Виноградов (№4) - Зона поражения

Журналисты, охрана, почетные гости… На такое скопление публики крошечный кинозал некогда «закрытого» приморского пансионата рассчитан не был. Люди сидели и стояли чуть ли не на головах друг у друга. Относительный простор оставался только там, где маялись господин Боот, российский генерал и представитель республиканской полиции.

Оформление сцены организаторы свели к минимуму: разлапистый герб Интерпола на заднике, наполовину свернутые флаги в углу, три стула и тот самый злополучный столик с недостающей до пола драпировкой.

— Ну вот — поток вопросов постепенно исчерпался… — Заместитель министра коротким движением отер со лба пот и кивнул в сторону сидящих рядом: — Видите ли, в силу профессиональной привычки нам легче спрашивать, чем отвечать. Поэтому хотелось бы попросить снисхождения… Как, господа журналисты?

Почти три часа в душном зале… Всем, вполне естественно, хотелось на воздух, и публика одобрительно загудела. В конце концов, официальная программа конференции уже исчерпана!

— Простите, можно?.. — К единственному микрофону на пятачке перед сценой протиснулась худенькая «джинсовая» девушка. Она уже давно ждала своей очереди и теперь страшно испугалась, что прогрессивное человечество не услышит заготовленный ею вопрос.

— Кто же откажет даме! — улыбнулся вежливой прибалтийской улыбкой ведущий. — Тем более такой очаровательной…

— Это общий вопрос… — Журналистка с трудом перекрикивала нестройный гомон уже настроившихся на выход коллег. — Если конференция посвящена проблемам организован ной преступности… Не логично ли было бы пригласить и ее представителей? Дать им возможность высказаться, что-то объяснить?

Зал отреагировал даже раньше сидящих на сцене — смешками и репликами с мест. От дверей потянуло дымком сигарет…

— Господа, тише! — призвал собравшихся к порядку заместитель министра. — Господа…

— Кстати, это очень интересный вопрос, — неожиданно поддержал пунцовую от смущения журналистку господин Боот. Он вообще был хорошо воспитан и всегда вставал на сторону слабых. — Если бы здесь давали приз за самый интересный вопрос, он был бы присужден именно вам.

— Ответите? — уточнил ведущий. — Или, может быть, вы?

— Нет, благодарю… В другой раз! — отрицательно помотал седой головой представитель российских спецслужб. Он с благожелательным интересом рассматривал девушку перед микрофоном: молоденькая, симпатичная! И не дура… Жаль, от волнения забыла даже представиться, но ничего — уточнят, пригласят на интервью… А там посмотрим.

— Господин Боот?

— Да, так! — сделал паузу представитель Интерпола. — Я позволю себе ответить вопросом. А почему вы думаете, что представители организованной преступности не заявились сюда и без нашего приглашения? Думаете, им не интересно, что здесь происходит? Конечно, они не носят на груди соответствующих пластиковых табличек, но…

Публика постепенно притихла, вслушиваясь в слова переводчика.

— …Но современная мафия — это вовсе не бритоголовый боксер-вышибала или зловещий толстяк с еврейским носом и итальянским акцентом. Тот, кто работает на международные криминальные структуры, должен иметь безупречную внешность и репутацию бизнесмена, полицейского, журналиста! Или журналистки… Иначе нам было бы очень легко работать. Вы удовлетворены?

— Ответом? Вполне, — кивнула уже не много оправившаяся от смущения «джинсовая» девушка.

— Вот и ладно! — Пора было заканчивать. Ведущий опять взял инициативу в свои руки: — Прежде чем поблагодарить господина Боота и нашего российского коллегу…

Не прошло и пяти минут, как последнее официальное мероприятие конференции успешно завершилось. Толпа повалила на улицу, весело переругиваясь и толкаясь в узких проходах: за неделю разноязычные представители прессы успели привыкнуть друг к другу, но еще не настолько, чтобы надоесть.

— Пора и нам! — встал со стула представитель страны-организатора. Господин Боот щелкнул замочками своего портфеля, а руководитель российской делегации поправил узел галстука и кивнул.

— Хорошо!

Снаружи, за стенами душного корпуса, было действительно великолепно…

Крохотная республика, в которой и повернуться-то толком негде, умудрилась сохранить и не изгадить свой собственный Национальный природный заповедник: море, полное янтаря, песчаные дюны на побережье, корабельные сосны… Чуть в стороне шумела встревоженная теплым ветром реликтовая дубрава.

Публика уже весело толпилась вокруг заставленных разнообразной снедью столов: пикник для участников, гостей и прессы организовали прямо под открытым небом. Обслуживающий персонал, в основном охрана и водители, по очереди исчезал на кухне. Для особо важных персон оборудовали нечто вроде навеса…

Вообще, к протокольным условностям здесь относились с трепетом, характерным для большинства новорожденных демократий. Это проявлялось и в принципиальных вещах, и в мелочи, такой, например, как формирование кортежа. Мотоциклисты, разукрашенные машины сопровождения и по представительскому автомобилю каждому из «первых лиц»: русскому генералу, господину Бооту и заместителю министра… Остальным полагались места в автобусах.

Так было на пути в заповедник, так планировалось и возвращение.

— Ну всего доброго! Мы ведь уже не увидимся? — Генерал пожал протянутую представителем Интерпола руку.

— Да, я прямо в аэропорт.

— Счастливого полета!

— Коллеги, а что если… — Прибалту не удалось закончить фразу: со стороны стоянки раздался, перекрывая возмущенные крики, протяжный металлический скрежет. — Что там такое?

Подскочивший охранник из местных отрапортовал — быстро-быстро, на родном языке. Но и без перевода было ясно: выруливавший на свое место в колонне автобус не вписался и радиус разворота и смял крыло одной из черных представительских машин.

— Ничего страшного! — успокоил коллег заместитель министра.

— Кажется, это ваша, господин Боот? — посочувствовал генерал. — Бывает.

— Досадная мелочь… Я с радостью предоставлю вам свой автомобиль.

— Зачем? — успокоил прибалта высокий гость. — Мы можем поехать вместе. Время до вылета есть.

— Но по правилам безопасности…

Это были формальные возражения, поэтому через минуту вещи господина Боота уже перегружались в точно такую же машину с полосатым флажком республиканских цветов на капоте.

— Увидимся вечером? — чуть дольше чем принято продлил рукопожатие глава русской делегации.

— Да, я должен буду вас проводить на вокзале.

— Там обычно не до того… И — спасибо тебе! — поблизости никого не было, но генерал все равно говорил почти шепотом.

— Все в порядке? — Собеседник знал, что имеется в виду не только предписанная протоколом забота. После встречи в театре они не перемолвились и парой слов.

— Да, надеюсь… Будь здоров!

— Жене привет передавай. Детям, внукам!

— Обязательно.

И старики разошлись по своим машинам. Мягко закрылись двери с тонированными стеклами, дюжина водителей одновременно выжала сцепление, потом прибавили газу — и колонна двинулась в путь…

Первое, что сделал после этого заместитель министра, — это нажатием кнопки поднял звуконепроницаемую перегородку между передними и задними сиденьями.

— Все, наконец-то… — Он и по-английски говорил все с тем же неистребимым прибалтийским акцентом.

— А другой возможности побеседовать не было? — вышедший из рядовых полицейских, господин Боот скептически относился к разного рода инсценировкам. Хотя справедливости ради, стоило признать: эта получилась вполне натурально.

— Вы же видели! Все время на людях — чужие уши, чужие глаза. Журналисты кругом… Незачем давать пищу для разных домыслов.

— Пожалуй, вы правы.

— Не лезть же мне ночью к вам в номер, через форточку, верно? Еще поймут старика превратно, и родится еще одна нездоровая сенсация…

Шутка была заготовлена заранее, поэтому высокопоставленный чиновник Интерпола посчитал для себя возможным улыбнуться:

— Слушаю! Та встреча, о которой вы сообщали, — она все-таки состоялась?

— Да. Как и было обусловлено…

Чтобы сделать карьеру в спецслужбе крохотной, незаметной на карте Европы страны, необходимо иметь могущественных покровителей. В свое время бывший советский чекист, а впоследствии активный деятель национально-патриотического движения поставил на секретные структуры Интерпола… и, кажется, не ошибся. В разведке, как в политике, не бывает постоянных друзей — есть только временное совпадение интересов.

— Почему вы не воспользовались обычным каналом связи?

— Ситуация слишком деликатная…

— Слушаю! — повторил господин Боот.

За тонированными стеклами замелькали опрятные, с черепичными крышами придорожные хутора — очень скоро их сменят пригороды столицы… Опять времени было в обрез! За последнюю неполную неделю нынешние собеседники провели вместе не один час, но возможности переговорить так и не представилось: постоянно вокруг были чужие уши, глаза, телекамеры. Представитель Интерпола отдал должное отчаянной изобретательности местного коллеги — представление с «битой» машиной его люди разыграли вполне профессионально и естественно.

— Вот подробный отчет…

Господин Боот кивнул, взял крошечный, вполне безобидный с виду контейнер и щелкнул замочками «дипломата»:

— Пожалуйста, прокомментируйте вкратце — хорошо? — теперь его интересовало то, что по традиции секретных служб остается за рамками сухих и лаконичных строчек агентурного сообщения: оценки, выводы, предположения… Тот самый «эмоциональный шлак», за который суровые преподаватели разведшкол всего мира снижают своим подопечным контрольные баллы.

— … Они убеждены, что доллары похищены какой-то из российских организованных преступных структур. Поэтому и обратились через меня за содействием. — Рассказ получился коротким, но емким: чувствовалось, что прибалтийский коллега имел возможность продумать каждое слово. Теперь он замолчал, предоставляя собеседнику возможность задавать вопросы.

— Генерал действительно может повлиять на мафию?

— Его люди… В известной степени они влияют на все, происходящее сейчас в России. И, сами понимаете, к официальному статусу моего старинного приятеля такое положение вещей никакого отношения не имеет.

— Хорошо. Вы сможете потом подготовить для меня об этом отдельную справку?

— Попробую… Хотя, конечно, я знаю слишком мало.

— А кто может знать?

— Никто! — Он ответил искренне и не раздумывая. — Иначе они не были бы этой самой «третьей силой»…

Господин Боот кивнул:

— Как они к ним попали — эти документы по Европе?

— К сепаратистам? — Замминистра был рад, что разговор наконец-то свернул со скользкой темы. — Видимо, у них есть свой человек в верхних эшелонах российских криминальных структур. Который и сообщил, что мафия начала усиленно искать новый, абсолютно надежный канал на Запад для переправки какого-то ценного груза.

— Они действительно попытались использовать этого человека? — представитель Интерпола избегал произносить вслух названную ему собеседником фамилию. Коррупцией в высших эшелонах власти господина Боота удивить было сложно, — Италия, к примеру, видела скандалы и покруче, чем использование членов парламента в качестве криминальных курьеров, но… В глазах многих европейцев именно тот, о ком шла речь, олицетворял новое поколение непримиримых политиков-демократов.

— Да. И когда в Думу пришел человек с поручением, его уже ждали. Записать встречу «на технику» не удалось, но девочка-Леночка, секретарша этого самого Ивана Альбертовича, по врожденному женскому любопытству какую-то часть разговора подслушала. Получалось, что действительно господину депутату предстоит провезти через границу какие-то «фантики», которые у него потом там заберут.

— Ее… заставили поделиться информацией? — Господин Боот не любил, когда пытают женщин. Без крайней необходимости.

— Не-ет! — Слухи об изощренной восточной жестокости имели под собой достаточно оснований, но… — Скорее всего, ей просто дали денег — быстро и много. Это проще, чем возиться с трупом.

— А как же тот парень? Его ведь зарезали чуть ли не на выходе из здания парламента.

— Ну тут совсем другое дело… Я склонен поверить, что ликвидация не планировалась — человека, который приходил к депутату, должны были взять живым и выпотрошить до самого донышка.

— Чтобы выйти на диалог с теми, кто его послал…

— Конечно! А парень оказался нервным. И в результате они заполучили только сумку, хотя и это тоже оказалось неплохо. — Прибалт перечислил по памяти содержимое, переданное при нем Генералу: — Паспорт. Билеты на самолет, факс из отеля. Туристический путеводитель по Испании. Тысяча баксов в конверте… И старый июньский номер «Финансов и рынка» на русском языке.

— Июньский?

— Да. Яркая такая обложка!

— Это интересно.

Колонна машин и автобусов въехала в столицу. Хотя сопровождаемый ревом сирен и «мигалками» кортеж не останавливался на переключенных заранее светофорах, скорость пришлось снизить — все-таки город… До аэропорта оставались считанные минуты.

Поэтому наводящих вопросов представитель местной полиции дожидаться не стал:

— Документы подлинные, все на имя покойника. Испанская виза — разовая… Кстати! Парень должен был оказаться в Хихоне за несколько дней до приезда туда российской парламентской делегации.

Господин Боот задумчиво пожевал губами:

— Хихон? Смешное какое название…

Впереди, за поворотом шоссе, уже начиналось летное поле крохотного республиканского аэропорта.

Глава третья

ИСПАНИЯ

Русский, какого бы он звания ни был, обходит

и нарушает закон всюду, где это можно сделать

безнаказанно, и совершенно так же поступает

правительство…

А.И. Герцен

Цветные фотографии. Шесть лиц — мужчины, женщины… Молодежь.

Младшему, длинноволосому атлету по фамилии Лизегада, судя по справке двадцать четыре года. Старшей — тридцать. Девушка с красивым именем Идойя производит впечатление ласковой дочки состоятельных родителей, а носатый очкарик Аррече, пожалуй, больше похож на рассеянного аспиранта-физика. Крепыш Хуан Гуриди на снимке изо всех сил старается выглядеть посолиднев…

А вот портрет Валентина Лазарте Олидена везде перечеркнут крест-накрест — говорят, его недавно все-таки взяли.

— Синьор?

Подошедший из-за колонны полицейский спросил еще что-то, но видя, что Виноградов его не понимает, ободряюще улыбнулся и протянул буклет.

Глянцевый бумажный прямоугольник повторял развешенные повсюду плакаты, призывающие к сотрудничеству в борьбе с терроризмом — немного текста, портреты находящихся в розыске и несколько наглядных иллюстраций: прошитые пулями трупы, автомашины в огне, развалины зданий…

— Мучас грациас! — вежливо поблагодарил Владимир Александрович. На этом его словарный запас исчерпался, но по счастью ожил транспортер — и пассажиры «аэрофлотовского» чартерного рейса кинулись растаскивать появившийся багаж.

— Господа, прошу в автобус! Не задерживайтесь… — у туристического агента была загорелая физиономия и довольно противный голос.

Майор Виноградов сунул буклет во внутренний карман куртки, подхватил свою сумку и вместе с толпой соотечественников направился к выходу из аэропорта Баррахас.

Ночного Мадрида увидеть не удалось: везли недолго и какими-то окраинами. Кроме того, допекла духота, и народ потихонечку начинал роптать: тур был, конечно, из самых дешевых, но об элементарном кондиционере в автобус фирма могла бы побеспокоиться.

Надоедливо плакал ребенок…

Впрочем, скоро приехали в отель:

— Про-ошу… господа!

В исполнении туристического агента последнее слово прозвучало почти как ругательство.

Да, в жизни не бывает так, чтобы хорошо и дешево…

В отличие от спутников Владимир Александрович знал, что доставившая их в Испанию туристическая фирма со дня на день ждала отзыва лицензии, о будущей репутации не заботилась и на потенциальных клиентов ей было глубоко наплевать. Тем, кто прилетел вместе с майором, предстояло пережить еще множество разочарований: и номера на курорте будут без душа, и отель в получасе от моря, и за экскурсии придется платить дополнительно…

Зато можно было не опасаться обременительной опеки со стороны представителей фирмы и лишних вопросов по поводу отсутствия одного из туристов на пляже и во время коллективных завтраков. Это, безусловно, учитывалось теми, кто планировал поездку Виноградова…

Кроме того, начальство привычно экономило валюту.

— Простите, вы не знаете, сколько отсюда до этого Коста-дель-Соль? — с могучей теткой по имени Люся они летели рядом в самолете, и та явно положила на Виноградова глаз. — Надо поездом ехать?

— Я не знаю, — виновато улыбнулся Владимир Александрович. Они уже поднимались по лестнице — лифт не функционировал.

— А нас завтра во сколько разбудят? — Огромная сумка фасона «мечта оккупанта» перелетела с одного плеча спутницы на другое.

— Надо спросить…

— Володя, а вы в каком номере? В одно местном? — Люся чудом вырвалась в отпуск от мужа-коммерсанта и теперь не желала терять ни часа драгоценного времени.

Так прямо и бесхитростно к Виноградову клеились впервые в жизни — и майор с трудом нашел в себе силы сокрушенно покачать головой:

— Увы! Вдвоем…

— Ничего, — утешила его и себя неукротимая спутница. — Неделя впереди… Интересно, завтра искупаться уже сможем?

Владимир Александрович только пожал плечами — заранее Люсю расстраивать, конечно, не хотелось, но на следующий день у майора были совсем другие планы…

Забросив в номер вещи и убедившись, что ванная уже занята соседом, Виноградов отправился на поиски туристического агента. Поиски, впрочем, были недолгими — загорелая физиономия сопровождающего меланхолично нависала над стаканом в гостиничном баре:

— Привет! Позволите присоединиться?

— Ради Бога…

К версии подопечного собеседник отнесся без всякого удивления — не он первый, не он последний… Даже в этой, прибывшей только что группе по меньшей мере пятеро намеревались провести здесь время по «индивидуальной программе»..

— Будьте здоровы! — Агент проглотил остатки принесенного виски, сделал какую-то пометку в бумагах, и Виноградов оказался предоставлен самому себе под честное слово, что вернется к отлету. — Только никому не рассказывайте… У нас могут быть неприятности с властями. И у вас, кстати, тоже!

— Я понимаю, — кивнул Владимир Александрович. — Все будет в порядке.

Собственно, только вольное обращение с местными законами и позволяло подобным полудохлым туристическим фирмам и фирмочкам удерживаться на плаву. Получение индивидуальной въездной визы в Испанию для российского бизнесмена было делом хлопотным, долгим и унизительным: нужно было либо тащиться в Москву и выстаивать многодневные очереди в посольстве, либо подавать документы чуть не за полгода до планируемой поездки — причем без всякой гарантии на положительный ответ. Не утруждающие себя объяснениями консульские чиновники запросто могли в последний момент вернуть претенденту паспорт с отказом…

Групповая туристическая виза оформлялась значительно проще и быстрее: все бумажные хлопоты принимало на себя агентство, оно же выступало неким гарантом благонадежного поведения клиента — и отказов почти не случалось. Поэтому многие деловые россияне предпочитали этот не совсем законный с точки зрения иммиграционных служб, но более удобный способ.

По легенде, майор был одним из таких предприимчивых бизнесменов… Впрочем, стремительно охмелевшему собеседнику было на это глубоко наплевать — когда Виноградов поднялся, чтобы вернуться в номер, он уже только невразумительно матерился и пускал пузыри.

— Прошу прощения… — Владимир Александрович наугад щелкнул выключателем и нечаянно зажег верхний свет.

— Ничего, я еще не сплю! — Сосед повернулся под одеялом на спину и приоткрыл глаза. — Думаю, куда ты подевался?

— Сходил, принял немного в баре.

— Тоже дело! — одобрил сосед. Познакомиться за время полета они не успели, поэтому Виноградов даже не знал, как его зовут.

— Помыться надо — и на боковую…

Сосед фыркнул:

— Слышь, там даже это есть, как его… биде!

— Серьезно? Класс… Очень полезная штука.

И Владимир Александрович, уже стоя в дверях с полотенцем, поведал историю о том, как его приятель в командировке нашел оригинальное применение этому весьма специфическому предмету. Считая, что несмотря на отсутствие дам, сантехника простаивать не должна, он додумался замачивать там нижнее белье — на ночь, перед стиркой. И очень собой гордился…

— Здорово! — В ответ сосед рассказал, как в Америке его фраза о том, что он хотел бы принять с дороги душ повсеместно вызывала бурное веселье. Пока, наконец, кто-то не разъяснил гостю, что по-английски это слово означает не что иное, как биде, а то, что он хотел бы принять, переводится словом «shower».

— Быва-ает! — Достоверность повествования вызвала у майора некоторые сомнения, но он добросовестно отсмеялся и только после этого прикрыл дверь в ванную.

А в девятом часу утра Владимир Александрович уже щурился от раннего солнца, изучая многочисленные указатели на платформах железнодорожного вокзала Чамартин…

Полупустой вагон — нечто среднее между нашей пригородной электричкой и фирменным поездом дальнего следования. Тронулись… Зрелище за окном поначалу оказалось не слишком увлекательным, но делать Все равно было нечего — Виноградов выбрал место по вкусу и принялся разглядывать северные окраины Мадрида.

Потом город внезапно кончился. Потянулись убранные поля — сено на них желтело не привычными русскому глазу стогами, а дожидалось своего часа, скатанное в огромные, лежащие повсюду валики. То и дело мелькали чахлые рощицы и полуразрушенная кладка старинных построек.

Через час прямо к ограде железнодорожных путей выскочил заяц — крупный, с выгоревшей на жаре шкурой. Метнулся — и пропал из виду… Майор российской милиции Виноградов посчитал это доброй приметой, неожиданно для самого себя улыбнулся, а вскоре так и заснул под размеренный стук колес.

Проснулся он уже в Астурии — поезд только что миновал городок со смешным названием Ухо. Впрочем, в испанской грамматике Владимир Александрович был не силен, надпись на платформе могла читаться и по-другому, но превосходное настроение позволяло думать так, как хочется…

Устроившись поудобнее, Виноградов открыл припасенную заранее банку пива и стал глазеть на мелькающие вдоль дороги виды испанского севера.

Сначала великолепные, залитые светом горные пейзажи лишь периодически прерывались разной по продолжительности темнотой тоннелей. Но постепенно прорубленные в породе участки слились в единый, изредка пробиваемый робкими солнечными лучами путь во мраке… И только после Овьедо снова началась относительная равнина — на этот раз прибрежная, омываемая Атлантическим океаном.

Поезд уже приближался к Хихону. Народу в вагоне заметно прибавилось — многие, судя по всему, знали друг друга и что-то весело и шумно обсуждали между собой. Слух Владимира Александровича то и дело выхватывал из речи спутников отдельные, кажущиеся знакомыми слова, но смысл и даже тема разговоров оставались за пределами понимания.

Жаль! В свое время была возможность вторым иностранным языком взять испанский, но его тогда больше интересовала Западная Германия.

…Собственно, Генерал именно с этого и начал беседу:

— Ты у нас по испански-то говоришь? Хоть немного?

— А надо?

— Я задал вопрос.

— По-испански? Не знаю, не пробовал — может, и умею…

Шутка не получилась. Видимо, настрой у собеседника оказался не совсем подходящий:

— Послушай, Виноградов! Прекрати паясничать. Понимаю — так легче жить, но даже милицейскому майору вовсе не обязательно быть идиотом.

— Извините.

Помолчали… Первым нарушил паузу Владимир Александрович:

— У меня же английский и немецкий, — напомнил он. — В основном — разговорные, читаю и пишу похуже.

— Ладно. Это, в сущности, дело десятое… На море давно не был?

— В смысле — купаться?

— В смысле — рыбку половить! В мутной воде. — Генерал улыбнулся, но так, что глаза остались холодными и пустыми. — Надо бы съездить.

— Если надо… — Владимир Александрович пожал плечами. — Куда?

— Испания.

— Надолго?

— Как получится. Впрочем, не думаю.

— Когда?

— Прямые рейсы на Мадрид — раз в неделю. В этот вторник мы не успеваем с документами, поэтому полетишь в следующий.

— Понял! — И Виноградов непроизвольно скосил глаза на большой календарь. — Та-ак…

— Что-то смущает?

— Нет, нормально. С начальством вопрос вы решите?

— С вашим? Разумеется! Как обычно.

Должность под «крышей» милицейской пресс-службы Владимир Александрович придумал себе сам — еще только начиная работать с Генералом. Круг обязанностей не требовал его постоянного присутствия на рабочем месте, идеально маскировал многочисленные командировки и делал вполне объяснимым несколько необычный, для рядового милицейского майора диапазон общения: от криминальных «авторитетов» и чиновников высшей номенклатуры, до журналистов и профессиональных разведчиков. К тому же с некоторых пор майора постоянно и ненавязчиво опекали старшие «товарищи».

Владимир Александрович, разумеется, не знал и не должен был знать, кто конкретно из высшего руководства Главного управления внутренних дел работает на Генерала. Он мог только догадываться… Догадываться по тому, как легко и надежно обеспечивалась официальная сторона выполняемых им деликатных поручений.

— Дома все в порядке? Жена, дети?

— Спасибо, все хорошо.

— Это важно, — констатировал собеседник. Тряхнул седым хохолком и глянул в упор: — Не боишься?

— Нет. — Страха действительно не было.

Виноградов знал, что когда-нибудь погибнет — погибнет глупо, досадно и некрасиво… Но точно так же он знал, что время для этого пока не пришло.

— Верю! Верю… Да, собственно, в данном случае как раз и опасаться-то нечего.

Владимир Александрович демонстративно пожал плечами:

— Серьезно? В прошлый раз тоже…

Собственно, вызова на контрольную встречу он ждал с того самого дня, когда передал связнику полученные в Прибалтике документы. Но такой поворот беседы все же застал Виноградова врасплох.

— Ты прочитал то, что было в папке?

— Разумеется! — Скрывать этот факт было глупо и бесполезно — Генерал все равно бы не поверил. — Как положено — первичная оценка полученной информации…

— И что скажешь?

— Во всяком случае — интересно. Мне так показалось…

— Мне тоже! — Старик подошел к окну и слегка отодвинул в сторону пыльную бархатную портьеру. Стало чуть посветлее, и в тающем утреннем полумраке стандартная обстановка конспиративной квартиры показалась Владимиру Александровичу еще более скуч ной и нежилой.

Снаружи противный холодный ветер швырял по стеклам домов свинцовые россыпи дождевых струй. Улица нехотя пенилась грязными лужами.

— Завидую — море, пляж…

— Так вот вы и поезжайте! А чего? Сами сказали — дело пустяковое, опасности никакой…

Еще не закончив фразу, Владимир Александрович уже готов был откусить себе язык:

— Извините.

— Сопляк… — без особого гнева констатировал Генерал. По непонятным причинам он прощал Виноградову выходки, которые большинству его врагов, а тем более друзей ни за что не сошли бы с рук. — Недержание речи в нашем деле — пострашнее поноса!

— Извините, — повторил Владимир Александрович.

— Ладно! Тогда слушай внимательно. Есть такой городок на северном побережье Испании…

…От вокзала до гостиницы лучше всего добираться пешком. Впоследствии Владимир Александрович проверял — получилось действительно быстрее, чем на машине. Но это — если знать город или хотя бы ориентироваться по туристической схеме.

А в первый день пришлось-таки взять такси — благо, на площади их было несколько. Чистенькие, с красивыми городскими гербами на сияющих белизной дверцах, машины выгодно отличались от своих разномастных собратьев из стран «третьего мира»:

— «Дон Мануэль»! — скомандовал Виноградов надеясь, что произносит название отеля без акцента.

Водитель кивнул, улыбнулся и о чем-то спросил.

Майор сделал вид, что не расслышал.

— Руссо? — поинтересовался водитель, запихивая в багажник его сумку с «аэрофлотовской» липкой наклейкой на видном месте.

«Мать моя, ну и начало! Позор джунглям… — подумал пассажир. — Джеймс Бонд после такого непременно сделал бы себе харакири».

Пришлось признаваться…

— Эста муй бьен, — одобрил его неизвестно за что испанец. — Онопко… Никифоров. Си, синьор? «Овьедо»!

Занятый самокопанием, Владимир Александрович даже не сразу сообразил, что речь идет о соотечественниках, выступающих с недавних пор за местный футбольный клуб.

— Муй бьен! — повторил он вслед за водителем.

— «Семана негра»?

Майор вопроса не понял, но на всякий случай кивнул, чтобы не обижать собеседника.

Как раз остановились на очередном светофоре… Водитель сунул руку куда-то вниз и протянул Виноградову пластиковый рекламный значок:

— «Семана негра»!

Простой, без затей, черно-белый рисунок: силуэт убегающего мужчины — шляпа надвинута на глаза, короткие полы пиджака разметались в стороны… Впрочем, возможно, что первое впечатление подвело — и человек на картинке вполне мог оказаться вовсе не жертвой, а преследователем.

— «Семана негра»… — Гостеприимный испанец продолжал улыбаться до тех пор, пока пассажир не прикрепил значок на отворот куртки. — Бьенвенидо!

Только сейчас Владимир Александрович заметил, что такими же, как у него, эмблемами заполнен весь город.

Маленький бегущий человек… Бегущий за кем-то — или от кого-то.

— Сеньор? — Судя по вывеске над входом, они наконец добрались до цели.

Виноградов расплатился — и даже в пересчете на наши рубли получилось довольно дешево:

— Грациас.

Благодаря прихваченной в мадридском аэропорту памятке для приезжих он примерно представлял размер полагающихся таксисту чаевых. Судя по всему, сумма устроила и водителя: