Влад Талтош - Дзур

      Вкус у этого растения от природы тонкий и, честно говоря, не такой уж интересный. Но оно прекрасно впитывает масло, и не менее замечательно сочетается с сырными соусами, какие весьма популярны в некоторых видах восточной кухни. Однако стоит перебрать, и блюдо становится несъедобным.
      Валабар сырного соуса не добавлял. Только лимонное масло и соль. И, само собой, не передерживал коренья в пару. Природная простота продукта делает его великолепным дополнением к рыбе.
      Подобрать правильный овощ или гарнир в дополнение к каждому из главных блюд трапезы – тоже своего рода искусство, и заслуживает более обстоятельного объяснения, какового я не способен предоставить. Вот еще одна область, где мои таланты едока превосходят мои способности кулинара.
      Телнан получил удовольствие от великолепного контраста и даже не осознал этого, отчего я немедленно ощутил свое превосходство. Нельзя упускать возможности в чем-то превзойти дзура.
      Некоторое время мы молчали и, каждый по-своему, оценивали искусство «Валабара и сыновей».
 
      Я снял амулет и убрал его в шкатулку. Закрывая крышку, я всматривался в лицо Деймара, чтобы отыскать… ну, не знаю, что я хотел отыскать. Мне досталось лишь легкое движение деймаровой брови, а потом он закрыл глаза. Не зажмурился, а просто опустил веки, как делают, не желая отвлекаться на то, что находится прямо впереди. Не помню, чтобы я решил коснуться рукояти Леди Телдры, но я сделал это и стало легче.
      Деймар сел на пол.
      Я пытался решить, должно ли это меня беспокоить, а потом заметил испарину у него на лбу. Да, решил я, должно.
      В моей голове раздался голос Деймара:
       «Надень эту штуку.»
      Я открыл шкатулку, взял амулет и повесил обратно на шею.
      Деймар открыл глаза и вздохнул. Глубоко и медленно.
      – Уфф.
      – Труднее, чем ты думал?
      – Пришлось потрудиться. – Он нахмурился. – Голова болит.
      – Ничего удивительного. Тут есть кровать, может, полежишь немного?
      – Не думаю, что могу пошевелиться, – сказал он и лег прямо на пол.
      Я сел на кровати, смотря на распростертого ястреблорда и подбирая нужные слова. Он сам решил задачу, проговорив:
      – Ее зовут Критнак.
      – Ты сделал слепок сознания?
      – Нечеткий.
      – Критнак, – повторил я.
      – Да.
      – Она, должно быть, очень сильна.
      – Да. – Он закрыл глаза, открыл, и со стоном приподнялся. – И она по-настоящему тебя ненавидит.
      – Это личное?
      – О да.
      – Хм. А не знаешь, почему?
      – Ты уничтожил душу ее сестры.
      – Я что?!
      – Ты убил ее сестру. Оружием Морганти.
      Я уставился на него.
       «Лойош, я тут не гулял во сне?»
       «Не-а.»
       «И не убивал во сне?»
       «Насколько я знаю, нет.»
      – Э, Деймар, а подробностей ты не выяснил?
      – Она не знает, как это случилось.
      – Но думает, что сделал это я?
      – О да.
      – Почему?
      – Ну, потому что ее сестра преследовала тебя, а потом умерла.
      Я попытался выстроить все вопросы по порядку, но их получилось слишком много. Так что я взял первый попавшийся:
      – А почему ее сестра преследовала меня?
      Он нахмурился.
      – Не уверен. Кажется, здесь ничего личного…
      – Просто дело?
      – Вероятно. Но подробностей я не отследил.
      – А ты можешь сказать, пыталась ли она меня убить?
      – Кто?
      Я уставился на него.
      – В смысле, ты о Критнак или о ее сестре?
      – О сестре.
      – Извини, не могу сказать. Ее разума я полностью не читал. Смог только узнать то, что она думает, и…
      – Ладно. Интересно…
      – Да?
      – Ну, вчера кто-то за мной охотился. Возникла из ниоткуда. Я ее убил, но не клинком Морганти.
      Деймар наклонил голову в мою сторону.
      – Не думаю, что в таких делах ты можешь ошибиться.
      – В смысле, был ли клинок Морганти?
      – Да.
      – Да уж вряд ли.
      Он покосился на рукоять Леди Телдры.
      – Ты не пускал в ход, э, эту штуку?
      – Вообще-то именно ее. Но она – я про оружие – и на пятьдесят футов не приближалась к волшебнице, которая на меня напала.
      – Ну и что?
      В этом «ну и что» содержалась бездна информации, и большую ее часть я наверняка не хотел знать.
      – То есть ты хочешь сказать, что Леди Телдра могла уничтожить ее душу и на расстоянии?
      – Конечно, при правильном сочетании обстоятельств.
      – Даже если я ей не велел делать такого?
      – А ты велел такого не делать?
      Я моргнул.
      – Ладно, а что определяет правильное сочетание обстоятельств?
      – Хм. Хороший вопрос.
      – Спасибо, я горжусь собой.
      Он нахмурился.
      – Влад, ты зол?
      – Нет, я переполнен радостью и любовью ко всему человечеству, но весьма упорно работаю над сокрытием этих чувств.
      – Это сарказм, да?
      – Да.
      – Ладно. Ты зол на меня?
      Я вздохнул.
      – Да, хотя и не следовало бы. Мне следовало бы просто злиться, но прямо сейчас…
      Он кивнул.
      – Так вот, наиболее точно отвечая на твой вопрос: связано это с природой твоего оружия и с… ну… я полагаю, волшебница пустила в ход какое-то заклинание?
      Я снова вспомнил страх, который охватил меня, когда я стоял в аллее и смотрел на волшебницу, пока та…
      – Да.
      – Значит, с природой заклинания. Если оно было из тех, что открывает эфирный канал, и ничто не препятствовало обратной связи, то возмож…
      – Деймар, ты в курсе, что я ни слова не понимаю?
      Он моргнул.
      – Да, пожалуй, ты не поймешь.
      – А как насчет упрощенного объяснения?
      – С уверенностью сказать нельзя, но возможно, твое оружие сумело достать ее душу из-за того заклинания, которое она пустила в ход.
      – Ну… – сглотнул я. – Это хорошо.
      Деймар медленно поднялся и вскоре уже висел в воздухе, скрестив ноги, примерно в футе от пола.
      – Тебе уже лучше? – спросил я.
      Он кивнул.
      Я глубоко и медленно вздохнул.
      – Ладно. Где мы остановились?
      – Ты столкнулся с волшебницей и пустил в ход оружие Морганти.
      – Ну… пожалуй, что так.
       «Ну, босс, можешь объяснить, что ты не хотел.»
       «Не время, Лойош.»
       «Извини.»
      – Ты сказал насчет «велел не делать»…
      – Да?
      – А как это – велеть?
      – Извини, я не в курсе. Я слышал, что так можно, но…
      – Ладно. Так эта… как там ее?
      – Критнак.
      – Ага. Эта Критнах хочет убить меня, потому что я убил ее сестру.
      – Потому что ты уничтожил ее душу.
      Я пожал плечами.
      – Ладно. И она пытается разыскать меня?
      – Да. Было очень трудно удержать блок.
      – И как она это делает?
      – Во многом – чистая психоэнергия.
      – А я думал, лучше тебя в этом деле никого нет.
      – Я тоже так думал.
      – Ты расстроен?
      – Немного.
      Я вздохнул.
      – Ладно, что у нас на очереди?
      – Хм?
      – Извини, это я себе. И – э, спасибо за помощь.
      – Конечно, конечно.
      – Поставить тебе выпивку?
      Он покачал головой.
      – Я, пожалуй, отправлюсь домой.
      Я кивнул.
      – А где ты живешь, кстати?
      – Хм? Но Лойош знает.
      – Да, ему ты сказал, но он мне никогда не рассказывал.
      Деймар рассмеялся – редкий случай. А потом исчез, предоставив мне складывать мозаику самостоятельно.
      Я извлек Леди Телдру и полюбовался элегантными очертаниями легкого темного клинка.
      – Ты и правда это сделала? – спросил я. Она не ответила.
      Я убрал ее обратно в ножны.
      Лойош ткнулся носом мне в шею.
      Она уничтожила чужую душу.
      Нет. Я уничтожил чужую душу. Это не в первый раз, но в прошлом я получал за подобное кучу денег и имел причину полагать, что вершу правосудие, по крайней мере по стандартам джарегов.
      Сейчас все иначе.
      Что сказала бы Коти? Что сказала бы Алиера?
      И какое мне дело до того, что скажет Алиера?
       «Расслабься, босс.»
       «Хм?»
       «Расслабься, говорю. Со временем остынет.»
       «Это не так-то просто.»
       «Знаю. Но все равно расслабься.»
      Совет выглядел неплохим. Я растянулся на кровати с намерением ненадолго расслабиться. Хватило меня примерно на минуту. Я встал. Бездействие не числится среди моих любимых занятий.
      Шаг, другой, третий. В комнате было слишком тесно, чтобы расхаживать.
       «Наружу, босс?»
       «Ага. Мне надо пройтись.»
      Они выскользнули через окно, я воспользовался дверью.
      Прогуливаться взад-вперед, когда меня пытается убить масса народу, а голова забита чем угодно, только не мыслями о том, как бы от них уйти возможно, не самое умное решение, но со мной такое не впервые. В любом случае, сейчас я знал, что найти меня будет непросто, а Лойош и Ротса приглядывали сверху.
      В общем, я выжил. Пару часов я болтался по Южной Адриланке, и никто не пытался убить меня; кажется, на меня вообще никто внимания не обратил.
      Однажды я прошел мимо домика, где много лет жил мой дед, но не остановился. Я подумал, не перекусить ли чем-нибудь, но понял, что не голоден. Вспомнил, когда я ел последний раз, подумал и решил, что это дурной симптом и следует что-то съесть, неважно, хочу я или нет.
      Я остановился, взял какой-то снеди и немного пожевал. Остатки бросил в переулок, где их подобрали Лойош и Ротса. Им понравилось больше, чем мне. Помню, как мимо проходила старуха в ослепительно-белом вязаном шарфе и массивных башмаках. Пробегали стайкой трое или четверо детей. Старики и дети; в большей части Адриланки их не увидишь, а в Восточном квартале, кажется, только они и обитают.
      Я оставлял позади магазины тех, кто был богат, по меркам Южной Адриланки, и лавки и палатки тех, кто не был. Иногда я останавливался, делая вид, что чем-то заинтересовался, потом шагал дальше.
      Интересно, существовал хоть кто-то помимо меня, кто уничтожил бы чужую душу, не сознавая этого? Или я первый такой? Я вспомнил Наппера, который на моих глазах в сердце битвы рухнул грудью на клинок Морганти. Мы были знакомы, он мне нравился, и такой смерти он не заслужил. Не заслужила и та волшебница Левой Руки, которую я убил, уничтожил и навсегда лишил Врат Смерти и возрождения.
      – За это ты заплатишь.
      Мне потребовалась минута, чтобы понять: голос настоящий и раздается не в моей голове. Я сосредоточился на типе, который заговорил со мной, и вспомнил, что я пока Сандор.
      – Прошу прощения?
      – За это придется заплатить.
      – За…
      – Это. – Он указал на остатки синей керамической плошки, которую я сжимал в руке. Раздавленную. Я слегка порезался, чуть ниже безымянного пальца.
      – Сколько? – спросил я.
      – Шесть и восемь, – отозвался он.
      Я кивнул, добыл семь державок, отдал ему и ушел, не дожидаясь сдачи.
       «У тебя кровь, босс.»
       «Царапина.»
       «Но она капает на землю…»
       «И что? А. Правильно.»
      Я сложил ладонь ковшиком и купил лоскут, чтобы перетянуть ранку. Кажется, кто-то спросил, что случилось. Не помню, что я ответил.
      Спустя несколько часов мне полегчало. Все-таки быть безвестным Сандором успокаивало, вероятно, потому что он не уничтожал ничью душу. Во всяком случае, меня наконец осенило, что так я никуда не продвинусь по нужным мне направлениям – выяснить, что задумала Левая Рука, вытащить из неприятностей Коти и обезопасить себя от волшебницы-мстительницы.
      Я снова почувствовал желание просто войти в особняк на Дороге Странников, извлечь из ножен Леди Телдру и начать резню – а там поглядим. Теперь, вспоминая эту историю, я не знаю, почему меня так потрясла участь волшебницы, и при этом я желал пустить в ход то же самое оружие против обитателей того особняка. Бессмыслица. Но я рассказываю так, как помню.
      Как бы то ни было – нет, я не стал штурмовать тот особняк. Просто хотел.
       «Готов вернуться, босс?»
       «Готов сделать что-нибудь полезное, как только придумаю, что именно.»
       «В крайнем случае убьешь кого-нибудь.»
       «Я об этом думал. Но, знаешь ли, я хочу точно знать, кого убивать.»
       «Да кого угодно.»
       «Сейчас это не смешно.»
       «Смешно.»
       «Я тебе покажу кое-что смешное.»
       «Когда?»
       «Позже.»
       «Мы недалеко от нашей комнаты. Поднимаемся?»
       «Не знаю. Зачем? Там нечего делать.»
       «Там безопаснее, чем тут.»
       «Когда это я сколько-нибудь думал о своей безопасности?»
       «Ладно, босс, очко в твою пользу. Это действительно смешно.»
       «Я удовлетворен. Давай вернемся и еще понаблюдаем за тем домом. Это по крайней мере не так бесполезно, как все, что мне приходит в голову.»
      Так мы и сделали, и в течение еще нескольких часов курьер-другой заглянули туда, чтобы сдать выручку. Помимо прочего, я еще раз убедился, сколько денег крутится во всей операции. Много. Более чем достаточно, чтобы смешать с землей подвернувшегося выходца с Востока. Кстати, это даже больше раздражало, чем мысли о том, что джареги хотят уничтожить мою душу, и за мной по личным причинам охотится волшебница.
       «В любом случае, босс, пусть тебя это не оскорбляет.»
       «Заткнись, Лойош.»
      Бесцельная прогулка и бессмысленное наблюдение, но в целом я почувствовал себя немного лучше, когда направился обратно в комнату. По дороге я купил большую ковригу хлеба, перцев и сосиски. За сосисками выстроилась небольшая очередь, так что я решил, что они достаточно хороши. Стоявшая впереди хрупкая бабушка покосилась на меня и заметила:
      – У Янци все больше и больше работы. Слухи распространяются.
      Я кивнул.
      – Я уже тридцать лет покупаю у него сосиски, знаете ли.
      – Может, не стоило рассказывать всем своим друзьям?
      – Ммм?
      – Неважно.
      Она странно на меня посмотрела. А чуть позже спросила:
      – А почему это вы гуляете в середине дня?
      – Мне разрешают выйти пообедать.
      – Вот как? А где вы работаете?
      – Веду учет на скотобойне.
      Она кивнула.
      – Неплохое занятие, полагаю, если работать на кого-то.
      – А чем же еще заниматься? У меня малоподходящий характер, чтобы управлять лавкой или торговать сосисками на улице.
      – Мой сыночек мечтает присмотреть участок землицы. Вырастить кукурузу, возможно, разводить овец и кур.
      Я кивнул.
      – И как, получается?
      – Он хороший работник. У моего сыночка будет земля.
      – Он работает на скотобойне?
      Она кивнула.
      – И мы откладываем каждую монетку, мы оба.
      – Что ж. Желаю ему всего наилучшего.
      Она улыбнулась, лицо ее озарилось так, словно я только что подарил ей ферму.
      – Спасибо, – сказала она.
      Потом Янци спросил, что ей нужно, и тем самым спас меня от неудобной беседы.
      На ходу я сжевал хлеб, перцы и сосиски. Сосиски оказались чуть суховатыми, но вкусными, перчеными, кусающими за губы и переднюю часть языка. А люди вокруг меня были ничуть не выше меня. Фактически это я был выше многих, и, пожалуй, наслаждался этим.
      Я помнил, как на этих улицах гвардейцы Феникса сталкивались с восточниками, вооруженными кухонными ножами, молотками, дубинками, иногда – ржавыми мечами. Сейчас от всего этого и следа не осталось. Ненависть исчезла? Или просто затаилась там, где я ее не вижу, и ждет повода взорваться снова? Не знаю. И не знаю, волнует ли это меня, помимо того, что вопрос этот явно волнует Коти, а если повторится нечто подобное, она непременно ввяжется.
      Я не знал этих людей, людей, которые мечтали, например, о том, как бы прикупить землицы.
      Остатки сосиски я спрятал обратно в пакет, чтобы потом скормить джарегам, и направился в заведение под названием «У Ференка». Заказал стаканчик фенарианского персикового бренди под названием «орегигерет» и сел за столик, чтобы выпить его. Оно ужалило язык и обожгло глотку, заполнив нос густым ароматом дыма и чего-то, похожего на смолу. Превосходно. У драгаэйрян тоже есть бренди, но они не называют его так. И правильно не называют – потому что если вы любите бренди, та штука, которую перегоняют они, вам не понравится. По части бренди я безусловный выходец с Востока.
      У Ференка почти никого не было, только пара стариков, выглядящих как профессиональные пьяницы. Ну а кто же еще будет сидеть тут в такое время? Тот, кто сидел за соседним столиком, кивнул мне и расплылся в полуулыбке, обнажив полоску желтых зубов. Может, мне тоже начать пить профессионально?
      – Хорошее бренди? – спросил я.
      – Это юшка.
      – И как?
      Он оскалился, а я попытался не смотреть на его зубы.
      – Работает, – сказал он.
      – Помогает забыть о всех бедах?
      – Никаких бед у меня нет. Зато есть юшка.
      – Хороший ответ.
      Да, профессиональному пьянице легче живется. Конечно, если я примусь шататься по округе в пьяном угаре, через пару дней я буду мертв. Однако это будут приятные дни.
      – Вы уже не работаете? – спросил я соседа.
      Он кивнул.
      – Когда-то я крепко покалечил ногу, и теперь живу за счет дочки и ее мужа. – Он усмехнулся. – Ничего дурного не вижу. Я трудился достаточно сурово и достаточно долго.
      – А где трудились, можно спросить?
      – У нас был надел, и мы работали на лорда Керулина.
      Я кивнул.
      – И что случилось?
      – Меня лягнула кобыла, благословенно будь ее сердце.
      Он рассмеялся, поднял стакан в безмолвном тосте в честь кобылы, потом залпом опорожнил его и двинулся за следующим.
      Я прикончил бренди и подумал, не взять ли второй стакан, но в конце концов просто вышел на улицу.
      Вернувшись в комнату, я скормил Лойошу и Ротсе остатки сосисок. Пока они ели, я размышлял. Отринув пьянство как стиль жизни, я вернулся к старым задачам и способам их решения. Ко всем задачам, или хотя бы к некоторым из них.
      Как бы мне хотелось связаться с Крейгаром и велеть ему собрать информацию о Критнак. Но я не мог позволить себе убрать защиту даже на столь малый срок. Это удручало.
       «Можешь прогуляться пешком.»
       «Ага, я уже думал об этом.»
       «И?»
       «Моя личина хороша для Восточных кварталов. Но не уверен, что стоит пробовать ее на прочность в моем прежнем районе.»
       «Ты всегда был мастером в том, чтобы пробраться куда-нибудь, оставаясь незамеченным.»
       «Да, во многих отношениях. Но учитывая, как за мной охотятся…»
       «Ну, можешь пробраться в особняк и пошарить там.»
       «Да, я мог бы. Если пойду без Леди Телдры.»
       «М-да. Пожалуй. Вряд ли.»
       «Не нравится?»
       «Хорошие сосиски.»
      Странно, как после стольких лет странствий в глуши, ни с кем не сходясь, не считая временного знакомства с умственно неполноценным теклой (эту историю мы опустим ), я сейчас чувствовал себя более одиноким и отрезанным от всех, чем тогда. Наверное, это потому, что многие, кого мне не хватало, были физически близко, а связаться с ними я по-прежнему не мог.
      Я снова коснулся рукояти Леди Телдры. Снова почувствовал, словно она рядом. Пришло воспоминание о тех днях, когда я был на Востоке. Не неприятной их части, которой было изрядно, но само ощущение: я стою, закрыв глаза, перед Горнилом, словно под теплым душем. Да, она спасла мне жизнь. Но она уничтожила душу автоматическим для себя действием, столь инстинктивно, что я даже не понял, что произошло.
      Или я слишком глубоко копаю? Возможно. Вероятно, существовали просто механические принципы, о которых я не знал, согласно которым она и действовала. Попытки переложить на нее часть моральной ответственности все равно, что обвинять камень, который кто-то бросил вам в голову.
      Как же я хотел иметь возможность пообщаться с ней. Но все, что у меня было – легкое ощущение. Приятное и разочаровывающее.
       «Если меня не будет рядом, когда она проснется, передай от меня привет»– так сказала Сетра, или что-то похожее.
       «Эй! Леди Телдра! Доброе утро!»
      Она не проснулась.
      Я хотел уснуть, или напиться, или еще что-нибудь. Что мне было НУЖНО, это прежняя моя организация, со всеми ее источниками информации и посыльными. Но я не мог добраться ни до Крейгара, ни до разведывательной сети Морролана. Я был одинок и удручающе беспомощен.
      Весьма странно, учитывая, что у меня оставались все мои умения, мои дружки, куча денег и Великое Оружие. Если бы я мог…
      Хм.
      У меня ведь есть куча денег, верно?
       «Босс? Что-то придумал?»
       «Да, вроде того,»– ответил я.
       «Что-нибудь глупое?»
       «Как ни странно, нет. Кое-что, о чем я напрочь забыл.»
       «А именно?»
      Я проверил время. Вечерело. На улицах как раз начинает появляться народ.
       «Пошли, Лойош. Наш ход.»
       «Звучит неплохо. Значит, у нас есть план?»
       «Просто приглядывай за мной.»

9. Охлажденная дефрина

      Михи убрал вино и заменил бутылку, а заодно и бокалы. Снова – перо, перчатка, щипцы.
      Дефрина – белое вино с привкусом, пожалуй, вишни. Обычно оно для меня слишком сладкое, но сейчас сладость оказалась нейтрализована усиленным охлаждением, специально для меня Михи добавил льда. Первый глоток сказал радостное «привет» всем прочим ароматам, которые танцевали у меня на языке, а потом он скользнул в глотку, но оставил вкус рыбы, просто сделал его несколько ярче, если можно так выразиться.
      Я откинулся назад и взглянул на моего сотрапезника.
      – Забавы для, – повторил я.
      Он улыбнулся и кивнул.
      Первые несколько вариантов продолжения были весьма саркастичны, а сарказм плохо сочетается с валабаровой форелью и прекрасным охлажденным белым вином. Поэтому я проговорил:
      – Можешь объяснить?
      Он на минутку задумался и сказал:
      – Не уверен. Но я попробую.
      Я отпил вина и кивнул.
      – Понимаешь, – начал он, – это такое чувство, когда все вокруг вертится почти слишком быстро, чтобы с этим совладать, а одна ошибка, и ты труп. Ты жутко перепугался бы, но слишком занят. Понимаешь, о чем я?
      – Ну, я примерно знаю, как я себя чувствую в такое время. Мне в общем все равно.
      – Что, правда?
      Я сьел еще рыбы и выпил еще вина.
      – В общем, – заметил я, – не помню, чтобы я радовался или горевал. Я просто слишком занят, как ты сказал.
      – Ну вот и я о том же.
      – А потом я жутко недоволен, – проворчал я.
      Он улыбнулся.
      – Вот и разница.
       «Если она вообще есть.»
       «Я как раз об этом и думал, Лойош.»
      – Конечно, – добавил он, – важна и причина.
      – Причина?
      – Смысл – зачем ты дерешься.
      – А разве не затем, чтобы подраться?
      – Ну, иногда и так.
      – Ты имеешь в виду, в основном так?
      – Да, пожалуй, в основном.
      – Ага.
      – Но не в самых важных случаях.
      – Хм. Объяснишь?
      – Это-то нетрудно. Когда делаешь большое дело, ты хочешь, чтобы все было по-твоему. – Он посмотрел на меня. – Верно ведь?
      – Ну, мои планы обычно не включают драки. Она случается сама собой, а потом я слишком занят, пытаясь выжить, чтобы размышлять о важности причин.
      Он кивнул, словно понимая.
      Я сьел еще кусок рыбы и выпил еще немного вина.
      Мне вспомнился старый приятель по имени Рикард, один из немногих моих знакомых, не связанный с Организацией. Выходец с Востока, крепкий парень с не слишком густыми волосами; мы вместе обедали, выходили в залив на его лодке и напивались, болтая о вопросах великих и малых. Он работал десять часов в день четыре дня в неделю, делая то, что изображал сейчас я – вел счета на скотобойне, – и два-три раза в неделю по вечерам брал цимбалы и играл мрачную музыку в мрачном домишке в Южной Адриланке. Раз в пару месяцев он откладывал достаточно серебра, чтобы пригласить меня на обед к Валабару, а я приглашал его на следующий месяц. Вдвоем или со спутницами, это как получится. Добрая еда доставляла Рикарду больше удовольствия, чем всем прочим моим знакомым, что делало его великолепным сотрапезником. Как раз за этим блюдом он обычно с ухмылкой глядел на меня и заявлял: «Вот для чего мы так надрываемся на работе».
 
      Сандор – то бишь я, если вы вдруг забыли – двигался в южном направлении, туда, где улицы уходят под уклон, чтобы привести к восточным докам Адриланки. Действительно, с наступлением вечера народу на улицах стало куда больше. Кое-что в облике прохожих зацепило меня, как и в прошлый раз, когда я мысленно сравнивал живущих в этой части Адриланки с обитателями «Города». Шрамы. Я не про большие и уродливые, нет. Но вот у этого парня – небольшой рубец в углу рта, а у этого – белая отметина над бровью. Порой попадались и культи, и обрубки, и впечатляющего вида шрамы, у их обладателей явно имелось что порассказать внукам; но даже таких вот мелких рубцов не бывало у драгаэйрян. У тех, кто всегда может заглянуть к целителю и залечить ранение так, как если бы его вообще не случалось.
      Драгаэйряне. Народ, не ведающий шрамов.
       «Что тут смешного, босс?»
       «Ничего, Лойош. Просто представил, как я заглядываю к Морролану и говорю: привет тебе, о не ведающий шрамов…»
       «И что тут смешного?»
       «Выражение его лица.»
      Улочки здесь были узкими и еще более кривыми, чем в большей части Южной Адриланки. Вроде как это специально – что-то, связанное с наводнениями. Никогда не претендовал, что понимаю, о чем речь, но у меня остались зыбкие впечатления о том, как я когда-то ребенком был здесь после сильных дождей, и как мне нравилось играть в воде, которая стекала к морю.
      Ничего, что указывало бы на названия улиц, здесь не было, но я узнал нужную, свернул туда и начал подниматься. Там и сям улочка расширялась, чтобы дать место небольшому базару, а в остальном все то же: дешевые деревянные домишки, в каждом – одна дверь, боковая лестница, два окна на этаж и квартирки на четыре семьи. Ряд за рядом, одинаковые, словно какой-то крестьянин посадил их и поливал, а они выросли и теперь ждали, пока соберут урожай.
      Я нашел нужный домик и поднялся по боковой лестнице.
       «Босс, напоминаю: стучать, а не хлопать в ладоши.»
       «Помню.»
      Я дважды стукнул кулаком в дверь. Через минуту она открылась, на пороге стоял Рикард, в мятой белой рубахе и шортах.
      – Да?
      – Привет, Рикард.
      Он склонил голову, разглядывая меня, потом узнал и широко улыбнулся.
      – Влад! Заходи! Доброе утро!
      У Рика всегда утро, вне зависимости от времени дня. Я не спрашивал, почему; боялся узнать ответ.
      – Бренди? – спросил он.
      – Непременно. – Рику крайне трудно отказать.
      Живет он в двух комнатах, завешанных пасторальными акварелями. К большей из комнат пристроено что-то вроде кухни. Достаточно уютно.
      Не знаю, как называлось то бренди, что принес Рик, но оно было много мягче, чем я обычно пью, вероятно, не такое сложное, и совершенно точно из персиков. Неплохо. Мы сделали по паре глоточков и обменялись улыбками.
      – Ты замаскировался, – заметил он, полагая, что это розыгрыш.
      – Точно так, – отозвался я, полагая прямо противоположное. – Я думал, ты сегодня вечером играешь.
      – Не-а. Завтра.
      Я кивнул.
      – И как они дела?
      – У меня? Славно. Слышал о Бастрае?
      – О скрипаче? Конечно, даже я о нем знаю.
      – Я ходил послушать его на Кривую улицу, а когда он закончил, я остаток ночи играл с его оркестром.
      – Занимательно, наверное.
      – Просто чудесно, – улыбнулся он.
      – Надо свести тебя с моим знакомым, парнем по имени Айбин. Он с острова.
      – Он играет?
      – На барабане.
      Рик кивнул, но не выглядел жутко заинтересованным. Наверное, он знал много барабанщиков.
      Мы попивали бренди. Рикард сидел и выглядел наполовину серьезным. В его случае – на грани допустимого.
      – В чем дело, Влад?
      – Мне нужна помощь.
      – Это как-то связано с твоими делами?
      – Нет. Хотя – есть такое, среди прочего. Все не так просто.
      Рикард знал, чем я раньше занимался, по крайней мере кое-что, но мы никогда этого не обсуждали. Он кивнул.
      – Меня могут убить?
      Я взвесил варианты.
      – Не думаю. За то, что я от тебя хочу – нет. А в остальное просто не встревай.
      – Ладно. Так что тебе нужно?
      – Думаю, ты знаешь массу народу.
      Он нахмурился.
      – Не понимаю, о чем ты.
      – Ты играешь и все такое. Ты встречаешься со многими людьми, верно ведь?
      – Ну да.
      – Друзья, знакомые, случайные встречные, которых ты знаешь по имени, может, пропустил по глоточку в баре или на лодке.
      – Угу.
      – Мне надо бы поговорить кое с кем из них.
      – Э… и с кем?
      – С такими, кто хочет получить денег и готов многим за них рискнуть.
      – То есть их и убить могут?
      – Ага.
      Он кивнул.
      – А сколько денег?
      – Достаточно, чтобы каждый мог прикупить надел и заняться сельским хозяйством.
      Глаза Рика расширились, он ухмыльнулся.
      – А я могу поучаствовать?
      – Нет. Опасно.
      Он глотнул бренди.
      – А риск большой?
      – Быть убитым? Не очень, но я могу и ошибиться.
      – Ну…
      – Нет, Рикард. Если тебе нужно столько денег, я просто дам их тебе, но я не хочу, чтобы ты во всем этом участвовал. Не хочу, чтобы… ну, ты понял.
      Он вздохнул и кивнул.
      – Ладно. Итак, нужны такие, которые хотят денег, и о ком я не стану слишком горевать, случись что с ними. Это все, никакой другой квалификации не требуется?
      – Не повредит, если они не будут полными идиотами.