Алешка потрогал запястья, стертые путами дридовой конструкции. Сказал негромко, делая паузу после каждой фразы:
— Альку по-другому было не спасти. Я не виноват в своем страхе. Этого на самом деле не было. — Сухо усмехнулся, повернулся к Славке: — Ты только напоминай мне это почаще, ладно?
Впервые за эти дни ужинали все вместе. Только Аля все моталась на кухню то за забытым хлебом, то за солью, пока ведун не усадил ее силой. Девочка уткнулась взглядом в тарелку.
Алешка спустился в зал назло себе и сидел, сгорбившись, не глядя по сторонам. «Этого не было, не было», — повторял он раз за разом, но память подсовывала мерзкие воспоминания.
— Я завтра уеду. А то вовсю идут допросы заговорщиков, а княжеский ведун все время в отлучках. Лотий не справляется. Уже и гонец приезжал, поторапливал. Но к вечеру вернусь, переночую здесь.
— А как Рик? — спросил Влад.
— Хочешь спросить, как он отнесся к тому, что из-за него такие муки приняли да не предали? — уточнил ведун.
Мальчик неопределенно повел плечами.
— А сам как думаешь? — строго поинтересовался Талем.
— Думал бы, так не спрашивал, — огрызнулся Влад.
— А я не знаю, в замке не был, с наследником не разговаривал.
— Гонец из княжеских ратников был? — спросила Сима, когда молчание стало слишком напряженным.
— Конечно.
— Жаль, что я его не видела, — расстроилась девочка. — Хочу попросить: пусть Аскар Тимса хоть на полдня к нам отпустит.
Талем отложил кусок лепешки:
— Сима, он не придет, — сказал мягко.
Девочка уставилась на него в упор.
— Я, еще когда за тобой ездил, с Аскаром говорил. У Тимса неприятности. Видишь ли, чтобы найти меня, он покинул без разрешения расположение сотни. Да если бы только это: он же пропустил бой. Понимаете, по нашим законам его будут судить как дезертира.
— Чушь собачья! — возмутилась Аля. — Он же не просто так ушел.
— Это не делает его вину меньше. Тимс не спросил разрешения у сотника.
— И что у вас бывает за дезертирство?
— От казни до изгнания из княжеских войск. Суд завтра, и это еще одна причина уехать. Попытаюсь хоть что-то сделать.
Талем вернулся после полудня. Влад как раз закончил давать корм лошадям, когда ведун зашел в конюшню, ведя за собой смирную кобылку. Мальчик сдержался, не бросился с вопросами, а потащился следом за ним. Сердце колотилось, как сумасшедшее: ну хоть какие-нибудь хорошие новости будут?!
Ведун устроился в кресле в маленькой гостиной, потакая нежеланию Алешки лишний раз спускаться в обеденный зал. Рассказывал Талем неторопливо, давая возможность ребятам проникнуться тем, что происходило в замке и в сотне Аскара.
Дмитр свое дело знал. Талем честно признался, что ему было немного страшно передавать тэму слова Валины, его жены, подслушанные мальчишками в замке. Но Дмитр молча почесал бороду и принял информацию к сведению. Помогли и Алькины воспоминания — мужчин, встречавшихся в башне западного крыла, нашли и допросили с ведуном.
После этого Валину срочно отправили в провинцию к родственникам, а Дмитр повадился надолго пропадать из замка. Брал с собой ратников, ведуна Лотия, и где-то шатался по окрестностям. К моменту похищения ребят тэм уже догадывался о многом.
Сима нанесла последний штрих, указав на карте окрестности родового замка бэра Антана. Замок считался заброшенным, а бэр давно ушел из княжеского войска и не появлялся в Отин-граде. Тэм Максум, тот самый, что командовал допросами ребят, приходился ему дальним родственником и, что немаловажно, роднился по материнской линии еще и с сэтом Натаном.
Тут Талем прервался и извиняющимся голосом сообщил, что ребятам придется-таки встретиться с Дмитром и ведуном Лотием. Больше тянуть нельзя, нужно обязательно рассказать все в деталях. Славка кивнул, и Талем счел это общим согласием.
— А Рик бы приехал? — не удержался Влад. — Ну, если бы все-таки получил записку.
— Не знаю. Я спросил — он промолчал. Может быть, и сорвался бы. Кир очень переживает из-за того, что бросил вас.
— Мог бы и не переживать, — буркнул мальчишка. — Помог бы, и повода не было бы.
— Как бы там ни было, но я очень благодарен вам, что вы не согласились подстроить ловушку.
— А сам Кир? — не отставал Влад. — Причем я бы предпочел его благодарность деньгами.
— Если ты о выкупе, то вам благодарность наследника не нужна. Вот, — ведун отстегнул от пояса мешочек и бросил на стол. — Князь Отин выражает свою признательность. Этих денег хватит на все, можете ехать.
Влад нерешительно тронул мешочек. Отдернул руку и уткнулся лицом в ладони. Ну вот, теперь есть возможность освободить Костю и остальных. Только бы сейчас не разреветься.
— И еще, князь отозвал гонцов. Он собирался дать вам титул бэров, но после этой истории передумал. Вы будете тэмами, мальчики.
Славка качнул головой:
— Жаль, что отозвал. Уже бы все закончили.
— Ну, ваше путешествие будет спокойным. Титулы не понадобятся, да и охрану нанимать не нужно. Заговор раскрыт. Ни наследнику, ни вам больше ничего не угрожает. Во всяком случае, какое-то время. Те, кто остался, забились в щели и побоятся высовываться.
Славка недоверчиво приподнял брови.
— А еще тут вот какое дело, — продолжил ведун. — От начала лета до конца большого дождя базары почти не работают, а вскоре снова начнется торговый год. По традиции на первую неделю должны пожаловать высокие гости. Князь Отин с сыном поедут в Лад, это пограничный город рядом с Сизелией. Там встретятся с сэтом Натаном.
— Как с Натаном? — растерялся Славка.
— А вот так, — развел руками Талем. — Улик снова нет. Мог бы что рассказать тэм Максум, да как уж вышло, что его плохо обыскали, — не ведаю. Только отравился тэм раньше, чем его успели допросить. Яд подействовал мгновенно, спасти не удалось. А молодого ведуна Влад… кх-м… ну, в общем, тоже допросить не получилось.
— Талем, да вы не стесняйтесь, — зло усмехнулся Влад. — Убил и убил. Мог бы, и еще раз его прирезал бы!
— Так вот, из Лада сэт Натан отправится в Сизелию, на базар в Порт-Сизе. В Тирм поедет князь Отин, а княжич — в Стальное, в Оружейные ряды Омка.
— Рик в Стальное? У вашего Отина с головой все в порядке? — изумился Влад.
— Ох, ну когда ты научишься прилично себя вести? У князя нет выхода: обойти приглашение князя Сантина не возможно, самому нужно быть на Тирмском базаре. С Сизелией обострились отношения, не следует посылать туда ребенка. Тем более, Кира придется тогда представить княжне Елине, его будущей невесте, а традиция предполагает присутствие в этот момент обоих князей. Больше мужчин из княжеского рода нет. Так вот, с караваном вы доедете до Омка, оттуда полдня пути до Росвела. Возьмете охрану и за четыре дня уладите все дела. Успеете, я пошлю от границы вестниц нашим купцам, чтобы они заранее все приготовили. Заберете друзей, и обратно. В общем-то, в Росвеле можно было бы обойтись и без вас, но вряд ли вы согласитесь сидеть и ждать.
— Значит, мы поедем с Риком, — Влад ухмыльнулся.
Талем мягко поправил:
— С караваном, а это не отряд Аскара, панибратства не будет. Во всяком случае, пока не отъедете от Лада. А дальше дисциплину будет держать сотник.
— А вы, Талем? — спросил Славка.
— Я — княжеский ведун и учитель наследника. Тоже еду.
— Вы говорите, что от Омка до Росвела полдня пути. А князь не боится, что тэм Ласк явится на торги и узнает в наследнике своего бывшего раба? — поинтересовалась Аля.
— Риск есть, не спорю. Но семейство Керино не такой уж древний род, чтобы быть приближенным к князю Сантину. А просто так Кир нигде шататься не будет. Так что караван отправляется через пять дней. Слава, Сима, если вам трудно будет ехать верхом, то приготовят карету.
— Спасибо, — кивнула Сима. — А что с Тимсом? Суд закончился?
Талем устало потер рукой лоб.
— Дмитр очень недоволен моим вмешательством там, в замке бэра Антана. И очень зол на парня. Завтра утром Тимса выведут на одну из внутренних площадей замка, недалеко от казарм, и закуют в колодки. Он просидит так до полудня, а потом при ратниках из его сотни зачитают приговор, согласно которому Тимс изгоняется из княжеского войска.
Аля со страхом взглянула на Симу: только бы та не начала винить себя в том, что уговорила Тимса на такое. Но та не собиралась впадать в депрессию, а жестко сказала:
— Талем, у меня к вам две просьбы. Во-первых, привезите Тимса после всей этой истории сюда. Во-вторых, пообещайте, что постараетесь сделать хоть что-нибудь, чтобы помочь ему.
— Обещаю, — пальцы ведуна скользнули по цепочке медальона.
Глава 11
Выехали в названный ведуном день рано утром. Впереди молодой ратник с княжеским штандартом, за ним Ларс Отин с сыном. Рядом Дмитр, Талем, личная охрана. Следом ратники, чуть ли не вся сотня Аскара. Дальше обозы. Ребят пристроили как раз между ратниками и телегами. В карете ехать никто не захотел, вот и трусили верхом.
Тимс мрачно поглядывал вперед и неловко поводил плечами. Казалось, отсутствие голубого плаща с корабликом жгло его, как полуденное солнце в Белой пустоши. Сима решила вопрос с его изгнанием из сотни просто — предложила Тимсу наняться к ним охранником, тем более жалование ему теперь было из чего платить. Тот вспыхнул и с обидой возразил, что готов с ними ехать просто так. На что девочка философски пожала плечами и заметила, что дружба дружбой, но деньги парню не помешают. А в подарок он их вряд ли возьмет.
Путешествие казалось скучным. Поднимались рано утром, днем один привал. На ночлег останавливались, когда солнце почти скрывалось за горизонтом, и разбивали шатры при свете костров: в центре княжеский, рядом для особо приближенных; остальные вокруг.
Талем, которому приходилось делить шатер с Дмитром, предпочитал подсаживаться к ребятам. В первый вечер объяснил, поглядывая на пламя в центре стоянки:
— Пусть Кир побудет с отцом, ему редко выпадает такая возможность.
Влад хмыкнул при упоминании наследника. Ребят княжич игнорировал, не то что не подошел, а даже не взглянул в их сторону.
— Влад, ну что ты хочешь, а? — ведун устало откинула на спину, уставился в небо с крупными звездами. — Чтобы княжич пришел, упал перед вами на колени и извинился? То, что Ларс Отин решил вам помочь, не снимает вины с Кира — во всяком случае, наследник в этом уверен. И знаешь, если бы Кир решил воспользоваться этой ситуацией и пришел бы к вам сейчас, как ни в чем не бывало, я бы разочаровался. Он должен уметь отвечать за свои решения.
— Ну хорошо, но спасибо-то сказать он не переломился бы? Ладно, меня не тронули, а Славку вон как разукрасили. За это-то можно было поблагодарить?
— Да не нужно мне его спасибо, — буркнул Славка.
— Эх, мне бы оказаться на твоем месте, я бы Рику все высказал, — протянул Влад.
— Лично я бы с большим удовольствием передарил тебе эту возможность, — Славка поерзал, устраиваясь поудобнее. Тело после скачки ныло, жутко чесались заживающие раны, и он злился на весь свет.
Аля свернулась калачиком, уткнулась лицом в скрещенные руки. Этот разговор был для нее более чем неприятен. Она-то согласилась предать Рика, и все время казалось, что вот-вот об этом напомнят. А уж Алешке так и вовсе в глаза смотреть тошно: мало того, что он все видел, так еще и ради нее на такое пошел.
Талем поднялся, отряхнул траву с кафтана.
— Аля, будь добра, проводи меня немного.
Девочка неохотно поднялась. Когда другие костры загородили ребят, неловко спросила:
— Успокаивать будете?
Ведун положил руку ей на плечо:
— Буду. А тебе разве этого не надо?
— Надо, наверное. Но вы же не можете меня всю жизнь за ручку водить, нужно учиться и самой.
Она остановилась, вгляделась в лицо Талема, освещенное отблесками соседнего костра. Сидевшие там ратники громко спорили, какие мечи лучшие в Оружейных рядах. Туда подтянулись любопытные, и гомон стоял такой, что заглушал все вокруг.
— А за те слова спасибо, ну, чтобы я не придумывала лишнего. Я стараюсь, — жалобно улыбнулась девочка.
Талем неожиданно присел перед ней на корточки, глянул снизу вверх:
— Ох, девочка, да за что вам это все, — он взял ее ладони в свои, сложил ковшиком. — Когда я был маленьким, мама вот так сложила мои руки и посадила туда вылупившегося первым утенка. Они появляются на свет такими шустрыми и такими беззащитными. Чтобы мама-утка не бросила гнездо с яйцами, оберегая первого птенца, нужно забрать малыша и понянчить, пока все не вылупятся. Он был такой маленький, пушистый, так быстро вертел головенкой на тоненькой шейке. Я чувствовал все его косточки, и как бьется махонькое сердечко. Казалось, сожми чуть сильнее — и остановится. Чуть ослабь руки — и убежит, не поймаешь. А ведь маленький, дурной, не выживет. Так и ваша любовь, девочка. Вы еще такие юные, и сердечки у вас так близко. И такие же глупые — не обижайся! Но только кто же сбережет вашего птенца, если не вы сами? Конечно, это не будет гибелью мира, если вы упустите ее. Потом вы станете старше и мудрее, научитесь понимать и, может быть, встретите другую любовь. Но вот этой — уже никогда не будет.
Ведун поднялся, отпустил Алины руки.
— Талем, скажите, а вы чувствуете, что дайарена забрала у вас любовь? — спросила девочка, глядя в сторону.
— Нет, — покачал тот головой. — И эта пустота страшнее безнадежности.
— Ну, пошел мораль читать, — хмыкнул Влад, когда Талем с девочкой ушли.
Алешка посмотрел им вслед, но ничего не сказал. Поправил подвешенный над огнем прутик с кусочком лепешки, отгреб слишком жарко вспыхнувшее полешко в сторону.
Влад почти сразу забыл о ведуне — он высчитывал дни, оставшиеся до освобождения ребят. Чуть улыбался, представляя, как скажет Лере: «Ну, вот ты и на свободе». Будет стоять перед ней весь такой прокаленный солнцем, с мечом на поясе…
— А кстати, — вспомнил он. — Пока ты, Лешка, на том столе, как разделанная курица, валялся, Аля тебе в любви признавалась.
Рука дрогнула, и прутик полетел в огонь. Тимс выхватил, переложил на другую сторону.
— Что делала? — ошалело переспросил Алешка.
— «Я приведу к страшному испытанию того, кто мне больше всех дорог», — просюсюкал Влад. — Заметь: «больше всех»!
Сима дотянулась и дала ему подзатыльник.
— А чего?! Я же не вру, вон пусть Славка скажет. Не была там, а сразу по шее!
— Лучше бы и тебя там не было, — отрезала Сима.
— Я сейчас, — Алешка вскочил и бросился по следам Талема и Али.
Славка еле успел отдернуть ноги, а то друг точно бы запнулся.
— А куда это он? — не понял Влад.
Сима усмехнулась, забрала у Тимса прутик и с удовольствием откусила от теплой лепешки.
Славке вспомнился путь до замка бэра Антана. Он-то думал, что Алешка тогда Алю приобнял из чистого хулиганства да назло ее подколам. Да нет, ну не может быть, чтобы ему нравилась эта зараза! Но всплывали обрывки разговоров, незначительные на первый взгляд реплики, и Славка начал прозревать. Стало обидно, что друг не сказал ему об этом сам.
— Я спать пошел, — резко бросил мальчик и скрылся в шатре.
— Алька!
Девочка задумчиво брела между костров, все дальше уходя от центра стоянки, огибая отведенное ребятам место по пологой дуге. Уже и последние костры остались за спиной, еще немного — и дойдет до постов. Алешка налетел на нее в темноте:
— Ты что тут бродишь?
Девочка улыбнулась, сложила ладони ковшиком. Поднесла к губам и подышала, словно согревая пальцы. Но вечер был теплый, да и костры горели.
— Замерзла? — удивился Алешка.
Аля молча помотала головой так, что прядки волос упали ей на лицо. Глянула лукаво из-под челки:
— Пойдем, погуляем? — решительно ухватила его под руку и потащила в сторону.
Ну и пусть, пусть он видел, что она была готова подставить Рика. Да, испугалась, слишком хотела жить! Не простит ее Алешка — значит не судьба. Но кто мешает попробовать? Ведь такого больше не будет. Именно такого: слишком правильного, со сложными заморочками, с дурацким характером, — гордого, честного, самого нужного.
Остановились в полудне пути от Лада. Тут должны были встретиться с Натаном, который запаздывал. Ближе к Мариину дороги, идущие через лес, еще не подсохли, и сэт с отрядом где-то застряли. Ребята это известие встретили с досадой.
Ратники же нисколько не взволновалась. Для них все было делом обыденным, да и Аскар быстро навел порядок и приструнил бездельников. Пристроил и ребят, отрядив их к знакомым: Ильму, Атену, Филату.
Владу иногда казалось, что они еще не добрались до Отин-града, так привычно было происходящее. Вот только Рик…
Наследнику избегать ребят становилось все труднее. Глупо все время сидеть у княжеского шатра. Да и Ларс Отин поблажек сыну не давал, отрядил наследника под командование Аскара.
Ребята только начали тренировку, и Ильм поддразнивал Славку, говоря, что вот выучит все их хитрости и будет первым клинком. Подошел Аскар, настороженно глянул на мальчишек:
— Пусть наследник с вами потренируется. Закрепить бы ему ваши приемы.
Рик вышел из-за спины сотника, холодно поздоровался кивком головы.
— И вот еще, — Аскар недовольно нахмурился. — Толку не будет, если вы начнете бой с наследником. В сражении титулов нет. Княжич, если вы этим недовольны, можете жаловаться отцу, но будет так.
— Да что вы, сотник, я всем доволен, — княжич искривил губы.
— Тогда вперед, Рик. Филат, под твою ответственность.
Пожилой ратник кивнул, с любопытством поглядывая на происходящее.
Занимались с ожесточением, Филат только головой качал, видя, с какой яростью атакует наследника Влад. Оба уже вымотались, но ни один не хотел уступать. Рик холодно усмехался, Влад язвительно щурился, и мальчишки снова сходились. Княжич был намного сильнее как фехтовальщик, и не дал выиграть ни одного поединка. Это приводило противника в бешенство.
— Хватит, — развел их Филат. — Ишь, сцепились. Ильм, покажи Владу нижнюю защиту. Рик, Славка, а вы попробуйте вон там, среди камней. А то скачете в чистом поле.
Мальчишки, не глядя друг на друга, отошли в сторону. Солнце припекало, ратники скинули кафтаны, а Атен вовсе разделся до пояса и поигрывал мускулами. Влад незамедлительно последовал его примеру, с сожалением оглядывая собственные руки. Славка помедлил — следы пыток сойдут еще не скоро, но все-таки стянул рубашку и бросил ее на камни. Наследник метнул быстрый взгляд, споткнулся и прикусил губу.
Славка повернулся, давая возможность Рику занять более удобную позицию, не против солнца. Княжич сглотнул, разжал губы, словно хотел что-то сказать. Но передумал, придал лицу бесстрастное выражение и встал так, чтобы солнце светило в левую щеку.
Тренировка закончилась, мальчишки повалились на траву. Влад утерся снятой рубашкой. Рик неторопливо накинул кафтан:
— Филат, я пойду к Аскару.
Влад зло бросил вслед:
— А я все равно тебя хоть раз, да сделаю, вот увидишь!
Это было глупо: княжич слишком опытен, чтобы проиграть Владу. Отличные учителя, природная гибкость, опыт, перенятый у Симы и Славки, сделали Рика хорошим бойцом.
— Тренировка кончилась, не забывайся. Я — княжич и твой сэт! Придержи язык.
— Что?..
Филат еле успел придержать Влада:
— Остынь.
— Скажи спасибо, что не заставляю извиняться за неучтивый тон, — уронил напоследок Рик через плечо, и ратнику пришлось покрепче ухватить мальчишку и заткнуть ему рот ладонью.
Рик шел, вскинув голову. Хорошо, что походная жизнь смягчает этикет, и ратники не склонялись в приветствии, не нужно отвечать. Только бы быстрее добраться до шатра и спрятаться. Слезы уже близко, и княжич ускорил шаг.
Отин ушел куда-то с Дмитром, и в шатре было пусто. Рик ворвался внутрь, плюхнулся на подстилку и зашмыгал носом. Спасибо Филату, остановил Влада, а то что бы тогда? Ну не наказывать же, в самом деле!
Рик растерялся, когда Аскар привел его к ребятам. Стыд сковал по рукам и ногам, утяжелил язык. Вон им что пришлось пережить у заговорщиков, и все из-за него! По привычке нацепил маску надменности, и с облегчением понял — так легче, все равно не будет по-прежнему. Уж лучше так: он сэт, они подданные. И никакой дружбы.
Слезы покатились из глаз, и Рик промокнул их рукавом. Больше всего ему хотелось броситься обратно и попросить прощения, но мальчик остался сидеть. Нельзя. Отец говорит: княжич должен уметь отвечать за решения, а молчать на допросе — долг подданных. Рик хотел тогда возразить, что они не подданные, а друзья, да язык прикусил. Были — друзья, а потом он их бросил. Выбрал княжение, вот и должен вести себя достойно.
За тонкими стенками послышался конский топот, голоса. Отец идет! Мальчик торопливо утер лицо, приподнял ткань и выскользнул через заднюю стенку шатра, ободравшись о росший впритык куст. Никого видеть не хотелось, и он заполз под колючие ветки, словно в шалаш.
Разговаривали уже в шатре. Отец пришел и… Натан все-таки приехал! Рик скривился. Сэта он не любил. Когда тот смотрел на него в упор, как на мешающегося на дороге щенка, у наследника мурашки по коже бежали.
Отец чем-то недоволен, Рик слышал это по голосу. Натан отвечал с усмешкой, наверное, посторонних не было, раз позволял себе такой тон. Мальчик стиснул кулаки: ну сейчас его князь на место поставит, не будет сэт зарываться! Но Отин заговорил тише, примирительно. Голоса стали ближе. Наверное, сели рядом с задней стенкой шатра.
— Ларс, ну как ты мог подумать, что за подобным идиотизмом стою я! — говорил Натан. — Я рассчитывал на большее уважение с твоей стороны. Связаться с дураками! У одного молодой гонор взыграл, другой что-то доказывать ринулся. Да я бы получил все, что нужно, в тот же вечер. Резал бы их по очереди, и все дела. Нет, я в такие игры если бы и залез, то по-умному.
— Но если подвернулся родственник-энтузиаст, тэм Максум, так почему бы не воспользоваться, не так ли?
Рик от удивления вздрогнул и задел макушкой ветки. За шиворот посыпалась труха, но мальчик не обратил внимания: в шатре был Дмитр!
— Князь, вы можете допросить меня с ведуном! — засмеялся Натан.
В шатре замолчали. Рик старался даже не дышать.
— А почему бы нет? — задумчиво спросил Дмитр. — Лотий будет молчать. В крайнем случае, его можно будет и совсем заткнуть.
— Нет, — бросил князь сквозь зубы. — Тогда еще нужно было язык за зубами держать! Какого лешего ты сболтнул?!
— Ну-ну, потише, Ларс, — снова засмеялся Натан. — Что поделать, если я догадался.
— Еще бы тебе не догадаться, — в голосе князя хрустнул лед. — Твои люди такое без приказа не совершили бы. А ты приказ не отдавал.
— Конечно, смерть Элики была мне невыгодна, ты сам это прекрасно понимаешь!
«Элики»?! Мама! Рик вытащил из-под рубашки цепочку. Отец запретил брать с собой в корпус вещи из замка, и больше всего мальчику не хватало медальона с портретом матери. Но сейчас он не взглянул на рисунок, зажал во вспотевшей ладони.
— Элики? — зашумела ткань, и эхом отозвался голос Талема. Тишина зазвенела, Рик кожей почувствовал напряжение, скопившееся в шатре.
— Я же сказал страже никого не впускать! — взвился окрик князя.
— Наверное, они решили, что княжеский ведун имеет право пройти.
— Да я их… — Дмитр выругался, переходя на совершенно непотребные словечки.
— Ну что же. Вот у нас и будет допрос с ведуном, — решил князь. — Дмитр, но если ты потом Талема хоть пальцем тронешь, хоть намеком приказ отдашь…
— Слушаюсь, князь, — почтительно отозвался тот, даже не верилось, что полминуты назад грязная брань лилась из его губ.
Громко хмыкнул Натан и тут же осекся. Понял, видно, что князь не шутил.
— Талем, ты хороший ведун и должен был почуять, что я неспроста молчу об Элике и запретил допрашивать сэта Натана, — начал князь. Говорил он неторопливо, словно оттягивал неприятное признание. — Дело в том, что, хоть заговорщики и не были замешаны в ее смерти, но Натан знал, кто приказал убить княгиню.
— Что значит — «заговорщики»? — вмешался сэт, — Не нужно меня вот так причислять к ним, князь! Еще ничего не доказано.
— Замолчи. Так вот, приказ убить Элику отдал Дмитр.
— Тэм? — в голосе Талема была растерянность.
«Мама!» — Рик рванул цепочку так, что она врезалась в шею.
— Да, он специально привел в замок ратника, которого там никто не знал.
— Но зачем?
Княжич скорчился на земле, с трудом глотая раскаленный воздух. «Мама!!»
— А что еще оставалось делать? Вы были тогда слишком молоды и не понимали, к чему привел их брак по любви, — заговорил Дмитр. — Сизелия в грош не ставила княгиню, оскорбленная тем, что пренебрегли их невестой. Мариин шептался, что князь взял жену из горных — ишь какая черноглазая да чернобровая. В Стальном то же самое подхватили горные племена и устроили бунт, требуя от Сантина привилегий. Даже наследника не хотели признавать соседние княжества! Я сделал это ради Семиречья, освободив князя от неравного брака!
— Самое ужасное, что это правда, — выдавил Талем. — Княгиня была убита вами.
«Мамочка!» — Рик вцепился зубами в ткань.
— Князь, но почему?!
— Почему я не казнил тэма, а приблизил его ко двору? — голос у Ларса был усталый. — Потому что признаю его правду. Я слишком любил Элику и готов был променять Семиречье на нее. Это непозволительно для князя. Дмитр не скрыл, что именно он приказал убить мою жену, пришел и повинился. Думал, что казню его на месте, но он поставил долг перед княжеством выше жизни. Такие люди нужны, и хорошо, что я понял это прежде, чем опустил меч.
Рик поднялся, снова рванул тонкую острую цепочку. По шее потекла кровь, пачкая ворот рубашки. Откинул ткань и шагнул в шатер.
Присутствующие удивленно оглянулись. Князь и Натан сидели на лапнике, ведун стоял в центре шатра; у стенки, скрестив руки на груди — Дмитр. Рик бросился на тэма молча, извернувшись в прыжке, как кошка, и выхватывая кинжал. Но Дмитр был слишком опытным воином, чтобы не успеть уклониться от ослепленного горем и ненавистью мальчишки.
Его схватили сразу двое — Талем и отец. Князь отобрал кинжал, с трудом выкрутив из пальцев сына рукоять. Все происходило молча, и даже рыдания, рвавшие грудь княжича, не пробились криком. Когда кинжал отобрали, Рик обмяк и безропотно позволил вытащить меч из ножен.
— Уйдите, — прошептал Талем, обнимая мальчика и прижимая к себе. — Уйдите все.
…Рик долго лежал, уткнувшись носом в еловые ветки. Ведун гладил по спине обессилевшего от слез мальчика. Наконец княжич сел, привалился плечом к Талему.
— Я все равно его убью. Не сейчас, так потом, — твердо сказал он охрипшим голосом.
— Твой отец помиловал тэма.
— Ну и что, — ощетинился наследник. — А я его никогда не прощу!
— А если прикажет князь?
Рик долго молчал, прежде чем ответить:
— Тогда я нарушу приказ.
Талем погладил его по жестким черным волосам, таким же, как были у Элики.
— Ты не должен этого делать, ты же наследник.
Рик вскинул покрасневшие от слез глаза:
— Тогда я отрекусь от княжения. Мне оно не нужно, если ради него убили маму. Это же все равно, что простить ее убийцу! Предать маму!
— Кир, успокойся…
— Талем, ну ты же ведун, ты же понимаешь, я не отступлюсь.
— Понимаю. Ну, вот тебе и предсказание.
Княжич глянул непонимающе: о каком предсказании можно говорить сейчас?!
— Подумай сам: ты станешь князем, только если согласишься с отцом.
— То есть, если предам маму, — шевельнул губами Рик.
— Да.
— … Вот так оно примерно и было, — Талем замолчал.
Хрустнула ветка под ногами Тимса, бродившего в стороне от костра. Бывший ратник счел, что ему не следует знать некоторые подробности из жизни княжеского семейства, и сейчас изнывал в стороне от любопытства, проклиная себя за такое решение.
Было слышно, как перекликается у ворот стража Лада. Князь с приближенными гостили у сэта города, а большая часть сотни расположилась на окраине, привычно разбив шатры. Талем не поехал, и сейчас сидел у костра с ребятами.
— И что было дальше? — спросил Славка.
— Дальше… Дальше наследник сказал князю, что все равно убьет Дмитра. На это Ларс пригрозил проклятием и долго объяснял, как нужны такие люди при дворе. Кир и выдал, что готов хоть сейчас подписать отречение. Ларс сказал, что если его сын не понимает таких вещей, то и не должен становиться князем. Потом остыл, подумал и потребовал от Кира скрыть все произошедшее до той поры, пока не родится другой наследник и не достигнет возраста трех лет. Так что формально все осталось по-прежнему, но в действительности есть княжич Кир, сэт Кир, но нет наследника Кира.
— И Рик согласился? — поразился Алешка.
— А что ему оставалось? Все-таки отец, князь. Ну как тут все сразу вырвать из сердца? Ребенок ведь.
— А Дмитр? — жестко спросил Влад.
— Князь связал Кира словом. До отречения наследника тэму ничего не грозит.
— А Рику? Дмитр же его прибьет сразу же после подписания бумаг! — испугалась Аля.
— Я очень надеюсь, что Ларс решит эту проблему. А еще на то, что родится девочка и у Кира будет хотя бы еще год-полтора.
— А потом? — настаивала Аля.
— Поедет сэтом в какой-нибудь приграничный город.
— А зачем князю такой срок? — не понял Влад.
— А как иначе! Во-первых, наследник должен быть. Нехорошо, когда некому передать власть. Нужно придумать историю, почему Кир лишен права наследования, и воплотить ее в жизнь. Решить вопрос с невестой. Князь Сизелии оскорбится, если его дочь окажется помолвленной с отрекшимся наследником. Все не так просто. Ладно, пойду я. Нужно договорится с Аскаром, пусть выделит место. Кир не хочет ночевать в одном шатре с отцом, да и от Дмитра ему лучше держаться подальше. А завтра уедем. Подорожные уже готовы.
