Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Последний император

ModernLib.Net / История / Балязин Вольдемар / Последний император - Чтение (стр. 3)
Автор: Балязин Вольдемар
Жанр: История

 

 


      В юности он влюбился в свою двоюродную сестру – принцессу Викторию Баденскую. Но православная церковь не допускала брака между двоюродными братьями и сестрами, а Николай Михайлович не смел и думать о перемене конфессии и, оставаясь однолюбом, предпочел вечное одиночество браку не по любви. А его возлюбленная вышла замуж за шведского принца Оскара-Густава-Адольфа из династии Бернадотов, который с 1907 до 1950 года был королем Швеции под именем Густав V.
      О Михаиле Михайловиче (1861–1929) уже упоминалось в предыдущей книге серии «Неофициальная история России» в связи с его женитьбой на внучке Пушкина – Софье Николаевне фон Меренберг. Эта женитьба, между прочим, спасла ему жизнь, так как он навсегда поселился в Англии, и его минула участь большинства Романовых, убитых в 1918–1919 годах.
      Еще один из «Михайловичей» – Георгий (1863–1919) – был печальным исключением среди своих ближайших сородичей. Его положительные качества ограничивались лишь тем, что он довольно хорошо рисовал, зато во всем прочем он выдерживал расхожий стереотип великого князя, проводя жизнь в конюшне, на манеже и в казарме. В 1900 году он женился на греческой принцессе Марии Георгиевне, родившей ему двух дочерей – Нину и Ксению.
      Следующий из «Михайловичей» – Сергей (1869–1918) – сделал карьеру артиллерийского генерала – энергичного, умного, прекрасно образованного, став в конце концов генерал-инспектором этого рода войск. На протяжении сорока лет он был одним из самых близких друзей Николая II.
      Когда Николай оставил Кшесинскую, ее высоким патроном стал Сергей Михайлович. Он безгранично любил ее и столь же беспредельно был верен ей, не зная кроме «божественной Матильды» ни одной другой женщины. Сергей Михайлович сблизился с Кшесинской сразу же после того, как Николай с нею расстался. Причем это сближение произошло по прямой и недвусмысленной просьбе самого Николая. Впоследствии великая балерина писала о Сергее Михайловиче: «Всем своим отношением он завоевал мое сердце, и я искренне его полюбила. Тем верным другом, каким он показал себя в эти дни, он остался на всю жизнь: и в счастливые годы, и в дни революции и испытаний».
      Однако сердце артистки безраздельно принадлежало Сергею Михайловичу лишь первые шесть лет. Немалую роль при этом играло и то, что Сергей Михайлович в 1894 году был избран первым президентом Российского Театрального общества и это делало Кшесинскую некоронованной королевой русской сцены. Директор Императорских театров князь С. М. Волконский полностью зависел от капризов и прихотей всесильной фаворитки, и когда однажды дело дошло до конфликта между ними, то князю не осталось ничего другого, как подать в отставку. Сергей Михайлович был смиренным рабом Матильды Феликсовны, послушно выполняя все ее причуды. Он купил для нее в Стрельне на берегу Финского залива в 20 верстах от Петербурга великолепную дачу, а в 1904 году начал строительство знаменитого особняка, получившего имя его хозяйки, и по праву считающегося шедевром архитектуры в стиле «модерн». Особняк представлял собою настоящий дворец с анфиладой парадных залов и большим зимним садом, только на отопление которого уходило до двух тысяч рублей в зиму. Ситуация с постройкой особняка была не лишена известной пикантности, ибо происходило это после того, как Матильда Феликсовна родила сына, но не от Сергея Михайловича, а от его двоюродного племянника – великого князя Андрея Владимировича (1879–1956), который был на семь лет младше балерины.
      Она познакомилась с двадцатилетним Андреем Владимировичем 13 февраля 1900 года – в день своего десятилетнего артистического юбилея на большом праздничном ужине, данном в ее честь. «Великий князь Андрей Владимирович произвел на меня сразу в этот первый вечер, что я с ним познакомилась, громадное впечатление: он был удивительно красив и очень застенчив, – писала Кшесинская. – С этого дня в мое сердце закралось сразу чувство, которого я давно не испытывала. Мы все чаще и чаще стали встречаться, и наши чувства друг к другу скоро перешли в сильное взаимное влечение. Я влюблялась все больше и больше».
      Когда Кшесинская писала о «чувстве, которого давно не испытывала», она имела в виду свою любовь к цесаревичу Николаю. Его она любила всю жизнь и хотела назвать своего сына Николаем, но так как холодная расчетливость всегда брала у нее верх над чувствами, то и на этот раз победил разум, и она назвала мальчика Владимиром в честь его деда – великого князя Владимира Александровича. Когда 23 июля 1902 года мальчика принесли в дворцовую церковь на крестины, Владимир Александрович необычайно растрогался, заметив, что внук сильно похож на него. Он подарил ребенку крестик из темно-зеленого александрита на платиновой цепочке – свой родовой камень, который был открыт в день рождения Александра II. А Владимир Александрович был сыном царя-освободителя. Сыну Кшесинской дали фамилию Красинский, чей графский польский род дал начало роду Кшесинских.
      Своеобразие создавшейся ситуации состояло в том, что Матильда Феликсовна продолжала жить с Сергеем Михайловичем, сохраняя в тайне роман с его молодым родственником. Однако, оказавшись в положении, она должна была признаться в своей связи с Андреем Владимировичем. «У меня был тяжелый разговор с великим князем Сергеем Михайловичем, – писала Кшесинская. – Он отлично знал, что не он – отец моего ребенка, но он настолько меня любил и так был привязан ко мне, что простил меня и решился, несмотря на все, остаться при мне и ограждать меня, как добрый друг. Он боялся за мое будущее, за то, что может меня ожидать... Я так обожала Андрея, что не отдавала себе отчета, как я виновата была перед Сергеем Михайловичем».
      Любовь Сергея Михайловича к Матильде, поистине, не знала предела. Он не только простил ей роман со своим племянником, но и искренне полюбил ее сына, посвящая ему все свои досуги.
      О том, что в дальнейшем произошло с нашими героями, будет рассказано в свое время.
      Самый младший из «Михайловичей» – Алексей (1875–1895) умер от туберкулеза, когда ему было всего 20 лет.
      Автор «Книги воспоминаний», на которую мы ссылаемся, великий князь Александр Михайлович (1866–1933) женился на дочери Александра III – Ксении. Но не успел он провести свой медовый месяц на Южном берегу Крыма, как умер Александр III, и молодожены вернулись в Петербург вместе с прахом императора. А после того, как сыграли свадьбу Николай II и Александра Федоровна, две пары молодоженов стали столь близки друг с другом, что даже их спальни в Аничковом дворце располагались в смежных комнатах. Потом они вместе переехали в Зимний дворец; летом, не разлучаясь, жили то в Гатчине, то в Петергофе, а осенью – то в Аббас-Туман (рядом с больным Георгием), то в Крыму.
      В 1896 году Александр Михайлович написал по просьбе Николая II докладную записку о положении дел в русском военно-морском флоте, беспощадно раскритиковав их общего с царем дядю – великого князя, генерал-адмирала Алексея Александровича – и морского министра адмирала Н. М. Чихачева. Эту записку, размножив тиражом в 100 экземпляров, разослали всем морским начальникам высшего ранга, и, таким образом, они стали свидетелями неслыханного скандала, когда капитан второго ранга подверг публичному разносу главнокомандующего флотом и морского министра.
      Оба адмирала на следующий же день потребовали от автора записки официальных извинений, грозясь в противном случае подать в отставку, а критикана, даже если он и извинится, отправить на Тихий океан командовать броненосцем «Император Николай I». Александр Михайлович от извинений отказался и был уволен в отставку. А Николай II не поддержал его, сказав, что для него превыше всего поддержание дисциплины, соблюдение субординации и сохранение мира в семье.
      Более всех такой перемене в судьбе Александра Михайловича радовалась его жена Ксения, которой ничуть не улыбалось одиночество, тем более, что у нее уже в июле 1895 года родилась первая дочь – Ирина. Даже среди весьма плодовитых своих родственниц Ксения Александровна едва ли не была рекордсменкой: с 1895 до 1902 года, (за семь лет) она родила дочь и пятерых сыновей – Андрея, Федора, Никиту, Дмитрия и Ростислава. Дети росли в Крыму, где Александр Михайлович из образцового морского офицера превратился в рачительного сельского хозяина высшей пробы, работавшего в розарии, на виноградниках и в садах и прикупавшего все новые и новые земли, окружавшие его имение Ай-Тодор. Частыми гостями счастливых супругов были царь и царица, жившие в соседней Ливадии, и княгиня Зинаида Юсупова, навещавшая их вместе со своим 10-летним красавцем-сыном Феликсом. Кто мог сказать тогда, что пройдет 18 лет и крохотная девочка Ирина станет его женой?
      Так прошло три безмятежных года, а в 1899 году генерал-адмирал сменил гнев на милость и возвратил «кавказского мятежника» (как называл он своего племянника-правдолюбца и бунтаря) на службу во флоте. В 34 года Александр Михайлович стал капитаном первого ранга и командиром броненосца Черноморского флота «Ростислав», а еще через два года император назначил его начальником Главного управления торгового мореплавания в ранге министра и, присвоив Александру Михайловичу чин контр-адмирала, ввел его в Совет министров, где тот оказался самым молодым членом правительства.

Герцоги Лейхтенбергские, Ольденбургские и Мекленбург-Стрелицкие

      И еще три ветви Романовых входили в Российский Императорский Дом: во-первых – происходившая от великой княгини Марии Николаевны (дочери Николая I) и ее мужа герцога Максимилиана Лейхтенбергского; во-вторых – ветвь, происходившая от герцога Ольденбургского Петра Георгиевича, женившегося на Екатерине (дочери императора Павла), и, в-третьих, – от брака великой княгини Екатерины Николаевны с герцогом Мекленбург-Стрелицким.
      О герцоге Максимилиане Лейхтенбергском и его жене мы рассказывали в книге данной серии «Отец и сын: Николай I – Александр II», теперь же поговорим об их сыновьях – Евгении, Николае и Георгии. Евгений более всего был знаменит благодаря совершенно необыкновенной, воистину сказочной красоте своей жены Зинаиды Дмитриевны Скобелевой – родной сестры знаменитого полководца. Выйдя замуж за герцога Евгения Лейхтенбергского, она получила титул графини Богарне. Великий князь Александр Михайлович писал о ней так: «Когда я упоминаю ее имя, я отдаю себе отчет в полной невозможности описать физические качества этой удивительной женщины. Я никогда не видел подобной ей во время всех моих путешествий по Европе, Азии, Америке и Австралии, что является большим счастьем, так как такие женщины не должны часто попадаться на глаза. Когда она входила, я не мог оставаться с нею в одной комнате. Я знал ее манеру подходить в разговоре очень близко к людям, и я сознавал, что в ее обществе я становлюсь не ответственным за свои поступки. Все молодые великие князья мне в этом отношении вполне сочувствовали, так как каждый страдал при виде ее так же, как и я. Находясь в обществе очаровательной Зины, единственное, что оставалось сделать – это ее обнять, предоставив церемониймейстеру делать, что угодно, но мы, молодежь, никогда не могли собраться с духом, чтобы решиться на этот единственный логический поступок. Дело осложнялось тем, что великий князь Алексей Александрович был неразлучным спутником четы Лейхтенбергских, и его любовь к герцогине уже давно была предметом скандала. В обществе эту троицу называли „царственный любовный треугольник“, и все усилия императора Николая II воздействовать на своего темпераментного дядю не имели никакого успеха. Я полагаю, что великий князь Алексей пожертвовал бы всем русским флотом, только бы его не разлучали с Зиной». К великому огорчению, Зина умерла молодой от внезапной короткой болезни.
      Два брата герцога Евгения – Николай и Георгий – из-за слабого здоровья почти постоянно жили в Париже и потому имели в Петербурге самое малое влияние.
      Столь же малое влияние оказывали и принцы Мекленбург-Стрелицкие – Георгий и Михаил, так как детство и юность они провели в Германии, а в Россию приехали лишь после окончания немецких университетов.
      Что же касается герцога Ольденбургского Петра Георгиевича (1812–1881), то он выдал свою старшую дочь за великого князя Николая Николаевича (Старшего), и она стала великой княгиней Александрой Петровной. Перед тем как обвенчаться, она приняла православие и стала столь ревностной поклонницей его, что закончила свою жизнь монахиней. Она и умерла в монастыре в 1900 году, 62-х лет, от роду.
      Брат Александры Петровны – герцог Александр Петрович Ольденбургский – был командиром Гвардейского корпуса и отличался необыкновенной строгостью. Вместе с тем он с глубочайшим уважением относился к ученым и к наукам вообще, субсидируя множество полезных начинаний и экспедиций и щедро помогая молодым талантам.
      Вот, пожалуй, и все Романовы, о которых следовало упомянуть при ответе на вопрос, что представлял из себя Российский Императорский Дом на рубеже XIX и XX веков. Но, разумеется, самой важной частью этого Дома, главным его элементом, была собственная семья императора Николая II.

Царь, царица и четверо их дочерей

      Александра Федоровна впервые забеременела в начале 1895 года. Молодые супруги с нетерпением ждали первенца и решили, что если будет мальчик, то его назовут Павлом, а если девочка – то Ольгой. И вот 3 ноября в Царском Селе родилась девочка. «Вечно памятный для меня день, в течение которого я много, много выстрадал, – записал Николай. – Еще в час ночи у милой Аликс начались боли, которые не давали ей спать. Весь день она пролежала в кровати в сильных мучениях – бедная! Я не мог равнодушно смотреть на нее. Около 2 часов дорогая Мама приехала из Гатчины; втроем с ней и Эллой находились неотступно при Аликс. В 9 часов ровно услышали детский писк, и все мы вздохнули свободно! Богом нам посланную дочку при молитве мы назвали Ольгой. Когда все волнения прошли и ужасы кончились, началось просто блаженное состояние при сознании о случившемся! Слава Богу, Аликс пережила рождение хорошо и чувствовала себя бодрою».
      После того как родилась Ольга, у Николая и Александры Федоровны через каждые два года появились на свет еще три дочери: 29 мая 1897 года – Татьяна, 14 июня 1899 года – Мария и 5 июня 1901 года – Анастасия. Родители радовались девочкам, но с каждой новой дочерью им все больше хотелось мальчика – наследника трона. Изверившись в возможностях медицины, склонная к мистицизму Александра Федоровна все свое упование перенесла на оккультные силы. Когда в сентябре 1901 года царская чета еще раз оказалась в Париже, им был представлен маг и чародей, магистр оккультных наук месье Филипп, к услугам которого при лечении своего сына Романа прибегала великая княгиня Милица Черногорская. Месье Филипп, прослывший гипнотизером и шарлатаном, не имел медицинского образования, и тем не менее Николай дал ему чин действительного статского советника, что соответствовало генерал-майору, и зачислил его военным врачом. Месье Филипп производил на своих августейших пациентов самое благотворное влияние, всемерно успокаивая царя и царицу и внушая им, что все у них будет хорошо.
      Одновременно во дворцах появляется косноязычный юродивый Митя Козельский, отчетливо произносивший лишь два слова – «папа» и «мама», и именно с этих пор в интимном кругу Романовых так стали называть царя и царицу. На смену Мите отыскали припадочную прорицательницу Дарью Осипову, и рядом с ними мирно уживалась еще одна надежда августейших родителей – авторитетнейший иерарх русской православной церкви Иоанн Кронштадтский. Священник одержал победу и склонил императрицу поверить в чудодейственную силу Серафима Саровского – пророка, чудотворца и целителя, умершего 70 лет назад неподалеку от Арзамаса в Саровской пустыне и похороненного в Дивеевском монастыре.
      В середине июля Николай II и Александра Федоровна приехали в Саров. Трое суток усердно молились они днем и ночью, прося чудотворца молиться за них перед престолом Всевышнего о даровании им сына. Особенно глубоко прониклась верой в святого Серафима императрица. Ей казалось, что он – рядом с ними, она даже слышала голос святого.
      Уезжая из Сарова в Петербург, Александра Федоровна решила, что отныне небесным покровителем ее семьи будет святой старец Серафим. Приехав в Петербург, царица продолжала молиться о даровании ей сына и под новый 1904 год почувствовала, что она опять в положении. На сей раз никаких сомнений у нее не было – это будет, конечно же, мальчик.

Рождение наследника – Алексея Николаевича

      30 июля 1904 года в жизни царской семьи произошло событие, которого они ожидали 10 лет – в четверть второго часа дня Александра Федоровна родила сына. Николай II в этот день оставил такую запись: «Незабвенный, великий день для нас, в который так явно посетила нас милость Божья. В 1 1/4 дня у Аликс родился сын, которого при молитве нарекли Алексеем... Нет слов, чтобы суметь отблагодарить Бога за ниспосланное Им утешение в эту годину трудных испытаний! Дорогая Аликс чувствовала себя очень хорошо. Мама приехала в 2 часа и долго просидела со мною, до первого свидания с новым внуком. В 5 час. поехал к молебну с детьми».
      Однако радость отца и матери была безоблачной всего лишь полтора месяца: висевший над ними дамоклов меч дурной наследственности вскоре упал.
      Через шесть недель после рождения наследника Николай записал в дневнике: «8-го Сентября. Среда...Аликс и я были очень обеспокоены кровотечением у маленького Алексея, которое продолжалось до вечера из пуповины! Пришлось выписать Коровина (лейб-медик, приставленный к Ольге) и хирурга Федорова (лейб-хирург, профессор Военно-медицинской академии); около 7 часов они наложили повязку. Маленький был удивительно спокоен и весел! Как тяжело переживать такие минуты беспокойства!.. 9-го Сентября. Четверг. Утром опять была на повязке кровь; с 12 часов до вечера ничего не было. Маленький спокойно провел день, почти не плакал и успокаивал нас своим здоровым видом».
      Это был первый приступ гемофилии – роковой наследственной болезни гессенских герцогов, от которой в семье Александры Федоровны во многих поколениях умирали многие мужские представители. Но если судьба династии герцогов Гессен-Дармштадтских и была от этого непредсказуемой, то судьба династии Романовых становилась фатальной: по закону о престолонаследии царские дочери не имели права на трон и будущее государства становилось весьма неопределенным. Николай с самого начала хорошо понимал это.
      Сер Бернард Пэйрс, автор одного из самых капитальных трудов по истории русской революции, писал в своей книге «Падение русской монархии», что 30 июля 1904 года произошло событие, которое более, чем что-либо иное, определило весь позднейший курс российской истории. Пэйрс имел в виду не только рождение наследника, но прежде всего его ужасную болезнь. Вторя ему, великий князь Александр Михайлович утверждал: «Он (Николай II) потерял во все веру. Хорошие и дурные вести имели на него одинаковое действие: он оставался безразличным, единственной целью его жизни было здоровье его сына. Французы нашли бы, что Николай II представлял собою тип человека, который страдал от собственных добродетелей, ибо Государь обладал всеми качествами, которые были ценны для простого гражданина, но которые являлись роковыми для монарха... Не его вина была в том, что рок превращал его хорошие качества в смертоносные орудия разрушения. Он никогда не мог понять, что правитель страны должен подавить в себе чисто человеческие чувства».
      А Роберт Мэсси, американский биограф семьи Николая и автор великолепной книги «Николай и Александра», возводил болезнь наследника в ранг судьбоносных факторов в истории XX века. Он писал: «Это была ужасная гримаса Судьбы: счастливое рождение единственного сына оказалось смертельным ударом. Уже когда гремели салютующие пушки и развевались флаги, Судьба готовила ужасный сюжет. Вместе с проигранными битвами и потопленными кораблями, вместе с бомбами, революционерами и их заговорами, забастовками и бунтами – царская Россия погибла от небольшого дефекта в организме маленького мальчика».

РАЗВИТИЕ РОССИИ В КОНЦЕ XIX – НАЧАЛЕ XX ВЕКА

Об экономике и не только...

      После того, как мы отдали должное персонам Российского Императорского Дома, познакомимся и с различными сторонами общего хода истории.
      28 мая 1896 года в Нижнем Новгороде на левом берегу Оки открылась самая большая в истории России выставка, призванная продемонстрировать, по словам председателя ее Организационного комитета и министра финансов С. Ю. Витте, «итоги того духовного и хозяйственного роста, которого достигло ныне наше Отечество со времени Московской Выставки 1882 года».
      Говоря в газете «Новое Время» о главных достижениях России за последние 14 лет, Д. И. Менделеев в номере от 5 июля 1886 года привел такие цифры: за эти годы длина железных дорог увеличилась с 22 500 до 40 000 верст; добыча каменного угля – с 230 до 500 миллионов пудов, нефти – с 50 до 350 миллионов, выплавка чугуна – с 28 до 75 миллионов пудов.
      Эти цифры свидетельствовали о несомненно крупных успехах России, не воевавшей за все 14 лет ни одного дня. Однако такой краткой констатации явно недостаточно для того, чтобы представить более полную картину экономического положения в России.
      Познакомившись подробнее с фактическим и статистическим материалом, нельзя не признать справедливость утверждения американского экономиста Эдмонда Тэя о том, что «если у больших европейских наций события между 1912 и 1950 годами будут протекать так же, как они развивались между 1900 и 1912 годами, то к середине настоящего века Россия станет выше всех в Европе; как в отношении политическом, так и в области финансово-экономической».
      Однако этого не случилось, и тому было множество причин, в том числе две мировые войны. Представляем шесть разделов, характеризующих главные стороны экономики России в конце XIX – начале XX века, придерживаясь того хронологического принципа, который общепризнан в экономической истории России: 1894–1913, либо 1894–1917 годы.

Демография и финансы

      В 1894 году, в начале царствования императора Николая II, в России насчитывалось 122 млн жителей. Через 20 лет, накануне Первой мировой войны, народонаселение ее увеличилось на 60 млн, то есть до 182 млн; таким образом в царской России народонаселение возрастало на 2,4 млн человек в год. При таких темпах роста к 1959 году население страны должно было бы достигнуть 275 млн человек. Между тем население Советского Союза едва превышало 215 млн человек, страна недосчиталась нескольких десятков миллионов жителей. В это число входят жертвы революций, голода 1920-х годов, коллективизации и репрессий, еще 30 млн человек погибло в войнах. И это лишь по самым приблизительным подсчетам.
      В отличие от современных демократий императорская Россия строила свою политику не только на бездефицитных бюджетах, но и на принципе значительного накопления золотого запаса. Несмотря на это, государственные доходы с 1410 млн рублей в 1897 году без увеличения налогового бремени неуклонно росли, тогда как расходы государства оставались более или менее на одном уровне.
      За последние 10 лет до Первой мировой войны превышение государственных доходов над расходами выразилось в сумме 2400 млн рублей. Эта цифра представляется тем более внушительной, что в царствование императора Николая II были понижены железнодорожные тарифы и отменены выкупные платежи за земли, отошедшие в 1861 году к крестьянам от их бывших помещиков, а также некоторые налоги.
      В царствование Николая II, законом 1896 года в России была введена золотая валюта, причем Государственному Банку было предоставлено право выпускать 300 млн рублей кредитными билетами, не обеспеченными золотым запасом. Однако правительство не только никогда не воспользовалось этим правом, но, наоборот, обеспечило бумажное обращение золотой наличностью более чем на 100 %, а именно: к концу июля 1914 года кредитных билетов было в обращении на сумму 1633 млн рублей, тогда как золотой запас в России равнялся 1604 млн рублей, а в заграничных банках – 141 млн рублей.
      Устойчивость денежного обращения была такова, что даже во время Русско-японской войны, сопровождавшейся революционными беспорядками внутри страны, размен кредитных билетов на золото не был приостановлен.
      До Первой мировой войны налоги в России были самыми низкими во всем мире. Бремя прямых налогов в России было почти в 4 раза меньше, чем во Франции, более чем в 4 раза меньше, чем в Германии, и в 8,5 раз меньше, чем в Англии. Бремя же косвенных налогов в России было в среднем вдвое меньше, чем в Австрии, Франции, Германии и Англии.

Рост промышленности

      В период между 1890 и 1913 годом русская промышленность увеличила свою производительность в 4 раза. Ее доход почти сравнялся с поступлениями, получавшимися от земледелия, а товары покрывали почти 4/5 внутреннего спроса на мануфактурные изделия.
      За 4 последних года до Первой мировой войны число вновь учреждавшихся акционерных обществ возросло на 132 %, а вложенный в них капитал увеличился в 4 раза.
      О росте благосостояния населения можно судить по увеличению вкладов в государственные сберегательные кассы. Так, количество открытых счетов с 1894 по 1908 год увеличилось почти в 5 раз, а объем вкладов в 4 раза.
      В 1914 году в Государственной сберегательной кассе было вкладов на сумму более 2,2 млрд рублей.
      Весьма убедительны цифры, характеризующие экономический рост России в царствование Николая II. Так, с 1895 по 1914 год добыча каменного угля возросла на 300 %, нефти – на 65 %, марганца – на 364 %, меди – на 375 %, золота – на 43 %. Выплавка чугуна, стали увеличилась более чем в 2 раза.

Сельское хозяйство

      В течение двух десятилетий, предшествовавших войне 1914–1918 годов, сбор урожая хлебов удвоился. В 1913 году в России урожай главных злаков был на 1/3 выше, чем в Аргентине, Канаде и Соединенных Штатах Америки вместе взятых. В частности, сбор ржи в 1894 году дал 2 млрд пудов, а в 1913 г. – 4 млрд пудов.
      Россия в царствование императора Николая II была главной кормилицей Западной Европы. При этом особое внимание обращает на себя феноменальный рост вывоза земледельческих продуктов (зерна и муки) из России в Англию. С 1908 по 1910 год он увеличился в 3 раза.
      На Россию приходилась половина мирового экспорта яиц. Только в 1909 году страна выручила на продаже яиц более 62 млн рублей.
      Накануне Первой мировой войны Россия производила 80 % мировой добычи льна. Благодаря развернувшимся в Туркестане работам по орошению, предпринятым еще в царствование императора Александра III, урожай хлопка в 1913 году покрывал все годовые потребности русской текстильной промышленности. Последняя в период между 1894 и 1911 годами удвоила свое производство.

Железные дороги

      Сеть железных дорог в России имела протяженность около 70 тысяч км, из которых Великая сибирская магистраль (7,5 тысяч км) была самой длинной в мире. В 1916 году, то есть в самый разгар войны, было построено более 1800 км железных дорог, которые соединили Северный Ледовитый океан (порт Романов-на-Мурмане – ныне Мурманск) с центром России.
      К 1917 году в России находилось в эксплуатации 81 116 км железных дорог и 15 тысяч км еще строились. В царской России за период с 1880 по 1917 год (т. е. за 37 лет) было построено 58 251 км железнодорожных магистралей, что дает средний годовой прирост в 1575 км. За 38 лет советской власти (а к концу 1956 года) было построено всего лишь 3250 км, (годовой прирост – 955 км).
      Накануне войны 1914–1918 годов чистый доход с государственных железных дорог покрывал 83 % годичных процентов и амортизации государственного долга. Иными словами, выплачивание долгов (как внутренних, так и внешних) в пропорции более чем на 4/5 было обеспечено одними только доходами, которые государство получало от эксплуатации своих железных дорог.
      Надо добавить, что, по сравнению с другими, российские железные дороги для пассажиров были самыми дешевыми и самыми комфортабельными в мире.

Народное образование

      Высокого развития достигло и народное образование. Менее чем за 20 лет кредиты, ассигнованные Министерству народного просвещения, с 25,2 млн возросли до 161,2 млн рублей. Сюда не входили бюджеты школ, черпавших свои кредиты из других источников (школы военные, технические) или содержавшихся местными органами самоуправления (земствами, городами).
      В начале 1913 года общий бюджет народного просвещения в России достиг по тому времени колоссальной цифры, а именно – 500 млн рублей золотом.
      Начальное обучение было бесплатным по закону, а с 1908 года оно стало обязательным. С этого времени ежегодно открывалось около 10 000 школ. В 1913 году число их превысило 130 000. Анкета, проведенная Советами в 1920 году установила, что 86 % молодежи от 12 до 16 лет умели писать и читать. Несомненно, что они обучались грамоте при дореволюционном режиме.
      В XX веке по числу женщин, обучавшихся в высших учебных заведениях, Россия занимала первое место в Европе, а то и во всем мире.
      Следует также отметить, что в то время, как в демократических странах (особенно в США и Англии) плата за обучение в высших учебных заведениях колебалась от 750 до 1 250 долларов в год, в царской России студенты платили от 50 до 150 рублей в год (т. е. от 25 до 75 долларов). При этом неимущие студенты очень часто вообще освобождались от какой-либо платы за обучение.

Аграрный вопрос

      Несмотря на значительные успехи в развитии промышленности и транспорта, финансов и народного образования самым важным и традиционно самым трудным был аграрный вопрос. Он касался прежде всего более 80 % населения России, проживавшего в сельской местности. До 1861 года решению аграрного вопроса мешало крепостное право, а после его отмены – остатки крепостнических отношений в деревне. В начале XX века около 40 % всех земель принадлежали казне, церкви и монастырям и царской фамилии, более 20 % – помещикам. Доходами от их эксплуатации пользовалось ничтожно малое число людей, в то время как миллионы крестьян задыхались от малоземелья и безземелья. Да и эти крестьянские земли практически были изъяты из оборота, т. е. не представляли объект купли-продажи, так как являлись собственностью сельской общины и не подлежали вовлечению в торговый оборот.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10