— Ну вот, здесь вроде достаточно высоко, — пробормотал человек по имени Окита. Внешность у Окиты была столь же невыразительной, что и у капитана Рау, но он отличался от прочих весьма внушительным телосложением. Окита надавил Этану на плечи и заставил его опуститься на колени.

— Давай, пей!

Этан поперхнулся, и в глотку его потекла обжигающая ароматная жидкость.

— Теперь, полежи, пускай чуток рассосется, — посоветовал Окита, как будто у Этана был выбор.

Этан рухнул на сетчатое перекрытие и уставился сквозь ячейки на пол, отливавший металлом далеко внизу. У него закружилась голова. Казалось, пол медленно колышется, уплывает куда-то вдаль. Этан вдруг почему-то вспомнил о своем разбитом флайере…

Окита перегнулся через поручень и тоже посмотрел вниз, шмыгая носом.

— Падения — забавная такая штука, — решил порассуждать он. — Бывает, и двух метров хватит, чтобы в лепешку расшибиться. Но я слыхал об одном парне, который свалился с трехсот, и ничего, выжил. Наверно, зависит от того, чем ударишься, — глубокомысленно заключил он и, внимательно оглядев причал, добавил: — М-да, гравитация слабовата. Пожалуй, я сперва сломаю тебе шею. Для верности.

Этан сделал робкую попытку вцепиться в сетку, но ячейки оказались слишком узкими. В его воспаленном мозгу мелькнула мысль — а не подкупить ли палача бетанской валютой, которую похитители снова положили в карман вместе с остальными вещами.

Но это была всего лишь минутная слабость. Верный своему долгу, Этан решил погибнуть вместе с кредитной карточкой. К тому же Окита выглядел на редкость неподкупным. Вряд ли он оттягивал казнь, чтобы пошарить в его карманах. По крайней мере потом его изувеченное тело обыщут и отправят деньги назад, на Эйтос…

Эйтос. Этан не хотел умирать, он не имел права умирать. Обрывки жуткого диалога, застрявшего в памяти во время допроса, терзали его душу. Разбомбить Репродукционные Центры?! Этан представил себе искореженные репликаторы с беспомощными зародышами, пламя, кипящие питательные растворы, и дрожь пронзила его с головы до пят. Этан застонал, но полупарализованные мышцы уже не слушались его. Дикие, нечеловеческие замыслы — и все так серьезно, и жизнь ничего не стоит… какой же это безумный мир!..

Окита зевнул, выпрямился, тяжело вздохнул и в третий раз посмотрел на свой хронометр.

— Ладно, — сказал он. — Теперь в твоей биохимии никто не разберется. Пора учиться летать, дружище!

С этими словами он схватил Этана за шиворот и потащил к ограждению.

— Зачем вы это со мной делаете? — прошептал Этан в последней, отчаянной попытке разжалобить Окиту.

— Приказ, — буркнул тот. Этан посмотрел в его тусклые, невыразительные глаза. Да, сейчас его. Этана, убьют лишь за то, что он ни в чем не виноват…

Рванув Этана за волосы, Окита запрокинул ему голову. Призрачный потолок, пересеченный балками, превратился в туманное пятно. Холодный край металлического ограждения впился в шею.

Окита вложил ему в руку бутылку, прищурился, критически оглядел свою работу и кивнул:

— Нормально, — он зажал между коленями ноги Этана, перегнулся через барьер и занес кулак для сокрушительного удара.

Вдруг мостик покачнулся и задребезжал. По нему, задыхаясь, бежала женщина; в руках она сжимала парализатор. Даже не помедлив, чтобы сделать предупреждение, она выстрелила. Правда, заряд слегка задел и Этана, но в перечне неприятностей эта была не самой страшной. Все остальное угодило в Окиту, и не успели его кулаки коснуться Этана, как сам он по инерции перелетел через ограждение.

— А, дерьмо! — пронзительно взвизгнула командор Куин, выронив парализатор и бросаясь к Оките. Но схватить его за ноги не успела — он уже стремглав летел вслед за парализатором.

Этан бессильно сполз на мостик. Ноги в высоких ботинках поднялись на носки: перегнувшись через ограждение, Куин смотрела вниз.

— Вот так так, — сказала она, облизнув кровоточащий палец. — Нехорошо, очень нехорошо. Никогда еще не убивала человека случайно. Непрофессионально.

— Опять вы… — прохрипел Этан.

— Какое совпадение! — ответила она с кошачьей ухмылкой.

Распластанное внизу тело дернулось. С трудом повернув голову, Этан взглянул на своего несостоявшегося убийцу.

— Я врач. Может, нам спуститься и…

— Боюсь, слишком поздно, — сказала командор Куин. — Но я не собираюсь проливать горькие слезы над этим подонком. Мало того, что он вас едва не убил, пять месяцев назад на Архипелаге Джексона он уничтожил одиннадцать человек — только для того, чтобы скрыть одну тайну, которую я пытаюсь раскрыть.

К Этану понемногу возвращалась способность мыслить логически.

— Но если людей убивают лишь за то, что они знают эту тайну, не кажется ли вам, что разумнее было бы не пытаться ее раскрыть? И кто же вы такая на самом деле? Почему вы меня преследуете?

— Формально я преследую не вас. Я слежу за гем-полковником Луисом Миллисором, капитаном Рау и двумя их головорезами. Э-э… уже одним. Миллисор заинтересовался вами — следовательно, я тоже вами заинтересовалась. К.Д.С. — Куин Делает Стойку.

— Почему? — еле слышно прошептал он.

Она пожала плечами.

— Если бы я успела на Архипелаг Джексона чуть пораньше, я бы смогла ответить на ваш вопрос… Что же касается остального, то да, я действительно командор Куин, служу во флоте дендарийских наемников и не солгала вам ни в чем, кроме того, что сейчас у меня отпуск. Я на задании. Можете считать меня наемным шпионом. Адмирал Нейсмит позволяет нам несколько разнообразить службу.

Она присела на корточки рядом с Этаном, пощупала пульс, осмотрела зрачки и проверила рефлексы.

— Ну, доктор, — заключила Элли, — вы страшны, как смерть.

— И все по вашей милости! Они обнаружили ваше следящее устройство. Решили, что шпион я, а не вы, допрашивали… — Этана трясла неудержимая дрожь.

Ее губы на секунду сурово сжались.

— Я знаю. Извините… Но, надеюсь, вы заметили: я только что спасла вам жизнь. На время.

— На время?

— После этого, — она кивнула в сторону Окиты, — гем-полковник Миллисор снова загорится желанием пообщаться с вами.

— Я обращусь за помощью к властям…

— Ну-у, хм… Надеюсь, сначала вы как следует это обдумаете. Во-первых, боюсь, власти окажутся не в состоянии обеспечить вам должную степень безопасности. Во-вторых, это засветит меня. Полагаю, до сих пор Миллисор и не подозревал о моем существовании. А поскольку на Клайне у меня очень много друзей и родственников, я предпочла бы, чтобы все осталось как есть, и Миллисор с Рау и дальше пребывали бы в неведении. Вы понимаете, о чем я?

Этан почувствовал, что должен возразить, но был слишком слаб и измучен. А кроме того, они еще не спустились с моста… В глазах у Этана все поплыло. А что, если она вздумает отправить его вслед за Окитой?..

— Ага, — промямлил он. — А что… что вы собираетесь делать со мной?

Она уперла руки в боки и задумчиво наморщила лоб, гладя на него сверху вниз.

— Еще не решила. Не знаю, кто вы — козырь или джокер. Пожалуй, лучше всего до поры до времени держать вас в рукаве. Пока не выяснится, как лучше ввести вас в игру. С вашего позволения, разумеется, — поспешно добавила она.

— Подсадная утка… — мрачно откомментировал Этан.

Она насмешливо вскинула бровь.

— Возможно. Если у вас найдется предложение поинтереснее, я готова это обсудить.

Этан покачал головой, от чего боль мгновенно разлилась по всему черепу, а в глазах завертелись в разные стороны огненные шестеренки. По крайней мере она, как выяснилось, не заодно с его недавними похитителями. Враг моего врага — мой союзник?..

Куин помогла Этану подняться на ноги, перекинула его руку себе через плечо, и они стали медленно спускаться на причал. Только сейчас Этан заметил, что Элли на несколько сантиметров ниже его. Однако случись между нами драка, Этан вряд ли выйдет победителем…

Внизу, оставшись без поддержки, он снова опустился на пол, бессмысленно глядя прямо перед собой. А Куин склонилась над телом Окиты, пытаясь нащупать пульс.

— Безнадежно. Шею сломал, — Элли вздохнула и перевела взгляд на Этана, явно проводя в уме какие-то тонкие вычисления.

— Мы могли бы просто оставить его здесь, — продолжала Куин. — Но мне больше по вкусу устроить гем-полковнику Миллисору небольшую мистификацию. Пусть подумает, ему это полезно. Мне уже надоело сидеть в глухой обороне и отвечать на действия противника. Вы когда-нибудь задумывались над тем, как трудно избавиться от тела на космической станции? Держу пари, Миллисор об этом думал. Вас не очень раздражают покойники? Вы ведь как-никак медик.

Остекленелые глаза Окиты, глядящие с неизбывным укором, удивительно напоминали глаза дохлой рыбы. Этан сглотнул.

— В принципе, меня никогда не интересовало завершение жизненного цикла, — сказал он. — Вся эта патологоанатомия… Наверное, потому я и занялся репродуктивной медициной. В этом — как бы сказать — больше надежды, что ли… — Он помолчал. К нему постепенно возвращалась способность рассуждать. — Неужели на космической станции так трудно избавиться от тела? Разве нельзя попросту вышвырнуть его в ближайший люк или свалить в заброшенную лифтовую шахту?..

Возможность нормального общения явно обрадовала командора Куин.

— Все шлюзы на контроле, — объяснила она. — Даже выброс ничтожного пакета с мусором регистрируется компьютером. А там, снаружи, он будет плавать вечно. Более реально сделать из трупа рагу и спустить его в удалитель органических отходов, но здесь опять-таки свои сложности. Около восьмидесяти килограммов высококачественного протеина дадут слишком большой всплеск. Кроме того, такое уже пытались проделать несколько лет назад. Знаменитое преступление. Полагаю, после лечения дама обрела покой. Нет, это не пойдет.

Элли опустилась на пол рядом с Этаном, уткнулась в колени подбородком и согнулась, обхватив руками ботинки, — поза не отдыха, но сосредоточенного размышления.

— То же самое, если засунуть его куда-нибудь целиком. Патруль службы безопасности на него, может, и не наткнется, но это все ерунда по сравнению с Экологической полицией. На всей станции нет ни единого кубического сантиметра, который бы они регулярно не исследовали, в соответствии со своим чертовым графиком. Можно, конечно, время от времени его перепрятывать, но… Думаю, у меня есть идея получше. Конечно! Почему бы и нет? Раз уж я собираюсь совершить преступление, пусть оно будет идеальным. Как сказал бы адмирал Нейсмит, что делаешь — делай хорошо.

Она поднялась и неторопливо прошлась по причалу, разглядывая оборудование и механизмы с тем же сосредоточенным видом, с каким домохозяйка выбирает на рынке овощи.

Этан лежал на полу, тоскливо завидуя Оките, у которого уже нет никаких проблем. Он прикинул, что пробыл на Клайне около суток, а во рту еще маковой росинки не было.

Вместо того чтобы накормить, его избили, похитили, накачали наркотиками и едва не прикончили, а теперь еще пытаются втянуть в преступление. Галактическая действительность оказалась именно такой, какой он себе ее представлял, а именно — гнусной. А сам он попал в руки к сумасшедшей женщине. Нет, все-таки правы были Отцы-Основатели…

— Домой хочу-у! — простонал он.

— Сейчас, сейчас, — проворчала командор Куин и подогнала к телу Окиты антигравитационную платформу. Поднатужившись, она скатила с нее объемистый цилиндрический бак. — Ну, что с вами? Это не дело, особенно сейчас. Наконец-то все сдвинулось с мертвой точки, судя по всему, скоро будет прорыв. Просто вы, наверное, давно не ели? — она бросила на него быстрый взгляд. — Вам сейчас надо хотя бы неделю полежать в больнице. Боюсь, в этом я вам помочь не смогу, но как только наведу здесь порядок, сразу отвезу вас в одно место, где вы немного передохнете, пока я буду готовиться к новой фазе сражения. Договорились?

Щелкнув замками, она откинула крышку и запихнула тело Окиты в бак.

— Вот так. Не слишком похоже на гроб?

Быстро, но тщательно пройдясь по зоне падения акустической щеткой, она вытряхнула мусоросборник прямо на Окиту, захлопнула крышку и, подняв бак с помощью робота-погрузчика, расположила его на платформе. В последнюю очередь Куин с легкой грустью собрала останки своего парализатора.

— Ну вот, у нас уже появилось первое граничное условие. Платформу и контейнер необходимо вернуть на место не позже чем через восемь часов, до прибытия очередного корабля, иначе их хватятся.

Элли помогла Этану взобраться на платформу и устроиться поудобнее.

— А кто они, эти люди? — спросил он. — У них наблюдаются явные признаки тяжелого психического расстройства. То есть я хочу сказать, что здесь вообще все какие-то ненормальные, но эти… Они говорили о бомбежке Репродукционных Центров на Эйтосе. Об избиении младенцев — а может, и вообще всего населения!

— Да ну? — удивилась Куин. — Это что-то новое. Впервые слышу о таком сценарии. Ужасно жаль, что мне не удалось подслушать, что они говорили во время допроса, но, надеюсь, вы непременно… э… поможете восполнить то, что я пропустила. Целых три недели я пыталась подсадить «жучка» в номер Миллисора, но их противошпионское оборудование, к сожалению, просто превосходно.

— То, что вы пропустили, это в основном мои вопли, — угрюмо ответил Этан.

Элли заметно смутилась.

— Ах… ну да. Я не предполагала, что им потребуется прибегнуть к дополнительным мерам. Обычно такие проблемы решаются с помощью суперпентотала.

— Подсадная утка, — пробормотал он.

Элли откашлялась и села рядом с ним скрестив ноги. Она нажала кнопку, и платформа взмыла в воздух, как ковер-самолет. У Этана перехватило дыхание.

— Нет, пожалуйста, не так высоко! — взмолился он, пытаясь уцепиться за несуществующий поручень. Куин послушно снизилась до скромных десяти сантиметров над поверхностью, и они поплыли в воздухе со скоростью пешехода.

Элли заговорила медленно, тщательно подбирая слова.

— Гем-полковник Луис Миллисор — офицер цетагандийской контрразведки. Капитан Рау, Окита и еще один громила по имени Сетти — его команда.

— Цетаганда? Разве эта планета не слишком далеко отсюда, чтобы цетагандийцам было хоть какое-то дело до… э… — он нерешительно посмотрел на женщину, — до нас? То есть до этой части галактики, я хотел сказать.

— Очевидно, не настолько далеко.

— Но, скажите во имя Бога-Отца, они правда хотят уничтожить Эйтос? Что, на Цетаганде у власти находятся женщины?

Она не смогла удержаться от смеха.

— Не сказала бы. Скорее, это типично мужское тоталитарное государство. Дело не в этом. Миллисора, в сущности, не интересует ни Эйтос, ни станция Клайн. Он гонится за другим. За… Ну, в общем, это как раз та загадка, которую мне и поручено разгадать.

Элли ненадолго замолчала — в этом месте дорога делала крутой поворот.

— Известно, что на Цетаганде существовал долговременный генетический проект, который финансировало военное министерство. Еще три года назад Миллисор отвечал за безопасность этого проекта. И секретность там была безупречной. Целых двадцать пять лет никому не удавалось узнать, что именно они разрабатывают. Только одно было известно: занимается проектом некий доктор Фэз Джахар — талантливый, хотя и не самый крупный на Цетаганде генетик, который исчез из виду как раз тогда, когда все это начиналось. Представляете, как трудно столько лет обеспечивать полную секретность исследований? Эта работа стала делом всей жизни и для Джахара, и для Миллисора.

Как бы то ни было, но внезапно что-то разладилось. Весь проект обратился в дым — в буквальном смысле слова. В одну прекрасную ночь лаборатория взорвалась вместе с Джахаром. Вот с тех-то самых пор Миллисор со своими ребятами носится по всей галактике, охотясь за чем-то — не знаю за чем, — и убивая людей, как мух. Можно подумать, что они либо окончательно лишились разума, либо так напуганы, что уже ничего не соображают. Впрочем, полковник Миллисор не производит впечатления сумасшедшего, хотя за капитана Рау я и не поручусь.

— Ну разумеется, я для вас не доказательство, — обиженно сказал Этан. Перед глазами у него по-прежнему все плыло и кружилось, а мышцы то и дело сводило судорогой.

Они приблизились к большому люку в стене коридора. «Реконструкция» — гласила яркая надпись. «Посторонним вход воспрещен».

Этан не успел уловить, что сделала командор Куин с контрольной панелью, но крышка люка бесшумно скользнула в сторону, и платформа въехала внутрь. Позади, в коридоре, раздались чьи-то голоса и смех. Куин поспешила закрыть люк, и они очутились в полной темноте.

— Отлично, — прошептала она, включая карманный фонарик. — Никто нас не заметил. Незаслуженное везение. На редкость идиотский момент, чтобы подвести итоги.

Этан осмотрелся. Они находились посреди просторного зала с колоннами, узорными решетками, мозаикой и изящными арками.

— Предполагалось, что здесь будет точная копия интерьера какого-то знаменитого дворца на Земле, — объяснила командор Куин. — Эль-Гамбургер или что-то вроде того. Его строили для одного очень богатого экспортера и в общем все уже закончили, как вдруг вокруг его имущества началась тяжба. Процесс продолжается уже четыре месяца, а дворец пока опечатали. Можете пока посидеть тут с нашим приятелем. Я скоро вернусь, — и она выбила дробь по крышке бака.

Этан подумал, что для полного счастья не хватает только, чтобы Окита постучал в ответ… Куин нажала клавишу, и платформа мягко опустилась на пол, после чего она сгребла с сидений все поролоновые подушки и бросила их Этану.

— Жаль, одеял нет, — пробормотала она. — А куртка мне еще пригодится. Но если закопаться в подушки, будет теплее.

Это было похоже на падение в облака…

— Закопаться, — прошептал он. — Тепло…

Она порылась в кармане куртки.

— А это — леденцы, вот, возьмите. Все же лучше, чем ничего.

Измученный голодом, Этан мертвой хваткой вцепился в пакетик с леденцами.

— Да, вот еще что. Канализацией здесь пользоваться нельзя: все отмечается на компьютере. Я знаю, это звучит ужасно, но, если захотите облегчиться, воспользуйтесь цистерной. — Она помолчала. — В конце концов нельзя сказать, чтобы он этого не заслужил.

— Скорее умру! — невнятно пробормотал Этан, уничтожая сладости. — А-а… вас что, долго не будет?

— По меньшей мере час. Надеюсь, что не больше четырех. Если хотите, можете пока поспать.

— Спасибо, — сказал Этан, на миг стряхивая с себя дремоту.

— Итак, — она энергично потерла руки, — переходим ко второму этапу поисков Эл-Экс-10 Терран-Си.

— Чего-чего?

— Это было кодовое название проекта Миллисора. Сокращенно — Терран-Си. Возможно, часть генетического материала, с которым они работали, имеет земное происхождение.

— Но Терренс Си — это человек, — сонно возразил Этан. — Они без конца меня спрашивали, не прибыл ли я сюда для встречи с ним.

Элли на мгновение лишилась дара речи.

— Да?.. Странно. Очень странно. Никогда об этом не слышала.

У нее заблестели глаза, и через секунду ее уже не было.