Охота за царской казной (Его звали Герасим - 2)

Правда, в разговоре вдруг всплывает имя некоего интересного типчика, о котором я раньше не слышал. Катя говорит, что этот человек какой-то странный и даже несколько таинственный. Судя по Катиным словам, его боялся даже Белый, хотя и не подавал виду. Но раскусить Белого не представляло труда, а вот тот человек, которого все из окружения Белого называли Толянычем, не поддавался Катиному воздействию. Когда девушку возили на различные деловые встречи, иногда по пути заезжали в офис этого Толяныча. Катя описала его как тщедушного мужчину с внешностью аскета. Тот очень любит разглагольствовать на возвышенные темы, норовя при этом забраться к ней под юбку. Катя всегда достаточно резко пресекала эти поползновения, и Толяныч обязательно приносил ей свои извинения, но всякий раз после общения с ним она чувствовала себя совершенно разбитой. Катя считает Толяныча очень опасным. Его офис находится на проспекте Дежнева в Медведкове, в обычном жилом доме на первом этаже.
      Этот человек меня заинтересовал, и я собираюсь в ближайшее время с ним познакомиться.
      Проговорив часов до трех ночи, отправляю Катю спать. В большой комнате два больших удобных дивана и девушкам есть где разместиться.
      - Ты же не хочешь, чтобы я уходила, - улыбается мне Катя, остановившись на пороге спальни.
      Я еще и сам не знаю, хочу этого или нет, поэтому отшучиваюсь:
      - Хотеть не вредно, Катюша, вредно уже не хотеть, - изрекаю философски и, подмигнув ей, отворачиваюсь к столу.
      Девушка понимает, что аудиенция окончена, хмыкает или фыркает и удаляется, тихо прикрыв за собой дверь. Все-таки Катя на удивление быстро адаптируется к новым условиям. Вот уже одного замочила, другой по ее вине ранен, а ей через сутки все по барабану. Прогресс налицо. Отзваниваюсь своим и узнаю, что в мое пользование предоставлен "мерседес". За ключом нужно спуститься и забрать его в почтовом ящике. Надеваю ботинки и рубашку и выхожу в коридор. Из "девичьей" доносится смех. Катя хоть и гораздо старше Вики, а все одно как девчонка.
      - Я выйду на пять минут, - предупреждаю их через дверь.
      - Далеко не уходи, милый, - слышу смех Кати.
      Ухмыльнувшись, выхожу на лестничную площадку. Мне нужно спуститься на второй этаж, где на стенах висят почтовые ящики. Лифтом я не пользуюсь. На площадке четвертого этажа слышна какая-то возня. Свет нигде не горит. С моим приближением возня стихает, и возле мусоропровода замечаю парня с девчонкой.
      Малолеткам пойти некуда, вот и трахаются, как кошки, возле мусорных бачков.
      Не обращаю на них внимания. Забрав из почтового ящика ключи, возвращаюсь к себе уже на лифте. Не стоит мешать людям получать удовольствие.
      Девушки не спят, они что-то оживленно обсуждают.
      Решаю и эту ночь посвятить морфею, потому как неизвестно, когда опять смогу выспаться, завтра буду думать, каким образом лучше всего проникнуть в офис Толяныча. А сделать я это должен непременно.
      С утра льет дождь. Катя с Викой умчались в город. Куда женщин носит нелегкая в такую погоду, сказать трудно.
      Мне на пейджер поступает сообщение от "бати" - планы, кажется, поменялись. Дана команда прекратить операцию и "большую шестерку" пока не трогать.
      Генерал, видимо, хочет еще за ними понаблюдать. Решение в общем верное - избавиться от этих тузов мы всегда успеем, но если удастся взять их деятельность под контроль, то лучше варианта и не придумаешь. Посмотрим, что получится на этот раз.
      Мне же дан отбой, а значит, относительно отдыха я, конечно, ничего не имею против, но нужно тогда ехать в Питер к Афанасию Сергеевичу.
      Пока поплескался под контрастным душем, 'приготовил свой завтрак, вернулись обе дамы, мокрые, веселые и, разумеется, с покупками.
      - Катя, нам нужно с тобой проехаться ненадолго, - объявляю девушке, подходя к дверям их комнаты.
      - Через пять минут я буду готова, дорогой, - откликается она. - Только ты сюда не заходи.
      - Что я там забыл, - бурчу я и отправляюсь в свою комнату переодеться.
      Девушки смеются. Смех, говорят, полезен для здоровья, это залог долголетия. Пусть живут долго.
      Наконец Катя выходит в коридор. За ее спиной маячит Вика. Она лукаво улыбается, но что случилось с Катей?
      Шикарное стильное платье из тонкого шелка с глубоким откровенным разрезом плотно облегает идеальную фигуру, на плечах невесомая накидка, отороченная мехом. В волосах заколка, напоминающая корону.
      Аккуратные туфельки на тонком каблуке. Я давно уже заметил, что Катя признает только каблуки-шпильки. Сейчас она похожа на принцессу из сказки.
      У меня нет слов, чтобы выразить свое восхищение, я стою как истукан, глупо улыбаюсь и не знаю, что сказать.
      - По-моему, наш падишах еще не выспался, - смеется Вика, определяя по-своему мое состояние.
      Катя молча улыбается, но взгляд ее просто лучится от удовольствия и того эффекта, который она произвела на меня.
      - Это ты? - выдавливаю из себя, и мне кажется, голос у меня почему-то хрипит. Катя берет меня под руку.
      - Пойдем же, дорогой, - говорит она. - Думаю, через часик ты сможешь все-таки сказать, что тебе во мне нравится больше всего. Вика провожает нас до порога.
      У Кати новые духи, и их ускользающий тонкий аромат притягивает к ней, как магнит. Что с нами могут сделать женщины? Все! Именно после знакомства с Катей я убеждаюсь в этом все больше и больше. Мне необходимо как можно "быстрее уматывать" в Питер. Катя с ее характером найдет себе в столице достойного ее мужчину.
      - Я тоже съезжу в центр, - сообщает нам Вика, - ненадолго. Хочу проведать свою подругу.
      - Будь осторожна. Не стоит тебе встречаться с твоими старыми знакомыми, - советую ей.
      Вика улыбаясь кивает. Катя чмокает ее в щеку, и мы выходим из квартиры.
      Пятисотый "мерседес" не роскошь, а средство передвижения. Впрочем, многие бы со мной не согласились. Да и я сам с этим не совсем согласен.
      Машина, как большой корабль, плывет, не замечая рытвин и ям. Катя, достав зеркальце, начинает пудриться.
      - Я хочу, чтобы ты показала мне офис того Толяныча, - говорю девушке.
      - Я уже все поняла, - отвечает она, пряча пудреницу в сумочку и поворачиваясь ко мне. - А как насчет того, чтобы удрать от меня в Санкт-Петербург? - ехидно интересуется она.
      Совсем вылетели из головы ее способности. С Катей нужно постоянно себя контролировать.
      - Придумать какую-то чепуху по поводу моего замужества! - возмущается она, но глаза у нее искрятся смехом.
      - Не представляю, как можно жить с такой женой, - говорю ей хмурясь. Ты ведь изведешь человека, от тебя ничего не скроешь.
      Катя насмешливо фыркает:
      - А зачем скрывать? Я же ничего не скрываю от тебя. Или это у вас, сэр Бонд - профессиональная привычка?
      Язва она - еще та.
      - Я, между прочим, о тебе как о будущей жене и не думаю. С чего ты это взяла? - удивляюсь я.
      - Ты может и пытаешься меня обидеть своими неосторожными словами, дорогой, но, учитывая специфику твоей деятельности, так и быть, я тебя прощаю, - по-королевски снисходительно отвечает она, роняя слова, как некий бесценный дар.
      Я только молча хмыкаю про себя, Катя - Это еще тот подарочек...
      Глава восьмая
      Узнав, где находится офис "аскета", мы на обратном пути заглянули в ресторан и слегка там задержались.
      Лишь к пяти вечера вернулись домой.
      На темное время суток у меня запланировано некое темное дельце, а пока можно расслабиться и отдохнуть.
      Приехав домой, находим Вику в весьма плачевном состоянии. Она лежит, уткнувшись лицом в подушку на диване, и плечи ее мелко вздрагивают.
      Доверяю успокоить девушку Кате, потому что при виде женских слез я становлюсь совершенно беспомощным: у меня заплетается язык и на лбу выступает испарина. Иные "знатоки" утверждают, что женским слезам верить не следует. Я и рад бы, да не получается.
      Пока Катя занимается Викой, завариваю всем кофе.
      Через десять минут Вика проходит в ванную умыться. Разливаю кофе в три чашечки. .
      - Что у нее? - интересуюсь у Кати, вошедшей в кухню.
      - Судя по всему, она встретила старых, но далеко не добрых знакомых, поясняет та, принимая от меня чашку.
      Все ясно. Подожду, что скажет сама Вика.
      Через пару минут Вика уже сидит с нами за столом и рассказывает. Она поехала к подруге, которая, по ее мнению, довольно удачно вышла замуж за какого-то коммерсанта. Лично я всегда с большим подозрением отношусь к нашим новоявленным бизнесменам, но Вику не перебиваю, терпеливо слушая, о чем она говорит.
      Вика раньше боялась навещать подругу, ведь если бы та спросила ее, что она делает в Москве, чем занимается, похвастать ей было бы, прямо скажем, нечем. А сегодня Вика решила восстановить дружеские отношения, потому что уверена: жизнь у нее теперь однозначно изменилась и назад дороги нет.
      Подругу Вика дома не застала и надумала погулять в центре. Тут-то и нарвалась на своего бывшего сутенера с дружками.
      Парни пытались силой затащить ее в машину, но она отбивалась, как могла, и в это время как раз подъехал милицейский патруль.
      Парни быстро свели все к шутке, и Вика не стала заявлять на них в милицию. Сутенер, однако, пригрозил ей расправой.
      - Не думай о них, - говорю я Вике. - Завтра я свободен, ты мне покажешь этих гавриков, и я с ними побеседую...
      Вика, все еще шмыгая носом, кивает. Замечаю неодобрительный взгляд Кати. Это она услышала мои размышления на тему, как поступить с сутенерами, если те не поймут по-хорошему...
      Вика сгорбившись сидит, уткнувшись носом в чашку. Я делаю Кате знак, чтобы не лезла в мои мысли. Она улыбается и, погрозив мне пальчиком, тянется за печеньем в вазочку.
      - Вик, не сутулься - горбатых замуж не берут, - шучу я.
      Девушка послушно распрямляется, хочет улыбнуться, но пока у нее это еще плохо получается.
      - Вы поговорите тут у а мне нужно кое-что обдумать, - говорю дамам и с чашкой кофе в руке иду в свою комнату.
      Устроившись за письменным столом, набрасываю на бумаге варианты проникновения в офис Толяныча.
      Сигнализация у него в конторе имеется - это я видел по датчикам на окнах, защищенных тяжелыми ажурными решетками.
      Ничего страшного. Существует много способов войти в дом, не спрашивая у хозяев разрешения.
      Со слов Кати мне известно расположение всех комнат в офисе и, в частности, где находится кабинет Толяныча, как в нем стоит мебель, где расположен сейф.
      Не могу понять, с чего это вдруг по телевизору стали гонять песни без музыкального сопровождения. Вскоре понимаю, что ТиВи тут совершенно ни при чем. Поют в комнате рядом.
      Стучусь в дамские апартаменты. Катя сидит в кресле, наблюдает за танцующей и поющей посредине комнаты Викой. У девушки удивительно приятный, чистый голос. Великолепная пластика.
      - Ты занималась всем этим? - спрашиваю ее, когда она заканчивает петь и плюхается на диван.
      Вика отрицательно мотает головой.
      - Нет. Просто мне все это очень нравится, - смеется она, глядя на наши удивленные лица.
      Обмениваемся с Катей многозначительными взглядами. Она у нас, оказывается, талант, да еще какой.
      - Я покажу тебя одному человеку, - говорит ей Катя, - он очень опытный и авторитетный человек в шоу-бизнесе. Из тебя получится настоящая звезда!
      Вика смущается, но довольна произведенным на нас впечатлением. Иду собираться. В моей комнате есть небольшой сейф, откуда извлекаю необходимые в профессии "медвежатника" инструменты. Засовываю в задний карман брюк маленький "вальтер" и через пятнадцать минут с чемоданчиком в руке и сумкой на плече выхожу на улицу.
      Еще не стемнело по-настоящему, но я не тороплюсь.
      Не спеша рулю через город к офису "аскета". Припарковав машину за квартал от нужного мне дома, оставшееся расстояние прохожу пешком. Света в окнах конторы Толяныча нет. Вот и славно.
      Зайдя в нужный мне подъезд, спускаюсь в подвал. Тщательно осматриваю подвальное помещение. Посторонних не обнаруживаю - значит, мешать никто не будет.
      Открыв сумку, надеваю поверх костюма специальный комбинезон с глухим воротником. Натягиваю на голову шапочку-маску. Надеваю очки, какие носили автомобилисты в начале века.
      Раскрыв чемоданчик, извлекаю небольшую, но мощную и, что немаловажно, бесшумную электродрель с аккумулятором в рукоятке. Примерившись, начинаю сверлить бетонный потолок.
      Через сорок минут мною высверлено нужное количество отверстий по кругу. Отложив сверло, достаю из сумки портативный домкрат с тягой в двадцать пять тонн и телескопическую трубу из титана. Закрепляю на обоих ее концах титановые пластины. Выдвинув и закрепив секции между собой, устанавливаю трубу вертикально, одним концом упирая ее в домкрат, а другим - в центр высверленного мной круга. Начинаю выдавливать бетон. Перекрытия в панельных домах тонки, и бетонная плита поддается быстро. Почти выдавив вверх нужное мне отверстие, достаю из чемоданчика миниатюрную электропилу по металлу и без особого шума удаляю торчащие куски арматуры. Через пять минут лаз готов. Захватив с собой лишь кожаный, напоминающий книгу средних размеров пенал, подтягиваюсь на руках и проникаю в контору "аскета", а если точнее, прямиком в его кабинет. В уголовном кодексе только что совершенные мной действия характеризуются как проникновение со взломом с применением технических средств. Что уже дает мне законное право "сесть" лет так на восемь, учитывая мою первую "судимость". Хотя что об этом говорить, если мне приходится чуть ли не на каждом углу пускать в ход оружие. Если уж брать закон, то нас всех вместе с наводчиком-генералом можно смело приговаривать к "вышке" и "мочить" каждый день лет двадцать, и чтоб всегда до смерти...
      Обстановка кабинета вполне соответствует моим представлениям о характере хозяина. Не зря я его прозвал "аскетом". Стол, несколько кресел для посетителей, скромный диванчик. Пол устлан синтетическим ковровым покрытием. Несколько тусклых картин на стенах. На окнах жалюзи и модные гардины.
      Прохожу к стене за столом и снимаю с гвоздя серенький пейзажик открывается вид на небольшой сейф, встроенный в стену. С минуту разглядываю одну из новейших систем для сбережения хозяйских секретов. Но не думаю, чтобы я с ним не договорился. Нас в свое время и не такому обучали. Да и никаких древних цугалтунгов в этом немецком детище не имеется, и все гораздо проще и вряд ли надежней...
      Раскрываю на полу кожаный футлярчик и достаю небольшую коробочку. Нажав кнопку и поднеся ее к сейфу, смотрю на электронный индикатор. Сканер, который я держу в руках, с легкостью различает сотни тысяч охранных систем. В данном случае через семьдесят две секунды индикатор "обнолил" табло. Значит, сигнализация в самом сейфе отсутствует. Мне же и легче, справлюсь минут на двадцать раньше. Достаю другой сканер, этот уже имеет форму ноутбука, но размерами раз в пять меньше. Машинку сконструировали в нашем КБ, и она способна просчитывать миллионы комбинаций в кратчайший срок. Подготавливаю прибор к работе. Подсоединяю пучок проводов с датчиками и поочередно закрепляю их на липучках вокруг электронного замка сейфа. Положив прибор на пол, отхожу, чтобы осмотреть рабочий стол "аскета". Сканер занят своим делом, я - своим. При мне набор универсальных отмычек, поэтому легко открываю нехитрые запоры, подсвечивая себе узколучевым фонариком, зажатым в зубах. Бегло просматриваю содержимое ящиков стола. Как я и ожидал, хранящаяся здесь макулатура не представляет для меня интереса. Машина подает сигнал. Оглянувшись, вижу, что дисплей высветил комбинацию кода замка.
      Закрываю стол, подхожу к сейфу и набираю на панели расшифрованный код. Замки мягко щелкают, дверца открывается. Стою сбоку от темного провала сейфового нутра. Никаких сюрпризов: ничего не взрывается, меня не фотографируют, самострелы не стреляют. Все чинно и благородно, без лишних эксцессов. Нащупываю внутри сейфа кнопку и включаю подсветку. Вот здесь уже есть чем поживиться. Даже на первый взгляд видно, что документы эти - особенные и хранятся они в специальных металлических папках. С такими портативными сейфами я в своей практике уже сталкивался.
      Беру первый сверху и кладу его на стол. Снова пускаю в ход сканер, и чемоданчик из сплава титана и еще какого-то металла, который даже плазмотроном взять трудновато, открывается без проблем и выкрутас. За полчаса успеваю снять на цифровую микровидеокамеру содержимое двух чемоданчиков и одного узкого футляра.
      Складываю документы обратно в сейф. Так и этак царапаю дверцу сейфа снаружи, чтобы оставить как можно больше следов якобы безуспешной попытки взлома. Закрываю сейф. Пусть хозяин его пребывает в уверенности, что не зря выложил за эту консервную банку сумму, равную стоимости "жигулей". Впрочем, баксов в утробе сейфа столько, что "аскет" может себе позволить и не такое.
      Оставляю машину на стоянке и иду домой. Управился я достаточно оперативно. Начало двенадцатого ночи, и настроение у меня отличное. Как всегда, поднимаюсь по лестнице пешком. На площадке между моим этажом и нижним стоят трое парней. По их серьезному виду сразу понимаю, что они не из тех, кто возится с девочками возле мусоропровода. Только если решат кого-нибудь туда запихнуть.
      Достав ключи, подхожу к двери в квартиру. Троица, переглянувшись, снимается с места и начинает подъем по лестнице. Парни не спешат.
      Они в себе уверены. У одного из них в руке появляется короткоствольный револьвер, похоже, что игрушка импортная.
      Чемоданчик у меня поставлен возле ног.
      - Дыши ровнее, козел! - шипит пацан с пистолетом, подходя почти вплотную ко мне.
      Если кому-то и нужно дышать ровнее, так это ему самому. И откуда только такая уверенность, что при виде револьвера я тут же подниму лапы вверх или бухнусь на колени, моля о пощаде?
      - Насчет "козла" - хорошо подумал? - спрашиваю с усмешкой.
      Лестничная площадка - не футбольное поле, и четверым развернуться на ней сложно. Вернее, сложно троим, мне-то в самый раз.
      Парень с револьвером открывает рот и хочет, наверно, произнести еще одну фразу, не менее содержательную, чем предыдущая, но у меня слушать его нет ни времени, ни желания.
      Мгновенно схватив пушку за ствол, разворачиваю ее на сто восемьдесят градусов и тем самым заставляю ублюдка выпустить оружие.
      Он даже не успевает понять, что произошло.
      Пальцем правой руки вминаю ему кадык - правда, с учетом, что мне на моей лестничной площадке мусор в виде незапланированных жмуриков абсолютно ни к чему. Через минут десять очухается. Второй хочет провести эффектный удар ногой, но глупо пытаться повторять киношные трюки в реальной ситуации.
      Кулаком разбиваю баклану коленную чашечку и ударом под ухо посылаю его в нокаут.
      Третий пытается сбежать. В общем-то верное решение, но мне теперь стало интересно, откуда они, такие серьезные, прикатили? В два прыжка настигаю храбреца и, пятерней обхватив ему лицо, резко дергаю его голову на себя. Такой вариант разговора по душам в более жестком поединке предполагает перелом шейных позвонков, но в этой возне трупов не будет. Лишь слегка тряхнув парня, отпускаю его и ударом под сгиб ноги сбиваю с ног. Вот теперь можно и поговорить. Стоя на промежуточной площадке между этажами, слышу, как открывается дверь моей квартиры, это Катя почувствовала, что я поблизости, и вышла меня встречать.
      - Как дела, дорогой? - интересуется она, спокойно перешагивая через тела валяющихся без сознания любителей острых ощущений.
      - Меня козлом обозвали, - жалуюсь я. С королевской осанкой Катя взирает на нас .сверху, сохраняя серьезный вид.
      - Это нехорошее обвинение, - соглашается она. - Надеюсь, ты им не поверил, дорогой?
      Прислонив парня к стене, слегка хлопаю его по щеке. От рывка за голову у него помутилось сознание, но это сейчас пройдет. Главное, что бы не мешали соседи.
      На площадку выходит Вика. Вижу, как она напугана, и, чтобы не усугублять ее страхи, убираю револьвер в карман пиджака.
      - Ты знаешь этих ребят? - спрашиваю девушку.
      Она, прижимая кулачки к груди, молча кивает, опасливо смотря на тела на полу.
      - Кто они?
      Вика собирается с силами и произносит:
      - Это друзья Михаила.
      Без дальнейшего пояснений понимаю, что Михаил - ее бывший сутенер.
      - Его самого здесь нет?
      - Нет.
      - Очень жаль, что нет. Идите домой, я сейчас приду. Забери дипломат и сумку,
      прошу Катю.
      - Как скажешь, дорогой, - говорит она и зовет Вику: - Пойдем домой. Герасим здесь, как всегда, сам обо всем отлично позаботится. Он у нас и не такое может... Тебе нечего бояться, - успокаивает ее Катя.
      Дамы уходят. Парень наконец-то пришел в себя.
      - Где твой приятель? - спрашиваю у него.
      - Кто? - хрипит молодой, пытаясь повернуть шею, чтобы увидеть, что сталось сего дружками.
      - Миша где? - поясняю свой вопрос.
      - На хате они... Ждут...
      - Ждут, когда вы Вику притащите? - Хватаю его за отворот кожаной куртки и резко отталкиваю от себя.
      Парень стукается затылком о стену и стонет от боли.
      Мне его не жаль. Если бы не дом, где я живу сейчас, пацаны до рассвета не дожили бы. Пусть считают, что сегодня им повезло, крупно подфартило, скажем так, и стоит поблагодарить судьбу за подобную милость.
      - Да... - отвечает парень и вдруг шумно выпускает воздух из штанов.
      - Слушай сюда, Вонючка, - поднимаюсь на ноги и отступаю на пару шагов от этого скунса. - Сейчас забираешь своих кентов, и чтобы больше я вас на работе не видел. Ни завтра, ни вообще. Сегодня остаешься жить только потому, что не хочу себе портить вечер. Ты все понял или оставить кое-что на память?
      - Нет, нет! Я все понял! - спешит меня заверить скунс.
      - Базар исчерпан. Дергай отсюда, пока дядя добрый и не передумал на ваш счет, - бросаю ему, поднимаясь по лестнице.
      Приятели скунса начинают приходить в себя, потихоньку шевелятся. Пинками скидываю их к мусоропроводу.
      - Сваливайте шементом и на хате у Миши не появляйтесь. Сейчас там не до вас будет, - предупреждаю ублюдков.
      Надеюсь, они все поняли. Впрочем, плевать на их сообразительность. Если попадутся мне во второй раз, то тогда уже та музыка, которая будет играть для них, мальчиками услышана не будет...
      Вхожу в квартиру. Катя весело хлопочет у плиты, рассказывая Вике какую-то смешную историю. Та сидит нахохлившись и при моем появлении смотрит на меня вопросительно. Подмигиваю ей. Девушка невольно улыбается в ответ.
      - С твоими бывшими друзьями я обо всем договорился, - сообщаю ей. - Дай мне ориентир, где можно найти Мишу Квакина и его команду.
      - Кого? - удивляется Вика. - У него не такая фамилия.
      Смеясь, поворачиваюсь к Кате:
      - Новое поколение выбирает "пепси", но не Гайдара.
      Катя понимающе кивает.
      - Почему? - удивляется Вика. - Гайдара тоже выбирают. Он же и сейчас в Кремле...
      Катя прыскает в кулачок, я обреченно развожу руками:
      - Я пас! Ну так все-таки где они собираются? Твои бывшие дружки?
      - Это на Дербеневской набережной. Там дом такой...
      Вика объясняет, как я смогу найти Михаила. Получив от нее все необходимые сведения, заношу в свою комнату чемоданчик и сумку. Через пару минут я уже готов и наказываю дамам, чтобы к моему возвращению приготовили что-нибудь посущественнее, а то после ресторана у меня до сих пор дикое чувство голода.
      Катя обещает королевский ужин. - С ними нужно осторожно, предупреждает Вика. - У них даже пистолеты есть. Может, лучше не ездить туда?
      О том, насколько прилично мальчики владеют огнестрельным оружием, мнение я уже составил, но высказывать его в присутствии Вики считаю излишним все равно не поймет.
      - Будем считать, что им повезло, если они имеют такие ужасные вещи, смеюсь я и, подмигнув девушке, недоумевающей над моим веселым настроением перед предстоящей опасностью, выхожу на лестничную площадку.
      Недавних придурков и след простыл. Тем лучше для них.
      Снова топаю за своим пятисотым кораблем.
      Глава девятая
      Отыскав нужный мне дом на набережной, оставляю "мерседес" на парковке возле ночного клуба и быстро прохожу дворами.
      Загаженный бичами подъезд встречает меня темнотой и удивительно мерзкой вонью. Бесшумно поднимаюсь по бетонным ступенькам на четвертый этаж. На лестничной площадке две квартиры и откуда-то тянет подгоревшей картошкой.
      Направляю луч фонарика на дверь - ищу табличку с номером. Эта квартира таблички не имеет. Переношу луч на соседнюю дверь и вижу искомый номер. Здешнюю дверь, похоже, не раз штурмовали, - дермантин весь в рваных дырах, звонок отсутствует, только торчат два скрюченных проводка. Пытаюсь закоротить их, но за дверьми тишина. Пробую аккуратно нажать дверную ручку - закрыто. Из связки отмычек выбираю нужную и открываю дверь.
      В квартире темно и тихо. Включив фонарик, пытаюсь сориентироваться в чужой квартире. Справа три двери, ведущие в комнаты. Из узкого, загроможденного всевозможным хламом коридорчика уходит ответвление влево - по всей видимости, в кухню.
      Все двери открыты, кроме одной, двигаюсь именно к ней. Старый паркет под ногами предательски поскрипывает. Открываю дверь - это спальня. Диван разобран, и на нем под большим белым одеялом спит девушка.
      Заглядываю на всякий случай в другие комнаты и, убедившись, что в них никого нет, возвращаюсь в спальню.
      Подхожу к дивану. Возможно, Вика ошиблась и дала мне не тот адрес, но раз пришел, нужно спросить.
      Бужу девушку. Ей лет двадцать, не больше. Она медленно просыпается, но и открыв глаза, только через какое-то время приходит в себя.
      - Ты кто? - спокойным, чуть хрипловатым со сна голосом спрашивает она.
      - Друг, - отвечаю тихо и присаживаюсь на край дивана поверх одеяла. Где Миша?
      - А-а, - тянет она разочарованно и потягивается, выставляя голые руки над головой. - Он поехал к Таньке, сказал, что туда должны прикатить его ребята. Ты торопишься? - вдруг спрашивает она, приподнимаясь на локте и приближая свое лицо ко мне.
      Одеяло с нее сползает, вижу пару упругих девичьих грудей.
      - Спешу, - киваю ей. - Где живет Таня? Я из Тулы, только что приехал, куча дел, - поясняю ей.
      - Вот так всегда, - вздыхает она и откидывается на подушку. - Хороший мужик, и мимо. Танька живет в сто двадцатом. Это рядом. - Девушка подробно объясняет, как туда добраться. - Слушай, а как ты вошел? - спохватывается она.
      - Дверь у тебя открыта была. Ничего сложного, - вру ей.
      Девушка хмыкает:
      - Придурки, не могли захлопнуть за собой, - все так же лениво ругает она своих приятелей. - Дай закурить.
      На столе валяется несколько сигарет. Беру одну и даю ее девушке. Щелкаю зажигалкой. Она щурится прикуривая и, не стесняясь, садится в постели, глубоко затягиваясь.
      - Пошел я, не скучай, - говорю, поднимаясь на ноги.
      - Может, побудешь еще? - с надеждой спрашивает она. - Полчаса, а потом бы поехал...
      - Извини, в другой раз, - обещаю, улыбаясь. - Дела ждут.
      - Деловые, - усмехается она мне вслед. - Со своими баксами скоро забудете, чем детей делают.
      В чем-то она права, кстати.
      Скатываюсь по лестнице и спешу к своей машине.
      Дом, где живет Таня, подруга "кота" Миши, выглядит более прилично, нежели тот, в котором я только что побывал. Подъезд чистый, на всех лестничных клетках горит свет.
      Поднявшись на второй этаж, слышу музыку и оживленные голоса, доносящиеся из квартиры, которая мне и нужна. Машинально потрогав револьвер через материю кармана, несколько раз нажимаю кнопку звонка.
      Дверь открывают сразу, даже не спросив. Видно, ждут своих с минуты на минуту.
      На пороге парень, каких сейчас тысячи - бритый затылок, злое лицо, широченные плечи.
      - Привет! - улыбаюсь ему.
      - Здорово, - недоумевает он.
      Потеснив его плечом, прохожу в прихожую и осматриваюсь.
      - Не, погоди, ты к кому?! - не унимается впустивший меня.
      - К тебе, браток, к Мише, ко всем -вам с дружеским визитом, - поясняю ему с издевкой.
      Из комнаты, откуда слышна музыка, выходит еще один стриженый микроцефал и смотрит на меня подозрительно.
      И чего смотреть-то? Все уже, мальчики, - отвечать пора.
      Ногой отсылаю стоявшего позади меня парня в противоположную стенку и быстрым подскоком, увернувшись от выброшенной мне навстречу ступни, вбиваю кулаком второго обратно в комнату. Тот с грохотом обрушивается спиной на стеклянный журнальный столик и остается лежать на полу.
      Так вот я иногда захожу к некоторым в гости...
      Держа револьвер взведенным, приказываю застывшим в испуге двум девушкам и худому парнишке присесть на диван. Они безропотно выполняют команду, усаживаясь, и с опаской не отрывают взгляда от моего револьвера.
      - И кто же из вас Михаил? - интересуюсь, спокойно смотря в упор на худого пацана, к которому испуганно жмутся девушки, причем почти неодетые девушки. Ни одна из них Мишей быть не может, если только это не кличка.
      Парнишка молча кивает на микроцефала, развалившегося на полу. Бросаю взгляд в коридор. Бычку, которому я приложил ногой в грудину, сейчас неплохо, он в отрубе. Но приходить ему в себя нужно будет еще постараться.
      Поднимаю Михаила рывком за воротник из осколков стекла. Ударом ладони по уху привожу его в чувство.
      Он очумело вращает глазами. Напоминаю ему о своем присутствии тычком в нервный узел плеча. Микроцефал вскрикивает и хватается левой рукой за правое плечо.
      - Сидеть тихо! - говорю, не оборачиваясь, потому что одна из девушек начинает издавать какие-то нечленораздельные звуки, похожие на рыдания. Воцаряется относительная тишина, магнитофон продолжает орать. - Так ты мечтаешь получить Вику обратно? - спрашиваю Михаила с многообещающим оскалом.
      - Нет, нет! Мне ничего не надо! - правильно реагирует он.
      Поднимаю его на ноги и швыряю на диван.
      Он валится на своих подружек. Те стойко молчат, хотя весу в нем центнер, не меньше.
      Беру пульт дистанционного управления музыкальным центром и прибавляю громкость.
      Вся компания с ужасом следит за моими действиями.
      Снова возвращаюсь к нашим баранам, подхватывая со стола небольшой кухонный нож. До моего появления здесь явно пировали: на столе батарея дорогих бутылок, красная и черная икра, впрочем, не исключено, что сутенеры так ужинают. Почему бы Мишеньке не пожить красиво за счет своих блядей?