– Ненис! Он не включил мониторов! Хиндмост, мы должны помочь ему.
– Как, Луис? Если вы попытаетесь добраться до него через трансферный диск, то просто поджаритесь. Между скоростями посадочной шлюпки и…
– Ах, да! – Великий Океан располагался в тридцати пяти дуговых градусов Кольца, и разницы кинетических энергий хватило бы, чтобы взорвать город. Способа помочь Чмии не было.
Кзин лежал, истекал кровью, потом вдруг закричал, приподнялся, и его толстые пальцы ударили по клавиатуре автодока. Перевернувшись на спину, он дотянулся до крышки и закрыл ее.
– Неплохо, – сказал Луис. Стрела вошла в глаз под острым углом и, возможно, повредила ткань мозга… а может, и нет. – Итак, он был беспечен. Продолжайте.
– Чмии воспользовался парализатором и облучил весь замок. Затем потратил три часа, укладывая бессознательных кзинов на отражательную платформу и вывозя их наружу. Забаррикадировав ворота, он вновь вошел в замок, и в течение девяти часов я его не видел. Почему вы усмехаетесь?
– Он вывел наружу какую-нибудь самку?
– Нет. Я бы заметил.
– Ему чертовски повезло, что он надел свои доспехи достаточно быстро. Но по ноге его ударили, прежде чем он закончил.
– Похоже, Чмии уже не представляет для меня угрозы.
Он проведет в автодоке от двадцати до сорока часов, прикинул Луис, так что придется принимать решение самому.
– Нам кое-что нужно с ним обсудить, но, думаю, это ничего не даст. Хиндмост, пожалуйста, запишите следующий разговор и непрерывно передавайте запись на посадочную шлюпку. Я хочу, чтобы Чмии услышал это, когда проснется.
Кукольник потянулся назад, казалось, он жует пульт управления.
– Сделано. Так о чем вы хотели поговорить?
– Мы с Чмии не верим, что вы доставите нас обратно в известный космос. И даже что это вообще возможно.
Кукольник уставился на него с двух направлений. Плоские головы были расставлены широко, создавая максимальный стереоскопический эффект и позволяя изучать своего сомневающегося союзника и возможного врага.
– А почему я не должен этого делать, Луис? – спросил он.
– Во-первых, мы знаем слишком много. Во-вторых, у вас нет никаких причин возвращаться к мирам известного космоса. С магическим трансмутационным устройством или без него вы хотите вернуться к Флоту Миров.
Мышцы задней ноги кукольника непрерывно сокращались. (Это была нога, которой кукольники сражаются: повернутся спиной к врагу и – раз!)
– А что в этом плохого? – спросил Хиндмост.
– Разумеется, это лучше, чем оставаться здесь, – согласился Луис. – Кстати, что вы имели в виду?
– Мы можем сделать вашу жизнь более комфортабельной. Вы уже знаете, что мы создали средство долголетия для кзинов; с тем же успехом мы можем запастись закрепителем. На борту «Иглы» есть место для самок кзинов и людей, и фактически у нас уже есть женщина Строителей Городов. Вы можете путешествовать в статическом поле, так что теснота не доставит никаких затруднений. Вместе со своим окружением вы сможете поселиться на одном из четырех сельскохозяйственных Миров Флота, фактически он будет принадлежать вам.
– А если нам наскучит эта идиллия?
– Ерунда. У вас будет доступ к библиотекам родного мира, доступ к знаниям человечества. Флот движется сквозь пространство на скорости, близкой к световой, и конечной его целью являются Магеллановы Облака. Вместе с нами вы избежите взрыва ядра галактики. Кроме того, нам может понадобиться ваша помощь для изучения интересных районов, ждущих нас впереди.
– Вы хотели сказать – опасных?
– А что еще я мог сказать?
К своему удивлению, Луис испытывал большое желание поддаться на уговоры. Интересно, как воспримет такое предложение Чмии? Отложит свою месть, чтобы в неопределенном будущем нанести вред родной планете кукольников?
– Зависит ли это предложение от находки магического трансмутатора? – спросил Луис.
– Нет. Ваши способности нужны нам, не взирая ни на что. Однако… любое обещание, данное мною, легче выполнимо при условии нахождения у власти Эксперименталистов. Консерваторы могут не понять вашу ценность, пропустив только Чмии…
Хорошо сказано, подумал Луис.
– Поговорите с Чмии…
– Кзин ранен, но я адресую свое предложение и к нему. Может, вы сумеете убедить его.
– Сомневаюсь.
– И в конце концов вы сможете увидеть свои миры. Через тысячу лет известный космос забудет о кукольниках, а для вас, летящих с Флотом Миров со скоростью, близкой к световой, пройдет лишь несколько десятилетий.
– Мне нужно время подумать. И сообщить об этом Чмии, когда появится возможность. – Луис оглянулся – Строители Городов разглядывали его. Жаль, что он не мог поговорить с ними, потому что сейчас решалась и их судьба.
Наконец он решился.
– Я бы хотел отправиться сейчас к Великому Океану, – сказал Луис. – Мы можем подняться через гору Кулак Бога и двигаться достаточно медленно, чтобы…
– Я вообще не собираюсь двигать «Иглу» с места. Кроме метеоритной защиты могут быть и другие опасности, хотя достаточно и ее одной!
– Держу пари, что сумею переубедить вас. Помните оборудование для подъема двигателей Баззарда на краевой стене? Взгляните-ка туда сейчас.
На мгновение кукольник замер, затем развернулся и исчез из виду за непрозрачной стеной своего жилища.
Теперь ему хватит работы надолго.
Воспользовавшись удобным случаем, Луис Ву разобрал груду своей одежды и снаряжения и выудил из кармана рубашки фонарь-лазер.
ШАГ ЧЕТВЕРТЫЙ: ВЫБРАТЬСЯ.
Жаль, что автодок находится на посадочной шлюпке в ста миллионах миль отсюда, скоро он может понадобиться.
Внешний корпус «Иглы» наверняка защищен световым экраном: он есть у каждого корабля, хотя бы на иллюминаторах. Под воздействием слишком яркого света экран превращается в зеркало, спасая от повреждения зрение пилота.
Экран отражает солнечные вспышки и лучи лазеров. Если Хиндмост поставил непроницаемую стену между собой и своим плененным экипажем, значит, он наверняка закрыл экраном всю навигационную палубу.
А как насчет пола?
Луис опустился на колени. Гиперпространственный двигатель тянулся вдоль всей длины корабля: цвета бронзы, с закругленными углами, он производил впечатление полурасплавленного. Луис направил на него фонарь-лазер и ударил лучом в прозрачный пол.
Свет отразился от бронзовой поверхности, поднял вверх облачко паров металла. Потек расплавленный металл. Луис позволил лучу войти поглубже, затем повел его по кругу, сжигая или плавя все, что казалось ему стоящим внимания. Жаль, что он никогда не изучал конструкцию гиперпространственных систем.
Лазер постепенно нагревался в руках Луиса. Он передвинул луч к одной из шести опор, поддерживавших двигатель в его вакуумной камере, и она осела. Луис атаковал вторую, и вскоре огромная масса двигателя перекосилась.
Внезапно узкий луч замерцал и погас – сели батареи. Луис тут же отшвырнул лазер в сторону, помня, что кукольник может взорвать его в руках противника, затем подошел к передней стене своей клетки. Кукольника не было видно, но зато Луис услышал звук, напоминавший предсмертный хрип каллиопы
.
Кукольник рысью выбежал из-за непрозрачной зеленой секции стены и остановился перед ним. Мышцы его дрожали под кожей.
– Давайте обсудим новые обстоятельства, – сказал Луис Ву.
Не торопясь кукольник сунул обе головы под передние ноги и подогнул их под себя.
24. КОНТРПРЕДЛОЖЕНИЕ
Проснулся Луис Ву с чистой головой и чувством голода. Несколько минут он лежал, наслаждаясь свободным падением, затем потянулся и отключил поле. Взгляд на часы сказал ему, что прошло семь часов.
Гости «Иглы» спали под одной из огромных скоб, державших во время полета посадочную шлюпку. Беловолосая женщина спала беспокойно, закутавшись в свои пончо, из-под которых высовывалась обнаженная нога, мальчик спал как ребенок.
Разбудить их не было возможности, да и смысла тоже. Стена не проводила звук, переводчик не работал, а трансферный диск мог перенести всего несколько фунтов. Неужели кукольник всерьез подозревал какой-то сложный заговор? Луис улыбнулся. Его мятеж был сама простота.
Он заказал бутерброд с сыром и, подойдя к передней стене своей камеры, принялся его жевать.
Хиндмост напоминал гладкое яйцо, покрытое шкурой, с гривой светлых волос, росших на тупом конце. Его ноги и головы скрывались внутри, и уже семь часов он не двигался.
Луису приходилось видеть, как то же самое делал Несс. Это было реакцией кукольников на потрясение: уткнуться носом в свой пуп и сделать вид, что вселенной не существует. Однако семь часов в такой позе – явный перебор. Если кукольник впадет в кататонию после шоковой обработки, которой подверг его Луис, это будет концом всего.
Уши кукольника находились на его головах, так что словам Луиса предстояло пробиться сквозь толщу мышц и костей.
– Я хочу предложить вам кое-что! – крикнул он.
Кукольник не реагировал, и Луис продолжал свой монолог.
– Кольцо все ближе подходит к солнцу. В наших силах кое-что сделать, но лишь после того, как вы перестанете созерцать свой пуп. Никто, кроме вас, не может управлять никакими механизмами «Иглы», потому что вы ее так спланировали. Поэтому, пока вы изображаете скамейку для ног, мы все ближе подходим к возможности, о которой мечтает каждый астрофизик.
Ожидая ответа, он доел свой бутерброд. Кукольники были великолепными лингвистами в любых чужих языках, и Луису было интересно: клюнет ли Хиндмост на брошенную им приманку?
Клюнул. Высунув одну голову, он спросил:
– Какой возможности?
– Шансу изучить солнечные пятна изнутри.
Голова тут же исчезла под брюхом кукольника.
– Ремонтная команда приближается! – заревел Луис.
Голова вынырнула снова и заревела в ответ:
– Что вы сделали с нами?! Что вы сделали со мной, с собой и двумя туземцами, которые могли бы спастись от огня? Можете ли вы думать о чем-то кроме вандализма?
– Могу, и предупреждал вас, что однажды нам придется решить, кто руководит этой экспедицией. Этот день наступил, – сказал Луис Ву. – Я хочу объяснить, почему вы должны выполнять мои распоряжения.
– Никогда не предполагал, что электродник может так жаждать власти.
– Итак, во-первых: я лучше соображаю, чем вы.
– Продолжайте.
– Мы не можем уйти отсюда: даже Флот Миров недосягаем для корабля, летящего с досветовой скоростью. Если Кольцо погибнет, мы погибнем вместе с ним. Мы должны как-то вернуть его в прежнее положение. В-третьих, инженеры Кольца вымерли, по крайней мере, четверть миллиона лет назад, – осторожно сказал Луис. – Гуманоиды не могли мутировать и развиваться, пока создатели Кольца были живы, они не допустили бы этого, поскольку Кольцо создано защитниками расы Пак.
Луис ждал испуга или удивления, на кукольник демонстрировал только смирение.
– Ксенофобы, – заметил он. – Злобные, выносливые и весьма умные.
Вероятно, у него уже были подозрения.
– Это мои предки, – сказал Луис. – Они построили Кольцо и создали систему, удерживавшую его на месте. У кого из нас больше шансов постичь образ мыслей защитников Пак?
– Эти аргументы не имели бы никакого значения, будь у нас возможность убраться отсюда. Луис, я верил вам.
– Мне бы не хотелось считать вас глупцом. Вспомните, что мы не вызывались добровольцами в эту экспедицию.
– У вас есть четвертый аргумент?
Луис скорчил гримасу.
– Чмии разочаровался во мне, он хочет подчинить вас своей воле. Если я сумею сообщить ему, что вы подчиняетесь моим распоряжениям, он снова будет с нами. А мы нуждаемся в нем.
– Это верно. Он может постичь образ мыслей защитников Пак даже быстрее, чем вы.
– Итак?
– Какие будут распоряжения?
И Луис объяснил ему, что нужно делать.
Харкабипаролин заворочалась и вскочила на ноги еще до того, как увидела Луиса, выходящего из угла. В следующую секунду она вскрикнула, согнулась и накрылась пончо, метнувшись под его прикрытием за сброшенной голубой мантией.
Странное поведение. Нагота – табу для Строителей Городов? Нужно ли Луису тоже одеться? Подумав, он сделал то, что показалось ему самым тактичным: повернулся к ней спиной и встал рядом с мальчиком.
Паренек стоял у стены, глядя на огромные пустые корабли. Пончо, которое он носил, было слишком велико для него.
– Лувиву, – сказал он, – это были наши корабли?
– Да.
Мальчик улыбнулся.
– Ваш народ строил такие большие?
Луис попытался вспомнить.
– У нас были очень большие корабли до того, как мы перешагнули световой барьер.
– Это один из ваших кораблей? Он может лететь быстрее света?
– Когда-то мог, теперь – нет. Я думаю, Дженерал Продактс
N4 даже больше этих ваших кораблей, но сами мы таких не строим. Это корабли кукольников.
– Вчера мы говорили именно с кукольником, не так ли? Он спрашивал о вас, а мы мало что могли сказать ему.
Харкабипаролин подошла к ним. Вместе с голубой мантией библиотекаря к ней вернулось самообладание.
– Ситуация изменилась, Лувиву? Нам было сказано, что вам не разрешается посещать нас. – Говоря, она избегала смотреть в его сторону.
– Я принял командование, – ответил Луис.
– Так просто?
– Я заплатил за это…
– Лувиву! – воскликнул мальчик. – Мы движемся.
– Все верно.
– А можно сделать здесь темно?
Луис приказал свету погаснуть, и сразу почувствовал себя более удобно. Темнота скрыла его наготу. Поведение Харкабипаролин оказалось заразительным.
«Горячая Игла Следствия» поднялась на двенадцать футов над полем космодрома, быстро, но без пиротехнических эффектов скользнула к краю и перевалила через него.
– Куда мы направляемся? – требовательно спросила женщина.
– К изнанке мира. Нам нужен Великий Океан.
Ощущения падения не возникло, но космический порт в полной тишине уходил вверх. Хиндмост дал кораблю опуститься на несколько миль, а затем включил толкатели. «Игла» затормозилась и двинулась под Кольцо.
Теперь под ними было море звезд, более ярких, чем когда-либо видели жители Кольца сквозь толщу атмосферы, а вверху – непроницаемая чернота: оболочка пенистого скрита не отражала света.
Луис все еще испытывал неудобство из-за своей наготы.
– Я возвращаюсь в свою комнату, – сказал он. – Кстати, почему бы вам не присоединиться ко мне? Там есть пища и возможность одеться, а также постели, если они вам нужны.
Харкабипаролин ступила на трансферный диск последней и, оказавшись в освещенной комнате, сильно вздрогнула. Луис рассмеялся: женщина пыталась посмотреть на него, но глаза ее отказывались повиноваться. Голый мужчина!
Луис заказал себе свободную рабочую блузу и надел ее.
– Так лучше?
– Да, спасибо. Вы думаете, я веду себя глупо?
– Нет, просто у вас не было контроля за климатом. Вы не могли пойти обнаженными в большинство мест, поэтому мое поведение кажется вам странным. Но, может, я ошибаюсь?
– Нет, вы правы, – ответила она.
– Прошлой ночью вы спали на жесткой палубе, сейчас можете попробовать водяную постель. Ее хватит для вас обоих и еще останется место, а Чмии не пользуется ею сейчас.
Каваресксенджаджок всем своим весом плюхнулся на покрытую мехом водяную постель и запрыгал на ней, так что поверхность ее пошла волнами.
– Лувиву, мне это нравится! Похоже на плавание, но посуху!
Харкабипаролин осторожно села на колышущуюся поверхность и удивленно спросила:
– Чмии?
– Восьми футов роста, полностью покрытый оранжевым мехом. Он… выполняет задание в Великом Океане, мы сейчас собираемся к нему. Можете попросить его разделить с вами постель.
Мальчик рассмеялся, а женщина сказала:
– Вашему другу придется искать себе другого партнера. Я не занимаюсь РИШАТРА.
Луис хихикнул.
– Чмии более странен, чем вы думаете. Иметь с ним дело все равно, что заниматься РИШАТРА с колбасным растением. Вы будете в полной безопасности, конечно, если он не захочет занять всю постель, что вполне возможно. Будьте осторожны и никогда не пытайтесь разбудить его. Или можете воспользоваться спальными пластинами.
– Их используете вы?
– Да. – Он никак не мог понять, что означает выражение ее лица. – Поле можно настроить и на двоих. – (Ненис! Может, ей мешает присутствие мальчика?)
– Лувиву, – сказала женщина, – мы помешали выполнению вашей задачи. Вы приходили просто украсть знания?
Точным ответом было бы да, но Луис ушел от него, сказав:
– Мы здесь, чтобы спасти Кольцо.
– Но что я могу… – задумчиво начала было она, но потом умолкла, уставившись поверх плеча Луиса.
За передней стеной появился Хиндмост, выглядевший сегодня великолепно. Копыта его были покрашены серебром, в гриве сверкали золотые и серебряные пряди, короткие светлые волосы, покрывающие остальную часть его тела, – вычищены до блеска.
– Харкабипаролин, Каваресксенджаджок, приветствую вас, – пропел он. – Ваша помощь крайне необходима. Мы преодолели огромное расстояние между звездами, надеясь, спасти ваши народы и ваш мир от ужасной смерти.
Луис с трудом сдерживал смех; к счастью, его гости смотрели только на кукольника Пирсона.
– Откуда вы пришли? – спросил мальчик. – На что это похоже?
Кукольник попытался рассказать им. Он говорил о планетах, летящих сквозь пространство с почти световой скоростью, о пяти планетах, образующих пятиугольник – розетту Кемплерера. Искусственные солнца вращались вокруг четырех из них, выращивая продукты для населения пятой. Эта пятая светилась только светом своих улиц и зданий, континенты ее сверкали желто-белым огнем, океаны оставались темными. Отдельные сверкающие звезды, окруженные туманом, были заводами, плавающими в морях, а тепло, выделяемое ими, нагревало воду. Вообще лишь тепло от промышленных предприятий спасало планету от холода.
Мальчик слушал, затаив дыхание, а женщина-библиотекарь тихо произнесла, не обращаясь ни к кому:
– Он действительно пришел со звезд. В нашем мире нет существ, похожих на него.
Кукольник рассказал о толпах, заполняющих улицы и огромные здания, о парках, бывших последними клочками естественной жизни планеты, рассказывал о системе трансферных дисков, с помощью которой можно в считанные минуты совершить кругосветное путешествие.
Харкабипаролин резко покачала головой и громко произнесла:
– Простите, но у нас нет времени. Мы хотели бы услышать больше, нам просто необходимо знать больше, но… вспомните об этом мире и солнце! Луис, я не должна была сомневаться в ваших словах. Чем можем мы помочь вам?
– Читая для меня, – ответил Хиндмост.
Каваресксенджаджок лежал на спине, разглядывая изнанку мира, скользившую мимо.
«Игла» летела под лишенной каких-либо примет черной крышей, на фоне которой Хиндмост расположил два голограммных окна. Один прямоугольник передавал изображение в усиленном свете, второй – показывал изнанку Кольца в инфракрасных лучах. При таком освещении площади, на которых продолжался день, выглядели ярче, чем накрытые ночной тенью, а реки и моря, темные днем, выглядели светлыми ночью.
– Похоже на обратную сторону маски, верно? – Луис говорил, понизив голос, чтобы не мешать Харкабипаролин. – Это река с притоками – видишь, как они торчат вверх? Выпуклости – это моря, а вон та линия впадин – целый горный хребет.
– Ваши миры тоже выглядят так?
– О, нет. Наши миры – это плотные каменные шары и их поверхность сформирована по воле случая. Этот же мир был вылеплен. Смотри, все моря имеют одинаковую глубину и размещены так, чтобы всюду было достаточно воды.
– Кто-то вырезал этот мир, как барельеф?
– Что-то вроде этого.
– Лувиву, это пугает меня. Как они выглядели?
– Они мыслили масштабно, любили своих детей и выглядели как защитный костюм. – Луис решил не слишком распространяться о защитниках.
– Что это? – показал пальцем мальчик.
– Не знаю. – Это напоминало яму, закрытую туманом. – Думаю, метеоритная пробоина. По ту сторону должен находиться глаз бури.
Экран читающей машины, находившейся на навигационной палубе, был размещен так, чтобы Харкабипаролин могла его видеть. Хиндмост починил повреждение и добавил толстый кабель, уходивший в пульт управления. По мере того, как женщина читала вслух, корабельный компьютер увязывал запись с ее словами и пополнял словарный запас языка Строителей Городов. Конечно, за столетия этот язык должен был измениться, но не очень сильно.
Что касается Хиндмоста, то он сидел в закрытой секции. Чужак страдал от последствий шока, и Луис не завидовал ему.
«Игла» продолжала ускоряться, и вскоре перевернутый ландшафт проносился мимо с такой скоростью, что невозможно стало разглядеть никаких деталей. Голос Харкабипаролин становился все более хриплым, и наконец Луис решил, что пора устроить перерыв для ленча.
Тут же возникли проблемы. Луис заказал филе с печеным картофелем, с сыром бри и батоном к нему. Мальчик в ужасе уставился на все это, женщина недоуменно взглянула на Луиса Ву.
– Просите, – сказал он. – Я думал, что вы всеядные.
– Конечно, всеядные. Мы едим растения и мясо, – сказала женщина. – Но не гниющую пищу!
– Пусть это вас не тревожит, здесь нет ничего опасного: хорошо выдержанный бифштекс и молоко, чуть тронутое плесенью… – Луис выбросил их тарелки в туалет и сделал новый заказ. На сей раз свежие фрукты со сливками, от которых, подумав, отказался, и блюда из рыбы, включая сасими. Его гости никогда прежде не видели соленой рыбы, и она им понравилась, но вызвала сильную жажду.
К тому же наблюдение за тем, как ест Луис, не доставило им удовольствия. Но что он мог сделать – умереть от голода?
Это они могли умереть от голода. Где он должен доставать для них красное мясо? Впрочем, конечно же, с другой стороны кухни, предназначенной для Чмии. И поджарить его на луче лазера. Кстати, нужно отдать лазер Хиндмосту для перезарядки (что может оказаться не простым делом, учитывая, как он разрядил его).
И еще одна проблема: возможно, сейчас они получают слишком много соли. Луис не знал, как быть с этим, может, Хиндмост сумеет перенастроить управление кухней.
После ленча Харкабипаролин продолжала чтение. К этому времени Кольцо превратилось в размытую ленту, несущуюся мимо корабля, и Каваресксенджаджок бесцельно слонялся из камеры в грузовой трюм и обратно.
Луис тоже испытывал беспокойство, ему хотелось изучить записи их первого визита сюда или же того, что произошло с Чмии на Карте Кзина. Однако Хиндмост не появлялся.
Постепенно Луис начал понимать, что его беспокойство имеет еще одну причину.
Он страстно желал библиотекаршу.
Ему нравился ее голос: она читала уже несколько часов, и все-таки он оставался живым и напевным. Она рассказала ему, что иногда читает слепым детям, и Луис содрогнулся при одной мысли об этом. Луису нравилось ее благородство и смелость, нравились линии ее тела, очерченные мантией, и особенно то, что он увидел, пока она была без нее.
Прошли уже годы с тех пор, как Луис Ву занимался любовью с настоящей земной женщиной, и сейчас Харкабипаролин оказалась слишком близко от него. В общем, когда Хиндмост наконец присоединился к ним, Луис был вне себя от радости.
Они тихо разговаривали на интерволде под звуки голоса Харкабипаролин, читавшей для компьютера.
– Откуда же явились эти ремонтники-любители? – недоумевал Луис. – У кого на Кольце достаточно знаний для ремонта маневровых двигателей? Кстати, похоже, они не знают, что их слишком мало.
– Оставим их в покое, – сказал Хиндмост.
– А может, знают, но не могут придумать ничего другого? А есть еще вопрос, где они взяли снаряжение. Вполне вероятно, что в Ремонтном Центре.
– У нас и так достаточно проблем, так что оставим их в покое, – повторил кукольник.
– Полагаю, на этот раз вы правы. И все же нельзя не удивляться. Вспомните, что Тила Браун воспитывалась и училась в человеческом космосе. Крупные конструкции, построенные в космосе, для нее не в новинку, и она знает, что значит, если солнце начинает смещаться в сторону.
– А могла ли Тила Браун организовать такое крупное предприятие?
– Может, и нет, но с ней должен быть Искатель. Это житель Кольца, может, даже бессмертный. Его нашла Тила. Он слегка безумен, но вполне мог бы организовать все это. Судя по его словам, ему не единожды приходилось играть роль короля.
– Тила Браун – это неудавшийся эксперимент. Мы пытались вывести счастливого человека, считая, что кукольники разделят это счастье. Есть оно у Тилы или нет, но это счастье явно не заразно. Нам ни к чему встречаться с Тилой Браун.
Луис вздрогнул.
– Согласен.
– Тогда не следует привлекать внимания пресловутой ремонтной команды.
– Добавьте постскриптум к сообщению, которое передается для Чмии, – сказал Луис. – «Луис Ву отказался от предложения укрыться на Флоте Миров и принял командование „Горячей Иглой Следствия“, уничтожив при этом гиперпространственный двигатель». – Это должно встряхнуть его.
– Это уже встряхнуло меня. Луис, мои приборы не могут пробиться сквозь скрит, поэтому вашему сообщению придется подождать.
– Сколько все же потребуется времени, чтобы добраться до него?
– Около сорока часов. Я разогнал корабль до тысячи миль в секунду, а при такой скорости требуется пятикратное ускорение, чтобы придерживаться избранного пути.
– Мы можем выдержать и тридцатикратное. Вы слишком осторожны.
– Мне известно ваше мнение об этом.
25. СЕМЕНА ИМПЕРИИ
За изогнутым потолком мимо проносилась изнанка Кольца.
С расстояния в тридцать тысяч миль на скорости в тысячу миль в секунду разглядеть что-либо на покрытой пенистым веществом поверхности было весьма сложно. Мальчик в конце концов лег спать на оранжевый мех, но Луис продолжал смотреть. Его мучило сомнение, не обрек ли он их всех на смерь.
Наконец Хиндмост сказал женщине:
– Достаточно..
Луис вскочил с колеблющейся поверхности.
Харкабипаролин массировала горло, и оба они смотрели, как Хиндмост прокручивает четыре украденные ленты через читающую машину.
Это заняло всего несколько минут.
– Теперь это задача компьютера, – сказал кукольник. – Я задал ему несколько вопросов, и, если ленты содержат ответы, максимум через несколько часов мы их получим. Луис, а если нас не устроят ответы?
– Сначала скажите, что это за вопросы.
– Есть ли сведения о ремонтных работах, проводившихся на Кольце? Если да, поступала ли ремонтная техника из какого-то одного источника? Есть ли район, в котором ремонт проводился чаще, чем в других? Есть ли участок Кольца, отремонтированный лучше других? Локализация всех упоминаний о существах, похожих на Пак. Изменяется ли стиль доспехов по мере удаления от центральной точки. Каковы магнитные свойства основания Кольца и скрита вообще?
– Хорошо.
– Может, я что-то пропустил?
– Пожалуй. Нам нужен наиболее вероятный источник лекарства бессмертия. Скорее всего, это Великий Океан, но все равно задайте этот вопрос.
– Хорошо. А почему Великий Океан?
– Во-первых, это довольно очевидно, а во-вторых, мы нашли всего один образец этого лекарства – у Халрлоприллалар. А ее мы встретили вблизи Великого Океана. – А еще потому, подумал Луис, что мы разбились там. Счастье Тилы Браун воздействовало на вероятность и могло привести нас прямо к Ремонтному Центру еще в первый раз. – Харкабипаролин, как по-вашему, мы что-то упустили?
– Я не понимаю, что вы делаете, – скрипуче ответила она.
Как объяснить ей это?
– Наша машина запомнила все, записанное на ваших лентах. Мы попросили ее порыться в памяти и ответить на несколько вопросов.
– Спросите ее, как спасти Кольцо.
– Наши вопросы более конкретны. Эта машина может запоминать, сопоставлять и делать выводы, но она не может думать сама. Для этого она слишком мала.
Женщина покачала головой.
– А что, если ответы будут неверны? – настаивал Хиндмост. – Мы уже не можем спастись бегством.
– Придумаем что-нибудь еще.
– Я уже думал об этом. Нужно будет выйти на полярную орбиту вокруг солнца, чтобы уменьшить риск столкновения с обломками Кольца. Я помещу «Иглу» в статическое поле, чтобы дождаться спасателей. Возможно, они никогда не придут, но лучше это, чем то, что ждет нас здесь.
Может, так все и произойдет, пришло на ум Луису. Вслух он сказал:
– Отлично. У нас еще пара лет, чтобы найти лучший выход.
– Меньше. Если…
– Да замолчите же наконец!
Измученная библиотекарша опустилась на водяную постель, имитация меха кзина сморщилась под ее телом. Женщина на мгновение застыла, затем осторожно легла на спину. Мех продолжал волноваться, и в конце концов женщина расслабилась, позволив этим движениям укачивать себя. Каваресксенджаджок что-то протестующе буркнул сквозь сон и повернулся на бок.
Библиотекарша выглядела очень привлекательно, и Луис изо всех сил боролся с желанием лень с ней рядом.
– Как вы себя чувствуете?
– Уставшей и совершенно несчастной. Увижу ли я когда-нибудь свой дом? Если придет конец… то есть когда он придет… я бы хотела встретить его на крыше Библиотеки. Впрочем, цветы к тому времени погибнут, не так ли? Сгорят и замерзнут.
– Да. – Луис был тронут, он и сам наверняка не увидит больше своего дома. – Я попытаюсь доставить вас обратно. А сейчас вам нужно поспать. И помассировать спину.
– Нет.
Странно. Разве не принадлежала Харкабипаролин к Строителям Городов, народу, который правил Кольцом главным образом с помощью сексуальной привлекательности? Порой было трудно помнить, что отдельные личности чужих видов могут отличаться друг от друга, как и люди.
