Голову Тори все-таки напекло. Хотя день уже клонился к вечеру, они все время двигались навстречу солнцу, к тому же ветер постоянно срывал с нее шляпу. Поскольку руки у Тори были заняты поводьями, ей приходилось постоянно встряхивать головой, чтобы вернуть шляпу на место.

Тело Тори болело, жара казалась нестерпимой. С каждой милей Тори чувствовала себя все более уставшей и все более злой. Она была уверена, что Диего ее спасет, что он уже в пути и приближается с каждой минутой. Стараясь отвлечься от палящего солнца и от боли во всем теле, Тори тешила себя красочными картинами мести, которую Диего устроит ее похитителю. Он будет долго, не без наслаждения мучить его, а затем, наконец, безжалостно убьет.

Проблема, однако, была в том, что ее похититель не собирался ни на минуту останавливаться. Диего придется поторопиться, чтобы успеть догнать их засветло. К тому же они ехали по незнакомой однообразной и пустынной местности, где было трудно обнаружить их следы. В силе и ловкости Диего Тори не сомневалась: несмотря на всю нелюбовь к Ортеге, ее отец в этом отдавал должное своему врагу, красочно расписывая перед Тори эти его качества. Но сейчас ей начинало казаться, что спасение придет не так быстро, как бы ей хотелось.

Поскольку они проехали уже много миль, а похититель так и не предпринял попытки убить или изнасиловать ее, Тори уже начала понемногу верить, что его действительно послал ее отец. Во всяком случае, это было похоже на Кэмпа Мередита. Тори вдруг почувствовала некоторую жалость к отцу и досаду в отношении Диего. Почему, в самом деле, он не позволил ей написать письмо домой и все объяснить? Да, она взрослая женщина и имеет право выходить замуж за кого хочет, но волнение отца тоже можно понять. К тому же, зная отца, можно было предположить, что он не ограничится лишь волнениями, а попытается что-то предпринять. Опека отца порой раздражала Тори, но понять его она могла.

Однако ее удивлял выбор отца. Почему он послал за ней не какого-нибудь давно знакомого ей надежного человека, а этого неизвестно откуда взявшегося типа, который обращается с ней хуже, чем с неодушевленным предметом? Подобное отношение бесило Тори даже больше, чем сам факт похищения. Она уже поняла, что этого похитителя нельзя ни уговорить, ни приказать ему, ни заставить физически.

Но Тори не собиралась быть привезенной домой на веревочке, словно нашкодившая школьница. То, что сделал бы с ее похитителем Диего, бледнело даже по сравнению с тем, что придумывала для него она сама. Тори твердо решила, что первое, что она сделает освободившись, — проучит как следует этого нахала. Тори не терпела унижения, а этот тип унижал ее ежеминутно. Вернется ли она к отцу или предпочтет остаться с Диего — будет ее личным решением. Она не позволит тянуть себя на аркане, словно корову! Даже Диего она не разрешила бы такого.

Однако после четырех часов непрерывной езды Тори уже могла думать только о том, как бы удержаться в седле, и ни о чем больше. Ей неоднократно приходилось проводить в седле целый день — жизнь на ранчо весьма часто требовала этого, — и обычно Тори переносила это прекрасно. Но когда на тебе не кожаные брюки, а шелковое платье, к тому же пропотевшее до нитки, а на ногах вместо ковбойских сапог со шпорами шелковые же туфельки… Тори уже успела натереть мозоли на пятках, наглотаться пыли и чертовски проголодаться. Она уже почти хотела, чтобы Диего догнал их не раньше чем завтра — сегодня она уже настолько устала, что не смогла бы насладиться местью, которая полагалась ее похитителю.

Но когда они наконец остановились на ночлег и Итан хотел помочь ей слезть с лошади, Тори решительно отказалась от помощи. Спешившись, она подошла к нему и посмотрела ему прямо в лицо.

— Развяжи меня! — потребовала Тори. К ее удивлению, Итан развязал ее.

— Минут через пятнадцать, — заметил он, — стемнеет настолько, что невозможно будет видеть даже на расстоянии вытянутой руки. Посмотрим, как ты тогда сможешь убежать! К тому же считаю своим долгом предупредить тебя: единственные люди здесь на сто миль вокруг — индейцы. Что это означает, думаю, понятно даже такой дурочке, как ты.

Выждав, когда Итан отвернется, Тори огляделась вокруг. Неудивительно, что эта местность казалась ей незнакомой. Он вез ее через самое сердце индейской территории. И он назвал ее дурочкой!

Присев на камень, Тори массировала затекшие руки, пока ее похититель расседлывал лошадей.

— Как тебя зовут? — спросила она через некоторое время.

— Кантрелл, — ответил он, не оборачиваясь. — Итан Кантрелл.

Тори пристально рассматривала его в лучах заходящего солнца, следила за точными, спокойными движениями, которыми он расседлывал лошадь, за тем, как ходили мускулы его сильных плеч под кожаным жилетом. Ей казалось, будто что-то в нем изменилось, хотя она и не могла сказать, что именно.

Сейчас, когда последние лучи заходящего солнца бросали тени на его лицо, оно почему-то казалось моложе. И хотя Итан не был и вполовину так красив, как Диего, Тори должна была признать, что его можно было назвать по-своему привлекательным — при условии, что вам нравятся густые темно-рыжие волосы и несколько резкие черты лица. Тори поймала себя на том, что от Итана веет какой-то чистотой, несмотря па то что он — как, впрочем, и она сейчас — с ног до головы был покрыт дорожной пылью, а на его подбородке уже успела проступить рыжая щетина. Мужчины, с которыми Тори общалась на ранчо и в городке, обычно казались ей грязными и какими-то незаметными, даже если они были двухметрового роста. Если не считать Дока Джонса, который, как он говорил, одно время обучался в Гарварде и в подтверждение этого любил иногда вставить в свою речь парочку латинских фраз, ни один из них не был способен даже написать свое имя. Тори привыкла ощущать на себе их всегдашние похотливые взгляды, лица их были невыразительными, движения грубыми. Даже когда они в честь праздника облачались в свои лучшие костюмы, те казались на них взятыми напрокат.

Итан же держался гордо и непринужденно. Взгляд его был прямым и открытым, движения — решительными. То, что отличало его от других, было почти неуловимым, и, однако, этого нельзя было не заметить.

— Где же мой отец нашел тебя? — спросила Тори, стараясь не показать своей заинтересованности.

— Я сам его нашел.

— Зачем?

— Мне нужна была работа, — просто объяснил Итан. — Эта оказалась единственной, которую мне удалось найти.

— Нет, как вам это нравится? — Тори сбросила шляпу и распустила волосы. — А ты не подумал о том, что, если ты не привезешь меня к отцу, за тобой будет охотиться не только Диего, но и он? Мой тебе совет: впредь не будь так неразборчив при поисках работы!

Итан посмотрел на нее, и Тори на миг показалось, что в его зеленых глазах мелькнул лукавый огонек.

— Я этого не боялся, — усмехнулся он. — Если уж я берусь за дело, то, будь уверена, всегда довожу его до конца. Не ради денег из принципа.

Итан развел костер, и Тори отправилась к расположенному неподалеку водоему за водой. Что ж, может быть, этот Итан действительно такой принципиальный, хотя ее отец уверяет, что нет на свете человека, который не был бы готов за определенную плату послать к черту любые принципы.

— И сколько же мой отец пообещал тебе? — поинтересовалась она, вернувшись.

— Это наш секрет, — усмехнулся он, высыпая в кофейник щепотку кофе и ставя его на огонь.

— Диего заплатит тебе больше, — пообещала она.

— Насколько я помню, — усмехнулся он, — ты утверждала, что Диего убьет меня!

— Он не станет этого делать, если я не захочу.

Итан снова рассмеялся и отошел от костра. Тори застыла на месте, глотая обиду. Никто не должен себе позволять смеяться над ней! Тем более этот придурок, который даже не имеет нормальной работы, а вынужден перебиваться крохами со стола ее отца.

— Я не буду просить Диего пощадить тебя, даже если ты станешь на коленях умолять его об этом! — выпалила она, сама понимая, что это глупо, но не в силах ничего с собой поделать. — Более того, я помогу ему пристрелить тебя!

Итан с невозмутимым видом высыпал в котелок горсть бобов и залил их водой. Казалось, все, что говорила Тори, его очень забавляло.

— А как же твой отец? — усмехнулся он. — Сколько усилий он приложил, чтобы вернуть тебя домой! Не кажется ли тебе, что ты могла бы быть и поблагодарнее?

— С чего ты взял, что я не испытываю к нему благодарности? — огрызнулась Тори, но вопрос этот заставил ее задуматься. Несмотря на то что ей не хотелось признаваться в этом Диего — а еще более самой себе, — Тори знала, как скучает она по отцу и как волнует ее то, что он беспокоится о ней. Тори любила отца и совсем не хотела его огорчать. Но должна же она когда-нибудь, в конце концов, перестать быть ребенком и начать жить своей жизнью!

— Отец не понимает, — начала она, пытаясь уверить не столько Итана, сколько себя, — что, когда я выйду замуж за Диего, сразу разрешатся все проблемы. Эта бессмысленная война из-за какого-то ручейка длится между ними уже много лет, и я боюсь, что когда-нибудь один из них убьет другого. Не думаю, что отец станет продолжать воевать с собственным зятем. Мы объединим наши плантации в одну, и все проблемы будут решены.

— Значит, — снова усмехнулся Итан, — ты идешь на этот брак ради того, чтобы примирить отца с Диего? Тоже мне Джульетта!

— Кто такая эта Джульетта? — не поняла Тори.

— Одна глупая девчонка, которая решила выйти замуж, чтобы примирить две враждующие семьи. В результате и она, и ее жених погибли.

— С чего ты взял, что я должна погибнуть? Если кто-то и должен здесь погибнуть, так это ты! И этот брак для меня не жертва! Я люблю Диего!

Итан фыркнул, переворачивая ножом мясо на сковороде.

— Послушай, — наклонилась вдруг к нему Тори, — пойми же наконец, что ты совершаешь большую ошибку! Отец думает, что Диего меня похитил, но я же сказала тебе, что убежала с ним по своей воле. Если бы папа знал это, он повел бы себя совсем по-другому. Отпусти меня! Если ты вернешь меня в Каса-Верде, за мной приедет Диего и начнется настоящая война, как ты не понимаешь! Это не нужно ни отцу, ни Диего, но именно так и произойдет, если ты меня сейчас же не отпустишь!

Итан посмотрел на нее. Блики от пламени костра делали его лицо задумчивым. Сейчас он выглядел сосредоточенным, казалось, что судьба девушки действительно заботит его, и Тори вдруг почувствовала симпатию к этому человеку. Но тут он, словно отогнав от себя ненужную сентиментальность, произнес:

— Мне нет дела ни до твоего отца, ни до Диего, ни до тебя. Я всего лишь выполняю работу, за которую мне платят.

Тори готова была застонать от отчаяния, но это означало бы выказать слабость. И она лишь молча сжала кулаки.

Пока готовился ужин, Тори молчала. Итан был рад этому. Слишком разговорчивые женщины действовали ему на нервы.

Итан абсолютно не знал, чего можно ожидать от дочери Кэмпа Мередита, но кое-что в ней его удивило. Например, вся эта романтическая ерунда — влюбиться в мексиканца по уши, убежать с ним… Да она просто еще ребенок! Неглупая, может быть, даже хитрая, но, в сущности, еще совсем ребенок. Итан не без разочарования отметил, что ожидал от нее другого.

Дочь Кэмпа Мередита. Итан смотрел на нее поверх пламени костра, горько усмехаясь про себя. У Кэмпа была хотя бы дочь. У Итана не было на этом свете никого. У Кэмпа была земля, деньги, власть, а что у Итана? Был значок рейнджера, и тот теперь валяется в пыли где-то в техасской пустыне. Но главным для Кэмпа все-таки была дочь. И вот теперь Итан один на один с нею… Казалось бы, более подходящего случая для мести и не представить…

Итан вспомнил, с какой болью Мередит говорил о дочери тогда, в салуне, и внутри у него похолодело. Что будет чувствовать Кэмп, если его дочь не вернется? Сколько дней будет страдать, сколько ночей будет просыпаться в холодном поту и рыдать в подушку от бессилия? Итану была хорошо знакома подобная боль… Такое наказание было бы в сто раз ужаснее, чем мгновенная смерть.

Но Мередит не будет просыпаться по ночам и плакать в подушку. Итан вернет ему дочь. Не потому, что тот этого ждет. И не потому, что это было бы справедливым. Просто Итан по-прежнему считал себя служителем закона и смотрел на то, что он делает, как на свою работу.

Принятое решение не принесло Итану облегчения.

Ужин наконец был готов, и, положив на тарелку кусок свинины и порцию бобов, Итан молча протянул тарелку девушке. Та так же, не сказав ни слова, взяла ее, всем видом показывая, что не собирается благодарить. Итан ел машинально, почти не чувствуя вкуса еды, пытаясь заставить себя не думать о Кэмпе Мередите и о той ненависти, которая жила в нем все эти годы.

Тори почти не притронулась к полусырой свинине и плохо уварившимся бобам. Перед глазами ее стоял вчерашний ужин в доме Диего в роскошной столовой, освещенной тремя огромными хрустальными люстрами, за длинным мраморным столом, хотя за ужином присутствовали лишь двое — она и Диего. Все в доме дона Ортеги было роскошным даже по сравнению с ее родным домом в Каса-Верде — шпалеры по стенам, широкая, причудливо изгибающаяся лестница, внутренние дворики с тихо журчащими фонтанами… Своей роскошью дом мог соперничать с любым дворцом. Если бы Тори сейчас была там, то лежала бы на огромной мягкой кровати под высоким балдахином, и одна служанка растирала бы ей виски лимонным соком, а другая готовила бы платье, которое она надела бы к ужину.

Тори резко вскочила и бросила тарелку на землю.

Итан посмотрел на нее без интереса:

— Вам не нравится ужин, мисс?

— И это ты называешь ужином? Да собак лучше кормят! — Отбежав на несколько шагов, она снова повернулась к нему: — Если бы не ты, сейчас я бы уже была замужем за Диего и ела бы нормальный ужин с моим мужем, а не помои в пустыне с тобой! Я люблю Диего, ты понимаешь, люблю! Я была с ним счастлива! Он одевал меня в шелка с ног до головы, окружил меня слугами, готовыми исполнить малейший мой каприз! Я не хочу возвращаться к отцу!

Тори поймала себя на том, что сейчас она действительно так думает, а не говорит все это лишь для того, чтобы позлить этого типа. Но ведь еще час назад она сомневалась, не был ли ее побег с Диего ошибкой? Где же правда? Но уж во всяком случае, она не собиралась рассказывать о своих колебаниях этому Итану.

— Я тебе не верю, — усмехнулся Итан.

Тори уже хотела было разразиться очередной гневной тирадой, но что-то ее остановило.

— Что ты имеешь в виду? — прищурилась она.

Взяв рукой со своей тарелки горсть бобов, Итан отправил их в рот.

— Достаточно посмотреть на тебя, чтобы понять, что ты вовсе не похожа на тех женщин, которых обычно любят все эти богатые мексиканцы. Все, чего они хотят от женщины, — это чтобы она сидела на балконе, лениво обмахиваясь веером, ничего не делала и толстела. Ты не сможешь так жить, ты просто устанешь от безделья. А красивые платья тебе рано или поздно приедятся.

— И это все? — фыркнула Тори.

— Нет, не все. Ты хотя бы знаешь, что твой Диего уже женат?

Тори недоверчиво уставилась на него.

Итан выдержал паузу. Он отодвинул пустую тарелку и вынул из кармана кисет с табаком.

— Это правда. Старый пьяница, у которого я выторговал сутану, такой же священник, как и я. Твоя «свадьба» с юридической точки зрения гроша ломаного бы не стоила. У Ортеги есть жена и двое детей где-то в Испании. Когда мальчишки окончат школу, он привезет их сюда. Откуда, по-твоему, у него все эти роскошные платья, в которые он тебя наряжал? Любой в округе сказал бы тебе это, если бы, конечно, Ортега отпускал тебя дальше своего дома.

— Я тебе не верю! — Тори хотелось крикнуть это во все горло, но сил хватило лишь на едва слышный шепот. Повернувшись, она поспешила прочь.

— Ты куда? — окликнул ее Итан.

Тори не оборачивалась. Насколько она могла слышать, Итан не преследовал ее, но ей было все равно. Пусть попробует ее поймать — живой она не дастся.

Разумеется, Итан солгал. Чего еще ожидать от такого никчемного типа? Он надеялся, что она ему поверит и это настроит ее против Диего. Не на такую напал!

Однако слова Итана заставили Тори задуматься. Ей ведь и в самом деле никогда не приходило в голову, откуда у Диего эти платья. Как не возникало и вопроса, почему Диего, который намного старше ее, до сих пор не женат. Не поспешила ли она слишком довериться этому красавцу, ведь она, в сущности, так мало знает о нем…

— Черт бы тебя побрал, Итан Кантрелл! — пробурчала она себе под нос, в сердцах пнув камень, о который чуть было не споткнулась.

Тори попыталась успокоить себя. Стоит ли слишком переживать из-за временных неприятностей? Все равно она рано или поздно выйдет за Диего, старой вражде между ним и ее отцом будет положен конец, а Итан Кантрелл еще очень пожалеет о своей лжи и о том, как он с ней обращался.

Тори остановилась. Она успела уже довольно далеко отбежать от костра. Тьма вокруг была такой, что почти невозможно было отличить небо от земли. Но тут глаза Тори вдруг заметили впереди едва различимое светящееся пятно — очевидно, костер.

— Диего! — воскликнула Тори. Нет, она не ошиблась: он приехал за ней, он любит ее…

— Может быть, и Диего, — послышался рядом насмешливый голос. — Но разумнее было бы предположить, что это апачи.

Тори обернулась. Рядом как ни в чем не бывало восседал на своем огромном мустанге Итан Кантрелл.

— Индейцы не стали бы разводить столь большой костер, — возразила она.

— А ты, оказывается, не так уж и глупа!

— Я знала, что он придет за мной! — Тори торжествовала. — Считай, что ты уже мертвец, Итан Кантрелл!

— Подождем до утра, — усмехнулся он. — А чтобы ты опять чего-нибудь не выкинула…

Не успела Тори понять, что к чему, как лассо Итана, пролетев над ее головой, стянулось на поясе. Тори отчаянно пыталась освободиться, но Итан спокойно намотал конец веревки себе на руку.

— Так-то лучше, — довольно заметил он. — Стоит тебе лишь пошевельнуться во сне, как я уже буду знать. — Не церемонясь, он потянул за веревку. — Пошли спать, завтра нам предстоит трудный день.

Сон Тори был прерывистым, и каждый раз, открывая глаза, она обнаруживала, что Итан тоже не спит. Впрочем, до этого ей было мало дела — бежать ночью было бы действительно глупо. Но днем можно попытаться. Отчаявшись заснуть, Тори лежала тихо, обдумывая план завтрашнего побега.

Поднялись они еще до рассвета. Завтрак, предложенный Тори Итаном, состоял лишь из ломтя хлеба грубого помола. Сам он вообще не стал есть, а начал заниматься лошадьми.

Итан освободил Тори от лассо, и та сразу же рванулась от него.

— Ты куда? — поймал он ее за руку.

— По нужде! — с вызовом откликнулась она. Итан, ничуть не смутившись, отпустил ее.

— Зайди за тот камень, — проговорил он, указывая рукой. — Даю тебе две минуты. Если через две минуты не выйдешь, я сам иду за тобой.

Но не прошло и двух минут, когда из-за камня вдруг раздался крик. Он был таким душераздирающим, что даже у Итана кровь похолодела в жилах.

— Господи! — прошептал он и с замирающим сердцем поспешил к Тори.

Та согнувшись лежала на земле, держалась за ногу и издавала какие-то нечленораздельные звуки.

— Тори! Что с тобой?

— Змея! — простонала она. — Меня укусила змея! Итан быстро огляделся вокруг, но никакой змеи не обнаружил. Он кинулся к Тори, пытаясь успокоить ее.

— Какая змея? Как она выглядела? Не запомнила? Дай посмотрю рану! — Итан склонился над ней, бросив револьвер на землю.

Тори только этого и ждала. В одно мгновение она вскочила и, схватив револьвер, направила его на Итана.

— Ни с места, приятель, — спокойно предупредила она, — если тебе дорога твоя шкура!

Итан мысленно ругал себя последними словами. Поддаться на такую дешевую уловку! Тори отходила от него, по-прежнему держа его на прицеле. Рассеянно проведя рукой по волосам, Итан поднялся.

— Не валяй дурака, девочка! — устало вздохнул он. — Брось эту игрушку!

— Я сказала, ни с места!

Итан шагнул ей навстречу. Тори отступила на шаг, но палец ее все так же лежал на курке. Итан колебался — дело принимало серьезный оборот.

Он поднял руку, как бы взывая к благоразумию Тори.

— Послушай, ты же знаешь, что я от своего не отступлюсь. Я уже не раз останавливал тебя, остановлю и сейчас. Брось револьвер.

Тори стояла футах в десяти от него. Лицо ее выражало непреклонность.

— Нет, — покачала она головой, — на этот раз ты меня не остановишь. А если бросишься за мной в погоню, тебе придется иметь дело с Диего. Так что на твоем месте, Итан, я бы села на коня и улепетывала бы отсюда восвояси как можно быстрее.

Итан начал терять терпение. Уже почти рассвело, а иметь дело с мексиканцем действительно не входило в его планы. Он двинулся к Тори.

Тори направила пистолет на него:

— Еще один шаг — и я стреляю!

— Испугала! — фыркнул он. — Кишка тонка! — Итан сделал еще шаг.

Тори спустила курок. Отдача была столь мощной, что девушка едва удержалась на ногах, но в последний момент все-таки сумела сбалансировать. Тори с минуту удовлетворенно смотрела, как корчится Итан, держась за ногу. Любоваться этим дольше у нее не было времени. Подобрав юбки, Тори побежала к лошади, даже не обернувшись, чтобы кинуть лишний взгляд на человека, в которого только что стреляла.