Вечно влюбленные

      - Сержусь? - мягко спросила Атина. - О нет, дорогая, я вовсе не огорчена. - Она шире улыбнулась. - В сущности, удачнее и быть не могло! Вы только подумайте, у нас с вами появилась возможность лучше узнать друг друга, поскольку никто не будет нам мешать. Нас будет только двое... Я так мечтаю развлечь вас в Доваджер-Хаус! Мы так чудесно проведем время вместе!
      - Значит, - сухо спросил Ник, - ты отправилась жить в Доваджер-Хаус?
      - О да! - любезно отозвалась Атина. - Это и в самом деле к лучшему, я всегда любила быть сама по себе, а иметь в распоряжении целый дом так прекрасно! - Она помялась. Вид у нее был раскаивающийся. Она горячо обратилась к брату:
      - Ник, я надеюсь, ты забудешь мой вчерашний выпад. Я сказала то, чего не должна была говорить, и теперь, спокойно все обдумав, очень сожалею об этом. - Она победно улыбнулась. - Ты меня простишь? Я совершенно не хочу, чтобы мы были с тобой на ножах, а тем более с твоей женой! Давай попробуем помириться? Возможно, если мы постараемся, то, пока бабушка в отъезде, сможем устранить наши разногласия?
      Это было красивое извинение, и Нику ничего не оставалось, кроме как принять его. Он пробормотал в ответ несколько вежливых фраз и даже сумел улыбнуться, когда Тесc простодушно пригласила Атину поехать с ними покататься на лошадях сегодня днем. Расточая улыбки, Атина удалилась несколько минут спустя. Наблюдая, как она ускакала прочь на тощем гнедом мерине, на котором прибыла в усадьбу. Ник что-то заподозрил и прищурился. Он не собирался доверять ее внезапной любезности. Несмотря на признания в дружбе и любви, Атина явно что-то замышляла.
      Глава 26
      Несмотря на свои подозрения, в последующие дни Ник не мог пожаловаться на поведение Атины. Та была неизменно радушна по отношению к Тесc, которую, казалось, полюбила до безумия. Атина с удовольствием показывала невестке свои любимые места в новом доме. Поскольку Доваджер-Хаус находился всего в миле от Шербурна. Ник не возражал. И все же в те редкие дни, когда Тесc оставалась в обществе Атины, Ник не находил себе места. Он и сам не мог понять свою тревогу, но всегда настаивал, чтобы Тесc брала с собой в гости к золовке пару грумов, которым было строго-настрого наказано ни под каким предлогом не возвращаться в усадьбу без хозяйки. Тесc считала его опасения напрасными и подшучивала над ним, однако после того, как Ник напомнил ей о недавнем нападении, едва не ставшем роковым, она смирилась.
      Ноябрь выдался солнечным, хотя изредка случались и ненастные дни. Для Тесc и Ника это было чудесное время.
      Несмотря на частые визиты Атины, они долгие часы наслаждались обществом друг друга. Приближался декабрь. Постепенно Ник пришел к выводу, что бабушка была права, когда решила уехать из Шербурна. Хоть это и не был настоящий медовый месяц, они были полностью предоставлены друг другу. Долгими, напоенными страстью ночами они открывали для себя каждую частичку своих тел.
      Наступало исполненное неги утро, и, если позволяла погода, они гуляли по обширным владениям, собранным прежними графами Шербурнами. Ужинали при свечах. Устраивали пикники во время своих счастливых скитаний по поместью, а в дождливые дни проводили время в библиотеке перед камином, читали и разговаривали, и с каждой минутой все больше проникались любовью друг к другу.
      Когда разнеслась весть об их свадьбе, начались визиты. Прибыл с поздравлениями сквайр Фрэмптон, потом заехал Дикерсон, вернувшийся из Лондона. Адмирал Броунелл с женой, лорд и леди Спенсер. Стали приходить поздравительные открытки и письма. Но в основном новобрачные были предоставлены самим себе и были этим безмерно счастливы.
      Восторгаясь своей женой и с каждым днем все больше подпадая под ее сладкие чары. Ник все же не мог забыть об ужасной тайне, которую скрывали темницы усадьбы Мандевиллов. Желание пробраться в темницы было столь велико, что он даже подумывал о том, чтобы ускользнуть от Тесc и отправиться туда одному. Однако здравый смысл одержал верх. Он резонно опасался, что по возвращении ему придется столкнуться с глазу на глаз с разъяренной фурией. К тому же он был просто не в силах надолго оставить жену. В те дни, когда она уезжала в гости к Атине, Ник не находил себе места. Он с нетерпением ожидал момента, когда раздастся звук шагов в холле и он вновь услышит ее голос. Он сам признавал, что совершенно одурманен женой и находится у нее под каблуком, но это его ничуть не смущало.
      У Ника не выходил из головы неуловимый мистер Браун, но пока контрабандисты не вернулись в свой притон в доме привратника, ничего нельзя было предпринять. В минуты мрачных раздумий он боялся, что они больше не услышат о мистере Брауне.
      Дневник и подземные темницы - вот что занимало мысли Ника и Тесc. Они бесконечно обсуждали это и с нетерпением ждали, когда можно будет исследовать темницы.
      Вынужденный встречаться с Атиной, Ник узнал ее с неожиданной стороны. К своему удивлению, он обнаружил, что его сестра - очаровательная собеседница. Между ними установилось своего рода перемирие, которое предвещало хорошее будущее, и если кто-нибудь видел брата и сестру вместе, то ни за что бы не подумал, какая глубокая вражда когда-то разделяла их. Вначале они были нарочито вежливы друг с другом. Но шли дни, и они вели себя все более раскованно. Ник начал подмечать в сестре некоторые положительные качества, о которых ему в свое время говорила бабушка. Он оценил острый ум Атины и, к своему изумлению, даже полюбил бывать в ее обществе, хотя в душе по-прежнему относился к ней настороженно.
      Переезд в Доваджер-Хаус, казалось, пошел Атине на пользу, и ей, похоже, удалось избавиться от безудержной злобы к брату. А то, что Атина была любезна к его жене, заставляло Ника по-доброму относиться к ней самой. И он с радостью протянул ей руку дружбы.
      Атина считалась с желанием молодоженов уединиться и старалась не докучать визитами, хоть и навещала их довольно часто. Рано или поздно она неминуемо узнала бы о дневнике.
      Это произошло случайно. Однажды утром в понедельник, когда Атина приехала с визитом, Тесc и Ник просматривали дневник, в сотый раз обсуждая различные события, которые предшествовали исчезновению Бенедикта и Терезы. Атина нашла их в библиотеке.
      Они сидели на обтянутом шелком диване, а между ними лежала маленькая черная книга в кожаном переплете.
      По своему обыкновению Атина без предупреждения вошла в комнату. Явно недовольный вид Ника и Тесc заставил ее остановиться; в ее взгляде угадывалось легкое замешательство.
      - В чем дело? - медленно спросила она. - Что-нибудь случилось? - Ее красивое лицо исказила тревога. - Надеюсь, никаких дурных вестей от бабушки?
      Ник поспешно покачал головой и встал.
      - Нет, ничего такого! Мы просто.., э.., выясняли отношения.
      - Любовная ссора? - лукаво заметила Атина.
      Улыбнувшись, Ник повернулся, как бы невзначай взял с дивана дневник и сунул его во внутренний карман камзола.
      - Нет, мы не ссорились, просто кое-что обсуждали.
      Атина прищурилась.
      - Что-то в этой маленькой книге, которую ты пытаешься от меня спрятать?
      Тесc смотрела на нее с таким виноватым видом, что Атина не удержалась от смеха.
      - Ну же, скажите, в чем дело? Если не скажете, я буду думать, что это что-то ужасное.
      Ник и Тесc переглянулись.
      - Может, расскажем? - робко произнесла Тесc. - У нее на это такие же права, как у любого из нас - разумеется, кроме твоей бабушки.
      Ник вздохнул и снова посмотрел на Атину.
      - Поклянись, что будешь молчать, пока я не разрешу.
      Атина посерьезнела.
      - В чем дело? У вас обоих такой торжественный вид.
      - Поклянись, - мрачно повторил Ник.
      Атина села на стул возле горящего камина. Расправив юбку рубинового цвета из тонкой мериносовой шерсти, Атина пристально посмотрела на лица брата и его жены.
      - Ах, ну хорошо, - произнесла она, решив, видно, что иначе они не скажут ни слова. - Клянусь, буду нема как могила.
      Нехотя Ник рассказал ей о дневнике и о своих подозрениях. Атина была ошеломлена и взволнована. Некоторое время в комнате стояла тишина. Атина, казалось, не могла прийти в себя от услышанного. Наконец выражение ее лица смягчилось.
      - Бабушка будет так рада, когда узнает, что Бенедикт любил ее и не предал. Она верила в него. Всегда возражала, когда наш отец плохо говорил о нем. Она будет счастлива. - В глазах Атины сверкнули слезы. - Ей будет горько узнать о его судьбе, но она поймет, что он не бросил ее.
      - Предположим, - угрюмо изрек Ник, - мы заберемся в эти темницы и установим истину. Но пока я не хочу, чтобы бабушка знала о дневнике. Она успокоится, лишь когда узнает, что его тело лежит в тех темницах и что он не сбежал с Терезой. Только после того, как мне удастся исследовать темницы и установить, какой была его судьба, я ей расскажу о дневнике. До того все должно оставаться между нами.
      На лице Атины появилось странное выражение. Ник не мог сказать, что это - радость или сожаление. Ему стало тревожно. Он интуитивно почувствовал, что Атина замышляет что-то недоброе.
      Атина отвела от него взгляд. Глядя на огонь, она спросила:
      - А как ты собираешься проникнуть в подземелье? Эйвери находится в усадьбе и едва ли позволит тебе войти в дом и разрушать кирпичную кладку, о которой упомянула Тесc.
      - Мы подождем, пока Эйвери уедет в Лондон или куда-нибудь еще. Хотим заняться этим в начале января, когда Рокуэлл и остальные вернутся из Корнуолла. Но при условии, что Эйвери в усадьбе не будет.
      - А Рокуэлл и остальные знают о ваших планах? - беспечно спросила Атина.
      - Нет, - ответил Ник - Сейчас никто, кроме нас троих, не знает о существовании дневника, тем более о наших подозрениях.
      Продолжая глядеть на огонь, Атина медленно произнесла:
      - Неужели, чтобы выяснить правду, нужно ждать до января?
      - Что делать, - с сожалением произнес Ник. - В последние недели мы только это и обсуждаем, но ничего другого придумать не можем.
      - Предположим, Эйвери уедет, чтобы провести праздники с друзьями... Тогда ты по-прежнему будешь настаивать на том, чтобы дожидаться остальных?
      Ник потер подбородок.
      - Это, конечно, заманчиво, но Тесc и я - мы решили подождать остальных. - Он с улыбкой посмотрел на Тесc. - Она боится, что Эйвери может неожиданно вернуться и устроить нам западню.
      - Но если мы спустимся втроем. - взволнованно начала Атина, сверкая красивыми черными глазами, - тогда это будет не опасно. - Она поглядела на Тесc. - Неужели вы думаете, что, если Эйвери уедет, он может неожиданно вернуться?
      Тесc неловко поерзала.
      - Не знаю, просто думаю, нельзя давать Эйвери ни малейшего шанса навредить Нику, а он это непременно сделает, если будет в усадьбе Мандевиллов.
      - Но он ничего не сделает, если мы все будем там, - успокоила ее Атина, лучезарно улыбаясь. - В конце концов, вряд ли он сумеет убить всех троих Ник засмеялся.
      - Я то же самое говорил ей некоторое время назад, только тогда нас было пятеро!
      Тесc натянуто улыбнулась.
      - Я понимаю, что веду себя глупо, но не доверяю Эйвери.
      - О бедняга Эйвери! - весело прощебетала Атина. - Мы втроем сумеем перехитрить его.
      - Конечно, сумеем, - сказал Ник, - но прежде чем что-то предпринимать, надо, чтобы Эйвери уехал.
      - Гм-м, вот это проблема, не правда ли? - пробормотала Атина. - Но кто знает, может, он как раз собирается уехать. Хотите, я узнаю?
      - Ты? - с изумлением спросил Ник. - Откуда ты это знаешь?
      Атина безмятежно улыбнулась.
      - О, мы часто встречались с новым бароном в Лондоне. Принимая во внимание, что это за человек, не могу назвать его другом, но я достаточно хорошо с ним знакома, чтобы при встрече перекинуться парой слов. - Она задумалась. - Постойте, от кого же я слышала, что он каждое утро катается верхом?.. Ах, да, вспомнила.
      Это сказал сквайр Фрэмптон. Он говорил, что они с Эйвери часто встречаются на пограничной дороге. Думаю, я попрошу сквайра поехать со мной верхом завтра утром по той же дороге. Кто знает, кого мы можем встретить?
      Ник и Тесc были не в восторге от затеи Атины, однако не находили ничего плохого в том, чтобы она тайком выведала у Эйвери его планы на праздники. Лишь лихорадочное возбуждение сестры немного смущало Ника.
      Больше они не касались этой темы, но ночью, лежа с Тесc в постели. Ник задумчиво сказал:
      - Надеюсь, мы не допустили ошибки, посвятив Атину в наши планы. Хотя в данных обстоятельствах трудно было этого избежать.
      Наши отношения в последнее время улучшились, но я не вполне доверяю ей... - Он хмыкнул. - Впрочем, что она может нам сделать. Знаю одно - она искренне привязана к бабушке и поможет разгадать тайну исчезновения Бенедикта.
      Тесc подняла голову и взглянула ему в глаза:
      - Ты думаешь, она может нас предать? Может быть в сговоре с Эйвери?
      Первой мыслью Ника было отвергнуть это предположение, но он колебался. Наконец пробормотал:
      - Я так не думаю, но не могу делать вид, что безоговорочно доверяю ей. У меня такое чувство, что она что-то замышляет, но не могу сказать наверняка!
      - Может быть, из-за того, что ваши отношения долго были натянутыми? Поэтому тебе трудно свыкнуться с мыслью, что она изменилась?
      Ник усмехнулся.
      - Возможно. И если в дальнейшем в ее действиях не будет ничего подозрительного, придется принять ее слова за чистую монету.
      - Вот и чудесно! Если Эйвери уедет на праздники, то мы втроем сможем спуститься в подземелье до возвращения твоей бабушки! - Лицо Тесc светилось от воодушевления. - Ты только подумай, мы можем привезти ей в Рокуэлл-Холл новости о нашем открытии!
      Ник заворчал, поскольку эта идея не так вдохновляла его, как жену. Однако, едва зародившись, эта мысль все больше овладевала Ником, и вскоре он сам стал надеяться, что Атина принесет хорошие новости в свой следующий визит. Так и случилось.
      Утром Атина прискакала верхом, пока Тесc и Ник еще только готовились к прогулке. По тому радостному возбуждению, в котором пребывала Атина, они поняли, что поездка ее принесла успех и для них готовы хорошие новости. Они остановили лошадей; Атина, натянув поводья, весело сказала:
      - У меня было утро, полное событий, мои дорогие. Сейчас я все вам расскажу... - Она многозначительно покосилась в сторону грумов, которые возились возле конюшен, и тихо добавила:
      - Давайте только отъедем подальше от чужих ушей.
      Они втроем быстро отъехали прочь, и только когда конюшни скрылись из виду, Атина заговорила. Ее черные глаза сверкали как отполированный обсидиан.
      - Фрэмптон и я, - выпалила она, - мы поехали кататься сегодня утром по пограничной дороге, и как вы думаете, кого мы встретили? - Она широко улыбнулась. - Ну конечно! Барона Мандевилла. Мы очень приятно поболтали немного, и он случайно обронил, что в этот четверг уезжает в Йоркшир провести праздники с друзьями. Я была потрясена! Я пришла в такой восторг, что он, должно быть, решил, что я сошла с ума.
      - Надеюсь, это не выглядело подозрительным? - резко спросил Ник.
      Атина покачала головой:
      - Нет, нет, конечно, нет! Я же не дура. - Она посмотрела на них. Эмоции переполняли ее. - Ну, что будем делать?
      Ник колебался. Он взглянул на Тесc и, заметив румянец на ее щеках и радостный блеск в фиалковых глазах, медленно кивнул головой:
      - Да, думаю.., стоит рискнуть, но ведь надо найти предлог для того, чтобы приехать в поместье, - мы ведь не можем просто так появиться и потребовать, чтобы нас впустили.
      Тесc задумалась.
      - А что, если я скажу, что забыла свою любимую брошь или колье? Что-нибудь, что принадлежало моей матери? Это будет недостаточно веской причиной? Никто из слуг не поставит под сомнение мои слова.
      - Отлично! - воскликнула Атина. - Вполне веская причина, чтобы заглянуть в поместье.
      Ник не испытывал такого же энтузиазма, однако и он наконец согласился, что лучшего повода не найти. Было решено, что Атина с помощью сквайра Фрэмптона убедится, что Эйвери в самом деле уехал в Йоркшир, а также, если это будет возможно, разузнает, сколько слуг находится в усадьбе.
      Сдвинув брови. Ник впился в сестру жестким взглядом:
      - Ты сможешь все это провернуть, не вызывая у него подозрений?
      Атина скромно улыбнулась:
      - Джон увлечен мною, ты же знаешь, и он верит всему, что я ему говорю. Я буду, насколько это возможно, придерживаться нашей версии. Скажу, что Тесc безумно жаждет вернуть брошь, которая принадлежала ее матери и которую она больше всего любит, и еще скажу, что она не хочет рисковать и встречаться с Эйвери. Он легко выяснит, когда Эйвери уедет и сколько слуг останется в доме.
      Ник не видел в ее плане никаких изъянов, не мог он и придумать ничего лучшего, и все же... Отбросив смутное чувство тревоги, он согласился на это предприятие.
      И если они и раньше проявляли нетерпение, то время от вторника до пятницы, когда должно было свершиться задуманное, для Тесc и Ника тянулось бесконечно. И когда в пятницу утром прискакала улыбающаяся Атина, они поняли, что Эйвери уехал.
      Когда они остались втроем в библиотеке, Атина сняла перчатки и модную черную бархатную шляпу с полями. Грея руки перед огнем, она сообщила:
      - Он уехал. Вчера днем. С ним отправился его камердинер, а дворецкого и большую часть прислуги он отправил в отпуск до первого января. Остались лишь несколько старых слуг. Только для того, чтобы следить за порядком в поместье до его возвращения.
      Тесc, сверкая глазами, пылко произнесла:
      - Значит, мы можем ехать. Сегодня мы должны осуществить наш план.
      Атина медленно кивнула; Ник впервые заметил, что она стала странно покорной. Она решительно сжала губы, но от Ника не ускользнуло промелькнувшее в ее глазах выражение сожаления.
      - Что случилось? - спокойно спросил он. - Ты передумала?
      Атина глубоко вздохнула и обвела взглядом богато меблированную комнату, в которой они находились. Наконец посмотрела на брата. Глядя ему в глаза, она твердо сказала:
      - Нет, я не передумала. Все идет, как задумано.
      Атина не стала задерживаться. Пообещав вернуться к назначенному часу, то есть в два часа дня, она вскоре удалилась.
      Тесc от волнения не находила себе места. Она то и дело теребила мужа:
      - Это куда более волнующе, чем исследовать подвалы под домом привратника. Я никак не могу дождаться, чтобы выяснить, насколько правильны наши подозрения! - Потом ее возбуждение немного улеглось, и она тихо добавила:
      - Я понимаю, что это будет ужасно и печально, но я рада, что буду с тобой, когда мы разузнаем, что же произошло с ними на самом деле - Отбросив мрачные мысли, она озорно улыбнулась:
      - Не одному тебе пускаться в приключения!
      Николаc казался замкнутым и отвечал невпопад, потом извинился и пошел к Лавджою, который был наверху, чтобы переговорить с ним. Плотно прикрыв за собой дверь. Ник без обиняков заявил:
      - Наверное, я собираюсь совершить чертовскую глупость, старина! Вообще-то я так не считаю, иначе не стал бы рисковать Тесc, но я буду чувствовать себя намного лучше, если ты будешь знать, что я замышляю.
      Лавджой пристально поглядел на него и отложил камзол, который чистил щеткой.
      - Ну и что же вы задумали на сей раз? - спросил он.
      Ник улыбнулся.
      - Не знаю. Вроде никакой опасности быть не должно, и если бы я серьезно считал, что нам что-то угрожает, конечно, не взял бы с собой жену. По-моему, с годами я просто становлюсь осторожнее. - Он сунул руку во внутренний карман и вытащил дневник.
      Вручив его Лавджою, он произнес:
      - Сохрани его для меня. А если со мной что-нибудь случится, проследи, чтобы это передали в руки моей бабушке, и никому больше. Мы с женой и Атиной собираемся съездить в усадьбу Мандевиллов сегодня днем. - Лавджой удивленно вскинул брови. Ник поспешил успокоить его:
      - О, не волнуйся - похоже, барон уехал. Мы собираемся разгадать тайну и планируем исследовать старые темницы под усадьбой. - Они посмотрели друг другу в глаза, и Ник добавил-- Если я не вернусь, скажем, к семи часам вечера - не знаю, сколько времени это может у нас занять, - тогда возьми нескольких крепких ребят, отправляйся в усадьбу Мандевиллов и справься насчет нас. - Ник хитро улыбнулся. - Не важно, что тебе там ответят, не покидай этот проклятый дом без нас.
      У Лавджоя был весьма обеспокоенный вид.
      - Вы подозреваете ловушку?
      Ник покачал головой.
      - Не обязательно. Просто не исключаю и такой возможности. - Он ухмыльнулся.
      - Вы можете отказаться . - тихо отозвался Лавджой.
      Ник стиснул зубы.
      - Нет. Я должен узнать правду.., кое о чем.
      Оставив слугу в комнате. Ник подошел к одному из массивных шкафов красного дерева, которые стояли вдоль северной стены его спальни. Порывшись в шкафу, он нашел то, что искал, - небольшой пистолет, который можно было легко спрятать, и устрашающего вида кинжал. Ловким движением он вложил кинжал в сапог, где он был незаметен, но откуда его в любой момент можно было выхватить, а потом спрятал пистолет в карман камзола.
      - Ну вот, - угрюмо сказал он, - на всякий случай я тоже кое-что припас.
      Глава 27
      Проходили часы, но чувство тревоги не покидало Ника. Он предпринял последнюю попытку разубедить Тесc сопровождать его в усадьбу Мандевиллов. Она молча выслушала его, а потом спокойно заявила:
      - Неужели ты и вправду думаешь, что сможешь войти в поместье без меня? Или я позволю тебе поехать одному, особенно если ты волнуешься из-за Атины?
      Ник озадаченно почесал затылок.
      - Дело не в том, что я не доверяю ей, - раздраженно сказал он. Просто такое ощущение, что все складывается слишком уж гладко. Мы только заикнулись, а у нее уже все устроилось. - Он уныло улыбнулся. - Не следует забывать, что последние несколько недель были единственным на моей памяти временем, которое мы с ней провели в мире. Я дюжину раз говорил себе, что она изменилась, а может, изменился я, но это все равно не слишком убедило меня. - Он вздохнул. - Впрочем, серьезных оснований для подозрений у меня нет - разве что допустить, что моя сестра желает моей - а также и твоей погибели.
      Тесc дотронулась до его щеки.
      - Знаешь, я верю, что Атина наконец решила наилучшим образом воспользоваться ситуацией, которую не может изменить. Она искренне рада, что может жить своим домом. Ты ведь это замечаешь?
      Ник подавил желание выругаться и крепко прижал Тесc к себе.
      - Да, Атина кажется более счастливой с тех пор, как стала жить отдельно от нас. Я молю Бога, чтобы ты оказалась права - что она действительно смирилась со своим новым положением.
      В назначенный час прибыла Атина, и Тесc и Ник отправились с ней в поместье Мандевиллов. Все они были как-то странно подавлены. Ник предполагал - из-за того, что знали: в лучшем случае они найдут скорбную горку костей - все, что осталось от Бенедикта и Терезы за столько долгих лет.
      Ник взял с собой инструменты, чтобы сломать кирпичную стену: две кирки, тяжелую кувалду, пару лопат и несколько соломенных факелов. Все это лежало в двух больших парусиновых сумках, привязанных сзади к его седлу.
      Они почти не разговаривали между собой; даже Атина была на удивление молчаливой. Короткая беседа их резко оборвалась, когда они наконец добрались до места - прежнего дома Тесc. Они остановили лошадей. Дом не выглядел зловещим: просто старая очаровательная усадьба, купающаяся в слабых лучах полуденного солнца.
      Вспомнив ужас той страшной ночи, когда она убегала из дома, Тесc глубоко вздохнула и весело сказала:
      - Ну что, едем?
      Остальные кивнули. Жребий был брошен.
      Все шло по плану. Старый слуга Генри Барнс ответил на их стук в дверь, и его изрезанная шрамами физиономия смягчилась, когда он увидел Тесc.
      - Мисс! - в восторге воскликнул он. - Вы вернулись!
      Тесc несколько минут поговорила с ним, представила своего мужа и его сестру. После того как он искренне поздравил ее с замужеством, а Тесc заверила его, что тетушки хорошо себя чувствуют, Генри подтвердил то, что говорила Атина: хозяин уехал в Йоркшир до начала года, и, кроме него самого, повара и молоденькой девушки-посудомойки, в доме никого нет: слуги уехали, поскольку им дали неожиданный отпуск.
      Генри повел их в дом. Покачав седой головой, он тихо сказал Тесc:
      - Никогда не думал, что новый барон окажется столь великодушным с прислугой. Он проявил такую доброту - позволил нам провести праздники с нашими семьями.
      Пока Тесc упрашивала старика занять его излюбленное место у кухонного камина, Атина и Ник пошли за сумками с инструментами.
      Когда они вернулись, Тесc сообщила, что Генри ушел на кухню, где он, без сомнения, останется, пока ему не позвонят, когда они будут готовы уехать домой. Теперь им надо только разыскать кирпичную стену, за которой скрывались темницы.
      Они пошли за Тесc по узким изогнутым коридорам, расположенным в задней части дома, и после нескольких неудачных попыток в конце концов оказались в явно старом и редко используемом коридоре. Как объяснила Тесc, нынешний дом был построен на месте старого здания, выстроенного из камня еще в норманнские времена. Темницы являлись фундаментом старого здания, и, поскольку их много десятилетий назад замуровали, вряд ли кто-нибудь приходил в эту часть дома. Помимо членов семьи и одного-двух старых слуг, мало кому было известно о существовании темниц.
      - Они заранее зажгли два факела. Тесc и Ник держали в руках по одному, и когда они внезапно завернули за угол, их глазам открылась поразительная картина: в мерцающем свете они разглядели кирпичную стену с огромной черной зияющей дырой посередине. Разбитые и сломанные кирпичи валялись у стены.
      Как только Ник увидел дыру, он понял, что это ловушка. Он обронил сумки с инструментами и потянулся, чтобы схватить Тесc.
      Первой мыслью его было увести ее отсюда.
      Неожиданно раздался хладнокровный голос Атины:
      - На твоем месте я не стала бы делать этого.
      Он оглянулся на свою сестру, но увидел двойное дуло пистолета, Теперь он понял, почему Атина отказалась нести факел, а потом заявила, что инструменты слишком тяжелы для нее. Она улыбалась безжалостной улыбкой, и мурашки пробежали у него по спине. Она указала на отверстие в кирпичной стене.
      - Ну, идите вперед, если хотите узнать, что с ними случилось.
      Ник стиснул руку Тесc.
      - Почему бы тебе не рассказать нам о своей находке? - спокойно попросил он.
      Атина пожала плечами.
      - Вы были правы. Они здесь - то, что от них осталось. Мы нашли их тела, большей частью кости, в средней камере, справа отсюда. И бриллианты тоже.
      Тесc знала, что они их найдут, но, услышав, что Атина подтвердила ее подозрения, она почувствовала, как что-то сдавило сердце.
      Не сводя глаз с лица Атины, Ник тихо спросил:
      - Ну а сейчас что происходит? История повторяется?
      Атина сморщилась.
      - Боюсь, именно это сейчас и произойдет. Ну а теперь давайте, ступайте в эту дыру.
      Ник посмотрел в глаза Тесc, а она ответила ему таким исполненным любви и доверия взглядом, что у него перехватило дыхание.
      Они не умрут!
      В какой-то миг он хотел было отказаться повиноваться, но быстро отбросил это решение, поскольку не сомневался, что Атина застрелила бы их на месте. Надеясь, что придумает какой-нибудь выход, он освободил руку Тесc и перелез через камни на другую сторону. Тесc последовала за ним, а Атина, не сводя с них дула пистолета, привстала на каблуках, не давая им шанса скрыться.
      Оказавшись по другую сторону, они очутились в большой сырой каменной комнате, примерно двадцать на тридцать футов. Свет факела зловеще плясал на темных закопченных стенах. Оглядевшись, Ник заметил несколько небольших дверей, выводивших из главного помещения. "Камеры, - догадался Ник, - где бедняг просто оставляли погибать". Он задержался взглядом на средней камере справа, зная, что там почти семьдесят лет покоятся останки его деда и Терезы... Господи, только бы они были мертвы, когда Грегори замуровывал их.
      Перебравшись через груду камней, Атина сделала им знак, чтобы они шли дальше, и Тесc с Ником нехотя повиновались, осторожно обходя зловещую черную дыру, зиявшую посередине каменного пола.
      И только когда они дошли до дальней стены комнаты, Атина позволила им остановиться. Ник на секунду задержал взгляд на страшной дыре, догадавшись, что это старый колодец, которым, вероятно, пользовались много лет назад, или выгребная яма.
      Атина проследила за направлением его взгляда и усмехнулась.
      - Нет, я не собираюсь вас сбрасывать туда - хотя эта мысль приходила мне в голову. Я пожалею вас и застрелю, прежде чем уйду.
      - Как ты великодушна, - сухо сказал Ник.
      Атина рассмеялась.
      - Знаешь, - непринуждено призналась она, - временами я почти люблю тебя! Мне даже немного жаль, что приходится убить тебя!
      - Можешь этого не делать. Ты могла бы нас отпустить. Пока еще никто не пострадал.
      Атина улыбнулась в ответ и покачала головой:
      - Нет. Ты стоишь между мной и тем, что я хочу. - Голос ее зазвучал жестче. - Что должно было быть моим! - Она поглядела на Тесc. - А что касается тебя, то я искренне сожалею, что тебе тоже необходимо умереть, но когда умрет Ник, ты станешь его наследницей, а от этого мне ничего хорошего ждать не приходится. И разумеется, ты уже можешь быть в положении. Прости, дорогая, но я и правда полюбила тебя за прошедший месяц.
      Вдруг в тени за спиной Атины появилась фигура человека. Тесc вздохнула, инстинктивно прижавшись к Нику, но Атина, похоже, совсем не удивилась. Человек вступил в мерцающий свет, отбрасываемый факелами, которые держали Тесc и Ник.
      - Он доставил вам беспокойство? - спросила Атина.
      Джон Фрэмптон покачал головой:
      - Нет. Даже ничего не заподозрил, пока не стало слишком поздно.
      - А вы уверены, что он мертв?
      Фрэмптон кивнул:
      - Вполне.
      Ник мрачно сдвинул брови. Что здесь делает Фрэмптон? И кто мертв? И как же, черт побери, ему увести отсюда Тесc?
      Однако его лихорадочные мысли были прерваны Атиной.
      - Полагаю, - сказала она, - справедливо сказать тебе, о чем у нас идет речь... - Она наклонила голову в сторону двери, в которую вошел Фрэмптон. Тебе будет приятно узнать, что Эйвери приказал долго жить. Я уверена, тебе не доставит радости делить с ним здесь вечный сон, однако другого выхода нет.