Глава 3

После обеда в гостинице «Бель вю» герцог Веллингтон с избранными гостями и с голландской королевской семьей прибыл в Большой концертный зал на улице Дюкаль, где остальные гости уже сидели на местах. При появлении высокопоставленных особ все поднялись, чтобы приветствовать прибывших стоя.

– Герцог больше похож на короля, чем сам король, – прошептала Дженнифер на ухо Эллен. – Хорошо, что он не король Англии.

– Тс-с, – сказала с улыбкой мачеха. Они снова сели на свои места и приготовились слушать концерт, хотя Дженнифер казалось, что к артистам публика относится не более чем снисходительно, предвкушая выступление знаменитой мадам Каталани, только что приехавшей в Брюссель.

Певица побаловала публику всего лишь двумя ариями, и даже бурные аплодисменты не заставили ее спеть хоть что-нибудь.

– Она очень хороша, – сказала Дженнифер.

– И обладает самым чудесным голосом, какой я когда-либо слышала, – добавила Эллен.

Муж наклонился к ней в этот момент и прошептал:

– Эллен, я все смотрю вокруг и не вижу дамы, которая была бы красивее вас, или барышни, более хорошенькой, чем Дженнифер.

– Даже мадам Каталани? – спросила Эллен, блеснув глазами.

– Мадам – кто? – спросил он.

– Чарли! – Эллен с тихим смешком взяла его под руку. Лорд Иден подошел к ним, когда танцы еще не начались.

– Мисс Симпсон. – Он поклонился Эллен. – Чарли, положительно несправедливо, что под вашей опекой находятся две столь прекрасные дамы. В особенности если учесть, что ни с одной из них вы, похоже, не намерены танцевать. – Он улыбнулся дамам и низко поклонился обеим. – Не хотите ли составить компанию мне и моей сестре, леди?

– Вы не возражаете, Чарли? – Эллен легко положила руку мужу на рукав.

– Ступайте и веселитесь, девочка моя. Я вижу Фэрвея и Хендона. Пойду поговорю с ними.

– А лорд и леди Эмберли тоже здесь? – спросила Эллен, когда лорд Иден увел ее с Дженнифер.

– Они ненадолго уехали домой, чтобы Александра… э-э-э… уложила спать младенца, – ответил он. – Оба вернутся позднее. У Александры, на мой взгляд, несколько предубежденное отношение к кормилицам. Право, мой брат и его жена порой бывают несколько эксцентричны.

– О, я совершенно согласна с графиней, – возразила Эллен.

Он улыбнулся ей в ответ, затем повернулся к Дженнифер, чтобы указать ей на довольно невыразительную фигуру принца Оранского и более представительного графа Аксбриджа, командующего союзной кавалерией.

Леди Мэдлин приветствовала обеих дружеской улыбкой. Она взяла Дженнифер под руку и представила ее толпе своих поклонников. Как ей удалось собрать вокруг себя такое общество и месяца не пробыв в Брюсселе, Эллен не понимала. Но Мэдлин действительно была очень красивой женщиной и энергичной натурой. Эллен с удовольствием отметила, что несколько джентльменов вписали свои имена в карточку Дженнифер. Ее падчерица выглядела необычайно эффектно в своем платье из нежно-розового шелка, отделанного бельм кружевом.

Леди Мэдлин, проигнорировав своих поклонников, все свое внимание обратила на Эллен.

– Вы просто удивительны, – сказала она. – Домми несколько раз упоминал о вас и о капитане в своих письмах, и я почему-то представляла вас дамой средних лет, приземистой и уютной. А вы, наверное, не старше меня. Как замечательно ваше зеленое платье!

– Благодарю, – улыбнулась Эллен. – А вы оказались почти такой, как я ожидала. Вы похожи на брата.

– Вы живете при армии с самого замужества? – спросила Мэдлин. – Наверное, вы очень храбрая?

– Вовсе нет. Просто я не могла бы жить в Англии, ждать вестей с театра военных действий и думать, что каждую минуту с мужем что-то может случиться. Это было бы невыносимо.

– Понимаю. – На миг в глазах у Мэдлин появилось мучительное выражение. – У меня нет мужа, миссис Симпсон, но есть Домми. И три года я прожила в разлуке с ним. Теперь я намерена оставаться здесь, пока все это не закончится.

А в следующую минуту она уже беззаботно улыбалась.

– Мы, миссис Симпсон, научились жить и любить настоящее, а не тратить время на размышления о неопределенном будущем. Не так ли?.. Кажется, этот господин хочет пригласить вас на танец. – И Мэдлин положила руку на плечо Эллен.

Эллен обернулась и увидела капитана Нортона, офицера Девяносто пятого стрелкового полка. Тот с улыбкой поклонился даме.

– Кажется, это мой танец, миссис Симпсон, – сказал он, склоняя перед ней в поклоне голову.

В конце первого танца к Мэдлин присоединилась леди Мэйзи Хардкасл. Они были приятельницами еще в Лондоне, правда, Мэдлин раздражал колючий язычок Мэйзи и снисходительный тон, который появился у нее после замужества.

– Дорогая Мэдлин, я видела, что вы беседовали с миссис Симпсон. А вы знаете, кто она такая?

– Миссис Симпсон – жена капитана Симпсона из Девяносто пятого стрелкового полка, – сказала Мэдлин, обмахиваясь веером и надеясь, что оркестр вскоре заиграет очередной танец и лейтенанту Пенворту удастся прийти к ней на помощь.

Мэйзи хмыкнула.

– Я так и думала, что вы не знаете. – И она огляделась по сторонам с таким таинственным видом, будто собиралась поведать государственную тайну. – Это дочь графини Хэрроуби, – прошипела она, понизив голос.

– Вот как? – бросила Мэдлин, нетерпеливо постукивая ножкой. – В таком случае странно, почему она не добавляет к своей фамилии «леди».

– О-о, – усмехнулась Мэйзи. – Я ведь не говорю, что она дочь графа Хэрроуби, дорогая;

Мэдлин посмотрела на нее с нескрываемой враждебностью.

– Меня не очень интересуют сплетни, Мэйзи.

– Ах, но это не сплетни, – возразила та, и на ее высоких скулах появились алые пятна. – Меня не занимают сплетни. Вам бы пора лучше узнать меня, дорогая Мэдлин. Это чистая правда, и об этом известно многим. А вам стоило бы поразборчивее относиться к новым знакомствам.

– А вот и лейтенант Пенворт, – сказала Мэдлин, словно бы не слыша Мэйзи. – Я обещала ему следующий танец. Я уж подумала, что оркестр никогда не заиграет, а вы?

– Как не вовремя! – воскликнула Мэйзи. – Так я зайду к вам как-нибудь во второй половине дня и расскажу все как есть. Леди Эмберли, без сомнения, тоже будет рада узнать подробности.

– Нас обеих не будет дома в этот день, – ответила Мэдлин со светской улыбкой и повернулась к лейтенанту.

Танец, которым открылся бал, лорд Иден танцевал с Дженнифер. Она была необычайно оживлена; волнение так красило ее, делая еще милее и без того очаровательное личико и выгодно отличая от многих молодых леди, старательно прятавших свою растерянность под личиной искушенной скуки. Хотя Дженнифер по-прежнему вспыхивала всякий раз, когда смотрела в глаза лорду Идену, но уже не теряла дар речи в его присутствии. Даже с юмором отвечала на его вопросы о годах, проведенных в школе, о веселых каникулах в Лондоне, где она гостила у сестры Чарли, леди Хэвершем, единственного члена семьи, с которым у него сохранились добрые отношения.

Нежность к этой милой девушке охватила его. Как славно было бы влюбиться в нее. А потом жениться и прожить жизнь, защищая ее от грубых сторон действительности. Славно было бы жениться на дочери Чарли. Тот стал бы его тестем. Однако что за мысль! И он решил, что думать об этом сейчас преждевременно.

До сражения ему не нужны никакие эмоциональные перипетии. Ведь он может погибнуть.

Когда танец кончился, он отвел Дженнифер к Эллен и отправился на поиски Сьюзен Дженнингс. Той самой Сьюзен, которую он, как ему казалось, любил и на которой едва не женился три года назад. Лорд Иден знал Сьюзен с детства, с той поры, когда она была крохотной сентиментальной девочкой, готовой горько рыдать над каким-нибудь котенком, попавшим в беду. Жалостливая и хорошенькая, она, казалось ему, будет хорошей женой. Но в последнюю минуту он сделал выбор между нею и покупкой офицерского патента – ему казалось, что он непременно должен сражаться за Англию. И в тот же день, когда он отказался от нее и она убежала от него в слезах, признавшись ему в любви, к вечеру Сьюзен объявила о своей помолвке с лейтенантом Дженнингсом. Сьюзен вышла за него замуж и с тех пор вела жизнь верной офицерской жены, следуя за армией. Но три года непростой жизни не оказали никакого воздействия на ее хрупкую невинность и молодость.

– Необычайно любезно с вашей стороны танцевать со мной, милорд, – сказала она, когда он вел ее на середину зала. Она подняла на него большие карие глаза. – Здесь столько блестящих дам, и я не думала, что вы впишете свое имя в мою карточку.

– Разве я мог удержаться от искушения потанцевать с вами, Сьюзен? Вы ничуть не менее красивы любой из этих блестящих дам, – сказал он почти искренно.

– Ах, – отозвалась она, краснея и опуская ресницы, – вы смеетесь надо мной, милорд…

– Вовсе нет, – возразил лорд Иден. – А как вы поживаете, Сьюзен? Мы не разговаривали с вами целую вечность.

– Мы провели зиму с братом моего мужа лордом Ренфру, – ответила она. – Он все еще не женат. А Деннис – это средний брат – умер два года назад от брюшного тифа в Италии. Теперь мой муж – наследник лорда Ренфру.

– Вот как? – с улыбкой проговорил лорд Иден. – Стало быть, вскоре мне придется говорить вам «миледи»?

– Ах, – она посмотрела на него широко раскрытыми изумленными глазами, – вы не должны думать о таких вещах, милорд. Ведь наши отношения…

– Разумеется, – прервал ее лорд Иден. – Это всего лишь дурная шутка, Сьюзен. Вы меня простите?

– Мне нечего вам прощать.

– Рад слышать, – сказал он.

Сьюзен, заполняя неловкую паузу, принялась щебетать об их общих знакомых, коих было немало, – кто у кого родился, кто женился, кто заболел, а кто и вовсе оставил этот мир. Когда у нее родилась дочь, она чуть не умерла. И еще мама сказала, что сэр Перри был просто вне себя, когда узнал, что его жена снова в интересном положении.

Лорду Идену эта болтовня казалась довольно забавной. Очевидно, в качестве замужней дамы Сьюзен считала совершенно необходимым пичкать его подробностями жизни людей их круга. Та Сьюзен, которую он знал прежде, упала бы в обморок, если бы кто-то хотя бы шепотом произнес слово «беременность» в сотне ярдах от нее.

Любил бы он ее, если бы женился на ней? – думал лорд Иден. Сьюзен – причудливая смесь житейской искушенности и невинности, девической робости и уверенности зрелой матроны. Внезапно ему представилось, что они одни в ее будуаре, что он раздевает ее, а она тем временем потчует его новейшими сплетнями. Вряд ли, подумал он, это могло бы пробудить в нем страсть.

Ему не хотелось, чтобы его ностальгические воспоминания окончательно умирали.

Ладно, решил он, оглядывая зал, и, приметив мисс Дженнифер Симпсон, танцующую с каким-то юнцом, – лицо у нее пылало, – подумал: может быть, он сумеет полюбить по-настоящему. На сей раз на всю жизнь.

После ужина, когда Эллен беседовала с леди Эмберли, к ним подошел лорд Иден, чтобы ангажировать ее на вальс. Эллен ждала этого с нетерпением. Она танцевала сегодня свой первый вальс с лейтенантом Бинтом, импозантным рыжеволосым мужем своей близкой подруги, но он выполнял все па не более чем на удовлетворительно. А лорд Иден вальсирует отлично. И танец достоин такого партнера.

В этот вечер ей было весело по-настоящему. Только на один танец у нее не оказалось партнера, перед самым ужином, но это ее скорее обрадовало, чем разочаровало, потому что подошел Чарли и она смогла расслабиться, перед тем как муж повел ее к столу. Ужин для нее прошел более чем удачно, учитывая, что рядом сидело много милых ей людей.

И вот настало время вальса. К ней подошел лорд Иден.

– Пригласила ли вас Мэдлин на завтрашний пикник? – спросил он, выводя ее на середину зала.

– Нет, – ответила Эллен.

– Она, без сомнения, уже пригласила мисс Дженнифер, – продолжал он. – Мы решили совершить прогулку в Суанский лес. Народу будет не так много. Там очень красиво. Сударыня, нельзя ли попросить вас сопровождать Дженнифер и в этот раз? Надеюсь, вам это еще не наскучило? Да, кстати… Полагаю, Чарли не возражает против ваших частых отлучек? Или же он завтра поедет с нами?

– Жестоко с нашей стороны уговаривать его, – отозвалась она. – К тому же в день, когда он свободен от службы и может отдохнуть, как ему нравится.

– Значит, мы оставим его дома? – спросил молодой человек. – И заберемся в лес, чтобы там повеселиться от души.

– Совсем как малые дети, убегающие от родительского надзора, – засмеялась она. – Но я благодарна вам, милорд, и леди Мэдлин. Когда мы привезли сюда Дженнифер, я надеялась, что у нее будет достаточно развлечений, но я даже мечтать не могла, что их будет так много. Как жаль, что скоро все кончится…

Он положил руку ей на талию и взял за руку.

– На балу нельзя даже намекать на такие вещи, – проговорил он улыбаясь. – Ведь вы знакомы с воинским этикетом.

– Виновата, – ответила она. И усилием воли решила выбросить из головы мысль о том, что все блестящие офицеры будут участвовать в кровопролитном сражении, для многих из них оно окажется последним в жизни. И она улыбнулась ему безмятежной улыбкой счастливой женщины.

Эллен не приходилось еще вальсировать с лордом Иденом, а делал он это превосходно. Они танцевали так, что у нее закружилась голова. Эллен отметила почему-то, что лорд Иден «такой высокий и такой сильный»!

Ее кавалер улыбнулся:

– Вы очень хорошо вальсируете, не боитесь идти за ведущим. Вы точно перышко в моих руках. Чарли не понимает, чего себя лишает.

– Да нет, он понимает, – возразила она. – Именно поэтому он так и поступает.

Лорд Иден засмеялся. В уголках его зеленых глаз собрались морщинки. «Он потрясающе красив, – подумала Эллен. – Хорошо бы он уделял и Дженнифер еще больше внимания. Они – замечательная пара!»

А лорд Иден смотрел на Эллен и думал о том, как красива эта женщина.

– Я не ошибаюсь, это лондонская мода? – осведомился между тем он. – У вас чудесное платье. Он удивился, отчего это она вспыхнула.

– Я купила его, чтобы сделать сюрприз Чарли, – пояснила Эллен. – Он считает, что зеленый – мой цвет.

– Так и есть. Чарли совершенно прав.

Никогда он не танцевал с Эллен вальс. Не обнимал ее. Стройное женское тело было горячим и податливым. Чарли – счастливчик.

Он вспомнил, как впервые встретился с миссис Симпсон в Испании, как удивился ее молодости, красоте и элегантности. По его мнению, женой грубоватого и простоватого Чарлза Симпсона должна была стать другая женщина, не Эллен.

И тем не менее не было ни малейшего сомнения в том, что ее мир замкнут на муже. С годами лорд Иден уважал эту женщину все больше и больше. Он никак не мог забыть один случай. Как-то в ожесточенной перестрелке в Испании его ранило в руку. Рана была неглубокой, но причиняла ужасную боль, и выглядел он, должно быть, очень плохо, когда приплелся к палатке Эллен – первому знакомому ориентиру, попавшемуся на глаза. Эллен, увидев его, прижала руки к губам, глаза ее округлились от ужаса, и она закричала так, что на мгновение он забыл о собственных страданиях.

Оказывается, увидев, она решила, что он принес плохие вести. Поняв, однако, свою ошибку, Эллен мгновенно пришла в себя, и вскоре уже ее спокойные, уверенные руки сняли с него мундир, отрезали пропитанный кровью рукав рубашки, промыли и перевязали рану. Заплакала она уже час спустя, когда появился Чарлз, в лохмотьях, невероятно грязный и, как ни странно, невредимый. Она прижалась к нему, обхватила его за шею и по меньшей мере дюжину раз повторила его имя.

В такие моменты его всегда охватывала зависть к своему женатому другу.

– Как вы думаете, смотрит ли на нас Чарли и хочется ли ему быть на моем месте? – спросил он, улыбаясь одними глазами. Он кружил ее в углу зала, чтобы им никто не мешал, пока она не рассмеялась от восторга.

Но вдруг одна неосторожная пара задела Эллен, и она почти упала в его объятия. Вся она прижалась к нему, а его губы оказались на уровне ее глаз. Его обдало волнующим ароматом ее волос. Запах его одеколона дурманил ее, его зеленые глаза, оказавшиеся совсем рядом, гипнотизировали.

Эллен почувствовала, что щеки ее залил жаркий румянец.

– Прошу прощения. Как я неловок! – проговорил, обернувшись через плечо, добродушный великан, увлекая свою партнершу в толпу танцующих.

Лорд Иден крепко взял Элен за плечи и чуть отстранился.

– Какая беспечность с моей стороны, что я не предотвратил этого… Вы не ушиблись, сударыня?

– Нисколько, – ответила она, оправляя юбку и улыбаясь ему. – Пожалуйста, простите меня.

– За то, что я позволил этому быку толкнуть вас? Я бы не удержался и бросил ему в лицо перчатку, не будь на его лице написано такое простодушие. Боже мой, да он толкнул еще какую-то несчастную пару!

Она засмеялась и снова положила руку на его плечо.

– Наверное, вместо того чтобы вызвать его на дуэль, нужно повесить ему на шею колокольчик, милорд. Чтобы все заранее знали о его приближении.

Лорд Иден испытывал смущение. Какой непростительный промах с его стороны – поставить ее в такое неудобное положение. Он заставил себя улыбнуться ей в ответ.

– А я-то думал, что в вас нет ни малейшей склонности к злу, миссис Симпсон, – проговорил он. – Стыдитесь, сударыня!

Эллен никак не могла заставить себя посмотреть ему в глаза. Иден вдруг показался ей очень высоким, и он был так близко! Она почувствовала, что задыхается, но вовсе не от танца. Как все это неудобно!

Неужели музыка никогда не кончится? Но все же оба улыбнулись и нашли тему для разговора.

Графиня Эмберли рассеянно водила гребнем по волосам и смотрела на мужа, отражающегося в зеркале. Он стоял рядом.

– Как вы думаете, Мэдлин выйдет за полковника Хэкстейбла? – спросила она. – Он, по-видимому, очень приятный человек, вам не кажется? Впрочем, она знает его совсем недолго.

– Я полагаю, ему придется сделать ей предложение прежде, чем это станет неизбежным, – ответил граф, зажав ее локон между своими пальцами.

– Конечно, он сделает ей предложение, – улыбнулась она. – Разве все не поступают именно так?

– Значит, можно предположить, что она ему откажет, – сказал он. – Разве она не отказывает всем? Александра вздохнула.

– Может быть, у нее слишком серьезные взгляды на любовь, – сказала она. – Пожалуй, она полюбит, если только близко познакомится с подходящим человеком.

– Как это сделали мы? – спросил он.

– Да, – согласилась она, – как это сделали мы. Мы ведь не знали, что полюбим друг друга, когда обручились, правда?

– Ах, – сказал он, – я-то знал, что полюблю вас, Алекс. Возможно, обручение и было мне почти навязано, но я знал, что полюблю вас. И времени на это потребовалось немного.

Она коснулась его руки.

– Доминику нравится мисс Симпсон, – сказала она. – Девушка действительно очень мила. Мне она нравится. Только она немного молода для него, не так ли, Эдмунд?

– У нас с вами разница в восемь лет, – сказал он. – Вы что же, слишком молоды для меня?

– Нет, я говорю не о разнице в возрасте. Ну да ладно.

Они познакомились совсем недавно. А знаете, Эдмунд, что мне сказала эта ужасная Мэйзи Хардкасл?

– Представить себе не могу, – сказал он, нагнувшись к ней и теребя мочку ее уха. – Но не сомневаюсь, что нечто скандальное.

– Во всяком случае, я ее не поощряла, – сказала она, – и изо всех сил старалась даже не слушать. Но она настаивала, что считает своим долгом рассказать мне об этом, чтобы не повредить своей репутации.

Граф фыркнул.

– Вот как, неужели? Вы уже готовы лечь, Алекс? Она повернулась в его объятиях к нему лицом.

– Она сказала, что миссис Симпсон – дочь графини Хэрроуби. Вы се знаете?

– Я ее знаю, – ответил он, расстегивая верхнюю пуговку ее ночной рубашки и просовывая под нее руки. – Конечно, я знаю бедняжку старичка Хэрроуби. Увы, это спившийся развалина.

– Мэйзи, учти, подчеркнула, что миссис Симпсон – не дочь графа Хэрроуби, – сказала Александра.

– Пожалуй, это очень вероятно, – сказал граф, расстегивая вторую и третью пуговицы, с тем чтобы обнажить ее плечи. – У этой леди несколько специфическая репутация.

– Бедная миссис Симпсон, – вздохнула графиня. – Понимаете, Мэйзи скомпрометировала бы ее, будь это в ее силах.

– Кажется, некогда она попыталась проделать это с вами, любовь моя. Но я расстроил ее планы, женившись на вас.

– Спасибо, – строптиво дернув головкой, проговорила графиня. – Всем известно, что без вашего великодушия моя репутация разбилась бы вдребезги на веки вечные. И пожалуйста, уберите с вашего лица эту ухмылку.

– Мне нравится, когда вы язвительны, – сказал он. – И вы прекрасно знаете, что в конце концов вы вышли за меня исключительно по собственному желанию. Хотя в противном случае Кристофер мог оказаться в неприятном положении.

– Эдмунд, – она схватила его за руки, – не делайте этого, пока мы не легли. Вы же знаете, что от этого у меня всегда слабеют коленки.

– Этому легко помочь, любовь моя, – отозвался он, подхватывая ее на руки.

Эллен лежала рядом с мужем, закинув, как обычно, руки за голову.

– Так вы не хотите поехать? – спросила она. – Завтра у вас свободный день, Чарли. А в лесу, говорят, очень красиво.

– Я лучше останусь дома, девочка моя, – ответил он, – разве только вам действительно хочется, чтобы я поехал. Может, я требую от вас слишком многого, ожидая, что вы станете везде ходить с Дженнифер? Я очень эгоистичен, да? Тогда я поеду.

– Нет. – Она вздохнула и поцеловала его в щеку. – Вам будет не по себе, и я не получу от поездки никакого удовольствия. А как было бы приятно провести завтрашний день дома вместе! Во второй половине дня можно было бы пойти прогуляться по парку. Ну да ладно. Проведем вместе вечер. Вы ведь помните, Слэттери пригласили Дженнифер в театр?

– Угу, – отозвался он. – Это будет славно, милочка. Хотите, я поведу вас куда-нибудь?

– Нет, – ответила она. – Мне хочется провести обычный спокойный вечер дома, Чарли. Только вы и я. Как раньше.

Они погрузились в молчание, и она снова оказалась в бальном зале. В голове у нее звучала музыка, и зал бешено кружился вокруг. Шум и смех, цвет и движение. Запах мужского одеколона. Она беспокойно перевернулась на бок.

– Я озябла, – сказала она, когда муж открыл глаза и повернул к ней голову.

– В такую теплую ночь? – удивился он. – Э, да вы дрожите. – Он провел своими большими руками по ее спине и подоткнул одеяло. – Прижмитесь-ка ко мне. Я вас согрею.

– Я люблю вас, Чарли, – сказала Эллен, уткнувшись головой ему под подбородок и крепко закрывая глаза. Она распластала руки на его широкой и горячей груди. – Я так люблю вас. Вы мне верите, правда?

– Конечно, верю, девочка, – ответил он, погладив ее по волосам. – И вы знаете, что вы мое сокровище и всегда будете им. Согрелись немножко? Поднимите-ка личико, дайте мне поцеловать вас.

Она закинула голову с почти отчаянной страстностью и обвила его рукой за шею.

Глава 4

На безоблачном небе сияло солнце, когда две открытые четырехместные коляски, двигаясь по улице Пепиньер, проехали под Намюрскими воротами на южной окраине Брюсселя и направились по дороге, ведущей к Суанскому лесу. День для пикника выдался чудесный.

Леди Мэдлин Рейни ехала в первой коляске со своими подругами мисс Фрэнсис Саммерс и леди Энн Драммонд. Эллен и Дженнифер Симпсон ехали во втором ландо. Полковник Хакстэбль, лейтенант Пенворт, лорд Иден, капитан Нортон и сэр Хардинг Витворт скакали рядом с экипажами.

Мэдлин вертела вокруг головы желтый зонтик от солнца и была совершенно счастлива. Ведь можно быть такой счастливой, если сосредоточиться только на теплом сиянии солнца и красоте приближающегося леса и смотреть только на великолепие мундиров четверых сопровождающих и забыть о том, что означают эти мундиры.

– Я никогда в жизни не была в лесу, – сообщила леди Энн, – хотя и слышала, что там хорошо. Я и не думала, что деревья такие большие.

Три леди озирались вокруг, глядя на высокие и толстые буки с гладкими серебристыми стволами.

– В лесу мне всегда хочется говорить, – заметила Мэдлин. – Почти как в соборе.

– Кажется, здесь нужно свернуть, – сказал полковник Хакстэбль, оборачиваясь к лорду Идену, который кивнул в знак согласия, – а потом прямо до деревни Ватерлоо.

– Вот по этой дороге пытаются подойти французы? – спросила, не обращаясь ни к кому в отдельности, леди Энн, когда лошади и экипажи свернули с Шарлеруа в лес и поехали среди редких деревьев.

– О нет, – твердо проговорила мисс Саммерс. – Ферди говорит, что они придут с запада и попробуют отрезать нас от линий с боеприпасами у Остенде. Он говорит, что это наилучший тактический ход.

– Я считаю, что до конца дня нам следует строго запретить все разговоры на военные темы, – с веселой улыбкой проговорила Мэдлин.

– Я совершенно с этим согласен, – сказал полковник. Хакстэбль, – ибо всякий знает, что французы вообще ниоткуда не собираются подходить. Доверьте герцогу и союзным войскам обеспечить это, леди.

– Хотя я и сожалею, что у меня не будет возможности хорошенько задать жару солдатам старины Бони, – присовокупил лейтенант Пенворт.

– Да, пленный Орел был бы недурным сувениром, который можно держать в родовом замке до конца дней своих, не так ли? – проговорил сэр Хардинг несколько бранчливо. – Ваш юношеский пыл весьма утомителен, Пенворт, и скучен дамам. – Он поклонился Мэдлин с подчеркнутой любезностью.

Мэдлин промолчала. Очень удобно изображать усталость от жизни, будучи лицом гражданским. Ведь ему не грозит встреча со стягом Орла. Она улыбнулась вспыхнувшему лейтенанту Пенворту.

Когда было выбрано подходящее для пикника место, полковник помог Мэдлин выйти из ландо и попросил ее прогуляться с ним, поскольку приступать к еде было еще рано. Леди Энн и Фрэнсис уже расположились на покрывалах, которые расстелил на земле капитан Нортон. Сэр Хардинг сел рядом с ними. Лейтенант Пенворт склонился к руке Дженнифер.

Наверное, не очень-то прилично удаляться в лес с мужчиной, подумала Мэдлин, беря полковника под руку. Но она уже вышла из возраста, когда ей требовалась сопровождающая дама и тому подобный вздор. Иногда приятно, что тебе двадцать пять лет и ты свободна как птица.

– Теперь я понял, зачем вы надели такое яркое желтое платье, – сказал полковник. – Это для того, чтобы даже в гуще леса нам светило солнце.