Золотая библиотека фантастики - Инженеры Кольца

      – Служители Библиотеки, – сказал Луис, – выглядят скорее священниками, чем живыми людьми. Вас учат воздержанию?
      – Пока мы работаем в Библиотеке – мы обязаны воздерживаться. Но я воздерживалась по своей воле. – Она приподнялась на локте и смотрела на него. – Нас учили, что все другие виды жаждут заняться РИШАТРА со Строителями Городов. То же самое испытываете вы?
      Он подтвердил.
      – Надеюсь, вы можете контролировать себя.
      Луис вздохнул.
      – Ненис, конечно, да. Мне уже тысяча фаланов, и я научился отвлекать себя от этого.
      – Каким образом?
      – Обычно я обращаюсь к другой женщине.
      Харкабипаролин не улыбнулась.
      – А если другой женщины нет?
      – Ну… тогда упражнения до изнеможения или алкоголь до беспамятства. А можно уйти в космос на одноместном корабле. Или предаться другим развлечениям. Или углубиться в работу.
      – Алкоголя у вас нет, – сказала женщина и была права. – Какому еще удовольствию можете вы предаться?
      Дроуд! Одно прикосновение тока, и ему будет безразлично, даже если Харкабипаролин на его глазах превратится в зеленую грязь. Но почему это беспокоит его сейчас? Он от нее не в восторге… ну, может, самую малость. А по ней этого вообще не скажешь. Сможет он спасти Кольцо или нет, помощи от нее не дождаться.
      – В любом случае вам нужен массаж, – сказал он, обошел ее и коснулся управления водяной постелью. Харкабипаролин удивленно уставилась на него, потом совершенно расслабилась, когда акустические вибрации воды принялись ласкать ее. Через несколько минут она уже спала. Луис настроил машину на отключение через двадцать минут, заем начал размышлять.
      Если бы он не прожил год с Халрлоприллалар, то считал бы Харкабипаролин уродливой с ее лысой головой, узкими губами и маленьким плоским носом. Но он прожил его…
      У него росли волосы там, где у Строителей Городов их не было. Может, в этом все дело? Или в запахе ее дыхания? А может, в каком-то особом знаке, ему неизвестном?
      Человек, захватывающий звездолет, рискующий своей жизнью ради возможности спасти триллионы других людей и побеждающий привычку к наркотику, вряд ли остановится перед такой малостью, как удовлетворение своего желания с прелестным квартирантом. Электрод мог бы дать ему беспристрастно ясный взгляд на все это.
      Вот так-то.
      Луис подошел к передней стене.
      – Хиндмост!
      Кукольник рысью выбежал из-за стены.
      – Поставьте для меня записи о Пак. Интервью и медицинские отчеты Джека Бреннана, изучение трупа чужака, вообще все, что есть.
      Попробуем поработать.
 
      Луис Ву висел в воздухе в позе лотоса, и широкое одеяние парило вокруг него. На экране, неподвижно висевшем за пределами корпуса «Иглы», давно умерший человек читал лекцию о происхождении человечества.
      – Защитники обладали удивительно малой свободой выбора, – говорил этот человек, – а кроме того, имели еще инстинкты. Если у защитника Пак не было живых детей, он, как правило, умирал, просто прекращал есть. Однако некоторые защитники находили себе занятие в интересах всего своего вида, и это позволяло им жить дальше. Думаю, для меня это оказалось легче, чем для Физпока.
      – И что же нашли вы? Какая цель заставила вас продолжать есть?
      – Желание предупредить вас о защитниках Пак.
      Луис кивнул, вспоминая данные вскрытия чужака. Мозг Физпока был крупнее человеческого, однако это укрупнение не касалось лобных долей. Голова Джека Бреннана имела вмятину посредине, потому что его человеческий лоб увеличивался, заставив разбухнуть заднюю часть черепа.
      Кожа Бреннана превратилась в изрезанную глубокими морщинами броню, суставы чудовищно разбухли, губы и десны срослись, образовав твердый клюв. Впрочем, это ничуть не волновало бывшего зонника.
      – Все признаки старости исчезают при превращении производителя в защитника, – рассказывал он давно умершему человеку из ARM. – Кожа утолщается и покрывается морщинами, теперь она может выдержать удар ножа. Вы теряете ваши зубы, а оставшиеся десны становятся твердыми. Ваше сердце может выйти из строя, но у вас появляется второе сердце, двухкамерное, в паху.
      Голос Бреннана звучал скрипуче.
      – Ваши суставы увеличиваются, образуя большее плечо, что увеличивает силу мускулов. Но ничто из этого не действует правильно без дерева жизни, а на Земле его не было три миллиона…
      Луис подскочил, когда чьи-та пальцы дернули его за одежду.
      – Лувиву? Я голоден.
      – О'кей. – Все равно он уже устал и к тому же узнал мало полезного.
      Харкабипаролин еще спала, но запах мяса, жарящегося на луче фонаря-лазера, разбудил ее. Луис заказал для них фрукты и овощи и показал, куда бросать то, что им не нравится.
      Сам он отправился есть в грузовой трюм.
      Подчиненные беспокоили его, он даже не мог научить их заказывать себе пищу, потому что надписи на кухне были сделаны из интерволде и Языке Героев.
      Есть ли какой-то способ использовать их?
      Ну ничего, завтра он что-нибудь придумает.
 
      Компьютер наконец начал выдавать результаты, и Хиндмост был занят. С трудом обратив на себя его внимание, Луис попросил записи о нападении Чмии на замок.
      Этот замок занимал вершину каменистого холма. Стада желтых в оранжевую полоску животных, похожих на свиней, паслись на желтой травянистой равнине у его подножия. Посадочная шлюпка облетела замок, затем опустилась на его дворе, встреченная тучей стрел.
      Несколько минут ничего не происходило, затем из нескольких арок одновременно выскочили оранжевые фигуры и у основания корабля остановились, сжимая оружие. Это были кзины, но словно бы искаженные. За четверть миллиона лет появились некоторые расхождения.
      – Он бросил вас. Почему бы вам не оставить его?
      Луис рассмеялся.
      – Чтобы кровать была только ваша? Мы вели бой, когда я позволил вампиру соблазнить себя, и Чмии счел это отвратительным. По его меркам это я бросил его.
      – Ни один мужчина или женщина не могут противиться вампиру.
      – Чмии не человек, у него нет желания заниматься РИШАТРА с вампиром или каким-либо другим гуманоидом.
      Все новые оранжевые коты окружали корабль. Двое из них принесли покрытый ржавчиной металлический цилиндр, а когда установили его, все бросились в укрытие.
      Цилиндр исчез во вспышке бело-желтого пламени, сдвинув посадочную шлюпку на ярд или два. Кзины выждали немного, затем поползли обратно, чтобы изучить результаты.
      Харкабипаролин содрогнулась.
      – Наверное, они охотно съели бы меня.
      – Возможно, – раздраженно ответил Луис. – Однако я помню времена, когда Чмии чуть не умирал от голода, но он никогда не трогал меня. Но что вас в этом смущает? Разве в городе нет плотоядных?
      – Есть.
      – А в Библиотеке?
      Ему показалось, что она не ответит, но после долгой паузы женщина сказала:
      – Какое-то время я жила в Доме Пант. – Говоря это, она старалась не встречаться с ним взглядом.
      В первый момент Луис ничего не понял, но затем вспомнил: Дом Пант – похожий на луковицу верхушкой вниз, починка водосборника, хозяин, хотевший заплатить сексом, запах вампиров в холле.
      – Вы занимались РИШАТРА с плотоядными?
      – С Пастухами и Травяными Людьми, с Висячими Людьми и Ночными Людьми. Это все, что я помню.
      Луис содрогнулся.
      – С Ночными Людьми? Гулами?
      – Ночные Люди очень важны: они поставляют информацию нам и Людям Машин, удерживая вместе то, что осталось от цивилизации, и мы хорошо делаем, не обижая их.
      – Угу.
      – Но однажды… Лувиву, у Ночных Охотников очень сильно развито обоняние, запах вампиров приводит их в неистовство. Однажды мне сказали, что я должна заняться РИШАТРА с Ночным Охотником. И без запаха вампира… Тогда я попросила перевести меня в Библиотеку.
      Луис вспомнил Мар Корссил.
      – Они не показались мне очень уж отвратительными.
      – Но заниматься с ними РИШАТРА? Мы – те, у кого нет родителей, – должны уплатить обществу долг, прежде чем сможем получить супруга и завести дом. При этом переводе я потеряла все свои накопления, да и произошел он не очень скоро. – Она посмотрела ему в глаза. – Это было невесело, но в других случаях было совсем плохо. Когда запах вампира исчезает, не остается никаких воспоминаний, помнишь только запахи. Запах крови в дыхании Ночных Охотников, запах разложения от Ночных Людей.
      – Но теперь это у вас позади, – сказал Луис.
      Некоторые из кзинов попытались встать, но затем все упали, погрузившись в сон. Спустя десять минут открылся люк, и Чмии спустился, чтобы принять командование.
 
      Хиндмост появился спустя некоторое время, он был взъерошен и устал.
      – Кажется, ваша догадка верна, – сказал он. – Не только в скрите есть магнитное поле, но все Кольцо опутано паутиной сверхпроводящих кабелей.
      – Это хорошо, – откликнулся Луис, чувствуя, что огромная тяжесть свалилась с его плеч. – Это хорошо! Но откуда это узнали Строители Городов? Вряд ли они копались в скрите и наткнулись на них.
      – Нет. Они делали магниты для компасов и проследили сеть сверхпроводящих линий, образующих шестиугольный узор по всему основанию Кольца. Это помогло им составить их карты. Прошли века, прежде чем Строители Городов поняли, что именно они проследили, но эти знания помогли им создать свои собственные сверхпроводники.
      – А бактерия, которую вы вывели…
      – Они не коснулись сверхпроводников, погребенных в скрите. Однако основание Кольца уязвимо для метеоритов, и остается только надеяться, что ни один из них не разрушил сверхпроводящую сеть.
      – Шансы на это достаточно велики.
      – Луис, – задумчиво произнес кукольник, – мы все еще ищем тайну крупномасштабной трансмутации?
      – Нет.
      – Это могло бы прекрасно разрешить наши проблемы, – сказал Хиндмост. – Превращение материи в энергию должно быть значительно проще, чем превращение материи в другую материю. Допустим, мы просто выстрелим из… назовем это трансмутационной пушкой, размещенной на обратной стороне Кольца, в момент нахождения на максимальном удалении от солнца. Отдача должна поставить всю конструкцию на ее прежнее место. Разумеется, тут есть свои сложности. Ударная волна убьет множество туземцев, но многие из них уцелеют, а метеоритную защиту можно восстановить-чуть позже. Почему вы смеетесь?
      – Вы великолепны! К несчастью, нет никаких оснований считать, что трансмутационное орудие существует.
      – Не понимаю.
      – Халрлоприллалар просто выдумала его, она призналась в этом позже. К тому же, откуда ей было знать о том, как построено Кольцо? Ее предки недалеко ушли от обезьян, когда это произошло. – Луис заметил, что головы клонятся вниз, и рявкнул: – Не вздумайте свернуться в клубок! У нас нет для этого времени.
      – Да, да.
      – Что еще вы узнали?
      – Немного. Данные для анализа еще неполны, а фантазии относительно Великого Океана для меня ничего не значат. Изучайте их сами.
      – Завтра.
 
      Луиса разбудили звуки, слишком низкие, чтобы определить их. И он повернулся в темноте в свободном падении.
      Света было достаточно, чтобы все видеть: Каваресксенджаджок и Харкабипаролин лежали в объятиях друг друга, о чем-то перешептываясь. Переводчик Луиса не улавливал смысла, но походило это на слова любви. Внезапный укол зависти заставил Луиса улыбнуться: он считал парня слишком молодым, а ему самому женщина отказала.
      Луис перевернулся на спину, закрыл глаза и вскоре заснул.
      И приснилось ему, что он снова в Отрыве.
      Когда мир становился слишком ярким, изменчивым и требовательным, приходило время покинуть его. Луис уже делал это прежде. Один, на одноместном корабле, он устремлялся в неизведанные пространства за пределами известного космоса, осматривая их и изучая, пока вновь не обретал душевное равновесие. Сейчас Луис парил между спальными пластинами и видел счастливые сны о полете среди звезд. Никаких подчиненных, никаких обещаний, требующих выполнения.
      А затем прямо ему в ухо в панике завыла женщина, под ребра больно ударила пятка, и Луис с болезненным криком сложился пополам. Чьи-то руки колотили его, а затем сомкнулись на шее в смертоносном объятии. Крики не умолкали.
      Луис с трудом развел руки, освободив горло, и крикнул:
      – Выключите поле!
      Гравитация вернулась, и Луис с нападавшим оказались на нижней пластине. Харкабипаролин перестала визжать.
      Каваресксенджаджок стоял перед ней на коленях, смущенный и испуганный, спрашивая о чем-то на языке Строителей Городов. Женщина молчала.
      Мальчик снова заговорил, и Харкабипаролин наконец ответила ему. Мальчик неохотно кивнул; что бы он ни услышал, это ему не понравилось. С прощальным взглядом, которого Луис не понял, он шагнул в угол и исчез в грузовом трюме.
      Луис потянулся за переводчиком.
      – Ну ладно, что все это значит?
      – Я падала! – всхлипнула женщина.
      – В этом нет ничего страшного, – ответил Луис. – Просто некоторые из нас любят так спать.
      Женщина уставилась на него.
      – Падая?
      Выражение ее лица не оставляло никаких сомнений относительно мыслей. Безумие, совершенное безумие… Наконец она взяла себя в руки и пожала плечами, после чего произнесла:
      – Я знаю, что необходимость во мне исчезла теперь, когда ваша машина научилась читать быстрее меня. Единственное, чем я могу помочь, это облегчить ваши страдания от неудовлетворенного желания.
      – Это радует, – сказал Луис. Он произнес эти слова саркастически, но поняла ли она его? О н будет презирать себя, если примет это подаяние.
      – Если вы вымоетесь и тщательно почистил зубы…
      – Замолчите. Ваше желание пожертвовать личными удобствами ради высших целей, конечно, похвально, но я не могу принять это предложение.
      Женщина удивилась.
      – Лувиву, вы не хотите заниматься со мной РИШАТРА?
      – Спасибо, нет. Включите поле. – И Луис вновь поднялся в воздух. По опыту недавнего прошлого он ожидал новых криков, но ничего не мог с этим поделать.
      Однако женщина удивила его.
      – Лувиву, – сказала она, – для меня было бы ужасно завести сейчас ребенка.
      Луис взглянул на ее лицо: не гневное, но очень серьезное.
      – Если я сойдусь с Каваресксенджаджоком, у меня может родиться ребенок, которого ждет смерть в огне солнца.
      – Тогда не делайте этого. В любом случае он еще слишком молод.
      – Нет, вы ошибаетесь.
      – Ну хорошо. Тогда, может… Нет, у вас же нет контрацептивов. А можете вы вычислить свой период, опасный для зачатия?
      – Я не понимаю… Хотя, постойте, понимаю. Лувиву, наш вид правил большей частью этого мира потому, что постиг нюансы и разновидности РИШАТРА. Вы знаете, как мы узнали об этом так много?
      – Полагаю, вам повезло?
      – Лувиву, некоторые виды более плодовиты, чем другие.
      – О…
      – Еще очень давно мы поняли, что РИШАТРА – это способ избежать появления ребенка. Если мы вступаем в брак, то спустя четыре фалана появляется ребенок. Лувиву, можно ли спасти этот мир?
      Эх, оказаться бы сейчас в одноместном корабле, в световых годах от любых обязательств перед кем бы то ни было, кроме самого себя… Или под электродом…
      – Я не могу вам ничего гарантировать.
      – Тогда займитесь со мной РИШАТРА, чтобы я не думала о Каваресксенджаджоке!
      Это было не самое лестное предложение за жизнь Луиса Ву.
      – А как вы собираетесь успокоить свой разум? – спросил он.
      – Для этого способа нет. Бедный мальчик, он должен страдать.
      Вы могли бы страдать оба, подумал Луис, но не произнес этого вслух. Женщина, была серьезна и обижена, и к тому же права: сейчас не время производить на свет ребенка Строителей Городов.
      Кроме того, Луис хотел ее.
      Он выбрался из поля свободного падения и овладел ею на водяной кровати. Хорошо, что Каваресксенджаджок ушел в грузовой трюм. Но что скажет мальчик завтра утром?

26. ПОД ВОДАМИ

      Луис проснулся в поле тяготения, с улыбкой на лице, приятной болью в каждом мускуле и резью в глазах. За прошедшую ночь ему удалось поспать совсем немного. Харкабипаролин не преувеличивала свою крайнюю потребность. Несмотря на время, проведенное с Халрлоприллалар, Луис даже не предполагал, что Строители Городов могут так возбуждаться.
      Он повернулся, и большая кровать заволновалась под ним. Рядом лежал на животе Каваресксенджаджок, раскинувшийся, как морская звезда, и тихо храпящий.
      Харкабипаролин, свернувшаяся на оранжевом меху в футе от кровати, шевельнулась и села. Потом сказала, видимо, извиняясь, что покинула его:
      – Я проснулась и никак не могла понять, где нахожусь.
      Культурный шок, подумал Луис. Он помнил, что Халрлоприллалар нравилось спальное поле, правда, не для сна.
      – Здесь и пол хорош. Как вы себя чувствуете?
      – В данный момент гораздо лучше. Спасибо.
      – Это вам спасибо. Вы голодны?
      – Еще нет.
      Тогда Луис занялся упражнениями, его мускулы еще сохраняли крепость, но он давно не занимался. Строители Городов смотрели на него с изумлением. Закончив, Луис заказал завтрак: дыню, суфле Гранд Марнье, сдобные булочки и кофе. Как и следовало ожидать, от кофе его гости отказались, впрочем, как и от булочек.
      Появился растрепанный и уставший Хиндмост.
      – Все виды делали свои доспехи, копируя внешность защитника Пак, – сказал он. – Доспехи эти не во всем похожи друг на друга, но принципиальных отличий в них нет, возможно, в этом виновато распространение культуры Строителей Городов. Их империя так все перемешала, что источников происхождения уже не найти.
      – А как насчет средства бессмертия?
      – Вы были правы. Великий Океан рассматривается как источник страхов и удовольствий, включая и бессмертие. Причем этот дар не всегда связан с лекарством, порой он приходит без предупреждения, как подарок капризных богов. Луис, для меня, как негуманоида, эти легенды не имеют смысла.
      – Поставьте эту ленту для нас, я дам посмотреть ее нашим властям. Может, они объяснят то, чего не сумею объяснить я.
      – Хорошо.
      – А как с ремонтами?
      – В описанной истории на Кольце не было ремонтной деятельности.
      – Вы шутите!
      – Подумайте сами: большую ли площадь покрывают записи города и далеко ли они уходят в прошлое? Небольшую и недалеко. Кроме того, я изучил интервью с Джеком Бреннаном и пришел к выводу, что у защитников была очень долгая жизнь и очень большой объем внимания. Они предпочитали не пользоваться сервомеханизмами, если могли сделать работу сами. Например, на борту корабля Физпока не было автопилота.
      – Это противоречит тому, что мы видим здесь. Система сливных труб наверняка автоматизирована.
      – Это подход с позиции грубой силы. Нам неизвестно, почему защитники вымерли или покинули Кольцо. Возможно, они знали, что их ждет и имели время для автоматизации сливной системы. И вообще, Луис, нам не нужно знание об этом.
      – Вот как? Метеоритная защита, вероятно, тоже автоматизирована. Неужели вы не хотите узнать о ней побольше?
      – Хочу.
      – И маневровые двигатели работали автоматически. Можно, конечно, не принимать это во внимание, однако тысячи видов гуманоидов развились с тех пор, как исчезли защитники Пак, а автоматика все еще действует. Или защитники собирались уходить с самого начала – во что я не очень-то верю…
      – Или их агония растянулась надолго, – закончил Хиндмост. – У меня есть собственные мысли на эту тему. – Но высказывать их он не стал.
 
      В то утро Луиса ждало чудесное развлечение. Истории о Великом Океане оказались отличным материалом с героями, королевствами и подвигами в схватках с ужасными чудовищами, но, впрочем, с отличиями от волшебных сказок человеческих культур. Например, любовь в них не была вечной. Спутники героев всегда были против секса, и их преданность поддерживалась образно описываемыми РИШАТРА, а их странные способности считались само собой разумеющимися. Волшебники не обязательно были злыми, эту случайную опасность следовало избегать, а не сражаться с ней.
      В просмотренном материале Луис обнаружил некоторые общие знаменатели: всегда присутствовала безбрежность моря, страх перед бурей и морские чудовища.
      Часть из них была акулами, кашалотами, касатками, вундерлендскими рыбами-тенями или хищными водорослями. Некоторые имели разум. Здесь встречались морские змеи в мили длиной, с паром, идущим из ноздрей (подразумевало ли это легкие?) и пастями, усеянными острыми зубами. Упоминались сожженные земли и корабли, прибывавшие в порт без экипажа (выдумка или солнечники?), рассказывалось о неких островах, которые на самом деле были животными, такими большими, что на их спинах возникали целые экологические системы. Это продолжалось, пока тяжесть не начинала беспокоить существо, и тогда оно погружалось в воду. Луис мог бы поверить в их существование, если бы не встречал подобных легенд в литературе Земли.
      Однако в жесткие шторма он поверил. Более чем огромные по площади шторма могли достигать ужасной силы, даже без учета силы Кориолиса, вызывавшей ураганы на обычных мирах. На Карте Кзина Луис видел корабль большой, как город, возможно, причина его появления – именно шторма Великого Океана.
      Вместе с тем Луис не поверил упоминаниям о волшебниках, точнее, не обо всем. Похоже (по трем легендам) они относились к расе Строителей Городов, однако в отличие от волшебников из земных легенд были могущественными воинами. И все трое носили доспехи.
      – Каваресксенджаджок? Волшебники всегда носят доспехи?
      Мальчик удивленно поглядел на него.
      – Вы имеете в виду сказки, не так ли? Нет. Кроме того, я слышал, что они всегда живут у Великого Океана. Почему бы это?
      – А они сражаются? Хорошие они бойцы?
      – Им это не нужно. – Вопросы явно беспокоили мальчика.
      В разговор вмешалась Харкабипаролин.
      – Лувиву, я могу знать больше, чем Кава. Что вы пытаетесь выяснить?
      – Я ищу жилище инженеров Кольца. Эти бронированные волшебники могут быть ими, хотя это слишком недавняя история.
      – Это не они.
      – Но на чем основаны легенды? На статуях? Мумиях, найденных в пустыне? На расовой памяти?
      Она обдумала это предположение.
      – Обычно волшебники принадлежат к виду, который рассказывает данную историю. Описания их различаются: рост, вес, то, что они едят. Однако у них есть и общие черты: все они ужасные забияки, безо всяких моральных принципов. Их нельзя победить, но можно обойти.
      Как подводная лодка под полярными льдами, «Горячая Игла Следствия» двигалась под Великим Океаном.
      Хиндмост слегка притормозил корабль, и они заметили длинную петлявшую ленту континентального шельфа, тянущуюся над ними. Дно Великого Океана было таким же активным, как суша: горы, достаточно высокие, чтобы подниматься над водой, подводные каньоны, видимые снизу, как хребты высотой в пять-шесть миль.
      То, что оказалось над ними через некоторое время – крыша, темная даже при максимальном усилении освещенности и казавшаяся опасно близкой даже с расстояния в три тысячи миль, – должно было быть Картой Кзина (об этом сообщил компьютер). – Видимо, Кзин переживал тектоническую активность, когда создавалась Карта: дно морей сильно выпячивалось, горные хребты были глубокими, с резкими контурами.
      Луис ничего не смог узнать, покрытых пеной контуров оказалось слишком мало. Ему требовался солнечный свет и желто-оранжевые джунгли.
      – Заставьте камеры вращаться. Есть ли сигнал с посадочной шлюпки?
      Хиндмост повернул у нему одну голову.
      – Нет, Луис, его блокирует скрит. Видите почти круглый залив, в который впадает река? Огромный корабль пришвартован у его входа. Почти на другой стороне Карты, у слияния двух рек, находится замок, где стоит сейчас посадочная шлюпка.
      – О'кей. Спуститесь на несколько тысяч миль. Дайте мне взглянуть сверху… или снизу.
      «Игла» опустилась к изрезанной крыше, и Хиндмост сказал:
      – Вы проделали такое же путешествие на «Лживом Ублюдке». Сейчас вы надеетесь найти какие-то изменения?
      – Нет. Это вас раздражает?
      – Конечно, нет, Луис.
      – Сейчас я знаю больше, чем знал тогда. Может, замечу такое, что мы пропустили. Кстати, что это торчит возле южного полюса?
      Хиндмост усилил увеличение. Длинный, узкий, исключительно черный треугольник выступал прямо вниз из центра Карты Кзина.
      – Излучающая пластина, – сказала Харкабипаролин. – Я думала, что немного знаю науку, но… Что это такое?
      – Это слишком сложно. Хиндмост…
      – Лувиву, я не глупец и не ребенок!
      Вряд ли ей больше сорока, подумал Луис.
      – Ну хорошо. Это место является имитацией планеты – вращающегося шара. Солнечные лучи почти горизонтальны у полюсов планет, поэтому на них холодно. А на этой имитации планеты полюса охлаждаются искусственно. Хиндмост, дайте большее увеличение.
      Поверхность пластины покрывали множество горизонтальных клапанов, серебристых вверху и черных внизу. Лето и зима, подумал Луис, а вслух произнес:
      – Не могу в это поверить.
      – Лувиву?
      Он беспомощно развел руками.
      – Я просто теряюсь. Слишком часто мне кажется, что я во всем разобрался, а затем оказывается, что все гораздо сложнее. Гораздо сложнее…
      В глазах Харкабипаролин стояли слезы.
      – Теперь я вам верю. Мой мир – лишь имитация настоящего.
      Луис обнял ее.
      – А ну – топните ногой – ваш мир так же реален, как этот корабль. Просто он больше, значительно больше.
      – Луис? – сказал Хиндмост.
      Взгляд в телескоп открыл ему новые пластины, меньших размеров, расположенные по периметру Карты.
      – Разумеется, ведь арктические районы тоже нужно охлаждать.
      – Конечно. Через минуту я буду в норме. Курс на Кулак Бога. Может компьютер найти его?
      – Вполне. Но, может, он окажется заткнут? Вы говорили, что глаз бури заткнут или отремонтирован.
      – Заткнуть Кулак Бога не так-то легко. Это дыра размерами больше Австралии, к тому же гора уходит за атмосферу. – Он сильно потер рукой закрытые глаза.
      Нельзя позволить, чтобы это случилось со мной, подумал он. Все происходит на самом деле, и я могу управлять своим мозгом. Ненис, если бы я не пользовался электродом! Он искажает мое чувство реальности… И все же – осаждающие пластины под полюсами?
      Они уже вышли из-под Карты Кзина. Глубинный радар не показывал никаких труб под дном морей, однако они должны были существовать, иначе флуп заполнил бы все дно.
      Эти хребты на обратной стороне Кольца, эти длинные подводные каньоны… Поставить землечерпалку в самые глубокие из них – и можно держать все океанское дно чистым.
      – Хиндмост, сверните чуть в сторону: посмотрим на Карту Марса, а потом на Карту Земли. Это не должно увести нас слишком далеко от нашей цели.
      – Это займет почти два часа.
      – И все же рискнем.
 
      Эти два часа Луис продремал в спальном поле, хорошо зная, что искатели приключений спят, когда им это удается. Проснулся он незадолго до срока, когда над кораблем еще продолжало скользить дно океана. Вскоре «Игла» затормозила и остановилась.
      – Марс исчез, – сообщил Хиндмост.
      Луис резко тряхнул головой – просыпайся!
      – Что?
      – Марс – это холодный, сухой, почти безвоздушный мир, верно? Всю его Карту нужно охлаждать, да и осушать тоже, и к тому же поднимать почти за пределы атмосферы.
      – Да, все это так.
      – Тогда посмотрите вверх. Мы должны находиться под Картой Марса. Видите вы там пластину, более крупную, чем под Картой Кзина? Видите почти круглую впадину, уходящую вверх на двадцать миль?
      Над их головами не было ничего, кроме перевернутых контуров морского дна.
      – Луис, это беспокоит меня. Если наш компьютер вышел из строя… – Ноги Хиндмоста подогнулись, головы наклонились.
      – Компьютер работает отлично, – сказал Луис. – Успокойтесь. Проверьте, не выше ли температура океана над нами.
      Уже наполовину свернувшийся Хиндмост заколебался, потом сказал:
      – Слушаюсь, – и взялся за пульт управления.
      – Правильно ли я поняла? – спросила Харкабипаролин. – Один из ваших миров исчез?
      – Один из самых маленьких.
      – Но это же не шары, – задумчиво произнесла она.
      – Верно. Это так, словно очистили круглый плод и расправили его шкуру.
      – Температура в этом районе колеблется, – доложил Хиндмост. – От сорока до восьмидесяти градусов Фаренгейта.
      – Вода должна быть теплее вокруг Карты Марса.
      – Карты Марса нет в наличии, и вода ничуть не теплее.
      – Что-о-о?! Но это же ужасно!
      – Если я правильно понял вас… да, это проблема. – Шеи кукольника изогнулись так, что один его глаз взглянул прямо в другой. Луис уже видел, как то же делал Несс, и ему было интересно, значит ли это, что кукольник смеется. Впрочем, это могло означать задумчивость.
      Луис принялся расхаживать взад-вперед. Марс должен охлаждаться. Но как?
      Внезапно кукольник издал странный свистящий звук.
      – Может, сеть? – сказал он.
      Луис замер на полушаге.
      – Сеть? Верно! Но тогда это значит… черт! Ну как, полегчало?
      – Мы постигли некоторого прогресса. Что теперь?
      Они многое узнали, осматривая изнанку миров, поэтому…
      – Пожалуй, заглянем на Карту Земли.
      – Слушаюсь, – ответил Хиндмост, и «Игла» возобновила движение.
      Такой большой океан, думал Луис, и так мало суши. Зачем инженерам Кольца требовалось так много соленой воды, сосредоточенной в двух местах? В двух, разумеется, для равновесия, но зачем так много?
      Резервуары? Частично да. Заповедники морской жизни покинутого Пак мира? Борцы за охрану природы назвали бы это похвальным занятием, но ведь это делали защитники Пак. Все их действия направлялись на обеспечение безопасности их кровных потомков.
      Несмотря на изрезанное океанское дно, узнать Землю оказалось несложно. Луис указывал на плоские изгибы континентального шельфа, когда они пролетали под Африкой, Австралией, Америками, Гренландией… под пластинами, охлаждающими Антарктиду и Северный Ледовитый океан. Женщина и мальчик смотрели, вежливо кивая головами. Да и почему это должно их интересовать? Это же не их дом.