Ралион (№5) - Куда уходит вчера

Удар сбил поднимающегося мага наземь, но не причинил даже царапинки. Зеленоватые нити опутали противника… и погасли! Щит! Ольт изо всех сил боролся с чёрной пеленой, высасывавшей силы. Коротко размахнувшись, ударил вновь, вслепую. Судя по крику, щит ломается. Превосходно.

Держать мага было невероятно трудно. Если у того при себе имеется хотя бы перочинный нож… Удар!

Маг вновь вскрикнул. Ольт получил сильный удар в лицо и откатился, отмахиваясь нестерпимо сияющим молотом.. Маг, шатаясь, силился подняться на ноги.

То же самое пытался сделать и ольт. Теперь от него уходил и слух. Надо покончить с противником до того, как заклинание отключит все органы чувств.

Магу, судя по всему, не хотелось продолжать бой. Сквозь туман в голове Вемкамтамаи вспомнил о портале. Только не это!

Осознав, что не успеет схватить врага, ольт метнул Хрустальный Свет — на слух.

Молот нагнал мага уже в прыжке. Ярко-зелёное пламя окутало неприятеля, и тот сгустком пылающего огня провалился вглубь портала.

Наступили благословенные тишина и спокойствие. Ольт с трудом поднимался на ноги; зрение и слух возвращались — а в горле застрял шершавый каменный шар. Только не делать резких движений…

Давненько он так не разминался… Всё тело болело, накидка превратилась в кровавые лохмотья, ноги и руки — в ссадинах, на лице живого места нет. Главное — не это. Если маг жив, его големы вмешаются. Надо уходить.

Молот лежал между ольтом и порталом.

— Выбирал, кто окажется достойным? — мрачно спросил Вемкамтамаи.

Молот засветился, словно крохотное солнце. Едва свет коснулся лица ольта, как полученные ссадины и порезы немедленно зажили.

— Ну спасибо, — произнёс ольт сквозь зубы. — Других кандидатов не будет?

Молот медленно угас. И не сопротивлялся, когда ольт повесил его на пояс. Теперь — прочь отсюда.

Портал поблек и бесследно растаял в воздухе.

Ольт, прихрамывая, подошёл к лазу наружу и вздрогнул. Големы столпились у входа. Они не шевелились; истекавшая из них магическая энергия ощущалась, как сильное, болезненное тепло. Ольт представил, что произойдёт, когда големы разом самоуничтожатся, и страх придал ему новые силы. Схватив в охапку свои и оставшиеся от мага вещи, он бросился наружу. Только бы успеть отбежать.

Пробираться между големами было страшно. Они издавали потрескивание и слабое шипение — управляющее заклинание ослабевает. Их повелитель погиб.

Ольт бежал, насколько позволяли растянутые сухожилия. Грудь горела непереносимо, но надо было спешить.

Земля под ногами зашаталась. Ольт вжался в пол под обломком стены, стараясь слиться с камнем, врасти в него. Слабая вспышка рассеяла полумрак.

Огненный дождь обрушился на безмолвные руины.

Одна из капель прожгла накидку. Руку сильно обожгло. Но этим делом и ограничилось. Ольт долгое время сидел, не вылезая из-под укрытия: металл остывал на удивление медленно, и долгое время рдели усеявшие пол небольшие пятна…

Нежить не бросалась в атаку. Её было чудовищно много — покойники стояли плотной стеной, глядя сквозь людей, не обращая на них внимания. Их становится всё больше! Фиар, похоже, перепугалась: опустив арбалет, она побежала по кругу внутри смыкавшегося кольца. Ривллим кинулся за ней.

— Что ты задумала?

Фиар неожиданно остановилась, глядя на запад, привстав на цыпочки. Нежить придвигалась — словно насмехаясь, не спеша. Ривллим поднял бесполезный арбалет — больше одного раза не выстрелить! — как вдруг Фиар обернулась и вцепилась в его запястье.

Окружающий мир расплылся и уплотнился вновь.

Темневший на горизонте лес рывком приблизился. Рядом возникла разрушающаяся от времени дозорная башня. Ривллим отбросил арбалет и едва успел поймать падавшую девушку. Оглянувшись, он взбежал по целой ещё лестнице. Наверху было пусто и пока безопасно — внизу, скорее всего, нет: под ногами повсюду нормальная, плодородная земля.

Собрав валявшиеся у лестницы вещи, воин устало поднялся по выкрашивающимся ступеням, и сел возле Фиар. Ждать, пока та очнётся.

В ушах гулко стучала кровь; напряжение и страх были по-прежнему рядом. Но они отступали. Ривллим сидел, наслаждаясь прохладой и вслушиваясь в редкое, но отчётливое дыхание девушки.

В сумке у мага оказалось несколько книг (исследуем позже) и множество пузырьков, коробочек и мешочков. Пахло травами; не некромант, и на том спасибо. Ольт отыскал, по запаху, смесь для лечения ран и, после долгих раздумий, рискнул.

Помогло быстро. Жгло, словно раскалённым железом — значит, раны заживают. От синяков средство не помогало, пройдут сами собой. Никакой еды в мешках не было. Чем он там питался? Больше экспериментировать не стану.

Забавно, думал ольт, медленно переставляя ноги в сторону магистрали. Сейчас лечебные составы имеют тот же самый запах, что и в его время.

Платформа была на том же самом месте: лишь подалась немного назад. В голове ещё гудело. Напрягшись, Вемкамтамаи указал экипажу, в какое именно место нужно попасть. Нажал на выступ, запускающий платформу: полная скорость!

После чего улёгся на дно платформы (не очень удобно, учитывая его рост), и позволил себе забыться сном. Что бы там ни было впереди, не было сил бороться с усталостью — битва высосала все силы. С этой мыслью ольт и заснул.

Ветер, свистящий над головой, ему не мешал.

Четыре дня до полнолуния.

Джунгли не желают выпускать их; горы, хоть и приблизились, но всё ещё не те. Ривллим ощущал, что Фиар намерена телепортироваться ко входу в город, как только будет возможно. Для этого нужна сущая мелочь: пройти двести километров по крайне недружелюбной местности.

Если бы не путевой посох, дела были бы безнадёжны. Нежити приходилось гораздо хуже: солнце вредило ей, покойники двигались с черепашьей скоростью; многие увязали в болотах или попадали в ловчие ямы. Кто делал последние, неизвестно: у воина не было желания знакомиться с местными жителями.

— Можем не успеть, — мрачно заметила Фиар на очередном привале. Привал приходилось устраивать среди руин, либо на возвышенностях.

Вспоминался день, когда Ривллима укусили. Теперь всё было наоборот; Ривллим был бодр и полон сил — даже сырость джунглей не очень мешала. Девушка же выглядела больной и подавленной. При всём этом Ривллим заметил, что она прячет браслеты и наотрез отказывается говорить о своём состоянии. Выводы очевидны. Остаётся надеяться, что своим упрямством она не сведёт их обоих в могилу.

Ривллим начинал страдать от того, что не с кем поговорить. Фиар двигалась молча; на привалах следила за их лагерем, пока воин занимался всем остальным. Разговорить Фиар было трудно; она облачилась в чёрную колдовскую кожу, отказываясь объяснять, зачем.

— Я забыл тетрадь, — удивился воин на второй день пути по джунглям. — Жаль. Думал, смогу как-нибудь разобраться в записях.

Фиар повернула лицо в его сторону.

— Я пролистала её немного, — отозвалась она. — Невозможно было удержаться, извини.

Ривллим хмыкнул, но промолчал.

— Ты пытался читать то, что записал?

— Нет, — покачал головой Ривллим. — Я мало что понял.

— И правильно. Там у тебя полно заклинаний и странных формул… я не осмелилась читать многие из них.

“Многие!” Следовательно, некоторые осмелилась?

Некоторое время оба молчали.

— Хорошо, если Теинвил не станет её читать, — произнёс воин, глядя, как огромный паук-охотник проползает мимо, на мгновение задержавшись возле мешка с провизией.

— Не станет, — Фиар тоже следила за пауком. — Он человек разумный. Спрячет её где-нибудь, на случай, если ты вернёшься.

— Что ты там нашла полезного? — спросил Ривллим прямо, глядя ей в глаза.

— Несколько заклинаний, — ответила она, не отводя взгляда. — Если тебе интересно, расскажу как-нибудь. Не знаю, кто и зачем передал их тебе… но в бою могут пригодиться.

Ривллима подмывало ответить, что именно она и диктовала эти записи.

— Передали очень необычные люди, — произнёс он взамен. — Я бы не хотел побывать там ещё раз… — он вспомнил жуткую погоню по коридорам и лестницам Дворца и поёжился.

— Что там было? — оживилась Фиар.

Он вкратце рассказал об окнах, о великане, достававшем головой до небес и о том, как чудом избежал неминуемой гибели.

— Шипы на кулаках, — повторила девушка, глядя на чехол с булавой. — Вот, значит, что было. — И рассказала, как Чёрный Дождь едва не прикончил пребывающего в беспамятстве воина.

Ривллим удивился.

— С чего бы это ей захотелось убить меня? — поразился он. — Раньше такого не случалось.

Фиар пожала плечами.

— Я думала об этом. Возможно, как-то связано с… Оглянись!

Ривллим вскочил на ноги. Да, действительно. В полукилометре от них из чащи появились отряды нежити. В этот раз их стало раза в два больше. Болота не останавливали их, Тёмная сумела договориться со здешними хозяевами, духами или местными божествами. Скверно всё это.

— Может, свернуть к горам? — предложил воин, поспешно собирая вещи. — Оракул сказал, “огонь и лёд задержат их”.

— К горам, — задумчиво повторила Фиар. — Хорошая идея… Только не отсюда. Есть тут место повыше?

— Километрах в шести, — ответил воин. — Какие-то развалины. Несколько высоких стен. Подойдёт?

— Да, — отозвалась девушка, глядя почему-то в небо. — Какой-то храм, похоже. Не нравятся мне развалины храмов. Но выбор невелик. Пожалуй, я рискну.

И они побежали.

Когда ольт проснулся, вокруг царили тишина и спокойствие. Платформа стояла неподвижно. Полумрак окутывал его, лёгкий ветерок обдувал лицо.

Руки и ноги ужасно затекли. Подняться оказалось непростой задачей. Пока ольт разминал одеревеневшие мускулы, на него накатило. Померещилось, что за пределами платформы стоят полчища восставших мертвецов — в ожидании, когда он, пища, покинет укрытие. Страх был слепым, но очень сильным. На мгновение ольт едва не закричал во всё горло… и тут же волна схлынула. Он уселся, не обращая внимания на сотни серебряных иголок, вонзавшихся во все мускулы.

Вокруг тихо и спокойно. Только сердце бешено стучит в груди.

Он ловко выпрыгнул из платформы, забрал вещи. Рюкзак стал заметно тяжелее. Поход продолжается. Если рептилия не напутала, платформа должна доставить к окрестностям предполагаемого города. Города, в котором выросла Фиар. Будет здорово, если ему позволят побродить по городу. Немного найдётся людей, что смогли бы похвастаться такими визитами.

Что-то лежало на дне платформы. Что-то небольшое, неправильной формы. Ольт наклонился. Тот самый кусочек гранита с отполированной гранью, который уже доводилось держать в руках. Откуда? Неужели рептилии побывали здесь, пока он спал, оставив обещанное?

Оглянувшись, Вемкамтамаи поразился. Тонкий слой пыли покрывал пол туннеля — тонкий, но нетронутый. Все следы принадлежат только ему…

Ольт озадаченно смотрел на кусочек камня, и решил не ломать голову. После всего того, что он узнал об этих “лунных людях”, такая мелочь, как внезапно возникший камень, несущественна.

Ну что же… Ольт оставил себе шесть светящихся мелков, а остальные — три увесистых свёртка — положил на дно платформы. Указал на карте экипажа нужную точку и, дав полную скорость, соскочил с экипажа. Счастливого пути.

Платформа отползла немного назад и, к удивлению ольта, плавно развернулась. Умная штуковина. Затем опустилась над центральным жёлобом и — только её и видели. Только ветер подтолкнул ольта в спину.

Некоторое время ольт смотрел вслед.

Проводник немного ошибся. Поблизости был не один, а два прохода, один напротив другого. Оба одинаковой ширины. Какой ведёт наружу?

После некоторого раздумья Вемкамтамаи выбрал северный, и двинулся, тщательно прислушиваясь к своим ощущениям. Вокруг было тихо, лишь изредка чувствовалось слабое подрагивание пола — словно глубоко внизу работали мощные машины.

Пыль покрывала стены, пол, потолок. Давненько здесь никого не было.

Идти пришлось не менее получаса. В конце концов, проход вывел к перекрёстку. Вздохнув, ольт сделал пометку светящимся мелком и свернул налево.

Путь к развалинам оказался долгим. Фиар выглядела более энергичной, но что-то непрерывно забирало её силы. Ривллим догадывался, что — но сделать ничего не мог. Идти пришлось напрямик через заросли.

Сложилось ощущение, что нежить идёт со всех сторон. Среди медленно двигающихся покойников появлялись непривычно облачённые фигуры — это явно ни шалириты, ни пираты Заирри. Мертвецы были разряжены в золото и серебро, в одежды из шкур, увенчаны птичьими перьями и бусами из зубов. Всё использовала Тёмная… жители тех мест, откуда вышли потревоженные покойники, наверняка не будут питать к путешественникам добрых чувств. Всё предусмотрела, мрачно подумал воин.

Тучи москитов кружили над ними, но посох действовал — ни один не осмеливался напиться крови.

К руинам вышли только к вечеру. Состоялось несколько стычек с покойниками. Ривллиму пришлось отбиваться посохом, а Фиар потратила половину оставшегося серебрёного боезапаса. Миновали гнездо огромных пауков и глубоко вкопанный в землю идол — настолько жуткий, что даже Фиар не осмелилась подойти поближе.

Впрочем, и у развалин она не пожелала отдыхать. Слегка отдышались, счистила с себя часть налипшей грязи и принялись взбираться на самую сохранившуюся стену. По остаткам лестницы.

То, что от неё осталось, не могло служить надёжной опорой. Но пути назад нет.

Дважды воин едва не сорвался. Стена была в метр шириной и менее всего походила на надёжное укрытие. Фиар, взобравшись, уселась лицом к горам и замерла.

Ривллиму, следовательно, стоять на страже. Осторожно ступая по изъеденному временем камню, он увидел, что ожидания оправдались в полной мере. Нежить стекалась со всех сторон. Теперь её было не менее тысячи. Каждый ускользнувший мертвец приводит помощь — справляться придётся со всеми разом. Но как?!

Даже Фиар с её властью над огнём не сможет испепелить их всех. Не позволив кому-нибудь ускользнуть. Никогда ещё воин не был так близок к отчаянию.

Нежить приближалась. Ещё несколько минут — и бежать будет некуда.

— Хелауа …

— Не мешай, — отозвалась девушка, не поднимая головы. — Я сосредотачиваюсь. Позаботься, чтобы меня не отвлекали.

Она уселась, скрестив ноги, и принялась тихо напевать. Браслеты на запястьях немедленно засветились холодным голубым пламенем.

Ривллим глянул вниз. Под стеной столпились десятки мертвецов. Они просто смотрели вверх, ничем не выражая чувств. Если у этих несчастных могли быть какие-нибудь чувства…

Вокруг слишком тихо.

Ольт ощущал это всем телом, нежели просто слухом. До сих пор он шёл, привыкая к ритму, что повторялся каждые сорок-пятьдесят секунд: там-там… там-там-там-там… там-там-там… там… Вибрация была едва ощутимой.

И кончилась.

Ольт словно попал в другой мир — воздух неуловимо отличался от того, каким дышалось только что. Всё вокруг успело измениться за последние несколько шагов.

Проход, в который он свернул, был инкрустирован по всему периметру тонкой серебряной змейкой. Вемкамтамаи перешагнул невысокий порог, не колеблясь: ничто не предвещало опасности. Да и проводник, наверное, предупредил бы.

Слабое потрескивание.

Очередной поворот, и ольт, с трудом протискиваясь (на кого рассчитаны эти проходы?) обнаруживает перед собой тупик. Такое уже было. А вот то, чего не было: он видит тёмно-голубой туман, клубящийся впереди, по-над самым полом. Сквозь туман просвечивают детали орнамента. И ощущение… чего? Свежести? Бодрости? Всего этого, но и ещё чего-то.

Ответ пришёл сам собой. Ольт почувствовал, как быстро возвращаются растраченные магические силы. Последние полчаса он поддерживал несколько простых заклинаний — обеспечивавших предупреждение об опасностях. Радиус действия их велик, ничего подозрительного не было, и ольт решил сэкономить силы.

В нормальных условиях его магический ресурса, маненва , восстановился бы часа за два. Всего лишь несколько секунд пребывания возле ниши с клубящимся туманом оказалось достаточно на этот раз. Потрясающе! Ольт сделал шаг вперёд. Интересно, что внутри ниши?

Послышалось глухое рычание и прямо из стены вышло нечто ужасное.

Такое могло присниться тому, кто накурился наркотической травы. Существо имело сходство с человеком — но голова непропорционально большая, шеи не было вовсе, а мускулы коротких рук и ног были раза в три толще, чем у Вемкамтамаи. А ольт себя слабым не считал. Существо было ниже его втрое, но сомнений относительно исхода возможного поединка не было.

Глаза чудища были фасетчатыми.

Туман забурлил за спиной неожиданно возникшего кошмара; уши у ольта немедленно заложило — словно менялось давление. Существо выставило оканчивающиеся массивными когтями передние лапы и молча разинуло пасть. Клыки были длиной в ладонь, а запах, донёсшийся из пасти, мог сбить с ног стервятника. Ольт боролся с желанием бросить всё, и бежать — быстрее и дальше, не оглядываясь. Стараясь не глядеть в блестящие фасетки, Вемкамтамаи положил руку на рукоять Хрустального Света, медленно отступил на шаг.

Существо последовало за ним, не закрывая пасти. Молот оказался невероятно тяжёлым: ольт хотел отвести его назад, чтобы успеть ударить, но сделать это оказалось не легче, чем сдвинуть плечом гору. Сейчас меня стошнит, подумал ольт почти равнодушно. Запах-то зачем? Неужели одного вида недостаточно?

Повернуться к этому спиной было выше его сил. Так они и двигались — ольт медленно пятился, стараясь поймать глоток свежего воздуха, а пасть на коротких ножках двигалась следом на расстоянии пяти-шести шагов. Наконец, когда ольт вернулся к перекрёстку, он решился. Сделал быстрый поворот и юркнул в проход справа. Развернулся, сделав несколько шагов, изготовился к обороне.

Никого.

Молот стал лёгким, как прежде. Ольт жадно вдыхал свежий и чистый воздух, откашливаясь и хватаясь за грудь. От молота потекло в разные стороны слабое призрачное свечение. Очень мило. Защита. Где ты был раньше? Ольт осторожно, прислушиваясь и всматриваясь, вернулся к перекрёстку, заглянул в левый проход.

Никого.

Отлично. Теперь — назад, к магистрали, да побыстрее. Вряд ли удастся справиться с такой охраной. Второй такой встречи не пережить.

Выйдя в тоннель, он заметил, что над проходом нанесена надпись. Ольт поднял светящийся молот, чтобы разглядеть получше. Язык незнаком.

Удерживая молот поблизости от надписи, ольт обратил внимание, что при взгляде сквозь прозрачный боёк всё выглядит слегка увеличенным. Вемкамтамаи посмотрел на надпись сквозь молот… и почесал затылок, смущённый.

Фраза, которая открылась его глазам — на языке его родного города — переводилась примерно так:

“Опасно! Вход без надлежащего разрешения запрещён!”

Добавить было нечего.

Едва Фиар принялась читать заклинание, нежить внизу взбесилась.

Хорошо, что распад отнял у них способность издавать членораздельные звуки. Немногие из тех, кому это удалось, вопили и ревели, потрясая кулаками и оружием. Некоторые принялись кидаться на стену, словно надеялись повалить её. Многие начали взбираться на стену — одни тем же путём, что и их жертвы, а иные — прямо по стене. Хорошо, что в стене так мало удобных для этого выступов…

Необходимость обороняться вытеснила страхи. Меч бесполезен. Ривллим торопливо зарядил арбалет и встал у глубокого разлома, где обзор лучше всего. Те, кто лез прямо по стене, пока не могли преодолеть более десятка метров — человек после подобного падения сломал себе руку или ногу. Покойники поднимались и вновь шли на приступ, к жертвам, пытающимся ускользнуть.

Первым по лестнице прыгал великан с красно-коричневой кожей. О таких воин не слышал. Покойник при жизни был почти двух метров ростом и выглядел могучим. Ривллим выстрелил с колена, стараясь, чтобы стрела вошла под углом. Мертвец сорвался, ударился об острый выступ и развалился на части.

Следующего, более заурядного на вид человека, Ривллим отправил к бывшему коллеге по охоте пинком. Остальные замешкались, словно обдумывая тактику. Воин перезарядил арбалет и бросил короткий взгляд за спину. И похолодел. Самого упорного отделяло от Фиар метра три.

Рука не дрогнула. Покойник, со стрелой, пробившей голову, свалился вниз, сбив по дороге многих других. Ещё стрелу! Руки взмокли, оружие едва не выскочило вниз Выстрел в другую сторону. Тоже попадание. Что делает Фиар?

Что-то глухо ударило в спину. С чавканьем упало под ноги. Воин взглянул под ноги и ком тут же встал в горле. Это был кусок гниющей плоти. Вновь что-то свистнуло. Он пригнулся, поворачиваясь, и едва не принял следующий снаряд прямо в лицо. Покойники, жутко скалясь, отрывали друг от друга куски и швырялись ими. Вот это гораздо хуже… Ривллим, едва не сорвавшись вниз, поспешно снял с себя куртку и принялся отмахиваться. Только не в лицо… Какая гадость.

“Быстро ко мне!”

Голос принадлежал Фиар, но прозвучал не в ушах, а прямо в голове.

Отступать под градом летящей сверху падали было нелегко. Куртку придётся выбросить, подумал воин. Жаль, запасная только одна…

Он едва не закричал от ужаса, когда что-то схватило его за лодыжку. Но это была Фиар. Ривллим пригнулся, заслоняясь от новых бросков…

И ощутил ужасной силы толчок. Мир встал дыбом, Ривллима выворачивало наизнанку. Он отбросил испоганенную куртку и упал на четвереньки, судорожно глотая воздух. Перед глазами плыли чёрные круги.

С Фиар, похоже, творилось то же самое. Она сидела на камнях, тяжело дыша и прижимая ладони к груди. На лбу её светился какой-то знак.

— Где… мы? — прохрипел воин, едва смог сделать это.

— Близко, — ответила Фиар в перерыве между приступами кашля. — Пошла на крайние меры, — она показала на светящийся знак. — Я не могу пользоваться магией. Надо поторапливаться.

— Где мы? — повторил воин, поднимаясь на ноги. Признаков нежити не было. Кроме того, было холодно. Сапоги и штаны перепачканы грязью и пылью. Смыть бы всё это. Куртку он зашвырнул далеко в сторону, стараясь при этом не дышать.

Путевой посох, которым Ривллим отбивался последние несколько секунд, потяжелел, почернел и рассыпался кучкой невесомой пыли.

Это был склон горы. Далеко внизу виднелись джунгли — зелёная полоса, простирающаяся до самого горизонта. Зрелище было впечатляющим.

— У самой тропы, — отозвалась девушка из-за спины. — Ближе не смогла, и так слишком опасно. Через сутки будем на месте.

— Через сутки? — удивился воин.

— И все эти сутки надо будет идти в гору, — кивнула Фиар. — Будем отдыхать. Ты должен был устать.

Она была права. Ривллиму казалось, что от восхода и до заката он ворочал тяжёлые камни.

Южный проход оказался куда приятнее.

Никаких поворотов.

Никаких чудищ, ни в стенах, ни около. Ольт не снимал охранных заклинаний, их должно было хватить на пару часов. Надпись над новым проходом переводилась как “подъёмник” (или “поверхность”, или “выход” — всякий раз сквозь прозрачную толщу проступало новое слово, словно не могло быть точного перевода).

Широкий и просторный проход, идущий в гору, привёл ольта к панели, на которой находилась огромная рельефная карта поверхности материка. Сделана она была настолько реалистично, что ольт затаил дыхание. Как интересно! Разные части выделялись разным цветом; местами по поверхности панели пробегали слабые огоньки.

Где-то здесь, подумал ольт. Я почти на месте. До полнолуния осталось всего ничего, ошибка может дорого обойтись.

А сколько на этой карте мест, о которых я ничего не знаю! Вемкамтамаи долго всматривался в мерцание панели, стараясь запомнить как можно больше.

Ольт прикоснулся кончиком ногтя к предполагаемой точке на карте. Панель чуть выше него ростом. Как рептилии умудряются ею пользоваться?

Панель бесшумно скользнула в сторону.

В нише за ней возник чёрный, маслянистый на вид овал с размытыми очертаниями.

Портал.

Ну что же… Ольт сбросил охранные заклинания (порталы этого не любят) и, глубоко вздохнув, сделал шаг…

Ночью было страшно холодно. Путешественники порадовались оставшимся целыми халатам — о том, что в горах вечный снег, Фиар вспомнила слишком поздно. Ривллим мрачно смотрел на жалкую охапку дров, которые удалось собрать, и думал, что будет впереди. Если за сутки они не доберутся до цели, следующей ночи могут не пережить.

В особенности после того, что сделала Фиар.

— Не поможешь поджечь их? — спросил воин, указывая на сырые ветки.

Девушка молча указала на знак, начертанный на лбу.

— Я сейчас ничего не могу, — отозвалась она устало. — Никакой магии. Только руки и ноги.

— Зачем это? — удивился воин. — Что этот знак означает?

— Я отказалась от использования магии.

Ривллиму стало не по себе.

— Насовсем?

— Пока знак не нарушен.

— Но зачем? — продолжал недоумевать Ривллим.

Фиар молча показала ему браслеты.

— Чем дальше, тем хуже, — пояснила она. — Когда использую магию, подпитываю их.

— Но это была телепортация! Как ты сумела?

— За счёт нашей с тобой жизни, сайир . Рискованно, но получилось.

Ривллим прикоснулся к лицу… ему показалось, или морщины стали глубже?! Он почувствовал, как на него накатывает злость.

— В следующий раз неплохо было бы спрашивать моего мнения, — его бронзовое лицо стало почти красным. — Что я тебе, мышь подопытная?

— Выбор был невелик, — невозмутимо ответствовала Фиар, с любопытством глядя на разгневанного спутника. — Можно вступить в бой. Тут всё понятно. Можно сбежать. Вот я и сбежала.

— Обычной телепортации было недостаточно?

— Жаль, ты не можешь испытать, чего мне это стоит, — девушка скривила губы в усмешке. — Конечно, достаточно. Только дальше ты путешествовал бы один.

Ривллим отвернулся.

— Сколько нам подниматься?

— Метров четыреста. По крутому склону.

Воин присвистнул.

— Дорога там есть?

— Разумеется. Почти до самого входа ведёт. Тропа, правда, узкая…

…Воин проснулся задолго до рассвета. Впервые он не ощущал исходящего от Фиар жара. Похоже, она не шутила.

Ривллим долго сидел во тьме палатки, глядя на спокойное лицо Фиар. На нём читалась улыбка. Обычная, довольная — которую доводилось видеть не так уж часто. Посидев с полчаса, Ривллим вылез наружу.

Сон вылетел у него из головы. Палатка стояла шагах в тридцати от обрыва. А по отвесной стене к ним подбирались преследователи. Войско Тёмной теперь было не сосчитать. Ривллим кинулся назад.

— Что такое? — спросила девушка, не открывая глаз.

— Срочно собираемся, — отвечал тот. — Минут через десять будет полно гостей.

Фиар тут же вскочила. Им едва хватило времени, чтобы свернуть лагерь и привести себя в порядок. Завтракать придётся на ходу, подумал воин. Вернее сказать, на бегу.

Так и получилось. Холод действовал и на нежить: те, кто взобрались на скалу первыми, двигались, словно сонные мухи.

Тропа оказалась очень крутой; Ривллим с ужасом подумал, что подъёма в таком темпе ему не выдержать. Фиар была сама бодрость. Ещё бы, весь груз приходится тащить ему…

Ольт тоже не был подготовлен к высокогорью. Кое-какие тёплые вещи у него есть. Но вот путешествовать по снегу в сандалиях — об этом он не подумал. Проклятие!

Ворота в город показались после третьего перевала. Если через пару-другую часов он не достигнет города, дело плохо.

Пока он движется, ему тепло. Есть приходилось на ходу.

Трудно описать облегчение, которое он испытал, когда, взобравшись на очередной гребень, увидел внизу широкую ровную площадку перед массивной, высокой скалой и причудливые каменные ворота. И изображения, и надписи не оставляли сомнения — он добрался. Наконец-то…

Ольт поскользнулся, и некоторое время ехал вниз на спине, в вихре поднятого снега. Что не убавило энтузиазма.

Оказавшись на площадке, ольт осмотрелся.

Ему стало куда менее весело. На площадке не было следов. Снег старый, слежавшийся.

Кто сказал, что здешним жителям приходится пользоваться этим выходом? Они должны предпочитать телепортацию.

Вемкамтамаи подошёл к воротам и постучал.

Гулкое эхо ответило ему.

Ольт постучал повторно. Никто не торопился открыть.

Он потянул створки на себя — те неожиданно легко подались. Однако снег мешал воротам открыться.

Изнутри повеяло сухим теплом. Обитаемым теплом.

Вемкамтамаи окликнул предполагаемых привратников — тщетно.

Два осторожных удара молотом обратили часть снежной корки в невесомую пыль. Удалось отворить правую створку настолько, чтобы протиснуться внутрь.

Когда он прошёл десяток шагов, испугался в третий раз за прошедшие сутки. Толстый слой пыли лежал на полу — здесь давно никто не ходил. Ольт прикрыл ворота и уселся прямо на пол.

Его спутников ещё не было.

Когда они придут, их будет ждать весьма неприятный сюрприз.

Дорога вверх оказалась сложным испытанием. Воздух был разрежён, сух и холоден; в глазах то и дело начинали мелькать чёрные пятна. Каждые десять-пятнадцать минут приходилось останавливаться, чтобы перевести дух. Фиар молча смотрела на него, как казалось — с сочувствием.

Время от времени они пытались устроить обвал. Позади них появлялось всё больше и больше нежити. Тёмная сил не жалела.

Однако создатели тропинки позаботились о безопасности. Лишь два раза путешественникам удалось обрушить груду смёрзшихся ледяных глыб и камней, достаточную, чтобы задержать покойников.

Нежить двигалась медленно, но верно. Подобно муравьям, ползла по скалам, по снегу, друг по другу — неумолимо приближаясь.

Спустя две трети пути Ривллим понял, что не может сделать ни шагу. Смутно он осознавал, что Фиар подхватывает его, помогает подняться на ноги и волочёт куда-то. Затем он услышал звук очередного обвала. И тишина зазвенела в ушах.

Минуты через три обессиливающая усталость начала проходить.

Подняв голову, воин понял, отчего остановилась Фиар. Они находились на небольшой неправильной формы площадке. Посреди возвышалась каменная плита, примерно два на три метра, выбитая в скале. Как и остальная площадка, плита была совершенно горизонтальной. В отличие от окружающих скал, на площадке не было ни снежинки.