Леди-цыганка - Во сне и наяву

Ее руки заскользили по мускулистому телу Янси, и она с улыбкой прислушалась к его стонам. Сейчас Сара уже знала, где находятся на этом родном теле самые чувствительные места. Она испытывала совсем новое наслаждение от его сильного тела, удовлетворение от его жадных поцелуев. Ей приносила неописуемое блаженство мысль о том, что, когда он потребует ее тело, когда наконец глубоко войдет в нее и начнет яростно двигаться внутри, одно и то же чувство — любовь — приведет их к экстазу.

После утоления страсти Сара с всепоглощающим восторгом лежала рядом с любимым и видела, что и он наслаждается приятной истомой и близостью к ней.

— Я люблю тебя, querida, — тихо прошептал ей на ухо Янси Кантрелл. — И знай, что буду любить вечно. Ты — мое сердце, ты — вся моя жизнь!

Теперь на ясном и сверкающем горизонте их отношений осталась лишь одна-единственная крохотная тучка. Сара знала, что поступает как самая последняя дура, но тем не менее не смогла удержаться от вопроса — так ей хотелось, чтобы он окончательно прогнал ее последние сомнения. Сара приподнялась на локте и пристально посмотрела в лицо мужу.

— А «Голубка»? — дрожащим от волнения голосом прошептала она. — Неужели она не имеет никакого отношения к нашей свадьбе?

Глаза Янси потемнели, и он виновато поджал губы.

— Я с самого начала знал, что не следует пользоваться этим странным условием в завещании Сэма, чтобы заставить тебя стать моей женой, но тогда это показалось мне самым простым и удобным способом! — не стал кривить душой Кантрелл. — Трудно было не воспользоваться уже готовым предлогом, за который всегда можно спрятаться, как за стену, и за которым всегда можно скрыть свои истинные чувства… — Их взгляды встретились. Он посмотрел на ее чувственные губы и хрипло произнес:

— Сара, я с самого начала хотел тебя, но не стану лгать, что сразу полюбил. Мне очень не хотелось признаваться даже самому себе, что в моем желании повинно сердце, а не простое физическое влечение. — Он взволнованно сглотнул. — После Маргарет я поклялся себе никогда больше не позволять ни одной женщине владеть моим сердцем. Я пообещал никогда и никого не любить! — Он с нежностью улыбнулся жене. — И вдруг появляешься ты. Стоило мне увидеть твое очаровательное личико и прелестную фигурку, и все мои торжественные обещания рассеялись как дым. Я страстно хотел тебя.

Знаешь, ни о чем другом даже не мог думать… Сначала меня это не тревожило. Я успокаивал себя тем, что это только похоть, желание овладеть твоим восхитительным телом. Потом до меня дошло, что я хочу не только твое тело, но и твое сердце и всю тебя! Я полюбил тебя. Когда я вернулся в «Магнолиевую рощу» и увидел тебя в кабинете Сэма той ночью, мне показалось, будто и не было семи лет разлуки, будто мы с тобой никогда не расставались. У меня возникло ощущение, что только вчера я впервые поцеловал тебя на лестнице.., помнишь тот поцелуй в ночь накануне убийства Маргарет? Когда я вернулся в «Магнолиевую рощу», меня захлестнуло такое же ликование, такое же желание обладать тобой и защищать от невзгод, как семь лет назад. Когда я понял это, то пришел в ярость. Мне стало очень страшно, и я здорово разозлился на тебя за то, что ты не дождалась меня и вышла замуж за Сэма. — Он горько улыбнулся. — Боюсь, в ту ночь я потерял контроль над своими чувствами и поступками.

Ты стала для меня всем. Кроме тебя, для меня больше ничего не существовало… И о «Голубке» я тоже совершенно забыл! Пойми, она не имеет ничего общего с моей любовью и желанием жениться на тебе… — Он продолжал с насмешкой над собой. — Я просто воспользовался ранчо как удобным предлогом! Если бы не было «Голубки», мне бы пришлось долго, как это принято, ухаживать за тобой и униженно признаваться в любви!

— И тебе не стыдно за то, что ты так подло поступил со мной? Соблазнил бедную девушку и заставил выйти за себя замуж! Вы, сэр, вели себя как самый последний мерзавец! — сурово сдвинула брови Сара, но тут же не выдержала и улыбнулась.

Янси только крепче прижал к себе Сару, которая и не думала сопротивляться.

— Но ведь и ты любишь меня, дорогая? — прошептал он, поймав ее губы, приоткрывшиеся в нетерпеливом ожидании поцелуя. — Ты любишь меня и будешь любить до последнего вздоха…

После этих слов Янси впился в ее губы страстным поцелуем. Сара ответила ему с такой же страстью. Она отдалась во власть любви, любви к этому поразительному человеку — своему мужу. Ее сердце взлетело ввысь, по всему телу разлилось неописуемое блаженство.

— О, в моей любви можешь не сомневаться, — прошептала она. — Я люблю тебя больше жизни.., чудовище ты мое!

Глава 25

Для Сары наступило время головокружительного, безоблачного счастья. Все, кто видел молодоженов, не сомневались в силе и прочности их любви. Когда они были вместе, казалось, эту любовь можно даже потрогать руками, настолько она была осязаема. Чтобы понять силу и глубину их чувств, достаточно было просто увидеть, с каким обожанием Янси смотрел на Сару или какой нежностью загорались ее глаза при одном упоминании имени мужа.

В конце сентября Сара, застенчиво потупив глаза, сообщила Янси, что скоро на свет появится наследник «Дома голубки». Приветствовав это сообщение восторженным криком, Кантрелл заключил жену в свои объятия. На его лице появилась такая не передаваемая словами нежность, что без слов стало понятно, с какой радостью он готовится стать отцом.

Радостная весть мгновенно облетела маленькую деревушку, и ликующие жители вышли на улицы. Но, разумеется, не все, узнав о предстоящем материнстве Сары, были довольны…

Вечером того же дня Энн Шеллдрейк назначила своему возлюбленному свидание в одном из недавно отремонтированных амбаров, расположенных на самом краю деревни. Она понимала, как рискует, но встреча была ей необходима.

— Ты уже слышал? — вне себя от ярости воскликнула Энн, когда бывший управляющий «Магнолиевой рощи» проскользнул через широкие двойные двери в прохладный полумрак, где скрывалась его возлюбленная. — Наша маленькая сучонка понесла!

Хайрам кивнул с невозмутимым видом.

— Ничего страшного, — успокоил он Энн. — Вспомни, я тебе уже говорил, что это ничем нам не грозит! Ну родит она ребенка, унаследует он «Голубку»! И что? Мы же получим «Солнечное ранчо» и все остальное!

Энн фыркнула и приготовилась произнести целую речь.

— Получим-то получим, да вот когда? — начала она ворчливо. — Ты упустил отличную возможность покончить с Янси.

Боюсь, больше нам не представится другого такого шанса избавиться от мерзавца. К тому же он явно что-то заподозрил, раз велел своим людям следить за тобой, так ведь? Мы сильно рискуем, даже просто встречаясь. Я уверена, что всякий раз, когда ты ускользаешь от своих соглядатаев, они немедленно бегут к своему омерзительному хозяину с докладом! — Энн огляделась по сторонам. — Я чувствую себя как в тюрьме! Если в самое ближайшее время ничего не произойдет, я просто сойду с ума.

Можешь в этом не сомневаться! Я ненавижу «Голубку», эту мерзкую, Богом забытую дыру! Мне здесь не с кем поговорить. За исключением наших влюбленных, — в ее устах слово «влюбленные» прозвучало как самое грязное ругательство, — в «Доме голубки» даже не на кого взглянуть. Здесь нет магазинов, да что там говорить!.. Мне совершенно нечего делать, время ползет как черепаха! Если бы ты знал, как мне здесь тошно! — Она бросила на Хайрама пылающий взгляд. — Знаешь, однажды мне так захотелось хоть как-то нарушить нестерпимую скуку, что я поехала с Сарой в этот отвратительный полевой лагерь! — Она содрогнулась, желая показать, как там было ужасно, и с тоской посмотрела на Хайрама. — А поскольку за каждым твоим шагом следят люди Янси, мне пришлось отказаться даже от твоей любви. Единственное, что мне остается делать, это думать о наших невзгодах. Если придется еще пару недель прожить в этой дыре, того и гляди начну поглядывать с любовью даже на своего муженька!

Словно желая наверстать упущенное, Энн и Хайрам яростно занялись любовью, но им пришлось поторопиться и поэтому обойтись без любовных ласк. Они даже разделись не полностью, только чтобы одежда не мешала акту любви. Отчаяние и опасность, соединившись со страстью, оказались мощным катализатором, который быстро привел влюбленных к оргазму. Тяжело дыша, они лежали на сене, и их тела вздрагивали от последних всплесков наслаждения.

Энн обнимала Хайрама за шею, не желая отпускать.

— О, Хайрам, что же нам делать? — печально вздохнула она. — Если твои опасения относительно слежки подтвердятся, значит, этот негодяй Янси догадался о наших планах, и тебе больше не представится возможности убить его. Что же касается Тома… — Энн закусила нижнюю губу. — Мне кажется, он все-таки что-то подозревает. Я часто ловлю его странные взгляды, которые он бросает на меня, когда думает, что я смотрю в сторону. В последнее время он вдруг начал проявлять повышенный интерес к моим делам: что я делаю, куда иду. Том стал каким-то странным. Я его ненавижу! О Господи, как бы мне поскорее избавиться от него!

Где-то рядом раздался едва слышный шорох. Хайрам тут же напрягся и внимательно прислушался.

— О Господи! — прошептала Энн. — Ты уверен, что обманул людей Янси?

Хайрам кивнул и спросил напряженным шепотом:

— А ты?

— Том отдыхал, когда я ушла. По-моему, он даже не знает, что я вышла из дома.

— Ты уверена в этом? Ты же сама только что сказала, будто в последнее время он постоянно расспрашивает тебя.

— Говорю тебе, я была осторожна, — заверила любовника Энн.

Шорох встревожил влюбленных, и они долго еще лежали, напряженно прислушиваясь. Но в амбаре слышалось только жужжание ночных насекомых. Время ползло очень медленно. Наконец Энн облегченно вздохнула, ее терпение иссякло, и она пошевелилась. Однако несмотря на тишину, царившую в амбаре, Хайрам никак не мог успокоиться.

Он молча освободился от объятий возлюбленной и замер, напряженно прислушиваясь. Не услышав в прохладном воздухе никаких подозрительных шорохов и звуков, Хайрам постепенно расслабился.

Он помог Энн встать, оглядел ее с ног до головы, достал из ее волос несколько соломинок.

— Может, пришло уже время решить дело с твоим мужем, — осторожно заметил он. — Если Том умрет, то мы избавимся по крайней мере хотя бы от одного препятствия.

Энн ослепительно улыбнулась, и ее голубые глаза сверкнули в темноте.

— О, Хайрам, я так надеялась, что ты скажешь что-то подобное!.. Как мы это сделаем? И когда? Пожалуйста, пожалуйста, устрой это побыстрее!

— Устрою, не волнуйся, — насупившись, кивнул Барнелл, — но не забывай, что в последние дни у меня связаны руки. Сейчас я уже не могу передвигаться по ранчо так же свободно, как раньше. Смерть Тома должна выглядеть как несчастный случай. Ни в коем случае нельзя давать Янси оснований для новых подозрений.

Эни кивнула. Следующие несколько минут они обсуждали убийство Тома Шеллдрейка, после чего расстались.

После возвращения Хайрама в свое жилище не прошло и пяти минут, как Хуан Мендоса, оставив Роджерио Дюрана у дома бывшего управляющего «Магнолиевой рощи» продолжать наблюдение, сам отправился доложить хозяину о результатах слежки.

— Барнелл встретился с белокурой гринго в большом амбаре, в том, что стоит прямо за загоном для лошадей. Я не заметил, когда она пришла. Скорее всего она уже была в амбаре и ждала его. — Хуан смущенно повертел в руках сомбреро и с тревогой добавил:

— Сеньор, мне кажется, скоро что-то произойдет. Дело в том, что там был муж белокурой гринго. Он тоже все слышал.

— Что?! — встревожился Янси Кантрелл. — В амбаре присутствовал Том Шеллдрейк?

— Si, сеньор! Я сначала не заметил его. Он прятался в сарае, который примыкает к амбару. Если бы я не пошел туда, чтобы лучше слышать их разговор, то, наверное, так бы его и не заметил. Он стоял, прижавшись ухом к щели в стене, и внимательно слушал.

— Он заметил тебя?

Хуан улыбнулся, и в его глазах заплясали веселые огоньки.

— Нет, сеньор. Я был muy [31] осторожен! — Улыбка, однако, быстро исчезла с его лица, и он очень серьезно заключил:

— По-моему, очень плохо, что муж белокурой гринго знает, чем она занимается.

— Чертовски плохо! — согласился Янси. Несколько секунд он не поднимал взгляда, затем с сомнением пожал плечами. — Сейчас уже вечер, так что придется все отложить до завтра. Только считаю, что уже настало время избавиться наконец от этого гадючьего гнезда! — Он ободряюще улыбнулся Хуану. — Вы хорошо поработали, я очень вами доволен. Дождитесь, когда вас сменят Диего и Джил, и ступайте домой отдыхать.

После ухода Хуана Янси долго ходил по маленькой sala, размышляя над сложившейся ситуацией. Очень плохо, что Том шпионил за женой и присутствовал при свидании Энн и Хайрама Барнелла в амбаре. От одной мысли об осложнениях, которые теперь могут возникнуть, Янси поежился. Вдруг дверь распахнулась, и в sala вошла Сара. Увидев мужа хмурым и озабоченным, она спросила:

— Что случилось? У тебя такой вид, будто ты готов кого-то задушить!

Янси печально улыбнулся и, нежно обняв жену, поцеловал в губы.

— Ты права. Хотел, но только до твоего прихода, — прошептал он. — Сейчас же мне больше всего хочется заняться любовью со своей очаровательной женушкой.

Сара застенчиво улыбнулась и прижалась к мужу.

— И ты сможешь это сделать, дорогой, после того как расскажешь, что произошло. Почему ты такой хмурый, Янси?

Кантрелл, не выпуская Сару из объятий, коротко пересказал то, что узнал из неутешительного отчета Хуана.

— Неужели Том знает об измене жены? — От ужаса глаза Сары широко раскрылись. — Он следит за ними? Какой ужас!

И что ты теперь собираешься делать?

Янси отпустил Сару, перегнулся через стол и, достав из ящика лист бумаги, протянул жене со словами:

— Я получил это письмо сегодня. Думаю, в нем частичное решение нашей проблемы.

Сара быстро пробежала глазами письмо.

— Когда же ты написал ему? — спросила она удивленно. — Наверное, давно, раз уже получил ответ.

— Я написал Джону на следующий же день после того происшествия с лонгхорном. — И вот наконец долгожданный ответ.

— Калифорния… — задумчиво проговорила Сара. — По-моему, ты прав, до Калифорнии далеко. Да и жалованье вполне приличное. Предложение могло бы заинтересовать Хайрама. — Она внимательно посмотрела на Янси. — Но боюсь, он откажется от этой работы.

— Возможно, но тогда придется объяснить Хайраму, что я его увольняю. Или он согласится на место в Калифорнии, или же вообще ничего не получит! Иного выхода у него нет. Сообразительности нашему Хайраму не занимать. Так что, думаю, он все же примет мое предложение. А для того чтобы оно выглядело совсем убедительно, я покажу ему письма к шерифу и к своим адвокатам здесь и в Мексике. Попрошу шерифа в случае моей внезапной смерти обратить особое внимание на бывшего управляющего «Магнолиевой рощи» мистера Барнелла. Пусть выяснит, где тот был и что делал в момент, когда я умирал.

Лицо Сары посерьезнело, и она крепко обняла мужа.

— О, Янси! Не говори о смерти.., я не могу слышать, когда ты так говоришь!

Кантрелл обнял жену и мягко сказал:

— Я вовсе не собираюсь умирать, дорогая, по крайней мере в ближайшем будущем. Дождусь, когда родится наш первый ребенок, а затем появятся и все остальные дети, которых нам, надеюсь, подарит Господь. И дети наших детей. И дети наших внуков. Боюсь, тебе долго еще не удастся избавиться от меня!

Они нежно поцеловались. Неприятный разговор возобновился не скоро.

Сара положила голову на грудь супруга и спросила:

— А как быть с Энн и Томом? Ты уже решил, что с ними делать?

Янси кивнул.

— Знаешь, совершенно неожиданно в голову мне пришла прекрасная идея. Недалеко от Сан-Антонио есть небольшое ранчо. Оно принадлежало моей тетке, она оставила его мне в наследство. Я часто спрашивал себя, что же делать с этим ранчо, и вот совсем недавно придумал. Я решил отправить туда Шеллдрейков. Ранчо Доминго в хорошем состоянии — несколько сотен акров плодородной земли. Том сможет разводить там скот, лошадей, в общем, делать что захочет. — Янси довольно потер ладони. — А чтобы они больше никогда не мешали нам жить, я создам для Тома небольшой фонд, ему и Энн этих денег хватит до конца их дней. Дом, конечно, не шикарный особняк, но, насколько я помню, просторный и очень удобный. Конечно, перед войной Шеллдрейк был раз в десять богаче, но по крайней мере он снова станет сам себе хозяином и не будет ни от кого зависеть.

— Прекрасная идея! — воскликнула Сара. — Если Хайрам уедет в Калифорнию, а Том перестанет зависеть от тебя, то, может быть, Энн в конце концов и поймет, что Том не такой уж и плохой муж.

Янси недоверчиво посмотрел на нее и покачал головой.

— Да нет! Это, увы, исключено. Таких чудес не бывает, — вздохнул он.

— Почему? Всякое бывает… — с сомнением протянула Сара. — Хотелось бы только думать, что они будут благодарны тебе. Ведь ты так много для них сделал.

* * *

Но «они» не были благодарны Янси за его щедрые предложения.

Хайрам Барнелл сначала наотрез отказался уезжать в Калифорнию, но поняв, что у него нет выбора, согласился с большой неохотой. После того как они договорились, что Янси берет на себя расходы на переезд Барнелла, в доказательство своих слов Кантрелл бросил на стол несколько золотых монет.

— Хорошо бы вам уехать завтра же утром.., на рассвете! — сказал он. — Здесь у вас, поймите, нет будущего. Чем скорее вы доберетесь до ранчо Джона Уэстлунда, расположенного неподалеку от Чико, тем скорее начнете строить новую жизнь.

— Вижу, вы очень уверены в себе, — проговорил сдавленным голосом бывший управляющий «Магнолиевой рощи», кипя от ярости.

— Только тогда, когда у меня на руках выигрышные карты!..

Да, и вот еще что. Хорошенько запомните, Барнелл: если со мной случится что-нибудь плохое, с вами туг же захочет побеседовать шериф. А что до ваших планов женитьбы на моей безутешной вдове, то можете об этом забыть! Сара прекрасно знает, что вы собой представляете! — Янси зловеще хмыкнул. — Если я все же неожиданно умру, то мой вам совет: молите Бога, чтобы шериф нашел вас быстрее Сары.

Барнелл схватил золотые монеты и выбежал из комнаты, громко хлопнув дверью.

За Хайрамом Барнеллом настала очередь Шеллдрейков. После длительных раздумий и советов с Сарой Янси решил, что лучше встретиться с одним Томом. Он не хотел, чтобы Энн, которая непременно устроит бурную сцену, помешала их серьезному разговору с Томом, отвлекла внимание от главного.

Янси рассчитывал, что Том Шеллдрейк воспримет известие о переезде в Доминго спокойно, и оказался прав. Несколько мучительно долгих секунд Том сидел, с изумлением глядя на Янси. Но потом воскликнул голосом, дрожащим от переполнявших его чувств:

— Спасибо! Я всегда считал вас добрым и глубоко порядочным человеком, Янси? Уверен, Сэм бы очень гордился вами! — Шеллдрейк нагнул голову и принялся теребить перевязь, на которой висела его больная рука. — Даже не могу передать словами, как много значит для меня ваша неожиданная щедрость, — взволнованно пробормотал он. — Я перед вами в неоплатном долгу.

Янси смущенно пожал плечами.

— Вы ничего мне не должны, —Том. Сами посудите, что мне делать с этим ранчо? Что же касается денег… Если бы Сэм бью жив, то, уверен, он придумал бы что-нибудь в этом же духе.

Том Шеллдрейк рассеянно посмотрел на своего собеседника, и Янси показалось, что мысли его блуждают где-то далеко.

— После возвращения в «Магнолиевую рощу» на вас свалилось столько проблем. Представляю, как трудно, когда внезапно выясняется, что на тебе лежит ответственность за многих людей. Часто спрашиваю себя, как бы я сам поступил, окажись на вашем месте… — Том тяжело вздохнул. — Хотя все это теперь не имеет никакого значения, так ведь? Вы с Сарой были очень добры ко мне, и мне стыдно, что я… — Он замолчал и опустил голову. — Знаете, жизнь почему-то идет не так, как думалось. Всегда о чем-то жалеешь… И хочется сделать так, чтобы никто и ничто не стояло у тебя на дороге…

Янси смущенно откашлялся и постарался разрядить мрачную атмосферу, вдруг воцарившуюся в комнате.

— Вы правы, — согласился он. — Я, например, всегда буду жалеть, что не женился на Саре еще семь лет назад, когда Сэм только привез ее в «Магнолиевую рощу». Хотя жалеть, наверное, не следует, все и так получилось как нельзя лучше!

— Да, — улыбнулся Том Шеллдрейк какой-то смутной улыбкой, — все и так получилось как нельзя лучше. И это главное, не так ли? Главное в жизни, чтобы все всегда было хорошо. Правильно? Это настолько важно, что цель оправдывает средства…

Янси бросил на собеседника внимательный взгляд и тревожно спросил:

— Как вы себя чувствуете? У вас такой.., озабоченный, растерянный вид.

— Пожалуй, вы правы. Кажется, я на самом деле немного растерялся. Мне нужно все спланировать… — Том откинул голову, как будто хотел прогнать дурные мысли. Но вдруг резко встал со словами:

— Не буду вас больше задерживать, Янси.

Уверен, что, помимо меня, у вас полно и других забот. — На мгновение он, казалось, заколебался и вопросительно посмотрел на Кантрелла. — Полагаю, вы хотели бы, чтобы мы с Энн уехали как можно быстрее? Ну, скажем, на этой неделе, так?

Янси не видел причин притворяться, будто не хочет скорейшего отъезда Шеллдрейков.

— Поезжайте, когда вам будет удобно. Если хотите, я прикажу Марии и Таней помочь вам собрать вещи. Конечно, я отправлю с вами в Доминго несколько человек, чтобы они помогли вам устроиться на новом месте.

Через несколько минут Том Шеллдрейк откланялся и покинул sala. После его ухода Янси с удивлением понял: он рад, что скоро распрощается с Томом, хотя толком не мог сказать почему. Ему не терпелось поскорее рассказать Саре о результатах своих усилий. И Янси постарался прогнать непонятно почему возникшее неловкое чувство, осадок после разговора с Томом.

Сару он нашел во внутреннем дворике. Она сидела в тени раскидистой ивы за столиком, на котором стояли графин с сангрией, несколько стаканов и тарелка с фруктами. Он приветствовал Сару поцелуем, налил себе сангрии и сел напротив жены, с наслаждением вытянув ноги.

— Итак, дорогая, радуйся! Еще до конца недели мы избавимся от наших.., непрошеных гостей, — с торжествующей улыбкой начал Янси.

Глаза Сары потемнели. Бросив на мужа удивленный взгляд, она спросила:

— Неужели все прошло так гладко?

— Как я и ожидал, — кивнул Янси. — Только Том вел себя как-то странно… Ну да ладно, хватит о них. Расскажи-ка мне лучше, как ты провела утро.

И Сара принялась описывать свои утренние дела.

* * *

После разговора с Сарой прошло несколько часов. Янси сидел во дворике и ждал жену, которая должна была спуститься к нему после дневного отдыха. Из головы у него не шло странное поведение Тома Шеллдрейка. Чем больше он размышлял над его причинами, тем тревожнее становилось у него на душе. Чувство тревоги еще более усиливала записка, которую полчаса назад принесла Мария. Янси не покидала мысль, что вот-вот произойдет что-то ужасное.

Он достал из конверта маленький листок бумаги и перечитал записку. Черт побери! Какая ерунда! Энн назначает ему тайную встречу вечером в дальнем амбаре. Что она задумала на этот раз? Он внимательно изучал странное послание: «…только никому не говорите ни слова, поскольку это очень опасно!» Что она хотела этим сказать? Янси долго смотрел на завитушки почерка в надежде найти ответ. У Энн просто не выдержали нервы или она на самом деле знает что-то очень важное и хочет поделиться с ним своим секретом?..

Янси видел несколько решений, но по размышлении отбросил все, оставив только два. Можно выбросить записку и постараться забыть о ней. Это первое. А можно и встретиться с этой подлой интриганкой, чтобы выяснить, что она знает такого важного, раз назначает тайную встречу в амбаре? Как ему ни хотелось выбрать первый вариант, но Янси, обреченно вздохнув, сказал себе, что не сможет выбросить записку Энн и забыть о ней. Как ягненок, которого ведут на заклание, он намеревался явиться в условленное время на место свидания.

Только в отличие от глупого ягненка, мрачно улыбнулся Янси, он не собирается угодить в капкан.

Сара сидела за туалетным столиком, расчесывая волосы, когда Янси, придя в спальню, рассказал ей о записке Энн и о своих намерениях.

— Как можно быть таким глупцом? — гневно воскликнула она, вскакивая с места. — Неужели ты не понимаешь, что это ловушка? Энн и Хайрам наверняка попытаются убить тебя! Скорее всего они в ярости, в полном отчаянии, ведь ты разлучаешь их! Как она может быть счастлива и спокойна, когда ее Хайрам уезжает в Калифорнию, а она с Томом отправляется в Сан-Антонио? Я уверена: Энн что-то задумала. Я боюсь за тебя, Янси.

— По-моему, каких-то несколько часов назад ты сама сказала: Энн может в конце концов понять, что Том не такой уж и плохой муж, — с невинным видом возразил Янси.

— На свете действительно всякое бывает! — сердито парировала Сара. Положив руки на бедра, она сыпала на него изумрудно-зелеными искрами. — Я запрещаю тебе одному идти на встречу с этой ужасной женщиной! Ты слышишь меня?

Янси обнял Сару и прошептал ей на ухо:

— Querida, я должен встретиться с Энн! А тебе не приходило в голову, что она могла написать в записке правду? Допустим, она действительно знает что-то очень важное? И эта тайна настолько опасна, что Энн боится открыто прийти сюда, в дом. Что тогда?

Сара, сжав свои маленькие кулачки, заколотила ими по плечам мужа.

— Мне плевать на все тайны! — В ее голосе слышалось рыдание. — Я просто не хочу, чтобы с тобой случилось несчастье!

Он погладил ее по голове.

— Не бойся, ничего со мной не случится. Я хорошо подготовлюсь к этой встрече, можешь быть уверена. Энн не удастся застать меня врасплох.

Сара посмотрела мужу прямо в глаза и твердо сказала:

— Я иду с тобой!

— Как бы не так. — Кантрелл окинул ее фигурку полным нежности взглядом. — Ты будешь ждать меня здесь. Если это ловушка, то выскочить из нее вдвоем намного труднее, чем одному.

Сара долго и яростно спорила с мужем, но в конце концов была вынуждена согласиться. Едва начало смеркаться, Янси незаметно вышел из дома. За голенище сапога он сунул нож, на поясе, как всегда, висел револьвер, с которым Кантрелл никогда не расставался. Он приготовился к опасной встрече и, готовый к любым неожиданностям, прокрался к амбару, расположенному на самом краю деревни. Здесь его и должна была ждать Энн Шеллдрейк. Амбар был небольшой и стоял посреди маленькой рощицы пеканов и ив. У самого амбара Янси еще раз огляделся по сторонам и, не заметив ничего подозрительного, осторожно открыл дверь. Бесшумно вошел в амбар и с полминуты постоял на пороге, чтобы дать глазам привыкнуть к полумраку. Положив руку на рукоятку револьвера, Кантрелл осторожно двинулся в глубь строения. На улице уже темнело, в амбаре же было совсем темно. Янси с трудом разглядел какой-то большой неподвижный предмет, который лежал у лестницы, ведущей на сеновал. От лестницы его отделяло футов двадцать.

Кантрелл понял: на земле лежит человек, но прежде чем приблизиться к нему, еще раз огляделся по сторонам. Амбар давно был превращен в хранилище всякого хлама, и как Янси ни всматривался, он по-прежнему не мог рассмотреть ничего подозрительного в его темных закоулках. Но это не прогнало охватившую его тревогу. Кто же этот лежащий человек? Янси прислушался, надеясь уловить хоть какой-то шорох. В амбаре царила абсолютная тишина.

Янси все еще не понимал, какая роль ему уготована, но карты сдавал не он, и ему приходилось играть с тем, что получил. Он с опаской двинулся к темной неподвижной фигуре и, приблизившись, узнал в распростертом на полу теле… Хайрама Барнелла! Янси опустился на колени и попытался найти пульс, но тут же понял, что Хайрам мертв. Он поднес к глазам влажную и липкую ладонь. В темноте было трудно разглядеть, но Янси не сомневался, что его ладонь в крови. Осмотрев труп, он нашел на затылке рану. Барнелл погиб от удара тяжелым предметом по затылку.

Янси встал и тут же почувствовал за спиной движение.

Когда он выхватил из кобуры револьвер, было уже поздно. От сильного удара в висок он со стоном рухнул на пол рядом с Хайрамом. Только чудо помогло ему не разделить участь Барнелла. Однако удар оказался настолько силен, что на несколько минут Янси потерял сознание. Этого времени хватило нападавшему, чтобы крепко связать руки и ноги своей жертве.

Придя в себя, Кантрелл почувствовал слабый запах дыма.

Янси попробовал пошевелиться, но тщетно. Зато ему удалось перекатиться на спину, и тогда он увидел смутно темнеющую фигуру человека, разжигающего у самой лестницы костер. Незнакомец подбрасывал щепки и солому в огонь, который на глазах становился все сильнее и ярче. Наконец человек повернулся, и Янси с ужасом узнал в бликах пока еще слабого огня Тома Шеллдрейка.

— Por Dios! — испуганно воскликнул он. — Что здесь, черт побери, происходит? Что вы делаете. Том?

Шеллдрейк пристально посмотрел на него, и по спине Янси пробежал холодок. Перед ним стоял совершенно безумный человек.

— О, простите, — извиняющимся тоном сказал Том. — Я надеялся, что ударил вас достаточно сильно, чтобы убить. Не хотел, чтобы вы страдали. Ведь вы всегда были так добры и внимательны ко мне. — Он печально вздохнул. — Мне, право, очень жаль, но маленькое ранчо в окрестностях Сан-Антонио меня совершенно не устраивает. Я не намерен менять на него «Солнечное ранчо» и мексиканские серебряные рудники. — Шеллдрейк увлекся и забыл о костре, который разгорался все ярче у его ног. — А знаете, идею я позаимствовал у Хайрама Барнелла. Вам известно, что он хотел убить вас и жениться на вашей вдове? Ну конечно же, у него была сообщница. Ему помогала эта потаскушка, моя жена.

Кроме вас, они собирались прикончить и меня! Однажды ночью еще в «Солнечном ранчо» я подслушал, как они обсуждали свои дьявольские планы. Энн и Хайрам считали себя чертовски умными, но по части ума они мне и в подметки не годятся! — Шеллдрейк захихикал, и Янси задрожал от страха.