Четвертая воздушная

В. Тюленев принял необходимые меры для прикрытия владикавказского направления, усилив Северную группу войск несколькими стрелковыми соединениями. Однако командование немецкой группы "А", заверившее Берлин в широких перспективах наступления на южном и восточном направлениях, не считалось ни с какими потерями, предпринимало новые попытки сломить сопротивление советских войск. Перегруппировав силы 13-й и 23-й танковых дивизий и подтянув к участку прорыва свежие резервы, враг захватил несколько населенных пунктов и 2 ноября подошел к Владикавказу, ворвался в Гизель. В целях деморализации населения и защитников города противник подвергал его непрерывным бомбардировкам.
      4-я воздушная армия, выполняя поставленную перед ней задачу, оказывала противодействие наступавшим гитлеровцам в районе Чикола, Дур-Дур, по дорогам из Хозкидона, Чиколы, Дигоры. 29 октября штурмовики Ил 2 и бомбардировщики Б-3 действовали группами от девяти до двенадцати самолетов с интервалом 20 - 30 минут. Их прикрывали истребители, вступавшие в воздушные бои с "мессершмиттами" и "фокке-вульфами". 30 октября наши летчики провели 12 воздушных боев, в ходе которых сбили шесть и подбили пять вражеских самолетов. Патрулируя непрерывно, истребители 126, 217 иад и 105 иад ПВО прикрывали свои войска в районе Дигора, Дур-Дур, Ардон, отражали налеты немецкой авиации на передний край обороны и места сосредоточения наземных частей, прибывавших из резерва.
      Особого напряжения воздушные схватки достигли 1 ноября. В этот день наши истребители провели шестнадцать боев, в результате которых противник потерял 30 самолетов - в три раза больше, чем мы.
      Большую помощь авиаторы 4-й воздушной армии оказывали окруженным войскам генерала Козлова. На самолетах ночных авиационных полков У-2 и Р-5, а также на машинах 8-й Отдельной авиаэскадрильи связи и 9 го полка ГВФ летчики доставляли для воинов 37-й армии продовольствие, боеприпасы, горючее, медикаменты и другие грузы. Несмотря на исключительно трудные условия погоды, гористость местности, самолеты уходили в рейсы каждую ночь и благополучно достигали цели. Многие храбрецы летали в район окружения и днем. Всего таких полетов было совершено более 140. Военный совет 37-й армии горячо благодарил экипажи, занимавшиеся доставкой грузов окруженным частям. Забегая вперед, замечу, что, перейдя в наступление вместе с другими частями Северной группы войск, армия генерала Козлова 24 декабря 1942 года соединилась со своими войсками.
      В обеспечение боевой работы авиации на Кавказе немалый вклад внесли наши синоптики, возглавляемые начальником метеослужбы 4-й воздушной армии полковником Н. А. Чернышевым и начальником метеобюро штаба армии инженер-майором Н. В. Колобовым. Чтобы своевременно предусмотреть кратковременное улучшение погоды и правильно ориентировать командование воздушной армии, соединений и частей о возможном времени нанесения ударов по противнику или для выполнения других задач, необходимо было решить целый ряд организационных, методологических и научных вопросов.
      Прежде всего "боги погоды" собрали метеорологические материалы из Махачкалы, Грозного, Дербента, Баку, Орджоникидзе и других пунктов. Не чурались они и народных примет о местных признаках изменения погоды для того или иного района. Группа наиболее подготовленных работников метеослужбы составила два методических пособия: "Черноморская депрессия и ее влияние на метеорологические условия Кавказа" и "Метеорологические условия на Северном Кавказе в связи с вхождением арктического воздуха". Был составлен также климатический справочник на осенне-зимний период. Все эти пособия стали руководством в повседневной работе синоптиков.
      Для оперативного обслуживания командования армии, соединений и частей метеобюро ежедневно составляло три синоптические карты: на утро, полдень и вечер, восемь-десять кольцевых карт по данным сети воздушной армии, а также Астраханского и Тбилисского радиометеоцентров. Утром и вечером принимались и обрабатывались консультации о синоптических процессах по данным Главной аэрометеорологической станции ВВС Красной Армии и Центрального института погоды Главного управления гидрометеослужбы СССР.
      Метеобюро штаба воздушной армии через каждый 1 - 2 часа принимало нужные сведения от дивизий, полков и батальонов аэродромного обслуживания, с метеопостов наземных войск, с переднего края и территории противника. Дальняя метеоразведка велась попутно с боевой разведкой самолетами-разведчиками, а иногда с этой целью летали специально выделенные машины на радиус 600 - 700 километров. Ближняя разведка погоды велась ежедневно перед началом боевых действий, а затем в течение дня - попутно с выполнением боевых заданий.
      На основании всех этих данных составлялись прогнозы погоды на определенный отрезок времени. Благодаря четкой работе метеорологов в частях воздушной армии за весь период боевой деятельности в предгорьях Кавказа не случилось по их вине ни одного летного происшествия. Кстати, в октябре 1942 года на нашем театре военных действий было всего лишь двенадцать дней с летной погодой, в ноябре - восемь, в декабре - четыре, а в январе 1943 года - только три. Остальные дни выдавались либо совсем нелетные или ограниченно летные. И наши синоптики ни разу не ошиблись в своих прогнозах.
      Исключительно точными были данные о погоде на первые трое суток ноября. Синоптики доложили мне, что 1 и 2 числа метеообстановка не помешает боевой работе авиации, а в последующие двое суток ожидается резкое ухудшение погодных условий. Так оно и получилось.
      В критический момент, когда передовые части гизельской ударной группировки противника в составе двух полков пехоты при поддержке 100 танков готовились к решающему броску на Владикавказ, а основные его силы должны были нарастить удар и осуществить наконец давний замысел, 4-я воздушная армия обрушила на врага всю боевую мощь.
      Взаимодействуя с 9-й армией генерал-майора К. А. Коротеева, наши авиационные части произвели за 2 ноября 358 самолето-вылетов; многие летчики в этот день по нескольку раз поднимались в суровое фронтовое небо, показывая образцы мужества, отваги и мастерства. 87 процентов всех вылетов было произведено на штурмовку и бомбардировку мотомехчастей противника в районе Архонская, Ардон, Фиагдон, Дигора. От ударов авиации враг понес значительные потери, недосчитавшись 25 танков, 10 бронемашин, 90 автомашин, 15 самолетов и до 300 пехотинцев.
      Отлично действовали наши штурмовики в районе Гизель и на ближних подступах к Владикавказу. Они ходили группами по четыре - двенадцать самолетов, каждую из которых прикрывали четыре - пять "лавочкиных". Количество сопровождающих истребителей было потому уменьшено по сравнению с предыдущими днями, что значительная их часть выполняла самостоятельные задачи, а также патрулировала над Владикавказом и другими важными объектами. Штурмовики наносили удары по гитлеровцам через каждые 30 - 40 минут; одни возвращались с поля боя, другие направлялись к цели.
      Ночные бомбардировщики действовали в районе Чикола, Дигора, Ардон, Алагир и по дорогам между этими пунктами, бомбили Гизель, уничтожали вражескую авиацию на аэродромах Минеральные Воды, Солдатская, Невинномысск, Армавир, разрушали железнодорожные пути и громили неприятельские эшелоны на участке Георгиевск - Кропоткин.
      3 и 4 ноября, как и предсказывали метеорологи, условия для боевых действий авиации оказались крайне ограниченными. В последующие трое суток небо снова огласилось гулом самолетов. Взаимодействуя с 9-й армией, усиленной частями, прибывшими с других участков фронта, наши бомбардировщики, штурмовики и истребители сосредоточили главные удары по районам Гизель и Новая Саниба.
      Силы противника иссякли. От наступления он перешел к обороне. Так закончилась нальчикская операция. Застряв в районе Гизель, Новая Саниба, гитлеровцы так и не смогли прорваться к Владикавказу. Наступило время подготовки наших войск к контрудару. С этой целью командиры-единоначальники, их заместители по политической части, партийные и комсомольские активисты ознакомили всех авиаторов с основными положениями доклада И. В. Сталина на торжественном заседании, посвященном 25-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции и требованиями приказа Народного комиссара обороны No 345 от 7 ноября 1942 года. Задачи воинов сводились к тому, чтобы стойко и упорно обороняться, не позволять врагу продвигаться вперед, уничтожать его живую силу и технику. Вместе с тем необходимо было всемерно укреплять воинскую дисциплину, строжайший порядок и единоначалие в армии, совершенствовать боевую выучку войск, упорно и настойчиво готовить сокрушительный отпор немецко-фашистским захватчикам. "Будет и на нашей улице праздник!" говорилось в заключительных строках приказа.
      Доклад И. В. Сталина и его приказ были встречены с огромным воодушевлением. Во всех авиационных частях состоялись митинги. Политический отдел 4-й воздушной армии разработал тематику лекций, докладов и бесед по вопросам укрепления единоначалия в Красной Армии, о личной ответственности каждого авиатора за выполнение своего долга перед Родиной, о ближайших задачах летчиков, штурманов, стрелков-радистов, технического и обслуживающего состава в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками. Предусматривалась и широкая пропаганда опыта лучших воздушных бойцов за период минувших боев и т. д.
      В 88-м истребительном авиационном полку на митинге выступил один из самых отважных летчиков - Василий Александрович Князев. Он говорил, что приказ Наркома обороны обязывает летчиков брать пример с героев, окрыляет и удваивает наши силы в борьбе с ненавистными захватчиками. С горячей патриотической речью обратился майор А. М. Беркутов к своим сослуживцам по 57-му истребительному авиаполку. Он сказал, что день нашего торжества над противником мы должны всемерно приближать сами, что залог победы - в повышении воинского умения и боевого мастерства, в воспитании таких качеств, как стойкость, мужество и самоотверженность.
      7 ноября состоялся митинг и в 46-м гвардейском ночном бомбардировочном авиаполку, которым командовала Е. Д. Бершанская. Эту часть я посетил вместе с командующим войсками Закавказского фронта генералом армии И. В. Тюленевым. Он поздравил личный состав с боевыми успехами и наградил десять человек орденами и медалями, а тридцати двум девушкам вручил памятные подарки - часы. Одновременно дал распоряжение сшить героиням парадную форму.
      Вечером в канун праздника Великого Октября в штабе армии собрались все, кто выезжал в части для проведения митингов, собраний и чтения докладов. Они доложили, что личный состав готов к выполнению боевых задач по уничтожению гизельской группировки вражеских войск.
      Глава десятая. Преследование
      Военный совет фронта обратился к войскам с призывом, в котором разъяснялось, что освобождение Северного Кавказа приведет к коренному улучшению положения армий: они получат еще больше оружия, боевой техники, горючего, продовольствия. Воодушевленные обращением, воины всех родов войск с нетерпением ожидали приказа о наступлении.
      Планы командования Кавказского фронта заключались в следующем: силами Черноморской группы (15, 46, 47, 56-я общевойсковые и 5-я воздушная армии) наступать на краснодарско-тихорецком направлении; после занятия Тихорецка захватить Батайск, Азов и Ростов и во взаимодействии с левым крылом Южного фронта (бывшего Сталинградского) окружить кавказскую группировку противника.
      Северной группе войск (9, 37, 44, 58-я общевойсковые и 4-я воздушная армии, 4-й и 5-й гвардейские кавалерийские корпуса), наступавшей на правом крыле Закавказского фронта с рубежа Ачикулак, Моздок, Терек, южная окраина Нальчика, предписывалось преследовать 1-ю немецкую танковую армию в общем направлении на Ставрополь.
      4-й и 5-й воздушным армиям и авиации Черноморского флота предстояло обеспечивать действия своих наземных войск с воздуха. Основные силы 4-й воздушной армии, входившей в Северную группу войск, направлялись на поддержку 44-й армии, наносившей удар по моздокской группировке противника. Они должны были также помочь наземным войскам преодолеть промежуточные рубежи и уничтожать его отходящие части.
      В ходе наступления действия воздушных армий нацеливались на срыв железнодорожных и автомобильных перевозок врага, уничтожение неприятельской авиации на аэродромах и на разведку. Обстановка в это время была для нас благоприятной. С 20 ноября активность немецкой авиации резко снизилась. Если в первой декаде ноября противник произвел до 500 самолето-вылетов, то в последней - в четыре раза меньше.
      В конце ноября перед Закавказским фронтом враг имел около 500 самолетов. В наших воздушных армиях насчитывалось 545 самолетов, а в ВВС Черноморского флота - 289. С нами взаимодействовала авиадивизия дальних бомбардировщиков, которой командовал полковник С. С. Лебедев. Она привлекалась для уничтожения немецкой авиации на аэродромах Майкопа, Армавира, Краснодара и срыва железнодорожных перевозок в полосе Северной группы войск.
      При подготовке к операции большое внимание было уделено тылам воздушных армий. Требовалось сделать все для того, чтобы авиаполки и дивизии не отставали от наступающих наземных войск. Непосвященному в тонкости наших дел человеку может показаться странным опасение за отставание авиации от пехоты. Оказывается, может такое случиться, когда самолетам будет некуда сесть. Чтобы этого не произошло, следовало по мере освобождения от врага территории и аэродромов быстро приводить их в порядок, своевременно готовить к приему авиачастей.
      Для подготовки аэродромной сети мы сформировали передовые аэродромно-восстановительные команды. Создавались они за счет сил и средств тыловых частей и соединений, обеспечивающих авиационные полки. Эти небольшие до ста человек - коллективы были обеспечены транспортом и другой необходимой техникой. Обычно они располагали двумя-тремя тракторами, пятью-семью автомашинами, двумя-тремя миноискателями, комплектом минноподрывного имущества.
      Каждая передовая команда делилась на две группы - разведывательную и восстановительную. Первая, следуя за наступающей пехотой, должна была сразу после захвата вражеского аэродрома разминировать его. Перед второй стояла задача быстро восстановить взлетно-посадочную полосу. Дальнейшие заботы об аэродромах возлагались на батальоны аэродромного обслуживания.
      На случай если в ходе боев железные дороги будут разрушены и восстановление их потребует значительного времени, было создано несколько автоколонн для оперативных перевозок. Каждая из них насчитывала около 70 - 80 автомашин.
      К началу наступательных действий на все аэродромы были доставлены горюче-смазочные материалы и боеприпасы из расчета на три-четыре полковых вылета. Кроме того, мы создали запас продовольствия на десять дней и завезли зимнее обмундирование.
      Подготовку к наступлению, проходившую с 15 ноября по 31 декабря 1942 года, нельзя рассматривать как период абсолютного затишья. На земле не прекращались бои местного значения, то и дело вспыхивали воздушные схватки. Мы прикрывали части и соединения войск, улучшавших свои исходные позиции, активно противодействовали вражеской авиации, в первую очередь бомбили аэродромы.
      27 ноября три наши группы, насчитывавшие около 120 самолетов, наносили удары по важной цели, расположенной в районе Ардан. Они штурмовали ее в течение 3 часов 15 минут с небольшими перерывами. В составе авиагруппы насчитывалось 53 "ила". Наличие такого количества штурмовиков говорило о большом размахе боевых действий 4-й воздушной армии в интересах наземных войск.
      Мощные бомбовые и штурмовые удары наносились также 28 и 29 ноября. Затем активность нашей авиации снизилась. Из-за ухудшения погоды она вынуждена была действовать в основном мелкими группами, зачастую парами. Сложные метеоусловия ограничили боевую работу и наших бомбардировщиков. Вместо того чтобы наносить удары по оперативным тылам противника, они, как и штурмовики, налетали на железнодорожные узлы Прохладный, Георгиевск и Минеральные Воды, били по перегонам и мостам. Надо было лишить фашистов возможности подвозить боеприпасы и людские резервы.
      Враг сопротивлялся упорно и тоже стремился улучшить свое положение. В конце ноября, перебросив несколько частей с моздокского направления на владикавказское, он закрепился на реке Ардон - выгодном оборонительном рубеже.
      Большую помощь нашим войскам оказывали воздушные разведчики. Совершая по четыре-пять вылетов в день, они взяли под наблюдение все важнейшие объекты вражеской обороны. Ими, в частности, была обнаружена группировка немецких войск в районе Ардон, Дигора, на который наше командование с началом наступления нацелило почти всю штурмовую и бомбардировочную авиацию.
      В конце ноября в разведывательном полете над районом Майское командир звена 88-го истребительного авиационного полка В. А. Князев обнаружил мотомеханизированную колонну противника, двигавшуюся на Прохладный. Экипажами 366-го полка, высланными на доразведку, было установлено, что с юга крупные вражеские части подходят к Прохладному и там грузятся в железнодорожные эшелоны.
      В определении намерений врага большую роль сыграл разведывательный отдел подполковника Г. А. Дроздова. Проанализировав различные данные, поступавшие в течение нескольких дней, он сделал правильный вывод: гитлеровцы снимают две танковые дивизии из района Прохладный, Моздок и перебрасывают их под Сталинград.
      Дальнейшие наблюдения летчиков полка майора Бардеева подтвердили вывод Дроздова. Миновав Армавир и Тихорецк, вражеские эшелоны повернули на Сальск. Как потом выяснилось, две танковые дивизии - 23-я и СС "Викинг" - передавались группе Манштейна, которая была создана для деблокирования окруженной под Сталинградом 6-й армии Паулюса.
      Отвод танковых частей противник пытался произвести скрытно. Ему способствовала в этом и плохая погода. Одновременно гитлеровцы заслали к нам лазутчика с ложным приказом. В нем говорилось, что эти дивизии якобы должны были сосредоточиться в районе Ачикулак, то есть против правого крыла нашей Северной группы войск. Такими маневрами фашисты надеялись скрыть свои истинные замыслы.
      Однако врагу не удалось обмануть нас. Основываясь на точных и своевременно переданных донесениях, командование Закавказского фронта очень правильно среагировало на изменения в обстановке. Прежде всего решено было нанести несколько ударов по гитлеровской авиации, количество которой за последнее время заметно увеличилось. И вот 12 декабря, на рассвете, советские бомбардировщики произвели массированные налеты на аэродромы противника, расположенные близ населенных пунктов Солдатская, Красногвардейская, Золотарев. В результате 33 фашистских самолета было уничтожено и десять повреждено. Эти налеты сыграли немалую роль в обеспечении нашим наземным войскам благоприятных условий для предстоящего наступления.
      В декабре 1942 года летчикам 4-й воздушной армии пришлось, не ослабляя подготовки к основной операции, поддерживать войска правого крыла Северной группы фронта в районах Ачикулак, Ага-Батырь, Ишерская. В частности, мы прикрывали с воздуха 4-й и 5-й гвардейские кавалерийские корпуса, а также 44-ю армию.
      Штурмовики 216-й смешанной авиадивизии (командир - генерал А. В. Борман) и экипажи 218-й ночной бомбардировочной авиадивизии (командир - полковник Д. Д. Попов) уничтожали боевую технику и живую силу противника в районах Ачикулак, Степное, Кривоносов, наносили удары по его подходящим резервам и аэродромам. Истребители сопровождали их, а также прикрывали свои наземные войска и наиболее важные объекты в прифронтовом тылу.
      При выполнении заданий особенно отличились летчики 40-го истребительного авиационного полка, которым командовал майор П. Ф. Чупиков (ныне генерал-полковник авиации, Герой Советского Союза). Воины этой части, входившей в состав 216-й авиадивизии, показали, прежде всего, образец четкого взаимодействия с наземными войсками.
      Работая в интересах 4-го гвардейского кавалерийского корпуса, 40-й авиаполк, вооруженный самолетами И-16, прикрывал его части, вел воздушную разведку, уничтожал огневые средства и живую силу противника. Базировались истребители неподалеку от корпусного штаба, который имел возможность через представителя 4-й воздушной армии оперативно ставить им боевые задачи.
      Взаимодействие авиации с кавалерией заключалось, прежде всего, в нанесении совместных ударов на определенных направлениях. Конники стремились максимально использовать результаты каждого налета своих бомбардировщиков и штурмовиков. Они спешивались и при поддержке артиллерии, а также бронемашин стремительно продвигались вперед по полосе, обработанной авиацией. Передний край постоянно обозначался условными сигналами.
      Командование наземных войск высоко оценило действия летчиков. Вот что говорилось в письме командира 4-го гвардейского кавалерийского корпуса генерала Н. Я. Кириченко, полученном командиром 216-й авиадивизии 14 декабря 1942 года: "Казаки и командиры выражают вам свое казачье спасибо за совместную работу по уничтожению противника. Мне лично приходилось наблюдать над целью многих летчиков, и все их удары считаю отличными".
      15 декабря командир 216-й авиационной дивизии получил аналогичное письмо и от командира 9-й гвардейской кавалерийской дивизии полковника Б. С. Миллерова. Отметив успешную работу штурмомвиков и истребителей, нанесших удар по вражеским поискам в районе Нортона, комдив просил объявить им благодарность.
      Разгром немецко-фашистской группировки под Сталинградом создал благоприятные условия для наступления войск Северной группы Закавказского фронта.
      Общий замысел операции заключался в следующем. Части и соединения 44-й армии наступают на правом крыле Северной группы в направлении на Моздок. При поддержке 4-го и 5-го гвардейских кавалерийских корпусов и 58-й армии они окружают обороняющуюся там вражескую группировку и уничтожают ее. Северная группа войск переходит в наступление на ставропольском направлении с целью окончательно разгромить 1-ю танковую армию противника.
      Операция началась 1 января 1943 года массированными ударами частей 4-й воздушной армии по танкам и артиллерии противника в полосе продвижения 44-й армии. Наступление развивалось успешно. При поддержке авиации наши наземные части сломили сопротивление гитлеровцев и подошли к Моздоку с севера. На следующий день вперед двинулась 58-я армия. Вскоре она овладела Кизляром и Нижне-Бековичем, а утром 3 января вышла к Тереку южнее Моздока. В тот же день город был освобожден.
      1-я немецкая танковая армия начала отход в северо-западном направлении. Противник пытался оторваться от наседающих советских войск, чтобы затем закрепиться на рубеже реки Кума. Стараясь сорвать замыслы врага, войска Северной группы начали преследовать его по всему 320-километровому фронту.
      4 января войска группы, продолжая наступление, в течение дня продвинулись на 15 - 20 километров. В районе Предмостного они переправились через Терек и к исходу дня захватили Красноградское. 5 января был освобожден Прохладный, а 6 января взят населенный пункт Солдатское.
      В организации тесного взаимодействия авиации с наземными войсками большую роль сыграли представители 4-й воздушной армии, находившиеся с радиостанциями на КП командующих 9, 58 и 44-й армиями, а также командиров 4-го и 5-го гвардейских кавалерийских корпусов. Эти представители - опытные авиационные начальники - передавали нам заявки общевойскового командования на действия авиации, контролировали выполнение поставленных нашим авиагруппам боевых задач, информировали штаб 4-й воздушной армии о воздушной и наземной обстановке.
      7 января противник начал отвод своих главных сил с рубежа реки Кума. Для его преследования была создана конно-механизированная группа под командованием генерал-лейтенанта Н. Я. Кириченко. 8 января она вышла к берегам рек Кума, Малка и Золка, продвинувшись более чем на 100 километров. После двухдневных боев на этих рубежах советские войска сломили упорное сопротивление врага и погнали его на северо-запад.
      Маршал Советского Союза А. А. Гречко, командовавший в то время 56-й армией, в своей книге "Битва за Кавказ" дает высокую оценку действиям 4-й воздушной армии: "В боях на рубеже р. Кума большую помощь наземным войскам оказала авиация 4-й воздушной армии. Здесь особенно активно действовала 216-я истребительная дивизия под командованием генерал-майора авиации А. В. Бормана. Сосредоточенными налетами, в которых участвовало до 30 самолетов, и действиями мелких групп дивизия обеспечила форсирование наземными частями водного рубежа в районе Воронцово-Александровское.
      В последующие дни авиация 4-й воздушной армии способствовала стремительному наступлению наших войск, нанося удары по опорным пунктам, узлам сопротивления и отступавшим колоннам противника"{23}.
      Хорошо проявили себя и авиаторы других дивизий: 218-й ночной бомбардировочной (командир - полковник Д. Д. Попов), 219-й бомбардировочной (командир - полковник И. Г. Батыгин), 229-й истребительной (командир полковник М. Н. Волков), 230-й штурмовой (командир - полковник С. Г. Гетьман), 50-й дальнебомбардировочной (командир - полковник С. С. Лебедев).
      Погода в те дни стояла неблагоприятная: дожди сменялись снегопадами и туманами. Но когда наши войска вышли в район севернее Терека, метеорологическая обстановка несколько улучшилась. 7 - 8 января полки 4-й воздушной армии перебазировались на аэродромы Галюгаевская, Моздок, Советская, Солдатская, Красноградский, а в дальнейшем, в ходе наступления, - под Воронцово-Александровскую, Солдато-Александровскую, Георгиевск и Минеральные Воды.
      Равнинная местность, на которой располагались новые аэродромы, отсутствие поблизости горных хребтов позволили нам вести боевую работу в сложных метеоусловиях. При высоте облаков 100 - 200 метров стали возможны полеты не только одиночных самолетов, но и небольших групп. Дороги, по которым отходили вражеские войска, находились под постоянным воздействием авиации 4-й воздушной армии.
      Надо сказать, что подготовка новых аэродромов проходила оперативно: они сдавались в эксплуатацию, как правило, на второй день после их освобождения. Но перебазирование авиационных частей задерживалось. Причины к этому были разные. Иногда перелету препятствовала плохая погода. Перевозке тыловых учреждений мешала порой нехватка автотранспорта. Ведь 256 автомашин 4-я воздушная армия передала в резерв Главного командования. К тому же шоссейные и грунтовые дороги были очень перегружены: по ним непрерывным потоком двигались сухопутные войска. А разрушенные железнодорожные пути восстанавливались медленно.
      Все это, безусловно, затрудняло, однако отнюдь не нарушало ритма боевой работы. Передовые команды технического состава заблаговременно перебрасывались на новые места и встречали там прилетающие самолеты. Даже обслуживали их до прибытия основных групп технического состава.
      Одной из серьезных проблем во время наступления оказалось управление боевыми действиями авиации. Мы, безусловно, и не рассчитывали, что противник, отступая, оставит в целости стационарные линии связи. В этом убедились сразу же после освобождения города Моздок, а впоследствии и других населенных пунктов. Поэтому основным средством связи для нас стало радио.
      Мы исходили из расчета, что средняя продолжительность пребывания штаба воздушной армии на одном месте составляет примерно семь - десять суток, а расстояние между местами базирования будет в пределах 100 - 150 километров. В соответствии с этими условиями и была организована работа штаба 4-й воздушной армии.
      Как правило, в новый пункт дислокации заблаговременно высылалась передовая команда во главе с начальником оперативного отдела. В эту команду входил начальник связи воздушной армии. В его распоряжении имелась радиостанция и оборудование для организации узла связи.
      За два дня до перебазирования штаба на новое место туда выезжала оперативная группа в составе начальника штаба, старшего помощника начальника оперативного отдела, заместителя начальника разведотдела и шифровальщика. К моменту приезда группы новый узел был, как правило, уже развернут и имел связь с районами базирования передовых частей. Генерал Устинов устанавливал личную связь с начальником штаба или начальником оперативного управления Северной группы войск Закавказского фронта. О ее полной готовности он докладывал командующему воздушной армией, находившемуся на старом командном пункте. В соответствии с приказом о перебазировании штаба оперативная группа брала на себя всю систему связи и осуществляла нормальное управление боевой деятельностью частей.
      На старом месте на один-два дня оставался кто-то из ответственных работников оперотдела. Через него осуществлялась связь с частями, временно оставшимися в районах прежнего базирования, и с вышестоящими штабами. Такая организация и расстановка сил полностью обеспечивала непрерывность управления и нормальный ход боевых действий частей и соединений.
      Командуя Военно-Воздушными Силами Закавказского фронта, я старался делать так, чтобы все хорошее, что было в одном коллективе, становилось достоянием другого. Поэтому организация управления боевыми действиями авиации в 4-й и 5-й воздушных армиях была аналогичной.
      На протяжении всего периода наступления оба объединения имели бесперебойную связь со штабом Военно-Воздушных Сил Красной Армии, постоянно информировали его о боевых действиях и обстановке.
      За период двухнедельного наступления советских войск, когда 4-я воздушная армия поддерживала их на поле боя, и за месячный срок подготовки, когда ее дивизии и полки создавали условия для наступления, наши летчики произвели 5840 самолето-вылетов, из них 4042 - для ударов по скоплениям живой силы и техники противника. Главное внимание мы уделяли поддержке 44-й армии, 4-го и 5-го гвардейских кавалерийских корпусов. 1788 самолето-вылетов, то есть более 30 процентов от общего количества, было совершено в ночное время.
      10 января 1943 года наши войска освободили Кисловодск, затем Пятигорск, Железноводск и Минводы. Командующий Северной группой войск приказал преследовать врага, овладеть Ставрополем, Невинномысском и Черкесском, а в дальнейшем наступать на Армавир и Тихорецк. 11 января на краснодарско-тихорецком направлении двинулась вперед Черноморская группа войск Закавказского фронта. А войска Южного фронта (бывшего Сталинградского), тесня 4-ю танковую армию противника, в это время упорно шли на Ростов и Батайск. Преследование продолжалось.