Конноры и Хранители

В смежной комнате находился лишь один человек – и этот человек мигом почуял «прощупыванье». Марика приоткрыла дверь и увидела молоденькую смуглолицую девушку лет четырнадцати, которая в этот самый момент поднималась с кресла; в руках она держала пяльцы с вышивкой. Девушку окружала особая аура, присущая всем Коннорам. По этой ауре они узнавали своих.

Уже без всякого стеснения Марика выскользнула из спальни и закрыла за собой дверь. Отложив пяльцы в сторону, девушка почтительно поклонилась.

– Добрый день, княжна, я к вашим услугам, – сказала она по-славонски, но с сильным ибрийским акцентом. – Мне велено было ждать здесь, пока вы не проснётесь.

«Точно Ибрия. И наверняка, Флорешти», – подумала Марика, с интересом разглядывая девушку, которую никак не могла припомнить, хотя прежде считала, что знает в лицо всех молодых Конноров Ибрии.

– Мы можем говорить по-ибрийски, – сказала она, переходя на этот язык, которым владела не то что в совершенстве, но уж во всяком случае лучше, чем её собеседница – славонским.

Девушка немного смутилась под её пристальным взглядом и торопливо произнесла:

– Вы находитесь в Ибрии, княжна. Это королевская резиденция Флорешти. А меня зовут Марчия Струдза, я дочь Аурелиана Струдзы, управляющего Флорешти.

– Так вот оно что! – негромко воскликнула Марика, а в мыслях выругала себя за несообразительность. – Теперь ясно, почему я не могла тебя вспомнить. Ведь мы ещё ни разу не виделись. Ты сестра Флавиана!

Марчия в растерянности опустила глаза.

– Об этом нельзя говорить...

Марика подошла ближе и протянула было руки с намерением обнять девушку, но едва не споткнулась, наступив на подол своего платья. Её плечи и грудь обнажились.

– Ах! – виновато сказала Марчия. – Какая же я невнимательная! Извините, княжна. Давайте я вам помогу.

При содействии Марчии дело пошло на лад, и через каких-нибудь пять минут платье сидело на Марике, как влитое. Пройдясь по комнате и посмотрев на себя в зеркало, она вернулась к ожидавшей её приговора девушке и сказала:

– Большое спасибо. Отличная работа.

– Рада вам служить, княжна, – ответила Марчия.

Марика вздохнула, взяла её за руки и ласково посмотрела ей в глаза.

– Нет, так не пойдёт. Это совсем не годится. Мы с тобой Конноры, мы почти сверстницы – ты лишь на пару лет моложе меня. Мы, в конце концов, обе знатного рода. Зачем же такие церемонии? Называй меня Марикой.

– Но ведь вы княжна, – робко возразила Марчия. – К тому же, говорят, вы наша будущая королева.

– А ты – сестра короля.

– Но... нельзя...

– Никаких «но»! – решительно заявила Марика и обняла Марчию. – И никаких «нельзя». Флавиан мне не указ. Для меня ты его сестра, поэтому не смей вести себя со мной, как служанка. Если угодно, расценивай это, как приказ. Понятно?

– Да, – тихо ответила девушка.

– Вот и хорошо, теперь мы подруги, – сказала Марика, расцеловала её в обе щеки и отстранилась. – По имени и на «ты», имей в виду. Да, кстати. Вместе со мной прибыл один пожилой господин... – Она замялась, не зная, как назвать своего отца.

– Домул Энри? – В ибрийском языке не было мягкого, придыхательного «г»; Марчия не стала заменять его на «х» или твёрдое, звонкое «г», а просто не произнесла первую букву в имени «Генри».

– Он самый, – кивнула Марика. – Где он сейчас?

– Наверное, спит. Но просил разбудить его, когда вы... ты проснёшься. Я могу проводить тебя к нему. Или сама схожу и...

– Нет, погоди. Давно он лёг спать?

– Часа два назад, не больше.

– Тогда не надо. Ещё кто-нибудь из наших есть в замке?

«Наших» значило «Конноров».

– Мой отец и Влад Котятко, – ответила Марчия.

– Наш сотник Котятко?

– Да. Он якобы сопровождал тебя, домула Энри и Аличе в пути до Флорешти. Здесь ему поручено заботиться о вашей безопасности.

– Его привёл мой брат?

– Нет, Флавиан.

– Ага, – сказала Марика. – И когда он ушёл?

– Приблизительно в полвосьмого.

– А сейчас сколько?

– Начало одиннадцатого.

– Стало быть, в Немете уже первый час пополудни, – вслух прикинула Марика. – Скоро Стэн должен обедать...

– Ой, извини! – спохватилась Марчия. – Ты, наверное, проголодалась...

– Не беда. Я всё равно не смогу есть, пока не повидаюсь с братом. Он был здесь?

– Да, был, час или полтора назад. Я даже разговаривала с ним. Он принёс для тебя и Аличе одежду, попросил меня заботиться о вас, а потом вернулся в Инсгвар.

У Марики отлегло от сердца, она облегчённо вздохнула.

– Значит, с ним всё в порядке!

– В полном порядке, – подтвердила Марчия.

– Кроме Стэна и Флавиана здесь ещё кто-то был?

– Ночью с Флавианом были какие-то люди, но я их не видела; я знаю это со слов отца. Они ушли около пяти, а отец разбудил меня в семь, когда вернулся Флавиан с домулом Энри и Аличе. Он велел мне позаботиться о барышне. Я принесла ей поесть, помогла раздеться и лечь в постель... Она была так странно одета – как мужчина!

– Гм, – в некоторой растерянности протянула Марика. – Так это не ты раздевала меня?

Ей стало неловко и неуютно. Кто же тогда раздевал её? Неужели Флавиан?.. Хорошо хоть она была в трусиках.

Однако Марчия тут же рассеяла её тревоги:

– Всё в порядке, это была я. Ночью Флавиан поднял меня, чтобы я позаботилась о тебе и оставалась с тобой... вернее, стерегла тебя – он так прямо и сказал. Ну, я тебя раздела, уложила в постель, сама легла рядом и сразу заснула. – Она сделала паузу, затем нерешительно проговорила: – И между прочим, на тебе тоже была странная одежда. Не такая странная, как на Аличе, но всё равно странная.

– А ты не знаешь, где она делась?

– Твой брат, когда приходил, попросил убрать её с глаз долой. Вместе с одеждой Аличе. Я взяла всю одежду, унесла к себе и положила в свой сундук. Можешь забрать её в любой момент. Но, боюсь, твоему брату она совсем не понравилась.

– Я знаю, – улыбнулась Марика и самым невинным тоном спросила: – Ты можешь открыть здешний портал?

Она очень боялась услышать ответ вроде: «К сожалению, не могу», или: «Я очень сожалею, но мне не велено открывать портал». Однако Марчия сказала:

– Конечно, могу. Хочешь увидеться с братом?

– Да. И немедленно.

– Ты не будешь завтракать?

– Позже. Сейчас я хочу поговорить со Стэном. Где портал?

– Совсем рядом. Это же королевские апартаменты.

– Тогда пойдём... Кстати, – произнесла Марика уже на ходу. – Почему ты называешь мою подругу «Аличе»?

– Она сама так представилась, – ответила Марчия. – Правда, я слышала, как ваш брат и Флавиан называют её «Алиса», но мне она сказала, что по-ибрийски её имя правильнее будет звучать «Аличе».

– В самом деле, – сказала Марика. Она как-то не задумывалась над этим раньше, но действительно: английское написание имени Алисы, «Alice», при желании можно прочесть по-ибрийски как «Аличе». Такое имя в Ибрии встречалось, хоть и не было особо распространённым. Прежде Марика не обращала внимания на это совпадение... если только это было простое совпадение. Среди тамошних языков были родственные не только славонскому, но и ибрийскому. Два из них Алиса даже знала – французский и итальянский. Так что ей виднее, как правильно произносится её имя по-ибрийски. Тем более, что в последние месяцы она его изучала по переводам нескольких книг со славонского.

Они миновали несколько безлюдных комнат и остановились у закрытой двери. Марчия положила руку на косяк и сосредоточилась. Присмотревшись, Марика увидела, что девушка отодвигает изнутри засов. Из вежливости гостьи она не стала вмешиваться, хотя могла справиться с таким препятствием секунд за десять – пятнадцать, тогда как Марчия потратила на это больше минуты.

Наконец засов был убран. Отворяя дверь, Марчия сказала:

– Проходи... только осторожно.

Предупреждение было отнюдь не лишним. Спальня – раза в полтора больше размерами, чем та, где проснулась Марика, и ещё богаче убранная, – временно превратилась в хранилище. И не просто в хранилище, а в хранилище вещей оттуда!

Марика охнула от изумления. Она, конечно, ожидала, что Алиса и отец прихватят с собой кое-какие вещи; они втроём даже составили список самого необходимого на случай вынужденной эвакуации – чтобы в последний момент не забыть ничего важного. Но Марика предположить не могла, что они перенесут столько всего!

Похоже, Алиса забрала всё своё. Абсолютно всё, за исключением мебели. Да и то – свой письменный стол, вращающееся кресло к нему, пианино и туалетный столик с зеркалом она всё-таки прихватила. Небось, попросила Стэна, а он не смог ей отказать и, бедняжка, тащил стол и пианино на своём горбу...

Сэр Генри был гораздо умереннее, но и он себя не обидел. Будучи мужчиной, он не питал слабости ко всяческим тряпкам и побрякушкам; зато его слабостью были книги – и, наверняка, все они, до единой, лежали сейчас здесь, в королевской спальне. Также отец не забыл о картинах, столовом серебре и фамильных драгоценностях.

Впрочем, подумала Марика, это нормально. Так или иначе, они покидали Норвик надолго, если не навсегда. А коль скоро под рукой была дюжина помощников (Марика не сомневалась, что все члены Совета были подняты по тревоге) и, вдобавок, в замке отсутствовали слуги (она вспомнила об этом только сейчас и решила, что это неспроста), то грех было не воспользоваться случаем и за оставшееся до полуночи время не забрать всё, что только можно забрать. Добро, если после исчезновения хозяина и его наследницы Норвик окажется под опекой надёжного и порядочного человека; но вдруг заявятся родственнички, которые не прочь умыкнуть всё, что плохо лежит...

Марика повернулась к Марчии:

– Ты, наверное, удивлена всем этим?

– Да, – кивнула она. – Очень.

– И у тебя много вопросов?

– Да.

– А почему ты их не задаёшь? Ты не любопытна?

– Нет, напротив. Я просто сгораю от любопытства.

– Тогда почему не спрашиваешь?

– Потому что ты не ответишь. Или будешь вынуждена солгать.

– Откуда ты знаешь? Уже у кого-то спрашивала?

– Нет, но для этого необязательно спрашивать. Просто я вижу, что это тайна.

С этими словами Марчия подошла к порталу (прикрывавший его гобелен лежал сейчас свёрнутый в углу) и принялась над ним колдовать. А Марика скользила взглядом по заваленной вещами комнате и думала, что в ближайшие дни следует рассортировать их и разложить по сундукам и шкафам, чтобы уберечь от сырости, пыли и солнечных лучей.

Открыв портал, Марчия собралась уходить.

– Если я буду нужна, позовёшь меня, – сказала она. – Сможешь?

«Конечно, смогу», – подумала Марика. Ей достаточно было одного взгляда на человека из рода Конноров, чтобы научиться устанавливать с ним мысленную связь.

– А я так быстро не могу, – честно призналась Марчия. – Мне нужно долго присматриваться к незнакомцу... Знаешь, – добавила она робко. – Сегодня с утра я присматривалась к домулу Энри. Он какой-то... не такой. Вроде Коннор, а вроде нет. По-моему, у него что-то не так с даром... Или это тоже тайна?

– В некотором смысле он болен, – сдержанно ответила Марика. – А вот подробности – тайна. Пока что тайна.

Девушка понимающе кивнула и, пожелав удачи, вышла из спальни.

Глава 33

Марика сама закрыла за Марчией дверь, заперла её на засов и, слегка дрожа от волнения, подступила к порталу. Сам факт, что брат не наложил никаких ограничений на её общение с внешним миром, говорил о многом. Возможность того, что он просто забегался и в спешке забыл предупредить Марчию, Марика отмела сразу. О таких вещах Стэн не забывает. Следовательно, он спокоен за неё и не боится, что она попадёт в переделку. А это могло быть только в одном случае...

Да! Так оно и было: Марика не нашла «нитей», ведущих к обоим порталам в Норвике. Они исчезли бесследно. Порталов больше не существовало. Связь с миром предков была потеряна!

Марика тяжело вздохнула. Она боялась этого, боялась с самого начала – как только проснулась и вспомнила, что произошло...

«Ах, если бы они послушались меня! – тоскливо подумала Марика. – Я же их предупреждала...»

С минуту она неподвижно простояла перед порталом, собираясь с мыслями, затем отыскала нужную «нить» и позвала Ладислава Савича. Инсгварский купец в данный момент был вне своего дома, но всё же в пределах досягаемости, и ответил на вызов Марики. Как выяснилось, Стэн находился рядом с ним, они оба присутствовали на каком-то совещании в городской управе. Брат передал ей через Савича, что сможет освободиться не раньше чем через три часа. Они условились о встрече и распрощались.

Но так долго Марика ждать не могла. После некоторых раздумий, она решила обратиться не к своей тётке, а к Анте Стоичкову, с которым за очень короткое время у неё наладились прекрасные отношения. Марика понимала, что большей частью это была заслуга самого Стоичкова, умевшего находить общий язык с самыми разными людьми.

По счастью, Стоичков как раз был свободен и отдыхал. Марика тут же рассыпалась в извинениях, что разбудила его, но он ей ответил, что вовсе не спит, а просто бездельничает – и будет рад немного побездельничать в её обществе.

Когда портал с той стороны был открыт, Марика смело вступила под арку и в следующее мгновение оказалась в просторном кабинете Стоичкова. Несколько дней назад она уже была здесь, поэтому ей сразу бросились в глаза некоторые перемены в обстановке. А спустя пару секунд Марика с удивлением обнаружила, что эти перемены вызваны появлением в кабинете портретов, статуэток, старинных книг и многих других предметов из фамильной библиотеки её отца.

Стоичков заметил отразившееся на её лице недоумение и понял его причину. Галантно поцеловав ей руку, он произнёс:

– Как видите, Марика, мы в меру своих сил позаботились и о ваших семейных реликвиях по отцовской линии. Сэр Генри не настаивал на этом – зато настояла Алиса. Она опасалась, что Хранители учинят в библиотеке форменный погром, ведь они знали о существовании древнего портала Коннора. Увы, опасения Алисы подтвердились и даже превзошли наши самые худшие ожидания.

– Так что случилось? – взволнованно спросила Марика. – Надеюсь, никто не пострадал?

– Хвала Спасителю, все целы и невредимы... А вы ещё ничего не знаете?

– Нет, – ответила она, чувствуя громадное облегчение от того, что ночные события закончились без потерь для Конноров... если не считать потери двух порталов. – Я лишь недавно проснулась, Алиса и отец ещё спят, а брат занят. Вот я и обратилась к вам.

– Тогда проходите, присаживайтесь. – Держа её за руку, Стоичков подвёл Марику к креслу, подождал, пока она сядет, затем и сам опустился в кресло напротив. – У вас голодное выражение лица, девонька, – ласково заметил он. – Вы что-нибудь ели, когда проснулись.

– Нет, не до этого было. Я хотела...

– Да, конечно. Я понимаю ваше беспокойство, но не завтракать с утра – плохая привычка. Вы, девушки, и так едите, как птички... – Стоичков не договорил и ненадолго умолк. Марика не воспользовалась возникшей паузой, так как почувствовала, что он к кому-то мысленно обращается. – Ну вот. Я только что попросил мою младшенькую, Данку, принести вам поесть. И никаких возражений я не принимаю.

– Хорошо, господин Стоичков, – покорно кивнула Марика. – Большое вам спасибо... Так что же произошло в Норвике?

Анте Стоичков откинулся на спинку кресла, сплёл перед собой пальцы рук и сосредоточенно посмотрел на Марику.

– Мы хотели воспользоваться нападением Хранителей, чтобы взять пленников и впоследствии попытаться развязать им языки, но... Всё получилось не так, как мы ожидали. Совсем не так. Поначалу мы собирались устроить три засады – у вас с Алисой, в спальне вашего отца и возле портала Коннора, но осторожный Ладимир Жих, к счастью, отговорил нас распылять силы. Я сказал: «к счастью», иначе без жертв не обошлось бы. Жих резонно рассуждал, что первый удар, несомненно, будет направлен против вас. Он убедил нас ограничиться одной засадой, в спальне Алисы, причём не сидеть там всем вместе, а дежурить по двое, тщательно, но осторожно прощупывая окрестности замка. А остальные должны были ждать у открытого портала, готовые явиться по первому же зову.

– То есть, портал был постоянно открыт?

– Да. Мы нашли, что это разумная мысль. Если бы Хранители перед самым нападением применили Запрет, то те из нас, кто в данный момент находился в Норвике, мигом утратили бы свои способности. Они не смогли бы предупредить остальных, позвать их на помощь. Но, поскольку портал был открыт, они успели бы бежать.

– Вы говорите: «бы», – заметила Марика. – Значит, Хранители поступили иначе?

– Да, совсем иначе. Как оказалось, они не собирались вторгаться в Норвик и захватывать вас. У них были другие планы... – Стоичков вздохнул. – Боюсь, вашего отцовского замка больше не существует. Судя по всему, он полностью разрушен. До основания.

При этом известии Марика до боли закусила губу. Помимо её воли, у неё на глазах выступили слёзы. За эти годы она полюбила Норвик, привязалась к нему не меньше, чем к Мышковару, он стал для неё вторым домом. И теперь...

– Как это было? – спросила она

– В тот момент как раз дежурили мы с вашей тёткой Зареной, – продолжил свой рассказ Анте Стоичков. – И хорошо, что там были мы, а не кто-нибудь из молодых да горячих. В этой ситуации следовало действовать быстро, слаженно, без колебаний, за какие-то секунды принять верное решение и не тратить время на сомнения. Я не говорю, что молодые на это не способны; возможно, люди помоложе нас среагировали бы на опасность быстрее, но их вполне могла погубить излишняя самоуверенность, нежелание отступать без боя, не оказав ни малейшего сопротивления. Когда мы почуяли, что по воздуху к нам стремительно приближается Смерть... Конечно же, – по его губам скользнула слабая улыбка, – не старуха с косой. Мы просто услышали в небе слабый гудящий звук, и он всё нарастал, приближаясь к замку. Позже, слушая наш рассказ, Алиса предположила, что это была летающий корабль – самолёт. Или даже несколько кораблей – звук был очень насыщенный. Ваш отец согласился с ней.

– Наверное, так и было, – произнесла Марика и, мысленно сымитировав гудение приближающегося самолёта, послала звуковой образ Стоичкову.

– Да, похоже, – кивнул он. – Очень похоже. Только в том звуке была угроза, он нёс смерть и разрушения. Полагаю, мы уловили мысли, управлявших кораблями людей, которые думали о том, что им предстоит уничтожить Норвик. Разбомбить, как выразилась Алиса. Ощущение опасности было настолько сильным, что мы с Зареной ни на мгновение не усомнились в её реальности. Мы поняли, что сейчас замок будет разрушен, стёрт с лица земли, поэтому немедленно бежали оттуда. Я сказал: «уходим», ваша тётя ответила: «да», и мы тотчас ушли. Согласитесь, Марика: молодые бы так не поступили, они бы ещё подождали немного, постарались прояснить ситуацию. А между тем, оставаться не было смысла. Засада была устроена не для того, чтобы оборонять замок, а чтобы взять пленных. Однако Хранители не собирались появляться в замке, они не думали захватывать вас с отцом и Алисой, они попросту хотели уничтожить вас и разрушить порталы. Как только мы поняли это, так сразу же ушли. Никакие соображения, вроде: «нельзя бежать с поля боя, едва лишь завидев противника», нас не остановили. А молодых бы это задержало. Мы же с Зареной не боялись признать и перед собой и перед другими, что испугались, причём испугались до смерти. Что, кстати, спасло нам жизнь. Когда я вышел из портала вслед за вашей тётей, в спину мне ударила сильная взрывная волна, опрокинула меня на пол и здорово оглушила. К счастью, почти сразу норвикский портал перестал работать, и остальные наши отделались лишь звоном в ушах, да ещё треснули стёкла в двух окнах.

– Гм. А я не видела разбитых стёкол, – заметила Марика.

– Где?

– Ну, во Флорешти.

– Так мы уже были в Зале Совета. Когда мы переносили из Норвика ваши вещи, то да, действительно, тогда ваш портал был соединён с порталом во Флорешти, а портал Коннора, который открыла Алиса, – с моим. Но потом мы все перешли в Зал Совета и там стали ждать нападения Хранителей. Решили, что так будет удобнее. А оказалось, что всё равно.

На этом беседу пришлось ненадолго прервать. В кабинет явилась одиннадцатилетняя Данка, младшая дочь Анте Стоичкова; по приказу отца, она принесла для Марики угощение. Стоичков познакомил девушек друг с другом и позволил дочери немного поболтать с новой знакомой. Как это часто случалось, Данка, поздний ребёнок, была любимицей отца, и тот не мог противиться её желаниям. А сейчас она хотела побыть в обществе Марики. Тем не менее, когда Марика поела, Стоичков всё же нашёл в себе силы, невзирая на просьбы и протесты дочери, выдворить её из кабинета.

– Ужасная девчонка, – пожаловался Стоичков, закрывая за ней дверь. – Прямо на голову лезет. И что с ней делать, ума не приложу. Скорей бы она повзрослела, чтобы я мог выдать её замуж.

Марика невольно улыбнулась, но в следующую же секунду нахмурилась, вновь подумав о разрушенном Норвике, об уничтоженных порталах, о потерянной связи с миром МакКоев... Для неё это был не только мир предков, она сама была частичкой этого мира, и остро чувствовала эту потерю. Теперь можно было рассчитывать лишь на помощь Кейта. Но если он откажется помочь...

– Вот видите, господин Стоичков, – грустно произнесла Марика. – Я была права. Мы с Алисой должны были уехать из Норвика ещё тогда, когда узнали об исчезновении Кейта и Джейн.

Стоичков тяжело вздохнул:

– Да, Марика, вы были правы. А мы ошибались... Вернее, боялись вас отпускать. Мы пользовались любым предлогом, чтобы потянуть время, убеждали себя, что ситуация ещё не настолько критическая... пока не стало слишком поздно.

– Даже вчера... то есть, сегодня... в общем, когда позвонила госпожа Уолш, ещё не всё было потеряно, – заметила Марика. – Нам следовало рискнуть, но Стэн, опять же, не захотел отпускать меня... и Алису. А мы смогли бы скрыться. Смогли бы наверняка. Ведь Хранители не собирались вторгаться в Норвик, а значит, их не было вблизи замка.

Но на сей раз Стоичков отрицательно покачал головой:

– Вы делаете неверный вывод, Марика. Хранители наблюдали за Норвиком, это бесспорно. Они должны были убедиться, что, во-первых, никто из вас не покинул по случайности замок накануне нападения летающих кораблей, что, во-вторых, никто из вас не уцелел после налёта и что, в-третьих, порталы разрушены и больше не действуют. Вы уж простите, девонька, но я считаю, что в данной ситуации вы вели себя неразумно, а Стэнислав поступил совершенно правильно.

Марика поджала губы и потупилась. Ей вдруг пришло в голову, что если даже Стоичков одобряет поступок Стэна, то, возможно, он был не так уж не прав...

– Но разве вы не понимаете... – начала она неуверенно и умолкла, не зная, что сказать дальше.

– Я понимаю, Марика. Понимаю, что вы расстроены. Но поймите и вы, что наши дела обстоят совсем не так плохо, как вам кажется. Не будем пока касаться путей возвращения в мир МакКоев, они есть, и вы это знаете. Подумайте лучше над тем, чтосделали Хранители. Подумайте хорошенько и скажите: чтоследует из их поступка.

– Ну... – протянула она. – Они хотели убить меня, Алису, отца...

– Ещё что?

– Они разрушили Норвик. Разбомбили его.

– А зачем? Только ли для того, чтобы убить вас?

– Ну, возможно, чтобы разрушить порталы... Даже не «возможно», а наверняка.

– Зачем? – снова спросил Стоичков. – Ведь тем самым они, в их понимании, разорвали единственное связующее звено между своим миром и нашим. Если верить письмам Кейта и его матери (а у нас пока нет оснований не верить им), то выходит, что Хранители отказались от дальнейших попыток проникнуть в наш мир.

– Но вместе с тем они были уверены, что перекрывают нам единственный путь в свой мир. Ведь они не знают, что Кейт и Джейн у нас.

– И это, пожалуй, самое главное, – подытожил Стоичков. – Хранители решили не рисковать, продолжая слежку за вами в надежде найти путь в наш мир. Они отказались от мыслей о нападении и предпочли перейти в глухую оборону. Значит, они боятся нас, притом сильно боятся. Гм... Если мне верно передали слова госпожи Уолш, то она сказала вам, что было решено вернуться к первоначальному плану, не так ли?

– Да, – ответила Марика, начиная понимать. – Именно так она выразилась.

– Следовательно, многие Хранители с самого начала предлагали столь отчаянную меру, чтобы предотвратить наше проникновение в их мир. И заметьте, с какой осторожностью... я бы даже сказал, робостью, они следили за вами. Они знали о вашем существовании по меньшей мере год – но что они достигли за это время? Почти ничего! Один-единственный человек, Кейт, весь этот год водил их за нос. И, думаю, дело вовсе не в том, что Хранители полностью доверяли ему. Доверие – доверием, но никогда нелишне проверить, застраховаться от возможных ошибок, ведь людям свойственно ошибаться, тем более, молодым людям. А что делали Хранители? Всё ждали, ждали и ждали. И как, в конце концов, они поступили? Они даже не пытались захватить вас, чтобы силой добыть те сведения, которые не удалось заполучить хитростью. Они просто побоялись связываться с вами, Марика. С вами одной – потому что Алиса пока не в счёт. А ведь, казалось бы, им не составит труда обезвредить вас, применив своё грозное оружие – Запрет. Даже если для подготовки этих чар требовалось много времени и усилий, в распоряжении Хранителей был как минимум год – этого, я думаю, было достаточно. Что, по-вашему, это могло бы значить?

– По своей магической силе они уступают нам, – ответила Марика. – Но об этом прямо сказано в Завете Коннора. Хранители смогли победить наших предков лишь благодаря своему численному превосходству и чарам Запрета.

– И со времён Коннора МакКоя ситуация не изменилась, – добавил Стоичков. – Но это ещё не всё, вы опять упустили самое главное... Впрочем, не поймите меня в том смысле, что я упрекаю вас в несообразительности. У меня было достаточно времени осмыслить происшедшее, тогда как вы лишь недавно проснулись. Раньше мы были уверены, что Хранители избегают применять к вам Запрет, так как надеются разведать путь в наш мир и обрушить эти страшные чары на всех нас. Однако они не применили его даже в самый последний момент, а это я считаю нелогичным, это не укладывается в схему поведения разумных и предусмотрительных людей, каковых среди Хранителей, я полагаю, достаточно. Уж если они решили не бороться с нами, а попросту отгородиться от нас, то с их стороны было бы не лишним убедиться, что мы действительно не имеем никакой возможности восстановить связь между нашими мирами. Ведь ваша покойная матушка, светлая ей память, как-то сумела попасть в мир МакКоев – а потом это смогли сделать и вы. Хранители должны были попытаться захватить вас – хотя бы для того, чтобы выведать всё, что вам известно. Тем не менее, они не предприняли такой попытки. Подумайте и скажите: почему?

Марика подумала.

– Может быть, – предположила она, – Хранители забыли секрет чар Запрета?

– Может быть. Однако более вероятным мне представляется другое: эти чары подобны болезни, которой человек может переболеть лишь один раз в жизни, после чего он становится неуязвим для неё. А дар всех Конноров унаследован от нашего общего пращура Коннора МакКоя, прожившего свыше десяти лет под действием Запрета. Возможно, мы, его потомки, уже нечувствительны к Запрету – и Хранители об этом знают. Мою версию косвенно подтверждает Алиса, вернее, факт наличия у неё здорового, полноценного дара. Несомненно, это послужило причиной её знакомства с семьёй Уолшей; я не сомневаюсь, что Джейн была послана следить за ней. И также я не сомневаюсь, что этот случай неединичный, хотя вам и не удалось отыскать других наших сородичей со здоровым даром.

– То есть, – догадалась Марика, – вы хотите сказать, что если бы Запрет действовал на Алису и ей подобных, то Хранители наверняка применили бы его, чтобы подавить их дар?

– Вот именно. Так было бы меньше хлопот, и Хранители могли не бояться, что у кого-нибудь из потомков МакКоев возродится дар, а это ускользнёт от их внимания.

– Но тогда... Тогда я ничего не понимаю, – немного растерянно произнесла Марика. – Если Запрет нам не опасен, если Хранители слабее нас... почему же они рвались в наш мир? Как они собирались бороться с нами?

Анте Стоичков хмыкнул, поднялся с кресла и прошёлся по комнате. Марика следила за ним взглядом.

– Насколько я понял из ваших с Алисой слов, – наконец заговорил он, – в том мире есть очень грозное оружие – ядрён... как его там?..

– Ядерное.

– Да, ядерное. Его нельзя использовать выборочно, чтобы избавиться от отдельных людей, рассеянных по всему миру. Но, если я не ошибаюсь, оно такое мощное и его запасов накоплено так много, что можно уничтожить целый мир – и даже не один раз.

– Боже! – выдохнула Марика с запоздалым испугом. – Так вы полагаете...

– Это одна из моих догадок, и я боюсь, что она близка к истине. Ведь в своём письме Кейт предупреждал, что опасность грозит не только вам, вашему отцу и Алисе, не только нам, Коннорам, но и всему нашему миру.

– Это так чудовищно, что об этом страшно даже подумать, – содрогаясь, произнесла Марика. – Но постойте! Вряд ли Хранители такие чудовища. В конце концов, для своего нападения они выбрали день, когда в Норвике отсутствовали двое слуг – Брайан и его жена Матильда; к тому же, как я теперь подозреваю, они постарались удалить из замка Джорджа, камердинера моего отца. Вы знаете об этом?

– Да, мне говорили.

– А это свидетельствует о том, что Хранителям, во всяком случае большинству из них, далеко не безразлична человеческая жизнь. Они не захотели, чтобы при бомбардировке Норвика погибли посторонние люди.