Четвертая воздушная

      Первым заметил врага Лавицкий. Смело вступив в бой с двумя "мессершмиттами", он передал по радио: "Д. Б. и Б. Б., я держу двух "мессеров". Бейте их сверху".
      "Д. Б. и Б. Б." были позывные Дмитрия Борисовича и Бориса Борисовича. Далее газета рассказывала о том, как Дмитрий Глинка, устремившись на врага, с короткой дистанции сбил ведущего пары. Второй немецкий летчик попытался уйти от удара пикированием, но его настиг и сбил Лавицкий. "Это была семнадцатая победа старшего лейтенанта Глинки и тринадцатая победа Лавицкого",.- сообщала газета.
      Связисты Н-ской части, прочитав это сообщение, написали Глинке письмо, которое было опубликовано в газете. "...Дорогой товарищ Глинка! С большой радостью мы узнали о том, что Вы лично сбили 17 фашистских самолетов. Наши сердца наполнились гордостью за свою великую Родину-мать, воспитавшую таких богатырей, как Вы и Ваши боевые товарищи",- писали солдаты и обещали работать еще лучше, безукоризненно обслуживать всеми видами связи органы управления действующих подразделений. "Ваши героические подвиги,- говорили они,воодушевляют и вдохновляют нас на самоотверженный труд во славу нашей Отчизны".
      Отвечая им, Глинка писал: "Мы, летчики, хорошо знаем, какую большую помощь оказываете вы нам в бою, самоотверженно обеспечивая авиацию бесперебойной связью.
      Работайте, товарищи, еще лучше. Ваш доблестный труд является вкладом в наше общее дело победы".
      Говоря о летном мастерстве Дмитрия Глинки, следует прежде всего остановиться на его излюбленных приемах боя. Он атаковал противника внезапно и стремительно, всегда действовал по принципу: бей с ходу, молниеносно, наверняка.
      Из всех способов боевых действий Дмитрий предпочитал "охоту" - свободный поиск противника и уничтожение его. Маршрут и высоту полета он выбирал по своему усмотрению. Уйдя за линию фронта и обнаружив врага, Глинка вступал с ним в бой при самых выгодных для себя условиях.
      На основе личного опыта Дмитрий убедительно обосновал роль и место асов в группе.
      Если они уходили на задание чуть позднее основной группы летчиков, то, прибыв в указанный район, стремительно и внезапно атаковали противника, нарушали его боевой порядок и, вызвав панику у вражеских летчиков, поодиночке уничтожали их.
      В случае когда воздушная схватка только предвиделась, асы направлялись в тыл противника, чтобы перехватить его самолеты перед линией фронта.
      Тактика Дмитрия Глинки была обоснована и проверена в боях. Об одном из них мы здесь и расскажем.
      Шесть самолетов, ведомые Дмитрием Глинкой, вышли за линию фронта, имея задачу не допускать вражеские бомбардировщики к боевым порядкам своих наземных войск. В случае встречи с крупными силами противника шестерка должна была сковать их боем и вызвать подкрепление.
      Строй советских истребителей состоял из трех ярусов. На высоте 5000 метров шел старший лейтенант Берестнев со своим ведомым, на 500 метров ниже его пара Глинки, а под ним, на высоте 4000 метров, - пара старшего лейтенанта Микитянского.
      За линией фронта патруль обнаружил четверку Ме-109. Зная по опыту, что и вторая вражеская группа должна находиться где-то поблизости, Дмитрий приказал верхней паре подняться еще выше, а нижней - сковать боем противника. Сам с ведомым остался на прежней высоте в готовности прийти на помощь другим.
      Первой же атакой Микитянский и его напарник сбили один самолет, но тут же сами подверглись нападению второй пары "мессеров". Резким маневром наши летчики ушли из-под огня, а гитлеровцы при наборе высоты попали под удар пары Дмитрия Глинки. Оба "мессершмитта" были моментально сбиты.
      Что получилось в результате этого скоротечного боя? Выходя из-под удара, пара Микитянского оказалась выше, а Берестнева - ниже всех, командирская же вновь заняла среднее место. Боевой порядок, таким образом, переместился вверх на 1000 метров.
      Перестроение оправдало себя: вторая четверка Ме-109, спешившая на помощь первой, оказалась между верхней и средней нашими парами. Атакованные снизу и сверху, фашисты потеряли еще две машины. Сбив пять вражеских истребителей, советские летчики не потеряли ни одного.
      В данном бою проявились все лучшие качества советских асов: смелость, тактическая грамотность, умение четко взаимодействовать между собой, взаимная выручка, воля к победе.
      Тщательные разборы воздушных боев, беседы ветеранов с молодыми пилотами, доклады и занятия, проводимые на основе ратного опыта, были основными способами совершенствовании мастерства летчиков полка Дзусова.
      В середине апреля, когда в связи с участившимися налетами вражеской авиации на Краснодар сложилась довольно напряженная воздушная обстановка и возникла необходимость дать истребительным частям подробные указания о способах и приемах борьбы с вражескими бомбардировщиками, отделение оперативного отдела по использованию опыта войны, возглавляемое Г. А. Пшеняником, подготовило специальную методическую разработку. Но перед тем как разослать по частям, мы обсудили ее на совещании летного состава 45-го гвардейского истребительного авиаполка. Содержательные выступления истребителей Дзусова намного обогатили этот важный документ. В окончательной редакции методическая разработка явилась хорошим пособием для всех авиаторов нашей армии.
      В борьбе за господство в воздухе большую роль наряду с истребителями сыграли штурмовики и бомбардировщики. Они не только надежно прикрывали свои наземные войска, но и при необходимости вели упорные воздушные поединки с самолетами противника. Экипажи проявляли образцы героизма и стойкости, самоотверженности и мастерства.
      21 апреля восемь Ил-2 805-го полка штурмовали боевые порядки гитлеровцев в районе Новороссийска. При подходе к городу по ним открыли огонь зенитки. Одним из снарядов был поврежден самолет младшего лейтенанта Н. В. Рыхлина. Летчик отстал от группы, а поскольку обстановка была сложной, истребители прикрытия не заметили этого. Зато пара фашистов увидела свою вероятную жертву. Один из них сразу же ринулся к "илу", а второй остался наверху. Воздушный стрелок С. Ефременко отбил атаку. Но минуты через три к нему устремился второй Ме-109. Сержант встретил его метким огнем. Фашист не успел отвернуть в сторону. С дымящим мотором он проскочил под штурмовиком и оказался в зоне огня летчика. Младший лейтенант Рыхлин незамедлительно воспользовался этим моментом. Объятый пламенем "мессер" беспорядочно полетел вниз.
      Увидев еще одного "мессершмитта", идущего в атаку, Рыхлин развернул машину и ударом в лоб сбил и этот истребитель.
      Четвертый "мессер" настиг "ильюшина" в районе Калабатки, атаковал его сзади сверху. Рыхлин резким разворотом вправо уклонился от пушечных очередей фашиста. Лишь один вражеский снаряд слегка зацепил плоскость его машины.
      Бой проходил на глазах у наших пехотинцев, которые восхищались мужеством и мастерством экипажа. Наблюдавший за этим боем командир стрелкового корпуса представил Рыхлина и Ефременко к награждению орденом Красного Знамени.
      О победе отважного экипажа стало известно командующему ВВС Красной Армии маршалу авиации А. А. Новикову, находившемуся в это время на Северо-Кавказском фронте в качестве представителя Ставки Верховного Главнокомандования. Вскоре был издан специальный приказ Наркома обороны. В нем говорилось: "Младший лейтенант Рыхлин как верный сын своей Родины, хорошо знающий возможности Ил-2, несмотря на то что остался один на поле боя, мужественно и отважно вступил в бой с численно превосходящим противником.
      Правильно, тактически грамотно используя огонь своего самолета и искусно маневрируя, летчик дал возможность своему стрелку вести прицельный огонь по атакующим самолетам противника. Горя желанием победить врага, младший лейтенант Н. В. Рыхлин и сержант И. С. Ефременко сбили два истребителя противника, которые упали на нашей территории, а два других вышли из боя и удрали на свою территорию. Несмотря на полученные в бою ранения, младший лейтенант Н. В. Рыхлин посадил поврежденный самолет на свой аэродром".
      Военный совет 4-й воздушной армии высоко оценил подвиг отважных воинов. Н. В. Рыхлина назначили командиром звена и повысили в воинском звании до старшего лейтенанта. Сержант И. С. Ефременко стал младшим лейтенантом. Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР от 24 мая 1943 года Н. В. Рыхлин и И. С. Ефременко были удостоены высокого звания Героя Советского Союза.
      Еще один яркий пример мужества. Группа штурмовиков Ил-2, сбросив над заданной целью бомбы, стала выполнять второй заход. Но как раз в этот момент на нее напали вражеские истребители.
      В ходе боя один из "фокке-вульфов" оказался впереди самолета капитана Еременко. Летчик использовал это мгновение. Он поймал вражескую машину в прицел и меткой очередью сбил ее. Но и сам оказался в опасности: немецкий истребитель зашел в хвост его самолету. Чтобы ударить наверняка, фашист подкрался снизу.
      - "Мессершмитт" атакует! - предупредил командира воздушный стрелок ефрейтор Тоток.
      Летчик мгновенно перевел самолет в набор высоты, чтобы дать стрелку-радисту возможность открыть огонь в упор. После меткой пушечной очереди "мессершмитт" с отсеченным крылом рухнул на землю.
      Что вдохновляло людей на массовый героизм? Прежде всего, жгучая ненависть к врагу, непоколебимая вера в правоту нашего дела, беспредельная преданность народу и партии, любовь к Родине. Эти качества советских авиаторов отмечены в письме-завещании летчика-штурмовика Ивана Гончарова, смертельно раненного при атаке одного из вражеских объектов на Кубани. "Тасенька,- писал он своей жене,- строй свою жизнь так, как будет лучше для тебя. Прошу тебя, милая, воспитывай сына в духе ненависти к фашистскому зверю, залившему весь мир кровью. Я отдал жизнь за Родину, за счастье твое и Вити, за будущее моего народа...
      Не грусти, дорогая подруга! Скажи сыну: пусть будет предан Родине, как его отец, пусть любит свой народ и мстит за меня. Тебе же, Тасенька, желаю многолетней счастливой жизни и здоровья.
      Помни, милая, что я тебя очень любил до последней минуты, с любовью и умер. Не желал я смерти, но при встрече с ней мне было не страшно, ибо я знал, что ты достойно воспитаешь сына, а моя жизнь отдана за дело дорогой и любимой Советской Родины.
      Целую тебя и обнимаю крепко, крепко. Поцелуй за меня сыночка и успокой его. Пусть знает Витя, что его отец был гвардейцем, летчиком-штурмовиком и погиб за его счастье, его будущее.
      Твой Ваня".
      Трудно подыскать слова, чтобы полностью выразить все благородство и величие души рядового советского летчика Ивана Гончарова, подвиг которого был олицетворением тысяч ему подобных бойцов.
      В сражениях на Кубани в качестве летчиков, авиатехников, механиков, мотористов и оружейников принимали активное участие девушки.
      В Военно-Воздушных Силах Красной Армии было три женских полка (истребителей, пикирующих и легких ночных бомбардировщиков), сформированных в 1942 году Героем Советского Союза Мариной Михайловной Расковой.
      Трудно переоценить их вклад в дело победы над фашизмом. Они беспощадно громили ненавистного врага. Одни на скоростных Пе-2 обрушивали мощные бомбовые удары по вражеским укреплениям, другие на тихоходных По-2 создавали по ночам невыносимые условия для гитлеровских оккупантов, деморализуя их и сея среди них панику. Третьи, летая на "яках", вели жестокие воздушные бои, прикрывая наши войска и важные объекты. Многие из женщин отдали жизнь во имя великой цели. Благодарная Родина по достоинству оценила их подвиги, а самым отважным присвоила звание Героя Советского Союза.
      На нашем фронте успешно воевали полки как скоростных, так и легких ночных бомбардировщиков. Их боевые дела - пример для подражания. Любое задание, в какой бы сложной обстановке оно ни выполнялось, было всегда им под силу. Высокий боевой дух, мужество, воля к победе - вот наиболее характерные черты наших "крылатых" женщин.
      ...Апрельской ночью 1943 года в районе Новороссийска командир экипажа Евдокия Носаль и штурман Ирина Каширина выполняли второй полет на боевое задание. Опытная и смелая летчица, имевшая к этому времени уже 353 боевых вылета, уверенно вышла к цели. Во время бомбометания вражеские зенитки открыли огонь. Умело используя маневр, Носаль ушла из зоны огня и взяла курс на свою территорию. Но примерно через три-четыре минуты ее самолет был атакован "мессершмиттом". Противник имел преимущества и в скорости и в вооружении. Евдокия Носаль маневрировала, уходя от прицельного огня, но все-таки некоторые снаряды настигали ее машину.
      Очередной удар пришелся по кабине. Вспышка на мгновение ослепила Ирину Каширину. Потом она почувствовала, что По-2 беспорядочно падает, и, взглянув на подругу, увидела, что та уткнулась головой в приборную доску...
      Оказавшись в такой сложной обстановке, Каширина решила вывести машину в горизонтальный полет. Еще недавно она работала механиком, любила свое дело, но ей хотелось летать, бить фашистов, и девушка настояла на своем. За короткий срок Каширина переучилась на штурмана, и вот в 43-м полете случилась беда. Ее любимая подруга летчица убита и неподвижно замерла, крепко сжав руками штурвал.
      С большим трудом Ирине удалось взять на себя ручку управления. Выровняв машину, она осмотрелась: впереди показался горный хребет. Началась сильная болтанка, и Каширина решила обойти горы по ущелью.
      Благополучно миновав это опасное место, Ирина "привязалась" к железной дороге и по ней долетела до линии фронта. Здесь снова попала под зенитный огонь. Ей хотелось обойти опасность, но сознание, что силы ее иссякнут и она не сможет посадить самолет, влекло ее только вперед. Наконец показался аэродром. Ирина вспомнила, как ее подруга производила расчет на посадку. Повторяя ее действия, сконцентрировав всю волю, она сумела приземлиться.
      Гвардии младшему лейтенанту Евдокии Носаль было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза, а Ирина Каширина была удостоена ордена Ленина.
      Примером мужества и боевого мастерства женщин-летчиц служит воздушный бой девяти самолетов Пе-2 с восьмеркой Ме-109.
      Это случилось 2 июня 1943 года. Девятка "петляковых" во главе с командиром эскадрильи капитаном Е. Тимофеевой следовала в хвосте колонны, насчитывавшей 27 самолетов. Из-за сильной облачности на маршруте от "петляковых" оторвалась шестерка сопровождающих их "лавочкиных". Этим и воспользовались вражеские истребители: в момент нанесения удара по цели девятку капитана Тимофеевой атаковали восемь Ме-109.
      Первый удар они нанесли по звеньям, шедшим сзади сверху. Однако советские летчицы не растерялись, проявили не только мужество, но и воинское мастерство. Отражая атаки, они сразу же поднялись вверх, к нижней кромке облаков. "Мессершмитты", потеряв возможность нападать организованно сверху, рассыпались и стали действовать в одиночку, с разных направлений.
      Сохраняя боевой порядок, маневрирующие экипажи бомбардировщиков встречали фашистов мощным сосредоточенным огнем. Первый вражеский истребитель сбила М. Долина, второй - А. Скобликова, третий совместно уничтожили Е. Тимофеева, К. Фомичева и М. Кириллова, четвертый сожгли В. Матюхина и М. Федотова.
      Экипажи О. Шолоховой и А. Язовской тоже успешно отразили несколько атак истребителей. Они оказали группе неоценимую помощь.
      Пикирующие бомбардировщики успешно выполнили основное задание. Здесь проявились и хорошая слетанность эскадрильи, и умелая организация наблюдения за воздухом, и четко налаженное взаимодействие.
      Одной из самых оперативных и действенных форм помощи политработников командирам в решении поставленных задач являлись боевые летучки. Проводились они в конце дня и продолжались минут 15 - 20. Летчики-коммунисты обменивались опытом выполнения боевых заданий, выявляли недостатки и способы их устранения. Нередко опытные авиаторы в качестве партийного поручения получали задание присмотреть в воздухе за молодым летчиком, оказать ему, если понадобится, помощь.
      Такая практика получила широкое применение, например, в 979-м истребительном авиаполку. Секретарем партбюро там был капитан Рубан. На одной из летучек ведущий капитан В. И. Федоренко рассказал, что при выполнении задания молодой летчик Александров отстал от товарищей и тем самым поставил в опасное положение не только себя, но и всю группу.
      Выслушав мнение коммунистов, капитан Рубан поручил члену КПСС В. И. Гудкову побеседовать с Александровым, оказать ему необходимую помощь. Советы опытного товарища возымели свое действие: летчик исправил ошибки и в последующие дни образцово выполнял боевые задания.
      Когда встал вопрос о сколачивании пар, о внедрении их в боевой порядок, от чего зависела тактика, в том числе и использование вертикального маневра, коммунисты показали пример в решении этих вопросов. Образцом грамотных действий стали пары Дрыгина и Вишневецкого, Покрышкина и Речкалова, а также братьев Глинка...
      В состав 4-й воздушной армии прибыл 3-й истребительный авиакорпус. Надо было в самый короткий срок передать его летчикам боевой опыт. С этой целью в его части мы направили своих мастеров воздушного боя коммунистов Покрышкина, Фадеева, Речкалова, братьев Глинка, Крюкова и других. В течение нескольких дней они познакомили друзей с особенностями действий и сделали немало боевых вылетов в качестве ведущих.
      Опыт прославленных асов передавался молодежи средствами не только устной пропаганды, но и печатной. Трибуной передового опыта была, в частности, газета 4-й воздушной армии "Крылья Советов", которая начала выходить в ноябре 1942 г. На ее страницах публиковались материалы, посвященные решению двух основных задач: первая - воспитание у воинов-авиаторов глубокого чувства патриотизма, ненависти к врагу; вторая - оказание помощи личному составу в повышении боевого мастерства. Редактор В. И. Поляков постоянно встречался с работниками штаба, оперативного отдела, со мной, имел хорошо сколоченный коллектив литсотрудников, широкий актив военкоров. Все это давало возможность газете оперативно и со знанием дела рассказывать о воздушных боях, об успехах и неудачах, о новинках в тактике.
      Как лучше освещать боевой опыт на страницах газеты, как лучше помочь авиаторам? С этим вопросом обратились в полки офицеры редакции С. С. Мунтян, В. М. Бабак, С. Е. Кузьменко, А. В. Бойчевский, И. Н. Местер, И. Г. Цветков, В. П. Минко и другие. Они говорили с летчиками, их командирами, а некоторые даже летали в качестве воздушных стрелков на Ил-2. Так в "Крыльях Советов" появилась "Трибуна боевого опыта". Под этой рубрикой помещались статьи, в которых описывались воздушные бои, штурмовки и бомбометания, помещались схемы атак и наиболее выгодных построений, давались рекомендации, как лучше организовать сопровождение бомбардировщиков и штурмовиков, а также прикрытие наземных войск.
      Вполне понятно, что авторами таких материалов были опытнейшие авиаторы, которым действительно было чем поделиться со своими товарищами. На тему "Как маневрировать летчику-штурмовику в воздушном бою с истребителями" выступил гвардии майор Н. А. Зуб. Это был летчик высокой культуры, умелый воспитатель бойцов. Его статью изучили на командирских занятиях с летным составом.
      Статью "Бой штурмовиков с вражескими истребителями" написал лейтенант В. Б. Емельяненко, не раз выходивший победителем в воздушных поединках с противником. Этот материал оказал большую помощь не только рядовым летчикам, но и ведущим групп.
      С интересной, проблемной корреспонденцией "Место аса в групповом бою" выступил Д. Б. Глинка. Он обосновал идею использования опытных воздушных бойцов не только в качестве ведущих, но и в качестве свободных "охотников" за вражескими самолетами.
      Его предложение мы осуществили на практике.
      Герой Советского Союза капитан Н. К. Наумчик, проанализировав несколько воздушных боев на Як-1 с вражескими истребителями, написал статью "Бой "Яковлева" на вертикальном маневре", в которой убедительно доказал, что новая техника требует и новых методов ее применения. Он предлагал решительно отказаться от старых навыков пассивного боя на горизонтальном маневре, который вынужденно применялся на нескоростных самолетах И-16 и И-153. Помню, эту статью по моему указанию изучили со всем личным составом полков.
      Кубанский период характеризовался массовым применением авиации. Поэтому очень важно было помочь летчикам найти наиболее эффективные методы атаки больших групп бомбардировщиков противника, не дать им возможности бомбить наши войска. Со статьей на эту тему в газете выступил командир эскадрильи А. И. По-крышкин. Автор рассматривал схему вариантов борьбы с различными группами вражеских самолетов, давал советы, анализировал, делал выводы.
      Серию писем к молодым летчикам опубликовал Герой Советского Союза Петр Козаченко. Командир полка, прославленный истребитель, мастер разведки, он всегда шел впереди своих летчиков, сражался с врагом отважно, умело, а разборы полетов и воздушных боев в буквальном смысле сделал школой ратного мастерства.
      Учитывая возросшую роль штурмовиков в наступательных операциях Красной Армии и то, что враг усилил свою противовоздушную оборону за счет зенитных средств, газета по рекомендации политотдела и руководящего летного состава решила открыть заочную тактическую конференцию по использованию противозенитного маневра. Первым выступил со статьей "Система противовоздушной обороны противника" начальник разведотдела воздушной армии подполковник В. Ф. Воронов. Он рассказал, как у врага организована ПВО тыловых частей, маршевых колонн, переднего края обороны; познакомил летчиков с немецкими зенитными орудиями, системой огня и другими данными, представлявшими интерес для штурмовиков.
      Высказали свои предложения также и летчики, особенно те, кто имел опыт борьбы с зенитной артиллерией противника, хорошо маневрировал над целью. Так появились статьи майора М. И. Бахтина "Боевой порядок штурмовиков в зоне зенитного огня", лейтенанта Б. С. Левина "Подавление зенитных точек противника", лейтенанта Н. А. Бондаренко "Маневр замыкающей группы", старшего лейтенанта Д. Е. Тавадзе "Атака цели с разворота", майора К. Д. Бочарова "Борьба с ПВО противника ночью", подполковника Кужелева "Роль ведущего группы бомбардировщиков", старшего лейтенанта И. Г. Цветкова "Бой бомбардировщиков с истребителями ночью".
      Итоги заочной тактической конференции подвел Герой Советскою Союза гвардии полковник С. Г. Гетьман в статье "Приемы противозенитного маневра". Он предложил ряд схем построения штурмовиков при атаках различных целей, прикрываемых зенитным огнем. Этот методический материал представлял большую ценность для летчиков-штурмовиков.
      Так партийно-политическая работа, которой активно занималась и газета "Крылья Советов", способствовала воспитанию героев, повышению авангардной роли коммунистов и комсомольцев в ходе воздушных сражений, совершенствованию тактических приемов боя скоростных истребителей, обобщению и внедрению боевого опыта.
      Успешные действия летчиков немыслимы без кропотливой и напряженной работы воинов тыла, инженерно-авиационной, аэродромной и других служб, составляющих целый комплекс органов наземного обеспечения боевых частей и соединений.
      Обратимся к примерам.
      За время Крымской операции было израсходовано бензина более 12 000 тонн. А сколько боеприпасов! Только на один день 29 апреля полкам и дивизиям потребовалось 2862 авиабомбы, 779 реактивных снарядов, 36 000 снарядов для бортовых пушек.
      Помимо запасов авиатехимущества, имевшегося на складах, с 24 апреля по 12 мая 1943 года из центра и с заводов Наркомата авиационной промышленности мы получили дополнительно: 49 авиационных моторов, 137 радиаторов, 90 воздушных винтов, 79 колес разных размеров, 163 камеры, 65 покрышек. Чтобы доставить все это на главную базу, находившуюся на аэродроме Пашковская, потребовалось совершить 93 самолето-рейса.
      Для отправки имущества с главной базы в полки и дивизии было выделено 8 вагонов, 38 самолетов, 50 трехтонных автомашин. Если к тому же добавить, что за транспортными самолетами специально охотились немецкие истребители, а над дорогами висели бомбардировщики, можно понять, какая нужна была четкость в организации материально-технического обеспечения, каких усилий все это стоило.
      Исключительно важным, но трудным делом была эвакуация самолетов с мест вынужденных посадок. С этой целью мы создали 12 технических команд. Нередко самолеты извлекались из плавней, лиманов, заболоченных мест. Порой приходилось прибегать к помощи водолазов.
      Наибольшее количество машин, совершивших вынужденную посадку, находилось неподалеку от линии фронта, и работы производились в непосредственной близости от противника, часто под обстрелом. Из 851 самолета, эвакуированного в период кубанских боев, 471 ремонтники восстановили, 307 разобрали на запасные части и 73 сдали в металлолом.
      А можно ли измерить труд людей, строивших аэродромы, командные пункты, землянки для различных работ и жилья! К началу апреля 1943 года мы имели 35 летных полей, 23 командных пункта, 31 землянку, 308 капониров для самолетов. Все это обеспечивало боевую деятельность авиации лишь в первый период операции, до подхода соединений, приданных на усиление Ставкой. Поэтому пришлось принять срочные меры по подготовке передовых аэродромов, восстановлению точек, отбитых у противника, по дальнейшему изысканию и строительству новых взлетно-посадочных площадок. С 3 апреля по 10 июня мы построили 16 летных полей, 5 командных пунктов-убежищ, 62 упрощенных командных пункта, 112 жилых и 27 технических землянок, 9 медпунктов, 987 капониром для самолетов.
      На большей части аэродромов, находившихся на освобожденной территории, восстановительные работы проводились, как правило, ночью, потому что противник обстреливал их минометным и артиллерийским огнем.
      Для руководства боевыми действиями авиации мы построили в районе станицы Абинская комплекс командного пункта. Он состоял из 6 сооружений, в том числе 3 убежищ, защищенных от 100-килограммовых бомб. Работы производились под частыми бомбежками и были закончены за четверо суток, что обеспечило командованию нормальные условия для руководства боевыми действиями авиации.
      Чтобы представить объем всех работ по аэродромному обеспечению боевой деятельности 4-й воздушной армии только в районе Крымской, достаточно сказать, что их стоимость составила по тем ценам 2 миллиона 314 тысяч рублей.
      По мере освобождения Таманского полуострова были подготовлены аэродромы: Киевская, Варениковская, Курганская, Гостагаевская, Джигинская, Первомайская (Пиленково), Вышестеблиевская (Южный). Это обеспечило
      максимальное приближение авиации к линии боевого соприкосновения, способствовало скорейшей ликвидации остатков группировки немецко-фашистских войск.
      Огромную роль в сохранении материальной части от налетов вражеской авиации сыграли ложные аэродромы и различного вида маскировки. К началу Крымской операции мы имели 20 таких площадок, на которых было установлено 160 макетов самолетов, 36 автомашин, имитировано 164 обвалованных места стоянок самолетов и автомашин, 100 щелей, 65 землянок, 11 складов... Позже количество ложных аэродромов было увеличено до 26.
      В марте - июне 1943 года 15 ложных аэродромов подверглись нападению вражеской авиации. Немцы сбросили огромное количество бомб, предназначенных для уничтожения нашего самолетного парка. Большинство ложных аэродромов гитлеровцы бомбили по нескольку раз. Так, например, Армавир - 3 раза, Краснодарский - 4, а Славянская - 34.
      Применялись и простые, более дешевые средства маскировки: рассредоточение и окапывание материальной части, накрытие капониров маскировочными сетками, вынесение мест ремонта самолетов за пределы стоянок боевой исправной авиатехники. Аэродромы Нововеличковая, Новотитаровская, Пашковская, Поповическая и другие имели десятки километров рулежных дорожек, которые, как паутина, расходились от летного поля, уменьшая вероятность потерь боевой техники от налетов авиации противника.
      Отступая, враг минировал все что можно: аэродромы, населенные пункты, дороги. Поэтому минно-саперные взводы батальонов аэродромного обслуживания первыми вступали на освобожденную территорию, чтобы обеспечить полкам условия для нормальной работы и жизни. При разминировании аэродрома Киевская они сняли и обезвредили 10 928 различных средств подрыва. Кроме того, в населенном пункте Киевская пришлось разминировать все дома, сады, огороды...
      На аэродроме и в населенном пункте Курганская саперы извлекли 3037 различных мин и фугасов. Снабженные взрывателями замедленного действия, они выводили из строя технику, служебные здания, мешали боевым действиям. Пришлось затратить немало усилий и времени для того, чтобы привести аэродром в порядок.
      С исключительным напряжением трудились воины инженерно-авиационной службы во главе с генералом И. П. Осипенко, сменившим на этом посту генерала П. В. Родимова в феврале 1943 года.
      В марте с ремонтом и восстановлением материальной части создалось угрожающее положение. Весенняя распутица вывела из строя многие аэродромы, сделала дороги непроходимыми для автотранспорта. Количество неисправной техники составляло 32 процента. У нас не хватало моторов, запасных частей, расходных материалов, особенно красок и лаков. Вдобавок ко всему, ремонтники воздушной армии располагали весьма небольшими средствами. Три стационарные авиамастерские располагались на большом расстоянии от полков; полевых авиамастерских, которые базировались совместно с авиадивизиями, явно не хватало; ПАРМ-1 (полевые авиаремонтные мастерские), приданные полкам, не имели своего хозяина-инженера, так как находились в штате тыловых органов и, естественно, не отвечали тем требованиям, которые к ним предъявлялись.
      Генерал И. П. Осипенко правильно сориентировался в сложившейся ситуации. Поняв, что вся тяжесть работ ложится на полевую ремонтную сеть, на полки, он поставил вопрос о формировании специального отдела при воздушной армии с непосредственным подчинением его главному инженеру. Его предложение было реализовано.
      ПАРМы стали ближе к нуждам и потребностям частей. Появилась возможность оперативнее и более гибко использовать их средства для ремонта машин, осваивать сложнейшие процессы и технологию восстановления самолетов в полевых условиях. Личный состав ПАРМов стал повседневно учиться, совершенствовать технологию и качество ремонта.
      В апреле, когда в состав 4-й воздушной армии вошли части 5-й воздушной армии и прибыли соединения из резерва Ставки Верховного Главнокомандования, наша ремонтная сеть стала значительно богаче.