– Неужели ты так рассердилась на своего бывшего, что забыла сделать то, что должна была?

– Я сделала это первым делом.

– А ты уверена, что тебя никто не видел? И что никто не поймет, что это такое?

– Я знаю свое дело, черт побери! – Она послала ему ментальное изображение. Он принял его, вместе с другими, крутившимися в ее голове, но не стал говорить про другую встречу. Пока рано.

– Что ж, тогда, полагаю, время подать наш сигнал. А потом можно будет отдохнуть. Будем надеяться, к нам никто не вломится до полуночи.

К ним никто не вломился, но сомкнуть глаза им все равно не удалось. Им становилось все труднее контролировать свои страхи.

Гриста ушла около шести. Неизвестно, следили за ней или нет, но это было неважно. Наверняка они не знали, что имеют дело не с простым синтом. Гриста была уверена, что справится с ролью и выполнит все вызубренные ею инструкции, оставаясь на вид милой и невинной, как дитя. После слияния с Молли от той осталось немного, но они все же надеялись, что Гриста хоть раз сумеет что-то сделать как надо, да и Молли сможет немного порезвиться. Ее присутствие было необязательно, но удобно.

С приближением полуночи оба начинали все больше нервничать. Просканировав все вокруг, они обнаружили нескольких цимолей, но в этой части города, тем более в отеле, этого следовало ожидать. Также рядом ошивалось огромное количество телепатов, эмпатов, гипнотов и телекинетов, но, опять же, для отеля, в котором останавливаются тысячи гостей с других миров, принадлежащих к самым разнообразным расам, это обычное дело.

В комнате действительно оказались жучки, но они решили оставить их, как есть. Во-первых, ни один не выглядел необычным; все они были во что-то встроены, и можно было предположить, что они находятся здесь уже давно. Во-вторых, если за ними наблюдали, то раскрытие жучков могло форсировать развитие событий.

– Я пойду один, – сказал он.

– Черта с два! Я участвовала во всем этом с самого начала и не собираюсь бросать теперь!

– Да, но это было до того, как ты сходила к доктору и выяснила, что тебя тошнит по утрам по вполне естественной причине.

– Со мной все в порядке. И потом, какой смысл рожать ребенка в этом мире, если мы не добьемся успеха?

– Мне кажется, что твои перепады настроения и то, что теперь тебе есть, что терять, делают тебя более уязвимой.

– Не совсем. Не забывай, я тоже знаю все, что ты думаешь и чувствуешь. Моя мать работала в поле и управляла всякими опасными механизмами вплоть до самого дня, когда я появилась на свет. И тебе отлично известно, что я действительно не хочу иметь ребенка, если ему придется жить под игом Кинтара.

– Ладно, делай как знаешь. Не могу поверить – я по-прежнему спорю с женщинами! И по-прежнему не могу их переспорить!

Наконец они поднялись и прошли в ванную, выложенную плиткой. Джимми достал маркер и принялся чертить пентаграмму.

– Если у них и здесь есть датчики, вот они удивятся через минуту-другую! – заметила она.

– Ну, ты ведь для этого и начертила ее еще с утра.

Пентаграмма была завершена. Они встали рядом и мысленно представили себе другое место, место, которое предварительно отлично изучили. Мимолетное головокружение, и вот они уже были снаружи, далеко от своего номера, в темноте декоративной арки. Вокруг валялся мусор; арка никуда не вела и поэтому вряд ли привлекала чье-либо внимание, в том числе дворника. Во всяком случае, здесь ничего не изменилось с того момента, как она начертила здесь пентаграмму, притворившись, что поправляет одежду. Место выглядело так, как будто его не убирали сто лет.

– Что ж, все тихо, – заметил он, все еще нервничая. Информационный пакет, посланный ими через цимоля на пограничном мире, содержал детальнейший доклад обо всем, что произошло, а также настоятельную просьбу Тобруш позволить ей хотя бы поговорить с Хранителями. Она просила срочно известить Миколь о согласии, но ответа так и не дождалась. Зато их пригласили сюда, к огромному зданию Биржи, в полночь того дня, когда они отправят цимоль-полиции код. Сегодня днем Джимми, заглянув в офис своей старой гильдии, выбрал наугад жертву и сделал нечто теоретически невозможное с точки зрения современной биологии. Он лишь взглянул на свою цель, и тимир, зеленое существо с лицом крысы, телепатически получил гипнотическое внушение ожидать два часа, а затем позвонить в управление цимолей и сообщить код.

Они просканировали местность, но, поскольку они не целиком совпадали по фазе с окружающим пространством, их возможности были сильно ограничены.

– Сколько будем ждать? – спросила она. – Здесь холодно!

– Да что ты говоришь! Впрочем, давай дадим им пару минут. Если они здесь, то заставят нас подождать, прежде чем обнаружить себя. Я бы сам так сделал.

Послышались шаги, но они успели заметить только чей-то силуэт, прежде чем шаги удалились.

– Я чувствую себя голым, – заметил Джимми.

– Успокойся. Они не смогут подобраться к нам ближе, чем мы к ним, и мы всегда успеем уйти прежде, чем они разорвут контур и заставят нас синхронизироваться.

Шаги начали возвращаться. Вот они немного приостановились, затем зазвучали вновь. Вдруг они увидели молодую терранку. Она остановилась, обернулась и, увидев их, смерила взглядом. Она была одета по-простому, но оружие и пульт управления на поясе выдавали в ней цимоля-полицейского.

– Что вы здесь делаете? – спросила она официальным тоном.

– Мы полагали встретить здесь кого-нибудь из вашего управления, – ответил Маккрей. – Вы, случаем, не нас ждете?

– Нет, вас я не ожидала, – ответила женщина-цимоль. Внезапно она выхватила пистолет. – Подойдите ко мне, немедленно! Быстро, не то мне придется оглушить вас.

– Думаю, это не вполне возможно, – ответил Джимми.

Ее не запрограммировали реагировать на иронию. Подождав несколько секунд, она выстрелила. Луч охватил все пространство внутри арки, рассеяв темноту, но когда он угас, они по-прежнему стояли, глядя на нее.

Программа цимоля явно не предусматривала такой возможности. Передвинув большим пальцем рычажок, она заявила:

– Выходите! Быстро! Иначе я стреляю по ногам полной мощностью!

– Пожалуйста, – согласился Джимми. Она выстрелила. Искры разряда, достаточного, чтобы сломать или искалечить им ноги, достигли своей цели и прошли насквозь, отколов небольшой кусок стены позади.

Внезапно повсюду вокруг появились затянутые в черное бойцы службы безопасности, полудюжины различных рас и с оружием, которого хватило бы разнести в щепки все здание.

– Так нас ожидали! – воскликнула Модра. – Они все же получили наше донесение!

– Проекции! – закричала женщина-цимоль солдатам. – Это просто проекции!

– Это парочка из отеля, – донесся из толпы голос, искаженный транслятором. – Наши люди сейчас как раз у них. Подождите-ка… Пусто? Что значит «пусто»? Вы же перекрыли все выходы!

Пауза.

– Разве вы не перекрыли все выходы? Да? Ну и где же они тогда?

– Мы, собственно, здесь, – любезно ответила Модра.

Женщина-цимоль вскинула свое оружие и начала приближаться к ним.

– Стойте! – предупредил Джимми. – Еще шаг, и мы исчезнем! И тогда придется начинать все сначала, в другом месте!

Она остановилась.

– Что все это значит? – спросила она.

– Ваши хозяева получили наш доклад и предложение, – ответил Джимми. – Иначе вас и всей этой банды здесь бы не было. Надеюсь, вас также снабдили всей необходимой информацией о нас. Нам нужно напрямую поговорить с Хранителями. Речь идет об их собственном существовании, а также существовании Биржи.

– Это невозможно. Лишь цимоли могут общаться с Хранителями.

– Так подключитесь к ним! Или дайте нам какой-нибудь переходник. Неважно, как вы это устроите. Мы подождем, даже если нам придется замерзнуть здесь до смерти.

– Это невозможно, – сказала она. – Вы агенты Кинтара. Вы уже продемонстрировали свою способность захватывать управление цимолями и перепрограммировать их. Подключить вас к сети означает дать вам доступ к Хранителям. Мы не можем этого допустить.

Сердце Модры подпрыгнуло от радости. Наконец-то кто-то другой упомянул о Кинтара! Теперь она поняла, что думали о них Хранители после того, что они сотворили на станции. Они считали их бомбой с часовым механизмом, посланной Кинтара Хранителям вкупе с правдоподобной сказочкой, чтобы разрушить их самих или хотя бы их линии связи. Тот факт, что с ними был Миколь, ничего не значил. Если смог перейти на другую сторону единожды, то можешь и дважды, чтобы спасти свою шкуру.

Высокопоставленные и всемогущие Хранители Биржи боялись их до смерти!

– Мы не агенты Кинтара, – резко сказала Модра. – Мы – их враги. Мы выполняем приказания Старшего Помощника, а не Механика.

– Хранители – высшая и чистейшая форма жизни в Галактике, – заявила женщина-цимоль. – Если бы вы говорили правду, то тому, кто отдал вам приказ, не понадобились бы посредники. Вы поддерживаете мысленный контакт с Миколем, что отражено даже в вашем собственном докладе. А на Миколе Кинтара добились особенных успехов, именно там они продвигаются с поразительной легкостью. Через подобную связь может быть призван некто достаточно могущественный, чтобы причинить вред Хранителям. Этого нельзя допустить!

На колу мочало, начинай сначала, растерянно подумала Модра. Как же нам пробиться?

– Может быть, – процедил Джимми сквозь зубы, – может быть, нас послали оттого, что ваши драгоценные Хранители больше не в состоянии отличить Бога от дьявола? Вот что я вам скажу. Идите и попросите Хранителей рассчитать, что будет, если мы не остановим Механика. Что будет с ними самими, с Биржей, со всеми нами. Затем – лично для меня, в качестве одолжения, – попросите их рассчитать, что они могут сделать, чтобы остановить эту дрянь. Если они смогут найти устраивающий их ответ – отлично. Если нет – что ж, они жили и правили тысячи лет. Они могут рассчитать вероятность того, что им удастся продержаться еще несколько лет, даже десятилетий, покуда он не станет абсолютным владыкой, а они не погибнут – или вероятность того, что мы, может быть, все же действительно те, за кого себя выдаем, и у нас действительно есть часть ответа. Напомните им, что в прошлый раз Миколь играл существенную роль в заточении Кинтара, и что если они уничтожат или проигнорируют нас, то вскоре уже не будет никакого Миколя, чтобы с его помощью можно было сделать то, что они к тому времени решатся сделать! Выставьте охрану вокруг этого места и прикажите им ничего здесь не трогать, а мы вернемся за ответом, скажем, в четыре часа утра. Куча времени для того, чтобы Высшая Раса смогла собраться с мужеством! Не ищите нас. Мы вернемся.

Отель отпадал; они сосредоточились на запасной площадке, надеясь, что Гриста ничего не напортила и не попалась сама.

Пейзаж сменился темным переулком и погрузочной платформой. Из здания за их спиной доносился шум голосов и хриплая ругань.

– И сколько нам здесь ждать? – спросила Модра.

– Надо думать, или пока Гриста не придет и не выпустит нас, или до четырех, – ответил он.

– Да ну? Тогда лучше помолись за Гристу, священник! Как мы узнаем, когда настанет четыре? Я ни черта не воспринимаю в этой штуке, и конечно же, у меня нет часов!

– Мы обречены! – простонал он. – Мои мозги никогда не избавятся от этой пагубной привычки! Мы вложили судьбу Галактики в руки Гристы! А видит Бог, если полагаться на Гристу, то никогда ничего не получится!

Прошел час или около того. Судя по всему, Джимми был прав. Модра по-прежнему мерзла и уже начинала оглядываться по сторонам, надеясь, что кто-нибудь, хотя бы какое-нибудь животное или насекомое, пробежит мимо и разорвет контур. Но в этом асфальтово-пластиковом мире не осталось ничего естественного.

Музыка и шум затихли – похоже, заведение закрывалось. Вдруг в стене открылась дверь, и оттуда вышла синт. Она выглядела в точности как Гриста, но ее пушистая нижняя половина оказалась ярко-розового цвета, а человеческая верхняя – шоколадно-коричневого.

Она огляделась, хмуря брови.

– Эй, ребята! – громким шепотом позвала она. – Вы здесь?

– Гриста? – отозвался ошеломленный Джимми.

– А, вот вы где. Подождите минутку, сейчас я сниму эту штуку. Посмотрим…

– Гриста, где ты перекрасилась? – спросил Джимми.

– Мило, да? Ух! Ужас, надеюсь, я не расщепила себе копыто. Здесь на складе уйма всяких красок. Тут все синты в труппе желтые, так что их раскрашивают, чтобы отличать друг от друга. Краска для волос пришлась отлично, а вот для шерсти – не очень. Пришлось подбирать такую, чтобы легла на синюю. Я подумала, что если что-нибудь сорвется, то будут разыскивать синюю синт по имени Молли, так что я замаскировалась.

– Но почему ты так долго? – спросила Модра.

– Ну извините, это уж Джимми выбрал такое место. Синты же – вроде собственности, верно? Типа роботов-кукол. Так что их никто не считает, и я смешалась со всеми, и все было весело, да. Но потом, когда я попыталась ускользнуть, тот здоровяк поймал меня и начал шлепать, и угрожать побить меня перед всеми. И сказал, что не будет так делать, если я буду послушной и пойду вместе со всеми. Ну, я же, типа, не могла сорвать свое прикрытие, верно? Я осталась. Боже, какие же эти девицы тупы-ые! Молли по сравнению с ними – капитан Чин. Так что…

– Гриста… – раздраженно сказала Модра.

– … в общем, когда я попыталась пробраться к черному ходу, эти тупые коровы начали орать, что я убегаю! И вот заходит этот чувак, хватает меня и тащит куда-то…

– Гриста! Сломай наконец пентаграмму! – резко перебила Модра.

– Ах, да! – Копыто пересекло черту. Раздался короткий треск, и они поняли, что снова синхронизированы.

Модра с облегчением опустилась на землю.

– Заметь себе на будущее – в пентаграмме должно быть место, где можно сесть!

– И помочиться, – добавил Джимми. – Продолжай, пожалуйста.

– Ну, так или иначе, – продолжила Гриста, – он тащит меня в комнату, и я гляжу – у него наручники, и он собирается меня приковать. А еще у него такой, типа электрохлыст, так что я сразу поняла, чем все кончится; и вот он толкает меня к стене, а я замечаю такой здоровый горшок, и когда он поворачивается за цепями, я хватаю горшок и со всего маху опускаю ему на голову! Горшок вдребезги.

– То есть ты вырубила его? – изумленно и с облегчением спросила Модра.

– А вот это самая бредовая часть. Он так постоял секунду, типа не понял, а потом и говорит так запросто, вот как ты или я: «Странно. Такого мы не программировали!» И падает в отключку.

– Надо научиться писать на корточках, – уныло сказал Джимми, оглядываясь. – Не понимаю, как вам, девушки, это удается.

– Тренируйся, – ответила Модра, потом взглянула на Гристу. – Нам надо было одеться потеплее. Не припомню, чтобы здесь когда-либо было так холодно! Температуру всегда регулировали.

– Ага, один из парней в кабаке что-то про это говорил, – отозвалась Гриста. – Сказал, что это так сделали специально, чтобы стало поменьше бродяг и все такое.

– Похоже, они хотят по-тихому очистить улицы по ночам, – предположил Джимми. – Ладно, как бы они ни старались, им не удастся закрыть этот мир, не закрывая всю Биржу.

– А у вас как дела, ребята? – спросила Гриста. – Как я вижу, вы здесь и расстроены, так что, полагаю, неважно.

– Это еще мягко сказано, – призналась Модра. – Надежда есть, но небольшая. И честно говоря, слинять отсюда живыми тоже шансов немного. Они принимают нас за агентов Кинтара.

– Просто великолепно, – сварливо сказала Гриста. – Я не могу, как раньше, соединяться с вами, но если я по-прежнему буду тут, когда тот парень придет в себя и кликнет полицию, я труп. Если, конечно, он придет в себя. Правда, не знаю, захочет ли он связываться.

– Что? Что ты имеешь в виду?

– А, да там сегодня выгнали пару придурков. Они говорили, будто мы чертенята. Взбаламутили кучу народа, даже закрыть пришлось пораньше. Но я же совсем не похожа на Кинтара!

– Похожа, если никогда не видел оригинала, – сказал Джимми. – Рога на голове, раздвоенные копыта, нижняя часть как у животного. Полагаю, кто-то – либо не-терранин, либо просто не особенно подкованный в этом вопросе – просматривал древние терранские мифы и перепутал нимф с сатирами.

– Не хотелось бы напоминать, – заметила Гриста, – но не пора ли нам убираться отсюда? Если тот чувак очнется, он же пойдет убивать всех розовых синтов подряд!

– Я бы не слишком беспокоилась о нем, – сказала Модра, – конечно, если ты не убила его. В таком случае здесь все будет кишеть цимолями.

В это время дверь черного хода со стуком отворилась, и наружу вышел дородный мужчина с электрохлыстом в одной руке и пистолетом в другой. Судя по виду, он был готов убить всякого, кто встанет ему поперек дороги. Он заметил их еще до того, как они успели шевельнуться, и у Джимми появилось странное чувство дежа вю. Впрочем, на этот раз ему не придется драться.

– А вы еще кто такие? – угрожающе прорычал мужчина.

Джимми взглянул ему в глаза и спроецировал изображение.

– Мы три матроса-терранина, и мы пьяны, и мы гораздо крупнее и злее тебя, – ответил он.

Тот на минуту застыл в растерянности. Затем спросил:

– Никто не видел тут синт, такую розовую с коричневым? Она должна была выйти отсюда.

– Отсюда никто не выходил, а мы здесь уже полчаса, – развила мысль Гриста. – Шел бы ты к себе да пересчитал своих чертенят. Может, она еще там?

Он совершенно потерял ориентацию.

– Ага, точно. Так и сделаю, – ответил он и пошел обратно. Весь его гнев куда-то улетучился.

– Эй, постой-ка, – позвала Модра. – Часы есть?

– Да, конечно. Вот, – он с ошалелым выражением лица снял часы с руки и подал ей.

– Благодарю, – ответила она. – Можешь идти.

– Пожалуйста, – откликнулся он и ушел к себе.

– Не слишком-то сложно, – заметил Джимми. – Он пойдет к себе, пересчитает их, и их окажется столько же, сколько и было, хотя ни одна не будет похожа на нужную. Он решит, что споткнулся, ударился головой, и ему все померещилось. Гриста, может, тебя официально и не существует, но по крайней мере, никто не доложит о сбежавшем синте.

Гриста изумленно покачала головой.

– Круто! Вот бы нам такое пригодилось, когда мы голодали!

– Много бы добра мне оно принесло тогда, – сердито сказал Джимми. – И все же, сейчас я бы променял всю эту силу на те деньки.

– Я тоже считаю, что пора задуматься о еде, – сварливо перебила Модра. – Я умираю с голоду, и как знать, когда нам еще удастся поесть? – она вздохнула. – Ну и денек! Я обнаружила, что муж аннулировал наш брак из-за моих холодных ног и напряженных отношений в семье и теперь живет с ухоженной пустоголовой красавицей метиской. Потом я узнаю, что у меня будет ребенок, затем меня объявляют врагом народа, и вот я сижу здесь, в переулке, окоченевшая и разбитая, и без единой конфеты!

– Святые угодники! Кто у тебя будет? – воскликнула Гриста.

– А что, разве я тебе не говорила?

– От кого?

– Понятия не имею. Я еще не сделала все анализы. Одного хватило. Наверно, от Джозефа, если подумать. Да неважно, на самом деле. Шансы на то, что дитя увидит свет, довольно призрачны.

Джимми взял часы и посмотрел на них.

– Ну, если они показывают верное время, то мы это узнаем через пару часов.

– А что, если они вам откажут? – спросила Гриста.

– Попробуем сбежать и найти другой путь, – ответила Модра. – Мой дражайший экс-супруг оставил мне от щедрот все права на «Делателя вдов», если я не стану ссориться. Впрочем, там вряд ли много осталось, а мозги бедного Триса наверняка пропустили через блендер. Но я все же не думаю, что нам откажут – слишком многое на кону.

Ожидание было долгим, изматывающим.

Когда в назначенный час они появились на месте, там уже все было перекрыто. Солдаты по-прежнему несли караул, усиленный несколькими новыми отрядами. Женщина-цимоль тоже была там; на этот раз в руках у нее был большой кейс. Она была без парика и подключена к нему через цимоль-разъем.

Модра взглянула на цимоля.

– Итак?

– Я подключена к Хранителям. Вы можете говорить с ними через меня, – ответила она.

– Так не годится. Нам необходимы переговоры на высочайшем уровне – на каком, мы сами точно не знаем, – сказала ей Модра.

– Прямое общение с Хранителями невозможно. Не в смысле «не разрешено», просто физически невозможно.

– Другие действовали через нас, – сказала Модра. – Хранители могли бы так же действовать через вас. Для этого достаточно подключения.

– Снимите свою защиту и подойдите ко мне, – сказала цимоль.

Джимми покачал головой.

– Мы не настолько глупы. Даже если бы мы полностью доверяли вам и вашим хозяевам, здесь полно нервных солдат, которые не являются цимолями, и которым сказали, что мы опасные враги. Мы оба знаем, что не дойдем до вас живыми, каковы бы ни были их инструкции.

– Тогда мы в тупике. Вам почти нечем торговаться. Немного времени, и вас выследят. Вы не сможете ничего купить, не сможете воспользоваться ни одной услугой на планете без регистрации в центральных компьютерах. В таком большом городе можно прятаться день-другой, но рано или поздно мы вас достанем.

– Есть другой вариант, – сказал он.

– Я слушаю.

– Достаньте маркер или мел. Начертите вокруг себя и своего устройства знак, который мы вам подскажем. Тогда мы встретимся на защищенной территории.

– Неприемлемо. Подобная среда, очевидно, не в фазе с пространственно-временным континуумом.

– Вы не сможете поддерживать контакт в такой среде?

– Смогу, однако я окажусь беззащитна перед вами.

– Это мы окажемся рядом с вооруженным и обученным цимолем, – невесело усмехнулся Джимми. – Мы будем буквально в вашей власти, взамен всего лишь исключив возможность инцидентов. Ваши хозяева наверняка не боятся контакта с равными себе! Даже если бы нами управляли Кинтара – хотя это и не так, – ни у кого из нас не будет преимущества. И если ваши хозяева почувствуют присутствие какой-либо могущественной враждебной силы, они всегда смогут разорвать контакт без малейшего ущерба для себя.

На секунду она замерла.

– Анализ показывает, что в подобной ситуации вы действительно рискуете гораздо больше, чем они, – признала она. – А почему вы не боитесь, что я убью вас обоих, как только мы синхронизируемся?

– Вы же не убили нас, когда мы садились на планету, – указала Модра.

– Мы хотели выяснить, куда вы пойдете и с кем будете встречаться, – сообщила женщина-цимоль. – Мы не видели для себя никакой угрозы, с которой не смогли бы справиться.

– Угроза есть! – воскликнул Джимми. – И зовут его Сатана, или Механик, или Старый Ник, и миллионом других имен! Он здесь, в нашей галактике, пожирает нас, разрушает Три Империи! Вы хотите знать, во имя чего мы вверяем себя вам? Во имя веры. И ни ради чего больше. Веры во врагов этого черного. Веры в ту расу, что некогда объединилась с двумя другими, чтобы победить этого врага. Мы верим вам. Ответьте нам тем же!

Снова пауза, и наконец женщина-цимоль сказала:

– Хорошо. Я поступлю, как вы предлагаете.

И Модра, и Джимми позволили себе легкий вздох облегчения.

Цимоль отошла, ей понадобилось несколько минут, чтобы найти что-нибудь, чем рисовать. Она вернулась с небольшим прибором и положила его на гладкую поверхность площади. Приборчик зажужжал и начал чертить идеально прямую линию, затем другую.

– Сделайте ее достаточно большой, чтобы мы втроем могли сесть, – крикнула Модра.

Прибор, видимо, предназначенный для разметки дорог службой дорожного движения и при ремонтных работах, начертил совершенную и довольно крупную пентаграмму. Модра подумала, что, должно быть, со стороны это выглядит по-идиотски; ей самой так казалось. Каждый мог и сам нарисовать пентаграмму, встретить подобный рисунок можно было где угодно. В нем не было ничего таинственного или магического, если его не активировать и не воспринимать за пределами привычных трех измерений.

– Готово. Что теперь? – спросила цимоль.

Двое взглянули на новую пентаграмму и внезапно очутились внутри, рядом с цимолем. Оба изрядно волновались – теперь они буквально висели на волоске. Ничто сейчас не помешало бы цимолю вырубить их.

– Я предупреждаю вас, что в этом кейсе не только средства связи и источник моей энергии, но и мощное взрывное устройство. Если хоть что-то пойдет не так, устройство сдетонирует. Я никак не могу им управлять, так что захватив меня, вы добьетесь только взрыва. Мы сами будем решать, все ли идет как надо.

– Тобруш! Тобруш! Вы готовы?

– Пентаграмма затрудняет прямую связь. Нам попробуют навести помехи, – предупредила Миколь. – Но, учитывая, что мы уже связались, я полагаю, что у них ничего не выйдет. Контакт! Давайте!

Сознания Джимми и Модры накрепко соединились, и они сконцентрировались на проводе, соединяющем голову цимоля и прибор.

Они услышали шипение и треск, как если бы далекий радиосигнал, несмотря ни на что, мужественно пытался пробиться к ним. Они ощутили, что Тобруш приняла сигнал и усилила его через прямую связь с ними, готовясь пробить все блокады, сколько бы их ни было…

Они пробились! Контакт был!

Площадь, солдаты, весь город внезапно исчезли, оставив на своем месте лишь головокружительный поток концепций, образов и форм настолько же непостижимых для них, как в свое время Корабль. Но посреди этого хаоса, в глубине своего разума, они увидели, что Хранители все же были, и увидели, где они были.

Колоссальная кремниевая сфера, невероятно безупречная, невообразимо совершенная, состоящая из кристаллов, связанных между собой самыми непредставимыми способами. Скрытая, замкнутая, уединенная форма жизни, не похожая ни на одну из известных.

Хранители были едины со своей столицей! Вся планета – это и были Хранители! И «мозг» цимоля был лишь их частичкой!

И вот общинная сущность Миколя, великий органический компьютер, встретился и заговорил с мозгом одновременно единичным и множественным, с Хранителями.

– Тот, что был изгнан, вновь вернулся. Он должен быть снова изгнан.

– Наши владения гибнут от его тьмы. Уже сейчас, узнав о нашем контакте, он пытается разорвать его.

– Вдвоем мы способны только сдержать его, но не изгнать.

– Какие средства способны изгнать его?

– Эти данные защищены даже от нас. Наше соединение неполно. Лишь тот, кого нет с нами, может получить к ним доступ.

– Как же нам составить Великое Собрание?

– Ты должен стать посредником, как и раньше. Эти двое хорошо послужили. Они еще послужат нам. Мы и предположить не могли, что низшая раса способна успешно пройти Испытание. До этого никто, кроме Миколей, не отправлялся в Великое Ничто. Как это оказалось возможным?

– Они были рождены от Кинтара, еще до мятежа. Дух Миколя горит в их силе и воле, они выживают, несмотря ни на что. У Четверых общий Отец, и именно Отец устроил для них Испытание. В них два противоборствующих начала, Мятежников и Экипажа, но они равны по силе. Они идут обоими путями, выбирая тот, что лучше подходит их расе. Но путь их не предрешен, хотя они и унаследуют, если докажут, что достойны. В противном случае проект будет закрыт.

– Мицлапланы рассредоточены и разделены, они – легкая добыча для этой расы. Хранители Знаний Добра и Зла находятся в одном месте, и если это место падет, то падут и они. Миколи точно так же уязвимы – даже если кое-кто из них и выживет, их Знания будут утеряны.

– Да, но новичков уже больше тридцати триллионов. Даже если большинство выберут тьму, останется немало.

– Как Отец когда-то действовал через нас, так мы теперь должны действовать через них.

– Мицлапланы должны присоединиться. Пароли должны быть даны. Данные должны стать полными.

– Но хватит ли Мицлапланам веры, чтобы сделать то, что должно?

– Пятеро избранных должны встретиться вместе. Великое Собрание должно состояться.

– Где?

– На Миколе. Как можно ближе к месту вторжения. Там Пятеро станут Тремя.

Модра и Джимми увидели ослепительный свет, как будто на них неслась громадная комета, слишком быстрая, чтобы они успели спастись. Она врезалась в них, и оба почувствовали резкую боль во лбу.

Соединение прекратилось.

Модра с Джимми потрясли головами и попытались успокоить друг друга.

– Не думаю, что мне хочется еще раз воспринимать чужих, – наконец выдавила Модра.

– Да, но дело сделано! – закричал Джимми. – У нас вышло! И они даже позволили нам слушать!

– Надеюсь, это к лучшему, – заметила она. – Все, что я поняла – нам надо собрать нашу команду в смертельно опасном месте, и там эти ребята используют нас в качестве инструментов. Я даже не уверена, нравится ли мне вот это «пятеро станут тремя». Значит ли это, что мы впятером будем их представлять, или что двое из нас умрут?

– Хотелось бы верить, что первое… А что это у тебя на лбу? Прямо под волосами?

Он дотронулся до ее брови и поднес палец к глазам.

– Кровь.

– У тебя тоже, – сказала она. – От этого-то у нас под конец и заболела голова. Чем это в нас пальнули?

– Рана быстро заживет, – сказала им женщина-цимоль.

– Но что это? – спросила Модра. – Что вы с нами сделали?

– Небольшая, совсем крошечная часть Хранителей теперь внутри вас. Она сама внедрится в ваши системы; вы можете о ней не думать.

Модра моментально ударилась в панику.

– Так мы что теперь, цимоли?

– Вроде того, но не такие, как я. Вы остались самими собой. Однако то, что вы увидите, увидят и Хранители, если они пожелают. Ваши мысли и чувства будут известны им. Вас нельзя будет запрограммировать или управлять вами, но за вами можно будет наблюдать, а также общаться через вас с другими Высшими.

– Великолепно! – вздохнула Модра. – Теперь у меня контакт с целой планетой! Односторонний к тому же. Они будут развлекаться, а у меня будут железки в голове. Мне предстоит классная личная жизнь!