Стратег (№1) - Стратег

Стратегу все же удалось лишить Магистра, хоть и на мгновение, самообладания.

– Как, вам известно и про колодцы?.. Если вы все это знали, то почему просто пригласили меня, а не доставили в наручниках?

– Все очень просто – A.M.O.R.C. не представляет опасности для интересов Земли, даже учитывая ваши неустанные попытки самостоятельного поиска планет для колонизации. Ведь вы идете космической тропой Розы и Креста.

Последняя фраза, похоже, выбила у Магистра почву из-под ног.

– Но об этом знают даже не все Просветленные! Вынужден признать, что для вас просто не существует тайн. Хотелось бы задать вопрос, откуда вам все это известно, но понимаю, что не получу ответа. Чем могу быть вам полезен?

– Я задал вопрос…

– Мы будем сражаться, но по-своему.

– Не надо по-своему. Лучше давайте вместе.

– За многотысячелетнюю историю своего существования Орден впервые получает такое предложение от светской власти.

– Все когда-то случается впервые.

– Все возможности Ордена в вашем распоряжении.

– У меня есть одна просьба. Вам надо установить контакт с молодежным движением «Зеленая Вселенная» и в дальнейшем действовать сообща.

– С этими словоблудами?!

– То же самое они могут сказать и о вашем Ордене. Вы располагаете прекрасной инфраструктурой, а они – людьми. Вы прекрасно дополняете друг друга.

– Да, я знаю, сейчас надо забыть о всех противоречиях ради общей цели.

– Я рад, что не ошибся в вас. За дверью вас ждет мой человек. Вы обсудите с ним все детали нашего взаимодействия.

– Могу ли я использовать полученную мной информацию о… скажем так, возможном захвате Земли… в интересах сохранения Ордена?

– Можете, но при условии, что никто не только не узнает, но и не догадается о… скажем так, возможном захвате Земли… и не заметит этих приготовлений.

На прощание они крепко, по-мужски пожали друг другу руки, их взгляды встретились, и они оба поняли, что каждый из них сегодня приобрел настоящего друга. Друга на всю жизнь.

ПНК исправно выдал информацию о молодежном движении.

Члены организации считают себя продолжателями дела так называемых «зеленых», или Greenpeace, выступавших во второй половине XX века за сохранение окружающей среды. В конце XX века движение занялось политикой, стало участвовать в выборах, его члены работали в различных правительствах. В первой половине XXI века окончательно выродилось, забыв о своих идеалах, превратившись просто в одну из партий. После возрождения, чтобы избежать ошибок предшественников, в уставе движения было закреплено положение о том, что оно не может участвовать в выборах, в политической жизни общества, его члены не имеют права занимать высокие государственные посты, имеющие отношение к политике. «Зеленая Вселенная» выступала против колонизации планет, считая, что при этом их биосфере наносится непоправимый ущерб. Численность движения постоянно колебалась, но не опускалась никогда ниже нескольких миллионов членов.

Владимир Гужельников, не то слишком старый для комсомольского вожака, не то молодой для партинструктора (были такие на Земле в эпоху развитого дебилизма, как называл это время Стратег), вошел в кабинет бесцеремонно, как к себе домой, и с порога, не поздоровавшись, начал агитацию, словно на очередном митинге:

– Как вы могли допустить колонизацию еще двух планет! Ведь их экосистема настолько хрупка…

– Да, с нормами приличия вы, похоже, не в ладах. Вы когда-нибудь слышали, что люди здороваются при встрече?

– Это пустая трата времени. Колонизация планет просто недопустима…

– Это еще большой вопрос, что считать пустой тратой времени. Неужели вы настолько самоуверенны, что думаете, будто я вызвал вас обсуждать проблемы колонизации планет?

– А для чего же еще? – слегка опешив, ответил Владимир.

– Вот, прочитайте и подпишите.

Канцелярия Стратега.

Гражданин Владимир Гужельников предупрежден, что содержание беседы и сам факт встречи представляют государственную тайну Земли высшей категории. Разглашение влечет за собой…

Дата. Подпись.

Эту бумажку от имени несуществующей канцелярии Стратег состряпал десять минут назад. Если от Магистра было достаточно слова и любая подпись превратила бы его в опаснейшего противника, то слово молодежного лидера не стоило ничего – он их раздавал десятками на каждом митинге. Другое дело – официально подписанный документ. Он приравнивался к уставу, который, надо отдать должное, соблюдался неукоснительно. Стратег обо всем этом знал и сейчас с удовольствием наблюдал, как из лидера выходил пар. Гужельников обмяк, и его руки судорожно искали что-нибудь выпить. Рюмка водки была припасена заранее. Осушив ее залпом, Владимир поднес указательный палец правой руки к компьютерному сенсору и подписал документ. Теперь перед Стратегом сидел совсем другой человек. Он изменился не только внутренне, но и внешне. Это был человек, принявший решение, которому будет следовать.

– Существует вероятность, что часть космических колоний может быть временно захвачена противником. Готовы ли вы от пустой болтовни перейти к делу и в подполье бороться с врагом?

– На каких планетах мы должны подготовиться к уходу в подполье?

– На всех, включая Землю.

– Но это не значит…

– Нет. Мы будем сражаться за Землю до последнего, но вам должна быть знакома поговорка «Готовь сани летом».

– Моя организация в вашем распоряжении!

– Не совсем в моем. Вам надо будет работать совместно и под руководством Ордена Розы и Креста.

– Но это же миф, их не существует!

– Побольше бы таких мифов. Вы даже не представляете себе, насколько они реальны.

– Это значит, что они будут руководить подпольем?

– Нет, это я оставлю за собой. У Ордена есть инфраструктура и опыт подполья, у вас – миллионы людей и их энтузиазм. Добавим еще моих инструкторов, и получится грозная сила.

Ну вот, и этому пришлось соврать про оборону Земли. Зато теперь у Стратега появился еще один преданный делу человек, к тому же способный повести за собой миллионы добровольцев.

Тактик направился в свой кабинет, который находился этажом ниже. Половина сотого этажа дворца Советов была предоставлена в его распоряжение. Он любил это помещение и проводил здесь много времени. Сегодня впервые он вошел в него с чувством, что оно не принадлежит ему. Находясь под впечатлением от встречи со Стратегом, он мысленно представил, как рэмы хозяйничают здесь, роются в письменном столе, и его передернуло.

Еще сегодня утром он пребывал в благодушном расположении духа, не сомневаясь, что Стратегу понравится разработанный им план генерального сражения. Но Стратег, как всегда, оказался непредсказуем. Правда, на этот раз он превзошел самого себя. Тактик был вынужден признаться себе, что ему такое было не по плечу. Он вряд ли нашел бы выход из создавшейся ситуации, а если бы и додумался, что единственный шанс спасти все человечество – это сдать Землю врагу, то никогда не решился бы на такое. Только Стратег обладал феноменальной способностью находить единственно верное решение в самой безвыходной ситуации. Только он мог просчитать свои действия и предугадать ответ соперника на много ходов вперед.

Доводы, приведенные Стратегом, полностью убедили Тактика, он согласился, что другого выхода нет, и стал убежденным сторонником нового плана. Теперь он с нетерпением ждал, когда закончится экстренное заседание Совета, на котором ему тоже предстояло выступить, и тогда можно будет в спокойной обстановке заняться разработкой той части операции, которая поручена ему.

Тактик еще раз удивился прозорливости Бати, который предугадал решение, принятое Стратегом, и еще утром произнес две фразы, сперва показавшиеся странными, но именно они помогли Тактику спокойнее отнестись к сложившейся ситуации.

Стук в дверь прервал размышления Тактика.

– К тебе можно? – заглянув в кабинет, спросил Командир.

– Заходи. Я думал, ты уже со своими беретами. Намерен посетить Совет?

– Разве я здесь что-нибудь решаю? Стратег за меня уже все спланировал.

– Мне он тоже выдал массу указаний, – бросился на защиту своего кумира Тактик. – Это его работа и обязанность, он принимает решения за всех, а не только за нас с тобой!

– Да я и не против, – пошел на попятную Командир, – я простой вояка. Мое дело – выполнять приказы. А ваше со Стратегом – ломать головы над хитроумными операциями.

– Хорош лукавить и строить из себя простого исполнителя! Командир малинового спецназа, элитных войск Земли, не может быть простым воякой. Тут нужна голова.

– Ладно, сдаюсь. Но до тебя со Стратегом мне далеко. Я как-то попытался улучшить разработанную им операцию. Это обернулось такой катастрофой, что страшно вспомнить. К счастью, это были учения и обошлось без жертв. Нас только условно уничтожили.

– Разработанное Стратегом улучшить нельзя.

– Ты прав. Можно только испортить. Но я пришел не для теоретических дискуссий. Меня к тебе направил Стратег.

– Опять он какую-то пакость задумал.

– И, похоже, очень большую. Даю вводную. Одна из космических колоний Земли захвачена рэмами. Конкретно – «Туманный Альбион». Перед нами поставлена задача разработать план по его освобождению.

– Какой период пройдет после захвата до начала операции? Здесь фактор времени меняет все.

– Срок указан точно – месяц.

Тактик внутренне улыбнулся. Грандиозность замысла Стратега начинала все полнее перед ним раскрываться. Он планировал не просто сдать Землю рэмам и пассивно наблюдать за их действиями, а постоянно их теребить, не давая ни минуты покоя. Само по себе освобождение одной из колоний, тем более «Туманного Альбиона», с военной точки зрения бессмысленно и ничего даст. Но зато пропагандистское значение операции будет огромным, ведь уже через месяц после захвата одна из планет вновь обретет независимость. Это вселит в людей веру если не в окончательную победу, то хотя бы в то, что не все еще потеряно. Таким образом, дух сопротивления не будет сломлен. Враг же после этого занервничает и начнет совершать ошибки. Наверняка Стратег планировал еще и другие операции. Не давать врагу ни минуты покоя. Это правильный и сильный ход.

– «Туманный Альбион» – это чей выбор? – спросил Тактик после некоторой паузы.

– Стратег обратился за советом ко мне, и, похоже, приведенные аргументы в пользу «Альбиона» его убедили.

– Перечисли их.

– У тебя есть на примете другая планета?

– Нет. Мне это надо знать для разработки плана операции.

– Хорошо, слушай. Планета расположена на периферии, вдалеке от оживленных космических путей. Гористая местность. Враг не сможет контролировать всю планету. Ему достанутся только долины, а мирные жители и мои спецназовцы укроются в горах. Население однородно – все англоговорящие…

– Ты прав, – выслушав, произнес Тактик, – это идеальное место для нанесения контрудара. Я уже представляю себе весь план операции. Детали можно будет уточнить на месте. Есть только одна заковырка…

– Какая?

– Звездный флот рэмов.

– Это вопрос не ко мне, спроси Адмирала.

– Спрошу обязательно, но дело в другом. Возможно, враг и не решится послать свой флот на выручку «Туманному Альбиону». Может отказаться и от карательной операции, потому что планета не имеет стратегического значения и захватывать ее во второй раз глупо. В это время флот может понадобиться рэмам в другом месте.

– Тогда я не понимаю.

– Все просто. Если с «Туманного Альбиона» поступит сигнал бедствия и его примут корабли, случайно оказавшиеся в непосредственной близости, они обязательно придут на помощь, даже не запрашивая разрешения.

– Ты хочешь сказать, что мы должны опасаться случайных кораблей? Разве можно от этого застраховаться?

– Полностью исключить это нельзя, но уменьшить вероятность такого события, несомненно, можно, и тут нам действительно нужен Адмирал. Нам же с тобой надо так провести операцию, чтобы рэмы не смогли подать сигнал SOS.

– Думаешь, это возможно?

– Пока не знаю.

Не зря говорят, что на ловца и зверь бежит. Дверь распахнулась, и в кабинет без стука вошел Адмирал. Тактик и Командир удивленно уставились на него.

Стратег приступил к созданию своей собственной секретной службы, лишь окончательно убедившись в несостоятельности спецслужб Земли: Секретной Службы Совета, Службы внешней космической разведки и других. О существовании системы тайных агентов Стратега, кроме него, никто не знал. Об этом он не рассказывал даже Бате, хотя тот о чем-то таком догадывался. В основу системы были положены триады. Только три агента имели непосредственный выход на Стратега. При этом они не только не были знакомы, но и не знали о существовании друг друга. Таким образом, существовали как бы три независимые секретные службы, которые на верхних эшелонах не пересекались, но зачастую опирались на одних и тех же исполнителей. Каждый из трех агентов (они все имели одинаковые имена Альфа, потому что если кого-то назвать Бета, то противник легко догадается, что есть и Альфа), в свою очередь, имел контакты только с тремя нижестоящими агентами и так далее. Хитрость заключалась в том, что в качестве исполнителей часто использовались агенты других спецслужб, которые, сами того не подозревая, работали на Стратега. В случае успеха, когда нельзя было избежать огласки, все лавры приписывались одной из спецслужб.

Альфа появился незаметно и бесшумно. Незаметно для кого угодно, но не для Стратега, который, сидя к нему спиной, помахал рукой, давая понять, что тот обнаружен. Агент неизменно садился в самый темный угол в комнате, всегда боком к собеседнику. Его лицо было постоянно чем-то прикрыто: очками, простыми или от солнца, бородой или бакенбардами, высоко поднятым воротником, зонтиком от солнца или от дождя. Сегодня он был с бородой и в солнцезащитных очках. Прятать свое лицо от Стратега у него, конечно, причин не было, но привычку уже не пересилить. Разговор между ними всегда происходил с использованием предельно коротких фраз. У обоих в руках были их ПНК.

– Надо начинать эвакуацию ученых и инженеров БСР.

– Список и пункт назначения.

– Список пересылаю, – и Стратег нажал кнопку на своем ПНК. – Промежуточный пункт – удаленная база «Находка».

– Неделя, – ответил агент, ознакомившись со списком.

– Надо сделать незаметно. Под видом отпусков, командировок…

– Десять дней.

– Оборудовать и снабдить всем необходимым как минимум три конспиративные квартиры в Конкордии. Требования к конспирации, месту расположения квартир и снабжению пересылаю.

– Три квартиры уже в вашем распоряжении. На снабжение надо сутки. Еще две квартиры через неделю.

– Убежище в поясе астероидов и по две квартиры на некоторых из колоний.

– Требования те же?

– Для квартир – да. Остальное на ПНК.

– Сроки?

– Три недели.

– Управимся.

– Организовать диверсию на планете-заводе «Космическое Сормово».

– Результат диверсии?

– Завод восстановлению не подлежит. Недостроенные «Супернова» должны синхронно улететь. Полная иллюзия того, что они погибли с остальными кораблями.

– Жертвы?

– Да, но не слишком много.

Альфа исчез так же незаметно, как и появился.

Адмирал покидал кабинет Стратега, находясь в некоторой растерянности, он еще не совсем пришел в себя после услышанного. Последний месяц выдался напряженным. Звездный флот усиленно готовился к генеральному сражению, а теперь Стратег так запросто сообщил, что оно не состоится. Адмирал понимал, что Стратег никого, и его в том числе, не будет посвящать полностью в планы, выдавая информации ровно столько, сколько положено знать на данный момент. Он сам поступал так же. Просто ему необходимо время, чтобы осмыслить новые задачи, поставленные перед флотом. Кроме того, ему предстояло выступление на Совете Земли. Адмирал не считал себя искусным оратором и свои речи готовил заранее, а теперь все надо было менять, и он чувствовал себя неподготовленным. До начала экстренного заседания еще осталось время, и он решил заглянуть к Тактику.

Адмирал имел привычку входить ко всем без стука, исключение составлял только кабинет Стратега. Отношения между Адмиралом и Стратегом были доверительными, почти дружескими, и они давно перешли на «ты», просто Стратег часто принимал таких посетителей или проводил такие беседы, которые не допускали ничьего присутствия. Но сейчас Адмирал собирался наведаться к Тактику и не задумываясь толкнул массивную дверь.

– Я что, некстати? – спросил он, заметив удивленные взгляды Тактика и Командира.

– Даже очень кстати, – ответил хозяин кабинета, – будешь долго жить. Мы как раз говорили о тебе.

– Чем привлекла вас моя скромная персона?

– Нам нужна твоя консультация, – вставил слово Командир.

– Вижу, вам не обойтись без старого космического волка.

– Мы тут дружно решаем задачу, поставленную перед нами Стратегом, – уточнил Командир.

– Он сегодня всех нас озадачил. Планируется участие флота?

– Не думаю, – с сомнением произнес Тактик.

– Тогда это не ко мне. В атаках с оружием наперевес я ничего не смыслю.

– И тем не менее ты можешь нам помочь. Мы разрабатываем операцию по освобождению «Туманного Альбиона» на случай захвата планеты рэмами. Непосредственно твое участие не планируется. Освободим планету, как ты выразился, с оружием наперевес. Велика вероятность, что рэмы не пошлют корабли, чтобы отбить планету, но случайно оказавшиеся вблизи корабли, получив сигнал SOS, могут вмешаться в ход операции.

– Я все понял. Выход есть, и он очень прост. Надо организовать заварушку, направить врага по ложному следу, заставить его задействовать все свободные корабли.

– Займешься этим?

– Обязательно, и у меня уже есть идея. Уверен, они используют сходные принципы подпространственного перехода, а значит, не могут обойтись без космических буев. Если повезет, мы сможем обнаружить один из них в подходящем для нас месте. Там и устроим представление. Имитируем активность нашего флота в этом районе. Буй это зафиксирует и передаст по цепочке. Они не смогут удержаться от соблазна неожиданным ударом уничтожить такой лакомый кусочек и пошлют на это дело весь резерв. Я организую там такой цирк, что им будет не до «Туманного Альбиона».

– Встретимся после Совета и обсудим детали.

– Это уже без меня, – вставил Командир, – мне на Совет ходить не велено.

– Счастливчик, – вздохнул Тактик. – А нам с Адмиралом придется. Ты еще задержишься на Земле?

– Ненадолго. Пару дней, не больше. Стратег подыскал мне работенку в таком захолустье…

– Я знаю, – перебил его Тактик, – там мы и встретимся.

На этом Командир покинул их, и Тактик с Адмиралом остались наедине.

– Мне предстоит выступать сразу после Стратега, – начал Адмирал, как только закрылась дверь за Командиром. – А теперь всю мою заранее подготовленную речь можно через шлюз выбросить в открытый космос.

– Зря волнуешься, – дружелюбно усмехаясь, успокоил его Тактик, – выступать после Стратега – одно удовольствие. У него чудесная способность так ошарашить слушателей, что следующего оратора они слушать уже не будут.

– Это меня вполне устраивает, но говорить-то придется…

– Наша задача – убедить Совет не проводить всеобщей мобилизации. Напирай на то, что все сражения произойдут в космосе, а флот достаточно хорошо укомплектован, и не обученным там не место. Объяви досрочный выпуск для курсантов во всех космических училищах, в том числе и в гражданских. Ведь люди-то тебе на самом деле нужны.

– Как всегда ясно и понятно, – с благодарностью произнес Адмирал. – Откуда у вас со Стратегом всегда находятся ответы на все вопросы?

– Это наша работа. Зато ты непревзойденный флотоводец, а мы в этом мало что понимаем.

– Так я и поверил, что вы с этим не справитесь, – явно довольный похвалой, ответил Адмирал. – Ладно, я пошел. Встретимся на заседании Совета.

Человечек с вечно бегающими глазами и горбатым носом остановился, едва войдя в кабинет, и стал ждать. Стратег поднялся, встретил его у дверей, пожал руку и, слегка обняв, повел к столу в центре кабинета.

– Иосиф Моисеевич, как всегда чайку?

– С превеликим удовольствием.

Стратег знал, что Штерна торопить бесполезно, и спокойно наблюдал, как тот с наслаждением пьет чай с сахаром вприкуску, переливая его из фарфоровой чашечки в блюдце, и постоянно дует, то ли действительно пытаясь таким образом его остудить, то ли просто в силу привычки. Лишь когда Иосиф Моисеевич справился с третьей чашкой, Стратег решился перейти к делу:

– Тут надо бы кое-что завезти, – и протянул ему диск.

Не отрываясь от поглощения чая, интендант вставил диск в свой ПНК и принялся внимательно и скрупулезно изучать список. Изучение длилось еще две чашечки.

– Нет, милейший, это абсолютно невозможно. Почти все имеется в наличии, но такие объемы всего за две с половиной недели – и где я возьму столько звездолетов?!

Стратег молча протянул еще один диск – это было разрешение при необходимости реквизировать корабли частных компаний – шаг, который дался Стратегу нелегко. Ссориться с крупнейшими частными перевозчиками не хотелось никому, хотя после окончания войны ущерб им, конечно, возместят. Кроме того, у Стратега была еще одна задумка, как он оплатит эти перевозки. После захвата Земли и космических Колоний рэмами межзвездные перевозки сначала прекратятся, но экономика всех планет так взаимосвязана, что врагу придется эти перевозки возобновить. Тогда уж Стратег постарается, чтобы они попали в руки именно частных компаний.

– Ну, это совсем иное дело! – протирая запотевшие очки, залепетал Штерн.

Стратег передал очередной диск. Он содержал предписание выделить военные транспортные звездолеты для обеспечения отдельных перевозок. Лицо Иосифа Моисеевича просто расцвело.

– Могли бы с этого и начинать и не доводить меня до болезни!

Интендант выпил еще две чашечки ароматного чая, прежде чем семенящей походкой покинул кабинет, успев тысячу раз сказать спасибо за угощение. Теперь Стратег мог быть абсолютно спокойным, что все это немыслимое количество оборудования, боеприпасов, продовольствия и всякой прочей дребедени (перевозимой просто так, чтобы запутать следы и скрыть истинные цели всей операции) доставят вовремя.

Про себя и в разговоре с близкими людьми Стратег называл Иосифа Моисеевича завхозом. Штерн, милейший человек, знал о своем прозвище и не только не обижался, но и гордился им. Занимая ответственный и высокий пост главного интенданта, он оставался простым человеком, открытым, очень ранимым и – незаменимым. Никто не мог организовать снабжение лучше, чем он.

Наконец-то Стратег остался один. Таймер на его ПНК показывал, что до следующей, последней на сегодня, встречи остается пять минут. Налив себе немного бренди, он закурил сигару и стал просматривать ежедневник – не упустил ли чего. Нет, все запланированное на сегодня выполнено. Предстояла только беседа с Мэри Чижевски. Он видел ее всего несколько раз и то мельком, зато был премного о ней наслышан. Сейчас от этой встречи зависел успех всей операции. В своих планах Стратег отводил ей важную роль и не имел права ошибиться. Был ли у него вообще выбор? Для этого задания подходила только женщина. Им предстояло работать в подполье, на территории, захваченной врагом, постоянно подвергаясь опасности, а значит, это должен быть боец, способный убивать не задумываясь. Это резко сужало круг претенденток – практически до бойцов малинового спецназа. Женщины состояли, конечно, в различных спецслужбах, но их подготовка на порядок уступала подготовке спецназа. Итак, выбирать приходилось среди женщин из числа малиновых беретов, а их было всего двенадцать. С одной из них ему предстояло провести вместе, зачастую в маленьких тесных помещениях, возможно делясь последней крошкой хлеба, неизвестно сколько времени. И главное – как минимум один раз им предстояло стать любовниками. Нет, не для того, чтобы скрасить времяпрепровождение. Без этого будет просто невозможно добыть одну чрезвычайно важную информацию, своевременное обладание которой ставит на карту миллионы жизней. Без сомнения, любая из двенадцати согласилась бы на близость с ним, но всегда хочется сочетать приятное с полезным. Хорошо, если женщина соглашается на близость с тобой не потому, что сознает необходимость этого, а по своему желанию, а еще лучше – по любви. Все знали, что Мэри Чижевски влюблена в Стратега. Она уже подала с десяток рапортов с просьбой о своем назначении его телохранителем. В общем, как ни крути, Мэри подходила по всем параметрам.

Мисс малинового спецназа. Рыжая бестия, которой нет равных в рукопашной. Все малиновые береты поголовно влюблены в нее и добиваются ее благосклонности, но, как говорят, безрезультатно.

Ну что ж, через пару минут Стратег сможет убедиться в справедливости этих слухов и правильности своего выбора. Сегодня роковой день в его судьбе. Он принял уже много непоправимых решений. Механизм запущен. Его уже не остановить. Неслучайно воспоминания о том дне из прошлой жизни захватили его. Тогда он тоже принял решение, которое резко изменило его судьбу…

Все обрыдло. Действительность просто достала. Сегодня вечером он покинет этот мир. Он сидел в одиночестве за письменным столом. Сосредоточившись на одной точке, раз за разом пытался мысленно оказаться там, куда звала его судьба. От напряжения вспухли вены на висках и разболелась голова. Устав от бесполезных попыток, юноша откупорил бутылку красного сухого вина. В какой-то момент голова закружилась, комната куда-то исчезла. Он явственно ощутил, как его потащило вверх. Очнувшись, он увидел перед собой космическую станцию. Еще одно усилие, и он окажется внутри ее. Мысли начали путаться. Он вдруг отчетливо понял, что больше никогда не увидит своих родителей, не сможет проводить ночи в обществе друзей Ему уже не побродить по улочкам и проспектам любимого города. Еще одно усилие, и он достигнет цели, но потеряет при этом прошлое и все то, что было ему дорого… И в это мгновение словно сработал парашют, и его с огромной скоростью потянуло назад, сквозь просторы космоса к Земле и дальше, через толщу облаков, навстречу золоченому шпилю Петропавловки…

Александр очнулся в своей кровати. Он отчетливо помнил произошедшее с ним и не допускал даже мысли, что все это было миражом или просто плодом его воспаленного сознания. Нет, он действительно почти смог достичь желаемого. Теперь он знал, что его цель – именно эта космическая станция, этот таинственный объект, который изменит его судьбу. Просто первая попытка достичь его провалилась.

Вместо того чтобы впасть в отчаяние, Александр стал хладнокровно анализировать причины своей неудачи. Почему он не смог сделать этот последний шаг? Или его туда не пустили? Перед ним была логическая загадка, и он привычно стал искать решение, задавая самому себе вопросы:

«Было ли реальностью то, что он видел?» – «Безусловно, да», – ответил он сам себе.

«Является ли этот таинственный космический объект желанной целью?» – «Да».

«Ждут ли его там?» – «Ждут – это, наверно, громко сказано. Они не против его присутствия на этом объекте».

«Хочет ли он сам попасть туда?» – Да».

«Можно ли, побывав там, вернуться назад?» – Здесь он призадумался. Там, на пороге неизвестности, он ответил на этот вопрос отрицательно, а теперь склонялся к положительному ответу. «Ведь, если я им не подойду или мне там не понравится, не станут же они меня удерживать силой? Высокоразвитая цивилизация на такое не способна».

«Готов ли я там остаться?» – Задав этот вопрос, Александр понял, что он на верном пути. – «Нет, не совсем».

«Что удерживает меня?» – «Родители, друзья и любимый город. Боязнь все это потерять».

Теперь он знал, как попасть туда: нужно подавить в себе эти чувства. И тот с тремя пенящимися кружками в каждой руке прилично одетый мужчина средних лет все-таки был прав.

«Чтобы попасть туда, куда ты так стремишься, – с новой силой зазвучали его слова, – нужно сосредоточиться, сильно захотеть и, главное, поверить в свои силы. У тебя все получится…»

Следующие два дня Александр провел со своими родителями, которые были очень довольны переменами в сыне и его неожиданным вниманием к ним.

«Все равно они умрут, – малодушно успокаивал он себя, – все рано или поздно умирают. Почему ради них я должен отказаться от своей мечты и разрушить свою жизнь?»

Наступила пора прощания с Ленинградом, или, как любил называть свой город Александр, с Питером.