Путешествие

Известие о том, что бывший муж в приступе ярости уволил Мэдди Хантер, быстро разнеслось по городу. Ей названивали с телестудий и приглашали на работу. Она уже получила заманчивые предложения от трех ведущих телекомпаний, но решила немного подождать с ответом и подумать. На этот раз она не должна ошибиться, поэтому лучше не спешить. Теперь, по крайней мере, Мэдди убедилась в том, что без работы не останется. Все угрозы Джека о ее безотрадном будущем – просто пустые слова, очередная попытка ее запугать.

Билл уехал. В тот же день Мэдди отправилась в квартирку, снятую ею для Лиззи, и стала ее готовить к приезду дочери. К вечеру все сверкало, комнаты выглядели уютно и празднично. Мысль о том, что она проведет эти праздники с Лиззи, вызывала у Мэдди радостное возбуждение. То, что проделывал Джек, просто ужасно. Однако самая преступная из всех его пакостей – это то, что он пытался избавиться от Лиззи еще до того, как Мэдди узнала о ее существовании. Все его бесконечные отвратительные поступки теперь вспоминались с предельной ясностью. Мэдди не могла понять лишь одного: почему она столько времени позволяла ему над собой издеваться и так долго сносила все унижения? По-видимому, в глубине души она всегда считала, что заслуживает такого обращения, а Джек прекрасно это чувствовал. Она сама давала ему в руки все необходимое для того, чтобы он ее мучил.

Они с Лиззи говорили об этом несколько часов кряду. Билл позвонил из Вермонта сразу же по приезде. Сказал, что уже по ней скучает.

– Почему бы тебе не приехать к нам на Рождество? Похоже, он сказал это всерьез.

– Не хочу навязываться твоим детям.

– Они будут рады тебя видеть, Мэдди.

– Тогда, может, мы приедем на второй день Рождества?

Кажется, это будет разумный компромисс. И Лиззи просто мечтает научиться кататься на лыжах.

Билла тоже захватила эта идея. Он позвонил Мэдди в тот же день еще раз вечером. Позвонил, чтобы сказать, как он ее любит.

– По-моему, нам следует еще раз обсудить, где ты будешь жить. Не надо тебе делить квартиру с Лиззи. Я буду по тебе тосковать.

На самом деле Мэдди подумывала о том, чтобы снять и для себя отдельное жилье. Она не хотела навязывать Биллу свое общество. Опасалась, что он почувствует себя связанным. Однако, узнав, что она уже переехала от него к Лиззи, он явно оскорбился.

– Ну что же, при том количестве вещей, которыми я сейчас обременена, решение можно поменять за пять минут, – спокойно ответила Мэдди.

– Очень хорошо. Я хочу, чтобы к моему приезду ты снова переехала ко мне. Знаешь, Мэдди, мы с тобой оба хлебнули достаточно горя одиночества. Давай попробуем вместе начать новую жизнь.

Завтра – канун Рождества. Нужно еще многое успеть, хотя она пока и не работает. Мэдди собиралась эти праздники полностью посвятить дочери.

На следующий день они купили елку и вместе ее нарядили. Как это не похоже на мрачные унылые рождественские праздники в Виргинии, думала Мэдди. Джек делал вид, что никакого праздника не существует, и хотел, чтобы она вела себя так же. Это Рождество будет самым счастливым в ее жизни, несмотря на возникающие временами сожаления о прошлом, о Джеке, о том, что все обернулось не так, как она ожидала. Временами ей приходилось напоминать себе о том, что без него ей намного лучше. Когда воспоминания о хороших днях с Джеком грозили затопить ее волной горечи и отчаяния, она гасила их воспоминаниями об унижениях, тирании и садизме, которых было намного больше. Главное – у нее теперь есть Билл и Лиззи. Ей просто необыкновенно повезло.

В канун Рождества, в два часа дня, наконец, последовал долгожданный телефонный звонок. Ее предупредили, что на усыновление могут потребоваться недели и даже месяцы. Поэтому она приказала себе выкинуть это на время из головы и сосредоточила все свое внимание на Лиззи.

В телефонной трубке звучал знакомый женский голос:

– Все готово. Малыш хочет домой к своей мамочке, чтобы отпраздновать вместе с ней Рождество.

Та самая служащая из отдела социальной опеки, которая помогала ей в усыновлении Энди!

– Это правда?! Я могу его забрать?!

Мэдди растерянно оглянулась на Лиззи, однако та не поняла, в чем дело, и лишь засмеялась в ответ.

– Он ваш. Сегодня утром судья подписал все бумаги. Он подумал, что вам захочется, чтобы это произошло до Рождества. Провести праздник со своим сыночком – что может быть прекраснее!

– Где он?

– У меня в офисе. Его только что привезли. Вы можете забрать мальчика в течение дня, только я тоже хотела бы пораньше попасть домой к своим детям.

– Я буду у вас через двадцать минут.

Мэдди положила трубку. Обернулась к Лиззи, быстро объяснила ей, в чем дело.

– Поедешь со мной?

Она совсем растерялась. Она ведь никогда не заботилась о маленьком ребенке и даже не представляла себе, что это такое. Она еще и не купила ничего для Энди, чтобы ненароком не спугнуть удачу. И, кроме того, она рассчитывала, что у нее будет больше времени на подготовку.

– Мы ему купим все, что нужно, после того как заберем, – успокоила ее Лиззи.

Скитаясь по домам и приютам, Лиззи часто выполняла роль сиделки при малышах, и поэтому знала об этом больше, чем ее мать.

– Я даже не знаю, что нужно купить... памперсы, детское питание... что еще... наверное, погремушки, пустышки... и все такое. Правильно?

Мэдди ощущала себя четырнадцатилетней девчонкой. От радостного возбуждения она едва могла устоять на месте. Ее била нервная дрожь. Она поспешно умылась, причесалась, надела пальто, взяла сумочку и побежала вниз по лестнице. Лиззи за ней.

Они на такси подъехали к офису. Энди мирно спал, одетый в белый свитерок, голубые махровые штанишки и белую шапочку. Временные приемные родители подарили ему на Рождество медвежонка. Со слезами на глазах Мэдди обернулась к Лиззи. Как она виновата перед дочерью... Почему не взяла ее тогда из родильного дома!

Лиззи, казалось, поняла, что она чувствует. Подошла ближе, обняла мать за плечи.

– Все нормально, ма... Я люблю тебя.

– Я тебя тоже люблю, радость моя.

Мэдди поцеловала дочь. В этот момент Энди проснулся и заплакал. Мэдди взяла его на руки и прижала к своему плечу. Он огляделся, словно искал знакомое лицо, и заплакал еще громче.

– Я думаю, он хочет есть, – сказала Лиззи с уверенностью, которой Мэдди отнюдь не ощущала.

Служащая подала Мэдди сумку с вещами Энди и детским питанием, протянула лист с инструкциями и вручила толстый конверт с документами по усыновлению. Сказала, что Мэдди придется еще раз появиться в суде, но это уже чистая формальность. Ребенок теперь является ее сыном.

Мэдди решила сохранить его прежнее имя, но поменять фамилию и свою тоже на девичью – Бомон. Не хочет она больше иметь ничего общего с Джеком Хантером. В следующей своей телепрограмме – когда бы это ни произошло – она появится уже как Мэдлен Бомон. А ее сына будут звать Эндрю Уильямом Бомоном. Второе имя она решила дать ребенку в честь Билла, его крестного отца.

Прижимая к себе драгоценную ношу, с выражением благоговейного изумления на лице она вышла из офиса в сопровождении Лиззи. Они остановились у детского магазина и у аптеки. Купили все, что посоветовали Лиззи и продавщицы. Загрузили машину до отказа. Там едва осталось место для них двоих.

Нагруженные детскими вещами, сияя счастливыми улыбками, они вошли в свою квартиру. В этот момент зазвонил телефон.

– Давай подержу, ма.

Лиззи протянула руки. Мэдди с неохотой отдала ей малыша. Ей не хотелось расставаться с ним ни на минуту. Если до этого у нее и мелькали сомнения в том, что она поступает правильно, то теперь они развеялись. Все правильно, именно это ей необходимо, и она хочет этого всей душой.

– Где ты была? – спросил в трубке знакомый голос. Билл. Он недавно вернулся с лыжной прогулки с внуком, и ему не терпелось рассказать ей об этом.

– Где ты была, Мэдди?

Ее губы сами собой раздвинулись в улыбке.

– Забирала твоего крестника.

Лиззи включила иллюминацию на елке. Квартира озарилась теплым уютным светом. Как жаль, что Билла нет с ними на Рождество. Особенно теперь, когда здесь Энди.

В первый момент Билл не понял, о чем она говорит. Потом почувствовал по голосу, как она счастлива.

– Вот это рождественский подарок! Как он?

– Он просто прелесть. Билл. – Мэдди улыбнулась дочери, державшей на руках своего маленького братишку. – Сам увидишь.

– Ты привезешь его с собой в Вермонт?

Глупый вопрос, понял Билл. Какой у нее еще выход? И потом, ребенок не новорожденный. Ему уже два с половиной месяца, и он здоровенький малыш.

– Да, если ты не возражаешь.

– Привози. Мои ребятишки будут счастливы. Да и нам с ним надо познакомиться, раз я собираюсь стать его крестным отцом.

Больше он ей ничего не сказал. Но поздно вечером позвонил снова и на следующее утро тоже. Мэдди с Лиззи пошли в церковь на рождественскую мессу и взяли с собой маленького Энди. Всю службу он мирно проспал. Мэдди положила его в элегантную голубую переносную корзиночку, и он лежал там, как маленький принц, в новеньком голубом свитерке и голубой шапочке, под большим теплым голубым одеялом, вместе со своим медвежонком.

Наутро они с Лиззи открыли свертки с подарками, приготовленными друг для друга. Сумочки, перчатки, книги, духи... Но лучшим подарком для них, конечно же, стал Энди, лежавший в своей голубой корзиночке и смотревший на них широко открытыми глазами. Мэдди поцеловала его, и он одарил ее в ответ сияющей улыбкой. Мэдди знала, этот момент она никогда не забудет. Никогда не перестанет благодарить судьбу за ее бесценный дар. Она взяла ребенка на руки и беззвучно помолилась о его матери, завещавшей ей свое дитя.

Глава 24

На второй день Рождества Мэдди и Лиззи отправились в Вермонт во взятой напрокат машине. Сейчас она выглядела как цыганский тарантас из-за множества детских вещей. Почти всю дорогу ребенок мирно проспал. Мэдди с дочерью беседовали, много смеялись, порой сами толком не зная над чем. По пути остановились перекусить. Энди тоже получил свою бутылочку. Мэдди чувствовала себя счастливой, как никогда в жизни. И никогда еще она не ощущала такой уверенности в том, что поступает правильно, именно так, как надо. Только теперь она до конца поняла, чего лишил ее Джек, вынудив стать бесплодной. На самом деле он ее лишил уверенности в себе, самоуважения, чувства собственного достоинства, возможности принимать решения, касающиеся ее собственной жизни. Слишком дорогая цена за престижную работу и материальные блага, которые он ей предоставлял. Слишком неравный обмен.

– Что ты собираешься делать со всеми предложениями о работе? – спросила Лиззи.

Мэдди вздохнула:

– Пока не знаю. Конечно, я бы хотела вернуться к работе, но еще больше мне хочется хотя бы немного насладиться тобой и Энди. Это моя первая и последняя возможность в жизни быть только матерью, настоящей матерью. Как только я приступлю к работе, времени на это не останется. Торопиться пока некуда.

Ей надо было еще уладить кое-какие вопросы, связанные с ее судебным иском. Адвокат Мэдди собирался начать большой процесс против Джека и его телекомпании, привлечь его к ответственности за причиненный ей моральный ущерб, за то, что ее вышвырнули с работы, за клевету, за преступные намерения по отношению к ней и еще за ряд более мелких проступков. Все это им надо будет серьезно обсудить. Но больше всего Мэдди хотелось просто побыть дома с Энди и Лиззи. Через две недели у дочки начнутся занятия в университете. Она уже сейчас вне себя от радостного возбуждения в предвкушении этого дня.

В шесть часов вечера они подъехали к дому Билла. Как раз вовремя, чтобы познакомиться со всеми его детьми и внуками и успеть к ужину. Дети пришли в настоящий восторг при виде младенца. Он им улыбался и даже смеялся. Самый младший, двух с половиной лет, тут же начал играть с Энди.

После ужина Лиззи взяла младенца у матери и сказала, что сама его уложит. Мэдди помогла женщинам убрать на кухне. Потом они с Биллом сидели перед камином и разговаривали. Когда все разошлись по своим комнатам, он предложил пойти прогуляться. Подмораживало. На небе ярко светили звезды. Снег искрился и скрипел под ногами. Они пошли по дорожке, расчищенной его сыном.

Мэдди сразу поняла, что вся семья Билла любит этот большой, уютный старый дом. И какая славная у него семья... Похоже, они с удовольствием проводят время вместе. И, кажется, никого из них не шокировали отношения Билла с Мэдди. Все встретили ее, и Лиззи, и даже маленького Энди с подчеркнутой сердечностью.

Они шли по дорожке рука об руку. У стены выстроилось несколько пар лыж. Мэдди уже предвкушала, как завтра они с Биллом пойдут кататься на лыжах. Если, конечно, удастся найти кого-нибудь, кто бы остался с малышом. Да, это что-то совсем новое в ее жизни. К этому еще надо привыкнуть. И все равно это прекрасно.

– У тебя чудесная семья.

– Спасибо. – Он улыбнулся в ответ. Обнял ее за плечи. – Малыш действительно просто прелесть.

Сейчас он видел, что Мэдди его уже по-настоящему любит. Было бы очень несправедливо, если бы она так и не узнала этого чувства. И малышу она сможет дать жизнь, какой без нее он бы никогда не увидел. Даже с родной матерью. Похоже, Господь знал, что делает, когда они оказались в ту ночь втроем под развалинами. И кто он, Билл, такой, чтобы решиться отнять у нее это... Они повернули обратно к дому.

– Знаешь, я много думал...

Мэдди подняла на него глаза, в которых внезапно появился ужас. Ей показалось, будто она поняла, что последует дальше. Она резко отвернулась, чтобы Билл не увидел слезы в ее глазах.

– Не уверена, что хочу это слышать.

– Почему же? – Он нежно повернул ее к себе. – Я кое-что обдумал. Может быть, тебе будет интересно послушать.

– Ты имеешь в виду... насчет нас? – произнесла она сдавленным голосом.

Неужели все кончится, едва успев начаться... Как это несправедливо! Впрочем, что в ее жизни можно назвать справедливым? Вот только то, что есть у нее сейчас. Билл, Лиззи, Энди. Вся жизнь с Джеком теперь казалась ей дурным сном.

Билл почувствовал, что она дрожит.

– Не надо бояться, Мэдди.

– Боюсь. Боюсь тебя потерять.

– Ну, здесь никаких гарантий быть не может. У тебя впереди гораздо более длинный путь, чем у меня. Но думаю, дело не в том, находишься ты в начале пути, или быстро движешься к концу. Дело в самом путешествии. Если мы пойдем по этой дороге вместе, если у нас это получится, больше, я думаю, и желать нечего. Ведь ни один из нас не может знать, что там, за углом, за следующим поворотом. – Да, эту истину он усвоил на горьком опыте, так же как и Мэдди – Если мы решим дальше идти вместе, наше путешествие будет проходить под знаком обоюдного доверия.

Мэдди все еще не могла понять, что именно он имеет в виду. Биллу же больше всего хотелось ее успокоить, внушить ей уверенность в завтрашнем дне.

– Я не собираюсь тебя бросать, Мэдди. Я никуда не уезжаю. И я никогда сознательно не причиню тебе боль.

Однако оба они знали, что время от времени это неизбежно. Но если такое и произойдет, это будет непреднамеренно.

– Я тоже не хочу причинять тебе боль.

Мэдди теснее прижалась к Биллу, как бы ища утешения или подтверждения тому, что он говорил. Да... с ним ей нечего опасаться. Начинается совсем новая жизнь... новый день, новые мечты. Они бережно их лелеяли в своих сердцах.

Билл заглянул ей в глаза сверху вниз и улыбнулся.

– Ты поняла, что я пытаюсь сказать? Похоже, мне пойдет на пользу, если в семьдесят лет будет с кем поиграть в бейсбол. Уж если до этого дойдет, Энди сможет кинуть мне мяч и в инвалидную коляску.

Мэдди счастливо засмеялась:

– Не думаю, что к тому времени тебе понадобится инвалидная коляска.

Он рассмеялся в ответ:

– Кто знает? А вдруг ты меня вымотаешь окончательно? Видит Бог, ты уже пыталась это сделать. Взрыв, ребенок неизвестно откуда, бесноватый муж... С тобой не соскучишься. В общем, я решил, что хочу быть ему не только крестным отцом. Он заслуживает большего. Как и все мы.

– Значит, ты хочешь стать тренером команды малолеток по бейсболу? – поддразнила его Мэдди.

Господи... У нее возникло чувство, словно она, наконец, вернулась в родную гавань, а на горизонте показался корабль, которого она так долго ждала. Всю жизнь. Наконец-то она в хороших руках... В безопасности.

– Я хочу стать твоим мужем, Мэдди. Вот что я тут пытаюсь тебе втолковать. Как ты к этому отнесешься?

– А что скажут твои дети?

– Возможно, скажут, что я сошел с ума, и будут правы. Но я думаю, что это будет правильно для нас обоих... для всех нас. Сейчас мне кажется, что я давно это понял. Просто не знал, каковы твои планы и сколько времени тебе понадобится, чтобы их осуществить.

– Я потеряла слишком много времени.

Но быстрее у нее все равно бы не получилось.

– Я ведь уже сказал, не имеет значения, с какой скоростью ты движешься по дороге. Так что же ты мне ответишь?

– Что мне очень повезло, – прошептала она.

– Мне тоже.

Он крепко обнял ее за плечи, и они зашагали назад к дому. Лиззи с малышом на руках смотрела на них из окна верхнего этажа. Мэдди как будто почувствовала на себе ее взгляд. Подняла голову, улыбнулась и помахала дочери рукой.

Войдя в дом, Билл остановился и поцеловал Мэдди. Да, для них это не начало и не конец пути. Это жизнь, которую отныне они будут делить, это радость от сознания, что их путешествие продлится еще долго. Очень долго.