Я моргнул.
– Будь я… Что, действительно?
– Он хочет знать, как связаться с тобой, чтобы предложить свою помощь.
– Не знал, что он такой храбрый.
– Он такой.
– Я имею в виду, рисковать получить отповедь Алиеры…
– Я понимаю, о чем ты.
– Он спятил.
– Быть может.
– Киера, он джарег. Три минуты, и он труп.
– Я тоже джарег, но не беспокоюсь.
– А стоило бы.
Она улыбнулась.
– Ну ладно, ладно. Может, ты и права.
– Отвечая на твой вопрос: я здесь, чтобы узнать, не нужна ли тебе помощь.
Я вздохнул.
– Не уверен. Главная моя загвоздка в том, чтобы выяснить, что происходит, почему здесь Левая Рука. А об этом я тебя уже спрашивал.
– Да. Ты уже узнал что-нибудь?
– Есть волшебница по имени Критнак, которой я очень не нравлюсь.
Ее лицо дрогнуло. Либо мое искусство физиономиста дало осечку, либо она знала это имя, но вспомнила, что ей не полагается его знать.
– Что еще?
– Борьба за власть в Доме Джарега.
Она нахмурилась.
– Ты уверен? Я знаю, что Куритне умер…
– Как?
– Как я узнала? Или как он умер?
– Последнее.
Она пожала плечами.
– Он был уже стар, Влад. Сердечный приступ.
– Ты уверена?
– Полной гарантии нет, но довольно-таки уверена.
– Ладно.
– А ты не знал?
– Нет, меня тут не было.
– Извини. Надо было об этом упомянуть. В любом случае, я не вижу никаких признаков борьбы за власть. Просто пока еще никто не занял его место, а время терпит, благо дела крутятся.
– Они всегда крутятся. Но – да, трупов пока нет. Однако есть признаки, что некоторые, включая моего старого приятеля Демона, сражаются за право это место занять.
Она нахмурилась.
– Ты уверен?
– Точно не скажу. У меня нет доступа к прежним источникам. Но могу заявить, что есть определенные свидетельства.
– Я и не знала. Они, должно быть, действуют очень тихо.
– Да, без трупов. Для джарегов, можно считать, весьма тихо. Это что-то меняет?
– Ну, да. Нет. Полагаю.
– Но чего я пока не понимаю – как все это связано с Левой Рукой.
Она села и задумалась.
Я проговорил:
– Терион.
– А что с ним?
– Ты его знаешь?
– Мы встречались. Новогодних открыток я ему не посылаю. Как он во все это вписывается?
– Он единственный из членов Совета, о ком я слышал в связи с Левой Рукой.
– У него… и что у него за связь?
– Триеско.
Я видел, что имя это ей знакомо.
– Понимаю. Да. Это подошло бы. А что за связь? Семейная?
– Она его любовница.
– Ну и ну. Что ты о ней знаешь?
– Она волшебница, родилась в Доме Атиры, покинула его и стала джарегом за несколько лет до Междуцарствия.
– Почему?
– Из-за любви.
– Вот так так… – выдохнула Киера.
– Угу.
– Триеско, я полагаю, занимает достаточно высокое положение в Левой Руке?
– Я бы сказал, да, но я почти ничего не знаю об их структуре. В любом случае, стоило покопаться.
– Покопаться?
– Я провел некоторое время в Имперской библиотеке, пытаясь выяснить…
– Так вот где ты прятался? В Имперской библиотеке?
– Ну, не совсем прятался…
Она запрокинула голову и рассмеялась.
– Влад, ты чудо.
– Ну… ладно, чего я не понял?
– О, ничего, поверь.
– Киера…
– Помимо того, что ты курсируешь дважды в день по Цепному мосту, или как ты там еще добираешься…
– Я ношу личину, если ты заметила.
– …ты не мог не заметить, что Имперская библиотека находится прямо напротив Императорского дворца, а вернее, крыла Джарега.
Я пожал плечами.
– Все равно никто из тех, кто что-либо значит, там не бывает. Перестань ухмыляться, Киера.
– Попробую.
– Ты…
– Я просто восхищаюсь, Влад. Воистину, Имперская библиотека…
Я пожал плечами.
– И я полагаю, ты там что-то нашел?
– Я бы сказал, да. То есть я выяснил о внутриджареговской борьбе за власть и о связи между Терионом и Триеско.
– Хорошо. Итак, что тебе нужно?
В моей голове начал обретать форму список, но не тот, которым я намеревался поделиться с Киерой.
– Главным образом мне нужен собеседник, чтобы помочь собрать в кучу все мысли.
– Это я могу. Начинай.
Она заняла стул, так что я сел на кровать.
– Ладно. Мы знаем, что началась борьба за власть между джарегами – в Правой Руке, – и знаем, что в ней участвует Сучий патруль. Мы можем быть уверены, что Триеско пытается выбить для Териона кресло во главе Совета. Вопрос в том, каким образом маневрам Териона помогает деятельность Левой Руки в Южной Адриланке?
Она покачала головой.
– По-моему, ты зашел не с той стороны.
– Да?
– Южная Адриланка – цена, которую Терион заплатил за помощь Левой Руки.
Я нахмурился.
– Об этом я и не подумал. Плата авансом?
– Обычно так и делают.
– Верно. Это создает беспорядки и среди джарегов – в смысле, в Правой Руке – и в Южной Адриланке. Но я понятия не имею, что все это значит для Левой Руки.
– Я тоже.
– Но сами по себе беспорядки в Южной Адриланке кое-что могут мне открыть. Я могу делать тут то, что не под силу большинству джарегов.
– О чем ты?
– Пока еще не знаю. Я недостаточно знаю о том, что происходит. Но кое-что может открыться. Мне нужны источники информации.
– В Южной Адриланке я тебе помочь не могу.
– Понимаю.
Я обдумал то, что она сказала.
– Так, тогда первый вопрос: как именно Левая Рука, или может быть только Триеско, помогает Териону? И второй: при чем тут та волшебница, что на меня напала? Ой.
– Ой?
– Я, кажется, догадался.
– Да, теперь и я тоже. Твоя голова – для джарегов достаточно ценный приз, чтобы Терион, выложив ее на стол, сел в нужное кресло.
– Угу. Или хотя бы выложив как часть сделки, откуда можно начать торги. В любом случае, значит, та волшебница хотела убить меня. Хорошо. Теперь мне стало легче.
– Легче?
– Да, в определенном смысле.
– Э, может, объяснишь?
– Я не рассказал тебе то, что выяснил Деймар.
– Деймар? Да, помню его. И что он выяснил?
Я рассказал.
– Так, – проговорила она, – да, понимаю, в этом есть смысл. А волшебницу зовут Критнак?
Я кивнул.
– Попробую что-нибудь о ней выяснить.
– Буду весьма признателен. Тогда я смогу решить, как убедить ее напасть на меня на выбранной мной территории.
– Убедить ее напасть на тебя? – нахмурилась Киера.
– Ну да, – с невинным видом ответил я. – Сетра Лавоуд однажды сказала, что защита сильнее нападения.
– Понятно. – Лицо ее осталось безучастным. – Ну, заочно ничего сказать не могу, но полагаю, во-первых, говорила она это в тактическом, а не в стратегическом плане. А во-вторых, когда она так говорила, это могло относиться к конкретным рещениям в том месте и в то время. Она с легкостью могла бы объяснить, что бывают случаи, когда верно прямо противоположное скажем, у атакующих боевых чар есть преимущества против защитных.
– Ты думаешь, она бы так сказала?
– Я просто предполагаю, но, пожалуй, так.
– Ладно, я никогда толком не понимал разницы между тактикой и стратегией.
– Что, правда? Расскажи Сетре. Она сделает из тебя военачальника.
– Потому что я чего-то не знаю?
– Потому что у тебя нет предубеждений относительно того, что тактика есть тактика, стратегия есть стратегия, и одно никогда не будет другим.
– А я и не знал, что они так связаны.
– Но ты не предполагаешь обратного, а это общий недостаток всех драконов. У них в голове стратегия всегда стратегия и работает отдельно от тактики. В битве же, на войне, в любое время одно может смениться другим. Из-за этого у драконов нередко случаются неприятности. Поэтому драконы всегда стремятся завербовать некоторое количество дзуров. Во всяком случае, так, полагаю, рассказала бы Сетра.
– И поставила бы меня в тупик.
– Когда дзур видит возможность, он пользуется ей.
– А драконы нет?
– Некоторые пользуются. Но чаще всего они просто составляют план и действуют согласно распорядку. И неважно, что изменились обстоятельства. Или что возник лучший способ добиться своего.
– Я думал, дзуры просто бросаются в атаку, и неважно, как обернется.
– И это тоже, но по-разному. Дзурлорд не думая бросается в драку, потому что думает он во время драки.
– Не уверен, что это можно назвать «думает».
– Возможно. Сетра сказала бы, что это самый непосредственный вид мышления.
– Хорошо, что Сетры здесь нет. Ее я никогда не мог переспорить.
Я подумал о Морролане и Алиере в свете того, что Киера назвала предубеждениями. Потом решил запомнить это и поразмыслить на досуге.
– Дзуры сложнее, чем выглядят, – сказал я.
– Да.
– Но и все остальные тоже.
– Ты изменился, Влад.
– Правда?
– Да. Ты иначе говоришь. Ты… ну, не знаю, другой, что ли.
– Возможно, это отпечаток Востока во мне. Это было…
– Ты путешествовал на Восток?
– Угу. Шпионил для Сетры Младшей.
Киера вежливо улыбнулась и спросила:
– И как?
– Совершенно непохоже на то, чего я ожидал. Весьма странно, учитывая, что никаких ожиданий у меня не было.
– Что же случилось?
Я позволил воспоминаниям свободно течь и ответил:
– Я потерял палец, но приобрел…
– Хм?
– Неважно. В другой раз.
Киера кивнула.
– Да, и еще одно.
– Да?
– Еще кое-кто желает знать, не нужна ли тебе его помощь.
– Кое-кто… а, Марио.
Она кивнула.
– Пока нет, – сказал я, – но вскоре, быть может, понадобится.
Она поднялась.
– Вернусь завтра.
– Тебе не стоит рисковать…
– Обещаю, Влад, я и носа не суну в Имперскую библиотеку.
– А. Ну что ж. Мне сразу полегчало. Правда, Киера. У меня есть ты, Марио и Леди Телдра. Ну что такого может при подобном раскладе составить хоть малейшие затруднения?
– Полагаю, это звучало иронически.
– Чуть-чуть, возможно.
– Всего хорошего, Влад.
– Киера…
– Да?
– Спасибо тебе.
Она кивнула и задвинула за собой занавес.
11. Вино «Дескани»
Михи заменил вино на «Дескани». В бокалах словно бы смешали половину красного вина с половиной белого. Жутко звучит, но на деле совсем неплохо. Каким бы ни было это вино, оно легко пощипывало язык, что прекрасно сочеталось со сладостью засахаренных розовых лепестков.
– Кажется, ты им по душе, – сказал Телнан.
– Хм?
– Ну, по тому, как ведет себя этот тип…
– Михи.
– Да. По тому, как он тебе улыбается…
– Ну, я тут давний и постоянный посетитель. А еще, конечно, я восточник, как и они.
Телнан кивнул.
Он, однако, был прав. Меня здесь и правда хорошо знали. Выяснил я это несколько лет назад. Однажды в пивнушке в Южной Адриланке я повстречал Вили, мы пропустили по стаканчику и поболтали. Выяснилось, что они, ну, в общем, знают, чем я занимаюсь, и знают, что я преуспел. Иными словами, я выходец с Востока, который вошел в высшие слои драгаэйрянского общества. Ну хорошо, пусть в средние слои. Я был одним из них, тем парнем, который добился успеха – а как именно я этого добился, либо ничего не значило, либо просто добавляло в блюдо толику специй.
Мне, в свою очередь, это их отношение добавляло к посещению «Валабара» еще чуток удовольствия.
Но Телнану я всего этого объяснять не стал.
«Как ты, босс?»
«Лучше. Очень мило с ее стороны.»
«Тебя не пугает, что она тебя разыскала?»
«Не так сильно, как должно бы.»
«Ладно, что теперь?»
«Думаю послать тебя в Имперскую библиотеку продолжать исследование.»
«Очень смешно, босс.»
«Ладно, а как насчет выяснить все, что можешь, относительно Триеско и Териона?»
«Конечно, босс.»
«Хорошо, пропустим. Просто продолжай охранять меня там, снаружи, а я…»
«Да?»
«Эту часть плана я еще не проработал. К счастью, однако, я устал и проголодался, так что я могу взять еды, выспаться, и ненадолго ее отложить.»
«Я знал, что ответ у тебя всегда наготове, босс.»
Составив план, я немедленно занялся его реализацией. Сработал он превосходно.
На следующий день я вернулся в Имперскую библиотеку – с б?льшими опасениями, спасибо Киере – и провел еще один день с Делином. Я не ожидал, что он разыщет что-нибудь новенькое, но не мог пока придумать для себя иного занятия.
Ничего новенького Делин не отыскал. Когда долгий день подходил к завершению, он заявил:
– Начинаю думать, что мы нашли все, что тут можно было найти.
– Верю, что вы правы, – сказал я, – и хотел бы отблагодарить вас за все.
– Такова моя работа, – ответил он, – и мне нравится отвечать на брошенный вызов.
– Хорошо. Это помогло.
– Помогло?
– Я имею в виду, вы нашли кое-какую информацию, которая мне пригодится.
Он нахмурился. По-моему, он только сейчас сообразил, что я собирал информацию с какой-то целью. С минуту он рассматривал меня так, словно увидел впервые. Потом я почти увидел, как Делин мысленно пожал плечами, решив, что с ним и с его жизнью этот факт никак не связан.
– Ну что ж, тогда хорошо, – проговорил он.
– Если я могу что-либо сделать для…
– Нет-нет.
Он кивнул и ушел, вернулся к своей работе, чем бы она ни была. Думаю, Делин забыл о моем существовании еще до того, как я покинул здание. На обратном пути я нервно взглянул на серую крышу крыла Джарега, которая вырастала из громады дворца. Внимания мне никто не уделял.
Киера, впрочем, была права. Хорошо, что больше мне не потребуется сюда возвращаться. В целях безопасности обратный путь я проделал через Пятимильный мост: не думаю, что там было безопаснее, но это позволило мне лишние несколько часов погулять и подумать.
Улицы Адриланки, и даже Южной Адриланки, изначально проложены по старым тропам, где людям было удобно ходить в столь давние дни, каких я и представить себе не могу. Их вымостили камнем, утрамбовали, новые слои легли поверх старых. Говорят, со дней основания города он на несколько футов погрузился в землю – улицы ушли глубже, чем здания, но и те, и другие постепенно погружаются. Не знаю, правда ли это. Знаю только, что когда я вернулся в Шесть Углов, ноги мои болели больше, чем после многосотмильных блужданий по континенту. Забавно, но даже после всех колотых и резаных ран и побоев, нанесенных профессионалами с обеих сторон законности, ноющие ступни могут так раздражать.
Впрочем, я был искренне благодарен своим новым сапогам. Могло быть куда хуже.
Наконец я добрался до «Дома Девона», пивнушки в четверти мили к востоку от Шести Углов. Я пришел раньше срока и просто сел в углу, попивая белое вино, которое было слищком сладким и недостаточно охлажденным. Ноги мои оценили заботу.
Пивная потихоньку стала заполняться, главным образом работниками со скотобоен, учитывая сопровождающие их запахи. Еще тут было несколько лавочников. Все – восточники. Окруженный выходцами с Востока и замаскированный, я чувствовал себя в безопасности, возможно, чрезмерной. Я напомнил себе не слишком расслабляться, особенно когда в помещении нет Лойоша и Ротсы, которые приглядывали бы за мной.
Через час или чуть позже появился мой человек. Заметил он меня не сразу, что доставило мне определенное удовольствие. Плотный тип, в отличие от Рика, лысеющий, с тонкими губами и носом, сломанным как минимум однажды.
– Сандор.
– А ты, кажется, Винсент, – проговорил я.
Он кивнул.
– Пожалуйста, присаживайся. Вина?
– Конечно.
Я налил ему стакан и передал вместе с парой золотых империалов. Он кивнул и сказал:
– Я расскажу, что накопал.
– Я о большем и не прошу.
Он назвал мне три имени. Все – восточники, которые вели небольшие дела и платили Левой Руке. Не то чтобы сюрприз и не то чтобы весьма полезно.
Потом он добавил:
– Знаешь парня, которого они ищут, да?
Я нахмурился.
– Нет. Рассказывай.
– Прошел слух – высматривать парня, восточника, который разгуливает с парой джарегов на плечах.
– Что, правда?
– Каждому, кто заметит и донесет куда нужно, обещают сотню империалов.
– Хороший куш.
– Ты, кажется, не очень заинтересован?
– Отчего же, всегда полезно знать, и я рад, что ты рассказал мне.
Он кивнул.
– Ты его видел?
– Нет. А как они распространяют, э-э, слухи?
– Рассказывают посыльным. Тот, от которого я услышал, сказал, что если я засеку нужного парня, он со мной поделится.
– Весьма щедро с него стороны.
Винсент пожал плечами.
– Ну, я парня не видел.
– Ладно. Еще что творится?
– Ничего особенного.
– То есть?
Он пожал плечами.
– Льняной рынок закрылся, но здесь нет ничего общего с…
– Как закрылся? Когда? Я там был только вчера.
– А сегодня закрылся. Я проходил, хотел прикупить продуктов, а он закрыт. Весь рынок. Лотков нет, прилавки под брезентом, и все прочее.
– А почему, не слышал?
– Только слухи.
– Мне нравятся слухи.
– Говорят, кто-то грозился избить любого, кто откроется.
– Кто-то? И ты говоришь, что здесь нет ничего общего с нашим делом?
– Ну, это местные.
– То есть?
– Есть, знаешь, бандиты, которые собирают дань с продавцов, и если кто не заплатит…
– Ага, знаю.
– Ну, я никогда не слышал, чтобы джареги работали так.
– Ты что, думаешь, у джарегов нет крутых парней, чтобы наезжать на лавочников?
– Но не таким же манером. И они бы не действовали так неуклюже. Закрыть целый рынок, приклекая к себе внимание…
– Ты, как вижу, кое-что знаешь о джарегах.
– Немного. Я несколько лет назад сам был посыльным, поэтому и знаю стольких.
– Ясно. Что ж, ты знаешь почти достаточно, чтобы подобраться и отыскать нечто важное.
– Э?
– Почти – но не совсем.
Я пододвинул к нему еще пять империалов.
– А это за что?
– За полезную информацию.
– Ну, ладно. Буду копать дальше.
– Не копай так глубоко, чтобы тебя закопали.
– Что?
– Неважно. Просто будь осторожен.
Он кивнул, допил вино и вышел.
«Эй, Лойош, мы снова в деле!»
«А это хорошо? Голос у тебя довольный.»
«Ага. Я только что нашел большой кусок головоломки.»
«Да?»
«Да.»
«И насколько большой?»
«Достаточно большой, чтобы я придумал, что делать дальше.»
«Это значит, через час тебя срочно надо будет спасать?»
«До завтра не понадобится, пожалуй.»
«Тогда ладно, я пока передохну.»
Я, конечно, слегка сгустил краски для Лойоша. Толком ничего еще не решено. Но у меня появилась четкая уверенность, и главное, я знал, как ее проверить.
Следующая встреча у меня была на четверть мили дальше, и я опять пришел раньше. Парня звали Клод, он был большой, неуклюжий, кривоногий, с непропорционально массивной головой. Он едва начал отчет, когда я спросил:
– Тебе знаком Льняной рынок?
Он остановился на полуслове.
– Конечно. Надо пройти по Прорезной до…
– Где это, я знаю. Ты знаешь кого-то, кто держит там прилавок, или ларек, или что-нибудь? В смысле, имя и, может, адрес?
Клод подумал.
– Ага. Парня зовут Франсис, Франсис Дон-как-то-там. У него фруктовый прилавок. Где он живет, точно не знаю, но это в двух шагах от рынка.
– Хорошо. Еще кто?
– Ну, еще парочку я знаю просто по имени, знаешь –
«Привет, П?тров,
как сегодня твой хлеб?»– и в таком роде.
– Ладно, отставим остальных. Пока хватит этого.
Я заплатил ему и отослал, а сам немного посидел и подумал. Где-то в желудке возникло знакомое ощущение – приятное ощущение, «вот, началось». Давненько я его не чувствовал, потому и позволил себе минутное наслаждение.
Чтобы найти Франсиса Доновера, потребовались кое-какие усилия, но вовсе не чрезмерные. Он действительно жил прямо у рынка, над лавкой сапожника, который для приработка сдавал внаем верхний этаж, потому что был не таким мастером, как Якуб.
Если бы Франсис Доновер родилса драгаэйрянином, он был бы теклой. В личине Сандора я выглядел так безобидно, как только возможно, и тем не менее Франсис был перепуган. Он открыл дверь на узенькую щелку и готов был чуть что захлопнуть ее.
– Меня зовут Сандор, и я не причиню вам вреда. Могу я побеспокоить вас по поводу краткой беседы? Вам она принесет только пользу.
Губы его, уже готовые произнести «нет», замерли при последнем слове. Я сказал «текла»? Может, все-таки орка?
– В чем дело? – спросил он.
– Могу я войти? Заверяю, я не причиню вам вреда.
Он поколебался. То ли Доновер сквозь всю мою маскировку видел, что я все-таки не такой безвредный, каким прикидываюсь, то ли он боялся даже собственной тени.
Несомненно, текла.
Я предъявил ему почти пустые руки, демонстрируя собственную безвредность. «Почти», потому что в одной из ладоней сиял новенький золотой империал. Он впустил меня.
И без того маленькая комната была загромождена мебелью – стульями и столиками, которые совершенно друг к другу не подходили. Столько стульев, и при этом сесть Доновер мне не предложил.
– В чем дело? – повторил он, а взгляд его при этом не отрывался от монеты на моей ладони.
Монету я ему тут же вручил.
– У меня есть к вам ряд вопросов. Когда закончим, получите еще одну такую монету.
– Что вы хотите знать?
– Вы закрыли прилавок. И весь рынок закрылся.
– Да, были, э-э, кое-какие трудности.
– Да. Я неплохо представляю, трудности какого именно рода. Есть кое-кто – нет-нет, вам не нужно называть имя, – кто пытается выбить деньги из всех из вас.
Он надолго замолчал, потом сказал:
– Возможно.
– Вы хотите получить этот империал, или нет?
– Ладно. Да. Кое-кто…
– Хорошо. Что я хочу знать – кому в голову пришла мысль закрыть весь рынок?
Он слегка побледнел.
– Почему вы…
– Нет-нет. Вам не следует задавать вопросов. Могу сказать, что я не собираюсь причинять этому деятелю вреда, кто бы он там ни был. Я не собираюсь никому причинять вреда. Я никогда никому не причинял вреда. Мне просто платят, чтобы я собирал информацию. Мой начальник – тот, кто платит мне – тоже не собирается причинять вреда этому деятелю.
– Я не о том. Я про…
– А, вы про то, можем ли мы защитить вас от него.
Он кивнул.
– Да он никогда не узнает, что вы мне рассказали.
Он все еще колебался.
– Но, – добавил я, – если вас этот деятель так пугает, что ж, пусть будет два империала. – И я улыбнулся дружественнейшей из улыбок Сандора, которая даже дружественнее, чем самая дружественная из моих дружественных улыбок.
Он сновп помолчал, затем сказал:
– Это кое-кто из, ну, знаете, из них.
– Из драгаэйрян?
Он кивнул.
– Он или она?
– Мужчина. Он.
– Как он был одет?
Он нахмурился.
– Я, право, не отмечаю подобные…
– Подумайте. Это важно. Вспомните цвета его одежды.
– Не знаю. Невозможно описать. Серая, пожалуй.
Ну еще бы.
– И что он сказал?
– Он сказал, что слышал о наших трудностях, и желает помочь.
– Ясно.
– Он сказал, что нам ничего не сделают, если мы все просто закроем рынок.
– Но разве мы можете себе это позволить?
– Он дал нам денег.
– Ясно. И сколько?
Он забеспокоился было, но сказал:
– Достаточно, чтобы на время закрыться.
Я кивнул.
– Вы видели его снова, или только однажды?
– Дважды. Три дня назад он предложил эту мысль, и потом вчера, когда он пришел с деньгами. Он обошел рынок и говорил с каждым.
– Итак, три дня назад он впервые предложил все это?
– Да.
– А когда вы впервые услышали о типе, который наезжает на вас?
– Простите?
– О том, кто хочет, чтобы вы ему платили, угрожая всякими жуткими вещами, если вы откажетесь.
– А. Э. Пожалуй, с неделю как.
Я кивнул.
– И последнее.
– Да, сударь?
Сударь? Когда это Сандор стал «сударем»? Пожалуй, когда стал сверкать золотыми империалами.
– Я хотел бы поговорить кое с кем из ваших коллег.
– Моих…
– С теми, кто работает на рынке.
– А.
– Просто пара имен и адреса, где я могу их найти.
Он назвал все это без запинки, а я записал.
– Спасибо, – проговорил я, – вы мне очень помогли.
Я дал ему три империала, потому что люблю делать людей счастливыми на случай, если они мне снова понадобятся, – и потому что могу себе это позволить. Было время, я сам расшибся бы в лепешку за империалы, которыми сейчас швыряюсь. Было время.
– Со всеми этими делами вы окажетесь в прибытке, – сообщил я, открывая дверь.
Он выглядел удивленным, словно я открыл ему тайну. Я действительно открыл, но не ему – ту, которую как раз собирался разгадать.
Я выбрался на улицу. Я немного волновался, потому что всегда волнуюсь, когда собираю информацию и узнаю в точности то, что ожидал узнать.
Да, ответ оказался именно там, где я его и искал. Неудивительно: я был уверен, что все так и есть, еще когда получил отчет Винсента.
Видите ли, Винсент совершенно прав.
В молодости, еще до того, как я получил Лойоша, кое-кто затеял дело вроде описанного Винсентом, и попытался наехать на нескольких местных лавочников. «Обдирать воронье», так они это называли. Я точно знал об этом, потому что одним из лавочников, на которых они положили глаз, был мой дед – он не совсем лавочник, но получал достаточно неплохой доход, чтобы его заметили. Произошла заварушка, и в конце концов парни зарубили себе на носу: не стоит связываться со старым колдуном и юным отморозком. О да, я был знаком с подобными делами. Дед, безуспешно стараясь убедить меня не вмешиваться, рассказал, что время от времени в Южной Адриланке такое случается – когда жадным некого грабить, кроме нищих.
Но Винсент прав, джареги так не работают. Надавить на нескольких лавочников и выбить из них несколько монет – разовая операция, из-за такого не стоит рисковать, привлекая внимание Империи. Не окупится. Да, конечно, раз-другой независимый деятель может позволить себе подобное – и джареги либо возьмут его к себе, либо раздавят, как в нынешнем случае. Когда я управлял территорией, у меня бы такой деятель пяти минут не продержался. И ни у кого из тех, о ком я слышал, тоже. Потому что такое плохо для дел.
И тот факт, что все это происходило прямо сейчас, был либо невероятным совпадением, либо совсем даже наоборот. Можете предположить, на что поставил бы я.
Я совершил еще пару визитов и потратил еще восемь империалов. Ничего нового не узнал, но перепроверил рассказ Доброго Доновера, а еще получил имя, адрес и неплохое описание одного из тех выходцев с Востока, которые надавили на продавцов с Льняного рынка. Звали его Йозеф, доброе восточное имя.
Я никогда не убивал выходцев с Востока и надеялся, что не придется делать этого и сейчас. Возможность такая имелась. Однако, пожалуй, придется слегка прижать его.
«Ну, Лойош, вот теперь мы знаем все необходимое, чтобы сделать ход и быть убитыми.»
«Отлично, босс. Как раз то, на что я надеялся.»
«Почти все. Надо еще связаться с парочкой Иррегулярников и добыть еще кусок головоломки, но это будет несложно.»
Так и случилось. От меня потребовалось несколько часов терпеливого ожидания, но я получил нужное.
Вернулся я поздно вечером, прихватив по пути праздничную бутылку вина, какого никогда раньше не встречал. На кровати меня дожидалась записка от Киеры, где сообщалось, что она заглянет завтра. Было приятно, что друзья присматривают за мной, и огорчительно, что мы разминулись. А ведь я мог похвастать перед ней тем, что решил головоломку или хотя бы заметную часть ее.
Будь она тут, что бы я ей поведал? Наверное, что-нибудь загадочное и многозначительное. О том, как в некий момент всякая сложная ситуация разрешается в нечто простое и прямолинейное, беда в том, что тогда обычно слишком поздно.
Возможно, на сей раз мы успеем.
«Ты уверен, босс?»
«Ты о чем?»
«Ну, я тут подумал, если Богиня Демонов пудрит тебе мозги…»
«Лойош, ты пытаешься меня рассмешить?»
«Нет, босс, я серьезно. Просто немного беспокоюсь. Ты составил план, ты вычислил, что происходит, но что, если…»
«Как раз то, что мне сейчас нужно. Мне просто необходимо, чтобы кто-то сокрушал мою уверенность в успехе.»
«Босс, я просто…»
«Ага, ладно.»
Таков мой дружок. Его работа – беспокоиться о вещах наподобие этих. Что подразумевает также: если у меня в подсознании заведется какая-то дрянь, его работа – вытащить ее на поверхность. Не то чтобы мне это нравилось. Терпеть не могу думать о подобном, особенно учитывая, что Лойош может оказаться прав. Если не верить собственным мыслям, чему тогда?
«Э, босс, это помогло?»
«Нет, но вреда не причинило. Винцо в любом случае вшивое.»
Я спустился, взял под лестницей метлу и вымел осколки стекла. Винное пятно на стене я оставил, решив, что оно послужит неплохим напоминанием, хотя и не мог придумать, о чем именно.
Что, если Лойош прав? Что, если в моей голове только и осталось, что посеянное Богиней Демонов? Той, которой я больше не верю, если и верил прежде? Что, если все, что у меня есть – плод воображаемой логики и искаженных ощущений?
