газета завтра - Газета Завтра 212 (51 1997)

Эти люди не способны чиновно окуклиться даже не в силу своих исключительных человеческих качеств! Право, не хотелось бы ударяться в патетику. Все проще, грубее и ближе к жизни. Для газетчика “окукливание” невозможно просто из- за того, что через две недели такого окукливания газетный механизм, основанный на потогонном труде, начнет давать сбои, спрос упадет, а те, кто сегодня с горящими глазами работает “за идею”, начнут скучно уточнять условия оплаты труда и лениво писать пресную лабуду.
      Кроме того, подобная связанная с жизнью, воюющая каждый день на информационном рынке патриотическая интеллигенция - меньше склонна выдавать повышение (отсутствующего у нее самой) статуса за улучшение дел в стране. Поэтому она просто не видит резонов в компромиссе на непонятной почве, в невнятном и опасном формате вторичности и ведомости, да еще и с явными, нескрываемыми даже, элементами “сдачи своих”. Она, интеллигенция эта, просто “кощунственно” выводит за скобки все статусные приобретения номенклатурно- оппозиционных боссов. “Не понимает” главного - интересов банков- спонсоров, квартирных и автомобильных, телефонных, дачных, поездочных и иных обстоятельств статусности, вписанных в формат компромисса. Не понимает всего этого, “дура романтическая”, в отличие от аппаратной номенклатуры. А номенклатура, в свою очередь, не понимает всех тех, кто связан с “живой жизнью” и “романтично” ориентирован на нее. Подобное, кстати, происходит уже много десятилетий.
      Оторванная от масс, от идеологии, которой по- настоящему не занималась лет этак пятьдесят “с гаком”, эта номенклатура давно уже ведет себя в пространстве идей и смыслов, как слон в посудной лавке. Она не замечает и не замечала создаваемых ею смысловых обрушений. Она живет в ином, оторванном от новых реалий конца ХХ века, замкнутом феодально- кастовом мире. И оттуда, с “этой луны”, смотрит на процессы, протекающие в земном пространстве реальной политики, реальных макросоциальных тенденций.
      Пища этой верхушки - Время. Она пожирает время всеми возможными способами, она буквально им питается и его умерщвляет. Она пытается не расходовать его, превращая в “живую жизнь”, а “накапливать”, причем не где- нибудь, а в своей утробе. Пытается затормозить ход времени для того, чтобы выжить. Ее бог - интрига. Ее ужас и кошмар - все, что этой интригой не исчерпывается. Крупные внешние силы, атакующие страну. Межнациональные конфликты. Идеологические циклы. Протестность любого рода. Противоречия она не снимает (в диалектическом смысле) и не разрешает (в смысле прагматической конфликтологии). Она их ЗАМАЗЫВАЕТ. В прямом смысле известного анекдота, где отец рекомендовал сыну способ охоты на медведя с голыми руками: “Он на тебя идет, а ты иди на него… Он идет и ты иди… Когда подойдете друг к другу, он подымется на задние лапы и зарычит… А ты не бойся, ты ему так быстро- быстро глаза ЗАМАЗЫВАЙ”. Сын: “А чем замазывать, батя?” Отец: “Ничего, паря, он как на лапы задние встанет да как зарычит - будет тебе чем замазывать”.
      Наблюдаемая нами псевдокоалиция есть как раз явление этого типа. Именно с подобным замазыванием. В связи с чем риторика по поводу “мытья рук” начинает звучать особо актуально, комически и двусмысленно.
      ВСЕ ЭТО ТАК. Но я не стал бы в данной ситуации разбирать этот сюжет сам по себе. Во- первых, он достаточно ясен. Во- вторых, он, будучи взят в отрыве от оборотной стороны той же конфликтной медали, слишком неполон. И в этой своей неполноте игнорирует главное. Для описания этого главного нужен язык, который был бы предельно далек от вкусовых пристрастий. Когда- то я назвал этот язык, в отличие от идеологии, где все держится на страсти, - идео- логикой. Это нечто наподобие сопромата для тех, кто делает инженерные конструкции.
      Хорошо понимаю, что смыслы - это не станки и не трактора. Но общие законы системной архитектуры и динамики систем действуют всюду, и говорить о самом больном я буду именно на этом языке, предельно очищенном от эмоций. Что вовсе не означает, что у меня вообще этих эмоций нет. Я, к примеру, ненавижу фашизм, ненавижу воспевание смерти, апологетику ада в любых ее разновидностях. Не понимаю как идеолог и как ученый, ради чего мне нужно плыть в одной лодке с танатолюбами, адофилами, фашистами всех мастей (не выдуманными в демагогически- маниакальном бреду, а действительно самих себя так именующими, признающимися в любви к Гиммлеру и Гитлеру), некрофилами, декадентствующими черными анархистами и прочими, коим я так же ненавистен, как они мне.
      Если эта необходимость неотвратимо следует из некоего политического высокого смысла, то я хочу понимать, в чем он. НО УБЕЖДЕН, ЧТО ТАКОГО СМЫСЛА НЕТ. Что парадигма смыслового котла, в котором все разнокачественное будет вывариваться, а в итоге родится хорошая идеология, себя не оправдала. Что ложка дегтя портит бочку меда. Что настало время, когда доминирует острая потребность быть “своими среди своих”, быть в сообществе, где понимают тебя и ты понимаешь тех, кто вместе с тобой работает на общее дело. И дело это общее должно быть именно общим.
      Не буду я работать на оккультный евразийский рейх или “русский орден”! Не буду потому, что евразийский рейх - это смерть России, смерть всему, что является высшим пафосом нашей государственности, нашей эгрегориальной самости. Это смерть и позор одновременно. Это отрицание смысла победы в Великой Отечественной войне, а значит, и всего Советского Смысла, ибо именно эта Победа недосягаемая вершина Идеальной Советскости. И чем все это отличается от передач НТВ с восхвалением украинских фашистов? Что это, как не “игра в две руки”?
      Далее, евразийство данного типа никаким целям, хоть как- то сопряженным с интересами страны, не соответствует. Купить победу этой конструкции (тевтоно- исламо- буддистскую победу) можно, только пустив Россию в распыл, подвергнув ее “жертвенной контринициации”, превратив ее в топливо для чьих- то черных двигателей. Я и двигатели черные ненавижу для этого слишком сильно, и Россию слишком люблю и ценю. Со всеми, как говорят, вытекающими.
      Что же касается “русского ордена”, который и диаспору контролирует, и всей мафией с ее миллиардами верховодит, и силовые структуры в своих руках держит (иначе как верховодить мафией?), и правительствами играет, - то в контексте произошедшего в 1991 и 1993 годах, когда судьба страны зависела от одного полка и двух- трех десятков миллионов долларов, а также от сосредоточенной воли, то есть субъектности (чего, как следует понимать, у данного ордена “до фига”), тезис об этом ордене хорош для бульварной литературы. Мы еще не успели до конца объяснить обществу, сколь идиотичны раннеперестроечные рыбаковские фантазии о мыслях Сталина. И тут новые патриотические эссе с выдуманными завещаниями. Но даже за вычетом правил хорошего тона, обязательных ведь не только для чужих, а прежде всего для своих, “бульваризация” русско- орденской темы идеологически вредна сразу по многим весьма существенным основаниям.
      Я оставлю в стороне угрозы этого ордена в адрес иноверцев и инородцев, коих надо “прижать”. Я слышал такие же угрозы из уст некоего идиота и провокатора на одном пленуме КПРФ, после которого Зюганов потерял несколько миллионов голосов. И имею свое представление о том, где и зачем эти угрозы сочиняются. Важнее то, что ЗАКОМПЛЕКСОВАННАЯ АПОЛОГЕТИКА МОЩИ ПОДОБНОГО ОРДЕНА ЕСЛИ И МОЖЕТ РАССМАТРИВАТЬСЯ ВСЕРЬЕЗ, ТО ТОЛЬКО ПОД СУГУБО НЕГАТИВНЫМ УГЛОМ ЗРЕНИЯ. Ибо в рамках этой апологетики следует признать, что всемогущий орден либо БЕССТРАСТНО НАБЛЮДАЛ за надругательствами над русским народом, потерявшим за десять лет треть территории и десятки миллионов русских, вдруг оказавшихся за рубежом, либо… Либо с некоторыми целями САМ ЭТО ВСЕ УСТРАИВАЛ. Могу себе даже представить достаточно мощные конгломераты антикоммунистических групп, сил и альянсов, управляемых из чужих ”центров оперативной субъектности”, которые оперировали и оперируют “русским фактором” в интересах стран- конкурентов.
      Но почему ЭТО надо называть русским и патриотическим? Если этот орден только блеф, то подобное лишь комично. Если не только - страшно и отвратительно. И честно, с предельной заинтересованностью, доброжелательностью и открытостью говорю - и вправду впору ставить вопрос о “политической гигиене”.
      НО САМОЕ ОСНОВНОЕ (и собственно к идео- логике адресующее) состоит не в этом.
      “Русский орден” (то ли миф, то ли гадость) вещает о зажиме инородцев и иноверцев. Левые силы - об интернационализме. Фашисты - о рейхе с фактическим доминированием “антимондиалистских” исламских сил. В ТАКОЙ КАШЕ ТОНЕТ ЛЮБОЕ СМЫСЛОСТРОИТЕЛЬСТВО! Вместо него нарастает та сшибка стереотипов и смыслов, ценностей и идей, которая рождает смысловой коллапс. Здесь- то и начинается разговор с позиций идео- логики как таковой. С позиций бесстрастной системной архитектуры.
      В чем цель? Каков масштаб претензий? Если это полубогемная игра, то она недопустима в столь ответственной ситуации. И нельзя, сохраняя полубогемность, столь остро конфликтизировать и без того больное патриотическое движение. С позиций системной архитектуры неизбежный и глубоко оправданный конфликт номенклатуры и патриотической интеллигенции продуктивен только в том случае, ЕСЛИ ПАТРИОТИЧЕСКАЯ ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ В ХОДЕ ЭТОГО КОНФЛИКТА ПЕРЕСТРОИТ СЕБЯ, СТАНЕТ ЕМЧЕ, СТРОЖЕ, СТАНЕТ НА НЕСКОЛЬКО ПОРЯДКОВ БОЛЕЕ ТРЕБОВАТЕЛЬНОЙ К СЕБЕ! И прежде всего именно к себе! К своей всеядности, выдаваемой за смысловой поиск, к своей неразборчивости во вкусах, целях и установках, выдаваемой за всеобъемлющую стратегическую полноту.
      В противном случае эта интеллигенция наломает таких дров, которые не снились никакой номенклатуре. Она, эта интеллигенция, оторванная от больших политиков (чьи недостатки и пороки я описал выше, описывал многократно и могу описать с еще большей “яркостью и пронзительностью”), создаст столько поводов и возможностей для провокаций и самоподрывов, что гибель оппозиционного движения станет попросту неминуемой.
      В 1990 году я пытался оказать помощь патриотическим альянсам, выходящим в выборное пространство. Это напоминало сумасшедший дом. Один лидер- маргинал орал благим матом: “Да здравствует коммунизм - светлое будущее всего человечества!” Другой “блажной” ему антагонистически как бы вторил: “Коммунизм - это иудо- фашизм!” Коллапс идеологий, коллапс антагонистических смыслов привел к сногсшибательному политическому разгрому. Этот разгром повторился в 1993 году, когда фашисты устраивали показные “хайль” для иностранных журналистов в центре Москвы, а солдатам, штурмующим “Белый дом”, внушали, что они наследники воинов Великой Отечественной и снова громят фашизм.
      Постепенно и мучительно патриотическое движение выходило из маргинальной фазы. Я помногу и часто говорил о том, что всеядность погубит оппозиционное движение, превратит его в пеструю “богемную тусовку” с неопределенными политическими возможностями. Считал и считаю, что всеядность была избыточной, что идеологический синтез не произошел (или произошел не в тех формах и не в том качестве) еще и потому, что брошенные в смысловой котел ингредиенты были слишком контрастны, слишком самодостаточны и слишком несовместимы. Все это так. И я готов еще раз это все повторить. Но говоря об этом, я никогда не девальвировал тот титанический труд, который патриотическая интеллигенция и патриотические политики осуществили ВМЕСТЕ в невыносимых условиях, шаг за шагом выводя реальную патриотическую идеологию из дебрей маргинального бреда.
      Десятки и сотни интеллигентов давили на бродящую маргинальную массу силой своей мысли и слова. Они требовали, чтобы смутные чувства и образы гибели Отечества преобразовались в нечто, хотя бы отдаленно напоминающее политическое мышление. Они заставляли планировать и считать ходы, думать об устройстве элиты, об игровых схемах и комбинациях, о философии исторического процесса, о единстве почвенного и технократического в советской истории, о реальном соотношении в этой истории государственничества и его подрыва, о причинах поражения СССР, о сложной логике преемственности и взаимного отрицания в советском и досоветском периоде, о взаимоотношении атеизма и высоких религиозных смыслов, о явной и скрытой сакральности.
      Все это приходилось делать, повторяю, в тяжелейших условиях. На фоне застарелых взаимных недоверий, на фоне мелких лидерских амбиций, откровенных и скрытых провокаций, на фоне “синдрома поражения”, создающего все специфические комплексы политической неполноценности, на фоне недоученности значительной части оппозиционных кадров, их неготовности к большой организационной и собственно политической работе. На фоне всего того, что я называю огульным и убийственным отрицанием современности.
      Не соглашаясь со многим из того, что выстраивалось в идеальном и практическом плане все эти годы (и, как теперь показала практика, не соглашаясь с этим зачастую вполне осмысленно и практично), я одновременно поражался терпению, энергии, я бы сказал даже - психической устойчивости и политической “мужицкой прочности” Проханова и Зюганова, которые работали бок о бок в этом сумасшедшем доме и ухитрялись как- то отсеивать очевидных придурков, провокаторов, просто больных людей, как- то утрясать несовместимые смыслы в больном обществе, начиненном памятью о прошлых распрях и готовом воспроизводить эти распри заново.
      ДА, МНОГОЕ БЫЛО СДЕЛАНО не так. Да, в смысловом котле варилось слишком много несовместимого, а зачатую ядовитого варева. Но вопреки всему это куда- то двигалось. И уже зримо можно было отличать крупные политические структуры от богемных тусовок, солидные оппозиционные органы печати от бульварных радикально- маргинальных псевдополитических “листков”. За этими отличиями, которые сейчас кажутся очевидными и как бы изначально данными, - гигантский труд, человеческие жизни, положенные на алтарь слабых, но ощутимых сдвигов от маргинальности и беспомощности к политической дееспособности.
      С точки зрения той идео- логики, которой я оперирую, подобное движение с многократной “утряской и усушкой” исходно некондиционных “политпродуктов”, с мучительным политическим и организационным взрослением руководителей вчерашних не очень крупных политкружков, было равнозначно как бы конструированию и реальному созданию в формате политической практики целой колонны идейно- политических и организационно- кадровых фильтров и конденсаторов, которые втягивали в себя протестную энергию и очищали ее, оздоровляли, собирали, преобразовывали. Представим себе, что вся эта колонна фильтров и конденсаторов рухнет. ПРОТЕСТНАЯ ЭНЕРГИЯ ОТ ЭТОГО НЕ СТАНЕТ СЛАБЕЕ! Но она перестанет очищаться, возгоняться, структурироваться. Что будет? Мутный поток первичных агрессивных импульсов, помноженный на разочарование в коммунистическом предательстве. Разочарование, которое, как все мы понимаем, будет осознаваться в рамках “бульварных” схем изначального, “векового” предательства коммунистов…
      Да, номенклатура в значительной и очень значимой части, видимо, окончательно отпала, предала, смутировала. И что? БЕРЕТСЯ ЛИ ПАТРИОТИЧЕСКАЯ ИТЕЛЛИГЕНЦИЯ ВОСПОЛНИТЬ ОРГАНИЗАЦИОННЫЙ, ЭЛИТНЫЙ, ЛИДЕРСКИЙ ДЕФИЦИТ, СТАТЬ САМОДОСТАТОЧНОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ СУБСТАНЦИЕЙ, СПОСОБНОЙ ПОВЕСТИ КЛАССОВЫЕ И ОБЩЕНАЦИОНАЛЬНЫЕ ПРОТЕСТНЫЕ МАССИВЫ В СТОЛЬ СЛОЖНЫХ УСЛОВИЯХ? Есть ли такая интеллигенция? Собираемся ли мы ее создавать? Накапливать, взращивать? Какие структурные формы это примет? И наконец, вся политическая оппозиция прошла длинный путь. Куда она пришла - вопрос другой. Кто ее туда привел - тоже вопрос не праздный. Возлагать всю ответственность на Зюганова и Селезнева здесь не приходится. Тут нужно сказать правду о самих себе. Сказать себе и другим.
      Но ведь указанным выше путем самопреодоления, очищения ШЛИ ДАЛЕКО НЕ ВСЕ! Кто- то не захотел отказаться от маргинальности. Кто- то не смог никуда пойти в силу своих специфических качеств не лучшего типа. Кого- то удержали на провокационной “скамейке запасных” разного рода “кураторы”. Теперь начинается РАЗРЫВ КОММУНИКАЦИЙ МЕЖДУ ШЕДШЕЙ ВПЕРЕД И ЗАШЕДШЕЙ В ТУПИК (НО ВСЕ ЖЕ ШЕДШЕЙ КУДА- ТО И ЧЕМУ- ТО УЧИВШЕЙСЯ ПО ДОРОГЕ) ОППОЗИЦИОННОЙ ГОЛОВКОЙ И - МАРГИНАЛЬНЫМ АРЬЕРГАРОДОМ! Так что же - мы в ухудшенном виде вернемся к эпохе маргинальных сшибок 1990 года?
      В ухудшенном, подчеркну! Ибо тогда это была восходящая маргинальность, а теперь это будет маргинальность нисходящая и остаточная. Потому, что тогда маргинальное и немаргинальное было смешано, а теперь концентрация маргинальности будет гораздо выше. Потому, наконец, что маргинальность арьергарда за годы его пребывания в оном резко усилилась. Он еще больше “стух”, озлобился, отупел, опровокационился во всех смыслах. И ЭТО будет замкнуто на протестный потенциал уже не через бульварные радикал- патриотические листки, а через серьезную крупнотиражную публицистику?
      Разрыв с элитной частью своего политического движения всегда болезнен. Иногда он необходим. НО ЛИШЬ КАК КРАЙНЕЕ И ПРЕДЕЛЬНОЕ СРЕДСТВО. Применение подобного средства требует от тех, кто на это пошел, СОВЕРШЕННО НОВОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ВО ВСЕМ, ЧТО КАСАЕТСЯ ДАЛЬНЕЙШЕЙ СУДЬБЫ ПАТРИОТИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ. Даже то дозированное протестное хулиганство, которое было позволительно в крупной оппозиционной печати тогда, когда она шла рука об руку с серьезной и ответственной (уже в силу своего статуса и пути) оппозиционной политикой, теперь, после разрыва, становится категорически неприемлемо.
      ДАЖЕ ЕСЛИ ЗАВТРА крупные патриотические издатели, бросившие сколь угодно справедливый вызов порочному верхушечному компромиссу, будут делать то же газетное дело, какое делали вчера, крен в направлении маргинализации все равно произойдет. Для того, чтобы этого избежать, НУЖНО СОЗНАТЕЛЬНО ЗАКЛАДЫВАТЬ “АНТИКРЕН”, нужно “респектабелизоваться” и “осолидниваться” (при полном сохранении своего лица и бескомпромиссности своей позиции) с такой скоростью, с какой перед близким боем окапываются брошенные на промерзлое зимнее поле пехотные батальоны.
      Это нужно делать не из чувства страха перед какими- то “Комиссиями по экстремизму”. Это нужно делать не ради перестановки фишек в игре имиджей и возможностей. Это нужно делать из чувства ответственности перед массами, которым ЗАДАЕТСЯ НОВЫЙ ФОРМАТ ПОЛИТИЧЕСКОГО ПРОЦЕССА. Из чувства ответственности за свой же исторический вклад, свою жизнь, отданную делу политического строительства. Это нужно делать, зная, что ты теперь, после брошенного вызова, - уже на переднем крае. Что “на номенклатурной тризне”, которую ты же и справил, на этой, как говорил Твардовский, “тризне грозного отца” - ты и твои товарищи отныне и навсегда “стали полностью в ответе за все на свете до конца”. В этом расставании с номенклатурой не должно, не может, не имеет права возникнуть даже тени интеллигентского инфантилизма, бунтарства, желания “отвязанно порезвиться”.
      Представим себе, что ответственность не возобладает. Что респектабельный компонент уйдет, а вакуум будет заполнен гитлеровско- имперским фашизмом, бульваристикой на “орденскую” тему, чернухой с криминально- наркотической подоплекой, полицейским радикализмом и маргинальщиной. Представляете себе ДОЗУ этого ядовитого для страны заполнения? Это же не маленькая ниша вакуума в объеме “Лимонки”! Это ведь “здоровенный чан” со множеством “коммуникационных труб”, из которых “старо- новое варево” будет перетекать в начинающий дышать протестом социальный массив, разочарованный предательством конформистов! Представляете, каков будет конечный эффект? “КРОВАВОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ” 1905 ГОДА И ОКТЯБРЬ 1993 ГОДА ОКАЖУТСЯ ПРЕВЗОЙДЕННЫМИ В ИХ ПОЛИЦЕЙСКОЙ ПРОВОКАЦИОННОСТИ НЕ КОЛИЧЕСТВЕННО, А КАЧЕСТВЕННО! ДОПУСТИТЬ ЭТО НЕЛЬЗЯ НИ ПРИ КАКИХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ!
      ПОЛИТИЧЕСКИ МНЕ ВИДЯТСЯ две возможности, хоть сколько- то приемлемые (по- разному и в разной степени). И одна возможность - совершенно губительная.
      Возможность первая. Патриотическая интеллигенция наращивает давление на патриотическую номенклатуру, заставляет с собой считаться, и в новых пропорциях, при новых соотношениях позиций и возможностей входит с ней в новый союз- симбиоз, стремясь сделать этот симбиоз не столь уродливым и больным для страны, как это было до ноябрьско- декабрьского кризиса оппозиции. Лично я считаю этот вариант не очень продуктивным и маловероятным. Но в условиях, когда другой окажется невозможным - это лучше двойного предательства своего народа. Предательства через маргинализацию и провокационный нагрев, и предательства через конформизм и продажу закручиваемых на площадях “вихрей враждебных” по цене 10- 15 миллионов баксов за каждый крупный “вихрь” с особо лихими “революционными” завитками.
      Возможность вторая. Качественно достроить массив патриотической политики, очистив его от номенклатурных шлаков, организовав этот новый массив вокруг самодостаточной патриотической интеллигенции, которая из полубогемы превращается в реальную движущую силу народно- освободительного движения. ТАКОЕ ИМЕЛО МЕСТО! В ИСТОРИИ ЛАТИНСКОЙ АМЕРИКИ, ВСЕХ РАЗВИВАЮЩИХСЯ СТРАН, НАШЕЙ СОБСТВЕННОЙ ИСТОРИИ, НАКОНЕЦ! Что, тот же Ленин не был патриотическим интеллигентом и журналистом? Он имел номенклатурный опыт, что ли? Имел стаж работы в Его Величества канцеляриях?
      Главное - не пройти мимо этих двух возможностей и не “вляпаться” прямиком в третью. Главное - не упасть в помойную яму вторичной маргинализации. Главное - не превратиться в те провокационные “красно- бригадовские” богемно- кровавые тусовки, в которые выродилась (как мы знаем, не без помощи разного рода спецслужб) часть левого движения той же Италии или Германии.
      Я совершенно не готов и не намерен строить свою политику в рамках первой возможности. Но если практическое состояние патриотической интеллигенции не позволяет ей развернуть потенциалы второй (наилучшей, как я считаю) возможности, то твердо заявляю - я готов сделать все, что от меня зависит, чтобы избежать третьей хотя бы через моделирование оптимальных параметров (усеченной и стратегически, увы, видимо, тупиковой) первой возможности.
      Для принятия окончательных решений, выбора возможностей и их реализации времени осталось очень мало. После этого не оппозиционные политики будут играть своими возможностями, а возможности будут играть политиками. Опыт истории говорит о том, что подобное всегда было чревато большой бедой. Успеем ли учесть этот опыт и избежать худшего?

Владимир Бондаренко НЕ БОЙСЯ ИДТИ В БЕЛАРУСЬ…

      В Евангелии от Матфея сказано: “Не бойся идти в Египет”. Это услышал во сне Иосиф, когда царь Ирод готовил избиение младенцев, дабы уничтожить Христа… Иосиф взял Марию с младенцем, и они ушли в Египет…
      Подобное не раз встречалось и в русской истории. Когда под ударами врагов гибла Киевская Русь, когда уничтожалось дотла культурное наследие Древней Руси, и уникальные иконы, и вся эпическая память русского народа оказались укрыты и сохранены на русском Севере. Знаменитые “Киевские былины”, известные каждому школьнику, были записаны фольклористами в поморских селениях, в избах и монашеских скитах на территории нынешней Карелии, Архангельской и Вологодской областей… Кстати, это лишний раз подтверждает единое развитие русского народа - от Киева до Новгорода…
      Сейчас, когда русскую культуру изгоняют из всех программ телевидения России, когда новый канал “Культура” упорно не хочет замечать собственно русскую культуру, надо не бояться и не стесняться - идти в Беларусь, в это новое укрывище русской национальной культуры.
      Наши безжалостные оппоненты, контролирующие сегодня Россию, изгоняющие русскость из журналов и газет, из киностудий и театров, при этом почему-то любят щеголять словом “национальный”…
      Национальный театр, национальный балет, а у Майи Плисецкой - даже русский императорский балет, национальное достояние - это о театре Марка Захарова, телепрограмма “национальный интерес”… У меня, когда я слышу из самых антинациональных космополитических уст подобное словосочетание, возникает вопрос: о каком национальном интересе вы говорите? Какой нации достоянием является ваш театр? Какой нации - национальный музей?
      Я понимаю, что наши демократы так прилипли к такому словосочетанию, потому что так принято на Западе. Но если во Франции говорят о национальной опере, то о французской национальной опере. Нет и никогда не будет так называемой “российской нации”, что подтвердили и протесты всех народов против ликвидации в паспорте графы “национальность”.
      Не будет никогда и “российского языка”, на котором якобы заговорил Виктор Черномырдин. Тем более нелепо устраивать Конгресс российской интеллигенции лишь для того, чтобы трудоустроить как чиновников этого уже постоянно действующего и хорошо финансируемого неизвестно кем “Министерства совести” бывших функционеров власти Сергея Филатова, Александра Яковлева и Олега Попцова…
      Язвительные заметки об этом провалившемся Конгрессе напечатали почти все газеты - от “Труда” до “Московского комсомольца”, но цель-то была достигнута - учредили, документы получили, выбрали в сопредседатели и Сергея Филатова, и Евгения Сидорова, и Олега Попцова - бывших и нынешних функционеров демократической власти. Естественно, в ряды этой одноправленной партийной интеллигенции никак не могли влиться ни Валентин Распутин, ни Татьяна Доронина, ни Николай Губенко, ни Виктор Розов, ни Василий Белов, ни Николай Бурляев…
      “Я думаю, они и не могли прийти, поскольку большинство в зале не были их единомышленниками”, - простодушно признался в изгнании всякого инакомыслия Сергей Филатов… А Олег Попцов, взяв на себя роль идеолога российской интеллигенции, категорически добавил: “Мы можем выдумать другую интеллигенцию, другой интеллигенции у нас нет”. У кого - у вас? У правящего режима?
      В ельцинский “год мира и согласия” функционерами от интеллигенции создается открыто карманная, придворная партия культурной обслуги. Туда и будут брошены все те малые копейки, которые обещаны культуре. Конгрессу интеллигенции разрешено заниматься коммерцией на льготных условиях. Вот они - истинные цели придворных мастеров. А значит, будут и бомбы в коммерсантов от интеллигенции, и взрывы на кладбищах. Где льготная коммерция, там и мафия неподалеку.
      С другой стороны, если есть официально зарегистрированный и обласканный властями Конгресс российской интеллигенции, если есть постоянно существующий между съездами исполком с работающими чиновниками, то и на места губернаторам и комитетам по культуре начнут поступать директивы, кого и как считать интеллигентом, каких писателей поддерживать, каким художникам давать помещения…
      Вице-премьер Олег Сысуев, зачитывая приветствие президента Ельцина, из-за болезни не явившегося к своим карманным льстецам, обозвал нашу жизнь “виртуальной реальностью”. Это хорошо, что вице-премьеры России знакомы с компьютерными играми, но не случайно и присутствующую на учредительном съезде интеллигенцию обозвали виртуальной, а точнее, “вертуальной”, ибо она и состояла из тех, кто вертелся задом, воспевая власть имущих и при Брежневе, и при Горбачеве, и при Ельцине. Все те же лица - Генрих Боровик, Марк Захаров, Олег Ефремов - любимцы Фурцевой, Андропова, Филиппа Бобкова и хромого беса от Политбюро Александра Яковлева…
      Получается, что прав Олег Попцов: другой такой “виртуально-виртуальной интеллигенции” у нас нет…
      Не случайно гневно отказался и читать доклад, и вообще присутствовать на этом виртуальном Конгрессе Александр Солженицын, не случайно устыдились участвовать в таком лакейско-коммерческом мероприятии и многие известные матера искусства демократической ориентации. Не было ни Эдуарда Успенского, ни Виктора Астафьева, ни Сергея Аверинцева, ни Дмитрия Лихачева….
      Оруэлловское “Министерство совести” начинает функционировать. А русская интеллигенция находит себе достойный прием в братской Беларуси. Сначала там триумфально прошли гастроли МХАТа имени Горького во главе с Татьяной Дорониной. А в дни позорного сборища карманных ельцинских интеллигентов Беларусь принимала лучших русских писателей. Брест, Могилев, Витебск - во все крупнейшие города Беларуси ездили с выступлениями русские мастера слова. Они встречались со студентами, с крестьянами, с рабочими, они сами хотели познать истину о Беларуси, увидеть истинное положение дел.
      Они поразились той многопудовой лжи, которая распространяется о Беларуси с российских телеэкранов.
      Уверенность в себе, экономический рост, о котором давно забыли в России, уважение к культуре…
      В поездке участвовали Валентин Распутин, Петр Проскурин, Михаил Алексеев, Юрий Кузнецов, Владимир Костров, Валентин Сорокин - более двадцати мастеров слова… Шли абсолютно открытые дискуссии с молодежью, с оппозиционными движениями, с коллегами из Белорусского Союза писателей. Василий Зуенок, когда-то член редколлегии газеты “День”, признался, что давно в Беларуси не было столь выдающихся мастеров мирового уровня.
      На встречах поднимался и вопрос о постоянных дружеских контактах.
      Русских писателей принимал президент республики Беларусь Александр Лукашенко. Мы печатаем основную часть выступления Лукашенко перед русскими писателями. В дальнейшем дружеском обсуждении председатель Союза писателей России Валерий Ганичев рассказал о создании Комитета в защиту традиционных духовных ценностей России, о требовании Комитета лишить НТВ права вещания за развязанную антирусскую, антибелорусскую кампанию, антиправославную клевету… Валентин Распутин в своем слове добавил, что компанию НТВ и ей подобных постигнет позорная участь фонда Сороса, получившего хороший пинок на белоруской земле…
      О жертвах белорусов и русских, всех народов Советского Союза в годы войны с немцами на белорусской земле говорил воевавший здесь Герой Советского Союза Владимир Карпов…
      После встречи писатели России вручили Александру Лукашенко “за патриотическое Стояние наших народов, за продолжение традиций великой книги “история Государства Российского” Всероссийскую премию имени Карамзина.
      С Союзом белорусских писателей подписано Соглашение о проведении регулярных встреч, обмене изданиями и публикациями, совместном проведении фестивалей поэзии и дней литературы. Образован Совет, куда вошли виднейшие писатели России и Беларуси.
      В Беларуси объявлен Год Пушкина, а у нас подготовка к юбилею великого славянского гения еще почти и не начиналась, нет денег.
      В Беларуси уважение к русской культуре повсеместно, на любых уровнях. У нас русской культуре не дается места даже на канале “Культура”.
      В Беларуси выдающихся русских писателей принимает президент, и не как чужих гостей, а как своих родных братьев, у нас президент чурается слова “русские”, а из писателей принимает только отъявленных демократов и придворных льстецов…