруг "Северного Буяна", но ни сама Сабрина, ни капитан Кейн не появились. Последний факт особенно заинтересовал Саула. Граймс только пожал плечами. Моральные установки Дронго - или их отсутствие - его не слишком интересовали.
      Или наоборот?
      Граймс пересказал Саулу, во всех подробностях, последние события и сообщил о планах на завтра, после чего объявил отбой. Раздевшись, капитан залез в спальный мешок, выключил фонарик и через секунду уже захрапел.
      Громкий зов будильника разбудил его - и почти в тот же миг первые лучи солнца наполнили светом полупрозрачные стенки палатки. Граймс выбрался наружу, в свежую утреннюю прохладу и глубоко вдохнул острый запах росистой травы. Вдалеке насвистывала одну и ту же фразу какая-то птица.
      "Шнауцер" пока не подавал признаков жизни, но над тростниковыми крышами Мельбурна уже струились тонкие голубые завитки печного дыма.
      Граймс направился к речке умыться, к нему присоединились Питчер и Биллард. Вода была слишком холодной, чтобы увлекаться водными процедурами, хотя солнце уже пригревало и приятно ласкало обнаженную кожу.
      На обратном пути они встретили Мэгги, которая тоже собиралась совершить утреннее омовение. Прошествовав мимо, она бросила:
      - Кофе готов.
      Вскоре все четверо сидели за круглым столиком на кухне. Ланч состоял из омлета, приготовленного из яичного порошка, и неизменного кофе.
      Майя появилась более чем неожиданно. Скользнув в палатку, морроувианка проигнорировала протянутую для рукопожатия руку и осторожно отщипнула кусочек омлета с тарелки Граймса.
      - Мне это не нравится, - поморщилась она.
      - Честно говоря, мне тоже, - отозвался капитан, - но это лучшее, что у нас есть.
      Он сунул в рот кусок омлета и с мрачным видом прожевал.
      - Чем можем быть полезны сегодня утром?
      - Я пришла за вами, - ответила она.
      - Отлично. Вы знаете королеву Балларата?
      - Конечно. Лилиан дала мне рекомендательное письмо, - она постучала по маленькой коробочке кз плетеной соломки, которую держала в руке.
      - Тогда в путь, - сказал Граймс
      Пока Майя помогала Мэгги мыть посуду - надо сказать, делала это весьма неловко - мужчины сворачивали лагерь. Все вещи были вынесены наружу и собраны, из спальных палаток выпустили воздух. Затем пришла очередь палатки-камбуза. И наконец, снаряжение погрузили на катер.
      Едва оказавшись на борту, Граймс связался с "Искателем" и сообщил Саулу, что немедленно отправляется в путь. Тем временем Биллард запустил двигатели, и катер свечкой взмыл вверх. Проплывая мимо "Шнауцера", Граймс навел оптику на огромные иллюминаторы рулевой рубки. Вот дородный капитан Данзеллан, вог первый помощник Эклунд...
      - Курс на юг, сэр? - спросил Питчер. - Выйдем из зоны видимости "Шнауцера" - а потом сделаем крюк и возьмем курс на Балларат...
      - Нет, - ответил Граймс. Эта идея уже посещала его. Но Лилиан и так знает о том, куда они направляются - и не исключено, что уже сообщила об этом Данзеллану и его офицерам. Во всяком случае, по сравнению с Дронго Кейном, астронавты "Линии Звездного Пса" - вполне приличные люди. Если вдруг что-нибудь пойдет не так, они могут даже прийти на помощь.
      - Нет, - повторил он. - Курс прямо на Балларат.
      Балларат разительно отличался от тех городов, которые они видели. В центре, возвышаясь над всеми строениями, стоял огромный корпус корабля избитый, изъеденный коррозией, с черными провалами пустых иллюминаторов. В утренних лучах солнца он выглядел особенно уныло. Конечно, в нем можно было узнать звездолет - Граймс и его офицеры видели изображения и модели подобных кораблей в музее астронавтики и в Академии. Классическая "гауссова глушилка" времен Второй Волны Экспансии, похожая на исполинский волчок на обманчиво хрупких тонких опорах. Чтобы посадить корабль здесь, недалеко от магнитного экватора, нужно было обладать незаурядным мастерством - или находиться в отчаянном положении. И это было лучшее, что он мог сделать. Пассажиры и команда были слишком измучены. Он мог соскользнуть по вертикальным силовым линиям планеты, но это означало оказаться в зоне солнечной активности. Корабль был бы спасен - но не люди. Им было бы не выжить в суровом полярном климате.
      Под самым днищем корабля Граймс увидел длинное приземистое строение. С высоты оно казалось деревянным, но крыша была крыта серыми металлическими листами. Без сомнения, они были продуктом каннибализма; без сомнения, многие переборки и прочие детали постоянно выдирались из брюха корабля.
      Биллард вел катер низко над городом. На улицах собирались люди, в основном женщины и дети Задирая головы, они указывали наверх, а некоторые размахивали руками. Затем, совершенно неожиданно, к востоку от корабля, яркая вспышка дымного огня осветила широкую площадь. Очевидно, это был сигнал. В прозрачном воздухе расползся длинный столб розового дыма.
      - Там мы должны приземлиться, - сказал Граймс. - Мистер Биллард, прошу заходить на посадку.
      - Так точно, сэр!
      Они приземлились спокойно, без суеты и спешки. Люк был еще закрыт, когда сквозь стихающее биение инерционного двигателя донесся барабанный бой и странные ритмичные звуки, больше всего похожие на военный марш.
      - Гхм... - буркнул Граймс и повернулся к Майе: - Вы уверены, что поселенцы настроены дружелюбно?
      Она пропустила намек мимо ушей.
      - Конечно, - холодно сказала она. - Каждый житель Морроувии - друг. Королеву ожидают особые знаки внимания от ее королев-сестер, куда бы ни направилась.
      - Но я не королева и даже не король...
      - По твоему поведению - особенно на борту - этого не скажешь, заметила Мэгги.
      - Открыть люк, сэр? - спросил Биллард.
      - Гхм. Да. Никому не покидать катер без моей команды. А вам, мистер Питчер, советую привести в готовность двадцатимиллиметровое орудие.
      Он пристегнул к поясу еще одну кобуру с пистолетом, добавив к своему арсеналу лазерный пистолет, и решительно надвинул на лоб фуражку.
      - Я выйду с вами, - сказала Майя.
      - Я не привык прикрываться женской юбкой.
      - Где ты видишь юбку? - фыркнула Мэгги Лэзенби. - Не глупи, Джон. Майя - одна из них. Когда они увидят ее с тобой, то поймут, что ты им не враг.
      Что ж, аргумент звучал разумно.
      Граймс спрыгнул из открытого люка на утоптанную землю, выпрямился и поправил свое вооружение. Майя последовала за ним. Они остановились, вслушиваясь в мерный бой, который становился громче с каждой секундой.
      Наконец, из-за угла низкого длинного здания показалась женщина вернее, девушка, совсем юная; обнаженная, но в начищенных до блеска ботинках и с алой лентой через плечо. Девушка гордо вздымала знамя - длинное полотнище, на черном фоне красовалась стилизованная золотая кошка, стоящая на задних лапах, и роза ветров. Следом ней маршировали барабанщицы - такие же юные девчушки - а за ними шла женщина с серебряной лентой через плечо и серебряной короной на седых волосах. Ее сопровождало шестеро мужчин с копьями, шесть лучниц и еще шестеро мужчин с автоматами, которые, судя по всему, приходились ровесниками кораблю.
      Барабаны разом смолкли, барабанщицы разомкнули строй, пропуская вперед королеву, и она степенно направилась к катеру, сопровождаемая девушкой-знаменосцем. Ее кожа была черного цвета и лоснилась, но это не было признаком негроидной расы. Рудиментарные соски у нее отсутствовали, но в остальном, как заключил Граймс, она была типичной морроувианской женщиной.
      Капитан отдал честь, и девушка склонила древко знамени.
      Королева мягко улыбнулась.
      - Я - Жанин Морроу. Добро пожаловать в Балларат, место посадки "Снежного Барса" и наших прародителей. Приветствую вас, астронавт, и тебя, сестра.
      - Благодарю, - ответил Граймс. Надо ли ему назвать определенно королевскую особу "Ваше Величество" или нет?
      - Благодарю, Жанин, - сказала Майя. - Я - Майя из Кембриджа.
      - Благодарю, Жанин, - повторил капитан. - Я - Джон Граймс с "Искателя", корабля Федеральной Исследовательской и Контрольной Службы.
      Глава 17
      Граймс сделал знак остальным членам команды выйти из катера. На этом церемония представления закончилась. Жанин проводила их во дворец - то самое длинное низкое здание возле древнего звездолета. Убранство приемной ничем не отличалось от того, что они видели в других дворцах Морроувии. И, разумеется, ритуал подношения воды и пищи... Тем временем Королева Балларата читала письмо, доставленное Майей, и капитан не преминул одним глазом заглянуть ей через плечо. Бумага была грубой и сероватой, а само послание нацарапано тупым карандашом.
      - Лилиан пользуется успехом, - наконец произнесла королева. - Капитан Данзеллан уже второй раз прилетает к ней, а теперь и капитан Граймс посетил ее.
      - Теперь капитан Граймс посещает тебя, - Майя кивнула в сторону капитана.
      - Конечно... - Жанин мягко улыбнулась. Зубы у нее были белоснежные, а губы - ярко-алые; в сочетании с шоколадной кожей это смотрелось великолепно. - Конечно. Но что же привело Вас в Балларат, капитан Граймс? Вы привезли для меня подарки?
      - Безусловно. Я просто не взял их с собой. Думаю, вы понимаете: мы не можем перевозить большие грузы в таком маленьком судне, как мой катер.
      - Понимаю, - согласилась Жанин. - Но когда капитан Данзеллан желает получить информацию в музее или библиотеке, он каждый раз что-нибудь мне приносит, - она указала на новые настенные часы в сияющем металлическом корпусе. - Это хорошие часы, намного лучше прежних, с маятником. Они даже без пружин, только на батарейке. Капитан Данзеллан сказал мне: "они прослужат века".
      - Когда вы вышли нас встречать, - проговорил Граймс, - я подумал, что вы рады гостям из мира, откуда прибыли ваши предки.
      - О да, да! Конечно. И мне также было приятно... как бы это сказать... воспроизвести древний ритуал. Я изучала Историю, как и каждый из нас. Но мне доступны архивы, которых нет у моих сестер. Я встречала вас, как почетных гостей - должно быть, именно так делают на Земле...
      - Гхм...
      - Простите, что не могла салютовать. У нас нет орудий, а запас зарядов для ружей ограничен.
      - Все было очень мило, - успокоил ее Граймс.
      - А в особенности марширующие девушки... - проворчала Мэгги.
      Граймс незаметно отстегнул наручные часы. Они были почти новыми: он купил их в военном магазине перед самым отлетом с Линдисфарна.
      - Возможно, Жанин, вы согласитесь принять этот подарок. Это личный хронометр.
      - Такие, как я всегда хотела! - в восторге воскликнула она.
      - Я отдаю их вам. Поскольку вы являетесь хранителем книг, архивов и...
      - И не только, - гордо закончила она. - Может быть, пока мы с Майей секретничаем, вы хотите с ними ознакомиться?
      - Думаю, да, - ответил Граймс.
      Их гидом оказалась та самая девушка-знаменосец. Ее звали Лиза Морроу. Она была уполномочена знакомить с обстановкой дворца королев других городов - но никогда прежде ей не доводилось сопровождать пришельцев Извне. Правда, если она и была взволнована или испытывала гордость по этому поводу, то не подавала виду.
      Дворец был куда больше, чем могло показаться. Здесь располагались библиотека и музей. Сначала Лиза провела гостей в Зал Земли - огромное помещение, где можно было узнать, как выглядела Земля, когда "Снежный Барс" стартовал с космопорта Вумера и отправился в свой последний рейс. Это было время, когда Земля задыхалась от перенаселенности, короткий период господства двух империй - Русской в северном полушарии и Австралийской в южном.
      "Снежный Барс", подумал Граймс, должен был быть сверх меры нагружен всяким хламом. Даже в дни Третьей Волны Экспансии билет на удаленные планеты считался билетом в один конец. Пожалуй, по сравнению с предыдущими Волнами эта тенденция только усилилась. Первые колонисты тяжело разрывали каждую ниточку, связывающую их с родным домом.
      Здесь, в Зале Земли, были карты и фотографии, копии работ знаменитых живописцев, подшивка газет и журналов. Последние были обработаны каким-то веществом, благодаря чему бумага сохранялась в естественных условиях. Но сейчас их мало кто читал. Даже бдительная Лиза Морроу не уделяла им особого внимания и лишь изредка пролистывала их. Граймс прочел заголовок на передней полосе газеты "Австралиец": ""Снежный Тигр" исчез, возможно, погиб". Без сомнения, речь шла о "Снежном Барсе". Это было задолго до появления службы телепатов или пространственно-временной Системы Связи Карлотти, хотя колонии имели довольно сносное почтовое сообщение с Землей. Граймс где-то читал, что из порта Южный на планете Аустрал в порт Сидней на Земле письмо добиралось куда быстрее, чем в обратном направлении. Такое положение дел сохранялось, пока вся корреспонденция не стала передаваться по сети передатчиков Карлотти.
      Еще в Зале Земли были книги. Настоящие книги, прекрасно сохранившиеся, хотя и очень хрупкие, с мягкими обложками и тонкой бумагой. Целые стеллажи с надписью "Как делать": строительство, кораблестроение, самолетостроение... горное дело, сталелитейное дело, вычисления... навигация... топография... Полезные, решил Граймс, если вы еще не подготовились как следует к основанию колонии, но вместо этого, к примеру, совершили вынужденную посадку на неисследованной планете.
      Тут же находилась художественная литература, но, несмотря на возраст, эти книги казались почти новыми, словно только что напечатанные. Похоже, подумал Граймс, у морроувиан на удивление плохо развито воображение. Все, что касалось реальных фактов - например, та же История - или помогало чему-то научиться, они читали с удовольствием. Но красоты художественной литературы оставляли их равнодушными. Конечно, ничего необычного в этом не было - просто здесь такое отношение к миру было более выраженным, чем где-либо еще. Интересно, какие книги Данзеллан вручил Лилиан по случаю первого визита? Граймс задал этот вопрос Лизе.
      - Одна - об оказании первой помощи, Блекиншопа, а другая о рыбной ловле, с Атлантии. Нам уже сделали копии этих экземпляров для библиотеки, сказала она.
      - Так у вас есть печатный станок?
      - Да, капитан Граймс. Но мы используем его только в тех случаях, когда какая-нибудь старая книга придет в негодность или появится что-то новое, что необходимо напечатать.
      - Печатаете вручную?
      - Нет. У нас есть двигатель, который приводится в движение паром. Показать вам его - или вы хотите сначала увидеть зал "Снежного Барса"?
      - Сначала в зал "Снежного Барса", - ответил капитан.
      Зал "Снежного Барса" примыкал к Залу Земли, но был не столь велик. Здесь находилось то, что осталось от самого корабля. Грузовые декларации, журналы учета, списки команды и пассажиров. Большая фотография офицеров "Барса", вероятно, сделанная в порту Вумера перед самым стартом корабля. Одна из тех фотографий, на которых можно поставить любую дату. На переднем плане сидит капитан в окружении старших офицеров, руки скрещены на груди, явно для того, чтобы был виден нарукавный шеврон. Офицеры с удивительной точностью копируют эту позу. Позади стоят младшие офицеры. Граймс остановился и принялся изучать подпись к фотографии.
      Имя капитана не было указано. Граймс ожидал увидеть фамилию Морроу. Конечно, аварийная посадка на неизвестной планете... Командование мог взять на себя кто угодно. Но и среди офицеров не было никого по фамилии Морроу. Может быть, он был пассажиром? Только список пассажиров подтвердит или опровергнет догадку.
      Лиза указала на полку с книгами.
      - А это, - произнесла она, - книги самого Морроу...
      В это время Граймс стоял перед стеллажом с корабельной документацией. Книги могли многое рассказать о своем владельце. Взгляд капитана скользил по корешкам и обложкам. Он был приятно удивлен, обнаружив, что многое из этого читал курсантом в Академии. Научная фантастика начала двадцатого века - и даже конца девятнадцатого - на борту звездолета! Впрочем, это не более абсурдно, чем внести подобную литературу в список чтения для будущих офицеров. Если даже их кораблям суждено проникнуть в Центр Галактики, они вряд ли захотят выбираться за пределы Приграничья. "Скупщик планет", если не изменяет память - весьма приятная вещь. Вот еще: "Острова..."
      Внезапно наручный передатчик зажужжал. Граймс поднес микрофон к губам.
      - Капитан! - В голосе Саула звучала тревога. - Капитан, я пытался связаться с Вами раньше, но у нас были проблемы с передатчиком. На рассвете Дронго Кейн вылетел на север. Он прихватил с собой Сабрину и еще трех своих людей, все были вооружены до зубов.
      - Слышали? - спросил Граймс.
      Оба кивнули.
      - Спасибо за помощь, Лиза, - проговорил капитан, - но мы должны немедленно вернуться на катер.
      - Дронго Кейн - ваш друг, что вы так спешите встретиться с ним? бесхитростно спросила она и покраснела до ушей, когда Граймс ответил:
      - Будет другом. Только после дождичка в четверг!
      Глава 18
      Граймс ненадолго заглянул в комнату, где Жанин и Майя еще болтали между собой - как это заведено у женщин. Едва он вошел, как Майя встретила его вопросом:
      - А как у вас решают проблему трудных подростков?
      - Простите, миледи, - отозвался он, - но я только что получил сообщение, что сюда направляется Дронго Кейн.
      - Дронго Кейн? - переспросила Жанин, вскинув серебристые брови.
      - Капитан "Северного Буяна", - пояснила Майя. - Очень опасный человек.
      - Хорошо, очень хорошо, - проговорила старшая королева и многозначительно посмотрела на блестящие настенные часы Данзеллана, а потом поправила на хрупком шоколадном запястье хронометр Граймса.
      - Возможно, он вручит вам таймер для яиц... - глубокомысленно заметила Мэгги Лэзенби.
      - Что это такое? - осведомилась Жанин.
      - Неважно, - нетерпеливо ответил Граймс. - Еще раз прошу прощения.
      Он первым вышел из дворца и направился к центру площади. Среди строений его катер выглядел странно, словно невесть откуда свалившаяся серебряная рыбина.
      Капитан посмотрел вверх, в ясное сияющее небо. Да, на юге уже темнело крошечное пятнышко - почти точка, но с каждой секундой она увеличивалась в размерах. В этот момент он обнаружил, что обе королевы стоят рядом с ним.
      - Это Дронго Кейн? - спросила Жанин.
      - Думаю, да.
      - Тогда я должна подготовить встречу, - с этими словами она развернулась и энергично зашагала к своему дворцу. Майя осталась с Граймсом.
      - Жанин слишком горда, чтобы позволить себе оказаться не на высоте, пояснила она.
      - В таком случае, ей стоит приготовить зенитные ракеты "земля-воздух".
      - Вы шутите!
      - Привести орудия в боевую готовность? - спросил штурман.
      - Гхм. Я пошутил, мистер Питчер. Впрочем... думаю, двадцать миллиметров в состоянии готовности нам не помешают.
      В это время две женщины готовили в жаровне какую-то пиротехническую смесь - наверно, так же они подавали сигнал Граймсу. Затем одна из них извлекла из рюкзака огромный коробок спичек и бросила на жаровню. Вверх рванулся столб серого дыма.
      Катер Кейна был уже не только виден, но и слышен. Сбивчивый пульс инерционного двигателя словно пытался подстроиться под обрывки барабанной дроби - возле дворца королевы Жанин разминались барабанщицы. Наконец, катер появился. Казалось, что он сейчас промчится над площадью и снова исчезнет. Но Кейн - скорее всего, именно он управлял аппаратом - был отличным пилотом. Он эффектно притормозил в воздухе, почти над катером "Искателя", потом включил реверсы. Не такое уж это безрассудство при хороших двигателях, подумал Граймс. Он сам не упускал случая устроить подобный спектакль.
      Куда более странным было полное отсутствие зевак. Впрочем, когда приземлялся катер Граймса, вокруг тоже никого не было. Вот и сейчас только несколько человек стояли поотдаль с самым безразличным видом, рядом крутились какие-то детишки. Склонность местных жителей к уединению граничила с аутизмом.
      Дронго Кейн посадил катер - без спешки, но и без особой осторожности. Силовые вертикали катера расписались в пыли. причудливыми иероглифами - куда более сложными, чем веер железных опилок в магнитном поле. Когда расстояние между днищем катера и поверхностью земли было немногим больше слоя краски, двигатели отключились.
      Люк распахнулся, и в проеме показался Дронго Кейн. На нем был мундир наподобие парадной формы ФИКС, с полным набором знаков отличия. Внушительная золотая кокарда украшала лихо заломленную пилотку, золотом были отделаны кортик, ножны и портупея. Слева на груди располагалась целая галерея орденов и медалей. Среди прочих Граймс заметил "Железный Крест" Вальдегрена и "Золотые Крылья" Галличекской гегемонии. Человек, удостоенный подобных наград, должен был быть объявлен в приличном обществе персоной нон грата.
      Весь этот ценный груз не помешал Кейну легко спрыгнуть на землю, минуя трап. Потом он протянул руку Сабрине, чтобы помочь ей выйти из катера. Матовость ее золотистой кожи оттеняла блеск многочисленных украшений, а головку украшала диадема со сверкающими изумрудами. Она явно не привыкла к высоким каблукам и слегка пошатывалась.
      - Побей меня камнями, Боже - у тети Фэнни прыщ на роже, - прошептала Мэгги.
      - Капитан Кейн опасен, - пробормотала Майя.
      - Гхм, - фыркнул Граймс.
      В недрах катера можно было рассмотреть двух офицеров в униформе мышиного цвета, которые возились каким-то агрегатом, подозрительно похожим на орудие. Граймс уставился на них с изумлением и тревогой.
      - Капитан Кейн, - крикнул он, - я предупреждал вас, чтобы Вы не запугивали этих людей!
      Кейн самодовольно осклабился.
      - Держите се-ебя в руках, ком-манд ер! Никто не соби-ирается никого запугивать. Вы никогда не видели о-орудие для салюта? Сабрин-на, которая люб-безно согласилась сопровождать меня, рассказала, что королева Жа-анин строго при-идерживается этикета...
      И тут его глаза округлились: из-за угла дома донесся нарастающий барабанный бой, а потом появилась девушка со знаменем "Снежного Барса". Кейн облизнул губы и оглядел ее с ног до головы, задержав взгляд на ленте и ботинках - они были ей явно не по ноге - а потом пробормотал:
      - А теперь повто-орим еще раз!
      С последним ударом барабана Жанин и ее свита остановились. Кейн вытянулся по стойке смирно и пышно отдал честь.
      - Первый - огонь! - скомандовал голос в катере.
      Раздалось оглушительное "БУММ!" - залп был куда громче, чем можно было ожидать от орудия такого размера.
      - Второй - огонь!
      Из дула вырвался сноп оранжевого пламени в окружении клубов сероватого дыма.
      - Третий - огонь!
      Казалось, что копьеносцы, лучники и автоматчики готовы броситься врассыпную, побросав свое нехитрое вооружение к ногам пришельцев. Но Жанин гордо выпрямилась и что-то резко скомандовала. Она не сделала ни шагу.
      - Четвертый - огонь!
      БУММ!
      - Пятый - огонь!
      Жанин наслаждалась представлением, равно как и Кейн. Сабрина, стоящая рядом с ним, вздрагивала при каждом выстреле, но старательно изображала снисходительное равнодушие, словно наблюдала такое каждый день. Майя с озабоченным видом склонилась в сторону Граймса.
      - Этот шум... Вы не могли бы его прекратить?
      - Девятый - огонь!
      БУММ!
      - Десятый - огонь!
      К свите Жанин наконец-то вернулось самообладание. Они сосредоточенно наблюдали за происходящим, а на лицах барабанщиц явно читалась жгучая зависть. Эффект был слегка испорчен, когда охранники расчихались от запаха горелого пороха.
      - Шестнадцатый - огонь!
      БУММ!
      Почему бы и нет, в оцепенении подумал Граймс. Почему бы и нет. Двадцать один залп для той, что называет себя королевой, хогя, по суш, является всего лишь мэром небольшого городка...
      - Двадцатый - огонь!
      БУММ!
      - Двадцать первый - огонь!
      БУММ!
      - Прекрасный урок, - заметила Мэгги. - Как приобретать друзей и оказывать влияние на людей*...
      ______________ * Знаменитый психологический бестселлер Дейла Карнеги. (Прим. ред.)
      - На меня он произвел впечагление! - отозвался Граймс.
      Кейн в сопровождении Сабрины приблизился к неподвижно стоящей Жанин и снова отдал честь, и она с истинно королевским величием кивнула в ответ. Лиза Морроу, наконец-то прекратившая чихать, привычно склонила древко, копьеносцы и автоматчики взяли "на караул".
      Граймс наблюдал за этой сценой с нескрываемой завистью. Понятно, что ему не удалось произвести на Майю должного впечатления. Кейн сумел добиться своего от Жанин с ее любовью к церемониям... и уж точно - от Сабрины. Наверно, они познакомились куда ближе... Чем только люди не занимаются в одной постели, помимо разговоров - но в том числе, как ни странно, и разговорами.
      - Пальнуть, что ли, из двадцати миллиметров? - тоскливо спросил Питчер. - Просто для того, чтобы показать, что мы можем тоже наделать шуму.
      - Нет, - строго сказал Граймс.
      - Сэр, - обратился к нему Биллард, - сюда летит еще один катер!
      Капитан Данзеллан явился слишком поздно. Когда он приземлился, королева вместе с Дронго Кейном, Сабриной и двумя его офицерами, нагруженными увесистым контейнером, уже вернулись во дворец.
      Глава19
      Капитан Данзеллан пребывал в самом дурном расположении духа.
      - Капитан, почему вы мне не сказали, что Дронго Кейн на этой планете? наседал он на Граймса. - Я узнал об этом совершенно случайно - сначала от Лилиан, уже после того, как вы покинули Мельбурн, а потом от моего радиста, который поймал ваш разговор с первым помощником...
      - Начнем с того, - резко сказал Граймс, - что вы меня об этом не просили. Во всяком случае, у меня складывается впечатление, что вы не особо стремились сотрудничать со мной и моими людьми, - капитан почувствовал, что закипает. - И еще, сэр: я должен обратить ваше внимание на то, что мониторинг сигналов ФИКС является противозаконным действием, и вы рискуете нарваться на неприятности - а именно, оставить без сертификата своего офицера связи.
      - Ах, как страшно! - усмехнулся Данзеллан. - Еще один космический правозащитник.
      - Совершенно верно, капитан. Только скорее космический полицейский.
      - Тогда почему вы не арестуете Кейна?
      - За что? - Граймс удивленно поднял брови. - Он не нарушал закона, ни Федерального, ни местного. Поэтому я не могу его ни арестовать, ни приказать ему покинуть Морроувию.
      - Капитан Граймс, мне платят за то, что я отстаиваю интересы моей компании. И я не могу сделать это должным образом, пока Кейн носится здесь как пес, сорвавшийся с цепи, и подкупает поселенцев. Говоря начистоту, если бы вас здесь не было, то я бы уже дал ему в полной мере ощутить силу закона. Но так как вы здесь, я прошу вашей поддержки - как гражданин Федерации.
      - Послушайте, капитан. Да, Кейн проворачивает какие-то дела с поселенцами. Но он такой же владелец корабля, как и вы. Разница лишь в том, что вы представляете свою компанию, а он только самого себя. Вы утверждаете, что он подкупает поселенцев, чтобы отбить у вас рынок. Но я не удивлюсь, если вы тоже будете проворачивать свои дела путем подкупа поселенцев...
      - Конечно, нет! - фыркнул Данзеллан. - "Линия Звездного Пса" глубоко предана интересам...
      - Интересам управляющих и акционеров? - закончила Мэгги.
      Данзеллан загадочно улыбнулся.
      - Конечно, коммандер Лэзенби. Прежде всего, мы деловые люди.
      - Гхм, - усмехнулся Граймс. - Кейн тоже деловой человек.
      - Но я пришел сюда первым, капитан Граймс.
      - Если уж говорить о первенстве, то первым был "Снежный Барс", капитан. Скажу вам прямо: пока ни вы, ни капитан Кейн не вышли за рамки закона, я сохраняю позицию наблюдателя.
      - Тогда могу я поинтересоваться, сэр, когда вы начинаете действовать? Лично я намерен прямо сейчас пойти к Жанин и выяснить, что Кейн пытается ей всучить.
      - Я с вами, - ответил Граймс. - Мэгги, тебе стоит присоединиться. И вам, Майя - если не возражаете. Мистер Питчер и мистер Биллард, остаются на катере.
      Они пересекли площадь и направились к парадному входу дворца. У дверей стояли четверо вооруженных копьеносцев - из тех, что сопровождали Жанин. Они держались не слишком агрессивно, но все же немедленно преградили путь.
      - Пропустите! - вспыхнул Данзеллан.
      - Королева просила не беспокоить, - ответил охранник.
      - Но я знаю Жанин. Мы с ней старые друзья.
      - Королева сказала, чтобы ее, капитана Кейна и его сопровождающих не беспокоили.
      Граймс кивнул Майе. Может быть, пропустят хотя бы ее? Королева Кембриджа вышла вперед и вплотную приблизилась к стражнику, почти касаясь грудью черенка его копья.
      - Вы знаете, кто я? - выпалила она с негодованием. - Пропустите меня!
      Стражник фыркнул, обнажив острые белые зубы.
      - Мне жаль, госпожа, но я не могу. Жанин особо упомянула тебя.
      - И что же она сказала? - жестко спросила Майя.
      - Госпожа, ты действительно хочешь это услышать? - похоже, это представление доставляло ему удовольствие.
      - Да!
      - Она сказала: "Пока я даю аудиенцию, не впускать сюда ни капитана Граймса, ни кого-либо Извне. И прежде всего это касается той кембриджской кошки".
      - Кембриджской кошки?! - с яростью прошипела она. - Можешь ей передать, что в моем городе она может не рассчитывать на гостеприимство!
      - Ну, капитан Граймс, - осведомился Данзеллан, - Каковы будут ваши действия?
      - Какие действия? - раздраженно спросил Граймс.
      - Для начала - все обсудить, - предложила Мэгги.
      - Разговоры, сплошные разговоры! - презрительно фыркнул Данзеллан. - А пока мы болтаем, этот чертов пират грабит планету!
      - Это все, что мы можем сделать на данный момент, - терпеливо объяснил Граймс. - Предлагаю вернуться к нашему катеру, сэр. И там, действительно, все обсудить.
      - Уговорили, - сдавленно произнес Данзеллан.
      - Деятельность "Линии Звездного Пса" будет подлинным благом планеты и ее жителей, - заявил Данзеллан.
      - Гхм, - скептически фыркнул Граймс.
      - Но это именно так, капитан. Если мы позволим событиям развиваться по нашему сценарию, планете фактически не грозит загрязнение. Ни воздуха, ни почвы, ни морей. Конечно, пока ее не начнут загрязнять сами морроувиане - а я думаю, что до этого не дойдет, потому что тяжелая промышленность здесь развиваться не будет. Вся эта роскошная электроника, которую мы раздаем, конечно, нуждается в источниках питания, но большинство образцов работает на солнечных батареях.
      - Все это очень мило, - согласился Граймс, - но как ваша компания собирается на этом заработать?
      - О, мы заработаем - но не на морроувианах.
      - И каким образом?
      - Путешественники. Туристы. Как вам известно, мы в течение многих лет занимались исключительно фрахтовыми перевозками, но теперь хотим расширить сферу деятельности. Туристический бизнес! Линия Трансгалактических клиперов успешно занимается этим уже много лет. Но они обслуживают только наработанные маршруты. А теперь "Линия Звездного Пса" открыла планету, которая еще никому не известна. Мы можем построить здесь отели и кемпинги. Мы можем проводить круизы по тропическим морям на больших шхунах, которые специально для этого соорудим. На Атлантии уже набираются команды, - он тепло улыбнулся Майе: - Боюсь, что это необходимо, дорогая. Ваш народ не очень то склонен к морскому делу.
      - И вы думаете, что из этой затеи что-нибудь выйдет? - с любопытством осведомился Граймс.
      - А почему нет, капитан? Достаточно просто ничего не скрывать. Только представьте себе: плакаты и брошюры с фотографиями красивых обнаженных женщин и мужчин: "Посетите Морроувию! Отбросьте все - одежду, заботы, привычки! Берите пример с Аркадии!"
      Мэгги смерила Данзеллана ледяным взглядом.
      - Аркадия - не курорт для праздных толстосумов. Наша естественностьобраз жизни, а не рекламный трюк.
      - Вы аркадианка, коммандер Лэзенби? То, что вы сказали о естественности как образе жизни, в той же степени касается и Морроувии. И мы, "Линия Звездного Пса", не сделаем ничего, чтобы его разрушить. Я изучал историю и знаю, что превосходящая раса - условно говоря, превосходящая раса приводила примитивные народы к уничтожению, навязывая им неприемлемую одежду. Мы не допустим подобной ошибки.
      - Конечно, не допустите, - отозвалась Мэгги. - Это снизит вашу прибыль.
      - Полагаю, капитан Данзеллан, - сказал Граймс, - что вы так или иначе разрушите этот мир. Вы оденете женщин в платья с передничками, а мужчин - в рубахи и штаны.
      Данзеллан пожал плечами.
      - Разрушение разрушению рознь, капитан Граймс. Какое из двух зол меньше: процветающий туристический бизнес или развитие тяжелой промышленности? И если уж на то пошло: что такого страшного в туристическом бизнесе?
      - А туристы будут платить? - спросила Майя. - Они привезут с собой холодные ящики на солнечных батареях, настенные и наручные часы, украшения, вроде тех, что капитан Кейн подарил Сабрине? Нет, мне не нужны украшения, она лукаво улыбнулась, - но я хотела бы холодный ящик и невесомые настенные часы, которые не надо заводить каждую ночь.
      - Майя говорит разумно, - подхватил Данзеллан.
      - Да, я говорю разумно. У вас так много вещей, чтобы сделать жизнь удобнее. Но мы не в состоянии сделать их сами. Если чужестранцы желают платить за удовольствие дышать нашим воздухом, за наслаждение нашим солнцем, тогда пусть платят!
      - Вот позиция типичной морроувианки, - надменно сказал Данзеллан.
      - Но она такая наивная, - заметил Граймс. - Ее народ такой наивный.
      Прежде чем Майя открыла рот, Мэгги заговорила.
      - Возможно, они не столь уж наивны, Джон. Они развивались изолированно, но у них есть История и наставления Морроу, которыми они руководствуются. К тому же в их характере есть весьма интересная черта... Хотелось бы мне знать...
      - Прежде всего я хочу знать, что замышляет Кейн, - напомнил Данзеллан.
      - Кажется, этого хотят все, - согласился Граймс.
      Глава 20
      Они сидели в салоне катера, беседовали, курили - Майя попросила у Мэгги сигариллу и объявила, что это "вкусно" - и ждали грядущих событий. Время от времени Данзеллан связывался по наручной рации со своим кораблем и, разумеется, со своим катером, на котором прилетел из Балларата: мистер Деламер, исполнявший обязанности пилота, оставался на борту. Граймс переговаривался по рации с мистером Саулом, чтобы обменяться последними новостями. В это время вся свободная аппаратура катера вела пеленг в широком диапазоне - Дронго Кейн должен был связаться со своим кораблем.
      Наконец из передатчика Мэгги послышался голос Кейна - только два слова:
      - "Черный дрозд".
      И почти немедленно последовал ответ:
      - Катер - капитану. "Черный дрозд". Последовала секундная пауза.
      - Катер - "Северному Буяну". "Черный дрозд", - и чуть тише: - "Северный Буян" - катеру. Подтверждаю "Черный дрозд".
      - "Черный дрозд"? - эхом отозвался Граймс.
      - Не нравится мне это, - проговорила Мэгги. - Очень не нравится. Где-то я это уже слышала...
      - Капитан - "Искателю", - произнес Граймс в микрофон основного передатчика. - Капитан - "Искателю". Как слышите?
      - Громко и ясно, капитан.
      - Это Вы, мистер Саул? Следите в оба за всем, что происходит вокруг "Северного Буяна". Кейн только что отправил шифровку на свой корабль. Не знаю, что это значит - "Черный дрозд".
      - "Черный дрозд"... - повторил Саул. - Разрешаете применение силы?
      - О чем это вы, мистер Саул?
      - Операция "Черный дрозд", капитан. Неужели Вы не знаете, что "Черными дроздами" называют работорговцев?
      - Черт подери... - тихо произнесла Мэгги. - Есть миры, где женщины, подобные этим, могут дорого стоить - например, на шахтах Вальдегрена...
      Граймс быстро произвел в уме расчеты. Даже если стартовать немедленно, он будет на борту "Искателя" лишь через семь часов. За это время может произойти все, что угодно. Конечно, Саул, первый помощник, наделен всеми полномочиями капитана. Он самый надежный и опытный из его офицеров. Но сможет ли Саул, с его расовыми предрассудками, с его болью, сохранять объективность и действовать сообразно ситуации? Если "Буян" даст хоть один залп по его любимому "Искателю", то Кейну сам черт не поможет. Этому негодяю останется только отправляться на небеса - конечно, если там есть места для таких, как он... Но как бы то ни было, если Кейн замышляет нечто противозаконное, его следует остановить.
      Для Дронго Кейна ситуация складывается как по заказу. И Граймсу, и Данзеллану потребуется несколько часов, чтобы добраться до своих звездолетов. Мерзавец Дрибли успеет взять на борт "Буяна" поселенцев, вывести корабль на орбиту и встретить там катер своею капитана. Таким образом, все морроувиане, оказавшиеся на борту "Буяна", останутся вне досягаемости, даже если команда "Искателя" полытается что-нибудь предпринять.
      - Мистер Саул, - произнес Граймс, - сделайте все возможное, чтобы не допустить погрузки поселенцев на борт "Буяна". Оружие применять только в качестве последней меры. Я немедленно возвращаюсь.
      Он повернулся к Данзеллану:
      - Вы все слышали, капитан?
      - О да, конечно.
      - Хорошо. Тогда я попрошу сделать мне одолжение. Не спускайте глаз с Дронго Кейна.
      - С превеликим удовольствием.
      - Я остаюсь с мистером Данзелланом, Джон, - сказала Мэгги. - Хочу покопаться в архивах "Снежного Барса" - конечно, если Жанин снизойдет до того, чтобы пустить меня зо дворец после того, как Кейн уберется восвояси. У меня есть одна мысль. Если моя догадка подтвердится, это в корне изменит ситуацию. И тогда... И, черт возьми, будь осторожен, Джон.
      - Постараюсь, - ответил Граймс.
      - Ты всегда так говоришь, но...
      Не договорив, она встала и последовала за Данзелланом к его катеру.
      - Стартуем, сэр? - спросил Питчер.
      - Да, мистер Питчер. И гоните что есть духу. Прямой курс на "Искатель" - у нас нет времени любоваться пейзажем.
      Пока штурман возился с картами и приборами, Биллард, как всегда мастерски, стартовал, и катер помчался, словно управляемый снаряд.
      Времени было в обрез. Они летели над морем, над сушей, на большой высоте. Майя сидела молча и выглядела несколько напуганной. Питчер и Биллард перебрасывались короткими фразами. Граймс не отходил от передатчика, принимая доклады Тимминса, старшего офицера связи.
      - Кажется, "Северный Буян" готов стартовать в любую минуту, - сказала Тимминс. - Все шлюзы задраены, включая воздушный.
      Прошло немного времени
      - Два офицера покинули корабль и направились в Оксфорд. За ними последовали мистер Саул, капитан Филби и шестеро десантников...
      - Мистер Саул докладывает: им преградила путь группа из двенадцати копьеносцев и двенадцати лучниц. Мистер Саул, офицеры и десантники возвращаются на корабль. Как только они вернутся, я свяжусь с вами.
      ...Граймс всматривался в лицо Саула на крошечном экране. Казалось, первый помощник едва сдерживал ярость.
      - Капитан, эти идиоты не желают, чтобы им помогали. Они скопились на берегу реки со своими копьями и луками, а какая-то дикая кошка представительница королевы - велела нам убираться и передала ее слова: "Мы не хотим видеть ни вас, ни вам подобных. Капитан Кейн предостерегал Сабрину, чтобы она не имела с вами никаких дел".
      - Итак...
      - Итак, какие будут указания, капитан?
      - Покинуть корабль, наблюдать за городом и докладывать обстановку. Привести "Искатель" в состояние предстартовой готовности...
      - Я уже отдал приказания, сэр. Но как насчет применения силы?
      - Я же говорил вам, что оружие недопустимо применять без крайней надобности. Но... Гхм. Раздайте обоймы шестимиллиметровых патронов со снотворным газом. И если вам придется их применить - помните, это должно быть оправдано в моих глазах! - Вы должны быть уверены на сто, на двести процентов, что ни в кого не попадете. Приказ понятен?
      - Так точно, капитан.
      - Отлично. Держите меня в курсе. Граймс повернулся к Майе.
      - Может, хоть вы объясните, что здесь творится?
      - Не знаю. Мы с Сабриной всегда старались держаться друг от друга подальше. Мы никогда не были близкими друзьями. Но капитан Кейн привез много подарков ее народу. Книги с красивыми картинками и рассказами о других планетах. О разных замечательных вещах, которые можно оттуда привезти...
      Саул снова вышел на связь.
      - Первый помощник - капитану. Катер номер три над Оксфордом. Попробую передать изображение.
      На экране появился вид города с воздуха. Катер завис почти над центральной площадью. Потом изображение увеличилось.
      Двое одетых мужчин с "Северного Буяна" выделялись среди колонны поселенцев. Около двухсот человек - и только женщины, это было видно даже невооруженным глазом. Неподалеку стояли шесть легких тачек, груженных пожитками: диванными подушками, гончарными инструментами, длинными луками с колчанами стрел. Офицер с "Буяна" подошел к тачке с луками и внимательно ее осмотрел, потом подозвал одну из женщин и что-то сказал, сопроводив слова весьма недвусмысленным жестом. В этот момент на катере наконец-то настроили микрофон дальнего действия.
      - Простите, Пегги, но это придется оставить.
      - Билл, но девушкам без этого не обойтись. С чем они выйдут на спортивную площадку на Кариббеи, если у них не будет при себе луков?
      Кариббея? Вероятно, из всех миров, которые рекламировались в брошюрах Кейна, этот был самым привлекательным. Но рабынь, скорее всего, повезут на Эссен.
      - Вы не можете пользоваться луками под водой, - терпеливо объяснил Билл. - В морях на Кариббеи применяют подводные ружья.
      - Но нам не нравиться вода. Никому из нас не нравиться вода. Никто не заставит нас лезть в воду, не так ли?
      "Разумеется. На Эссене воды хватает только для того, чтобы не умереть от жажды и не зарасти грязью. На копях Вальдегрена шахтерам даже не приходит в голову разбавлять водой шнапс..."
      - Никто не заставит вас делать то, что вам неприятно, - усмехнулся Билл.
      - К черту этот хлам! - крикнул его напарник. - Строимся и начинаем парад.
      - Каково расчетное время прибытия, мистер Питчер? - спросил Граймс.
      - Мы делаем все возможное, сэр... но все, что возможно - это девятнадцать-сто по местному времени... то есть пять с половиной часов.
      - Мистер Саул, как слышите?
      - Сэр?
      - Как только колонна выйдет из Оксфорда, обстреляйте берег снарядами со снотворным газом.
      - Есть, сэр, - с нескрываемым отвращением ответил Саул.
      - Оповестите меня, как только начнете обстрел. Если будет возможно, продолжайте трансляцию.
      - Слушаюсь, сэр. - Граймсу показалось, что он читает мысли первого помощника: "Когда вы слезете с моей шеи, белые!"
      "Не только черные ненавидят рабство, - думал Граймс. - Но разве только черная раса познала участь рабов? Что за игру ведет Кейн? Очертя голову "ловит дроздов" под самым носом корабля ФИКС... Он же всегда гордился тем, что следовал букве закона!"
      - Соедините меня с мистером Хаякавой, - произнес он.
      - Да, капитан? - послышался голос псионика. Экран передатчика оставался темным - очевидно, в целях безопасности. - Да, капитан?
      - Мистер, Хаякава, я знаю, что Ваш антагонист на "Буяне" по-прежнему держит блок. Но, может быть, Вам удалось хоть что-нибудь поймать?
      - Да, капитан. Несколько минут назад я поймал внятную мысль первого помощника "Северного Буяна": "Вся прелесть в том, что эти тупые космические скауты пальцем нас не тронут!"
      - Посмотрим, мистер Хаякава, - сказал Граймс, - посмотрим.
      Глава 21
      Использование радио имеет одну неприятную особенность: все, что передано в эфир, может быть услышано - в том числе и теми, кому послание не предназначено. Последние несколько часов Граймс общался со своим кораблем исключительно при посредстве шифровального устройства. Возможно, связисты на "Северном Буяне" запустили дешифратор - этого капитан не знал. Позже выяснилось, что, на его счастье, Дрибли был слишком занят подготовкой к приему ценного груза.
      Тем временем колонна из двухсот девушек маршем двинулась из Оксфорда. Впереди шагало два десятка копьеносцев, еще двенадцать замыкали шествие, тут же везли тачки со скудными пожитками. Офицеры шли во главе колонны. Мысленно воспроизведя рельеф местности, Граймс понял, что авангард колонны, едва миновав небольшой холмик, окажется в зоне обстрела орудий "Искателя". Капитан боролся с желанием взять на себя управление огнем. Прямое попадание газового разряда так же смертельно, как пуля или снаряд. Кому сейчас труднее: Саулу или его командиру?.. Оставалось только наблюдать за колонной, которая медленно ползла по берегу петляющей реки.
      В динамиках передатчика раздался спокойный голос Саула:
      - Точное количество идущих - сто семьдесят пять. Прицел - три тысячи. Готовсь.
      - По ста семидесяти пяти идущим. Прицел - три тысячи. Огонь!
      Даже в наушниках был слышен оглушительный грохот. Глядя на экран, Граймс видел как поперек пути следования колонны легли ровные борозды. Там, где снаряды прошили землю, уже поднимались клубы зеленоватого газа.
      - Траверзом, траверзом! А теперь - огонь!
      "Хорошая работа", - подумал Граймс. Газовые снаряды ложились точно вокруг цели.
      Из передатчика донесся голос: в разговор включился новый собеседник.
      - "Северный Буян" - "Искателю". Что за игры, черт бы вас побрал?
      - "Искатель" - "Северному Буяну". Что за игры, черт бы вас побрал?
      Пожалуй, стоило вмешаться: среди талантов мистера Саула способности к дипломатии не числились.
      - Капитан Граймс - "Северному Буяну". Пожалуйста, объясните причину вашего недовольства.
      Дрибли выругался.
      - Какова причина моего недовольства? Какой-то безмозглый примат палит с борта вашего корабля. Снаряды пролетают у самой рулевой рубки.
      - Еженедельные учебные стрельбы, мистер Дрибли, - пояснил Граймс. - Не волнуйтесь. Мы никого не заденем, пока не сочтем это нужным.
      - Но вы ведете огонь прямой наводкой по Оксфорду!
      - Неужели? Но дальность наших орудий куда меньше, чем расстояние до города.
      - Я знаю, по кому вы стреляете, капитан Граймс. У вас в воздухе катер-корректировщик!
      - Так, по кому я стреляю, мистер Дрибли?
      - Тьфу! Ты меня достал!
      Дрибли прервал разговор. Граймс перевел взгляд на экран монитора.
      Газ медленно рассеивался, и сквозь полупрозрачную завесу капитан смог видеть силуэты беспорядочно лежащих морроувианок. Рядом растянулись офицеры Кейна.
      - Ты их не убил? - вопрошала Майя. - Ты их не убил?
      - Конечно, нет, - успокоил ее Граймс. - Они проснутся через несколько часов, и даже без головной боли. Я усыпил их, только и всего...
      Тем временем Тимминсу удалось поймать разговор между Дрибли и Кейном.
      - Зата-ащи их на борт и делай ноги! Да, я - а знаю, что они не могут передвигаться, но у тебя на бор-рту есть вездеходы, ил-ли я что-то путаю?! И респи-ираторы на складе. Вытащи руки из ка-арманов, Дрибли, и д-действуй! Как т-ты думаешь, за-а что я тебе плачу?
      Саул снова вышел в эфир.
      - Вы слышали, сэр. Что мне теперь делать?
      "Ответил бы с легкостью, - подумал Граймс, - если бы знал, что Кейн нарушает закон Федерации. Но он, похоже, опять придумал, как выкрутиться..."
      - Что мне теперь делать? - снова повторил первый помощник.
      - Гхм. Продолжайте вести огонь, мистер Саул. Бейте по всему участку между "Северным Буяном" и... м-м... потенциальными эмигрантами.
      - Эмигрантами!.. Вы хотите сказать, рабами, капитан.
      - Они еще не рабы. Главное - хорошенько взрыхлите землю, чтобы вездеходы не смогли к ним подобраться.
      - Но у Кейна есть катера, сэр.
      - Всего два. Один из них в Балларате, а другой - просто спасательная капсула. Туда даже вся его команда не поместится. Ему не хватит времени, чтобы перетащить на борт двести человек.
      - Понимаю, сэр... Но... если "Северный Буян" откроет огонь?
      - Не посмеет, мистер Саул. По крайней мере, я на это очень надеюсь. Если же они решатся... выполняйте свой долг и защищайте "Искатель" любыми возможными средствами.
      "Нет, - подумал Граймс, - Кейн не откроет огонь и не отдаст такого приказа своему помощнику. Как бы то ни было, он - добропорядочный, ни в чем не повинный гражданин Федерации. А я - здоровенный мерзкий мужлан, бряцающий оружием. Конечно, это не слишком приятно... Но я должен остановить его".
      Несмотря на это, Граймс хотел вернуться на борт своего корабля. Он любил оружие. Пусть это просто пережитки детства, и ему пора перерасти эту страсть к шумной пиротехнике. Он знал, что оружие, которое ты берешь в руки, само просит, чтобы его навели на цель - и нажали курок. И надеялся, что Саул ограничится тем, что выместит свой гнев на местном ландшафте.
      Глава 22
      Саул вымещал свой гнев на местном ландшафте. Глядя на экран, Граймс смотрел на экран и наслаждался игрой слов: "Саул сеет хаос". Равнина действительно была перепахана вдоль и поперек. Над воронками лениво растекались клубы газа, от подлеска остались лишь обуглившиеся заостренные пеньки.
      В эфир вышел Кейн. Его голос был слышен великолепно, хотя приемник на его катере вещал в широком диапазоне частот.
      - Капитан Кейн - ком-мандеру Граймсу. Мой зам до-окла-дывает, что в-ваш первый по-омощник сошел с ума.
      - Сошел с ума, капитан Кейн? Что вы имеете в виду?
      - Он па-алит из пушек, ваш-ших пушек, как сумасшедший, тратя деньги налог-гоплателыциков. Он преп-пятствует погрузке мо-оих пассажиров.
      - Пассажиров, капитан Кейн?
      - Имен-но так. Пассажиров. Это судно - мо-оя собственность, и если я на-амерен заняться пассажирскими перевозками, то это мо-ое личное дело.
      - Не спорю, капитан. Мне жаль, что моя деятельность... создала препятствие вашим интересам, но мы обязаны проводить стрельбы...
      - Обязаны прово-одить стрельбы? А в-вы распростра-анили предупреждение?
      - К сожалению, на этой планете нет средств оповещения.
      - Послуш-шайте, Граймс. Не суйтесь в мо-ои дела. Вы ри-искуете получить по носу. По вашему любо-опытному носу.
      - Я склонен думать, Кейн, что ваши дела непосредственно касаются меня. Я представляю Федерацию...
      - А Феде-ерация, как известно, поддерживает честный бизнес, а не пре-епятствует ему.
      - Честный бизнес?
      - Имен-но так. Честный и за-аконный.
      - Хорошо, Кейн. Вы сказали - я услышал. Куда вы везете этих женщин?
      - Это вас не ка-асается, Граймс. Но... Это так ес-стественно: после веков изо-оляции они захотели посмотреть на другие миры.
      - Гхм. А чем они будут расплачиваться за дорогу? Вы не убедите меня, что решили заняться благотворительностью.
      Кейн засмеялся.
      - Вы нико-огда не слышали о программе "Путе-ешествуй сейчас, а плати потом"? "Лин-ния Трансгала-актических клиперов" реализует ее весьма успешно, и "Кластер Лайнс" тоже.
      - Но у этих людей нет денег.
      - В жизни есть кое-что пова-ажнее денег. О них я сейчас не думаю.
      Граймс почувствовал, что был загнан в угол.
      - Я должен знать, куда вы намерены отправить ваших... пассажиров, произнес он твердо.
      - Я уже ска-азал: это не в-ваше дело.
      - Полагаю, на... Эссен?
      - Я бы не стал утве-ерждать, что это так. Но даже если Эссен - что с того?
      - Хорошо, капитан Кейн. Вы не возражаете против подобного допущения. Там, должно быть, отличный рынок труда для женщин, не так ли? Но в законе Федерации четко указано: перевозка людей для подобных целей категорически запрещена.
      - Да. Совершен-но верно. Я знаю за-акон не хуже вашего, ком-мандер. А во-озможно, даже лучше. И вот что я хочу в-вам сказать: я не нар-рушаю ника-аких законов. А посему буду весьма при-изнателен, если вы прикажете своему Номеру Раз не доста-авать моего помощника.
      - Мне жаль, капитан Кейн, но я не могу передать ему ваши слова.
      - Вы не мо-ожете? О да. У эл-легантного офицера Федеральной Службы не пово-орачивается язык - повторить грубые слова Дронго Кейн-на, бедного то-орговца, чес-стно работающего в поте лица на сво-оей маленькой грязной посудине, не так ли? Но я скажу вам еще кое-что. Один из ваших офи-ицеров, коммандер Мэгги Лэзенби, и этот тюфяк Данзел-лан сейчас во дворце Жанин. Королева позволила им взглянуть на кое-какие сек-кретные записи. А до этого их видел я. Я не ду-урачу вас, Граймс. Леди сама вам все ра-асскажет. И по-опробуйте тронуть меня после этого.
      - Любопытно, капитан Кейн.
      - Почему б-бы вам не связаться с ней прям-мо сейчас?
      - Почему бы и нет? - устало согласился Граймс. Он приказал Тимминсу настроить канал связи, и через минуту в динамиках раздался голос Мэгги:
      - Коммандер Лэзенби - "Искателю". Прием.
      - Оставайтесь на связи, коммандер Лэзенби. Передаю капитану.
      - Граймс на связи.
      - Да, Джон?
      - Я только что говорил с капитаном Кейном...
      - Да, я знаю. Он имел доступ в Архив...
      - Он уверял меня, что действует полностью в рамках закона, и что ты это подтвердишь.
      - Да, но... Я только что откопала одну запись очень старую... И капитан Данзеллан говорит мне...
      - Она гово-орит "Да", - вмешался Кейн. - И пок-ка не примут новый закон, и даже если...
      - Я сказала "да", но... - снова заговорила Мэгги.
      - И если Табита не лжет... - добавил Данзеллан.
      - Она сказала "Да!" - рявкнул Кейн, забыв про свой акцент.
      - Мэгги! - настойчиво произнес Граймс. - Черт возьми, доложи во всех подробностях, что ты обнаружила.
      Но ответа не последовало. Портативный передатчик Кейна начал генерировать помехи - так сильные, что ни Мэгги, ни Данзеллан не могли пробиться сквозь них. Связь с Балларатом была потеряна.
      Глава 23
      Да... но...
      Да... но...
      Но что?
      Все это время Саул перепахивал территорию между местом посадки и Оксфордом. Запас шестидесятимиллиметровых снарядов на "Искателе" подходил к концу, зато территория стала совершенно непроходимой для любого наземного транспорта.
      Но какую лазейку обнаружил Кейн в Федеральном законе? Что обнаружила Мэгги и как ее находка может перекрыть эту лазейку? И какое отношение ко всему этому имеет Табита, возлюбленная Франсиса Деламера?
      По крайней мере, старт "Северного Буяна" придется немного отложить. Но можно ли помешать катеру "Буяна" взять на борт находящихся без сознания женщин? Разумеется, но лишь с огромным риском для их жизни.
      Что ж, пусть Кейн продолжает эвакуацию. К моменту ее завершения он, Граймс, уже вернется на борт "Искателя" и сможет взять в свои руки контроль над ситуацией.
      Орудия "Искателя" смолкли. Спасательная шлюпка "Буяна" немедленно выскользнула из шлюза и устремилась туда, где в высокой траве лежали вповалку спящие женщины. Катер "Искателя" продолжал трансляцию. Вот шлюпка отыскала относительно гладкий пятачок и приземлилась среди неподвижных тел. Двое мужчин в респираторах выскочили наружу и принялись быстро, но осторожно переносить на борт морроувианок. Граймс заметил, что они действовали на удивление деликатно. Погрузив пятнадцать женщин, они подобрали своих офицеров. На этот раз они не слишком церемонились. В отличие от морроувианок, мужчины были одеты, а потому им не грозили царапины, ссадины и мелкие ушибы.
      - Прикажете смотреть на это, капитан? - взвился первый помощник.
      - Боюсь, что придется, мистер Саул, - отозвался Граймс. - Конечно, если вы придумаете, как остановить их, не причинив вреда невинным людям...
      Саул не ответил.
      Первая партия "груза" была доставлена к "Северному Буяну". Шлюпка приземлилась у самого трапа. "Пассажиров" выгрузили, уложив на земле, и шлюпка тут же отправилась в обратный рейс. Тем временем высоко на борту звездолета открылась грузовая шахта, и оттуда, раскачиваясь, выползла "рука" корабельного подъемника. Опустилась сеть, в нее загрузили спящих женщин с двумя членами экипажа и быстро подняли на борт. Похоже, Кейн устроил своему заместителю хорошую взбучку.
      Катер "Искателя" следовал по пятам за катером "Буяна" до его места посадки. На экране передатчика снова и снова повторялась одна и та же сцена: спящих людей сноровисто и бесстрастно погружали в шлюпку, потом выгружали возле корабля... словно прокручивали видеозапись, снова и снова.
      Тем временем катер Граймса пересек линию побережья и устремился вглубь материка. Капитан намеревался вернуться на корабль прежде, чем всех женщин перенесут на "Северный Буян" -хотя уже не надеялся успеть до заката. Сумерки сгущались, но звездолеты были хорошо видны в резком свете рабочих прожекторов "Буяна". Саул заранее открыл шлюз, и Биллард с элегантной непринужденностью влетел в зияющее отверстие ангара. Не дожидаясь, пока катер закрепится на амортизаторах, Граймс выпрыгнул и побежал в рулевую рубку. Саул был уже там и печально смотрел в иллюминаторы.
      - Это последняя партия, - мрачно произнес первый помощник. - Отозвать всех на борт, сэр?
      - Именно так, мистер Саул. И я хочу немедленно начать предстартовую подготовку.
      - Есть... - Саул кивнул в сторону иллюминаторов: - Он тоже готовится к старту.
      Стрела грузового крана была уже втянута, грузовой отсек задраен. Шлюпка, только что выгрузившая спящих поселенцев, взлетела вертикально и устремилась к шлюзу ангара, который открылся ей навстречу. Трап втянут, задраен люк входного шлюза. Тяжело лязгнули пусковые механизмы, из недр корабля донеслась сбивчивая пульсация инерционного двигателя.
      - Мистер Саул, - скомандовал Граймс, - шестидесятимиллиметровые орудия - к бою. Залп трассирующими с самовзрывателем прямо по курсу "Буяна", дистанция - такая, чтобы осколки долетели до их рубки.
      - Есть, сэр!
      Грохот орудий был подобен раскату грома. Трассирующие снаряды с воем вырывались из дул и, прочерчивая темноту ровными светящимися полосами, взрывались. В воздухе расцветали и опадали десятки гигантских огненных цветов.
      Пронзительный голос Дрибли, казалось, перекрыл этот шум.
      - Прекратите огонь! Прекратите огонь, идиоты, пока не никого не подстрелили!
      - Тогда заглушите двигатели! - скомандовал Граймс. - Приказываю немедленно совершить посадку.
      - Чьей властью? У Вас нет никаких полномочий. Эта планета не принадлежит Федерации.
      - Заглушите двигатели!
      - Я отказываюсь.
      Похоже, Дрибли решил не ограничиться отказом. Стволы скорострельных установок "Северного Буяна" повернулись, перед дулами замелькали точки голубого пламени. Потоки трассирующих снарядов пересеклись, соединив корабли смертоносной дугой. Как ни странно, снаряды взрывались по большей части от столкновения друг с другом.
      Правда, большинства снарядов с "Искателя" все-таки долетали до "Северного Буяна и рассыпались над ним, но то же можно было сказать и о снарядах с корабля Дронго Кейна, достигавших "Искателя".
      - Ах ты, чертова поливалка! - воскликнул Саул.
      Дрибли и вправду буквально поливал их огнем. Медленно, хладнокровно он уменьшал угол обстрела. Хватит ли у него духу стрелять в упор по звездолету Федерации? О себе Граймс такого сказать не мог. Один залп прямой наводкой и могут погибнуть ни в чем не повинные пассажиры "Буяна".
      - Прекратить огонь, - сказал он Саулу.
      - Но, сэр, я могу вывести из строя их орудия...
      - Я сказал, прекратить огонь.
      Ревущие шестидесятимиллиметровые "Искателя" смолкли. "Северный Буян" в последний раз выпустил короткую очередь, несколько осколков пролетели мимо иллюминаторов "Искателя". Из передатчика раздался насмешливый голос Дрибли:
      - Куда уж тебе, утенок!
      - Он поднимается, - проговорил Питчер.
      - Он поднимается, - печально отозвался Саул.
      - Всем приготовиться! - скомандовал Граймс и поторопился в кабину пилота. - Всем приготовиться! Второго предупреждения не будет!
      Едва был пристегнут последний ремень безопасности, взвыла сирена. Граймс проверил данные на контрольной панели. Инерционный двигатель был готов поднять "Искатель". Следуя в траверзе за "Северным Буяном", корабль становился недосягаем для орудий Дронго Кейна.
      Все ли готовы? Будет очень скверно, если кто-то не успел пристегнуться. Вышколенные астронавты выполняли подобные приказы почти автоматически, а вот ученые... Кто-то мог растеряться, кто-то - не придать предупреждению должного значения. Впрочем, сейчас беспокоится о них было некогда. Пошел отсчет предстартовой готовности.
      Граймс нажал на кнопку, запуская реактивный ускоритель - и тонны вещества раскаленными потоками вырвались из сопел. Невидимая гигантская рука ускорения вдавила Граймса в кресло. "Искатель" поднимался. Он поднимался, уходил прочь от земли, оставляя за собой огненный шлейф - подобно снаряду, выпущенному гигантской пушкой. Легко, словно играючи, "Искатель" обогнал судно Дронго Кейна - казалось, оно зависло в воздухе - и с оглушительным ревом пронесся мимо.
      На приборной панели инерционного двигателя зажглись зеленые огни индикаторов. Граймс остановил реактивный ускоритель, скорость начала падать. Но инерционный двигатель еще не работал, и корабль задрожал, как в ознобе. Граймс увеличил горизонтальную нагрузку, заставляя корабль отклониться по вертикальной оси, и Питчер, который дежурил у радара, понял замысел капитана.
      - Еще немного, сэр, - произнес он в микрофон. - Теперь мягче, мягче... Так держать!
      - Так держать! - скомандовал Граймс.
      По корпусу звездолета снова прошла дрожь. Казалось, каждая его деталь застонала. Но капитан продолжал удерживать свое судно точно над "Северным Буяном", который по-прежнему полз вверх. Затем медленно - но не настолько, чтобы скрыть свои намерения - снизил вертикальную нагрузку. Дрибли попытался уйти в сторону, но безуспешно: казалось, Граймс предвидел каждый его маневр. Позже он признается, что роль оракула играл Хаякава: он получал необходимую информацию от Мирры Брейсгидл, для которой права женщин значили больше, нежели верность кораблю... Как бы то ни было, Граймс действовал безошибочно. Снова и снова Дрибли уводил корабль то вправо, то влево - и всякий раз оказывался в параллелограмме силовых линий "Искателя", все сильнее теряя высоту.
      Наконец, стало очевидным, что у Дрибли остается лишь два пути. Он мог совершить посадку - или пойти на таран. Последнее было равноценно самоубийству. Первой удар примет рулевая рубка... а потом каждый находящийся на борту погибнет, тогда как "Искатель" отделается покореженной кормой. Понятно, что Дрибли не страдал тягой к самоубийству.
      Граймс не мог устоять перед искушением. Он потребовал микрофон и настройки передатчика на "Буяне", после чего с нескрываемым торжеством произнес в микрофон одно-единственное слово:
      - Утенок!
      Медленно, очень медленно два корабля снижались в ночной темноте "Северный Буян", усмиренный и покорившийся, и "Искатель" над ним. После того язвительного выпада они больше не обменялись ни одним сигналом. Они вели корабли на посадку - поверженный Дрибли и более чем довольный собой Граймс.
      Как оказалось, его торжество было преждевременным.
      Прежде чем опоры "Буяна" коснулись земли, сопла "Искателя" чуть заметно скользнули по его корпусу - ничтожный просчет, допущенный Граймсом. Но этого оказалось достаточно, чтобы нарушить равновесие идущего на посадку судна. Несомненно, Дрибли был опытным штурманом. Возможно, ему удалось бы вернуть свое судно в вертикальное положение, но у самых иллюминаторов его рулевой рубки нависала масса "Искателя". Пока положение не выглядело катастрофическим, но крен все увеличивался. По корпусу "Северного Буяна" пробежала вибрация - и вот уже продольная ось звездолета оказалась параллельно земле.
      Только теперь стало очевидным, что Дрибли полностью поверял контроль над ситуацией. Меньше метра отделяло "Северный буян" от поверхности планеты. Потом раздался треск, напоминающий звук раздавленной жестяной банки.
      Глава 24
      Вот так влип, мрачно констатировал Граймс.
      Насколько серьезно он влип - зависело лишь от того, в какой мере деятельность Кейна будет признана противозаконной. Но, как бы то ни было, именно он, капитан Джон Граймс, создал опасную ситуацию, которая привела к крушению звездолета.
      Нельзя сказать, что "Северный Буян" превратился в груду обломков. Однако на планете, где не было ремонтных доков, потребуется несколько месяцев, прежде чем он сможет стартовать самостоятельно.
      Пожалуй, разумнее было бы отбуксировать "Буяна" к ближайшей мастерской... Интересно, кто оплатит дорогостоящий ремонт. Кейн имеет полное право подать иск Федерации.
      К счастью, никто на борту "Буяна" серьезно не пострадал. Даже несчастные жительницы Оксфорда, которые к этому времени пришли в себя, отделались синяками и сильным испугом. Галантный капитан Граймс доставил их в город на катерах "Искателя".
      - На сегодня развлечений хватит, - сказал он Саулу. - Я пошел спать. И до утра меня не трогать.
      - Рапорт на Базу, сэр...
      Кратко объяснив помощнику, куда он собирается послать рапорт, Граймс добавил:
      - На Базе могут подождать. Я не хочу рисковать головой, пока не смогу предоставить достаточное количество фактов, причем в письменной форме.
      - Но, сэр, Вы предотвратили попытку работорговли.
      - Гхм. Надеюсь, что так. Искренне, всей душой надеюсь. Но, боюсь, что у этого сукина сына Дронго в рукаве припрятан не один козырь. И вообще, сегодня план по катастрофам перевыполнен. Я иду спать. Спокойной ночи, Первый.
      - Спокойной ночи, сэр.
      Граймс направился в свою каюту. По дороге он заглянул в кают-компанию, выбрал в баре что покрепче, наполнил бокал и осушил залпом. Самочувствие немного улучшилось, и теперь можно было идти спать.
      Дверь в его каюту была приоткрыта. Он осторожно заглянул - и весьма удивился, увидев Майю, которая лежала в его постели, свернувшись калачиком, и тихонько посапывала. Услышав шаги, она сладко зевнула и перевернулась на спину.
      - Майя... - с укором произнес Граймс.
      - Я должна, была где-то поспать, Джон, - жалобным голоском проговорила она. - А ты, похоже, совсем про меня забыл.
      - Конечно же, нет, - соврал он.
      - Конечно же, да, - твердо, но без обиды отозвалась она. - Твоя голова занята куда более важными вещами... - она спустила на пол ноги, соблазнительно потянулась... и очень тихо произнесла: - Я так испугалась...
      Запах, исходивший от нее, будоражил воображение. В нем не было ничего неприятного. Странное дело: каким необычным может показаться запах женщины.
      - Тебе нельзя здесь спать...
      - Но я уже спала здесь, Джон...
      Невероятно: она уже дважды назвала его по имени.
      - Позволь мне остаться... - она почти умоляла.
      - Но...
      Ее пальцы, необычно короткие, играли бегунком молнии на его рубашке, медленно сдвигая его вниз. Подушечки были мягкими и нежными; она легко коснулась его спины, и острые ногти чуть царапнули кожу. Ощущение было скорее возбуждающим, нежели болезненным. Потом ее отвердевшие соски коснулись его груди.
      - Позволь мне остаться... - повторила она.
      Граймс почувствовал, как руки сами обнимают ее. Он склонил голову, и их губы соединились. Странно, она будто не понимала, что делает, и лишь жадно повторяла его движения. Но все ее тело страстно ждало его, он понимал это слишком ясно. Граймс медленно провел ее к постели, их ноги двигались синхронно. Через тонкую ткань шорт он ощущал прикосновение ее обнаженных бедер. Она медленно изнемогала, почти таяла, опускаясь на мягкие подушки, с которых только что поднялась. Подчиняясь, он лег рядом и не остановил ее, когда она стянула с него остатки одежды. Для женщины, незнакомой с одеждой, она действовала на удивление умело.
      Их соитие было коротким и безумным - и оставило у Граймса странное чувство неудовлетворенности. Что-то важное, что должно было произойти, не произошло. Нежность, которой он ожидал в подобных ситуациях, совершенно отсутствовала. Не было даже иллюзии любви. Это было не более чем короткое животное совокупление.
      "Но она... - с горечью подумал он, - она не жалуется".
      Она не жаловалась.
      Когда все закончилось, она свернулась калачиком у него под боком и тут же погрузилась в дремоту.
      Она мурлыкала.
      Глава 25
      Злой и усталый, как сто чертей, Граймс стоял в рулевой рубке и следил, как Дронго Кейн приближается с севера - как сказали бы старые моряки, несется на всех парусах. После бессонной ночи нервы были на пределе. Этот визит не был неожиданностью. Тимминс перехватил разговор между Дрибли и его командиром - последний был в бешенстве. Кроме того, ожидалась Мэгги: она сообщила, что капитан Данзеллан доставит ее на "Искатель". Ей что-то удалось обнаружить в древних записях из дворца Жанин. Но Мэгги отказалась рассказывать о чем бы то ни было во время полета, и сказала только:
      - Все будет по закону.
      - Черт побери! - взорвался Граймс. - Сейчас мне предстоит расшаркиваться перед Кейном. Даже если это окажется тем, что я ожидаю, я должен следовать букве закона и двигаться прежним курсом, покуда ты не вытащишь кота из мешка.
      - Не кота, - поправила она. - Определенно не кота. Это все, чего Граймс смог от нее добиться.
      Зато в корабельном банке данных он обнаружил кое-что полезное. На кораблях и судах Исследовательской и Контрольной Службы базы данных постоянно обновлялись. Он выяснил, что законодательное собрание пересмотрело, а в конечном итоге даже отклонило "Положение о не-гражданах", однако прежний законопроект все еще оставался в силе. Насколько он понял, это положение напрямую касалось морроувианских поселенцев - и позволяло Кейну легко и надежно выбраться из затруднительного положения, даже без спасательного круга.
      Итак, оставался Кейн. Кейн, чей катер все яснее различался на утреннем небе. Кейн, человек, который изучил Федеральные законы достаточно хорошо, чтобы обходить их, не нарушая. Кейн, капитан и владелец судна, которому посчастливилось (или не посчастливилось) стать объектом назойливого внимания со стороны офицера ФИКС - причем офицера в относительно невысоком звании.
      И Кейн был уже здесь.
      Его катер заложил крутой вираж и приземлился около "Буяна", на кучу обломков. Люк распахнулся, и Кейн выпрыгнул из кабины. Роскошная униформа была ему больше не нужна, ее сменил рабочий комбинезон мышиного цвета. Следом в люке показалась Сабрина, увешанная сверкающей бижутерией. Кейн раздраженно махнул рукой, приказывая ей остаться в катере.
      Дрибли с забинтованной головой вышел из корабля. В течение пары минут он стоял понурившись, а Кейн разносил его на чем свет стоит. Затем оба медленно двинулись вокруг развороченного корпуса, осматривая повреждения. Граймс уже знал, что судно пострадало и внутри, и снаружи. Акселератор Манншенна был сорван с крепления, содержимое гидропонных резервуаров превратилось в зловонное месиво из битого пластика и гниющей биомассы, почти все приборы в рубке управления вышли из строя, а от некоторых остались только обломки.
      Сзади к Граймсу подошел Саул. Они смотрели, как Кейн и Дрибли продираются через разлом в корпусе и исчезают в недрах грузового отсека. Потом первый помощник бодро произнес:
      - Похоже, Вы заплатили ему по счетам, сэр.
      - Надеюсь, что он мне не отплатит тем же... - без особого энтузиазма в голосе отозвался Граймс.
      - Но, сэр, "Черный дрозд"... торговля людьми! Да, вы повредили их корабль - но это был единственный способ предотвратить преступление!
      - Решительные меры, мистер Саул - не всегда лучшие. Особенно когда состав преступления отсутствует.
      - Но они стреляли в нас, сэр.
      - Не только они. Мы первые открыли огонь.
      - Но они не имеют права...
      - Неужели? Я справился о "Положении о не-гражданах". Боюсь, морроувиане попадают под это положение. Каких-либо реальных прав у них нет.
      - Не понимаю, сэр. Конечно, их можно считать отсталыми... но они такие же люди, как мы с вами.
      - Не такие же. Не такие же, и это чертовски неприятно. Вы знакомы с этим "Положением о не-гражданах", мистер Саул?
      - Только отчасти, сэр. Но я могу перечитать его.
      - Не стоит. Я сам вам все расскажу. Итак, специальная часть этого акта адресует нас к старым и не слишком добрым временам, когда главное слово принадлежало генным инженерам. Хотя поначалу они считали себя представителями наук о жизни - это биология, медицина, психология и все такое - но позже их подход стал чисто инженерным. Думаю, вы понимаете специфику такого подхода. Если люди и машины не могут работать совместно с максимальной отдачей, изменяться должно человечество, а не на оборот. Планета, подобно дому, должна быть нашпигована техникой. Если это не соответствует намерению жильцов, жильцы должны быть переделаны. Затем инженеры-генетики пошли еще дальше. В своих лабораториях они создали андроидов - существ с искусственной плотью и кровью, искусственных мужчин и женщин. Следующим шагом стали "недо-люди". Это слово было придумано фантастом двадцатого века по имени Кордвейнер Смит*. Позже - спустя века оно получило второе рождение и прижилось. Эти "недо-люди" были еще меньше похожи на людей, чем андроиды. По некоторым признаками их можно было отнести к классу животных. Они могли вступать в половой контакт с настоящими людьми, как андроиды, но не могли с ними... скрещиваться. Точно так же мужчина-собака мог вступать в контакт с женщиной-собакой и оплодотворить ее. Или мужчина-кот с женщиной-кошкой. Люди-собаки могли скрещиваться с обычными собаками, люди-кошки - с кошками. Но никак иначе.
      ______________
      * Кордвейнер Смит (настоящее имя - Пол Майрон Энтони Лайнбарджер, 1913-1966). Видный американский ученый-политолог и психолог, ведущий специалист по "психологической войне", разведчик и писатель. Граймс фактически пересказывает его "историю будущего". (Прим. ред.)
      В это время на Даней разразилось Восстание Андроидов. Потом "недо-люди" фактически захватили Таллис - хотя там обошлось без кровопролигия. И тогда правительство Федерации заняло твердую позицию и стало проводить ее твердой рукой. Андроиды больше не производились, равно как и "недо-люди". Все андроиды и "недо-люди" были лишены гражданства. Вот так. Потребовалось некоторое время, чтобы я прояснил ситуацию здесь, на Морроувии. Кейн каким-то образом додумался до того же самого раньше меня. Но прошлой ночью последняя часть головоломки встала на место. У меня в голове словно что-то щелкнуло. Я давно должен был догадаться. Столько подсказок...
      - Что Вы имеете в виду, сэр?
      - Мистер Саул, в Академии вам наверняка читали курс научной фантастики.
      - Но меня эта чушь собачья никогда не интересовала. Я сейчас ни одного названия не вспомню.
      - Хоть что-нибудь да помните... Как бы там ни было, все мы решили, что эта планета названа в честь капитана "Снежного Барса". Но я просмотрел некоторые записи в музее Балларата. У капитана была другая фамилия, среди команды "Барса" тоже не было никакого Морроу. Значит, он был одним из пассажиров. И, можно предположить, инженером-генетиком. Возможно, у него была другая фамилия, но для удобства будем называть его так. Не знаю, кто из личного состава "Снежного Барса" уцелел при посадке, хотя я почти уверен, что коммандер Лэзенби нам это расскажет. В любом случае, их было немного, и среди них вряд ли были беременные женщины. Но на всех звездолетах того времени находились контейнеры с оплодотворенными яйцеклетками - как людей, так и животных. Потом человеческие яйцеклетки по какой-то причине погибли, а может быть, сам Морроу не захотел с ними возиться. Наконец, я допускаю, что погибли или были уничтожены клетки всех полезных животных... или Морроу был страстным любителем кошек. Последняя версия мне почему-то больше всего нравится. А еще он был страстным любителем фантастики, в этом нет никаких сомнений. В музее Балларата целые стеллажи этих книг. И обладал слегка извращенным чувством юмора. Он повсюду раскидал ключики к своей тайне!
      - Какие ключики, сэр? - спросил Саул.
      - Название континента, где совершил посадку "Снежный Барс". Четыре фамилии, которым он... дал начало. И сама планета. Планета доктора Морроу... остров доктора Моро...
      - Это выходит за пределы моего понимания, сэр.
      - Мистер Саул, вам не следовало пренебрегать этой "чушью собачьей", пока была возможность. Одна из книг этого Морроу называется "Остров доктора Моро", написанная неким Гербертом Уэллсом. Правда, тот доктор Моро был скорее сумасшедшим ученым, который превращал животных в подобие людей путем вивисекции - примитивных хирургических операций. Морроу... Моро... видите связь? Одна из четырех фамилий на Морроувии - Уэллсы, другая - Морроу. Еще есть книга, которая называется "Скупщик планет", автор - Кордвейнер Смит. Тот самый Смит, который придумал "недо-людей". Одна из его любимых планет, о которой он писал - конечно, еще до того, как люди высадились на Луне Старая Северная Австралия, а сокращенно Нострилия. Именно так Морроу назвал континент, на который он приземлился, а "Кордвейнер" и "Смит" сделал двумя другими фамилиями. Вот так он забавлялся, выращивая людей и воплощая свои заветные фантазии. Думаю, он относился к запретам на наготу так же, как коммандер Лэзенби и ее соотечественники с Аркадии. Его политические идеалы граничили с анархией. Возможно, он и был настоящим анархистом. Если мне не изменяет память, на Земле во время Второй волны экспансии партия анархистов господствовала на обоих полушариях - если не в политике, то в умах наверняка. Ее подпольная деятельность внесла существенный вклад в дело развала и падения Русской Империи. Воплощение идей Морроу мы видим здесь, на этой планете. Нагота, которой никто и не думает стыдиться, отсутствие централизованной власти, денежной системы..... В общем, жаль, что эту Потерянную Колонию нашли. Морроувиане - в большей степени люди, чем считается официально - но, к сожалению, у них нет никаких прав.
      Повисла пауза. Наконец Саул произнес:
      - Мы, наш народ, знаем, что это такое...
      Граймс неодобрительно покосился на него, и первый помощник мгновенно переменил тему разговора.
      - Но, сэр, скажите мне, что вы имели в виду, когда сказали, что прошлой ночью собрали головоломку?
      - Вы служили на "Кормчем" капитана Льюиса. Как и я. Вы знаете его слабость к домашним животным. И наверняка помните: первое, что ощущается, когда проходишь воздушный шлюз...
      - О да. Как только вы заговорили об этом... В моей каюте воняло кошкой.
      Глава 26
      В рулевую рубку вошла Майя. Она выглядела отдохнувшей. Некоторое время Ее Величество без особого интереса разглядывала искореженный корпус "Северного Буяна", а затем жалобно произнесла:
      - Я проголодалась...
      "Загляни на камбуз и посмотри, нет ли у кока пары рыбьих голов", подумал Граймс - и тут же устыдился своих мыслей.
      - Мистер Саул, - обратился он к первому помощнику, - не могли бы вы проводить Майю в кают-компанию и накормить?
      - А чем она питается, сэр? - уныло спросил он.
      - Я пробую сначала одно, потом другое, - мягко ответила она, - пока не определю, что мне по вкусу.
      Граймс проводил ее долгим взглядом. "Хвост, - подумал он, - эту очаровательную попку должен украшать хвост. Красивый, пушистый, полосатый хвост..." Его передернуло.
      - Неизвестное судно приближается с севера, сэр, - доложил вахтенный офицер.
      - Должно быть, это "Шнауцер", - отозвался Граймс. Он подошел к передатчику, и настроил волну.
      - Капитан Граймс - капитану Данзеллану. Как слышно? Прием.
      - Данзеллан - Граймсу. Слышу вас хорошо, капитан. По расчетам, буду на месте через тридцать стандартных минут или двадцать четыре местных, начиная с настоящего момента. Со мной капитан Лэзенби. Прием.
      - Благодарю, капитан Данзеллан. - Должен ли он говорить сейчас с Мэгги? Нет. Ведь она не выразила никакого желания с ним разговаривать. Граймс был близок к тому, чтобы возненавидеть всех женщин. Женщины! Кошки!
      Капитан отвернулся к иллюминатору и задумался. Как бы выглядел отчет или жалоба, если бы он был Дронго Кейном?
      Адмиралу базы Линдисфарн.
      От Дронго Кейна,
      капитана и владельца
      торгового судна "Северный Буян".
      Осведомление о пиратской деятельности лейтенанта-коммандера Джона Граймса, капитана корабля "Искатель", Федеральная Исследовательская и Контрольная Служба.
      Сэр, с сожалением должен сообщить, что во время осуществления законных коммерческих операций мое судно было без всяких на то оснований атаковано кораблем "Искатель" под командованием лейтенанта-коммандера Джона Граймса, находящегося в вашем подчинении. Капитан Граймс не только применил газовое оружие, чтобы воспрепятствовать посадке свободных от оплаты пассажиров на борт моего судна. Позже подверг "Северный Буян" артиллерийскому обстрелу. Наконец, когда моему судну удалось стартовать, он предпринял таранную атаку, и только благодаря чрезвычайно умелым действиям моего первого помощника, который на тот момент пилотировал судно, нам удалось избежать катастрофических последствий. Столкновение кораблей в верхних слоях атмосферы было предотвращено. Но избежать удара о поверхность планеты, который произошел по вине того же лейтенанта-коммандера Граймса, было невозможно. Тем самым "Северный Буян" получил серьезные повреждения...
      - Катер в зоне прямой видимости, сэр, - доложил вахтенный офицер.
      - Благодарю, мистер Жиль.
      Данзеллан заходил на посадку не спеша и куда более осторожно, нежели Кейн, однако и без лишних проволочек. Его катер приземлился в метре от трапа "Искателя". Вот капитан "Шнауце-ра" вышел из люка, затем подал руку Мэгги... Вызвав по интеркому Жиля, Граймс приказал ему встретить гостей у воздушного шлюза и передать, что он ждет в своей каюте. Едва офицер вышел, Граймс поспешно спустился к себе и закрыл дверь между салоном и спальней. Присутствие кошки ощущалось слишком явно.
      Он достал свою видавшую виды трубку, набил ее и закурил. Когда Данзеллан и Мэгги вошли, в каюте плавали голубые кольца едкого дыма.
      - Да здесь дышать нечем! - воскликнула Мэгги.
      В этот момент зазвенел зуммер интеркома.
      - Капитан Кейн и его помощник около воздушного шлюза, сэр. Они желают говорить с вами.
      - Проведите их ко мне, - ответил Граймс.
      - Капитан, что аы задумали? - изумленно спросил Данзеллан. - Начать маленькую войну?
      - Или не очень маленькую, - заметила Мэгии.
      - Я пытался предотвратить преступление, - с горечью проговорил Граймс. - Вот только, похоже, работорговля не считается преступлением - по крайней мере на этой планете, черт подери.
      - Недр-люди... - мягко произнесла Мэгги. - Недо-люди и еще этот закон о не-гражданах, который отклонили... Но как ты сумел разобраться? Я часами копалась в этих записях...
      - А я сложил два и два, - ответил Граймс, - и получилось три целых и четырнадцать сотых. Подсказки так и бросаются в глаза. Дополнительные рудиментарные соски. Ладони и стопы, похожие на лапки. То, как эти люди едят и пьют. Слово "кошка" в качестве бранного выражения. И наконец: кроме самих морро-увиан, на планете нет ни одного вида животных с Земли.
      Данзеллан фыркнул.
      - Понимаю, к чему Вы клоните. Полагаю, здесь не обошлось без офицеров, которые не блещут умом, зато склонны принимать патетические позы.
      - Я обратила внимание на те же моменты, - проговорила Мэгги. - Но ты тоже их заметил... Для меня это сюрприз.
      - Еще книги этого Морроу, - Граймс пропустил шпильку мимо ушей. "Остров доктора Моро"; рассказы Кордвейнера Смита - вот вам четыре фамилии: Уэллсы, Морроу, Кордвейнеры и Смиты, а также название континента - Северная Австралия...
      - Ты меня обогнал, - призналась Мэгги. Младший офицер постучал в дверь.
      - Капитан Кейн и мистер Дрибли, сэр.
      Дронго Кейн ворвался в каюту, как неистовый шторм - в полном соответствии с названием своего судна*. Он метал громы и молнии.
      ______________ * Не в полном соответствии. Дронго Кейн родом с планеты Австрал, т.е. южный. (Прим. ред.)
      - Я на-айду на вас управу, Граймс! Как только ваш чертов адмирал по-олучит мой доклад, он вас ра-азжалует в астронавты шестнадцатого разряда - если не расстреляет!
      - Работорговля, - спокойно сказал Граймс, - запрещена законом Федерации.
      - О да. Но, ком-мандер Граймс, данный закон распростра-аняется только на граждан Федерации. Морроувиане - не граждане.
      - С чего Вы взяли?
      - С чего я взял? С то-ого, что они - "нед-до-люди", комман-дер. Это значит, что у них та-акой же статус, как и у андроидов. У кот-торых вообще нет этого чертова статуса. Они прос-сто животные. По-одчеркиваю: животные! он усмехнулся, зорко поглядел на Дрибли, и тот разразился истерическим хохотом. - Единственное, к ко-ому они могут воззвать, это к Обществу За-ащиты Животных. Но на Морроувии нет их фил-лиалов.
      - И, тем не менее, работорговля - это преступление, - непреклонно ответил Граймс, - если не в юридическом отношении, то в этическом.
      - Равно как и пиратство, Граймс. И в этич-ческом, и в юридическом отношении.
      - Тогда позвольте напомнить о вашем прошлом...
      - Сейчас мы гово-орим не о прошлом, а о насто-оящем. Неспровоцированная а-атака на беззащитное тор-рговое судно. Начнем с того, Граймс, что вы об-бязаны выделить техников в мо-ое распоряжение. Если они поста-араются, я смягчу тон отчета ваше-ему руководству, - Кейн презрительно рассмеялся. Пред-ла-агаю вам "лип-повый" отчет взамен на...
      - Гхм, - задумчиво фыркнул Граймс.
      - Фа-актически, капитан, - продолжил Кейн более спокойным тоном, - я пола-агаю, что вы можете любезно мне помочь...
      "А потом, - подумал Граймс, - он припишет свое спасение многочисленным друзьям на высоких постах. Дронго Кейн - не из тех, кто упустит благоприятную возможность. Всем известно - и ему тоже - что в один прекрасный день я стану адмиралом. Наверняка он говорит сам себе: "Нажать мне как следует или предать обиды забвению?". К тому же, вероятно он не совсем уверен в том, что все еще не вышел за рамки закона..."
      - Не доверяйте ему, Граймс, - вмешался Данзеллан.
      - Не суйте сво-ой нос куда не следует! - огрызнулся Кейн.
      - Я открыл эту планету, - сказал Данзеллан. - "Линия Звездного Пса"...
      - ...может прогу-уляться и пометить ближайший столб, - невозмутимо закончил Кейн.
      - Господа, - примирительно произнес Граймс, - господа...
      - А я - то надеялась полюбоваться кулачным боем, - фыркнула Мэгги.
      - Для начала помолчи, - одернул ее Граймс - но не мог не признать, что ее шутка разрядила обстановку.
      - Что вы скажете, кап-питан? - настойчиво спросил Кейн. - У вас на бо-орту мастерская и опытные техники... Верните мне стари-ину "Буяна" в целости - и мож-жете сами писать о-отчет своему начальству, - он фыркнул. В конце ко-онцов, я просто полуграмотный шкипер-торговец. Высоты бюр-рократического стиля - это не для меня.
      - А мне что прикажете делать? - осведомился Данзеллан.
      - "Линия Звездного Пса", кап-питан - достаточно крупная ко-омпания, чтобы о себе позаботиться, не сомневаюсь. Мои инте-ересы, по крайней мере иногда, будут ограничиваться этим континентом - Новой Англией. А Вы, добавил он с величавой небрежностью, - можете заб-бирать себе Северную Австралию.
      - Благодарю, капитан. Сердечно тронут, но вынужден заметить, что мои подчиненные - не какие-нибудь бессердечные ублюдки без сердца и души, как некоторые полагают. Они не пожелают делить планету с работорговцем. Нет, добавил он, - до этого мы никогда не дойдем.
      - Значит, вы вых-ходите из игры? - подытожил Кейн.
      - Почему же?
      - Предупре-еждаю, капитан Данзеллан: если вы или ваш-ши люди по-опробуют поставить меня в затруднительное положение, то я по-оставлю в еще более затруднит-тельное положение "Линию Звездного Пса". Дело кончится тем, что о-они будут откупаться от меня суммой, которую я сам назначу, - он повернулся к Граймсу: - Ва-аше слово, капитан?
      - Нет, - ответил Граймс. - И еще раз нет.
      - Что ж, оч-чень жаль. Мой отчет - чер-ртовски громкий отчет! - уже составлен, Карлотти в рабочем состоянии, и я с легкостью пере-едам его на Базу Линдисфарн. Так что готовьте рапорт об отставке.
      Кейн развернулся на каблуках и направился к выходу.
      - Умерьте пыл, - мягко произнесла Мэгти. - Слышите, капитан Кейн? Умерьте пыл. Я еще не сказала своего слова.
      Глава 27
      - Первым делом, - сказала она, - присаживайтесь поудобнее, так как история будет очень длинной. Джон уже произнес вступительное слово. Потом мы выслушали вас, капитан Кейн. Вы вполне убедили нас, что в соответствии с правовыми нормами Федерации работорговлю можно считать законной деятельностью. Я могу дополнить ваши выступления небольшим обзором.
      История "Снежного Барса" весьма необычна, от начала и до конца. Это типичный звездолет на гауссовских генераторах. Однажды он стартовал с порта Вумера и взял курс на недавно основанную колонию на планете Аустрал - вашей родной планете, капитан Кейн. Помимо партии колонистов, на его борту находился груз эмбрионов. На Аустрале прежде всего требовались собаки и кошки - для борьбы с полчищами грызунов. Как обычно, везли эмбрионы крупного рогатого скота и лошадей - ну и, само собой, человеческие. Звездолет сбился с курса, попав в сильную магнитную бурю, совершил аварийную посадку на первую попавшуюся планету, и людям пришлось основать колонию в никому не известном секторе Галактики. Кстати, в то время большинство колоний возникло именно так.
      "Снежному Барсу" не повезло - как и многим другим "гауссовым глушилкам". Магнитная буря заставила звездолет отклониться от курса на тысячи световых лет, и навигаторы были не в силах определить координаты. Его магнитный генератор был мертв. Единственным источником энергии стал дизель-генератор, который корабельные техники поддерживали в рабочем состоянии. Это означает, что все силы и время биохимиков уходили на изготовление топлива, и они уже не успевали обеспечивать пищей команды и пассажиров. Все, что оставалось - это следовать прежним курсом от одной звезды к другой, несмотря на растущую угрозу голода. Но многие звезды вовсе не имели планетных систем, а обнаруженные планеты едва ли были пригодны для какой бы то ни было формы жизни. Привычных форм жизни, как мы теперь знаем.
      Разумеется, вскоре на борту вспыхнул бунт. Толпа изголодавшихся пассажиров захватила грузовой отсек - тот самый "отсек для охлажденного груза". Считать ли это каннибализмом - употребление в пищу человеческих эмбрионов? Ответ не столь однозначен, как кажется... Как бы там ни было, капитан "Барса" ответил на этот вопрос однозначно и приказал расстреливать преступников. Результатом расстрелов стал настоящий каннибализм..... Положение ухудшалось с каждым днем, в итоге капитан, офицеры и большинство наиболее здравомыслящих пассажиров были убиты. Один из выживших, опытный инженер-генетик - некий доктор Эдвард Морроу - в отчаянии писал в своем дневнике: "Неужели это путешествие никогда не окончится? Мужчины и женщины ведут себя как дикие животные. Нет, я не должен так писать. Мои собратья хуже диких животных. Ни одно животное не способно настолько деградировать". Хорошо запомните эти слова: они объясняют многое из того, что произошло потом. Спустя много дней звездолет достигнет еще одной звезды, и Бастэйбл, третий помощник, выразит надежду, что одна из ее планет пригодна для жизни. Морроу пишет: "Если этого не произойдет, нам конец. Последний из выживших умрет, обгладывая куски плоти с человеческой кости".
      Звездолет осторожно приблизился к планете, у которой еще не было имени. Она выглядела пригодной для обитания. Было устроено всеобщее собрание, и третий помощник сообщил: посадку придется совершить в высоких широтах. Ему возразили. Приземляться следует там, где есть приемлемые климатические условия. Никто не сможет совершить долгий переход по ледяной пустыне. После долгих споров Бастэйбл принял их требования. Но если он не сумеет посадить звездолет по приборам, погибнут все - и он, и пассажиры.
      Он сумел посадить корабль, как нам известно. Он сумел посадить корабль с первого раза. И не смог этого пережить. Едва все закончилось, он вернулся в свою каюту, достал бутылку спирта, которую бережно сохранял все это время, и усидел ее в одиночку. Как и остальные, он находился в состоянии крайнего истощения, и это его убило. В связи с его смертью в дневнике Морроу появляются весьма нелестные высказывания о человеческой расе.
      Хотя выжили немногие, колония могла быть основана. Она могла даже просуществовать некоторое время. В живых осталось десять мужчин - девять пассажиров, включая самого Морроу, и молодой бортинженер - и шесть женщин, из них четыре молодые девушки. Морроу убедил своих сотоварищей, что шансы на выживание возрастут, если у них появятся "недо-люди", которых можно использовать в качестве рабочей силы. В этом катаклизме уцелели только кошачьи эмбрионы, но Морроу был профессионалом. При поддержке бортинженера ему удалось подготовить инкубаторы; все прочее было достаточно вынести из грузового отсека.
      Новая запись в дневнике: "Первый образец растет превосходно, несмотря на скорость роста. Я чувствую себя... отцом. Я спрашиваю себя: почему мои дети должны считаться недо-людь-ми? Я могу сотворить их людьми - и они будут людьми в большей степени, нежели безволосые человекообразные, которые в один прекрасный день заселят этот новый мир..." О гибели людей со "Снежного Барса" он упоминает лишь вкратце. Подозреваю, он знал больше, чем написал. Например, о том, чем отравились Мэри Литл, Сара Грант и Делия Джеймс. Еще один интересный вопрос: сорвался ли Дуглас Каррик с утеса или же его столкнули. И зачем Сьюзан Петтифер и Уильям Хьюм отправились к реке, где утонули? Прошу отметить, что Мэри, Сара, Делия и Сьюзан были здоровыми женщинами и могли иметь детей. Затем, продолжая трудиться в лаборатории, Морроу собрал перегонный куб и вскоре имел в распоряжении весьма крепкий ликер из перебродивших ягод и злаков. Оставшихся в живых мужчин и женщин происходящее совершенно не беспокоило. Тем временем Морроу успешно активировал команду роботов, которая обнаружилась в грузовом отсеке, и люди были ему больше не нужны. Он не прилагал никаких усилий, чтобы убрать своих коллег - куда больше его заботили "первенцы", которые быстро росли и набирались сил. Он просто позволял этим людям умереть своей смертью или погибнуть во время охоты на диких животных.
      - О да, - произнес Кейн. - Я так и - и знал. Морроувиане - не-граждане.
      - Я еще не закончила, капитан Кейн. Морроу был настоящим Пигмалионом от генетики. И он влюбился в одно из своих созданий. Он так и назвал ее Галатея.
      - Как рома-антично... - прокомментировал Кейн.
      - Почему бы и нет? Он женился на ней - вероятно, решив, что не стоит впадать в крайности, и некоторые законы его народу необходимы. Поэтому он узаконил свой брачный союз.
      - Весьма нео-ожиданный шаг, - усмехнулся Кейн.
      - Впрочем, это не помешало ему завести нескольких любовниц...
      - Итак, Морроувианский идол тоже сдел-лан из праха.
      - Как и все мы, капитан - или я не права?
      - Значит, эт-ти записи до-оказывают, что люди могут вступать в ин-нтимную связь с "недо-людьми". Впрочем, можно было и не цитировать эти за-аписки извращенца. Среди нас есть эк-ксперт по извра-ащениям. Ком-мандер Граймс, что скажете?
      - Джон! Зачем ты это сделал? Только не говори мне, что вы с Майей...
      - Я не стал бы рассказывать тебе... но ты сама заговорила об этом.
      - Значит, ты переспал с ней. Надеюсь, ты хотя бы получил удовольствие.
      Кейн ехидно фыркнул.
      - Пожалуй, я предо-оставлю вам выяснять семейные отношения, а сам вернусь на кор-ррабль и о-отпраачю отчет на Линдис-фарн. Прекрас-сный день, господа.
      - Подождите! - крикнула Мэгги. - Я еще не закончила.
      - Не думаю, что это изменит мо-ое мнение. "Нед-до-люди" - это "нед-до-люди" и являются обыкно-овенным имуществом. Точка.
      - Подведем итог, - негромко проговорила Мэгги, - любые существа, способны вступать в интимный контакт с настоящими людьми и давать жизнеспособное потомство, могут также считаться людьми.
      - И к че-ему это было сказано?
      - У Морроу и его создания были дети.
      - О да, он пис-сал об этом. И сколько очаро-овательных котят воз-зилось в постели его жены, пока он гу-улял?
      - Наследственность Морроу сильнее всего на Севере Австралии, среди поселенцев, носящих его имя.
      - А дока-азательства?
      - Морроу еще ближе к людям, чем остальные морроувиане. Лишь у некоторых женщин есть рудиментарные соски. А их взгляд на окружающий мир? Вы же сами видели. Вся эта церемония с салютом, что вы устроили для Жанин..... И церемония, которую она устроила для вас.
      - О да. Впо-олне допускаю. Но я думаю вот-т о чем. Опл-лодотворение. Ес-стественное. Если не оши-ибаюсь, старина Морроу занимался генной инженерией. А эти ребята могут скрестить мура-авья со слоном..... Мне жаль, мне де-ействительно очень жаль. Столько у-усилий... Ладно, пусть Федерация вын-носит свой вердикт, а мне по-ора чинить реактор.
      - У меня есть более веские доказательства, подтверждающие мнение капитана Лэзенби, - сказал Данзеллан.
      - Неу-ужели, капитан? Вы же не биолог. Вы так-кой же судо-вла-аделец, как и я.
      - Даже если и так... - казалось, Динзеллан вспомнил нечто забавное. Даже если и так... Вы знаете, что с того дня, как я высадился на Морроувии, прошло двести двадцать местных дней, то есть примерно двести семьдесят стандартных...
      - Я считаю в ум-ме не хуже Вас, капитан.
      - Нисколько не сомневаюсь, капитан Кейн. Вы женаты? У вас есть семья?
      - На два вопрос-са один ответ-нет.
      - Ладно, это не важно. Видите ли, во время первого визита "Шнауцера" мой второй помощник, мистер Деламер, имел неосторожность... м-м... уединиться с Табитой, дочерью королевы Мельбурна. Вскоре стало известно, он что наломал дров и заварил кашу. Этому желторотому идиоту не пришло в голову запастись контрацептивами прежде чем флиртовать с девушкой. Впрочем, он втюрился в нее по уши... и снова напросился на "Шнауцер", хотя я не был в восторге от этой затеи. Теперь он хочет сделать из нее честную женщину опять-таки, как всем известно. Но Лилиан, мамаша Табиты, не разрешает ему жениться на ней, пока тот не согласится пойти на некоторые уступки, в соответствии с местными порядками. То есть взять фамилию "Морроу". Пока он и слышать об этом не хочет... но, конечно же, он сдастся. "Линии Звездного Пса" нужны свои люди на этой планете. Конечно, титул королевы не является наследственным... но на практике обычно все происходит иначе.
      - Что за вздор? - резко спросил Кейн. Данзеллан вспыхнул.
      - Табита подарила Деламеру сына, - сухо произнес капитан.
      - И скольк-ко у нее дружков по окрестностям?
      - По ее словам, ни одного. Но главное, я видел ее малыша. У всех морроувианцев курносые носы. У мальчика, как и у его отца, Деламера длинный и заостренный. Сходство поразительное...
      Кейн не был готов признать поражение.
      - Тест на от-цовство...
      - По первому требованию, капитан Кейн, - сказал Граймс. - Не забывайте, что у меня на корабле есть биологц - равно как и другие ученые, - он обернулся к Данзеллану: - Капитан, мистер Деламер с вами? Пригласите его сюда, обмоем его малыша!
      - Можете утопить его в ша-ампанском! - прорычал Кейн, проталкиваясь к выходу. В дверях он едва не столкнулся с Майей.
      - Джон, я все еще голодна, - жалобно проговорила она. - Они сказали мне, что мороженое закончилось...
      - Давай, - сказала Мэгги. - Сделай доброе дело. Выдели ей эскимо на палочке - это будет лучшим доказательством твоей любви.
      - Я непременно дам тебе еще мороженого, - пообещал Граймс, глядя на нее со смесью жалости и раздражения. От него не укрылось, что Данзеллан разглядывает Майю снисходительным и лукавым взглядом.
      Морроувиане, благодаря прозорливости и мастерству Морроу - он подобрал для них оптимальный период беременноети - были спасены от Дронго Кейна и ему подобных. Но они оставались беззащитны перед вторжением Большого Бизнеса, который представляла "Линия Звездного Пса".
      Или не столь уж беззащитны?
      Что ж, подумал Граймс. Не исключено, что в будущем морроувиане устроятся весьма неплохо, благодаря своему врожденному кошачьему обаянию... в основе которого, конечно же - самый невероятный эгоизм.
      ВОРОТА В НИКОГДА
      Как всегда, посвящается Сьюзан.
      1
      Коммодор Джон Граймс не любил офицеров таможни. В его личной табели о рангах они стояли наравне со сборщиками налогов, а возможно, и еще ниже. А сборщиков налогов, как известно, не любит никто - разве что их собственные жены и дети. И при этом любому, кто отправляется в путешествие, приходится иметь дело с таможенниками - ив первую голову профессиональным астронавтам.
      Вот и теперь Граймс ощутил тоску, когда его секретарша мисс Павани сообщила ему, что шеф таможни порта Форлон желает с ним встретиться. Не то чтобы коммодор был слишком занят. В данный момент единственным объектом, требующим внимания, была складская записка, присланная старшим офицером "Мандрагоры Приграничья", уже щедро изрисованная синим карандашом Граймса.
      Коммодор оторвался от своего занятия.
      - Скажи ему, что я занят, - отозвался он раздраженно.
      Мисс Павани затрепетала, как испуганная лань.
      - Но, сэр, он говорит, что это важно. К тому же он начальник таможни.
      - А я начальник космической службы Приграничья. Плюс к этому - офицер, и под моим командованием, по слухам, находится Резервная Флотилия Миров Приграничья.
      - Но он ждет, сэр.
      - Гхм...
      Ну да... помнится, брат мисс Павани - младший инспектор таможни. Интересно, как это родственника этой симпатичной девчушки угораздило получить такую должность?
      - Ну хорошо, пусть войдет.
      "Интересно, что на этот раз?" - подумал Граймс. Однажды чрезмерно рьяный таможенник поднял шум из-за пары бутылок джина, которые владелец "Василиска Приграничья" провез в обход таможни сверх количества, разрешенного для личного потребления. В другой раз причиной скандала послужили карибские сигары, не заявленные в декларации. Их нашли на "Грифоне Приграничья" в каюте третьего помощника. И что прикажете делать по этому поводу? Немедленно разослать по всем кораблям циркуляры - практические руководства к действию? Допустим - но что дальше?..
      Он представил себя коммодором Флотилии Приграничья (каковым являлся до того, как, по выражению астронавтов, "пустил корни") и мысленно написал от его имени письмо самому себе - Командующему Флотилией.
      "Сэр, передо мной ваше распоряжение номер такой-то. В кратчайшее время я уберу его с глаз долой. Искренне ваш..."
      - А, коммодор. - Размышления Граймса прервал Жозия Биллинхарст, начальник таможенной службы.
      - Мистер Биллинхарст, - поднялся Граймс, всем своим видом излучая радушие. Ничего не поделаешь, приходится делить космопорт с этим типом. Заходите, заходите. Добро пожаловать в Дом Свободы. Здесь можно даже плевать на ковер и называть кота ублюдком.
      Биллинхарст вздрогнул - на что и было рассчитано: для Граймса не было секретом, что его гость терпеть не может фамильярности и грубоватых шуточек вроде этой. Тем временем шеф таможни грузно опустился в кресло с противоположной стороны массивного стола. Из-за чрезвычайной полноты Биллинхарст явно чувствовал себя неуютно в форме с золотыми галунами, которая к тому же была ему не слишком к лицу. Каждый раз, наблюдая эту картину, Граймс задавался вопросом: какому гениальному извращенцу пришло в голову заставить врагов человечества вроде Биллинхарста носить китель?
      - Кофе, мистер Биллинхарст?
      - Если можно, коммодор.
      Вошла мисс Павани с двумя чашками на подносе. Еще одна такая улыбка - и наш жирный дружок назначит твоего братца старшим инспектором.
      - Чем обязан? - осведомился Граймс.
      - Думаю, ничем, - Биллинхарст позволил себе улыбнуться, но тут же его физиономия вновь стала скорбной, как у раскормленного бладхаунда*. - Но, возможно, мне потребуется ваша помощь.
      ______________ * Порода розыскных собак. (Прим. ред.)
      - В какой из сфер моей деятельности?
      - Во всех, если можно, - он звучно отхлебнул из чашки. - Отличный кофе.
      - Импортный. Налог уплачен.
      - Я и не сомневался. Но, откровенно говоря, коммодор, если бы он был куплен... не в магазине... то есть за него не был уплачен налог, меня бы это не слишком взволновало.
      - Вы меня удивляете, мистер Биллинхарст.
      Биллинхарст вздохнул.
      - Все вы, астронавты, одинаковы. Как будто для вас нет врага злее таможенника. Наверно, вы думаете, что я прыгаю от счастья, когда кто-нибудь из младших офицеров попадается на контрабанде?
      - Я об этом просто не думал, - отозвался Граймс. - Лучше скажите мне, кто залетел на сей раз? В порту стоит один-единственный корабль "Мандрагора Приграничья". Если мне не изменяет память, самым тяжким преступлением, которое вменяли кому-либо из ее команды, - это попытка пронести на борт бутылку шотландского виски, которой не оказалось в декларации.
      - Никого из них я не обвиняю, коммодор.
      - Неужели?
      - Не я издаю законы, коммодор Граймс. Но моя прямая обязанность следить, чтобы их соблюдали. Правительство постановило, что импорт определенных предметов роскоши облагается налогом, и определило, какой объем товаров пассажиры и члены экипажа могут ввозить беспошлинно. Но к нарушению вышеперечисленных пунктов - и вам это прекрасно известно - я отношусь достаточно снисходительно.
      Граймс неохотно согласился.
      - Обычно мы закрываем глаза на то, что ребята провозят выпивку или сигары - для себя. Мы тормозим их только в тех случаях, когда товар явно куплен на продажу.
      - Гхм.
      - Коммодор, некоторые товары запрещены к ввозу. Вы много путешествовали и знаете, что во многих мирах к наркотикам такое же отношение, как у нас к табаку, алкоголю... или даже чаю или кофе.
      - Франциске... - заключил Граймс.
      - Да, Франциско. Я читал об этой планете, но у меня не возникло никакого желания ее посетить.
      - Странный мир. Половина ее жителей сделала из религии опиум, а другая превратила опиум в религию.
      - Хорошо сказано, коммодор. Значит, я могу не напоминать, что наркотики, а в особенности галлюциногены, запрещены в Мирах Приграничья.
      - Ну, нам и без них неплохо.
      - Вам, коммодор - может быть. Но кое-кто без них жить не может. А спрос всегда рождает предложение.
      - Контрабанда?
      - Именно.
      - Ас чего вы взяли, что это контрабанда? Может быть, у кого-нибудь грибная плантация в паре миль от космопорта? Или какой-нибудь доморощенный химик варит ЛСД у себя на кухне?
      - Не забывайте: в этом направлении мы работаем рука об руку с полицией, коммодор. Факты указывают на незаконный ввоз.
      - И какой помощи вы ждете от меня? Я не полицейский и даже не таможенник.
      - Вы - лицо, облеченное властью, как и ваши капитаны. Я прошу только о сотрудничестве.
      - Все это четко расписано в регламенте компании. За контрабанду полагается наказание в виде моментального увольнения, - сказал Граймс.
      - Только для тех, кого поймали, - заметил Биллинхарст.
      - Не вижу разницы.
      - Не пойман - не вор, и вы это знаете, коммодор.
      - Хорошо. Я выпущу соответствующе распоряжение. - Я ожидал от вас большего, коммодор Граймс.
      - А что еще я могу сделать? - Коммодор вздохнул. - И с чего вы взяли, что это именно наши корабли? Большинство из них летают в Восточный Круг... и мне доподлинно известно - более того, я в этом уверен: там не производят ни сырья, ни наркотиков. Ни на Фарне, ни на Меллисе, ни на Стрее, ни на Гроллоре.
      - "Динго Приграничья" обслуживает торговые рейсы между Лорном и Эльсинором, там проблем из-за наркотиков никогда не возникало. Но в порты Сектора Шекспира кто только не прилетает. "Вомбат Приграничья" большей частью летает на Роб Рой, что в Империи Вэйверли*. До сих пор вэйверлианцы получали свой шотландский виски и вполне этим довольствовались. Но порты Вэйверли свободно торгуют со всей Галактикой.
      ______________
      * Роб Рой и Уэйверли (Веверлей) - персонажи романов Вальтера Скотта. Похоже, комиссия по наименованию планет состояла из поклонников классической английской литературы... (Прим. ред.)
      - Гхм... И все равно я никак не возьму в толк, к чему весь этот шум вокруг химикалий, которые якобы расширяют сознание. Ведь они свободно продаются по крайней мере на тысяче планет?
      - Но здесь, - твердо ответил Биллинхарст, - их употребление запрещено законом.
      - Если людям что-то нравится, это следует запретить, - усмехнулся Граймс. - Не помните, кто сказал, что закон похож на осла?
      - Мне не нравится ваша позиция, коммодор Граймс, - с осуждением произнес Биллинхарст.
      - Временами я сам себе не нравлюсь, - скорбно отозвался коммодор. - Но как бы то ни было, я составлю циркуляр.
      - Спасибо. Уверен, что от него будет много проку, - ответил Биллинхарст.
      "Чертов ехидный ублюдок", - подумал Граймс.
      2
      Тем же вечером он решил обсудить сложившуюся ситуацию с женой.
      - Приходил этот мерзкий боров Биллинхарст, - сообщил он.
      - И что ты натворил на этот раз? - спросила Соня.
      - Ничего, - сокрушенно вздохнул Граймс.
      - Значит, кто-то из твоих капитанов или офицеров?
      - Насколько мне известно, тоже нет.
      - По-моему, наш дорогой мистер Биллинхарст не настолько тебе симпатизирует, чтобы зайти просто поболтать о погоде.
      - Можешь повторить еще раз, - ответил коммодор, и его оттопыренные уши ярко запылали. - Я его тоже терпеть не могу. Как и любого из его своры.
      - Но без них не обойтись, - заметила она. Граймс укоризненно посмотрел на супругу.
      - Что я слышу! Черт возьми, ты же офицер разведки, хотя и в запасе!
      - И зачем долбить мне это по сто раз?
      - Ничего я не долблю. Просто я прихожу к выводу, что у офицеров разведки и офицеров таможни много общего.
      - Ты недалек от истины. По сути, мы тоже из породы ищеек. Разведотдел Службы Контроля иногда сотрудничает с руководителями таможенных служб.
      - Биллинхарст зазывал тебя в свою контору? - жестко спросил Граймс.
      - Нет, конечно, нет. Он представляет правительство Конфедерации, а моя Комиссия офицеров запаса, насколько тебе известно, подчиняется Федеральной Исследовательской и Контрольной Службе.
      - Но после свадьбы ты стала гражданкой Конфедерации.
      - Как частное лицо - да. Для Миров Приграничья я гражданское лицо. Конечно, если с Земли придет приказ командования... Помнишь, как когда-то я получила приказ работать с тобой? Если прикажут, мне придется работать и на Биллинхарста.
      - Гхм... Искренне надеюсь, что этого не произойдет.
      - Искренне надеюсь, что теперь ты объяснишь, что стряслось. Я понимаю, что ты не питаешь к Биллинхарсту нежных чувств. Но ведь он просто выполняет работу, за которую ему платят.
      - Ну почему налогоплательщиков обязывают оплачивать содержание их кровных врагов? - риторически спросил Граймс.
      - Так было всегда - это часть цены, которую мы платим обществу, ответила она. - Ладно, будем считать, что ты ввел меня в курс дела - в том, что касается тебя и мистера Биллинхарста.
      - Хорошо. Ты прекрасно знаешь, что в Мирах Приграничья нравы куда строже, чем на Земле и в старых колониях. По сравнению с ними мы просто пуритане.
      - Неужели? Я почему-то не слышала о жертвах репрессий...
      - Может быть. Просто я сравниваю отношение к наркотикам здесь и, допустим, на Земле. На нашей общей родной планете марихуану продают почти так же свободно, как и сигареты. А здесь, в Приграничье, она запрещена. Более мощные галлюциногены можно купить, только имея лицензию на их использование - даже "Райскую росу", которую гонят на Арриде. А здесь они запрещены. Я мог бы продолжить...
      - Не утруждайся. Итак, кто-то распространяет наркотики, и Биллинхарст подозревает твоих ребят. Верно?
      - Верно.
      - И он хочет, чтобы ты в этом разобрался. Так?
      - Так.
      - И что ты собираешься предпринять?
      - Я уже предпринял. Составил циркуляр типа "следует прекратить подобную практику" и разослал его владельцам и капитанам кораблей. Обратил их особое внимание на правило № 73 регламента флотилии Приграничья: "За попытку провоза контрабанды следует наказание в виде немедленного увольнения".
      - Думаешь, этого будет достаточно? - спросила она.
      - Сколько раз вижу, столько раз замечаю, что твое отношение к происходящему понять практически невозможно.
      Тонкое лицо Сони застыло, в зеленых глазах вспыхнул укор.
      Граймс смутился.
      - Я не офицер таможни, - твердо произнес он. - И могу повторить еще раз: не офицер таможни. И благодарю за это всех богов Галактики. Далее: с тех пор как человек слез с дерева, он только и делает, что потребляет наркотики самого разного толка - чай, кофе, алкоголь, табак, вытяжку из священных грибов, индейскую марихуану... Чтобы не замечать, что мир состоит из острых углов. Да, в чрезмерных количествах большинство этих снадобий - а может быть, и все они - опасны. Но ведь это касается не только наркотиков. Например, можно умереть от переедания.
      - Кстати, раз уж об этом зашла речь: тебе не помешает немного потрудиться и сбросить фунт... или три... или четыре... или пять... - мягко вставила Соня.
      Граймс проигнорировал шпильку.
      - Биллинхарст просто покушается на святая святых - права человека на свободу выбора.
      - Выбора чего?
      - Выбора собственного пути в ад. Странно, но в тех культурах, где свобода выбора считается неотъемлемым правом человека, мало кто рискует воспользоваться этим правом. Но когда закон, в соответствии со своим здравым смыслом, заявляет: "Ты должен быть хорошим", - это совсем другое дело. Вспомни, как несколько лет назад в Атлантии пытались запретить употребление алкоголя. В результате многие из тех, кто не пил, стали пить. Те, кто пил умеренно, стали пьяницами, а пьяницы спились окончательно. А вот люди, которые торговали спиртным из-под полы, неплохо нажились.
      - Да, весьма неплохо, - отозвалась Соня. - Люди вроде Дронго Кейна, который вечно возглавлял список твоих недругов. А теперь какой-то гений обнаружил, что Приграничье - это идеальный рынок сбыта наркотиков, и решил осчастливить человечество. Скажи мне, Джон, если бы ты знал, что один из контрабандистов - Дронго Кейн... неужели и тогда ты бы отделался дурацкими циркулярами, которые никто никогда не читает?
      Граймс усмехнулся.
      - Чтобы ответить на твой вопрос, придется бросить монетку Просто я не знаю, до чего дойду раньше: возлюблю Дронго Кейна или соглашусь работать в одной упряжке с Биллинхарстом.
      3
      Когда Граймс прибыл в порт Дальний на Ультимо, его настроение оставляло желать лучшего. Дело, которое заставило его покинуть порт Форлон, было слишком срочным, чтобы дожидаться обычного рейса. Коммодору пришлось выбить дальний буксир "Маламут Приграничья". Это суденышко вполне оправдывало свое название* - маленькое, но мощное, созданное специально для тех случаев, когда требуется преодолеть большое расстояние за короткое время. К тому же старая жестянка была до отказа набита оборудованием, созданным по последнему слову техники.
      ______________ * Маламут - эскимосская ездовая лайка. (Прим. ред.)
      Посадка, как всегда, была впечатляющей. Капитан Вильямс включил инерционный двигатель как раз в ту секунду, по истечении которой "Маламут" вместе с экипажем должны были размазаться по бетонному покрытию космодрома.
      - Я чуть было не расстался с завтраком, - холодно заметил Граймс. Конечно, не самая страшная потеря в моей жизни...
      Капитан буксира от души расхохотался. Они с Граймсом были старыми приятелями и пролетели вместе не одну тысячу парсек на "Дальнем поиске". Вильямс обычно исполнял обязанности второго помощника.
      - Вы же сами просили побыстрее, Шкипер. А что касается завтрака... Что поделать, моя малютка - не лайнер альфа-класса.
      - Да неужели? Ты меня удивляешь, Вильямс.
      Глядя на экран монитора, Граймс следил за машиной, которая мчалась по посадочному полю к "Маламуту". Под легким навесом в ней сидели двое: Жиль, капитан порта, и Данбар, шеф местной космической службы. Корабль был приписан к порту одного из миров Приграничья, поэтому экипаж был избавлен от необходимости проходить таможенный досмотр, а также проверку иммиграционной и медицинской служб.
      - Пойду разузнаю, в чем там дело, и дам вам знать, куда отправить мой багаж, - произнес коммодор.
      - Может, останетесь на корабле, Шкипер?
      - Если в следующей жизни я окажусь сардиной, будет повод об этом подумать. Но не раньше.
      Граймс вошел в шлюзовую камеру. Дверь распахнулась, едва он протянул руку, и коммодор шагнул на медленно выползающий трап. Тем временем машина остановилась, Жиль и Данбар вышли из нее - оба сухопарые и высокие. Жиль, который был в форме, отдал честь, а Данбар сухо поклонился. Граймс кивнул в ответ.
      - Рад видеть вас, коммодор, - произнес Данбар.
      - Взаимно, капитан.
      - Не хотите ли немного освежиться, прежде чем приступим к делу?
      - Благодарю, не стоит. Мы перевели часы на местное время, пока добирались сюда, и жили по нему в течение последней недели. Так что я успел позавтракать до посадки, - коммодор взглянул на часы, - сейчас уже 9:30.
      - Совершенно верно, сэр.
      Граймс сел в машину на переднее сиденье, рядом с Данбаром. Жиль сообщил, что поднимется на борт и вместе с Вильямсом официально оформит факт прибытия. Данбар, не теряя времени даром, нажал на газ.
      Граймс с нескрываемым интересом разглядывал стоящие на космодроме космические корабли, мимо которых они проезжали: "Кугуар Приграничья", "Пантера Приграничья", "Отелло" с Шекспировских линий, "Графиня Эйширская" грузовой лайнер Королевской почтовой службы Вэйверли... Все, как в порте Форлон - за исключением погоды. Здесь над головой сияла лазурь, по которой плыли редкие белоснежные облака. Как это непохоже на унылое серое небо Лорна, вечно затянутое тучами - или естественного происхождения, или извергающимися из труб промышленных предприятий.
      Когда машина выехала за ворота, впереди раскинулся городской массив Дальнего. Позади белых и алых зданий возвышался покрытый снегом конус пика Предельный. Дорога, прямая, как стрела, бежала среди пшеничных полей. Там, где зелень сменялась золотом, трудились сборщики урожая, похожие на гигантских деловитых насекомых.
      "Ультимо, житница Приграничья, - думал Граймс. - Планета фермеров. Мир, где все, абсолютно все просто светится гостеприимством... так что скоро надоедает до смерти. В точности как Эльсинор - тоже фермерский мирок. Только тамошние жители торгуют не зерном, а молочными продуктами и страдают непреодолимой страстью к азартным играм..."
      - Где сейчас наш юный друг Плесхофф? - обратился он к Данбару.
      - В Центральной тюрьме, коммодор. Можно было, конечно, выпустить его под залог, но. я решил, что в этом случае у него появятся лишние проблемы.
      - А каково обвинение, если поточнее?
      - По нашим сведениям - участие в беспорядках. По мнению местных властей - еще и что-то связанное с наркотиками. Я собирался вызвать в качестве свидетелей капитана Гейнса и его старшего помощника. Но, если знаете, "Карибу* Приграничья" и так вышел из графика, а если искать ему замену, то мы потеряем еще больше времени. Правда, письменные показания они оставили.
      ______________ * Североамериканский дикий олень. (Прим. ред.)
      - Гхм... А вы что думаете, капитан?
      - А что мне остается? За час до старта юный болван проверял оборудование в командном отсеке, а Гейне со старшим помощником сидели в моем офисе и ждали, когда все будет готово. Инженеры провели предстартовую проверку инерционного двигателя, запустили тест на двадцатой мощности, и когда подошло время старта, оставили его работать на холостом ходу. Плесхофф врубил его на максимальную мощность, и старик "Карибу" взлетел, как ракета. Скажу вам откровенно, нас неплохо встряхнуло. А потом Плесхоффу взбрело в голову сесть за пульт и показать пару смертельных трюков. Он сбил радиомачту с контрольной вышки космопорта, а потом на бреющем полете пронесся над рыночной площадью Дальнего. К слову сказать, был базарный день, и это усугубляет ситуацию. Тем временем первому и второму помощникам удалось прорваться в командный отсек. Они угомонили нашего горе-пилота и вернули корабль на стоянку- как раз к тому моменту, как подоспела полиция, как всегда, под сиренами. Вой стоял на весь космопорт.
      - А сам он что говорит?
      - Что это была блестящая идея - в тот момент.
      - Гхм... Думаю, что каждый из нас, будучи младшим офицером, мечтал стать настоящим капитаном. Но наркотики... Думаешь, он балуется этой дрянью?
      - Думаю, да. Плесхофф прибился к довольно гнусной компании - его сверстники, бородатые парни и бритоголовые девчонки. "Люди-цветы", так они себя называют.
      - На Франциско некоторых людей называют "цветущими". Думаю, как раз им ребята и подражают.
      - Может быть. Скорее всего, компания, с которой он якшался, развлекалась... как они называют это дерьмо... "травой мечтаний". Тьфу!
      - Они ее курят?
      - Вот именно. В длинных фарфоровых трубках. Представь себе, они говорят, что привыкания к ней не возникает. Они говорят - пробивает не хуже алкоголя, а вреда никакого. Чуть ли не религию на этом основали.
      - И что, эта... "трава мечтаний" растет здесь?
      - На Ультимо? Да вы смеетесь, коммодор, - фыркнул Данбар. - Здесь каждый квадратный дюйм почвы должен родить священную пшеницу. "Траву" завозят контрабандой. Полиция и таможня с ног сбились, пытаясь перехватить курьеров. Но торговцы наркотиками соображают куда лучше, чем стражи порядка.
      Машина въехала в город и теперь мчалась по широкой улице. По обе стороны выстроились невысокие, но изящные каменные дома. Постепенно их сменили магазины, здания учреждений - чем ближе к центру города, тем выше. Наконец, машина выехала на огромную площадь с фонтанами и статуей в античном стиле - леди, гордо несущая на руках сноп пшеницы. Здесь сосредоточились главные административные здания - городская ратуша, публичная библиотека, церковь, аэрокосмическая служба, главное управление полиции и тюрьма. Последняя представляла собой круглую башню, причем окна были только на первом этаже. Несмотря на изящные пропорции, здание выглядело весьма неприветливо.
      - Я предупредил их о нашем визите. Пройдемте, - произнес Данбар.
      - Главное - чтобы нас оттуда выпустили, - отозвался Граймс.
      4
      Лейтенант полиции, который дежурил у входа на первый этаж, где размещалась администрация, оглядел Граймса и Данбара с ног до головы, словно оценивал, сколько лет они могут провести в этих стенах.
      - Слушаю? - рявкнул он.
      - Я - капитан Данбар, - представился шеф космической службы, - а этот джентльмен - коммодор Граймс.
      Полицейского словно подменили.
      - Чем могу помочь, джентльмены?
      - Мы бы хотели увидеть мистера Плесхоффа Полковник Варден сказал, что это не составит проблем.
      - Ах да, Плесхофф. - Лейтенант, крепкий смуглый молодой человек, полистал лежащую перед ним на столе книгу. - Он все еще у нас.
      "Просто Плесхофф, - подумал Граймс. - Никаких "мистеров". Как только оказываешься вне закона, можешь забыть о чинах и статусе".
      - Камера 729, - буркнул лейтенант и жестом повелителя подозвал констебля. - Бамбергер, проводи посетителей к заключенному Плесхоффу.
      - Но сейчас рабочее время, сэр.
      - Я знаю. Думаю, суверенное государство Ультимо может обойтись без его услуг в течение получаса... или немного дольше.
      - Пожалуйста, следуйте за мной, джентльмены, - Бамбергер, такой же коренастый, как и его начальник, повел посетителей к дверям лифта.
      - Констебль Бамбергер, номер 325252 - со мной два посетителя- коммодор Граймс и капитан Данбар, - произнес он, обращаясь к какому-то устройству, скрытому решеткой, потом снова повернулся к своим спутникам: - Пожалуйста, встаньте рядом со мной. Один справа, другой слева, - и снова к решетке: Констебль Бамбергер и посетители готовы.
      На долю секунды их ослепила вспышка. Интересно, подумал Граймс, как он получится на моментальной фотографии. Потом дверь отъехала в сторону, за ней оказалось совершенно пустое помещение, похожее на камеру. Панель управления в лифте отсутствовала. Как только констебль и его гости прошли внутрь, дверь бесшумно закрылась.
      - Тридцать третий этаж, - сказал Бамбергер.
      Легкий рывок продолжительностью в секунду - только это и указывало, что лифт начал подниматься.
      - Как я понимаю, роботы запрограммированы на выполнение приказов, которые поступают непосредственно от сотрудников тюрьмы, - заметил Граймс.
      - Не могу ответить на ваш вопрос, сэр.
      - Гхм... А лифты, полагаю, двигаются так медленно, чтобы в случае побега, пока заключенный будет спускаться в лифте с верхнего этажа, охране на первом этаже хватило времени, чтобы подготовить ему встречу.
      - Не могу ответить на ваш вопрос, сэр.
      - Но если эти устройства подчиняются только служащим, как заключенный воспользуется лифтом? - спросил Данбар.
      - В истории можно встретить немало случаев, когда охранники помогали заключенным бежать из тюрьмы, - ответил Граймс. - И далеко не всегда к их спинам были приставлены пистолеты или ножи.
      - Боюсь, мне не доведется увидеть, как Плесхофф дает взятку, - сказал Данбар. - Взятка с жалованья третьего помощника флотилии Приграничья... Мне и моего-то не хватит.
      - Гхм... - буркнул Граймс. Похоже, Бамбергер был бы рад переменить тему разговора. - А какую работу выполняют заключенные?
      - Плесхофф работает в мастерской, где собирают детали для проигрывателей, сэр, - ответил констебль. - Осужденным полностью выплачивается жалованье за выполненные работы, каковы бы они ни были. Если же суд еще не состоялся - даже если вина заключенного бесспорна - заработок выплачивают с вычетом платы за содержание. А после вынесения приговора заработок, конечно же, начинают перечислять на счет, где он накапливается.
      - Гхм... - Граймс повернулся к Данбару. - Я очень удивлен, что наш мистер Плесхофф до сих пор не предстал перед судом.
      - Его очередь еще не подошла, коммодор.
      - Вам скучать не приходится, - заметил Граймс, обращаясь к Бамбергеру.
      На каменной физиономии констебля впервые появилось легкое подобие выражения.
      - С этими "людьми-цветами" не соскучишься, сэр. Надышатся своей "травой мечтаний" так, что из ушей дым идет... а то, что творят после этого, и в страшном сне не приснится. С нормальными заключенными у нас никогда таких проблем не было.
      - Подозреваю, что и быть не может. Нормальные заключенные для вас - как семья.
      Бамбергер бросил на Граймса взгляд, полный ярости, и наступила гнетущая тишина.
      - Они начинают представлять серьезную опасность, - проговорил Данбар. Я о "людях-цветах".
      - Они были опасны изначально, - ответил Граймс. - Отработка фигур высшего пилотажа на космическом корабле весом в три тысячи тонн - не самое безобидное развлечение.
      - Тридцать третий этаж, - объявил Бамбергер и указал на открывающуюся дверь.
      Большинство помещений тридцать третьего этажа занимали мастерские. Сквозь все помещения неторопливо текли длинные ленты конвейеров. Здесь трудилось около ста человек, все как один в плотных серых комбинезонах, у каждого на спине и на груди номер. Вдоль конвейеров прохаживались бдительные охранники, одетые в синюю с серебром форму. Еще несколько охранников стояли у пулеметов на внутренних балконах.
      "А эти отвертки - неплохое оружие, - подумал Граймс, терзаясь недобрым предчувствием - И паяльные лампы... Правда, долго ли продержится заключенный, который попытается напасть на охранника? Думаю, не долго".
      Чтобы отвлечься, он посмотрел на изделие, которое проплывало мимо. Сборка была почти завершена. Да, похоже, у него дома найдется не один прибор с подобным происхождением.
      Один из охранников, на рукаве которого было больше серебряных нашивок, чем у других, направился к посетителям.
      - Коммодор Граймс, капитан Данбар? Как я понял, вы хотите увидеть Плесхоффа, номер 729. Можете воспользоваться комнатой отдыха. Она будет свободна до следующего перекура - минут сорок. Брамбергер, проводи туда джентльменов.
      - Есть, сержант.
      Комната отдыха оказалась мрачной, серой и унылой. Впрочем, кто-то догадался поставить в ней автомат с холодной водой, кофе и чаем. Бамбергер поинтересовался, не желают ли посетители чего-нибудь из перечисленных напитков. Данбар отказался, и констебль наполнил два бумажных стаканчика для себя и Граймса. Черная жидкость, которая оказалась там, была тепловатой и горькой и походила на все что угодно, кроме кофе.
      Двое охранников ввели Плесхоффа. Граймс узнал этого молодого человека: когда-то тот проходил собеседование на соискание места во флотилии Приграничья. Собеседование прошло успешно, и юноша стал младшим офицером на трансгалактическом клипере.
      Во время очередного круиза по мирам Приграничья он познакомился с девушкой из Дальнего космоса. Если коммодору не изменяла память, они даже поженились... точно, парнишка подавал рапорт, просил отпуск на время медового месяца. И вроде бы капитан корабля, на котором летал Плесхофф, мельком упомянул, что не так давно их брак распался.
      Обычно офицера или астронавта можно узнать всегда, в любой одежде... и даже без оной. Плесхофф явно был исключением. Даже если сейчас нарядить его в форму, он все равно будет выглядеть самым обычным молодым человеком... точнее, сильно напуганным молодым человеком.
      "Хоть на бандита не похож, и то хорошо", - подумал Граймс.
      - Нельзя ли оставить нас наедине с... заключенным? - спросил он, обращаясь к охранникам.
      - За этих джентльменов поручился полковник Варден, - вставил Бамбергер.
      - Вы коммодор Граймс, сэр? - проговорил один из охранников. - Тот самый коммодор Граймс?
      - Насколько мне известно, в данном пространственно-временном континууме таковой существует в единственном экземпляре, - отозвался вышеупомянутый коммодор.
      Этот диалог явно озадачил Бамбергера.
      - Мы должны спросить разрешения у сержанта, - с сомнением в голосе произнес он.
      Но сержант не возражал, и спустя несколько минут Граймс, Данбар и Плесхофф остались в комнате отдыха, предоставленные сами себе. Начальники космических служб расположились на тяжелой деревянной скамье. Молодой офицер устроился напротив в кресле, которое выглядело куда более жестким.
      5
      - Ну, мистер Плесхофф, что вы скажете в свое оправдание? - строго спросил Граймс.
      - Думаю, моих извинений будет явно недостаточно, сэр.
      - Разумеется, недостаточно, - отозвался коммодор... и про себя подумал: "Знал бы ты, парень, до чего мне жаль видеть, как ты ломаешь себе карьеру".
      - Могу предположить, сэр, что на моей работе во флотилии Приграничья можно поставить крест, - проговорил Плесхофф.
      - Боюсь, мистер Плесхофф, вы можете вообще поставить крест на полетах в космос. После ваших выкрутасов квалификационному аттестату придется сказать "прощай". Тут уж ничего не поделаешь. Но думаю, что мы не будем настаивать на полном возмещении ущерба.
      - Спасибо, сэр.
      - Не стоит благодарности, мистер Плесхофф. Вы списаны и можете пускать корни. Придется пройти курс лечения от наркотической зависимости. Я поговорю с нашими юристами, может быть, им удастся что-то для вас сделать.
      - Спасибо, сэр.
      - Но вы можете сделать кое-что и для меня.
      - Все, что в моих силах, сэр, - с жалобным рвением ответил Плесхофф.
      - Буду с тобой откровенен... можно, мы перейдем на "ты"? До сегодняшнего дня я не считал наркоторговлю серьезной проблемой. Я полагал: туманить себе мозги или нет - личное дело каждого. Мне и в голову не приходило, что человек, занимающий серьезную ответственную должность, может... сесть на иглу. Это так называется?
      - Но я не кололся, сэр. Я всего лишь раз покурил "траву мечтаний"... мне сказали, что она действует всего одну ночь.
      - Кто именно сказал?
      Лицо юноши окаменело.
      - Не надо их впутывать. Это мои друзья, - пробормотал он.
      - Ты хочешь сказать, что она - твой друг.
      - Да, - кивнул молодой человек. - Я был так одинок, сэр. С тех пор, как мы с Шейлой решили расстаться. А потом здесь, в порту Дальнем, я встретился с девушкой. В парке. После полудня я отправился в увольнение и решил прогуляться. Знаете, как это бывает, сэр. Вы встречаете кого-нибудь, и внутри вас словно что-то вспыхивает. Она похожа на девушек, с которыми я встречался дома. Вы понимаете - более раскованные, чем местные, более открытые... иначе одеваются, иначе разговаривают. В тот вечер мы пошли поужинать в небольшой ресторанчик. Интимная обстановка. Свечи на столе и все такое. Меню на черной доске. Мне и в голову не приходило, что здесь существуют подобные места. Так мы провели наш первый вечер. Потом еще один, и еще. Мы... подружились. Наш корабль ходил в регулярные рейсы, но в Дальнем мы садились каждые три недели. Чуть больше, чуть меньше... Ну и однажды... он слабо усмехнулся, - это произошло. Разумеется, у нее были и другие приятели. Примерно одного с ней возраста. Она пригласила меня на вечеринку. Там была музыка, много выпивки, кое-что пожевать. Мы все время танцевали и разговаривали. Вы понимаете. А потом поднялся парень - хозяин вечеринки и сказал: "Всем тихо! Тишина в зале! У меня объявление!" В общем, сказал, что толкач с товаром наконец прибыл, и ворота в никуда открыты. Я сначала ничего не понял. Он тем временем начал раздавать фарфоровые трубки, такие длинные, изящные, а потом принес что-то вроде зеленоватого табака. "Что это?" спросил я у своей девушки. А она сказала: "Ты когда-нибудь курил травку? И только не говори после всего, что у нас было, что ты чурбан".
      - Чурбан? - переспросил Граймс.
      - Ну знаете, скучный тип, который придерживается строгих взглядов и соблюдает всякие условности - так они их называют. Конечно, я ответил, что я не чурбан. А она сказала: не верю, потому что ты ни разу не пробовал "траву мечтаний". Я слышал об этой траве, но как она выглядит, понятия не имел. Когда я учился на пилота в академии, двоих кадетов со старших курсов выгнали за курение травки. В регламенте трансгалактических клиперов было что-то такое - вроде ее даже проносить на корабль запрещается. Мне не слишком хотелось пробовать эту травку, и я ей напомни ч, что мы завтра взлетаем. "Завтра утром ты будешь чист, как стеклышко", - уверила она. И добавила, что полное удовольствие от нее можно получить, когда куришь с человеком, который тебе не безразличен. Если я не хочу курить с ней, она покурит с... неважно с кем. Знаете, как это бывает, сэр. Когда девушка скажет - и ты сотворишь такое, что прежде и в голову бы не пришло.
      - Господи! Женщина соблазнила меня, и я пал, - продекламировал Граймс.
      - Кто сказал это, сэр?
      - Его звали Адам. Задолго до тебя и даже до меня. Продолжай.
      - Ничего приятного не было, сэр. В смысле, когда я курил. Мы курили, передавая трубку друг другу. Мне казалось, я вдыхаю нечто от нее, а она - от меня. Мы дышали чем-то жидким, текучим, будто это был не дым. Теплая, сладкая, шелковая жидкость. Мы так и курили, и одновременно занимались... еще кое-чем, - Плесхофф густо покраснел. - И другие вокруг нас делали то же самое. Необязательно девушка с парнем. Девушки с девушками, и парни с парнями. Свет постепенно угасал и становился таким красноватым, как кровь. Но мне не было страшно. Было... тепло и... уютно. Раздавался звук, будто бьется сердце. Возможно, я слышал, как бьется мое собственное сердце, или ее сердце, или сердца всех нас. Мы были так близки, мы двое, и мы все. И...
      А потом - оргазм. Вроде бы все как обычно, но... как бы сказать слова поточнее... Вы можете представить оргазм как взрыв, не просто вспышка, а взрыв? А потом я начал медленно, очень медленно падать в темноту. Глубокую бархатную теплую темноту...
      - И что дальше?..
      - А потом наступило утро. Почти все, кто был в комнате, проснулись. Наверно, это все выглядело отвратительно - голые люди спят вповалку на полу, рассвет только забрезжил... Но я не чувствовал никакого отвращения. Мне было хорошо как никогда, просто на удивление. И всем остальным тоже - понятия не имею, откуда я это знал, но это было так. Кто-то сварил кофе - я никогда раньше не пил такого вкусного кофе. Аромат такой, будто зерна только что обжарили. А сигаретой можно было наслаждаться, как самой лучшей сигарой. Мне очень хотелось остаться и позавтракать вместе с остальными, но нужно было возвращаться на корабль. Ведь мы должны были улетать. Итак, я вернулся на корабль. Я чувствовал себя восхитительно - я был на вершине мира, на вершине всех миров. У меня любое дело само собой ладилось.
      - Включая проверку двигателя, - заметил Граймс.
      Вдохновенное лицо Плесхоффа превратилось в каменную маску.
      - Да, сэр. Двигатель. Я стоял на мостике в командном отсеке. И заметил, что инерционный двигатель уже на холостом ходу. И неожиданно мне в голову пришла идея. Почему бы не показать старому уроду... простите, сэр, я хотел сказать, что Старик - не единственный, кто способен управлять кораблем. Я знал, что он сидит в офисе Данбара, и решил сыграть с ним шутку: пусть увидит, как его драгоценный "Карибу" взлетит без него.
      - Гхм... Отличная шутка, - проговорил Граймс. - Можешь считать себя счастливчиком: ты умудрился никого не убить и не покалечить. Гхм... У меня предложение: сообщи властям, как звали твою подружку, с которой ты пошел на эту несчастную вечеринку. Впрочем... местная розыскная служба сама с этим справится, я уверен. А вот настоящий виновник - это, несомненно, толкач. Если бы ты сказал, как его звали, то смог бы смягчить себе наказание.
      - Я не могу, - грустно ответил Плесхофф. - А если и мог бы, то не сказал.
      Граймс печально покачал головой.
      - Не знаю, что тебе светит, когда выйдешь отсюда. Но за что бы ты ни взялся, советую побыстрее усвоить, что школьному кодексу чести не всегда стоит следовать.
      Коммодор встал.
      - Что ж, мистер Плесхофф... мы, со своей стороны, сделаем все, что сможем. Мы тоже гордимся, что стараемся помогать своим. Жаль, что ты среди нас не задержался.
      6
      - До чего нынче докатилась молодежь! - патетически воскликнул капитан Данбар, когда они с Граймсом покинули здание тюрьмы. - Наркотики... оргии...
      - Никогда не участвовал в оргии, - с тоской в голосе заметил Граймс. А вы?
      - Конечно же, нет! - Данбар фыркнул и подозрительно покосился на коммодора. Через пару секунд до капитана дошло, что это была шутка. - В Приграничье творятся подобные вещи, а мы до сих пор пребывали в счастливом неведении. Было большой ошибкой открывать эти планеты для межгалактической торговли - я всегда это говорил.
      - Гхм... Кстати, где меня поселили?
      - Для вас забронирован номер в отеле "Скала Приграничья", коммодор.
      Граймс вздохнул, "Скала Приграничья" была в порту Форлон на Лорне, в порту Дальнем на Далекой, а также в порту Эдгель на Фуле. В каждой из них он останавливался по несколько раз. Эти отели были самыми дорогими в мирах Приграничья... но самая высокая цена еще не гарантирует самый лучший сервис. Граймс предпочел бы остановиться в гостинице, где меню выглядит не столь претенциозно, но кормят вкуснее, где персонал не похож на Высших Адмиралов Галактики, но обслуживает куда лучше. По счастью, он пробудет здесь всего несколько дней - пока не уляжется шум вокруг "Карибу Приграничья".
      Огромное здание "Скалы Приграничья", как и тюрьма, выходило фасадом на центральную площадь. От двери до двери было буквально два шага, но Данбар усадил коммодора в машину и подвез прямо к дверям. Как уверял капитан, багаж уже ждал его в отеле.
      Граймс шагнул на тротуар и проследовал к массивной двери отеля сквозь силовое поле. Последнее, вероятно, было призвано предохранять внутреннюю атмосферу, которая не отличалась свежестью от смешения с восхитительно чистым воздухом улицы. На планете вроде Лорна такая мера была насущной необходимостью, но на Ультимо выглядела просто бессмысленной данью роскоши. Швейцар в пышной ливрее приветствовал входящего так, будто он был по меньшей мере Первым Лордом Космической Федерации. Коммодор кивнул и подошел к огромной стойке. Полдюжины очаровательных девушек, собравшихся за ней, щебетали между собой, будто разноцветные птички в вольере. Наконец одна из них снизошла до того, чтобы обратить внимание на Граймса.
      - Сэр?
      - Меня зовут Граймс. Для меня заказан номер.
      - Тот самый коммодор Граймс? - ахнула высокая блондинка, стройная, как статуэтка - очаровательная статуэтка в брючном костюме из малинового дермитекса, который выгодно подчеркивал ее формы.
      - Тот самый.
      - Для вас карлотиграмма, сэр. Пришла несколько минут назад, - и она протянула Граймсу темно-синий конверт.
      "Почему сейчас? - отковыривая ногтем печать, думал он. - Почему именно сейчас?"
      Аккуратно вскрыв конверт, коммодор прочитал:
      От: Командующего Флотом Миров Приграничья Кому: Коммодору
      Граймсу, D.S.М., О.С., ФСБ, R.W.N.R.
      Копии: с/о Отеля "Скалы Приграничья", порт Дальний, Ультимо
      с/о буксира, "Маламут Приграничья", порт Дальний, Ультимо с/о Офис
      порта, Флотилия Приграничья, порт Дальний, Ультимо.
      В соответствии с указанной датой и с момента получения вы числитесь на действительной военной службе во Флотилии Миров Приграничья. Жалованье и довольствие назначаются в соответствии со званием коммодора первого класса, издержки оплачиваются по мере необходимости. Вы обязаны оказывать содействие полиции, таможне и прочим властным структурам, которые проводят расследование контрабанды наркотиков. Проблемы, связанные с вашим возможным отсутствием в Резерве Флотилии Приграничья на неопределенный срок, улажены.
      Кравиц.
      - Гхм... - задумчиво произнес Граймс.
      Несложно представить, что произошло. Скорее всего, высшие чины пришли к заключению, что падение нравов в Мирах Приграничья достигло критической отметки. Посему, вероятно, некоторые из них потребовали, чтобы Флотилия приняла меры против контрабанды наркотиков. Граймс весьма живо представил себе адмирала Кравица. "Итак, господа, мы поручаем выполнение этой задачи коммодору Граймсу. Он великолепный специалист по разрешению нестандартных ситуаций". Конечно, если Граймсу удастся перекрыть кислород контрабандистам, флотилия только выиграет. Если же дело будет провалено, можно будет сослаться на то, что он, в конце концов, не кадровый офицер, а офицер запаса. Раньше в подобных ситуациях они с Соней трудились в одной упряжке но тогда Федерация и Конфедерация действовали заодно. Теперь, похоже, ничего подобного не предвидится. Большинство планет Федерации придерживались принципа вседозволенности, в отличие от Миров Приграничья.
      "Ну вот и славно, - подумал Граймс. - Пожалуй, сейчас стоит проявить активность. И для начала организуем себе транспорт. Билли Вильямс - командир запаса, а "Маламут Приграничья" классифицируется как вспомогательное транспортное средство Флотилии. Здесь, в Дальнем, у нас есть арсенал и небольшой транспортный парк. А посему - пусть Адмиралтейство немного раскошелится".
      В сопровождении юноши в аккуратной униформе коммодор поднялся наверх, в свой номер.
      Первым делом Граймс связался с "Маламутом Приграничья" - буксир уже успели подключить к телефонной сети планеты - и попросил Вильямса зайти к нему как можно скорее. Следующий разговор состоялся с управляющим порта Дальнего Флотилии Приграничья, которому коммодор сообщил, что его, Граймса, призвали на действительную военную службу. Потом надиктовал срочную карлотиграмму для адмирала Кравица, в которой подтвердил запрос на использование "Маламута" и его экипажа. Позвонил на базу О.I.С. порта Дальнего, представился и предупредил офицера о возможной необходимости проведения работ по реконструкции буксира. Еще одна карлотиграмма предназначалась Соне и сообщала следующее:
      "Я опять в игре. Если желаешь - присоединяйся".
      Капитан Данбар уже вернулся в свой офис, и Граймс сообщил ему последние новости. Последним был звонок шефу таможни Дальнего.
      - Это Граймс, коммодор Граймс. Я получил указания сотрудничать с вашими людьми по делу о наркобизнесе.
      - О да, коммодор. Командование Флотилии предупредило меня, что пришлет старшего офицера... Пожалуйста, подождите минуточку. Здесь кое-кто из ваших друзей, он хотел бы с вами поговорить.
      "Друг? - подумал Граймс - Если бы у меня и были друзья на этой планете, то уж точно не в таможенном ведомстве".
      Но человека, чье лицо появилось на маленьком экране телефона, он не мог не узнать. Это был Биллинхарст.
      - Рад вас видеть, коммодор, - провозгласил он. - Смею предположить, вы здесь из-за всей этой истории с "Карибу Приграничья". Я был здесь, когда это случилось. Тут уже созвали совещание старших таможенных офицеров Миров Приграничья. И речь шла, разумеется, о торговле наркотиками. - Его подбородки заколыхались от смеха. - Думаю, теперь вы согласны, что одним циркуляром здесь не обойдешься!
      7
      В последующие дни Граймс крутился как белка в колесе. Заботу о реконструкции "Маламута Приграничья" - главным образом, перевооружении коммодор возложил на крепкие плечи Вильямса.
      Сам же он сосредоточился на том, чтобы хоть как-то организовать деятельность и ознакомиться с всевозможными официальными отчетами, которые передали в его распоряжение. Как оказалось, Плесхоффу сильно не повезло. В подавляющем большинстве случаев люди, курившие "траву мечтаний" вечером или ночью, наутро не демонстрировали никаких неадекватных реакций. Кроме того, Граймс узнал, что этот наркотик действительно не вызывает физиологического привыкания. Правда, те, кто однажды пережил "полет мечтаний", как они его называли, стремились повторить этот опыт снова и снова. При этом, судя по всему, "трава" была не опаснее алкоголя, более того, не производила столь разрушительного действия на организм.
      Но приказ есть приказ. Каналы поставки должны быть перекрыты, поскольку, как сказала Соня, на этой торговле наживается слишком много недостойных людей.
      Большую часть рабочего времени приходилось проводить с Биллинхарстом. Несмотря на то что последний был приписан к порту Форлон, основная часть расследования должна была проходить под бдительным контролем его департамента. Понемногу Граймс начал чувствовать уважение и легкую зависть к способностям этого человека... но возникновение личной симпатии исключалось категорически. При этом Биллинхарст неизменно держался с Граймсом как со старым приятелем. Всем своим видом он говорил: "Мы должны держаться друг друга и показать этим провинциалам с Ультимо, как работают на Лорне",
      - На полицию нельзя полностью полагаться, коммодор, - говорил он. Полицейские - они везде одинаковы. Если удастся добраться до криминальных элементов - тут они в своей стихии. Но стоит им столкнуться со студентами как здесь говорят, с "шарами" - и они впадают в истерику.
      - С "шарами"? - переспросил Граймс.
      - Вам следует знать местный жаргон. Они сами себя так называют. А людей вроде нас называют чурбанами. Мы мешаем шарам кататься...
      - А как эти... шары... катаются, мистер Биллинхарст?
      - Вы свободны сегодня вечером, коммодор? В Домини-Холле сегодня намечается всеобщее качение. Так что придется приклеить фальшивые бороды и переодеться. "Шары" бывают всех возрастов и... размеров. Юный Павани - его сестра работает у вас в офисе - составит нам компанию. Он отрастил настоящую бороду, так что при необходимости сыграет роль "шара". Он объяснит вам, как следует одеться и все такое.
      Перевоплощение Граймса состоялось в комнате Павани, в простом отеле, куда поселили таможенников. Коммодор с недоумением разглядывал свое отражение в большом зеркале. Черные кожаные шорты... Нет, это не самая ужасная деталь туалета - шорты входили в один из вариантов униформы. Голые ноги... Ничего страшного, есть повод продемонстрировать великолепный загар. Сандалии, щедро украшенные металлическими заклепками, навевали воспоминания о римских легионерах. Короткая темно-зеленая рубашка навыпуск, разрисованная алыми и оранжевыми цветами... Нитка стеклянных бус всевозможных оттенков синего цвета, каждая бусина идеальной сферической формы. Но вот борода... Конечно, она подобрана в точности под цвет его собственных волос, но это единственное, что о ней можно сказать хорошего. Такой бороды у Граймса никогда не было и быть не могло - длинной и невообразимо неопрятной, неровно подстриженной и нечесаной.
      Единственное, что до некоторой степени утешало - то, что Биллинхарст, чья внешность совершенно не подходила для подобного наряда, выглядел еще хуже. У таможенника оказались тощие ноги, которые непонятно как удерживали его массивную тушу. Зато субинспектор Павани выглядел вполне сносно, а борода была ему даже к лицу и придавала юноше вид древнего индийского мистика.
      Домини-Холл оказался буквально в трех шагах от гостиницы, в предместье Старого города порта Дальнего. От старинных зданий из листового металла он отличался только размерами. Это был здоровенный ангар, не претендующий на принадлежность к какому-либо архитектурному стилю. Над ним, озаряя все вокруг пульсирующим голубым сиянием, горели гигантские буквы:
      "Сегодня вечером! Сегодня вечером!
      Всеобщее качение!
      Сегодня вечером!"
      К холлу уже стекались толпы народа - мужчины всех возрастов, экипированные подобно Граймсу и его спутникам, юные девушки и вполне зрелые дамы с чисто выбритыми головами. Большинство представительниц прекрасного пола были одеты в том же стиле, причем их шорты напоминали скорее плавки, а блузки были почти прозрачными.
      Среди толпы выделялись голубые с серебром мундиры полицейских. Когда Граймс остановился, чтобы как следует оглядеться, один из них весьма чувствительно огрел его дубинкой, подкрепив воздействие грозным рычанием:
      - Не тормози, чудо бородатое! Шевелись!
      Пожалуй, и впрямь стоило прибавить шагу. Биллинхарст прищелкнул языком.
      - Теперь вы понимаете, Джон, что я имел в виду, когда говорил о полиции, - вполголоса заметил он.
      - О да, Джо... и прекрасно это прочувствовал! При входе Павани заплатил за троих.
      Ни одного кресла или стула в зале не оказалось. В центре возвышалось нечто вроде платформы - единственное место, которое до сих пор пустовало. Потолок был увешан разноцветными прожекторами. В спертом воздухе висел тяжелый запах пота и не слишком чистых человеческих тел. Многие девушки уже скинули блузки. Некоторые мужчины последовали их примеру.
      - Фрэнсис, что за банда играет сегодня? - будто нечаянно спросил Биллинхарст.
      - "Музыка сфер", сэр.
      - Поосторожнее! - рявкнул Биллинхарст.
      - "Музыка сфер", Джо.
      - Надеюсь, обошлось, - прокомментировал Граймс.
      Тут его внимание привлекла круглая площадка в центре платформы, которая начала медленно опускаться, открывая черный провал.
      "Похоже, лифт, - подумал коммодор. - Конечно, лифт: музыкантам будет непросто пробиться к сцене сквозь такую толпу".
      Это действительно оказался лифт. Вскоре из "колодца" поднялись музыканты - трое бородачей с электрогитарами, еще трое с маленькими барабанчиками, пианист, появившийся вместе с инструментом, и внушительных габаритов девица с микрофоном в руках.
      Начало было подобно удару грома. Разом взревели гитары, глухо ударили барабаны, пианино, наигрывая мелодию, свело все воедино. Толстая девица выла в микрофон, и ее голос, усиленный во много раз, эхом наполнял помещение.
      Утекаем-м-м...
      И мечтаем-м-м...
      Не лжем-м-м...
      Не строим плано-о-ов!
      Лишь ты - и я - а-а-а!
      Лишь о-он - и она-а-а!
      Только мы!
      Хочешь утекать
      И свободно мечтать
      Со мной?*
      ______________ * Перевод стихов Т.Серебряной.
      И далее в том же духе с небольшими паузами. Нельзя сказать, что Граймс был в восторге от происходящего.
      Он подозревал, что и Биллинхарст придерживается такого же мнения.
      Странный рваный ритм музыки вызывал у коммодора совершенно определенные ассоциации. "Точно инерционный двигатель, который вот-вот заглохнет", - с отвращением подумал он. Зато юный Павани наслаждался от души - как и подавляющее большинство собравшихся. Но настоящее "всеобщее качение" еще не началось.
      Оно началось чуть позже.
      В музыке появился новый ритм - непокорный и неотразимый. Толпа начала двигаться по залу, словно ее мешали огромной ложкой - по часовой стрелке, загипнотизированная настойчивым ритмом барабанов, высоко поднимая ноги и с грохотом опуская их на вибрирующий пол. К этому движению было невозможно не присоединиться, и душой, и телом. Они двигались в такт реву гитар, громовым ударам барабанов, упругим басам неистового пианино, фразам, которые хриплым басом выкрикивала толстая девица на сцене:
      Прокатись, прокатись!
      Пусть трясутся чурбаны - раз, два, три!
      Мы собьем ублюдков с ног,
      Разотрем их в порошок!
      Прокатись, прокатись, прокатись!
      Граймс обнаружил, что громко распевает вместе со всеми. Павани тоже пел. Биллинхарст бормотал себе под нос без всякого энтузиазма.
      Круг за кругом, и еще круг. Павани каким-то образом освободился от рубашки. Граймс взмок и был не прочь последовать его примеру, но в давке это не представлялось возможным. Однако он заметил, что многие женщины умудрялись раздеваться догола, проявляя чудеса ловкости.
      И по суше, и по волнам мы покатимся свободно!
      Нас ничто не остановит
      Нет, нет, нет!
      На холмах и на равнинах мы в пыли оставим след!
      Нас ничто не остановит
      Нет, нет, нет!
      Круг за кругом, и еще круг. Топ, шлеп, топ, шлеп! Огни над головами мерцали в такт грохоту басов.
      Пусть заткнутся чурбаны
      Это мы, это мы!
      Шары должны катиться,
      Мы созданы катиться!
      Мы катимся сквозь вас!
      Мы катимся сквозь вас!
      - Я надеюсь кое-кого здесь поймать, - тяжело дыша, прошептал Биллинхарст, переходя на шепот.
      - Вон тот вроде ничего, - предложил Граймс. У него явно открылось второе дыхание. - Немного потный, но здесь все такие.
      - Нет... не то... Вот! Информация!
      - Катящиеся шары не обрастают мхом, - ответил ему Граймс.
      Круг за кругом, и еще круг.
      Топ, топ, топ! Шлеп, шлеп, шлеп!
      Когда шары закатятся
      Когда шары закатятся,
      Мы хотим быть в их числе,
      Когда шары закатятся!
      Справа от Граймса танцевала полуобнаженная девица, тощая и плоскогрудая. С каждым кругом она все теснее прижималась к нему.
      Черт возьми, неужели она собирается его закадрить?! Надо как-то отказать ей, в то же время не обидев... Девица была совершенно не в его вкусе. И тут какой-то толстяк, обливающийся потом, протолкался к ним, не переставая танцевать, - к слову сказать, танец все больше напоминал марш. Граймс услышал, как толстяк шепнул девице:
      - В два пополуночи у переправы Фицрой. Передай дальше!
      Передав сообщение, он растворился в толпе танцующих. Каким-то образом тощая девица оказалась между Граймсом и чуть живым от усталости Биллинхарстом, тихонько напевая в такт музыке.
      Загляните за травой,
      Загляните за травой.
      В два ноль-ноль,
      В два ноль-ноль,
      Переправа Фицрой.
      Загляните за травой!
      Музыканты заиграли другую тему, но она продолжала напевать как ни в чем не бывало:
      Помечтаем на свободе, Помечтаем на свободе, Трава мечтаний, Трава мечтаний, Свободно помечтаем...
      Она скорчила рожу Биллинхарсту, одарила Граймса очаровательной улыбкой и скрылась в толпе.
      Круг за кругом, и еще круг, постепенно приближаясь к выходу.
      Мы закатимся в ворота!
      Мы закатимся в ворота!
      Мы закатимся в ворота!
      И когда вы будете на подходе,
      Мы будем уже там!
      Биллинхарст, набрав в легкие побольше воздуха, с большим энтузиазмом пропел заключительную фразу: "Мы будем уже там".
      8
      Но они едва не оказались совершенно в другом месте.
      Около Домини-Холла произошла небольшая разборка. Мнения о причинах их возникновения были различны. В одной утренней газете писали, что толпа, распевая "Мы прокатим по ублюдкам", налетела на группу полицейских. В другой газете сообщили, что полицейские набросились на небольшую группу молодых людей, возвращавшихся с "Всеобщего качения", хотя те вели себя вполне миролюбиво.
      Однако на самом деле главным виновником инцидента был Граймс. Громкие песни, напоминающие песнопения людей каменного века, воскресили в нем воспоминания юности, когда он был кадетом ФИКС, в меру буйным, как и все его сверстники. В те славные времена они с приятелями частенько развлекались, распевая различные песенки в пределах слышимости какого-нибудь стража порядка. Он стал решительно убеждать Биллинхарста выучить слова (последнему это совсем не понравилось). Зато Павани мгновенно поддался на агитацию и запел, а полдюжины парней и девушек, очень кстати проходивших мимо, с удовольствием подхватили:
      Вот полицейский на посту
      Вон там, вон там!
      Вот полицейский на посту
      Вон там, вон там!
      Вот полицейский на посту
      Носки воняют за версту!
      Вот полицейский на посту
      Вон там, вон там!
      Когда они затянули песню по третьему разу, при каждом повторе прибавляя громкости, несколько полицейских попытались угомонить певцов. Однако дубинками дело не ограничилось. В ход были пущены электрошоковые ружья, отрегулированные так, чтобы причинять максимальную боль, но не приводить к потере сознания. На помощь Граймсу и его товарищам бросилась целая толпа гуляк. Тут над улицей застрекотал полицейский аэробот, и сеть, сброшенная с него, накрыла дерущихся.
      Серебристые метки на форме полицейских действовали как индикаторы, и проволочная паутина соскальзывала с них, зато остальные крепко завязли. Аэробот проплыл над улицей, как рыболовецкий сейнер над стаей рыб. Сеть с уловом, болтающаяся под днищем, была с позором доставлена в участок. Граймс, Биллинхарст и Павани могли запросто провести ночь в камере. Однако дежурный лейтенант опознал Павани, который часто выступал в роли связующего звена между полицией и таможней. Он отозвал троих граждан Лорна, словно для допроса, и те последовали за ним под сочувственные и ободряющие возгласы остальных арестованных. Биллинхарст наконец-то получил возможность дать волю чувствам.
      - Ты чуть было все не испортил, коммодор, - прорычал он.
      - Если ты "шар", то должен катиться! - без тени раскаяния отозвался Граймс.
      - Эй, лейтенант, как-там-вас! - заорал Биллинхарст. - Я начальник таможни порта Форлон, занимаюсь расследованием контрабанды наркотиков. Это Джон Граймс, - он испепелил коммодора яростным взглядом, - коммодор Флотилии Миров Приграничья, он работает со мной... или против меня, судя по сегодняшнему концерту. С субинспектором Павани Вы знакомы.
      - Чем могу помочь, сэр?
      - Мне нужен транспорт и люди. Вооруженные, слышите?
      - И карта, - вставил Граймс. - И вся информация о географии местности, какую ты сможешь предоставить. - Он подождал, не добавит ли чего Биллинхарст, и продолжил: - Похоже, что сегодня к двум пополуночи на переправу Фицрой доставят партию наркотиков.
      - В офисе капитана есть карта, - сказал лейтенант. - Прошу за мной.
      На крупномасштабной топографической карте, которая украшала стену офиса, был изображен порт Дальний и окрестности в радиусе пятидесяти километров от центра города.
      - Переправа Фицрой недалеко отсюда, - Офицер ткнул пальцем в карту. Вот мост - автодорожный и монорельсовый одновременно. К северу от моста расположена деревня Дэвидшем. Там служит один-единственный младший констебль... - лейтенант фыркнул, - который в данный момент наверняка закутался в теплое одеяльце и смотрит десятый сон. Я проходил там службу до того, как получил сержанта. В Дэвидшеме никогда ничего не случается. Так что... с трудом верится, что к северу от переправы Фицрой будут раздавать наркотики. Далее... что мы видим на юге? Ага, мы видим пшеничные поля. А тут, - он снова ткнул пальцем в карту, - находится ипподром. Надеюсь, джентльмены найдут время и побывают на Кубке Ультимо. Незабываемое зрелище.
      - А приземлиться там можно? - поинтересовался Граймс. Его совершенно не интересовали лошади.
      - Там можно посадить крейсер, коммодор. И парочку истребителей. Ну, разве что галактический лайнер класса "альфа" может не поместиться, - и лейтенант расхохотался над собственной шуткой.
      - Как я понимаю, на машинах установлены мигалки, - заметил Граймс. Гхм... Что ж, мистер Биллинхарст, если мы воспользуемся полицейской машиной, то распугаем комитет по раздаче - или как там их называют. Предлагаю приземлиться подальше от дороги, к северу от ипподрома, а остаток пути проделать пешком. Но нам понадобится проводник. Лейтенант, кто из ваших людей знает этот район?
      - Например, я, сэр.
      - Отлично. У вас есть какой-нибудь транспорт, от которого не будет много шума? Инерционный двигатель ревет так, что перебудит всю округу.
      - У нас есть дирижабли, сэр. Разработаны специально для нашей планеты, для нужд полиции.
      - То, что нужно, - отозвался Граймс. Да, человечество вновь возвращается к воздухоплаванию.
      - Мне казалось, что на Ультимо не совершается по-настоящему серьезных преступлений, - заметил он вслух.
      - Зато нам часто приходится иметь дело с шайками, которые промышляют азартными играми, сэр. Есть такая игра, она называется "шанс": метают две монетки... Вы понимаете, к таким надо приближаться очень тихо. На дирижаблях стоят электромоторы, их почти не слышно.
      - Прекрасно. Значит, пусть будут дирижабли.
      - Слушаюсь, сэр. Теперь, с вашего позволения, я позвоню капитану округа и займусь подготовкой операции.
      - Прежде чем вы уйдете, лейтенант... не подскажете, где у вас уборная с умывальником? Хотелось бы избавиться от этой бутафорской растительности... а то, неровен час, ее затянет в пропеллер.
      9
      Граймс всегда питал слабость к воздушным кораблям. Время от времени ему даже доводилось летать на таких судах в качестве пассажира. Либо планеты, на которых это происходило, отставали в техническом развитии от Земли, либо их жители не испытывали особой потребности экономить энергию. К примеру, космические корабли Шаарской империи нисколько не уступали человеческим, но для атмосферных полетов шаарцы предпочитали использовать аппараты легче воздуха.
      Дирижабли полиции Ультимо были великолепны - от идеи до воплощения. Впрочем, это были скорее воздушные корабли с полужестким корпусом, чем настоящие дирижабли. Внутри баллона с гелием была встроена нагревательная спираль для увеличения подъемной силы. Сложная конструкция из ремней и сеток позволяла увеличивать давление и быстро менять высоту. Кроме того, в гондоле находился водяной балласт - но сброс балласта, равно как и стравливание гелия, считалось аварийной мерой. Гондола висела на жестких тяжах, под ней крепился толкающий пропеллер.
      Граймса, Биллинхарста и Павани направили на головной корабль, которым должен был управлять уже знакомый им лейтенант. На борту уже находились четверо констеблей. Граймс, сгорая от любопытства, устроился рядом с пилотом в крошечной кабине, которая располагалась в носовой части гондолы. Наземная команда отпустила швартовы, однако шасси даже не думали отрываться от земли. Баллоны, похожие на гигантские сардельки, наполненные вместо фарша гелием, рвались вверх, издавая легкое потрескивание. Лейтенант пробежался пальцами по переключателям на пульте управления, и почти сразу же жужжание электрического мотора затихло.
      - Декомпрессия? - поинтересовался Граймс. Слабый треск над головой вскоре стих совсем.
      Лейтенант вполголоса чертыхнулся и, заглянув в главную кабину, осведомился:
      - Извините, мистер Биллинхарст... Сколько вы весите?
      - Я... давно не взвешивался, лейтенант.
      - А пора бы! - буркнул полисмен.
      За бортом раздался звучный шлепок: на бетон летного поля выплеснули воду, чтобы облегчить гондолу. Корабль неторопливо и бесшумно поплыл вверх, мимо освещенных окон полицейских казарм, все выше и выше. Под ними лежал порт Дальний - светящееся полотно, рассеченное на клеточки черными линиями улиц. Граймс высунул голову в открытое окно и оглянулся. Огромными темными облаками, черными силуэтами на фоне городских огней медленно всплывали пять дирижаблей.
      Лейтенант запустил двигатель. Он и вправду работал почти бесшумно, раздавалось только слабое посвистывание пропеллера. Корабль медленно развернулся и лег на курс.
      - С этими штуками нужен глаз да глаз, - пояснил он. - Они очень хрупкие.
      Постепенно огненные поля города сменились россыпью искорок предместья, а потом и они остались позади.
      Ночь стояла чудесная - ясная и почти безветренная. Одинокая луна Ультимо - Церера - висела высоко на черном небе, беззвездном небе Приграничья. Совсем недавно было полнолуние, но она светила неярко. Крупные спутники, которые можно назвать сестрами планет, - редкость в нашей Галактике. Но неяркого сияния Цереры было достаточно, чтобы поверхность реки Фицрой заиграла бликами - словно мерцающая лента серебристого муара змеилась в бесформенной черной темноте. На горизонте, точно скопление желтых звезд, мигали огоньки Дэвидшема.
      Невидимая с земли, в полном безмолвии эскадра плыла к месту назначения. Блестящая мишура городских огней окончательно скрылась из виду. По правому борту по-прежнему серебрилась река, вдалеке, тоже справа, все ярче горели окна в поселке. Граймс позаимствовал у пилота бинокль ночного видения и теперь ясно различал черную прямую линию, рассекающую серебряную ленту реки. Мост... Он повернулся налево и изо всех сил вглядывался в темноту, безуспешно пытаясь рассмотреть ипподром.
      - Так вы ничего не увидите, сэр, - засмеялся лейтенант, - Надо быть совой - я хочу сказать, настоящей совой, чтобы что-нибудь разглядеть... Видите излучину реки неподалеку от поселка, в форме подковы?
      - Гхм... Да.
      - Это скошенное поле. Там мы будем садиться.
      - Высадимся... а дальше пойдем пешком.
      - Да, высадимся и пойдем пешком.
      Капитан щелчком переключил тумблер, и корабль плавно заскользил к земле, словно по невидимому склону. Теперь Граймс все яснее различал детали местности. Вот светлые пятна - это поля, на которых пшеницу еще не успели убрать, и темные - уже скошенные... Заработал еще один электродвигатель, послышалось легкое потрескивание: оболочка баллона начала сжиматься. Казалось, до земли уже рукой подать. Она приближалась с неимоверной скоростью, и Граймс забеспокоился. Высокие деревья и прочие столь же опасные предметы... Нет, пожалуй, этот лейтенант понимает, что делает. В любом случае, вряд ли на пшеничном поле растут деревья - никто не позволит им высасывать из почвы драгоценные питательные вещества, предназначенные злакам.
      Пилот бросил в микрофон несколько коротких фраз, предназначенных группам на других кораблях, затем остановил основной двигатель и тут же запустил его реверсом. Земля, которая только что угрожающе неслась навстречу, теперь мягко подавалась назад, словно готовясь принять воздушное судно. Скольжение замедлялось, баллон сморщивался, теряя плавучесть. С сухим потрескиванием шасси скользнули по колкой стерне, моторы заглохли, и дирижабль замер. Несколько человек, выпрыгнув из боковых дверей, бойко и умело вбили в землю колышки и привязали швартовы.
      - Все на выход! -радостно скомандовал лейтенант.
      Граймс выпрыгнул из гондолы и вполголоса выругался: стерня оказалась на редкость колючей. Пожалуй, стоило хотя бы надеть брюки вместо шортов. Один шаг в правильном направлении он уже сделал, избавившись от рассадника паразитов, который украшал его подбородок. Но одного шага, как обычно, оказалось недостаточно. К счастью, экипировка для участия во Всеобщем Качении включала в себя весьма крепкие сандалии. Коммодор подошел к Биллинхарсту и Павани. Некоторое время они стояли и наблюдали, как воздушные корабли один за другим приземляются на поле. Поинтересовавшись, каким образом при посадке им удавалось избежать столкновения, коммодор получил от лейтенанта краткое, но исчерпывающее объяснение: на баллонах были установлены замаскированные сигнальные огни.
      Действительно, на фоне темной громады баллона что-то чуть заметно мигнуло. Прожектора, прикрытые щитками, были направлены вниз. Оставив у каждого дирижабля по одному дозорному, лейтенант обратился к Граймсу.
      - Держитесь ко мне поближе, коммодор, вашим спутникам это тоже не помешает. До ипподрома прогуляемся пешком, и старайтесь не шуметь. На подходах рассредоточимся и попробуем взять ипподром в кольцо - вдруг там кто-то есть. Если никого не обнаружим, первой группе ждать на трибуне для владельцев лошадей, второй - у паддока, остальным - у тотализатора. Там у нас будет отличное прикрытие.
      - И отличный шанс для атаки? - отозвался Граймс.
      Предстоящая прогулка по полям энтузиазма не вызывала. Луна светила достаточно ярко, чтобы можно было видеть, что делается под ногами, однако острые соломинки втыкались в кожу на каждом шагу и кололи до крови. Воздух, несмотря на безветрие, был на удивление прохладным. Какие-то существа шумно копошились в сухой траве. Воображение живо рисовало коммодору ядовитых рептилий, огромных насекомых и прочих мерзких тварей. Правда, их гид сообщил, что кошки, завезенные с Земли, успешно уничтожают местных грызунов, и сами эти грызуны мелкие и безобидные (увы, не в смысле их аппетитов), но его тревога не развеялась.
      Следом шел Биллинхарст - удивительно, как эта туша умудрялась двигаться почти бесшумно! - и, похоже, Павани. Полицейские то ли растворились в воздухе, то ли освоили левитацию. Граймс не преминул шепнуть лейтенанту что-то вроде комплимента но этому поводу и узнал, что отряд, который их сопровождает, специализируется на задержании любителей азартных игр. Но когда коммодор поинтересовался, хватает ли штрафов, которые взимаются с этих злостных преступников, на содержание парка дирижаблей и прочее оснащение, ответом ему было красноречивое молчание.
      Приказы передавались шепотом. Полицейские развернулись цепью, окружая ипподром. Из наручной рации лейтенанта время от времени доносились голоса, из чего Граймс понял, что группы вышли на исходные позиции. Затем лейтенант поднес микрофон к губам и приказал осторожно продвигаться. Впереди в слабом лунном свете белели перила ограждения. Следуя за своим провожатым, Граймс перебрался через них и оказался на беговой дорожке. Перед ними двигались какие-то неясные тени - однако это всего лишь люди лейтенанта пробирались к трибуне для владельцев лошадей и будке тотализатора. Через некоторое время пришло донесение: биодетекторы не запеленговали ни одного существа крупнее кошки.
      Граймс взглянул на часы. Ждать еще час. Он был почти уверен, что на подобные рандеву никто не приходит заранее... если пресловутую "траву" действительно привезут сюда.
      Все, на что мог надеяться коммодор, что скамейки на трибунах обили чем-нибудь мягким.
      Он не ошибся. Однако за долгие годы от мягкой обивки осталось только воспоминание.
      10
      Нет ничего хуже, чем ждать - особенно ждать на холоде и в темноте. Крошечная луна давно прошла зенит и медленно опускалась за край беззвездного неба. Несомненно, полицейские привыкли часами ждать в засаде, Биллинхарст и Павани - тоже, хотя и чуть в меньшей степени. Но Граймс не мог сказать того же о себе. Делать было нечего, и он сидел как на иголках. Когда лейтенант заикнулся о ключе, которым можно открыть туалеты под трибунами, коммодор немедленно позаимствовал его... хотя на самом деле намеревался просто покурить. Набив свою видавшую виды прокуренную трубку и затянувшись пару раз, он почувствовал, что наконец-то может расслабиться. Откровенно говоря, у него не возникало ни малейшего желания возвращаться на свой пост. Граймс взглянул на часы... пожалуй, все-таки стоит поторопиться. Без пяти два.
      Он едва успел вернуться, когда послышался шум. Что-то приближалось со стороны города... и, похоже, по воздуху. Пульсирующий гул инерционного двигателя трудно с чем-то спутать. Коммодор взглянул вверх, туда, откуда доносился звук, но ничего не увидел. Ну, разумеется! Неужели торговцы станут включать ходовые огни?
      Когда корабль приземлился на поле в центре ипподрома, появилась возможность его разглядеть. Время шло, а из гондолы как будто никто не собирался выходить. Экипаж выжидал, полицейские тоже.
      Граймс снова посмотрел на часы. 2:01... 2:02...
      - А вот и они, - прошептал лейтенант.
      Действительно, они приближались.
      Сначала где-то высоко, в самом зените, раздался тихий басовый рокот. Понемногу звук усиливался, хотя по-прежнему был чуть слышен. И, наконец, показался его источник - крошечная игрушка, модель корабля. На его борту могла разместиться разве что пара карликов... или несколько килограммов "травы мечтаний".
      Электрошоковые ружья бесшумно поднялись. Одни взяли на прицел дирижабль, другие - автоматический зонд контрабандистов. Цель была накрыта с трех сторон - с трибуны, со стороны паддока и от будок тотализатора. Лейтенант проявил завидную предусмотрительность: любой, кто придет за грузом, окажется под огнем, в то время как две группы из трех останутся для него недосягаемы.
      Из корабля вышел человек. Он медленно и осторожно направился к зонду, который только что приземлился, и присел на траву.
      - Огонь! - будничным тоном сказал лейтенант, поднеся к губам рацию.
      Казалось, от гула разрядов ожил воздух. Торговец наркотиками словно превратился в ледяную статую. Он по-прежнему сидел на корточках, но был полностью парализован, не в состоянии пошевелить даже пальцем. Двигатель неровно затарахтел, крошечный аппарат подпрыгнул и взмыл вверх, словно на невидимой нитке. Тонкие лучи прожекторов пронзили темноту - казалось, они беспокойно ощупывают небо. Наконец в высоте вспыхнула крошечная яркая звездочка - там, где никогда не бывает звезд. Выстрелы по меньшей мере четырех винтовок прогремели одновременно, и пули устремились вверх, с обезоруживающей медлительностью рисуя в черноте белые затухающие дуги. Лейтенант выхватил лазерный пистолет, и алый луч разрезал темноту, без надежды на успех расходуя энергию. Несколько летающих тварей наткнулись на смертоносную нить и сгорели мгновенно, оставив в воздухе лишь дым.
      Возможно, винтовки сделали свое дело, а может быть, луч лазера все-таки достиг цели - этого никто никогда не узнает. Но неровный стук внезапно смолк, и зонд полетел вниз. Лучи прожекторов вели его, словно пытаясь замедлить падение. Аппарат врезался в землю почти в том же месте, куда приземлился минуту назад.
      - Ложись! Ложись! - заорал кто-то.
      В то же мгновение в арене, словно адский цветок, вырос столб нестерпимо яркого пламени. Затем послышался страшный треск - будто планета раскололась надвое. Ипподром задрожал, скамейки на трибунах попадали, но сами трибуны, по счастью, были выстроены на совесть. Как стало известно позже, никто из сидевших в засаде не пострадал. Граймс, оглушенный и в каком-то оцепенении, сделал над собой усилие, осторожно оперся на скамейку, за которой прятался, и встал на ноги. Полицейские помогали друг другу выбраться из-под обломков, на трибунах то и дело вспыхивали фонарики.
      Биллинхарст опередил всех. Включив фонарик, он уже бежал, грузно переваливаясь, к обломкам зонда, которые еще дымились. Коммодор бросился вслед за ним. При виде того, что осветил фонарик таможенника, Граймса вывернуло наизнанку. Оторванные конечности... ошметки внутренностей... Головы не было вообще. Бросив беглый взгляд на окровавленные останки, Биллинхарст направился к искореженной гондоле. Одна из ее стенок сильно оплавилась, и шеф таможни посветил фонариком в отверстие. Внутри была девушка. Похоже, взрыв не причинил ей никакого вреда, но ее спокойствие наводило на нехорошие подозрения. Бледное лицо пересекала изумрудно-зеленая прядь волос. Волос? Граймс видел блик на ее гладко выбритой голове. Толстяк нагнулся, поднял пучок зеленого волокна, растер в пальцах, похожих на сардельки, и понюхал.
      - "Трава мечтаний", - ничего не выражающим голосом произнес он. Бедная крошка получила то, за чем пришла. Последняя радость в этой жизни.
      Он опустил фонарик, и тут Граймс увидел, что ниже пояса тело девушки превратилось в кровавое месиво.
      Коммодор поспешно отвел глаза и посмотрел вверх. Он знал, что пустота неба обманчива. Где-то во тьме плыл корабль. И на его борту находился тот, кто пошел на это зверское убийство с единственной целью: уничтожить улики, которые могли положить конец его прибыльному делу.
      - Ну как, коммодор Граймс, - спросил Биллинхарст. - Вы и дальше намерены соблюдать нейтралитет?
      11
      Питер Феллини, студент
      Возраст: лет, местных - 19,75; лет, стандартных - 18,25.
      Инга Телфе, художник
      Возраст: лет, местных - 25,5 лет, стандартных - 23,5.
      Идентификация тел проблем не вызвала. Планета Ультимо принадлежит к числу цивилизованных миров, где каждый житель проходит дактилоскопию и сканирование сетчатки, а подмышкой имеет татуировку - код группы крови и чувствительности к аллергенам.
      Обе жертвы, как выяснилось, были из числа "людей-цветов". При этом Феллини превосходно учился, а вращающиеся абстракции Инги Телфе пользовались колоссальным спросом и стоили немалых денег. Поразительно бессмысленная смерть - оба оказались не в то время не в том месте. Воистину, несчастный случай.
      Корабль, с которого был выпущен зонд, тоже нашли без труда. По возвращении в порт Дальний Граймс и Биллинхарст немедленно отправились в управление Аэрокосмической службы. Поначалу дежурный офицер попытался их проигнорировать, решив, что "шары", ввалившиеся к нему в его офис, просто хотят поразвлечься. То, что один из "шаров" был без бороды, дела не меняло. Однако при виде удостоверений он мгновенно сообразил, что ему лучше подсуетиться.
      Да, "Дитмар" - судно "дикого плавания"* с Танжера - в настоящий момент находится на орбите Ультимо и уже запросил посадку, но намерен садиться на рассвете. Владелец судна, некий капитан Ренек, не любит заниматься пилотажем в темноте. В порту Дальнем он нечастый гость, но действительно каждый раз приземляется только днем. Да, сейчас "Дитмар" выполняет регулярные рейсы между Ультимо и Иблисом. Его зафрахтовали для перевозки минералов с Адской планеты, как еще называют Иблис**. На обратном пути они загружаются запасами провизии для курортного комплекса в Долине Ада. Где находился корабль в два пополуночи относительно переправы Фицрой, что в предместье порта Дальнего? Судя по тому, что зафиксировал наземный радар, - на орбите, с противоположной стороны планеты.
      ______________ * Грузовое судно, которое не работает на определенных рейсах. (Прим. ред.) ** Имя Дьявола в исламской мифологии. (Прим. ред.)
      - Гхм, - глубокомысленно произнес Граймс, услышав это сообщение. Это означает, что в тот момент, когда зонд попытались увести, а затем взорвали, связи с кораблем в принципе не могло быть. Правда, кто мешал "Дитмару" оставить на орбите по крайней мере одну ретрансляционную станцию? Правда, для этого понадобится достаточно сложное электронное оборудование, камэе не часто встретишь на торговых кораблях, а уж тем более "диких транспортах" вроде этого гостя с Танжера.
      С Танжера...
      Одна из старых колоний, основанных во время Второй экспансии. Федеральная планета, имеющая особое местоположение - единственный населенный людьми мир в секторе космоса, колонизированном Шаарской империей. На Танжере расположена База ФИКС - стратегически важный объект, который приобретает особое значение в случае конфликта между Человечеством и Шаарой. Жителям Танжера это было прекрасно известно, и время от времени они ненавязчиво напоминали об экономических преимуществах, которые сулит их планете присоединение к Шаарской империи. И всякий раз Федерации приходилось изрядно раскошелиться, чтобы выдержать конкуренцию. Последние несколько лет международной политике Конфедерации Миров Приграничья приходилось следовать тем же политическим курсом.
      "Нельзя ссорится с жителями Танжера", - подумал Граймс. Но если владелец "Дитмара" нарушил закон Миров Приграничья, ему придется причинить некоторые неудобства.
      На рассвете Граймс и Биллинхарст пришли в космопорт встречать "Дитмар". Потрепанный грузовик садился на удивление осторожно, словно весил в десять раз больше, чем на самом деле. Несмотря на то что корабль прибыл с одного из Миров Приграничья, он считался иностранным, и его экипажу предстояло по очереди познакомиться с представителями службы здоровья, иммиграции и таможни порта. Служба таможни была тут как тут в полном составе.
      Перед тем как приземлиться, "Дитмар" словно в нерешительности завис над сигнальными огнями, отмечающими место посадки. Инерционный двигатель оглушительно ревел, и когда его наконец остановили, от тишины зазвенело в ушах. Затем ее разорвал негромкий скрежет - шасси-тренога прочно оперлась о бетон. После долгой паузы медленно открылась дверь шлюзовой камеры, и оттуда выполз трап. Биллинхарст протиснулся сквозь ряды служащих космопорта и тяжело затопал вверх. За таможенником последовал и Граймс.
      Их встретил помощник капитана "Дитмара" - крепкий смуглый молодой человек в поношенной униформе.
      - Все бумаги, как обычно, в офисе стюарда, - бросил он.
      - Мы хотим видеть капитана, - резко произнес Биллинхарст.
      - Ммм... Это что-то новенькое.
      - Я знаю, что новенькое, - Биллинхарст повернулся к офицерам своей группы. - Разойтись по кораблю. Проверить жилые каюты, командный, двигательный отсеки - все помещения.
      - Но послушайте, сэр... Мы же с Иблиса. С Иблиса. Это один из миров вашего родного Приграничья, или я что-то путаю?
      - Проведи нас к капитану, - повторил Биллинхарст.
      - Ну, хорошо, хорошо. Но придется воспользоваться лестницей, лифт... немного барахлит.
      Граймс и Биллинхарст последовали за офицером по внутренней винтовой лестнице. Коммодор одолел подъем относительно легко, однако когда они добрались до каюты капитана, Биллинхарст обливался потом, а его лицо угрожающе побагровело. Дверь в каюту была открыта, однако помощник постучал.
      - Два офицера таможки, сэр. Хотят вас видеть.
      Граймс с удивлением воззрился на него. Конечно, форма, которую он надел сегодня, напоминала форму Биллинхарста. Но неужели юный балбес не заметил разницы в нашивках?
      - Заходите, заходите, - капитан Ренек оторвал взгляд от стола. Таможенная декларация и складские документы в офисе стюарда, я их здесь не держу.
      - Я - начальник таможни Порта Форлон... - начал Биллинхарст.
      - Вы не ошиблись портом?
      - ...и провожу расследование. Этот джентльмен - коммодор Граймс, Флотилия Миров Приграничья.
      - Неужели? - Черные брови капитана Ренека - единственное, что выделялось на его гладко выбритом бледном лице - удивленно поднялись. Неужели? Начальник таможни... и коммодор Флотилии Миров Приграничья. Прошу садиться, джентльмены.
      - Перейду сразу к делу, капитан Ренек, - произнес Биллинхарст. Сегодня, приблизительно в два ночи по времени порта Дальнего, у переправы Фицрой совершил посадку управляемый контейнер с "травой мечтаний" управляемый каким-то кретином.
      - В самом деле? Но в два ночи меня не было ни над портом Дальним, ни над переправой Фицрой.
      - У вас на корабле есть зонды? - настойчиво спросил Граймс. Автоматические зонды-роботы с дистанционным управлением? Установлено ли на корабле оборудование для запуска, управления и возвращения на борт подобных устройств?
      Ренек усмехнулся, показав скверные желтые зубы, странно контрастирующие с чистой кожей лица.
      - Фактически есть и то, и другое. Танжер - бедный мир и не может позволить себе парк исследовательских кораблей. Все наши торговые корабли такие же развалины, как этот, - оснащены оборудованием, при помощи которого мы при необходимости можем выполнять исследовательские задачи.
      - Утром были убиты два человека, парень и девушка, - сказал Биллинхарст.
      - Что ж, весьма печально, - отозвался Ренек, однако ни в его голосе, ни на лице не появилось никакого намека на сожаление.
      - Что вам известно о зонде с "травой мечтаний"? - взорвался Биллинхарст.
      - А что мне должно быть известно?
      - Его могли отправить только с вашего корабля, - заметил Граймс.
      - И как же мне это удалось? Меня и близко не было к указанному месту... передачи контрабанды.
      - К месту убийства.
      - Убийства, коммодор? Сильно сказано. Как же мне, законопослушному владельцу корабля, удалось оказаться замешанным в убийстве? Этого скорее можно ожидать от какого-нибудь военного, вроде вас, но не торговца... - он вздохнул. - Убийство...
      - Кто тебе платит? - неожиданно спросил Биллинхарст.
      - Госколт - Государственные космические линии Танжера, кто же еще? улыбнулся он, в очередной раз показав странного цвета зубы. - И между нами, джентльмены, могли бы платить побольше.
      - Немного сверх твоего жалованья, по свободной таксе, - продолжил Граймс.
      - Именно так, коммодор... Но уверен, от вас такого предложения не поступит.
      - Сколько на корабле автоматических зондов?
      - Три. Их количество указано в реестре корабля, и ровно столько стоит в пусковом отсеке.
      Биллинхарст тяжело поднялся.
      - Идемте отсюда, коммодор Граймс, - сказал он и повернулся к Ренеку: Мои люди проверят весь корабль. Если найдут хотя бы пучок травы мечтаний вам останется только молить о помощи всех богов Галактики, каких знаете, капитан. Кроме них, вас никто не спасет.
      12
      Боги Галактики остались без работы. "Дитмар" был чист - с точки зрения таможенника, которая на этот раз не совпадала с точкой зрения астронавта. Такой грязи Граймсу не доводилось видеть ни на одном из "диких транспортов". Казалось, каждая крашеная поверхность молчаливо вопиет о том, чтобы ее если не покрасили заново, то хотя бы вымыли - последний раз это, похоже, делали в какие-то незапамятные времена. На камбузе, присмотревшись, можно было узнать о том, что когда-либо готовилось с момента первого вылета в космос, а экспертиза палубного покрытия могла дать исчерпывающую информацию о том, какие миры посещало это судно за время своего существования.
      Но корабль был чист. В каютах не обнаружилось даже порнографических картинок. Ни капли ликера, ни унции табака сверх разрешенного к провозу объема. Бумаги в идеальном порядке... Пожалуй, это само по себе было подозрительно.
      Корабль был приписан на Танжере. Принимая в расчет позицию властей, это было весьма некстати. В любом другом случае, кого-нибудь из экипажа можно было бы задержать и поместить в тюрьму по сфабрикованному обвинению.
      Например, спровоцировать драку в баре и задержать всех участников, включая несколько ни в чем не повинных зрителей, оказавшихся поблизости. Неплохие результаты давало также применение "чудо-сока", подмешанного в еду или выпивку... Да, иногда приходилось прибегать и к таким мерам разумеется, только в крайних случаях. Но ничем не примечательный Танжер был на особом счету у Объединенной Межпланетной Организации. Биллинхарст, равно как и шеф полиции порта, с удовольствием предприняли бы необходимые меры, если бы не получили строжайшее предписание: имея дело с "Дитмаром", проявлять крайнюю деликатность - до тех пор пока не поступит особое распоряжение на внедрение агентов.
      Само собой, стены заведений, где предположительно мог отдыхать и развлекаться экипаж "Дитмара", нашпиговали "жучками". Однако ничего интересного с их помощью выяснить не удалось. Создавалось впечатление, что жители Танжера имели одну, но пламенную страсть - метеорологию, и не обсуждали ничего, кроме погоды. Установка "жучков" на борту корабля дала еще более плачевные результаты - и это при том, что таможенники должны досконально знать все места, пригодные для этой цели. Единственный звук, который раздавался из приемников, вообще не походил на речь. "Х-ррр, х-ррр, х-ррр..."
      С Ультимо "Дитмар" должен был отправиться обратно на Иблис, а значит, нужно было во что бы то ни стало задержать корабль в порту. По предложению Граймса инспекторы портовой службы навигации произвели проверку спасательного оборудования "Дитмара". У одной из спасательных шлюпок оказалась нарушена герметичность, а в другой был просрочен аварийный рацион. Сами по себе проблемы пустяковые... но слово инспектора - закон. По таинственному стечению обстоятельств в Дальнем не оказалось ни одной порции рационов. Пришлось посылать заказ в порт Форлон - ничего другого капитану не оставалось. Что поделать: если владелец торгового судна чем-то не понравился портовой администрации, он вряд ли сможет изменить ситуацию.
      Тем временем на "Маламуте Приграничья", набитом оружием от топливного отсека до рулевой рубки, завершалась подготовка к полету. Коммодор Граймс тоже отправлялся на Иблис. По официальной версии, целью его визита на планету была инспекция портового оборудования: командование Флотилии Миров Приграничья подумывало о создании там своей базы. Биллинхарст набивался в сопровождающие, мотивируя это необходимостью произвести подготовку к организации таможни в Адской долине. Но Граймс заметил, что совместный отлет на одном корабле из одного порта будет выглядеть слишком подозрительно. С этим доводом нельзя было не согласиться, однако настоящая причина отказа крылась в другом: на борту "Маламута" и без того было не развернуться, и коммодор не желал делить свою крохотную каюту с человеком подобного телосложения. Впрочем, Биллинхарст мог вылететь другим рейсом, чуть позже. В скором времени в порт Дальний прибывал трансгалактический круизный клипер "Македония", следующий транзитом как раз через Долину Ада.
      - Иблис... - произнес Билли Вильямс. Они с коммодором собрались, чтобы в последний раз перед отлетом обсудить все детали. - Знаете, Шкипер, я там никогда не был. Что это за мир?
      - Вполне соответствует своему названию, коммандер Вильямс. Основную часть поверхности планеты покрывают пустыни - песок ярко-алый, тут и там скальные выходы, иссеченные ветром и песком, очень похоже на современные скульптуры. Множество вулканов, больших и маленьких, они там торчат на каждом шагу. Атмосфера - двуокись серы с небольшим количеством примесей. Аборигены - классические черти из земной мифологии: рога, хвосты и все такое - но совершенно безобидные. Понятно, что землетрясения там такое же обычное явление, как дождик у нас на планете. Самое странное: если держаться подальше от опасных зон, можешь чувствовать себя спокойнее, чем где-либо в Галактике. Планета похожа на огромный луна-парк со всевозможными аттракционами, от которых волосы встают дыбом. Создается впечатление риска там, где его нет вообще. Вот почему это место так популярно для отдыха.
      - А эта Долина Ада... если не ошибаюсь, частные владения какого-то отставного капитана?
      - Да, капитана Клаверинга. Несколько лет назад он появился в мирах Приграничья - владелец и капитан корабля "Салли Энн". Представьте себе: лайнер класса "бета", не новый, конечно, но все-таки... Понятно, что такая роскошная посудина оказалась не по карману крошечной компании, которая не могла наскрести средств даже на то, чтобы купить дополнительно пару шаттлов. Капитан перебивался то тем, то этим, с трудом сводя концы с концами. Когда мы познакомились, он прочно сидел на мели. Тут мне и подвернулся случай его выручить. Университеты Миров Приграничья собирались отправить на Иблис исследовательскую экспедицию, а во Флотилии Приграничья на тот момент не нашлось ни одного корабля, который подходил для этой цели. В итоге Клаверинг на своей каравелле отправился на Иблис. Позже он рассказал мне, что они с женой просто влюбились в эту долину - там располагался главный лагерь экспедиции. Дело в том, что некоторые долины на этой планете вполне пригодны для жизни - плодородная почва, не слишком жарко, даже худо-бедно можно дышать в респираторе, пока с подветренной стороны не потянет серой. А непосредственным толчком, как всегда, стала одна-единственная фраза... кажется, моя: "Любому, кто надеетез заработать в Приграничье, преисподняя покажется курортом".
      Вот так все и началось. Сначала люди жили в палатках и минимумом удобств. Обычно Клаверинг сам привозил на "Салли Энн" из миров Приграничья туристов, которым была охота полюбоваться "Луна-парком в аду". Вскоре Ирбисом заинтересовались владельцы трансгалактических круизных линий, и Клаверинг передал это дело им. Сейчас туда летают еще и лайнерь Королевской почтовой службы Вэйверли... и даже корабли с "Линии Звездной Собаки"*. Дела у Клаверинга пошли в гору. Думаю что старушка "Салли Энн" все еще жива. Правда, сам он вряд ли на ней летает - он теперь владелец курорта и занят по само"некуда. Но не думаю, что он настолько сентиментален, чтобь хранить ее исключительно в память о былом. Просто подержанные корабли такого класса сейчас почти не пользуются спросом
      ______________ * Игра слов. Dog Star - Сириус, звезда в созвездии Большого Пса. (Прим. ред.)
      Граймс прервался, чтобы аккуратно набить и раскурить трубку
      - Откровенно говоря, Клаверинг мне очень симпатичен, и я за него искренне рад. И очень надеюсь, что он не замешан во все, этом деле... я имею в виду торговлю "травой мечтаний".
      - А зачем ему это, Шкипер? Он и так зарабатывает неплохо - и вполне законным способом.
      - Денег много не бывает - тем более, когда они не облагаются налогом. Мало кто во Внутренних Мирах сочтет преступлением хранение, употребление и даже распространение наркотиков вроде "травы мечтаний". Я, например, не знаю, что думать по этому поводу Хуже, когда в это дело ввязываются какие-нибудь выродки... способные превратить в фарш пару ребятишек, которые на них же работали
      - А также когда люди делают религию из того, что могло быть просто удовольствием, - добавил Вильямс - иногда в нем просыпался неисправимый пуританин.
      - Если бы все религии этим ограничивались, то за столетия своего существования принесли бы намного меньше вреда, - заметил Граймс.
      Вильямс не был в этом уверен.
      13
      Всю дорогу от Ультимо до Иблиса Вильямс болтал без умолку, Граймсу было не до того. Он намеревался прибыть на место прежде, чем патрону Ренека станут известны все подробности событий в Дальнем. Разумеется, пока "Дитмар" стоит на космодроме, никто не рискнет отправлять сообщение в Глубокий космос. В свою очередь, любая карлотиграмма, посланная его боссом, будет немедленно перехвачена связистами Главного почтового отделения порта. К слову сказать, связисты Дальнего объявили забастовку. Похоже, что к этому приложил руку Биллинхарст - Граймс был не вполне в этом уверен, но подозревал, что без него не обошлось. Причиной для остановки работы послужил вполне законный акт - один из членов правления профсоюза был уволен за грубое поведение. Интересно, кто был человеком Биллинхарста - связист или охранник, который его спровоцировал? Не исключено, что они оба. Наконец, оставалась некоторая вероятность случайного стечения обстоятельств. Но как бы то ни было, забастовка началась весьма вовремя.
      Чем больше Граймс размышлял, тем больше убеждался в том, что "траву мечтаний" развозили по мирам Приграничья именно с Иблиса. Долина Ада не считается портом ввоза* для Миров Приграничья - следовательно, на Иблисе нет таможни. Теоретически, любому кораблю, приписанному на Иблисе, достаточно для начала приземлиться на одной из планет Приграничья, после чего он может беспрепятственно путешествовать по остальным Мирам. Именно так поступил "Дитмар". Во время первого визита в Приграничье он прибыл в Порт Эджел на Фуле, куда доставил груз сыра с Эльсинора. Там он взял на борт груз в Долину Ада и только после этого начал курсировать между Иблисом и другими мирами Приграничья, причем чаще остальных посещал Ультимо. Как иностранное судно, он был обязан каждый раз проходить таможню, но, поскольку прибывал не из-за границы, досмотр оказывался простой формальностью... до последнего рейса. От своего главного груза он избавлялся еще в верхних слоях атмосферы, так что мог не опасаться даже самых строгих проверок.
      ______________ * Порт, куда прибывают зарубежные суда. (Прим. ред.)
      Что касается Иблиса, то на эту планету можно посадить боевую флотилию в полном составе, и никто ничего не заметит - она слишком удалена от других населенных миров, разбросанных в космическом пространстве. Конечно, там должно быть отделение Аэрокосмической Службы, или что-то в этом роде, но нет даже радара. Служба выходит на связь только в ответ на запрос извне.
      Вообще-то, "траву мечтаний" выращивают и обрабатывают всего на нескольких планетах, входящих в состав Федерации. Однако на территории любого из Внутренних миров - как еще называют планеты Федерации - "траву" может на вполне законных основаниях приобрести любой желающий. Здесь она считается одной из разновидностей марихуаны, запрет на курение которой снят уже несколько веков на всех планетах Федерации. Если же на какой-нибудь планете, будь то в составе Федерации или за ее пределами, решат ввести запрет на наркотики, достаточно будет издать соответствующий закон. Но по большому счету Федерацию нисколько не волнует, что курят на той или иной планете - главное, чтобы в казну исправно поступали налоги и пошлины.
      У Граймса уже созрел план действий. "Маламут Приграничья" приземлится в Долине Ада. Затем он, Граймс, встретится с Клаверингом, которого несколько лет назад назначили Полномочным представителем Иблиса, и сообщит, что намерен провести инспекцию на предмет возможности строительства на Адской планете военной базы. Само собой, придется организовать несколько вылазок, и тут без "Маламута" не обойтись - это мощное и маневренное суденышко можно использовать даже для полетов в атмосфере. В случае крайней необходимости можно будет воспользоваться местным транспортом, воздушным или наземным. Если Клаверинг замешан в истории с наркотиками, он обязательно выдаст себя. Если нет, Граймсу обеспечена всесторонняя поддержка. Владельцу курорта, как никому, выгодно присутствие стосковавшихся по отдыху военных.
      Прошла неделя субъективного времени, с тех пор как "Маламут Приграничья" покинул порт Дальний. Корабль вышел на орбиту вокруг Иблиса и поплыл над огнедышащей планетой. Экипаж заворожено следил за рваными клубами черного, коричневого и желтого дыма. Неистовые воздушные потоки гоняли и терзали их, и внизу время от времени показывались раскаленные жерла вулканов. Ночная сторона планеты производила не менее сильное впечатление своей мрачной, пугающей красотой. Казалось, что жизнь в человеческом представлении просто не выживет в этом кипящем котле среди раскаленных газов.
      - Вы уверены, что мы прибыли по назначению, Шкипер? - криво улыбаясь, спросил Вильямс.
      - Абсолютно уверен, коммодор Вильямс. Свяжитесь с Аэрокосмическим управлением.
      - "Маламут Приграничья" - Аэрокосмическому управлению. "Маламут Приграничья" - Аэрокосмическому управлению. Вы слышите меня? Прием.
      Когда позывные прозвучали в семнадцатый раз, дежурный офицер Долины Ада соизволил откликнуться.
      - На связи Аэрокосмическое управление Иблиса. Пожалуйста, назовитесь еще раз. Прием.
      - "Маламут Приграничья", повторяю, "Маламут Приграничья". Прием.
      - "Маламут Приграничья"? Буксир? Прием.
      Граймс забрал у Вильямса микрофон.
      - Это "Маламут Приграничья", резервный состав Флотилии Миров Приграничья, запрашиваем координаты для посадки. Прием.
      - Вы бывали здесь раньше, "Маламут Приграничья"? Космопорт расположен на восточной окраине Долины Ада. - Последовала долгая пауза. - Координаты сто тридцать градусов четыре минуты северной широты... ох-ох-ох... градусов западной или восточной долготы. Отсчитываем от меридиана Долины. Среднее местное время 11:49 пополудни. Вычислить временной нуль просто, как раз плюнуть. Это вам поможет? Прием.
      - Да, спасибо. Буду весьма признателен, если вы включите пеленгатор...
      - Потише, парень, потише. Вас никто не ждал. Включаю.
      - "Маламут Приграничья" - Аэрокосмическому управлению. Получили сигнал пеленгатора. Находимся непосредственно над вами. Будут дальнейшие инструкции? Прием.
      - Да. Слушайте внимательно. Посадочную площадку номер один - крайнюю с восточной стороны - занимает "Сэлли Энн". Это наш старый космолет. На площадке номер три - крайней с запада - стоит трансгалактический клипер круизных линий "Собраон"*. Постарайтесь сесть на площадку номер два. Надеюсь, вы действительно буксир, а не здоровенный военный крейсер. Прием.
      ______________ * Собраон - место, где произошло крупное сражение во время Первой англо-сикхской войны.
      - Да, мы - буксир. Прием.
      - Следите за ветром, "Маламут Приграничья". В Долине спокойно, но на высоте скорость ветра семьдесят узлов, западное направление. Прием.
      - Спасибо, Аэрокосмическое управление. Мы спускаемся. Конец связи.
      - Спускаемся, - повторил Вильямс и остановил инерционный двигатель.
      Крошечное суденышко камнем полетело вниз. Однако вертикальный акселератор, призванный смягчить это безумное падение, был запущен лишь после того, как корпус начал светиться, раскалившись от трения об атмосферу.
      - Пусть летит побыстрее, Шкипер. Если будем тянуть, эти чертовы вихревые потоки снесут нас в сторону, и до порта придется топать пешком.
      - Гхм... - отозвался Граймс, который только что едва не проглотил трубку.
      Теперь они проходили первый облачный слой - черную вуаль, за которой то и дело исчезали мерцающие посадочные огни. Ниже лежала зона чистого воздуха, где турбулентные потоки трепали корабль, точно терьер крысу. А навстречу, словно нагромождение фантастических замков, неслись черные, коричневые и желтые облака. Но Вильямсу, похоже, было не до того, чтобы любоваться этими красотами. Он сосредоточенно следил за высотомером и светящейся точкой пеленгатора, которая неуверенно ползла по экрану монитора. Потом корабль вздрогнул - это включился боковой акселератор, компенсирующий могучие порывы ветра.
      Наконец "Маламут Приграничья" прорвался сквозь облачный покров. Прямо под ним простиралась Долина Ада - ущелье, окруженное багровыми скалами, каньон, который образовался скорее в результате подъема горных пород, нежели эрозии. К северу и югу от него возвышались правильные, как на картинке, конусы вулканов. Клубы дыма и пара вытекали из кратеров и стлались почти горизонтально. А на восточной оконечности долины возвышался огромный монолит, похожий на фантастическую башню со шпилем. Космопорт должен быть к западу от нее.
      "Маламут Приграничья" опускался все ниже и ниже. Вильямс прилагал все усилия, чтобы удержать корабль в нужном положении, отдавал приказания офицерам таким голосом, что они вздрагивали, невзирая на профессиональную выдержку. И тут ближайший к кораблю вулкан внезапно изрыгнул облако дыма, из жерла выплеснулась раскаленная лава и с глухим ударом - бумм! - ровный конус дрогнул и осел. Могучая взрывная волна, прокатившись под прямым углом к ущелью, швырнула "Маламут" за пределы долины. И снова по корпусу корабля пробежала дрожь: выхлоп двигателя вернул его на прежнюю траекторию.
      А потом корабль оказался в каньоне - словно одна картинка мгновенно сменила другую. Внизу, очень далеко, извивалась серебряная лента реки, темнел зеленый бархат растительности с пастельными мазками строений. А еще дальше возвышались металлические шпили "Салли Энн" и "Собраона". С высоты полета казалось, что они стоят почти вплотную друг к другу.
      На самом деле между ними было достаточно места. В защищенной от ветра долине маневрировать было несложно. Аккуратно, без суеты и волнений Вильямс посадил "Маламут Приграничья" меж двух кораблей, ровно по центру треугольника посадочной площадки, отмеченной красными сигнальными огнями.
      14
      - Аэрокосмическая служба - "Маламуту Приграничья". Оставьте инерционный двигатель на холостом ходу, пока не выпустите и не закрепите страховочные тросы. Прием.
      - Страховочные тросы? - переспросил Вильямс. - Он сказал "страховочные тросы"?
      - Именно, - подтвердил Граймс. - Крепкие проволочные тросы с винтами и шпрингами. Здесь то и дело трясет, так что без них нам не обойтись.
      - Если начнет трясти во время посадки, придется делать свечку.
      - Действуй.
      Граймс, Вильямс и офицеры "Маламута Приграничья", собравшись в командном отсеке, с интересом смотрели на экран. К бетонному полю посадочной площадки приближался человек, одетый в белые шорты и рубашку, которые могли сойти за униформу, однако таковой не являлись. За ним послушно следовала команда рабочих-аборигенов, вооруженных гаечными ключами и крюками... впрочем, им куда больше подошли бы классические вилы. По внешнему виду они походили не столько на динозавров, сколько на кенгуру, покрытых чешуей. Их головы напоминали человеческие, но были увенчаны козлиными рогами, а изо рта торчали блестящие желтые клыки. Одежды они не носили, зато чешуя, мелкая, как у рептилий, переливалась разнообразными оттенками - от черно-коричневого до бледно-желтого, почти белого. Трое уже ползли вверх по гладким бортам "Маламута" с помощью присосок на руках и ногах, волоча за собой концы проволочных тросов - гибкий хвост использовался как третья рука. Минута - и тросы были надежно закреплены в буксировочных крючьях, которые оказались весьма кстати*. Рабочие изящно спрыгнули на землю и присоединились к своим соплеменникам. Тросы были натянуты до звона.
      ______________
      * Крючья на корпусе буксирного судна, предназначенные для буксировки "борт о борт". Учитывая конструкцию звездолетов, иной способ буксировки в космическом пространстве просто невозможен. (Прим. ред.)
      Из динамика снова раздался голос офицера Аэрокосмического управления.
      - "Маламут Приграничья", можете выключить двигатели и оставить корабль на стоянке.
      Подняв бинокль, Граймс пытался рассмотреть человека, который руководил швартовкой.
      - О, да это же Клаверинг. Растолстел - а ведь раньше был поджарым, будто сто лет не ел... но в целом не слишком изменился.
      Коммодор вышел из командного отсека, за ним последовал Вильямс. Едва Граймс выбрался из металлической трубы, заменяющей трап, Клаверинг направился к нему навстречу и приветствовал жестом, отдаленно напоминающий салют.
      - Добро пожаловать в Долину Ада, сэр, - без всякого энтузиазма сказал он, и тут его лицо просияло: - Кого я вижу... коммодор Граймс? - Улыбка стала еще шире. - Я думал, вы командуете чем-то покрупнее этой посудины!
      - Я на "Маламуте" в качестве пассажира, а не капитана, - ответил Граймс. - Позвольте представить, Клаверинг: коммодор Вильямс. Он был столь... ммм... любезен, что доставил меня сюда.
      Последовал обмен рукопожатиями.
      - Прошу ко мне в офис, - произнес Клаверинг. - Там расскажете, чем я обязан вашему визиту.
      По дороге из космопорта Граймс и Вильямс с удивлением озирались по сторонам. Ущелье было очень глубоким - небо казалось узкой темно-желтой лентой, извивающейся в высоте. Здесь должно было быть темно и уныло. Но нет. Стены каньона - красные, оранжевые, пронизанные золотыми и серебряными жилками, - словно вбирали в себя неяркий свет, с тем чтобы сторицей возвратить обратно. Там и тут на отвесных скалах грудились растения замершие взрывы изумрудной зелени, среди которой мерцали синие и фиолетовые искорки. Такие же кусты росли и на красном песке, покрывавшем долину.
      Двое местных жителей - видимо, их послали с поручением - обогнали их, обернулись и, жутко осклабившись, помахали Клаверингу. Тот помахал им в ответ.
      - Вид у них, конечно, своеобразный, но вы скоро привыкнете. Это чудесные ребята, а главное - великолепные работяги. Жалованье предпочитают получать не наличными, а безделушками, которых не производят на нашей планете. Например, им очень нравятся леденцы. А также газировка - большей гадости я в жизни не пробовал. Да, кстати... вы ведь прилетели с Ультимо, из Дальнего? Вам ничего не известно о "Дитмаре"? Он привозит нам товары, а взамен забирает химикаты - их производят в районе Горького Моря, это недалеко отсюда.
      - Боюсь, вам придется подождать, - ответил Граймс. - У него возникли неприятности со службой навигации. Спасательное оборудование на корабле оказалось в отвратительном состоянии...
      - Меня это не удивляет, коммодор. Но нельзя все сваливать на капитана Ренека. По моему личному мнению, владелец корабля - просто ненормальный скряга... Но Ренек по крайней мере мог сообщить, что задерживается.
      - Увы, не мог. На Ультимо идет забастовка связистов.
      - Ого. Если я заплачу своим дьяволятам наличными, забастовку объявят они. Ладно... на худой конец, позаимствую что-нибудь на камбузе "Собраона"... А вот и Адский котел. Мы почти у цели. Между нами, не слушайте, если вам будут рассказывать о восхитительных омолаживающих свойствах местных вод - это всего лишь байки. Однако хорошенько искупаться и попариться еще никому не помешало.
      От огромного водоема - его идеально круглая форма была естественной за несколько метров несло нестерпимым жаром. Люди, погруженные в воду, не проявляли заметных признаков активности. Они неподвижно лежали на мелководье, и над исходящей паром поверхностью виднелись только лица и... наиболее выдающиеся признаки принадлежности к тому или другому полу.
      - Знаете, - проговорил Клаверинг, - положа руку на сердце, я временами искренне желаю, чтобы в трансгалактические круизы могли отправляться какие-нибудь ребята помоложе.
      - А эта весьма недурна, - Граймс кивком указал на женщину, которая только что вышла из воды и направилась к соседнему водоему.
      - Еще бы, - усмехнулся Клаверинг. - Это, так сказать, секретарша старого Силаса Демаресты. Вы его знаете, коммодор - такой шебутной тип, глава "Галактик Металз"... Следующий водоем - "Чистилище"*, он искусственный. Очень немногие из моих... хм... постояльцев желают погрузиться в его повторно, после того как все грехи смыты. Но процедура того стоит. Представьте себе: окунуться в холод, какой только может вынести человеческое тело - после того, как это самое тело хорошенько распарили.
      ______________
      * Правильнее было бы назвать этот водоем "Джудеккой" (ледяное озеро в центре Ада), но познания капитана Клаверинга в области мифологии весьма своеобразны. (Прим. ред.)
      - Гхм... - С видом знатока Граймс проследил, как обнаженная девушка нырнула в прозрачную сине-зеленую ледяную воду. Два стремительных взмаха - и она оказалась на противоположной стороне бассейна.
      - После Чистилища можно отправляться в "Объятья Люцифера", - сообщил Клаверинг. - Это мой отель на реке Стикс. Можно добраться вплавь либо прогуляться по берегу. Или, если у вас избыток энергии, пробежаться трусцой. Вода в Стиксе теплая, как парное молоко.
      Граймс с легким сожалением смотрел, как девушка плывет назад - чересчур быстро.
      - Когда мы повернем, - тоном экскурсовода продолжал вещать Клаверинг, вы увидите отель и остальные строения... прошу прощения, "пузыри"* - так их здесь называют. У нас здесь жил архитектор, который пытался убедить меня в том, что это для них самое правильное название. Что поделать. Это страна землетрясений, более того, это планета землетрясений. Здание обычной конструкции здесь долго не простоит.
      ______________ * Непереводимая игра слов. "Inflation" означает "нечто надутое воздухом, газом" - а также "инфляция". (Прим. ред.)
      Тем временем впереди, на правом берегу Стикса, показались упомянутые строения. Представьте себе эскимосское "иглу"*. Покрасьте его. Рядом поставьте еще одно и тоже покрасьте, но непременно так, чтобы цвета гармонировали. Потом пристройте к ним третье, а четвертое взгромоздите на полученный треугольник. И так далее, и так далее...
      ______________ * Хижина из ледяных блоков, действительно имеет форму полусферы. (Прим. ред.)
      Купол на куполе. При этом "пузыри" были сделаны из двухслойного пластика, упругого и очень прочного, а пространство между слоями заполнено сжатым газом. Казалось, какой-то гигант высыпал в медленные воды реки тонну стирального порошка, а потом как следует поплескался, и весь берег оказался покрыт пеной, которая переливается всеми цветами радуги. Судя по всему, строения должны были напоминать ночной кошмар архитектора, но, как это ни странно, такого впечатления не возникало. Нежные тона, в которые были окрашены полусферы, создавали разительный контраст с багровыми скалами, окружавшими долину подобно крепостной стене из неотесанного камня. Но странное дело: этот контраст не разрушал красоту пейзажа, способную внушить благоговейный ужас. Радужные краски лишь оживляли его - равно как и причудливые растения на берегах реки: Клаверинг доставил саженцы с далекой Земли и собственноручно высадил. (И, по всей вероятности, управление линией трансгалактических клиперов потребовало за это чисто символическую плату).
      Экс-капитан и его спутники подошли к главному входу в отель и, миновав традиционный силовой экран, оказались внутри. В вестибюле работал кондиционер. Только теперь Граймс наконец понял, что снаружи царила поистине адская жара. Причина была очевидна. "Маламут Приграничья" - маленькое суденышко, не предназначенное для длительных путешествий. После недели, проведенной на его борту, даже сернистый воздух Иблиса показался бы ему райской амброзией.
      Клаверинг провел Граймса и Вильямса в свой офис - одну из полусферических комнат, которые группировались самым невероятным образом. Мужчины расположились в удобных креслах - тоже сделанных из тонкого пластика и наполненных газом. В офисе гут же появился "дьявол" - каждая чешуйка отполирована до блеска - и, ухмыляясь, предложил гостям напитки. Его "галактик инглиш" был просто безупречен, несмотря на легкий присвист.
      Клаверинг откинулся в кресле, и оно мгновенно изменило форму, подстраиваясь под его позу. Если не считать того, что голова у бывшего капитана совсем поседела, он почти не изменился с тех пор, как Граймс видел его в последний раз. Сколько же лет прошло?.. Ну и, само собой, стал гладким и самодовольным, как сытый котяра. Вот, пожалуй, и все.
      - Ну, коммодор Граймс, чем могу помочь? - спросил он, принимая у дьявола высокий запотевший стакан.
      15
      - Я думаю, вы знаете, - невинно ответил Граймс.
      - Откуда, черт побери? - отозвался Клаверинг. - Я же не телепат.
      - Разве вы не получили сообщение, капитан?
      - Какое сообщение?
      - Из Адмиралтейства.
      - Нет. А я должен был получить сообщение?
      - Разумеется. Я собственными глазами видел копию. Правда, последнее время почта работает на редкость скверно. Возможно, оригинал прибудет с "Дитмаром" - должны же его когда-нибудь отпустить с Ультимо.
      - И о чем пишет Адмиралтейство?
      - О строительстве базы. - Какой базы?
      - Прошу прощения... я все время забываю, что вы не в курсе. Ничего, сейчас все расскажу. Космические Лорды Конфедерации обнаружили, что в их распоряжении оказался некоторый избыток средств - спасибо налогоплательщикам. И решили, что лучшее применение этим деньгам строительство военной базы на Иблисе.
      - Во имя всего святого, зачем? Наша планета никогда не будет иметь стратегического значения.
      - Именно это я и пытался им объяснить, Клаверинг. Но они встали на дыбы, и мне пришлось подчиниться.
      - Думаю, у вас ничего не выйдет, - проговорил капитан. - Что ж... Как бы то ни было, я рад, что мы снова встретились, коммодор Граймс. Столько лет прошло... - он помолчал. - Но вам следовало предупредить меня. Хотя бы по "экстренной телепатической". А вы свалились как снег на голову. Сегодня в Аэрокосмическом управлении дежурил Лингард-младший, а он, между нами говоря, звезд с неба не хватает. Во-первых, он должен был приказать вам оставаться на орбите до заката или рассвета - в это время примерно на час наступает безветрие. А во-вторых, послать запрос, не требуется ли вам помощь пилота. Обычно в роли такового выступаю я сам. Взлетаю на одном из катеров "Салли Энн" и выхожу в открытый космос.
      - Держите все в своих руках...
      - А как же иначе? - Клаверинг фыркнул и заговорил раздраженным тоном, который был для него когда-то обычным. - Ладно, я привык, что военные всегда поступают, как черт на душу положит. Но "экстренной телепатической" можно было воспользоваться?
      - Вы должны были получить сообщение, - соврал Граймс, грозно покосившись на Вильямса. - Разве что наш Карлотти приказал долго жить... Бедный крошка "Маламут" - как ни крути, годы дают себя знать. То одно выйдет из строя, то другое... - И видя, что капитан буксира тихо закипает, добавил: - Но он по-прежнему в строю.
      - И все-таки эта база, коммодор... - Клаверинг покачал головой. - Это просто бред. Иблис абсолютно не подходит для этой цели. Вы не найдете ни одного места, где можно построить посадочную площадку. Потом, климат здесь совершенно невыносимый, и...
      - Совершенно верно, капитан, - улыбнулся Граймс. - Именно поэтому ваш бизнес процветает. Как я понимаю, вы единственный владелец курортов на этой планете.
      - Вы только представьте, что здесь начнется! Правительству пришла охота сорить деньгами, а страдать головной болью придется мне. Конфликты с аборигенами, ссоры в барах...
      - Полегче, полегче. Я не утверждаю, что наши офицеры и солдаты ведут себя, как слушатели воскресной школы, но они достаточно хорошо воспитанны.
      - Возможно, коммодор, а туристы? Могу себе представить: мистер Денежный Мешок приезжает с очередной блондинкой-секретаршей. К ней начинает клеиться молодой лейтенант приятной наружности - очаровательный парень в военной форме. Мистер Денежный Мешок, хлопнув рюмку-другую, лезет выяснять отношения... Ох, нет, коммодор. Меня такая перспектива не прельщает. И я сделаю все, чтобы подобное...
      - Гхм. Ваша позиция ясна, капитан. Но меня прислали сюда с определенным поручением, и это поручение должно быть выполнено. И начнем мы вот с чего. Как я понимаю, поверхность Иблиса самым подробным образом нанесена на карту?
      - Разумеется. Прежде чем открыть отель, я был штурманом. Если желаете, мы можем пройти в картографическую комнату.
      - Не откажите в любезности, - ответил Граймс.
      Картографическая, как и все здешние комнаты, располагалась в пластиковом пузыре. Здесь находились: глобус, огромный стол, на котором поместилась бы карта любого масштаба, и проектор, а на стене висел экран.
      Клаверинг подошел к глобусу и слегка толкнул его пальцем, а потом остановил вращение.
      - Здесь находится Долина Ада, - произнес он. - Как вы уже поняли, типичное скальное образование. На севере вы видите Трубы Мира, а к югу Альпы Эребуса. К северу от Труб лежат Пестрые Пустоши - тамошние песчаные бури в минуту разденут до костей кого угодно, даже "дьяволов", хоть они и в чешуе. Горные массивы к югу от Альп - Дьявольские Факелы, Адские Маяки, Люциферы...
      Капитан повернул глобус на двадцать градусов.
      - К востоку от Долины Ада лежит Горькое море. Здесь располагается наш химический завод. Даже если туристическому бизнесу на планете придет конец а пока об этом даже речи не идет - мы не пропадем. К северу по-прежнему Трубы, к югу - Факелы, Маяки и Люциферы.
      Он снова повернул глобус.
      - А вот весьма примечательный массив - Хребет Сатаны, он тянется практически от полюса до полюса. Сюда стоит приехать хотя бы для того, чтобы полюбоваться на два местечка - Долину Ветров и Дьявольский Орган. Это просто фантастика. Если повезет, впечатление останется на всю жизнь. Будто какая-то сверхъестественная тварь играет на гигантском органе - так сказать, музыкальный фон для Вальпургиевой Ночи. К западу от Хребта Сатаны - Огненный Лес и Горящие Шахты. Огненный Лес - это скопление молодых вулканов. Они действительно растут, как грибы после дождя. Горящие Шахты... ну, здесь название говорит само за себя. Дальше на запад северный и южный массивы Трубы, Факелы и прочие - смыкаются. Здесь есть долины наподобие нашей, но гораздо меньше. Как видите, ни одного места, где можно было бы построить базу. Я понимаю, там должны быть казармы, мастерские, ремонтные парки...
      - Гхм. Ну и планетка у вас, капитан Клаверинг... Скажите, вы ведь наверняка показываете своим туристам не только Долину Ада?
      - Разумеется. К сожалению, экскурсию к Органу я проводил пару дней назад, и мои аэроботы проходят профилактику. Можете сами убедиться: местные ветра за одну поездку отделывают их почище любой наждачки. И в любом случае, никаких экскурсий, пока не вернется "Македония". Завтра утром "Собраон" отправится на орбиту...
      - На орбиту?
      - Именно. Владелец "Собраона" совсем недавно привел корабль в порядок. Он хочет посмотреть, как пройдут взлет и посадка, прежде чем самому садиться за пульт... А теперь, с вашего позволения, я откланяюсь: масса хлопот, вы понимаете. Надеюсь, вы отужинаете с нами сегодня вечером, коммодор. Салли Энн тоже будет рада видеть старого знакомого... и вас также, коммандер Вильямс.
      - И кстати, а почему бы вам и всему экипажу "Маламута Приграничья" не остановиться в "Объятиях Люцифера"? Вы получите массу удовольствия, - после недолгой паузы предложил он.
      - Мне предписано не швыряться деньгами, - ответил Граймс.
      Клаверинг рассмеялся.
      - Простите, я должен был пояснить сразу: все за счет заведения. Я не расположен принимать деньги от правительства.
      - А я не расположен развлекаться на средства, которые сам же выплатил государству в виде налогов и пошлин.
      При слове "пошлины" на лице Клаверинга мелькнула мрачная тень... - или это лишь показалось?
      "К черту! Я же не таможенник и не полицейский!" - подумал коммодор.
      Но тут он вспомнил юного Плесхоффа, чьей карьере пришел конец. И конец Питера Феллини и Инги Телфе.
      16
      Столовая отеля "Объятия Люцифера" располагалась в огромной пластиковой полусфере. Клаверинг со своей женой Салли сидели за столиком на небольшом возвышении в самом центре круглого зала. Отсюда капитану было прекрасно видно все, что происходит в зале. Впрочем, в этом не было особой необходимости. Дьяволы в накрахмаленных белых рубашках, черных галстуках и пиджаках, будто сошедшие со старинных карикатур и напоминающие эмигрантов, были прекрасно вышколены и отменно предупредительны, но не навязчивы. На всякий случай между столиками прохаживались трое людей-метрдотелей, которые внимательно наблюдали за происходящим.
      Граймс пришел в восторг от меню. Он всегда, сколько себя помнил, был неравнодушен к острой экзотической пище, а здешние повара явно не скупились на специи. Вильямс предпочитал обычную европейскую кухню, и его реакция была более прохладной, но даже он не имел ничего против превосходного рейнвейна. Подобного мнения придерживались капитан Джиллингс с "Собраона" и его старший помощник мистер Таит, которые составили им компанию. Пока все собравшиеся выглядели вполне трезвыми, но... "В любой момент!.. -подумал Граймс и тут же одернул себя: Это не мое дело".
      Тем временем Джиллингс решительно прикрыл ладонью пустой стакан со словами "На рассвете мне взлетать", однако Клаверинг принялся настойчиво уговаривать его пропустить еще стаканчик.
      - Да я подниму ваш корабль, капитан. Утром я буду как стеклышко.
      Миссис Клаверинг, высокая привлекательная блондинка, заметила, что бокал ее мужа вновь наполнили вином.
      - А как относятся к спиртному на военном флоте, коммодор? многозначительно осведомилась она.
      - Когда как. Иногда можно позволить себе расслабиться, а иной раз это недопустимо, - ответил Граймс. - Гхм... Сейчас есть проблема куда серьезнее. Всегда можно понять, пьян человек или нет. А вот что касается других наркотиков, то здесь оценить состояние сложнее - в том числе и собственное. Не так давно - я служил на гражданке, в качестве начальника Космической службы Флотилии Приграничья - мне пришлось улаживать дело как раз такого сорта. Третий помощник с одного из наших кораблей побывал на вечеринке, где курили так называемую "траву мечтаний". На следующее утро, как обычно, парень занялся предполетной проверкой оборудования - дело было в порту Дальнем, на Ультимо. Инерционный двигатель недавно прошел профилактику и работал на холостом ходу. Офицер обратил на это внимание и тут же решил немного поиграть в пилота.
      - И чем это закончилось? - спросила Салли Клаверинг.
      - Всеобщим переполохом и нервотрепкой. К счастью, никто не пострадал, серьезных разрушений тоже не было. Боюсь, молодому человеку придется продолжать службу за решеткой - Конфедерация Миров Приграничья не намерена закрывать глаза употребление наркотиков. О карьере космонавта ему придется забыть.
      - Ваше правительство слишком долго закрывало глаза на то, что мир меняется - иначе такого бы просто не произошло. На планетах Федерации разрешено использование препаратов, расширяющих сознание. Разумеется, одни люди привыкают быстрее, другие - дольше. Но ведь то же самое можно сказать и об алкоголе. У меня на родине, на планете Австралия, любой имеет право употреблять наркотики. Но сначала он обязан получить лицензию и пройти различные психические и физиологическе тесты. Он получает информацию, какое воздействие на него может оказать марихуана, "трава мечтаний" или еще что-нибудь, и в соответствии с этим может контролировать свои действия. Я сам тому пример. Допустим, вместо превосходного вина, которым нас угостил капитан Клаверинг, я решил покурить травки. Голову даю на отсечение, что в течение как минимум двух стандартных часов после последней затяжки смогу привести свой корабль в любой космопорт Галактики. И справлюсь даже лучше, чем если бы не курил. Вашему третьему помощнику просто не повезло.
      - Можете повторить это еще раз, капитан Джиллингс, - отозвался Граймс и как бы невзначай огляделся. Салли Клаверинг, а также мистер Таит - старший помощник Джиллингса - всем своим видом демонстрируют интерес к разговору. Вильямс... похоже, все его внимание сосредоточено на содержимом бокала. Клаверинг совершенно неожиданно и очень сильно заинтересовался группой посетителей за шестым столиком, которые ведут себя слишком шумно.
      - Надеюсь, на борту вашего корабля ничего подобного они вытворять не будут, капитан Джиллингс, - заметил Клаверинг.
      - По крайней мере, не всю дорогу. За завтраком они тише воды ниже травы.
      - Черный кофе и две таблетки аспирина, полагаю. Кстати, о кофе... почему бы нам не перебраться в Грот? У меня есть "Кровь Жертвенного Дракона" - весьма недурная вещь наподобие ликера.
      Он встал из-за стола, жена и гости последовали его примеру, и вся компания направилась в бар, время от времени останавливаясь, чтобы обменяться приветствиями с посетителями.
      В Грот вел короткий туннель. Отделка имитировала грубо обработанный гранит, но Граймс, которого одолели сомнения, коснулся рукой стены. К его удивлению, материал оказался мягким и напоминал губку. В самом Гроте с высокого потолка спускались сталактиты, а навстречу им из пола тянулись сталагмиты - на редкость реалистично. Однако в случае землетрясения посетителям не грозило оказаться под обломками известняка. Сталактит, отломившийся в результате толчка, упал бы мягко, как воздушный шар - все сталактиты и сталагмиты были изготовлены из той же губчатой пластиковой массы. Тем не менее вид был потрясающий. Помещение заливал неяркий сине-голубой свет, откуда-то доносилось музыкальное журчание воды.
      Гости расселись вокруг стола, стилизованного под истертую известняковую плиту. Кресла выглядели каменными, но были изготовлены из того же губчатого пластика и очень мягкими. Один из дьяволов тут же принес поднос, на котором стояли кофейник и чашки, а другой - графин в форме капли и высокие бокалы. Салли Клаверинг принялась разливать кофе, а ее муж - ликер.
      - За преступление! - поднимая бокал, произнес Граймс.
      - Странный тост, коммодор, - заметил Клаверинг.
      - И старый как мир, капитан.
      - Все зависит от того, что ее... считать преступлением, - заплетающимся языком произнес капитан Джиллингс.
      - А кроме того, - радуясь возможности пофилософствовать, добавил Вильямс, - давайте отличать преступление от греха.
      - Например, контрабанда, - подхватил Граймс. - Это преступление, но грех ли это?
      - В зависимости от того... что везут, - сказал Джиллингс.
      - Совершенно верно, - согласился Вильямс.
      - Тогда азартные игры, - произнес Клаверинг с деланным безразличием. Преступление это или нет? Они считаются преступлением, пока государство не получает своей доли. Но если получает... тогда все в порядке.
      - Я пп-омню, как-то раз на Эльсиноре... - снова заговорил Джиллингс. Билет гг-государственной лотереи... всего лишь ссе-емнадцать миллионов кредиток...
      - Я полагаю, что на аграрных планетах - таких, как Эльсинор или Ультимо, - людям просто необходимо иногда выпускать пар, - перебил его Граймс. - С помощью азартных игр или... тех же наркотиков. По существу, на сельскохозяйственных планетах жители больше-склонны поддаваться соблазну, чем на планетах с развитой промышленностью.
      - Кто с-сказал, что азартные игры - гг-рех, коммодор? - спросил Джиллингс.
      - Именно грех, - назидательно проговорил Клаверинг. - Преступление имеет место только тогда, когда неприятности возникают не только у самого участника игры, но и у кого-либо еще. Впрочем... то же самое можно сказать о любом, если так можно выразиться, преступлении.
      - Ну, а фальшивомонетчики? - вмешался Вильямс ("Черт тебя дернул сменить тему!"- подумал Граймс). - Повторяю, фальшивомонетчики. К примеру, я напечатаю миллион банкнот стоимостью в десять кредиток. Допустим, они получились отменно, от оригинала не отличишь. Кто оказался в проигрыше?
      - Д... давайте работать вместе, коммондор Вильямс, - откликнулся Джиллингс. - Когда прис-ступим?
      - Нам пора возвращаться на корабль, сэр, - произнес мистер Таит, многозначительно поглядев на часы
      - На посошок, капитан Джиллингс? - спросил Клаверинг.
      - Сс-спасибо, капитан Клаверинг, с удовольс-ствием помочу клювик. Не останавливаться же на полдороги. Сп'сибо... Сп'сибо. Вашш'... здоровье, сэр. И ваш' здор-ровье, миссис Клав'ринг. И ваше, ком'дор Граймс, и ваше, к...ком'дор Вильямс... пр-рстите, ком-ман-дер. Вот. Пр'стите, мис-стер Таит. Мой - бокал - пуст. Должно быть, все, все ис... парилось. Оч-чень с... сухой климат.....
      Наконец Тайту удалось вытащить капитана из Грота. Миссис Клаверинг сердито посмотрела мужа.
      - Ты же знаешь, "Кровь Дракона" плохо на него действует, да еще после всего, что он выпил за обедом, - она перевела взгляд на Граймса. - Простите, коммодор. Подобные ситуации выводят меня из равновесия.
      - Но ведь ему не придется садиться за пульт, - виновато возразил Клаверинг.
      - Если не ошибаюсь, некто иной, как ты сам, до того как "пустил корни", всегда твердил, что капитан всегда в ответе за свой корабль. Тебе надо хорошенько подумать и не подливать ему.
      - Успокойся, дорогая, утром с ним будет все в порядке, - Клаверинг зевнул. - Похоже, в самом деле пора на боковую. Уверен, что и вы, коммодор, и коммандер Вильямс, уже устали. Я покажу вам ваши комнаты.
      - Благодарю, капитан. С удовольствием посмотрел бы, как завтра вы будете пилотировать "Собраон". Уверен, это будет незабываемое зрелище. Вы не могли бы нас вовремя разбудить?
      - Конечно. Вы можете присутствовать при взлете, без проблем. Я выведу корабль на орбиту, а потом мы вернемся на планету на моем катере. Я скажу дьяволам с вашего этажа, чтобы они вас вовремя разбудили. Что подать на завтрак? Чай? Кофе? Или что-либо еще?
      - Кофе, - ответил Граймс.
      - Чай, - ответил Вильямс.
      Клаверинг подвел их к лифту (шахта, похоже, была единственной жесткой конструкцией в гостинице), нажал на одну из многочисленных кнопок, а затем провел гостей в комнаты. Вильямс, не вполне твердо стоящий на ногах, заглянул в свои полусферические апартаменты и осведомился, где эскимосская красавица, которая должна согревать ему постель, на что Клаверинг упомянул о дьяволах женского пола, которые обслуживают номера. Секунду поразмыслив, Вильямс принял решение спать в одиночестве и исчез за круглой дверью.
      Граймс пожелал Клаверингу доброй ночи и пошел к себе. Номер оказался весьма уютным. Надувная кровать, такие же кресла, душевая, туалетная... Холодильник- единственный в комнате твердый предмет. Неожиданно коммодор почувствовал жажду. В холодильнике обнаружились фрукты, несколько бутылок минеральной воды и пластиковые стаканчики. Граймс откупорил одну из них и налил себе воды, но сделал лишь пару глотков. Жидкость была приятно холодной, но оставляла во рту странный привкус... Вода из водопровода, тепловатая и отдающая серой, по крайней мере, не внушала подозрений. Граймс открыл кран и напился вволю - благо блюда и напитки, поданные за ужином, располагали к этому. Потом разделся и рухнул на мягкую пружинящую постель.
      Не успела его голова коснуться подушки, как он явственно ощутил толчки землетрясения, не сильные, но достаточно заметные. Он усмехнулся и пробормотал:
      - Не нужно меня укачивать. Укачивать его и не пришлось.
      17
      Как большинство военных, находящихся на срочной службе, коммодор Граймс великолепно чувствовал время. Его внутренний "хронометр" был выставлен на 05:00. В это время дьявол-горничная придет, чтобы разбудить его, и принесет утренний кофе... Граймс проснулся в странном состоянии. Несколько секунд ушло на то, чтобы расшевелить мозги, прежде чем он сообразил, где он и что собирался делать. Он на Иблисе. Если точнее - в надувном пластиковом иглу. По идее, к 6:00 он должен переместиться на борт "Собраона", прежде чем тот взлетит. И еще он хотел кофе. Даже если бы ему пришлось бодрствовать до рассвета, он все равно хотел начать день с чашки кофе. Он мечтал о кофе горячем, как преисподняя, черном, как грех, и крепким, как... объятия Люцифера, черт подери. Кстати о дьяволах. В какую преисподнюю провалилась лентяйка, которая должна была его разбудить?
      Кнопка звонка обнаружилась у изголовья надувной кровати. Граймс нажал, потом второй раз, третий... Наконец дверь-пробка открылась, и на пороге появилась горничная. Белая кружевная шапочка, непонятно как укрепленная между парой рогов, смотрелась на редкость абсурдно. Впрочем, произношение у девушки было безупречным - местный акцент проявлялся лишь в хрипотце и присвисте.
      - Вы звонили, сэр?
      - Нет. Мой физиотерапевт прописал мне выполнять специальные упражнения для большого пальца.
      - Извините за вторжение, сэр, - она повернулась к выходу. Ножки у нее изяществом не отличались - стопы как у кенгуру, и длинные когти скребут по мягкому упругому полу.
      - Подождите, я пошутил. Меня обещали разбудить в пять и принести чашечку кофе. Сейчас 05:15.
      - Никто не предупреждал меня, сэр. Вы хотите кофе?
      - Да, хочу.
      - Черный или с молоком, сэр? С сахаром или без? С мятой, лимоном или медом? Может быть, тосты, сэр, или горячий рулет? С маслом или с нашим превосходным джемом? Или с маслом джемом?
      - Просто кофе. В кофейнике. Большом. Не забудьте чашку, сахар. Молока и еды не надо.
      - Вы уверены, что не захотите полный завтрак, сэр? Фрукты, каши, яйца, ветчина, бекон или колбаса...
      - Нет!.. Благодарю, не надо. - Коммодор немного смягчился. И что он раскричался? В конце концов, эта демонетка неплохо справляется со своими обязанностями. - Просто кофе. Да, и будьте любезны, загляните в соседнюю комнату и проверьте, встал ли коммандер Вильямс. Полагаю, ему захочется чаю.
      Граймс быстро принял душ, побрился и оделся. К этому времени подали кофе - поистине отменный кофе. Однако коммодор ограничился одной чашкой: ему еще предстояло заглянуть к Вильямсу.
      На столике около кровати коммандера Вильямса стоял поднос с чаем. Сам Вильямс все еще лежал в постели и громко и немузыкально храпел.
      - Коммандер Вильямс! - сказал Граймс. Молчание.
      - Коммандер Вильямс! - гаркнул Граймс. - Коммандер Вильямс!!!
      В армии и на флоте действует неписаное правило: нельзя прикасаться к офицеру, чтобы разбудить его - даже если спящий младше по званию. Разумеется, Граймс прекрасно об этом знал, но Вильямса было необходимо поднять на ноги, и немедленно. Схватив коммандера за плечо и чувствительно сдавив крепкий накачанный мускул, коммодор тряхнул своего помощника. Не просыпаясь, Вильямс резким движением сбросил его руку и продолжал храпеть. Тогда Граймс со всей силы стукнул кулаком по изголовью кровати Вильямса. Бесполезно: она была такой же мягкой и упругой, как все предметы обстановки, и с мягким хлопком спружинила под его рукой.
      Граймс подумал, не ударить ли чем-нибудь жестким и тяжелым по дверце холодильника, и уже начал снимать правый ботинок, когда его осенило. Наверняка в холодильнике, как и у него в комнате, стоят несколько бутылок с минеральной водой.
      Он не ошибся - почти. Шесть бутылок. Пять из них Вильямс приговорил и поставил обратно с опрятностью, которая входит в привычку, когда долго летаешь на маленьком корабле. Граймс откупорил оставшуюся бутылку и вылил ее Вильямсу на голову. Ледяная жидкость с бульканьем потекла наружу, орошая волосы, лицо, плечи и грудь коммандера - похоже, он спал обнаженным.
      Вильямс открыл глаза.
      - Мистер Тимминс, когда вы, наконец, почините термостат? - Он говорил медленно и отчетливо. - Это корабль, мистер Тимминс, а не орбитальный пансионат для полярных медведей преклонного возраста. Я хочу, чтобы корабль был теплым, как попка пышной блондинки, а не холодным, как сердце нашего коммодора.
      - Вильямс, проснись же, черт тебя возьми!
      - Хрр-рр...
      Безнадежно. Вильямс спал куда крепче, чем можно было ожидать - даже учитывая то количество спиртного, которое он влил в себя за ужином. Кстати, капитан Гиллигс набрался куда сильнее - но сейчас он, по всей вероятности, уже на ногах. Значит, минеральная вода, которую Граймс только попробовал, а Вильямс выпил почти полностью...
      Но кто?..
      И зачем?..
      Граймс взглянул на часы. Если поторопиться, можно добраться до космопорта прежде, чем "Собраон" взлетит. Он поспешно вышел в коридор... но сориентироваться в отеле оказалось не так-то просто. Изнутри "Объятия Люцифера" напоминали гигантские соты. Наконец коммодору удалось выбраться наружу, и он бросился бежать по красной песчаной тропинке, которая вилась по берегу Стикса. Благословенные лучи солнца еще не озарили Долину Ада. Однако люминесцентные лихеноловые растения, которые жесткими пучками торчали из трещин, уже оживали, чувствуя изменение освещенности. Он бежал мимо Чистилища, мимо Адского котла, почти на ощупь пробираясь сквозь белый едкий туман, который в предрассветный час лежал над водой.
      Наконец показались корабли - "Салли Энн" Клаверинга, казавшийся карликом на фоне гигантского Чертова Фаллоса, и "Собраон", загородивший своей громадой крошку "Маламута". Бортовые огни трансгалактического клипера были уже включены, на самом острие иглы носа ярко горела багровая звезда сигнал готовности корабля к взлету. В утренней тишине громко гудел инерционный двигатель - его как раз прогревали. Шасси выпущены, суетятся рабочие, заканчивая отшвартовку. Вот задраен последний шлюз, втянут посадочный трап...
      Рев становился все громче, в его пульсирующем гуле слышалась нарастающая настойчивость. Потом, словно в безумном ужасе, взвыли сирены. Медленно и осторожно корабль начал подниматься. Двигатели гудели, как адские наковальни, поднимая громаду к далекой желтой полосе неба.
      И вдруг подъем прекратился. Двигатели работали по-прежнему, громоподобный гул не стихал. Но корабль неподвижно застыл в воздухе, и все, кто оставался на земле - и люди, и местные жители, - бросились в долину, туда, где стоял Граймс.
      Раздался звук, будто лопнула струна скрипки - если можно представить себе скрипичную струну диаметром в дюйм, которую под силу разорвать только гиганту... Внезапно оказавшись на свободе, "Собраон" устремился ввысь, концы оборванных швартовых тросов, зацепившиеся за стабилизатор, точно двухвостая плеть, хлестали по гранитным скалам, высекая яркие искры.
      "Маламут Приграничья" - а именно за его трос зацепился "Собраон" несколько бесконечных секунд стоял, балансируя на двух опорах из трех. Потом качнулся еще раз и рухнул.
      - О черт! Все-таки зацепили бедную крошку, - пробормотал кто-то.
      Граймс оглянулся. Это было дежурный офицер с "Маламута Приграничья". Он покинул корабль, чтобы полюбоваться на старт клипера.
      - Будете свидетелем, - коммодор потянул его за рукав. - Пойдемте в диспетчерскую, составим жалобу и вручим дежурному - пока до него не дошло, что мы встали слишком близко к "Собраону".
      - Не выйдет, сэр. Начальник порта лично присутствовал при швартовке.
      - О да, - ответил Граймс. - Знаешь, что общего между начальником порта и королем? Оба всегда правы.
      18
      Диспетчерская вышка больше всего напоминала скворечник на ходулях. Из электронного оборудования - только передатчик, действующий в пределах нормального ПВК, передатчик Карлотти и прибор первой необходимости на этой планете - сейсмограф Дежурный офицер Аэрокосмического управления - совсем юный парнишка - был уже изрядно перепуган. Когда Граймс и третий помощник с "Маламута" ввалились в будку, он мог только озираться по сторонам, словно его только что разбудили.
      - Вы видели это, сэр? Вы видели это? - дрожащим голосом спросил он.
      - Прекрасно видел! Вставь лист бумаги в принтер. Готов? Теперь печатай: "Я, Джон Граймс, коммодор Резервной Флотилии Миров Приграничья, старший офицер Флотилии Миров Приграничья на Иблисе, нижеследующим заявляю..." Напечатал? "В 06:00 утра... черт, какое сегодня число?.. - круизный лайнер "Собраон", пилотируемый капитаном Клаверингом, порт Капитан, Долина Ада, зацепился за страховочные тросы "Маламута Приграничья" - вспомогательного транспортного средства Флотилии Миров Приграничья. В результате "Маламут Приграничья" получил серьезные повреждения, степень которых еще предстоит оценить. Я, коммодор Граймс, возлагаю ответственность за инцидент на службы порта Долины Ада". Все. Дай мне, я подпишу. Сделай три копии мне.
      - Но, сэр, это был несчастный случай, я тоже все видел. Когда стабилизатор "Собраона" зацепился за страховочный трос "Маламута", капитану Клаверингу ничего не оставалось, как продолжать подъем. Корабль чуть не потерял управление. Попытка приземлиться привела бы к катастрофе.
      - Я не спорю, что это несчастный случай, - тоном, не допускающим возражений, заявил Граймс, - но закон есть закон. Кто-то должен оплатить ремонт "Маламута". Думаю, этим, как всегда, займется Ллойд.
      "Несчастный случай? "Собраон", можно сказать, родной брат "Салли Энн" последнего корабля Клаверинга, его личного корабля, на котором капитан пролетел тысячи парсек. Клаверинг не первый раз за пультом "Собраона". Он должен знать этот корабль до последней гайки, он должен чувствовать инерционный двигатель, как собственное сердце. Вдобавок, он начальник порта и не мог не знать, что может зацепиться за швартовый трос "Маламута". Но почему... вернее, зачем?"
      Зачем? Причин предостаточно. Капитану совершенно не нужно, чтобы Граймс барражировал над поверхностью Иблиса под предлогом поиска места для базы. Зная слабость Джиллингса, он специально напоил капитана перед стартом. В свою очередь, Джиллингс прекрасно понимает, что виновником происшествия выглядит именно он - ив том числе юридически. А значит - подтвердит любую версию Клаверинга, лишь бы никто не усомнился в его профессиональных качествах. Тем более что владельцы судна тоже не преминут переложить вину на него.
      В это время на маленьком экранчике приемника появилось удивительно спокойное лицо Клаверинга. Сзади стоял Джиллингс - он, казалось, постарел за эти минуты на несколько лет.
      - "Собраон" - Аэрокосмическому управлению Иблиса... Похоже, у нас обошлось без поломок, но до окончания проверки оставляю корабль на орбите. Возвращаюсь. Прием.
      - Здесь коммодор Граймс, сэр.
      - Соедините меня с ним... Готовы? Доброе утро, коммодор. Увы, мы задели ваш "Маламут". Я видел на экране заднего обзора, как он рухнул. Мне очень жаль.
      - Мне тоже, - ответил Граймс.
      - Я - агент Ллойда на Иблисе. Как только вернусь, немедленно проведу оценку повреждений.
      - Будет очень любезно с вашей стороны, - сказал Граймс.
      - Не принимайте близко к сердцу, коммодор. И простите меня, пожалуйста. Мне нужно вести корабль. Конец связи.
      - Гхм, - отозвался Граймс.
      Этот обмен пустыми фразами не вызвал ничего, кроме раздражения, но теперь можно было снова спокойно подумать. Нет сомнений, что корабль поврежден умышленно, с дальним расчетом, и вся операция продумана до мелочей. Клаверинг сделал все возможное, чтобы Граймс и Вильямс не оказались в командном отсеке "Собраона" во время старта. Минеральная вода со снотворным в холодильнике - Клаверинг знал, что после трапезы им захочется пить. Конечно, это было лишь предположение, но факты говорили сами за себя. Надо было оставить одну в качестве образца... но какой от этого толк? На Иблисе нет ни полиции, ни лаборатории судмедэкспертизы. Клаверинг - сам себе закон и порядок.
      Упомянутый Клаверинг снова появился на экране НСТ-передатчика.
      - Я на орбите, - сообщил он. - Помощник капитана выполняет проверку корабля. Коммодор Граймс еще здесь? Отвечаю на ваш рапорт. Во время взлета мы попали в локальную зону турбулентности
      - Какую зону, капитан Клаверинг? Я все видел собственными глазами!
      - Послушайте: возможно, у поверхности земли ветра и не было. Однако в более высоких слоях атмосферы над ущельем часто возникают резкие порывы.
      - Даже на высоте всего-навсего ста метров?
      - Да.
      "Кому еще знать этот треклятый мир, как не тебе, - подумал Граймс. Любое твое слово перевесит сотню, если я попытаюсь поднять шум".
      - Что касается вашего дальнейшего пребывания на Иблисе, - продолжал Клавериг, - ваши люди будут проживать в моем отеле бесплатно, как и вы, коммодор. Увы, я бессилен сделать так, чтобы вы не винили меня в том, что произошло.
      "Ты очень близок к истине", - подумал Граймс.
      - Обговорим детали по моему возвращению. "Именно этим мы и займемся".
      - Тогда... до встречи.
      - До встречи, капитан Клаверинг, - ответил Граймс, стараясь придать словам легкий угрожающий оттенок. Если капитан Клаверинг почувствует беспокойство, то, возможно, начнет допускать ошибки.
      "Эх, черт побери, как жаль, что я - не полицейский".
      - Пожалуйста, позвоните в отель и узнайте, проснулся ли коммандер Вильямс, - обратился он к дежурному офицеру.
      Похоже, что коммандер Вильямс еще спал. Когда проснется и узнает, что тут произошло, думал Граймс, можно представить себе его чувства. Вильямс любил свое крошечное суденышко с такой нежностью, с какой редкий мужчина любит женщину.
      19
      Вильямс появился только к полудню. Услышав о том, что случилось с его кораблем, он мгновенно переключился из сонного полутранса в состояние боевой готовности. Наскоро одевшись, он тут же бросился в космопорт, чтобы собственными глазами оценить обстановку.
      Граймс остался один в просторной гостиной "Объятий Люцифера". После того как отбыл злополучный круизный лайнер, в отеле стало почти пусто.
      В гостиной появилась Салли Клаверинг и присела напротив, к маленькому столику, сервированному для кофе.
      - Я слышала о том, что случилось, коммодор.
      - И, вероятно, слышали, что именно, - буркнул Граймс. Настроение было отвратительным. - Всего-навсего авария.
      - Но Йен - превосходный пилот.
      Граймс слегка смягчился. Ему всегда было трудно грубить по-настоящему привлекательным женщинам.
      - Даже у лучших из нас могут наступить черные времена. Рано или поздно... на то он и несчастный случай.
      - Вы думаете, что это несчастный случай? - переспросила она.
      - Гхм, - неопределенно отозвался он.
      - Мне страшно, коммодор. Я чувствую... это больше, чем просто предчувствие: у Йена какие-то неприятности. За последний год он... изменился. Я несколько раз пыталась его расспросить, а он в ответ только смеется.
      - Финансовые проблемы? - предположил Граймс. Она усмехнулась.
      - Думаю, это последнее, что может случиться. Вы ведь знаете, я была казначеем на "Салли Энн" - так и продолжаю заниматься тем же самым. Веду бухгалтерию отеля... и всего остального тоже. Не хочу хвастаться, но все действительно отлично.
      - Тогда налоги?
      - Нет. На самом деле, коммодор, мы исправно платим государству. Иблис относится к Мирам Приграничья, а значит, юридически является частью Конфедерации. Но мы, экипаж "Салли Энн", стали не просто первыми поселенцами, а постоянными жителями этой планеты. Как определил адвокат наше положение? "Вы принадлежите Конфедерации, но в нее не входите". Рано или поздно Высший Совет Конфедерации вынесет на рассмотрение закон, где четко обозначит наш статус. А пока мы платим налоги, а также пошлины на все, что ввозим. Рассмотрение закона задерживается по одной причине: никак не могут прийти к единому мнению, какой из миров Приграничья возьмет нас под свое крылышко - Лорн или Дальний, Ультимо или Фуле. Дело усложняется еще тем, что "Салли Энн" числится в составе Вооруженных сил Федерации. Это значит, что все мы, весь ее экипаж, до сих пор являемся гражданами Федерации.
      - Очень запутано, - кивнул Граймс.
      - Еще бы. Конечно, если во Флотилии решат, что здесь должна располагаться военная база, мы вряд ли что-то сможем изменить, - она улыбнулась. - Правда, члены законодательного собрания получают на гостиничные номера скидку. Это должно сработать.
      - Мне не стоило об этом знать.
      - Про это все знают. Как и о том, что нам придется непомерно поднять цены, если вся наша прибыль будет уходить на налоги. Гости из Миров Приграничья не имеют таких средств, как те, кто прилетает на круизных лайнерах с планет Федерации. В ближайшее время возвращается "Македония". Пока она будет здесь, Йен отправится на "Салли Энн" на Ультимо - забирать большую группу туристов из Миров Приграничья. Между прочим, здесь будет проходить религиозная конференция.
      - Забавно. На этой планете вряд ли возможно проникнуться страхом к адскому пламени, - заметил Граймс.
      - Пожалуй, вы правы, коммодор. Но они не принадлежат ни к одной из древних религий. Это поклонники какого-то нового культа, течения, учения... Как они это называют... Ворота? Что-то в этом роде.
      - По существу, все религии являются воротами. Или притворяются воротами, которые ведут: куда-нибудь ведут, - Граймс решил не углубляться в дебри философии. - Судя по тому, как у вас идут дела, капитану Клаверингу не о чем беспокоиться.
      - Но мне есть о чем беспокоиться, коммодор. Да, проблем нет и не должно быть. Но в последнее время Йен стал каким-то... странным. Простите, что прошу вас... но, по-моему, вы могли бы помочь ему. Вы оба астронавты. Вам он расскажет то, что вряд ли расскажет мне.
      "Интересно, есть ли здесь штатный консультант по проблемам семьи и брака?"
      - Может, это пройдет само собой. В любой семье возникают трения. Иногда мы с Соней - вы ее наверняка знаете - вообще не можем друг с другом разговаривать. Потом все налаживается.
      "Другая женщина? Или..."
      Она будто прочитала его мысли.
      - У него нет других женщин, - сказала она. - Казалось бы, владелец курорта - подобного курорта... столько соблазнов... и столько возможностей... Дело не в этом. Понимаете, его... скрытность обостряется, как только один из лайнеров улетает и отель пустует. У него что-то не выходит из головы. Прошлой ночью он глаз не мог сомкнуть, а потом все-таки уснул, но разговаривал во сне. И произносил не женское имя, а какие-то технические термины. Я разобрала "толчок" и "обрыв троса".
      - Гхм. Просто кошмар бывшего астронавта. У меня иногда такое бывает. Он вспомнил, как пытался разбудить Вильямса: должно быть, тому снилось нечто подобное. - И не только у меня... Кстати, а вы сами разливаете по бутылкам минеральную воду?
      Он слишком резко переменил тему. Салли с недоумением посмотрела на коммодора.
      - Разумеется. На берегу реки - той, что впадает в Горькое море - мы построили небольшой заводик. В речной воде концентрация химических элементов не такая высокая, как в морской. Вкус у нее приятный, к тому же, судя по всему, она обладает какими-то целебными свойствами. Туристы пьют ее весьма добросовестно, это у них целый ритуал. Кроме того, мы изготавливаем безалкогольные напитки на продажу, в основном для дьяволов... впрочем, им все нравится, лишь бы было сладко.
      - Прошлой ночью у себя в номере я имел возможность отведать вашей минеральной воды. Весьма... необычный вкус.
      - Возможно, так оно и есть, коммодор. Я к ней не прикасаюсь. Завод по разливу минеральной воды - это хобби Йена, - она удрученно замолчала и добавила: - Кто бы жаловался на жизнь, только не он.
      - Странно устроены люди, - заключил Граймс.
      - Прекрасно сказано, коммодор. А вот и ваш коммандер Вильямс. Вот у него, похоже, настоящее горе. Я вас покидаю.
      Вильямс рухнул в кресло, в котором только что сидела Салли Клаверинг. Чудом не лопнуло, подумал Граймс.
      - Кошмар, просто кошмар, шкипер. Блок инерционного двигателя сбит настолько, что крепежные болты из гнезд с мясом повыдирало. Привод Манншенна напоминает современную скульптуру - нарочно так не отделаешь. Даже катера разнесло вдребезги - инерционный двигатель сорвался. Только рабочий катер более-менее цел.
      - А оборудование для связи?
      - НСТ-передатчик, скорее всего, починить можно, а вот Карлотти... для него нет запчастей. И сам "Маламут"... прежде, чем начать ремонт, его для начала надо поставить на попа, а на этой треклятой планете нет тяжелого подъемного оборудования. Можно было бы воспользоваться буксиром, но "Маламут Приграничья" - единственный буксир во всем Приграничье... будь оно неладно. Ах, да, есть "Хаски* Приграничья". Но эта посудина столько лет стоит на ремонте в порту Эджель, что давно стала частью местного пейзажа. И в любом случае, даже в лучшие времена, такого бравого солдата ей было бы не поднять.
      ______________
      * Еще одна порода северных ездовых собак. Похоже, численность буксиров Флотилии Приграничья определялась числом известных командованию пород ездовых лаек... (Прим. ред.)
      - Можно попросить капитана Клаверинга - пусть подцепит "Маламут", когда "Салли Энн" будет стартовать.
      - О да, еще раз. Он ведь у нас лучший пилот Галактики - или я ошибаюсь? Ха-ха-ха! И когда, спрашивается, нас осчастливят?
      - Не раньше чем прилетит "Македония". Гхм... Сомневаюсь, что она вообще прилетит. Никто не захочет рисковать.
      - Ничего, с "Собраоном" все обошлось. Судя по тому, что сказал этот молокосос из Аэрокосмического управления, он разве что краску поцарапал. В настоящий момент Клаверинг возвращается с орбиты, а капитан Джиллингс, краса и гордость трансгалактических рейсов, уже убрался восвояси. Славная парочка, черт бы их подрал! Что он, что Клаверинг...
      - Ну, сегодня утром и ты не блистал. Вильямс уныло усмехнулся.
      - Это совсем другое дело, разве не так? Знаете, что я думаю по этому поводу? - Судя по всему, он не ждал, что его слова будут услышаны. - Когда я вернулся, то понял, что умираю от жажды. В холодильнике стояло шесть бутылок минеральной воды. Вкус был такой, будто ее уже пили, но ведь она была холодная, бутылки все запотели. Думаю, с ней было что-то не то.
      - Вполне вероятно, - ответил Граймс. - Вопрос, как на это посмотреть.
      20
      Вскоре катер Клаверинга вернулся с орбиты. Не успел капитан ступить на посадочную площадку, как столкнулся с Граймсом.
      - Похоже, вашему "Маламуту" сильно досталось.
      - Именно так, капитан Клаверинг. Надеюсь, вы уже прочитали мой рапорт?
      - Да, коммодор. Вам не кажется, что в нем не было необходимости?
      - Отнюдь. Я представляю Флотилию Миров Приграничья, и в случае поломки любого из кораблей я должен быть уверен, что виновный или его страховая компания оплатит счет за ремонт.
      Клаверинг улыбнулся одними губами.
      - Вы ознакомились с регламентом порта Долина Ада? Кажется, я присылал пару экземпляров на борт "Маламута". Одно из правил гласит: "Любое судно, совершающее посадку в Долину, делает это на свой страх и риск". Мы же оба астронавты, коммодор. Представьте, что вы прилетели сюда отдохнуть, а вопрос об оплате пусть решают юристы. - Улыбка стала более дружелюбной. - Уверен, что вы и коммандер Вильямс не откажетесь пропустить со мной по стаканчику в знак примирения.
      - Раскурим трубку мира, - отозвался Граймс.
      Клаверинг бросил на него мрачный взгляд, но лицо коммодора было непроницаемо.
      "Похоже, я намекнул ему, что догадался, кто производит "траву мечтаний", которую курит пол-Галактики. Не следовало этого делать".
      Рядом уже возник дьявол с подносом. Едва пригубив, коммодор отставил бокал.
      - Не уверен, что мне стоит пить. А вот коммандеру Вильямсу, думаю, после вчерашних возлияний не помешает стакан грога. Мы оба проспали. Конечно, если бы нас вовремя разбудили...
      Клаверинг вздрогнул... Неужели?
      - Мне остается лишь принести свои извинения. Это моя вина. Мне следовало лично убедиться в том, что горничная правильно поняла распоряжения. Прежде чем покинуть отель, мне следовало зайти к вам. Я сам проспал, помчался на корабль, едва только вылез из постели. Крупные корабли можно без риска выводить на орбиту только во время затишья - на рассвете или на закате.
      - И даже в это время не всегда обходится без происшествий, - вставил Вильямс.
      - От неприятностей никто не застрахован, коммандер. Надеюсь, вы понимаете.
      - Чему быть, того не миновать, - заключил Граймс.
      - Воистину так, коммодор. Несчастные случаи здесь происходят на удивление редко.
      - Гхм... А теперь, капитан Клаверинг, раз уж нам пришлось воспользоваться вашим гостеприимством, должен напомнить, что мы здесь по делу.
      - По делу?
      В глазах Клаверинга мелькнул испуг - или вновь показалось?
      - Именно. Инспекция территории на предмет постройки базы. Неужели вы забыли? Хочу спросить, нельзя ли воспользоваться вашим транспортным парком.
      Если Клаверинг изобразил изумление, то сделал это мастерски.
      - В другое время я бы с удовольствием вас выручил. Но увы... кроме катеров с "Салли Энн", у меня только два аэробота. Пока здесь находился "Собраон", оба без перерыва возили экскурсантов и теперь проходят профилактику - у нас на носу новый наплыв туристов. Скоро прибудет "Македония".
      - А как насчет катеров с "Салли Энн"?
      - Еще раз повторяю, это не обсуждается. Мы только что закончили их переоборудование в соответствии с требованиями для чартерного рейса. Полагаю, вы знаете не хуже моего - а скорее всего, даже лучше - сколь яро следят за соблюдением правил Службы навигации в Дальнем. "Салли Энн" направляется именно туда. Мне бы не хотелось, чтобы история с "Дитмаром" повторилась.
      - Думаю, с ним ничего не случится. А как насчет наземного транспорта?
      - Ничего - вернее, ничего пригодного для перевозки пассажиров. Только грузовики, на которых перевозят химикаты с завода на Горьком море.
      - И бутылки с минеральной водой.
      - Именно. Кстати, вы пробовали нашу "Слезу Грешника"? Вам должно понравиться. Панацея от всех человеческих хворей.
      - Включая бессонницу?
      - Вполне вероятно. Сам я эту дрянь не пью.
      - Только производите.
      - Да.
      - Меня всегда интересовало, что за люди виноторговцы, - глубокомысленно проговорил Граймс. - Для того чтобы работать со столь прекрасным товаром, нужно обладать прекрасной душой. Или "купить" совсем не то, что "создать"?.. Я в этом совсем не разбираюсь.
      - К чему вы клоните, коммодор? - жестко спросил Клаверинг.
      - Да я и сам толком не знаю, капитан. Просто рассуждаю вслух. Делаю наброски... только без карандаша и бумаги. Раз уж нет возможности исполнять служебные обязанности, придется сидеть и предаваться размышлениям, чтобы было не так скучно. В точности как Кассию.
      - Кассию? - удивленно переспросил Вильямс.
      - Да. Один бедняга, который слишком много думал, поэтому отощал и стал весьма опасным*.
      ______________
      * Граймс перефразирует слова Юлия Цезаря из одноименной трагедии Шекспира: "А Кассий тощ, в глазах холодный блеск, // Он много думает. Такой опасен". (Прим ред.)
      - Когда прибудет "Македония", начнутся экскурсии, - сказал Клаверинг. Сможете полюбоваться на Пестрые Пустоши, Долину Ветров, Дьявольский Орган, Огненный Лес...
      - Прелестные места, которые, как нам известно, не подходят для строительства военной базы, - отозвался Граймс.
      - Здесь нет таких мест, и точка.
      - И, прилетев сюда, я попусту трачу свое время, не так ли?
      - "Салли Энн" летит в Дальний порожняком, - оживился Клаверинг. - С удовольствием подвезу вас, коммандера Вильямса и офицеров "Маламута".
      - Благодарю, капитан, но вынужден отказаться. Флотские традиции, вы понимаете... Мы не можем бросить корабль. Мы за него отвечаем. Боюсь, придется задержаться здесь до тех пор, пока его не починят.
      - Может быть, удастся отбуксировать вас обратно в Дальний? - с тоской в голосе произнес Клаверинг.
      Граймс сделал вид, что обдумывает предложение.
      - Слишком рискованно. Буксировка в Глубоком космосе - процесс весьма специфический, Вильямс не даст соврать. Самое сложное - оторвать "Маламут" от земли. Думаю, даже в лучшие времена в вашем космопорте было слишком тесно. А если во время старта "Салли Энн" зацепится за швартовочные тросы "Македонии"? Не нужно. Слишком велик риск.
      - По крайней мере, еще некоторое время смогу наслаждаться вашим обществом, - Клаверинг изобразил улыбку - он изо всех сил старался убедить себя и окружающих, что рад и счастлив. - Итак, джентльмены, чувствуйте себя как дома. Добро пожаловать в Дом Свободы. Здесь можно даже плевать на ковер и называть кота ублюдком.
      Вильямс, который понял эти слова буквально, прищурился, окинул взглядом пневматическую мебель, надувные стены и усмехнулся.
      - Если бы у вас был кот, вы точно называли бы его ублюдком, а то и чем похуже. Представляю, с какой радостью он бы здесь носился, цепляясь когтями за все подряд.
      Клаверинг улыбнулся - наконец-то искренне.
      - Пластик гораздо прочнее, чем кажется. Если вы успели заметить, у дьяволов тоже есть когти. Но иногда мне снятся кошмары: будто пузыри лопаются, и вся эта чертова конструкция сдувается, как дырявый воздушный шар. Но этого не может быть.
      - Последнее, что он произнес: "Этого не может быть", - улыбнулся Граймс.
      - Не может быть, - твердо повторил Клаверинг.
      21
      Граймс был весьма далек от того, чтобы наслаждаться жизнью. Он искренне желал, чтобы командование Флотилией поручило совместное с таможней расследование торговли наркотиками кому-нибудь другому. И больше всего мешала работе необходимость пользоваться гостеприимством Клаверинга. А что поделать, если жилые помещения до окончания ремонта жить на борту "Маламута Приграничья" не представлялось возможным? Граймс настоял на том, чтоб экс-капитан посылал его счета и счета офицеров буксира в Адмиралтейство Миров Приграничья. Но Клаверинг ежедневно устраивал званые ужины для него и Вильямса. Коммодор вновь и вновь повторял себе, что он не создан для работы в полиции. Но в память о трех молодых людях - двух убитых и юноше, сломавшем себе карьеру, - он был обязан продолжать.
      Неторопливо прогуливаясь по левому берегу Стикса, коммодор обсуждал ситуацию с Вильямсом. Конечно, капитану буксира было далеко до столь блестящего аналитика, как Соня, но только с ним Граймс мог быть до конца откровенен.
      - Не нравится мне все это, Вильямс, - проговорил коммодор.
      - Честно говоря, мне тоже. Хоть убейте, Клаверинг не похож на отъявленного мерзавеца. А его жена вообще прелесть. Мы здесь спим в их постелях, едим их конфетки и попиваем их грог. Но если все пойдет как надо, они окажутся за решеткой.
      - Гхм... Не обязательно. Сначала придется разобраться со статусом планеты и ее владельца. Но после этого его жизнь может превратиться в настоящий ад. Например, кому-нибудь действительно придет в голову, что Долина Ада - идеальное место для его военной базы... Но я не силен в юриспруденции. Я смотрю с позиции личной свободы. Если кому-то приспичило сойти с ума - кто дал правительству право ему помешать?
      - Я вижу, к чему вы клоните, Шкипер. Но если тот же человек занимает ответственную должность - как юный Плесхофф - его следует остановить. Равно как и людей вроде Клаверинга, которые неплохо наживаются на чужих пороках.
      - То же самое можно сказать о правительстве большинства Миров Федерации. Налоги с торговли спиртным, табаком, азартных игр... Черт побери, Вильямс! Выходит, Клаверинга можно считать негодяем и даже преступником лишь потому, что никто не потрудится издать более либеральные законы?
      - Я не теолог, капитан.
      - Я тоже. Но мы оба стоим у штурвала, а значит, каждый из нас царь и бог в одном лице. И каждый из нас вполне осознанно закрывает глаза на нарушения регламента компании или Флотилии.
      - Если вы действительно ставленник Божий, можете следовать голосу совести, а последствия оставлять на откуп Всевышнему, - Вильямс опять сел на любимого конька. - Беда в том, что между нами и Господом стоит слишком много ублюдков. В душе мы сочувствуем Клаверингу - это прекрасно. Но наш разум должен оставаться ясным.
      - Гхм... Тогда ладно. Вы хотите, чтобы мы считали себя полицейскими только полицейскими и ничем иным.
      - У меня есть несколько знакомых "просто полицейских", - заметил Вильямс, - но никогда не встречал таких, которые были бы только полицейскими.
      - Вы поняли, что я хотел сказать, - резко оборвал его Граймс. - И нечего жонглировать словами. Итак, исходим из того, что "траву мечтаний" завозят на Иблис, а уже отсюда "Дитмар" перебрасывает ее на Ультимо и другие планеты. Кстати, Клаверинг говорит, что корабль до сих пор не выпустили - на это г. раз из-за дрожжевых баков. О чем это я?.. Ах, да. Мы полагаем, что траву завозят на Иблис... Через космопорт? Вряд ли. Слишком людное место даже в отсутствие круизных лайнеров. Любой может проболтаться. Первопоселенцы, экипаж "Салли Энн" - это человек десять-двенадцать, остальные прибыли из Миров Приграничья. Метрдотели, шеф-повар и его помощники, механики в ремонтных мастерских... Значит... Милая планетка, ничего не скажешь. Клаверинг - единственный, кто знает о ней все. Клаверинг вывел из строя "Маламут" и его катера. Теперь он может спать спокойно: инспекцию проводить не на чем.
      - Скоро сюда прилетит "Македония" и привезет нашего общего друга старого, толстого Биллинхарста. Он наверняка надеется, что мы обеспечим ему транспорт, и будет весьма разочарован. И мне что-то не верится, что владелец "Македонии" поделится с нами хоть одним катером.
      - Значит, остается только просиживать наши толстые задницы и валять дурака, - отозвался Вильямс. - Прелестно, Шкипер. Просто прелестно.
      - Я бы так не сказал, коммандер Вильямс. Нравится нам или нет, мы должны выполнить свою работу. Кроме нас, ее делать некому. Так что есть шанс, что Клаверинга удастся защитить от более серьезных неприятностей.
      - Это как посмотреть, Шкипер. Кстати, миссис Клаверинг... Извините, что сую нос не в свое дело, но мне показалось, что между вами явно искра проскочила... Долгие прогулки вдоль реки после обеда, пока Клаверинг корпит в своем офисе...
      - Да будет вам известно, коммандер Вильямс, она просила меня помочь кстати, вас ее просьба тоже касается. Она чувствует, что ее муж во что-то ввязался, но ничего конкретного сказать не может. Она рассказывала мне о том, что он куда-то летает в одиночку, о передатчике Карлотти, который он где-то прячет, о заводе по разливу минеральной воды на Горьком Море...
      - Ничего странного. Если он летает, надо же ему поддерживать связь с домом.
      - Разумеется. Но для этого вполне достаточно НСТ-передатчика. Неужели вы не знаете, что передатчик Карлотти предназначен исключительно для связи через Глубокий космос?
      - Может быть, ему просто нравится засорять эфир, - предположил Вильямс. - Надоест навинчивать крышки на бутылки - он идет в свою берлогу и болтает с друзьями с Земли или еще откуда.
      - Гхм... Сомневаюсь. Как бы то ни было, у миссис Клаверинг есть повод для беспокойства. Ей нужно понять, что за проблемы у ее мужа, но она совершенно не хочет, чтобы Клаверинг попал в тюрьму. Если нам удастся поймать его прежде, чем прибудет этот жирный хорек Биллинхарст, у нас еще будет шанс выручить старину Клаверинга. Но если он попадет в лапы Биллинхарсту, я ему не завидую.
      - Вечно вы все усложняете, Шкипер, - усмехнулся Вильямс.
      - Жизнь - вообще сложная штука. И закончим на этом. Итак, ваш рабочий катер...
      - В рабочем состоянии. Но если вы собрались в дальнюю дорогу, придется до отказа забить его аккумуляторами. Места останется только на одного человека.
      - Вполне достаточно. А вашим техникам, думаю, не стоит терять время. Пусть ремонтируют "Маламут"... и почаще заходят в мастерские Клаверинга за запчастями и инструментами.
      - Понял.
      - И пусть попробуют зацепиться языками с коллегами. И ненароком выяснят, на каком из катеров Клаверинг летает на Горькое Море.
      - По всей вероятности, механикам это известно.
      - Еще мне нужен транспондер. Его надо установить на катер Клаверинга, а на наш - устройство слежения. Не вполне представляю, как это можно осуществить, но если получится - можно считать, что дело сделано. Гхм... Скажем, принесем в мастерскую ведущий ротор инерционного двигателя - его как раз нужно обработать на токарном станке. Предположим, что все присутствующие собрались вокруг ротора и с восхищением его разглядывают - кроме одного человека. А далее этот "кто-то", улучив момент, прикрепляет транспондер на днище катера Клаверинга.
      - Это возможно, Шкипер, вполне возможно. Запасные транспондеры у нас были - на случай спасательных работ. Устройства слежения, соответственно, тоже. Если механикам Клаверинга не - известно о торговле наркотиками, они не ждут от моих ребят никаких происков. Будет сделано.
      - А как продвигается ремонт нашего Карлотти?
      - Медленнее, чем хотелось бы.
      - Жаль. Я как раз собирался кое-что выяснить. Например, с кем разговаривает Клаверинг.
      Прошло некоторое время, прежде чем план был приведен в исполнение. Катер, на котором Клаверинг обычно летал на Горькое Море и в разведку, нуждался в регулярном ремонте. Иначе и быть не могло. Местный песок действительно напоминает абразивную крошку, а воздух, насыщенный серными газами, вызывает коррозию и еще сильнее разрушает металл Ремонт продвигался неспешно: основная часть рабочих рук была занята на подготовке "Салли Энн" к чартерному рейсу.
      Тем временем вернулась "Македония", на борту которой в качестве пассажира находился Биллинхарст. С ним прибыли субинспектор Павани и еще полдюжины офицеров таможни. В отличие от военных, астронавтов и полицейских, таможенный офицер, сняв форму, перестает чем-либо отличаться от прочих смертных. Биллинхарсту и его команде не составляло труда выдать себя за обычных туристов.
      22
      - У вас проблемы, как я погляжу? - осведомился Биллинхарст. Они с Граймсом стояли неподалеку от "Адского Котла", и наблюдали, как туристы с "Македонии" - группа в полном составе - ворочаются в темной пузырящейся воде, окутанные облаками пара. - Саботаж?
      - Скорее, недоразумение. При взлете один из стабилизаторов "Собраона" зацепился за швартовочные тросы "Маламута".
      - Недоразумение? А сами-то вы в это верите?
      - Я слишком много времени провел в командной рубке, мистер Биллинхарст, и знаю, что несчастные случаи все-таки имеют место быть.
      - Все равно, коммодор, это подозрительно, - заявил толстяк.
      - Да что вы говорите?
      - Позволю себе напомнить вам первоначальный план: вы должны были обследовать поверхность планеты под видом поиска места, пригодного для размещения военной базы, а на самом деле - обнаружить пункты ввоза "травы мечтаний". Не думаю, что вы хотя бы приступили к делу.
      - Вы правы как никогда.
      - Тем временем вы живете в роскоши, а налогоплательщики оплачивают ваши счета.
      - Положим, налогоплательщики оплатили также ваше путешествие на "Македонии", а теперь будут оплачивать ваше проживание в отеле.
      - Это совсем другое дело.
      - И в чем разница?
      - Потому что в отличие от вас, коммодор, я - опытный следователь. Без корабля вы ни на что не способны. Когда "Маламут Приграничья" - случайно, как вы утверждаете, - вывели из игры, вместе с ним вывели из игры и вас. Я ожидал, что вы по крайней мере обеспечите меня транспортом, но теперь вижу, что и этот вопрос мне придется решать самостоятельно. Не волнуйтесь, не впервой.
      - Я и не волнуюсь, - ответил Граймс, с легким отвращением наблюдая, как чудовищно жирный голый мужчина, похожий на гиппопотама с Земли, вразвалку направляется к горячему водоему. - Почему бы вам не окунуться в Котел, мистер Биллинхарст? Вы вполне можете позволить себе сбросить вес.
      - У меня есть дела поважнее, вот почему. Я здесь не на каникулах.
      - Как ни прискорбно, я тоже.
      - Вы уверены?
      - Абсолютно уверен. Но поведайте мне, как вы собираетесь выпутываться из сложившейся ситуации? Понимаю, я всего лишь дилетант, и мне хотелось бы услышать настоящего профессионала.
      Биллинхарст проглотил наживку.
      - В сыскной работе человеческий фактор, как показывают результаты, имеет первостепенное значение. И никакая лаборатория не заменит одного-единственного толкового информатора - добровольного или невольного. Вот почему я подбирал в группу молодых энергичных офицеров, не лишенных привлекательности для противоположного пола. Субинспектора Павани вы, конечно, уже знаете. А вот и субинспектор Линг - как раз выходит из бассейна с этим нелепым названием.
      - О да, лакомый кусочек, - отметил Граймс, окинув взглядом обнаженную черноволосую красотку, которая следовала мимо них. Ее кожу покрывал великолепный золотой загар.
      - Очень способная девушка с великолепными манерами, - сухо произнес Биллинхарст. - Итак, в состав моей группы входит юный Павани и еще трое мужчин, мисс Линг и еще две девушки. Всем выдано достаточно денег на карманные расходы. Все выдают себя за членов богатых семей с Фуле - они просто обязаны иметь средства, чтобы позволить себе совершить перелет на трансгалактическом клипере, достаточно долго пребывать на курорте и в полной мере насладиться отдыхом. В окружении капитана Клаверинга есть несколько холостых мужчин и женщин, и мои офицеры получили инструкции вступить с ними... в контакт.
      - Всесторонний контакт, - уточнил Граймс.
      - Послушайте, коммодор, откуда такие пошлые мысли?
      - Не более пошлые, чем у того ублюдка, который первым придумал использовать такую славную и естественную вещь, как секс, в целях шпионажа. Ладно... продолжайте.
      - Что ж, я надеюсь, что некоторые из людей Клаверинга почувствуют... сильную симпатию к моим ребятам. И еще надеюсь, что они - люди Клаверинга разговорятся.
      - Значит, вы собираетесь построить обвинение на историях, рассказанных в постели.
      - Вы слишком просто смотрите на вещи, коммодор Граймс.
      - Я простой неотесанный астронавт, мистер Биллинхарст. Ходили слухи, что за грубой внешностью скрывается золотое сердце, но временами даже я сам начинаю в этом сомневаться.
      - Простите... что за молодой человек, с которым беседует мисс Линг?
      - Это шеф-повар Клаверинга. Как всякий хороший повар, он всегда пробует свою стряпню. Ежедневное омовение в Адском Котле помогает ему поддерживать вес в норме. Он родом с Далекой. Начинал карьеру в "Скалах Приграничья" в тамошнем порту Дальнем. Гхм... Ваша мисс Линг собралась сойти вместе с ним в Адский Котел. К этому вопросу ей следует подходить разумно. Зачем ей худеть, она и так в прекрасной форме?
      - А что известно шеф-повару?
      - Он прекрасный знаток кухни разных стран. Ах, вот и мистер Павани нашел себе применение. Интересно, у него на зубах светоотражающая эмаль или мне кажется? На фоне смуглой кожи его улыбка просто ослепительна. И он намерен ослепить своим обаянием офис-менеджера Клаверинга. Она родом с Фуле, но предпочитает жить здесь. Ох, похоже, коммандер Вильямс собрался штурмовать какую-то леди с "Македонии"... Должен сказать, у него прекрасный вкус. Одобряю.
      - Мисс Долгети из моей группы... Надо будет сказать ей, чтобы держалась от него подальше.
      - Да, человеку свойственно ошибаться... Но неужели вы ожидали, что Вильямс будет купаться в кителе? Думаю, и мисс Долгети вряд ли рискнет появиться в форме субинспектора.
      - Кажется, вы успели навести кое-какие справки, коммодор, - неохотно признал Биллинхарст. - Сделайте одолжение, набросайте мне вкратце портреты служащих Клаверинга.
      - Всех? И людей, и дьяволов? Боюсь, про дьяволов мне сказать нечего. Сначала я пытался различать их по цвету чешуи, а потом оказалось, что он может меняться. Если постараться, можно отличить женскую особь от мужской.
      - Разумеется, я имел в виду людей, коммодор.
      - Хорошо, - начал Граймс. - Начнем с Клаверинга. Бывший астронавт, капитан в отставке. Крепко держится за свое Федеральное гражданство. Изредка совершает вылеты на "Салли Энн", а также выводит на орбиту и сажает на планету корабли по просьбе владельцев.
      - Думаю, когда зацепили "Маламут", за пультом "Собраона" был именно он.
      - Совершенно верно. Его жена, Салли Энн Клаверинг. Высокая очаровательная блондинка. Бывший казначей корабля, теперь ведет бухгалтерию отеля, химического завода и завода по разливу минеральной воды. Далее: Ларвуд, тоже гражданин Федерации, старший помощник на "Салли Энн", помощник капитана порта, помощник менеджера отеля... короче, помощник всех и вся. Очень спокойный. Не пьет, не курит, на женщин времени просто не хватает. Думаю, был когда-то женат, но теперь разведен... А вот и миссис Клаверинг. Салли, это мистер Биллинхарст, мой старый знакомый из порта Форлон. Мистер Биллинхарст, это миссис Клаверинг.
      Биллинхарст неуклюже и важно поклонился.
      - Очень рад познакомиться, - сказал он. - Местечко у вас - просто чудо! Столько слышал о нем, что решил взглянуть собственными глазами.
      - Надеюсь, вам у нас понравится, мистер Биллинхарст. Постараемся сделать все возможное, чтобы вы чувствовали себя у нас, как дома.
      "Дома у тебя ничего подобного не было и не будет", - подумал Граймс и почувствовал, земля под ногами слегка вздрогнула.
      Биллинхарст был неколебим. Потребовался бы куда более мощный толчок, чтобы вывести его из равновесия.
      - И часто вас трясет, миссис Клаверинг? - спросил он.
      - Довольно часто. Скоро вы к этому привыкните.
      - Надеюсь... от души надеюсь, у меня получится. Знаете, есть люди, которые в принципе не способны привыкнуть ко всякого рода переменам, а потому начинают пользоваться разными снадобьями для поддержания физического и психического равновесия.
      Она рассмеялась.
      - Одно из таких снадобий у нас есть, мистер Биллинхарст. Вы можете заказать его в баре. Называется алкоголь.
      - Думаю, мне стоит пропустить стаканчик, - проговорил Биллинхарст. - Вы не присоединитесь ко мне, миссис Клаверинг? А вы, коммодор?
      - Возможно, позже, - ответила она и сбросила халат, под которым ничего не было. - В это время я обычно принимаю горячую ванну.
      Граймс принялся поспешно раздеваться.
      - Позвольте присоединиться.
      Глядя, как она спускается в бассейн - высокая, стройная, - Граймс вошел в обжигающую воду. Они расположились подальше от купающихся и их любопытных ушей. Повернувшись к Граймсу лицом, Салли медленно погрузилась в воду, пока на поверхности не осталась только голова. Коммодор последовал ее примеру, и у него тут же перехватило дыхание... видимо, от горячих испарений.
      - Мне не нравится ваш толстый приятель, Джон, - сказала она.
      - Откровенно говоря, мне тоже.
      - Понимаю. Мне никогда не нравилась таможенники.
      - Таможенники?
      - Не забывай, когда-то я тоже была астронавтом, более того, казначеем корабля. Я знаю эту породу. И к чему такие неуклюжие намеки на наркотики? Неужели он думал, что я сразу предложу ему трубку с "травой мечтаний"?
      - Возможно, он так и думал, - произнес Граймс. - Возможно. - Но ты точно так не думаешь?
      - Хотел бы.
      - Но...
      - Я не знаю, откуда эти чертовы наркотики берутся в Приграничье, Салли, Но из-за них молодой парень - офицер с одного из наших кораблей - расстался с карьерой. Еще двое ребят погибли при взрыве контейнера с травой, который был сброшен с "Дитмара" Контейнер уничтожили дистанционно, чтобы он не попал в руки таможни. Я не говорю, что Йену об этом что-либо известно, я почти уверен в обратном. Но даже на этой планете - самой прекрасной планете, черт возьми! - ему не стоит забывать старую поговорку: хочешь ужинать с дьяволом, выбирай ложку подлиннее.
      - Вы... считаете, что Йен виновен?
      - Возможно, в чем-то он замешан - да вы и сами об этом говорили. Если он готов выйти из подполья - надеюсь, я смогу защитить его от последующих неприятностей. В противном случае...
      Салли посмотрела ему в глаза долгим пристальным взглядом.
      - На чьей вы стороне, Джон?
      - Пока не знаю. Порой мне кажется, что преступность - порождение бессмысленных законов. Проходит время, и я начинаю думать, что эти законы не столь уж лишены смысла. Если говорить о "траве мечтаний" - вокруг нее раздули настоящую истерию. Гораздо проще иметь дело с наркотиками типа алкоголя: из него никто не делает религиозного культа.
      - Я просила вас поговорить с Йеном...
      - Я пробовал, и не раз, но он "закрывается".
      - Еще бы1 Думаю, он прекрасно понимает: дело проиграно, и все, что ему остается - это сообщить поставщику, что выходит из игры. Он не сможет добраться до завода - там у него хранится личный передатчик. Воздушный катер до сих пор на ремонте, по земле - слишком далеко... Но, думаю, капитану порта не возбраняется немножко повозиться с Карлотти-оборудованием на диспетчерской вышке собственного космопорта, - уже уверенно закончила она.
      - Да, конечно, - отозвался Граймс. - И я не буду плакать, если моя поездка окажется безрезультатной.
      23
      Туристическая экскурсия - не лучший способ познакомиться с планетой, но когда другого способа нет... На счастье Граймса, туристы, прибывшие на "Македонии", оказались весьма жадными до впечатлений. И три аэробота настоящие летающие вагончики - были тщательно отремонтированы и готовы к их услугам.
      Биллинхарст наградил Граймса и Вильямса презрительной усмешкой и пожелал весело провести время за государственный счет. Сам он предпочел остаться в Долине Ада, держа нос по ветру и ушки на макушке. Из его офицеров на экскурсию отправилась только Дениза Долгети - и отнюдь не с тем, чтобы смущать Вильямса своей красотой. Теперь она обратила свое обаяние на Ларвуда, который отвечал за организацию экскурсий. Граймс от души сочувствовал этому хмурому, замкнутому человеку, но не представлял, как его предупредить. Тем временем становилось все заметнее, что рыжеволосая красавица ему приглянулась. На лице помощника все чаще расцветала улыбка. Но рано или поздно наступит пробуждение - неожиданное и горькое.
      Для начала туристов повезли на Пестрые Пустоши. Граймс и Вильямс летели в головном аэроботе, которым управлял сам Ларвуд. Они разместились на передних сиденьях по правому борту, непосредственно за пилотом. Места в первом ряду по левому борту заняла супружеская пара с Земли - пожилой бизнесмен и его жена. В громоздких и тяжелых костюмах из металлического полотна они смотрелись почти карикатурно, но такая экипировка была необходима. Кресло слева от Ларвуда пустовало, и там, разумеется, оказалась Дениза Долгети. Что ж, любое транспортное средство имеет свои преимущества... Не считая Вильямса, она оказалась в этом аэроботе чуть ли не единственной представительницей молодежи. Накануне за ужином в баре ее приятели достаточно громко заявили о своем нежелании "ходить в одном стаде с ископаемыми, с которых сыплется песок".
      На рассвете под многоголосый вой инерционных двигателей аэроботы поднялись с летного поля, которое находилось неподалеку от отеля. Они двигались медленно, слегка забирая на запад, а внизу переливалось всеми цветами радуги фантастическое скопление "пузырей". Любопытно, подумал Граймс, каков будет эффект, если сбросить с катера пригоршню тяжелых стальных дротиков.
      Аэроботы медленно набирали высоту, придерживаясь северной стены каньона. В лучах восходящего солнца она казалась сине-голубой, а не багровой, фосфоресцирующие лишайники и грибы покрывали ее опаловыми мазками. Медленно, очень медленно, но все выше и выше - и с каждым метром над головой расширялась оранжевая лента неба.
      - Аэрокосмическое управление - Пустоши-туру, - загудел приемник. - По вашему курсу временное затишье. Держитесь подальше от Фаллоса Дьявола - там турбулентность. Прием.
      - Пустоши-тур - Аэрокосмическому управлению. Вас понял. Конец связи.
      Граймс усмехнулся про себя. Еще один акт спектакля.
      - Внимание пассажирам - произнес в микрофон Ларвуд. - Проверьте, застегнуты ли ремни безопасности. В противном случае вы рискуете заработать несколько синяков, когда мы поднимемся над каньоном.
      Без синяков, увы, не обошлось - но ничего более серьезного. Один за другим аэроботы взмывали вверх. Под ними, точно бездонный разлом на поверхности планеты, чернела Долина Ада. К югу вздымались Альпы Эребуса череда конических пиков, каждый увенчан огненной колонной под вуалью разноцветного дыма В далекой туманной дымке виднелись Дьявольские Факелы еще одно скопление вулканов, не менее впечатляющее. А что за ними7 Адские Маяки7 Трудно сказать. Воздух, еще недавно ясный и прозрачный, наполнялся пыльной взвесью.
      Тембр инерционного двигателя изменился: Ларвуд начал поворачивать, обходя северный пик.
      - Присмотритесь получше, - произнес он. - Слева по борту можно увидеть Горькое море. На обратном пути мы остановимся там на ночлег. Основную часть дня мы проведем на Пестрых Пустошах
      - Послушайте, уважаемый! - раздался старческий голос с заднего сиденья - Мы столько летим, а вы почти не показали нам ни Альпы Эребуса, ни другие места...
      - Понимаю, мадам, у меня на форме крылышки, - отозвался Ларвуд, - но я не человек - летучая мышь и не подручный дьявола. Дьявол - я имею в виду мифического дьявола из мифической преисподней, - возможно, и выжил бы здесь, но человеку это не под силу. Восходящие и нисходящие потоки, раскаленные докрасна валуны, которые летают в воздухе - вот что такое Альпы Эребуса и все остальное. Обещаю: на Пестрых Пустошах вы увидите нечто незабываемое... А теперь оглянитесь назад или посмотрите на экраны, расположенные перед сиденьями, - я их только что включил. Возможно, на экране видно даже лучше. Тогда вы поймете, сквозь какую грязь и мерзость нам приходится пролетать. А ветер только начинает подниматься.
      "Грязь и мерзость, отлично сказано", - глядя на экран, подумал Граймс. Теперь столбы дымного пламени, вырывающиеся из бесчисленных кратеров, напоминали падающие башни. Они кренились все сильнее - и наконец легли параллельно горизонту. Угловатые очертания пиков скрылись в облаках дыма и пыли. Густо-апельсиновое небо над катерами словно раскалялось, по его пронзительно-желтому глянцу стремительно неслись траурные облака. Земля пряталась где-то далеко внизу в клубах и вихрях терракотовой пыли. И вдруг, словно по странному капризу, пылевая завеса разошлась. Впереди, над ярко-алой долиной, как будто открылась полынья. А вдали уже виднелись Трубы Мира. На фоне желтого неба они казались черными, как сажа, а над их вершинами поднимались столбы белого пара и темно-коричневого дыма.
      - Но ведь вы летите прямо над вулканами, пилот, - возмущенно заявила пожилая леди.
      - Не совсем так, мадам. Мимо них. По правому борту, чуть правее вершины потухшего вулкана, вы увидите ущелье Данте. Взгляните на дым: над южным склоном сила ветра достигла максимума. Трубы Мира находятся с подветренной стороны Хребта Сатаны.
      - Эти горы просто дымят! - пробормотала пожилая леди.
      - Предупредили бы нас заранее... - шепнул Вильямс, склонясь к коммодору. - Можно было прихватить парочку ядерных боеголовок, чтобы порадовать старушку.
      - Гхм. Дым, пламя... Здесь можно прекрасно провести отпуск, но жить здесь мне что-то не хочется.
      - Ни слова об отпуске, капитан. Чего доброго, тебя услышит красавица в штурманском кресле.
      Дениза Долгети обернулась и ласково улыбнулась Вильямсу.
      - По-моему, каникулы проходят великолепно, - сказала она.
      - О чем ты, Дениза? - встрепенулся Ларвуд.
      - Да ни о чем, Рон. Ничего такого. Коммандер Вильямс спросил, а я ответила.
      Ларвуд тяжко вздохнул и повернулся к микрофону.
      - Мы заходим в ущелье Данте, господа. Слева по борту вы "видите пик Данте, справа по борту - пик Беатриче. Данте здесь по-прежнему самый заядлый курильщик, а вот Беатриче, похоже, решила завязать... ха-ха-ха.
      "Ха-ха-ха, мы несемся по ущелью в пароксизме неконтролируемой радости", - подумал Граймс.
      Но едва коммодор увидел панораму, которая разворачивалась перед ними, от раздражения не осталось и следа. Аэробот опустился чуть ниже. Казалось, он почти скользит по дну ущелья, изрытому бесчисленным множеством крошечных кратеров. Почти все они курились, над одними висели плотные облачка, из других сочились лишь тонкие струйки пара. Террасы на крутых склонах горы Данте почти полностью были заполнены такими же кратерами, причем большинство из них были активны. Такие же кратеры покрывали гору Беатриче, но эти больше напоминали оспины, и редко где над ними поднимался дымок.
      - Вы бы справились лучше, Шкипер, - шепнул Вильямс.
      Граймс только что достал трубку и собирался набить ее, однако передумал и положил ее обратно в карман.
      Аэроботы летели один за другим, идеально выдерживая строй. Трубы Мира, поднимавшиеся справа и слева, понемногу остались позади. Потом вдали растаял еще один окутанный дымом горный массив, а вслед за ним и предгорья нагромождение скал, истекающих лавой. Дым, пар и пыль временами полностью скрывали удивительный пейзаж. То и дело катера попадали в зоны турбулентности и вздрагивали, как от удара, а однажды даже пришлось отклониться от курса, чтобы избежать встречи с огромным багровым смерчем.
      Наконец внизу показалась пустыня. Гигантские разноцветные дюны - всех оттенков от темно-бурого до цвета слоновой кости, через багровый и темно-песочный - испещренные серыми, серебристыми и голубыми прожилками... А за дюнами - равнина, на которой, словно руины разоренного древнего города, возвышались огромные каменные колонны. Ветер и песок создали эти фантастические формы, пылающие сочными, почти грубыми красками.
      - Пестрые Пустоши, - объявил Ларвуд, хотя это и так было ясно. Западный ветер стих, будем приземляться.
      - А если ветер подует с востока? - поинтересовалась пожилая леди.
      - Тогда Хребет Сатаны уже не будет защищать нас, мадам. Ветер и песок обдерут нас до костей. Видите, как они обработали эти скалы.
      Пульсирующий гул инерционного двигателя становился все тише. Аэробот замедлил движение и начал снижаться. Наконец он опустился на площадку, усеянную крупным красным песком - при некотором воображении можно было представить площадь в центре города, которую окружают изъеденные эрозией монолитные строения. Рядом, подняв облако пыли, приземлился второй аэробот, а за ним и третий.
      - Добро пожаловать в Дит*, - объявил Ларвуд. - Можете покинуть салон и насладиться пейзажем. Респираторы вам не помешают. Не сказал бы, что вам грозит отравление, но будет не слишком приятно, если воздух попадет вам в легкие или в глаза. Держитесь поближе ко мне, не стоит самостоятельно исследовать местные красоты. Можете пособирать сувениры - камешки и тому подобное. Но предупреждаю: ни один из этих монолитов нашей посудине не поднять... Ха-ха-ха.
      ______________
      * Адский город - круги с шестого по девятый, окруженные Стигийским болотом. Похоже, с творчеством Данте Клаверинг знаком не понаслышке. (Прим. ред.)
      Пассажиры один за другим появлялись в проеме шлюза и спрыгивали либо сползали на песок, перегоняемый порывами ветра.
      - Ох уж эти восточные ветры, - заметил Вильямс. Сквозь маску респиратора его голос звучал глухо. - В остальном - идеальное место для базы.
      - По крайней мере, - отозвался Граймс, - можно будет написать некое подобие рапорта. Конечно, если нас кто-нибудь об этом попросит.
      24
      День тянулся бесконечно и утомительно. Тяжелый защитный костюм и респиратор - не самая удобная одежда для пешей экскурсии, но Ларвуд объявил, что за день они успеют осмотреть все местные красоты.
      Для начала взорам экскурсантов предстала "Венера Милосская" - при некоторой доле воображения в этом базальтовом монолите можно было узнать гигантскую фигуру женщины без рук. Ларвуд отпустил дежурную шутку о привычке грызть ногти. Следующим пунктом экскурсии была "Пизанская Башня" - она действительно "падала", но этим сходство ограничивалось. Далее следовали Великая Пирамида и Сфинкс, который в определенном ракурсе действительно напоминал гигантскую кошку, припавшую к земле. Каким уютным показался салон по возвращении на борт! Тем более что экскурсантов ждали сандвичи и прохладительные напитки - последние пришлись весьма кстати.
      После ланча аэроботы перенесли гостей с "Городской площади" Дита на противоположную сторону Пестрых Пустошей. Там экскурсанты могли полюбоваться "Колоссом Иблисским", который стоял в вызывающей позе с широко расставленными ногами, и "Мыслителем". Ларвуд прозрачно намекнул на необходимость справлять естественные потребности, тем более что неподалеку возвышалась еще одна сидящая в раздумье фигура - гора Ольга, а рядом темнела Скала Воплей. Граймс позволил себе вслух заметить, что последние смотрелись бы куда эффектнее среди пустыни, где ничто не отвлекало бы от них внимания, чем навлек на себя всеобщее неодобрение.
      Потом они посетили Космодром Дьявола. На этом плоском плато невероятно ровными рядами выстроились образования, которые издали можно было принять за древние космические ракеты. Парк Динозавров, Собор святого Павла, Собор Василия Блаженного, Радужный Мост... Этот список можно было продолжать и продолжать. Туристы тащились за экскурсоводом по сюрреалистическому ландшафту, среди скальных массивов, которые соперничали друг с другом причудливостью форм и кричащей окраской. Ларвуд тоже понемногу выдыхался и острил все реже, хотя и вспомнил об "одном хорошем пинке, который мог бы осчастливить Лорелею".
      Усталые, взмокшие в тяжелых костюмах и респираторах, они вернулись к аэроботам, где с облегчением освободились от экипировки. На желтом небе играли неверные всполохи света. Когда катера поднялись в воздух, солнце уже висело над самым горизонтом. Однако было достаточно светло, чтобы полет по Ущелью Данте не составил проблем. Гора Беатриче встретила их настоящим фейерверком, выпустив напоследок огромное кольцо дыма. В последних лучах заходящего солнца аэроботы приближались к восточному побережью Горького моря. Здесь, в устье Реки Слез*, ярко белело здание завода по разливу минеральной воды - казалось, кто-то рассыпал по темно-багровому песку пригоршню гальки. Чем ближе, тем яснее становилось, что корпуса представляют собой хорошо знакомые "пузыри". Ларвуд не преминул сообщить, что толщина их стенок, в отличие от гостиницы, увеличена с нескольких миллиметров до нескольких сантиметров, и тем не менее их приходится регулярно подновлять.
      ______________
      * Строго говоря, в Аду целых четыре реки, которые могут претендовать на такое название: Ахерон, Стикс, Флегон и Коцит. Все они наполнены слезами грешников. (Прим. ред.)
      - Итак, дамы и господа, здесь мы проведем ночь, - объявил он в микрофон. - Одна сфера оборудована под спальню, другая - столовая. С наступлением темноты будут включены прожекторы, и вы сможете насладиться купанием в Горьком море. Утром у вас также будет достаточно времени, чтобы искупаться, прежде чем мы вернемся в Долину Ада. Да, пока не забыл: на заводе есть души с проточной водой. После купания в Горьком море настоятельно рекомендую принять душ.
      - И этот человек говорил о купании, - пробормотал Граймс. Его голос звучал глухо из-за респиратора, который снова пришлось надеть.
      - Прогулки по воде - лучшее развлечение для великого Коммодора, засмеялся Вильямс.
      - Но не для обычного коммандера.
      - Интересно, неужели такое хоть кому-то удавалось? - Вильямс попытался усесться на поверхности воды, но потерял равновесие и плюхнулся на спину. Если какому-нибудь идиоту придет в голову совершить здесь самоубийство, он умрет скорее от безнадежности попыток.
      - Гхм, - Граймс сделал попытку сесть на корточки и с интересом огляделся вокруг.
      В резком свете прожекторов экскурсанты с визгом плескались в море и, судя по всему, наслаждались от души. Но среди них не было именно того человека, которого он искал. Также не было и Ларвуда, хотя пилоты двух других катеров развлекались вместе с пассажирами.
      - Гхм, - повторил Граймс. Значит, пока они с Вильямсом прохлаждаются, рыжая шпионка из гнезда Биллинхарста отрабатывает свои деньги. Впрочем, не с меньшим удовольствием..
      - Ищете Денизу? - осведомился Вильямс.
      - Не скрою, ищу.
      - Она удалилась с верным другом Клаверинга - помните, тот тип с каменной физиономией. Причем еще до того, как мы успели раздеться. Думаю, сейчас он уже демонстрирует ей свои наколки. Боюсь, если я еще немного поварюсь в этом адском бульоне, мне останется демонстрировать девушкам только волдыри!
      - Бросьте, с вашей кожей ничего не случится. Правда, не хотел бы я хлебнуть местной водички... Ну как, выходим?
      - У меня сердце кровью обливается, Шкипер. Когда мне хочется плавать, я плаваю, гулять - я гуляю. Но сейчас придется пойти на компромисс.
      Друзья неуклюже выбрались на берег. Миновав шлюзовую камеру завода, они сняли респираторы и сдали их на руки дежурным дьяволам - как всегда, образцово предупредительным. Затем один из аборигенов проводил их в душ. Там в облаках пара сновал целый взвод дьяволов, вооруженных щетками на длинных ручках, которыми с энтузиазмом драили обнаженных людей. Добавьте к этому багровый свет ламп - и получите сцену, с которой можно было писать мифологический ад - и, как заметил Граймс, некоторые туристы в самом деле могли бы служить натурой для полотен Иеронима Босха.
      После душа - сперва горячего, с моющим средством, которое удаляло с кожи солевой налет, затем холодного, чтобы освежиться - мужчины получили чистую одежду, предоставленную устроителями экскурсии (их собственная оставалась в шлюзе) и направились в спальню. Ни Денизы Долгети, ни Ларвуда там не оказалось. Граймс и Вильямс прошли в столовую. Несколько человек сидели там и потягивали прохладительные напитки, но ни девушки, ни помощника Клаверинга не было.
      Граймса это не слишком волновало. Какое ему дело, во что вляпаются офицеры Биллинхарста и из-за чего это произойдет - из-за смекалки "противника" или их собственной глупости? И все же весьма любопытно... Нет, слово "любопытно" не совсем подходило. Граймса не отпускало предчувствие, что девушка напала на след. Что ей удалось раскопать? Профессиональная гордость коммодора была чувствительно задета. Он представил себе, как Биллинхарст вещает перед восхищенной аудиторией: "Также там присутствовал всем известный коммодор Граймс. Увы, именно присутствовал. Все, что ему удалось - это разбить собственный корабль. В итоге, связанный по рукам и ногам, он все-таки умудрился славно провести время, развлекаясь на деньги налогоплательщиков. Простой субинспектор из моей команды, к тому же девушка, справился с задачей гораздо лучше".
      - Долгети Дениза, шпион с улыбкой Моны Лизы, - пробормотал Вильямс.
      - Ревнуете, коммандер?
      - Да, черт побери! Никогда не забуду, как этот ублюдок Биллин-харст встал между нами. Он уничтожил нашу прекрасную дружбу в зародыше. Интересно, куда этот урод ее увел? Я имею в виду Ларвуда.
      - Здесь должен быть офис Клаверинга. Не сомневаюсь, у помощника капитана есть ключи.
      - О да. И они нарезают круги вокруг автомата с минеральной водой - то он за ней, то она за ним...
      - Думаю, фаза преследования позади, - заметил Граймс.
      - Некоторые стартуют медленно. Ну, ладно. Он сидит, на его лице блуждает глупая улыбка, а она в это время фотографирует планы очистных сооружений при помощи миниатюрной камеры, вмонтированной в левую клипсу... потому что на ней нет ничего, кроме клипс. А в правой клипсе - встроенный магнитофон.
      - Будьте серьезнее, Вильямс.
      - Серьезнее, Шкипер? Да куда уж серьезнее! Я даже не представляю, на чьей стороне играете вы. Черт побери, вы за или против торговли наркотиками? Понятно, что вы против Биллинхарста, но кому он нравится? С тех пор как мы влезли в эту проблему, будь она неладна, вы только и делаете, что напускаете туман, рассуждая о морали. Но моральная сторона дела, в отличие от юридической, нас не касается.
      - С юридической еще сложнее. Чьи законы действуют на этой планете? Конфедерации или лично Клаверинга? Не забывай, что Конфедерации Иблис даром не нужен. Зато Клаверинг свою планетку просто так не отдаст.
      - И что из того? Он платит налоги Конфедерации, а не Федерации - так выходит дешевле. Но из этого следует, что планета попадает под юрисдикцию Конфедерации.
      - А вот и она, - тихо произнес Граймс.
      Дениза. Заметив Граймса и Вильямса, она подошла к их столику.
      Бдительный дьявол, стуча когтями по полу, немедленно предложил ей меню, но девушка жестом отослала его.
      - Коммодор, я знаю, что вас пригласили для участия в расследовании в качестве эксперта по астронавигации.
      - Гхм... Полагаю, именно так.
      - Рон провел меня по заводу. Он сказал, что на индивидуальной экскурсии я увижу и узнаю гораздо больше, чем на вечерней вместе со всеми пассажирами.
      - Гхм...
      - Мне было не очень интересно. Всего лишь машины, которые выполняют различные операции - моют бутылки, наполняют, закупоривают...
      - Гхм...
      - А потом мы отправились в офис.
      Граймс, глядя на физиономию Вильямса, с трудом удерживал серьезное выражение лица.
      - Я плохо разбираюсь в корабельных приборах, я чаще работаю с багажом пассажиров. Скажите, коммодор: передатчик Карлопи - это такое вытянутое яйцо с антенной в виде ленты Мебиуса?
      - Совершенно верно.
      "Разумеется, передатчик находится на заводе - это и так известно".
      - Ведь его никогда не используют на близких расстояниях - только между кораблями... или между кораблем и планетой?
      - Как правило.
      - Когда мы там... - она залилась румянцем, - были, пришло сообщение... да, сообщение. Рон попросил меня покинуть офис - он полагал, что капитан Клаверинг вызывает его по неотложному делу. Он мне доверяет... но некоторые вопросы, касающиеся завода, - коммерческая тайна. К счастью, я сняла свои клипсы и оставила их на столе. А потом, после... - она снова вспыхнула, - в общем, после того, как мы расстались - Рон... снова пригласил меня, когда закончил разговор, - я зашла в уборную и прослушала запись.
      Она сняла с правого уха изящное украшение и положила его на стол.
      - Я установила минимальную громкость. Сделайте вид, что разглядываете клипсу. И нажмите на пружинку застежки.
      - Интересная работа, - взяв в руки украшение, громко произнес Граймс. Я бы сказал, превосходная, настоящее произведение искусства.
      "Черт подери!.. Старик на связи, из Долины Ада!" (Похоже, предыдущая часть разговора была стерта из этических соображений).
      "Пусть вызывает сколько хочет!"
      "Но, солнышко, похоже, это что-то серьезное!"
      "Ответь - и дело с концом".
      "Дениза, не то, что я тебе не доверяю... но, может быть, это что-то конфиденциальное".
      "Ну, ладно, я буду в приемной. У меня есть несколько секунд, чтобы одеться?"
      "Это не обязательно, все двери заперты".
      "Боже, твой шеф для тебя значит куда больше, чем я!"
      "Дениза, пожалуйста, выйди ненадолго, и дай мне ответить на звонок".
      "Ну, хорошо, хорошо. Клянусь, Билли Вильямсу такое бы и в голову не пришло - бросить меня, только я разогрелась, и мчаться сломя голову, едва коммодор Граймс свистнет!"
      Пауза, легкое шипение.
      "СБ-3 вызывает ИК. Как слышно? Прием! Повторяю! Как слышно?"
      Черт, какой знакомый голос!
      "ИК вызывает СБ-3. Сообщение принимает РЛ".
      "У меня для вас товар, ИК. Подробности позже. Вероятно, на старом месте. Прием".
      "СБ-3, здесь слишком припекает".
      "Вы не хотите получить товар в соответствии с договором? Конец связи".
      Снова тишина. Потом послышался голос Рона Ларвуда - судя по всему, он говорил по обычному телефону.
      "Салли, это ты? Можно поговорить с капитаном? Хорошо, перезвоню позже. Нет, с группой все в порядке. Туристы - просто паиньки. Увидимся завтра. Доброй ночи".
      И все. Еще одна тайна... которую трудно назвать коммерческой.
      25
      Перед ужином всю группу повели на экскурсию по цехам завода. От скуки умереть не пришлось - один из экскурсантов был инженером. Ларвуд с гордостью вещал о том, как устанавливали оборудование на плавающих платформах. Теперь, по его словам, заводу ничего не страшно - он будет работать и при самом сильном землетрясении. Тут же последовала дегустация образцов минеральной воды, насыщенной различными солями, но Граймс и Вильямс предпочли воздержаться. События первой ночи на Иблисе были еще свежи в памяти.
      - А что находится за этой дверью, мистер Ларвуд? - поинтересовался Граймс - скорее из вредности, чем из интереса.
      - Там офис, коммодор Граймс. Ничего особенного.
      - Я бы очень хотел взглянуть, мистер Ларвуд. Когда проводишь основную часть жизни за столом, начинаешь задумываться о том, как организовать рабочее пространство... Если ваш офис не больше завода, то, скорее всего, это минутное дело.
      - Извините, коммодор Граймс. Ключи от офиса есть только у капитана Клаверинга. В любом случае, там не на что смотреть.
      - Может, в другой раз? - жалобно спросил коммодор.
      - Разумеется, коммодор. В другой раз обязательно.
      Спустя некоторое время все собрались в столовой. Дьяволы разносили дымящиеся тарелки с едой и бутылки с прохладным вином.
      Ассорти из местных моллюсков было восхитительным, и гости накинулись на него так, словно не ели неделю. Даже Вильямс не составил исключения. Его бокал то и дело пустел, а на тарелке вскоре не осталось ничего, кроме пустых раковин и панцирей. Сидящая за соседним столиком Дениза Долгети тоже не жаловалась на отсутствие аппетита, а Ларвуд, напротив, едва прикоснулся к еде.
      Подошло время сна, и туристы отправились в спальню. Надувные матрасы были очень удобны, и даже мощный храп, несущийся со всех сторон, не мешал коммодору. Прежде чем погрузиться в глубокий сон, он ясно ощутил подземные толчки, но решил, что беспокоиться не стоит.
      Туристов разбудила громкая музыка, несущаяся из динамиков. Большинство немедленно отправились к морю купаться - за исключением Граймса и Вильямса. Поговорить без посторонних ушей им удалось только в душе.
      - Интересно, кто такой этот СБ? - проговорил Граймс. - Голос показался мне знакомым. Я его где-то слышал - только очень давно. И он произвел на меня неизгладимое впечатление.
      - У него аустралийский акцент, Шкипер, - заметил Вильямс.
      - Кто бы говорил об акцентах, коммандер. Но во всяком случае, это не похоже на акцент Миров Приграничья. Как у вас, например.
      - Все-таки аустралец? - с сомнением в голосе произнес Вильямс.
      - Гхм... Да, возможно. К тому же инициалы - СБ... Ох, слышал звон, да не знаю, где он. ИК, по всей видимости, означают Йен Клаверинг, РЛ - Рон Ларвуд. Вы знаете кого-нибудь с инициалами СБ?
      - Никого, Шкипер. Была у меня одна девочка на Лорне, ее звали Сьюзан Бертрам... Но это точно не ее голос.
      - Откуда ты знаешь? Кого только не вовлекают в подобный бизнес.
      - Но там же не женский... - начал было Вильямс, но вовремя сообразил, что Граймс шутит. - Да, коммодор, вы верно заметили: голос мужской. Вот только чей?
      - В Галактике чертова прорва народу, и половина из них - мужчины. Если перечислять, с кем вы за свою жизнь успели повстречаться...
      - Пожалуй, вы правы.
      В душ начали заходить первые туристы, которые уже успели искупаться в море. Дьяволы-банщики, вооружившись шампунем и щетками с длинными рукоятками, принялись за работу. Продолжать разговор стало невозможно.
      После отменного завтрака группа направилась на взлетную площадку. Пора было возвращаться назад. Небо на востоке понемногу затягивалось бледной желтой дымкой. Аэроботы набирали высоту, и вдалеке уже проступал темно-лиловый силуэт Труб Мира.
      На юге по низким облакам пробегали яркие всполохи - отсветы огней над Альпами Эребуса и Факелами Дьявола. Но северо-западный ветер еще не успел подняться -тем более что Хребет Сатаны надежно укрывал Горькое море от его яростных порывов.
      Аэроботы неслись на предельной скорости. Граймс ломал голову над тем, ради чего затеяна эта гонка. Чтобы поскорее сообщить Клаверингу о переговорах с Глубоким космосом? Или они просто хотят вернуться в Долину Ада, пока длится утреннее затишье? Ларвуд мог связаться с Клаверингом еще вчера вечером- после того как расстался с Денизой Долгети. С другой стороны, вечером Клаверинг отправляется в чартерный рейс на "Салли Энн", и Ларвуд должен сделать все возможное, чтобы его застать.
      Солнце поднималось все выше. Впереди уже темнела трещина Долины Ада, расколовшая охристую поверхность пустыни. Над восточной оконечностью долины лениво клубились облака пара, кольцами обвивая
      Чертов Фаллос, - там находился Адский Котел. "Как все разумно устроено в этом мире, - подумал Граймс. - Повсюду ветровые конуса-и, главное, бесплатные".
      Тем временем катера достигли западного края долины, и Ларвуд помчался вниз, словно стены ущелья должны были вот-вот сомкнуться. Катер плавно пронесся над безмятежной гладью Стикса, едва не сшибая верхушки растений, которые росли по его берегам, и приземлился прямо перед главным входом "Объятий Люцифера".
      - Дамы и господа, наша прогулка окончена! - проревел в микрофон Ларвуд. - Благодарю за сотрудничество и приятную компанию.
      Вильямс бросил взгляд на огненный затылок Денизы Долгети.
      Леди и помощник
      Совместный труд продолжат
      На офисном столе... - прошептал он.
      - Там наверняка был диван, - заметил Граймс, с удовольствием наблюдая, как у девушки запылали уши.
      - Все на выход, все на выход! - старательно изображая воодушевление, объявил Ларвуд. - Наше маленькое путешествие закончилось!
      От Граймса не ускользнуло, что Клаверинг уже дожидался их в холле гостиницы. Капитан выглядел весьма обеспокоенным. Лица Ларвуда Граймс не мог видеть, но напряженные плечи помощника явно выдавали волнение. Тем временем туристы неуклюже выбирались из катера. Граймс и Вильямс вежливо пропустили Денизу вперед.
      - Только после вас, коммодор, - с нежностью ответила она.
      Но Ларвуд, похоже, страстно желал поскорее отделаться от своей дамы.
      Наконец все пассажиры покинули катер и, стоя небольшими группками на площадке, посыпанной красным песком, оживленно болтали.
      Ларвуд немедленно подошел к Клаверингу, они обменялись парой слов и направились в отель. В дверях их чуть не сбил с ног Биллинхарст, который как раз выходил из вестибюля. Увидев своего необъятного шефа, Дениза Долгети тотчас поспешила к нему - видимо, ей не терпелось отчитаться.
      - Никто нас не любит, коммандер, - печально произнес Граймс.
      - Вас это удивляет, коммодор? - откликнулся Вильямс.
      26
      Прежде чем Клаверинг отправился на Ультимо, Граймсу все-таки удалось побеседовать с капитаном с глазу на глаз. Коммодор вознамерился взглянуть на "Салли Энн" - вполне понятное желание, и повода для отказа просто не нашлось.
      - Хотел бы вас предупредить, капитан, - проговорил Граймс, когда они с Клаверингом оказались в командном отсеке старого лайнера.
      - О чем вы, коммодор? - Голос Клаверинга звучал даже слишком спокойно.
      - Вы знаете.
      - Хорошо. Положим, я знаю. И что дальше?
      - Постарайтесь развязаться с этим делом, потому что вы увязли по уши. Скажи этой банде, или кто там за ними стоит, чтобы поискали другую службу доставки. Игра не стоит свеч, капитан. У вас свое дело, своя очаровательная маленькая контора... кстати, не такая уж и маленькая. А если Конфедерация начнет закручивать гайки - что вы будете делать?
      - Ваше предупреждение немного запоздало, - жестко ответил Клаверинг. На его лице боролись противоречивые чувства. - Я уже выхожу из игры. Понимаете, я знал Ингу Тефлер. Я... очень хорошо знал ее. Вы понимаете, коммодор, у владельца и управляющего курортом куда более широкие возможности, чем у капитана пассажирского судна. Вы видели хоть одну работу Инги? На Иблисе их очень много. Она считала, что наша планета - просто рай для художника. Иблис и "трава мечтаний" - вот что ее вдохновляло. Когда вы рассказали о ее гибели, я был просто... убит. Я не хочу иметь никаких дел с теми, кто ее погубил.
      - Гхм. А как же груз? Как я понимаю, корабль уже на подлете.
      - Груз?!
      - Полагаю, его должны доставить со дня на день, - ответил Граймс сказать больше означало выдать Денизу Долгети.
      - Думайте что хотите, - отозвался Клаверинг.
      Вошел помощник капитана - Ларвуд остался в Долине, чтобы вести дела в отсутствие Клаверинга, - и доложил, что предстартовая подготовка закончена.
      - Благодарю, мистер Тилден, - ответил Клаверинг. - Теперь простите, коммодор. Сейчас моя основная задача - поднять в воздух эту старушку. Мистер Тилден проводит вас к шлюзу.
      - Следуйте за мной, сэр, - произнес помощник.
      - Приятного путешествия, капитан, - отозвался Граймс.
      - Спасибо. Приятного отдыха на Иблисе, коммодор.
      - Не сомневаюсь, так и будет, - пообещал Граймс.
      Спустя несколько часов Биллинхарст, Вильямс и Граймс, стоя в стороне от остальных пассажиров "Македонии", наблюдали за стартом "Салли Энн". Медленно и словно нехотя поднимался огромный корабль. Или это только казалось? Неровное биение инерционного двигателя эхом разносилось по базальтовым скалам ущелья.
      Космолет словно прорывался сквозь вязкую звуковую паутину, которая тянулась за ним - к полоске высокого темно-желтого неба. Теперь его мощный корпус казался крошечным рядом с величественным Чертовым Фаллосом. И вдруг, словно от невидимого толчка, корабль начал стремительно набирать скорость, чтобы за время предзакатного затишья выйти за пределы атмосферы.
      - Вы ничего не выяснили, коммодор? - внезапно спросил Биллинхарст.
      - Что?
      - Я спрашиваю, вы ничего не выяснили? - спокойно повторил толстяк.
      - Я не ношу клипсы, - ответил Граймс.
      - Ха-ха-ха, очень смешно. Кстати, к слову об электронном оборудовании: чертовски обидно, что ваш Карлотти до сих пор не починили.
      - Почему?
      - Почему я должен вам все разжевывать? Нам необходимо отслеживать все входящие и исходящие сигналы.
      - Нет необходимости. Наш загадочный СБ-3 мог посылать сигнал в очень узком диапазоне, к тому же направлять луч непосредственно на завод. Сам я передатчика не видел, но поступил бы именно так.
      - А вот это не имеет значения. Поскольку вы не можете ничего сделать.
      "Клаверинг дал мне слово, что выходит из игры, - подумал Граймс. Но... Сколько людей, вовлеченных в нелегальный бизнес, зарекались: "Последний раз!.." Если бы эти обещания всегда исполнялись... Возможно, сейчас Клаверинг ведет переговоры с пресловутым СБ-3 - на корабле, само собой установлен передатчик Карлотти... Да, не удивлюсь, если так оно и есть".
      - Думаю, до возвращения Клаверинга ничего не случится, - заметил Биллинхарст.
      - Будем надеяться.
      - Вы намерены мне помогать, коммодор? Или нет?
      - Я просто высказал свое мнение. Судя по разговору, который записала мисс Долгети, на этой планете абсолютно все знают о том, кто вы и зачем прилетели. И прекрасно понимают, чего стоит моя история о военной базе. И что повод для задержания "Дитмара" высосан из пальца. Все слишком очевидно. Если помните, Ларвуд сказал, что здесь становится жарко.
      - Когда становится жарко, люди начинают паниковать и делать ошибки.
      - Некоторые, но не все.
      - Эти сделают, - спокойно ответил Биллинхарст и удалился.
      - Старый хряк что-то полюбил вас, коммодор, - заметил Вильямс.
      - Неужели? Да к черту все это, коммандер, я ему даже завидую. Находиться на службе, где вопроса о правах, ошибках или личной свободе, даже о законности или незаконности просто не возникает...
      - Вспомните Плесхоффа, Феллини или Ингу Телфер.
      - Плесхофф - просто юный кретин и прожженный неудачник. А девушка и Феллини погибли из-за неосторожного обращения со взрывчатыми веществами, а не из-за "травы мечтаний". И кто вам сказал, что контейнер с травой взорвали намеренно? Если помните, его весьма активно обстреляли - в том числе из лазерного пистолета.
      - Не занимай вы столь активную позицию, ваша жизнь была бы куда счастливее. Право же, Шкипер, вам бы Гамлета играть.
      - Возможно. Если бы только "Маламут" был в рабочем состоянии...
      - Чего нет, того нет. Зато рабочий катер в порядке, а на катере капитана Клаверинга мы установили транспондер.
      - Что ж, уже неплохо, - ответил Граймс.
      27
      Итак, до возвращения Клаверинга не случится ничего особенного... Предположение звучало обнадеживающе. Биллинхарст снисходительно объяснил, какая роль отводится Граймсу, если загадочный СБ-3 высадится на Иблисе с грузом "травы мечтаний".
      - Мы должны все время помнить о юридической стороне дела, - заявил шеф таможни. - Клаверинга трогать нельзя - в противном случае он на вполне законных основаниях поднимет крик, который услышат даже на Магеллановых Облаках. Со временем нам, несомненно, удастся поймать его за руку. На чем конкретно - не имеет значения. А вот СБ-3 определенно нарушает закон. Он или она, или оно - совершает посадку в Мирах Приграничья, минуя процедуру таможенного досмотра. Следовательно, он и его корабль подлежат аресту. Конечно, у меня самого есть законные основания для такого ареста, но в подобных случаях представители Флотилии тоже могут действовать от лица Таможенного департамента. Даже если в вашем распоряжении всего горстка офицеров с "Маламута Приграничья", мы сможем поднять судно и перегнать его в порт Дальний.
      - Я тоже так думаю. Но предпочел бы иметь в своем распоряжении сам "Маламут", а не только его команду. Нам нужен верный пес с острыми зубами. Но пока наш пес не может показать зубы, так что придется делать это самим.
      - Это не военная операция, коммодор, а простое задержание контрабандистов.
      - Гхм... Некоторые уважающие себя торговцы вооружены получше военного крейсера. Не удивлюсь, если СБ-3 - конечно, если только он появится здесь ответит нам хорошим залпом.
      - Как только СБ-3 объявится, мы его сразу же арестуем, - миролюбиво произнес Биллинхарст.
      - А до того, как он объявится?
      - Мои люди будут налаживать дружеские отношения. Пока что результатов добилась только мисс Долгети. Понимаю, что не имею права вам приказывать, коммодор... но продолжайте посещать обзорные экскурсии. Возможно, вам тоже удастся что-нибудь разузнать.
      - Спасибо, - с насмешливой покорностью ответил Граймс.
      В итоге коммодор побывал в Долине Ветров, где слушал Орган Дьявола надо сказать, что звуки скорее напоминали мычание больной коровы. Он полюбовался Горящим Карьером и вместе с Вильямсом радостно представил себе Биллинхарста, который превращается в лужицу жира на дне Колодца Желаний монетки, брошенные туда, плавились на лету. Вскоре погода наладилась, они летали над Огненными лесами и вместе с другими туристами аплодировали, когда Ларвуд торжественно назвал новый вулкан Пиком Денизы и на головокружительном вираже сбросил бутылку шампанского в дымящийся кратер (в этот тур он всегда брал несколько бутылок для подобных случаев).
      Они пили вино и танцевали в "Объятиях Люцифера", парились в Адском Котле и со временем даже привыкли из почти крутого кипятка бросаться в донельзя холодную воду Чистилища. Вечера они проводили в местном казино "Игорный Ад" и вскоре научились обыгрывать "Однорукого Бандита" и умудрялись солидное время продержаться на "трехмерной рулетке". Да, они прибыли на Иблис для расследования контрабанды наркотиков, но до сих пор ничего не увидели, не услышали и не узнали. Что касается Денизы Долгети, то она тоже от души наслаждалась отдыхом и тоже не выяснила ничего нового - равно как и остальные агенты Биллинхарста.
      Наконец, "Македония" отправилась к следующему пункту галактического круиза, и отель вновь опустел. Из группы остались только Биллинхарст со своей командой и экипаж "Маламута Приграничья".
      Ларвуд с головой ушел в капитальный ремонт экскурсионных аэроботов, предоставив Денизу Долгети самой себе и не выказывая по отношению к ней ни капли расположения, зато очень подружился с Вильямсом. Граймс почти все свободное время проводил в обществе Салли Клаверинг. Биллинхарст шатался без дела и отчаянно хандрил.
      Вести из порта Дальнего вызвали новую вспышку активности. "Салли Энн" возвращалась домой. Конференц-зал переоборудовали в столовую, а из огромного купола-столовой вынесли всю мебель (это было несложно - ее просто сдули и убрали) и завесили темными покрывалами.
      - Не нравится мне все это, Джон, - призналась Салли Клаверинг в беседе с Граймсом. - Но им было нужно именно такое. И они заплатили вперед.
      - Они, как я понимаю, - это поклонники Культа Ворот.
      - Да. Должно быть, здесь будут проводиться службы. Но... все черное... Если бы было распятие, полумесяц со звездой... хотя бы крест Ансанты*...
      ______________ * Крест Ансанты - крест с петлей наверху, египетский сакральный символ. (Прим. ред.)
      - Или хотя бы часы, - добавил Граймс. - Как-то мне довелось побывать на Даршане, на богослужении в знаменитой Башне Темноты. Там просто шло время. Тикали часы - и больше ничего. Но впечатление было потрясающее. Мне кажется, Энтропия - вот бог всех богов, хотя лично мне он не по вкусу.
      - Вы что-нибудь слышали об этой Церкви Ворот, Джон?
      - Почти ничего, Салли. Что-то новомодное. Насколько я помню, появилась на Ультимо.
      "Да, и тут запахло "травой мечтаний". Что ж... Добрая половина экзотических культов строится на употреблении галлюциногенов".
      - Не думаю, что захочу к ним присоединиться, - отозвалась Салли. - Я была бы рада, если бы Йен отказал им. Пусть проводят свои службы где-нибудь в другом месте. Но они очень хорошо заплатили.
      - Тридцать монет серебром?
      - Эго не смешно, - отрезала она.
      - Простите, Салли. Но... Конечно, я могу ошибаться и скорее всего ошибаюсь, но религия чаще обманывала человека, чем вела к вершинам.
      - Я с вами не согласна.
      - А это и не обязательно. Однако Маркс был не так далек от истины, когда говорил, что религия - это опиум для народа.
      "И есть люди, для которых опиум - это религия".
      - Маркс... Пророк, который вечно ошибался.
      - Не во всем, - засмеялся Граймс. - Ладно. Я астронавт, вы бывший астронавт. Прежде чем начинать дискуссию, нам стоило вспомнить, что в космосе две темы запрещены к обсуждению: религия и политика.
      - Но сейчас мы не в космосе.
      - Считайте, что так. Горстка мужчин и женщин, которые обитают в крошечной долине на чужой суровой планете...
      - И вооруженные ружьями и пистолетами, чтобы палить по злобным туземцам?
      - А они подают повод для беспокойства?
      "Черт бы меня подрал, если Клаверинг не вознамерился-таки забрать последнюю партию наркотиков - и, судя по всему, уверен, что действует в рамках закона. Однако СБ-3 может оказаться за решеткой - и это тоже будет по закону".
      Коммодор откланялся со всей поспешностью, которую позволяли приличия, и отправился на поиски Биллинхарста, чтобы поделиться с ним своими сомнениями. Шеф таможни выслушал его с презрительной улыбкой.
      - Вы замечаете только самое очевидное, Граймс, да и то, когда вас носом ткнут. О предстоящем собрании было ясно из Карлотти-переговоров, записанных Денизой Долгети. Лучше постарайтесь проследить, чтобы ваша команда была начеку, когда Клаверинг вернется с полным трюмом этих чудаков. Мои люди уже предупреждены.
      - Что-то мне не верится, что СБ-3 совершит посадку в Долине Ада.
      - Вы уверены, что не успеете привести в порядок ваш корабль? - спросил Биллинхарст.
      - Абсолютно, - ответил Граймс.
      28
      "Салли Энн" вернулась с Ультимо. Корабль приземлился во время утреннего затишья, когда в предрассветном сумраке над Адским Котлом клубились клочья белого пара. Служащие и постояльцы отеля, как обычно, собрались у космопорта. Огромный корабль мягко встал на место стоянки бок о бок с искалеченным "Маламутом". И сразу же швартовые группы под руководством Ларвуда поползли вверх по ее бортам, закрепляя тросы. Вскоре дьяволы закончили работу, и инерционные двигатели лайнера замолчали. Тогда, словно бойницы старинной башни, открылись шлюзы, и из них плавно выползли трапы.
      Граймс с удовольствием сообщил Биллинхарсту, что высадка в порту типа Долины Ада занимает не так уж много времени. Здесь нет ни санитарной, ни иммиграционной службы, ни таможни, которые существенно замедляют процесс. Несколько секунд - и первые пассажиры уже стояли на земле.
      Граймс с любопытством разглядывал их. Они походили - и в то же время были совершенно не похожи - на "шаров", с которыми он "катался" в порту Дальнем. Те же бритоголовые женщины, те же бородатые и длинноволосые мужчины. Но все они были разного возраста, а большинство относилось к старшему поколению. Вместо разноцветной одежды - одинаковые темные балахоны до пят.
      Ларвуд подошел поприветствовать группу, которая спускалась по трапу первой, и салютовал старшему на вид мужчине.
      - Вы... руководитель, сэр?
      - Да, сын мой, я гуру Уильям, - ответил высокий старик, седовласый и седобородый. - Надеюсь, все готово?
      - Все готово, ваше... преподобие, номера на двести человек. В конференц-зале оборудован храм - в соответствии с вашими пожеланиями.
      - Очень хорошо, - ответил гуру.
      - Очень хорошо, - эхом отозвались его спутники, которые внимательно прислушивались к диалогу.
      - Что-то здесь не так, Шкипер, - шепнул Вильямс на ухо Граймсу.
      - Гхм... да. - Коммодор разглядывал проходящих мимо них поклонников Церкви Ворот. Они двигались словно в трансе, скользя по плотно утоптанному красному песку как сомнамбулы. И на всех лицах - женских, мужских, старых, юных - застыло одно и то же выражение... блаженства?
      "Когда святые маршируют... - с усмешкой подумал Граймс, - меня что-то не тянет к ним присоединиться".
      Клаверинг спустился по трапу из ближайшего шлюза, терпеливо дождавшись, пока он коснется земли. Вид у капитана был откровенно встревоженный. Направившись было к Ларвуду, который беседовал с гуру, он остановился около Граймса, Вильямса и Биллинхарста.
      - Любо-дорого смотреть, капитан, - произнес Граймс. - Воскресная церковная школа на пикнике.
      - Это не смешно, коммодор! - рявкнул Клаверинг и быстро пошел прочь.
      - Какая муха его укусила? - спросил Вильямс.
      - Возможно, та же самая, от которой мне удалось отмахнуться, пробормотал Граймс. - А вы, коммандер? Неужели вы чувствуете себя уютно среди религиозных фанатиков, среди мужчин и женщин, которые со страстью одержимых верят во что-то иррациональное? Вам доводилось общаться с кем-нибудь из них? С человеком, который с воодушевлением пытается влезть вам в голову и перекроить там все по своему образу и подобию? Примерно то же самое я чувствую, когда любуюсь на это стадо.
      - Живи сам и дай жить другим, - отозвался Вильямс.
      - Готов согласиться. Это позиция либерального и в меру циничного агностика. Только не забывайте о том, что среди верующих есть куда менее терпимые люди. Те, для кого высшее наслаждение состоит в истреблении неверных. Крестовые походы, джихад, кровавые революции ради установления диктатуры пролетариата - примерам несть числа.
      - Надеюсь, эти чудики достаточно безобидны, Шкипер. Ну, выглядят странновато. Те же "люди-цветы", только слегка постарше и поприличнее. "Шары", которые пока еще не стали "чурбанами", но уже не способны по-настоящему, от души, кататься.
      - Гхм... Возможно, вы правы. Очень на это надеюсь, - он покосился на дьяволов, которые разгружали багажное отделение. - А они не обременяют себя излишествами.
      - Думаю, им немного надо, - ответил Вильямс. - Балахон на смену, пара сандалий и туба с кремом-депилятором. Вот и все. Можно сказать, путешествуют налегке.
      - Ну что, коммодор, - вступил в разговор Биллинхарст, - шарик вот-вот взлетит.
      - Шарик?! - Граймс вздрогнул, будто его разбудили.
      - Разумеется! - прорычал толстяк. - И вы прекрасно знаете, что должны сделать, когда он взлетит.
      - Если он взлетит, - уточнил Граймс.
      - Непременно взлетит, коммодор, не сомневайтесь, - и шеф таможни вразвалку направился прочь.
      Граймс повернулся к Вильямсу.
      - Будь я проклят... но боюсь, он прав.
      Но прежде, чем это случилось, прошло ни много ни мало пять дней.
      Эти пять дней были... можно сказать, весьма интересными. "Люди Ворот" совершенно не походили на обычных туристов. Они отказались от экскурсий, не варились в Адском Котле, не мерзли в Чистилище и даже в "Игорный Ад" заглядывали нечасто. Их рацион состоял из самых простых блюд, и шеф-повар был готов рвать и метать, однако уровень потребления алкогольных напитков в отеле явно не снизился. Утром, днем и вечером они встречались в переоборудованной столовой и проводили богослужения. Они никому не проповедовали, но и не мешали любопытным поближе познакомиться со своей религией.
      Среди последних оказались Граймс, который посетил целых две службы, Вильямс, офицеры "Маламута", Биллинхарст со своей командой и почти весь обслуживающий персонал "Объятий Люцифера".
      Все происходило без песнопений и церемоний. Верующие сидели на полу почти в полной темноте, а в центре на возвышении восседал гуру Уильям.
      - Братья мои, начнем медитацию. Откройте сознание истинной реальности, - этими словами он начинал каждую встречу.
      Воцарялось молчание - зачастую очень долгое молчание, нарушаемое лишь негромкими вздохами. Потом кто-то произносил одно-единственное слово.
      - Мир.
      И опять тишина.
      - Тьма вечно длящаяся.
      И снова тишина. Напряжение нарастало.
      - Конец света.
      - Конец жизни.
      - Не-жизнь, не-смерть. И снова тишина.
      - Ворота в бесконечность.
      - Откройте Ворота! Откройте Ворота!
      - Ворота в Никогда!
      - Откройте Ворота!
      - Знаете, Шкипер, меня трясет, - шепнул Вильямс.
      - Мне больше по душе культы, где распевают гимны в стиле Мууди и Сэнки, - ответил коммодор.
      - Конечно. По крайней мере, к большинству их мелодий можно подставить свои слова, - и он уныло затянул:
      Белей самой белой известки!
      Белей самой белой известки!
      Искупай меня в той же воде,
      Где купались пятнадцать немытых детей,
      И я стану белей
      Самой белой на свете известки!
      - Коммандер, я вас умоляю!
      - Простите, Шкипер. Но после того как посидишь, скрестив ноги, в окружении хронических наркоманов, хочется чуть-чуть побогохульствовать. Тем более вы говорили, что Мууди и Сэнки вам по душе.
      - Начинаю в этом сомневаться. Кстати, что слышно от наших шпионов?
      - Аэробот капитана Клаверинга, как и остальные катера, в состоянии готовности номер один. Равно как и наш катер. "Жучок" на катере Клаверинга стоит. Состояние нашего радиооборудования оставляет желать лучшего. Но вахтенные следят за обстановкой, и если что случится, они сразу же сообщат нам.
      - А старина Биллинхарст держит в состоянии боеготовности своих мальчиков и девочек. Но мне кажется, что Клаверинг отправится на рандеву с СБ-3 на закате или на рассвете.
      - А миссис Клаверинг? Что она говорит?
      - Да ничего. Совершенно ничего. Само собой, обеспокоена. Намекнула, что все начнется в самый последний момент, и если я придержу собак, то... буду достойно вознагражден, - он криво усмехнулся. - К несчастью, ищейки Биллинхарста, равно как и мои, уже вышли на охоту, а я не могу представить женщину, которая захочет строить глазки Биллинхарсту.
      - Возможно, то же самое можно сказать и о вас, Шкипер.
      - Напомните мне, коммандер, разжаловать вас в астронавты четвертого класса, когда мы вернемся в цивилизацию.
      29
      Воздушный шарик взлетел на рассвете. В терминологии простых смертных это означало, что на рассвете в воздух поднялся аэробот Клаверинга. Граймс и его офицеры "Маламута" были начеку, но им приходилось оставаться в гостинице, чтобы не вызывать подозрений. На борту "Маламута" находился лишь вахтенный офицер.
      Молодой человек со всех ног примчался в "Объятия Люцифера", чтобы предупредить остальных. Клаверинг уже вылетел - но куда? Впрочем, даже сквозь пластик с воздушной прослойкой Граймс уже услышал знакомый звук пульсирующее гудение инерционного двигателя.
      План операции был немедленно приведен в исполнение. Дежурный офицер повторил забег по маршруту "Отель - "Маламут Приграничья" и включил НСТ-передатчик. Прибор так и не починили, поэтому передавать или принимать сообщения было невозможно, зато радиосигналы он глушил весьма успешно. Затем офицер осторожно вывел из ангара рабочий катер и перегнал его на посадочную площадку, расположенную прямо перед "Объятиями Люцифера".
      Тем временем Вильямс вместе с первым помощником, вооружившись парализующими ружьями, уже бежали к ангару, где стояли экскурсионные аэроботы.
      Входя в ангар, Граймс и Биллинхарст услышали голос Вильямса:
      - Этот транспорт конфискуется для нужд Флотилии Миров Приграничья!
      - Хватит играть в пиратов, коммандер Вильямс! -рявкнул Ларвуд. - У вас нет никаких законных оснований для подобных действий! Эти катера собственность граждан Федерации!
      - Мистер Ларвуд, я могу на законном основании реквизировать катер, что я и сделаю, - вмешался Граймс. - Если хотите, я дам вам расписку, и вы получите соответствующую компенсацию.
      - На законном основании? Да бросьте, коммодор!
      - Да. На законном основании. Я уполномочен реквизировать любой воздушный или космический транспорт, зарегистрированный в Мирах Приграничья, для нужд Флотилии. Разумеется, к вашей драгоценной "Салли Энн" я даже прикоснуться не могу, потому что она имеет федеральную регистрацию. Но ваши катера... лицензия на перевозку на них пассажиров выдана Конфедерацией.
      - Ах ты чертов крючкотвор!
      В ангар вошла Салли Клаверинг. Ее лицо было бледным и спокойным.
      - Не спорь, Рон. Все равно он добьется своего, Закон на его стороне. Она бросила на Граймса короткий взгляд, и коммодор почувствовал, что готов провалиться сквозь землю.
      - Прости, Салли, - ответил он.
      - Ты выполняешь свой долг. В твоих же интересах сообщаю, что Йен отправился на встречу с Дронго Кейном. Он намерен предложить ему найти другого партнера... для работы в этой части Галактики. Но не искать себе помощников на Иблисе.
      - Вы сами прекрасно знаете, что Йен не нарушал закон, - теперь она обращалась не только к Граймсу, но и Биллинхарсту.
      - Ты сказала - Дронго Кейн? - переспросил Граймс.
      "Так вот что за голос записала Дениза Долгети! Вот почему он показался мне таким знакомым!"
      - Да.
      - Его корабль называется "Северный Буян"?
      - Да. "Северный Буян III".
      - Вперед, коммодор. Нельзя терять ни минуты.
      - Понятно, понятно. А главное - понятно, против кого мы играем. Не нравится мне все это, - усмехнулся он. - Вернее, очень нравится. У нас с ним старые счеты!
      Граймс летел на рабочем катере "Маламута". Коммодор надеялся, что сейчас Клаверинг уже достаточно далеко, чтобы радар капитана засек такую крошечную посудину своим радаром. Катер "Маламута" медленно набирал высоту, пока не поравнялся с кромкой ущелья. Где-то на экскурсионном аэроботе летел Вильямс, но о радиоперекличке можно было забыть. Во-первых, передатчик на "Маламуте" исправно генерировал помехи. Во-вторых, необходимость соблюдать тишину в эфире была продиктована простым здравым смыслом. Но вдруг эти помехи нарушат работу транспондера? Граймс уверял себя, что этого не случится, однако успокоился лишь после того, как тонкая стрелка целеуказателя, похожего на компас, перестала вращаться и замерла. Он взглянул на экран радара. Пусто - только помехи с земли. Великолепно. Раз он не "видит" Клаверинга, значит, и Клаверинг не "видит" его.
      Следуя указанию стрелки, коммодор повернул и вывел максимальное ускорение. Вздрогнув, словно от испуга, машина повиновалась. Каким же он стал неловким! Граймс включил автопилот. За долгие годы он слишком привык командовать кораблем с капитанского мостика, всецело полагаясь на глаза и руки своих бдительных офицеров. Похоже, присутствие последних сейчас бы не помешало. Граймс снова взглянул на экран радара. Катер прямо по курсу... Коммодор посмотрел на гирокомпас, затем на карту. Судя по всему, Клаверинг приближается к Ущелью Данте. Значит, Кейн приземлился где-то на Пестрых Пустошах.
      Граймс посмотрел на экраны - переднего, верхнего и нижнего обзора. Утреннее затишье продлилось недолго. Над пустыней уже поднимались пурпурные тучи песка, почти скрывая силуэты Труб Мира, высившихся впереди. Упругие порывы ветра то и дело сбивали катер с курса, и тогда коммодор склонялся над приборами и заставлял суденышко выровняться. Вильямс, который был прекрасным пилотом, наверно, делает то же самое... если уже не сделал.
      Еще раз выправить курс...
      "Моя крошка явно смотрит на сторону", - подумал он.
      Что там на радаре? Трубы Мира? Похоже, они. Клаверинг так и не показался. Стрелка целеуказателя качнулась вправо: капитан вошел в Ущелье.
      "Если повторять все его маневры, то я, чего доброго, поцелуюсь с Беатриче", - подумал Граймс, решив не менять курс. Вместо этого он чуть подрегулировал радар. Данте и Беатриче, отмечая вход в ущелье, приближались к центру экрана. Граймс увеличил разрешение радара и перевел катер на ручное управление. Штурвал на панели управления вырывался из рук. Крошечный катер был предназначен для полетов в безвоздушном пространстве, а не в атмосфере и тем более не в зонах турбулентности. Ви-льямсу в экскурсионном катере намного комфортнее - при этой мысли коммодор ощутил укол зависти.
      "Черт побери! Ну и теснотища!"
      Граймс яростно рванул на себя рычаг, заваливая катер вбок. В иллюминаторе справа по борту стремительно уплывали вниз черные дымящиеся скалы. Должно быть, он просто не заметил их среди разноцветного месива дымов. Заглядевшись, коммодор чудом не влетел в боковой кратер горы Данте. Выправив катер после крутого виража, коммодор поспешил сбросить скорость. Оставалось надеяться, что Вильямс не врежется в катер сзади - иначе посудине конец.
      Прокладывать курс приходилось по радару, и Граймс вздохнул с облегчением, когда видимость стала получше. Сейчас не помешало бы выкурить трубочку, но коммодор не рискнул бросить штурвал. Последнее облако пара и дыма - и вокруг снова чистый воздух... относительно чистый. Да, на этом склоне Труб Мира царило затишье, но погода приготовила новый сюрприз: здесь скопился густой туман - желтые клубы, из которых грозно торчали причудливые выступы. Граймсу приходилось буквально ползти по скалам. Поднявшись слишком высоко над обглоданными эрозией монолитами, коммодор и его помощник рисковали попасть на радар Клаверинга - или Дронго Кейна. Что до самого Дронго... Когда занимаешься контрабандой профессионально, осторожность входит в привычку.
      Граймс не сводил глаз со стрелки целеуказателя, стараясь не слишком сближаться с Клаверингом. Помимо этого, приходилось следить за радаром... "Если бы у Венеры Милосской были руки, - говорил он позже, - я бы их точно отбил. По крайней мере, я чуть было не оскопил Колосса Иблисского!" Конечно, это было преувеличением, но не слишком далеким от истины.
      Он летел и летел, обливаясь потом под тяжелым защитным костюмом.
      Руки крепко сжимали штурвал, взгляд метался от целеуказателя к экрану радара, от лобового стекла крошечного катера к карте местности, выдранной из туристического справочника. Он летел над самыми скалами и мог разглядеть каждую трещинку, каждый камешек - так, что позже узнал бы их с первого взгляда. То и дело, подхваченный вихревыми потоками, он был вынужден выравнивать катер то по горизонтали, то по вертикали, а то вовсе восстанавливать курс. Суденышко весьма неохотно, но все же повиновалось.
      Впереди, в облаках тумана, вырисовывалась темная громада. Это могла быть только Скала Воплей. Значит, ближайший более-менее крупный монолит как минимум в километре к западу.
      Граймс решил двигаться с прежней скоростью - в конце концов, внезапность тоже могла дать преимущество. Радар был забыт, теперь коммодор доверял только своим глазам. Мало-помалу по левому борту вырастала глыба красного гранита - фигура, застывшая в мрачном раздумье. А у ее подножия все ярче серебрилась тонкая башенка космического корабля. Трап был спущен, и рядом с ним можно было разглядеть аэробот, который казался совсем крошечным.
      Одной рукой натягивая на лицо респиратор, коммодор спикировал к подножию скалы. Едва не врезавшись в катер Клаверинга, он дал задний ход, тут же заглушил двигатели, и катер с грохотом рухнул на пурпурный песок. Облако пыли еще висело в воздухе, а Граймс уже бежал к трапу. Он смутно осознавал, что именно сейчас Вильямс, который летел следом, сажает свой аэробот.
      Он не слишком рассчитывал появиться незамеченным. Однако дверь наружного шлюза оставалась открытой, трап по-прежнему спущен. Граймс выхватил из кобуры пистолет-парализатор и бросился вверх по трапу. В шлюзовой камере он задержался, с нетерпением дожидаясь Вильямса и Биллинхарста. Камера вмещала лишь троих - так что офицерам таможни и экипажу "Маламута" придется задержаться у трапа.
      Система управления оказалась стандартной. Нажав на кнопки, Вильямс захлопнул внешний шлюз. Сернистый запах почти сразу исчез: атмосфера в камере быстро обновлялась. Все эти операции наверняка отражаются на пульте дистанционного управления в командном отсеке... ладно, будем считать, что дежурный офицер временно покинул пост. Вильямс нажал на ручку двери, ведущей во внутренние помещения корабля.
      Дверь открылась.
      За дверью стоял высокий худощавый человек - сбрось он пару килограммов, и его можно было бы назвать тощим. Копна седеющих соломенных волос, смуглое лицо изрезано морщинами - казалось, оно было разбито вдребезги, а потом не слишком аккуратно собрано по кусочкам.
      - Доб-бро пожаловать на борт, коммандер Граймс! Прошу про-ощения... конечно же, ком-модор Граймс. Для меня вы всегда будете бо-ойскаутом л-лейтенантом ФИС и капитаном "Искателя".
      Свободной рукой Граймс стащил с головы респиратор.
      - Капитан Кейн, вы арестованы, - произнес он. - На ваш корабль также налагается арест.
      - Я? Мой корабль? С какой стати? Не торопит-тесь, коммандер... простите, оговорился... коммодор. Вы пред-дставляете, что скажет Федерация, если станет известно, что отставной кап-питан а-арестовал одного из судовладельцев? Может, вспомним старые времена, ком-модор? Милос-сти прошу в мо-ои покои - вы сами увидите, я от-тнюдь не купаюсь в роскоши. Что по-оделать... Дом Свободы. Зато здесь можно плевать на-а ковер и называть кота ублюдком.
      - В данной ситуации мне не хотелось бы злоупотреблять вашим гостеприимством, капитан Кейн. Впрочем, и в другой ситуации тоже.
      - Ты все тот-т же мрачный сукин сын, Граймс! Ладно, р-раз уж ты решил а-арестовать "Северный Буян", напоминаю, что для н-начала тебе не-е помешает просмотреть бумаги - регис-стра-ционные листы, соглашения и все такое прочее.
      - Он прав, - вставил Биллинхарст.
      - Вы не п-представите сво-оих приятелей, коммодор?
      - Мистер Биллинхарст, начальник таможенной службы Конфедерации, - зло процедил Граймс. - Коммандер Вильямс из Флотилии Миров Приграничья.
      - Итак, я - а в лову-ушке, - нараспев произнес Кейн. - Думаю, мне нич-чего не остается, как сдаться. Но я, пожалуй, не стану спешить. Я...
      Его голос потонул в реве инерционных двигателей "Северного Буяна". Мощно, яростно корабль взмыл вверх. От внезапного рывка все трое - Граймс, Вильямс и Биллинхарст - грузно растянулись на полу.
      Кейн выхватил пистолет. В отсек вошли пара типов бандитской внешности, с пистолетами-парализаторами наготове.
      - Ес-сли ты все-т-таки соберешься про-одолжать в том же духе, - ласково проговорил Кейн - достаточно громко, чтобы перекрыть биение двигателя, - мои ребята на раз спа-алят твои катера - прос-сто пальнут из маленькой лазерной пушечки. На-адеюсь, никто из твоих пус-стозвонов не торчал снаружи.
      Судя по всему, подобный исход дела его не волновал.
      30
      - Ну и куда мне девать ваш-шу сучью компанию? - пропел Кейн.
      - В Долину Ада, естественно! - отозвался Граймс.
      Кейн лениво обвел взглядом пленников. Клаверинг, Граймс, Биллинхарст, Вильямс, офицеры "Маламута Приграничья", субинспекторы таможни...
      - Отпускать ни с чем та-акую кра-асотку? Стыд и срам, - произнес он, раздевая взглядом Денизу Долгети.
      Девушка нахмурилась и покраснела.
      - Хватит, Кейн! - рявкнул Вильямс.
      - Неужели, коммандер? За-аруби себе на носу - кстати, это всех касается: здесь вы пальцем пошевелить не смеете, ясно?
      "Разумеется. В этих чертовых костюмах и так шевелиться трудно, подумал Граймс. - Да еще эти подонки держат нас на мушке".
      - Слушайте, по-моему, я за-аслуживаю кое-какой награды, - Кейн достал из нагрудного кармана форменного комбинезона мятую сигару и картинно прикурил от лазерного пистолета. Запах у нее был столь же мерзким, как и внешний вид.
      - Немедленно освободите нас! - взорвался Биллинхарст.
      - А если я так-к и сделаю - а, шеф? Уверен, что тебе это понравится? Пре-едставляешь, я па-аслушаюсь... и высажу тебя прям-мо на Пестрых Пустошах, за много миль от цивилизации. И тебе придется ка-авылять по песочку на своих толстых кривых ножках, - Кейн выпустил колечко дыма. - Но тебе крупно повезло. Клаверинг не просто зашел в гости... да и у меня делишки в Долине Ада. Так что мне тоже оч-чень нужно туда попасть... заглянуть к нашему свя-атому пастырю. Он пос-следнее время начал петушиться... Церковь Ворот... Им нужна "трава мечтаний", а у меня ка-ак раз завалялось немного. Вот-т они ее и по-олу-чат - ра-азумеется, по моим расценкам.
      Он перевел взгляд на Граймса.
      - Ты слышал про Австралис, коммодор? Не Ау-устрал, а Австралис. Это у черта на рогах - Южный рукав Га-алактики, там тоже есть что-то вроде вашего Приграничья. Там я завязался с компанией психов, повер-рнутых на почве религии. У них тоже был гуру. Знаешь, мне до сих пор интересно, что-о там стряслось. Столько времени прошло, а с Австралиса ни слуху ни духу. Наверно, самого мира-то больше нет. Я послушал, как их гуру вещает про Акт пос-следнего поклонения, о посвящении и прочей фиг-гне... и решил смотаться оттуда к чертям собачьим, - Кейн усмехнулся. - Да, это я к чему? Я дос-ставлю вас в Долину Ада... и попрошу гуру Уильяма об-братить вас в свою веру. От-ткажет-ся - останется без травы.
      - Те, кто употребляет "траву мечтаний", - вмешался Биллинхарст, утверждают, что она не вызывает привыкания.
      "Да не лезь не в свое дело, жирный придурок!" - подумал Граймс.
      - Так о-оно и есть, шеф, так оно и есть. Я ка-ак-то раз покурил - и хоть бы что. На-аверно, у меня мозги не так устроены. Ни видений, ни сно-овидений. Я же злодей, а не законопослушный гражданин.
      - Никаких сделок на моей планете, - заявил Клаверинг.
      - И кто эт-то собирается помешать мне вести дела, а? Ты, что ли? Ты получал свой кусок и был счастлив - по-ока твоя сучка не взле-етела на воздух. Или не так? Ла-адушки... варись теперь в собственном соку вместе с ос-стальными пай-мальчиками.
      Граймс пошевелил кончиками пальцев. Похоже, чувствительность понемногу возвращается... Он оценил расстояние между собой и Дронго Кейном, надменный сукин сын! - потом между Кейном и его подручными. Бандиты стояли, небрежно облокотясь на притолоку двери, которая вела во внутренние помещения корабля. "Попробуем", - подумал он. Только бы ему удалось использовать Кейна в качестве щита, а там видно будет.
      - Мистер Велланд, по-о-моему, наши... па-ассажиры нуждаются в оч-чередной прививке. Приготовьте па-арализатор. Я за-аметил, как ком-модор только что пошевелил мизинцем, - нежно пропел Дронго Кейн.
      Вжжик! Мощность выстрела была невелика. Вспышка напряжения - и Граймс почувствовал, что превращается в ватную куклу. Он мог дышать, двигать глазами и даже говорить, но не более того.
      - Перед посадкой по-олучите дозу побольше, - сообщил Кейн. - А гур-ру и его ребята по-омогут выгрузить вас из корабля.
      - Ты пожалеешь об этом, - сказал Граймс.
      - И не по-одумаю, - заверил его Кейн. - Скоро я буду пер-ресчитывать денежки гур-ру Вильяма. Ну... в кра-айнем случае, пущу слезу по пути в банк.
      Кейн удалился - по всей видимости, он сам пилотировал корабль. Однако его люди остались и получили массу удовольствия. Когда Биллинхарст пообещал им помилование и награду, если они будут сотрудничать с законными властями, они чуть не умерли со смеху.
      Попытка Денизы Долгети воззвать к их человеческим чувствам породила новый взрыв хохота.
      - Леди, мы не столь благовоспитанны, - фыркнул Велланд, по всей видимости, второй помощник Кейна, - иначе не оказались бы в ржавом корыте Дронго. Если желаете, могу предоставить доказательства.
      - Вы не посмеете! - крикнула она.
      - Да неужто, солнышко?
      Но они все-таки не посмели - скорее из страха перед Кейном, чем из уважения к девушке.
      Граймс прислушивался к вою инерционного двигателя. По изменениям его биения можно было попытаться понять, что происходит снаружи. Судя по всему, корабль летел сквозь зону турбулентности.
      - Кейн хоть раз бывал в Долине Ада? - спросил он у Клаверинга.
      - Только в качестве пассажира, коммодор. Я доставлял его на катере - и всегда вечером, когда ветер стихал.
      - Гхм... Как вы думаете, он сможет приземлиться в долине, когда ветер дует во всю силу?
      - Но вы же смогли, коммодор.
      - Мой корабль гораздо меньше. Велланд презрительно расхохотался.
      - Старик нашу посудину сквозь игольное ушко протащит! И захлопните пасти! Чтобы я ни звука не слышал!
      - В последний раз... - начал Биллинхарст - судя по всему, он еще надеялся завербовать этих очаровательных ребят.
      - Да заткнись ты!
      Вжжик, вжжик! - и дышать стало почти невозможно - и тем более разговаривать.
      Однако Граймс не перестал слышать и мог анализировать происходящее. Корабль закачало из стороны в сторону, потом он выровнялся, и неровный гул инерционных двигателей начал стихать.
      "Северный Буян III" заходил на посадку.
      31
      Пленники Дронго Кейна сидели в огромной столовой отеля, у стены. Там же оказалась Салли Клаверинг и весь персонал гостиницы.
      Естественно, все заблаговременно получили по заряду из парализаторов. Дронго Кейн получил причитающуюся мзду и тут же откланялся. Пульсирующий вой инерционного двигателя эхом огласил скалы ущелья, и наступила тишина.
      Кейн улетел, но гуру Уильям остался.
      Этот человек действительно выглядел совершенно безобидным. Возможно, именно так должен выглядеть святой. Он находился неподалеку, когда "неверных" накачивали наркотиками и несли в храм. Потом он подошел и долго, пристально разглядывал каждого. На его губах играла слабая улыбка, и казалось, что огромные карие глаза глядят не на беспомощных мужчин и женщин, а сквозь них, куда-то по ту сторону жизни.
      - Мир, - выдохнул он.
      Граймс попытался заговорить, но не смог. Молчать придется до тех пор, пока не ослабнет действие парализующего ружья.
      - Мир, - уже громче произнес гуру. - Долгий, бесконечный мир. Благословенны вы, мои сыновья и дочери, ведь мы с вами станем свидетелями исчезновения хаоса, дисгармонии и противоречий.
      - Бред... просто бред, - выдавил Биллинхарст.
      - Мне придется оставить вас, мои сыновья и дочери, братья и сестры. Начинается посвящение - последний акт служения. Откажитесь от себя1 Присоединяйся к нам, люди Ворот! Ворота вот-вот откроются!
      "Зачем отказываться? Ради чего?" - отчаянно вопрошал Граймс. Раньше остальных - возможно, за исключением Вильямса - он начинал понимать смысл происходящего. В воздухе поплыл резкий сладковатый запах, и коммодор попытался дышать реже. Похоже, они окуривают зал "травой мечтаний", нагнетая дым через вентиляцию. Сколько же гуру Уильям заплатил за партию товара? И сейчас целое состояние - может быть, небольшое, а может быть, весьма крупное - обращалось в пепел.
      Гуру Уильям поднялся на помост и сел в позе лотоса. Вокруг стояли верующие. Бритые головы женщин жутковато поблескивали в тусклом свете. Но их глаза, как и глаза мужчин, словно светились изнутри. Вокруг серыми щупальцами шевелились клубы дыма.
      - Мы принимаем... - пропел гуру.
      - Мы принимаем... - подхватила паства. Голоса, казалось, доносились откуда-то издалека - легкое ледяное дуновение, проносящееся над мертвыми камнями вечности.
      - Небытие...
      - Небытие...
      - За пределами звезд...
      - За пределами звезд...
      "Небытие или инобытие", - подумал Граймс. Они были за пределами Приграничья, на самом краю непрерывно расширяющейся Галактики, окруженные лишь тонкой пленкой, натянутой до предела. Грани между измерениями расплывались, почти исчезали. Граймс прекрасно знал: есть другие временные потоки, есть параллельные миры. А что между ними? Если там что-то есть - что лежит между временными измерениями, между параллельными мирами?
      - Откройте Ворота...
      - Ворота в Никогда.....
      "Я не верю - и не поверю", - убеждал себя Граймс.
      Паралич постепенно проходил, но наркотик делал свое дело. Сидящего на помосте гуру окружал нимб - но то была аура не света или тьмы, а небытия.
      Слова звучали прямо в мозгу коммодора.
      "Никогда... никогда... никогда..."
      Все вокруг становилось призрачным, ненастоящим... Он поднял руку, и с ужасом осознал, что видит сквозь нее - сквозь кожу, плоть, и кости неправдоподобно спокойное лицо юного Павани.
      - Нирвана... Нирвана... - бормотал субинспектор. Неужели именно это произошло на Австралисе... вернее, с
      Австралисом? Вот почему Дронго Кейн умчался прочь, как летучая мышь из преисподней... Перед мысленным взором Граймса возникла картина: огромное крылатое существо, хлопая крыльями, летит меж высоких столбов пурпурного пламени. Он видел все настолько реально, будто это происходило на самом деле. Ну что ж... Это куда привлекательнее, чем небытие, которое уже виднеется в разрыве пространственно-временного континуума...... и это отверстие ширится...
      - Откройте Ворота...
      - Ворота в Никогда...
      - Принимаю... Принимаю...
      "Будь я неладен, если приму", - подумал Граймс.
      Свет бил ядра планеты - яркие волны, красные, оранжевые и самые яркие бело-голубые. Свет омывал Граймса, пронизывал его тело и рассеивался в беззвездной темноте, - темноте, отрицающей все. Свет боролся и проигрывал сражение с небытием, все быстрее превращаясь в слабое серебристое сияние. Коммодор вытянул вперед руку - или подумал, что вытянул, - в попытке поймать последние умирающие фотоны. Зачерпнув их пригоршней, он смотрел на частицы, слабо пульсирующие в его ладони, и всем своим существом желал возродить их. Вот они судорожно мигнули и...
      Кто-то вцепился ему в рукав и яростно теребил. Кто-то звал его... голос с присвистом...
      - Сэр, сэр!
      Граймс покосился на докучливое создание. Так вот что находится в небытии между временными пространствами! Там ад, старый добрый ад, над которым он всегда посмеивался, в котором живут мерзкие дьяволы с рогами и хвостами...
      - Сэр! Сэр! Вернитесь, пожалуйста!
      Вернитесь? Что он несет, этот глупый дьявол? Как можно вернуться назад, если он только что сюда попал?
      - Сэр! Землетрясение! Ужасное!
      - Уйди... Уйди...
      Чешуйки и когти чуть заметно царапнули кожу. Граймс почувствовал, что ему на лицо что-то натягивают, и попытался сопротивляться.
      Потом испуганно вздохнул... и глаза чуть не вылезли на лоб. Чистый кислород... Обеими руками он попытался сорвать с головы респиратор, но дьяволы окружили его и держали изо всех сил.
      И тут пол начал проваливаться.
      Граймс попытался удержаться на ногах, одновременно отбиваясь от своих противников.
      Противников?
      Спасителей.
      Пол ходил ходуном, как море, по которому катятся длинные, ленивые волны. Купол легко вибрировал, издавая гул. Но это видел только Граймс - и дьяволы, которые пытались его спасти. Впрочем, коммодор до сих пор не был уверен, что видит нечто реальное, а не продолжает галлюцинировать. Напротив сидел Биллинхарст, похожий на жирного Будду, а рядом молодой Павани - на тонком лице неестественно счастливая улыбка, а глаза глядят прямо в небытие...
      - Приют, последний приют, - бормотал Вильямс.
      А Салли Клаверинг... неужели вокруг ее головы действительно мерцает неяркий ореол - или это просто колечко дыма?
      Может быть, это только иллюзия - Биллинхарст, Вильямс и все остальные? А гуру и его паства? Они исчезали прямо на глазах, и волны, пробегающие по полу, слегка покачивали их. Они растворялись. Сквозь разрывы в тонкой ткани пространства-времени все яснее, все отчетливее виднелось абсолютное, ужасающее небытие.
      Если бы только проделать дыру в трехмерной материи купола и развеять облако наваждения...
      Что есть галлюцинация? Что есть реальность?
      - Сэр, сэр!
      Это звал дьявол. Его голос вернул Граймса к реальности - или тому, что он был склонен считать таковой.
      - Сэр! Сэр! Ну сделайте что-нибудь! Нам так страшно! "И не только вам!" - подумал Граймс.
      Он еще раз посмотрел на туземца. Похоже, помощник повара или что-то наподобие. Нелепый белый передник, огромная поясная сумка со множеством отделений, из которых торчат разнокалиберные ручки.
      - Дай мне нож, - приказал Граймс.
      Вооружившись внушительным тесаком, он попытался пробить стены, завешенные черной тканью. Но пластик был прочным - слишком прочным, чтобы острие ножа могло ему повредить. Еще немного... стена гулко зазвенела, задрожала, натянулась. Казалось, она вот-вот лопнет.
      Нож прорвал оба слоя пластика. Воздух вырвался из отверстия с резким свистом, и Граймса вместе с его спасителями буквально выбросило в ночь прекрасную, совершенно обыкновенную ночь. Да, толчки продолжались, но это было не так важно. Коммодор стоял, с трудом удерживая равновесие, и с восторгом наблюдал, как рушится удивительное воздушное строение "Объятий Люцифера". Мерцающие пузыри опадали один за другим - то взрываясь, то мягко оседая. Генераторы продолжали работать, и темнота - настоящая темнота наступила только тогда, когда лопнул последний пузырь.
      На "Маламуте Приграничья" нашлись батареи аварийного питания. В лучах прожекторов начались спасательные работы.
      32
      - Клаверинг только что сообщил, что для них с Салли все кончилось не так уж плачевно, - сказал Граймс- "Объятия Люцифера" были застрахованы на случай последствий землетрясения, и Ллойд все оплатил.
      - "Землетрясения"! - усмехнулась Соня. - Прелестное "землетрясение"! Землетрясение, по имени Джон Граймс, который носился по всему отелю с ножом в руке как сумасшедший!
      - И вовсе я не носился! К тому же там на самом деле произошло землетрясение.
      - Шутки в сторону, Джон. Что там произошло на самом деле!
      - Ты же читала мой рапорт.
      - Да, но у меня создалось впечатление, что о некоторых вещах ты умолчал.
      - Возможно, возможно. Понимаешь, "Объятия Люцифера" представляются мне уменьшенной копией нашей вселенной, нашего пространственно-временного континуума. А если бы гуру Уильяму удалось взломать оболочку наших представлений о реальности, подобно тому, как я взрезал оболочку из надувного пластика?
      - Думаю, мы бы со свистом вылетели в небытие.
      - Хочешь сказать, это невозможно? Тела гуру так и не нашли - равно как и тел примерно сотни верующих и, кстати говоря, юного Павани. Они вполне могли провалиться в разрывы континуума, которые открылись, а потом закрылись. Но вот что действительно странно: если отбросить исчезновение людей, не произошло ничего странного или разрушительного. - Он медленно набил трубку. - "Неудачи преследовали их...". Клаверингу и его команде придется покинуть Приграничье: Биллинхарст будет мстить до последнего. А Дронго Кейн сбежал, так и не заплатив по счетам. Он не нарушил ни одного закона Федерации, и я более чем уверен, что ни один из миров нам его не выдаст.
      - А Конфедерация будет по-прежнему насаждать свои архаичные пуританские законы - насколько поддержат Федеральные планеты с их либеральными практиками.
      - Надеюсь, что ты права. Искренне надеюсь, - отозвался Граймс.
      Соня удивленно посмотрела на него. Он расхохотался.
      - Хочешь сказать, что с возрастом я превращаюсь в пуританина? Отнюдь. Но не могу не признать, что не столь важно действие как таковое, а то, в какой ситуации его производишь. Употреблять в Приграничье расширяющие сознание наркотики - все равно что курить на бочке с порохом.
      - А что ты сейчас делаешь? - с улыбкой спросила она.
      - Курю, - довольно попыхивая трубкой, ответил он. - Но только табак. Только табак.
      ТЕМНЫЕ ИЗМЕРЕНИЯ
      Автор искренне благодарит Пола
      Андерсона
      за одолженный образ капитана
      сэра Доминика Фландри.
      Глава 1
      - Для вас есть одно дельце, Граймс, - сообщил адмирал Кравиц.
      - Гхм, сэр, - произнес Граймс, коммодор Флота Миров Приграничья в запасе. Слова адмирала явно не вызвали у него энтузиазма. Еще недавно Граймс с руками оторвал бы новое назначение - штатная должность главного астронавта Приграничья ему уже порядком осточертела. Но в последнее время, по зрелом размышлении, он начинал все больше ценить спокойную размеренную жизнь. Пусть звездные просторы бороздит молодежь. Граймс предпочел бы остаться штабным коммодором.
      - Флот предоставляет вам бессрочный отпуск, - продолжал Кравиц.
      - А что им остается, - пробурчал капитан.
      - ...с сохранением содержания. Настроение Граймса слегка поднялось.
      - И, разумеется, я буду получать свое жалование и содержание от Адмиралтейства?
      - Разумеется. Вы в действующих списках с нуля часов нынешнего дня.
      - Что ж, деньги лишними не бывают... - тихо буркнул Граймс. Адмирал изобразил крайнее удивление.
      - Вот уж не знал, что вы так меркантильны.
      - Теперь знаете, сэр, - коротко ухмыльнулся коммодор. Но тут же снова встревожился: - Я надеюсь, речь не о Кинсолвинге?
      - Понимаю ваши чувства, - рассмеялся Кравиц. - Полагаю, вы находите эту планету весьма... ммм... своеобразной.
      - Я нахожу, что у меня на нее аллергия, - фыркнул Граймс. - Я там трижды побывал - и всякий раз неудачно. А последний визит мне и вспоминать не хочется.
      - Знаю, я читал ваши доклады. Расслабьтесь, это не Кинсолвинг.
      - Тогда что?
      - Аутсайдер.
      - Аутсайдер... - медленно повторил коммодор.
      Некоторое время назад за Границей Галактики обнаружили некий объект предположительно, корабль неизвестной цивилизации. Граймс уже забыл, сколько раз пытался выбить себе "Дальний поиск" и покопаться в этом артефакте. И всякий раз, с завидным упорством, ему отказывали. Всякий раз находилось место, где без него никак не могли обойтись. Ясно, как день: поскольку эта штука плавает в космическом пространстве, находящемся под юрисдикцией Приграничья, она внушает нашей Конфедерации некоторый трепет. Равно как и Федерации. "Лучше оставить это в покое", - оба правительства в кои-то веки сошлись во мнениях.
      - Аутсайдер... - задумчиво повторил Граймс. - Я уже начал думать, что он возглавляет ваш черный список. С чего вдруг такое оживление интереса?
      - Мы узнали - из достоверных источников - что к этой... штуке направляется вальдегренский эсминец "Адлер". Думаю, вам не нужно объяснять, что герцогство сейчас активно восстанавливает свои позиции. И политика Федерации, конечно же, состоит в том, чтобы они не восстановились до прежнего уровня. Но если они сумеют усовершенствовать оружие, численность нашего флота уже не обеспечит нам преимущества. Судя по всему, этот корабль, Аутсайдер - настоящая сокровищница. Разработки, технологии, созданные наукой, которая опережает нашу на тысячи, быть может, миллионы лет..... Между прочим, ваш капитан Калвер успел там неплохо попастись, но ничем интересным с нами не поделился, а потом и вовсе исчез. А после этого - кто только не посылал туда экспедиции: и мы, и Федерация, и Шаарская империя, а может быть, и еще кто-нибудь. Результаты, так или иначе, были весьма плачевны. Кто знает, может, и Вальдегрен потерпит неудачу. Но именно "кто знает". Подготовить ваш "Дальний поиск" - дело недолгое. Он в прекрасном состоянии, только что вернулся с маневров - там он неплохо показал себя в качестве вспомогательного крейсера.
      - Я знаю, - сказал Граймс. - Я должен был им командовать.
      - Хотя не командовали. Ни работа в Федеральной Исследовательской и Контрольной службе, ни должность в нашем флотском резерве так и не сделали вас хорошим офицером. Вы чертовски независимы. С таким характером блестящей карьеры не сделать... хотя вам бы это удалось. Но вам нравится играть в уголке в одиночку. Что ж, ваше право. Хотя, надо признать, вы можете вляпаться... куда угодно и выбраться оттуда, благоухая, как майская роза.
      - Благодарю вас, сэр, - сухо отозвался Граймс.
      Кравиц ухмыльнулся:
      - Ну что вы... правду говорить легко и приятно, не так ли? В любом случае, вы должны оказаться возле Аутсайдера раньше, чем "Адлер". Будете, так сказать, сторожить лавочку. Решения принимайте по обстоятельствам - это ваш конек. И раз уж будете поблизости, можете попробовать разузнать об Аутсайдере что-нибудь, и лучше полезное.
      - Это все? - спросил коммодор.
      - В настоящее время да. А, экипаж "Дальнего поиска"... Полная свобода действий. Подбирайте команду на свой вкус - любые офицеры, хоть с действительной службы, хоть из резервов. Да, еще один момент. Федерация намекнула, что хотела бы иметь там своего наблюдателя. Если я не ошибаюсь, коммандер Веррилл еще занимает должность в Разведотделе ФИКС?
      - Так точно, сэр. И будет весьма недовольна, если ей не позволят лететь со мной. А уж если возьмут кого-нибудь другого...
      - Могу себе представить. А теперь посмотрим, что нам известно об Аутсайдере и попытаемся ввести вас в курс дела.
      Адмирал нажал кнопку под столом, и вошла девушка-офицер в изящной униформе. Полдюжины пухлых папок, которые она принесла, заняли почти весь стол. Два младших офицера установили экран, проектор и магнитофоны.
      Кравиц открыл первую папку:
      - Все началось с коммандера Модели из Разведотдела Федеральной Исследовательской и Контрольной службы...
      Глава 2
      - Все началось с коммандера Модсли из Разведотдела Федеральной Исследовательской и Контрольной службы... - произнес Граймс.
      И тут же пожалел об этом: Соня, его жена, хорошо знала Модели. В свое время они работали в одном отделе и были больше, гораздо больше, чем просто коллегами. Оттопыренные уши Граймса заполыхали, выдавая смущение, граничащее с замешательством. Соня тряхнула пышной копной блестящих золотисто-рыжих волос, но на красивом волевом лице коммандера Веррилл не отразилось никаких эмоций. Она лишь холодно спросила:
      - Зачем опять ворошить прошлое, Джон?
      - Дорогая, ты знаешь эту историю. Мэйхью знает. Но Кларисса - нет. Ведь нельзя, чтобы один из главных офицеров экспедиции оказался не в курсе дел.
      Кларисса Мэйхью пожала плечами.
      - Кен может сообщить мне все подробности.
      - Все, но не все, - отозвалась Соня. - Придется признать, что мой дражайший супруг всегда знает, что происходит в Приграничье.
      - Ну, ты и сама неплохо осведомлена, - пошутил Граймс, разрядив напряжение. Жена ответила ему сдержанной улыбкой.
      - За что я люблю Миры Приграничья - так это за то, что здесь случаются самые странные вещи. На Франциско все было совсем иначе... - пробормотала Кларисса. - Продолжай, пожалуйста, Джон.
      - Гхм, - отозвался Граймс. - Однако за разговором полезно промочить горло.
      Он поднял руку, и в уютную гостиную бесшумно вкатился робот-слуга. Многие из тех, кто мог себе позволить подобную роскошь, предпочитали, чтобы роботы походили на людей, и давали им человеческие имена. Но только не Граймс. "Живое - живому, а мертвое - мертвому", - говорил он. И робота, который явился по его команде, при всем желании было невозможно принять за человека - просто цилиндр на трех колесах с двумя руками-кранами. Он стоял с безучастным видом, пока не услышал новое распоряжение, после чего выдал Граймсу кружку холодного пива. Мэйхью получил скотч из Уэйверли с содовой, а дамы - молоко ригеллианского дракона со льдом.
      - Ну что ж, теперь всем есть, что выпить, - Граймс улыбнулся и пригубил из своей кружки.
      Из-за шапки душистой пены он рассматривал гостей. Мэйхью - высокий, нескладный, выглядит юным и хрупким, но это впечатление обманчиво. Очаровательная толстушка Кларисса, вся состоящая их округлостей, с густыми каштановыми волосами, ниспадающими до талии. На Франциско, в мире, где она родилась, людей такого типа называли "цветущими". Что ж, она до сих пор вполне соответствует.
      - Давай дальше, Джон, - сказала Соня, сделав звучный глоток.
      - Хорошо. Все началось, как я уже сказал, с капитана Модели. Будучи превосходным астронавтом, он еще и служил в Разведке...
      - Это началось не с Модели, - резко вмешалась Соня. - Никто не знает, когда это началось.
      - Ну хорошо, хорошо. Давайте вернемся в прошлое. Долгое время мы только предполагали, что за пределами Галактики что-то есть. Много лет назад, задолго до того, как Приграничье откололось от Федерации, Далекая была одной из каторжных колоний. В один прекрасный день ФИКС погрузила на корабль толпу тюремного сброда и послала за Границу искать то-не-знаю-что*. Судьба корабля по сей день неизвестна. После образования нашей Конфедерации Федеральная разведка продолжала шнырять в Приграничье и совать нос куда только возможно. И Модели - тогда он выдавал себя за владельца транспорта "Королева Полюса" неплохо там потрудился. Насколько нам известно, он был первым человеком, которому довелось увидеть это дивное сооружение. Вскоре после этого его собственный корабль разбился при посадке в Порту Прощаний на Далекой. Выжил только Модели. Потом он изредка нанимался на корабли Приграничья, но чаще сидел без работы. Тогда мы не знали, что он работает на Федерацию. А если бы и узнали - это не имело значения. Модели завершил свою карьеру на корабле под названием "Аутсайдер" - забавное совпадение. Его капитан, тот самый Калвер, раньше служил у нас, но потом вместе со своими офицерами ушел в бизнес. Они неплохо заработали на спасении клипера "Фермопилы"**, купили этот старенький транспорт класса "эпсилон" и подряжались на перевозку разных грузов. По правилам Калверу в команду требовался офицер с сертификатом старшего пилота, а на Новой Каледонии не нашлось никого, кроме Модели. Правда, к тому времени Модели пристрастился к бутылке и почти спился... прости меня, Соня, но это так. Он часто говорил об Аутсайдере, когда надирался - что тот, мол, каким-то образом сломал ему жизнь. А потом наложил на себя руки...
      ______________ * Об этом в повести "Человек, который не мог остановиться". (Прим. ред.) ** Об этом происшествии также упоминается в повести "Запретная планета", см. книгу "Легенды Приграничья". (Прим. ред.)
      Граймс умолк и покосился на жену. Выражение ее лица не изменилось, и он продолжил:
      - Некоторое время после этого Калвер продолжал успешно трудиться на "Аутсайдере" - на своем "Аутсайдере". Торговля с Приграничьем расширялась быстрее, чем Приграничный флот, и частные предприниматели без дела не сидели. Соня служила на его корабле старшим офицером - у нее есть сертификат штурмана-астронавта, как вам известно. Но потом для Калвера настали худые времена. Конфедерация обзавелась собственной транспортной флотилией, и маленькая компания с одним кораблем не выдержала конкуренции. Тогда он и его совладельцы вспомнили россказни Модели и решили собственными силами найти загадочную посудину. Они уже видели себя богачами - еще бы: прибрать к рукам корабль неизвестной цивилизации со всей его техникой. Навигационные указания у них были, прямо из первых рук, от самого Модели. Конфедерация проявила некоторый интерес к делу: я лично помог им раздобыть дистанционный масс-индикатор - в те дни это было очень дорогое удовольствие. Даже Федерация вошла в долю, как тебе известно, дорогая.
      Калвер нашел корабль Аутсайдеров. Он и его люди высадились на... него... как вообще это назвать?.. Корабль?.. Искусственный интеллект?.. Карантинная станция?.. Черт его знает. Короче, они нашли эту штуку и высадились на ней. Дальше Калвер пусть рассказывает сам. Вот запись доклада, который он сделал для меня.
      Граймс включил маленький магнитофон, который стоял на кофейном столике. Он уже ненавидел себя за то, что устроил всю эту помесь спиритического сеанса с копанием в грязном белье. Калвер и Соня были любовниками, он знал. Но все это, так или иначе, всплывет во время экспедиции.
      Тут из аппарата раздался знакомый голос, и лицо Сони окаменело.
      - Вы когда-нибудь читали Земного писателя двадцатого века по имени Герберт Уэллс? Он рекомендован в курсе "Отцы будущего", который принят в большинстве школ. В любом случае, у него есть один рассказ-фантазия, называется "Видение Страшного Суда". Уэллс описывает Судный день: Ангел вострубил, и все живущие и все, кто когда-нибудь жил, предстали перед лицом Творца, дабы их судили и наказали за грехи... или, может быть, наградили за добрые дела. И каждый проходит через настоящий Ад - пока его обнаженная душа стоит перед толпами, а Ангел-писец зачитывает длинный, очень длинный список мелких проявлений подлости и злобы... самые обыкновенные проступки, которыми не могла бы гордиться даже извращенная натура, и любые серьезные прегрешения становятся в равной степени мелкими и банальными...
      Его - этот корабль - оставили там, у Границы Галактики. Они надеялись, что его обнаружат - рано или поздно, когда будут освоены межзвездные перелеты. Оставили на Границе Галактики, чтобы проверить, имеют ли те, кто его найдет, право на сокровища науки, на технологии, которые в нем хранятся. Люди научились бы строить корабли, способные совершать Большой прыжок, и еще черт знает чему. Мы прошли тест, не срезавшись... почти. Если бы мы погорели, нас бы наверняка выпроводили прочь, также бесцеремонно, как и Модели. С памятью о потере и страхе, с каким-нибудь гипнотическим внушением, чтобы мы не болтали об этом. Впрочем, может быть, команда Модели прошла тест. Но они все погибли вместе с "Королевой Полюса".
      Сам тест... что ж, он оригинален и удивительно прост. Это... это зеркало. Вам показывают зеркало, в котором можно увидеть... все. Да, все. Вещи, о которых вы забыли, и вещи, о которых вы мечтали годами, и не могли бы забыть никогда. В конце концов, человек может встретить любого инопланетного монстра без страха, без ненависти после того, как встретился лицом к лицу и примирился с самым страшным чудовищем - собой.
      Граймс выключил магнитофон, плеснул себе пива и раскурил трубку. Потом из облака едкого табачного дыма послышался его голос:
      - Калвер, как вы знаете, вернулся. А потом со своими инженерами учинил нечто странное над Движителем Манншенна, который стоял у них на корабле, и улетел. Куда? Ваши догадки стоят не больше моих. В соседнюю галактику? Судя по всему, они совершили что-то вроде межгалактического прыжка. Калвер оказался столь любезен, что оставил мне кучу заметок, диаграмм и вычислений. К сожалению, инженер из меня никакой...
      - Что верно, то верно, - вставила Соня. Граймс и ухом не повел.
      - Наши умники попробовали соорудить что-нибудь на их основе. Например, перестроили Манншенновский Движитель - якобы по чертежам Калвера - после чего он перестал работать. Вообще. Да, теперь все его гироскопы двигаются абсолютно свободно - лучше, чем прежде, практически без трения. Но... - он усмехнулся, - Мэйхью считает, что эта штука будет работать только у того, кого выберет сама, сочтет достойным. Честно говоря, мне не очень нравится, если машина каким-то образом решает, работать ли ей со мной или нет.
      - Ну, это только мое личное мнение, Джон, - уточнил Мэйхью.
      - Но ты в это веришь, так? На чем я остановился? Ах, да. После дела Калвера вокруг Аутсайдера разразился форменный бум. Федерация - с нашего разрешения, естественно - послала туда "Старфайндер", поразнюхать, что к чему. Он обнаружил поблизости несколько покинутых кораблей - шаарский, еще одно странное судно, принадлежащее, видимо, какой-то допотопной цивилизации, и крейсер Дринга. Затем его самого постигла та же участь. Когда передачи внезапно прекратились, мы послали туда для расследования "Вяхирь Приграничья". Его капитан сообщил, что они пристыковались к "Старфайндеру" и обнаружили весь экипаж мертвым: некоторые были застрелены, а остальных прикончил ядовитый газ в системе циркуляции воздуха. Высаживался ли кто-нибудь со "Старфайндера" на Аутсайдер, неизвестно. Могли и высадиться по крайней мере некоторые. "Вяхирю" было приказано исследования на Аутсайдере не проводить, а сразу взять "Старфайндер" на буксир и перегнать на Лорн. Что и было сделано. Затем наши большие братья из Федерации предприняли еще одну попытку - на этот раз они послали межзвездный крейсер "Орион". С него на Аутсайдер высадилась довольно крупная партия... И уже после того, как десант вернулся на судно, произошел взрыв. Никто не спасся. "Карронада Приграничья", которая сопровождала "Орион", тоже пострадала, но незначительно, и вернулась на Лорн.
      Все вы меня знаете. Я не из тех недоумков, которые твердят слащавыми ханжескими голосами, что есть вещи, которые нам знать не дано. Много лет я хотел сам слетать туда и посмотреть поближе на эту инопланетную железяку. Я получил шанс, и мне немного страшно.
      И я чертовски рад, что вы все будете со мной.
      Глава 3
      Он был старым кораблем, "Дальний поиск", но все еще находился в первоклассном состоянии. Построенный как транспорт класса "эпсилон", он много лет отработал на службе Комиссии Межзвездного Транспорта Федерации. Потом его продали флоту Конфедерации. В те дни "Бродяги Приграничья" довольствовались списанными и устаревшими кораблями, приобретенными, в лучшем случае, из вторых рук. Поскольку "Дальний поиск" был еще неплох, его переделали в разведчик. Тогда молодой Граймс и начал летать на нем. Он открыл и исследовал миры Восточного Круга: Фарн, Меллис, Гроллор и Стрее. На этом корабле он первым обнаружил систему антиматерии на "западе" Галактики.
      Потом Приграничье объявило себя независимой Конфедерацией. Корабль тоже подвергся реконструкции. Теперь его статус поднялся до вспомогательного крейсера. Даже при том, что в составе флота Приграничья было достаточно кораблей, построенных по специальным проектам, официальный статус "Дальнего поиска" оставался прежним. Тем не менее, капитан Граймс всегда считал его своим личным кораблем.
      Как и говорил адмирал Кравиц, "Дальний поиск" был практически готов к путешествию в межгалактическую пустоту, туда, где дрейфовал Аутсайдер. "Ферма" цвела пышным цветом, в специальных баках размножались дрожжи и водоросли. Главные и вспомогательные двигатели только что прошли капитальный ремонт и были проверены в ходе маневров. С тех же маневров осталось разнообразное оружие; Граймс решил оставить его и даже пополнил арсенал. Коммодору нравилось считать себя мирным человеком, но нести мир гораздо проще под защитой лазеров и ракетных батарей.
      Укомплектовать экипаж для экспедиции не составило проблем. Билли Вильямс, капитан буксира "Маламут Приграничья", как раз сидел без работы. Он несколько раз летал с Граймсом в качестве старшего помощника, и коммодор высоко ценил его. Джеймс Карнаби, второй помощник капитана в бытность его на службе Флота Приграничья и весьма компетентный навигатор, только что уволился с "Грифона Приграничья". Еще один старый знакомый - инженер Дэвис: он прекрасно разбирался во всех типах двигателей: от реактивных и инерционных до Манншенновского. Спарки Дэниэлс в настоящее время обслуживал передатчик Карлотти в порту Форлорн, но часто просил назначения в глубокий космос. И, наконец, майор Далзелл из десанта Приграничья. Граймс слышал хорошие отзывы об этом молодом бойце и, познакомившись, сразу проникся к нему симпатией.
      Далее - те, кого Граймс в шутку называл "мозговым трестом" из Университета Лорна, технические специалисты.
      Офицер разведки ФИКС присутствовала неофициально - по ее заявлению, чтобы "посмотреть, как бедняги справятся". Это была не кто иная как Соня Веррилл, она же миссис Граймс, которая, несмотря на брак с жителем Приграничья, сохранила и гражданство Федерации, и должность в спецслужбах.
      И, наконец, два псионика: Кен Мэйхью, один из последних классных офицеров-телепатов, и его жена Кларисса. Уроженка Франциско, она была правнучкой пещерного художника из далекого прошлого Кинсолвинга, который каким-то образом прошел сквозь время. Кларисса унаследовала от своего предка не только талант живописца. Ее природные телепатические способности позволяли заманить в ловушку как добычу, так и врага. Дважды на Кинсолвинге она применяла свой дар - и оба раза охотники становились жертвами.
      Подготовка корабля к экспедиции шла на удивление быстро. На самом деле, работы было немного, если не считать перепланировки кают экипажа и превращения нескольких отсеков для оборудования в лаборатории. "Когда-нибудь, - подумал Граймс, когда реконструкция уже завершалась. Наступит день, когда Приграничье решит обзавестись собственным разведывательным кораблем. Будет неплохо, если кто-нибудь предложит купить устаревший лайнер класса "альфа". Нет, "Дальний поиск" устраивал его во всех отношениях... кроме габаритов. Пространства и еще раз пространства требовали все и вся, и не только гражданские. Например, офицер запаса Хендриксон, артиллерист, страшно дулся, когда ему не разрешили использовать комнаты отдыха под ракетные склады. (Чуть раньше подобные чувства испытал доктор Дрютхен, глава научного отдела, получив отказ переделать их под мастерские).
      Граймс понимал, что ускорить процесс невозможно, но, как мальчишка, дергался при каждой задержке. Пока "Дальний поиск" стоял на взлетном поле в порту Форлорн7, вокруг крутилось слишком много народу. В космосе корабль станет маленьким космическим замком, а капитан - его полновластным правителем. Адмирал Кравиц ясно дал понять, что Граймс может поступать, как сочтет нужным. В этой игре он сможет сам устанавливать правила.
      А такие игры всегда доставляли Граймсу неописуемое удовольствие.
      Глава 4
      "Дальний поиск" стартовал из порта Форлорн без всякой помпы, словно все еще был обычным судном транспортной флотилии Приграничья. Граймс сидел за пультом: он любил управлять кораблем самостоятельно и без ложной скромности полагал себя не последним в этом искусстве. В рубке присутствовали Соня, Билли Вильямс, Карнаби и Спарки Дэниэлс. А также - в качестве почетного гостя - доктор Дрютхен. Граймсу он не понравился с первого взгляда. Физик походил на жирного слизняка: оплывший, с вечно потной лысиной, да еще и раздражающе высокомерный. Сейчас он громоздился в кресле, подобно безмолвной аллегорической скульптуре, олицетворяющий иронию. Будь Дрютхен членом команды, он бы неизбежно подвергся остракизму. Но штатский, пусть и представитель научной среды, заслуживал лишь молчаливого презрения.
      Дэниэлс сидел за НСТ-передатчиком. Этот маленький человечек выглядел так, словно был скручен из обрывков проводов, которые к тому же находятся под напряжением. Вильямс, тучный, выбритый до синевы, с растрепанными черными волосами, занял место второго пилота. Он лениво развалился в кресле, но его большие руки были готовы устремиться к пульту при малейшем промедлении капитана. Карнаби, стройный и светловолосый, чуть более красивый, чем это полагается мужчине, сидел у радара с Хендриксоном.
      Последнему, тоже блондину, но бородатому и коренастому, явно пошел бы рогатый шлем. Казалось, он в любой миг готов скомандовать: "Огонь!" Впрочем, достаточно было лишь взглянуть на Хендриксона, и становилось ясно: его настоящее дело - отнюдь не навигация.
      А Соня, красивая и стройная, в форме офицера ФИКС, всем своим видом показывала, что она здесь только наблюдатель. Ее микроюбочка, вызывавшая недовольное ворчание старших женщин-офицеров Флота Конфедерации, будет мощным отвлекающим фактором, подумал Граймс. К счастью, он видел ее далеко не впервые. Но и ему было трудновато сосредоточиться на пульте.
      - Гхм, - начал он, - старший помощник Вильямс?
      - Все системы готовы к старту, капитан. Двигатели прогреты.
      - Дэниэлс, запросите, пожалуйста, разрешение.
      - "Дальний поиск" - Башне. "Дальний поиск" - Башне. Просим разрешения на взлет. Отбой.
      - Башня - "Дальнему поиску". Есть разрешение, - отозвался голос офицера воздушного контроля. И добавил более сердечно: - Удачного поиска.
      Граймс благодарно хмыкнул и произнес в свой микрофон:
      - Начинаем отсчет на старт. Прошу, старший помощник Вильямс.
      - Десять... - нараспев произнес Вильямс, - девять... восемь...
      - Какой трогательный ритуал, - пробормотал доктор Дрютхен. Граймс покосился на него, но промолчал.
      - Пять... Четыре...
      Взгляд капитана облетел рубку, ничего не пропуская, и задержался на длинных ногах Сони.
      - Ноль!
      От прикосновения пальца Граймса к кнопке ожил инерционный двигатель. Корабль вздрогнул, но, казалось, не торопился покинуть космодром.
      "Следовало ожидать, - подумал Граймс - Когда я в прошлый раз поднимал эту сволочь, на борту не было столько барахла и такой толпы народа..." Он надавил сильнее и скорее почувствовал, чем услышал щелчки, когда еще два двигателя пришли в движение. Неровный шум внезапно стал громче.
      - Отрицательный контакт, сэр, - проговорил Карнаби. - Подъем... подъем...
      Граймсу не было нужды смотреть на приборы. Он уже чувствовал, как ускорение мягко, но настойчиво вжимает его в кресло. Едва оказавшись за пределами защиты космопорта, "Дальний поиск" был подхвачен могучим ветром. Но на этот раз боковой крен можно было не выправлять: какая разница, в какой точке корабль покинет атмосферу планеты.
      Выше и выше поднимался "Дальний поиск". Под ним простирался унылый серый ландшафт с унылым серым городом в центре, унылая серая облачная крыша тяжело нависала прямо над прозрачным куполом рубки. Выше и выше... Теперь сквозь иллюминаторы не было видно ничего, кроме клубящегося тумана.
      Выше и выше... и вдруг в рубку ворвалось ослепительное стальное солнце Лорна. Купол тут же затуманился и стал почти непрозрачным, нейтрализуя избыток освещенности.
      Выше...
      - Капитан, - надменно вопросил Дрютхен, огласив рубку своим пронзительным тенором, - не пора ли установить курс или траекторию, или как вы там это называете?
      - Нет, - отрезал Граймс. Затем, стараясь говорить более мягко - или хотя бы менее жестко - добавил:
      - Обычно я дожидаюсь, пока мы" не выйдем из пояса излучения Ван Аллена.
      - А... Но я думал, в наш век без этого вполне можно обойтись.
      - Я так воспитан, - хмыкнул Граймс и, грозно покосившись на Соню, которая всем своим видом демонстрировала крайнее презрение, бросил в сторону Карнаби:
      - Скажешь, когда выйдем из радиационного пояса, хорошо?
      Солнце, превращенное затемнением в тусклый диск, все еще висело прямо над головой тех, кто сидел в рубке в самом носу корабля - словно маяк в непроницаемой черноте вечной ночи, которая разливалась вокруг. Сейчас в небе Приграничья светились лишь несколько далеких бледных туманностей непостижимо далекие островки Вселенной. На экранах заднего обзора переливался Лорн - жемчужно-серая сфера на фоне длинной туманной Линзы Галактики.
      - Все чисто, сэр, - спокойно сказал Карнаби.
      - Хорошо. Старший помощник Вильямс, сделайте обычные сообщения.
      - Внимание, внимание, - произнес в микрофон Вильямс. - Приготовиться к свободному падению. Приготовиться к центробежным эффектам.
      Граймс остановил двигатель. Несмотря на внятное предупреждение, доктор Дрютхен не пристегнул ремень. Подавив усмешку, коммодор мягко спросил:
      - Доктор, я полагаю, вы готовы к свободному падению?
      Физик что-то прорычал, но все же ухитрился застегнуть ремень на своем желеобразном брюхе. Но теперь Граймсу было не до него. Все внимание коммодора сосредоточилось на пульте. Направляющие гироскопы натужно гудели и завывали, корабль разворачивался по короткой оси. Солнце Лорна уплывало за край монитора, уступая место непроницаемой черноте космоса. А затем прямо по курсу растянулась Линза Галактики с несколькими яркими звездами - солнцами миров Приграничья, пугающе одинокая в бескрайней пустоте.
      Вильямс вопросительно посмотрел на капитана. Тот кивнул.
      - Внимание, - объявил старпом. - Приготовиться к ускорению. Приготовиться к запуску Движителя Манншенна.
      Граймс снова запустил двигатели и взглянул на акселерометр. Он позволил ускорению достичь одного - ни больше и ни меньше - а затем запустил Движитель Манншенна. Глубоко в недрах корабля переплетение сверкающих гироскопов качнулось и пришло в движение. Гироскопы вращались все быстрее и быстрее, их пение становилось все выше, почти переходя в свистящий ультразвук. Прецессия нарастала - и с каждым оборотом гироскопы все сильнее отклонялись от трех координатных осей, выходя за пределы континуума. Они неслись сквозь темные измерения, увлекая за собой корабль и всех, кто был на борту.
      Коммодор, как всегда, старался мысленно представить работу всей этой сверхъестественной машинерии. Это до некоторой степени отвлекало от неприятных побочных эффектов. Перед глазами плясали пятна всех цветов радуги, предметы теряли очертания, колебались, словно превращаясь в нечто нематериальное. И ко всему этому добавлялось пугающее ощущение дежа вю. Чтобы разрядить обстановку, Граймс сказал:
      - Вот мы и на месте.
      Другие могли и посмеяться над шуткой командира, но не доктор Дрютхен.
      - На каком? - осведомился он.
      Соня рассмеялась, но он не обратил на это внимания. Граймс взглянул на жену, затем терпеливо сказал физику:
      - Просто фигура речи, доктор.
      - А... Я-то думал, что уместнее сказать "в пути".
      И Дрютхен уставился в иллюминатор на искривленную Линзу Галактики. Проследив направление его взгляда, Граймс хотел было ввернуть свою обычную шутку о бутылке Клейна* и пьяном стеклодуве, но раздумал. Трудно разговаривать с людьми, которые понимают все слишком буквально.
      ______________
      * Трехмерный аналог ленты Мёбиуса. В нашем ЗД-пространстве она выглядит убого - трубка, один конец которой соединён по принципу ленты Мёбиуса с другим... через стенку. Представьте себе полый тор, разрезанный поперек. На одном конце в стенке делается отверстие и через него просовывается другой конец. Просунутый снаружи через отверстие конец соединяется встык с другим по всей длине окружности линии разреза тора. (Прим. ред.)
      - Кстати, насчет "в пути". Почему мы не летим? - продолжал Дрютхен.
      - Что вы имеете в виду, доктор?
      - Поправьте меня, если я ошибаюсь, капитан, но я всегда считал, что Аутсайдер находится где-то в пятидесяти световых годах за самым дальним солнцем Приграничья. Я, конечно, не астронавт, но прекрасно вижу, что мы еще болтаемся на границе Галактики.
      Граймс испустил тяжкий вздох.
      - Найти Аутсайдер все равно, что малюсенькую иголку в здоровенном стогу сена. В данный момент, как вы метко выразились, мы болтаемся на краю Галактики. Когда отойдем на нужное расстояние, то увидим, что Свинцовые звезды выстроились в линию... ну или почти в линию. Мы повернемся к ним кормой и прыгнем на пятьдесят световых лет. И вот тогда я начну поиски...
      Дрютхен сардонически фыркнул. Следующая фраза свидетельствовала, что он потрудился ознакомиться с последними событиями жизни Граймса.
      - Возможно, этот метод и подходит для моря... Конечно, вы почетный адмирал морского флота на Фарне, а ваш сертификат капитана дальнего плавания действует даже на Аквариусе*. Я-то, наивный дилетант, полагал, что кто-нибудь догадался оставить маяк с начинкой от Карлотти, причем много лет назад.
      ______________ * История получения этих сертификатов в рассказах "Систершипы" и "Человек, который плавал по небу". (Прим. ред.)
      - Кто-нибудь догадался, - кротко ответил Граймс. - И таких догадливых было как минимум трое. По последним данным, эти буйки все еще там, только передатчики не работают. И ни один не продержался дольше трех дней по Галактическому стандарту.
      - Курс установлен, - объявил Вильямс.
      - Спасибо. Установите часы на стандартное космическое время, - ответил Граймс и медленно выбрался из кресла. У капитанов было принято после взлета приглашать важных пассажиров к себе в каюту для распития сближающих напитков. Дрютхен относился как раз к этой категории пассажиров: он не подписывал никаких статей Договора и как глава научной партии был достаточно важным. Даже слишком.
      - Не хотите ли присоединиться ко мне и что-нибудь спокойно выпить перед обедом? - спросил Граймс.
      - Охотно, - ответил Дрютхен, облизнув толстые губы.
      Соня подняла брови, но лицо ее осталось бесстрастным.
      Глава 5
      Дрютхен пил неразбавленный джин из большого стакана. Соня потягивала слабенький скотч с содовой. Граймс тоже пил джин, но с большим количеством льда и долькой лимона. Физик держался в капитанской каюте полновластным хозяином - будто это Граймс и Соня зашли к нему ненадолго. Он был донельзя высокомерен и явно считал главой экспедиции себя, а корабль с его командой просто транспортным средством.
      - Ваша проблема, Граймс, в том, что вы неисправимо старомодны, покровительственно сказал он. - Надо все-таки идти в ногу со временем. Уверен, вы были бы счастливее в те времена, когда корабли были деревянными, а люди - железными.
      - Так и есть, - милостиво согласился Граймс. По счастью, Соня не приняла сторону противника, как обычно случалось в подобных разговорах. Тогда капитан не до такой степени зависел от техников.
      - И вы действительно верите, что... - бесцветные брови Дрютхена, едва различимые на бледной нездоровой коже, изумленно поднялись. - Но почему, мой дорогой Граймс, вы так упорствуете в дурацкой страсти ко всякой архаике? Вот вам яркий пример. Изобретение и последующее развитие системы космической коммуникации Карлотти должно было оставить без работы ваших хваленых офицеров-псиоников - они слишком ненадежны. И я весьма удивился, обнаружив на борту представителя этой вымирающей породы.
      - Кен Мэйхью - коммандер Мэйхью - мой старый друг и сослуживец...
      - Сентиментальность, Граймс, просто сентиментальность.
      - Дайте мне закончить, Дрютхен.
      От Граймса не ускользнуло, как был задет физик, не услышав своей научной степени, и обрадовался как мальчишка.
      - Дайте же мне закончить. Коммандер Мэйхью - выдающийся специалист, мастер своего дела. Пока на борту и он, и передатчик Карлотти, я никогда не буду зависеть только от техники. В течение всего путешествия, спит или бодрствует, он будет в постоянном контакте с офицерами на ПС-станции в порту Фор-лорн. Ну и к тому же...
      Внезапно Граймс понял, что не хочет заканчивать фразу.
      - Продолжайте, коммодор.
      "Парочку тузов лучше придержать в рукаве", - подумал Граймс. Насчет возможностей Мэйхью он больше ничего не сказал, но ситуация обязывала договорить.
      - Возможно, нам пригодятся таланты его жены.
      Дрютхен презрительно рассмеялся:
      - Милая компания! Телепат и охотница за привидениями считаются необходимыми членами научной экспедиции, - он поднял свою пухлую кургузую руку. - Послушайте меня, Граймс. Я выполнил домашнее задание: прочитал все доклады, сделанные вами и о вас. Я знаю, что у вас были какие-то странные галлюцинации на планете Кинсолвинга. Но ведь вы можете провести границу между объективным и субъективным? Или нет?
      - Может, - вмешалась Соня. - И я могу. Я также была там, в одной из экспедиций.
      - И во второй раз с нами была целая толпа ученых, - ядовито добавил Граймс.
      - Я знаю, - самодовольно отмахнулся Дрютхен, - правда, по-моему, именно толпа. В первом случае - поправьте меня, если я ошибаюсь, - экспедицию организовала группа религиозных фанатиков. В третий раз с вами, коммодор и миссис Граймс, была толпа зеленых космонавтиков и... женщин. Так что...
      Граймс чудом сдержался.
      - Так что ничего этого не было, доктор?
      - Таково мое мнение, коммодор, - не спросив разрешения, он наполнил свой стакан. - Честно говоря, я считаю, что руководителем экспедиции должен быть трезвомыслящий ученый, а не офицер, суеверный, как древние моряки, которых он так почитает.
      - Но командую здесь я, доктор, - кисло улыбнулся коммодор.
      - Да уж видно. Например, к чему эта пустая трата времени? К чему дожидаться, пока ваши любимые Свинцовые звезды выстроятся в линию? Можно просто прыгнуть туда, где, по последним данным, находится Аутсайдер.
      Граймс рассмеялся:
      - Пока командую я, доктор, все будет так, как я скажу. Но, так уж и быть, я объясню вам, почему действую так, а не иначе. Аутсайдер все время перемещается. Непредсказуемо. Иногда он по одну сторону от Свинцовых звезд, иногда по другую. Временами он ближе к Границе, временами - дальше. Есть некоторая вероятность, что мы доберемся до места, где Свинцовые звезды выстроятся в линию, и Аутсайдер окажется неподалеку. Тогда его смогут засечь несколько обсерваторий на планетах. Повторяю, он может там оказаться - а может, и нет. Тогда я отойду на некоторое расстояние. Если индикатор массы ничего не покажет, я просто начну нарезать круги, постепенно их расширяя. Довольно просто, не правда ли?
      - Элементарно! - презрительно фыркнул Дрютхен и, пробурчав что-то насчет уроков навигации на Ноевом ковчеге, плеснул себе еще джина. Увидев, что бутылка опустела, Граймс успокоился.
      Соня вдруг заинтересовалась своими наручными часами..__
      - Пора переодеться к ужину, - сказала она.
      Дрютхен понял намек. Он прикончил джин одним глотком и неловко поднялся на ноги.
      - Благодарю вас, коммодор. Спасибо, миссис Граймс. Полагаю, мне лучше освежиться перед ужином... Нет, провожать меня не надо, я и сам смогу найти дорогу.
      Когда дверь за ним закрылась, Граймс с Соней переглянулись.
      - Что я такого сделал? За что мне это? - возопил в пространство коммодор.
      - Много чего, - отозвалась его супруга. - А вот теперь плесни мне чего-нибудь покрепче. Не хочу, чтобы меня обвинили, будто я подаю этому ублюдку дурной пример.
      - Сомневаюсь, что кто-нибудь может подать дурной пример ему.
      Соня рассмеялась.
      - Ты прав. Но не стоит его недооценивать, Джон. Не только Дрютхен выполняет домашние задания. Я тоже кое-чем занималась, пока ты готовил корабль. Мне удалось залезть в его досье. Во-первых, он превосходный специалист. Не то чтобы гений - хотя сам себя таковым считает, - но приближается к этому. А кроме того, прославился полным отсутствием вежливости и такта.
      - Я заметил.
      - Но... довольно интересное "но". Он оборачивает это в свою пользу. Когда нужно узнать, что у собеседника на уме, Дрютхен начинает его злить. И человек выбалтывает больше, чем собирался.
      - Хм, - буркнул Граймс, весьма довольный собой.
      - Он недоволен любой властью...
      - Неужели?
      - Он считает, что его заслуг не ценят.
      - А чьи ценят? Когда эта Вселенная была справедливой?
      - Короче, он опасен.
      - Разве не все мы "в одном тазу"? - коммодор налил себе виски. - За нас. Кто сравнится с нами? Мы ж одни такие.
      - И спасибо всем богам Галактики за это, - закончила жена.
      Глава 6
      Путешествие в точку, с которой следовало совершить прыжок, не ознаменовалось никакими событиями и проходило весьма приятно. Все могло быть еще лучше: астронавтам нравится компания, на которую можно произвести впечатление рассказами о своей работе. Но ученые и технические специалисты предпочли замкнуться в своем кругу, общаясь исключительно между собой. И все благодаря Дрютхену. Не слишком приятно будет узнать, думал Граймс, что Дрютхен настраивает своих людей против него и Сони. С другой стороны, коммодор был доволен, что его оставили в покое.
      Таким образом, Граймс наслаждался обществом Мэйхью и Клариссы, Билли Вильямса, юного майора Далзелла и других офицеров. Но всякий раз, за едой или выпивкой, разговор неизменно переходил на обсуждение цели их путешествия, судеб и находок предыдущих экспедиций.
      Почему Калвер добился успеха - если он его добился? Почему никому до него и никому после это не удалось?
      - Есть только одна возможность выяснить это, шкипер, - жизнерадостно говорил Вильямс. - Надо посмотреть, что случится с нами. И если вы поблизости, бекон всегда вовремя снимут с огня.
      - Все когда-нибудь бывает в первый раз, - мрачно отозвался Граймс. - И бекон когда-нибудь подгорает.
      - Все будет в порядке. Попомните мои слова, все будет в порядке.
      Информацию о навигационных ориентирах прослушивали снова и снова, пока не вызубрили наизусть.
      "Макбет и солнце Кинсолвинга должны встать в линию, - внушал кому-то голос покойного Модели. - Так мы вернулись. Пятьдесят световых лет... и все задыхались от вони вскипающей смазки на гироскопах Манншенна..."
      Калвер прыгнул на пятьдесят световых лет, выстроив Свинцовые звезды в линию, но поначалу ничего не обнаружил. Тогда он начал поиски - и добился успеха. Те, кто летал туда после него, не сталкивались с такими трудностями. Каждый корабль был оснащен усовершенствованной моделью дистанционного индикатора массы. Прибор Калвера был не более чем ее прототипом и работал лишь на малых дистанциях.
      Корабль летел все дальше, приближаясь к Границе, и Карнаби проверял и перепроверял его положение по маякам Карлотти, установленным на самом краю Галактики. Это были не слишком точные данные: маяки предназначались для судов, которые совершают прыжки от одного известного мира к другому, а не шляются за Границей, где нормальному кораблю делать нечего. Но Карнаби не только был превосходным навигатором, но еще и обладал необходимой интуицией. Он мог посмотреть на паутину пересекающихся линий и сказать: здесь ошибка. Посмотреть на другую и допустить: может быть и так. Сейчас он заявил твердо:
      - Все правильно.
      Граймс и Вильямс сидели с ним в рубке. Коммодор не колебался.
      - Хорошо, коммандер Вильямс. Вы знаете, что делать.
      - Внимание, внимание, - проговорил Вильямс в ближайший микрофон. - Все главным офицерам подойти в рубку. Всем приготовиться к отключению Движителя Манншенна, невесомости и центробежным эффектам.
      Корабль огласился писком сигнализации. В рубку вошли Соня, Хендриксон и Дэниэлс, заняли свои кресла и крепко пристегнулись. Внезапно из люка, как чертик из коробки, выскочил Дрютхен. Его обычно бледное лицо раскраснелось.
      - Что это значит, коммодор? - завопил он, брызгая слюной. - У нас проходит важнейший эксперимент...
      - А у нас, доктор, важнейший навигационный момент.
      - Надо было предупредить!
      - Мы предупреждали. Три часа назад было объявлено, что примерно к этому времени курс будет установлен.
      - Сэр, мы перескочим... - предупредил Карнаби.
      - Живо в кресло, Дрютхен, - рявкнул Граймс.
      Физик, двигаясь с удивительным для своей комплекции проворством, подчинился и теперь возмущенно моргал из глубины кресла.
      - Инерционный - стоп, - приказал Граймс.
      - Инерционный остановлен, - ответил Вильямс.
      Неровное бурчание двигателя становилось все более вялым и вскоре прекратилось. Невесомость, как обычно, принесла тягостное чувство потери ориентации.
      - Манншенна - остановить.
      Внизу, в двигательном отсеке, гироскопы замедлили свое прецессирующее вращение, их пронзительный вой перешел в низкое жужжание, потом в шепот, затем все смолкло. Звуки и очертания предметов снова исказились, время тоже воспринималось как-то не так. И тут Граймс услышал, как Соня прошептала:
      - Странно, очень странно. Впервые вижу двойника. Это с Манншенном что-то не так или со мной!
      - Вы видите двойника? - с профессиональной заинтересованностью осведомился Карнаби. - Я не вижу, коммандер Веррилл.
      Соня судорожно засмеялась.
      - Это, наверно, материализация мысли или что-то в этом роде. Два коммодора... два моих мужа... - она быстро приходила в себя. - А ты видел двух меня, Джон?
      - Одной вполне достаточно, - хмыкнул он.
      Но он не видел даже одну Соню. Женщина, которая на миг возникла в ее кресле, Соней не была. Хотя некогда она занимала такое же место в его жизни.
      - Я думал, - вмешался Дрютхен, - что ваши люди уже успели привыкнуть к психологическим эффектам изменения уровня темпоральной прецессии.
      - Просто мы еще не разучились удивляться, доктор, - устало парировал Граймс.
      Он посмотрел в иллюминатор. Линза Галактики была там, где ей и полагалось, и выглядела так, как ей и полагалось в нормальном пространственно-временном континууме - светящийся эллипсоид на фоне абсолютной черноты. В жемчужной дымке, как искры в тумане, мерцали солнца Приграничья. Карнаби возился со своими приборами, бормоча под нос:
      - Да, это, несомненно, Кинсолвинг. Его спектр ни с чем не спутаешь... Макбет должен быть точно в линию... ага...
      - Курс установлен, мистер Карнаби? - спросил Граймс.
      - Да, сэр. Установлен.
      - Хорошо.
      Граймс отдал необходимые приказы. "Дальний поиск" развернулся на направляющих гироскопах, и солнце Кинсолвинга оказалось за кормой. Инерционный двигатель и Движитель Манншенна запустили снова. Корабль лег на курс.
      - Я опять вижу двух тебя, Джон, - сказала Соня подчеркнуто ровным голосом.
      Дрютхен насмешливо расхохотался.
      А Граймс молча спросил себя: "Почему я ее видел?"
      Глава 7
      Еще в эпоху самых первых, деревянных кораблей, повелось так, что у капитана всегда есть доверенное лицо. Обычно эту роль исполняет старший офицер, очень редко - старпом. Судовые врачи, почти приравненные по статусу к священникам, обладали - и обладают по сей день - положением привилегированных слушателей. Но когда Граймсу понадобилось обсудить дела, он пошел не к корабельному доктору. Он отправился к Мэйхью.
      Граймс сидел с псиоником в отсеке, превращенном в псионическую станцию. Как правило, с этой целью использовалась собственная каюта - но не так уж часто ОПС отправлялись в космос в сопровождении жен. В этот раз Мэйхью летел с Клариссой. По ее мнению, псионический усилитель, он же "мозги в желе", был не тем зрелищем, которое приятно созерцать все время, когда не спишь. Поэтому Лесси - так Мэйхью называл свою лишенную тела собаку - пришлось потесниться и переехать в пустой отсек по соседству, размерами как раз с собачью конуру.
      Эта сморщенная масса, которая действительно представляла собой препарированный мозг собаки, плавающий в прозрачной емкости с питательным раствором, вызывала оторопь у большинства людей, в том числе и у самого коммодора. Беседуя с Мэйхью, он старался не смотреть на Лесси, хотя в столь маленьком объеме это было затруднительно.
      - Уже немного осталось, Кен, - сказал Граймс.
      - Да, Джон.
      - Ты ни от кого ничего не принимал?
      - Я велел Лесси держать ушки на макушке, чтоб засечь вальдегренский эсминец на подходе. Пока ничего.
      - Гхм. Конечно... может, у него на борту просто нет телепатов. Если посмотреть правде в глаза, Кен, ты принадлежишь к вымирающей породе.
      - Ну, нас пока рано списывать, Джон, ты сам знаешь. Вообще говоря, каждый из нас немножко телепат, в большей или меньшей степени. Люди вроде меня или Клариссы, специально тренированные, могут делать это целенаправленно.
      - Я знаю. Ты должен был принимать что-нибудь и на нашем корабле...
      Мэйхью рассмеялся.
      - Спорим, я знаю, что ты скажешь дальше. В который раз тебе говорю: я связан клятвой секретности. Мы не подслушиваем, Джон. Если мы будем подслушивать, и об этом станет известно, - и, конечно, станет - нам обеспечено приглашение на банкет к Линчу. И, в любом случае, так не делают.
      - Даже когда речь идет о безопасности корабля?
      - Старый, очень старый аргумент. Всякая власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно. Уж прости, я не буду участвовать в твоем моральном разложении.
      Но Граймс решил проявить настойчивость.
      - Даже если ты не подслушиваешь специально - ты же должен что-то принимать...
      - Ну, да. Но это только - как бы это сказать - белый шум. Хорошая аналогия и вполне- тебе понятная. В конце концов, ты же главный эксперт по земному морскому транспорту, от Ноева ковчега до зари Космических времен. Вспомни первые дни радио - беспроволочного телеграфа, как его тогда называли. Телеграф, а не телефон. Послания, набранные азбукой Морзе, точками и тире. Один из тогдашних Спарки на вахте, с наушниками на голове, слушает. Он услышит треск и шум статики, грохот ближних станций и комариный писк дальних. Но единственной станцией, которую он услышит четко, будет та, которая ему нужна.
      - Продолжай.
      - У нас с Клариссой примерно так же. Мы постоянно слышим жуткую мешанину мыслей, но игнорируем ее. Но если появится малейший, еле слышный шепот с вальдегренского корабля или от Аутсайдера, мы, черт побери, сумеем прочесть его четко и ясно.
      - Да, я понимаю. Но...
      - Тебя что-то тревожит, Джон.
      - Чтобы это понять, не надо быль телепатом.
      Мэйхью нахмурился:
      - Пока ты не сумеешь убедить меня, что кораблю - или кому-нибудь на нем - грозит опасность, я подслушивать не буду.
      - Даже меня?
      - С твоего разрешения я могу это сделать. Но в чем дело? Скажи вслух, Я не буду читать твои мысли, пока не пойму, что это необходимо.
      - Это произошло во время изменения курса. Ты знаешь не хуже остальных: когда запускают или отключают Движитель Манншенна, могут возникать разные... психологические эффекты.
      - Еще бы не знать.
      - В этот раз происходило нечто более странное, чем обычно. С двоими из нас, по крайней мере. Со мной и с Соней.
      - Давай дальше.
      - Соня видела... двоих меня. Нет, у нее не двоилось в глазах. Всех остальных - и всего остального - в рубке оставалось по одному.
      - Интересно. Я всегда считал, что одного тебя вполне достаточно.
      - Кого увидел я, придется тебе сказать. Я смотрел на Соню, но видел не ее. Много лет назад я знал женщину по имени Мэгги Лэзенби. Она была коммандером Исследовательской службы, доктором этологии. Внешне очень похожа на Соню. Она вышла замуж за парня по имени Майк Каршалтон. Полагаю, он сейчас адмирал.
      - Девушка знала, чего хочет. Если бы она вышла за тебя, она была бы только миссис коммодор, причем коммодор запаса.
      - Мне нравится быть коммодором запаса. А вот насчет адмирала не уверен. Но все это было... несколько странно.
      Мэйхью рассмеялся:
      - Уж кому-кому, а тебе-то давно пора привыкнуть к странностям Приграничья. И не говори, что ты забыл, как охотился на Дикого Духа на этом самом корабле.
      - Такое забудешь... Тогда мы с Соней решили пожениться. Но на этот раз странности мне не нравятся.
      - Становишься привередлив на старости лет.
      - Кто это стар?.. Ладно, меня беспокоит другое. Между Аутсайдером и Кинсолвингом есть какая-то связь. Да хоть это дело на планете Макбета. Появляется корабль из ниоткуда, старый, покинутый экипажем, Троянский конь для колонистов, которые не удосужились посмотреть подарочку в зубы. Он пришел ниоткуда и туда же вернулся - с несколькими сотнями людей на борту.
      - Да, я читал об этом.
      - Так что... - протянул Граймс.
      - Что?
      - Я надеялся, что ты уже нашел какую-нибудь ниточку.
      - Я еще только начал, Джон.
      - Но ты же слухач.
      - Избирательный. Ты уверен, что будет полезно, если я тебя... послушаю?
      - Давай. Это же мои мозги.
      - Тогда... расслабься. Просто расслабься. Не думай ни о чем конкретном.
      Граймс попытался расслабиться. Он обнаружил, что рассматривает собачьи мозги с дурацким именем, попытался отвести глаза, но не смог. Потом в голове возник туманный образ большой лохматой собаки непонятной породы. Собака была дружелюбной, но робкой. Этот вымышленный образ был значительно симпатичнее реального, и коммодор ощутил нечто вроде благодарности. Он представил, как гладит собаку, а та виляет пушистым хвостом.
      Мэгги обожала собак с сентиментальностью, редкой для ее, специальности. Будь Мэгги здесь, ей бы и эта собака понравилась. Но она была черт знает за сколько световых лет отсюда и, вероятно, вполне счастлива со своим адмиралом. А что другие Мэгги? Что с той Мэгги, которую он встретил в другой вселенной; куда вела дверь на Кинсолвинге? Сколько еще таких вселенных - и сколько Мэгги?
      Его толчком выбросило в реальность.
      Голос Мэйхью был холоден и строг.
      - Лучше бы ты не просил меня о таких вещах, Джон. Пора тебе понять, что ты просто чертов везунчик.
      - А? Что?
      - Везунчик, я сказал - и порядочная сволочь. Тебе чертовски повезло, что ты женился на Соне: ей-то привиделись два тебя. А вот тебе, понимаешь старая любовь. Ты все еще скучаешь по той женщине.
      - Ну, бывают на свете однолюбы, Кен...
      - А бывают... вроде тебя, - он рассмеялся. - Ну ладно, Вселенной всякие нужны. Прости, я несколько шокирован. Я всегда думал, что вы с Соней близки, насколько это возможно для нетелепатов. Значит, и слухач может ошибаться.
      - Почему же нельзя получить хлеб и пирожное? - резонно возразил Граймс. - Кстати, самое странное, что Соня и Мэгги похожи, как два ломтя от одного батона. Они могли бы сойти за сестер и даже за близняшек.
      Мэйхью позволил себе улыбнуться.
      - Я полагаю, ты влюблен в некий образ, Джон. В нечто большее, чем отдельная личность.
      Граймс поспешил сменить тему.
      - А как ты находишь наших ученых пассажиров? Например, доктор Дрютхен. Уверен, он считает вас с Клариссой гадателями на кофейной гуще.
      - Наверняка. Но к нему в мозги я не полезу, Джон. Он просто источает нетерпимость. Дрютхен - посредственность. И прекрасно это понимает, хотя в жизни никому не признается. На этом строится его отношение ко всей вселенной. Его идефикс - везде быть первой спицей в колеснице, чего бы это ни стоило окружающим.
      - И это ты не подслушивал?
      - Нет. Но любой опытный телепат - немножко психолог. Да и не нужно быть психологом, чтобы понять, что за фрукт этот Дрютхен.
      - Гхм. Спасибо тебе, Кен. Ладно, у меня еще пара дел в рубке. Встретимся позже.
      И Граймс набил трубку и закурил.
      Он выбрался из маленькой каюты и по осевой шахте поднялся в рубку. Там немного поболтал с Билли Вильямсом, а затем пробрался в свои апартаменты, чтобы насладиться аперитивом в обществе Сони.
      - Что ты на меня так смотришь? - спросила она.
      - Временами я начинаю понимать, как мне везет.
      Глава 8
      Временами - даже чаще, чем Граймс давал себе труд замечать, - ему действительно везло. Этот раз не стал исключением. Возможно, часть этой удачи заключалась в выдающихся навигационных способностях Карнаби. Последний капитан, с которым Карнаби летал, говаривал, что тот может найти черную кошку в угольной шахте в полночь за три секунды. И был весьма недалек от истины.
      "Дальнему поиску" не потребовалось долго и нудно нарезать круги после прыжка от Свинцовых звезд. Карнаби корректировал курс то тем, то этим способом, чаще на секунды, чем на минуты или градусы. Он словно играл в сложнейшие трех-, а то и четырехмерные крестики-нолики в графическом отсеке, и так загрузил компьютер работой, что Вильямс сказал Граймсу:
      - Если бы у этой чертовой штуки действительно были мозги, она бы объявила забастовку.
      А потом масс-индикатор засек объект на расстоянии менее светового года. Он был прямо по курсу - крошечная искра, бисеринка на тонкой светящейся нити приблизительного курса. Настало время сбросить ход, хотя опасности столкновения пока не возникало. Два твердых тела не могут одновременно занимать одно и то же место в пространстве, но когда одно из этих тел движется на Движителе Манншенна, оно существует только в своем времени.
      Когда расстояние до объекта сократилось, Граймс сам сел за пульт управления. Искорка на экране выросла в светящуюся сферу, вокруг по орбитам двигались блестящие точки. Ни у кого не оставалось сомнений в том, что это такое.
      Движитель Манншенна заглушили, и "Дальний поиск" продолжал лететь только на инерционном двигателе. При ускорении один g до цели оставалось около двенадцати часов. Все это время коммодор оставался в рубке, попыхивая трубкой, потягивая кофе и изредка подкрепляясь случайным сэндвичем. Тут же неотлучно находился майор Далзелл. Позже подошли остальные офицеры, а также Соня, Мэйхью и Кларисса. Пожаловал даже Дрютхен, хотя его никто не приглашал.
      Сначала Аутсайдер вместе с покинутыми кораблями на его орбите, которые вращались вокруг него, появился на радаре. Еще немного - и его увидели все: крошечная неяркая звездочка в черноте, где не имела права находиться ни одна звезда. Таинственный корабль тут же оказался в фокусе мощного телескопа, и на переднем экране засветилось изображение. Аутсайдер можно было описать лишь одним словом - фантастический. Он сиял собственным холодным светом, ярким, но не режущим, и напоминал не корабль, а замок из какой-нибудь старинной сказки - с башнями и башенками, куполами и минаретами, фронтонами и контрфорсами. Это должно было выглядеть нелепо - но не выглядело. Да, он казался гротескным, но в его гротескных формах было нечто... правильное. Такие пропорции были единственно возможными.
      Граймс пялился на эту картину чуть ли не разинув рот - как и остальные. В ней было что-то устрашающее. И тут он почувствовал, как Соня сжала его плечо. Это живое прикосновение возвратило его в прозаическую реальность корабельной рубки. Дел оставалось по горло.
      - Мистер Карнаби, рассчитайте стабильную орбиту вокруг этой... штуковины. Мистер Хендриксон, посмотрите: вы можете опознать какие-нибудь из кораблей? И выдайте данные по их орбитам.
      - И приготовить оружие, сэр? - с надеждой спросил Хендриксон.
      - Используйте систему наводки для расчета орбит. Она годится не только для стрельбы, - холодно отрезал Граймс.
      Офицеру радиосвязи Дэниэлсу особых приказаний не требовалось. Уже сейчас он разрывался между Карлотти и передатчиками, работающими в нормальном ПВК.
      - Кажется, какой-то писк по Карлотти, сэр, - доложил он. - В широком диапазоне... но я попробую взять пеленг.
      Граймс взглянул на поисковую антенну - эллипсоид из ленты Мебиуса, вращающийся вокруг длинной оси на особом цоколе. Несомненно, что-то где-то появилось... но неизвестно, что и где. Граймс уже собирался встать и подойти к Дэниэлсу, когда, к его негодованию, Дрютхен изрек:
      - Итак, вы наконец-то доставили нас по адресу, коммодор.
      Тон физика выражал удивление, которое нельзя было назвать легким.
      - Да, доставил. Извините, я немного занят...
      - Сэр... - подал голос навигатор.
      - Да, мистер Карнаби?
      - Готово, сэр. Но лучше не приближаться к нему ближе, чем на пару миль. Эта штука весит, как планетоид.
      - Гхм.
      Конечно, Карнаби преувеличивал - это был один из его недостатков. И все же... искусственная гравитация? Искажение структуры космоса?
      - Сэр, кажется, я поймал что-то, - вступил Дэниэлс.
      - Коммандер Вильямс, примите управление. И постарайтесь не врезаться в какой-нибудь из кораблей, в которые понарошку целится мистер Хендриксон.
      - Будет исполнено, шкипер.
      Граймс расстегнул ремень безопасности, скользнул в кресло рядом с Дэниэлсом и успел устроиться в нем как раз к тому моменту, когда инерционный двигатель смолк, и тяготение исчезло. Он заметил, что поисковая антенна больше не вращается, пытаясь поймать цель. Теперь она смотрела точно в сторону кормы - вернее, почти точно. По мере того как Вильямс выводил корабль на орбиту, антенна понемногу поворачивалась.
      Да, передатчик Карлотти что-то улавливал. Но это было лишь еле различимое бормотание, хотя звук был выведен до предела. Во всяком случае, слова не различались. А может быть, это не был стандартный английский?
      В который раз Граймс пожалел, что так и не удосужился освоить ни одного языка.
      - Кажется, новонемецкий... - неуверенно проговорил Дэ-ниэлс.
      - Соня, - окликнул супругу Граймс. - Попробуй уловить хотя бы общий смысл.
      Но едва миссис Граймс приблизилась, радио снова замолчало. "Может быть, у Мэйхью что-нибудь получится", - подумал Граймс. Об этом не было нужды просить вслух.
      - Да, сэр, - телепат почти шептал, - там что-то... кто-то есть. Но это не вальдегренский эсминец, как вы думаете... Это... это...
      - Черт подери, коммандер, что там еще за дьявол? - осведомился Граймс.
      В ответе Мэйхью звучало нескрываемое раздражение.
      - Я почти установил контакт, а вы меня отвлекли.
      - Извините. Попытайтесь еще, коммандер Мэйхью.
      - Я... стараюсь...
      - Мы на орбите, шкипер, - сообщил Вильямс.
      - С другими орбитами не пересечемся, сэр, - в один голос сказали Карнаби и Хендриксон.
      - Да, да, хорошо. Коммандер Мэйхью?
      - Я пытаюсь... пытаться, - лицо Мэйхью болезненно исказилось, хотя он по-прежнему был полностью погружен в себя. - Но... столько помех... Там есть кто-то, кого мы знаем... и незнакомые...
      - Они на покинутом корабле? Или на Аутсайдере?
      - Нет, сэр... Будь они так близко, я бы разобрал. Но они еще далеко. Пожалуйста, пожалуйста, не прерывайте меня...
      - Конечно, - ухмыльнулся Дрютхен. - Дайте ему войти в транс. Какое же ясновидение без транса?
      - Заткнитесь, доктор, - рявкнул Граймс. - Мне что, выгнать вас из рубки?
      Физик неохотно подчинился.
      - Пожалуйста, - взмолился Мэйхью.
      В рубке наступила тишина, нарушаемая только свистящим шепотком немногих машин, продолжавших работать в невесомости. Шелест вентиляторов, подвывание генераторов, случайный резкий щелчок...
      - Метцентер... - пробормотал Мэйхью.
      Граймс и Соня переглянулись. Кроме псионика, это имя что-то говорило лишь им двоим.
      - Триаланн... - по просьбе Граймса он проговаривал мысли вслух. Метцентер, Триаланн, где вы находитесь?
      Казалось, ответ его рассмешил.
      - Ну, у нас пока еще нет компании - разве что полдесятка брошенных кораблей... Значит, увидимся... Или?.. Я не знаю, я же не физик и не математик... А вы кого-нибудь еще засекли?.. Кажется, мы слышим по Карлотти вальдегренский корабль... Я чувствую еще кого-то, но очень слабо... нет, не телепат, просто бессознательная трансляция... служащий какой-то империи... Случайно, не вашей!.. Нет?..
      - И что, эта белобрысая корова снова почтит нас своим посещением? холодно осведомилась Соня.
      - Для своих габаритов она была довольно привлекательна, - ответил Граймс.
      - Еще бы. Мэйхью усмехнулся.
      - Полагаю, коммандер Веррилл, скоро мы насладимся возобновлением знакомства с экс-императрицей Эйрин, капитаном Траффордом и прочими членами команды "Скитальца".
      - О боги Галактики... - воскликнула Соня. - Но они же в другом временном потоке!
      Граймс, как обычно, хмыкнул и указал на иллюминатор, в котором был ясно виден Аутсайдер:
      - Похоже, здесь все потоки сходятся.
      - Подозреваю, ты прав, - кисло отозвалась Соня. - Хотя лучше бы тебе ошибаться.
      - Он прав, - подтвердил Мэйхью.
      Глава 9
      - Гхм, - Граймс принялся тщательно набивать свою трубку, после чего раскурил ее и утонул в клубах пахучего дыма. - И скоро ваши таинственные друзья сюда доберутся, коммандер Мэйхью?
      - Мои друзья, сэр?
      - Ну да, ваши друзья, - усмехнулся Граймс. - Метцентер и его возлюбленная. Вас, телепатов, похоже, так и тянет друг к другу. Честно говоря, мне эта экс-императрица с ее кучкой отбросов Имперского флота нужна, как гвоздь в заднице.
      Мэйхью усмехнулся:
      - Примерно то же самое они думают о вас и коммандере Веррилл.
      - И черт с ними. Когда они будут здесь?
      Псионик прикрыл глаза, сконцентрировался и медленно ответил:
      - Где-то через три часа пятнадцать минут, по стандартному времени.
      - Ну что же, время еще есть... Коммандер Вильямс, я думаю, вам стоит поискать на складе пару знамен Конфедерации. Прошейте края проволокой, а древки намажьте магнитной пастой. Мы вывесим наши вымпелы на... на Аутсайдере. Сомневаюсь, что такая заявка действительна с точки зрения межгалактического законодательства, но это хотя бы создаст прецедент и позволит начать дискуссию. Возможно, вы сейчас гадаете, в чем дело. Коммандер Вильямс, Мэйхью - вам эта история известна во всех подробностях, а остальных я лучше просто введу в курс дела, - он обернулся к Вильямсу. - Вам лучше заняться флагом, коммандер, на случай, если "экстренное телепатическое предупреждение" Мэйхью не сработает. Сможете одолжить Вильямсу пару-тройку людей, майор Далзелл? И, мистер Дэниэлс, выведите меня, пожалуйста, на общий интерком.
      Вильямс и Далзелл вышли из рубки. Граймс прочистил горло и начал говорить в микрофон, который ему передал Дэниэлс:
      - Всем внимание, всем внимание. Сообщение чрезвычайной важности. Сейчас вы видите на экранах общей информации Аутсайдер. Большинство из вас уже знает, что мы находимся на его орбите. Через некоторое время наша партия стартует к Аутсайдеру. Они установят на нем наш вымпел. Это необходимо, поскольку скоро к нам пожалуют гости. Это не вальдегренский эсминец, как мы думали... хотя он, думаю, тоже скоро явится.
      - Несколько лет назад, - продолжал Граймс, - я получил приказ: погрузиться на "Дальний поиск" и отправиться изучать следы одной странной аварии - дело в том, что она произошла... не в этой вселенной. Это были остатки спасательной шлюпки с корабля "Звёздный разведчик", который принадлежал флоту некоей Империи. Единственная известная нам империя - это империя Уэйверли, и ее флот официально именуется Якобитским Имперским флотом*. Поэтому мы покрутились около шлюпки, надеясь найти хоть какую-нибудь зацепку - и тут появился еще один корабль, в буквальном смысле слова из ниоткуда. Он назывался "Скиталец" и был очень хорошо вооружен для частной яхты - примерно как наши эсминцы. Его владелицей считалась императрица Эйрин - вернее, бывшая императрица, потому что на тот момент она являлась супругой капитана. Команда яхты была невелика: сама Эйрин, мистер Таллентайр, который раньше служил артиллеристом во флоте Империи, его жена Сюзанна, горничная экс-императрицы и радист, он же стюард и казначей. Офицером псионической связи служил мистер Метцентер, почти копия нашего коммандера Мэйхью, женатый на ираллианке Триаланн - они и сейчас на борту. В нашем временном потоке ираллианцев нет: их уничтожила чума. Инженера звали Бронхейм, его жену, тоже ираллианку, которая потом куда-то делась Денеллин...
      ______________
      * Строго говоря, существует еще Шаарская Империя. Но, во-первых, "империя" - это очень условное обозначение ее политического строя, а во-вторых, шаарский корабль трудно с чем-либо спутать. (Прим. ред.)
      - Я бы не сказал, что она куда-то делась... - встрял Мэйхью. - Я тут поболтал с Метцентером о последних событиях... Ничего, если продолжу я, сэр?
      - Вперед, коммандер.
      - Говорит Мэйхью. Я установил телепатический контакт с яхтой "Скиталец". Ее каким-то образом перебросило в наш временной поток, когда она совершала прыжок через туманность Конская голова. Яхту преследовали два новоираллианских повстанческих крейсера. На борту находились несколько пассажиров-ираллиан, сочувствующих мятежникам. С нашей помощью "Скитальцу" удалось стряхнуть хвост, затем они попытались вернуться в свое время, повторив прыжок через туманность. Хотя поначалу повстанцы почти догнали яхту, теперь она опережала преследователей. В это время пассажиры - среди них была Денеллин - попытались захватить корабль. Но мятеж удалось подавить... Собственно, все.
      - Это было тогда, - сказал Граймс. - А что они делают здесь сейчас!
      - Если вы помните, сэр: когда мы в последний раз с ними встречались, их яхта была зафрахтована организацией под названием СПРУТ - Сообщество Противников Рабства, Угнетения и Тирании. Они все еще работают на нее. СПРУТ считает, что научно-технические артефакты Аутсайдера послужат их делу.
      - Итак, во Вселенной Эйрин, СПРУТа и прочих тоже есть Аутсайдер. Следовательно, как я и предполагал, он у них тот же самый, что и у нас. Какой из этого вывод? - коммодор невесело рассмеялся. - Здесь действительно перекресток временных потоков. Интересно, кого еще принесет...
      - Вильямс устанавливает вымпел, - буднично заметила Соня.
      - Таким образом, теперь мы до некоторой степени законные владельцы Аутсайдера, - усмехнулся Граймс и тихонько добавил: - Пока он не завладел нами.
      - Ерунда, - заявил Дрютхен.
      На него опять не обратили внимания.
      Глава 10
      - Я попробую установить связь со "Скитальцем" по Карлотти, - робко проговорил Дэниэлс. - Думаю, временные потоки сошлись полностью.
      - Гхм, - отозвался Граймс. Почему бы не воспользоваться такой возможностью? В технологическом отношении его Вселенная и Вселенная экс-императрицы Эйрин были почти близнецами. Во время их прошлой встречи яхта была оборудована передатчиком Карлотти, практически идентичным их собственному.
      - Нет, мистер Дэниэлс. Сосредоточьтесь на вальдегренском эсминце - он наша основная забота.
      Он взглянул в иллюминатор и успокоился: серебристые фигуры - Вильямс и два десантника - уже почти добрались до корабля. За каждым из них тянулся синий светящийся хвост.
      - Похоже, намечается вечеринка, - язвительно прокомментировала Соня. Эта жирная корова Эйрин со своей шайкой и наши дорогие вальдегренские коллеги...
      - Только не мои, - буркнул Граймс. - Я, если помнишь, сражался при Дартуре.
      - Задолго до нашей встречи, милый.
      - Коммодор! Сэр! - прервал Карнаби. - Новый объект на радаре.
      - Какой-то из брошенных кораблей?
      - Нет, он только что появился ниоткуда и быстро приближается к нам.
      - Мистер Хендриксон, все оружие - в боевую готовность. Без приказа огонь не открывать. Мистер Дэниэлс, попробуйте установить с ними контакт. Коммандер Мэйхью, это "Скиталец"?
      - Нет, сэр.
      - Тогда кто это, черт побери? Или что?
      - Он на мушке, сэр, - отрапортовал Хендриксон.
      - Хорошо.
      - Расстояние по-прежнему сокращается, но медленнее. Через несколько секунд станет виден, - сообщил Карнаби.
      - Спасибо. Коммандер Вильямс, телескоп.
      - Есть, шкипер.
      - Невозможно установить связь, сэр, - сказал Дэниэлс. - Зато я опять слышу вальдегренцев. Они еще далеко.
      - Я поймал их в телескоп, - Вильямс удивленно покачал головой. - Черт, сколько же веков этому чудовищу... Вот, держите "рогулину", полюбуйтесь.
      Граймс принял окуляр, заметив про себя, что в жизни хватает сложностей и без шуточек старпома. Чужой корабль висел в самой середине круга непроницаемой тьмы - серебряный мотылек, приколотый к траурному бархату вечной ночи. Он быстро приближался, увеличиваясь прямо на глазах. Теперь он напоминал светящийся диск, из которого во все стороны торчали мудреные антенны. Но Граймс понимал, что корабль летит прямо на них. Внезапно звездолет медленно развернулся - словно для того, чтобы продемонстрировать свой вытянутый профиль. Если убрать этот лес металлических отростков, посудина будет отдаленно напоминать курьерский корабль Исследовательской службы - первое судно, которым Граймс командовал много лет назад. Так называемое "летающее веретено". Пока оно не совершало никаких опасных поползновений. Но можно предположить, что странным кораблем управляют не люди - и, возможно, даже негуманоиды. И кто знает, может быть, угроза будет обнаружена слишком поздно?
      Граймс бросил взгляд на Хендриксона, который сосредоточенно застыл за оружейным пультом. Он-то всегда готов, возможно, даже слишком. Еще раз поглядев на экран, коммодор подумал, что очертания незнакомца вполне соответствуют человеческим представлениям о пропорциях кораблей. Он обратился к Дэниэлсу:
      - Ну что? Не поймали еще?
      - Я... я стараюсь, сэр. Я перепробовал все частоты, которые используются в цивилизованном мире и еще кое-что... О! А вот и они!
      Из НСТ-передатчика раздалось непонятное бормотание. Инопланетный язык? Навряд ли, скорее это походило на нормальную человеческую речь, только сильно искаженную.
      - Крейсер Конфедерации Миров Приграничья "Дальний поиск" - неизвестному судну. "Дальний поиск" - неизвестному судну, - Дэниэлс заговорил в микрофон очень медленно и отчетливо. - Добро пожаловать. Добро пожаловать. Отбой.
      В ответ пробубнили что-то невнятное.
      Дэниэлс терпеливо настраивал передатчик:
      - "Дальний поиск" - неизвестному судну. Пожалуйста, назовите себя. Пожалуйста, назовите себя. Отбой.
      - Ой ораб? Ой ораб?
      "Может быть, "какой корабль?" - подумал Граймс.
      - Ой ораб? Ой ораб? Очи мо ску.
      "Почеши мою киску?" Вряд ли.
      - Попробуем по-другому, - сказал Граймс. - Передайте-ка мне кнопку светового сигнала. Думаю, азбука Морзе у меня из головы еще не совсем испарилась.
      Вильямс передал ему кнопку на длинном проводе. Граймс послал серию "А" - общий сигнал вызова. Он надеялся, что за это время кто-нибудь догадается направить на незнакомца большой прожектор. Ага, сделали... Коммодор вновь сосредоточился на экране телескопа.
      Да, он (или оно), кто бы ни был, видимо, знал азбуку Морзе. И длинная очередь "Т" стала в полном смысле наглядным подтверждением догадки.
      "Назовите себя", - телеграфировал Граймс.
      Незнакомец разразился серией "А". Граймс ответил строчкой "Т" и принял: "Назовите себя".
      Он повторяет сигналы, как попугай, или попросту уходит от ответа?
      "Назовите себя. Назовите себя", - запросил Граймс.
      И снова получил: "Назовите себя".
      Не слишком медленно, но так, чтобы каждая буква была понята, коммодор отсигналил: "Назовите себя или я открываю огонь", и ухмыльнулся, расшифровав ответ: "Лучше не стоит".
      - Не только человек, - сказал он, - но еще и нашего типа.
      "Крейсер Конфедерации Миров Приграничья "Дальний поиск", - радировал он. - Вы вторгаетесь в наш сектор пространства. Назовите себя".
      "Вооруженный разведчик Имперского флота "Карающий". Флот Конфедерации Миров Приграничья не значится в реестре Джейн. О Конфедерации Миров Приграничья слышу впервые. Кто вы, черт побери?"
      - Коммандер Вильямс, в компьютерном банке данных есть "Реестр Джейн". Посмотрите "Карающий". И Имперский флот, - попросил Граймс.
      - Будет сделано, шкипер. Но единственный известный нам имперский флот Уэйверли.
      - Я знаю. Но все равно проверьте.
      Большой палец коммодора снова застучал по кнопке.
      "Дальний поиск" - "Карающему". Здесь пространство Конфедерации Миров Приграничья. Вы нарушаете границу".
      "Это вы нарушаете границу".
      Граймс ухмыльнулся.
      "Может, обсудим этот вопрос?"
      Долгие секунды ответа не было. Карнаби сообщил, что незнакомец больше не приближается. Хендриксон безо всякой необходимости напомнил, что все оружие находится в состоянии боевой готовности.
      - Можно кнопку, сэр? - спросил Дэниэлс. - Я хочу связаться с их радистом и узнать, на какой они частоте...
      "Карающий" снова начал сигналить.
      "Просим разрешения подняться к вам на борт".
      "Только один человек", - ответил Граймс.
      Прошло несколько секунд - и новый сигнал: "Приготовьтесь принять шлюпку".
      "О, нет", - подумал коммодор. Грань между шлюпкой и торпедой слишком тонка. Конечно, очень радостно, что на "Карающем" оказались люди; но человеческая история хранит много примеров предательства и вероломства, и слишком часто они были продиктованы самыми высокими побуждениями.
      "Один человек в скафандре встретится с одним человеком в скафандре посередине между нашими судами, - просигналил он. - Потом оба вернутся на "Дальний поиск" вместе. Можете сократить расстояние до десяти миль. Помните, что мои орудия нацелены на вас, а у моего артиллериста чешется палец на спусковом крючке", - и вслух добавил:
      - А у меня на кнопке. И уже болит.
      "Согласен, - наконец ответил "Карающий". - Иду на сближение. Помните, вы очень крупная мишень".
      - Коммандер Мэйхью, можете ли вы поймать хоть что-нибудь от этих людей? - спросил Граймс.
      - Слабо... - отозвался телепат. - Очень слабо. Только чувства недоверие, подозрение. Они откроют огонь, если решат, что мы собираемся это сделать.
      - Пожалуй, мы тоже. Ну, кто хочет прогуляться? Только не все сразу.
      В добровольцах недостатка не возникло, но пронзительный тенор Мэйхью перекрыл остальные голоса:
      - Возможен только один вариант, сэр - я. Когда я подберусь ближе к тому, кого они послали, я смогу прочитать его мысли. А Кларисса в мое отсутствие присмотрит за лавочкой.
      - Гхм. Очень хорошо, Кен. Одевайся. И - будь осторожен.
      - Я всегда осторожен, Джон. Ты же меня не первый год знаешь.
      Он ничего не попросил передать Клариссе - ибо в этом, как всегда, не было необходимости - и вышел из рубки вместе с Вильямсом.
      "Сообщите, когда будете готовы", - просигналил "Карающий".
      "Конечно", - ответил Граймс.
      Глава 11
      - Думаю, этот "Карающий", который никак не поминается у Джейн, тоже мог приползти из Вселенной тетушки Эйрин, - проговорила Соня. - В конце концов, он принадлежит Имперскому флоту.
      - Знаешь, мне почему-то подумалось то же самое, хоть я и никогда не служил и не буду служить в разведке, - ехидно заметил Граймс. Невесомость не помешала ему развалиться в своем кресле. - В прошлый раз - единственный, если уж на то пошло, когда мы встретили экс-императрицу - правительство удостоило ее нанимателей более чем нелестного отзыва. Их назвали - извини за выражение - дерьмокопателями.
      - Я слыхала и похуже. Продолжай.
      - Резонно предположить, что если СПРУТ собрался покопаться своими щупальцами в тайниках Аутсайдера, правительство могло послать свой корабль. Просто посмотреть, как им не повезет. Но...
      - Что "но"?
      - Но я не думаю, что "Карающий" построен по той же технологии, что и яхта Эйрин. Конечно, и "Поиск", и "Скиталец" битком набиты всякими причиндалами, но на летающих ежей они не похожи. Кроме того, ни у "Скитальца", ни у нас самих не возникало проблем при установлении связи, хоть через Карлотти, хоть по НСТ. Гхм... Думаю, стоит попросить Клариссу поинтересоваться у Метцентера, не висел ли кто-нибудь у них на хвосте. Хотя вряд ли можно назвать "следованием" положение, когда загонщики опережают дичь на три часа.
      - А это, мой дорогой, весьма разумная тактика. Если умеешь ею пользоваться.
      В этот момент ожил интерком.
      - Коммандер Мэйхью готов и ожидает в шлюзовой камере, - доложил Вильямс. Затем из передатчика, настроенного на частоты раций скафандров, донесся голос Мэйхью:
      - Все готово, сэр.
      Граймс передал сообщение на "Карающий" и получил в ответ: "Капитан уже стартует".
      - Герой, все-сам-никому-не-дам, - прокомментировал коммодор. Передайте Мэйхью, пусть вылетает.
      Он немного волновался. Но, в конце концов, Мэйхью не только телепат, но еще и астронавт, да и Вильямс должен был расписать ему все по пунктам. Собственно, ничего сложного не требуется: запустить реактивный двигатель скафандра и лететь по направлению к чужому кораблю. Основной ориентир мигающий фонарик на шлеме капитана "Карающего". Но действуют ли в этой странной империи из странной Вселенной те же законы чести астронавтов?
      Судя по всему, действуют. Все прожекторы на "Карающем" погасли, так же, как и на "Дальнем поиске". Так послам будет легче найти друг друга: теперь каждый из них видел только маленькую, но яркую звездочку, на которую и держал курс.
      Карнаби уменьшил радиус действия радара и теперь корректировал полет обоих астронавтов.
      - Отлично, коммандер. Прямо... Прямо, как идете... Теперь запустите двигатель... И помните об отдаче...
      Из иллюминатора Граймс видел два мигающих маячка. Вот они сблизились настолько, что воспринимались как один. Мэйхью почти у цели.
      - Тормозите, коммандер, - сказал Карнаби, - Ага, он тоже тормозит. Еще чуть-чуть... Есть!
      Из передатчика донесся шепот Мэйхью:
      - Есть контакт. Контакт установлен. Он крепкий орешек, коммодор. Трудно пробиться... Но уверяю вас, предательства он не замышляет.
      Граймс взял микрофон:
      - А он знает, что ты... подслушиваешь?
      - Не думаю.
      - Он слышит тебя? Меня?
      - Нет, сэр. Я достаточно осторожен. Наши шлемы не соприкасаются.
      - Отлично. Обыщи его на предмет оружия на скафандре, затем можешь соприкоснуться шлемами и поговорить.
      - Хорошо, сэр.
      Наступила тишина, которая, казалось, длилась и длилась. Наконец Мэйхью сказал:
      - Ждите нас на борту, коммодор.
      Вильямс сообщил из шлюзовой камеры, что Мэйхью и посол с "Карающего" прибыли на борт и идут в рубку. Интересно, как выглядит гость. Офицер вооруженных сил Империи - "Империя" звучит гораздо внушительней, чем "Федерация" или "Конфедерация". "Наверняка титулованная особа, и список предков у него длиной в полпарсека", - лениво подумал коммодор. Он пристально оглядел рубку. Все офицеры одеты по форме, хотя многие более чем небрежно. Дрютхен, как всегда, расхристан, но он, в конце концов, всего лишь гражданское лицо. Презренный балласт.
      И тут в рубку ввалился Вильямс.
      - Коммандер Мэйхью, шкипер, - бодро объявил он. Телепат, все еще в скафандре, но со шлемом под мышкой, вошел следом. - И капитан Имперского флота сэр Доминик Фландри. Сэр Доминик, позвольте представить вам Джона Граймса, коммодора Флота Миров Приграничья в запасе, - Вильямс явно наслаждался моментом.
      Граймс посмотрел на Фландри, и увиденное ему не понравилось. Капитан "Карающего" был высок и строен - это не мог скрыть даже неуклюжий скафандр... черный скафандр в золотых позументах. Шлем, зажатый под мышкой, также был черным, с венком из золотых дубовых листьев вокруг лицевого щитка. На груди скафандра блистал богато изукрашенный орел с распростертыми крыльями, который сжимал в когтях глобус. Он чем-то напоминал самого Фландри. Лицо капитана, жесткое, с хищным носом и бледно-голубыми стальными глазами украшали тонкие усики, словно нарисованные карандашом. Их можно было бы назвать "пижонскими", но таковыми они почему-то не выглядели. Блестящие черные волосы чуть тронуты проседью на висках.
      - Ваш слуга, коммодор, - чопорно сказал Фландри.
      "День, когда ты станешь чьим-нибудь слугой, объявят всенародным праздником", - хмыкнул про себя Граймс, а вслух сказал:
      - Рад видеть вас у себя на борту, капитан. Или лучше говорить "сэр Доминик"?
      - Как вам угодно, коммодор, - зоркие глаза Фландри оглядывали рубку, не пропуская ничего и никого. Потом его взгляд задержался на Клариссе и чуть дольше - на Соне.
      "Ну да, конечно, - подумал Граймс, - на ней же эта непристойная федеральная форма".
      - А у вас смешанная команда, коммодор, - заметил Фландри.
      - Гхм. Да. Дамы - наши офицеры-специалисты. Миссис Мэйхью... - Кларисса выбралась из кресла и шагнула вперед, - это сэр Фландри, капитан "Карающего". Капитан Фландри, это миссис Мэйхью, помощник офицера псионической связи...
      - Псионической? А, телепаты... Как я понял, коммандер Мэйхью, который меня встречал, ваш главный офицер-псионик.
      Имперский капитан снова посмотрел на Клариссу, и она густо залилась краской. Фландри рассмеялся:
      - Извините, моя дорогая. Мне стоит научиться лучше контролировать свои мысли.
      Однако в его тоне не чувствовалось раскаяния, а Кларисса, хоть и смущенная, не казалась обиженной.
      - А это коммандер Веррилл из Федеральной Исследовательской и Контрольной службы. В этой экспедиции она участвует в качестве независимого наблюдателя от Федерации.
      - Она, похоже, не телепат, - пробормотал Фландри, словно раздевая Соню глазами. "Хотя тут и раздеваться не надо - в этой-то пародии на военную форму", - подумал Граймс. Ему весьма не понравился взгляд Сони, адресованный имперцу.
      Представив остальных офицеров и Дрютхена, Граймс произнес:
      - А сейчас мы переместимся в мою каюту и побеседуем. Коммандер Вильямс, присоединяйтесь к нам, прошу вас. Коммандер Мэйхью, мистер Дэниэлс, сразу же дайте мне знать, если примете еще что-нибудь со "Скитальца" или "Адлера".
      - "Скиталец"? - Фландри вопросительно поднял бровь.
      - Возможно, один из ваших. Это личная яхта экс-императрицы Эйрин.
      - Тогда точно не из наших, - рассмеялся Фландри. - У нас нет императрицы. И никогда не было. Я имею честь, - это прозвучало, как "сомнительную честь", - служить Его Императорскому Величеству Эдуарду XIV, сэр. А что за "Адлер"?
      - Эсминец под флагом Герцогства Вальдегрен.
      - Герцогство Вальдегрен? Никогда о таком не слышал.
      Офицеры с любопытством смотрели на Граймса и его гостя, и коммодор решил продолжить разговор в более тесном кругу.
      - Сюда, пожалуйста, сэр Доминик, - пригласил он.
      По дороге к каюте он заметил, что Фландри не слишком уверенно чувствует себя в невесомости. Вероятно, на "Карающем" поддерживалась искусственная гравитация, и людям не приходилось работать в таких условиях. При случае стоит направить кого-нибудь из инженеров на имперский разведчик. Похоже, там можно будет разжиться полезными разработками.
      Дверь каюты отъехала вбок, и Граймс отступил в сторону, пропуская гостей в свой кабинет. Фландри неуклюже переминался с ноги на ногу: ботинки с магнитной подошвой были не слишком удобны.
      - Добро пожаловать в Дом Свободы, - сообщил Граймс. - Здесь можно плевать на ковер и даже называть кота ублюдком.
      Соня холодно посмотрела на него:
      - Сто лет не слышала от тебя этой дурацкой шутки, Джон. Я надеялась, ты ее уже забыл.
      - Ну что вы, коммандер Веррилл, это всего лишь фигура речи, - Фландри послал ей лучезарную улыбку. - А вы давно знаете коммодора?
      - Довольно давно. Я его жена.
      - Коммодор Граймс, а есть ли у вас в команде незамужние дамы, столь же привлекательные, как те, с которыми я имел честь познакомиться?
      - Нет. Больше нет, - отрезал Граймс и добавил чуть более гостеприимным тоном: - Присаживайтесь, капитан. Не желаете выпить?
      - С удовольствием. К сожалению, для сидения этот скафандр не приспособлен. Кроме того, на незнакомом корабле - возможно, вражеском - я предпочитаю его не снимать.
      - Как вам угодно, капитан. Даю вам слово, что в напитках нет ни наркотиков, ни яда.
      Граймс добрался до своего кресла и пристегнулся, Соня тоже. Вильямс собирался последовать их примеру, но Граймс попросил его позаботиться об угощении. Коммандер принялся проворно извлекать тюбики с напитками. Фландри попросил скотча.
      - Ваше здоровье, капитан, сэр Доминик.
      - Ваше здоровье, коммодор Граймс, - и снова эта сардоническая ухмылка! - Но вправе ли я, верный слуга Его Императорского Величества, пить за ваше здоровье?
      - А почему, черт возьми, нет? - раздраженно вопросил Граймс.
      - А почему да, коммодор? Если вы, конечно, коммодор... Ладно, оставим ваш чин - даже пиратам нужны офицеры.
      - Пиратам? К чему, прах вас побери, вы клоните?
      - Пираты, - тон Фландри стал ледяным. - Пираты, объявляющие себя царьками на границах разваливающейся Империи. Тянущие грязные лапы к имперской собственности и даже вешающие на нее свой идиотский флаг. Скажите, коммодор Граймс, какой гений придумал этот черный флаг с золотым колесом? Что он означает?
      Граймс решил, что вопрос не заслуживает прямого ответа.
      - Имперская собственность? - рявкнул он. - Полагаю, вы имеете в виду эту груду мусора, которую кто-то оставил на наших задворках? Аутсайдер, как мы его называем, находится на территории Приграничья.
      - Неужели? А кто или что такое Приграничье? Аутсайдер, как мы его называем, был открыт адмиралом лордом Волверхельмом на "Метельщике окраин".
      Граймс внимательно наблюдал за Фландри. А этот ублюдок может собой гордиться. Ему почти удалось меня взбесить.
      - Ни в Федерации, ни в Конфедерации нет "лордов" и "сэров". В Империи Уэйверли они, конечно, есть. Но имперцы даже в мечтах не решатся посылать сюда экспедиции без нашего разрешения, - сказал он.
      - Странное имя для корабля - "Метельщик окраин", - добавил Вильямс.
      - Это соответствовало его миссии, сэр, - холодно ответствовал Фландри.
      - В любом случае, Аутсайдер был открыт коммандером Модели, сотрудником Федеральной Контрольной и Исследовательской службы, - Соня, похоже, поняла, что слишком долго не подавала голоса. - Но Федерация признает территориальные права Конфедерации.
      - Кое-кто от души веселится, слушая нашу беседу, - усмехнулся Фландри и постучал по воротнику своего скафандра. Встроенный микрофон, подумал Граймс. Ничего удивительного.
      - В том случае, если я не вернусь на свой корабль - что весьма маловероятно - на борту "Карающего" останется запись всего, что здесь было сказано. Кроме того, мы держим связь с ближайшей базой. Мое начальство уже наверняка думает, что я угодил в пиратское гнездо...
      - Следите за ним, - прорычал Вильямс.
      Быстрым движением Фландри нахлобучил шлем. Теперь его голос, слегка искаженный, исходил из мембраны передатчика.
      - Этот скафандр, джентльмены - коммандер Веррилл - выдержит все, чем вы сможете в меня запустить. Пожалуй, атомного удара я не переживу, но и вы тоже. А сейчас, прошу прощения, я должен вернуться на свой корабль. И настоятельно рекомендую не пытаться меня остановить.
      - Насколько я понимаю, капитан, - сухо сказал Граймс, - основной целью этой встречи было обсуждение наших дел. Думаю, этот панцирь не помешает вам меня услышать.
      - Разумеется. Что вы хотели сказать?
      - Прекрасно, капитан Фландри. Мы так ничего и не обсудили. Вы сразу перешли к выводам и посчитали меня пиратом, царьком или кем-то вроде того. Если бы я был таковым, рангом коммодора я бы не ограничился. Удивительно, что вы не увидели на нашем флаге череп и кости вместо золотого колеса. Попытайтесь понять: с нашей точки зрения, границу нарушаете вы.
      - И как такое возможно, коммодор?
      - Были вы когда-нибудь за Границей раньше, капитан Фландри? Или за Краем, как ваш народ это называет?
      - Сюда некому летать, кроме преступников.
      - Ну и лично вас, разумеется. И того адмирала, как-его-там. Но мы живем здесь, в Приграничье. Нам известно: здесь, на самом краю расширяющейся вселенной, грань между параллельными временными потоками очень тонка. Вероятно, Аутсайдер искажает континуум вокруг себя таким образом, что на этом небольшом пятачке встречаются корабли и люди из всех Вселенных. По крайней мере, есть причины так полагать.
      - Неплохая сказочка, коммодор. Внезапно зажужжал интерком.
      - Коммодор, "Скиталец" только что вошел в нормальный континуум, доложил Карнаби. - И мистер Дэниэлс говорит, что "Адлер" уже близко. Оттуда что-то передают на базу шифром.
      - Подкрепление, коммодор Граймс? - спросил Фландри.
      На минуту Граймса охватило искушение сказать "да", но это было опасно. Если Фландри покажется, что у противника численное превосходство, он вполне способен приказать открыть огонь из всех орудий, как загнанная в угол крыса. Поэтому коммодор неторопливо ответил:
      - Нет. Просто старые друзья, точнее, знакомые. И старые враги.
      - Коммодор, сэр, - снова вклинился Карнаби. - Мистер Дэниэлс говорит, что там еще один корабль с передатчиком Карлотти.
      - Побей меня камнями, Боже, у тети Фэнни прыщ на роже, - восхищенно изрек Вильямс. - И кто еще припрется на чаек в погожий денек?
      - Итак, мы встретились на некоем вселенском перекрестке, если, конечно, верить вашим словам, - задумчиво произнес Фландри. - Но, думаю, вы согласитесь: я все-таки должен вернуться к себе на корабль.
      - На вашем месте я бы сказал то же самое, - согласился Граймс. Коммандер Вильямс, проводите капитана Фландри в шлюзовую камеру.
      - И как мне потом с вами связаться - если мне, конечно, это понадобится - мигалкой?
      - Пусть ваш радист пообщается с нашим. Может, вдвоем они что-нибудь и смастрячат.
      - Сейчас я ему скажу, - Граймс увидел сквозь прозрачный щиток на шлеме, как беззвучно шевелятся губы Фландри. Затем тот снова обратился к коммодору: - Кстати, еще один вопрос. Эти люди на "Скитальце", кто они друзья или враги?
      - Может оказаться и так, и эдак. Сразу скажу: понятия не имею, что это за еще один корабль.
      - Если это Граница, то добро пожаловать, - Фландри чопорно поклонился Соне. - Впрочем, похоже, жизнь здесь имеет свои преимущества.
      И он последовал за Вильямсом к осевой шахте.
      Глава 12
      Граймс с Соней поспешили обратно в рубку.
      Как и доложил Карнаби, "Скиталец" уже прибыл. Он висел в черноте, тонкий, гладкий и опасный, не больше, чем в двух кабельтовых* от "Дальнего поиска". Очень похоже на Эйрин Траффорд, подумал Граймс, экс-императрицу Эйрин или как она там себя теперь называет. Но коммодор за эти годы стал больше торговцем, чем военным и не видел причин подвергать судно - любое судно - ненужной опасности.
      ______________ * Кабельтов - одна десятая морской мили, прибл. 183 м. (Прим. ред.)
      В любом случае, "Скиталец" уже здесь и совсем близко, слишком близко. Граймс подумал было запустить инерционный двигатель и отойти подальше от вооруженной яхты... но, черт возьми, он прилетел раньше. С чего это он должен бегать?
      Экран НСТ-передатчика засветился, переливаясь всеми цветами, и Граймс увидел рубку другого корабля. Да, там была Эйрин - по-прежнему могучая, бронзовая, строгость ее униформы несколько нарушал малиновый галстук в белый горошек. До того, как стать императрицей, она работала в "Линии Звездного Пса". Эта фирма и во Вселенной Граймса прославилась своими звездными экспедициями, полными трудностей и риска. Эйрин явно намеревалась сделать все, чтобы об этом не забывали. Рядом с ней сидел Бенджамин Траффорд, официальный командир "Скитальца". Этот маленький жилистый человечек с песочного цвета волосами был так опрятен и вежлив, словно все еще служил в Имперском флоте. В глубине рубки Граймс увидел за орудийным пультом темноволосого элегантного Таллентайра и Сюзанну, высокую, стройную, с копной блестящих темно-рыжих волос. Там же находился Мецтентер: достаточно сбрить бороду, и он походил бы на Мэйхью как две капли воды. А вот и Триаланн, типичная ираллианская красавица, хрупкая и гибкая. Она походила на статуэтку из полупрозрачного стекла, сделанную выдающимся художником - истинным мастером своего дела.
      - И еще там был незнакомый человек среднего роста и совершенно не запоминающейся внешности, одетый в бесформенный серый комбинезон. Обычно на таких людей дважды не смотрят. Но в рубке "Скитальца" он выглядел воробьем среди ястребов и потому привлекал внимание.
      "А он непрост, - внезапно подумал Граймс. - И опасен - кто бы он ни был..."
      - Коммодор Граймс, - сказала Эйрин голосом, близким к баритону.
      - К вашим услугам, мэм, - с достоинством ответил коммодор. В конце концов, она когда-то была императрицей. Соня у него за спиной невежливо фыркнула.
      - Бросьте, коммодор. Вы природой не предназначены для придворных экивоков.
      - Это уж точно, - тихо заметила Соня.
      - Коммодор Граймс, позвольте узнать, какого дьявола вы с вашим корытом делаете в нашей Вселенной?
      - Могу спросить вас о том же, миссис Траффорд.
      - Если я один раз перескочила в чужое время, притом случайно, не стоит думать, что это вошло у меня в привычку.
      - Как и у меня, - лениво отозвался Граймс. Тут он слегка покривил душой... но Эйрин и ее людям лучше остаться в неведении.
      - А это что за странная посудина, похожая на морского ежа? Вы должны знать. Мы видели человека в скафандре, который стартовал с нее в вашем направлении.
      - Полагаю, один из ваших. Его капитан утверждает, что это вооруженный разведчик Имперского флота "Карающий".
      - Он не имеет к нам никакого отношения, - твердо произнес Траффорд. - У нас есть "Карающий", но это легкий крейсер. Я-то знаю, я там служил.
      - Эйрин, может, вы будете столь любезны и введете меня в курс дела? спросил бесцветный человек. Голос вполне соответствовал его внешности. - Кто эти люди?
      - Мистер Смит, позвольте вам представить коммодора Граймса из флотского резерва Приграничья, - произнесла могучая блондинка. - В его непотребной Вселенной Приграничье - отдельное государство. А это коммандер Соня Веррилл, по совместительству миссис Граймс, из Федеральной Исследовательской и Контрольной службы. Федерация - что-то наподобие нашей Империи. Единственный, кого я еще знаю - мистер Мэйхью, офицер псионической связи. А этот джентльмен, коммодор, - мистер Смит, управляющий директор СПРУТа. Они наняли нас, чтобы добраться до Аутсайдера.
      - Аутсайдер находится в территориальном пространстве Конфедерации Приграничья, - твердо заявил Граймс. - Более того, мы уже установили на нем свой вымпел.
      - По космическим законам, недостаточно просто водрузить флаг, чтобы заявить права на планету, планетоид, спутник и так далее. Для законной заявки должна быть основана автономная колония. Я очень сомневаюсь, что вы это сделали. Но даже если и так, Аутсайдер все равно принадлежит Империи.
      - Которой Империи, мадам? - сардонически вопросил чей-то голос.
      - Мне удалось наладить связь с "Карающим", - прошептал Дэниэлс. - Это капитан Фландри.
      - Это еще кто, черт побери? - возмутилась Эйрин.
      - Капитан "Карающего", - пояснил Граймс. - Но давайте продолжим дискуссию о пунктах космического закона. Насколько я могу судить, эта штуковина не является ни планетой, ни планетоидом, ни спутником. Это покинутый корабль...
      - Его можно считать спутником, - возразила Эйрин. - Искусственным.
      - У спутника должна быть планета, вокруг которой он вращается.
      - У, черт... еще один космический юрист на мою голову. Ладно, ты прав. Это покинутый корабль. А ты высадил призовую команду? Может, и буксирный трос прицепил?
      - Мой вымпел...
      - Засунь свой вымпел... сам знаешь куда!
      Даже на экране было заметно, что Траффорд шокирован и смущен. Таллентайр делал героические попытки подавить усмешку, а Смит даже не пытался.
      - Гхм, - неодобрительно заметил Граймс.
      - Какие у вас очаровательные друзья, коммодор, - восхитился Фландри.
      - Просто знакомые, капитан.
      - Как угодно. Я предлагаю всем трем сторонам встретиться и обсудить дела цивилизованно, сэр.
      - Я подумаю над этим предложением, - неохотно согласился Граймс.
      - Могу ли я настаивать, чтобы это было сделано как можно скорее... или еще раньше? Пока наши корабли еще не начали палить друг в друга - но кто знает, что может случиться, когда появятся еще два судна?
      - Он прав, - вставила Соня.
      - Какие еще два судна? - вмешалась Эйрин. - Мы знаем только про вальдегренский эсминец, "Адлер". Кто второй?
      - Хотел бы я знать, - вздохнул Граймс.
      - Ну что, коммодор? - спросил Фландри. Граймс пожалел, что Дэниэлс не может настроить визуальный канал. Он бы предпочел видеть лицо собеседника.
      - Ну что, коммодор? - эхом отозвалась Эйрин.
      - К вам пойдем или ко мне? - попытался пошутить коммодор, но шутка прозвучала вяло.
      - Лучше на нейтральной территории, - заявил Фландри. - Пока вы тут болтали, мой первый лейтенант высадил разведывательную партию на тот странный куполообразный корабль в десяти километрах от "Карающего". Его владельцы дышали кислородом, хотя не были гуманоидами. Все системы жизнеобеспечения исправны и работают до сих пор.
      - Шаарский корабль, - сказал Граймс.
      - Шаарский? - хором переспросили Эйрин и Фландри. В наступившей тишине капитан спросил:
      - А кто эти чертовы шаарцы и на что похожи?
      - Неважно, - отмахнулся Граймс. - Шаарский корабль вполне подойдет.
      Глава 13
      Шаарский корабль и впрямь оказался подходящим местом для встречи. Он прекрасно сохранился: внутреннее освещение работало, жужжащие кондиционеры подавали чистый безвкусный воздух. Сколько лет это продолжалось? Вряд ли очень долго. Мохоподобная растительность в специальных контейнерах, которую шаарцы использовали для генерации кислорода, не одичала и явно не страдала от недостатка в органических отходах, служивших ей пищей. Но от команды королевы-капитана, принцесс-офицеров, трутней и рабочих - не осталось даже высохших экзоскелетов. Бортжурнал по-прежнему лежал в рубке на подставке, но людям не стоило даже пытаться расшифровать эти мудреные письмена.
      Ни дать ни взять современная "Мария Селеста". Одна из нескольких "Марий Селест" на орбите Аутсайдера.
      Шлюпки с трех кораблей встретились у шлюза. Челнок с "Дальнего поиска" вел сам Граймс. С ним были Соня и Мэйхью. Эйрин привезла с собой Триаланн и Стэнли Смита, человека из СПРУТа. С Фландри был только квадратный, похожий на гориллу молодой офицер, которого он представил как лейтенанта Буголски.
      Конечно, официальные представления состоялись не раньше, чем все собрались в рубке шаарского корабля. Вокруг была масса инструментов и приборов, отчасти знакомых (хотя и приспособленных для когтистых лапок членистоногих, а не человеческих рук), отчасти завораживающе непонятных. Сидениями служили многочисленные люльки из хрупкой на вид паутины. Но поскольку на корабле отсутствовала искусственная гравитация, можно было и постоять, не испытывая особых затруднений.
      Фландри, сияя великолепием своего черного с золотом скафандра, снял шлем, остальные последовали его примеру. Граймсу не понравилось, как имперский капитан смотрит на Эйрин и Триаланн, еще больше ему не нравилось, как он смотрит на Соню. И уж совершенно ему не могло нравиться то, как женщины смотрели на Фландри. Оказывается, раздевание глазами может быть обоюдным.
      - Ну что ж, я объявляю собрание открытым, - произнес Фландри, улыбаясь до ушей.
      - Не торопитесь, капитан, - возразил Граймс. - Как старший из присутствующих офицеров, я считаю, что это моя привилегия.
      - Старший офицер? Но я представляю Империю.
      - Какую такую Империю? - с откровенной неприязнью осведомилась Эйрин.
      - Коммодор, сэр! - в тихом голосе Мэйхью послышались резкие нотки беспокойства.
      Граймс отмахнулся от него.
      - Потом, коммандер Мэйхью. Если только моему кораблю не угрожает опасность... Нет? Хорошо. Тогда, - он повернулся к остальным, - давайте сначала разберемся с этим вопросом. Я не придаю особого значения чинам и настаиваю на своем старшинстве только потому, что речь идет о достоинстве и собственности Приграничья. Для начала, мы находимся на территории, принадлежащей Конфедерации Приграничья. Далее, мой ранг выше, чем у любого из присутствующих...
      - На поросячий хвост! - взорвалась Эйрин.
      - Но все же выше, мадам. Признаю, что вы были императрицей. Но в настоящий момент вы таковой не являетесь. Строго говоря, вы только старший офицер "Скитальца".
      - И его владелица, Граймс! Этого ты не можешь сказать о своем ржавом корыте!
      - А я заявляю, - вмешался Фландри, - что и "Скиталец", и "Дальний поиск" - не более чем пиратские корабли, которые пытаются присвоить собственность Империи.
      - Какая жалость, что в вашей Вселенной нет СПРУТа, - произнес Смит невыразительным голосом. - Но раз уж речь зашла о законности, то, полагаю, я как наниматель судна миссис Траффорд, тоже имею право голоса.
      - Эйрин, Эйрин, - Триаланн попыталась привлечь внимание экс-императрицы.
      - Да заткнись ты, черт побери! Не видишь, я занята?
      - Очевидно, выбирать председателя путем голосования бесполезно, спокойно заметила Соня. - Каждый находит свой аргумент наиболее весомым. Я должна сказать - и говорю: я представляю Федерацию, но не хочу становиться проблемой...
      - Это была бы очаровательная проблема, - пробормотал Фландри, сверкнув ослепительной улыбкой.
      - Благодарю, сэр Доминик.
      - Совершенно очаровательная и, полагаю, весьма компетентная. Официально я не признаю Межзвездную Федерацию. Но думаю, что миссис Граймс - или коммандер Веррилл, как вам угодно - вполне может возглавить наше собрание. Как мне кажется, именно ее, несмотря на замужнее положение... - это прозвучало как "крайне неудачное положение", - с наибольшими основаниями можно считать нейтральной стороной. Вы возьмете слово, коммандер Веррилл?
      - Да, благодарю вас, сэр Доминик, - Соня улыбнулась ему и чуть повысила голос. - Для начала, эта ситуация требует немедленного обсуждения. Мы встретились здесь, на этом чужом для всех нас корабле. Мы представляем три различных культуры и, по крайней мере, четыре правительства. Но все мы, включая тебя, Триаланн - люди...
      - Это ты так считаешь, - буркнула Эйрин. Соня не удостоила ее вниманием.
      - Подвожу краткий итог. Все мы оказались в одной точке пространства и времени - это очевидно. Но также очевидно, что Аутсайдер вызывает искривления пространственно-временной структуры. Он существует одновременно в нашей Вселенной - ив вашей, сэр Доминик, и в вашей, Эйрин. И все же он прилетел откуда-то извне...
      Кто-то схватил Граймса за руку, давление ощущалось даже сквозь скафандр. Это был Мэйхью, который судорожно указывал на люк, ведущий в рубку. Там уже показалась голова в шлеме.
      - Я - мы - пытались сказать вам... - бормотал Мэйхью.
      - Сказать что? - рявкнул Граймс.
      В ответ тот пожал плечами - как он умудрился проделать это в скафандре? - взбесив коммодора еще больше.
      "Тоже мне примадонна! - подумал Граймс. - Уж мог бы и подождать, если это не так важно. Наверное, кто-нибудь с обычным сообщением".
      - Возможно, - продолжала Соня голосом завуча, - что это лишь временное перемирие...
      Пришелец высунулся из люка почти по пояс, но лицевой щиток оставался почти непрозрачным. Граймс во все глаза уставился на эту странную фигуру На плечах красовались золотые полосы - погоны коммодора - с крылатым колесом Флота Приграничья. Что это за черт? Лэнниган? Дюбуа? С какой стати сюда послали кого-то еще? Опять совать нос в его дела? Хуже того: незваного гостя сопровождал некто со знаками отличия коммандера и стилизованным звездным скоплением - эмблемой Федерации...
      Соня наконец смолкла: она заметила новоприбывших. Как и остальные.
      Незнакомец поднял руки в перчатках к шлему, повернул, поднял. Он уставился на Граймса, а Граймс - на него. Прошло несколько бесконечных секунд, когда коммодор, наконец, его узнал. Человек легко узнает свое лицо в зеркале, но почти не тратит (если вообще тратит) время на разглядывание своих солидографий. Боковым зрением Граймс заметил, что человек, стоявший чуть позади коммодора, снял шлем. Он не обратил на него внимания, пока тот не заговорил.
      - Вот так сюрприз, Джон, - произнесла Мэгги Лэзенби. Фландри расхохотался.
      - Возвращаясь к нашему спору. Кто из вас старший, джентльмены?
      Глава 14
      - Гхм, - хмыкнул Граймс.
      - Гхм, - хмыкнул Граймс.
      Он медленно открыл кисет на поясе и достал оттуда жестянку с табаком и потертую трубку. Аккуратно набил ее, вернул жестянку в кисет, вытащил зажигалку и закурил. Прищурившись, он воззрился на Граймса сквозь клубы едкого синего дыма.
      Он медленно открыл кисет на поясе и достал оттуда жестянку с табаком и потертую трубку. Аккуратно набил ее, вернул жестянку в кисет, вытащил зажигалку и закурил. Прищурившись, он воззрился на Граймса сквозь клубы едкого синего дыма.
      Соня изобразила раздирающий легкие кашель.
      - Позволь человеку маленькое удовольствие, - проговорила Мэгги. - Благо есть повод.
      - Что ты делаешь рядом с ним! - поинтересовалась Соня.
      - Я могу спросить тебя о том же, утенок, - ответила Мэгги. - Как, черт подери, ты сюда попал? - пыхнул дымом Граймс.
      - Так же, как и ты, - ответил Граймс, показав трубкой на ближайший шестиугольный иллюминатор.
      Граймс уставился в черноту снаружи. Прежде там висело три корабля "Карающий" капитана Фландри, "Скиталец" Эйрин и его собственный "Дальний поиск". Теперь появился четвертый.
      - И как называется твой корабль?
      - "Дальний поиск", конечно. Раньше назывался "Дельта Паппис", а потом Федерация сплавила его нам.
      - Гхм, - снова хмыкнул Граймс, ощущая укол зависти. Его "Дальний поиск" в прошлом был транспортом класса "эпсилон". Коммодор повернулся к Мэйхью:
      - Ты должен был меня известить.
      - Сэр, мы с Триаланн пытались вас известить, как только этот... второй "Дальний поиск" вышел в нормальный ПВК. До этого я ничего не мог вам сказать, потому что у них на борту нет псионика.
      - Увы, согласился Граймс II. - Я пытался убедить командование, что хороший ОПС стоит десяти тысяч передатчиков Карлотти, но они знают лучше... - он вздохнул и добавил: - Я никогда не мог понять этого стремления целиком полагаться на голую электронику.
      - И сколько раз ты это слышала, Мэгги? - спросила Соня.
      - Уже сбилась со счету, - вздохнула Мэгги Лэзенби.
      - А как же вопрос старшинства? - встрепенулся Фландри. Похоже, он явно решил если не извлечь из ситуации пользу, то хотя бы повеселиться.
      - Старший - я, - заявили оба Граймса.
      - Я прилетел первым, - сказал Граймс I.
      - А у меня корабль больше, - возразил Граймс II.
      Граймс I рассмеялся:
      - Это же полный бред, Граймс. Пока мы не погрязли в бессмысленных спорах, может, ты расскажешь, как там у вас дела?
      - Попробую, Граймс. Мое начальство решило, что не худо будет предпринять еще одну экспедицию к Аутсайдеру, и это дельце поручили мне. Мэгги... Ты, конечно, знаком с Мэгги?
      - О да. И Соня тоже.
      - А я, знаком с Соней. Ну прямо семейная вечеринка, не правда ли? На чем я остановился? Ах, да. Мэгги, хотя и вышла за меня, сохранила гражданство Федерации и должность в ФИКС.
      - Как и Соня. Продолжай.
      Граймс II снова бережно разжег трубку:
      - Ну... мы подозревали, что здесь могут оказаться другие корабли, и не только брошенные. Но, естественно, очень удивились, обнаружив еще один "Дальний поиск". Твой старпом, Вильямс, удивился еще больше, когда увидел мое лицо в НСТ-передатчике. Его чуть кондрашка не хватила. Он только и мог выдавить, что "да, сэр" и "нет, сэр".
      - Гхм... на Вильямса это что-то не похоже, - сказал Граймс.
      - Кстати, он называл меня "шкипер" - совсем запутался в званиях. Потом предложил мне связаться с тобой и даже указал, где тебя найти. А теперь, коммодор Граймс, я надеюсь, вы представите меня своим друзьям?
      - Разумеется, коммодор Граймс, - ответил Граймс. Ситуация уже начинала доставлять ему удовольствие. - Эйрин, Триаланн, это, как видите, коммодор Граймс. Видимо, он прибыл из Вселенной, которая не слишком отличается от моей. А эта дама - коммандер Лэзенби из Федеральной Исследовательской и Контрольной службы, по совместительству миссис Граймс. Коммодор, позвольте вам представить миссис Траффорд, старшего офицера и владелицу так называемой яхты "Скиталец", и Триаланн, одну из ее псиоников. О, я забыл: миссис Траффорд также является экс-императрицей Эйрин.
      - Мое почтение, - сказал Граймс II с легким поклоном.
      - Еще бы, черт подери, - буркнула Эйрин.
      - И мистер Смит, управляющий директор СПРУТа, наниматель "Скитальца"... СПРУТ - это аббревиатура, означает "Сообщество Противников Рабства, Угнетения и Тирании". И жестокая головная боль ряда правительств во Вселенной Эйрин, как я полагаю.
      - Мы стараемся, - скромно подтвердил Смит.
      - А это сэр Доминик Фландри, капитан Имперского вооруженного разведчика "Карающий". Юный джентльмен рядом с ним - лейтенант Буголски.
      Фландри улыбнулся, но его глаза глядели холодно и настороженно.
      - Рад вас видеть, коммодор. И вас, коммандер Лэзенби. "Еще бы", подумал Граймс.
      - В любом случае, ваше появление весьма полезно, сэр. До сих пор я был склонен сомневаться в этих байках, которые излагались тут вашим альтер эго об альтернативных временных потоках и прочей ерунде. Но сейчас... - Фландри пожал плечами. - Присоединяйтесь к нашей дискуссии.
      - Какой дискуссии? - спросил Граймс II.
      - Кто имеет право первым исследовать Аутсайдер.
      - Думаю, ты согласишься со мной: Ауйтсайдер находится в пространстве Конфедерации Приграничья, - сказал Граймс I.
      - Разумеется, - ответил Граймс II.
      - Чьей Конфедерации: вашей или его? - в один голос спросили Эйрин и Фландри.
      - На нем висит мой вымпел, - упрямо заявил Граймс I.
      - Опять ты про свой паршивый вымпел! - прорычала Эйрин.
      - Как мне кажется, - рассудительно сказал Граймс II, - этот вопрос следует решать нам с коммодором Граймсом.
      - Точно, - согласился Граймс I.
      - Кругом одни ублюдки, - проворчала Эйрин, затем обратилась к Фландри: - Вы согласны с этим, сэр Доминик?
      - Вы можете пока выяснить между собой, чья империя имеет право на владение, - вмешалась Соня.
      Фландри презентовал Эйрин ослепительную улыбку:
      - Я думаю, имперцам действительно лучше держаться вместе.
      - СПРУТ никогда не одобрял империализма, - возразил Смит. - В любом случае, "Скиталец" зафрахтован моей организацией.
      - Насколько я помню, - холодно проговорила Соня, - не так давно мы приняли решение, что это собрание вести буду я. Пусть мой муж... раздвоился - но я - то нет. Так что предлагаю вернуться к тому пункту, на котором остановились.
      - А почему тебе выпала такая честь, Соня? - полюбопытствовала Мэгги.
      - Потому что я, как офицер ФИКС, единственная из присутствующих могу считаться нейтральной стороной.
      - Но я тоже офицер ФИКС, дорогуша.
      - Коммодор Граймс! - взволнованно перебил Мэйхью. Оба Граймса повернулись к нему.
      - Да, коммандер? - спросил Граймс I.
      - "Дальний поиск"... Он исчез!
      - Я была на связи с Клариссой, но внезапно контакт оборвался, подтвердила Триаланн.
      - Капитан, сэр... - послышался из рации Фландри тихий металлический голос. - "Дальний поиск" - первый "Дальний поиск"... исчез.
      Граймсу не было нужды смотреть в иллюминатор, но все же он это сделал. Там в пустоте висели только три корабля: "Карающий", "Скиталец" и "Дальний поиск"-дубль-два.
      Он повернулся и с ненавистью посмотрел на Аутсайдер, застывший в своем гротескном совершенстве.
      - Проклятая железяка! - пробормотал коммодор.
      "Мой корабль... - лихорадочно соображал он. - Мои люди... где они? Куда - или в когда - их забросило?"
      - Коммодор, он здесь ни при чем, - мягко произнесла ираллианка. - Перед тем, как исчезнуть, ваш корабль запустил Движитель Манншенна. Так мне сказала миссис Таллентайр с нашего корабля.
      - Триаланн, Мэйхью! Свяжитесь с Клариссой и выясните, что там происходит.
      - Проклятье, неужели ты думаешь, что я не пытаюсь? - прорычал Мэйхью. Плевать на твой корабль, там моя жена!
      - Извини, Кен. Думаю, не стоит говорить, чтобы ты сделал все возможное и даже больше...
      - Бунт? - предположил Граймс II.
      - Думай, что говоришь, коммодор, - взвился Граймс I. - Там отборный экипаж - это просто невозможно!
      - Но пассажиров-то отбирал не ты, Джон, - мрачно возразила Соня.
      Лицо Мэйхью исказилось и побелело.
      - Это моя вина, Джон, - прошептал он. - Надо было плюнуть на этический кодекс Райновского Института... и подслушивать.
      - Но ты этого не сделал. А я тебе не приказал... - Граймс обвел взглядом рубку. Тяжесть ситуации ощущалась всеми.
      Молчание нарушил Граймс II.
      - Конечно, мне претит мысль оставить Аутсайдер этим... аутсайдерам, но мой "Дальний поиск" в вашем распоряжении, коммодор. В конце концов, мы можем обо всем договориться в тесном семейном кругу.
      - Бунт - это преступление, - заявила Эйрин. - Все законопослушные граждане должны объединиться, чтобы поймать и наказать преступников. Я с вами. Полагаю, я могу говорить от имени своих офицеров.
      - И меня сосчитайте, - с некоторым огорчением добавил Фландри.
      - Спасибо. Спасибо вам всем, - Граймс был глубоко растроган.
      - И куда мы теперь отправляемся? - спросила Мэгги Лэзенби.
      Глава 15
      В самом деле, куда?
      Куда исчез "Дальний поиск"?
      И где, в конце концов, эти вальдегренцы?
      По крайней мере, обсуждение этих вопросов выглядело более достойным занятием, чем спор о владении Аутсайдером, походивший на драку в песочнице.
      Было решено, что Граймс, Соня и Мэйхью, а также Фландри перейдут на борт "Дальнего поиска"-дубль-два. "Карающий", личный корабль Фландри, для преследования первого "Поиска" не подходил. Его сверхсветовой двигатель и оборудование для связи в Глубоком космосе работали на иных принципах, чем Манншенн и Карлотти. Он мог перемещаться из точки А в точку Б так же быстро, как "Дальний поиск" и "Скиталец", но до выхода в нормальный пространственно-временной континуум связаться с ним будет невозможно.
      Таким образом, "Карающий" оставался на орбите Аутсайдера в качестве сторожа. Фландри велел временно исполняющему обязанности капитана без колебаний отвечать огнем на любые враждебные действия "Адлера".
      Но с "Дальним поиском I", если он вернется, следовало соблюдать осторожность. Пока имелась хоть какая-то вероятность, что законный экипаж корабля уцелел, его безопасность оставалась первостепенной задачей.
      Обсуждение заняло некоторое время, но продлилось недолго. Затем Фландри со своим помощником ненадолго вернулись на свой корабль, Эйрин со спутниками - на "Скиталец", а Граймс I на челноке последовал за своим двойником на "Дальний поиск II". Размещение липшей шлюпки в трюме не составило особых проблем. К тому времени, как ее закрепили, капитан Фландри уже прибыл к шлюзу и был допущен внутрь.
      В рубке "Дальнего поиска" сразу стало тесно. Граймс занял свободное кресло, Мэйхью сел по одну сторону, Соня - по другую, Фландри - рядом с Соней. Граймс с завистью наблюдал за Граймсом II: тот был на собственном корабле. Он с любопытством разглядывал дежурных офицеров, а они - его, Соню и Фландри. Коммодор чувствовал, что почти знает их. Наверняка их копии жили и в его Вселенной, а с некоторыми он, должно быть, даже был знаком. Например, радист, рядом с которым устроился Мэйхью... Точно, это молодой Каррадайн: во Вселенной Граймса он занимал ту же должность.
      Граймс II раздавал приказы неторопливо, взвешенно, его понимали с полуслова. На маленьком экране НСТ-передатчика можно было разглядеть рубку "Скитальца": Траффорд занимался тем же самым. Затем лицо капитана выросло во весь экран:
      - Все двигатели готовы, коммодор.
      - Благодарю вас, капитан, - ответил Граймс II за долю секунды до того, как Граймс I собирался произнести то же самое.
      "Надо следить за собой, - смущенно подумал коммодор. - В конце концов, я здесь только пассажир".
      - Старт на счет "ноль".
      - Есть старт на счет "ноль".
      - Пять... - начал Граймс П, - четыре... три... два... один... ноль!
      Снизу донесся тонкий нарастающий вой гироскопов, возникло знакомое чувство дезориентации во времени и пространстве и нереальности происходящего... Граймс покосился на Соню.
      "Интересно, - мрачно подумал он, - в каком количестве она видит меня сейчас?"
      Изображение рубки "Скитальца" исчезло с экрана НСТ и переместилось на экран Карлотти. Ярко освещенный "Карающий" и далекий шаарский корабль растаяли в пустоте за иллюминаторами, но причудливая громада Аутсайдера, источающая холодное сияние, упорно не желала никуда пропадать.
      "Он во всех пространствах, во всех временах, - молча размышлял Граймс. - Но как случилось, что никто до сих пор не сообщал об этом феномене?"
      И сам себе ответил: "Мертвые и пропавшие без вести никогда ничего не рассказывают".
      Внезапно мир вновь стал нормальным - настолько нормальным, насколько это возможно при работающем Движителе Манншенна. Слегка побледневший Фландри воззрился на Граймса.
      - Так вот он каков, ваш Манншенн. Пожалуй, я останусь верен "стоячей волне".
      - К этому можно привыкнуть, - равнодушно отозвался Граймс.
      - Говори за себя, - вмешалась Соня.
      Граймс II - в конце концов, это был его корабль - снова взял ситуацию в свои руки.
      - Мистер Каррадайн, ловите любой, даже самый слабый сигнал на главном Карлотти. Если получится, запеленгуйте. Мистер Дэнби, если заметите малейшую вспышку на радаре - сообщайте немедленно. Коммандер Мэйхью, думаю, вы в инструкциях не нуждаетесь. К сожалению, на этом корабле нет псионического усилителя. А вот у мистера Метцентера и миссис Триаланн на "Скитальце", думаю, найдется.
      Фландри пробормотал что-то насчет поисков черной кошки в угольной шахте в полночь. Граймс II расхохотался:
      - Да, капитан, это как раз такое дело. И даже если мы их засечем, это вряд ли решит проблему. Для любого физического контакта между кораблями при работающем Движителе Манншенна необходима точная синхронизация уровней темпоральной прецессии. Есть, конечно, приспособления, которые позволяют такое провернуть. Но большинство судов - и, разумеется, все военные оборудованы устройствами, которые не позволяют установить синхронизацию без согласия капитана.
      - А когда вы дадите ускорение, коммодор? Знаете, невесомость мне уже наскучила.
      - Как только мы узнаем, куда лететь.
      Фландри пожал плечами. Теперь, когда он избавился от скафандра и остался в черном, идеально сидящем мундире с роскошной золотой отделкой, этот жест выглядел еще более эффектно.
      Граймс II явно начал выходить из себя.
      - Может быть, у вас есть какие-нибудь идеи, капитан Фландри? - резко спросил он.
      - О да. Люди не захватывают корабли просто для развлечения. В нашей вселенной нет никакого герцогства Вальдегрен, но, как я успел понять, эти вальдегренцы - настоящие бандиты. Люди, которые захватили "Дальний поиск" "Дальний поиск I", на котором я побывал - то же самое. Может, они угнали "Поиск" и отправились на рандеву с этим "Адлером"?
      - А что вы думаете, коммодор? - спросил Граймс II.
      - Думаю, капитан Фландри может быть прав, коммодор, - ответил Граймс I.
      - Разумеется, я прав, - самодовольно заявил Фландри.
      - Гхм, - задумчиво произнес Граймс II и повернулся к своему навигатору. - Мистер Дэнби, рассчитайте траекторию к вальдегренцу. Надо полагать, они идут сюда прямым курсом, как мы, от Далекой...
      - Нет, - возразил Граймс. - они идут от Свинцовых звезд, как мы.
      - От Свинцовых звезд? - удивился Граймс II.
      - Да. Макбет и Кинсолвинг должны быть на одной прямой.
      - В вашем временном потоке весьма странные представления о навигации, коммодор. Правда, "Адлер" тоже из вашей Вселенной... Хорошо, мистер Дэнби, делайте, как говорит моя углеродная копия. Мистер Каррадайн, сообщите на "Скиталец" о наших намерениях.
      "Углеродная копия!" - вскипел Граймс. Но, так или иначе, здесь чужой корабль. И он не имеет права здесь распоряжаться - поскольку непонятно, кого здесь считать оригиналом. Можно только выдвигать предложения - и благодарить судьбу: окажись он на месте Граймса II, он проявил бы куда меньше гибкости.
      Еще немного - и Движитель был снова остановлен. Огромные направляющие гироскопы зажужжали, потом жужжание перешло в гул и, наконец, в утробный вой. Корабль начал поворачиваться вокруг короткой оси. Носовой иллюминатор, расположенный прямо над головой, медленно заполнила туманная линза Галактики. Тут заработал инерционный двигатель, и ее туманный силуэт исказился до неузнаваемости. Неровный шум двигателя нарастал, невесомость исчезла..... Да, чертовски приятно чувствовать, что снова твердо стоишь на ногах.
      - Ну что ж, куда-нибудь да попадем, - с легким самодовольством пробормотал Фландри.
      Граймс раздраженно покосился на него. И негодование коммодора многократно усилилось, когда он увидел, что Соня тоже смотрит на имперского капитана. На ее лице было написано что-то подозрительно похожее на восхищение.
      Глава 16
      Погоня длилась недолго и закончилась патом.
      Четыре корабля неслись сквозь измерения, в не-пространстве и не-времени - "Адлер", "Скиталец" и обе версии "Дальнего поиска". Траектории сходились, хотя вальдегренцы и мятежники изо всех сил старались оторваться от преследователей. Их погубило то, что два корабля все-таки установили синхронизацию уровней темпоральной прецессии.
      Четыре корабля мчались обратно к Аутсайдеру, как плохо обученная эскадрилья. Они могли с легкостью проскочить цель и лететь дальше, если бы кто-нибудь не попытался вмешаться.
      По крайней мере, Граймс узнал, что его команда жива и невредима, хотя и удерживается в плену. Мэйхью с помощью Метцентера и Триаланн наконец-то сумел установить контакт с Клариссой. Это стоило немалых усилий, но через несколько часов трем телепатам удалось вывести ее из наркотического сна и привести в полное сознание. Она смогла детально описать, как Дрютхен захватил корабль. Это было просто, как все гениальное: в систему циркуляции воздуха просто ввели анестезирующий газ мгновенного действия. Теоретически такое было невозможно. Система включала сигнал тревоги, после чего все вентиляторы прекращали работать, а воздуховоды перекрывались защитными панелями. Но Дрютхен был ученым, и вся его команда состояла из ученых и техников. В его распоряжении была прекрасная лаборатория. А самое главное Мэйхью и Кларисса не хотели нарушать кодекс Рейнского института, одна из статей которого гласила: "Запрещается подслушивать мысли товарищей по кораблю".
      - Сделанного не воротишь, Кен, - сказал Граймс, обращаясь к псионику. По крайней мере, мы знаем, что Кларисса жива и невредима, да и остальные тоже.
      - На кой черт нужен талант, от которого нет пользы обладателю? вопросил Фландри - чересчур громко.
      - Некоторые из нас подчиняются этическому кодексу, - холодно ответствовал Граймс.
      - Разве не все мы, коммодор? Сделай с другим то, что он сделает с тобой, только раньше.
      - Капитан Фландри прав, Джон, - сказала Соня.
      "Конечно, ежу понятно, - раздраженно подумал Граймс. - Чертов павлин... И, если вспомнить, я частенько и довольно успешно договаривался со своими псиониками. Просто чуть-чуть послушать... Тот же Спуки Дин. Как он любил джин - мой джин... и даже при этом..."
      В любом случае, теперь между двумя "Дальними поисками" была установлена телепатическая связь, причем ни Дрютхен, ни капитан "Адлера" об этом не догадывались. А если бы и догадались - это бы вряд ли их обеспокоило. Кларисса заперта в собственной каюте. Она мало что сможет сообщить и еще меньше - сделать. Общаться с другими пленниками, нетелепатами, она не может. Даже в мысли Дрютхена и его людей ей не залезть - равно как и Мэйхью, Метцентеру и Триаланн. Каким-то образом ученым удалось запустить псионический усилитель - возможно, это был побочный эффект "газовой атаки". И теперь несчастная собака выла без умолку, работая как генератор белого шума. Даже тренированные телепаты едва пробивались сквозь помехи.
      Впрочем, Дрютхен оказался не прочь побеседовать.
      Жирный и расхристанный, он мрачно пялился на Граймса с экрана передатчика Карлотти. Граймс изо всех сил старался сохранять спокойствие. Он глядел на свою рубку со стороны, мозговой центр его корабля находился в руках чужих людей... положительно, в этом было что-то неправильное. Кроме Дрютхена, в рубке находилось двое его коллег, а на заднем плане маячили три человека в военной форме - здоровенные и белобрысые, явно офицеры Вальдегренского флота.
      Старший из них - судя по нашивкам, коммандер - подошел и встал рядом с Дрютхеном. Тот, похоже, этому не обрадовался и, попытавшись вытолкнуть офицера из поля иконоскопа, пробормотал:
      - Nehmen Sie mal Ihre Latschen weg.
      - Sie sind zwardick genug fur zwei, aber Sie haben nur fur einen Platz gezhlt Rucken Sie weiter, - возразил тот.
      Соня хихикнула.
      - И что тут смешного? - осведомился Граймс.
      - Похоже, они не любят друг друга. Дрютхен порекомендовал коммандеру не путаться под ногами, а тот ответил: хотя габаритов доктора и хватит, чтобы занять два места, заплатил он только за одно.
      - Заплатил?
      - Ясное дело. Он купил себе визу в герцогство Вальдегрен.
      - Я-а, - согласился Вальдегренский коммандер и обратился к Граймсу: Во капитан этот корабль бил? Но... - его глаза расширились, - кто из фас дер капитан быть?
      - Полагаю, мы в некотором роде близнецы, - усмехнулся Граймс I. Джентльмен позади меня - коммодор Граймс, командующий "Дальним поиском". И я коммодор Граймс, командующий "Дальним поиском" - тем, на борту которого вы незаконно находитесь.
      - Ну, положим, теперь капитан я, - надменно заявил Дрютхен.
      Граймс проигнорировал реплику и холодно спросил:
      - Где мои люди? - не стоило, пожалуй, сообщать Дрютхену и призовой команде, что это вот уже полчаса назад перестало быть тайной.
      - А вы хотите их вернуть? - вопросом на вопрос ответил Дрютхен, изобразив неподдельное изумление.
      - Да. И мой корабль.
      Дрютхен презрительно расхохотался:
      - Однако, у вас скромные запросы, коммодор. Или лучше сказать "экс-коммодор"? Думаю, начальство будет вами недовольно. Корабль - мой. Без сомнений, Вальдегрен заплатит мне за него хорошие деньги. Команда... Это ценные заложники. Вы и ваши союзники ничего нам не сделаете, потому что беспокоитесь об их безопасности, - жирное лицо физика внезапно исказилось гримасой злорадства. - Возможно, я их использую, чтобы убедить вас отозвать ваших собачек. Думаю, я буду выбрасывать их, одного за другим, без скафандров, в открытый космос...
      - Герр доктор, дофольно, - возмутился коммандер. - Это я ни за что не разрешать. Я офицер, а не палач есть.
      - Sie glauben wohl Sie sind als Schiffsoffizier was besonderes!*
      ______________ * Полагаете, если вам нацепили офицерские погоны, вы что-то собой представляете? (Нем.)
      - Hau'ab!* - коммандер скорее отбросил, чем отпихнул Дрют-хена от экрана. В рубке второго "Цоиска" зачарованно наблюдали за короткой потасовкой на корабле. Затем старший офицер призовой команды обратился к ним снова:
      ______________ * Заткнитесь! (Нем.)
      - Герр коммодор, мои изфинения. Но я должен следофать своим приказам, даже если приказыфают коопериться с швайн. Абер*, я даю мое слофо. Я, Эрих фон Дондерберг, обещаю фам, что фаша команда будут хорошо обращаться, пока я есть на корабль.
      ______________ * Однако. (Нем)
      - Благодарю вас, коммандер, - церемонно ответил Граймс.
      Дрютхен, с синяком под заплывшим глазом и потеком крови в уголке рта, снова появился на экране.
      - Офицеры! - заорал он, брызгая слюной в камеру. - Идиоты в золотых лампасах, гости из прошлого... вам следовало вымереть тысячу лет назад! Я вас отрубаю, Граймс. Мне нужен передатчик - поговорить с Блюменфельдом, капитаном "Адлера". Сейчас в составе этой так называемой призовой команды произойдут перестановки.
      Экран померк.
      - Что теперь? - спросил Фландри. - Вы знаете этих вальдегренцев, я нет.
      - Они офицеры, - наконец сказал Граймс. - Профессиональные военные. Они могут быть безжалостными ублюдками, но временами они подчиняются слегка старомодному кодексу чести.
      - Именно так, - подтвердил Граймс II.
      - Может быть, отправить запись этого странного интервью на "Скиталец"? У Эйрин и ее людей могут появиться мысли по этому поводу, - предложил Граймс I.
      - Конечно, коммодор.
      - А ты, Кен... может быть, сумеешь узнать, удалось ли Дрютхену убедить капитана Блюменфельда сыграть по его партитуре.
      - Я попробую, - с сомнением сказал Мэйхью. - Кларисса, Метцентер, Триаланн... Да, я справлюсь.
      - Итак, - подытожил Фландри, - продолжаем ползти через этот чертов кисель, пока кто-нибудь не соизволит что-нибудь сделать.
      - Именно так, - согласился Граймс.
      Глава 17
      И они продолжали ползти через этот чертов кисель.
      В иллюминаторах смутно промелькнул Аутсайдер. Ни пустых кораблей, ни "Карающего" на его орбите не было. Имперский капитан сетовал на невозможность установить связь с его кораблем, в ответ на что оба Граймса проворчали, что во всем виновата цивилизация, которая не додумалась ни до передатчика Карлотти, ни до использования телепатии. Обе миссис Граймс, напротив, сочувствовали Фландри. Обстановка на борту "Дальнего поиска" накалялась. На "Скитальце" таких проблем не возникало: там все были свои, а главное - каждый присутствовал в одном экземпляре.
      Четыре корабля неслись от прочь от Галактики, в бескрайнюю ночь.
      Дрютхен и капитан Блюменфельд предприняли попытку ускользнуть, но преследователи с легкостью ее предотвратили. Однажды Блюменфельд попробовал побеседовать с Граймсом - или с обоими Граймсами - и Эйрин тоже подключилась к разговору.
      Блюменфельд оказался подобием Дондерберга, только постарше и поупитаннее - скорее политик, нежели военный. Его акцент не так резал слух. Он сам появился на экранах "Дальнего поиска II" и "Скитальца" - эдакий добрый фатер, вернее, даже гранд-фатер*, покуривающий затейливую трубку с фарфоровой чашечкой. К большому сожалению, холодные, очень холодные голубые глаза портили эффект.
      ______________ * Отец; дедушка. (Нем.)
      - Давайте поговорим, коммодор, - начал он. - Мы же с вами разумные люди. И вы, кайзерина, разумная дама. Кто что выигрывает в этой бессмысленной гонке?
      - Вы не выигрываете ничего, - ответил Граймс. - Более того, вы вторгаетесь в пространство Конфедерации Приграничья. Именем закона я приказываю вам передать мне мой корабль и команду, а также доктора Дрютхена и его людей, чтобы они предстали перед нашим судом...
      - Вы приказываете, коммодор? - вкрадчиво поинтересовался Граймс II.
      - Да, я приказываю, коммодор. "Дальний поиск I" - мой, а Дрютхен и его сообщники будут моими пленниками.
      - Высказывайтесь, коммодоры, - развеселился Блюменфельд. - Кажется, я вижу небольшое различие в ваших чинах? А вы, кайзерина, признаете право этих джентльменов командовать? А вы, капитан - сэр Доминик Фландри, если не ошибаюсь? Что вы об этом думаете?
      - С этим мы сами разберемся, - рявкнула Эйрин. - Но сначала- с вами.
      - Присоединяюсь, - сказал Фландри.
      Капитан Блюменфельд безмятежно выдохнул дым. Интересно, что за табак у него в трубке, подумал Граймс: капитан явно испытывал неземное наслаждение.
      - Мое терпение не безгранично, коммодор, - наконец изрек через синие клубы Блюменфельд. - Или коммодоры? Я, впрочем, обращаюсь к тому из вас, кто командовал "Дальним поиском", на котором я разместил призовую команду. Старый добрый доктор Дрютхен сделал мне предложение насчет пленников. Я был в ужасе, я так ему и сказал, теми же словами. Но... - он глубоко затянулся, - я размышлял о том, что он сказал. И мне все еще это не нравится.
      Капитан тяжело пожал плечами:
      - И тем не менее, я подчиняюсь своему герцогу, а не гражданам Конфедерации, которую герцогство, кстати, до сих пор не признало. Возможно отметьте, коммодор, я сказал "возможно", а не "обязательно", - будет целесообразно использовать пленников... как средство сделать вас более покладистыми, - он снова пожал плечами. - Мне это не нравится, но я вынужден так поступить. Я не буду прибегать к болезненным или... грязным методам. Обычный расстрел, который увидите вы все. Затем, через некоторое время, второй. Затем, если необходимо, третий, - он холодно улыбнулся. - Но срочности никакой нет. У вас будет время подумать, обговорить все. Три дня субъективного времени, скажем? Вызывайте меня на этой частоте. Отбой.
      Один из экранов погас, но другой все еще показывал рубку "Скитальца".
      - Ну? - резко осведомилась Эйрин.
      - Допустим - только допустим - я подчиняюсь их требованиям и получаю обратно своих людей и корабль, - задумчиво произнес Граймс. - Допустим, я, как старший офицер Конфедерации Миров Приграничья, уступаю им приоритетные права на Аутсайдер... Что тогда скажете вы: вы, коммодор Граймс и вы, капитан Фландри?
      - Я сделаю, как ты решишь, Джон, - сказал второй Граймс.
      - От имени Федерации, я с вами, - кивнула Соня.
      - Вы меня уговорили, - согласилась Мэгги Лэзенби.
      - Мне надо подумать, - заявила Эйрин.
      - Как наниматель судна, я хочу кое-что сказать, - вмешался Смит. - Даже много что. Я симпатизирую коммодору Граймсу, но тут вопрос расстановки приоритетов. Важнее ли жизнь горстки людей, чем жизни миллионов угнетенных мужчин, женщин и детей, которые с надеждой смотрят на СПРУТ?
      - Если вам интересно, я тоже хочу вставить слово, - сказал Фландри. - Я ничем не обязан ни Федерации, ни Конфедерации и уж тем более СПРУТу. Я принес клятву верности Императору, - он взглянул на Эйрин, - своему Императору. Но мои симпатии на стороне коммодора.
      - Спасибо, сэр Доминик, - сказал Граймс.
      - Подождите, пока не увидите счет. Далее, я хочу напомнить, сэр, что у вас есть оборудование и специалисты, которых нет у меня. Это же относится к вам, мэм. Вы сможете использовать их в полной мере?
      - А я хочу напомнить вам, сэр Доминик, что среди пленников на борту "Поиска" моя жена, - вмешался Мэйхью.
      - Тем больше причин перестать ковырять в носу и заняться делом. Всем вам.
      "Ах ты, заносчивый ублюдок", - молча возмутился Граймс.
      - Сэр Доминик прав, - сказала Соня. - У нас есть телепаты. У "Адлера" нет. Более того, один из наших телепатов на борту твоего корабля, Джон. Ведь должно быть что-то, что Кларисса сможет сделать сама. И остальные.
      - Все, что мы можем - это пробиться к ней, - возразил Мэйхью. - Слишком большие помехи из-за Лесси...
      Соня что-то пробормотала, но разобрать удалось лишь "мозги в желе".
      - А почему не заткнуть эту суку? - спросила она чуть громче. - Я имею в виду Лесси. Вас же трое: Метцентер и Триаланн на "Скитальце" и ты сам. Ты нам как-то рассказывал - помнишь? - что мыслью можно убить.
      - Я... я не могу, Соня...
      - Черт побери! - взорвался Граймс. - Хочешь сказать, для тебя эта псина значит больше, чем жена? Да что ты за человек?
      - Но... но Лесси так... беспомощна...
      - Кларисса тоже, пока мы не сделаем хоть что-то - и как можно скорее. Это вопрос жизни и смерти. Она должна держать нас в курсе того, что думают Дрютхен и фон Дондерберг. К тому же без этих чертовых помех вы сможете предупредить ее о намерениях капитана Блюменфельда. Ты должен это сделать, Кен.
      - Конечно, - медленно кивнул телепат. - Я... должен. Метцентер и Триаланн помогут, они уже сказали.
      - Тогда начинайте, - приказал Граймс.
      "Странные они все-таки люди, - подумал он - уже не в первый раз. Чертовски странные. Но, наверное, если ты живешь в собачьем мозгу, а она - в твоем, вы будете чувствовать друг друга куда лучше, чем обычный человек обычную собаку... И, конечно, чувство вины... За то, что она действительно абсолютно беспомощна..."
      Он смотрел, как Мэйхью выбирается из рубки с застывшим, словно окаменевшим лицом.
      Коммодор заметил на лице Граймса II симпатию, а на физиономии Фландри презрение, которое при определенном желании можно было назвать "легким".
      Граймс II посмотрел на часы.
      - Пока ваш Мэйхью не доложит о результатах, нам делать нечего, коммодор. Предлагаю устроить перерыв и пообедать.
      - Армия марширует желудком, - сострил Фландри. - Полагаю, то же относится и к космическому флоту.
      - Джон никогда не пропустит обед, - согласилась Соня. - Если даже Галактика взорвется.
      "Ох уж эти женщины", - подумал Граймс... оба Граймса.
      - Это уж точно, - согласилась Мэгги Лэзенби.
      Глава 18
      Это была первая настоящая, полноценная трапеза за последнее время. Однако нельзя сказать, чтобы Граймс получал особое удовольствие. Он привык есть за капитанским столом - но сидя исключительно во главе. И вот теперь видеть там себя, вернее, свою копию... Это было несколько... странно. Впрочем, один момент доставлял ему некое извращенное наслаждение: Граймсу II, как и ему самому, было несвойственно позволять беседе мешать важному пищеварительному процессу. И не похоже, чтобы у Мэгги эта милая привычка вызывала больший восторг, чем у Сони.
      Они сидели впятером за коммодорским столом. Граймс II, разумеется, во главе, Мэгги Лэзенби справа от него, Соня слева, Граймс I - рядом с Мэгги, а Фландри - рядом с Соней. Имперский капитан оказался еще и блестящим собеседником, и обе дамы просто упивались неожиданным счастьем. Он изображал свой временной поток в столь привлекательных красках, что Вселенные обоих Граймсов - которые, впрочем, различались весьма незначительно - были обречены померкнуть, а оба коммодора выглядели на фоне его неотразимой персоны скучными сторожевыми псами. Вдобавок, несмотря на нескончаемый поток фривольных анекдотов, его тарелка опустела первой.
      Еда, надо признать, была отменной. Граймс II имел великолепный стол, а сервис в исполнении двух крошек-стюардесс в опрятной униформе ничуть ему не уступал. Присутствовало и вино; Граймс II к нему почти не притронулся, но остальные, напротив, поглощали его весьма усердно. "Этот Фландри хлещет его, как пиво", - подумал Граймс с неодобрением и тут же заметил, что делает то же самое.
      Наконец все наелись и потягивали кофе. Граймс - оба Граймса - вытащили трубки, и миссис Граймс - тоже обе - запротестовали:
      - Джон, тебе прекрасно известно, что кондиционер не справляется с этой вонью!
      Фландри, по-прежнему элегантный и самодовольный, зажег сигару, которую ему поднесла стюардесса. Дамы благосклонно приняли от него огонь и раскурили сигариллы.
      Граймс посмотрел на Граймса с капитанского места и слегка приподнял брови:
      - Я иду в рубку, коммодор - хочу спокойно выкурить трубку. Может быть, вахтенным офицерам это и не нравится, но возражать они не станут. Идем?
      - Благодарю, коммодор.
      Он (они) поднялись на ноги. Фландри и дамы наслаждались кофе с ликером и вряд ли заметили их отсутствие. Граймс II направился к выходу из столовой. Его корабль превосходил "Дальний поиск I" не только размерами, но и богатством обстановки. Потолок столовой подпирали колонны, увитые пышно цветущими карибскими вьюнками. Яркие голограммы имитировали окна, открытые в чужие миры*. Граймс задержался перед той, что изображала пляж на Аркадии. Он присмотрелся, стараясь разглядеть, есть ли она среди обнаженных золотокожих людей на песке и в прибое. Но если и была - что с того? Он хмыкнул и последовал за своим двойником в осевую шахту.
      ______________
      * Обстановка в точности копирует офицерскую столовую на "Дельте Ориона", какой ее впервые увидел младший лейтенант ФИКС Джон Граймс. Это доказывает, что расхождение вероятностных потоков произошло существенно позже... Впрочем, предоставим судить об этом физикам. (Прим. ред.)
      После роскошного убранства столовой рубка казалась унылой и холодной. Вахтенный офицер, который поднялся, чтобы поприветствовать двух коммодоров, в сомнении переводил взгляд с одного на другого, соображая, кому из них первому отдавать честь. Ему даже удалось не ошибиться. За иллюминаторами чернела пустота. Граймс знал, что по правому борту летят "Адлер" и его собственный корабль, за ними следует "Скиталец". Но синхронизация уровней темпоральной прецессии вновь нарушилась, и корабли оставались невидимыми. Один из экранов Карлотти показывал скучающего Таллентайра, который развалился в своем кресле и развлекался какой-то математической головоломкой. Время от времени его пальцы пробегали по клавишам и вновь замирали.
      - Есть сообщения от наших телепатов, мистер Григзби? - спросил Граймс II.
      - Нет, сэр. Коммандер Мэйхью позвонил мне и сказал, что он и люди на "Скитальце" пытаются пробиться, но пока ничего не вышло.
      - Гхм, - Граймс II сел в командирское кресло и махнул Граймсу присоединяться. Он (они) набили и зажгли трубки.
      - Должен быть какой-то выход, - задумчиво произнес коммодор.
      - Выход есть всегда, - согласился коммодор. - Главное - его найти...
      Они продолжали курить в молчании, исполненном дружеского согласия. Граймс I почти расслабился - полностью расслабиться он мог только на борту своего корабля. Разглядывая рубку, он подмечал сходства и различия. Из рубки он мысленно пошел вниз, палуба за палубой. И вдруг его осенило.
      - Коммодор, похоже, я его нашел, - сказал он. - Не возражаете, если я воспользуюсь вашим...
      - Пожалуйста, коммодор. Это Дом Свободы, здесь можно плевать на ковер и даже называть кота ублюдком.
      Граймс вздрогнул: фраза прозвучала так, словно он сам ее произнес.
      - Мистер Григзби... - обратился он к вахтенному офицеру.
      - Сэр?
      - Не могли бы вы пригласить сюда коммандера Мэйхью?
      - Есть, сэр.
      Молодой человек повторил вызов в интерком и произнес:
      - Он уже идет.
      - Благодарю вас.
      Когда Мэйхью вошел, оба коммодора утопали в клубах едкого синего дыма.
      - Сэр?.. - телепат переводил взгляд с одного на другого.
      - Проклятье, Кен, - рявкнул Граймс. - Уж ты-то должен знать, кто из нас кто!
      - Это было... смешение.
      - Оставь свою метафизику. Как я понял, прогресса не намечается?
      - Нет. Мы не можем пробиться к Лесси. Очень много сил уходит на то, чтобы поддерживать Клариссу в сознании.
      - Но к ней-то вы смогли пробиться.
      - Да.
      - Отлично. Теперь скажи мне, Кен, где она? Да, да, мне прекрасно известно, что она на моем "Дальнем поиске", но где именно? В вашей каюте или в твоей рабочей конуре?
      - В... в рабочей, сэр. Она ненавидит Лесси, вы знаете, но она пошла туда, чтобы лучше меня слышать, когда мы отправились на шаарский корабль. В комнате есть все, необходимое для жизни, и Дрютхен запер ее там, когда устроил переворот.
      - Что ж, это порядком упрощает дело. Теперь свяжись со своими приятелями на "Скитальце"...
      - Я уже, - голос Мэйхью был полон боли.
      - Передайте все втроем: "Останови систему жизнеобеспечения Лесси".
      - Вы же не имеете в виду,.
      - Имею. Это единственный способ заткнуть твою безумную зверюгу. Если убрать помехи, мы сможем что-нибудь узнать. В конце концов, расстояние невелико, обойдешься без усилителя.
      - Но...
      - Выполняй!
      - Есть, сэр, - лицо Мэйхью побелело и напряглось. - Но вы не понимаете... Лучше я сам это сделаю... в смысле, убью Лесси. Кларисса всегда ее ненавидела. Она... она же удовольствие от этого получит...
      - Тем лучше для нее, - отрезал Граймс. - И пусть мистер Метцентер сообщит капитану Траффорду о наших планах.
      Он представил, как тонкие пальцы Клариссы поворачивают выключатели на трубках, подающих кислород и питательный раствор в контейнер со срезом мозговых тканей. Это всего лишь мозг собаки... Но Граймс ощутил прилив тошноты.
      - Я лучше пойду вниз, коммодор, - сказал он.
      - Как вам будет угодно, коммодор, - ответил Граймс II. - Я остаюсь. Через какое-то время придет информация, так что мое место здесь.
      - Это точно, - согласился Граймс. - Есть старая поговорка о двух женщинах на одной кухне. Думаю, два капитана в одной рубке ничем не лучше.
      Глава 19
      Из рубки он спустился на палубу, где располагались капитанские апартаменты и каюты для ВИП-гостей, куда поселили их с Соней. В общих чертах планировка корабля была такой же, как на его корабле: никаких особых удобств, просто все большего размера.
      Он в рассеянности остановился перед приоткрытой дверью, над которой золотыми буквами было написано "капитан". Граймс уже вошел - и вдруг осознал свою ошибку. Но возвращаться было уже поздно. Сквозь вторую дверь он видел спальню, где жена читала, сидя на кровати. Очки лишь подчеркивали ее наготу.
      Его жена?
      Могла бы быть его женой.
      В другом временном потоке - была.
      - Заходи, - внезапно сказала она. - Не топчись на пороге.
      Он зашел.
      Мэгги отложила книгу и серьезно посмотрела на него, пряча улыбку в уголках рта. Она была удивительно хороша и... немного другая. Ее груди, не такие полные, как у Сони, казались заостренными, а плечи были чуть шире.
      - Давненько не виделись, Джон, - сказала она.
      Ни с того ни с сего он почувствовал странную, нелепую надежду на невозможное. Блефовать так блефовать - и посмотрим, что выйдет.
      - Что, черт побери, ты имеешь в виду? - строго и угрюмо спросил он.
      - Перестань, Джон, - ответила Мэгги. - Она оставила на тебе свой след, а я - на нем. Когда-то вы были совсем одинаковыми... или был только ты. Много лет назад, когда мы развлекались на Спарте. Помнишь?
      Граймс помнил. Почти сразу после того Спартанского дела они с Мэгги и разошлись.
      - Кроме того, мой благоверный был столь любезен, что даже позвонил. Он останется в рубке на всю ночь, и я могу его не ждать...
      - Но Соня...
      - К черту Соню. Не думай, что я против нее что-то имею. Мы очень давно знакомы и всегда ладили. Но, знаешь ли, мы тут с ней поболтали, и она полагает, что ты делишь ночное бдение с моим Джоном.
      "Убирайся отсюда к черту, похотливый козел", - прогундосил блюститель морали, который ютился где-то у Граймса в голове.
      - Ну что ты там стоишь? - спросила Мэгги.
      Он присел на кровать.
      - Джон! Посмотри на меня.
      Он посмотрел. Он смотрел и смотрел, не отрываясь. Сколько черточек он живо помнил, а сколько почти забыл.
      - Хочешь сказать, у меня денебианская проказа или что-нибудь в этом роде?
      Оставалось лишь отвечать отрицательно. Ее кожа была гладкой, золотистой, сияющей, а медные завитки волос на лобке создавали восхитительный контраст с напряженными розовыми сосками.
      "Черт подери, а почему бы и нет?" - подумал он и склонился к ней. Ее влажные алые губы влекуще приоткрылись. Он поцеловал Мэгги - впервые за Бог знает сколько лет - и продолжал поцелуй, пока ее руки не уперлись ему в грудь.
      - Хватит, - выдохнула она. - Хватит... пока. Лучше закрой наружную дверь... и защелкни замок...
      Граймс неохотно оторвался от нее.
      - А если он... - произнести имя не было сил, - вернется из рубки?
      - Не вернется. Уж я - то его знаю. Еще бы, за столько-то лет... Единственное, что у него на уме - безопасность его драгоценного корабля, она улыбнулась. - И, кроме того, я же этолог, специалист по поведению животных. Ну, в том числе и людей...
      - Полагаю, ты знала, что я войду? - в голосе Граймса зазвучало недоверие.
      - Я не знала, утенок, но могла поспорить, так и будет. И нарочно оставила дверь открытой.
      - Гхм, - Граймс поднялся, вышел в кабинет, закрыл и запер дверь и вернулся в спальню.
      - Похоже, тебе жарко, - сказала Мэгги. - Лучше сними рубашку.
      Он снял рубашку, которую взял напрокат. Штаны и ботинки тоже были взяты напрокат. Конечно, ведь когда он появился на этом корабле, под скафандром было только белье.
      Одежда напрокат, жена напрокат...
      Но можно ли назвать это изменой?
      Граймс усмехнулся. Интересно, что можно сказать о законной стороне этой ситуации? Или этической?
      - Над чем ты ржешь, черт побери? - спросила она.
      - Так... над всем понемножку.
      - Постараюсь, чтобы этот случай оказался счастливым, - промурлыкала она.
      Так и вышло. Он не чувствовал вины - хотя, по идее, следовало бы. "В конце концов, я знаю Мэгги тысячу лет, - говорил себе Граймс. - Можно считать, я (или один из двух меня) женат на ней почти столько же".
      То, что произошло, оказалось дикой сладкой смесью успокаивающе-знакомого и возбуждающе-неизвестного. И - правильным.
      Они лежали вдвоем на смятой кровати, чуть касаясь друг друга, и курили ароматные сигариллы.
      - Теперь лучше принять душ... прежде чем уйти, - лениво сказал Граймс. - Думаю, он не будет возражать, если я воспользуюсь его ванной.
      - Торопиться некуда... - возразила она.
      И тут зазвонил телефон.
      Мэгги взяла трубку:
      - Миссис Граймс... - сонно, подчеркнуто сонно сказала она. - Да, Джон, конечно, это Мэгги... Да, я заперла дверь...
      Прикрыв трубку ладонью, она прошептала:
      - Одевайся - и вон. Быстро. Попробую его задержать.
      И снова в телефон:
      - Да, да, я знаю, что я жена коммодора, и никто не посмеет даже мечтать войти ко мне. А ты не забыл, что этот волчище, сэр Доминик Фландри, который здесь по твоему приглашению, утенок, рыщет по кораблю и ищет, кого бы сожрать? А ты оставил меня одну сидеть и предаваться размышлениям - или что ты там делаешь в своей паршивой рубке... Нет, сэр Доминик ко мне не заходил, но он так на меня смотрел... Ладно, пока.
      Граймс уже оделся. Уже на пороге он увидел, как Мэгги нажимает кнопки, набирая какой-то номер.
      - Подожди минутку, - позвала она.
      - Извини. Потом увидимся.
      Он вышел в коридор... и перед дверью в свою каюту замешкался. Как он посмотрит в глаза Соне? Сразу ясно, чем он занимался и с кем.
      Внезапно дверь открылась, и Граймс уставился на Фландри, а Фландри - на него. Смотрел и понимающе улыбался.
      - Ах ты ублюдок! - бешено взревел Граймс. Ударить он не успел: Фландри схватил его за запястье и, продолжая движение, уложил на пол.
      - Джентльмены, - холодно произнес Граймс II. - Мордобой, извините за выражение, у меня на корабле запрещен.
      Граймс I сконфуженно поднялся на ноги с помощью Фландри. Они молча смотрели на коммодора.
      - Я ожидал от вас подобного, капитан Фландри. Что же касается вас, коммодор Граймс, мне удивительно и больно обнаружить, что ваш временной поток, очевидно, меньше скован условностями, чем мой.
      Граймс наконец-то почувствовал легкий укол вины. В определенном смысле он сам себе наставил рога - но это не оправдание.
      И какой удар: при этом любовном похождении его двойник, почти он сам, оказался посторонним. Чувства Граймса-второго было нетрудно представить.
      "Хотел бы я оказаться где-нибудь в другом месте, - подумал он. - Где угодно, только подальше", - и повторил вслух:
      - Поверьте, коммодор, я бы предпочел оказаться где-нибудь в другом месте. Где угодно, только подальше отсюда.
      И скептически усмехнулся. С этой ухмылкой на испачканном помадой лице он выглядел, как клоун.
      - А почему бы, черт меня дери, и нет?
      - Будь моя воля, вы бы уже там оказались, коммодор. Вы и сэр капитан Доминик Фландри, - у него почтительное обращение прозвучало на пару "э" длиннее.
      - Вам стоит только пожелать, коммодор. Скажите, есть какие-нибудь новости от коммандера Мэйхью и других псиоников?
      - Сейчас не время...
      - Самое время. Успех нашего дела, безопасность наших кораблей несомненно, это вещи первостепенной важности.
      - Знаешь, он прав, - сказала Соня, появляясь в дверях с видом святой невинности.
      - Заткнись! - рявкнул Граймс. - Не лезь, куда не просят.
      - Знаешь, он прав, - сказала Мэгги, появляясь из-за спины коммодора, спокойная и невозмутимая.
      - Заткнись! - рявкнул Граймс II. - Не лезь, куда не просят.
      - Знаете, он прав, - манерно протянул Фландри.
      Граймс II прорычал что-то неразборчивое, после чего произнес:
      - Если вам так интересно, ваш Мэйхью и его приятели сумели передать Клариссе, чтобы она... выключила усилитель. Теперь помехи... ммм... убрали, и они разбираются в мыслях, которые витают на "Адлере" и вашем "Дальнем поиске". Я хотел сообщить, но подумал, что срочности нет и надо дать вам поспать... Ха-ха-ха.
      - Значит, пора составить план кампании, - задумчиво пробормотал Граймс I.
      - Да. В рубке. Должно пройти некоторое время, прежде чем я снова захочу зайти в свою каюту. И позвольте предложить вам, леди и джентльмены, перед собранием привести себя в приличествующий вид... приличествующий, по крайней мере, офицерам.
      Граймс с сомнением покосился на Соню и повернулся к Фландри:
      - Вы не возражаете, если я воспользуюсь вашей уборной, сэр Доминик?
      - Будьте моим гостем, коммодор, - отозвался капитан и почти шепотом добавил: - В конце концов, я уже побывал у вас, а вы - у него.
      Граймс не хотел смеяться, но не удержался. Но если бы взглядом можно было убивать, он бы уже лежал, сраженный дуплетом. Как известно, у женщин нет чувства юмора.
      Глава 20
      "Скиталец" и "Дальний поиск" синхронизировали уровни темпоральной прецессии. Яхта подошла ближе и пристроилась чуть ли не бок о бок. А чего еще ожидать от Эйрин... равно как и от любой женщины за рулем? По окончании маневра Граймс I с любопытством посмотрел, не прибавилось ли седины у его двойника.
      Должно быть, несколько волосков у них с Мэгги на счету... Однако собрание командиров необходимо было проводить на борту одного корабля, поскольку на "Адлере" из кожи бы вон вылезли, чтобы подслушать их разговор по Карлотти.
      И вот теперь все они сидели в рубке "Дальнего поиска": оба Граймса, их жены, сэр Доминик, Эйрин, Траффорд, Смит (куда уж без него), Мэйхью и Метцентер. Каким-то образом Граймс I тоже оказался в кресле.
      Медленно и аккуратно он набил и раскурил трубку. Граймс II достал сигарету.
      "Ах ты, какой чувствительный, - подивился Граймс I. - Вот уж не думал, что тебе свойственно такое, старина Джон..."
      Трубка наконец разгорелась. Можно было начинать.
      - Итак, - произнес он. - Полагаю, всем известно, что наши псионики наконец-то заткнули несчастную псину. А потом покопались в мозгах наших добрых врагов. Верно?
      - Верно, сэр, - ответил Мэйхью.
      - Отлично. Тогда докладывайте, пожалуйста, коммандер.
      - С Клариссой все в порядке, - заговорил телепат. Голос у него стал совсем бесцветным. - Правда, ее мозг работает пока не в полную силу. Насколько ей - вернее, нам - удалось определить, команда "Поиска" жива и невредима..... пока. Что касается захватчиков, мы нашли целесообразным сосредоточиться на ключевых фигурах: докторе Дрютхене, капитане Блюменфельде и коммандере фон Дондерберге, который все еще руководит призовой командой на "Поиске". Доктор Дрютхен не вполне нормален и честолюбив до безумия. Он полагает, что лишь герцогство Вальдегрен сможет оценить по достоинству его талант, поскольку Конфедерация его не оценила. В ранние годы на него большое влияние оказала мать - эмигрантка из Вальдегрена. Кроме того, у Дрютхена прослеживаются весьма сильные садистские наклонности. Если бы фон Дондерберг не выполнял роли... сдерживающего фактора, судьба пленников могла оказаться печальной. Дрютхен все еще пытается убедить Блюменфельда шантажировать нас, чтобы развязать себе руки и завладеть Аутсайдером.
      Теперь фон Дондерберг. Впечатление, которое вы составили во время разговора по Карлотти, коммодор, соответствует действительности. Как большинство - хотя и не абсолютное - флотских офицеров, он считает себя прежде всего астронавтом. Да, нашим людям не повезло - на них чужая форма но они тоже астронавты. Фон Дондерберг ненавидит Дрютхена, а тот его презирает.
      И наконец, капитан Блюменфельд. Вы снова не ошиблись, сэр. Он по сути своей политик, а для политиков характерен дефицит совести. Он собственную мать готов убить, только бы оказаться на пару дюймов ближе к цели. Как астронавт он довольно компетентен, а успех этой миссии сразу передвинет его на две ступеньки вверх по служебной лестнице. Капитан станет сотрудничать с Дрютхеном, если ему покажется, что это поможет делу. Но он прекрасно понимает, что жестокость в отношении команды "Дальнего поиска" - или, того хуже, убийство - может привести к войне между герцогством и Конфедерацией. Возможно, его правительство очень не против, но они опасаются, что в конфликт вступит Большой Брат. Если капитан получит "добро" от командования - а у нас создалось впечатление, что политические эксперты герцогства спешно вычисляют вероятность вмешательства Федерации - он позволит Дрютхену действовать. Пока что капитан надеется, что у нас возникнет спор по поводу чинов и главенства. Вот почему он дал нам время все обдумать - немного, но достаточно, - он посмотрел на Смита. - Как вам известно, по крайней мере, один из присутствующих ставит собственные интересы выше безопасности команды "Дальнего поиска".
      - Гхм, - Граймс задумчиво выпустил облачко дыма. - Вы согласны с этим, мистер Метцентер?
      - Да, коммодор. Коммандер Мэйхью изложил наши общие выводы.
      - Вот теперь вы все знаете, - сказал Граймс II. Сигареты, похоже, не слишком пришлись ему по вкусу. - И что мы будем делать? Вряд ли вы порадуете нас изобилием вариантов, сэр. Своего судна у вас'нет, хотя...
      - Хотя я и веду себя, как у себя дома? - осведомился Граймс. - В некотором смысле, так оно и есть, как и...
      - "Поиск" не твой. И Мэгги тоже.
      - Замолчи! - рявкнула вышеупомянутая леди. - Не вмешивай личные отношения в серьезное дело!
      - Об этом надо было думать вчера ночью, - отрезал муж.
      Фландри рассмеялся.
      - А что стряслось ночью на этой посудине? - полюбопытствовала Эйрин, оценивающе разглядывая сэра Доминика.
      - Увы, вас здесь не было, - галантно отозвался он, и Соня бросила на него негодующий взгляд.
      - Просто небольшие домашние проблемы, - беззаботно отозвался Граймс I.
      - У некоторых странное представление о масштабе проблем, - прорычал Граймс II.
      - Не забывай, я тоже потерпевший. Фландри снова рассмеялся.
      - Послушайте, мы ведем себя как дети, - взмолился Граймс. - Так мы ни к чему не придем. Коммандер Мэйхью, вы обрисовали нам ситуацию. Очевидно, надо что-то предпринять до того, как Блюменфельд даст "добро" Дрютхену или начнет разыгрывать собственную партию. Я тут прикидывал, что мы можем сделать... и подумал о Клариссе. У тебя в каморке, на моем "Поиске", есть канцелярские принадлежности?
      - Конечно.
      - А чем можно писать, тем можно и рисовать...
      - Да. Но боги и демоны вряд ли спасут ситуацию.
      - А кто говорит о богах и демонах?
      Фландри, Эйрин и Траффорд, а также Граймс II и Мэгги Лэзенби с любопытством уставились на него.
      - Думаю, мне стоит кое-что пояснить. Кларисса - не просто телепатка. Она правнучка пещерного художника, который провалился в наше время. Лет полтораста назад его обнаружили на Кинсолвинге. Он специализировался на том, что рисовал различных зверушек... а потом эти зверушки попадались в ловушки охотников. Кларисса унаследовала его талант...
      - Невозможно, - категорически заявил Граймс II.
      - Я бы не сказал, коммодор. Я сам видел, как это происходит, и Кен Мэйхью тоже. И Соня.
      - Это правда, - спокойно подтвердила она.
      - То есть Кларисса может сыграть роль троянского коня... - пробормотал Фландри.
      - Вы уловили мысль. Конечно, есть одна неувязочка. Всякий раз, показывая этот... гхм... фокус, она принимала какой-нибудь галлюциноген.
      - И остальные присутствующие - тоже, - презрительно ухмыльнулся Смит.
      - Нет. По крайней мере, за подавляющее большинство я отвечаю. Так что основная проблема - привести ее в соответствующее состояние.
      - Это не проблема, - вмешался Мэйхью. Казалось, с его плеч упала огромная тяжесть: наконец-то он мог что-то сделать, чтоб спасти Клариссу. Когда и муж, и жена - телепаты, их связывает нечто большее, чем любую пару нетелепатов. Они лучше чувствуют друг друга, больше... сопереживают. Если я что-нибудь приму, Кларисса почувствует то же самое. У меня будет "приход" и у нее тоже.
      - Вот и славно, - с удовлетворением сказал Граймс. - Тогда свяжись с местным эскулапом и объясни ему, что именно тебе надо для входа в нужное состояние. Потом достучись до Клариссы и изложи ей нашу идею. Она должна просто нарисовать нас, одного за другим, и мы окажемся рядом с ней... коммодор быстро оглядел рубку. - Нет, Кен, ты еще будешь в дурмане. Как насчет вас, мистер Метцентер? А вы, Фландри? И мы с Соней...
      - Посчитай и меня, - хрипло произнесла Эйрин. - Я в такие штучки не верю... но вдруг сработает? Я хочу поучаствовать.
      - И меня, - безо всякого энтузиазма добавил Траффорд. - А за кораблем может присмотреть и Таллентайр.
      Смит инициативы не проявил.
      Мэгги Лэзенби собиралась было предложить свою кандидатуру, но под долгим мрачным взглядом мужа закрыла рот.
      - Я не сильно расстроюсь, - произнес Граймс II, - если кое-кто из вас исчезнет отсюда и окажется у себя на борту.
      Глава 21
      "Быть такого не может: магия - или как это еще назвать? - в рубке межзвездного корабля", - подумал Граймс. Но на Границе законы природы хотя и не отменяются, но и не навязываются к строгому соблюдению. А дело происходило за Границей.
      Коммодор покосился на Мэйхью, который недоверчиво рассматривал стаканчик с бесцветной жидкостью. Это, как небрежно заверил судовой врач, вызовет самые яркие и живые галлюцинации как минимум в семи измерениях... Под пристальными взглядами Граймса и прочих присутствующих псионик усмехнулся:
      - Теперь я знаю, что чувствовал Сократ.
      - Давай, Кен, - поторопил Граймс.
      - Мне пить эту гадость, а не тебе. Ну, ладно. Ваше здоровье, господа.
      Острый кадык псионика дернулся. Мэйхью облизал губы и провозгласил:
      - А неплохо... не слишком плохо... - его лицо расплылось в неопределенной гримасе, глаза расфокусировались. Он покачнулся, почти бессознательно нащупал кресло и плюхнулся в него.
      - Кларисса готова? - шепнул Граймс Метцентеру. - Вы с Триаланн следите за ней?
      - Конечно, коммодор.
      И тут Мэйхью удивительно ясно произнес:
      - Черные ягнята Дамбаллы. Но этого не может быть. Нет.
      "К черту твоих паршивых ягнят", - раздраженно подумал Граймс.
      - Кларисса, - голос Мэйхью звучал совсем тихо, почти неслышно. - Ты не должна была убивать Лесси.
      - К черту Лесси, - пробормотал Граймс.
      - Лучший друг человека - его... его?.. Но ягнята черные, а овчарки нет. Да.
      Метцентер взглянул на Граймса и ободряюще прошептал:
      - Это ненадолго, коммодор. Она уже начала рисовать. И на рисунках будут не черные ягнята, а, скорей, паршивые овцы.
      - Что верно, то верно, - хмыкнул Граймс II.
      Граймс I позволил себе улыбнуться. Пусть Метцентер развлекается каламбурами, а Граймс II - игрой в свободные ассоциации.
      Это все неважно. Главное - он скоро снова будет на своем корабле. Он осмотрел автоматический пистолет Минетти, одолженный напоследок двойником (к счастью, последний разделял вкусы коммодора по части оружия - как и всего остального). Граймс не сомневался, что окажется на борту "Поиска" первым. В конце концов, он познакомился с Клариссой даже раньше, чем Мэйхью. Он в последний раз оглядел группу, застывшую в готовности номер один. Все были вооружены: Соня, Траффорд и Метцентер - ручными лазерами, Эйрин - двумя уродливыми пистолетами пятидесятого калибра. Фландри сжимал непонятную штуковину, напоминающую творение иллюстратора подростковой фантастики.
      Граймс припомнил те два раза, когда видел Клариссу за работой. Он живо представил голую, выметенную ветрами гору на Кинсолвинге, черное небо с туманной линзой Галактики над горизонтом.
      Безо всякого усилия вспомнился яркий свет, заливающий мольберт с холстом, ящичек с красками. И женщина, обнаженная, если не считать небольшого клочка шкуры, делающая быстрые уверенные мазки кистью*.
      ______________
      * Воспоминания о второй экспедиции на Кинсолвинг (см. повесть "Зал Славы, или Переполох на Кинсолвинге") оказались самыми яркими... (Прим. ред.)
      Внезапное сомнение охватило его.
      Тогда удалось создать идеальные условия. А сейчас, на борту "Дальнего поиска", захваченного врагами?
      Мэйхью в своем кресле, похоже, полностью отключился: глаза закрыты, челюсть отвисла, по подбородку стекает струйка слюны. Может быть, телепат принял слишком большую дозу того, что намешал ему доктор? А вдруг Кларисса тоже без сознания?
      Метцентер снова ободряюще улыбнулся коммодору и шепнул:
      - В любой момент...
      Фландри услышал и недоверчиво хмыкнул.
      Граймс повернулся, чтобы окоротить нахала...
      Но Фландри исчез.
      Глава 22
      Фландри исчез.
      Граймс удивился. Почему не было хлопка? Воздух должен был ринуться во внезапно возникший вакуум. Может быть, точно такой же объем воздуха телепортировался из импровизированной камеры Клариссы, чтобы заполнить пространство, которое прежде занимал имперский капитан? Впрочем, какая разница? Магия - это искусство, а не наука.
      Итак, первый - Фландри. Кто следующий?
      Граймс был немало уязвлен: он знаком с Клариссой тысячу лет, Соня почти столько же. А она вызвала первым этого чужака, которого видела-то только один раз! Видимо, сэр Доминик произвел на нее сильное впечатление.
      Граймс повернулся к остальным.
      - Ну что ж, похоже, сработало. Но почему он?
      - А почему нет? - сладким голоском спросила Соня. - Он человек надежный и изобретательный.
      - И я рад, что он, наконец, слез с моей шеи, - добавил Граймс II. Он не высказал вслух надежду, что другие вскоре последуют его примеру, но все поняли.
      Мэйхью в кресле вздрогнул, словно ему приснился кошмар.
      - С ней все в порядке? - спросил Граймс у Метцентера.
      - Да, коммодор... - телепат как будто хотел что-то добавить, но сдержался.
      - Вы можете сказать ей, чтобы она и остальных перетащила?
      - Я... я попытаюсь. Но, понимаете, это для нее... очень большое напряжение.
      - Черт возьми, это срочно.
      - Я знаю, коммодор. Но не стоит ее торопить.
      - Дрютхен, фон Дондерберг... Они знают, что Фландри на борту?
      - Нет. Пока фон Дондерберг командует там, все, включая и кормежку пленников, происходит по расписанию. Маловероятно, что Клариссу и сэра Доминика побеспокоят.
      "Побеспокоят?" - подумал Граймс. Несколько странное выражение...
      - Потерпите, коммодор, - сказал Метцентер.
      Граймс никогда не узнал, сработало ли его собственное воображение или Метцентер специально передал ему эту картину. Так или иначе, он узнал, что происходило - вернее, произошло. Он увидел Клариссу, обнаженную - ибо этого требовали правила магии ее предка-дикаря, - уверенно и быстро работающую над наброском на сигнальной панели. Под ее пером возникает изображение человеческой фигуры... фигуры сэра Доминика. Какие тайные желания извлек из ее подсознания наркотик, принятый Мэйхью?
      И вдруг... Фландри оказался рядом.
      Беспринципный, нахальный Фландри вдруг очутился лицом к лицу с прекрасной обнаженной женщиной, жаждущей и открытой.
      Скорее всего, Метцентер не передавал коммодору свои ощущения, но, несомненно, считал его чувства. И тут в голове Граймса прозвучал голос:
      - Мэйхью не узнает. Мы об этом позаботимся.
      - Но... как она могла? - еле слышно спросил потрясенный Граймс.
      В ответ раздалось что-то вроде тихого смешка.
      - А как могли вы? А Соня? А Мэгги? Некоторые - в том числе и вы, коммодор - считаете, что путешествие в другую Вселенную - это все равно что поездка в отпуск. Вселенский отпуск, так сказать... Уж извините, вырвалось. А Кларисса была в таком же напряжении, как любой из нас, и даже большем. Так что для нее вполне естественно отблагодарить избавителя таким слегка архаичным способом. Вы ревнуете, коммодор?
      - Честно говоря, да, - ухмыльнувшись, признался Граймс.
      - Какого черта ты смеешься? - жестко вопросила Соня.
      - Ну, э-э-э... Я представил себе, куда могло занести сэра Доминика. Ты же знаешь, талант Клариссы несколько... своеобразен.
      - У тебя несколько своеобразное чувство юмора, - отозвалась она, но, похоже, слегка заволновалась.
      Больше картин в мозгу Граймса не возникало, и он был весьма признателен Метцентеру за эту любезность. Но он все еще не знал, когда Кларисса соберется возобновить свои магические экзерсисы.
      Он выбил трубку в одну из внушительных пепельниц, расставленных по всей рубке. Набил, разжег...
      - Пожалуйста, Джон, только не здесь, - сказала Кларисса. - И так дышать нечем.
      Она была обнажена, как ему и представлялось. Она стояла перед сигнальной панелью и вносила последние штрихи в портрет Граймса. Фландри сидел на койке. Он был полностью одет, только...
      - Вытрите с лица помаду, сэр Доминик, - холодно посоветовал Граймс.
      Глава 23
      Кларисса не обратила внимания на эту реплику. Она оторвала лист с изображением Граймса, отложила его в сторону и начала новый набросок. Коммодор смотрел на ее работу поверх гладкого обнаженного плеча. Сходство было несомненным.
      - Сейчас, - напряженно прошептала Кларисса.
      И экс-императрица Эйрин, материализовавшись посреди рубки, чуть не сбила коммодора с ног.
      - Упс! - весело и бодро воскликнула она. - С ума сойти, я уже здесь. Может, накинешь что-нибудь, милочка? А то все эти мужики...
      - Мне так лучше работается, - безучастно возразила Кларисса.
      - Ш-ш-ш! Эта конура прослушивается, - осторожно предупредил Граймс.
      - Прослушивалась, - Фландри даже не удосужился понизить голос. - Весьма дилетантскими методами, хочу отметить.
      - Значит, вы приняли меры предосторожности заранее... - начал Граймс.
      - Заранее? - переспросил Фландри, чему-то улыбаясь. - Я всегда принимаю меры предосторожности, коммодор.
      Кларисса живописно покраснела от корней волос до пят, но продолжала рисовать.
      Следующей появилась Соня - и неодобрительно огляделась. Она была явно не прочь узнать подробности последних событий. Затем настала очередь Траффорда и, наконец, Метцентера. В маленькой каюте стало совсем не развернуться. Граймсу весьма не понравилось, что его жена примостилась на койке рядом с Фландри. Соня, в свою очередь, отнюдь не пришла в восторг, наблюдая Граймса, втиснутого между пышными формами Эйрин и обнаженной Клариссой. Кто-то сшиб контейнер с псионическим усилителем. Он не разбился, но крышка слетела, и по каюте распространился запах склепа.
      Соня с отвращением потянула носом.
      - Ну, и что теперь делать? - осведомилась она. - Я бы предложила Клариссе одеться, но боюсь, в такой обстановке это невозможно.
      - Это ваш корабль, коммодор, - заявил Фландри.
      - Гхм, - произнес Граймс. До него дошло, что операцию не худо было бы продумать получше и без спешки. - Когда тебя будут кормить в следующий раз, Кларисса?
      - Я... мои часы... в одежде, на койке. Фландри покопался в кучке одежды и извлек часы.
      - Одиннадцать тридцать пять по корабельному времени, - объявил он торжественно.
      - Через двадцать пять минут, - сказала Кларисса.
      - Тогда давайте подождем, - предложил Граймс. - Это недолго. Разделаемся с теми, кто принесет еду, а потом и со всеми остальными. И корабль наш.
      Фландри язвительно рассмеялся:
      - Великолепно, коммодор. Поистине великолепно. А если кто-нибудь успеет пальнуть в эту конуру, он уложит, как минимум, четверых одним выстрелом.
      - У вас есть идеи получше, капитан?
      - Конечно, - самодовольно ответил Фландри. - Если я не ошибаюсь, эти штуки в руках мадам Сони, капитана Траффорда и мистера Метцентера - лазерные пистолеты. В моей Вселенной они не в ходу, но у вас их, похоже, любят. Лазерный пистолет - не только оружие, но и инструмент. Режущий...
      - То есть мы выйдем сами, не дожидаясь, пока нас выпустят.
      - Воистину ослепительный проблеск понимания, сэр.
      - Давайте, капитан, - обратился Граймс к Траффорду, который стоял ближе всех к двери.
      Маленький капитан достал оружие, неторопливо отодвинул тонкую панель на прикладе и установил нужный уровень мощности.
      Граймс взял у Клариссы карандаш и, умудрившись протолкаться к двери, нарисовал на ней корявый круг.
      - Замок должен быть здесь, капитан. Если вы обведете его по контуру...
      - Я постараюсь коммодор.
      Узкий луч слепящего света вырвался из дула. Металл раскалился до синевы, но не растаял. Конструкции космического корабля изготавливают в расчете почти на любую ситуацию, в том числе и на подобную. Траффорд убрал палец с кнопки, передвинул регулятор дальше и повторил попытку.
      Граймс догадывался, что произойдет дальше. Как заметил Фландри, это был его корабль. Он бы предупредил остальных, но не мог упустить случая избавить капитана от самодовольной ухмылки.
      Воздух в каюте наполнился удушливым запахом горящей краски и металла. И...
      Зазвенели сигналы тревоги, одни ближе, другие дальше, коридоры "Дальнего поиска" задрожали от пронзительного воя. Потом к этому хору присоединился клаксон противопожарной системы, которая исторгла гору белой пены, покрывшей всех и вся. Фландри сыпал проклятиями, но в сравнении с сочной бранью Эйрин они звучали невинным лепетом.
      Однако дверь распахнулась.
      Граймс с пистолетом в руке протиснулся мимо Траффорда в ярко освещенный коридор. Соня, похожая на примитивистскую скульптуру из пенопласта, последовала за ним, затем - Траффорд и Эйрин. Последним из каморки выбрался Метцентер, пошатываясь и поддерживая Клариссу, которую словно вытащили из пенной ванны.
      - Кретин проклятый! Ты должен был знать... - прохрипел Фландри, пристроившийся за ним.
      - А я знал, - парировал Граймс. - Утихни, черт подери.
      Пена вываливалась в коридор. Граймс знаком велел остальным следовать его примеру, потом опустился на четвереньки и почти скрылся в омерзительных хлопьях. Сколько осталось до появления пожарного отряда? У законного экипажа "Поиска" это заняло бы считанные секунды; но Дрютхен и его шайка - не астронавты и, по крайней мере, один офицер с "Адлера" останется в рубке.
      Кто-то отключил с Ирену. Значит, о пожаре уже знают. Оглушительный вой смолк, и теперь можно было думать и руководить.
      - Не высовывайтесь, - бросил коммодор. - Они нас не увидят, а потом будет слишком поздно. Ублюдки явно тянут время. Вильямс с ребятами потушил бы пожар час назад.
      - Ургх, - ответила Соня сквозь пену.
      Наконец враги показались из-за угла коридора: высокая фигура в скафандре, судя по шипастому шлему - вальдегренец, и четверо в легких штатных скафандрах, толкавшие бак на колесиках.
      - Только лазеры, - прошептал коммодор. - Огонь!
      Лазерные лучи действуют бесшумно, но всякий, кто оказался у них на пути, обречен. Граймс не имел ни малейшего желания убивать пожарных - но нельзя допустить, чтобы кто-то предупредил Дрютхена и фон Дондерберга. Люди доктора - просто банда грабителей и сами подписали себе приговор. Обычное наказание за бунт - смерть. Вальдегренец подчиняется приказам, но ему нечего делать на корабле Граймса. То, что его ждет... скажем, это просто личное невезение.
      Граймс медленно поднялся на ноги, по пояс в пене. Пять человек, замерших на полу, несомненно, были мертвы. У каждого на скафандре можно было разглядеть с полдюжины аккуратных отверстий. По счастью, до кровопролития как такового дело не дошло: никому не пришло в голову размахивать лазером, как косой, так что при беглом осмотре скафандры могли показаться целыми.
      "Пятеро, - подумал Граймс, пытаясь справиться с тошнотой. - Фландри может надеть скафандр вальдегренца - ему пойдет. Потом мы с Соней. Кто еще? Эйрин, Метцентер, Траффорд, Кларисса?"
      - Снимите с них скафандры, - скомандовал он. - Нам необходима маскировка.
      Траффорд, Фландри и Соня повиновались немедленно. Запах горелого мяса и крови действовал на нервы. Внезапно Соня жестом подозвала Граймса. У ее ног лежала женщина, с которой она только что сняла скафандр, а заодно и одежду. Коммодор посмотрел на убитую. Он помнил ее: когда-то эта женщина была младшим техником. Про себя он называл эту девицу не иначе, как толстомордой сучкой. Впрочем, сейчас извиняться было уже бесполезно.
      Он медленно повернулся к Клариссе, которая стояла в опадающей пене. Отдельные хлопья живописно задерживались на округлостях ее тела. Граймс указал на убитую:
      - Ты была с ней знакома?
      - Конечно.
      - Надевай ее скафандр и поговори по рации ее голосом... Сможешь?
      - Конечно.
      - Скажи, что пожар потушен и ситуация под контролем. Если Дрютхен или фон Дондерберг насторожатся, придумай, как их успокоить. Ты же телепатка. Поняла?
      - Да.
      - Тогда одевайся.
      Кларисса повиновалась и с помощью Сони и Эйрин принялась натягивать скафандр. Сорочку убитой она надеть отказалась, и Граймс не мог судить ее за это. И все же поморщился, представив, как скафандр без подкладки будет царапать эту нежную кожу.
      Впрочем, и сам он, раздевшись до нижнего белья, не смог заставить себя надеть матерчатый комбинезон убитого. Соня испытывала те же чувства. Но у Эйрин и Фландри раздевание трупов не вызвало особенных переживаний.
      Тела спрятали в застывающей пене, туда же побросали пожарные инструменты, вытащив их из поясников. Из последних получились великолепные чехлы для оружия. Было решено, что Траффорд и Метцентер, которым не досталось скафандров, останутся в каюте. Там они смогут отсидеться, а в случае опасности Метцентер пошлет им предупреждение.
      - Сэди Хокс докладывает доктору Дрютхену, - Кларисса заговорила в микрофон совершенно неузнаваемым голосом. - Пожар потушен. Ничего серьезного. Эта тупая сука зачем-то жгла бумагу.
      - С ней ничего не случилось? - судя по тону Дрютхена, его бы не слишком расстроил утвердительный ответ.
      - Не, док. Мы тут малость настучали ей по башке, и все.
      Из динамика донесся голос фон Дондерберга:
      - Лейтенант Мюллер.
      - Извините, коммандер, - отозвалась Кларисса. - Лейтенант поскользнулся в пене и уронил шлем. Его передатчик вышел из строя.
      - Где пленная? - поинтересовался Дрютхен.
      - Валяется в каюте, вся в пене. Мы ее окатили, чтоб немножко остыла... ха-ха-ха.
      - Ха-ха-ха, - откликнулся Дрютхен.
      "Будет вам ха-ха-ха", - мстительно подумал Граймс.
      Глава 24
      Граймс сам вел группу в рубку - в конце концов, это был его корабль.
      За ним шагал Фландри, его правая рука покоилась на рукояти пистолета, следом за капитаном Соня, потом Эйрин. Кларисса замыкала строй.
      Когда мнимые пожарные вошли, Дрютхен и фон Дондерберг, восседавшие во вращающихся креслах, развернулись им навстречу. Доктор, как всегда, держался заносчиво и бесцеремонно, и вальдегренец готов был взорваться.
      "Сам виноват, - мрачно прокомментировал Граймс. - Думать надо, с кем дело имеешь".
      Граймс и остальные встали у двери, напротив Дрютхена и фон Дондерберга. Коммодор прекрасно понимал, что надо действовать, причем быстро, но не мог отказать себе в удовольствии насладиться моментом. С растущим раздражением Дрютхен прорычал:
      - Ну, снимайте ваши паршивые шлемы. Или, по-вашему, здесь воняет?
      - Ага, тобой, - отозвался Граймс.
      Лицо доктора густо побагровело, и он гневно прошипел:
      - Бунтовать, сволочи? Фон Дондерберг, вы слышали? Сделайте что-нибудь.
      Фон Дондерберг лениво пожал плечами, в его голубых глазах плясали веселые искорки.
      - Бунтовать, доктор Дрютхен? Вы арестованы за организацию бунта и разбой, - грозно объявил Граймс и потянулся к пистолету. Увы, тот оказался слишком мал, чтобы стрелять в перчатке скафандра... зато у остальных такой проблемы не возникло.
      Фландри навел свое странное оружие и на доктора и вальдегренского капитана, рядом поднялись лазер Сони и пистолеты Эйрин. Дрютхен беспомощно уставился на обидчиков, фон Дондерберг мысленно просчитывал ситуацию.
      - Быть может, фы заметил, герр Доктор, такой милый дырочки на скафандр, - капитан говорил громко, явно громче, чем нужно. - Такой быфайт от лазер, когда стреляй блиско. Я думай, наш пленник как-то смогли фыбраться и убиль мой лейтенанта
      Мюллера и фаших людей. Я сожалей, но фы должен сдаться, - сообщил он, обращаясь к Граймсу.
      - У вас стальные нервы, - отозвался коммодор. - Мои поздравления.
      - Это не ваши пленные, - с ужасом воскликнул Дрютхен. - Это ублюдок Граймс. Но этого не может быть...
      - Может, доктор, может!
      Коммодор наслаждался от души. Это был миг его триумфа.
      - Помнится, вас забавляло, что у меня в команде практикующая ведьма...
      - Джон! - взвизгнула упомянутая ведьма. - Передатчик Кар-лотти включен. На "Адлере" все видят и слышат!
      Еще бы. Уровни темпоральной прецессии "Адлера" и "Поиска" были синхронизированы. Без сомнений, вальдегренские прожектора и орудия уже направлены на цель, а группы захвата готовы и ожидают в шлюзовых камерах.
      Граймс выругался. С этим выпендрежем он чуть все не испортил! Коммодор бросился к пульту дистанционного управления, с которого запускали Движитель Манншенна - и тут раздался пистолетный выстрел. Эйрин или еще кто-то отключили передатчик Карлотти. Да, порой деструктивный способ оказывается надежнее конструктивного.
      Капитан бросился наперерез Граймсу. Он был ловок и силен, а коммодору мешал скафандр. Фон Дондерберг явно намеревался закрыть собой пульт, а когда Граймс попытался вырубить противника ударом бронированного кулака, тот ухитрился поймать и крепко сжать его запястья. Удар коленом в пах тоже не удался: громоздкий скафандр не позволяет проводить подлые приемы.
      Проблему решила Эйрин - поскольку это был не ее корабль. Оглушительно рявкнули тяжелые пистолеты, и пули, чудом не задев ни Граймса, ни фон Дондерберга, вдребезги разнесли панель управления. Впрочем, видимых результатов это не принесло.
      Но внизу, в двигательном отсеке, ошеломленный дежурный техник увидел, как огромные сияющие роторы бешено завращались, наращивая прецессию.
      Они неслись сквозь измерения, никем не управляемые, не способные остановиться. В черноте за иллюминаторами с невообразимой четкостью нарисовался "Адлер", затем исчез, словно пламя, задутое ветром. По всему кораблю люди испуганно наблюдали, как искривляются, наливаясь мерцанием, контуры привычных предметов - и начинают дрожать, будто готовы вот-вот раствориться в воздухе и исчезнуть. К счастью, включилась аварийная сигнализация. Тонкий истошный вой с Ирен скорее ощущался кожей, чем воспринимался слухом.
      Восприятие восстановилось с оглушающей внезапностью, словно кто-то опустил рубильник: это автоматически отключился Движитель Манншенна. Мир стал привычным, и лишь неровный шум инерционного двигателя аккомпанировал пронзительному хору сигнализации.
      Граймс, который все еще боролся с фон Дондербергом, прорычал сквозь зубы:
      - Кто-нибудь, вырубите эту чертову с Ирену!
      Вальдегренский коммандер и еще один офицер, который спрятался неизвестно где, - единственные астронавты среди захватчиков. Граймса и его людей невесомость не беспокоила, а вот эти ученые крысы сейчас испытывают... как бы это сказать помягче... некоторое неудобство.
      Изматывающий вой наконец смолк. "Что дальше?" - спросил себя Граймс. Проклятый фон Дондерберг никак не хотел прекращать драку и отчаянно мешал сосредоточиться. Соня и Кларисса, которые попытались присоединиться к потасовке, только усугубили ситуацию.
      - Эйрин! - крикнул коммодор. - Посмотри на индикатор. Герметичные люки закрыты?
      При первом сигнале о неисправности главного двигателя эти люки автоматически закрывались.
      - Да, - отозвалась она после длительной паузы.
      - Там есть отдельный выключатель, в ящике со стеклянной стенкой. На нем маркировка "Запереть".
      - Ага, вот оно...
      - Поверни.
      Граймс услышал звон бьющегося стекла и бодрый голос Эйрин:
      - Заперла!
      В этот момент Соне удалось стиснуть бронированными пальцами горло фон Дондерберга. Капитан начал задыхаться, его лицо посинело, глаза вылезли из орбит. Внезапно он разжал хватку, и Граймс наконец-то освободил запястья. Женщины водрузили вальдегренца в кресло. Соня не разжимала хватки, пока Эйрин не примотала его к сиденью непонятно где найденным шнуром. То же самое повторилось в соседнем кресле, куда Фландри поместил Дрютхена.
      - Гхм, - откашлялся Граймс. В настоящее время ситуация, похоже, была под контролем. Он не спеша снял перчатки, извлек из кисета на поясе трубку, аккуратно набил ее и зажег, проигнорировав возглас Сони "Ну, не сейчас же!". Затем обратился к Дрютхену:
      - Где пленные?
      - Сам ищи, - ворчливо отозвался тот.
      Из интеркома донеслись крики:
      - Доктор Дрютхен, что случилось? Мы заперты, выпустите нас! Доктор, здесь нет гравитации!
      - Обойдетесь, - брезгливо пробормотал Граймс, и Соня отключила внутреннюю связь. - Где пленные, Дрютхен?
      - Сам ищи, - повторил доктор.
      - Как раз этим мы сейчас и займемся, герр доктор, - отозвался Фландри. Он вытащил из кобуры свое странное оружие и задумчиво осмотрел его.
      - Грубовато, пожалуй... - произнес он с легким разочарованием - и из другого чехла извлек нож, маленький, но устрашающе блестящий.
      - Лучше займемся резьбой... С чего бы начать? Фон Дондерберг, к которому вернулся голос, просипел:
      - Помнить, сэр, фы же офицер и джентльмен. Цифилизованный человек, наконец.
      - А кто сказал, что я цивилизованный человек, коммандер? И, если уж на то пошло, кто посмеет назвать вас и нашего очаровательного доктора Дрютхена цивилизованными людьми? Вы пират, сэр. Он - бунтовщик или грабитель, а то и все сразу. Ладно, о законах побеседуем позже. Хм, ваши руки так удобно привязаны к подлокотникам, доктор. Наверно, я буду выковыривать вам ногти, один за другим...
      - Фландри, вы не сделаете этого, - запротестовал Граймс.
      - Полагаете, не стоит, коммодор? Вы можете убедиться в обратном.
      - Я знаю, где они, - произнесла Кларисса и язвительно добавила: - Что пользы держать профессионального телепата и не использовать его возможности?
      - Ну вот, все испортила, - разочарованно протянул Фландри.
      Фон Дондерберг невесело рассмеялся... а Дрютхен потерял сознание.
      Глава 25
      Конечно же, Кларисса знала, где они. Впрочем, для этого не надо было владеть телепатией.
      На корме имелся вполне подходящий грузовой трюм, куда Граймс планировал сложить всевозможные фантастические артефакты с Аутсайдера. Соня отправилась освобождать команду, не забыв прихватить с собой электронный ключ для открывания герметичных люков. Эйрин вызвалась сопровождать ее, а по дороге к ним должны были присоединиться Метцентер и Траффорд. Соня заверила Граймса, что при встрече с людьми Дрютхена не будет стрелять без крайней необходимости, на что Эйрин буркнула:
      - А я буду просто стрелять, и точка.
      Но это была не слишком рискованная экспедиция: в случае засады в отсеках, через которые проходил путь отважных дам, Метцентер предупредил бы их заранее.
      Граймс включил второй передатчик Карлотти - к счастью, на корабле оказался запасной - и без проблем связался с "Дальним поиском II". До сих пор корабль-двойник летел впереди остальных, но теперь "Адлер" развернулся, а за ним последовали "Скиталец" и "Поиск II".
      Теперь все трое неслись обратно к Аутсайдеру, повторяя пройденный путь в обратном направлении.
      - Ну, вот вы и вернули свой корабль, коммодор, - провозгласил Граймс II, появившийся на маленьком экране. - Ваш ком-мандер Мэйхью и Триаланн со "Скитальца" нас уже проинформировали.
      - Осталось только прочесать корабль, коммодор. Это не займет много времени. Надеюсь, вы и "Скиталец" притормозите и подождете меня?
      - "Скиталец" может тормозить, сколько угодно, а я не собираюсь. "Адлер" несется, как черт из ада, и уже наступает нам на пятки. Мэйхью говорит, что у них стоит какой-то экспериментальный акселератор, они его впервые используют. К сожалению, ваш телепат ничего не смыслит ни в математике, ни в механике, и то, что он извлек из мозгов инженера с "Адлера" - полнейший бред. Но ежу понятно, что Блюменфельд хочет обойти нас и первым добраться до Аутсайдера, а там засесть и держаться до подхода подкрепления.
      - А что с "Карающим" Фландри?
      - В самом деле, что с ним? - заинтересовался Фландри.
      - Их предупредить не получится, - сказал Граймс II. - Эта идиотская цивилизация не додумалась даже до системы Карлотти, не говоря уж об использовании телепатов...
      - Я вам это припомню, - прорычал Фландри.
      Граймс II, казалось, только сейчас заметил его:
      - Извините, капитан. Я не знал, что вы слушаете. Кстати, вы не могли бы предупредить своих людей?
      - Разумеется, не могу. Но у моих людей может дрогнуть палец на орудийной кнопке.
      - Тем лучше для них. Включите второй Карлотти, коммодор. Мистер Смит со "Скитальца" хочет вам что-то сказать.
      - Не могу, коммодор. Передайте, пожалуйста, мистеру Смиту, что миссис Траффорд выключила мой передатчик навсегда. Равно как и систему дистанционного управления Движителем Манншенна.
      - Тогда переключайтесь на "Скиталец". А я пока передохну.
      После необходимых манипуляций Граймс узрел Смита. Где-то на заднем плане маячил Таллентайр.
      - Коммодор, - важно начал Смит, - вы прекрасно понимаете, что ни мы, ни коммодор Граймс-второй не можем позволить себе ждать, пока вы подремонтируетесь и установите курс. "Адлер" должен быть остановлен. Я как наниматель "Скитальца" беру командование в свои руки... Но я не вижу у вас в рубке ни капитана Траффорда, ни миссис Траффорд. Не могли бы вы попросить их связаться со мной?
      - Боюсь, не смогу, - ответил Граймс. - Сейчас их здесь нет.
      - Нет уж, черта с два нас здесь нет, - грозно возразила Эйрин.
      Внезапно в рубке стало очень тесно: здесь одновременно оказались Соня, Эйрин, Траффорд, Метцентер, Билли Вильямс, Карнаби, Хендриксон, майор Далзелл и Дэниэлс.
      - Коммандер Дэвис с инженерами отправлены в двигательный отсек, шкипер, - доложил Вильямс. - Они сообщат, как только двигатели будут готовы к запуску, - он подошел к привязанным Дрютхену и фон Дондербергу. - А с этими уродами что делать будем?
      - Уведи их и запри где-нибудь, а мы тут пока разберемся.
      - Капитан Траффорд, миссис Траффорд, - настойчиво звал Смит из передатчика.
      - Да! - гаркнула Эйрин.
      - Вам с капитаном следует быть на борту, но поскольку вы отсутствуете, у меня не было другого выхода, кроме как приказать Таллентайру продолжать погоню.
      - Вы... приказали?
      - Он нас нанял, - деликатно напомнил Траффорд.
      - Ладно, он нас, черт возьми, нанял. И что дальше?
      - Блюменфельда надо остановить, - продолжал маленький капитан. - Нельзя допустить, чтобы Вальдегрен наложил лапу на секреты Аутсайдера. Ни в одной вселенной.
      - Фы нас не останофите! - патриотично провозгласил фон Дондерберг.
      - Заткнись! - рявкнул Вильямс.
      Эйрин снова повернулась к передатчику:
      - Хорошо, Смит, продолжайте погоню. Но на правах владельца корабля я назначаю главным мистера Таллентайра - пока не вернется капитан Траффорд. Мистеру Таллентайру позволяется действовать так, как он сочтет нужным. Поняли?
      - Как вам угодно, - Смит ухитрился изобразить безразличие. - А теперь давайте сюда мистера Таллентайра.
      - Да, мэм? - вместо Смита на экране появился Таллентайр. Он мало походил на человека, который светится от счастья.
      - Вы - временно исполняющий обязанности капитана. Так что первым делом думайте о корабле, а потом уже о желаниях мистера Смита. Продолжайте погоню. Если необходимо, используйте оружие. Когда я буду на борту, вернетесь к своим обязанностям. Все.
      В этот момент сквозь толпу протолкался один из младших инженеров.
      - Сэр, - доложил он. - Коммандер Дэвис приказал передать, что Манншенн и инерционный полностью готовы к запуску. Он пытался сообщить вам по интеркому, но связи нет.
      - Еще бы, он выключен, - отозвался Граймс. - Погодите, сейчас заработает, и мы свяжемся с двигательным отсеком.
      Дэниэлс, предвосхищая просьбу командира, передал ему микрофон.
      - Коммандер Дэвис, коммодор Граймс на связи. Пульт дистанционного управления Движителем Манншенна... не в порядке. Придется вам принимать инструкции по интеркому... Хорошо, - он обернулся к Карнаби. - Приготовьтесь лечь на обратный курс - прямо к Аутсайдеру. Может, к началу вечеринки мы и опоздаем, но до конца точно успеем...
      Фландри, Эйрин и Траффорд мрачно посмотрели на него.
      - Вам-то хорошо, - пробасила экс-императрица. - У вас есть корабль, а у нас?
      - Вы не могли бы перебросить нас... каждого на свой корабль? - с легким отчаянием спросил Фландри Клариссу.
      - Я... не знаю, - растерялась она. - Я раньше никогда никого не посылала...
      - Так попробуй сейчас... или как только мы тут разберемся, - отозвался коммодор. При мысли о Соне и Фландри на борту одного корабля ему становилось не по себе.
      Глава 26
      Апартаменты коммодора еще хранили следы разрушительного пребывания Дрютхена, но с уборкой можно было и подождать. Граймс заставил себя не обращать внимания на царящий вокруг разгром. Конечно, он сам не отличался аккуратностью - но то был его личный беспорядок. Он мрачно уставился на столешницу: оплавленные рубцы от сигарет, липкие круги от стаканов... Соня хотела немедленно приступить к ликвидации последствий этого бедствия, но Граймс удержал ее:
      - Сейчас главное - чтобы сэр Доминик, Эйрин, капитан Траффорд и мистер Метцентер вернулись на свои корабли как можно быстрее...
      - А еще важно - для меня, по крайней мере - чтобы сюда поскорее вернулся Кен, - парировала Кларисса.
      - Гхм. Я тебя понимаю. Но для начала "Карающий" капитана Фландри и "Скиталец" капитана Траффорда нужно привести в полную боевую готовность, иначе с "Адлером" нам не справиться. Я бы предложил начать с сэра Доминика.
      - Благодарю, сэр, - скромно сказал Фландри.
      - Почту за удовольствие. Ну как, Кларисса?
      - Я... не знаю, как это делать, - растерянно пробормотала та. - Не знаю даже, возможно ли такое.
      - Ерунда! - возмутилась Эйрин. - Раз можешь притягивать, значит, можешь и отбрасывать. Это так же просто.
      - Тогда почему бы вам не попробовать самой?
      - Это не моя специальность, милочка. Я всего лишь бывшая Звездная Собака. Мое дело - вцепиться покрепче и держать подольше.
      - Ну, и заодно бывшая императрица, чье дело - вцепиться покрепче и держать подольше, - съязвила Соня. - Так что помолчи, если не можешь предложить ничего конструктивного.
      - То, что я предложила, вполне конструктивно.
      - Черта с два.
      - Дамы, дамы... - примирительно воскликнул Фландри. - Насколько я понял, - он обернулся к Клариссе, - ваша магия работает следующим образом: вы погружаетесь в соответствующий наркотический транс... и рисуете животное или человека, которого хотите заманить в ловушку. Потом концентрируетесь - и в результате мгновенная телепортация.
      - Вы слегка упрощаете, Доминик, но примерно так и есть.
      - Теперь представьте: вы рисуете со всеми подробностями мою рубку на "Карающем"...
      - Я никогда не бывала на вашем корабле, Доминик.
      - Но вы же побывали... у меня в голове.
      "Ого, неужели и до этого дошло? - подумал коммодор. - Вероятно, телепату нужно больше, чем просто физический контакт..."
      - Да, - ответила Кларисса и густо покраснела.
      - Попробуйте проделать это еще раз. Попросите у врача галлюциноген, если нужно. А затем, когда будете готовы, я представлю свою рубку так подробно, как только смогу, и вы ее нарисуете...
      - А если не капитан Фландри перенесется в рубку "Карающего", а наоборот? - осторожно поинтересовался Граймс. - Помнится, был такой закон физики, я учил его еще в детстве: два твердых тела не могут занимать одно и то же место одновременно.
      - Позвольте, я закончу, коммодор. Когда она нарисует рубку, надо будет поместить меня туда.
      - Да, Доминик... - прошептала Кларисса. - Думаю, это получится. Я уверена, что это получится.
      - Насколько можно быть в чем-то уверенным... - пробормотал Граймс. Что ж, думаю, у нас в аптечке найдется немного нео-мескалина. Ты сама настаивала, чтоб мы его взяли.
      - Совершенно верно. Вы не попросите принести? Граймс связался с доктором, затем вызвал Вильямса.
      - Коммандер Вильямс, прошу нас не беспокоить. Повторяю: не беспокоить. Исключение - чрезвычайная ситуация.
      - Думаю, до этого не дойдет, шкипер. Призы в этой гонке нам не светят. Вот у "Адлера", похоже, все шансы - конечно, если "Карающий" не обойдет его на финише.
      - Постараемся, чтобы обошел, - ответил Граймс и отключил связь.
      Спокойно, без всякого стеснения Кларисса сняла одежду, не обратив внимания ни на реплику Эйрин: "А без этого нельзя?", ни на ответ Сони: "Ты просто ревнуешь". Она взяла у Граймса маленький стаканчик с опалесцирующей жидкостью и осушила его. Теперь Кларисса стояла обнаженная - больше, чем просто женщина - и ее нагота казалась священной и неприкосновенной. "Только не для этого мерзавца Фландри", - с завистью подумал Граймс. Лицо ее было серьезным, глаза смотрели куда-то вдаль и в то же время на сэра Доминика. На него? Сквозь него? Или в него?
      Кларисса склонилась над столом. Все так же устремив взгляд на Фландри, она начала рисовать. На лист бумаги ложились быстрые уверенные штрихи. На бумаге возникали очертания кресел, экранов, пультов управления двигателями и оружием. Они неуловимо отличались от всего, что довелось видеть командам "Поиска" и "Скитальца". "Разные корабли - разные паруса", - пришла на ум древняя морская поговорка. Разные Вселенные - разные двигатели...
      Казалось, воздух в каюте звенит от нарастающего напряжения. Кларисса смотрела на Фландри, а он - на нее, словно они были здесь одни. Ее обнаженные руки ткали реальность, набросок обретал плоть. Лампы померкли, неровный шум инерционного двигателя превратилось в шепот, тонкое завывание гироскопов стало тише... Неужели смертоносный холод межзвездного пространства проник на корабль?
      Есть один закон природы, которому не может противостоять даже магия: нельзя ничего получить бесплатно. Перенос твердого тела на большое расстояние с помощью колеса, крыльев или волшебства в равной мере требует затрат энергии. На "Дальнем поиске" энергия, безусловно, присутствовала, притом в различных формах.
      И сейчас все они пошли в ход.
      Граймс уставился на картину на столе. Огни - красные, зеленые, синие и янтарные - на пультах ярко светились, некоторые мигали. Иллюминаторы заливала тьма - непроглядная тьма межгалактического пространства. На фоне этой черноты что-то медленно вырастало в лучах прожектора - куполообразный шаарский корабль.
      А затем...
      А затем появился человек, стоящий в самом центре прежде пустой рубки. Под волшебными пальцами художницы вырастали очертания фигуры. Без сомнения, это был Фландри, полностью обнаженный, если не считать пояса с фантастическим пистолетом.
      Граймс оторвался от рисунка и уставился на пустое место, где раньше стоял Фландри. Он... исчез. Правда, не полностью: его мундир - маленькая черно-золотая кучка - и несколько радужных лент остались лежать на полу.
      - По крайней мере, милочка, - произнесла Эйрин, обращаясь то ли к Соне, то ли к Клариссе, - тебе хоть что-то останется на память.
      Кларисса отодрала лист от стола, смяла и бросила в мусоропровод. Ее лицо стало холодным и жестким. Несомненно, она все слышала. Быстро обогнув стол, она сгребла в охапку мундир Фландри и отправила вслед за комком бумаги. Граймс думал было остановить ее: исследование материала, из которого сделана одежда Фландри, могло много сказать о технологии его цивилизации, но передумал. Он сможет обменяться информацией с сэром Домиником после того, как разберется с "Адлером". И все же он жалел, что как следует не попрощался с капитаном, не поблагодарил его за помощь... Впрочем, Фландри отблагодарил себя сам - и не единожды.
      Штатная волшебница приготовилась повторить операцию: на столе появился новый лист. Они с Метцентером не обменялись и словом, но на телепатическом уровне общение, судя по всему, происходило. Он стоял неподалеку, передавая ей подробности обстановки в главной рубке "Скитальца". И снова картина начала увеличиваться в размерах.
      - Можно мне отправиться одетой, Кларисса? - спросила Эйрин. - Знаешь, я никогда не мечтала работать стриптизершей.
      - Не думаю, что ее интересует обнаженная женская натура, - вкрадчиво промурлыкала Соня.
      И действительно: после исчезновения Эйрин ничего не осталось, равно как и после того, как исчезли Траффорд и Метцентер.
      И наконец, Кларисса занялась тем, чего давно ждала. В последний раз лампы померкли, температура упала, а шум механизмов стал глуше. Покосившись на приукрашенный портрет Мэйхью, Граймс сказал Соне:
      - Думаю, дорогая, стоит посмотреть, что творится наверху, - и, когда Мэйхью материализовался, уже из-за дверей добавил: - Как хорошо, что этот корабль снова принадлежит нам.
      Глава 27
      Да, корабль снова принадлежал им - но они остались в одиночестве. Союзники оставались союзниками лишь до тех пор, пока это было выгодно. Теперь они умчались далеко вперед - равно как и противник.
      Правда, с "Дальним поиском II" и "Скитальцем" все еще можно было поддерживать связь - по Карлотти и через телепатов. С "Карающим" дело обстояло сложнее, но, судя по тому, что Эйрин, Траффорд и Метцентер прибыли к себе благополучно, с Фландри тоже ничего не должно было случиться.
      Граймс мерил шагами рубку - три шага в одну сторону, три в другую, потом принялся петлять между креслами и беспорядочными грудами аппаратуры. Он все больше нервничал. Уже много лет он считал себя мирным человеком, хотя в молодости, в бытность сотрудником Федеральной Исследовательской и Контрольной службы он считался специалистом в области корабельной артиллерии.
      Сейчас ему хотелось поучаствовать в драке. Кроме того, если он будет шляться невесть где, когда разгромят "Адлер"... Немного будет стоить его право первым исследовать Аутсайдер. Они просто плюнут на его права - и Эйрин, и Смит, и Фландри... и даже его собственное альтер эго.
      Но двигатели "Дальнего поиска" не могли работать в полную силу.
      Внезапная остановка Манншенна вызвала в слаженной работе тонкой аппаратуры массу сбоев. Ничего серьезного, если вовремя провести рекалибровку - но для этого необходимо совершить посадку на какой-нибудь планете. Но даже если бы поблизости случайно оказалась планета - а таковой, разумеется, не оказалось - времени на ремонт в любом случае не было.
      В итоге "Дальний поиск" понемногу тащился вперед. Наконец, начали приходить сообщения с орбиты Аутсайдера. На "Скитальце" полагали, что "Карающий" уже вступил в бой с "Адлером". Один из офицеров на "Поиске II" сумел расшифровать переговоры вальдегренского эсминца с базой. Блюменфельд срывался на крик и требовал подкрепления.
      "Скиталец" и "Дальний поиск II" уже вошли в радиус попадания ракет, но в бой пока не вступили. Для этого им следовало вернуться в нормальный пространственно-временной континуум. Метцентер со "Скитальца" передал через Клариссу, что они с Триаланн наблюдают за ходом баталии. Фландри излучает уверенность, и Блюменфельд уже сомневается, что исход будет благоприятным для "Адлера". Однако ни один из капитанов не представлял, чем вооружен противник, и затруднялись просчитать мощность и способ воздействия этого оружия, а поэтому изо всех старались прикрываться покинутыми кораблями на орбите Аутсайдера.
      "Скиталец" вышел в нормальный пространственно-временной континуум и выпустил ракеты.
      "Дальний поиск II" попытался поразить "Адлер" дальнобойным лазером.
      Чей-то заряд случайно попал прямо в Аутсайдер,
      Это было последнее сообщение.
      Глава 28
      Передатчик Карлотти молчал - по крайней мере, со "Скитальцем", "Дальним поиском II" и "Адлером" связь исчезла. Прервался и контакт с телепатами "Скитальца", не ощущалось даже случайных мысленных эманации от команд других кораблей.
      Что произошло?
      Может быть, союзники нанесли решающий удар по "Адлеру", а его ответный залп накрыл всех троих? Возможно, рассудил Граймс. Теоретически возможно, но практически абсолютно невероятно.
      - Вы уверены, что совсем ничего не ощущаете? - он уже не первый раз задавал этот вопрос Мэйхью и Клариссе. Обычно даже на полностью разрушенном корабле остаются два-три человека, которым удается выжить... вернее, протянуть чуть дольше, чем остальным.
      - Ничего, - устало ответила она. - Стоп... Я что-то поймала. Это скорее чувство, чем мысль...
      - Я тоже, - подхватил Мэйхью. - Знаете, что это? Это... глубокое неодобрение.
      - Гхм, я бы тоже не радовался, если бы мой корабль пытались раздолбать вместе со мной, - усмехнулся Граймс.
      - Только оно нечеловеческое... - пояснила Кларисса.
      - Мистер Карнаби, - обернулся коммодор к навигатору. - Что у вас на обзорном мониторе? Аутсайдер на месте?
      - На месте, сэр. И, насколько я вижу, на орбите только четыре судна... Ну и, по-моему, туча обломков.
      "Предположим, пара давно брошенных кораблей, - подумал Граймс. - Или "Адлер" или "Скиталец", или "Поиск II", или "Карающий". Может быть, кусок, отвалившийся от Аутсайдера... все, что угодно".
      - Пока не выясним, что выход в нормальный ПВК не опасен, - приказал он, - продвигаемся осторожно, на Манншенне. Кстати, мистер Хендриксон: все орудия к бою. А вы, майор
      Далзелл, приготовьтесь к высадке десанта, Коммандер Вильямс, проследите, чтобы обломки кораблей не повредили шлюпкам.
      - Что такое "примат-убийца"? - вдруг спросила Кларисса.
      - По-моему, сейчас не время дискутировать о происхождении человека, заметил Граймс.
      - Это не вопрос, коммодор. Я поймала четкий обрывок мысли. Как будто голос - не человеческий - произнес: "Просто приматы-убийцы..."
      - Жаль, у нас нет этолога, - вздохнул Граймс. Где теперь Мэгги Лэзенби, этолог ФИКС? Конечно, они были знакомы давным-давно... но в каком-то смысле он и сейчас продолжает с ней отношения... (знать бы только, какое именно "сейчас") в качестве своего альтер эго, капитана "Дальнего поиска II". Вот только где сам "Поиск II" и Граймс II? А где Эйрин, где Фландри? Что касается Блюменфельда, то его участь коммодора не беспокоила.
      Граймс посмотрел на обзорный монитор. Жалко, на нем не разобрать деталей. Вот эта крупная светящаяся клякса, которая растет на глазах наверняка Аутсайдер. Маленькие искорки вокруг - покинутые корабли...
      - Мы уже близко, сэр, - напомнил Карнаби - обычно такой тон означает, что у младших офицеров появились сомнения в мудрости отца-командира.
      - Да, мистер Карнаби. Гхм, - он медленно и тщательно набил трубку, чтобы потянуть время. - Хорошо, можете передать в двигательный отсек: инерционный - стоп. Средний назад. Стоп. Манншенн - стоп. Мистер Хендриксон, к орудиям.
      А затем прямо перед иллюминаторами возник Аутсайдер, холодно светящийся, абсолютно неповрежденный. Не корабль, а замок из сказки, родившейся на заре Человечества: с башнями и башенками, куполами и минаретами, фронтонами и контрфорсами. Он внушал скорее благоговение, чем удивление и, как ни странно, не выглядел гротескным. Поодаль вращалось шаарское судно, на котором не так давно происходила встреча глав экспедиций. Оно было аккуратно разрезано пополам, так что каждая половина походила на макет для туристов, демонстрирующий все палубы и каюты корабля.
      - Обходим Аутсайдер по орбите, - приказал Граймс. - Попробуем поискать - может, кто-нибудь уцелел.
      - Коммодор, никого нет, - вмешался Мэйхью. - Они все... пропали.
      - Ты имеешь в виду - погибли?
      - Нет, сэр... просто пропали.
      Глава 29
      Они просто пропали: "Скиталец" и "Адлер", "Дальний поиск II" и "Карающий". Исчезли без следа, будто их никогда и не было. А может быть, их действительно не было? Расплавленные, изрешеченные обломки на орбите были останками давно мертвого крейсера дрингов - странного древнего корабля, совершенно непохожего на корабли людей. Его никогда не исследовали и теперь уже, очевидно, не будут. И флаг, вывешенный Граймсом на Аутсайдере, символ Конфедерации Миров Приграничья, тоже исчез. Этот незначительный штрих оставался незамеченным, пока коммодор не выслал партию разведчиков. До тех пор все его мысли были поглощены поиском выживших.
      Поле боя осталось за "Дальним поиском".
      - Что ж, займемся тем, для чего мы сюда прилетели, - тяжело произнес Граймс. На сердце у коммодора лежал камень: ведь он мог что-нибудь сделать для Фландри, Эйрин, Граймса П. Все они помогли ему - а что сделал он, чтоб помочь им? Чтобы помочь Мэгги? Но космос настолько велик, а пространственно-временной континуум с его бесчисленными измерениями - еще больше... Корабли и люди - не более чем микроскопические иголки в галактическом стогу. А может быть, утешал он себя, какая-нибудь ниточка, которая выведет к разгадке их судьбы, начинается на этом громадном, абсолютно чужом корабле.
      И вот Граймс, облаченный в скафандр, стоял в шлюзовой камере "Поиска" вместе с Соней, Вильямсом и майором Далзеллом.
      И Аутсайдер... если можно так сказать, позволил кораблю подойти гораздо ближе, чем прежде. Разведчикам даже не пришлось пользоваться шлюпками. Дверь медленно отошла, открыв огромную, холодно светящуюся конструкцию. От нее не исходило ни угрозы, ни дружелюбия - ничего.
      Граймс подпрыгнул, отрывая от пола камеры магнитные подошвы ботинок, и одновременно запустил двигатель скафандра. Остальные - он знал это последовали за ним. Коммодор быстро перелетел узкую и бесконечно глубокую щель и развернулся - как раз вовремя, чтобы приземлиться на гладкую поверхность Аутсайдера, среди антенн и башенок. Он скорее почувствовал, чем услышал лязг от соприкосновения его подошв с металлом. Рядом приземлились Соня, Вильямс, затем Далзелл.
      Коммодор посмотрел на свой корабль, висящий в абсолютной черноте. Иллюминаторы рубки слабо мерцали, кольцо ярких огней отмечало открытый шлюз. Потом от корабля отделились еще четыре фигуры - сержант и трое десантников-рядовых. За ними должны были последовать Мэйхью, бортмеханик Дэвис, ассистент-биохимик Бренда Коулс и второй радист Рут Макоби. "Пожалуй, стоило пополнить наши ряды офицерами технических служб", - подумал Граймс.
      Впрочем, подразумевалось, что техническими задачами должна была заниматься научная группа Дрютхена. Но доктор со своими людьми, а также фон Дондерберг и чудом уцелевший младший офицер сидели в пустом грузовом трюме, где до них томилась команда "Поиска".
      - За нами наблюдают, - прошептала Соня.
      За ними действительно наблюдали. Площадка, на которой стоял десант, была окружена целым лесом антенн, и две из них уже поворачивались в сторону пришельцев. При виде этих устройств возникало неприятное чувство: в них было что-то от кобры, которая встала на хвост и явно намеревается ужалить.
      - Не волнуйся, в докладе Калвера об этом упоминается, - успокоил ее Граймс.
      Рядом приземлились сержант и его группа. Теперь все восемь человек сгрудились в центре площадки.
      - Разойдись! - рявкнул на них Далзелл. - Так мы все у них на мушке.
      - Как и корабль, - окоротил его Граймс.
      - Простите, сэр, - в голосе майора не слышалось ни тени раскаяния, - но я полагаю, меры предосторожности...
      - Ладно, - вздохнул коммодор. - Всем разойтись! Только в разумных пределах.
      Но они с Соней остались.
      На площадку опустились Мэйхью, Дэвис, Коулс и Макоби. Телепат, узнав Граймса по нашивкам в виде двойной полосы, подошел к нему.
      - Ну что, Кен? - спросил коммодор.
      - Он знает, что мы здесь. Он... думает.
      - Если он и дальше будет думать, я прорежу лазером дыру и войду.
      - Сэр, - испуганно вскрикнул Мэйхью.
      - Не беспокойся, нам уже открывают, - сказала Соня.
      Тихо, без всякой вибрации круглый люк сдвинулся, предоставив стоящим на нем достаточно времени, чтобы убраться. Теперь они стопились по краю, глядя вниз. Им открывалось помещение, освещенное невидимыми лампами - очевидно, это была шлюзовая камера. Вдоль одной из стен спускались железные ступеньки, вполне удобные для человека.
      "Интересно, как бы выглядели ступеньки, не будь мы людьми? - подумал Граймс. - Готов поспорить, как-то... иначе".
      Коммодор кратко сообщил обо всем Хендриксону, который оставался за главного на "Поиске". У Мэйхью можно было даже не спрашивать: ясно, что он передаст то же самое Клариссе. Затем Граймс решительно произнес:
      - Ну что ж, примем приглашение.
      Присев на краю, он нащупал первую ступеньку лестницы. Похоже, на Аутсайдере действовала искусственная гравитация, поэтому "низ" находился там, где и полагалось - под ногами.
      В помещении оказалось достаточно места для всех двенадцати человек. Они молча проследили, как закрывается люк над их головами. Далзелл и его десантники держали ладони на рукоятках пистолетов. Граймс вдруг заметил, что его рука тоже сжимает оружие. Он попытался снова поговорить с Хендриксоном. Связи не было. Впрочем, это не имело значения, поскольку Мэйхью заявил, что они с Клариссой по-прежнему слышат друг друга.
      - Нормальная атмосфера, кислород с гелием, - радостно сообщила биохимик, поглядев на один из датчиков на запястье. - Можно снять шлемы.
      - Остаемся как есть, - возразил Граймс.
      В закругленной стене уже открывалась другая дверь. За ней обнаружился залитый светом коридор, который вел, казалось, на много миль вглубь Аутсайдера. Ламп, как и в первом помещении, не было. Только яркий свет, заполнивший бесконечно длинную металлическую трубу, похожую на дуло гигантской пушки.
      Граймс заколебался, но лишь на мгновение, и зашагал вперед по коридору. Соня держалась рядом, остальные следовали за ними. Вряд ли осознавая, что делают, они шли в ногу, и мерные удары металла о металл гулко разносились по коридору, стократ усиливаясь эхом. Казалось, полк гвардейцев или римских легионеров чеканит шаг по бесконечному туннелю, и вместе с ними маршируют призраки тех, кто побывал здесь прежде - людей и нелюдей, от вчерашнего дня до темных веков, когда земные приматы еще не догадались, что старый рог антилопы может служить орудием убийства.
      Граймс смутно понимал, что происходит что-то неправильное, недопустимое. Маршировать здесь - все. равно, что... входить военным строем в храм. Но тысячелетние традиции, связанные с убийством себе подобных, держали его слишком цепко и его, и всех остальных, даже тех, кто хотел им сопротивляться. Они - люди в форме, они - отряд, полк, армия. Они гордились своей формой, своим оружием и умением уничтожать с его помощью. Перед ними, невидимые, неслышимые, но почти ощутимые, шагали фаланги Александра, пехота Наполеона, Африканский корпус Роммеля. За ними шествовали армии тех, кто придет на смену.
      "Черт подери! - в отчаянье подумал Граймс. - Мы астронавты, а не солдаты. Даже Далзелл и его десант".
      Но ружью нет дела до цвета формы стрелка.
      - Стойте! - внезапно крикнул Мэйхью и схватил коммодора за руку, которая мерно поднималась и опускалась в такт шагу.
      Граймс остановился. Следовавшие за ним тоже замерли - ровно через секунду. Гипнотизирующий марш шагов, призрачных барабанов и труб стих.
      - Что случилось, коммандер Мэйхью? - спросил коммодор.
      - Это Кларисса. Послание... очень важное... Я не мог расслышать, пока мы не прекратили маршировать.
      - Что там? - встревожился Граймс.
      - Корабль... и Кларисса, и Хендриксон, и остальные. Их опять захватили!
      - Дрютхен? Фон Дондерберг?
      - Да.
      - Вы слышали, коммандер Вильямс? - обратился Граймс к старпому.
      - Конечно... Но это невозможно, шкипер. У Дрютхена и его шайки нет ни оружия, ни аппаратуры! Мы ж их до трусов раздели, прежде чем запереть. Ну... так, для гарантии.
      - Как это произошло? - резко спросил Граймс.
      - Подробности... неясны, сэр. Кларисса думает, что дело в обломках. Обломки одного из кораблей разлетелись в разные стороны, рассчитать траекторию каждого было невозможно. "Поиск" пробило в нескольких местах, в том числе и в трюм попало. Мистер Хендриксон открыл его, чтобы пленные там не задохнулись...
      - Любой из нас поступил бы так же, - признал коммодор и почти услышал издевательский смешок Фландри. - А что сейчас?
      - Фон Дондерберг нацелил все орудия на люк, через который мы попали в Аутсайдер. Если мы попытаемся выйти, нас перестреляют как кроликов.
      - Тупик, - констатировал коммодор. - Ну что ж, здесь нормальная атмосфера... надеюсь. Так что беспокоиться не о чем.
      Может быть, даже удастся найти воду к пищу, которая нам подойдет...
      - Но они идут за нами. Им открыли шлюз. Они уже здесь!
      - Ложись! - гаркнул Далзелл, с грохотом падая на пол. Остальные последовали его примеру. В конце туннеля, очень далеко, появились размытые фигуры. Раздался треск автоматов. Майор и его десантники отстреливались, но без видимого успеха.
      И тут Граймс уловил, как на самом краю его сознания голос нечеловеческий, механический, но не лишенный эмоций - простонал:
      - Нет, нет, только не это... Неужели они ничему не научатся?
      И все исчезло.
      Глава 30
      Граймс сидел на вершине холма и наблюдал за работой Клариссы.
      Закутанная в грубую, кое-как выделанную шкуру неизвестного волкообразного зверя, она казалась настоящей пещерной женщиной.
      Наверное, так выглядел ее предок в этом самом мире. Граймс в потрепанных кальсонах походил на Робинзона в варианте космической эры собственно, таковым он и являлся. Его скафандр вместе с остальными хранился в пещере до тех пор, пока не понадобится (если когда-нибудь это произойдет). Прочие члены команды щеголяли в остатках униформы. Двадцать мужчин и тринадцать женщин. Все они оказались здесь - на Кинсолвинге, как предположил Граймс.
      В нескольких милях отсюда расположились Дрютхен и фон Дондерберг со своими людьми. Они по-прежнему были настроены враждебно, а в их "племени" оказалось только пять женщин, причем две из них уже вышли из детородного возраста. Оружие у мятежников оставалось, но, как и команда "Поиска", они экономили боеприпасы и аккумуляторы. Тем не менее, три ночи назад они сумели подойти к лагерю Граймса достаточно близко, чтобы выпустить из катапульты пару камней, которые упали у входа самой большой пещеры. Затем Далзелл с ребятами заставили их уносить ноги.
      Итак, будем считать, что все они оказались на Кинсолвинге.
      Причем за тысячи лет до того, как эту планетку открыл коммодор Кинсолвинг. За сотни лет до таинственных доисторических художников, чьи рисунки украсили стены пещер (возможно, как раз предки этих художников сидели сейчас рядом с ним). Местность была незнакомой. Правда, к тому времени, когда человечество достигнет границ Галактики, старые горы разрушатся, на месте равнин будут плескаться моря, а из складок планетарной коры вырастут новые горы.
      Но ощущение странности, знакомое Граймсу по предыдущему (или весьма-отдаленно-будущему) визигу на эту планету, никуда не исчезло. На Кинсолвинге может случиться все, что угодно... и, скорее всего, случится.
      Может быть, у Аутсайдера есть что-то вроде псионического поля? И из-за этого поля он занял свое место в пространстве и времени? Кем - или чем были создатели Аутсайдера? Благодетелями? Миссионерами? Существами, чья эволюция пошла иным путем, чем у человечества и других разумных рас Галактики?
      "А мы - потомки приматов-убийц, дети Каина... - размышлял Граймс Почему нашими предками не оказались травоядные? Может быть, нам бы не пришлось убивать ради пищи и защиты от других хищников. Может быть, раньше бы появились мирные инструменты, а не оружие. Конечно, борьба - это основа естественного отбора. Но... это могла быть борьба с силами природы, а не с живыми существами, прямо или косвенно. Разве не назвал какой-то этолог человека "голой обезьяной"?
      "Они забросили нас к самому началу времен, - думал он, глядя на сидящую на корточках Клариссу, которая неутомимо рисовала куском мела на ровном синевато-сером камне. - Мы не прошли тест. Сначала бой между кораблями интересно, что с ними случилось - потом драка прямо в этом священном месте. Похоже, Калвер и его команда очень хорошо себя вели, раз их признали достойными. Наша идиотская драчливость - просто рудимент, а Калвер принадлежит к новой породе людей..."
      - Может, хватит витать в облаках? - одернула его Соня.
      - Я и не витаю. Я думаю. Я все стараюсь понять, в чем дело.
      - Лучше бы ты постарался получше вспомнить свой бесценный корабль. Кларисса ни черта не понимает в инженерном деле. Мы должны помогать ей всем, чем возможно, чтобы у нее получилось...
      - Чтобы у нее получилось...
      - Джон, - напряжение, в котором она жила последнее время, наконец прорвалось. - Я не создана быть пещерной женщиной. Я привыкла менять одежду, а не ходить неделями в вонючих тряпках. Я привыкла мыться в теплой воде, а не в ручье только что с ледника; есть нормально приготовленную пищу, а не жирное мясо, которое снаружи обуглилось, а внутри сырое... Может, я чересчур испорчена цивилизацией - но это не мой мир.
      Она вздохнула.
      - Наша единственная надежда - шаманский дар этой ведьмочки, которая уже откушала местных грибов и получила отравление вместо галлюциногенного эффекта, - она горько рассмеялась. - Допустим, ее предок-художник мог вызывать зверей. Мы убедились, что она на такое тоже способна. Но хватит ли ей таланта, чтобы справиться с такой сложной конструкцией, как космический корабль?
      - Справилась же она с такой сложной конструкцией, как человек, возразил Граймс. - А Кларисса такой же анатом, как инженер.
      - Коммодор, Клариссе опять нужна ваша помощь, - позвал Мэйхью.
      Граймс поднялся на ноги. Прежде чем спуститься к художнице, он с высоты окинул взглядом свое маленькое королевство. На севере - острые, заснеженные пики, заросшие у подножия густым темным лесом. На юге - море. На востоке и западе простирались холмистые равнины, их покрывал ковер жесткой желтоватой травы, то там, то здесь прорванный скальными выходами. Над одним из дальних холмов курился дымок костра в лагере Дрютхена.
      - Коммодор, - снова позвал Мэйхью.
      - А, да, уже иду.
      Он прошел по каменистому гребню к сланцевому выступу, где вокруг Клариссы уже собрались Вильямс, Дэвис, Хендриксон и Карнаби. "Дальний поиск" на ее картине становился узнаваемым - но не более того. Сколько уже было попыток? Граймс потерял счет. Предыдущие рисунки были безжалостно смыты внезапными дождями или стерты в припадке яростного отчаяния самой художницей. И лишь однажды ему показалось, что в воздухе на микросекунду возник силуэт корабля - почти невидимый, как призрак.
      Граймс оглядел своих офицеров, командиров корабельных частей. Их лица застыли от запредельного напряжения. Вильямс - бессменный старпом "Поиска" должно быть, перечислял в уме каждую заклепку, каждый шов на корпусе. Дэвис рисовал в воображении двигатели, Хендриксон - свои орудия, Карнаби навигационные приборы.
      Но...
      Но никто из них - внезапно осознал Граймс - не представлял себе корабль единым целым, как слаженно работающий организм.
      - Готова? - спросил он Клариссу.
      - Готова, - ответила она устало и безучастно.
      И Граймс начал вспоминать. Он вызвал в памяти первую реконструкцию "Дальнего поиска" - все усилия, затраченные на ремонт старого оборудования и установку нового. Он вспомнил экспедицию на Галактический "запад".
      Вспомнил, как они высаживались на Фарне, Гроллоре, Мелиссе и Стри, как открыли систему из антиматерии. Вспомнил и то удивительное путешествие, в котором они с Соней, изучая феномены Приграничья, открыли, что по-настоящему близки друг другу...
      Он вспоминал еще и еще. Кларисса проворно чертила мелом и раскрывала свой разум Граймсу, так же, как он открывался ей. Все представлялось так ярко, так живо... Слишком живо. Ни воображение, ни память не способны создать такую картину. Как будто он стоял в своей рубке, которая была знакома до последней заклепки...
      Он стоял в своей рубке, которая была знакома до последней заклепки.
      Но это невозможно...
      Граймс открыл глаза и медленно огляделся.
      Он увидел острые заснеженные пики на севере, заросшие у подножия густым темным лесом. Увидел мерцающее на юге море. Холмистые равнины на востоке и западе все так же покрывал ковер жесткой желтоватой травы, прорванный скальными выходами. Над одним из дальних холмов курился дымок костра в лагере Дрютхена.
      Но...
      Он смотрел на все это сквозь иллюминаторы в рубке "Дальнего поиска".
      Не понадобилось много времени, чтобы настроить перископ в режим панорамного обзора. Да, все его люди толпились внизу и изумленно взирали на корабль. Не было нужды давать большее увеличение, чтобы понять выражение на их лицах.
      - Гхм, - потрясенно произнес Граймс. Он повернулся к панели управления шлюзовыми люками и нажал нужные кнопки. Одна за другой зажигались надписи:
      "Внешний люк открыт".
      "Внутренний люк открыт".
      "Трап опускается".
      И наконец: "Трап опущен".
      Кстати...
      Он направил большой бинокль в сторону дальних холмов. Хотя корабль возник внезапно, Дрютхен и фон Дондерберг наверняка успели его заметить и поняли, что у них тоже появился шанс улететь... Так и есть. От холмов уже бежало десятка два людей. Оружие, которое до сих пор бережно хранилось в тайниках, ярко горело на солнце.
      Отчаянная вылазка; но бывало, что в отчаянии люди совершали чудеса.
      Граймс вздохнул, опустился в кресло перед сорокамиллиметровой пушкой и перевел ее на ручное управление.
      Идеальный вариант: ее оглушительный залп создаст куда более сильный психологический эффект, чем смертоносный удар бесшумных лазеров. Какое-то время коммодор наводил орудие - пока не поймал в прицел тех, кто бежал первыми. Одним из них был Дрютхен - кто еще мог так переваливаться? - а другой - фон Дондерберг.
      Граймс снова вздохнул. Откровенно говоря, ему было ужасно жаль вальдегренца - этот человек был слишком похож на него самого. Значит, только Дрютхен... Но взрывной волной может зацепить фон Дондерберга. Тогда бронебойный?.. Да, пожалуй. Одного снаряда будет достаточно, если старые навыки еще не окончательно выветрились из головы. А заодно как следует напугать шайку Дрютхена.
      И все же Граймс колебался. Мошенники должны остаться на Кинсолвинге - и ничто не заставит его изменить решение. Но даже если они не заслуживают шанса на спасение, их дети, их потомки имеют на это право.
      И чем больше незаурядных ублюдков обогатят генофонд этого доисторического мира, тем лучше.
      Граймс щелкнул переключателем подачи боеприпаса и снова прицелился. Зажигательные снаряды прочертили аккуратную линию на пути Дрютхена и фон Дондерберга. Высокая трава тут же загорелась. До огненной черты оставалось солидное расстояние, но бегущие в панике отступили. Конечно, они могут подсуетиться. Но пока они доберутся до лагеря и вернутся со скафандрами, "Дальний поиск" уже выйдет на орбиту.
      - Все на борту, шкипер, - доложил Вильямс, появившись за спиной у Граймса. - Взлетаем?
      - Взлетаем, коммандер Вильямс, - ответил коммодор.
      Глава 31
      - Установить курс, сэр? - спросил Карнаби.
      Граймс посмотрел в иллюминатор на опалесцирующую сферу Кинсолвинга, потом на далекую Линзу Галактики.
      - Нам еще надо кое-куда слетать, - ехидно напомнила Соня.
      - Или в кое-когда, - подумал Граймс - а вслух ответил:
      - Значит, направляемся туда, где был Аутсайдер. Или есть, или будет. У нас еще есть одно дельце.
      Впрочем, это не имело значения. Сейчас ничто не имело значения.
      Он снова был на борту своего корабля.
      ГЛОССАРИЙ И КОММЕНТАРИИ
      Австралийская империя. Сверхдержава, занимала почти все южное полушарие Земли в период между Первой и Второй волной экспансии (см.). Век колоссов обычно недолог... См. также Русская империя.
      Автоматические винтовки. Вопреки прогнозам, век огнестрельного оружия не закончился с появлением лазеров.
      "Адлер" (1). Фрегат флота Герцогства Вальдегрен, капитан фон Лейдниц. Осуществлял пиратские рейды в соседних с Приграничьем секторах. Был уничтожен на орбите Дартуры, после того как открыл огонь вопреки приказу адмирала ФИКС.
      "Адлер" (2). Эсминец под флагом Герцогства Вальдегрен, капитан Блюменфельд. Пытался осуществить высадку на Аутсайдер, а заодно помешать Граймсу сделать то же самое. Дальнейшая судьба неизвестна.
      Адский Котел. Одна из достопримечательностей курорта на Иблисе (см). Естественный водоем с очень горячими источниками. Слухи о целебных и омолаживающих свойствах его воды, по мнению владельца курорта, капитана Клаверинга, несколько преувеличены...
      АЛГЭ. Анти-лазерный газоэмиттер. Генерирует газ особого состава: при прохождении сквозь него лазерный луч перестает быть лазерным, то есть происходит рассинхронизация фотонов. К сожалению, срок действия газовой оболочки ограничен: она быстро нагревается.
      Альберто. Шеф-повар, а по совместительству - наемный убийца, известен под прозвищем "Мечехвост". Что подразумевается под хвостом - непонятно. Граймс, который видел его последним, рассмотреть не успел.
      Альпы Эребуса. Вулканический массив к югу от Долины Ада.
      Альтаир. В некоторых диалектах - Альтария, Альтайран (чаще используется для названия планет этого мира). Производит два уникальных товара: ликер Слезы Ангела и так называемый альтаирский кристаллический шелк.
      Альфа Креста. Основная достопримечательность этой системы - планета Марина (см.).
      "Альфа Центавра". Лайнер альфа-класса на линии Земля - Сириус. На этот корабль Джейн Пентекост попала благодаря протекции прежнего капитана.
      Амортизаторы. Необходимая деталь посадочного устройства любого корабля.
      Англия. Материк - вернее, один из крупных островов архипелага в Атлантическом океане.
      Антигериатридин. Она же "сыворотка бессмертия", производился в ограниченных количествах на планете Марина, система Альфа Креста, из органов местных морских тварей. Разумеется, бессмертия не обеспечивает, а только замедляет процессы старения организма, но громкие названия всегда способствовали росту спроса на товар.
      "Антилопа Приграничья". Транспорт Флота Приграничья. Явно не самое шикарное судно: даже не оснащен передатчиком Карлотти. Впрочем, в то время, когда Граймс командовал Искателем, система связи Карлотти еще не получила широкого распространения - особенно в Приграничье.
      Антиракеты. Они же АР, они же вредные скотинки. Как следует из названия, предназначены для уничтожения противокорабельных ракет противника, но неплохо справляются и с более крупными целями. Снабжены примитивным искусственным интеллектом - далеким потомком самонаводящихся устройств XX века.
      Аркадия. Из достопримечательностей этой планеты: гравитация чуть ниже 1 g, великолепная экология, почти повсеместно идеальный климат и натуральный образ жизни. Родная планета Мэгги Лэзенби.
      Артиллерист. Установка вооружения на корабле - полезная традиция. А всякое оборудование требует специалиста.
      Астронавт. Член экипажа космического корабля, независимо от статуса последнего. Ученые, кроме корабельных биохимиков, к этой категории не относятся.
      Атланта. Не путать с Атлантией (см.) и Атлантидой. Один из случаев, когда разные планеты носят сходные названия.
      Атлантида. В отличие от легендарной Атлантиды, эта планета существует по сей день и исчезать не собирается.
      Атлантический океан. Если ваш собеседник скажет, что побывал на побережье Атлантического океана, не забудьте уточнить, на какой планете. Не исключено, что на Морроувии.
      Атлантия. Один из многочисленных морских миров - то есть мир, где площадь поверхности суши существенно меньше площади океанов.
      АТРЕГ. Установки атмосферной регенерации. Очень просто устроены только синтетический хлорофилл и источник ультрафиолета. Благодаря этому используются в аварийных ситуациях (обычно газообмен осуществляет ферма) а также в условиях дефицита свободного пространства.
      Аустрал. Вариации на тему Австралии весьма популярны у первооткрывателей планет. Возможно потому, что один из главных космопортов Земли - Вумера - находится именно в Австралии. Федеральная планета в системе Центавра.
      "Аутсайдер". Корабль, на котором Модели обнаружил Аутсайдер. То, что странный объект на Границе Галактики тоже назвали Аутсайдером, считается совпадением. А может быть, и нет?
      Аутсайдер. Этот таинственный объект неожиданно появился на территории Приграничья... а может быть, до Модели на него просто никому не довелось наткнуться.
      Аутсайдеры. Цивилизация за пределами Галактики. Кроме этого, о ней толком ничего не известно. Не известно даже, одна это цивилизация или несколько. Однако есть отдельные свидетельства того, что аутсайдеры существуют где-то во времени...
      Аэробот, аэрокар. Общее название атмосферных транспортных средств, не для предназначенных для выхода в космос.
      Аэрокосмическое Управление. Сеть станций контроля за посадкой. Если корабль еще не определился с местом посадки, он связывается не с конкретной площадкой, а с АУ.
      Бакен Карлотти. С одним из первых образцов этого устройства Граймс познакомился на Эпсилоне Секстана (собрано в Вальдегрене, маяк-наводчик). Уже через несколько стандартных лет маяк Карлотти стал обычной частью пейзажа любого космопорта. Индуцирует темпоральную прецессию.
      Бакстер, Джим. Инженер-реактивщик (см.), пассажир "Дельты Ориона". Второй (после Джейн Пентекост) приграничник, с которым довелось познакомиться Граймсу.
      Балларат. Главный город Морроувии, на месте посадки "Снежного Барса". Назван в честь города на Земле, недалеко от порта Вумера, в Австралии. Там же находится библиотека - книги с корабля.
      Баньип. Приграничный транспорт, по всей видимости класса эпсилон, одна из многочисленных жертв пиратских действий вальдегренского флота... на которые правительство Федерации предпочитала закрывать глаза.
      Баринг. Адмирал, глава Федеральной Исследовательской и Контрольной Службы.
      Барратин. Еще один безумный ученый. Занимался тем, что Азимов называет психоисторией...
      Бассет. Подобное название - визитная карточка судна "Линии Звездного Пса". Возможно, экипаж "Пса Приграничья" (см.) тоже некогда работал в этой компании.
      Бастэйбл. Третий помощник со "Снежного Барса". Именно его мастерству обязаны жизнью Морроу, девять членов экипажа и зародыши кошек, которые дали начало расе моррувиан. Имя этого человека не увековечено нигде, кроме дневников Морроу, да и тот отзывается о нем не слишком лестно...
      Башня службы управления полетами космопорта. Она же диспетчерская вышка, см. Аэрокосмическое Управление.
      "Бедный Йорик". Таверна в порту Фортинбрас на Эльсиноре (см.), прославилась благодаря своему интерьеру в траурных тонах. Кроме того, там работает официанткой знаменитая Жужелица (см.)...но об этом ни слова!
      Бен Невис. Самая высокая вершина в Великобритании... И в Англии (см.) тоже.
      "Бета Близнецов". Лайнер бета-класса, рейсы между Атлантой, Карибской Каринтией и Кластерными мирами. Одна из ступеней успешной карьеры Джейн Пентекост.
      Бета Ориона. По логике, должна называться Бетти О'Райан. Таинственно исчезла вместе с экипажем. Еще одна "Мария Целеста"... История имеет свойство повторяться.
      Бидль. Первый помощник капитана, а заодно и биохимик на "Щитоморднике". Когда экипаж невелик, совмещение обязанностей неизбежно...
      "Благочестие". Корабль Неокальвинистов, на котором они отправились на Кинсолвинг, дабы получить редакцию Завета. Что из этого получилось... Не стоит пользоваться магией в делах благочестия, извините за каламбур.
      Бой Уандер. В одном из альтернативных миров - сотрудник разведотдела ФИКС (который существует в подавляющем большинстве альтернативных временных потоков). С Соней Веррилл поддерживает отношения вооруженного нейтралитета. О причинах, видимо, знают многие, но предпочитают молчать.
      Боковой дрейф. Эффект, возникающий при входе корабля в атмосферу во время сильного ветра.
      Большой Брат. Так приграничники называют Федерацию. Есть за что.
      Большой Галактический Крест. Высшая военная награда Федерации.
      Большой Совет Федерации. Регулярное собрание представителей всех планет Федерации, на котором решаются вопросы внутренней и внешней политики и пр. Впрочем, некоторые правительства эти съезды игнорируют, что вызывает соответствующую реакцию.
      Бородатый Ублюдок. Или Б.У. Прозвище, которое Джейн Пентекост (см.) - а может быть, не только она - дала капитану "Делии О'Райан". Впрочем, в глаза его так называть не стоит - разве что вам захотелось прогуляться в космос без скафандра. До некоторых пор его (Джереми Крейвена) не рекомендовалось также называть "приграничником" - во избежание тех же последствий.
      Боуэр. Капитан "Калибана" (см.).
      Брайтон. Главная верфь Англии... морроувианской, конечно.
      "Бремерхавен". Вальдегренское судно, сигнал бедствия с которого принял Скорпион. Предположительно, имел отношение к продаже Дронго Кейном Вальдегрену колонистов с Ганды (см.). Как всегда, мало что известно и почти ничего не доказано.
      Бродяги Приграничья. За сто пятьдесят лет до Граймса - действительно компания, состоящая из одного корабля. Спустя полтора века по Галактическому стандарту так называли себя люди, которые не смогли найти себе места в Большом мире. Когда Приграничье добилось независимости, его флот сохранил за собой это название, которое носит с гордостью.
      Бронхейм, Иакинф. Инженер-механик на "Скитальце", в прошлом - детский врач.
      Брооум. Тамошняя королева, наверно, до сих пор вспоминает трутня-капитана в форме лейтенанта ФИКС, который за ней ухаживал - в буквальном смысле этого слова. Первая любовь остается на всю жизнь... Слабость, которую шаарцы питают к человеческим существам противоположного пола, кажется странной. Впрочем, этим инсектоидам не чуждо почти ничто человеческое.
      Брррооонооорррооо. Один из миров Шаарской империи (см.). При использовании шаарских имен собственных принято с максимальной точностью воспроизводить оригинальную транскрипцию (см. также Брруун, Ззрреемм, "Ммуррумм" и др.).
      Брруун. Порт на планете Дрруумурр. Как следует из названия, принадлежит Шаарской империи (см.).
      Вальдегрен. Герцогство, группа миров под правлением Ганноверской династии, единственное из государств Галактики, где одному языку (новонемецкому) присвоен статус государственного. Представьте себе кайзеровскую Германию в декорациях НФ... Одновременно с Уэйверли (см.) объявило о своей независимости и отделилось от Федерации.
      Веррил, Соня. Сотрудник ФИКС, одна из лучших агентов разведотдела ФИКС. Родом с Земли, но вряд ли кто-то назовет ее "терри" (см.). Во время одной из операций ФИКС ("В альтернативную Вселенную") познакомилась с Граймсом, в то время - коммодором Флота Миров Приграничья. Несмотря на разницу в возрасте, они полюбили друг друга. Выйдя замуж, сохранила девичью фамилию и гражданство Федерации.
      Виллисхейвенский бакен. Бакен Карлотти неподалеку от Виллисхейвена, навигационный ориентир. Слово "хейвен" (гавань) означает, что некий Виллис решил увековечить свое имя, назвав им обнаруженную планету. Ср.: Латтерхейвен ("Планета спартанцев").
      Вильямс, Билл. На момент сражения при Дартуре - адмирал флотилии ФИКС.
      Вильямс, Билл. Старпом на "Дальнем Поиске", друг и соратник Граймса. В свободное время - капитан буксира "Маламут Приграничья" в звании коммандера.
      Воздушный шлюз. "Входная дверь" корабля, состоит из двух люков и тамбура между ними. Когда внешний люк закрывается, в тамбуре происходит замена атмосферы. После этого можно открывать внутренний люк, который ведет непосредственно во внутреннее пространство корабля.
      Ворралл. Один из немногих Федеральных миров, где открыто исповедовались идеи чистоты расы и "здоровой конкуренции". В результате здоровой конкурентной борьбы между государствами этот мир и погиб.
      Восстание Андроидов. Имело место до Второй волны экспансии, на Даней и Таллисе. Восстание подавлено, в результате вышел Акт о негражданах.
      Временной поток. "Несущая" Вселенной. В разговорной речи эти понятия приравниваются друг к другу, но на самом деле не вполне эквивалентны. Временной поток - понятие чисто физическое, то есть время с "навитым" на него пространством. Представьте себе пучок параллельно лежащих изолированных проводов под напряжением. Получилось? Так выглядит одна из моделей Мироздания. Там, где "изоляция" рвется или пробивается, возникают всевозможные феномены вроде Кинсолвинга, появления гостей из альтернативных вселенных и прочего. И, по логике, эксперименты с искривлением континуума этому способствуют.
      Времякрут (жарг.). Движитель Манншенна (см.).
      Вселенная. В отличие от "временного потока", это понятие включает в себя культурную среду множества цивилизаций, развивающуюся во временя.
      "Всемирная История". Все о планете Земля, о первых космических полетах и последнем путешествии "Снежного Барса"... Наверно, такая история есть на каждой из Потерянных колоний - и не только.
      Вспомогательные реактивные двигатели. См. также Реактивные двигатели. Предназначены маневрирования, экстренного старта или старта с планеты с повышенной гравитацией.
      Вторая волна экспансии. Интенсивное исследование и колонизация планет Галактики, которое началось с появлением т.н. "гауссовых глушилок" (см.). После того, как стала очевидна ненадежность этих кораблей, экспансия пошла на убыль и возобновилась только с появлением Движителя Манншенна (Третья волна экспансии).
      Вумера. Реально существующий город на Земле, в Австралии. Во времена Граймса там размещается центральный космопорт Земли.
      "Вяхирь Приграничья". Корабль Флота Приграничья, такой же скромный, как и его название. Прибыл к Аутсайдеру (см.) чтобы разведать обстановку, констатировал факт гибели экипажа "Старфайндера" (см.) и отбуксировал судно на Лорн, не тратя время на выяснение первопричин.
      Галатея. Женщина-кошка из первого поколения морроувиан, возлюбленная, а затем и законная супруга Морроу. Оформление этого брака оказалось куда более дальновидным поступком, чем можно было предположить.
      Галличеки. Цивилизация орнитоидов - попросту говоря, разумных птичек. Джону Граймсу посчастливилось не сталкиваться с ними непосредственно - в отличие от императрицы Эйрин ("Наемники космоса"). Характер у этих созданий весьма... петушистый.
      Галличекская Гегемония. В свое время галличеки весьма энергично проводили политику экспансии. Гегемония поддерживает с Федерацией политику вооруженного нейтралитета. Но до такой степени, как во вселенной императрицы Эйрин, отношения не обостряются.
      Гамма Арго. Звезда, в системе которой находится Морроувия.
      Ганда. Планета, колонизированная соотечественниками лейтенанта Саула (см.). Погибла при взрыве Новой, уцелевшие колонисты под видом спасательной операции были погружены на борт "Бремерхавена" и проданы в рабство.
      Ганноверская династия. Правящая династия герцогства Вальдегрен.
      "Гауссовы глушилки". Это название двигатели Эренхафта получили за мощные магнитные помехи, которые они создавали в окружающем пространстве. Название перенесено также на космические корабли, на которых они установлены.
      Гидропонные резервуары. Емкости с питательной средой, в которых на "ферме" выращивают растения.
      Гильдия космолетчиков. Одна из многочисленных гильдий - добровольных организаций, которые объединяют людей одной профессия вне зависимости от гражданства. В случае реального или мнимого ущемления прав своих членов Гильдия может оказаться реальным противовесом государству.
      Гироскопы Манншенна. Главная деталь Движителя. Закреплены на осях, прецессия которых создает искривление континуума.
      Главные и вспомогательные двигатели. На современных кораблях есть три главных двигателя - реактивный, инерционный и Движитель Манншенна. С их помощью осуществляется движение корабля. Вспомогательными называются малые реактивные двигатели (они же вспомогательные ракеты), предназначенные для маневрирования.
      Главный ИММ. Главный инженер-механик Манншенновского Движителя.
      Главный инженер-механик межпланетных двигателей. На небольших коммерческих судах должности главного ИМРД и ИМИД выполняет один человек.
      Главный офицер псионической связи. На станциях связи, в отличие от корабля, работают несколько псиоников (см.). Где есть группа, там есть и система субординации.
      Глубокий космос. Космос за пределами планетной системы.
      Голосовой аппарат, голосовой ящик, "голосовуха". Гибрид ларингофона и электронного переводчика, секретная разработка Шаары. Принцип работы неизвестен. Инсектоиды не способны воспроизводить звуки человеческой речи, и это устройство позволяет шаарцам в буквальном смысле слова говорить по-человечески, с имитацией интонаций и тембра голоса. Между собой шаарцы общаются при помощи телепатии.
      Гора Скорби. На Лорне. Подобные неуютные названия - отличительная черта Миров Приграничья.
      Горизонтальная нагрузка. Возникает, когда корабль приземляется в состоянии свободного падения, в результате чего он начинает отклоняться от вертикальной оси.
      Горькое море. Небольшое море на Иблисе к востоку от Долины Ада. Здесь располагается местный химический завод. Экспорт химикатов - один из источников дохода планеты.
      Граймс. Порт на Фарне (см.). Несомненно, назван в честь знаменитого коммодора Граймса.
      Граймс, Джон. Биография этой легендарной личности заслуживает отдельной главы. Начав службу в ФИКС, дослужился до коммандера и был отчислен после бунта на борту "Дискавери". Это не помешало ему выполнять задания Службы. Стал капитаном торгового судна, основал собственную компанию... и в конце концов переселился в Приграничье, где стал Старшим инспектором Флота Миров Приграничья и получил звание коммодора.
      Граймс, Соня. Строго говоря, Соня Веррилл. Выйдя замуж за Граймса, звезда разведотдела ФИКС сохранила фамилию вместе с гражданством Федерации.
      Граница Галактики. Условная - очень условная - черта, за которой заканчивается пространство Галактики. В связи с этим и появилось понятие "Приграничье".
      "Грифон Приграничья". С экипажем этого корабля у Граймса давние и довольно неплохие отношения. В свое время ему пришлось помочь его капитану решить кадровые проблемы... которые вышли за рамки кадровых ("Птичьи мозги навигатора", см. Хронологию) - Граймсу всю жизнь везло на подобные, приключения.
      Гроллор. Гуманоидный мир, жители почти готовы выйти в космос и уже путешествуют между планетами системы. Основная достопримечательность: никаких развлечений. Даже алкоголь рассматривается исключительно как антисептик,
      Грузовой трюм. Весьма удобное помещение, пригодное для хранения как добытых артефактов, так и заложников.
      Гряда Ласта. Горный хребет на Далекой, недалеко от порта Далекого. Вершины покрыты вечными снегами. Назван в честь коммодора Ласта, который первым высадился на Далекой. Фамилия коммодора-первопроходца ("Последний") звучит весьма символично.
      Гряда Макайвора. Скальный хребет на Кинсолвинге. В его пещерах были обнаружены знаменитые наскальные рисунки, во время исследования которых экспедиция столкнулась с Раулем, художником-магом из далекого прошлого Кинсолвинга.
      Далекая. Она же Фарауэй, Фарэуэй. Один из миров Приграничья. Когда-то была каторжной колонией.
      Далквист, Питер. Владелец "Лавки запчастей Далквиста", порт Фортинбрас, Эльсинор. Источники получения его запчастей весьма необычны, а потому на его складе можно обнаружить самые неожиданные вещи - вроде орудий с вальдегренской канонерки.
      "Далматинец". Судно "Линии Звездного Пса", прежнее место службы Второго помощника с "Корги" и первого помощника со "Шпица". По вине первого в свое время совершил рейс на Гамлет вместо Макбета. Показательный пример: "Линия Звездного Пса" не разбрасывается служащими, предпочитая кадровые перестановки.
      "Дальний Поиск". Корабль коммодора Граймса. Изначально транспорт класса "эпсилон" в составе Комиссии Межзвездного Транспорта Федерации. Приобретен Граймсом, переименован в "Сестренку Сью". Когда Граймс поступил на службу во Флот Приграничья, был переделан в разведчик и получил имя "Дальний Поиск", позже подвергся повторной реконструкции до вспомогательного крейсера. Однажды был назван неким романтическим беллетристом "Сказкой дальних странствий".
      Дальнобойный лазер. См. Лазерная пушка.
      Дамбалла. Один из многочисленных Федеральных миров. Как с ней связаны черные ягнята и почему их увидел Кен Мэйхью - остается загадкой.
      Дамиен. Коммодор ФИКС. Один из офицеров, чье терпение было истощено способностью Граймса притягивать чрезвычайные ситуации - несмотря на способность последнего весьма творчески их разрешать.
      Данзелл. Из Приграничного десанта. В операциях ФИКС взводом космодесантников всегда командует именно майор.
      Данзетан, Роджер. Капитан и владелец "Шнауцера". Во время инцидента на Морроувии проявил определенное благородство... хотя и не вполне бескорыстно. Но бизнес есть бизнес.
      Данзеноргский Договор. Мирный договор между Федерацией и Шаарской империей.
      Данзинан. Не известен ничем, кроме того, что там жила подруга Граймса, питавшая пристрастие к очень экзотическим коктейлям.
      Дансинан. Порт в Приграничье. Над ним появился неопознанный корабль, но местные жители восприняли это как забавное явление, не более того. Вообще в Приграничье очень спокойно относятся ко всякого рода чудесам и необычным явлениям.
      Дарнштадт. Один из миров Герцогства Вальдегрен.
      Дартана. Вернее было бы Д'Артана. Название планет, происходящее от имен литературных персонажей - явление весьма распространенное, в связи с чем возникают всевозможные курьезы. Так, планеты Сектора Шекспира названы в честь персонажей великого английского драматурга, а сам сектор - в честь коммандера Шекспира...
      Дартура. Планета, где размещается одна из баз Вальдегренского флота. Известна тем, что на ее орбите произошел второй акт сражения "Эпсилона Эридана" (см.) с фрегатами Вальдегренского флота "Альбатросом" и "Адлером" (см.). Артиллеристом на "Эпсилоне" был небезызвестный Джон Граймс, на тот момент - мичман ФИКС.
      "Двигатели прогреты". Еще одно выражение докосмической эпохи, которое сохранилось, хотя и утратило значение. Подразумевается предстартовая готовность двигателей. Понятно, что ни инерционный двигатель, ни тем более Движитель Манншенна прогревать не надо.
      Двигатель Эриксона. Фотонные паруса. Впервые применялись на маршрутах Земля - Марс, но из-за большой массы кораблей медленно набирали скорость, и от них пришлось отказаться.
      Движитель Манншенна. Он же Манншенновский (Манншенский) двигатель, Единый Манншеннский. Строго говоря, двигателем не является, поскольку лишь создает условия для движения корабля, искривляя вокруг него континуум. В искривленном ПВК можно передвигаться с разной скоростью - это обеспечивается при помощи инерционного двигателя- но не ниже некоей минимальной.
      Движки. Так иногда называют Маннншенновские Движители. Правда, ни от одного из "имамов" (см.) вы такого не услышите.
      Дежурный офицер. Офицер, который несет вахту не в рубке или двигательном отсеке, а у выхода из корабля (не какие-то жизненно важные, а попроще).
      Декковар. Планета земного типа, населена разумными псевдоящерами... кажется, больше никаких особенностей.
      Делакрон. Колония, куда "Щитомордник" должен был доставить робота мистера Адама (см.). Чем она заслужила такую участь, неизвестно. Можно себе представить последствия, если бы Граймс успешно выполнил задание!
      Деламер, Франсис. Второй помощник на Шнауцере. приходился племянником главному управляющему по торговле "Линии Звездного Пса". Именно благодаря его романтическому увлечению Табитой Морроу обитатели этой планеты получили статус граждан Федерации.
      "Делия О'Райан". См. "Дельта Ориона".
      "Дельта Ориона". Она же "Делия О'Райан", транспорт класса дельта, на котором Граймс, будучи младшим лейтенантом ФИКС, принял боевое крещение.
      "Дельта Паппис". Прежнее название альтернативного "Дальнего поиска". Понятно, почему Граймс позавидовал своему альтер эго: как следует из названия, это корабль дельта-класса, а не эпсилон, как его собственный.
      Дельта Секстана Четыре. Когда-нибудь, тысячи лет спустя, туземцы создадут изображение божества, вдохнувшего в их предка разум... И это божество будет подозрительно напоминать лейтенанта ФИКС в униформе. Правда, о том, каковы были последствия для самого божества, они вряд ли узнают.
      Десантники, космодесантники. Продолжатели славных традиций морской пехоты XX века.
      "Джамбук". Первое судно, на котором служила Джейн Пентекост. Не имеет никакого отношения к "Лоуд Джамбуку" ("Подвигатели гор").
      Джиллингс. Капитан печально известного "Собраона", уроженец планеты Австралия. Свято верит в собственную нечувствительность к разного рода опьяняющим веществам. А напрасно.
      Дин, Спуки. Офицер псионической связи "Щитомордника", он же Призрак (см.). Питал странную для псионика слабость к джину, чем Граймс неоднократно пользовался. Впрочем, все мы не без слабостей... Кто бы мог подумать, что этот человек способен в буквальном смысле слова двигать горы!
      Диспетчерская вышка. Непременная деталь любого космопорта. Казалось бы, при наличии совершенных приборов связи и наблюдения нет необходимости помещать пункт контроля за посадкой и стартом кораблей на высоту. Но это традиция, которая соблюдается даже в сейсмоопасных районах...
      "Дитмар". Дикий транспорт - то есть не прикрепленный к определенным рейсам. В этом нет ничего особенного... кроме дикого беспорядка на борту.
      Доктор Моро. Герой романа Г.Уэллса "Остров доктора Моро", ученый-вивисектор. По всей видимости, Морроу считал себя улучшенным воплощением этого персонажа. Одна из четырех фамилий на Морроувии - Уэллсы, в честь писателя.
      Долина Ада. Находится на Иблисе (см.). Частные владения отставного капитана Клаверинга. Вопреки названию, одно из немногих место на планете, пригодное для обитания.
      Донкастер. Федеральный мир, расположенный на границе на границе с двумя империями негуманоидов - Галличекской Гегемонией и Шаарой. Как и следовало ожидать, стала причиной для столкновения интересов - но не трех держав, а правительства Федерации, которое намеревается превратить ее в крепость, и Университета Дунканнона, где уже много лет налаживаются культурные связи между разными расами.
      "Дракон Приграничья". Грузовоз класса "эпсилон". Судя по названию, это должно было быть судно класса "созвездие"...
      "Драконис". В одной из альтернативных вселенных - крейсер класса "созвездие" (см.), под командованием альтернативного Франсиса Деламера. Примечательно, что с тезкой этого крейсера Граймс едва не встретился в юности, когда был капитаном "Щитомордника". Что это - совпадение?
      Дринги. Негуманоидная цивилизация. Контакты с человечеством редки и носят характер мелких вооруженных стычек. По крайней мере, до установления дипломатических отношений дело пока не дошло.
      Дрроомор, Дрруумурр. Один из миров Шаарской империи (см.). Советник по кораблестроению при местном консульстве Земли - тайный агент ФИКС. Во время своего визита на эту планету Граймсу сей факт был неизвестен - возможно, к лучшему.
      Дрютхен. Доктор физики из Университета Лорна, превосходный специалист. Не то чтобы гений, хотя сам себя таковым считает - но близок к тому. Кроме того, прославился полным отсутствием вежливости и такта. В настоящий момент, вероятно, находится в далеком прошлом никому не известной планеты вместе с компанией вальдегренцев. Возможно, им предстоит стать отцами человекоподобной расы, с которой когда-нибудь столкнутся исследователи.
      Дунканнон. Порт на Донкастере. В отличие от большинства учебных заведений Федерации, в нем обучаются студенты всех рас, в том числе и негуманоиды.
      Дьяволы. Так поселенцы называют аборигенов Иблиса - скорее за внешность, нежели за характер.
      Дьявольские Факелы, Адские Маяки, Люциферы. Горные массивы к югу от Альп Эребуса (см.).
      "Железный Крест". Одна из высших наград Вальдегрена. Как ни странно, о факте награждения таковой в приличном обществе стараются не упоминать - по причине того, что напряженность отношений с Вальдегреном становится все более очевидной.
      Жужелица. Весьма опытная дама: работает в разведотделе ФИКС с момента его образования. Вряд ли она когда-нибудь полагалась на собственную привлекательность - тем более, после стольких лет безупречной службы. Ее "визитная карточка" - рапорты на этикетках бутылок.
      Залив Холода. На Лорне. Эта планета вообще не отличается мягким климатом.
      Запрещенные планеты. Список, составленный Ллойдом (см.). Планеты, посадка на которые сопряжена с особым риском, а потому требует специального разрешения... которое, разумеется, стоит немалых денег.
      Земной Космолетчик, Потерпевший Бедствие. Статус, регистрируется у местного консула Земли. Обеспечивает крышу над головой и питание до появления подходящего корабля.
      Ззрреемм. Один из миров Шаарской империи (см. также Брррнооо и пр.).
      "Змейка Эппи". См. "Эпсилон Змеи".
      "Золотые Крылья". Высшая военная награда Галличекской гегемонии. Учитывая несколько напряженные отношения Федерации и Конфедерации с вышеупомянутым государством орнитоидов (см. том "Наемники космоса"), демонстрация этой награды в обществе можно считать в лучшем случае эпатажем.
      Зона взлета. Участок поверхности планеты вокруг корабля. Со времен первых космических кораблей ее радиус стал существенно меньше, но все-таки не стоит в момент старта соваться под дюзы.
      Иблис. Эта очаровательная планетка некогда входила в список запрещенных, а теперь стала едва ли не туристической Меккой. Вполне соответствует названию: пустыни, вулканы и жители, напоминающие мифических демонов. Впрочем, аборигены столь же безобидны, как и сама планета... местами.
      Иллюминатор. Когда вам показывают контрольную рубку, похожую на стеклянный шар - усомнитесь, вспомнив законы физики! Конечно, иллюминаторы на кораблях времен Третьей волны экспансии - уже не крошечные окошки, которые можно закрыть развернутым журналом. Но все-таки...
      "Имам". ИММ, инженер-механик Манншенновского Движителя. Если навигация в искривленном ПВК (см.) считается почти искусством, то управление Движителем вполне можно считать священнодействием.
      ИММ. Инженер-механик Движителя Манншенна. Возможно, это дань традиции, но их обычно четверо, как на земных кораблях: Главный и три его помощника: первый помощник, он же второй ИММ, второй, он же третий ИММ, и третий помощник, он же четвертый ИММ.
      Императрица Скоции. Не прославилась ничем, кроме того, что однажды оказалась в зоне досягаемости "Искателя".
      Империя Уэйверли. См. Уэйверли.
      ИМРД. Инженер-механик ракетных двигателей (см.).
      Инерционный двигатель. На этом двигателе корабль стартует с планеты. Затем, уже в открытом космосе, происходит запуск реактивного двигателя (см.), а когда достигнуто необходимое ускорение - Движителя Манншенна. В искривленном континууме с его помощью развивается так называемое реальное ускорение. Позже с той же целью иногда стали применять реактивный двигатель.
      Инерционный самолёт. Во времена Граймса инерционные двигатели разной мощности устанавливались на всех видах летающего транспорта - от одноместного аэробота до космического корабля.
      Инженерные гильдии и профсоюзы. См. Гильдии.
      Интерком. Внутренняя связь на корабле. Обычно звуковая, но иногда дублируется видеосвязью - на военных кораблях и, по желанию владельца - на торговых.
      Ираллиан. Цивилизация, которая в нашем временном потоке вымерла в результате эпидемии чумы, но сохранилась во Вселенной Императрицы Эйрин.
      "Искатель". Получив очередное повышение, Граймс некоторое время командовал этим кораблем. Как и большинство судов ФИКС, скорее исследовательское судно, чем военный корабль - но может весьма успешно выступать в качестве последнего.
      Калвер, Дерек. Стал известен как первый человек, высадившийся на Аутсайдере. Начинал службу в МТК, затем - в Королевской почте Уэйверли (см.), на транспорте "Калибан". После этого эмигрировал в Приграничье, поступил вторым помощником на "Госпожу Одиночество". Позже сумел поднять с Иблиса "Фермопилы" и спас таким образом груз и людей. На вознаграждение приобрел "Звезду Приграничья". Позже служил на "Аутсайдере" Модели (об этом см. "Темные измерения").
      Калибан. Транспорт эпсилон-класса, старый, но еще неплохо сохранился в отличие от большинства своих сородичей, которым посчастливилось войти в состав флота Приграничья.
      Капитан. Понятно, что владельцем военного корабля является государство. Но капитан торгового судна зачастую является и его владельцем.
      Лейтенант-коммандер. Звание, соответствующее капитан-лейтенанту.
      Кариббея, Карибия. Группа миров, открыты примерно в одно и то же время, расположены недалеко друг от друга, но принадлежат разным системам, поэтому не считаются сектором.
      Карлотти. См. Передатчик Карлотти. Сеньор Карлотти, создатель этого прибора, вероятно, очень не любил телепатов. Впрочем, их не любят многие: не столько за снобизм, сколько за возможность беспрепятственно читать чужие мысли. Этический кодекс (см.) - не гарантия того, что этого не произойдет.
      Карлоттиграмма. Сообщение, отправленное и полученное при помощи передатчика Карлотти (см.). Тот же телеграф - только сигналы передаются мгновенно на любое расстояние.
      "Карронада Приграничья". Еще одно судно, которое пыталось исследовать Аутсайдер. И сравнительно легко отделалось.
      Катер. Вид атмосферного транспорта, на инерционном двигателе.
      "Катти Сарк". Клипер ТГ. Его пассажирам выпало наблюдать пробуждение древнего звездолета (а некоторым даже участвовать), что явно не входило в программу тура. Интересно, вспомнил ли Граймс об этом приключении, когда встретил "Катти Сарк" на пути в сектор Арго?
      Кают-компания для офицеров. Строго говоря, это название имеет смысл только на учебных кораблях, где существует еще и кают-компания для курсантов. На военных и тем более торговых кораблях все члены экипажа и пассажиры, если таковые имеются, собираются в одном салоне, который по-прежнему именуется офицерской кают-компанией.
      Кейн, Дронго. Пират, наркоторговец, который ни разу не нарушил букву закона. Достойный противник. Всякий раз Граймсу удается победить его - но не остановить
      Кеннеди. Старший помощник на "Дельте Ориона" (она же "Делия О'Райан"). Скорее всего, даже не догадывается, что является однофамильцем (или даже прямым потомком) одного из президентов США.
      Кинсолвинг. Входит в состав Миров Приграничья. Планета Земного типа, сила тяжести чуть больше, атмосфера более разреженная, выше содержание углекислого газа. Открыт коммодором Пирсоном (см.), капитаном исследовательского судна Магеллан, назван в честь его заместителя. Но для жизни людей эта планета непригодна - по причинам психологического характера. Как можно жить на планете, где границы между соседними временными потоками постоянно исчезают и может произойти все, что угодно?
      Клаверинг, Джеймс. Однофамилец капитана Йена Клаверинга. Человек, которому из-за собственной клептомании пришлось обзавестись еще и синдромом беглеца.
      Кпаверинг, Йен. Капитан Салли Энн, основал колонию на планете Иблис.
      Кластер Лайнс. Одна из многочисленных транспортных компаний Федерации.
      Клипер. Крупное комфортабельное судно, класс "альфа" или "бета", в основном используются как круизные лайнеры.
      Компенсаторное кресло. Оно же противоперегрузочное. Такие кресла устанавливаются в контрольной рубке и позволяют пилоту и навигатору управлять кораблем в условиях перегрузок... а прочим офицерам и гостям корабля - наблюдать за стартом.
      Коннери, Брайан. Главный инженер-механик "Искателя". Поскольку "Искатель" невелик, все три двигателя находятся в ведении одного специалиста - надо сказать, весьма компетентного.
      Конфедерация Миров Приграничья. Группа миров на Границе Галактики. Первоначально - четыре планеты: Лорн, Далекая, Ультимо и Туле, позже Кинсолвинг и некоторые другие. На этих планетах возникали каторжные колонии, позже они стали прибежищем для людей с определенным складом характера и сложной судьбой. Некоторое время входили в состав Федерации, но лишь юридически. После подписания Пакта о Вечной Дружбе между Федерацией и герцогством Вальдегрен нападения вальдегренских пиратов на суда Приграничья участились. Эти вылазки не встречали противодействия со стороны правительства Федерации, и Приграничье добилось автономии. Военный (см. Бродяги Приграничья) и торговый флот Приграничья (см. Линия Полуночников) со временем стали реальной силой в Галактике - не без участия Джона Граймса.
      "Корги". Именно этому грузовику с Линии Звездного Пса принадлежит честь повторного открытия Морроувии. Еще один пример того, как технические неполадки приводят к неожиданным и весьма приятным (по крайней мере - для экипажа Корги) результатам.
      Кордвейнеры. Один из четырех кланов Морроувии, живут по течению Мерси. Получили фамилию по имени любимого писателя Морроу (см.) - Кордвейнера Смита.
      "Кормчий". Судно капитана Льюиса, на котором вместе служили Граймс и Саул.
      Королева. Титул правительницы Морроувианского поселения. Официально по наследству не передается. Похоже, наследие доброй старой Англии... Кроме того, северо-восточный штат Австралии - Квинсленд - Queensland - земля королев.
      Королева-мать. Все принцессы, трутни и рабочие особи, обитающие на планете Брооум, происходят от нее. Однако выполняет не только роль производительницы, но и по-настоящему правит.
      Королевская Почта Уэйверли. Транспортная компания Уэйверли. Это название, очевидно - дань традиции, поскольку суда "Почты" занимаются не только почтовыми перевозками
      Корцофф. Доктор, он же коммандер Корцофф, сотрудник Научного отдела ФИКС - один из немногих, кто удостоил Граймса лестной характеристики.
      Космолетчик. Астронавт в неофициальной обстановке.
      Кошка, кот. Используется морроувианами как оскорбительное обращение подобно тому, как мы называем обезьяной человека, отвергающего правила хорошего тона.
      Коэффициент временной прецессии. Определяет минимальную скорость движения корабля в искривленном ПВК.
      Кравински. Адмирал Флота Миров Приграничья.
      Кравиц. На момент выхода Граймса в отставку - адмирал, глава Федеральной Исследовательской и Контрольной Службы.
      Край. См. Граница Галактики.
      "Красный Дракон". Пивная в порту Ллангован (см.), весьма популярная среди астронавтов, которые специализируются на коммерческих перевозках.
      Крейвен, Джереми. Капитан Дельты Ориона (см.). Тот случай, когда по фамилии нельзя судить о характере ее обладателя: "Craven" - трус.
      Крейсер класса "Созвездие". Крупный военный крейсер, класс выше альфа. В отличие от кораблей других классов в его имя не входит название звезды (сравнить "Дельта Ориона" - "Орион").
      "Курс установлен". Сигнал готовности корабля к выходу в искривленный ПВК. Означает, что продольная ось корабля совпадает с линией между точкой его местонахождения и звездой, в районе которой он должен оказаться, с поправкой на обращение Галактики.
      Курьер "серпент-класса". Мелкое скоростное судно. Скорее всего, изначально создавались как серия, а позже выделились в класс. "Гадюка", "Аспид", "Щитомордник" и другие - название класса видовое, не связано ни с техническими характеристиками, ни с формой.
      Лазерная пушка. Мощный лазер, установленный на корабле. Применяется он тогда, когда корабль противника не следует разносить на мелкие кусочки например, если на его борту находится ценный для вас груз.
      Лайнер альфа-класса. Пассажирский аналог крейсера альфа-класса. Крупное и быстроходное судно.
      Ланкастер. Город на берегу Мерси... имеется в виду Морроувия.
      Ланкастер, Таня. Любимый тип Граймса: бронзовые волосы, зеленые глаза, точеное личико, длинные ноги и (не в последнюю очередь!) высокий интеллект. Увы, зов Древней крови оказался сильнее.
      Ларсон, Харальд. Владелец и управляющий мастерской техобслуживания в Фортинбрасе, Эльсинор. В этой мастерской неоднократно проходил модернизацию "Северный Буян" Дронго Кейна (см.).
      Левин. Псионик на "Госпоже Одиночество", тезка командующего базой ФИКС на Ольгане.
      Левин. Командующий базой ФИКС на Ольгане в звании коммандера.
      "Леди Фарауэй". Свободный транспорт эпсилон-класса, нанятый МТК, под флагом Бродяг Приграничья. Название, характерное для судов до отделения Приграничья.
      Лесси. Псионики очень трогательно относятся к своим собакам. И неважно, что собака представлена только мозгом, плавающим в питательном растворе (см. "Мозги в желе").
      Летурно. Офицер псионической связи "Делии О'Райан"... прошу прощения, "Дельты Ориона". За непрезентабельной внешностью этого молодого человека скрывается редкий даже для псионика дар - способность определять пеленг принятого телепатического сигнала.
      "Летящее облако". Первый в Приграничье - ив Галактике со времен Первой экспансии - корабль на фотонном парусе. Назван в честь древнего парусного клипера.
      Лилиан Морроу. Королева Мельбурна, столицы - вернее, главного города Морроувии.
      Линдисфарн. Планета, где размещается главная база флота ФИКС.
      Линза Галактики. Это выражение часто употребляется и требует объяснений. Как известно, наша Галактика имеет форму двояковыпуклой линзы. Расположение Миров Приграничья позволяет убедиться в этом воочию, полюбовавшись на нее со стороны.
      Линия Заката. Одна из транспортных компаний Федерации.
      "Линия Звездного Пса". В просторечии - Собака. Игра слов: Dog Star название Сириуса. Одна из крупнейших торговых межпланетных фирм Галактики. Во вселенной императрицы Эйрин имеет другое значение: работать на Линии Звездного Пса (или на Собачьей Звездной Дороге) - быть вольным наемником с собственным кораблем.
      "Линия Полуночников". Первая транспортная компания Приграничья (см.), появилась еще до объявления независимости Конфедерации. Устаревшие корабли (чаще всего списанные) и экипажи из астронавтов, расставшихся с прежними работодателями не самым мирным образом, долгое время были притчей во языцех.
      Линия Трансгалактических клиперов. См. Транс-Галактические клиперы.
      Лицевой щиток (шлема скафандра). См. примечание об иллюминаторах.
      Ллойд. Реально существующее независимое некоммерческое Классификационное общество, осуществляет надзор за проектированием, постройкой судов и их технической эксплуатацией, публикует разные материалы о своей деятельности. Агент Ллойда - лицо, назначенное корпорацией Ллойда для работы в порту с целью слежения за движением и потерями судов, для защиты интересов корпорации, есть во всех крупных портах мира.
      Ловелл. Капитан, первооткрыватель планетной системы Дельта Секстана.
      Лозоходцы. Эта специализация появилась недавно. Занимают промежуточное положение между естественниками и псиониками, в результате чего и те, и другие смотрят на них косо.
      Лорды Комиссионеры. Члены МТК. Они же "наши лорды и господа".
      Лорн. Планета, известная также как Одиночество. Индустриальный центр Приграничья. Скверный климат дополняется неблагоприятной экологической обстановкой.
      Лотерея Девяти миров. Страсти людские со временем не меняются... Но призы в этой лотерее действительно космические - именно так был приобретен лайнер бета-класса, который позже стал известен как "Салли Энн".
      "Лоуд Джамбук". Типичная "гауссова глушилка" времен Второй волны с типичной судьбой: магнитный шторм, потеря курса и вынужденная высадка на ближайшей планете земного типа с последующим созданием колонии.
      Лэзенби, Маргарет (Мэгги). Сотрудник Научного отдела ФИКС, в чине коммандера, этолог, иногда заодно выполняет обязанности биолога и геолога. Родом с Аркадии (см.). Познакомившись с ней в начале своей службы в ФИКС, Граймс многие годы был в нее влюблен, но не смог добиться взаимности даже во время службы Мэгги на "Искателе". Расставшись с Граймсом, вышла замуж за некоего Майкла Карлшатона, который сделал блестящую карьеру на Флоте Миров Приграничья.
      Люм. Единица измерения относительной скорости при движении в искривленном континууме. Поскольку понятия расстояния и времени в искривленном ПВК.
      Магнитная буря. В космосе, очевидно, имеют несколько иную природу, чем на Земле, но причиняют не меньшую головную боль. По крайней мере, так было во времена "гауссовых глушилок" (см.).
      Магнитные подошвы. Весьма полезное устройство, которое позволяет в условиях невесомости твердо стоять на ногах.
      Макбет. Планета Шекспировского Сектора.
      Мак Клауд. Инженер-механик "Щитомордника". Еще один случай, когда на небольшом корабле обязанности ИМРД и ИММ исполняет один офицер.
      Маккэй. Порт на планете Роб Рой, империя Уэйверли (см.).
      "Маламут Приграничья". Буксир из состава Резервной Флотилии Приграничья, капитан - Билли Вильямс (см.).
      Манчестер. Этот город снабжает металлоизделиями всю Морроувию. До того, как там была освоена добыча руды и сталелитейное дело, наконечники стрел, копий и ножи изготовлялись из обшивки "снежного барса".
      Марина. В просторечии - Субмарина. Планета в системе Альфа Креста, почти полностью покрыта морями и отличается суровым климатом. Из органов местных морских тварей производится знаменитая "сыворотка бессмертия", она же "антигериантридин" (см.). Из соображений экологической безопасности (а также высшей мировой справедливости) производство упомянутой сыворотки ведется в ограниченных объемах. Нет счастья на Земле - но нет его и выше...
      Марк VII. Электронный навигатор Гейгенхайма. В просторечии Гейгенхайм. Марк - любимое название для полуинтеллектуальных систем в Галактике видимо, в силу своей универсальности и многообразию возникающих ассоциаций.
      Марк XVII. Диктофон последнего поколения. Еще один из многочисленных Марков (см.). Не путать с противокорабельными ракетами с тем же названием. Но из контекста обычно понятно, о чем идет речь.
      Масс-индикатор. Прибор, позволяющий обнаружить присутствие предметов на значительном расстоянии, в том числе и в искривленном ПВК (см.). По сути трехмерный радар, так и используется в искривленном ПВК. Выглядит как темная сфера, местоположение объектов обозначается световыми точками, направление к кораблю - линиями.
      Маяк Карлотти, бакен Карлотти. С одним из первых образцов этого устройства Граймс познакомился на "Эпсилоне Секстана", где оно выполняло роль маяка-наводчика. Уже через несколько стандартных лет маяк Карлотти стал обычной частью пейзажа любого космопорта. Индуцирует темпоральную прецессию (см.) радиосигналов, фактически дублируя работу псиоников.
      Межзвездный двигатель. Так иногда называют Движитель Манншенна.
      Межзвездный крейсер. Крейсер класса "созвездие".
      Межзвездный Транспортный Комитет. Главная транспортная компания Федерации, занимающаяся в основном грузовыми перевозками.
      Межпланетные двигатели. Собирательное название для инерционного и реактивного двигателя, в отличие от Движителя Манншенна (см.), который называют Межзвездным. Передвижение на Манншенне внутри планетной системы небезопасно, а потому запрещено, кроме особых обстоятельств.
      Меканика. Ближайший сосед Ольганы. Судя по названию, промышленная колония.
      Мелисс, Мелисса. Один из миров восточного круга (см.), почти целиком покрыт водой, заселен разумными амфибиями.
      Мерси. Еще одна река в моррувианской Англии.
      Место второго пилота. Еще один термин-реликт, на этот раз родом из авиации. На межпланетных кораблях пилота как такового нет - ни второго, ни первого.
      Метеоритная защита. Неизвестно, что под этим подразумевается в той альтернативной Вселенной, где Граймс дослужился только до командующего базой в звании коммандера. В нашем временном потоке главной защитой от метеоритных потоков считается все-таки масс-индикатор, неусыпное внимание вахтенного и пара лазеров. Когда же корабль идет на Манншенне, столкновение с каким-либо физическим телом просто исключено (см. Синхронизация).
      Метцентер (Метзентер), Форбс. Псионик "Скитальца". Во Вселенной Эйрин нет Райновского Института (см.), или же выпускники аналогичного учреждения не обременены подобием Этического кодекса. А поэтому Метцентер без лишних напоминаний "подслушивает" в интересах своей хозяйки (вернее, госпожи), оправдывая прозвище "щупач". Во время антримской аферы (см. повесть "Наемники Космоса") женат не был, позже женился на ираллиранке Триаланн, тоже телепатке. Браки между псиониками - правило почти без исключений.
      Минетти, автоматический пистолет Минетти. Малокалиберный пистолет-пулемет. Эффективен только на небольших дистанциях, в магазине сотня пуль. Из-за мелкого калибра называют игольчатым.
      Мир. Обычно - планетная система с прилегающей трехмиллиономильной зоной, а также приписанные к портам планет корабли и пр. Понятие скорее политическое и культурное, нежели территориальное. Обычно во множественном числе (Миры Приграничья - но планета Лорн).
      Миры Восточного Круга. Восток и Запад в отношении Галактики - понятия довольно относительные... Тем не менее, миры Гроллор, Меллис, Фарн, Стрее (см.) в силу устоявшейся традиции решено именовать именно так.
      "Ммуррумм". Грузовой транспорт, как явствует из названия - флот Шаарской империи (см.).
      "Мозги в желе". Псионический усилитель (см.). Действительно представляет собой препарированный мозг животного (обычно собаки) в питательном растворе.
      Морроу. Одна из четырех морроувианских фамилий, прямые потомки самого Морроу и его жены, женщины-кошки Галатеи.
      Морроу, Эдвард. Инженер-генетик, пассажир "Снежного Барса", мизантроп и алурофил. С его легкой (или не очень) руки Морроувия стала первой планетой, на которой недолюди (см.) получили статус граждан Федерации.
      Морроу, Жанин. Королева Балларата.
      Морроу, Лиза. Однофамилица, а не дочь королевы Жанин. Исполняет обязанности гида для посетителей и знаменосца.
      Морроу, Лилиан. Королева Мельбурна, столицы Морроувии. Впрочем, столицы как таковой на Морроувии нет.
      Морроувия. Потерянная колония (см.), планета в Секторе Арго, колонизированная недолюдьми - впрочем, их можно считать аборигенами.
      Мэйхью, Кеннет. Офицер псионической службы на "Дальнем поиске". Мэйхью, Кларисса. Жена Кеннета Мэйхью, в девичестве Лейн - офицер псионической службы на "Дальнем поиске". Уроженка Франциско (см.). Правнучка пещерного художника из прошлого Кинсолвинга (см. Рауль). От него унаследовала способность телепортировать предметы, создавая их изображения. В свое время ей удалось "вызвать" на Кинсолвинг весь пантеон греческих богов...
      Мэкинс. Старший офицер на Эпсилон Эридана (см.). Именно он первым обнаружил наскальные рисунки в пещерах гряды Макайвора (см.).
      Найятира. Его племени повезло. Сейчас оно возвращается на родину на звездолете, который когда-то привез их предков на планету, названную людьми Ольганой. А другим племенам Ольганы - и не только Ольганы?
      Направляющие гироскопы. Не путать с гироскопами Манншенна. Устройство, предназначенное для поворота корабля перед входом в искривленный ПВК. Со стороны это выглядит как разворот вокруг центра гравитации корабля. Непременное условие для выполнения такого поворота - остановка всех двигателей.
      Недолюди. Это слово было придумано фантастом двадцатого века по имени Кордвейнер Смит. Гуманоиды, созданные путем генетической модификации на основе животных. Могли вступать в половой контакт с людьми, но такое соитие было бесплодным. Морроувиане, благодаря талантам Морроу, стали исключением.
      Новая Каледония. Планета, экспортирующая скотч - вернее, спиртное под таким названием. Впрочем, разницу почувствуют только профессиональные дегустаторы.
      Новый Нью-Йорк, Новый Мельбурн. Города на Ольгане. Нарекая свои поселения и окрестные топографические объекты, колонисты порой проявляют редкую изобретательность.
      Нормальный пространственно-временной континуум. В отличие от искривленного. Пространство-время, в котором действуют законы Энштейна... в общем, в котором живёт большинство людей.
      Нострилия. Сокращенное название Северной Австралии (см.).
      НСТ-передатчик. Приемник для космической связи, в отличие от Карлотти (см.) работает в пределах нормального ПВК. Передает не только звуковые, но и оптические сигналы.
      ОН. "Общего Назначения". Может быть и "она": псионик, владеющий, помимо чтения и передачи мыслей, прочими особенными способностями. Как-то: телекинез, предвидение, пирокинез... См. также Уэллс, Сара.
      "Объятья Люцифера". Отель на реке Стикс, на Иблисе, собственность Иена Клаверинга. О Люцифере напоминает разве что внешний вид обслуживающего персонала: в качестве горничных и барменов здесь работают туземцы, прозванные за свою внешность "дьяволами".
      Огненный Лес. Скопление молодых вулканов к западу от Хребта Сатаны, на Иблисе.
      Озеро Страданий. Как можно догадаться, находится в одном из Миров Приграничья, а именно на Лорне.
      "Орион". Как следует из названия - межзвездный крейсер, т.е. крейсер класса Созвездие (см.).
      Осевая шахта. Соответствует вертикальной оси корабля, проходит от нижних палуб до рубки. Обычно используется в качестве шахты лифта. Еще одно наследие Первой волны экспансии: к этой оси крепились многочисленные блоки-отсеки.
      Отрицательный контакт. Сигнал о прекращении физического контакта между синхронизированными кораблями в искривленном ПВК, а также сигнал отрыва опор посадочного устройства корабля от поверхности планеты при старте.
      Офицер псионической связи. Псионик, который служит на корабле или станции. Иногда в шутку называют "офицерами псионического радио".
      Офицер снабжения. По странному стечению обстоятельств, большинство офицеров на этой должности - женщины, к тому же весьма привлекательные. Часто становятся женами или подругами капитанов. Или - женами-подругами.
      Пакт о Вечной Дружбе. Договор между Федерацией и Герцогством Вальдегрен. Прикрываясь положениями этого пакта, вальдегренские корабли постоянно устраивали пиратские рейды. Считается, что подписание пакта не в последнюю очередь послужило причиной отделения Приграничья (см.).
      ПВК. Пространственно-временной континуум. Совокупность временного потока и пространственных измерений.
      Первая волна экспансии. Эпоха освоения космического пространства. Началась еще до появления сверхсветовых кораблей, то есть до изобретения генераторов Эренкрафта и Движителей Манншенна. Некоторые из этих кораблей до сих пор дрейфуют в космосе...
      Переборка. На корабле, как на морском, так и на космическом перегородки между внутренними помещениями. В отличие от корпуса, который отделяет внутреннее пространство корабля от окружающего мира.
      Передатчик Карлотти. Средство связи, по принципу действия аналогичное ускорителю Манншенна, то есть напрочь игнорирующее законы Энштейна и позволяющее мгновенно связаться с любой точкой Вселенной... в которой стоит аналогичный передатчик. Во время службы Граймса младшим офицером ФИКС многие корабли еще не были оснащены этим устройством. Позже его наличие стало обязательным.
      "Пес Приграничья". Пока флот приграничья был невелик, названия судов носили обобщенный характер. Потом в названиях стали фигурировать различные виды фауны, в том числе и мифологической. См. также "Грифон Приграничья" и пр.
      Пестрые Пустоши. Пустыни на севере Иблиса.
      Питчер. Лейтенант, штурман на "Искателе". Несмотря на юный возраст, действительно великолепный штурман.
      Планета Ван Димена. Находится в 12 неделях субъективного времени от Далекой. Часто упоминается, но сведений о ней мало. Судя по всему, основана новозеландцами: Земля Ван Димена - старое название Новой Зеландии.
      Планета Кинсолвинга. По аналогии с Землей Ван Димена и пр. Обычно просто Кинсолвинг (см.). Пожалуй, самое странное место в Приграничье.
      Подруливающие двигатели. Они же вспомогательные ракетные двигатели. Служат для корректировки положения корабля при посадке и маневров в нормальном ПВК.
      Подъемник. Располагается в осевой шахте корабля (см.). Действует только при наличии гравитации, естественной (на планете) или искусственной (когда корабль идет с ускорением).
      Поисковая антенна. Деталь корабельного передатчика Карлотти - эллипсоид из ленты Мебиуса. Работает как пеленгатор и устройство связи.
      Поле темпоральной прецессии. Именно оно и создает искривление континуума. Имеет определенную протяженность. Пересечение границы поля приводит к "выворачиванию" плотной структуры. На этом основан прием "блокирования полями": два корабля, синхронизировав поля темпоральной прецессии, приближаются к противнику с разных сторон, так что он не имеет возможности совершить маневр, не задев границу.
      "Положение о не-гражданах". Закон, согласно которому генетически созданные гуманоиды - недолюди и андроиды (см.) не имели прав Граждан Федерации. Появилось после восстания андроидов на Таллисе. Любопытно, что разумные роботы под это положение не попадают - иначе как бы робот мистер Адам получил гражданство Федерации?
      "Полуночник". Корабль ведет свое название от Линии полуночников первой торговой компании Приграничья, которая появилась еще до провозглашения независимости. Он же "Сандоунер" (см.).
      Помещение реактивного привода. Ошибочное название отсека реактивного двигателя, часть двигательного отсека.
      Посадочное устройство. Состоит из трех опор с амортизаторами, которые выдвигаются во время снижения. Обычно этого оказывается достаточным, но в сейсмоопасных районах корабль "страхуется" при помощи пружинных растяжек.
      Потерянная колония. Собирательное название для колоний, основанных во время Первой и Второй волн экспансии (см.), связь с которыми впоследствии прервалась.
      Пояс излучения Ван Аллена. Этот термин появился еще в XX веке, на заре космической эры. Радиационные пояса вокруг Земли ("пояса Ван Аллена"), образованные заряженными частицами высокой энергии. Названы в честь Ван Аллена, американского астрофизика, который их обнаружил. Есть почти у всех планет.
      Предтечи. Обобщенное название для цивилизации (или цивилизаций), которые, несомненно, существовали за миллионы лет до человечества - и исчезли, оставив очень странные свидетельства своего существования. Возможно, они же Аутсайдеры.
      Приграничная скала. См. "Скала Приграничья"
      "Приграничный". Корабль Флота Приграничья, базируется на Лорне, прежде принадлежал МТК, был эпсилоном, теперь получил статус грузового лайнера.
      Приграничье. Изначально - группа миров на краю Галактики: Ультимо, Далекая (Фарауэй) Лорн (Одиночество), Туле. См. Конфедерация Миров Приграничья, Граница Галактики.
      Призрак. Так переводится прозвище Спуки Дина (см.), который действительно похож на сгусток эктоплазмы в униформе.
      Принцесса. Говоря грубо и по-научному - неполовозрелая королева. Принцессы обычно занимают должности, соответствующие старшим офицерским или аналогичным гражданским. Конечно, если речь идет о шаарцах.
      Принцесса-эмиссар. Особый представитель Императрицы Шаары в колонии людей.
      Пространственный модулятор. Весьма полезный прибор. Может использоваться для проверки навигационных расчетов или в качестве тренажера для будущих артиллеристов, стратегов и тактиков космических сражений.
      Пружинные растяжки. С помощью этого устройства Калвер удержал "Госпожу Одиночество" (см.) в вертикальном положении во время урагана, который бушевал на Мелиссе (см.), куда корабль совершил посадку для ремонта двигателей. Позже этот передовой опыт многократно применялся на Иблисе.
      Псевдоящеры. Существа, которых можно отнести к ящерам только по внешним признакам - да и то таким, которые сразу бросаются в глаза.
      Псионик. Телепат, прошедший специальную подготовку. Псионическая связь позволяет мгновенно передавать информацию на любые расстояния. Для увеличения устойчивости и мощности сигнала применяются так называемые псионические усилители.
      Псионическая станция. Считается, что псионик все время на посту. Но в особо ответственных ситуациях требуется подстраховка. Поэтому станцию связи на планете обслуживают два или три офицера.
      Псионический глушитель. Устроен по тому же принципу, что и псионический усилитель (см.). Случай с Кеннетом Мэйхью (повесть "Темные Измерения") наглядно показывает, как одно может превращаться в другое. Излучение глушителя воздействует на мозг псионика, не позволяя последнему выполнять свою работу, то есть принимать и посылать телепатические сигналы. По всей видимости, генерирует хаотические очаги возбуждения и торможения в мозге. Обычные люди столь высокой чувствительностью не обладают, а потому не замечают воздействия. Некоторые псионики обладают врожденной или приобретенной в результате тренировок способностью подавлять чужие телепатические сигналы.
      Псионический код. Поскольку для псионика не существует языковых барьеров, разработана система кодовых образов, которые при необходимости соблюдения передаются телепатически вместо прямого сообщения информации. Для работы в коде требуется особая подготовка, поскольку псионик не должен позволять "вылезать" первоначальной информации.
      Псионический усилитель. Он же "Мозги в желе" (см.).
      Псионическое излучение. Это излучение регистрируется только одним прибором - мозгом телепата. Возникает при мыслительной деятельности любого уровня. В процессе подготовки телепаты учатся концентрировать его, принимать и передавать сигналы. Глушение собственного излучения напоминает остановку внутреннего диалога, но полная "тишина в эфире" таким образом не достигается.
      Пузыри. Этим словом заезжий архитектор посоветовал капитану Клаве-рингу называть сейсмоустойчивые постройки на Иблисе. Действительно, как еще можно назвать полусферы, изготовленные из двухслойного пластика с прослойкой сжатого воздуха?
      Пульт дистанционного управления. Позволяет управлять двигателями из рубки, а не из двигательного отсека.
      "Пустить корни". Уйти из действующего состава космического флота, перестать летать (разг.).
      Рапповский Институт. Учреждение, где проходят обучение офицеры псионической связи (см.). Он же Институт Райна, Райнский, Рейнский.
      Ракеты-зонды. Сбрасываются во время подготовки корабля к посадке на поверхность планеты, где еще нет (или уже нет) диспетчерской службы аэрокосмического управления. Позволяют определить характеристики атмосферы и наличие опасных турбулентностей.
      Ралстон. Прибор, двухмерная модель корабля типа весов, гирями служат весовые модели грузов, топлива и персонала. По всей видимости, для того, чтобы не загружать корабельный компьютер...
      Рауль. Пещерный художник из далекого прошлого Кинсолвинга. Обладает способностью телепортировать объекты, создавая их изображения. Спасаясь от хищника, которого сам вызвал, оказался на корабле Таррента. Впоследствии женился на Саре Уэллс (см.), псионике экспедиции. Этот дар передался по наследству Клариссе, его правнучке.
      Реактивный двигатель. Используется с начала космической эры и не считается пережитком. По-прежнему используется для разгона корабля (основной реактивный двигатель) и для маневрирования (вспомогательные реактивные двигатели).
      Реактивщик (разг.). Инженер-механик реактивного двигателя, ИМРД.
      Реальное ускорение. Термин введен из-за того, что изменение скорости в искривленном ПВК достигается двумя способами: изменением уровня темпоральной прецессии и при помощи инерционного или реактивного двигателя. В последнем случае возникает искусственная гравитация. В этом случае идет речь о реальном ускорении.
      Регулятор Манншенновского Движителя. Судя по всему, самая уязвимая деталь Движителя Манншенна - а не знаменитые гироскопы, как может показаться. Его поломки приводили к самым неожиданным последствиям.
      Рекалибровка. По сути, профилактическая операция. Но поскольку ее, как всякую профилактику, вечно откладывают на потом, необходимость совершить ее в срочном порядке становится причиной... ну, например, открытия подходящих для жизни планет.
      Ригеллианские драконы. Подробного описания этих созданий, к сожалению, обнаружить не удалось, так что читателю предоставляется полная свобода фантазии. Единственное - они млекопитающие, причем с целью получения молока, содержащего небольшой процент алкоголя, их и разводят.
      "Римрок". Один из вариантов названия знаменитой сети отелей Приграничья. См. также "Римрок Хаус", "Скала Приграничья", "Приграничная скала".
      Риццио Луиджи. Артиллерист на Эпсилон Эридана (см.). Обожает крупнокалиберные пистолеты, хотя великолепно обращается с любым огнестрельным оружием. Лучевые пистолеты откровенно презирает. Громкий звук и сокрушительное действие - то, что он больше всего ценит в оружии.
      Роб Рой. Планета Империи Уэйверли (см.). Основатели колоний, которые вошли в состав этой империи, явно были поклонниками творчества Вальтера Скотта.
      "Руководство по Взаимодействию с Представителями Инопланетных Цивилизаций". Одно из многочисленных циркуляров ФИКС. По меткому наблюдению Граймса, сводится к золотому правилу: "На вкус и на цвет товарищей нет".
      Русская империя. Сверхдержава, занимала почти все северное полушарие Земли в период между Первой и Второй волной экспансии (см.). Просуществовала недолго.
      "Салли Энн". Судно Иена Клаверинга, на котором была открыта и колонизирована планета Иблис. Лайнер бета-класса. Приобретен на деньги, выигранные в Лотерее Девяти миров. Назван в честь Салли Энн Клаверинг, супруги капитана (см.).
      Саммерс. Офицер псионической службы на "Эпсилоне Эридана", уникум, каких поискать надо. Помимо способностей "псионического глушителя" (см.), умеет считывать ненаправленные сигналы (попросту, мысли обычных людей) на больших расстояниях. Чудом уцелел во время нападения "Адлера" (см.) и "Альбатроса" - хотя, может быть, и не чудом?
      "Сандоунер". Он же Полуночник, Саул. Старший помощник лейтенант, служил вместе с Граймсом на "Кормчем" капитана Льюиса.
      Свинцовые звезды. Макбет и солнце Кинсолвинга. Служат навигационными ориентирами в Приграничье
      Северная Австралия. Это не часть материка на Земле, а материк на Морроувии. Но на ней, как и на Земле, стоят города Мельбурн и Балларат.
      "Северный Буян". Корабль Дронго Кейна. Первоначально был торговым лайнером гамма-класса, но теперь определить это может только специалист: корабль пережил больше модернизаций, чем Майкл Джексон - пластических операций. Приписан к порту Северный, Аустрал.
      "Секси Эппи". См. "Эпсилон Секстана".
      Сектор Арго. Планетные системы звезд созвездия Арго, расположенные недалеко друг от друга.
      Сектор Шекспира. Планеты Эльсинор, Макбет, Гамлет и др., в составе Федерации. Сам сектор назван не в честь великого драматурга, а в честь коммодора Шекспира, который открыл эти планеты.
      Сельма Мадиган. Студентка университета Дунканнона. В будущем - лидер партии "Лига жизни"... если прогнозы верны.
      Сертификат готовности корабля к полету. Без этой бумажки вашему кораблю просто не позволят покинуть посадочную площадку.
      Синхронизация уровней темпоральной прецессии. Условие, необходимое для физического контакта кораблей в искривленном ПВК. Проще говоря, на протяжении контакта Движители Манншенна должны одинаково искривлять континуум.
      Синхронизироваться. Синхронизировать уровни темпоральной прецессии (разг.).
      Скала Крэгг. Внешность обманчива. Кто бы мог подумать, что эта "скала" оснащена двигателями и способна перемещаться в космическом пространстве? Отсюда вывод, относитесь к местным легендам с уважением и вниманием, в них может содержаться ценная информация.
      "Скала Приграничья". Гостиницы с таким названием есть на каждой второй планете Приграничья. Очень дорогие, но это не тот случай, когда цена гарантирует качество. См. также Приграничная скала, Римрок, Рим-рок Хаус.
      Скандия. Планета-государство, которое никогда не входило в состав Федерации. Основана какими-то потомками викингов, которые, судя по всему, сохраняют пресловутую "чистоту расы". Внешняя атрибутика в сочетании с использованием самой современной техники.
      "Скиталец" ("Вандерер"). Громко именуется "яхтой экс-императрицы Эйрин", и действительно, достаточно неплохо оснащен.
      "Скорпион". Этот корабль, на котором служил юнгой Саул (см.), стал свидетелем операции работорговцев с участием Дронго Кейна.
      Скотч из Уэйверли, Уэйверли-скотч. Гордость Империи Уэйверли, главный продукт экспорта.
      "Слухач". Одно из милых прозвищ, которыми награждают офицеров псионической связи (см.) благодарные члены экипажей.
      Смит, Кордвейнер. (Настоящее имя Пол Майрон Энтони Лайнбаржер, 1913-1966). Видный американский ученый-политолог и психолог, ведущий специалист по психологической войне", разведчик и писатель. Граймс фактически пересказывает его "историю будущего".
      Смит. Просто мистер Смит, управляющий директор СПРУТа.
      Смиты. Такую фамилию носят большинство моорувианцев, живущих на Темзе. Еще один клан, названный в честь любимого писателя Морроу - им досталась фамилия. См. Смит, Кордвейнер.
      Спарта. На этой планете Граймсу удалось спровоцировать столь крупные социальные перемены, что даже руководство ФИКС оказалось не в состоянии дать им однозначную оценку - в отличие от герцогства Вальдегрен и империи Уэйверли.
      СПРУТ. "Сообщество Противников Рабства, Угнетения и Тирании", оно же "Галактическая Лига Уничтожения Насилия". Действует во вселенной Императрицы Эйрин. Располагает немалыми фондами, которые позволяют уже второй раз нанимать "Скитальца" (см.) и его команду. Предыдущее задание было связано с доставкой лекарств на планету Антрим в секторе Цефея, в пределах тамошней Галличекской гегемонии. Правда, как и следовало ожидать, истинная цель была несколько иной, а посему и результат оказался довольно неожиданным... Подобная организация есть и во Вселенной Граймса, именуется "Люди против тирании" и действует не столь откровенно, хотя и не менее эффективно.
      Станция связи с Глубоким Космосом. Назначение - в любой момент принять сигнал с другой планеты или корабля. Первоначально станцию обслуживали офицер радиосвязи и псионик, позже на них появились передатчики Карлотти.
      Старая Северная Австралия. Планета, на которой происходит действие многих романов Кордвейнера Смита (см.). В честь этой планеты Морроу (см.), поклонник его творчества, назвал континент, на котором приземлился "Снежный Барс".
      Стартовая платформа. На нее помещают перед стартом корабль в крупных портах, где корабли сменяются часто и место в дефиците. Позволяет избежать повреждения дорогостоящего покрытия в зоне взлета- и, соответственно, частых ремонтов.
      "Старфайндер". Отдаленный тезка "Поиска" - "Звездный искатель". Правда, для этого корабля поиски - вернее, исследование знаменитого Аутсайдера закончились плачевно.
      Стивенс, Мойра. Подружка Тани Ланкастер и, можно сказать, сестра по Древней крови. "Парный" женский тип - жизнерадостная пышечка.
      "Стоячая волна". Устройство, которое используют во Вселенной Фландри, чтобы обмануть световой потолок. Судя по реакции Фландри, не вызывает столь сильных визуальных и прочих эффектов, как Манншенн.
      Стрее, Стри. В основном голые камни и пустыни. Местные жители... Представьте себе, что динозавры не вымерли, эволюционировали до разумной формы и создали цивилизацию, в которой философия занимает такое место, как у людей наука. Вторая после философии страсть - чай, завезенный людьми.
      Сюзанна. Жена Мерфи Таллентайра, горничная экс-императрицы Эйрин. На "Скитальце" совмещает традиционные для привлекательных женщин этих Вселенных должности стюарда и казначея, а заодно и радиста.
      Табита. Дочь королевы Лилиан (см.), возлюбленная Франсиса Деламера (см.). В отличие от классических Ромео и Джульетты, для этой пары все закончилось вполне благополучно. Пример того, как любовь спасает мир...
      Таллентайр, Мерфи. Второй помощник на "Скитальце". После долгих колебаний и проверок женился на Сюзанне во время антримской операции (а вернее сказать, аферы) экс-императрицы.
      Тамбур трюма. Поскольку трюм корабля закрывается герметично, перед входом в него есть небольшой отсек, как и перед входным шлюзом корабля. Это наследие первых космических кораблей, которые представляли собой разборные конструкции. Соответственно, трюм (вернее, грузовой отсек) можно было отстыковать от корабля.
      Танжер. Одна из колоний, основанных во время Второй экспансии. В силу своего особого расположения - единственная Федеральная планета в секторе, колонизированном Шаарской империей - считается стратегически важным пунктом. И жители Танжера активно этим пользуются.
      Тарн. Название Фарна, принятое в некоторых мирах.
      Тасман. Порт на планете Ван Димена (см.). Все логично: где Новая Зеландия - там и Тасмания.
      Телепатическая связь. Устойчивый диалог между телепатами - в отличие от контакта, который чаще играет роль затравки.
      Телепатический контакт. Момент установления телепатической связи между двумя псиониками.
      Темза. В отличие от Темзы на планете Земля, морроувианская Темза впадает непосредственно в Атлантический океан. Городов на ее побережье чуть меньше, чем на Земле... пока.
      Темпоральная прецессия. Процесс, приводящий к переходу из нормального ПВК (см.) в искривленный, осуществляется при помощи Движителя Маншенна (см.).
      Терри. Прозвище, которым люди, рожденные в колониях, называют уроженцев (и в особенности жителей) Земли.
      Трава мечтаний. Легкий наркотик. Его применение не вызывает привыкания... зато приводит к самым неожиданным последствиям.
      Транс-Галактические Клиперы, Линия Трансгалактических Клиперов. Транспортная компания, занимается в основном пассажирскими межзвездными перевозками и обслуживанием туристических рейсов высокого класса.
      Траффорд, Бенджамин. Капитан "Скитальца" ("Вандерера"), нынешний супруг бывшей императрицы Эйрин (см.). Некогда - главный навигатор орбитального корабля-завода, в том числе занимался перевозкой секретных грузов (надо думать, не только на законных основаниях). С этой должности ушел ради того, чтобы быть с Эйрин. Еще раньше - офицер Вооруженных сил. В его лице Эйрин встретила настоящую любовь: только до женитьбы они расходились шесть раз... но до сих пор вместе. Совершенно непримечательная внешность- но разве любят за это?
      Трехмиллиономильная зона. Зона вокруг планетной системы, которая считается пространством данного мира. Вторжение в эту зону может расцениваться как нападение - при желании...
      Трубы Мира. Вулканический массив к северу от Долины Ада.
      Туле. Одна из планет Приграничья. Говорящее название: "Предел".
      Ультимо. Планета, известная как житница Приграничья. В ближайшее время, в связи с появлением моды на траву мечтаний, (см.) рискует превратиться в злачное место...
      Университет Лорна. Главный научный центр Приграничья.
      Уровень темпоральной прецессии. Именно им определяется минимальная скорость перемещения корабля в искривленном ПВК.
      Уэйверли, Империя. Королевство якобитов. Одно из первых получило автономию и отделилось от Федерации, подав дурной пример сначала герцогству Вальдегрен, а потом и Приграничью. Варианты произношения: Ваверли, Уэверли.
      Уэллс, Сара. Псионик, была прислана Райновским институтом для участия в экспедиции Таррента на Кинсолвинг. Относится к специалистам ОН (см.); говоря без ложной скромности, универсал. В будущем - прабабушка знаменитой Клариссы Мэйхью (см.).
      Уэллсы. Одна из четырех морроувианских фамилий. Герберт Уэллс - один из любимых писателей Эда Морроу.
      Фарауэй, Фаравей, Фарадей. См. Далекая, одна из планет Приграничья.
      Фарн. Один из миров Восточного сектора. Индустриальная цивилизация. Фарниане - гуманоиды, похожи на людей, но с зеленой кожей, сине-зелеными волосами... прочие отличия обнаруживаются не только при вскрытии.
      Федеральная Исследовательская и Контрольная Служба (ФИКС). Наверно, одна из самых могущественных правительственных организаций Галактики. Иногда ее называют "Службой Изысканий", ("Федеративной Секретной Службой", и даже "Обзорной Комиссией" и "Центральным разведывательным управлением". Самое точное - неофициальное самоназвание: ее сотрудники называют себя "Галактической полицией".
      Федеральная планета. Планета, входящая в состав Межзвездной Федерации (см.).
      Федерация. Самое крупное "государство" Галактики, образовалось в начале Третьей экспансии. В отличие от предыдущих периодов истории освоения Галактики, связь между Землей и вновь образованной колонией не прерывалась, и главы органов самоуправления колонии считались подчиненными правительству Земли. Из этого правила случались исключения: так, Скандия (см.) никогда не была федеральной планетой. Позже некоторые колонии объединились и добились суверенитета - что, конечно же, не приветствовалось.
      Флиттер. Разборный вертолет с газовым баллоном для подъема. Очень удобен в научных экспедициях.
      Хаякава. Псионик Искателя. Философия единоборств у него в крови - и никому не придет в голову переименовать псионическое дзюдо в его исполнении в псионическое сумо. Это понятно: мысль нематериальна, так что телосложение не отражается на телепатических способностях.
      Хребет Сатаны. Горный хребет западнее Долины Ада, тянется от полюса до полюса.
      Хьюм, Дельвин. Псионик Шнауцера, настоящий мастер. Отзывам Хаякавы (см.) можно доверять.
      Централия. Одно из государств, образовавшихся после распада Австралийской империи (см.) на Земле.
      Шаарцы. Разумные инсектоиды. Внешне только отдаленно напоминают пчел, зато общественный строй, если можно так выразиться, весьма напоминает организацию пчелиного улья. Отношения с Федерацией - от холодновато-дружелюбных до напряженных на грани вооруженного конфликта.
      Эйрин. Ныне - Эйрин Траффорд, супруга Бенджамина Траффорда, в девичестве Смит, владелица вооруженной яхты "Скиталец" ("Вандерер"); возможно, единственный случай, когда владелец судна - не капитан, а старший помощник. В недавнем прошлом - императрица; ее Империя находится в альтернативной Вселенной, где занимает место Федерации. Добровольно оставила трон, передав его собственной секретарше. Полная риска жизнь космической наемницы ей куда больше по душе. А для того, чтобы повелевать, не нужно короны, светских манер и утонченного вкуса.
      Эльсинор. Как следует из названия, одна из планет Шекспировского Сектора (см.).
      "Эпсилон Змеи". Она же "Змейка Эппи". Второе судно в карьере Джейн Пентекост (см.) - по крайней мере, согласно версии, которую она изложила мичману Граймсу.
      "Эпсилон Эридана". Судно эпсилон-класса. Неполадкой в его системе управления двигателем Манншенна мы обязаны возрождению интереса к Кинсолвингу.
      Эренхартовские генераторы. Устройство, вырабатывающее магнитный ток без магнитного поля, превращая корабль в гигантскую намагниченную частицу, которая могла двигаться по магнитным линиям Галактики с околосветовой скоростью. Главный элемент двигателя Эренхафта.
      Эренхафтовские двигатели. Межзвездные двигатели на генераторах Эренхафта. Именно этими двигателями были оснащены корабли Второй волны экспансии. См. также "гауссовы глушилки". Понятно, что на таком корабле радиосвязь с миром была невозможна.
      Этический кодекс Райновского Института. Аналог клятвы Гиппократа для псиоников, но соблюдается не в пример более строго. В частности, запрещает читать мысли экипажа и пассажиров корабля, если только это не продиктовано необходимостью высшей безопасности. Последнее обычно трактуется по усмотрению капитана.
      Этолог. Специалист по изучению поведения организмов в их среде обитания.
      Якобитский Имперский флот. Официальное название флота Якобитской Империи Уэйверли (см.).
      Ярра. Река на континенте (или острове) под названием Северная Австралия, берет начало в предгорьях Данденогс (см.) и впадает в Индийский океан (см.).
      Ясли. На Спарте - учреждение, где младенцы живут под присмотром нянь от "рождения" до того возраста, когда становится возможным оценить их физические и психическое развитие.
      Т.Серебряная
      ВСЕЛЕННАЯ ДЖОНА ГРАЙМСА
      "Я был летописцем и картографом Приграничья" - пишет о себе Чандлер. Действительно, произведения, посвященные Приграничью и его живой легенде Джону Граймсу - составляют почти половину его творческого наследия.
      Впервые Граймс появляется в качестве второстепенного персонажа в рассказе "Шанс на встречу". За свою долгую жизнь он переживает взлеты и падения, попадает в сложные ситуации и выходит из них если не с победой, то с честью. Кажется, он "создает проблемы одним своим появлением", как в свое время сказал о нем коммодор Дамиен. На самом деле, Граймс просто видит или, скорее, чувствует их, в то время как другие проходят мимо.
      Ниже в хронологическом порядке представлены рассказы и повести, составляющие сагу о Джоне Граймсе. К сожалению, большинство из них не переведено на русский язык.
      Первый период жизни Граймса связан со службой в ФИКС - начиная с "Дороги в Приграничье" и включая "Большую черную метку".
      "ДОРОГА В ПРИГРАНИЧЬЕ". Первое космическое путешествие Граймса, мичмана ФИКС, становится для него настоящим боевым крещением.
      "ПРЕДСТАРТОВАЯ ГОТОВНОСТЬ". Граймсу, лейтенанту Джет Галактик, около 20 лет. Эльдорадо - планета, колонизированная самыми преуспевающими людьми своего времени. В их руках неисчерпаемые ресурсы. Поэтому кажется несколько подозрительной просьба о помощи, с которой они обращаются к медикам ФИКС. Граймс в составе спасательной партии крейсера "Арес" высаживается на планету... и обнаруживает нечто такое, что ему не следовало бы видеть.
      "ТРУДНОЕ ВОСХОЖДЕНИЕ" (сборник):
      "Благими намерениями..." Лейтенант Джон Граймс вмешивается в жизнь аборигенов Дельты Секстана-4.
      "Щит и меч". Лейтенант Джон Граймс принимает командование своим первым кораблем, курьером "Щитомордник", и предотвращает политическое убийство, которое готовит его пассажир.
      "Железный Мессия". Мистер Адам, робот, поднимает мятеж, но бортовой компьютер "Щитомордника" приходит на помощь своему капитану.
      "Спящая красавица". Граймсу поручена транспортировка "замороженной" Шаарской принцессы. Когда она пробуждается, ее телепатическая атака едва не приводит к гибели "Щитомордника" и его экипажа.
      "Бродячий маяк". "Щитомордник" неожиданно обнаруживает артефакт Предтеч.
      "Подвигатели гор". Короткий отдых на планете Ольгана. Граймс оказывается свидетелем реактивации таинственного древнего звездолета.
      "То, что вы знаете". Граймс сопровождает комиссара Адмиралтейства. По окончании миссии он получает звание лейтенанта-коммандера и покидает "Щитомордник".
      "ПРЕРВАННЫЙ ЦИКЛ". В ожидании очередного задания лейтенант-коммандер Граймс помогает Уне Фриман восстановить "Дельту Близнецов".
      "ПЛАНЕТА СПАРТАНЦЕВ". Лейтенант-коммандер Граймс - капитан "Искателя" прибывает с исследовательской миссией на планету, жители которой живут по законам древней Спарты. Но позиция наблюдателя - не для Граймса.
      "НАСЛЕДНИКИ". Спустя некоторое время после событий на Спарте ("Планета спартанцев") Граймс исследует Потерянную колонию на Морроувии. Первое столкновение с Дронго Кейном, из которого капитан-лейтенант Граймс выходит с честью.
      "БОЛЬШАЯ ЧЕРНАЯ МЕТКА". Сразу после событий на Морро-увии ("Наследники") коммандер Граймс назначается капитаном корабля "Дискавери" ("Исследователь"). Обследование Потерянной колонии на Ботани Бей. Начинается мятеж, в результате которого карьере Граймса приходит конец. Граймс остается на Ботани Бей.
      Далее Граймс становится капитаном грузового судна и курьера, попутно участвуя в операциях ФИКС (и до последнего момента даже не догадываясь, что ему присвоен статус агента под прикрытием!).
      "ДАЛЬНИЙ СТРАННИК". Граймс на Ботани Бей, становится капитаном "Дальнего странника".
      "ДОЛГОЕ ПАДЕНИЕ" (сборник):
      "Спящее чудовище". "Большая Сестра" уничтожает "Странника".
      "Конец путешествия". Вместо погибшего корабля Граймс получает "Маленькую Сестру".
      "Звездный Курьер". Основана компания "Фар Трэвеллер Курьер". Первый контракт Граймса: на "Сестренке" он должен доставить почту с Тираблина на Богарти. Получатель - Тамара, хозяйка порта.
      "Сохранить корабль". Некоторое время после событий "Звездного Курьера". Граймсу поручено присматривать за круизом "Звезда Бронсона". Вскоре крейсер подвергается налету Сьюзи и ее сторонников, которые намерены реставрировать монархию на планете Дундевин.
      "Пасынки Матильды". Сразу после событий повести "Сохранить корабль", примерно через 20 лет после "Предстартовой готовности". Граймсу около 40 лет. Он оказывается вовлечен в крупное дело, связанное с секс-индустрией на планете Венусберг и встречает "недолюдей" Ширл и Дарлин... и своего давнего противника Дронго Кейна.
      "Звездная добыча". Спустя некоторое время после событий "Пасынков Матильды". Продав "Сестренку", Граймс приобретает "Эпсилон Скорпиона" и переименовывает его в "Сестренку Сью" (будущий "Дальний поиск"). Он встречает Билли Вильямса и Магду Гранада. ФИКС тайно восстанавливает Граймса в статусе, он становится капитаном запаса. Сын Граймса отправляется на Эльдорадо и становится членом корабля-капера Флота Эльдорадо под командованием барона Дронго Кейна.
      "Мятежные лорды". Сразу после событий "Звездной добычи". Вильяме временно принимает командование на "Сестре Сью", в то время как контр-адмирал Дамиен вручает Граймсу сертификат пилота и убеждает его принять новое назначение в качестве губернатора планеты Либерия, куда стекаются анархисты, не нашедшие места в обществе. Граймсу становится ясно, что адмирал - член общества "Люди против тирании". Именно он "направляет" карьеру Граймса начиная с событий на Морроувии, используя в качестве тайного агента без его ведома.
      "Последняя амазонка". Сразу после "Мятежных лордов". Граймс получает новый либерианский сертификат навигатора и оставляет на Либерии нового губернатора, Франсиса Деламера ("Наследники"). Дальнейшие события разворачиваются на Спарте. "Странник Приграничья" под командованием капитана Ганнинга должен встретиться с "Сестренкой Сью" в течение ближайших недель. На Спарте он сталкивается с Мэгги Лэзенби, и они начинают проводить расследование политической ситуации на Спарте. К ним присоединяются Фенелла Пруин, Ширл и Дарлин. Архонт Брасид похищен своей женой Элленой с целью государственного переворота. Граймс и его команда проводят независимое расследование и пытаются спасти Брасида.
      "Дикие". 4-5 месяцев после событий "Последней амазонки". После короткого отдыха Граймс он получает назначение от адмирала Дамиена на Нью-Салем, планету, населенную религиозными фанатиками. Там Граймс обнаруживает, что существа, которых на Нью-Салеме истребляют ради меха, разумны. Граймс провоцирует конфликт, но ситуация выходит из-под контроля. Сейко, девушка-робот, спасает своего капитана и его помощников. Колонисты Нью-Салема должны покинуть планету и оставить ее аборигенам. Это последнее произведение Чандлера, которое он закончил незадолго до смерти.
      Следующий цикл рассказов - это воспоминания Граймса, которые относятся к раннему периоду его жизни (до Приграничья).
      "ГРАЙМС НА ГЛЕНОРВАНЕ" ("СТРАНА КЕЛЛИ"). Коммодор Граймс вспоминает. Будучи лейтенантом Джет Галактик, отпущенный в увольнение с "Ареса" на Землю, путешествует назад во времени, где помогает австралийскому бандиту Неду Келли в борьбе за независимость Австралии.
      "ГРАЙМС И БОЛЬШИЕ ГОНКИ". Лейтенант Джет Галактик Граймс, капитан "Щитомордника", посещает Дарбан, где участвует в гонках на воздушных шарах.
      "ГРАЙМС СРЕДИ ГУРМАНОВ". Лейтенант-коммандер Граймс, капитан "Искателя", посещает Верриссиссию, планету эстетов. Пьяный геолог передает ему нечто важное.
      "ГРАЙМС И ДИВНЫЕ БОГИ". "Сестренка Сью" под командованием капитана Граймса доставляет миссионера Бишопа Агату Льюиса на Стагату, чтобы наставить на путь истинный местных "язычников"-солнцепоклонников.
      "ГРАЙМС И ТЮРЕМНЫЕ ПТАШКИ". Капитан Граймс на "Сестренке" посещает астероид-тюрьму Хельмскирка Шеол. Здесь он встречает политзаключенную по имени Евангелина и помогает ей бежать.
      "ШАНС НА ВСТРЕЧУ". Граймс - Старший инспектор Флота Миров Приграничья, который сохранил название "Бродяги Приграничья". Сотрудники ФИКС доставляют "Эпсилон Павлина" на Далекую и передают в пользование Флоту. Граймс поручает Кену Уилберфорсу и псиоинку Питеру Моррису управление своим старым кораблем, который теперь переименован в "Дальний поиск". Во время разведывательной миссии вдоль границы Галактики они встречают "Листру", торговое судно Лованни под командованием капитана Санары, которое прибыло из мира Дайн. Моррис понимает, что Эйрин, женщина-псионик "Листры" - девушка его мечты. Граймс отправляет его на корабль для первого физического контакта. Результат во всех отношениях ошеломляющий. Корабль-разведчик прибыл из мира, состоящего из антиматерии.
      "ПОЙМАТЬ ЗВЕЗДНЫЙ ВЕТЕР". "Летящее облако" - первый световой парусник под командованием капитана Ральфа Листауэла отправляется в путь, за пределы Галактики.
      События этих циклов охватывают примерно 20 лет жизни Граймса. Вначале ему 19-20 лет, в конце - под сорок. Далее в хронологии разрыв. Когда Чандлер вновь возвращается к истории Граймса, проходит примерно 20 или 25 лет. Граймс переселился в Приграничье, женился, завел семью, а после этого овдовел или развелся.
      Некоторое количество набросков позволяет предположить, как Чандлер планировал заполнить эту двадцатилетнюю брешь. Так, сохранились отрывки писем Чандлера к редакторам, где он излагает план нового романа. По-видимому, он должен был быть назван имени корабля - "Дальний поиск". Это все та же "Сестренка Сью", которая получает новое имя, став исследовательским кораблем Флота Миров Приграничья. В романах последнего цикла это судно будет играть ключевую роль.
      "Планеты Конфедерации Приграничья - Лорн, Далекая, Ультимо и Туле. На востоке Галактики-миры Восточного круга - Тарн, Мелис, Гроллор и Стрее, с которыми благодаря усилиям Граймса, теперь коммодора запаса Флота Миров Приграничья, налаживаются торговые отношения. На Западе Галактики несколько миров из антивещества, где ни я, ни Граймс еще ничего не успели сделать.
      Персонаж, который вновь появится в романе "Дальний поиск" - Джереми Крейвен, капитан и владелец "Дельты Ориона", или, как ее еще называют, "Делии О'Райан" ("Дорога в Приграничье"). Теперь он Адмирал Флота Приграничья, женат на Джейн Пентекост, которая была офицером снабжения на "Дельте Ориона" и посвящала юного и невинного Граймса в тонкости секса в невесомости. Другой женский персонаж, который снова появится в романе Толстая Сьюзи ("Сохранить корабль"). Теперь она владелица "Гриля и Бара Сьюзи" в порту Форлорн, на Лорне. Благодаря работе пластического хирурга она стала почти двойником Мэгги Лэзенби, женщины, которую Граймс любил всем сердцем. Однако владелице и управляющей забегаловки трудно оставаться стройной, и она опять набрала вес".
      В последней серии произведений Граймс - командующий Флота Миров Приграничья, коммодор, капитан Порта Форлорн, главного порта Приграничья, по-прежнему командует "Дальним поиском". На момент событий, описанных в дилогии "Темные измерения" и "Путь назад", Граймсу около семидесяти.
      "В АЛЬТЕРНАТИВНОЙ ВСЕЛЕННОЙ". Первая попытка совершить переход приводит к тому, что "Дальний поиск" проваливается в щель между пространствами, бесформенную пустоту, где они сталкиваются с исчезнувшим кораблем XX века. Затем они обнаруживают спящий корабль времен Первой экспансии (которая началась в 2005 году). Разбудив капитана, они помогают его судну вернуться в его пространство-время, но и сами оказываются в параллельной Вселенной. Используя одного из замороженных колонистов, перенесенных со спящего корабля, в качестве усилителя, псионику Мэйхью удается вернуть "Дальний поиск" в наш мир. Граймс и Соня понимают, что влюблены друг в друга.
      "КОНТРАБАНДОЙ ИЗ ДРУГОГО МИРА": Некоторое время спустя после событий "альтернативной Вселенной". Граймс уходит в отставку и становится коммодором запаса. Неизвестный корабль приходит в планетную систему Лорна. Граймс и Соня на буксире "Маламут Приграничья" отправляются спасать команду. Команда мертва, но в вахтенном журнале обнаруживается запись о том, что корабль спасал людей-рабов, захваченных чужой расой. Граймс репатриирует корабль и, переименовав его в "Свободу", снаряжает экспедицию в альтернативную Вселенную, чтобы освободить порабощенных людей.
      "БОГИ ПРИГРАНИЧЬЯ" (сборник):
      "Боги Приграничья". В то время как Соня путешествует по Галактике, Граймс на борту корабля "Благочестие", под командованием ректора Уильяма Смита, отправляется на планету Кинсолвинга. Смит, неокальвинист, религиозный фанатик, прибыл в Приграничье чтобы найти "новое откровение". Их также сопровождает Кларисса Лейн, дочь художника Рауля ("Непросохшая краска"). На Кинсолвинге вместо гневного Иеговы, которого ожидал увидеть Смит, Клариссе удается вызвать богов греческого пантеона. Оказывается, боги уже давно наблюдают за ретивым неокальвинистом.
      "Птичьи мозги навигатора". Граймс отправляется на Фарн, чтобы решить проблемы, возникшие на "Грифоне Приграничья" капитана Дингвел-ла. Его второй офицер и навигатор вальдегренец Миссенден отказываются лететь с Дингвеллом. Граймс заменяет его вторым офицером с "Дракона Приграничья", но Миссенден самовольно покидает корабль и провоцирует межпланетный инцидент, вовлекая в скандал фарнских диссидентов. Решив, что предпочтет ему любого, даже самого тупого навигатора, Граймс отсылает Миссендена. Едва собравшись домой, Граймс получает вызов на Мелисс.
      "Фальшивая рыба". Коренное население Мелисса полагает, что Граймс сможет спасти их экономику от нового вида хищников, который уничтожает их жемчужные отмели. Граймс обнаруживает, что гигантская рыба - это устройство, часть интриги, затеянной Трансгалактическими клиперами для разрушения экономики Мелисса. Это позволит ТГК захватить и освоить водный мир в качестве источника полезных ископаемых.
      "Последний мечтатель". Граймс возвращается на Лорн в качестве пассажира "Ягуара Приграничья". Масс-индикатор корабля засекает огромную массу планету, которая не отмечена ни на одной карте. Граймс берет шлюпку и отправляется на разведку. Это не самый разумный шаг. Граймс оказывается в ментальной проекции лайнера Королевской почтовой службы Уэйверли, который был затянут в десятилетний стасис из-за неисправности Движителя Манншенна.
      "ЗАПАСНЫЕ ОРБИТЫ" (сборник):
      "Зал Славы" ("Нарушитель с Кинсолвинга"). Вместе с Соней, вернувшейся из путешествия, Граймс возвращает в строй "Дальний поиск" для полного исследования планеты Кинсолвинга. В течение нескольких недель команда ничего не обнаруживает (вопреки предчувствиям Граймса и Сони). Наконец, Граймс просит Соню снова использовать свой дар (см. "Боги Приграничья"). На этот раз она вызывает Мефистофеля, который похищает Граймса и перемещает его в мир, населенный вымышленными персонажами вроде Шерлока Холмса, Джеймса Бонда, лорда Грейстока и прочих. Граймс и его провожатый Дживс, оказываются в кабинете некоего писателя, хозяина и шкипера торгового судна, капитана Чандлера. Граймс понимает, что он - всего лишь плод воображения этого человека.
      "Систершипы". Граймс и Соня на Аквариусе. Здесь Граймс командует океанским судном "Соня Уиннек". Он изучает историю Аквариуса, чтобы написать о ней книгу. Аквариус был первой из Затерянных колоний, основанных во время Второй волны экспансии. Акварианские суда оснащены системой навигации Перселла, и руководство флота в ужасе понимает, что никто не имеет представления, как работает автопилот. Однако "навигатор Перселла" на "Соне Уиннек" удается настроить, хотя ни Соня, ни Граймс не могут понять, как это произошло.
      "Человек, который плавал по небу". Граймс и Соня летят попутным рейсом на судне ФИКС "Звездный Первопроходец" под командованием коммандера Джона Фаррелла, которое обслуживает бакены Карлотти на маршрутах между нью-австралийскими планетами - Глебе, Парраматта, Вьонг и Эскель. На Эскеле Фаррелл принимает на борт свергнутого короля и его вассалов, чтобы переправить их на ближайшую безопасную планету. Прежде, чем они успевают улететь, возникают осложнения: Граймса, Соню и Фаррелла похищают и увозят на дирижабле. Однако Граймсу удается обезвредить похитителей.
      "Разгадка". После того как пассажиры с Эскеля высажены на Таллисе, на "ферме" "Звездного первопроходца" обнаруживается вирус. "Первопроходец" совершает аварийную посадку на Кинсолвинге, чтобы пополнить запасы...
      "ВОРОТА В НИКОГДА". Джозия Биллинхарст, шеф таможни Лорна, обращается к Граймсу за помощью для расследования и пресечения случаев контрабанды наркотиков. Граймс отправляется на Иблис - где сталкивается со своим давним врагом, Дронго Кейном.
      "ЛЕТУЧИЙ ГОЛЛАНДЕЦ". Коммодор Граймс в порту Форлорн, несколько лет после старта "Облака" (см. "Поймать звездный ветер"). Световые парусники, обслуживающие маршрут Лорн - Лланит, то и дело сталкиваются со странными объектами. Граймс отправляется в путь на фотонном паруснике "Памир" под командованием Ральфа Листауэля. Призрак Приграничья предостерегает их против пожирателей энергии.
      "ПОСЛЕДНЯЯ ОХОТА". Коммодор Джон Граймс в порту Форлорн. Примерно два месяца после событий "Голландца". Пожиратели энергии уничтожены почти полностью Капитан Хааб с "Нью-Бедфорда" намерен поймать последнего, прозванного "Моби Дик".
      "ОПЛАТА АВАНСОМ". Коммодор Граймс в порту Форлорн. Около двух-трех недель после "Последней охоты". Таинственно исчезают фотонные парусники "Морская ведьма" и "Лорд островов" с линии Лорн - Лланит. Граймс и Листауэль на "Памире" отправляются на поиски. Виновными оказываются вальдегренские пираты. Когда выясняется, что околосветовые скорости делают лазеры бесполезными, Граймс и Листауэль пускают в ход импровизированную артиллерию. Пиратское судно уничтожено, но и "Памир" получил тяжелые повреждения.
      "КРАЙНИЕ МЕРЫ". Джордж Рул, капитан "Бассета" с "Линии", вызван в порт Форлорн. Коммодор Граймс нанимает "Бассет" и снаряжает новую экспедицию на Кинсолвинг, чтобы охотиться на призраков. Псионики Кен и Кларисса Мэйхью обнаруживают портал, через который устанавливают контакт с чуждым разумом. Граймс и Рул помогают им вернуться, когда те пытаются перенести через портал органические объекты.
      "ТЕМНЫЕ ИЗМЕРЕНИЯ". Граймс отправляется на Край Галактики, чтобы исследовать таинственный артефакт...
      "ПУТЬ НАЗАД". Граймс снова на своем корабле. Однако команда "Дальнего поиска" оказалась в далеком прошлом. Остается лишь взять курс на Землю, единственную знакомую планету. По дороге они совершают посадку на Марсе, к великому неудовольствию марсиан (которые во времена Граймса считаются вымершими), а затем на Земле, на территории будущей Греции. Выясняется, что "Поиск" забросило в третье тысячелетие до нашей эры. Данзелл, командир космодесантников "Дальнего поиска", и большинство членов экипажа решают остаться. Граймс, Соня, Вильяме, Карнаби и супруги-псионики Мэйхью, а также несколько женщин садятся в спасательную шлюпку и отправляются на Марс. Марсиане (первоначально пришельцы из другого мира) на этот раз настроены более дружелюбно. Переделав маяк Карлотти, они отправляют корабль в родное время, но "Дальний поиск" умудряется заблудиться континууме...
      Два следующих цикла - рассказы и повести о Приграничье и трилогия "Императрица Эйрин" - лишь косвенно связаны с Граймсом. Их персонажи встречаются или упоминаются в предыдущих произведениях.
      Рассказы и повести цикла о Приграничье хронологически группируются вокруг повестей "Шанс на встречу" и "Поймать звездный ветер".
      "НЕПРОСОХШАЯ КРАСКА". Примерно за 150 лет до Граймса.
      "ДАРЕНЫЙ КОНЬ".
      "ПРИГРАНИЧЬЕ". Несколько лет после "Шанса".
      "КЛЮЧ". Вскоре после "Приграничья". "Фермопилы" все еще на ремонте в Форлорне.
      "ЗАПРЕТНАЯ ПЛАНЕТА". Некоторое время после "Приграничья".
      "КОРАБЛЬ ИЗВНЕ". Примерно через год после "Приграничья", в течение следующих трех лет.
      "ВСТРЕЧИ В ЗАТЕРЯННОМ МИРЕ" ("Когда умирают мечты").
      "ВЕРНУТЬ ВЧЕРАШНИЙ ДЕНЬ".
      "ДЖИНН".
      "ПОЙМАТЬ ЗВЕЗДНЫЙ ВЕТЕР".
      Действие трилогии "ИМПЕРАТРИЦА ЭЙРИН" происходит в альтернативной Вселенной. Граймс встречается с Эйрин, когда она случайно оказывается в нашей Вселенной из-за сбоя оборудования.
      "ИМПЕРАТРИЦА ИЗВНЕ".
      "НАЕМНИКИ КОСМОСА".
      "СИГНАЛ ИЗ ТУМАННОСТИ".
      Т.Серебряная