Злая сказка

— Мы убили ее.

Мэрдак молчал. Лишь пальцы стиснули рукоять меча. Глаза загорелись в темноте. В саду соседа задул холодный ветер.

— Как — убили?!

— Сожгли.

Мэрдак молчал. Он смотрел на своего соседа, с которым было выпито столько кружек пива. Смотрел и не узнавал его. Вроде тот же человек, да совсем другой.

— Обещаю, если скажешь правду, то не разделишь участь остальных. — Мэрдак схватил его за рубаху и затащил в сад. Швырнув наземь, затворил дверь дома.

Их было трое. Высоких, как сам Мэрдак. Один даже был выше остальных. Странное чувство вдруг нахлынуло на всех жителей селения. Люди выскакивали из домов. Брали с собой что попало для обороны и шли на главную площадь. Столпились около троих пришельцев. Те были во всем белом, как тогда Светлые на Боргильдовом поле.

— Неужели война? — пронесся шепот над толпой. Ведь Мэрдак уехал. Но где же Лайя?

— Мы пришли с запада. Чума, что пала на город, дело рук Лайи. Она долгое время скрывалась под маской слуги Света. Но это не так. Она враг. Она служит Тени.

— Говори, говори дальше, — шептал Мэрдак, нацелив клинок на горло недавнего друга.

Когда в центр площади вкопали столб, все молчали. Лайю принесли на площадь недвижимой. Какие-то странные тени ее несли. Не люди. Но нам было все равно. Мы смотрели на тех троих в белых плащах. Они были красивы. А тот, что говорил, был красивее всех.

Наши привязали ее к столбу и обложили хворостом. Те, что в белых плащах, говорили, что если ее не сжечь заживо, то поселок заразится чумой.

— И никто не сомневался? Не сказал хоть слово в ее защиту?

— Никто, мы были как во сне. Мы считали все правдой.

— А сейчас?

— Да. Ведь то были ваши друзья, Светлые. Маленький наивный народец.

— Что было дальше?

Когда подожгли хворост, она пришла в себя, кашляя от дыма. Сначала непонимающими глазами смотрела на все происходящее. Затем улыбнулась. От этой улыбки даже те в белых плащах вздрогнули. Сквозь странный дурман, что на нас был наведен, мы начали понимать... Понимать, что сделали что-то ужасное.

— Кто поднес факел?

— Что? — захрипел сосед.

— Я спрашиваю, кто поднес факел к хворосту?

— Не я. — Он отчаянно замотал головой. — Я не видел, кто это сделал. Но кто-то из наших.

— Ясно.

— Она сказала что-нибудь напоследок?

Она улыбалась сквозь огонь. Улыбалась, даже не ощущая боли от ожогов. А потом сказала. Это все услышали отчетливо: «Я прощаю вас, маленький народец. Прощаю. Несмотря на то что это моя последняя жизнь».

Мэрдак завыл. Он так сильно сжал рукоять меча, что побелели костяшки пальцев. Он выл, словно раненый зверь, готовящийся на последний прорыв через охотничью облаву.

— Я сдержу свое слово, — сказал бессмертный и с размаху отрубил голову своему старому соседу.

По поселку несся странный гул. Словно звонил огромный колокол. Хотя в деревне отродясь не было никаких колоколов. Перепуганные жители выбегали на улицу. И тут же какая-то странная сила влекла их на главную площадь селения. В центре, где некогда возвышался столб, на котором сожгли Лайю, горело кольцо огня, а в его центре стоял Мэрдак. Голова его была запрокинута, руки разведены в стороны. Глаза закрыты.

— Все жители селения собрались? — спросил он.

— Все, — нестройно ответили голоса тех, кто до сих пор не понимал, какая сила их привела сюда.

— Я любил вас, — спокойный голос разносился по площади, — я жил среди вас. А вы убили мою любовь. Навсегда,

— Мы не виноваты, — раздалось несколько голосов. — Мы были словно в дурмане.

— Если бы вы не хотели этого сделать, то никогда бы не сделали. Вам даже никто не угрожал. Теперь говорю я вам: БУДЬТЕ ВЫ ПРОКЛЯТЫ!

Не прогремел гром, не сверкнула молния. Только все ночные звуки затихли на мгновение, а затем раздались с новой силой.

Это было не простое проклятие, а проклятие Первого. Мэрдак чувствовал, что его силы на исходе. Но ничего не мог с собой поделать.

— ПРОКЛЯТЫ! ПРОКЛЯТЫ!

Ему теперь было все равно, кого карать. Но карать кого-то надо было, и он это сделал. Если хотя бы один из них подал голос в защиту его возлюбленной, то он бы пощадил всех. Если бы только один...

Люди уходили в Вечный лес один за другим. Странная непреодолимая сила влекла их туда. Они входили под низкие кроны деревьев и исчезали. Лес покрыл темно-сизый туман. Слышались жалобные крики и стоны. Было видно, как кто-то попытался метнуться обратно и, словно ударившись о незримую преграду, сполз и застонал.

Мэрдак стоял на опушке Вечного леса. Только сейчас он осознал заплаченную им самим цену за эту месть. Он сам стал фигурой Тени. Как же он ошибался насчет главного удара! Но ничего. Гнев тлел в нем ярким угольком, а от леса вела тропинка, по которой можно было куда-то идти. Идти, чтобы выместить там свой гнев. Он шел по тропинке и не заметил, как лес изменился. А затем дорогу ему преградил седой волк, заговоривший на языке Первых.

Антон. Багровая луна и маленькая битва

Что ни говори, а отдых на море, тем паче за границей, — это классная штука. Тихий, по меркам Москвы, город. Куча сверстников, дискотеки. Здесь запросто можно было бы снять неплохую девушку. Однако я не забывал, что у меня работа. Тем более что события начали приобретать весьма неожиданный поворот.

Оказалось, что дружок Олега — бессмертный, который благополучно дрых в забвении долгие века. Выяснилось это следующим образом.

По счастью, мой номер находился слева от номера Олега с Игорем. Я уже давно привык к их ритму жизни. В тот момент они спасались от жары в номере. Разговоров практически не было, и я даже высунул из уха один наушник и решил почитать немного. Вдруг стало происходить что-то очень странное. Меня забила дрожь. Я тут же сунул в ухо второй наушник. Ничего! Тишина. Я выбежал на балкон, чуть-чуть перегнулся направо. Игорь сидел в кресле и дремал за книжкой. Сигарета дымилась в пепельнице. Я посмотрел истинным зрением. Вокруг головы Игоря плясали разноцветные молнии. Что-то здесь не так.

Я устроился на балконе с прибором и начал слушать. Проснулся Олег, а дальше произошел разговор, из которого я понял, что Игорь бессмертный. Многое сразу же стало на место. И то, что Игорь запомнил разговор, о котором Олег попытался его заставить забыть, и вся эта странность в его поведении. Уж на бессмертных я насмотрелся за недолгий срок работы. Их видно невооруженным глазом. Слишком они, так сказать, странные.

Интересно, как это чувствовать себя проснувшимся после долгих лет спячки и узнать, что ты не только Игорь, но еще куча других людей, каждый со своими взглядами на жизнь? В голове, наверное, царит полный хаос. Нет, если честно, я ни за что не хотел бы такого. Пусть я останусь тем, кто я есть сейчас, и никакого бессмертия мне на фиг не нужно. Главное, чтобы было спокойствие в душе.

После пробуждения Игоря оба направились на ужин. Я с удовольствием последовал за ними, так как в связи с последними событиями ощущал дикий голод. Пища была отменная и разнообразная. Я, правда, старался не наедаться до потери пульса, чтобы не клонило в сон.

Поужинав, Олег и Игорь пошли бродить по городу. Они без цели шатались вдоль берега моря, потом присели в одном баре, выпили по кружке пива и опять отправились бродить. Я тащился следом.

Около какой-то затрапезной двери, ведущей непонятно куда, они оба остановились. Затормозил и я.

Над дверью висела «лампочка Ильича». Игорь энергично сжимал и разжимал кулак, лампочка мигала.

— Горит — не горит, — бормотал он.

— Хватит, — одернул его Олег. — Просто наслаждайся жизнью. На эту дурацкую лампочку ты сейчас столько сил угрохаешь. Это же материальный объект. Не забывай, мы в техногенном мире.

— Ладно тебе, — отмахнулся Игорь. — Дай ребенку поиграть.

После того как Игорь наигрался с лампочкой, они снова зашагали по улице. Прошли дискотеку, где столпилась огромная очередь подростков, затем свернули на одну из узких улочек и пошли обратно. Я, естественно, за ними.

Они зашли в уже облюбованный бар, заказали две бутылки вина. Заставили бармена их открыть и вновь закупорить пробкой и, положив в пакет, отправились на берег моря.

Очередной салют отгремел. На небе было полно звезд. Взошла луна. Я поразился. Такую луну я никогда в жизни не видел. Она была ярко-багрового цвета. Зрелище завораживало, если не сказать больше. Словно ты совсем в другом мире. И только знакомый рисунок созвездий напоминал мне, что я на Земле.

— Я чувствую себя превосходно, словно заново родился, — поделился с Олегом Игорь. — Хочется взлететь, да жаль, нет крыльев.

— Так всегда бывает, когда просыпаешься.

— Тем более я слишком долго спал. Посмотри, какая луна!

— Да, прекрасное зрелище. Такое можно увидеть только на юге, близ моря. Смотри! Там! — Олег указал на линию горизонта.

Между небом и водой плясали фиолетовые молнии. На фоне восхода полной багровой луны это зрелище было прекрасно.

— Смотри, как природа радуется моему возвращению! — Игорь отхлебнул из бутылки.

— Брось! Просто надвигается шторм.

— Это тоже здорово, я люблю тьму, шторм! Игорь скинул сандалии и босиком побежал по кромке воды, оглашая пляж восторженным криком:

«Инашь Тэ Лайа! Я бессмертный! Слышите ли вы? Я могу жить вечно!»

Олег в это время попивал вино и курил трубку. Мне не было видно его выражения лица, но я был уверен, что он снисходительно улыбается.

Когда Игорь вдоволь набесился, он, тяжело дыша, вернулся к другу:

— А все-таки здорово, Светлый! Нет, правда здорово! Я всегда так боялся смерти. С самого рождения! А теперь нет.

— Знаешь, самое парадоксальное заключается в том, что смерти боятся все без исключения бессмертные, даже больше чем люди. Сколько бы они уже ни жили на свете. Такова наша природа.

— Ладно. Оставим лирику. Я вижу Меч. Что ж, мне вдвойне повезло, раз меня разбудил сам Посланник. По памяти спящего я знаю, что у тебя были какие-то проблемы.

— Оставь их пока. Ты мне лучше скажи, почему, даже будучи спящим, ты так спокойно отнесся к тому, что я бессмертный.

— Знаешь, я пофигист. Мне все равно, кто есть кто на самом деле. Характер у меня такой. Каждый человек свободен, пусть говорит что хочет. Так считает Тень.

— Свет считает так же, только он не согласен с Тенью.

Оба рассмеялись.

— Пошли в номер, обсудим все.

— Не возражаю!

Они направились в отель. Я с сожалением побрел вслед за ними. Честно говоря, мне очень хотелось еще понаблюдать за багровой луной и молниями на горизонте, однако пришлось уходить. Судя по всему, разговор между двоими бессмертными обещал быть очень серьезным.

Я хорошо слышал в наушниках, как по стаканам разливается вино.

— Так почему ты себя запер? — спросил Олег.

— Ох! Тому виной одна дама и нехорошие люди. Они предательски убили ее, пока меня не было. А потом я проклял целое селение. Стал на путь Тени. И вот, результат перед тобой.

— Мне кажется знакомой эта история. Ты не в лес их случайно загнал, где они вечно мучились призраками?

— Что-то вроде того, — пробурчал Игорь. — Сейчас это не особо важно. Какие проблемы у тебя?

— Я же тебе рассказывал. Каким-то непостижимым способом слуга Бездны околдовала меня. Я, можно сказать, полюбил ее. Но это полбеды. От контакта с ней я сначала чувствовал себя великолепно, а после разрыва начал резко терять силы. Одна, — Олег усмехнулся, — симпатичная особа остановила это все безобразие на месяц. Теперь мне придется либо убить свою подругу, либо я окончательно потеряю силы перед Битвой.

— Прости, я долго спал, Битва скоро?

— Я думаю, вопрос в нескольких месяцах. Посланник Абстрактного Зла уже осознал себя как личность, он ищет меня.

— В том-то все и дело. Слишком много совпадений.

— Да я понимаю, что это все не просто так. Только...

— Только — что? Убивать ее жалко?

— Да.

— Дай мне ее образ. Как можно подробнее.

— Пожалуйста.

В комнате Олега и Игоря на время воцарилось молчание. Видимо, Олег передавал образ своей подруги, а Игорь внимательнейшим образом изучал его. Неужели у бессмертных все так просто? Вот так взять и передать чье-то изображение, словно по электронной почте, возможно даже объемное? Что ж, их способностям можно только позавидовать.

— Все ясно, — после долгой паузы сказал Игорь.

— Что тебе ясно?

— Расслабься. Она не отродье Бездны, как ты боялся. Взгляни сюда! Видишь, что у нее на шее возле затылка.

Я не имел возможности видеть, однако догадался, что Игорь каким-то непостижимым образом показывает Олегу картинку.

— Почему я, Посланник, этого не видел?

— В том-то все и дело. Эта штука очень хитрая. Ее как раз не видят те, с кем есть частичка Бездны.

— То есть мой Меч?

— Именно.

— Но почему никто из окружающих мне об этом не сказал?

— Мало ли кто у кого на шее сидит. Может быть, так и надо.

— Значит, зря я думал, что она отродье Бездны.

— Значит, зря.

— Теперь мне ее убить будет во много раз тяжелее.

— Но есть и другой способ. Можно попытаться эту тварь снять. Убить я ее, конечно, не смогу. Но ты с помощью Меча сможешь. Я попытаюсь ее оторвать. Смотри, что у меня есть.

— Откуда у тебя этот жезл?

— Просто верь мне.

— Слуге Тени?

— Ты же знаешь: против Бездны мы всегда были союзниками. Свет и Тень вместе отвечают за порядок.

— Только понимают его по-разному.

— Вот именно.

— Тогда по рукам.

— По рукам.

Я услышал, как столкнулись две ладони.

— А тебе-то, тебе какая выгода?

— Не люблю неоплаченные долги.

— Ясно. Мне надо подготовиться.

— И мне. Так что начнем действовать через пару дней.

Эти дни прошли очень странно. Мне пришлось бегать от Олега к Игорю, ибо они часто разделялись. Я знал, что моя задача — наблюдать за Олегом, но что делать, если Игорь идет с ним в неразрывной связке. Тем более наблюдателя у него, похоже, нет. Так что я работал сверхурочно.

Ранним утром Олег уходил на берег моря и проделывал странную гимнастику, весьма похожую на какое-то восточное единоборство. Иногда он делал движения, как будто в руке у него был Меч. Видимо, так он тренировался.

Что касается Игоря, тот ходил по парку близ отеля и собирал какие-то растения. Не знаю, на кой ляд они ему понадобились.

В общем, оба готовились к чему-то очень важному.

За день до намеченной операции случилась совершенно глупая история. Друзья собирались входить в лифт. Но Олег почему-то замешкался, и двери закрылись перед самым его носом. Однако Игорь уехал не один. С ним была какая-то немка лет тридцати. За непродолжительное время отдыха я научился различать национальности.

Олег выругался. Матом. Тем более лифт еще застрял минут на десять. Олег все это время стоял на первом этаже, держась за Меч и явно подозревая подвох. Я притаился за углом, наблюдая за этой невеселой картиной. После того как лифт тронулся, Олег сразу вызвал другой и направился к себе в номер. Я не стал особо светиться и подождал тот, что застрял. Из него вышла улыбающаяся немка. Игоря не было.

Уже в лифте я включил прибор.

— ... Все нормально, — говорил Игорь. — Так было нужно. Нас с тобой предупредили.

— Кто, хотел бы я знать?

— Серые, а кому еще это надо?

— И что же тебе поведала очаровательная незнакомка?

— Если мы тронем эту пакость, удар может переместиться на родных.

— Родных?

— Тех, кто дорог. Знакомых не бери в расчет. Все как у людей. Любимая девушка. Родственники. Один должен всегда прикрывать другого и всех его близких.

— Получается, что сначала я прикрываю не только тебя, но и все нити, что ведут к твоим людям, а потом ты меня, когда я буду расправляться с чудовищем?

— Именно так.

— Что ж, спасибо им, что вовремя предупредили.

И вот настал день, в который Олег и Игорь задумали расправиться с тварью, сидящей на Маше. С утра они очень мало ели и полностью отказались от алкогольных напитков.

На пляже время прошло незаметно. После ужина оба удалились к себе в номер. Шоу должно было скоро начаться. Я жалел, что меня ограничивают стены. Вот бы увидеть все истинным зрением. Внезапно в голову пришла странная мысль: а не принять ли мне дополнительно N35? Возможно, это каким-либо образом обострит мое восприятие, и я смогу истинным зрением увидеть, что происходит за стенкой. Колебался я всего лишь минуту, а после этого проглотил сразу две таблетки. Риск, конечно, был огромный, но игра стоила свеч. Я сам не заметил, с каким азартом стал относиться к работе. Будто бы это была игра и победить в ней стало целью моей жизни. На самом деле мной двигало обычное человеческое любопытство. Тем более я надеялся, что впервые смогу напрямую наблюдать, как «работают» бессмертные.

Я вышел покурить на балкон. Мой запас «Беломора» был поистине неисчерпаем. Думаю, над окурками от папирос прикалывалась не одна уборщица. Голова немного закружилась. Но я лишь улыбнулся. В сон не клонило, и это было самое главное. Я перегнулся через перила балкона, чтобы посмотреть, что делается на балконе Олега и Игоря.

Игорь раскладывал в определенной последовательности собранные травки и цветочки. Олега поблизости не было. Тут у меня голова пошла кругом, я вернулся в комнату и лег на кровать. Сознание было ясным, спать не хотелось, и это хорошо. Я уставился на стенку и активизировал истинное зрение. За стеной маячила светлая фигура. Она двигалась взад и вперед по комнате. Вероятно, Олег сильно нервничал. Постепенно прояснились детали комнаты. Что ж, таблетки действовали замечательно. Теперь я разглядел, что фигура Олега облачена в доспехи, в руках он держал шлем. Я догадался, что эти атрибуты просто символически отражали степень защиты. Олег готовился к поединку.

Я переместился взглядом к балкону. Игорь, одетый в длинные черные одеяния, водил руками над столом. Вокруг него колебалось радужное сияние. Очень хорошо! Надеюсь, от излишней дозы таблеток мне не поплохеет.

Через четверть часа Игорь закончил манипуляции над травами и зашел в комнату.

— Начинаем! — сказал он. — Ты оставайся за дверью и внимательно следи за всем, что происходит. Как только тварь окажется на полу, руби ее на мелкие кусочки. И не забывай про связи с близкими. Помни, тварь коварна и, подобно нам, тоже может действовать на расстоянии.

— Может быть, лучше я буду рядом с тобой?

— Должна быть физическая преграда между тобой и мной. Когда я вызову образ твоей подруги, я обману чудовище. Самое главное — не открывай дверь, пока я не скажу.

Я поставил стул таким образом, чтобы одновременно смотреть и на балкон, и на комнату. Кажется, началось. В руке Игоря появился сверкающий жезл. Он был очень похож на тот, что я видел у бессмертного в метро, только я чувствовал: из этого жезла исходит более мощная Сила.

Игорь медленно водил им над разложенными травами. Над ними образовалось розовато-фиолетовое свечение. Тем же светом засветился и жезл. Затем вдруг очертания балкона померкли, Игорь оказался совершенно в другой комнате. На кровати сидела девушка. Игорь плавно провел жезлом возле ее лба, и она без чувств упала на кровать. Это была Маша. Я сразу ее узнал.

Она лежала на кровати лицом вниз. Тварь, сидевшая у нее на шее, напряглась, подобрала под себя все свои щупальца. Из жезла Игоря в тварь ударил поток тьмы. Тварь съежилась, но при этом обвила щупальцами шею Маши.

Вены на руке Игоря вспухли. Его черное одеяние и волосы развевались от невидимого ветра. Он даже слегка отклонился в сторону, словно его сдувало.

Более мощный поток тьмы из жезла обхватил всю область шеи Маши. Тварь судорожно задергалась.

— Силой Тени! Говорю тебе: изыди! — Слова прозвучали на русском, но мне показалось, что разницы в том, на каком языке это было сказано, не было.

Тварь нехотя оторвала щупальца от шеи Маши.

— Тень, да пребудет со мной. Говорю тебе: изыди, тварь Бездны!

Чудовище сморщилось и уменьшилось в размерах раза в два. Оно спрыгнуло с Маши и медленно поползло к Игорю.

— Давай! — крикнул Игорь.

Это одновременно был балкон номера гостиницы и московская квартира. Справа возник светлый проем. В его границах нарисовался воин в доспехах и шлеме на голове. Из глазниц полыхало белое пламя. В руке он держал Меч. Он быстро одолел пространство, отделявшее его от Игоря и твари, и с ходу рубанул. От Меча посыпались серебристые искры. Тварь развалилась на две половинки, которые мгновенно стали двумя такими же тварями, только размерами поменьше. Одна из них удлинила щупальце и попыталась обвить Олега. Тот крутанулся и с разворота двумя выпадами сначала отрубил щупальце, а затем еще раз разрубил тварь.

На ее месте задымилась черная жижа. Олег сделал еще один выпад и проткнул вторую тварь. Она зашипела и тоже превратилась в черную лужу. Рядом стоял Игорь. Он направил свой жезл на две темные лужицы, и они тут же загорелись фиолетовым пламенем.

— Вот так, — сказал Игорь. — И только так. Дело сделано. Пора возвращаться в реальность.

Все померкло. Я теперь не мог видеть сквозь стену. Наверное, прием лишней дозы таблеток совпал со вспышкой Силы, потому я и получил временно сверхвидение. Теперь Сила иссякла, совпадение прекратилось, однако я не терял контроля над собой и мог отлично слышать соседей с помощью прибора.

— Все кончилось. Олежек! — У Игоря очень усталый голос.

— Я здесь! — И Олегу не похвастать бодростью.

— Как она?

— Посмотри сам.

Я снова напряг истинное зрение. Сначала ничего не было видно, потом проявилась, как на позитивной пленке, уже знакомая московская квартира. Девушка спала. Вокруг кровати и прямо на ней были рассыпаны разноцветные полевые цветы. Она повернулась с боку на бок и обняла охапку цветов. Видение померкло.

— Она свободна! — воскликнул Олег.

— Да, свободна. Так же, как и ты. Ведь тебя ранили прикосновения не твоей девушки, а этой пакостной твари, которую мы уничтожили.

— Без тебя я бы этого не сделал.

— Кто бы сомневался. Давай доставай свое виски и что еще есть. За вином идти сил нет.

— У меня тоже.

— Тогда давай вмажем того, что имеется.

— Давай! Но ответь на один вопрос.

— Смотря какой.

— О твоем выборе. Ты, как Первый, мог спокойно жить за Дорогой. После каждой битвы, где ты погибал, ты бы вновь возрождался без этих глупых пробуждений. Даже в том же теле. Зачем? Зачем ты выбрал путь людей?

— После того как моя подруга умерла конечной смертью, — Игорь отхлебнул из стакана, — я решил попробовать нечто новое. Стать иным. Вкусить, так сказать, жизнь человеческую.

— И ты туда же. Нечто новое... Я вот своим нынешним состоянием заплатил за целый мир, который должен был быть разрушен. Я убил троих других Всадников Апокалипсиса, ради того чтобы жил один мир. Но почему ты, Первый, стал человеком?

— Повторяю: интерес, желание жить по-другому. Но если говорить честно, мне не хотелось жить, бодрствуя в Тени, а я уже ступил на ее Путь. И сейчас я — мрак. Я не жалею, просматривая страницы прожитых лет. Я был учителем Александра Великого, был князем Танкредом, одним из предводителей крестового похода, и это замечательно.

— Скажи, а ты помнишь ночь в Иерусалиме после штурма и одного молодого рыцаря?

— Значит, это был ты?

— Я. — Олег улыбнулся и после небольшой паузы добавил: — В тебе гораздо больше силы, чем в обычном Первом.

— Просто я остался. Это не первая моя Игра.

— Странно. Я почувствовал, что ты сильнее Первых.

— А ты, кто ты сам, Посланник? Такую сложную операцию едва ли могли сделать даже два Первых.

— Я просто не отсюда, — Олег засмеялся, — но Первые надолго стали моим народом.

— Совсем не отсюда? — уточнил Игорь.

— Совсем. И даже нет слов описать это. Но все равно это мой мир, моя Земля, и я буду биться за нее до последнего. Хотя это и очень странный мир. Перекресток.

— За Перекресток!

— За Землю!

Они еще долго разговаривали и пили. Из их разговора я понял следующее. Наш мир, тот, в котором я живу, вторичен. И его создавал не Господь Бог, как написано в Библии, а его слуги. Причем их Второе поколение, дети Первых. Каким-то непостижимым образом наш мир оказался Перекрестком, а также ареной для битвы Посланника с каким-то непостижимым Абстрактным Злом. Сам же Олег вовсе не Первый, а вообще из другой вселенной, к тому же он один из четырех Всадников Апокалипсиса. Я о них читал в «Откровении Иоанна».

Сплошной хаос царил у меня в голове. Всадник Конца света... существо из другой вселенной... Битва... В общем, я решил расслабиться и просто посмотреть, что будет дальше. Я уже от руки написал отчет. Теперь оставалось это все дома забить в компьютер и отослать.

Честно говоря, я рад, что все так хорошо кончилось. Тварь из Бездны повержена. Оставшийся отдых прошел в полном покое и радости жизни. Я даже успел-таки снять хорошенькую девушку и... Впрочем, не важно. Главное, что я с пользой провел время.

Самолет нес нас обратно в Москву. Только на борту теперь были целых два бессмертных и один скромный наблюдатель.

А что делать? Работа у меня такая.

Черный маг

Путник остановил коня, поджидая ехавшего ему навстречу. На путнике был черный дорожный плащ, оружия при нем не было. Встречный тоже остановил коня. Одет он был просто. По всему видно, здешний фермер.

— Мира и дороги тебе! — сказал встречному путник, как было здесь заведено.

— Дороги и мира! — ответил встречный. — Куда путь держишь?

— Прямо. Только прямо. Мне нужен Проклятый лес.

Встречный вздрогнул, конь под ним загарцевал.

— Проклятый лес, господин? Да что же вы там забыли? Никто из тех, кто ехал туда, не возвращался обратно.

— Я Первый.

— Не очень-то верится, добрый человек.

— Ты не понял, мил-человек, я Первый. Первые — мое племя. Я еду, чтобы снять проклятие с того места. Я Светлый. Не бойся меня.

— Я и не боюсь. Просто вас осталось так мало. Счастье, господин, просто счастье! Я как бы и сразу признал. Я из соседней деревеньки. Остановитесь у меня. Какое счастье! Мои предки были на Брогильдовом поле.

— Я недавно в вашем мире. И я лишь был Первым. Теперь избрал путь людей.

Встречный непонимающе воззрился на Первого.

— Не ломай себе голову. Если дашь мне кров и накормишь, я буду тебе весьма признателен.

— Да, господин. В вас есть Сила.

Только сейчас человек заметил, что путник такого же роста, как и его соплеменники. Не чета верзилам Первым. И едет на маленькой лошадке. Как он сразу-то не приметил? Да, ведь издали-то путник казался таким огромным. Все же, видать, не простой человек. Ох, не простой...

Он с радостью принял кров и стол. И просил называть себя просто Путником. Ел с аппетитом, но неторопливо и с достоинством. После сразу же пошел спать. Никто не приставал к нему с расспросами. Да и какой смысл приставать к тому, кто идет в Проклятый лес, как бы он себя ни называл. Хоть Первым, хоть кем еще. С виду такой же, как все селяне, только одет побогаче. И так, в лоб, не сказать, кто он и зачем. Видать, не врет. Да кто их, богов, разберет, куда они, зачем, в каком виде. Так рассуждал хозяин дома. Пусть приходят в любом виде и идут куда вздумается. Четыре века без Тени живем, ну и хорошо...

Путник уехал на восходе. Даже не пожелал завтракать. Взял лишь припасов на день и отбыл. На своей лошадке да в черном развевающемся на ветру плаще.

Лес был страшен. Страшен, как бывает страшно любое место истинного проклятия. Там метались запертые души. Души, требующие свободы. И их надо было освободить. Путник спешился, оставил лошадку пастись и пошел к лесу. Поднялся ветер. С каждым шагом все тяжелее было идти. Но он шел. Остановился у опушки. Позади был брошенный поселок. Покосившиеся дома и всего один сгоревший дотла.

Путник остановился. Небольшого роста, как и местный народец, только глаза зеленого цвета. Таких у местных не бывает, в основном здесь карие либо серые. Глаза блестят, чуть слезятся на ветру. Путник прикрыл их и, опустившись на колени, обратился не к Силе, но с молитвой к тому, кому когда-то служил.

Про Проклятый лес он узнал недавно. Как раз в тот момент, когда решил, что с Тенью на его Пути покончено. Он прошел этот Путь, он видел многое, и многое ему было не по душе.

Тень учит холодному презрению к чужой боли. Тень учит во что бы то ни стало идти к своей цели, несмотря на то, какая цена будет заплачена тобой и другими. Тени неведомы милосердие и страх. Он научился этому. Это важно для Посланника — победить любой ценой. Но теперь нужно научиться любить. Любить тех, кого хочешь защищать. Иначе в этой защите не будет никакого смысла.

Путник стоял на коленях и молился. Он взывал к своему прежнему Хозяину, Дай-мэ-раку, и молил о прощении всех без исключения. Всех живущих ныне и умерших, а также тех, кто находится в таком состоянии, как обитатели Проклятого леса. Он молился до захода солнца. Колени затекли и чудовищно болели. Но путник не смел встать. На закате случилось чудо. Хотя можно ли назвать чудом дошедшую до слуха Дай-мэ-рака молитву.

Лес посветлел. Подул легкий ветерок, разгоняя мглу. И Путник увидел. Не обычным, но истинным зрением, дарованным его сущности от рождения, он увидел, как освобождаются из Проклятого леса души, а сам лес становится самым обыкновенным. Путник молился также и о том, кто проклял этот лес. И у него появилось странное ощущение: рано или поздно он с ним встретится.

Путник чувствовал: что-то изменилось в нем самом. Как будто на душе полегчало. Неужели он вернулся к Свету? Ведь в Свет нельзя войти, обращаясь к Силе, как в Тень, но только через смирение и молитву. Так говорил когда-то Волк. И он сделал это, прошел через Тень и вернулся туда, где был всегда и пребудет отныне.

Путник стоял на опушке леса и смотрел, как взмывают вверх освобожденные души. Ему захотелось плакать, но слезы почему-то не текли. Он скинул черный плащ, оставшийся лежать на траве смятым крылом, и Медленно побрел к своей лошади. Начинался новый этап его вечной жизни.