XI

Звонок раздавался по всему дому. Это был хороший приличный дом в английском стиле. Он был построен из красного кирпича с орнаментом из белого камня и черными блестящими ставнями, выделяющимися на красноватом фоне. Дом стоял в отдалении от улицы, посреди идеально ухоженного газона. Трава еще блестела после утреннего полива.

Столь очевидный достаток несколько смутил Джейд. Она критическим взглядом оглядела свою юбку, надеясь, что она не слишком мятая. Как раз перед тем, как дверь открылась, она послюнявила палец и вытерла ротик Грэму, пускавшему пузыри. На пороге стояла миловидная миниатюрная женщина со светло-пепельными волосами. Джейд прикинула, что ей лет пятьдесят с небольшим.

– Доброе утро. – Ее добрые серые глаза тут же устремились на Грэма. Затем она ласково улыбнулась Джейд. – Чем могу помочь?

– Доброе утро. Вы миссис Хирон?

Она кивнула.

– Да, это я.

– Меня зовут Джейд Сперри. Извините, что пришла так рано, но мне хотелось застать декана Хирона до того, как он уйдет на работу.

Тащить Грэма в колледж было еще более неудобно, чем появиться с ним в доме декана.

– Он еще не ушел?

– Он завтракает. Заходите.

– Я лучше подожду здесь на крыльце, – неуверенно сказала Джейд. – Я буквально на минутку.

– Тогда тем более нет смысла стоять здесь. Проходите, пожалуйста. Это ваш малыш? Просто очаровательный.

Джейд подчинилась и пошла за женщиной через нарядные, но тем не менее уютные комнаты. Они прошли через залитую солнцем кухню, где у нее буквально потекли слюнки от запаха яичницы с ветчиной. Последние дни она питалась в основном рисовыми хлопьями и бутербродами с арахисовой пастой и уже забыла, когда ела нормальную пищу.

Они вышли на застекленную веранду, которая тянулась вдоль задней стороны дома. Декан Хирон заканчивал завтрак, сидя за столиком из кованого чугуна со стеклянной столешницей. Как и в тот день, когда Джейд впервые увидела его в кабинете, он был одет в коричневый костюм с галстуком. Однако она легко могла представить его в свитере с замшевыми заплатками на локтях и мешковатых, местами залоснившихся брюках.

Седеющие волосы обрамляли его небольшую плешь, как лавровый венок. Из ушей торчали пучки волос. В носу тоже был их явный избыток. Однако, несмотря на все это, вид у него был не только не отталкивающий, а совсем наоборот – его волосатость делала его симпатичным. У него было приятное лицо, добрая улыбка, глаза смотрели дружелюбно. Декан с любопытством поднял голову, когда его жена ввела в комнату Джейд. Выдернув льняную салфетку из-под воротника рубашки, он встал.

– Мисс Сперри, я не ошибся? Какая приятная неожиданность!

– Спасибо. – Она пересадила Грэма на левую руку и протянула декану правую. После того как они поздоровались, он указал ей на стул напротив себя и пригласил сесть.

Джейд чувствовала себя чрезвычайно неловко и скованно. Ремешок ее сумочки съезжал с плеча, Грэм вертелся на руках, пытаясь дотянуться до папоротника, стоявшего на полочке.

– Нет, спасибо, доктор Хирон. Я действительно не надолго. Простите, что помешала вам завтракать. Но, как я объяснила миссис Хирон, мне необходимо было вас повидать до того, как вы уйдете в колледж.

– У меня еще есть время выпить чашечку кофе. Я буду рад, если вы присоединитесь ко мне. Кэти, пожалуйста… мисс Сперри? – Он опять указал ей на стул. Джейд села, не желая казаться невежливой. Кроме того, одновременно удерживать Грэма и следить за тем, чтобы сумочка не съехала с плеча, было занятием для опытного эквилибриста.

– Спасибо. Извините, что я пришла без предупреждения. Мне бы следовало позвонить. Ай, Грэм! – она еле успела выхватить у него изо рта листья, которые он ухитрился сорвать с растения. – Простите, я надеюсь, он не повредил цветок.

– Вы уже в третий раз извиняетесь за то время, что вы здесь, мисс Сперри. Такой перебор меня несколько нервирует.

– Меня тоже, – произнесла Кэти Хирон, входя в комнату. В руках у нее был небольшой поднос, на котором стояли чашка с блюдцем и тарелка. На тарелке лежал кусочек дыни, завернутый в тончайший слой копченой ветчины, и кусок черничного пирога.

– Ой, я не собиралась… зачем же?..

– Чай или кофе?

Джейд не хотела обижать их, отказываясь от угощения. Кроме того, у нее в животе бурчало от голода.

– Чай, пожалуйста, если вас не затруднит, – сказала она тихо.

– Конечно, нет. Я только что заварила.

Кэти Хирон пошла за чаем. Джейд смущенно улыбнулась декану.

– Спасибо, вы так любезны.

– Кушайте на здоровье. Масло, пожалуйста.

Он передал ей хрустальную масленку. Намазывая масло на теплый пирог, Джейд сунула Грэму резиновое кольцо, которое постоянно носила с собой. Пока она завтракала, он с удовольствием грыз его.

Миссис Хирон налила ей в чашку ароматный жасминовый чай и тоже села за стол.

– Как зовут вашего малыша?

– Грэм.

– Грэм. Очень хорошее имя. Довольно редкое. Правда, дорогой?

– Угу. Мисс Сперри это та самая молодая женщина из Пальметто, о которой я тебе говорил.

– Ах, да. Знаете, мисс Сперри, у Митча в Пальметто живут дальние родственники.

Джейд с тревогой посмотрела на декана. Во время их предыдущей встречи он ни разу не обмолвился о Пальметто. Ей не хотелось, чтобы они спрашивали: «А вы знаете?..» Чем меньше будет сказано о Пальметто, тем лучше, потому что ей не хотелось говорить неправду о чем бы то ни было.

К счастью, их внимание отвлек Грэм. Он начал стучать колечком по столу, а затем бросил его на пол, увидев блестящую серебряную ложечку. Джейд подняла колечко, однако Грэм нашел, что ложечка вкуснее.

Кэти рассмеялась, увидев, с каким остервенением он грызет ложечку.

– Ничего с ней не случится. Пусть жует сколько хочет.

Декан Хирон внимательно посмотрел на Джейд.

– Я не помню, чтобы вы говорили мне о ребенке, когда приходили ко мне примерно месяц назад.

– Да, не говорила.

– Это, конечно, меня не касается. Да и для стипендиальной комиссии это бы тоже не имело значения.

Джейд вытерла рот льняной салфеткой.

– Боюсь, доктор Хирон, это вас касается. Именно поэтому я и пришла сегодня утром. – Она открыла свою сумочку, вынула оттуда чек и протянула ему через стол. – Мне очень жаль, но придется отказаться от этой стипендии.

Первым, кто нарушил долгое и неловкое молчание, была миссис Хирон.

– Мисс Сперри, я немного знаю вас по рассказам моего мужа. Вы произвели на него очень хорошее впечатление. Однако если вам будет удобнее говорить наедине, я оставлю вас.

Джейд была очень тронута ее тактичностью.

– Совсем не обязательно, миссис Хирон. Во всяком случае, мне просто нечего больше добавить. – Она поправила ремешок на плече, взяла Грэма и встала. – Большое спасибо за завтрак.

– Минуточку, мисс Сперри, – произнес декан Хирон. – Присядьте, пожалуйста. – Он подождал, пока она выполнила его просьбу. Скрестив руки на груди, он внимательно смотрел на нее. – Если говорить честно, я поражен и разочарован. Я редко видел человека, более вас заслуживающего полной стипендии. Кроме того, я хорошо помню, насколько она вас обрадовала. Вы были просто вне себя от счастья, когда выбегали из моего кабинета. Что же произошло с тех пор, как мы с вами виделись в последний раз?

У Джейд было в запасе несколько более-менее правдоподобных объяснений. Однако теперь, глядя в глаза этим людям, она не могла лгать им. Конечно, в них было любопытство, однако это не лучшее человеческое качество сводилось на нет другим, гораздо более редким, – искренней симпатией и желанием помочь.

– Моя мать сбежала. – Было очевидно, что они не ожидали такого ответа, поэтому Джейд пояснила: – Моя мама присматривала за Грэмом, пока я работала. Я предполагала и здесь работать после занятий и по выходным. Но теперь я не смогу оплатить няню: нам ведь еще и жить на что-то надо.

– Конечно…

Джейд помотала головой, не давая декану возразить.

– Поверьте мне, я исчерпала все возможности. – Не прекращая работы в Саванне, Джейд еженедельно наезжала сюда, в Моргантаун, в поисках жилья, работы и какой-нибудь няни или яслей для малыша. Однако все ее поиски не увенчались успехом.

– Если говорить о яслях, то я просто не могу себе это позволить. Тем более что я не отдам Грэма куда попало, даже если их часы работы будут удачно совпадать с расписанием занятий. Кроме того, к началу осеннего семестра приехало много студентов, и я не смогла найти работу. Поскольку моя мать теперь не может помогать мне, я просто не смогу учиться в этом году.

Джейд опустила глаза, не желая, чтобы они заметили ее страх: на карту поставлена не только возможность получить образование, но и возможность просто выжить. Ее хозяин в Саванне уволил ее, поскольку ему надоели ее вечные отлучки и отпрашивания с работы. В довершение всего, перед тем как сбежать, Велта сняла со счета, и без того довольно скромного, все деньги, вырученные за дом в Пальметто.

У Джейд оставались последние двадцать долларов. Двенадцать из них надо будет заплатить за комнату в мотеле. Завтра у нее совсем не будет денег. Она надеялась, что сможет попросит снисхождения у своего бывшего хозяина в Саванне и уговорит его взять ее обратно на работу.

– Отказаться от стипендии – это очень решительный и серьезный шаг, мисс Сперри, – сказал декан Хирон.

– Да, конечно. Но в настоящий момент у меня нет выбора. Это не помешает мне получить образование в будущем, я обещаю вам, доктор Хирон. У меня действительно есть причина получить диплом и как можно скорее.

– И что это за причина?

– Личного характера.

Ее краткий ответ заставил его нахмуриться.

– Почему вы обратились за стипендией именно в Дэндер-колледж?

– Честно?

– До сих пор вы были вполне откровенны.

– Это один из тех немногих оставшихся в трех штатах, куда я еще не обращалась. Мне отказывали в финансовой помощи в десятках других колледжей и университетов. Поскольку ваш колледж связан с церковью, я рассчитывала на благосклонность с его стороны.

– А что бы вы делали, если бы мы отказали вам?

– То же, что буду делать и в дальнейшем, – пытаться снова. Доктор Хирон откашлялся.

– Если не ошибаюсь, то отец Грэма…

– Отец Грэма умер. – Всем всегда было это интересно. Поэтому она давала самый простой ответ. Сомнительно, что они ей поверили, однако больше этот вопрос не поднимался.

– Я знаю, где можно найти работу, – неожиданно сказала Кэти Хирон. – Дорогой, – повернулась она к мужу, – ты же знаешь Дороти Дэвис, хозяйку магазина, где я всегда покупаю себе одежду. – Обернувшись к Джейд, она сказала: – Только вчера мисс Дороти обмолвилась, что ищет человека, который бы вел бухгалтерию. Она жаловалась на ослабевшее зрение и на то, что больше не может читать многочисленные счета.

– Это меня не удивляет. Старой карге уже, наверное, около восьмидесяти.

Кэти шлепнула мужа по руке.

– Не слушайте его, Джейд. Мисс Дороти немного резковата, но душа у нее добрая. Чтобы быть по-настоящему деловой женщиной, необходимо быть жестокой. Вас это устроит?

– Меня устроит все, что угодно, миссис Хирон. Конечно, работа – это самое важное для меня, но это еще не все. Я так и не смогла найти подходящие ясли и жилье.

– Ну, наверняка можно будет что-то найти.

Джейд подумала о своих последних двадцати долларах. Она даже не могла бы заплатить задаток, чтобы снять жилье.

– Боюсь, что нет, миссис Хирон.

Декан посмотрел на часы и встал.

– Если я сейчас не выйду из дома, то опоздаю. Пора переходить к главному.

Он нахмурил свои кустистые брови, стараясь, хотя и безуспешно, выглядеть суровым.

– Мисс Сперри, я подозреваю, что хотя вы из гордости и не признаетесь в этом, но вы бедствуете. Я никогда в жизни не беседовал с человеком, более вас заинтересованным в получении образования. Только целый ряд печальных обстоятельств мог остудить ваше желание и ваш энтузиазм. Я восхищен вашим чувством собственного достоинства. С другой стороны, – продолжал он, усиливая голос, что частенько приводило в себя задремавших студентов, – в слишком большой дозе это чувство может сослужить плохую службу. Поэтому вам пора перестать держаться за свою гордость, не стесняться своей уязвимости и позволить кому-нибудь помочь вам. – Я уверен, что Кэти сможет устроить вас на работу к мисс Дэвис, хотя на вашем месте я бы туда не рвался. Это высохшая от жадности старуха, которая даже на Рождество не завернет вам покупку бесплатно. Если вы сможете у нее работать, то вас можно будет причислить к лику святых. И, наконец, если вы еще этого сами не заметили, глаза у Кэти становятся влажными, стоит ей только посмотреть на Грэма. К сожалению, у нас никогда не было своих детей. И боюсь, что она избалует его до невозможности, пока вы будете жить у нас.

– У вас? – воскликнула Джейд. – Но я…

– Тихо, тихо, мисс Сперри. Я еще не закончил, а время поджимает. Вы, по всей вероятности, не знаете того, что мы с Кэти каждый учебный год приглашаем к себе пожить студента, достойного того. В этом году мы решили этого не делать, только потому, что прошлой весной у нас был довольно неудачный опыт. Молодой человек исчез, прихватив с собой пару серебряных подсвечников. Дело даже не в этих проклятых подсвечниках. Просто я не мог простить себе, что так ошибся в человеке, чего раньше со мной не бывало. Вы восстановили мою способность оценивать людей. Поэтому, если у вас нет особого пристрастия к серебряным предметам, мы будем рады, если вы со своим сынишкой будете жить у нас столько, сколько захотите. Во всяком случае, если завтра в списках зарегистрировавшихся первокурсников я не увижу вашего имени, то я восприму это как личное оскорбление. Ваш реферат выше всяких похвал. А если вы из-за такой ерунды, как нехватка денег, не сможете получить высшего образования, то это будет непростительной и бессмысленной тратой интеллекта. Кэти, больше всего на свете я хотел бы на ужин жареных устриц.

И, помахав рукой, вышел из дома.

Кэти Хирон похлопала Джейд по руке.

– Иногда на него находит, но вы привыкните к этому.

XII

– Привет, Хатч! Я уж думал, ты помер или еще чего-нибудь. Заходи, морда паршивая. – Нил Патчетт открыл дверь и впустил приятеля. Хатч вошел в комнату, где царил полный беспорядок.

– Занят?

– Не-а. Я рад, что ты заскочил. Ламар! – закричал Нил. – У нас гости! – Найдя свободное место между плакатами Лони Андерсон и «Далласскими ковбоями», он стукнул в стену. – Скинь все с этого стула и садись. Хочешь пива?

– Угу. Спасибо.

– Я думал, ты тренируешься. Скакунок наш, – произнес Нил, толкая Хатча в плечо по дороге на кухню за пивом.

– Так и есть. Будь прокляты эти тренировки. – Хатч взял банку холодного пива, забулькал, затем громко рыгнул. – Отлично. Привет, Ламар.

Из прихожей вышел Ламар в руках с теннисной ракеткой. На шее у него был яркий шейный платок, остальной его туалет составляли обрезанные по колено джинсы и майка.

– Привет, Хатч. Как успехи в футболе?

– В этом году команда малость зачахла. Так что на кубок рассчитывать не приходится. Распаковываешься?

Ламар положил ракетку и снял с шеи платок.

– Пытаюсь привести в порядок свою комнату.

– Делать тебе нечего, – заметил Нил, разваливаясь в ободранном кресле. – Все равно через неделю будет бардак. Поэтому мне здесь и нравится.

Уже второй год Нил и Ламар снимали эту квартиру, не желая жить в студенческом городке. Дом был старый, просторный и стоял в отдалении от других домов, так что соседям нечасто приходилось вызывать полицию: только если их сборища совсем уж выходили из берегов. Когда они были на первом курсе, Хатчу не разрешили поселиться с друзьями, поскольку он был членом футбольной команды и должен был жить в общежитии спортсменов. Он завидовал свободной и непринужденной жизни в доме своих друзей.

– Прошлой весной, когда Майраджейн приехала помогать Ламару упаковывать вещи перед каникулами, она чуть не грохнулась в обморок, когда заглянула сюда, – фыркнул Нил. – Если бы мой старикан не подхватил ее, у нас здесь был бы отпечаток ее тела. Совсем как Вили Койот, который оставляет такой отпечаток, когда падает на землю в пустыне!

Из ящика столика он достал «косяк», зажег его и два раза затянулся. Когда Нил предложил затянуться Хатчу, тот с сожалением отказался.

– Нет, не буду. Донна Ди за версту чует этот запах. Я лучше выпью еще пива.

Нил передал самокрутку Ламару, который, затягиваясь, улыбнулся Хатчу своей обычной нервно-неуверенной улыбкой. Нил вернулся из кухни и протянул Хатчу еще одну банку пива.

– Твоя женушка держит тебя в черном теле, да? – спросил Нил, забирая самокрутку и затягиваясь. – Ну и придурок. Зачем надо было жениться так рано, когда мы здесь, в этом малиннике, именуемом университетом?

– Это совсем не так плохо, – огрызнулся Хатч. Нил положил руку к уху.

– Ты слышишь этот шум, Ламар?

– Какой шум?

– Неужели ты не слышишь? Похоже на звон цепей и кандалов.

– Иди к черту! – Хатч опорожнил вторую банку и смял ее в кулаке. – По крайней мере я каждую ночь могу пустить пар.

– Я тоже, – протянул Нил, – только для этого не обязательно жениться.

Их первое свидание с Донной Ди состоялось после выпускного вечера. Он вдруг почувствовал, что обязан пригласить ее. Казалось, она ждала этого. Они оба знали почему, хотя никогда об этом ни говорили. В течение лета после выпуска он все время, когда не был с Ламаром и Нилом, проводил с ней.

Донна Ди всегда ему нравилась, но теперь нравилась еще больше. С каждым их свиданием весьма прохладное отношение к ней Нила имело для Хатча все меньше значения. Совсем не красавица, она была веселой, ласковой и давала ему понять, что обожает его. Она ни разу не пропускала церковной службы по воскресеньям, однако уже во время их второго свидания его ладонь скользнула под ее бюстгальтер, ощупывая твердые соски, а во время третьего она уже сама шарила у него в брюках.

Они залезли на заднее сиденье его машины по ее инициативе, после пикника и фейерверка на пляже в честь празднования Дня Независимости.

– Да, но я… я хочу сказать, что у меня нет с собой резинки, Донна Ди.

– Ну и пусть, Хатч. Я так хочу тебя, что мне все равно.

Ну, если ей все равно, что она потеряет невинность, почему он должен заботиться о предохранении. И кроме того, Нил не раз говорил, что девушки не могут подзалететь с первого раза. К тому же он немного выпил и был возбужден, а Донна Ди была готова на все. Желание в тот раз пересилило здравый смысл. Однако на случай, если она опять захочет, он носил с собой пачку презервативов. И всегда во время очередного их свидания они оказывались необходимыми.

– Ты трахаешься с Донной Ди? – как-то спросил Нил, когда они вместе проводили выходные, катаясь на водных лыжах.

– Нет, – соврал Хатч. – Она порядочная девушка. Ты же знаешь.

Нил недоверчиво посмотрел на него.

– Противно думать, что мой лучший друг что-то от меня скрывает. А если ты не лазишь к ней под юбку, так что ты крутишься около нее все время?

– Нил, похоже, ты ревнуешь. – Хатч сказал это в шутку, однако лицо Нила потемнело от гнева. Он собрал свои манатки и уехал домой. Поскольку моторка и лыжи были его, Хатчу и Ламару не оставалось ничего другого, как тоже уехать раньше времени.

Когда Донна Ди сообщила ему, что прошла все испытания и поступила в университет, он встретил новость со смешанными чувствами. Хатч был не против, чтобы она училась, и знал, что будет скучать, если они не будут видеться, но у Нила были относительно него и Ламара грандиозные планы.

– Мы устроим такой тарарам, который войдет в историю высшей школы, – пообещал подвыпивший Нил. – Обещаю, что мы поимеем всех студенток.

Во время первого семестра в колледже Хатч ухитрялся бегать на все футбольные тренировки, успокаивать Донну Ди, посещать занятия и оправдывать ожидания Нила. На футбольном поле он действовал так, как ему говорили, и полагался во время игры на защитников. Поскольку некоторые лекции на первом курсе он посещал вместе с Донной Ди, она выполняла за него письменные задания. В обмен на эту услугу она ожидала от него любви и ласки, чем он обычно с удовольствием расплачивался, если не был слишком уставшим.

После игр в субботу и затем в воскресенье он участвовал во всех гулянках, которые происходили у Нила. Там всегда были в изобилии травка, выпивка, девочки. Их первая серьезная ссора с Донной Ди произошла как раз из-за одной такой разгульной субботы.

– Я случайно слышала, как в библиотеке трое сук обсуждали вашу оргию на прошлой неделе, – сказала она ему, сморкаясь в бумажную салфетку. – Эта блондинка, с какой-то фигней на шее, рассказывала, как ее имел какой-то рыжеволосый футболист, но она была под кайфом и не запомнила его имени. Я знаю, что это был ты, Хатч. Ты единственный игрок в команде первокурсников с рыжими волосами. Ты говорил, что когда ходишь к Нилу, то ни в чем таком не участвуешь – лишь пара банок пива. Значит, ты спал с этой блондинкой?

Он почти чувствовал, как ему подсказывает Нил, что надо соврать, чтобы она от него отстала. Вместо этого смешанное чувство нежности и искренности заставили Хатча виновато посмотреть ей в лицо и признаться:

– Боюсь, что да, Донна Ди. Иногда там такая обстановка, что дым стоит коромыслом, все бывает.

Донна Ди разразилась рыданиями. Это напугало Хатча, он не знал, что делать. Он неуклюже обнял ее.

– Прости, родная. Это все не имеет никакого значения. Когда я с другой, это совсем не то, что с тобой. Я… я люблю тебя.

Он не верил собственным ушам, но Донна Ди очень хорошо его расслышала. Она подняла голову и посмотрела на него заплаканными глазами.

– Правда, Хатч? Правда любишь?

Хатч сам не мог понять, как это у него выскочило. Прежде чем он осознал это, они уже обсуждали, какое кольцо он подарит ей во время помолвки в день Святого Валентина и как они сыграют свадьбу в июне. Когда они поехали в Пальметто, чтобы сообщить обо всем родителям, Фриц, оставшись с сыном наедине, высказал свои сомнения:

– Ты слишком молод для брака, сын, – сказал он.

– Я знаю, но она действительно этого очень хочет.

– А ты?

– Ну да. То есть, наверное. Ну конечно, да.

– Ты женишься на ней, потому что любишь ее?

– Конечно. Почему же еще?

Они с некоторой неловкостью посмотрели друг на друга. Затем Фриц вздохнул, заканчивая разговор:

– Ну что ж, если ты этого хочешь.

Свадьба состоялась во вторую субботу июня. За три дня до торжественного события Донна Ди и Хатч в гостиной дома ее родителей рассматривали подарки, присланные к свадьбе. Она отложила в сторону набор ножей, который только что распаковала, и продевала упаковочную ленту в вешалку для одежды, которая уже вся была украшена разноцветными бантами.

– Хатч?

– Угу? – Он в этот момент уплетал бутерброд с копченой колбасой, приготовленный для него миссис Монро.

– Я должна у тебя спросить кое о чем.

– Давай.

Донна Ди с большим старанием завязывала еще один бант на вешалке она стала это делать, как только начали приходить первые свадебные подарки.

– Когда люди собираются пожениться, между ними не должно быть тайн, правильно?

Хатч слизнул с пальца крошки хрустящего картофеля.

– Разумеется.

– Я хочу спросить насчет того вечера, когда вы повезли Джейд к каналу.

Хатч замер, палец так и прилип к губе. Он медленно повернулся к Донне Ди, стараясь не смотреть ей в глаза. Он сглотнул, и его острый кадык дернулся вверх-вниз.

– Так что?

– Ведь то, что она сказала, была неправда? Ведь вы же не насиловали ее. – Донна Ди повернула к нему свое крысиное личико.

Хатч раздумывал, сказать ей правду или то, что она хотела от него услышать. Ему надо было признаться или в насилии, или в том, что соблазнил ее лучшую подругу. В любом случае его положение было незавидным.

– Ну, конечно, никакого насилия не было, – пробормотал он. – Она же нас знала. Какое же здесь насилие?

– Она пыталась вас остановить?

Он пожал своими широкими плечами.

– Она… ну… ну ты знаешь, многие девчонки говорят, что не хотят, а на самом деле им только этого и надо, знаешь?

Донна Ди смотрела в сторону.

– А ты хотел этого, Хатч? Я хочу сказать, если бы ты действительно не хотел, тогда бы и не смог.

Он потоптался большими ногами по ковру.

– Ну, это не совсем так, Донна Ди. Ей-богу. Это было… это было какое-то наваждение. Я просто даже не знаю, как это объяснить. – Нетерпеливым жестом он развел руки ладонями вверх. – Это не то, что мне вдруг захотелось поиметь Джейд, понятно?

– Понятно. – Донна Ди судорожно вдохнула и медленно выпустила воздух. – Я всегда считала, что она все наврала о том, что вы действовали силой. Просто ей так этого хотелось, что тебе было трудно устоять, ведь так? Ты же нормальный человек, мужчина. Для мужчины это нормальная реакция.

Он не обращал внимания на ее бегающие глаза, равно как и на испарину на ее верхней губе. Никто из них не говорил правду, но для сохранения спокойствия было необходимо продолжать обманывать себя и друг друга.

Во время свадьбы Нил протолкнулся к Хатчу и прошептал:

– Очень рекомендую подружку невесты.

– Это двоюродная сестра Донны Ди.

– Мне наплевать, чья она двоюродная сестра, но в постели это высший класс. – Нил толкнул его в ребро. – Представляешь, как ты можешь поразвлечься во время семейных встреч.

– Ты с ума сошел, – разозлился Хатч и сбросил дружескую руку Нила с плеча.

– Ты что, приятель? Неужели из-за этой женитьбы ты изменишь свой образ жизни? Мне ужасно этого не хочется.

В эту секунду Хатч решил никогда не изменять жене. Неважно, что им пришлось погрешить против правды, чтобы очистить свою совесть, однако же своей ложью Донна Ди спасла его от обвинения в изнасиловании. Ее ревность к Джейд была оправдана, хотя ни один из них также не признавал этого. Они были связаны общим грехом, и Хатч не хотел осложнять их отношения своей ревностью. Если учесть горе, которое они причинили Джейд, то супружеская верность была не такой уж высокой платой.

После медового месяца, который они провели на острове Хилтон-Хэд, Хатч работал в отделе своего отца-шерифа, пока не начались регулярные тренировки. Донна Ди с нетерпением ждала, когда они смогут самостоятельно поселиться в Колумбии. По его мнению, ее стремление «иметь свое гнездо» было чересчур активным. Прошлым вечером, когда они распаковывали фарфоровые вещицы в комнате, она сообщила ему о своем намерении бросить учебу.

– Мы сэкономим деньги, которые тратим на мою учебу. У меня все равно нет способностей. И что я буду делать с гуманитарными науками и биологией? Я и так знаю все, что надо, правильно? – Она протянула руку и игриво погладила его между ног.