Свести насилие над ней и самоубийство Гэри к маленькому недоразумению! От нее потребовалась вся сила воли, чтобы не содрать самодовольную ухмылку с его лица.

– Ты заявился ко мне с перепугу, Нил. Моя компания представляет угрозу здешней феодальной экономике. Ты теряешь свою власть и знаешь об этом. Более того, я знаю об этом.

– Не рассчитывай, что мы, Патчетты, уже выбыли из игры, Джейд.

– Я так никогда не считала. Но на этот раз вам не выиграть.

Она села в машину и захлопнула дверцу. Он нагнулся и заглянул в окошко.

– Ты в этом уверена?

– Абсолютно, черт побери.

Прищурившись, он сказал:

– Знаешь, Джейд, я не поверил своим ушам, когда услышал, что у тебя есть сын, хотя ты и не замужем. На другой же день я пошел к твоему дому: вижу, подросток гоняет баскетбольный мяч по площадке, точь-в-точь в той манере, как это делал я.

Джейд не смогла унять охватившую ее дрожь. Заметив это, Нил продолжал тем же мягким, невозмутимым тоном:

– Он очень симпатичный парнишка, Джейд. Напоминает мне меня самого, когда я был в этом возрасте.

Он наклонился еще ближе.

– И вот что я подумал… Может быть, Джорджия вовсе и не удаляла из тебя младенца в тот день, когда мы видели, как ты входишь в ее дом.

– Мы?

– Ну да. Гэри и я. Мы собирались купить у нее немного самогона и просто поразились, когда увидели, как ты крадешься на цыпочках к ней, сжимая в ладошке пятьдесят долларов.

– Ты не собирался покупать у нее никакого самогона. Патрис Уатли рассказала тебе, что я должна там быть. И ты привел Гэри, чтобы он увидел меня.

– Он прямо взвился, – сказал Нил с мягкой улыбкой.

Джейд передернуло. Она так разозлилась, что едва могла говорить:

– Я думала, что убить тебя было бы слишком большой честью. Я ошибалась. Мне следовало убить тебя пятнадцать лет назад.

Он беспечно хихикнул.

– Знаешь, что я думаю, Джейд? Я думаю, что ты ушла из дома Джорджии все с той же полусотней долларов в руке и с ребенком в животе.

Нил протянул руку в окошко и намотал на палец локон ее волос.

– Я думаю, что в тебе был мой ребенок. И твой парень – мой сын. А все, что мы, Патчетты, считаем своим, мы забираем.

Джейд отдернула голову и одновременно включила заднюю скорость. Машина рванула и чуть не оторвала руку Нила, едва успевшего убрать ее из открытого окошка. Потом Джейд кинула машину вперед, до отказа нажав на акселератор. «Чероки» промчался так, что на волосок проскочил мимо новенького «эльдорадо». Пальцы Джейд впились в руль, она стиснула зубы, чтобы не закричать. Будь они прокляты! Патчетты пришли в этот мир, чтобы мучить ее!

Страх и беспокойство еще терзали Джейд, когда она приехала на строительную площадку и поставила машину возле своего передвижного офиса. Внутри помещение было уже полностью оборудовано. Взволнованная, встревоженная, Джейд включила кондиционер и сняла жакет. Она вешала его на плечики, когда дверь открылась.

В потоке яркого утреннего солнца возник силуэт Диллона, крупный и отчетливый.

– Доброе утро, – сказал он.

– Доброе утро.

Трудно было встречаться с ним взглядом после того, что произошло минувшей ночью. Она переключила свое внимание на приготовление кофе. Ее руки все еще дрожали после разговора с Нилом, движения были резкими, неловкими, из-за чего она пролила кофе.

– Вчера у меня не было возможности спросить, как прошла поездка.

– Я думаю, продуктивно.

– Мы не ожидали, что ты вернешься раньше четверга.

– Ты уже решила, с кем заключишь контракт? Сначала я хотел бы обсудить с тобой главных кандидатов.

– Хорошо, займемся этим, как только кофе будет готов.

– Значит, я еще работаю здесь?

Джейд резко обернулась к нему. Одетый в свой обычный рабочий костюм, Диллон не вошел внутрь, а стоял на пороге, словно ожидая разрешения войти.

– Конечно, ты все еще работаешь здесь. И, пожалуйста, закрой дверь, а то охлажденный воздух уходит.

Диллон вошел и закрыл за собой дверь.

– После того, что произошло вчера вечером, я не был уверен, что не потерял работу. Думал, что сегодня утром ты отправишь меня упаковывать вещи.

Иногда Джейд хотелось, чтобы он носил чуть больше одежды на себе. Особенно ей хотелось этого сейчас было трудно смотреть на его распахнутую грудь, еще труднее – встречать его напряженный взгляд.

– Уволить тебя было бы нечестно, разве не так? Особенно за такой пустяк, как простой поцелуй?

Джейд умышленно не придала значения этому поцелую, потому что это был единственно безопасный и умный способ разрядить ситуацию. Иными словами, ей надо было совладать с собой. Если она не сведет на нет значение этого поцелуя, то должна будет считаться с ним. А в этом случае придется преодолевать определенную двусмысленность ситуации. К этому она не была готова.

Джейд призналась себе, что поцелуй Диллона вывел ее из равновесия и даже напугал.

Но к этой реакции, в общем-то для нее нормальной, примешивалось какое-то смятение. Глубоко в душе таилось желание узнать: а что бы произошло, если бы она не остановила его.

Всю бессонную ночь Джейд проигрывала в уме возможные варианты развития событий. Что было бы, если бы у нее не хватило воли подавить это желание? Не имело значения, как она ставит этот гипотетический вопрос перед самой собой. Ответ один: его ласки стали бы более настойчивыми. Очень скоро одежда оказалась бы помехой, и он добился бы, чтобы она позволила ласкать себя более откровенно. Это вызвало бы у нее сильнейшие ощущения в низу живота… Он познал бы ее тело, а она – его силу, его мощь, его сущность. От самой этой мысли Джейд ощутила дрожь во всем теле, и отнюдь не только от страха. Это-то и смущало ее. Почему она не возмутилась? Почему не оттолкнула его?

Попытки Хэнка ухаживать, даже после ее сопротивления, были мягкими и робкими. В том, как Диллон прижал свои губы к ее губам, не было ничего мягкого, и его язык проник в ее рот вовсе не робко. Никто не целовал ее так со времен Гэри. А если уж быть честной до конца, так ее вообще никто не целовал.

Ее реакция на напор Диллона была вызвана ее психологическими проблемами. Но вчера она не реагировала со своей обычной быстротой и непреклонностью. Она предоставила ему время для действий. Почему? Потому что, несмотря на грубость Диллона, его объятия вызывали у нее отклик там, в таких уголках, которые, как она считала, невосприимчивы к мужской ласке. Ее сердце стучало не только от страха, но и от странного возбуждения. И эта необычность по силе не уступала испугу. Эта неожиданная реакция взволновала Джейд, как и сам поцелуй.

Вот почему сейчас Джейд была растеряна, не знала, как себя вести. Ее стычка с Нилом, его неприкрытые угрозы заставили почувствовать чувство страха и уязвимости. Кэти предсказывала, что они попытаются нанести удар со стороны Грэма, и Джейд поклялась, что удвоит усилия, чтобы держать его подальше от них.

Но сейчас неотложной проблемой было восстановление рабочих взаимоотношений с Диллоном. Для дела это надо было сделать немедленно.

Оставив на время мысли о Грэме, она заговорила с ним снова:

– Садись, Диллон. Кому, по-твоему, можно отдать подряд на бетон?

Пока Джейд наливала кофе, он уселся на стул. Зная теперь, что он пьет черный, она передала ему дымящуюся кружку, а сама заняла место за своим столом.

– Я отобрал три заявки, – сказал Диллон, передавая ей принесенную с собой папку. – Они тут в произвольном порядке.

Джейд проглядела все три предложения, потом вернулась к первому из них и стала читать более внимательно. Диллон заерзал на своем стуле. Она поняла, что он хочет что-то сказать, прежде чем Диллон произнес хоть один звук.

– Я чувствую, что должен извиниться перед тобой, Джейд. Но не знаю почему и за что.

– Нет никакой нужды в извинениях.

– Я вижу, что ты расстроена.

– Да, я расстроена, но ты здесь ни при чем.

Джейд опустила глаза на страницы, которые держала перед собой, но почти ничего не понимала из того, что читала. Она не могла сосредоточиться, ей мешало воспоминание о прикосновении его усов к ее губам.

– Ты однажды поставила меня на место. Ну, я имею в виду… насчет поцелуев…

– Я помню тот разговор.

– Да, тогда я поцеловал тебя в лимузине… Я хочу, чтобы ты знала, что вчера вечером все было совсем по-другому. Вчера вечером…

– Не надо объяснений.

– Тем не менее… Ты не должна думать, что я превратно истолковал твое дружелюбие.

– Я так не думала.

– Ты не подавала мне никаких поводов… сексуальных.

– Рада узнать об этом.

– Я вовсе не собирался целовать тебя. Это произошло само по себе.

– Я понимаю.

– Если бы ты мне сказала сразу, что тебе это не нравится…

– Я никогда не говорила, что мне это не нравится.

То, что она сказала, до нее дошло лишь тогда, когда последнее слово уже сорвалось с ее уст. Их глаза встретились. Оба неловко молчали. У нее не было сил выдерживать напряженный взгляд Диллона.

– Значит, тебе это нравится? – спросил он прямо.

– Нет… Я имела в виду… – Джейд отвела глаза. – Я действительно сказала, Диллон, что не могу… Не могу делать этого…

– Не можешь целоваться с сослуживцами?

– Не могу целоваться ни с кем.

Она слышала, как он поставил свою кружку кофе на стол. Его рубашка задралась, когда он подался вперед:

– Ты не можешь целоваться ни с кем?

– Да, это так.

– Но почему?

– Это мое дело.

– Теперь и мое тоже, – произнес Диллон, повысив голос.

Джейд храбро подняла голову, взглянула на него и – тут же пожалела об этом. Он наклонился над ней, опершись руками о край стола. Солнце отсвечивало в его волосах. Его обнаженные руки, его широкая грудь, его усы jn. немигающие выразительные глаза – все излучало мужское обаяние, которое одновременно очаровывало и отталкивало ее. Так же, как тот его поцелуй.

– Вопрос закрыт, – сказала она хрипло.

– Временно, может быть…

Она взглянула на деловые бумаги на своем столе и откашлялась.

– Я хотела бы обсудить эти заявки, чтобы ты смог принять решение.

– Хорошо, – процедил Диллон.

Он согласился, но пока шел их деловой разговор, продолжал смотреть на нее тем настойчивым, немигающим взглядом, от которого ей стало неуютно и жарко. Он все делал с этим окаянным напором: работал, смотрел и… целовался.

– Черт, как мне все это надоело!

Айвен не имел в виду ни свою физическую немощь, ни инвалидную коляску, хотя и уронил бессильно кисти на подлокотники. Его вывел из себя контракт, лежащий на культях его бедер. Контракт, который Нил украл на ферме Паркеров.

– Кто, находясь в здравом уме, заплатит полмиллиона долларов за этот жалкий клочок земли?

– Похоже, что это придется сделать мне, – мрачно ответил Нил.

– Какого черта он ей так понадобился?

– Может быть, потому, что по этой земле проложат железную дорогу. Если верить газетам, фабрика будет отправлять товары и за океан, через Порт-Ройал. Во всяком случае, для чего бы ей это ни потребовалось, для нас это плохая новость.

Нахмурив брови, Нил изучал контракт.

– Возможно, Джейд сделала только первое предложение. У GSS денег куры не клюют. Она будет поднимать сумму до тех пор, пока Отис не согласится.

– Налей мне, – пробурчал Айвен.

Нил плеснул и себе крепкого бурбона. Сегодня утром он неплохо «наехал» на Джейд. Но в действительности у него от этой встрече осталась заноза в голове. Впервые за всю его жизнь уверенность Нила в себе пошатнулась.

Они с Айвеном обманывали себя, когда полагали, что им будет легко совладать с Джейд. Она терпеливо игнорировала его телефонные звонки. По ее словам, она выбросила розы, которые он послал ей. Благодаря ей по всему городу распространялся жгучий интерес к новой фабрике. У него начинало свербить от предчувствия, что к ней перейдут их лучшие работники.

Его папочка – старый калека. Он еще разевает рот, но кто по-прежнему прислушивается к нему? Сколько ударов предстоит ему вынести, когда новое предприятие войдет в строй? Айвен умел манипулировать людьми, потому что от него зависело, получат ли они работу. Но пройдет совсем немного времени, и, быть может, ему придется просить их, чтобы они работали на него.

Нил обвел глазами комнату: обюссонские ковры, споудовский фарфор, уотерфордский хрусталь – все это было наследство от матери, всему этому не было цены. Нил наслаждался тем, что у него самый большой, самый красивый дом в графстве. Ему нравилось каждый год менять автомобиль. Ему нравилось, что он – Нил Патчетт, и что означало его имя в этом городе. Черт побери, он не желает, чтобы что-нибудь изменилось в его жизни.

Он смотрел на своего отца, скорчившегося в коляске, и сознавал, что их будущее нельзя вверять этому старому калеке. Его отец уже не боец, но он научил своего сына всем грязным приемам. Наступила пора и Нилу показать свою силу.

– Вот что я собираюсь сделать, старина. Я пойду в банк и подпишу долговую расписку на пятьсот тысяч долларов.

Айвен метнул в него острый взгляд.

– Подо что?

– Акр[4] или два здесь, акр или два там. В общей сложности наскребу достаточно, чтобы покрыть расписку.

– Мне это не нравится – продавать землю.

– Тебе вообще никогда не нравились мои идеи, когда надо было внести какое-то разнообразие в делах. Сейчас мы завязли с нашей фабрикой, которая зачахнет рядом с этой новой. Если бы ты позволил мне расширить и модернизировать производство, предпринять меры, которые я намечал, мы бы не были сегодня в таком положении, – зло сказал Нил. – Поэтому заткнись.

Айвен нахмурился, но промолчал. Нил продолжал:

– Джейд проявила интерес к нескольким владениям. Ферма Паркера далеко не самая большая, но почему-то самая важная для нее. И вот что мы сделаем – мы наложим лапу на собственность Отиса.

– Банк может не дать тебе такой крупный заем.

– Они дадут, если я скажу, что заем краткосрочный, Все, что я хочу сделать, это завладеть собственностью Паркера. Затем дамочка должна будет явиться ко мне, размахивая контрактом с буквами GSS. И можешь биться об заклад на свою драгоценную задницу, что цена на эту собственность взлетит за ночь! И не только на участок Паркеров, но и всю окрестную землю, которой мы владеем. Если она готова выложить полмиллиона долларов, то может предложить и больше. Она будет вынуждена купить землю у нас. Забавно, не так ли? Я погашу ссуду банку да еще извлеку и существенную выгоду.

– А что ты скажешь в банке, для чего тебе деньги?

– Придумаю что-нибудь. Я не хочу, чтобы все в городе знали об этом. Я хочу, чтобы для Джейд это стало неожиданно, – гром средь ясного неба.

Нил уже планировал, как использовать прибыль, которую он рассчитывал получить, но не собирался ничего обсуждать с отцом, пока не завершится вся эта кутерьма. Их споры по этому поводу длились годами. Айвен упрямо цеплялся за традиции и с пренебрежением относился к современным технологиям. Может быть, эта встряска изменит его взгляды. Нил взял на себя ведение их дел после той железнодорожной катастрофы. Но Айвен все же оставался важной фигурой. Теперь пришло время, когда все, включая самого старика, должны считать боссом его, Нила.

Он отодвинул недопитый стакан.

– Папа, ты не хочешь, чтобы я снова прислал тебе девочку на вечер?

Глаза Айвена блеснули.

– Эта рыженькая, которую ты прислал ко мне в качестве подарка ко дню рождения? У нее рот, как щелочка.

– Я узнаю, в городе ли она сейчас.

– Только не сегодня вечером. От всех этих дел у меня голова кругом идет. – Айвен задумчиво потер подбородок. – Мне все кажется, что мы что-то упустили. Как с Отисом? Что ты ему скажешь?

– Поскольку вы знаете друг друга давно, я буду действовать так, как если бы действовал ты.

Айвен хмыкнул.

– Он тупой и упрямый фермер. Но следует напомнить ему, сколько доброго я сделал для него за эти годы. Я скажу, что уж если он надумал продавать землю, то должен продать ее другу. – Айвен сделал паузу, размышляя. – Может быть, будет лучше, если ты попросишь в банке шестьсот тысяч долларов. Кашу маслом не испортишь. А то эта сука Сперри может оказаться более убедительной.

– Хорошая идея.

Нил собрался было уходить, но Айвен задержал его.

– Покажи мне фотографию этого мальчика еще раз.

Айвен был так же потрясен, как и Нил, когда узнал, что у Джейд есть подросток-сын. Нил сделал моментальный снимок Грэма «поляроидом» и принес показать Айвену. Теперь старик, благо время позволяло, часами изучал фотографию.

– Я проезжал сегодня утром мимо их дома и видел, как он косит траву, – сказал Нил. – Возраст подходит…

– Ты говорил мне, что она ходила к Джорджии.

– Она ходила, но вышла, сохранив ребенка.

– Ты не можешь этого знать точно. А Джорджия мертва, ее не спросишь.

– Я столкнулся сегодня с Джейд. Она ничего не отрицает. Но даже если бы и отрицала, я знаю, что прав. Вишенку ее невинности сорвал я. Она не могла быть беременной от Гэри Паркера.

– Черт побери, сынок, – сказал Айвен, наклонившись и почти брызгая слюной на фотографию. – Ты только подумай, что для нас значит, если этот мальчик наш…

– Мне не надо думать. Я знаю, что он мой. – В голосе Нила прозвучали угрожающие нотки. – Я хочу его, папа.

– Вы втроем трахали ее той ночью, – заметил Айвен хмуро. – Он может быть и от Хатча. И даже от Ламара.

– Но он вовсе не похож на них!

– Он не похож и на тебя! – также вскричал Айвен. – Он вылитая копия ее. И не разыгрывай роль «адвоката дьявола».[5] Почему, черт возьми, ты так уверен, что он твой?

– Он мой!

– Ты так сильно хочешь поверить в это, что убедил сам себя, – со злой ухмылкой сказал Айвен. – Разве не так, парень? Потому что знаешь, что он единственный наследник, которого ты мог иметь.

Тыльной стороной ладони Нил вытер губы. Несчастный случай, который отнял у Айвена ноги, его самого лишил способности иметь детей. Товарный поезд смял тогда в лепешку переднюю треть их машины. Нил был зажат обломками на протяжении нескольких часов, пока спасательная команда смогла пробиться через искореженный металл и освободить его. Кровоснабжение его яичек было перекрыто столь долгое время, что в итоге наступила необратимая стерильность. Он не любил вспоминать об этом. Слава богу, он не остался импотентом. Если бы это случилось, он бы убил себя. Но каждый раз, когда вставал вопрос о наследнике, ему делалось не по себе. С колыбели ему твердили: единственное, что он него требуется, – это произвести на свет еще одного Патчетта. Этого от него ждали. Это было единственное, что имело реальное значение. Нил хлопнул Айвена по спине.

– Оставь это мне, папа. Это мой сын, и я намерен получить его. Но сначала мы должны поставить на колени его мать.

Направляясь в город, Нил что-то напевал под нос. Теперь, когда он наметил определенный план, он чувствовал себя лучше. Конечно, его раздражало, что Джейд по-прежнему отвергала его, как паршивую овцу. Много лет назад она предпочла ему Гэри Паркера. До сих пор она смотрит на него, как на какую-то дрянь с помойки. Он не мог простить никакой женщине, считающей, что она может взять над ним верх. Прежде чем он покончит с Джейд Сперри, она горько пожалеет о том дне, когда сделала его своим врагом.

Джейд направила машину к дому. На лужайке перед входом Грэм гонял футбольный мяч.

– Привет, мама!

– Привет!

– Смотри! – он ловко повел мяч по лужайке. Когда их разделяло всего несколько ярдов, Грэм сильно пробил и точно попал в ствол высокой сосны. – Счет открыт! – закричал он, взметнув над головой руки в знак победы.

– Это легко сделать, когда нет противника.

Он смахнул несколько влажных, темных завитков со лба.

– Хм…

– Попробуй снова, я буду вратарем.

– О’кей. – Грэм разыскал мяч и погнал его в дальний конец площадки. Джейд сбросила туфли на высоком каблуке и встала в позу вратаря.

Вместо того чтобы напрямую ринуться к цели, как в прошлый раз, Грэм стал плести по полю замысловатые узоры, ловко обрабатывая мяч. Джейд стояла наготове, но прежде, чем она успела шелохнуться, он мгновенно обвел ее по центру и точно пробил в ствол дерева.

– Гол! – закричал он.

Улыбнувшись, Джейд схватила его и повалила на траву.

– Не по правилам! Не по правилам!

Джейд положила его на лопатки. К ее изумлению, он перевернулся и отбросил ее. Она села, тяжело дыша.

– Где это ты так научился? Еще несколько месяцев назад я могла удерживать тебя на лопатках целый час!

– Я вырос!

Джейд смотрела на него с материнской гордостью.

– Да, конечно.

– Сколько ты весишь, мама?

– Фу, как невежливо!

– Нет, в самом деле, сколько?

– Килограммов шестьдесят, наверно.

– Я уже тяжелее тебя.

– Хотела бы я знать, что вы там вытворяете вдвоем? – С веранды за ними наблюдала Кэти.

– Играем в футбол, и я проиграла, – уныло ответила Джейд. Грэм встал и помог ей подняться.

– Там тебе звонят, – сообщила Кэти. – Сказать им, чтобы перезвонили, когда закончится тайм?

– Очень смешно, – заметила Джейд, сделав, прихрамывая, несколько шагов. Кэти засмеялась.

– Я налью тебе кока-колы.

– Спасибо, – крикнула Джейд через плечо и, как была в одних чулках, направилась к телефону в холле.

– Хэлло!

– Мисс… Джейд?

– Да.

– Это Отис Паркер.

Прошла неделя с тех пор, как Джейд оставила в его доме контракт. Все это время она сдерживала себя, чтобы не позвонить ему и была очень рада, что он сам позвонил ей. Но ответила невозмутимо:

– Здравствуйте, мистер Паркер.

– Какой-то парень ответил мне по телефону, когда я набрал номер, который вы мне оставили. Он дал мне домашний номер.

– Это, должно быть, был мистер Берк. Я надеюсь, ваш звонок означает, что вы решили принять мое предложение.

– Нет, не совсем так. Я должен еще подумать некоторое время.

Она сжала трубку обеими руками и рассеянно кивком поблагодарила Грэма, который принес ей кока-колу.

– Мистер Паркер, я готова увеличить сумму моего предложения. – Она должна действовать осторожно, потому что не знала определенно, почему он уклоняется. – Что вы скажете, если я предложу семьсот пятьдесят тысяч?

Он прикрыл трубку. До слуха Джейд доносились обрывки разговора шепотом. Он с кем-то советовался. С миссис Паркер? Спрашивал ее мнения, ее совета? Или его направлял кто-то третий? Отис снова заговорил с ней:

– Вы предлагаете так много… Я хочу сказать, что моя земля не стоит столько.

– И все же я предлагаю вам эту сумму.

– Но почему?

– Я не вправе ответить на этот вопрос.

– Хм… Хорошо, я…

– Прежде чем вы дадите мне ваш ответ… Вам будет предоставлено восемнадцать месяцев для переезда. Иными словами, GSS, как только сделка будет совершена, станет собственником, но не будет требовать выселения нынешних обитателей в течение полутора лет. Это даст вашей семье достаточно времени для переезда на новое место. Вы не обязаны использовать этот срок полностью, но у вас будет выбор.

Джейд сделала несколько глотков кока-колы, пока на другом конце линии шло очередное неразборчивое совещание. Ее пальцы стали такими же холодными, как стекло стакана.

Когда мистер Паркер снова заговорил, она услышала:

– Я перезвоню вам.

– Когда?

– Когда все продумаю.

– Мистер Паркер, если другая сторона…

– Это все, что я могу сказать. До свидания.

Еще долгое время, повесив трубку, она молча глядела на аппарат: она плохо провела эти переговоры, надо было говорить совсем иначе. Так много зависело от того, как она действовала. Ставкой была не только ее гордость, но и ее будущее в GSS.

Отис Паркер повесил трубку и повернулся к своим гостям.

– Хорошо, Отис, что ты скажешь ей, когда перезвонишь? – Айвен глядел на него из-под насупленных бровей.

Отис почесал в затылке и с беспокойством оглянулся на жену, которая молча, с суровым выражением лица сидела на софе.

– Право же, я не знаю, что и делать, Айвен. Она предлагает семьсот пятьдесят тысяч и дает еще больше года на переезд. Ты не можешь так просто перебить ее…

– Мы можем, и мы это сделаем. – Нил выпятил челюсть, которая, казалось, была высечена из гранита. В его глазах дрожал стеклянный блеск. На протяжении всей встречи с Паркерами он отказывался присесть. Доставив сюда Айвена и усадив его в кресле с засаленным изголовьем, он все время стоял, небрежно прислонившись к стене, и старался выглядеть более спокойным, чем был на самом деле.

Это была чертовски тяжелая неделя. Он хотел, чтобы дело наконец завершилось, и чем скорее, тем лучше. Ему не нравилось быть по уши в долгах. Но он уже зашел слишком далеко, и надо было пройти дистанцию до конца. Если для этого потребуется заложить еще какие-нибудь ценности, вроде яхты и пляжного домика на Хилтон-Хэд, он сделает это. Он незаметно кивнул отцу.

– Дай нам еще несколько недель, чтобы мы могли уравнять ее предложение, – сказал Айвен, повернувшись к Отису. – Ты мой должник, после того как я столько раз продлевал твой кредит. – Когда Айвен брался за что-то, он делал это хорошо. Он умел использовать тактику некоего запугивания. – Не скрываю, что разочарован в тебе. Как только Джейд впервые предложила тебе продать эту землю, ты должен был сразу прийти и рассказать. Я бы никогда не узнал об этом, если бы не имел соглядатаев. Сначала я решил, что они меня разыгрывают, когда они рассказали, что ты участвуешь в плане этой девахи Сперри по моему разорению.

– Я не принимал в этом плане никакого участия, Айвен.

– Ладно, черт побери, мне показалось именно так. Но вот мое предложение лежит на этом столе. А вот я сам. Вспомни, что мы были друзьями, что я помог твоему сыну, который работает у меня. И я хотел назначить его на должность мастера, думал о его дальнейшем передвижении. И все это лишь из-за нашей старой дружбы. Ему ведь потребуются деньги при рождении еще одного ребенка.

Он фыркнул, предоставив Паркерам самим догадаться о том, что осталось несказанным.

Нил подал свою реплику:

– Ты готов ехать, папа?

– Да, пожалуй. Хотя лучше было бы не заниматься этим делом, чтобы не заработать приступ к ночи. – Айвен дал знак Нилу подойти и поднять его. – Я устал от твоих колебаний, Отис. Я всегда готов помочь тебе уладить это дело, слышишь?

Отис с несчастным видом кивнул.

Нил подхватил Айвена на руки и поднял с кресла. Отис поспешил к двери и распахнул ее. Когда они выходили, Нил сказал:

– Я не могу поверить, что у тебя какие-то дела с Джейд после того, как Гэри повесился из-за нее. Если ты продашь ей этот участок, он перевернется в гробу.

Миссис Паркер издала едва слышный стон. Нил смерил обоих презрительным взглядом, потом перенес отца через скрипучую веранду и опустил на переднее сиденье «эльдорадо».

Когда они отъехали от дома, Айвен произнес:

– Хорошая работа. Твоя последняя капля может добить их.

– Но мы не должны на это полагаться.

– Что ты имеешь в виду?

– Деньги более сильный мотив, чем сантименты. Вместо того чтобы тягаться с условиями Джейд, мы должны вернуться к ним с лучшими.

– Но какого черта?

– Она ожидает, что он позвонит ей и даст ответ, не так ли? Мы можем опередить ее, облапошить этого старого олуха и заполучить его подпись, пока он не очухался. Иначе игра эта будет продолжаться до бесконечности. С ее ресурсами она способна поднимать цену до второго пришествия. За всем этим что-то кроется, иначе она с такой легкостью не увеличивала бы сумму.