– Без меня?

– У-гу.

– Когда?

– Осторожно, здесь торчит гвоздь.

Когда они поднялись на площадку, Диллон повернул направо, освещая себе путь фонариком. Все двери были открыты, кроме одной, в конце коридора. К этой-то двери Диллон и вел ее. Прежде чем повернуть фарфоровую ручку и распахнуть дверь, он с надеждой посмотрел на нее.

Джейд перешагнула порог и вошла в комнату. В отличие от остальных помещений, здесь было убрано. Паутины не было ни в углах высокого потолка, ни на подвесках хрустальной люстры. Пол не был натерт, однако был чисто выметен.

Никакой мебели, кроме медной кровати. Джейд еще во время их первого посещения этого дома восхищалась ею, хотя от времени кровать уже безнадежно потускнела. Теперь же, под лучом фонарика Диллона, она ярко блестела. Высокую спинку украшали какие-то завитушки в викторианском стиле. К ней прислонены подушки в белых чистых наволочках, кровать застелена чистыми простынями, сверху лежало одеяло. С потолка спускалась противомоскитная сетка…

Ошеломленная, Джейд смотрела на все это, пока Диллон зажигал свечи на мраморной каминной доске. Он обошел всю комнату, зажигая повсюду десятки свечей, пока стены не засветились в мягком свете, а латунная кровать под сеткой не загорелась ярким блеском. Когда была зажжена последняя свеча, Диллон загасил спичку, бросил ее в камин и повернулся к Джейд. Вид у него был робкий и застенчивый.

– И что ты думаешь?

Она уперлась руками в бока, открыла рот, но не могла найти слов.

– По вечерам мне обычно нечем было заняться, – сказал он. – С тех пор, как ты купила этот дом, я приходил сюда и кое-что тут делал.

Со смущенным видом Диллон взглянул на кровать.

– Это, наверное, кажется слишком самонадеянным, я понимаю. Но я знал, как тебе нравится это место. И подумал, что если ты когда-нибудь… что если мы… Черт. – Он потер одной рукой затылок и засунул другую за пояс своих джинсов. – Понимаешь, я не мог привести тебя в свой паршивый вагончик. Это настолько лишает отношения романтики. И я думал, что тебе необходимо… ты заслуживаешь того, чтобы была романтика. – Диллон пробормотал какое-то ругательство. – Наверно, я похож на идиота? Я чувствую себя последним придурком. Последним романтическим поступком в отношении женщины, который я совершил после смерти Дебры, было спросить сначала ее имя. – Он с видимым отвращением выдохнул. – Наверно, эта комната – не самая лучшая идея. Если хочешь, уйдем отсюда.

Джейд молча покачала головой.

– Я не хочу быть дураком, честное слово, – сказал Диллон. – Если хочешь все прекратить, то давай.

Она подошла к нему.

– Мне кажется, это ты трусишь, Диллон.

– Ты права. Я боюсь, что ты раздумаешь. – Чуть охрипшим голосом он добавил. – Я очень не хочу этого.

– Боюсь, что я опять окажусь не на высоте.

Огонь свечей отражался в его напряженном взгляде.

– Это невозможно.

С некоторой неловкостью, Джейд посмотрела на кровать.

– Такая изумительная комната. Правда. Это такой заботливый и… и романтический поступок.

– Спасибо.

Джейд опять повернулась к нему и застенчиво улыбнулась.

– Я рада, что это будешь ты, Диллон.

Он схватил ее руку и сжал. Его большой палец ласкал ее ладонь.

– Я тоже. Но почему я?

Она опустила ресницы, чтобы прикрыться от его настойчивого взгляда.

– Я еще не уверена, что смогу пройти через все это, но… Ты первый мужчина, который заставил меня захотеть этого. Первый раз в жизни. Мне кажется, что стоит рискнуть.

Подняв ее руку к своим губам, он поцеловал ее.

– В любую минуту, пока мы вместе, тебе стоит только сказать «перестань», и я перестану. Может быть, я буду ругаться, может быть, даже заплачу, – сказал Диллон, слегка улыбаясь. – Но перестану.

Джейд не хотела, чтобы он переставал ласкать ее ладонь. Когда он говорил, то держал ее у своих губ, и Джейд чувствовала его теплое дыхание. Он повернул ее ладонь и слегка прикусил подушечку под большим пальцем.

Закрыв глаза, Диллон целовал центр ладошки, зарываясь в нее ртом. Его губы были теплыми и серьезными, в то время как язык был игрив и шаловлив. Указательным пальцем Джейд он водил по своим усам, от одного изгиба губ до другого, обводя кончиком пальца свою верхнюю губу.

Он слегка покусал зубами ее указательный палец. Джейд почувствовала щекотание и в пальце, и где-то в низу живота. Покусывая, лаская языком, он проделал это по очереди с каждым ее пальцем.

Джейд наслаждалась не только своими ощущениями от его ласк, но и видом Диллона. Огонь свечей падал на светлые пряди его волос, темные прямые ресницы отбрасывали тень на щеки, на которых были чуть заметны тонкие морщинки. Его рот с пухлой нижней губой под густыми усами выглядел чрезвычайно мужественным и привлекательным. Когда она смотрела на него, то где-то внутри у нее возникало ощущение, какое, наверное, бывает у кошки, удовлетворенно потягивающейся после долгого сна. Диллон поцеловал ее запястье, затем его губы двинулись вверх по руке до сгиба локтя. Джейд чувствовала влажность его языка и гладкую поверхность его зубов, когда он слегка втягивал ее кожу. Голова коснулась ее груди. Она испугалась, что былой страх вернется. Но чувство, постепенно идущее изнутри, из ее тела, сказало ей, что это хорошо и приятно.

– Говорят, они должны напрячься.

Джейд не осознавала, что произнесла эти слова вслух, пока Диллон не поднял голову.

– Что?

– Ничего.

– Что ты сказала?

– Я сказала, что… что говорят, они должны напрячься.

– Кто они?

– Соски.

Он взглянул на ее грудь.

– Ну и как?

Она кивнула.

– Когда ты коснулся их головой.

– Тебе было приятно?

– Да.

– Я сделал что-нибудь, что тебе было неприятно?

– Да.

– Что?

– Много болтаешь.

Он тихо засмеялся.

– Вот видишь. Старая привычка. Я всегда жду чего-нибудь плохого, когда больше всего на свете желаю, чтобы все было хорошо.

Диллон положил ее руки себе на плечи, как будто этот медленный ритуал они проделывали каждый вечер. Слегка придерживая за талию, он привлек ее к себе, ближе, пока их тела не соприкоснулись. Когда они тесно прижались друг к другу, Джейд не могла скрыть своего удивления.

– Не только твои соски напряглись, Джейд, – напомнил он ей громким шепотом. Прижав свой лоб к ее лбу, Диллон продолжал тем же спокойным голосом: – Это лишь плоть, это я. Ведь ты не боишься меня, правда?

Он ждал ее ответа. Наконец она покачала головой, не отрывая свою голову от него.

– Пожалуйста, не бойся меня.

– Я не боюсь.

– Тогда поцелуй меня. – Диллон откинул голову и посмотрел на нее. – Поцелуй меня, Джейд.

– Я уже целовала.

– Нет, это я тебя целовал. А это не одно и тоже.

Джейд хотела доказать ему, что не струсит. И что еще важнее, хотела доказать это себе самой. Она запустила пальцы ему в волосы и притянула его голову к себе, встав на цыпочки. Потом прижалась к его губам.

Однако его реакция была более чем спокойной. Это задело ее.

– Было бы легче, если бы ты ответил на мой поцелуй.

– Ты меня не целуешь. Мы просто касаемся друг друга губами. Это не считается.

Ее страх перед близостью боролся с желанием преодолеть его. Опять встав на цыпочки, Джейд провела языком по его твердым губам. Губы разомкнулись, и неожиданно для себя она почувствовала, что ее язык ласкает внутреннюю поверхность его рта, трется о его язык, чувствует его вкус. Она еще сильнее притянула к себе его голову. Его рот сомкнулся на ее губах.

Случилось что-то необычайное, что-то возбуждающее. Они оба это почувствовали. Издав гортанный звук, он обеими руками обнял ее за ягодицы, прижимая к себе. Джейд чувствовала, что она еще контролирует ситуацию, и позволила ему это. Ей было приятно чувствовать жар и упругость его тела.

Впервые за пятнадцать лет Джейд дала волю своим ощущениям. Она наслаждалась вкусом и прикосновением его рта. Получала невыразимое и новое для себя удовольствие от прикосновений к его волосам и коже. Ее уши наслаждались гортанными вибрирующими звуками, рождающимися в его горле. Его сила не пугала ее. Было приятно гасить ее своей мягкостью и податливостью. В каждой точке, где соприкасались их тела, она чувствовала жар.

Они целовались не переставая. Возбуждаясь, она все глубже проникала языком в его рот. Он отвечал ей тем же, каждый поцелуй стал актом любви.

Наконец Джейд, еле дыша, оторвалась от его губ и, совершенно ослабев, прислонилась к нему.

– Диллон, может быть, мы сядем?

– Лучше ляжем.

Она отпрянула от него.

В глазах Диллона был огонь и напряженность, но голос звучал спокойно и ободряюще.

– Давай?

Мысль о том, чтобы лечь рядом с ним, заставила сердце Джейд громко и учащенно биться. С опаской она посмотрела на кровать.

Диллон тыльной стороной руки дотронулся до ее щеки и повернул ее лицо к себе.

– Просто ляжем рядышком. Я не буду сверху.

Она облизнула губы. Они имели вкус Диллона – необыкновенный вкус.

– Хорошо. Ляжем рядом. – Диллон кивнул и начал расстегивать свою рубашку. – Я еще не готова снимать свою одежду, – сказала Джейд торопливо.

– Ну и прекрасно.

Однако это не повлияло на него. Он сдернул с себя рубашку и бросил ее на пол. У него не было ремня. Пояс его старых джинсов был вытерт до белизны. Верхняя их часть немного завернулась, отставая от тела. Между ними и его гладким, слегка покрытым волосами торсом был дразнящий зазор. Откинув москитную сетку, Диллон сбросил ботинки, носки.

Он лег на спину. Его загорелая кожа резко выделялась на фоне белых простыней и горы подушек. Сквозь сетку он протянул к ней руку. С некоторой дрожью в теле Джейд прилегла рядом с ним. Сняла босоножки – единственная уступка, которую она сделала, прежде чем задернуть сетку.

Без рубашки он казался еще мужественней. Это испугало ее. И дурманящая эйфория, вызванная его поцелуями, стала понемногу исчезать. Искорки, как бы кружащиеся в ее голове, начали гаснуть одна за другой, как гаснут огни фейерверка. Джейд почувствовала, как погружается в черный страх. Очевидно, Диллон тоже это понял. Он тихо сказал:

– Я сделан из той же материи, что и ты, Джейд. Только слеплен по-другому.

Джейд взглянула на его широкую, волосатую грудь, глубокую впадину живота под грудной клеткой, загадочный пупок и отчетливо различимый бугор в джинсах.

– Да уж, действительно.

Указательным пальцем он чуть тронул ее сведенные брови.

– Ведь не так все плохо, правда?

– Совсем не так плохо, – ответила она чуть охрипшим голосом. – Мне нравится твоя внешность. Ты мне еще тогда понравился, когда я смотрела на тебя в бинокль в первый раз.

Диллон озадаченно нахмурился.

– В бинокль? – Его крупная ладонь от кончика мизинца до большого пальца была шириной с ее спину. Он стал водить ею вверх-вниз по ее спине.

– Помнишь, когда в Лос-Анджелесе я нанимала тебя на работу, я сказала тебе, что в течение нескольких дней наблюдаю за твоей работой. Я смотрела на тебя из окна гостиницы в бинокль. Ты мне очень понравился. – Голубые глаза Джейд встретили его взгляд и не отрывались от него. – У меня просто дух захватило.

Его рука прекратила движение по ее спине и, казалось, своим жаром вот-вот прожжет тонкую ткань блузки.

– Я не знала, как реагировать на те чувства, которые испытывала из-за тебя, – призналась Джейд охрипшим голосом.

– А сейчас?

– Я и сейчас не знаю, как реагировать.

– Постарайся.

– Как?

– Погладь меня. Обещание остается в силе, – добавил Диллон. – Я не буду тебя касаться, если только ты сама этого не захочешь.

Джейд с опаской посмотрела на его обнаженную грудь.

– Я лучше еще просто поцелую, если не возражаешь.

В его улыбке чувствовалось некоторое напряжение.

– Думаю, что смогу это выдержать. – Он потянулся к ней, чтобы пододвинуть ее к себе поближе, но она вскочила. Диллон взял ее за руки, чтобы успокоить.

– Если мы будем целоваться, то наши губы должны быть на одном уровне. Лежи спокойно, Джейд.

После нескольких напряженных секунд она осторожно легла. Он взял ее лицо в ладони и привлек к себе. Их губы слились в страстном и влажном поцелуе. Он был нежным, чувственным и возбуждающим. Дразнящий язык Диллона то проникал ей в рот, то исчезал. Вскоре поцелуя ей показалось мало. Захотелось большего.

Джейд было легче гладить его, когда она не смотрела ему в глаза. Она робко положила руку ему на грудь. От неожиданности и радости Диллон издал невнятный звук, не прекращая поцелуя.

Его кожа была теплой. Волосы на груди казались жесткими и живыми. Сосок был крупным и твердым. Джейд чувствовала его в центре ладошки. Несколько минут она не могла заставить себя пошевелиться. Но его поцелуи снимали ее тревогу, вызывая беспокойное любопытство и желание.

Джейд слегка пошевелила пальцами. Почувствовала твердые мышцы, волосы. Большим пальцем погладила его сосок. Диллон резко втянул в себя воздух и задержал его. Рука Джейд замерла, – Я не хотел пугать тебя, – с трудом проговорил он, – продолжай.

– Я не ожидала, что трогать тебя так…

– Так – что, Джейд?

– Так… приятно.

Тихо рассмеявшись, Диллон зарылся лицом в ее волосы и сильнее прижал ее к себе. Он повернул ее так, что она оказалась сверху. Изменение позы было таким неожиданным и резким, что Джейд не успела подготовиться к тому, что будет лежать у него между ног. Замерев, она не отрывала взгляда от его лица.

– Если тебе так не нравится, мы можем лечь, как раньше, – сказал Диллон серьезно.

Проанализировав свои ощущения, Джейд поняла, что испытывает скорее возбуждение, чем страх. Прошло так много лет с тех пор, когда они с Гэри Паркером ласкали друг друга. Прошло так много времени, и она не сразу узнала те чувства, которые испытывала тогда.

Однако невозможно было сравнивать давние детские ласки с тем, что происходило сегодня. Гэри был еще совсем мальчиком, а Диллон – настоящий мужчина, да и она не девочка. Она уже много лет была женщиной, однако Диллон стал первым мужчиной, который заставил ее понять свою женскую сущность. Это было стремительное и восхитительное пробуждение.

Низом живота Джейд чувствовала его отвердевший член. Из этой точки шли токи, расходящиеся по всему ее телу. Она почувствовала лихорадочную дрожь: что-то пульсировало внутри, вызывая сладостное чувство. Джейд чувствовала томление, и чувство это было прекрасно.

– Мне хорошо, но я не знаю, что мне делать, – сказала она прерывающимся шепотом.

– Делай, что хочешь, Джейд. Это же не экзамен. Я не собираюсь ставить тебе отметки. Ты не можешь сдать или завалить его. Все, что ты сделаешь, будет правильным.

Она склонила голову к его губам, чтобы поцеловать еще раз. Диллон сильно сжал ее голову руками, их губы слились в еще одном безумно-страстном поцелуе, после которого они долго не могли отдышаться. Джейд откинула голову назад, чтобы набрать воздух в легкие. В этот момент он ткнулся носом ей в шею, поднял руку и дотянулся до верхней пуговицы ее блузки.

– Что?.. Нет.

Не убирая руки, Диллон сказал:

– Без этого нельзя, Джейд.

– Я знаю, но…

– Я хочу видеть тебя. Позволь мне дотронуться. – Они не сводили друг с друга глаз. Наконец он сказал: – Ладно, если ты не хочешь.

– Нет, подожди. – Джейд секунду помедлила, провела рукой по его груди и животу. Затем, сев на колени между его ног, потянула Диллона, чтобы он сел, и его рукой дотронулась до своей груди.

– Не сделай мне больно.

– Никогда. Я никогда не причиню тебе боль. Я, хочу показать тебе, как приятно, когда тебя ласкают.

Она кивнула в знак согласия и отпустила его руку. Он расстегнул верхнюю пуговицу, следующую. Движения его были неторопливы. Покончив с пуговицами, он выдернул край блузки из-под корсажа юбки. Просунув руки ей под блузку, обнял.

– Можно я попробую поласкать твою грудь, Джейд?

Рука казалась прохладной, ладони были шершавыми и мозолистыми, но их прикосновение было таким нежным.

– Да.

Диллон обхватил ладонью ее левую грудь.

– Скажи мне, если будет больно. Скажи мне, когда надо остановиться.

– Я не боюсь, что ты сделаешь мне больно. Я боюсь, что не смогу вынести это. Боюсь, что вернутся воспоминания, и они убьют все.

– Ты ни о чем сейчас не думай. Сосредоточься на своих ощущениях. – Он нежно массировал ее грудь через бюстгальтер. Затем слегка коснулся ее соска. Тот напрягся. Джейд непроизвольно издала какой-то мурлыкающий звук.

– Можно расстегнуть твой лифчик?

Она кивнула.

Диллон протянул руки ей за спину и расстегнул крючок. Затем его рука скользнула вперед и обхватила ее грудь. Она выдохнула его имя.

– Ты хочешь, чтобы я прекратил?

Она молча покачала головой.

Его руки трогали ее грудь, ласкали и сжимали ее. Когда ласка сосредоточилась на соске, Джейд закусила губу. Сосок был набухшим и твердым еще до того, как Диллон дотронулся до него.

– Боже, Джейд, ты великолепна. – Диллон продолжал кончиком большого пальца поглаживать твердый сосок, едва касаясь его. Ее бросало то в дрожь, то в жар.

Джейд, ослабевшая, положила голову ему на плечо. Она обняла его, ее ногти впились в его упругую спину.

– Джейд, я хочу поцеловать тебя. Сюда. – Он нажал на сосок. – Можно?

Она лишь едва кивнула в знак согласия.

Диллон раскрыл ее блузку и снял бюстгальтер. Джейд почувствовала на обнаженной груди дуновение свежего ветра из открытого окна. Он казался таким прохладным и холодил ее разгоряченное тело. Поцелуй был нежным, волнующим. Губы Диллона покусывали кожу, язык дразнил. Он слегка коснулся напрягшегося соска своими усами, и ей показалось, что она сойдет с ума от невыразимого блаженства.

Затем его губы втянули сосок в себя, и Джейд почувствовала жаркие, всасывающие движения его рта. Каждое такое движение рождало в глубине ее чрева бурные отклики. Они были восхитительны, захватывающи, заставляли забывать все на свете. Инстинктивно Джейд подалась вперед, чтобы ему было удобнее. Диллон взял ее грудь двумя руками, как будто пил из драгоценной чаши жизни. Когда он отрывался, то терся носом о ее шею и шершавой щекой о ее щеку. Затем опять припадал к груди.

Одежда мешала ему и раздражала ее.

– Если я спущу блузку с плеч, ты освободишь руки из рукавов? – спросил Диллон охрипшим голосом. – Пожалуйста, Джейд.

Она кивнула.

Он стянул ее блузку вниз. Неожиданно, словно чего-то испугавшись, она прижала бюстгальтер руками. Какое-то мгновение они не сводили глаз друг с друга. Джейд заметила, как на виске у Диллона бьется жилка, зубы его были сжаты.

– Значит, на этом остановимся?

– Я… Нет, наверное, нет. – Джейд отдернула руки, и лифчик упал ему на колени.

– О Боже, спасибо тебе, – произнес Диллон с глубоким волнением. Он обеими руками провел по ее волосам, затем по лицу, тронул губы, распухшие от поцелуев. Его пальцы гладили ее горло, шею, груди. Он смотрел на нее, как на волшебное создание.

– Покажи мне, что ты хочешь, чтобы я делал, Джейд.

Взяв обеими руками его голову, она приблизила ее к своей груди и смотрела, как губы Диллона погружаются в ее плоть.

Издав стон, он упал на спину, сбросил с колен ее бюстгальтер и нащупал застежку джинсов. Глаза Джейд расширились от ужаса.

– Я не собираюсь делать ничего такого, чего бы ты не захотела, – поспешно объяснил Диллон. Он поднял левую руку и ухватился за завитушку на спинке кровати. – Я ничего не могу делать одной рукой, правильно? Но мне тесно, Джейд.

Он судорожно боролся с неподдающимися пуговицами. Наконец, справившись с застежкой, расстегнул джинсы. В треугольном отверстии Джейд видела только белые хлопчатобумажные трусы. Однако форма и размер его набухшей плоти говорили о степени возбуждения. Джейд со страхом смотрела на него.

Выполняя обещание, Диллон держался одной рукой за спинку кровати, другой погладил ее по щеке.

– Да, он встал. Это естественно. Но встал не потому, что я хочу совершить над тобой насилие, или сделать тебе больно, или доказать тебе мое физическое превосходство. Он встал, потому что у тебя необыкновенно голубые глаза, в которых хочется утонуть. Он встал, потому что у тебя потрясающие ноги, от которых я не могу оторвать глаз с того самого вечера, как мы ехали в том дурацком лимузине. Он встал, потому что у тебя прелестный рот, а твои груди нежны и упруги. Я знаю, что сейчас твое лоно уже увлажнилось. – Диллон поморщился от своего высокопарного монолога. С трудом он проговорил, скорее простонал: – Я не хочу совращать тебя. Я хочу любить тебя.

Скрестив руки на груди, Джейд обхватила себя за плечи.

– Я знаю это, Диллон. Сердце говорит мне то же. Но мой разум…

– Перестань слушать свой разум. – Он почти сорвался на крик. Однако тут же сдержал себя. – Что тебе сейчас хочется? Послушай свое сердце. Что оно тебе говорит?

– Оно говорит, что я хочу быть твоей. Но боюсь, что, как только ты сделаешь попытку войти в меня, я одеревенею.

Он провел рукой по ее волосам.

– Тогда я даже и не буду пытаться. Я знал, что для этого понадобится время. И рассчитывал, что мы будем действовать постепенно. Каждый раз мы будем продвигаться на один шаг. Я даже и не буду пытаться пойти на большую близость, пока ты не будешь готова к этому.

– Это нечестно по отношению к тебе.

– Я не страдаю. – Она бросила взгляд, полный сомнения, на его бедра. Он невесело рассмеялся. – Страдание страданию рознь. Я сяду, ладно?

Когда она опять оказалась сидящей на коленях между его ног, он медленно отнял руки от ее груди.

– Ты так красива, – прошептал он.

Один поцелуй переходил в другой, и было невозможно определить, где кончается один и начинается другой. Его руки непрестанно двигались: они ласкали ее шею, спину, талию, груди. Джейд уже не стеснялась. Его грудь была для нее неизведанной территорией, и она гладила ее ладонями и пытливыми, но осторожными губами.

– Продолжай, – прошептал Диллон, когда ее губы замедлили движение около его соска.

Джейд слегка лизнула его и почувствовала, как это волнует ее. Ей было тридцать три года, и это было первое мужское тело, которое оказалось в ее распоряжении. Это был новый мир, новые впечатления для глаз, рук, рта.

Время от времени губы Диллона возвращались к ее груди. Он целовал ее, быстрым кончиком языка доводил Джейд до исступления. Она обхватила его голову руками и крепко прижала к себе, наслаждаясь ощущением от прикосновения его густых волос к своей нежной коже и теплого влажного прикосновения его рта.

Где-то в глубине своего тела Джейд почувствовала томление. Ее лоно набухло от прилива крови и желания. Чтобы снять болезненное напряжение, она выгнула таз и прижалась к нему.

Он выругался.

Джейд даже не заметила, как его руки скользнули к ней под юбку, пока не почувствовала его ладони на своих бедрах.

– Так можно, Джейд?

В ответ она простонала что-то нечленораздельное.

Его руки скользили по ее ягодицам, обхватывая их, привлекая к себе. Затем он опустил голову и сквозь юбку ткнулся носом ей в бедра.

– А-а-а, – только и могла выдохнуть Джейд, испытывая необычайное наслаждение от этой неожиданной ласки. Почувствовав, как ее бедра увлажнились, она сильно сжала его за плечи. Диллон положил одну руку на ее ягодицы, другая скользнула к ее трусикам. Пальцы нырнули под кружевную ткань и оказались в густых упругих завитках, обрамляющих лоно.

Джейд даже и в голову не пришло испугаться. Она издала прерывистый вздох и склонилась к нему.

– Разведи немного ноги, Джейд.

Диллон не делал грубых движений, не пытался проникнуть в нее. Его пальцы нежно, но настойчиво поглаживали. Их прикосновение было легким, как касание крыльев бабочки. Она развела ноги еще на несколько сантиметров.

– Вот так, – сказал он одобрительно. – Боже, ты вся мокрая. Такая нежная влага. – Он приподнял ее грудь и уткнулся в нее ртом.

Его пальцы скользнули между набухшими губами ее лона, но не вошли внутрь. Неторопливо, мягко он развел их и медленными, слегка вращающимися движениями стал дотрагиваться до самой чувствительной точки. Инстинктивно Джейд начала раскачиваться в такт его движениям.

Освещенная огнями свечей комната начала уменьшаться в размерах. Весь мир был сосредоточен в центре кровати, в центре ее тела, там, где она, благодаря Диллону, испытывала самое большое наслаждение в жизни. Наслаждение, которое она даже не могла себе представить до этого. Его язык ласкал ее сосок, в то время, как его палец поглаживал ее увлажнившийся клитор.

В животе ее что-то клокотало, грудь вздымалась все сильнее. Не испытывая ни малейшего стыда, Джейд села верхом на его руку. Когда напряжение стало невыносимым, когда ее тело превратилось в бушующее пламя, она вцепилась зубами в его мускулистое плечо, чтобы не закричать. Наконец наступило судорожное облегчение.

Диллон упал на подушки, увлекая ее за собой. Она оказалась распростертой на нем, ее ноги лежали между его ног. Он поглаживал ее по спине, ягодицам, массировал плечи.

Джейд лежала, уткнувшись головой в его шею, тяжело дыша, вдыхая смесь его пота, своих духов и его одеколона. Внутри все дрожало.

Наконец Диллон обхватил ее лицо руками и поднял его, чтобы увидеть.

– Ты была просто чудо, – хриплым шепотом произнес он. Джейд огорченно опустила голову.

– Я никогда не думала, что это будет так… так…

– Именно это я и хотел сказать. – Они тихо засмеялись. Затем нежно поцеловались. Потом поцеловались страстно, их языки сплелись. Диллон расстегнул юбку и спустил ее к ногам Джейд. Его рука скользнула под ее трусики. Шершавая ладонь прижалась к ее ягодицам, привлекая ее к нему.

– Я хочу чувствовать тебя рядом с собой, Джейд. Твою влагу, твое тепло – рядом со мной. Клянусь, что мой петушок останется на своем месте, но, черт побери…

Джейд тоже хотела чувствовать его. Еще секунду назад она думала, что все ее желание уже исчерпано, однако поцелуи Диллона опять начали пробуждать то же томление, такое новое и уже знакомое.

Джейд сбросила с себя одежду и легла на него сверху. Руки Диллона коснулись ее обнаженного тела. Он застонал и подтянул ее так, чтобы его рот мог дотянуться до ее груди.

Ее ноги совершенно естественным образом раздвинулись, коленями она обняла его за талию. Он обхватил руками ее бедра и гладил их вверх и вниз. Джейд почувствовала, что слабеет.

– Диллон, пожалуйста…

Они и сама не знала, чего именно хочет от него. Однако не могла и предположить, что он сделает. Схватив ее руками за бедра, Диллон с силой подтянул ее к себе, упав при этом лицом вперед. Он уткнулся в упругие курчавые волосы на ее лобке. Чтобы не потерять равновесие, она уцепилась за спинку кровати над его головой.

Он целовал темные жесткие завитки.

– Диллон…

Он нагнулся ниже и опять поцеловал ее страждущими и пылкими губами. Джейд чуть не потеряла сознание, когда почувствовала его язык – ищущий, находящий, щекочущий, ласкающий. Его руки в это время гладили ее бедра, ягодицы.

Джейд почувствовала, как в ушах нарастает шум. Сердце учащенно билось. Розовое облако поднималось вверх от лона к напрягшимся соскам.

Сейчас это опять произойдет. Она хотела этого. Но все же…

– Нет! – Джейд отпрянула от него. – Диллон, не надо. Перестань.

Услышав ключевое слово, он отпустил ее, но вид у него при этом был недоуменный и тревожный.

– Но почему, Боже праведный?

– Я хочу к тебе.

Она стянула с него трусы и склонилась к кончику его пениса, уже блестевшего от выделений.

– Нет, Джейд, дай я…

– Нет, дай я! – сказала она с чувством. Она уже ощущала приближение первых судорог, когда ввела гладкую головку в свое лоно.

Диллон застонал и обнял ее за ягодицы. Его пальцы пробрались сквозь густую поросль ее завитков и нажали на набухшую маленькую точку ее плоти под ними.

Сотрясаемая оргазмом, она шептала его имя. Почувствовав, как он входит в нее, обессиленная упала ему на грудь, все еще ощущая горячие волны во всем теле. Диллон обхватил руками ее хрупкое тело. Для того чтобы кончить, ему достаточно было лишь войти в нее.

Стены комнаты, освещенной свечами, отражали тихие возгласы радости, стоны наслаждения и, наконец, вздохи удовлетворения.