Писатель и самоубийство

      Но еще существеннее, на мой взгляд, другое. Отношение Достоевского к самоубийству и самоубийцам, пожалуй, точнее всего соответствует тому смешанному, трудно выразимому словами чувству, которое это трагическое, противоречащее христианскому мировоззрению явление вызывает у верующего (но не слепо, а зряче верующего) человека.
      Самоубийство занимает писателя еще больше, чем первый смертный грех, убийство, и самоубийц на страницах произведений Достоевского больше, чем убийц. Во всех главных романах непременно кто-то себя убивает или пытается убить. На протяжении последних пятнадцати лет жизни, главного периода своего творчества, Достоевский вновь и вновь проигрывает однотипные суицидные ситуации, словно пытается и не может найти ответ на мучающий его вопрос.
      Интерес Достоевского к случаям самоубийства, к предсмертным запискам суицидентов и общественной реакции на них хорошо известен. Л.Х.Симонова-Хохрякова вспоминает:
      "Федор Михайлович был единственный человек, обративший внимание на факты самоубийства; он сгруппировал их и подвел итог, по обыкновению глубоко и серьезно взглянув на предмет, о котором говорил. Перед тем, как сказать об этом в "Дневнике", он следил долго за газетными известиями о подобных фактах, - а их, как нарочно, в 1876 г. явилось много, - и при каждом новом факте говаривал: "Опять новая жертва и опять судебная медицина решила, что это сумасшедший! Никак ведь они (т.е. медики) не могут догадаться, что человек способен решиться на самоубийство и в здравом рассудке от каких-нибудь неудач, просто с отчаяния, а в наше время и с прямолинейности взгляда на жизнь. Тут реализм причиной, а не сумасшествие".
      Многие, кто намеревался покончить с собой или же просто интересовался темой самоубийства, писали Достоевскому, спрашивали его совета и мнения. Писатель неоднократно и весьма многословно высказывался по этому вопросу напрямую, не прибегая к художественному вымыслу. На первый взгляд, если руководствоваться только публицистическими текстами, позиция Достоевского в отношении самоубийства выглядит очевидной и недвусмысленно осуждающей, вполне в духе ортодоксальных церковных воззрений. "Потеря высшего смысла жизни...несомненно ведет за собою самоубийство", -такова наиболее лаконичная формулировка этого взгляда, взятая из декабрьской книжки "Дневника писателя" за 1876 год.
      Вот перечень статей "Дневника", которые затрагивают тему суицида.
      В мае 1876 года появляется статья "Одна несоответственная идея", где затронута острая общественная проблема - эпидемия добровольных смертей, охватившая русское общество, прежде всего молодежь. Описывая самоубийство 25-летней акушерки Писаревой, произошедшее "от усталости и скуки", Достоевский скорбит по "милым, добрым, честным" молодым людям, которые утратили Бога и оттого убивают себя.
      В октябре того же года в статье "Два самоубийства" писатель сравнивает два поразивших его трагических случая. Первым было самоубийство "дочери одного слишком известного русского эмигранта", покончившей с собой от нигилистической блазированности и оставившей циничное письмо, безмерно возмутившее Достоевского:
      "Предпринимаю длинное путешествие. Если самоубийство не удастся, то пусть соберутся все отпраздновать мое Воскресение из мертвых с бокалами Клико. А если удастся, то я прошу только, чтобы схоронили меня, вполне убедясь, что я мертвая, потому что совсем неприятно проснуться в гробу под землей. Очень даже не шикарно выйдет!"*
      * На самом деле Лиза Герцен покончила с собой вовсе не из-за нигилизма и безбожного воспитания, как пишет неправильно информированный Достоевский, а по более "извинительному" поводу - из-за несчастной любви. Да и текст записки писателю передали неверно, про "шик" там ни слова. Однако это для нас несущественно - писатель мог бы взять из жизни другой сходный случай, благо "нигилистических" самоубийств в 70-е годы хватало.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.