Хроники Заземелья (№1) - Продается волшебное королевство

Бен перевел дыхание. Подойдя ближе, он удостоверился, что латы — всего лишь пустая оболочка. Заодно он убедился и в том, что это те самые латы, в которые был закован рыцарь, дважды вступавшийся за него перед Марком.

— Его называли Паладином, — прошептал из-за спины Бена советник. — Он был королевским защитником. Бен оглянулся.

— Так это и вправду он? Что же с ним случилось?

— Он исчез после смерти старого короля, и с тех пор его никто не видел. — Колдун пристально посмотрел прямо в глаза Бену. — По крайней мере пока.

— Похоже, теперь вы уже не считаете, что мне мерещились всякие глупости, когда я проходил по тоннелю времени.

— Я никогда не думал этого. Ваше Величество. Я просто боялся, что вас обманывают.

— Обманывают? Но кто же? — Они молча посмотрели друг на друга. Абернети поскреб за ухом. — Похоже, ваше напряженное молчание свидетельствует о том, что здесь кроется какая-то ужасная тайна, — наконец произнес Бен. — Не означает ли это, что я в конце концов узнаю все, что вы до сих пор скрывали от меня?

Советник Тьюс кивнул:

— Так и есть.

Бен сложил руки на груди.

— Замечательно. Но на сей раз, советник, выкладывайте все без утайки, а не обрывками, как прежде. Чтобы никаких неприятных сюрпризов потом не было, идет?

Старец еще раз кивнул:

— Сюрпризов больше не будет. Ваше Величество. На самом деле именно из-за вашего недоверия я прихватил Абернети. Ведь он — не только придворный писец, но и летописец. Он сразу же поправит меня, если я где-то оговорюсь. — Он вздохнул. — Возможно, его слову вы поверите скорее, чем моему.

Бен ждал. Советник Тьюс бросил взгляд на рыцарские доспехи, потом медленно оглядел пустую часовню. Он как будто растерялся. Тишина становилась все более гнетущей, а сумерки — все гуще.

— Начинай, не тяни время, — нетерпеливо прорычал Абернети. — Пока мы тут стоим, обед стынет на столе.

— Я не знаю, с чего лучше начать, — огрызнулся советник. Он снова повернулся к Бену. — Знаете, двадцать лет назад все было совсем иначе. Тогда правил старый король, а Паладин был его защитником, как был защитником всех королей Заземелья с самой зари его существования. Он тоже порожден магией фей, как и само королевство, он появился из туманов их мира, чтобы стать частью этого. Никто никогда не видел его лица. Никто не видел его иначе, чем закованным в эти доспехи, которые вы видите здесь. Он был железным с головы до пят, с закрытым наглухо забралом. Для всех он был загадкой. Даже мой сводный брат не смог разгадать этой головоломки. — Старец помолчал. — Заземелье — это не просто один из миров, граничащих с царством фей, это ворота в него. Для этого королевство и было создано. Но в мире фей нет течения времени, нет пространства, он всегда и везде. А Заземелье — неизменная точка в пространстве и времени. Именно сюда ведут тоннели времени всех остальных миров. Одни миры находятся ближе, другие — дальше. До одних из них через туманы рукой подать, до других, как до вашего, например, путь долог. В близлежащих мирах магия всегда была реальностью, ее использовали чаще всего. Их обычно населяли потомки выходцев из царства фей, попавшие туда по своей воле, случайно или же просто изгнанные. Однажды оставив мир фей, они уже не могли вернуться. Лишь немногие были счастливы в этом изгнании. Большинство искало способ вернуться. И Заземелье всегда было ключом к возвращению.

— Куда же заведет нас такое вступление? — язвительно заметил Вен.

— Это зависит от того, как далеко вам захочется отправиться, — проворчал Абернети.

Советник совсем ссутулился и спрятал руки в складках своего одеяния.

— Паладин был защитником короля, который, в свою очередь, защищал всю землю. В таком покровителе всегда была нужда. И в самом Заземелье, и вне его всегда находились те, кто хотел использовать его в своих целях. Но волшебство, охранявшее Заземелье, было неодолимым. Никто не мог совладать с Паладином.

Бен нахмурился, обуреваемый сомнениями:

— Советник, не хотите же вы сказать, что…

— Я говорю вам, Ваше Величество, только чистую правду, — поспешно перебил его старец. — Вы хотели услышать всю историю целиком, и я собираюсь потрафить вам. Когда старый король умер, а его сын не пожелал унаследовать трон, возмечтав о том, как бы покинуть Заземелье, — те, кто всегда тихо выжидал удобного случая, начали разыскивать ворота. Паладин пропал после смерти старого короля, и никто не знал, как разыскать его. Месяцы превращались в годы, королевский сын подрастал, строя планы, как бы покинуть свою страну, и все это время в Заземелье не было короля и Паладин не появлялся. Мой сводный брат приложил все усилия и все магические знания, чтобы разыскать странствующего рыцаря, но тщетно. Паладин исчез и, похоже, навсегда. Естественно, это было на руку тем, кто покушался на границы Заземелья. Они полагали, что, коли Паладин и вправду пропал и волшебство потеряло силу, они смогут завладеть Заземельем. Понимаете, Ваше Величество, ворота в царство фей всегда были лакомым куском. Мой сводный брат понял это и решил действовать быстро, пока Заземелье не уплыло из его рук.

Совиное лицо стало напряженным.

— И вот он состряпал свой гнусный план: запродать королевский престол человеку из очень отдаленного мира. У Заземелья появится король, а королевский отпрыск и придворный колдун смогут сбросить оковы законов, привязывавших их к этой стране. Но они должны запродать королевство лишь на строго определенный срок, скажем, на полгода или год. Тогда трон снова вернется к ним, и они смогут повторить свою авантюру. Таким образом, их доходы будут расти, королевский сын сможет жить, как ему вздумается, а мой сводный брат обретет могущество и в других мирах. Вся трудность состояла в том, чтобы отыскать заинтересованных покупателей.

— И тогда он связался с универмагом Роузена? — перебил Бен старца.

— Не сразу. Поначалу он сам занимался поиском желающих. Его кандидатами становились преимущественно люди самого низкого пошиба, богатые, но такие же беспринципные, как он сам. Зачастую этим людям надо было просто на время исчезнуть из собственного мира. Заземелье становилось для них превосходным убежищем, они могли поиграть в королей, наслаждаясь удобствами Чистейшего Серебра, а потом вернуться в свой собственный мир, когда кончался срок их правления.

— Преступники, — тихо прошептал Бен. — Он посылал к вам преступников! — И покачал головой, не в силах поверить в это, потом пристально взглянул на колдуна. — А что было с теми, которые, однажды попав сюда, не пожелали уйти? Такое когда-нибудь случалось?

— Да, время от времени это происходило, — согласился советник. — Но я всегда тщательно следил за тем, чтобы они вовремя отправлялись восвояси — готовы они были к этому или нет. Моей магии на это хватает. — Он нахмурился.

— И все же я часто задавался вопросом: как мой брат забирает медальон у этих негодяев, когда они возвращаются домой? Конечно, волшебство сразу подсказывало ему, когда они возвращались, но откуда он узнавал, где найти и как отобрать медальон? — Советник погрузился в раздумья, потом пожал плечами. — Ну да ладно. Итак, стало быть, некоторое время он успешно продавал королевство на ограниченные промежутки времени и получал много денег. Однако его клиенты были непредсказуемыми типами, и, по мере того как они чередовались, дела в Заземелье шли все хуже и хуже. К тому же деньги поступали нерегулярно. Так что в конце концов мой брат решил предложить трон широкому кругу покупателей. Не тем безответственным людям, с которыми имел дело раньше, но по-настоящему широкому кругу покупателей. И он связался с универмагом Роузена. Он назвался поставщиком редких предметов искусства и необычных услуг. Он убедил правление магазина в собственной значимости, разыскав с помощью своего волшебства несколько сокровищ и редкостей, считавшихся утерянными. Когда его сделали официальным поставщиком таких диковинок, он выставил на продажу Заземелье. Думаю, что поначалу ему не поверили, но он все же нашел способ убедить их. Он отправил одного из директоров посмотреть самому. — Старец мрачно осклабился. Потом его глаза сузились. — Но на продажу было выставлено куда больше, Ваше Величество, чем мог себе представить Роузен. Мой сводный брат и сын старого короля не собирались выпускать из рук нечто настолько ценное, как заземельский престол. Основное условие продажи позволяло ему самому отбирать нужных клиентов. Таким образом он мог продавать трон слишком слабым людям, не способным удержать его, чтобы королевство вновь возвращалось к нему и он мог торговать им и дальше. Он даже брал взятки за то, чтобы продвигать нужных людей вверх по воображаемому списку. Роузен все равно не заметил бы никакой разницы. Теперь сложность состояла уже не в том, чтобы найти покупателя, но в том, чтобы найти такого человека, который обладал бы не только толстым кошельком, но и слишком слабым, чтобы преуспеть в роли короля, характером! Бен вспыхнул:

— Наверное, таких, как я? Старец пожал плечами:

— Вы тут давеча спрашивали, сколько королей сменилось в Заземелье со смерти старого правителя. Так вот, их было больше тридцати.

— Тридцать два, если точнее, — вмешался Абернети. — Только в этом году вы уже третий. Глаза у Бена полезли на лоб.

— Боже милостивый, неужели так много? Советник кивнул:

— План моего сводного брата не давал осечек — по крайней мере до сих пор.

— Он помолчал. — Я уверен, что с вами он промахнулся.

— На вашем месте я бы поостерегся разделять это мнение. Ваше Величество,

— снова встрял Абернети. — Все запутано куда сильнее, чем вы можете понять. Расскажи ему все остальное, колдун.

Совиное лицо сморщилось.

— Расскажу, если ты дашь мне хоть малейшую возможность! — Он обратился к Бену:

— Этот последний замысел был неплохим, но в нем все же было два слабых места. Во-первых, мой сводный брат прекрасно понимал, что далеко не каждый покупатель будет достаточно мягкотелым, чтобы не суметь преодолеть сложности правления. Несмотря на то что он лично беседовал с каждым претендентом, он мог по ошибке выбрать такого, который не отступит перед трудностями. Случись такое, и братец потеряет королевство навсегда. Вторая проблема была более серьезной. Чем дольше королевство прозябало без сильного правителя, тем хуже шли там дела и все труднее было выдержать такую ношу новому королю. Этого колдун и добивался. Но он также хорошо знал, что без хорошего управления корону могут узурпировать пришельцы из иных миров. Такого он не желал. — Советник помолчал. — И поэтому нашел единственное решение обеих проблем. Он вовлек Марка в борьбу за трон.

— Ого-го! — Бен начал понимать, к чему клонит старец.

— Марк правит Абаддон, подземным миром, который расположен прямо под Заземельем. Абаддон — это страна демонов, черная пропасть для изгоев, для худших из тех, что были изгнаны из царства фей с начала времен. Изгнанные демоны не желают ничего большего, чем вернуться в мир фей, а единственный путь туда лежит через Заземелье. Когда мой сводный брат сделал Марка участником борьбы за престол, а Марк убедился в том, что Паладин уже не защищает Заземелье, повелитель демонов вышел из Абаддона и объявил себя новым королем. — Брови старого колдуна сошлись, и взгляд стал пронзительным.

— Конечно, здесь крылась ловушка — и мой сводный брат прекрасно знал об этом. Марк не мог стать настоящим королем, пока под сенью закона правил другой и пока волшебство медальона охраняло его обладателя. Он мог только объявить себя королем и сражаться за это право. Поэтому в середине каждой зимы, когда Лазурные Друзья становятся белыми, Марк выходит из Абаддона в Заземелье и бросает вызов королю. Пока что никто не принял его.

— Могу себе представить, — прошептал Бен. — Советник, просто для того, чтобы убедиться, что я понял все правильно, скажите, к чему обязывает этот вызов?

Мохнатые брови на совином лице поднялись.

— К состязанию во владении оружием. Ваше Величество.

— Вы имеете в, виду что-то вроде рыцарского поединка с копьями или что-то еще? Абернети коснулся плеча Бена:

— Он говорит о смертельной битве с оружием по выбору. О битве, которая должна закончиться смертью одного из противников.

Повисло тягостное молчание. Бен глубоко вздохнул, раздумывая.

— Так вот что меня ожидает — смертельная схватка с демоном? — Он покачал головой, не в силах поверить в это. — Неудивительно, что на троне никто не задерживается. Даже если бы они желали, если бы смогли наладить дела в королевстве, рано или поздно им все равно пришлось бы встретиться с Марком. Так ради чего вообще стараться? — Бен злился все сильнее. — Так чего же вы от меня хотите, советник? Вы думаете, что я приму вызов, который не решился принять никто? Да я должен сначала спятить!

Согнутая фигура переступила с ноги на ногу.

— Возможно. Но с вами все может оказаться совсем иначе. Никому из ваших предшественников не была оказана помощь. А вам Паладин являлся уже дважды после двадцати лет отсутствия.

Бен обратился к Абернети:

— Он говорит правду — Паладин не являлся раньше никому?

Абернети искренне потряс головой:

— Никогда, великий король. — Он прочистил горло. — Не хочется мне признавать это, но в словах колдуна может быть некий смысл. С вами и в самом деле все может быть совсем по-другому.

— Но появление Паладина никоим образом не зависело от меня, — возразил Бен. — Он просто оказался там. И кроме того, вы сами объявили его призраком. И даже если он не привидение, на вид он довольно хилый. Марк куда крепче, и его, похоже, ничуть не пугает этот королевский защитник. Откровенно говоря, я не верю в это. И не знаю, понимаю ли. Давайте-ка кое-что повторим. Итак, советник, ваш сводный брат продает трон чужаку вроде меня за большую цену, причем выбирает такого, который заведомо не продержится. Даже если Микс по ошибке выберет тех, кто преодолеет все трудности, Марк сделает их совершенно неспособными. Но Марк не может стать королем, пока кто-то другой носит медальон, не так ли? Так что он имеет от всего этого? Разве Микс не присылает месяц за месяцем, год за годом все новых и новых кандидатов?

Советник кивнул:

— Но Марк — демон, а демоны живут ох как долго, Ваше Величество. Время не значит ничего, когда вы можете позволить себе ждать, а Марк может ждать долго, очень долго. В конце концов моему брату и сыну старого короля наскучит эта игра, они накопят достаточно средств, чтобы потерять интерес к заземельскому престолу. Когда это случится, они оставят королевство на произвол судьбы.

— О! — Теперь Бен понял. — А когда это произойдет, Марк приберет Заземелье к рукам за неимением другого претендента.

— Такова первая возможность. Другая заключается в том, что во время междуцарствия Марк найдет способ завладеть медальоном. Он не может отнять медальон силой у того, кому он принадлежит, но рано или поздно один из заземельских королей потеряет бдительность и потеряет талисман.., или примет вызов Марка и будет… Бен вскинул руки.

— Не произносите этого слова! — Он поколебался. — А как насчет других хищников, тех, чьи миры граничат с Заземельем? А куда подевались феи? Ведь вы сказали, что они создали Заземелье для того, чтобы оно служило воротами в их мир, почему же тогда они его не охраняют?

Советник покачал головой, ничего не сказав. Абернети тоже молчал. Несколько мгновений Бен безмолвно разглядывал их, потом повернулся к рыцарским латам на возвышении. Они были ржавыми, помятыми и пробитыми, пустая скорлупа, напоминавшая почему-то корпус старого разбитого автомобиля на свалке металлолома. И это все, что осталось от защитника Заземелья — от королевского защитника. Бен подошел к подушке и молча уставился на металлическую оболочку. Именно ее он видел в туманном проходе времени и в тумане леса, окружавшего Сердце. Может быть, эти доспехи тоже были порождением туманов? Пока он так не думал, но начал сомневаться. Это была земля, где наука пасовала перед магией. Мечты и видения здесь казались куда более реальными, чем в родном мире Бена.

— Советник, вы назвали Паладина призраком, — наконец произнес Бен, стоя спиной к старцу. — Чем может помочь мне какой-то призрак?

Колдун ответил не сразу.

— Он не всегда был призраком. Возможно, он таковым и не останется.

— Вы что, верите в жизнь после смерти?

— Он был существом, порожденным магией, — тихо ответил советник. — Может быть, жизнь и смерть для него — ничто.

— А у вас есть какие-нибудь соображения насчет того, как мы можем убедиться в этом?

— Нет.

— Вы можете предложить какой-нибудь способ вернуть его?

— Нет.

— Так я и думал. Все, на что мы можем рассчитывать, — это то, что рыцарь объявится до того, как Марк пришлет очередной вызов, а я стану очередным неудачником в длинной череде себе подобных!

— У вас есть другой выбор. Вы можете воспользоваться медальоном. Он вернет вас в ваш мир, когда бы вы ни пожелали уйти. Марк не сможет остановить вас. Вам нужно только пожелать — и вы уйдете.

Бен поморщился. Замечательно! Просто постучите три раза красными башмачками друг о дружку, повторяя: «Нет места лучше дома». И вернетесь домой, в Канзас. Просто великолепно! Конечно, он должен будет сделать это в течение последующих двадцати четырех часов, или прощай миллион долларов. Но вернется ли он в следующие сутки или дождется поединка с Марком из черной пропасти, так или иначе придется отступать и оставлять Заземелье именно так: очередным неудачником в череде точно таких же.

Бен стиснул челюсти. Он не любил проигрывать. Не любил сдаваться. С другой стороны, помирать тоже не хотелось.

— И ради чего только я в это ввязался? — тихо пробормотал он.

— Вы что-то сказали? — спохватился советник. Бен отвернулся от возвышения с латами и отыскал взглядом понурые фигурки колдуна и писца, затерявшиеся в полумраке.

— Нет. — Он вздохнул. — Так, бормотал про себя. — Они молча кивнули. — Я просто думал вслух. — Они опять кивнули. — Я просто…

Он безнадежно махнул рукой. Все трое молча разглядывали друг друга. Было тихо.

***

Уже почти совсем стемнело, когда они оставили часовню и миновали все залы и коридоры в обратном порядке. В сумраке мерцали бездымные светильники. Пол и стены были теплыми и трепетными, словно живыми.

— А вы-то что имели от всего этого? — поинтересовался Бен у колдуна.

— М-м-м? — Скрюченная фигура повернулась.

— Вам-то что-нибудь перепадало от этих перепродаж королевства?

— Ваше Величество!

— Ну, вы ведь говорили, что помогали закидывать наживку, не так ли?

Старец вспыхнул и разволновался.

— Я не получил и гроша ломаного из тех денег, за которые приобреталось Заземелье! — прохрипел он в гневе.

Бен пожал плечами и перевел взгляд на Абернети. Но писец на сей раз промолчал.

— Простите, — произнес Бен. — Мне просто было непонятно, почему вы стали участвовать в этом.

Старец ничего не сказал, и Бен оставил эту тему. Тем не менее он размышлял об этом всю обратную дорогу и наконец решил, что от этой сделки советник получил то, о чем, наверное, мечтал всегда, — звание придворного колдуна. Этот титул раньше носил его сводный брат, а у советника Тьюса в жизни не было никакой определенной цели. Теперь он обрел эту цель, и уже одно это, видимо, делало его счастливым.

«А разве я не должен добиться того же?» — вдруг подумалось Бену.

Эта мысль поразила его. Почему он с самого начала решил купить королевский трон? Разве для того, чтобы найти иноземный вариант Сен-Сити, где он смог бы отдыхать, играть в гольф и размышлять о смысле человеческой жизни? Он купил трон для того, чтобы покинуть мир, жизнь в котором уже не была для него вызовом. Он — такой же бродяга и бездельник, каким некогда был советник Тьюс. Ему предложили какую-то цель в жизни. Тот самый вызов, которого он добивался.

Так за что он пытается уцепиться? Спокойнее, приказал он себе. Он цеплялся за всяческие отговорки потому, что такой вызов, который ему был брошен, мог убить его, причем в буквальном смысле этого слова. Все было совсем не так, как в суде, где есть судья, присяжные и законы. Здесь же было настоящее поле боя и единственный закон — выживает сильнейший. Он стал королем без двора, без армии, без королевской казны, и ни один из вассалов не пожелал признать его своим сюзереном. Он стал королем, у которого есть замок, постепенно рассыпающийся в прах, четверка слуг, словно из сказок братьев Гримм, да еще защитник, который на девять десятых — призрак. Может, он не хотел попасть в Сен-Сити, но обзаводиться таким «хозяйством» ему вовсе не хотелось!

Не так ли? Бен продолжал терзать себя до самого ужина. И вновь стол был накрыт в огромном зале. Советник, Абернети и парочка кобольдов уже ждали Бена. Он мог бы поужинать в одиночестве, если бы не настоял на том, чтобы все они присоединились к застолью. Теперь они стали слугами короля Заземелья, объяснил советник, а слуги не должны трапезничать с королем, если он сам не пожелает. Бен объявил, что впредь до иного распоряжения все они приглашаются к столу постоянно.

Ужин был еще более скучным, чем в прошлый раз. Так же горели свечи, хороший китайский фарфор украшал стол. Еда была превосходной, да и обслуживание — на высоте. Однако беседа текла вяло; Сапожок с Сельдереем молча глотали куски, а советник с Абернети лениво обменивались колкостями насчет привычек людей и собак за едой. Бен отведал все, что было на столе, чувствуя, что проголодался куда сильнее, чем думал, воздержался от вина и держал свои мысли при себе. Никто ни слова не говорил о коронации. Никто не упоминал ни Марка, ни Паладина.

Все было очень культурно. Время тянулось бесконечно. Наконец Бен отпустил всех и остался один в сиянии свечей. Он продолжал размышлять о Заземелье. Остаться или отступить? Насколько крепкой была стена безвыходных на первый взгляд проблем, над которыми он ломал голову? Разумно ли продолжать борьбу?

Он так и не смог найти ответа на эти вопросы. И отправился спать с тяжелыми думами.

***

На следующее утро он проснулся вскоре после восхода солнца, ополоснулся в бассейне рядом с кроватью, натянул спортивный костюм и кроссовки и тихонько пробрался к выходу из Чистейшего Серебра. Он старался двигаться бесшумно, но Абернети, обладавший чутким слухом, уже поджидал его у опускной решетки.

— Желаете позавтракать. Ваше Величество? — спросил он, глядя на Бена поверх очков, сползших вниз по мохнатому носу.

— Пока нет. Сначала хочу пробежаться.

— Пробежаться?

— Ну да, правильно — побегать. Я всегда делал это раньше и теперь скучаю по разминке. Скучаю по тренировкам в спортивном клубе в Нортсайде. Скучаю по спаррингу и по тяжелой «груше». Мы называем это боксом. Думаю, что для вас это ничего не значит.

— И правда, собаки не занимаются боксом, — ответил Абернети. — И все же собаки могут бегать. Куда вы собираетесь побежать нынче утром. Ваше Величество?

Бен поколебался:

— Я пока не знаю. Наверное, по краю долины, там, где солнышко.

Абернети кивнул:

— Я велю кому-нибудь сопровождать вас. Бен покачал головой:

— Спасибо, мне никто не нужен. Пес отвернулся.

— На вашем месте я не был бы столь уверен в этом, — произнес он и скрылся в дверях.

Бен глянул ему вслед, потом, не теряя времени, припустился к челноку-бегунку. Уселся в лодку и мысленно послал ее по серой воде. Куда бы он ни направлялся, никакие спутники ему не нужны, упрямо думал Бен. Ведь он же не беспомощный ребенок.

Бен подвел челнок к дальнему берегу, высадился на сушу и углубился в туман. Добрался до пологого склона, потом побежал вверх. Оказавшись на опушке леса, Бен повернул и побежал вдоль посадок. Внизу расстилалась долина, окутанная туманом. Над головой сквозь пряди тумана пробивались бледно-золотистые лучи нового дня.

Бен бежал легко, и его мысли остались где-то позади, словно следы от кроссовок на сырой земле. Голова была свежей, чувства — настороженными, а мускулы — крепкими. Такого ощущения у Бена не было с тех пор, как он попал в Заземелье, и оно ему нравилось. Деревья проносились мимо, а земля словно сама стелилась под ноги. Он жадно вдыхал свежий воздух, и скованность постепенно отступала.

Вопросы, с которыми Бен лег спать прошлым вечером, не исчезли, и поиск ответов продолжался. Этот день был последним, когда еще можно было расторгнуть договор с Миксом. Если он не аннулирует его сейчас, то потеряет свой миллион. Он может потерять и свою жизнь — хотя советник Тьюс уверял его, что медальон доставит его обратно, стоит только пожелать этого. Какой бы выбор он ни сделал, исход был ясен. Он мог остаться, чтобы попытаться расхлебать кашу, доставшуюся в наследство очередному королю Заземелья, встретить смертельную опасность в лице Марка и потерять миллион долларов, или же мог уйти, признав, что действительно купил кота в мешке, о котором предупреждал его Майлз, вернуться к своей прежней жизни и получить обратно большую часть денег, которые так неосмотрительно пустил на ветер. Ни то, ни другое не привлекало его. Ни то, ни другое не несло никакой надежды.

Теперь Бен дышал чаще, чувствуя, как от бега по мышцам растекается приятная усталость. Он подгонял себя, преодолевая собственное скрытое сопротивление. Вдруг краем глаза он заметил, что в чаще леса мелькнуло что-то черное. Он всмотрелся внимательнее. В том месте больше ничего не было

— только деревья. Он продолжал двигаться. Наверное, показалось.

Он снова начал размышлять о Паладине, странствующем рыцаре Заземелья. Каким-то образом он чувствовал, что этот Паладин был ключом к решению всех неприятных проблем заземельской короны. Слишком очевидной, чтобы быть простым совпадением, была связь исчезновения Паладина со смертью короля и началом беспорядков в королевстве. И эту связь нужно было понять. Бен рассудил, что ему это вполне по силам, если советник прав и рыцарь появлялся дважды именно из-за него, Бена. Возможно, он сможет найти способ вызвать Паладина и в третий раз, и тогда уж самому убедиться, вправду ли тот — всего лишь призрак.

Пока Бен бежал, солнце поднималось все выше, а когда он пустился вниз по склону, туда, где ждал его челнок-бегунок, утро было в самом разгаре. Еще дважды он замечал, как что-то мелькало в кустах, но стоило присмотреться, и все пропадало. Он вспомнил о туманном предупреждении Абернети, но быстро забыл о нем. Говорят, что на улицах Чикаго тоже небезопасно, но никто не проводит всю жизнь в четырех стенах.

Бен снова подумал об этом, когда плыл на челноке через озеро. Жизнь вообще полна риска. Такой она и должна быть, а иначе жить будет неинтересно. Конечно, степень риска всегда нужно оценивать, но испытывать его необходимо. Именно это он всегда пытался доказать Майлзу. Иногда мы делаем то, что нам кажется важным. А иногда…

И вдруг он вспомнил лица тех крестьян и пастухов с семьями, охотников и того нищего, которые не поленились прийти в Сердце на коронацию. На их лицах было написано некое подобие отчаянной надежды — будто эти люди хотели верить в то, что он может стать их королем. Конечно, их было совсем мало, и Бен не чувствовал себя в ответе за них, но все же…

Его мысли смешались, когда челнок-бегунок коснулся берега у ворот замка. Он медленно поднялся, собираясь с мыслями. Бен едва не проглядел Абернети, появившегося в тени опускной решетки.

— Будете завтракать. Ваше Величество?

— Что? — Бен чуть не подпрыгнул. — Ах да, это было бы здорово. — Он выбрался из лодки и быстро двинулся в замок. — И сейчас же пришлите ко мне советника.

— Да, Ваше Величество. — Пес поплелся следом, стуча когтями по камню. — Вы довольны своей прогулкой?

— Да, да, очень. Простите, что не стал ждать, но я не думал, что мне нужен сопровождающий.

Несколько секунд писец молчал. Бен почувствовал собачий взгляд и обернулся.

— Наверное, я должен признаться, Ваше Величество:

Сапожок сопровождал вас на протяжении всего пути. Я послал его, чтобы быть уверенным, что за вами как следует присмотрят.

Бен ухмыльнулся:

— Мне показалось, будто я что-то вижу. Но ведь ему не обязательно было там быть, правда? Абернети пожал плечами:

— Это зависит от того, насколько хорошо вы сами справились бы с древесным волком, пещерной тварью и трясинником, которых он уничтожил, когда заметил, что они охотятся за вами. — Пес свернул в другой коридор. — А ваш завтрак ждет вас в зале. Я схожу за колдуном.

Бен уставился ему вслед. Трясинник? Пещерная тварь? На его лбу вдруг проступил пот. Боже милостивый, да он ничего не видел и не слышал! Неужели Абернети пытается шутить?

Бен поколебался, потом поспешил в зал. Он не думал, что Абернети способен отпускать подобные шуточки. Очевидно, он, сам того не зная, избежал опасности.

Бен поглощал завтрак в одиночестве. Сельдерей принес еду и удалился. Абернети так и не появился. Один раз посреди завтрака он заметил Сапожка, стоящего в тени у бокового выхода. Кобольд ухмыльнулся так, что сверкнули все его заостренные зубы, и исчез.

Ответной улыбки не последовало.

Бен почти расправился с едой, когда наконец появился советник, отодвинул тарелку и попросил колдуна сесть рядом.

— Советник, я хочу знать, что именно изменилось после смерти старого короля. Я должен выяснить, что работало тогда и не работает сейчас. Мне необходимо понять, что нужно сделать, чтобы все шло так, как много лет назад.

Советник Тьюс медленно кивнул, и брови сошлись над его колючими глазами. Он сложил свои костлявые руки на столе.

— Я попытаюсь, Ваше Величество, хотя моя память стала уже не такой острой. Кое-что вы уже знаете. Некогда у короля Заземелья была армия, которая отлично служила ему. Теперь ее нет. Был двор с придворными, а остались только кобольды да мы с Абернети. Королевская казна была полной, теперь она пуста. Существовала система налогообложения — она распалась, и никто уже больше не приносит даров королю. Прежде мы помогали бедным, больным и сиротам, берегли свою землю, а теперь все это в прошлом. У нас были законы, за соблюдением которых следили, — теперь их не соблюдает никто или им следуют лишь немногие. Мы заключали союзы между племенами и народами, населявшими эту землю, — большинство из них ныне распалось или расторгнуто.