Австралия (Путеводитель)

      На протяжении последующих двух десятилетий "золотые лихорадки" вспыхивали по всему континенту точно пожары в буше, а потом спорадически возникали вплоть до конца столетия. Последней крупной находкой стали золотые прииски Калгрули-Кулгарди в Западной Австралии в 1892-93 гг. Золотая лихорадка поражала воображение не только лавочников Сиднея и моряков Порт-Филлипа. Прослышав о гигантских самородках и золотоносных ручьях, люди со всех концов света устремились в Австралию. В 1852 г. 92 тыс. приезжих запрудили улицы городов Виктории и Нового Южного Уэльса. К 1860 г. население Австралии перевалило за миллион, увеличившись за десять лет на 600 тыс. чел.
      Баррикады в Эврике. Для уха австралийца слово "эврика" никак не ассоциируется с методом Архимеда, придумавшего способ измерить вес сплава в короне сиракузского царя. Оно скорее вызывает ассоциации со словом "баррикады" и воспоминания о вооруженном мятеже против диктаторского режима властей, символизируя первый всплеск идеи независимого республиканизма в общественном сознании австралийцев.
      Первые золотоискатели в Балларате близ Мельбурна ужасно страдали от взимавшегося с них непомерной пошлины: вне зависимости от успеха или провала их предприятия, им приходилось платить за лицензию по одному фунту ежемесячно. А частые рейды алчных полицейских (нередко бывших заключенных с Тасмании, которых прозвали "Вандемонами"), собиравших пошлины и присваивавших себе половину взимаемых штрафов, ещё больше обострили народное возмущение.
      В октябре 1854 г. один старатель был забит до смерти местным полицейским, который, несмотря на неопровержимые улики против него, был оправдан. Столь явный случай беззакония вызвал волну митингов протеста, в которых участвовало около 5 тыс. старателей. Митингующие требовали предоставления всеобщего и неограниченного права на золотодобычу и отмены платы за лицензии. Они образовали Балларатскую лигу реформ и 29 ноября устроили публичное сожжение своих лицензий.
      Лейтенант-губернатор Виктории сэр Чарльз Хотэм послал полицейских и войска для усмирения бунтовщиков. Тогда пятьсот старателей выстроили оборонительный вал и, поклявшись вести битву "за наши права и свободы", выбросили над своей баррикадой бело-голубой флаг с изображением созвездия Южного Креста. Таким образом они выказали презрение к "Юнион-Джеку" - флагу Британской империи.
      Ранним утром 3 декабря 1854 г. 300 пехотинцев и конной полиции напали на спящих защитников баррикады, чья численность в эти ночные часы сократилась до 150. За 15 минут все было конечно. В ход боя погибло 6 солдат и 24 старателя. Предводителю мятежников Питеру Лейлору удалось спастись, но его 13 единомышленников были преданы суду за государственную измену.
      Однако вскоре обвинения с них были сняты, Лейлора и других участников мятежа амнистировали, а пошлину за лицензию отменили. Хотя в этом инциденте смешались трагедия и фарс, образ Баррикады в Эврике и её флаг впоследствии олицетворяли идеалы мятежа против колониальной администрации и власти буржуазии. Как отмечал Марк Твен, "Эврика явилась знаменательным событием в австралийской истории... очередным примером победы в войне, одержанной после проигранного сражения".
      Парадоксально, но памятная доска на монументе, в 1923 г. воздвигнутом в Балларате на месте восстания, имеет весьма двусмысленную надпись: "Славной памяти героических пионеров, которые на этом священном месте сражались и обрели смерть во имя свободы, и солдатам, павшим по зову Долга".
      Бушрейнджеры и бунтовщики. Бушрейнджерство - искусство отъема драгоценностей, денег и прочих ценных вещей у путешественников, практиковалось на пустынных трактах в колониях ещё с 1790-х гг. Обыкновенно этим занимались беглые каторжники. К 1820 г. грабежи на проезжих дорогах стали столь распространенным явлением, что грабители все чаще объявлялись в розыск за солидное вознаграждение и кончали жизнь на виселице.
      С самого начала бушрейнджеры часто находили приют у сельских бедняков, многие из которых были иммигрантами-ирландцами или потомками политических ссыльных. Они были носителями прочных республиканских убеждений и считали беглых каторжников бунтарями против своих же врагов англичан-протестантов, землевладельцев и властей предержащих.
      Эти бандиты с большой дороги нередко носили экзотические клички - под стать рассказам об их подвигах. "Янки-Джек" Эллис, Черный Цезарь, Капитан Гром, Капитан Лунный свет, "Безумный Дэн" Морган, Еврей-Бандюга и "Джентльмен Мэтт Кэш" (между прочим, предок уимблдонского чемпиона-австралийца Пэта Кэша) внезапно вылетали из-за придорожного утеса или из эвкалиптовой рощицы и захватывали почтовые кареты, караваны с грузом золота или одиноких путников.
      Бум бушрейнджерства. Если золотая лихорадка дала толчок росту численности населения Австралии, развитию её экономики и образованию единой нации, она также стала причиной расцвета дорожных грабежей. Многие беглые или отсидевшие каторжники, как и бедняки-поселенцы, очень быстро уяснили, что золотишко не обязательно выкапывать из земли.
      Добыча от налетов нередко была куда богаче, а работа по изъятию золота куда чище, чем на приисках. Одна викторийская шайка в 1853 г. умудрилась захватить караван с 70 кг золота и 700 фунтами наличности. Однако трое членов банды потом отправились на виселицу.
      В 1860-е гг. в Новом Южном Уэльсе самыми знаменитыми среди "крутых ребят из колонии" были бушрейнджеры Бен Холл, Френк Гардинер и Джон Гилберт. Хорошо вооруженные и имевшие в своем распоряжении великолепных скакунов - нередко это были краденые жеребцы-скороходы - они устраивали дерзкие налеты. В ноябре 1864 г. орудовавшая на дороге Мельбурн-Сидней банда Холла числом в три человека сразу захватила 60 путешественников. Потом им досталась и долгожданная добыча - охраняемый почтовый дилижанс. Пока один бушрейнджер держал 60 пленных на мушке, Холл и Гилберт расстреляли полицейских-охранников и обчистили дилижанс. При этом несколько заложников вышли из кустов на дорогу - но не помочь несчастным полицейским, а поглазеть на перестрелку.
      Банда Келли. Нед Келли родился в 1854 г. близ Беналлы в северной Виктории и вырос среди бедных ирландских фермеров. В первый раз он нарушил закон в 1877 г., ранив констебля. Сколотив шайку, куда взял своего брата Дэна и двух приятелей, Джо Бирна и Стива Харта, он скрылся в буше и стал бандитом. На следующий год в перестрелке у ручья Стрингибарк Нед убил трех полицейских, потом подстерег поисковую группу полицейских и убил троих из четырех. С той поры банда Келли стала достоянием австралийского фольклора. Общественное мнение в отношении них разделилось: высшие классы видели в Неде жестокого и кровожадного разбойника, в то время как для городских и деревенских работяг он стал кумиром.
      Нед считал себя современным Робин Гудом, ненавистником полиции и защитником свободных, но угнетенных масс от притеснений английских господ. Налеты Неда были всегда дерзкими и отчаянными. Вместо того чтобы просто грабить беззащитные фургоны и кареты, его банда захватывала целые поселки, обрывала телеграфные провода и перед бегством грабила все местные банки.
      В 1879 г. банда укрылась в горах Уомбат, но в июне 1880 г., прослышав об измене одного из своих сообщников, в результате чего к месту их стоянки был выслан целый поезд полицейских, бушрейнджеры Келли вышли из укрытия, чтобы вступить в отрытое сражение. Казнив предателя, они захватили деревню Гленрован в Виктории, взяли всех жителей в заложники и разобрали железнодорожную ветку, по которой к ним двигался состав с карательным отрядом.
      Один из заложников тем не менее уговорил сердобольного Неда разрешить ему сходить по нужде. Он тут же бежал и предупредил машиниста паровоза о повреждении путей. Между засевшими в городской гостинице ребятами Келли и полицейскими разгорелась яростная перестрелка, которая длилась всю ночь до рассвета. Раненый Нед скинул самодельную кольчугу и предпринял попытку бегства. Но он сразу же был схвачен полицейскими, которые поначалу решили, что перед ними явился призрак. Неда поразили штыками, но не убили. Полицейские подожгли гостиницу и трое оставшихся в живых дружков Келли предпочли сгореть заживо, но не сдаться. Четыре месяца спустя в Мельбурне, после одного из самых знаменитых в австралийской истории судебных процессов, 26-летнему Неду был вынесен приговор.
      Судья сэр Редмонд Барри, преуспевающий вольный поселенец, представлял социальные силы, враждебные Неду и его беднякам-разбойникам. "Эдвард Келли, возвестил судья в притихшем зале. Я приговариваю вас к смерти через повешение. Да благословит господь вашу душу". Нед, который был остр на язык, ответил в тон судье: "До скорой встречи на небесах, ваша честь!" 11 ноября 1880 г. Келли был повешен, а Редмонд Барри умер через две недели от воспаления легких.
      Китайский акцент. "Без злоключений нет истории", писал австралийский историк Чарльз Мэннинг Кларк. Если несомненно положительным итогом "золотых лихорадок" стало то, что население Австралии к 1880 г. выросло до 2 млн. чел. и состоялись первые парламентские выборы (правом тайного голосования обладали только мужчины), то отрицательным их итогом стал всплеск расизма, этого родового пятна молодой нации.
      Подавляющее большинство старателей составляли выходцы из Британии, но среди представителей других национальностей самый многочисленный отряд золотоискателей составляли китайцы. За пять лет с 1854 г. на викторийские золотоносные просторы прибыло более 40 тыс. китайцев. Они жили обособленными коммунами и как правило были трудолюбивыми работниками. Нередко они транжирили драгоценную воду и этот их грех, вкупе с завистью белых старателей к "китайскому счастью", часто служил поводом для национальной дискриминации и антикитайских погромов.
      К 1887 г. поток иммиграции из Азии иссяк. После взятия курса на "политику белой Австралии" в 1901 г. был провозглашен Австралийский Союз. Закон об иммиграции позволял устраивать для всех иммигрантов-неевропейцев экзамен по любому европейскому языку (причем отбор языка производился таким образом, чтобы испытуемый неминуемо провалился). Лишь в 1966 г. этот откровенно расистский параграф закона был отменен. Сегодняшние критики столь вопиющего расизма по крайней мере могут утешаться хотя бы тем, что был в те времена и один бушрейнджер-китаец - Сан-Пу.
      АВСТРАЛИЙСКИЙ СОЮЗ И МИРОВЫЕ ВОЙНЫ
      Австралоазиат будет не шибко силен умом, но с умелыми руками... У него будут плохие зубы и отличные легкие. У него будет пошаливать печень, и он рано начнет лысеть. Исповедовать он будет некую форму пресвитерианства. Основой государственного устройства станет демократия, чьи рамки будут определяться курсом национальной валюты.
      - Маркус Кларк, 1877 год.
      В сентябре 1900 г. королева Виктория провозгласила свою императорскую волю: 1 января 1901 г. будет положено начало не только новому столетию, но и новой нации. Стол, на котором она подписала эту прокламацию, потом был доставлен из Лондона в Сидней, где в парке Столетия в канун Нового года и было объявлено об образовании "нерушимого федеративного содружества" Австралии во главе с первым генерал-губернатором лордом Хоуптауном.
      Создание самостоятельного государства и Союза шести австралийских колоний отнюдь не было бунтом нового общества против старого бога, королевы и родины. Скорее, это была новая фаза естественного взросления отпрыска "юного, белого, счастливого и цветущего". А также весьма нервного. На протяжении всего периода отрочества с 1850 г. Австралия предавалась мучительным раздумьям о том, насколько пользительна идея отрыва от юбки мамы-Англии - особенно в условиях, когда тихоокеанские просторы бороздили корабли русского и японского флотов.
      Не желая предлагать слишком радикальные новшества, авторы австралийской конституции были весьма умеренны в своих политических притязаниях. Главой государства оставалась английская королева, в чьем ведении находились внешние сношения новообразованного государства, её непосредственным наместником в Австралии был генерал-губернатор. Постановления Британского парламента имели приоритет над законами, принятыми в Содружестве, а правовые споры решались в последней инстанции Тайным советом в Лондоне. Очень немногие австралийцы выразили протест против подобной регуляции отношений между метрополией и колонией, так как каждой из шести колоний было легче вести дела со старой родиной, нежели с соседними колониями.
      Со своей стороны Англия не имела намерения позволять какому бы то ни было новому государству нарушать интересы империи. Метрополия надеялась получать - и получала - поддержку во всех военных конфликтах, равно как и солидную прибыль со щедрых капиталовложений в Австралии.
      Политика и война. Первым премьер-министром Австралии стал Эдмунд Бартон, член либерально-протекционистской партии. Его оппонентами в парламенте стали консерваторы-фри-трейдеры и лейбористы. (Эти три партии имели равное представительство до 1910 г., когда лейбористам удалось завоевать абсолютное большинство в палате представителей). Названия партий олицетворяли основные политические течения эпохи - протекционисты из Виктории против сторонников свободной торговли из Нового Южного Уэльса, против лейбористского движения. Однако все три партии сходились в том, что Австралия должна быть страной белого большинства, европейской культуры и либеральной демократии, чьи граждане должны иметь защиту в виде торговых тарифов и системы социального обеспечения.
      Новому государству требовалась столица. Сидней и Мельбурн намеревались сохранить свой независимый статус и, будучи давними соперниками, не хотели уступать друг другу пальму первенства. После долгих дискуссий примерно посередине между обоими крупнейшими городами, в 320 км от Сиднея на красивом плато Монаро, была выделена отдельная Территория Федеральной столицы Австралии. Кто-то предложил назвать новую столицу Шекспиром, но едва ли это предложение можно было счесть удачным, учитывая, что костяк социально активного большинства общества тогда составляла малокультурная, полуграмотная масса. И в 1913 г. выбор был остановлен на аборигенном слове "Канберра" (странно, но факт: оно означает "женские груди").
      Когда 4 августа 1914 г. Англия объявила войну Германии, Австралия, как член Британской империи, автоматически вступила в войну. Лейбористы и либералы отреагировали незамедлительно. К концу октября Первая австралийская пехотная дивизия численностью 20 тыс. добровольцев после тренировочных сборов была направлена в Европу с остановкой в Египте.
      Пока новобранцы экспедиционного корпуса продолжали проходить военную подготовку в Египте, Уинстон Черчилль (в ту пору - первый лорд Адмиралтейства) составил план, призванный ослабить турецкое давление на русском фронте путем прорыва к Черному морю. Черчилль рассчитывал взять Дарданеллы и отдал приказ соединенным силам австралийцев, новозеландцев, французов, англичан, индийцев и гуркхов нанести с моря удар по турецким позициям.
      Боевое крещение нации. Турки, предупрежденные об этих намерениях Антанты, закрепились на оборонительных рубежах в горных районах Галлипольского полуострова. Их командующим, Мустафе-Кемалю и германскому генералу Лиману фон Зандерсу, удалось вести из своих орудий прицельный огонь по открытому побережью.
      С момента высадки британских частей 25 апреля 1915 г. и вплоть до 20 декабря, когда они покинули неприступные рубежи, их войска были практически заперты у подножья почти отвесных утесов и в узких скалистых бухтах. Бои на мысе Хеллас, побережье у Лоун-Пайн и в залива Сувла были ознаменованы катастрофическими потерями и беспримерным героизмом - эти названия встречаются на бесчисленных военных мемориалах по всей Австралии.
      Поражение при Галлиполи послужило поводом для создания легенды об Австралийско-новозеландском армейском корпусе (АНЗАК). Впоследствии в обеих странах о героях этих сражений воспоминали примерно в тех же выражениях, в каких о них написал английский поэт Джон Мейсфилд: "Это был цвет молодежи нашего времени. По физической красоте и благородству крови они превосходили всех тех, с кем мне доводилось встречаться. Своей походкой, статью и манерами они были подобны рыцарям-королям из средневековых поэм".
      Объединенные силы англичан потеряли 78 тыс. ранеными и 33,5 тыс. убитыми. Среди убитых было и 8587 "Анзаковцев". Австралийцы часто забывают о том, что в тех боях погибло примерно столько же французов и вдвое больше англичан, индийцев и непальцев. Да и турки потеряли убитыми четверть миллиона. Возможно, эта забывчивость объясняется тем фактом, что у старых наций издавна существовали мифы о смерти и возрождении богов, а у австралийцев подобной жизнеутверждающей мифологии не было. В этом боевом крещении окопной слякотью, шрапнелью и доблестью возникли австралийский патриотизм и чувство своей национальной самобытности.
      Западный фронт. В апреле 1916 г. австралийские "копатели" были размещены на западном фронте, во Франции. В ходе кровопролитных наступлений, в клубах иприта и в трескучие зимние морозы, их потери вновь оказались весьма внушительными: за девять недель битвы на Сомме погибло 23 тыс., 38 тыс. полегло на Ипре и 10 тыс. при Бюлькуре. В этих местах, как и в других - при Позьере, Виллер-Бретонне и на линии Гинденбурга - сгинули лучшие представители своего поколения. Государство-то родилось, но первая поросль молодой нации была безжалостно выкорчевана.
      Теперь многие австралийцы стали выражать сомнение в целесообразности поддержки Британии, которая, как выражались в Австралии, вела свою "грязную торговую войну". Но решающим фактором стало красноречие австралийского премьер-министра - своенравного и отчаянного коротышки, который в равной степени изведал народную любовь и ненависть. Его звали Уильям Моррис ("Билли") Хьюз, по прозвищу "Малютка-Копатель".
      В 1916 г. Хьюз потребовал ежемесячно перебрасывать в Европу по 16,5 тыс. австралийцев. Такое число могло быть обеспечено только обязательным воинским призывом - ранее служба в армии была добровольной. Общественный протест против воинской повинности был весьма решительным. Лейбористы политические соратники Хьюза - также воспротивились закону о всеобщей воинской повинности. Законопроект был провален на референдуме, и Хьюза исключили из партии. Тогда он приступил к формированию коалиционного правительства и в декабре 1917 г. провел второй референдум. И вновь потерпел поражение, но вновь вернулся на политическую арену, вытребовав себе место на Версальской мирной конференции, где с присущим его ораторским искусством и жаром отстаивал национальные интересы Австралии.
      Когда американский президент Вудро Вильсон покритиковал шумные выступления "Малютки-Копателя", Хьюз сделал единственный выпад, заявив: "Мистер президент, я говорю здесь от имени 60 тысяч мертвых. А много ли мертвецов представляете вы?". Он также блокировал - хотя и не в одиночку предложение японской делегации включить в преамбулу хартии Лиги Нации заявление о расовом равенстве.
      Билли Хьюз вернулся на родину героем. Тем, в ком нуждалась молодая нация. Из 330 тыс. участников войны 226 тыс. (68,5 %) составляли раненые и убитые - больших потерь не понесла ни одна из стран-союзниц.
      Депрессия. Между 1929 и 1933 гг. все австралийские правительства, как на федеральном уровне, так и в штатах, сменялись на очередных выборах по принципу: "Пускай теперь другие бандиты поруководят - хуже уже не будет". Но и лучше быть не могло - ибо это было время разгула Великой Депрессии. 30% трудоспособного населения страны жило на пособия. На улицах многие ходили в бесплатных солдатских шинелях - перекрашенные из серого в черное, их раздавали населению. Сотни мужчин бродили по проселочным дорогам, соглашаясь браться за любую работу на фермах.
      Австралийская экономика жила за счет экспорта пшеницы и шерсти, а также английских займов. Когда мировые цены на продукты первой необходимости подскочили на 50% и когда Великобритания изъяла 30 млн. фунтов из австралийской экономики, последствия оказались весьма плачевными, особенно для тех, кто находился на самых нижних ступеньках социальной лестницы.
      Сэр Отто Нимейер, представитель английского банка, был командирован в Австралию с двоякой целью: сурово попенять австралийцам за привычку жить на широкую ногу (он предложил урезать заработную плату и пособия), а также удостовериться, что по всем займам его банку сполна выплачиваются оговоренные проценты. В глазах многих австралийцев он выглядел заезжим судебным исполнителем.
      Тем не менее, когда премьер Нового Южного Уэльса лейборист Джек Ланг назвал Нимейера "Шейлоком" и попытался добиться снижения процентов за предоставленный заем, ни политический истеблишмент, ни население штата не поддержало его мятежных устремлений. В 1932 г. он был смещен с должности губернатором, а затем лишен доверия избирателями.
      Австралия вступила в полосу тяжелейшего кризиса. Что нашло отражение даже на спортивных площадках. В сезоне 1932-33 гг. англо-австралийского чемпионата по крикету игры розыгрыша были сорваны из-за споров по поводу легализации "бодилайна" (особо опасного удара, нацеленного непосредственно в игрока противника). Возмущение местных крикетистов в связи с нововведением англичан было столь острым, что отношения между обеими странами на некоторое время серьезно осложнились.
      На ипподромах события развивались куда успешнее. Сильнейший скаковой жеребец Австралии Фар-Лэп, уродившийся в Новой Зеландии, завоевал сердца тысяч болельщиков. Он выиграл все заезды в стране, в том числе и Мельбурнский кубок 1930 г. Но потом "Красный ужас" (так прозвали этого жеребца) отправился в Калифорнию, где вскоре после победы на самом престижном в мире дерби, он умер. Австралийцы всегда подозревали, что это все подстроили "гады-янки".
      Фар-Лэп ныне обрел вечную жизнь, и память о нем увековечена в трех музеях. Его скелет хранится в Новой Зеландии, чучело выставлено в Мельбурне, а мощное сердце покоится в Канберре. Как писал журналист Лес Карлион: "Австралию замечательно характеризуют самые популярные темы нашего фольклора - сокрушительное военное поражение (при Галлиполи), преступник (Нед Келли) и скаковая лошадь (Фар Лэп)".
      Вторая мировая война. Когда в сентябре 1939 г. Англия вновь вступила в войну с Германией, Австралия опять автоматически оказалась втянутой в конфликт. Был сформирован второй австралийский экспедиционный корпус, отправленный на Средний Восток.
      В 1939 г. австралийским премьер-министром был лидер Объединенной Австралийской партии Роберт Гордон Мензис - умный и хитрый адвокат-англофил, консерватор до мозга костей. Он заслужил кличку "Металлолом Боб" - за то, что накануне войны он продавал металлолом Японии, чем вызвал в Австралии неодобрение. Япония вскоре стала угрожать Юго-Восточной Азии и выбрала Австралию очередной целью вторжения.
      Пока австралийские сухопутные, воздушные и военно-морские силы воевали у берегов Великобритании, на Средиземноморье, в Северной Африке, в Греции и на Среднем Востоке, Япония начала продвижение на юг, сначала захватив французский Индокитай. После этого австралийские части, дабы воспрепятствовать дальнейшему продвижению японцев, были переброшены на Малайский полуостров, в голландскую Ост-Индию, в Дарвин и в Рабаул (Новая Гвинея).
      Проводимая до войны политика "Металлолома Боба", очень напоминавшая политику Чемберлена по умиротворению стран оси "Берлин-Рим-Токио", вызывала в Канберре бурное негодование. Ни ораторское искусство, ни изворотливый ум не смогли спасти ни его , ни его партию. На выборах в октябре 1941 г. победу одержало лейбористское правительство во главе с Джоном Куртином. Впрочем, впоследствии Мензис с триумфом вернул себе премьерское кресло, которое он занимал с 1949 по 1966 гг.
      Пора мужания нации. Нападение японцев на Перл-Харбор подтвердило главное опасение Австралии: она осталась в изоляции, оказавшись государством белого большинства в Азии, охваченной пламенем войны. Когда 15 февраля 1942 г. пал Сингапур, из 130 тыс. захваченных там пленных 15 тыс. составляли австралийцы. Страна столкнулась с тем непреложным фактом, что перед лицом неминуемого вторжения Японии далекая осажденная Британия не сможет оказать никакой действенной помощи. Куртин уже заявил: "Без каких-либо обиняков я открыто говорю, что Австралия устремляет свои взоры на Америку, не испытывая угрызений совести из-за забвения традиционных связей и родства с Соединенным Королевством".
      Японские эскадрильи нанесли первые бомбовые удары по Дарвину (19 февраля) и Бруму (3 марта). В северной части континента спешно создавались склады продовольствия и боеприпасов. Над Австралией нависла прямая угроза японского вторжения.
      Именно тогда австралийский военный кабинет, вызвав ярость Черчилля, перебросил Седьмую австралийскую дивизию, участвовавшую в обороне Британской Бирмы, на Новую Гвинею и Тихоокеанский театр. Если верно, что австралийская нация родилась в боях на Галлипольском полуострове, то не менее верно и то, что с падением Сингапура она окончательно вышла из отроческого возраста.
      В мае 1942 г. Японии было суждено изведать горечь первых поражений, когда соединенные части американского и австралийского флотов разгромили японцев в битве на Коралловом море. А победа Соединенных Штатов при о. Мидуэй в июне укрепила позиции союзников на Тихом океане, хотя на Новой Гвинее японская пехота продолжала замыкать кольцо окружения вокруг главной австралийской базы в Порт-Морсби. Но в августе после недели кровопролитных рукопашных боев в джунглях горстка австралийцев остановила японские части.
      Японцы продолжали наступать, утопая в малярийной слякоти горной дороги, вьющейся по новогвинейскому хребту Оуэн-Стэнли. Это была так называемая тропа Кокода, где в течение многих месяцев разыгрывались партизанские бои, которые вела 25-я австралийская бригада при поддержке бойцов папуасского сопротивления (их ещё иногда называли "Ангелы Фаззи-Ваззи"). В сентябре японцы находились всего в 52 км от Порт-Морсби, но в ноябре они уже были отброшены к береговым плацдармам на севере. Когда угроза вторжения миновала, в австралийском фольклоре к старой компании героев присоединился новый персонаж: Солдат Джунглей встал рядом с Бушрейнджером, Старателем и Спасателем.
      Коренной перелом. К концу 1942 г. и в Европе наступил коренной перелом. Австралийская 9-я дивизия в решающей битве при Эль-Аламейне помогала союзникам вытеснить немцев и итальянцев из Северной Африки. Русские армии остановили немцев под Сталинградом. Страны "оси" на всех театрах военных действий перешли к обороне.
      Из 1 млн. австралийских добровольцев 10 тыс. погибли в Европе и более 17 тыс. на Тихом океане. Из общего числа пленных 8 тыс. не вынесли пыток и унижений, которым их подвергали японцы.
      Победа наступила слишком поздно и для Джона Куртина, который умер на своем посту в мае 1945 г. А в 9.00 в субботу 15 августа новый премьер-министр Бен Чифли объявил об окончании войны. Вся Австралия возликовала. В Мельбурне более 200 тыс. чел. присутствовали на поминальном молебне в святилище Поминовения. Очередная великая битва народов завершилась.
      СОВРЕМЕННАЯ ЭРА
      Австралийская история после второй мировой войны представляет собой сагу взлетов и падений - подъема к неслыханному процветанию 50-х и 60-х, за которым последовало неожиданное крушение великой "среднеклассовой" мечты. В конце ХХ столетия идея страны как консервативного англо-саксонского анклава, затерянного в Азии, была полностью переосмыслена. Но путь к космополитической, либеральной среднеклассовой Австралии оказался мучительным и долгим. Маленькая страна, где, как говорили раньше, "ничего не происходит", пережила целую череду экономических бумов и спадов, политических кризисов, культурных шоков и социальных перемен.
      1940-е годы были самыми тяжелыми в австралийской истории. Долгая война с Японией доказала, насколько уязвимой была страна для внешней угрозы. Война также потрясла австралийское общество изнутри: немало женщин служили в вооруженных силах, работали на фабриках и заводах или в учреждениях, выполняя традиционно мужские обязанности, и после войны они не захотели вновь жить в условиях социального неравноправия полов. Да и демобилизованные солдаты тоже не желали возврата к старым порядкам. Спустя год после окончания войны австралийцы вновь проголосовали за реформы лейбористского правительства Бена Чифли, который выдвинул расширенную программу социального обеспечения. Вскоре после победы на выборах Чифли выступил инициатором создания государственной авиакомпании, обнародовал широкомасштабную программу государственного жилищного строительства и образования (в Канберре был открыт Национальный Австралийский университет) и ряд крупных проектов общественных работ вроде проекта строительства гидроэлектростанций в Снежных горах, которые должны были обеспечить электроэнергией всю юго-восточную часть континента.
      Коренные перемены произошли и в области иммиграции. Японское вторжение убедило австралийцев в необходимости быстрейшего роста населения страны. Министр иммиграции в лейбористском правительстве Артур Колуэлл стал автором одной из крупнейших иммиграционных программ в нашем веке. 50% иммигрантов, получавших государственную поддержку, должны были иметь британское гражданство, зато остальные 50% могли прибывать из любой страны - при условии, что они белые. Между 1945 и 1965 гг. в Австралию въехали более 2 млн. переселенцев. Население подскочило с 7 до 11 млн. чел.
      Государство по-прежнему проводило политику "белой Австралии", и Колуэлл сам был откровенным расистом. Когда у него спросили, допустит ли он иммиграцию азиатов, он ответил печально известной грубой остротой: "Одного слепого белого я не променяю даже на двух косоглазых". Однако впоследствии расистская иммиграционная политика смягчалась, а в 1973 г. была формально отменена. Отказ от варварских взглядов был столь стремительным, что в настоящее время выходцы из Азии составляют уже треть всех иммигрантов. (см. также главу "Поликультурное общество").
      Эта полиэтническая иммиграция имела весьма далеко идущие последствия. В 1945 г. Австралия оставалась в общем конформистским обществом с англо-саксонским населением, 98% которого имели британские корни. И вдруг их захлестнули толпы итальянцев, греков, немцев, голландцев и югославов, едва способных связать два слова по-английски - они создавали свои общины, открывали магазины и газеты. пополняли армию рабочей силы, приходили в школы и скоро потрясли до основания стерильное благополучие жизни австралийского обывателя.