Тот перестал таращиться на обтянутую больной псевдоплотью руку и доложил:

– «Дискоболы» выведены на позицию. Развертывание завершено. Объявлена нулевая готовность к подавлению заданных участков.

Соблазн отдать решающий приказ был велик. Через три минуты штаб будет эвакуирован, и он сам окажется в спасительной кабине «Сомова». А реактивные гаубицы превратят весь этот сектор в развалины. Огромный могильник для степных волков и их двуногого предводителя.

Но именно сейчас делать этого было нельзя. Волох понимал это как никто другой. И хотя внутри у него ворочался жаркий комок ярости, голос полковника СФК оставался ровным:

– Подавление временно отставить. Пусть ожидают приказа.

Древние китайцы утверждали, что одно из величайших искусств стратега – умение обратить свое поражение в победу. Аркадий Волох в один момент лишился поддержки Секретаря и потерял Дарью Заваду – мать последнего «гостя». Остался без двух ближайших помощников. Для многих это означало бы крах всех планов и надежд. Но не для Пардуса.

– Обеспечьте мне прикрытие, – сказал он федеральному агенту. – Я собираюсь вести переговоры.

Перед передачей «нетопыря» новому хозяину техники Федерального Контроля демонтировали бортовое вооружение и заблокировали управляющий им модуль. Конструкция орнитоптера не позволила им снять только интегрированную спаренную дископушку. Скорострельность до тысячи двухсот выстрелов в минуту, дальность эффективного поражения около ста метров.

После того как Мертвец убрал блокировку, она снова была готова к бою. Красное пятно прицела сновало по крыше, где дежурили теперь всего два агента. Ведомство Пардуса определенно испытывало дефицит живой силы.

И пилот невидимого орнитоптера собирался сделать этот дефицит еще более острым.

Икари Сакамуро выбрался из кабины СО-12 и озабоченно покосился в ту сторону, где лежал ближайший располосованный труп. Не хотелось бы нервировать девушку. Держа в одной руке «Ехидну», второй он помог спуститься Даше.

Спутнице Икари было не до того, чтобы вертеться по сторонам. После насильственного прерывания наркоза ее все время мутило. Состояние было очень близким к сильному похмелью. Во время полета Дашу скручивали сильнейшие рвотные спазмы, но ее желудок был пуст, и ничего, кроме горькой желчи, из него не появлялось. Тихонько застонав, она оперлась на Икари и беззвучно прошептала: «Где мы?»

– Мы на месте, – сказал японец, ободряюще похлопывая ее по спине. – Все будет хорошо. Скоро ты встретишься с Владимиром.

Под их ногами вспыхнула светящаяся стрела с надписью «К ЛИФТУ». Он осторожно повел Дарью вдоль нее.

Телеприставка Икари выдала бегущую строку: «Нам удалось нарушишь функционирование их каналов связи и наблюдения. Они не знают, что вы здесь. Пробивайтесь в здание и ждите прибытия остальных. Мертвец».

Икари хмыкнул. Перед ним на голографической панели светились цифры этажей, от крыши по минус двадцатый включительно. Нажатие на каждую из «кнопок» вызывало множество дополнительных меню локаций, куда лифт мог доставить своих пассажиров. Посты удаленного наблюдения, комнаты совещаний, лаборатории и даже спортивные залы.

На минус двадцатом этаже не было ничего. Голографический символ под пальцем трансформировался в стрелку, указывающую вниз. Подумав секунду, Икари нажал и на нее.

– Доступ к указанному месту назначения ограничен, – капризно сообщил лифт. –Приготовьтесь к идентификации личного кода.

Икари снял телеприставку. Даша ойкнула, впервые увидев его изуродованные глаза. К счастью, считыватель ЛИКа работал быстро.

– Дарья Завала, ваш доступ подтвержден, – удовлетворенно сказал автомат.

И на панели вспыхнули цифры от « –21» до «–27».

– Что задумал наш восточный друг? – удивленно спросил Мертвец.

В руках у него было маленькое круглое зеркало из полированного серебра. Но вопреки правилам в нем отражалось не его лицо и не любопытные физиономии Айзенбарда и Пса. Вместо них Мертвец видел изображение, передаваемое телеприставкой на глазные нервы Икари.

– Знает ли он, куда идет? – Мертвец поскреб щетинистый подбородок. – И с чем ему придется там столкнуться? А если знает, то откуда? Я ему ничего не говорил.

Его спутники переглянулись. Айзенбард незаметно покрутил у виска пальцем. Пес Войны со вздохом кивнул. Все маги сумасшедшие. А такой великий маг, как этот, должен быть безумен, как целый выводок мартовских кроликов.

Мертвец обернулся к ним, прервав порочащий его обмен жестами. Лицо его было необычайно сосредоточенным.

– Вы, двое! –гаркнул он. –Вы знаете, зачем вы здесь? Корсар, а за ним и стражник помотали головой. Они не знали. Не имели ни малейшего понятия.

– Я скажу вам, зачем, – Мертвец поднял указательный палец. – Вы здесь, чтобы совершить подвиг!

– К нам гости, – сказал Владимир Белуга.

Подозревать его в полном отрыве от реальности было безосновательно. Олигарх разговаривал не с волками. Его собеседником был рослый бородатый мужчина лет сорока с хвостиком, одетый как отшельник. Но безоружный, что делало его совсем неправильным отшельником.

Штурмовую винтовку он бросил вместе с отказавшим «хаммером». Так ему велел Белуга. Олигарх не хотел, чтобы его спутник занервничал и пристрелил кого-то из рыкнувших на него волков. Тогда бы даже воли метачеловека не хватило, чтобы удержать Стаю.

А так волки реагировали на отшельника спокойно. Молодняк даже ласкался к ногам, когда Сергей находился поблизости от Хозяина. Взрослые были не так дружелюбны, но все же Белуга заставлял их по очереди нести подругу отшельника. С момента их встречи она лежала без сознания.

Как и последние восемь лет.

Иногда Сергей снимал Ирину с волчьей спины и нес ее на руках сам. Пока плечи и спина не начинали гореть огнем, а ноги подкашиваться.

Большую часть времени они с Владимиром не разговаривали. Белугу разговоры отвлекали от управления Стаей, а Сергею хотелось молчать. Редко сквозь пелену усталости и безразличия пробивалось в нем что-то похожее на любопытство. Его вызывал человек, чье лицо казалось таким знакомым. Похоже, что это он вел Стаю.

Но и тогда, видя гримасу сверхъестественного напряжения на лице Владимира, он удерживался от вопросов.

Так и шли. Пока, миновав Форсиз и часть Ядра, не оказались в этом секторе.

– Гости? – переспросил Сергей.

Владимир молча ткнул пальцем вверх. Подняв голову, отшельник увидел уменьшенную версию WASP, турбореактивную платформу для боевых действий в условиях Города. С ее бортов свисали длинные белые полотнища, символизирующие, надо думать, приглашение к мирным переговорам. Платформа медленно опускалась на вертикальных винтах. Потоки воздуха от лопастей раздували белую ткань, как парус.

Владимир прищурился, Он не верил ни в какие белые флаги. Снайпер, с комфортом расположившийся на платформе, или безоткатное орудие могли расправиться с ним в любую секунду. И тогда Стая, которую он и так сдерживал с большим трудом, взбесится окончательно.

Ее совокупная ярость виделась олигарху раскаленным до красноты шаром, выбрасывающим в пространство хищные протуберанцы. Если он погибнет – шар превратится в Сверхновую. Количество жертв возрастет десятикратно.

Владимир ежесекундно слышал Голос, который не давал ему повернуть степных волков вспять. И все гнал и гнал их на Город. Голос нашептывал зверям: «Убей, убей, убей человека». Приходилось прикладывать огромные усилия, чтобы самому защититься от его влияния и как-то оградить волков. Получалось слабо, но без этого было бы гораздо хуже.

– Ну, что тебе надо? –прошептал Владимир.

Платформа висела на высоте около пяти метров. Белые полотна волоклись по асфальту. Молодые волки успели попробовать их на вкус и теперь ожесточенно трепали прочную ткань. Платформа, перейдя в горизонтальный полет, неторопливо поплыла в сторону Владимира. Под ней кипела взбудораженная звериная масса.

Вдоль повернутого к олигарху борта выстроились несколько фигур. В одной из них он узнал экспериментальный образец силового биокостюма. Директор «Неотеха» представлял, на что способна эта штука. Мысленным сигналом он заставил сплотиться вокруг своих «телохранителей» – два десятка наиболее крупных и сильных метаволков. Если его почему-то хотят взять живым, то им придется постараться.

Расстояние между ним и платформой сократилось еще больше. И Белуга разглядел лицо хозяина биоброни. Эмоции нахлынули на него прорвавшейся лавой.

Мгновенно улавливающие его настроение волки заволновались. Яростно оскалили зубы. По морю живых тел разбежалась стремительная рябь. Все охваченные ею звери развернулись в сторону платформы. Некоторые даже карабкались на своих сородичей, как они поступали при штурме стен и баррикад.

Это были очень сообразительные животные.

На платформе заметили угрожающее изменение обстановки, и она зависла неподвижно. Владимир с трудом разжал кулак, вцепившийся в жесткую шерсть волка-альбиноса. И, подняв голову, посмотрел в глаза полковника Аркадия Волоха.

– Босс, – рыжий повернулся к Глебу. – Можно спросить одну вещь?

– Можно.

– Как вы с ним, – пилот указал большим пальцем через плечо на Тэньши, – попали к нам на станцию? И никто вас не заметил.

– Мы прилетели, – объяснил Глеб. – Я на «дедале», – рыцарь похлопал ладонью по «хомуту» вертолетного комплекса. – А он… он просто так.

Стажер приоткрыл рот.

– Понял, – сказал он.

И больше вопросов не задавал.

Пирамида «Неотеха», громадная и незыблемая, показалась впереди. Тут же громкий сигнал известил, что они вторглись в частное воздушное пространство. Глеб коснулся плеча стажера.

– Слушай внимательно, – сказал он. –Я не хочу повторять. Мы собираемся врезаться в эту штуку.

Глаза пилота расширились.

– Да, – Глеб сжал металлические пальцы на его плече. – Но мы не камикадзе. Поэтому я хочу, чтобы ты запрограммировал последний участок маршрута. Мы все перейдем в последний вагон, и твой друг отключит генераторы, чтобы они не взорвались в момент столкновения. Мы будем двигаться по инерции и врежемся в здание, как таран. Такой здоровенный таран из пятнадцати вагонов. Что думаешь?

Под синей шапочкой стажера определенно что-то закипало. Он даже взялся за нее руками, чтобы не слетела.

– Заметь, босс, я не спрашиваю, зачем, – сказал он. – Но я думаю, это будет круто!

На минус двадцать седьмом этаже было тихо. Освещение было необычным – оно непрерывно меняло интенсивность. Пол, изготовленный из пружинящего материала, прилипал к подошвам. Икари заметил, что по стенам коридора, в котором они с Дашей оказались, беспорядочно пробегают волны разных цветов.

Все эти ухищрения были предназначены для борьбы с мимикрирующей биоброней четвертого поколения. Ее не обнаруживали любые оптические датчики, включая человеческие глаза и видеокамеры. Кроме того, она была незаметна для волновых сканеров и детекторов запаха. Поэтому ставка делалась на десинхронизацию ее цветовых щитов и регистрирующий давление пол. По мнению конструкторов Лабиринта, этого было достаточно,

Аркадий Волох был с ними всецело согласен. Он не стал даже пытаться проникнуть на минус двадцать седьмой этаж. Ни сам, ни вместе со своими людьми. Из этого бы ничего не вышло.

Вместо этого он спустил с привязи таящуюся в Лабиринте Смерть.

Икари уверенно шел вперед. Кто-то протянул для него по полу невидимую, но стопроцентно ощутимую нить. Он не знал, кем была его Ариадна, но доверял ей безоговорочно.

Следом за клоном шла, испуганно озираясь, Даша. Ей было некому доверять. Но и бежать ей тоже было некуда.

А впереди их ждал Минотавр.

Он недавно шагнул за предел данных ему от рождения ограничений. И там открыл для себя скуку. Теперь он учился бороться с ней.

Антитезой скуки была игра. Для хорошей игры были необходимы партнеры. С первыми он сыграл неосмотрительно быстро. Оставшись вновь один, он учился терпению. И строил планы.

Следующая игра не будет такой скоротечной. Она будет более разнообразной. Более неожиданной. Более увлекательной.

Минотавр хотел играть.

Пардус не терпел длинные прелюдии. Он был человеком не рассуждающего и безжалостного действия. И, даже скованный необходимостью вести переговоры, он не утратил своего бешеного напора.

– Я предлагаю тебе выбор, – его голос, усиленный динамиками на платформе, разносился на десятки метров. Слыша его, волки скалились и прижимали уши. – Ты поднимаешься сюда вместе со своими друзьями. Тебе будет гарантирована безопасность и возвращение на место генерального директора. Более того, я обеспечу твое избрание на пост Чрезвычайного и Полномочного секретаря. Это значит, что тебе будет принадлежать весь этот сраный Город.

Владимир молчал. Он бы мог сказать иуде, что и так оставался генеральным директором. О каком тогда возвращении идет речь? И на пост Секретаря ему было наплевать. Так глубоко забираться в политику у него никогда не возникало желания. Тем более сейчас. А что касается Города – зачем ему Город, если теперь у него есть целый мир?

Но он не хотел разговаривать с Волохом. А хотел медленно сомкнуть руки на его морщинистой шее и давить. Давить, давить, пока язык у того не станет черным, а глаза не вылезут из орбит. И после всего бросить труп Стае, чтобы от него не осталось даже клочка.

Владимир Белуга мог простить все. Но не предательство.

Аркадий подождали, оставшись без ответа, продолжил:

– Я сказал, что даю тебе выбор. Твое согласие или жизни трех человек. Твоя собственная, твоей подруги и вашего будущего ребенка.

Голос полковника стих, и рядом с Волохом появилась Даша.

По зову Мертвеца Антон вновь прибыл в Мультиверсум корпорации «Неотех». И оказался в очень необычном месте. Точнее, в виртуальной проекции очень необычного места.

– Что это такое? –спросил он.

– Это Лабиринт, – охотно пояснил Мертвец. – Последняя заградительная линия перед самой Дверью.

– Похоже на головоломку.

– Это и есть головоломка. Подвижные элементы – стены и двери – перемещаются в соответствии со случайными комбинациями чисел. Поэтому Лабиринт не имеет постоянной структуры и, следовательно, единого алгоритма прохождения.

– Зачем он такой нужен? – удивился Антон. – Кто его сможет пройти?

– Хозяин Ключа, – сказал Мертвец. – Тот, кому доверили сторожить Янтарную Дверь. Для простоты назовем его Минотавром.

Мертвец взмахнул рукой, и они вчетвером стремительно понеслись к Лабиринту.

– Минотавру известен текущий маршрут через Лабиринт. Его аналог обитает здесь, наверху. В реальности он встречает каждого входящего. И если ему разрешен доступ к Двери, то Минотавр будет его сопровождать, указывая дорогу,

–А если нет?

Мертвец оглянулся в полете на Антона. И сказал:

– Разумеется, он его убьет.

Впереди коридор переходил в черную арку турникета. Первый пост наружной охраны. И первые мертвецы, встретившиеся Икари и Даше в Лабиринте.

Три человека. Оператор сканера и двое автоматчиков. Они лежали прямо на местах своего боевого расписания. Что бы их ни убило, оно действовало молниеносно и незаметно. Тела выглядели неповрежденными.

Нагнувшись над одним из них, Икари обнаружил крошечное, заметное лишь по кольцу ожога отверстие в черепе. Такие же были и у остальных мертвецов. Кто-то с ювелирной точностью просверлил охранникам головы из лазера. Ничего общего с тем, как работают армейские мясники. Чистое и аккуратное убийство.

Это вызывало уважение. И могло бы вызвать страх, но Икари не боялся смерти. Было ли это наследством директора Сакамуро? Или следствием пропущенных через себя воспоминаний о чужих смертях? Об этом клон не задумывался. Как и о том, что ждет его после. Для него жизнь и сама по себе была загадкой. Коаном, если угодно.

Второй пост наружной охраны оказался пустым. За прозрачной «вертушкой» не было никого, ни одного человека. Но на полу лежало надкушенное яблоко с четкими следами зубов. Дальше по коридору Икари обнаружил скорострельный гаусс-пистолет с пустой обоймой.

Кто и в кого из него стрелял? И куда пропал после этого?

– Зачем мы идем туда? – спросилаДаша.

Икари повернулся к ней и приложил указательный палец к губам. Звук ее голоса показался ему оглушительным. И главное, он не знал, что ответить,

Зов Янтарной Двери продолжал звучать в его голове,

Самое страшное ожидало их на третьем (и последнем) посту. Здесь, в небольшой квадратной комнате с раздвижными дверями, обычно располагалась команда медтехов, прибывающая с «гостем». Плюс четверо постоянных охранников.

Сегодня здесь были одни трупы.

– Они изменили программу Минотавра, – сказал Мертвец Антону. – Теперь он убивает всех.

Здесь были четверо дежурных со второго поста и двое охранников с третьего. Их коллеги исчезли, но Икари не сомневался, что они тоже мертвы. Как не сомневался и в том, что двое пропавших– не убийцы, это не могли сделать люди.

– Не смотри, – сказал Икари Даше.

Она послушно спрятала лицо в ладонях, успев заметить кровавый мазок на полу.

Икари внимательно осмотрел помещение, стараясь не упустить ни одной детали. Ему не была свойственна брезгливость, а запоминание подробностей он считал полезным делом. Даже таких подробностей, как здесь.

Трем первым охранникам повезло. Им прожгли головы, не став, к примеру, живьем разбирать их на внутренние органы. Разложенные по полу, аккуратно, как в анатомическом пособии. Или поджаривать высоковольтной дугой. Или…

Почему «живьем»? Икари видел их лица. Бывало, что отдельно от мышц и костей. Эти люди видели и чувствовали все, что с ними происходило. До последней секунды.

Он пытался сообразить, что же это все ему напоминает.

Так в прошлом веке дети играли с пойманными насекомыми. Отрывая им лапки, прижигая с помощью спички или лупы, втыкая в тело посторонние предметы. Бессознательная жестокость и невинное любопытство. Ведь это игра. Детская игра.

– Пойдем, – сказал Икари, беря Дашу под локоть.

Она по-прежнему закрывала лицо. Но от стоявшего в воздухе запаха ее уже мутило.

Стараясь ни на что не наступать, Икари повел ее дальше. Прочь из комнаты, где что-то раскидало и оставило свои надоевшие и поломанные игрушки.

Владимир и Сергей с женой на руках поднялись на платформу. Их неплотным кольцом окружили федеральные агенты. Подталкивая стволами, заставили отделиться друг от друга,

Олигарх стоял, не пытаясь прикрыть свою наготу. Он не обращал внимания на пронзительный ветер вокруг взлетающей платформы. Спокойное и немного презрительное выражение его лица не изменилось, когда кулак Пардуса ударил его в скулу, швырнув навзничь. Волох наступил Владимиру на грудь, удерживая его в лежачем положении.

– Всегда хотел это сделать, холуй? – спросил Белуга, глядя в искаженное ненавистью лицо Волоха. – Ударить хозяина?

Из гортани полковника вырвался сдавленный хрип. Над поверженным олигархом взметнулся пучок стрекательных щупальцев.

Но Пардусу удалось смирить свой порыв. Боевые конечности опали, и он даже снял ногу с груди Владимира. На его лицо вернулась прежняя невозмутимость.

– Хозяина? – переспросил он с иронией. – Ты преувеличиваешь.

Владимир отвернулся от него, отыскал взглядом Дашу. Он хотел что-то сказать ей, приободрить.

На губах Пардуса мелькнула торжествующая усмешка. Он взмахнул рукой, и Дарья, молитвенно протягивавшая к Владимиру руки, замерцала, пошла рябью помех. И, став прозрачной, исчезла. Голограмма. Директор «Неотеха» купился на дешевый трюк.

Не делая попытки встать, Владимир прикрыл глаза. Теперь он понял, что проиграл.

– Что с Дашей? –спросил он очень тихо.

Но Волох его услышал.

– Не знаю, – равнодушно ответил полковник. – Наверное, тамплиеры пристрелили ее при штурме твоего дома. Не знаешь, что им там понадобилось?

Когда Икари в первый раз увидел Минотавра, он не понял, что перед ним такое. И даже, наверное, его не заметил. Коридор как раз разделялся на три. В боковом ответвлении, совсем не в том, куда уводила клона нить Ариадны, лежал совершенно безобидный шар. Серый, диаметром около двух метров. Его можно было счесть архитектурным излишеством или упустить из виду. Лежит себе и лежит.

Минотавр был первым боевым кибером, при создании которого было решено не использовать человеческие, звериные или насекомые прототипы. Поэтому он не был похож на собаку, обезьяну и паука. Или на железный скелет, вооруженный пулеметом.

В разработке его дизайна был учтен психологический фактор. Минотавр предназначался для скрытого уничтожения живой силы противника. До перехода к активным действиям он не должен был выглядеть опасным. Его форма также не давала представления о наличии и расположении слабых мест.

Поэтому он и был бесцветным сфероидом без заметных выростов и отверстий. В реальности. В сопредельных виртуальных пространствах Минотавр выглядел совсем по-другому.

Все программисты, независимо от возраста, остаются детьми, не доигравшими в «Бойню номер 5» и «Нереальную встряску». Те, кто создавал аналог Минотавра, не были исключением.

Перед Антоном, Мертвецом, Псом Войны и Айзенбардом предстал двухметровый монстр с головой, отдаленно напоминающей бычью. Рогов у него насчитывалось куда больше двух – две пары на самой голове, еще по рогу на каждое плечо и острые выросты на локтях, Также в графе «особые приметы» значились алая кожа и демонический пирсинг. Все шесть сосков были пробиты и зверски оттянуты вниз огромными золотыми кольцами.

К счастью, мошонка этого мега-Минотавра была укутана целомудренной красной тряпочкой. А то и туда бы что-нибудь прицепили. Ноги, кстати, у него венчались окованными железом копытами.

При виде этого замечательного, просто архетипического чудовища Айзенбард с Псом сделали стойку. Им не надо было говорить, что вот он, тот подвиг, ради которого их спасли с гибнущего Архипелага. Собственной ужасающей персоной. Они уже мысленно сдирали с него шкуру, прибивали голову на щит, а рога на шлем. Герои, что с них взять.

Мертвец обернулся и подмигнул Антону.

– Фас! – крикнул он Айзенбарду и Псу. – То есть разделайтесь с ним, ребята!

В отличие от Икари Минотавр заметил его сразу. Изменяя частоту колебаний молекул своей оболочки, он мог настроить ее на восприятие самых различных волн. От тепловых и звуковых до гамма-излучения. Можно сказать, что Минотавр видел и слышал всей своей поверхностью.

И видел хорошо.

Кроме того, опять же за счет изменения молекулярных потенциалов и смещая центр тяжести, он мог передвигаться по любым поверхностям. Для него не существовало различий между полом и потолком.

Поднявшись на стену, он быстро покатился в сторону Икари и Даши. В тактическом блоке Минотавра была заложена информация, что пространственное мышление человека является одним из его уязвимых мест. Такой крупный объект, как Минотавр, перемещающийся по стене или потолку, должен вызывать замешательство. Это давало киберу время для выбора момента и места атаки,

Но сейчас Минотавр не собирался атаковать. Он истребил девять охранников и загнал двух в Лабиринт, где они быстро погибли в ловушках. Если это слово применимо к боевой машине, он пресытился однообразием такой модели поведения. И жаждал экспериментов.

Он намеренно оставил кровавую баню на третьем посту, чтобы обратить на нее внимание своих новых гостей. Минотавр знал, что такое человеческий страх. Он знал, как определить его по выбросам феромонов и скачкам кровяного давления. Кибер мог строить на нем свою тактику.

Но, даже представленный в виде сложнейшей математической модели, человек оставался непредсказуем. И тем любопытен.

А Минотавр был единственной в мире машиной, способной проявлять любопытство.

Икари среагировал на крик Даши. Развернувшись, он вскинул «ехидну» и выпустил половину обоймы в непонятный шарообразный объект. Впустую, объект прокатился мимо них по стене, переливающейся безумными красками. Серая лента, моментально выскочившая или выросшая из него, обмотала иглоавтомат и выдернула его из рук японца. От силы рывка у Икари заныли пальцы.

Большой серый шар скрылся за поворотом коридора.

– Что это было? – испуганно спросила Даша. Ей показалось, что шар непонятно как внимательно ее разглядывал.

Икари пожал плечами. Что бы это ни было, оно исчезло. На время или навсегда – не имеет значения.

Зов Двери делал все происходящее второстепенным.

Минотавр осваивал удивление. Эти люди реагировали непредсказуемо. Лишенные своего единственного оружия, попавшие в непонятную и угрожающую ситуацию, они не пытались спастись бегством. В этом случае он убил бы их сразу.

Но эти двое продолжали двигаться в глубь Лабиринта. Это было ново. Минотавр решил усилить воздействие раздражителей. Там, где психологических мер оказывалось недостаточно, должна была подействовать физическая угроза. Люди боялись крови, боли и вида собственных ран.

Своей мишенью кибер избрал женщину. Его поверхность отрастила конечности с впечатляющим набором режущих инструментов. Он повредит ей сухожилия на ногах – не очень опасные, зато болезненные раны, Они ограничат ее подвижность и заставят мужчину заботиться о ней. Или бросить. Минотавра интересовало, какой из вариантов человек выберет в сложившихся обстоятельствах.

Кибер вновь пришел в движение.

На этот раз Икари видел приближение Минотавра. Оно было рассчитано так, чтобы люди успели оценить угрозу, но не успели спастись. В ярком свете поблескивали разнокалиберные лезвия.

Шар обзавелся собственным пыточным набором. Икари уже видел результаты: его применения.

Он выставил перед собой руки – свое единственное бесполезное оружие. И приготовился узнать ответ на Вечный Коан.

Минотавр неожиданно остановился. Гибкие конечности с колюще-режущим инструментарием вытянулись, пытаясь достать людей. Застыли.

И все.

Даша шагнула поближе к Икари. Она не понимала, что происходит. В ее сознании, там, где раньше был постнаркотический дурман, теперь обосновывался страх. Ей хотелось спрятаться, стать совсем маленькой и незаметной.

Икари тоже не понимал, что происходит. Но он знал, что у них есть союзник, который не оставит их в трудную минуту.

Поле его зрения заполнила надпись пылающими красными буквами. «БЕГИТЕ!» И появилась указывающая направление стрелка.

Несмотря на свой грозный вид, демон оказался не способен противостоять объединенному натиску Айзенбарда и Пса. Жалобно мыча и неуклюже отмахиваясь когтями, он отступал, весь покрытый ранами от ударов сабли и палаша. Гном-корсар уже торжествующе размахивал золотым кольцом, вырванным из его соска.

– Никто не рассчитывал, что Минотавр будет атакован через Мультиверсум, – сказал Мертвец. – Иначе бы они снабдили его куда более серьезной защитой.

Громко хакнув, как дровосек, подрубающий дерево, Пес Войны ударил Минотавра в бедро. Монстр взвыл и упал на подкосившуюся ногу. Следующий удар снес один из его плечевых рогов.

– Вот и все, – сказал Мертвец.

Айзенбард отвел саблю для последнего удара. Внизу, то есть в реальном мире, застыл боевой кибер серии «Минотавр», чей кристаллический мозг сейчас переживал губительную перегрузку.

«Падай!» – приказала Икари телеприставка. Он тут же упал вниз, увлекая за собой Дашу. Микроскопической толщины серпообразное лезвие выскользнуло из стены и, пройдя где-то на высоте человеческой шеи, вновь скрылось. Из осторожности Икари предпочел двигаться дальше на четвереньках.

Если бы не указания Мертвеца, они с Дашей должны были погибнуть уже десятки раз. В стенах Лабиринта можно было встретить все: от вот таких вот примитивных серпов и метровых буров до огнеметов и пулеметных гнезд с широким сектором обстрела. Творение помешанного на автономной обороне параноика.

Мертвец, скопировавший из памяти Минотавра Ключ, вел Дашу и Икари через Лабиринт единственно возможным путем. Без него клон неминуемо заблудился бы, несмотря на невидимую «нить Ариадны». Здешняя стохастическая головоломка создавалась именно затем, чтобы сбивать с толку чувствующих Дверь «гостей». Ведь они могли оказаться и в распоряжении вероятного противника.

Путь через Лабиринт закончился без предупреждения. Очередной никуда не ведущий коридор уперся в шершавую металлическую стену. И в этой стене – прямоугольное отверстие размером с обычный дверной проем. Заполненное желтой субстанцией, похожей на янтарь.

Икари остановился перед стеной в недоумении, чувствуя, как…

…нить в его сознании натягивается до предела, издавая тонкий звон…

…холод, исходящий от этого проема, забирается к нему под одежду, глубже, под кожу, поселяясь между костями, замедляя течение крови…

…он уже не раз бывал в этом месте или в другом похожем…

…он точно знает, что ни в одной из предыдущих жизней не видел ничего подобного…

…он помнит это место.

Эта память не имеет ничего общего с той комбинацией химических цепочек в его мозгу, которой он привык ежесекундно пользоваться. Она там, где кончается его человеческая природа. В его метагенах, унаследованных от акулы-мутанта. Память о начале начал. О Янтарной Двери.

– Подожди меня здесь, – сказал Икари. Из его рта вырвалось облачко пара. – Я скоро вернусь.

И прежде чем изумленная Даша успела сказать хоть слово, он шагнул прямо в желтую твердь Двери. И пропал.

Они вместе погрузились в транспортный вертолет. Пардус, Белуга, Сергей с Ирой и агенты сопровождения. Пардус отдал указания пилотам и сел напротив Владимира. Пленники были облиты металлоорганическим клеем, не исключая даже неподвижную Ирину.

– Я хочу, чтобы ты знал, что с тобой будет, – сказал Пардус Владимиру. – Я не соврал, ты опять станешь директором. Более того, и Диктатором тоже. Директор-Диктатор. Воплощенная мечта твоего приемного папаши. Тебя не удивит, если я скажу, что генерал Белуга никогда не был твоим отцом?

В ушах Владимира кровавый шум, в котором тонет голос Волоха.

– Твоего отца звали Георгий Светлов, но это имя ты не можешь помнить. Как и его лицо. Вся твоя память вплоть до предродовой была стерта и заменена новой. С иголочки. Так ты стал Владимиром Белугой, наследником покойного олигарха. Чертова уйма работы была проделана. Не считая того, что вместе с кучей народу пришлось убрать обоих твоих папаш.