111

По странному стечению обстоятельств, которые порой соединяются столь причудливо, что даже перестаешь верить в истинность теории вероятностей, похитители «Янг Игла» собрались отправить свой новый ультиматум американскому правительству и бизнесу в тот же день и почти в тот же час, когда имитатор голосов из отряда «Саймак» звонил президенту Клиффорду.

«Центаврийцы», разумеется, ничего об этом звонке не знали и свое послание направили отнюдь не президенту. Они пошли по проторенному пути, и значок их электронного письма появился одновременно на «рабочих столах» компьютеров сразу во многих редакциях газет, журналов и теле-радионовостей.

Следует отметить, однако, что Джек Гроссман получил это послание на несколько часов раньше, чем все остальные. С некоторых пор похитители «Молодого орла» стали считать его кем-то вроде своего карманного корреспондента.

Гроссман тотчас же позвонил Пайну и, ни слова не говоря о полученном ультиматуме, задал вопрос, который его собеседнику показался немного странным:

— Какие ассоциации у тебя вызывает такой вот перечень: Рейкьявик — Дублин — Лондон — Амстердам — Гетеборг — Копенгаген — Гданьск — Рига — Санкт-Петербург — Хельсинки — Стокгольм — Осло — Рейкьявик?

— Европа, — ответил удивленный Пайн. — Северное и Балтийское море. Если взгляну на карту, скажу подробнее.

В отличие от основной массы американцев, Пайн, как и положено хорошему журналисту-международнику, неплохо разбирался в географии.

— Я уже посмотрел. Получается кольцо. Сначала путь идет вдоль южных берегов обоих этих морей, а потом — вдоль северных.

— А что за путь?

— А я не сказал? «Пришельцы с Альфа Центавра» прислали новый ультиматум. Они требуют, чтобы корабль с деньгами шел по этому пути с заходом во все упомянутые порты. Строго в таком порядке, как я перечислил, и с широким оповещением в прессе. Между прочим, они хотят, чтобы на корабле были журналисты, и как можно больше.

— Очень интересно. Я готов хоть завтра.

— Я тоже. Но дело не в этом. Меня заинтересовал список. Во-первых, путь проходит через Россию…

— Славянский акцент, русская мафия и красные террористы с суперкомпьютерами, украденными при развале КГБ. Насколько я знаю, эта версия так и заглохла без результата.

— Русские обиделись на Соединенные Штаты за то, что мы запустили этот треклятый спутник втайне от них. Они решили, что «Янг Игл» был нацелен против них, ну и заявили, что мы пытаемся валить с больной головы на здоровую.

— Я слышал от нашего сенатора, что русские не так уж и не правы. «Янг Игл» действительно нацелен в числе прочего и против них.

— Но в большей степени против Китая. Там телекоммуникации развиваются быстрее, чем в России. Русским этот спутник что слону дробина — у них основная масса информации до сих пор идет по проводам. Но главное в том, что русские все равно обиделись и отказались не только принять нашу помощь в поисках похитителей спутника, но и вообще признать, что похитители могут находиться на их территории.

— Да, я знаю об этой истории. Кажется, они все-таки что-то ищут своими силами.

— Наверняка. Только Россия большая, а у их сыщиков своих проблем навалом — какое им дело до нашего спутника. Они и от последней атаки «Янг Игла» нисколько не пострадали…

— Между прочим, наводит на определенные мысли.

— Так вот, теперь у нас есть зацепка. Санкт-Петербург. У России полно портов, и если они выбрали этот, то есть смысл присмотреться к нему поближе.

— Смысл, конечно, есть. Только у твоей идеи очень шаткое основание. Слишком смело выводить российское происхождение похитителей из того, что они пару раз ошиблись с артиклем.

— Не только с артиклем. Еще и с прошедшими временами. Вообще, чем больше писем от них, тем больше ошибок. В последнем тоже есть.

— И тем не менее. Там по пути есть еще и Польша. Тоже славянская страна.

— В Польше нет такой мафии, как в России.

— Ну если говорить о русской мафии, то у нее хватит возможностей, чтобы управлять «Янг Иглом» из Владивостока, а корабль захватить где-нибудь в Стокгольме. Если это мафия, то твоя идея насчет Санкт-Петербурга ничего не даст.

— И все-таки надо разузнать подробнее, какие мафиозные группы действуют в Петербурге и у кого достаточно денег, чтобы купить коды доступа к «Янг Иглу».

— То есть ты думаешь, что русская мафия купила эти коды у Лемье и он теперь рвется в Россию, чтобы получить свои деньги?

— Если отвлечься от мысли об инопланетном вмешательстве, то это — единственная правдоподобная версия. И я собираюсь озвучить ее сегодня в вечерних новостях.

— Только не забудь при этом, что деньги есть не только у русской мафии. У восточноазиатской, например, их не меньше.

— Но Петербург слишком далеко от Дальнего Востока.

— Когда есть деньги, расстояний не существует.

112

После того как Пиранью поторопили дважды, он хотел было отказаться от дела и отдать заказчикам ключи от сейфа, однако золотое сияние в том чемоданчике, что стоит в этом сейфе, затмило разум наемного убийцы. И он повел охоту так, как ни один опытный киллер вести не должен.

Пиранья стал ездить за Серым Волком постоянно, на разных машинах и мотоциклах, пытаясь выбрать такой момент, когда он сможет не только попасть в нужную точку тела жертвы, но и сам сумеет уйти от ответного огня охранников.

То, что за несколько дней охрана Волка не засекла слежку, свидетельствовало не столько о мастерстве киллера, сколько о непрофессионализме этой охраны.

И в конце концов Волк подставился.

Ах, как просто было бы его убить в этот момент! Но заказ был не на убийство.

И киллер промахнулся. Место, куда он должен был попасть, слишком хорошо защищено самой природой. Серый Волк лишь чуть-чуть передвинул ногу — и пуля попала ему в бедро, навылет. Царапина, не больше.

Второй выстрел Пиранья не мог сделать при всем желании. Он одновременно нажал на курок и на педаль газа.

— У меня не получилось, — сказал киллер через несколько часов, отдавая заказчикам ключ от сейфа. — Если хотите его убить, я готов сделать это за четверть этих денег.

— Не нужно, — ответил заказчик с грустью. — Вы разочаровали нас. И не только разочаровали, но и поставили в трудное положение. Если это осложнит наши дальнейшие отношения с господином Волковым, то вас придется убить.

— Многие уже пытались. Теперь они все умерли. Я хочу, чтобы вы жили долго.

На том киллер и заказчик расстались, а в это время Серый Волк в состоянии тяжелейшего нервного расстройства вернулся из больницы к себе в особняк.

— Они не отстанут, — чуть не плача, сказал он Гоблину. — Они все равно убьют меня. Мне нужны деньги. Баксы! Много баксов!

— Всем нужны деньги, — ответил Гоблин.

— Черт побери! Почему ты не можешь украсть для меня спутник, который можно продать за десять миллиардов баксов?!

113

— Показывай права, — сказал майор Хантер девице, вошедшей вместе с ним в номер мотеля.

— Что? — вздрогнув, переспросила девица. Она уже внутренне настраивалась на занятие любовью с жестоким садистом и заранее представляла, какие могут быть от этого ощущения.

— Ты обещала показать права. Я жду.

— А. вы об этом, — смутилась девушка и достала свой документ из «ксивника» на поясе. Кроме этой поясной сумочки у нее был еще рюкзачок, который она, войдя в номер, сбросила с плеч на пол.

— Дженнифер Каттнер, — прочитал Хантер вслух. — Двадцать лет. Ого. Для своего возраста ты хорошо сохранилась.

— Если вы стараетесь обидеть меня, то у вас ничего не выйдет.

— Да боже меня упаси. Садись, пиши расписку.

— Какую расписку?

— Ты что, пропустила мимо ушей все, о чем мы говорили в коридоре? Пиши расписку: «Я, Дженнифер Каттнер, находясь в здравом уме и твердой памяти, вступаю в половую связь с предъявителем данного документа по собственному желанию, явно выраженному в устной и письменной форме, безо всякого принуждения с его стороны. Настоящим разрешаю ему совершать с моим телом любые действия, не наносящие серьезного вреда здоровью».

— Странно, я уже две недели занимаюсь этой работой, но еще ни разу не писала расписок, — сказала Дженнифер, усаживаясь за стол.

— А я уже двадцать лет занимаюсь адвокатской практикой и знаю, что правильно написанная бумажка — лучшая броня против любых неприятностей. Поставь дату и подпись.

Хантер забрал у девушки подписанную бумагу и затолкал в дипломат, где бумаг было множество. Дипломат он ногой задвинул под кровать и скомандовал Дженнифер:

— Раздевайся!

Одежда Дженнифер была крайне неподходящей для той роли, которую она себе избрала. Хантер чуть вслух не сказал: «Ну кто же надевает на такую охоту джинсовый костюм!» Однако удержался. Он ведь не нанимался учить начинающих проституток профессиональным манерам.

Под джинсовой курткой была еще и футболка. Лифчика, к счастью, не было, но расцветка тела была весьма своеобразной. — В полной мере оценить особенности этой расцветки и сделать некоторые выводы Хантер смог после того, как Дженнифер наконец справилась со всей своей одеждой и предстала перед ним нагая с выражением обреченности на лице.

Выводы были таковы. До недавних пор Дженни ходила на пляж исключительно в закрытом купальнике. Но потом произошло что-то из ряда вон выходящее, и это что-то заставило ее загорать в бикини, как все нормальные люди. Наконец, совсем недавно она провела пару часов на солнце с обнаженной грудью. А вот загорать полностью обнаженной ей пока не приходилось ни разу.

Хантер отметил это мимоходом, верный спецназов-ской привычке подмечать любые детали.

Волновало его другое. За свою уже достаточно долгую жизнь Хантер ни разу не встречал девушек, которые спали бы с кем попало за деньги ради какой-то научной работы. Следовательно, есть два варианта. Либо Дженни, поиздержавшись, решила подзаработать своим телом, а свою сказочку рассказывает всем, чтобы не думали, будто она профессионалка. Дескать, чего не сделаешь ради науки. Либо ей просто надоели неудачи на сексуальном фронте, и девочка придумала себе вот такую легенду, дабы привлечь внимание мужчин. То, что в любви ее преследовали неудачи, весьма вероятно. Дженнифер явно относилась к тому типу девушек, которые не пользуются особой популярностью у сверстников, не говоря уже о более старших мужчинах. Такие девочки часто остаются сексуально неудовлетворенными навсегда и направляют, свою неистраченную энергию на что-нибудь другое — профессиональную карьеру, общественную деятельность, научную работу. Таких девиц можно встретить в армии, в полиции и в спецслужбах — а с другой стороны, в преступных организациях и террористических группах.

Майор Хантер сам неоднократно их встречал и прекрасно знал этот тип — интеллект выше среднего, нетипичная для нынешнего поколения любовь к книгам, фантазия, достигающая болезненной степени, и либидо, загнанное на задворки сознания, в сновидения, которые утром вызывают жгучий стыд.

Но чтобы девушка этого типа ударилась в проституцию — такое Хантер видел впервые.

У него даже мелькнула мысль, не подослана ли Джен-нифер какой-нибудь конкурирующей спецслужбой. Но это было слишком неправдоподобно. Там ведь тоже не идиоты сидят. Такую легенду нарочно не придумаешь.

А даже если и подослана — что с того? Майор Хантер всегда начеку. Он не говорит лишнего ни любовницам, ни проституткам и шантажа тоже не боится. Майор Хантер прекрасно знает, что любой компромат такого рода попадет на стол к генералу Макферсону, а тот скажет только одно: «Меня не интересует, с кем, где и как трахаются мои люди. Мне важно то, как они работают». И если претензию предъявит сам президент Соединенных Штатов, то Мак-ферсон скажет то же самое и президенту.

Дженнифер стояла перед Хантером голая и по непроизвольным подергиваниям ее рук было видно, что она все время машинально порывается прикрыться, но вовремя вспоминает о взятой на себя роли и усилием воли заставляет себя не делать этого.

«Третий раз, — подумал Хантер. — Может быть, четвертый, но вряд ли. Сначала был парень еще младше ее, скромный тихий девственник. Потом шофер, который трахнул ее походя, не глядя, потом похвастался револьвером, накормил и уложил спать на лежаке в своей кабине. Права выданы в Вайоминге — значит, этот самый шофер и привез ее в Орегон. Наверняка он же сказал что-то по поводу чрезмерной белизны ее груди — и сегодня днем девочка где-то загорала без лифчика. Но не на пляже, а где-то в уединенном месте. А потом пришла искать нового клиента в этот мотель. И нарвалась на меня. Ну держись, девочка!»

Дженни не сказала ни слова, пока Хантер завязывал ей глаза, заклеивал рот скотчем и привязывал ей руки к ногам, укладывая в позу свежевыпотрошенной курицы. Она подчинялась его рукам с покорностью робота. И когда он стал целовать ее тело, то и дело впиваясь в него зубами, Дженни лишь тихонько взвизгивала через нос от боли и вздрагивала — совсем чуть-чуть, словно боялась доставить партнеру даже малейшее неудобство.

Но потом оказалось, что Дженнифер вовсе не-фригидна, как Хантер поначалу предположил. Она завелась еще до того, как майор приступил к серьезным действиям, и через некоторое время извивалась так, как не всякая профессионалка сможет изобразить. А когда Хантер кончил и отвалился, девчонка еще некоторое время дергалась в своих путах, пытаясь достать привязанными к икрам руками до сокровенного места. Майор бесстрастно наблюдал за этими телодвижениями и курил «Кэмел». Если не принимать во внимание его наготу, то в этот момент он был очень похож на супермена из рекламной серии этого самого «Кэмела» — парня, способного нырнуть в Ниагарский водопад, выбраться внизу на берег, разжечь костер и спокойно закурить.

Когда Дженнифер утихла, он отвязал ее руки, сорвал изоленту с губ — опять причинив боль — и сказал:

— Спать будешь тут. На улице в это время суток слишком много плохих парней.

Дженни молча сняла повязку с глаз и кротко сказала:

— Хорошо.

Потом поднялась и уже довольно свободно прошлась по комнате нагишом — до рюкзачка, брошенного у входа. Оттуда она достала толстую тетрадку и капиллярную ручку, надела очки, села к столу и стала что-то писать.

Хантер удивился. Похоже, девочка и впрямь занималась научной работой.

Наблюдать за обнаженной девушкой, которая заполняла страницы своей тетрадки аккуратным мелким почерком с видом школьницы, делающей уроки, было забавно. Хантер с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться. А потом спросил:

— Эй, ну и как ощущения?

Дженни подняла голову, немного пожевала ручку в задумчивости, а потом сказала:

— А можно будет переспать с тобой еще? Тут уже Хантер не выдержал и расхохотался.

— Если бесплатно, то пожалуйста, — сказал он, от-смеявшись. — Можешь всю свою книгу писать с меня.

— Спасибо, — тоном вежливой маменькиной дочки, которую угостили мороженым, ответила Дженни и снова принялась писать.

Майор Хантер тем временем сходил под душ и в туалет, удостоверился, что дверь номера заперта, лег в постель, расслабился и погрузил себя в сон.

Хантер отлично знал, что если девчонка вздумает уйти или, к примеру, начнет копаться в его дипломате, то он проснется мгновенно.

Однако проснулся майор лишь на следующее утро — от звонка сотового телефона. И сразу же почувствовал, что Дженнифер лежит рядом и что она тоже проснулась.

Хантер не стал открывать глаз и решил понаблюдать, что будет. Что сделает Дженнифер — возьмет трубку или станет будить его.

Дженни перекатилась через Хантера, взяла трубку и сказала «алло». Потом повторила то же самое несколько раз. И только после этого толкнула в бок Хантера со словами:

— Эй, тут тебе звонят, но почему-то молчат.

— А это специально придумано для таких любопытных девочек, как ты, — сообщил майор сонным голосом, отбирая у нее трубку.

Прикрыв кнопки ладонью, чтобы девчонка не видела, он набрал код приема, плотно приложил трубку к уху и произнес:

— Да.

— Майор Хантер? — спросили его.

— Да.

— Говорит министр обороны Донован. Я хочу знать, не получали ли вы от генерала Макферсона указаний игнорировать приказы из Вашингтона.

— Нет, сэр.

— Следовательно, вы готовы исполнить любое распоряжение президента США?

— Разумеется. Но я должен буду сообщить о нем непосредственному руководству.

— Можете сказать Макферсону все, что сочтете нужным, однако имейте в виду — он не вправе отменить приказ, который вы сейчас услышите.

— Да, сэр.

— Очень хорошо. Сейчас с вами будет говорить президент Соединенных Штатов.

— Понял.

— Майор Хантер? — спросил теперь уже другой, знакомый всей стране и половине мира голос.

— Да, сэр.

114

Экстренное совещание по поводу новых проделок похитителей «Янг Игла» (которые на самом деле не имели никакого отношения к этим похитителям, только никто, кроме Макферсона и узкого круга его доверенных лиц, об этом не знал) президент Клиффорд созвал еще накануне вечером, сразу же после того, как пилот-инструктор Роуз отправился с президентским посланием на базу в Аризоне.

Второй гонец — тот, что поехал в Аризону на автомобиле — снаряжался уже в присутствии и при деятельном участии высших руководителей Соединенных Штатов. Министр обороны порывался поехать с ним, но президент его не отпустил, сказав:

— Билл, положение очень серьезное, и ты нужен мне здесь.

В качестве курьера отправился полковник из центрального аппарата министерства обороны в сопровождении капитана из охраны Пентагона и сотрудника секретной службы, которая, как известно, охраняет самого президента США.

Но главной задачей вечернего совещания, затянувшегося до глубокой ночи, было решение самой насущной на данный момент проблемы: ЧТО ДЕЛАТЬ?

Если проклятые космические воры могут звонить кому попало голосом президента США и отдавать какие угодно приказы, то положение не просто серьезное — оно катастрофическое. И на то, чтобы выпутаться из этого положения, не жалко никаких денег.

Президент, который еще несколько дней назад категорически отвергал идею уплаты выкупа, теперь первый предложил заплатить.

Веру президента в то, что деньги могут спасти ситуацию, укрепил ультиматум похитителей, текст которого был передан в пресс-службу президента в самый разгар совещания. «Центаврийцы» угрожали страшными последствиями, если в ближайшие дни корабль с десятью миллиардами долларов на борту не выйдет в сторону Европы. Угрозы были туманными, но Клиффорд сопоставил их со странным звонком и словами имитатора голосов насчет запуска ядерных ракет и счел эти угрозы очень даже конкретными.

Вместе с тем похитители «Янг Игла» гарантировали, что если деньги будут заплачены, то все отключенные спутники связи снова будут включены, а о «Молодом орле» никто более не услышит.

— Но они, кажется, не собираются возвращать спутник, — сказал министр обороны Донован, прочитав ультиматум.

— Они прекрасно понимают, что, как только спутник вернется в наши руки, по их кораблю ударит спецназ, — резонно заметил директор ЦРУ.

— А вы представляете, что будет, если мы заплатим, а спутник останется у них, — проговорил министр обороны. — Дамоклов меч. А ведь мы все знаем, что шантажистов никогда не удовлетворяет первый взнос.

— Даже если это десять миллиардов… — то ли спросил, то ли подтвердил министр финансов.

Приняв это за вопрос, Донован резко ответил:

— Сколько угодно. Человек — существо ненасытное.

— И что ты предлагаешь, Билл? — поинтересовался президент.

— Надо имитировать сбор и погрузку денег, отправить корабль, дать этим чертовым инопланетянам подняться на борт, а потом в нейтральных водах захватить корабль. Пара кубиков сыворотки правды — и мы будем знать место, откуда они управляют аппаратом.

— А это место окажется в России или Китае — и что тогда?

— Насколько я знаю, ни Россия, ни Китай на государственном уровне в этом деле не замешаны и не имеют желания ссориться с нами. — Донован повернулся в сторону госсекретаря Уайта. — Джеральд знает об этом больше меня, но, по моим сведениям, ни те, ни другие не горят желанием устроить третью мировую войну.

— Зато они не прочь перехватить наш спутник. И если не использовать его против нас, то хотя бы посмотреть, что у него внутри, — сказал директор Агентства национальной безопасности.

— Поступить так на глазах у всего мира — это равносильно объявлению войны, — произнес госсекретарь. — Никто не рискнет.

— Русские точно не рискнут, — подтвердил, немного помедлив, президент. — Дорогин слишком ценит нашу дружбу и сейчас изображает охлаждение в наших отношениях, только чтобы успокоить своих противников. Его можно понять. А вот насчет китайцев я опасаюсь.

— Ошибки во всех письмах похитителей типично славянские, а никак не китайские, — напомнил директор АНБ.

— Ну, хорошо, — сказал президент Клиффорд. — Над этим нужно будет подумать. Я дам указание готовить корабль и деньги, а моя пресс-служба сообщит об этом журналистам. Или даже я сам выступлю завтра по телевидению, а что касается второй части операции — готовьте план. Но только с максимальной осторожностью. Минимум посвященных. А то этим «инопланетянам» подозрительно много известно о наших действиях. Надеюсь, они еще не поставили на прослушивание этот кабинет.