Пешки

Питер Барнес

Пешки

ПРЕДИСЛОВИЕ

15 марта 1973 года в Вашингтоне было объявлено, что в соответствии с Соглашением о прекращении огня и восстановлении мира во Вьетнаме вооружённые силы США официально прекращают участие в военных действиях на вьетнамской земле. 2 апреля Пентагон сообщил о завершении вывода из Южного Вьетнама войск, входивших в состав экспедиционного корпуса армии США. Накануне в одном из старых сайгонских кинотеатров было собрано несколько сот американских «джи-ай», одетых в походную форму. Они равнодушно выслушали «приказ номер 54», положивший конец существованию экспедиционного корпуса, насчитывавшего недавно более полумиллиона солдат и офицеров. Затем солдаты стали готовиться к отправке домой. Как сообщило агентство Ассошиэйтед Пресс, «не было никаких салютов».

Из Южного Вьетнама выведены американские войска. Взамен их здесь оставлено несколько тысяч «гражданских служащих» министерства обороны США — переодетых в штатское солдат и офицеров, обслуживающих так называемый «центр боевой готовности» в Сайгоне и несущих охрану некоторых других военных объектов и баз. На вьетнамской земле остались также весьма многочисленные американские военные советники и эксперты, открытые и замаскированные разведчики, специалисты по ведению «психологической войны», диверсанты из состава пресловутых «войск специального назначения». Тем не менее «военному присутствию США» здесь пришёл конец. Закончилась бесславно для американской военщины самая длительная, самая грязная и самая непопулярная даже для видавшего виды американского обывателя война за все без малого 200 лет истории Соединённых Штатов Америки.

В этой войне без славы и почестей погибло около 56 тыс. американских военнослужащих, на её ведение было израсходовано более 146 млрд. долларов, отнятых прежде всего у рядового американского труженика — налогоплательщика. США потеряли во Вьетнаме свыше 8 тыс. самолётов и вертолётов, тысячи танков и бронетранспортёров, пушек и миномётов, огромное количество другой боевой техники.

Но не только в людях, боевых машинах и долларах измеряются потери Соединённых Штатов в войне против народа Индокитая. В горах, джунглях и болотах здесь оказался навсегда похороненным миф о «демократическом характере» американской армии.

«Кто сказал, что мы здесь защищаем демократию? — заявил в Южном Вьетнаме в беседе с корреспондентом журнала „Юнайтед Стейтс ньюс энд уорлд рипорт“ рядовой первого класса Гарри Ньюдорфер. — Черта с два. Ни один наш солдат не верит в это. Большинство парней не видят ни малейшей причины, почему они должны воевать на вьетнамской земле. Они считают, что правители предали их, а народ забыл о них».

«Мы открыто заявляем, что ненавидим войну во Вьетнаме, в которой наши парни гибнут только во имя того, чтобы большой бизнес в Америке мог получать все новые и новые прибыли», — вторили Ньюдорферу рядовые М. Кантсон, Т. Уэйк, Э. Холлоуэй и другие, подписавшие на солдатском митинге в гарнизоне Форт-Беннинг петицию протеста против вьетнамской авантюры.

Так думали тысячи американских солдат во Вьетнаме и во многих других гарнизонах армии США. Так же думали и миллионы американцев, находившихся вне казарм Пентагона, в городах и на фермах, и не только, так сказать, рядовые граждане, но и некоторые видные представители политических сфер, интеллигенции, деловых кругов. Председатель сенатской комиссии по иностранным делам У. Фулбрайт, например, назвал авантюру во Вьетнаме «самой бедственной и самой трагической войной в истории Америки». Против этой войны и её ужасов неоднократно устно и в печати выступали известные американские политические деятели Макговерн, Проксмайр, Мзнсфилд и другие.

Конечно, далеко не все американцы, и среди гражданского населения, и среди военнослужащих, выступали против войны. Значительная часть буржуазного общества в США с пеной у рта требовала «решить войну с помощью военной силы», «дойти до Ханоя» и даже «сбросить водородную бомбу на коммунистов». Ура-патриоты, ультрареакционеры и суперястребы вопили о «происках красных», заклинали не жалеть доллары на эскалацию войны, с кастетами и автоматами шагали в милитаристских «противодемонстрациях».

И всё же ни одна война в истории Америки не вызывала ещё такого возмущения и осуждения, такого широкого протеста, как агрессия США в Индокитае. Десятки тысяч человек приняли участие в антивоенных митингах и демонстрациях, поставили свои подписи под петициями протеста, под письмами в конгресс, под открытыми статьями в газеты и журналы.

В последние годы в США появился также ряд книг, авторы которых с различных позиций выступают против милитаризма и войны, пытаются как-то ответить на вопрос о причинах невиданного усиления военно-промышленного комплекса в Америке, роли военщины во всех областях американской жизни, высказывают сомнение в правильности политического курса страны, использования её вооружённых сил. Многих американских публицистов, социологов, журналистов буквально ставит в тупик вопрос о причинах невиданного падения престижа армии в глазах населения, непопулярность военной службы среди молодёжи, широкого неодобрения порядков, царящих в американской казарме, во взаимоотношениях среди различных категорий военнослужащих.

Среди произведений такого рода есть, конечно, немало опусов явно конъюнктурного плана, рассчитанных прежде всего на то, чтобы за счёт «модной темы» принести популярность и доходы их авторам. Но есть здесь и действительно острые, гневные, серьёзные труды, представляющие значительный интерес. Разнообразие жанров тут самое широкое — аналитические обзоры, широко осведомлённых политических журналистов и фундаментальные материалы социологических исследований, труды закрытой конференции группы депутатов конгресса и очерки очевидцев, видевших своими глазами руины Сонгми и пепелища Микхе, записки рядового солдата, побывавшего в самом пекле войны, воспоминания генерала морской пехоты, служившего долгие годы в Пентагоне, протоколы опроса солдат о нравах, царящих в учебных центрах армии и флота, и крупномасштабные романы, рассказывающие о различных сторонах деятельности Пентагона.

Из длиннейшего списка литературы, появившейся с началом агрессии во Вьетнаме и в той или иной мере выступающей против этой агрессии и всего того, что она принесла Америке, можно отметить, например, такие труды, как «Американский милитаризм 1970», в котором в качестве соавторов выступает значительная группа сенаторов и конгрессменов США, «Пропагандистская машина Пентагона» У. Фулбрайта, «Военные» У. Джаста, «Американский военный истеблишмент» А. Ярмолинского, «Мафия в хаки» Р. Мура и Д. Коллинса, «Зелёные береты» того же Р. Мура, «Новые легионы» Д. Данкена, «Мы против золотых галунов» Э. Степпа, публицистические произведения «Цветок дракона» Р. Бойла, «Дневник американского солдата» Д. Паркса, «Устами американцев» М. Лейна, роман «Страна Пентагон» К. Блэйра и другие.

Часть книг из этого списка известна советскому читателю — одни были переведены и изданы у нас, о других подробно писалось в газетах и журналах.

Разумеется, не все изданные в США книги о военно-промышленном комплексе, Пентагоне и войне во Вьетнаме равноценны по своему характеру, по остроте собранного материала, а главное — по его анализу, обобщениям и оценкам. Большинство авторов этих трудов— буржуазные журналисты, публицисты, политические деятели. Они порой остро и гневно выступают против тех или иных пороков общества в США, нравов, царящих в его вооружённых силах, отдельных мероприятий политического и военного руководства в стране. Некоторые из них осуждают милитаризм, всю ту опасность, которую несут Америке и всему миру ультраправые силы, реакционеры, агрессивная военщина. Они стремятся привлечь внимание читателей и всей общественности к порочным нравам американской казармы, острым противоречием в среде личного состава вооружённых сил США, особенно между офицерами и рядовыми, белыми и чёрными военнослужащими, армией и гражданским населением, прямо говорят о падении морального духа значительной части американских солдат и матросов, непрерывном росте преступности среди военнослужащих, пьянстве, наркоманстве и других аморальных явлениях — обо всём том, что сейчас даже высокопоставленные чины Пентагона именуют не иначе как «яд, текущий в жилах американской армии».

Но при всей гневности и резкости большинства этих авторов они выражают недовольство лишь отдельными сторонами, отдельными пороками сегодняшней американской действительности, отдельными носителями этих пороков. Они, как правило, ведут разговор не под углом действительно политического, социального анализа и объективной научной критики, а лишь с весьма ограниченных, либерально-буржуазных позиций, так сказать, с позиций частной, в известной степени даже благожелательной критики.

Ограниченность творческого метода большинства буржуазных авторов в США, как и вообще либерально-буржуазных критиков американской военной машины, наглядно проявляется также и в том, что весь свой полемический пыл, весь огонь они направляют главным образом только против последней грязной войны и всего того, что непосредственно связано с ней.

Двухвековой опыт участия в несправедливых войнах за морями и в карательных акциях против трудового народа в своей стране сегодня составляет фундамент «традиций» вооружённых сил США, пропитывает всю их жизнь и подготовку, прочно положен в основу воспитания и обучения личного состава.

На войне это трансформируется в особую жестокость по отношению к войскам противника и мирному населению прифронтовой полосы, пресловутую тактику выжженной земли, чудовищные издевательства над пленными.

Этим же можно объяснить тот факт, что в условиях мирного времени непременными атрибутами, характеризующими моральный облик американской армии, всегда являлись спекуляции и афёры, гангстеризм и пьянство, расизм и другие пороки.

Поэтому особый интерес для читателя, в том числе и для советского, представляют труды, авторы которых ставят задачу показать американскую армию не только на фоне несправедливой войны, но и в обычных, мирных условиях, не только на чужой земле, но и у себя дома, рассказать в какой-то мере о социальной основе этого наёмного войска, о тех средствах и методах, с помощью которых командование добивается повиновения и даже преданности со стороны представителей эксплуатируемых классов, одетых в солдатские и матросские мундиры, держит их, так сказать, «в узде» и может посылать на любые антинародные авантюры.

В известной мере произведением такого рода является предлагаемая вниманию советского читателя книга «Пешки», принадлежащая перу молодого американского историка и публициста Питера Барнеса. Это его первое крупное произведение. Оно сразу же привлекло внимание широкой общественности в США и за рубежом, заставило заговорить о себе.

Питер Барнес не придерживается радикальных взглядов. Это в общем-то довольно умеренный буржуазный исследователь и публицист либерального толка. Он считает, что Соединённые Штаты являются демократическим государством, а его политическая и социальная системы в целом представляют собой отличную структуру. До недавнего времени он вообще был типичным представителем пресловутого «молчаливого большинства» — одним из миллионов американцев, которые всегда думают только о личном благополучии, видят весь смысл жизни лишь в солидном банковском счёте и предпочитают «делать доллары», а не заниматься политикой, и тем более всем тем, что связано с военными проблемами, военной службой.

Осень 1968 года стала переломным моментом в жизни и взглядах этого типичного американского интеллигента. То была пора резкого усиления антивоенного движения в США. В стране проходили многочисленные демонстрации и митинги, участники которых протестовали не только против грязной войны во Вьетнаме, но и против антирабочих законов, роста налогов, ухудшения условий жизни трудящихся, расовой дискриминации негров, политического бесправия миллионов американцев. В Вашингтоне, Чикаго, Нью-Йорке, Детройте, Сан-Франциско и многих других городах состоялись антивоенные марши ветеранов, студенты блокировали университеты и колледжи, призывники сжигали повестки и тысячами уезжали из США, только бы не попасть на фронт.

П. Барнес не остался в стороне от этих событий. Постепенно он перешёл на сторону тех, кто выступал против агрессии в Индокитае и осуждал всю военную политику правящих кругов. Для борьбы он использовал в первую очередь те средства, которыми обладал, — аналитический склад ума историка и перо публициста. Он сделал то, что делали и делают некоторые другие здравомыслящие американцы: начал собирать материалы для антивоенной, антимилитаристской книги — цифры и факты, высказывания солдат и свидетельства их родителей, друзей, учителей, документы и статьи, протоколы военных судов и рассказы очевидцев.

Однако П. Барнес пошёл значительно дальше большинства критически настроенных писателей и журналистов. Он поставил перед собой задачу разобраться не только в причинах и последствиях грязной войны в Индокитае, но и вообще в природе современной американской военной машины, её характере и предназначении.

Так родилась книга «Пешки». Она отражает антимилитаристские настроения П. Барнеса, хотя базируются они в значительной мере все же на либерально-пацифистской основе, на утопическом стремлении автора «очистить», избавить «традиционно-демократическую» Америку от якобы непонятно как появившихся на её теле антинародных, чуждых язв; добиться того, чтобы вооружённые силы США «вновь, как и в доброе старое время», стали «демократической армией», в которой служат «солдаты-граждане», а не бессердечные и готовые на любое преступление бандиты-наёмники. Эта концепция Барнеса снижает политическую остроту его труда. Нет нужды доказывать, что в условиях господства монополистической буржуазии, в рамках эксплуататорского общества, где армия призвана прежде всего служить интересам антинародных сил, всякие разговоры о её «демократизации», о каких-то реформах являются не чем иным, как мелкобуржуазной утопией.

Но, даже принимая во внимание эти недостатки книги П. Барнеса, следует сказать, что данный труд весьма показателен и интересен, поскольку раскрывает многое из того, что хранится за семью замками в анналах Пентагона, тщательно скрывается от общественного мнения, всячески препарируется и приукрашивается в официальных изданиях и рекламных трудах военного ведомства США.

Готовя свою книгу, Барнес посетил несколько гарнизонов, соединений и частей американской армии, учебных центров и рекрутских депо, военных тюрем и «специальных исправительных лагерей» вооружённых сил США, беседовал с десятками военнослужащих самых различных рангов. Не все эти лица были откровенны в своих беседах, не все шли на них с охотой. Одни просили не упоминать их имени, другие, узнав о том, что Барнес «сунул нос» куда не следовало, угрожали ему. Немало угроз услышал автор в свой адрес и после выхода книги в свет.

Наиболее подробно в книге «Пешки» рассматриваются вопросы комплектования армии и флота США, особенно то, что касается пресловутой «охоты за добровольцами», проблемы политического подавления личного состава вооружённых сил, прежде всего той его части, которая выступает против милитаризма и войны, придерживается прогрессивных взглядов. Значительное место П. Барнес уделяет также вопросам идеологической обработки личного состава, в частности, насаждению в его среде антикоммунистических настроений, воспитанию из солдат нерассуждающих убийц, готовых беспрекословно совершать любые преступления. Продолжая этот анализ, автор показывает основы формирования морального облика американской военщины, её «боевого духа».

Ряд глав книги посвящён анализу дисциплинарной системы и дисциплинарной практики в вооружённых силах США, принципам военного судопроизводства и организации деятельности всех военных исправительных заведений. В этих главах особенно остро подчёркивается антинародный характер системы принуждения в армии США, антидемократические основы военной юстиции, полное бесправие солдатской и матросской массы перед лицом могучей машины милитаризма и войны.

Книга Барнеса была написана в период эскалации агрессии в Индокитае. Естественно, что в ней в значительной мере нашли своё отражение пороки всей системы обучения и воспитания личного состава в вооружённых силах США, проявлявшиеся в зверствах американской военщины на фронте и в тылу, в бессмысленных разрушениях городов и чудовищном истреблении людей. Но и после окончания вьетнамской авантюры милитаристов книга нисколько не потеряла своей актуальности — ведь в ней говорится о тех методах и способах подавления и духовного закабаления, которые практикуются в американской казарме и сегодня.

«Пешки» Питера Барнеса — содержательный труд внимательного, наблюдательного автора. Ему, буржуазному публицисту, свойственны определённые ограниченность и непоследовательность, известный идеализм суждений и оценок. Советский читатель легко увидит и отделит все это от того положительного, интересного, разоблачительного, что есть в предлагаемой книге.

Капитан I ранга Т. Белащенко

От автора

Я вырастила его добрым парнем…

но взгляните, что они из него сделали.

Они превратили его в убийцу.

Из заявления Мертл Мидлоу, матери бывшего рядового Поля Мидлоу, признавшегося в убийстве десятков безоружных вьетнамцев в деревне Милай

Около двух лет назад я пришёл к заключению, что наша военная система нуждается в серьёзном и внимательном пересмотре. В то время я работал в Сан-Франциско корреспондентом журнала «Ньюсуик». Как и многие другие американцы, окончившие колледж и достигшие призывного возраста в период после окончания войны в Корее и до начала войны во Вьетнаме, я был весьма поверхностно знаком с армейской жизнью. Сначала я получил отсрочку от призыва как студент, а затем по состоянию здоровья, использовав для этого какой-то пустяковый повод. Таким образом, мне удалось достичь заветного возраста в двадцать шесть лет, и тяготы воинской службы меня не коснулись[1]. Я предпочитал меньше думать об армии и сосредоточил всё своё внимание на гражданской карьере, оставив военные заботы тем, кто носит форму. Внутренними проблемами военных я всерьёз заинтересовался в октябре 1968 года в связи с «мятежом», происшедшим в армейской тюрьме «Пресидио» в Сан-Франциско[2]. Конечно, и ранее, подобно, большинству американцев, я видел растущее влияние военных на жизнь страны, гигантский военный бюджет, постоянно срывавший планы разрешения наших социальных проблем; сознавал ту огромную власть, которую захватил в стране так называемый военно-промышленный комплекс, ощущал милитаризацию нашей внешней политики и был свидетелем губительного действия на молодёжь войны во Вьетнаме. Однако я никогда не пытался оценить положение в вооружённых силах с позиций военнослужащего.

Будучи человеком гражданским, я всегда рассматривал вооружённые силы как единое целое, как какой-то гигантский обособленный механизм, к которому наше в общем-то демократическое общество относится как к невкусному, но необходимому лекарству. Я даже не мог себе представить, что, заглянув во внутренности военной машины, увижу там все стадии переваривания живой человеческой массы, её поглощения и отторжения. Не сознавал я и того, что по чисто гуманным соображениям мне необходимо было бы поинтересоваться всем происходящим в вооружённых силах с такими же, как я, или, быть может, более молодыми людьми. Не мог я себе представить, что проблема контроля над вооружёнными силами тесно связана с тем, как обращаются с военнослужащими в вооружённых силах.

Короче говоря, до определённого момента я редко задумывался над этими вопросами. Но тогда утром, в понедельник, я увидел в Сан-Франциско двадцать семь испуганных и потерявших надежду ребят, которые сидели во дворе армейской тюрьмы, взывая о внимании и помощи… Прежде всего передо мной встал вопрос: как попали сюда в тюрьму эти доведённые до отчаяния солдаты? С какой целью и почему наше правительство объявило их действия, заключавшиеся всего лишь в том, что эти парни просто сидели на траве, чудовищным преступлением, наказуемым, если этого захочет горстка армейских офицеров, смертью?

Мучили меня другие вопросы. Один за другим американские президенты, побуждаемые военными и гражданскими советниками, посылали воевать в Юго-Восточную Азию многочисленные контингенты солдат. Посылали без объявления войны конгрессом, без какой-либо видимой связи с необходимостью защиты интересов государства. Казалось нелепым, что в условиях нашего строя какая-то небольшая группка людей способна заставить другую, довольно многочисленную, вести войну, цель которой столь сомнительна. Среди наиболее серьёзных проблем, возникших в связи с ужасным конфликтом в Юго-Восточной Азии, по-моему, должны быть поставлены вопросы о том, что необходимо предпринять для восстановления границ власти президента в развязывании войны. И как продолжение первого вопроса — что можно сделать для защиты молодых американцев от использования их в качестве инструмента незаконного приложения президентской власти. Когда появились сообщения о том, что американские солдаты вырезали мирное население вьетнамского посёлка Милай, возник ещё более навязчивый вопрос: сколько американских солдат, обученных и получивших приказ или, по крайней мере, разрешение убивать, вели бы себя подобно солдатам роты «С»[3]?

Что бы делал я сам, если бы мне было двадцать или даже двадцать девять лет? Я не мог дать уверенного ответа. Не знаю этого точно я и в данный момент.

Подогреваемый подобными вопросами, я уселся писать эту книгу. Передо мною стояла тройная цель: во-первых, определить размеры той власти, которой обладают военные по отношению к жизням миллионов американцев; во-вторых, выяснить законность этой власти и наконец, найти, какие-то пути для её ограничения.

Подходя к этой большой и сложной задаче, я чувствовал необходимость не только изучить настоящее, но и заглянуть в прошлое. Какова традиционная роль военных в Соединённых Штатах? Как они завладели властью и функциями, которые выполняют сейчас? Несколько писателей, и среди них Рассел Ф. Уэйли, Уолтер Миллис и Сэмуэл П. Хантингтон, уже исследовали эти вопросы. Поэтому в своих рассуждениях о прошлом американских вооружённых сил я часто во многом опираюсь на их высказывания.

В то же время ознакомление с характером современной американской военной системы оказалось более трудной задачей, чем я предполагал. Потребовалось провести интервью с сотнями рядовых и сержантов, офицеров и отслуживших свой срок ветеранов. В течение года, вооружившись пишущей машинкой и магнитофоном, я посетил более десятка гарнизонов сухопутных войск, флота и морской пехоты. Большинство из них расположено на западном побережье, но я также добрался и до нашей столицы Вашингтона, останавливаясь по пути во многих других гарнизонах. Я знал, что солдаты, сержанты, так же как официальные военные представители, имеют склонность к преувеличениям, поэтому в каждом гарнизоне я старался проверить точность полученной информации и сопоставить точки зрения рядовых солдат и высокопоставленных офицеров.

Сделать это удавалось не всегда легко. В то время как большинство солдат были в общем-то не прочь поделиться своими думами и настроениями, часть из них не без оснований, с подозрением относилась ко мне как к какой-то неизвестной личности. Органы военной контрразведки, действующей через своих шпионов под самыми различными прикрытиями, не в состоянии заглушить недовольство среди солдат, но зато несомненно преуспели в создании атмосферы боязни и страха. Неоднократно, чтобы добиться откровенности от солдат, мне приходилось долго и упорно доказывать, что я не являюсь чьим-либо агентом (а доказать это в наши дни нелегко). В некоторых случаях солдаты, хотя и не сомневались в моих репортёрских функциях, все же не желали говорить со мной откровенно из-за боязни быть отправленными на фронт или понести какое-нибудь иное наказание.

С официальными военными лицами затруднения были иного характера. Лишь очень немногие из высокопоставленных офицеров соглашались разговаривать со мной без особого разрешения отдела общественной информации соединения. Основной задачей этого отдела, вопреки названию, является не содействие информации общественности, а подмена подлинной информации такими сообщениями и версиями, которые генералы и полковники считают целесообразным сделать достоянием общественности. Например, в начале ноября 1969 года я попросил разрешения взять интервью у ряда офицеров в гарнизоне Форт-Орд (штат Калифорния). Начальник этого гарнизона генерал-майор Филипп Б. Дэвидсон продержал мой запрос в течение двух месяцев. Как я узнал позднее, причиной этого оказалось его недовольство моей статьёй в «Нью рипаблик» по поводу «мятежа» в Пресидио. В конце концов мне разрешили провести встречи, о которых я просил, однако для уверенности в том, что никто не скажет ничего такого, что хоть незначительно отклоняется от официальной версии, генерал Дэвидсон приказал своему помощнику по информации майору Барри Винзелеру присутствовать при каждом интервью, делая заметки в блокноте. Следует признать, что майор Винзелер был довольно искусным мастером своего дела, особенно по сравнению с дюжим мастер-сержантом в Форт-Худе, который просто вышвырнул меня из штаба, популярно разъяснив при этом, что он думает о гражданских лицах, пытающихся «шпионить за его людьми».

Несмотря на эти и другие подобные трудности, я считаю, что благодаря настойчивости и некоторой хитрости мне удалось получить почти всю необходимую информацию. Возможно, командование вооружённых сил и не одобряет расследования жизни личного состава гражданскими лицами, но возможность для этого имеется, и в вооружённых силах находится достаточно смелых людей, чтобы не позволить командованию долго скрывать многие из существующих недостатков.

Начав писать эту книгу, я не имел намерения сосредоточиться лишь на критических замечаниях о нашей военной системе. Вооружённые силы за последнее время получили достаточно много упрёков, не всегда, по-моему, справедливых. Большинство трудностей, с которыми столкнулась современная Америка, проистекает из характера американского общества в целом и наших гражданских руководителей в частности. Если роль Соединённых Штатов Америки в мире оказалась неудачной и разрушительной, то это произошло прежде всего по вине наших руководителей, допустивших такое положение. Что же касается меня, я не собираюсь искать виновных, а стремлюсь лишь определить, что может быть сделано в настоящей обстановке. Именно поэтому я полагаю, что необходимо сфокусировать внимание на той власти, которую в нашей стране получили военные, на том, как превратился сын Мертл Мидлоу и миллионы подобных ему из «добрых парней» в убийц, из рабочих автозаправочной станции в арестантов тюрем, из выпускников средних школ в послушных жандармов, действующих по всему земному шару. Конгресс США может и должен показать свою власть в области внешней политики. До тех пор, пока власть военных в нашей стране не будет обуздана, я сомневаюсь в возможности значительного прогресса американского общества. После многих раздумий и размышлений я пришёл к убеждению, и это проходит красной нитью через всю книгу, что Америке нужны вооружённые силы, достаточные для того, чтобы защитить свою страну. Но эти вооружённые силы должны быть сами защищены от чьих-либо произвольных решений, от того, чтобы не оказаться вновь вовлечёнными в агрессивные необъявляемые войны. Стране нужны вооружённые силы, в которых личный состав не был бы лишён основных прав, гарантированных каждому гражданину конституцией. Я убеждён, что такие вооружённые силы могут быть созданы с помощью реформ современной военной организации, хотя и признаю, что сделать это не легко.

В каком направлении нужно нам действовать?. Первым и наиболее важным требованием, без выполнения которого всё остальное будет бессмысленно, является осведомлённость и заинтересованность общественности страны. Здесь следует отметить любопытный феномен: несмотря на то что миллионы американцев служили и служат в вооружённых силах, общественность знает об армии чрезвычайно мало и ещё меньше обращает внимание на то, что происходит с человеком на военной службе. Существует распространённое мнение, поддерживаемое государством, что внутренние военные дела должны быть оставлены самим военным, что любая серьёзная критика военной системы антипатриотична.

Другим широко распространённым мнением, поддерживаемым командованием вооружённых сил, является то, что всё равно ничего нельзя сделать для изменения существующего положения вещей: солдаты приходят и уходят, кое-кому подведёт живот, но такова уж армейская действительность, она была такой всегда, такой и останется.

Питер Барнес, Пойнт-Рэйс, штат Калифорния

Глава I

НЕЗАКОННАЯ ВЛАСТЬ

Каждый человек в военной форме прежде всего гражданин и уже затем — военнослужащий.

Ричард М. Никсон, верховный главнокомандующий

1

Попробуйте проехать на машине через любой американский городок, и вы наверняка увидите на центральной площади или в тенистом парке памятник гражданам этого городка, погибшим на службе своей отчизне. Вокруг памятника очень спокойно. Люди читают местную газету, заполненную городскими новостями, и разговоры, которые вы услышите, чаще всего ведутся на сугубо местные темы. Однако названия мест сражений, выгравированные на постаменте, незнакомы. Они звучат по-иностранному: Шато-Тьерри, Гуадалканал, Инчон[4].

А вот взгляните, на окраине тихого городка Конкорд, в штате Массачусетс стоит памятник другого рода— это минитмен — американский партизан времён войны за независимость[5]. В одной руке он держит ружьё, а другой опирается на рукоятку плуга. На пьедестале стихи Ральфа Эмерсона[6], напоминающие о «взявших оружие фермерах», которые с этого места в апреле 1775 года «сделали выстрел, прогремевший по всему миру».

Монумент у города Конкорд и другие более новые памятники погибшим последовательно отражают большие исторические перемены в той цели, которой служили американские солдаты.