Вентус

      - Сколько их там? - воскликнула девушка, глядя на фаланги рогов, смыкавшиеся с одной стороны, и океан мохнатых спин - с другой.
      Джордан покачал головой с таким серьезным видом, что Тамсин побоялась спрашивать, о чем он думает. Ей это звериное сборище казалось настоящим чудом. Девушка не понимала, что тревожит Джордана.
      Животные продолжали приходить всю ночь; в конце концов Тамсин не выдержала и уснула. Она легла лицом к ягуару и тихонько заплакала, поскольку ей казалось, что им с
      Джорданом нынешней ночью было дано благословение природы. До сих пор Тамсин даже не подозревала, что жаждала этого благословения всю свою жизнь.
 
      Назавтра Тамсин снова заплакала - на сей раз потому, что поняла причину мрачности Джордана.
      Они проснулись в центре батальона животных. Сотни зверей лежали нос к носу, окружая их кольцом. Когда Джордан встал и отошел в сторонку по нужде, все они встали и сделали то же самое.
      Это пробудило Тамсин. Сперва она испугалась, а потом расхохоталась до колик в животе.
      Только днем, когда они поскакали на олене дальше в пустыню, эскорт перестал казаться Тамсин волшебным - и стал каким-то зловещим. Отвратительным. Она не подумала о том, как звери будут питаться.
      Медведь, которым она так восхищалась, неожиданно повернулся к скакавшей рядом газели и перегрыз ей горло. Тамсин вскрикнула. Газель упала, содрогаясь в конвульсиях и разбрызгивая вокруг себя кровь. Когда медведь наелся, несколько хищников подошли разделить с ним трапезу, а остальные - и охотники, и потенциальная добыча - вежливо расступились перед ними и пошли дальше.
      - Как он мог?!
      Джордан повернулся в седле и посмотрел назад.
      - Увы, это нормально, - сказал он задумчиво. - Посредничество контролирует животных. Они не вольны в своем поведении.
      Вот тогда Тамсин заплакала - когда поняла, что гармония природы, среди которой она уснула, была сплошным притворством, демонстрацией всемогущей силы. Эти животные - пешки в игре, которой они не знали и не хотели знать. И они погибнут из-за нее с Джорданом.
      - Я думаю об этом с тех пор, как мы побывали в опресне 447, - промолвил Джордан. - Неужели мир был задуман именно таким? И мы должны были обращаться со всеми живущими на планете как с марионетками, послушными нашим приказам? Как с рабами? Вот, значит, к чему хочет вернуться Посредничество? Если да, то я понимаю, откуда возник Талиенс.
      - Это омерзительно, - сказала Тамсин. Он кивнул:
      - Даже если мы не будем делать ничего такого, одна мысль о том, что мир - это большой кукольный спектакль, который разыгрывают для нас, превращает все в дешевку. Словно нас обманули. Тамсин вытерла слезы.
      - Все это ложь, да?
      Небо, земля, животные и деревья были конструкциями, созданными Ветрами, которыми они могли манипулировать как хотели. Сейчас Ветры желали, чтобы окружающая среда существовала как бы естественным образом. Но они - или те, кто управлял ими - запросто могли заставить природу вести себя совершенно иначе.
      Раньше Тамсин думала, что победа Армигера над Ветрами освободит людей, как парламент, свергнувший королеву Галу, освободил Япсию. Теперь она поняла, что это будет лишь смена правления, не больше.
      А может, все-таки больше?
      - Джордан! Что Армигер намерен делать с миром, если завоюет его?
      Победа над Ветрами означала полную власть над Вентусом - над землей, морем, небом и природой. Тамсин любила природу и хотела сохранить ее. Однако другой человек, наделенный подобной властью, мог полностью изменить мир. Превратить небо в блестящий металл. Заместить живые существа механизмами, чтобы стать еще могущественнее.
      - Я сам все время терзаюсь этим вопросом, - сказал Джордан. - Ветры, конечно, тираны, но они превращают Вентус в цветущий сад. Похоже, Талиенс действительно любит здешнюю жизнь. А как насчет Посредничества? Я не знаю. И как настроен Армигер? Будет ли он заботиться о планете? А мы сами? Я не знаю, и мне страшно об этом думать.
      Тамсин поняла, что ее жизнь разделилась на «до» и «после». Причем это произошло не тогда, когда дядя увез ее из деревни, а вся семья погибла; теперь то время представлялось ,ей эпохой невинности. Как ни печальна была ее жизнь, небо оставалось небом, а трава - травой. Отныне все стало ложью, и Тамсин не могла себе представить, что когда-нибудь все это станет правдой опять.
 
      Лавину казалось, он только что заснул, когда Хести потряс его за плечо. Генерал открыл глаза и увидел солнечный свет, струящийся в открытую дверцу палатки. Армия сворачивала лагерь; утром они собирались тронуться в путь.
      - Сэр! Проснитесь, сэр!
      Хести потряс его за плечо еще раз. К горлу Лавина подступила тошнота, и он сбросил руку полковника.
      - Кто бы мог подумать, что утро настанет так быстро…
      - Это не утро, сэр!
      На мгновение Лавина даже тошнить перестало. Хести был явно напуган.Он не нервничал и не испытывал дурных предчувствий, как бывало раньше перед сражением, - он боялся. Было холодно, и дыхание застывало белым паром, но Хести вспотел. И одет он был не по форме - в стеганый халат, на поясе болтается рапира.
      - Сейчас ночь, сэр!
      - Что ты несешь?
      Светло было как днем. Это же слепому видно!
      - Сейчас два часа ночи, сэр. Пять минут назад появилось новое солнце. Часовые разбудили меня, и я сразу пришел к вам. Люди в панике, сэр.
      - Подай мне мундир.
      Не успел генерал завязать шнурки, как с края лагеря послышались крики. Кто-то тихо ахнул неподалеку, а потом телохранитель Лавина, откинув полог палатки, доложил:
      - Сэр, с востока приближается небольшой отряд людей… с ними Ветры.
      - Спасибо. - Лавин встал перед зеркалом и причесался. - Иди оденься, Хести. И возьми себя в руки. Если кто-то спросит, не признавайся, что для тебя это полная неожиданность. Скажи людям… мол, мы договорились с Ветрами, чтобы они зажгли для нас новое солнце.
      - Есть, сэр!
      Хести отдал честь и вышел.
      Лавин, скрипя зубами, приказал себе понять, где верх, а где низ, и заставил свои конечности вести себя соответственно. Не кренись направо! Иди к выходу из палатки! Вот так, хорошо.
      Он вышел в жаркий полдень. Солнце стояло в зените. Что-то в нем было странное. Генерал сощурился, пытаясь сообразить, что именно.
      Солнце было меньше обычного.
      И оно было квадратным.
      Лавин взглянул вдаль. Из-за светящихся точек в глазах голова закружилась еще сильнее.
      Небо вокруг квадратного солнца было голубым, как днем, но дальше темнело, а над горизонтом осталось совсем по-ночному черным. Несмотря на дневной свет, заливавший лагерь, за пределами круга километров в десять по-прежнему царила ночь. Сумасшедшее зрелище.
      На окраине лагеря появились человек двадцать на лошадях и других странных животных. Одна из фигур спешилась и разговаривала с часовыми. Через миг часовые отступили, и группа двинулась вперед.
      Лавин приказал принести походное кресло и все свои регалии. В результате последних событий он решил, что больше в роли просителя выступать не будет, и поэтому сел в кресло. В любом случае ему было слишком трудно стоять.
      Группа подъехала ближе. Униформа на всадниках показалась знакомой, но думать об этом Лавин попросту не мог, поскольку его внимание целиком захватили животные.
      Они походили на кошек, только размером с медведя. Неестественно широкие плечи и плоская грудь, задние лапы слишком длинные и такие кривые. Тем fie менее двигались эти твари быстро и ловко.
      Но их морды… Громадные сияющие глаза, усы, длинные нервные уши. Морды удлиненные, с клыками, начиная от скул форма черепа - почти человеческая. У одного была даже белая грива, ниспадавшая на плечи, словно женские локоны. Когда они остановились метрах в четырех, Лавин увидел, что шерсть у них короткая, тонкая и белая как снег.
      Всадники не стали спешиваться. Они смотрели прямо перед собой, словно им нечего было сказать. Простые челядинцы из не очень знатного дома. Лавин не сомневался, что сами они никогда не решились бы его побеспокоить.
      Он кашлянул.
      - С кем имею честь?
      Лавин смотрел на всадника, возглавлявшего кавалькаду, а потому не сразу заметил, что самое маленькое из животных встало на задние лапы. Генерал взглянул на него и ахнул.
      Встав, зверь превратился в человека - вернее, почти в человека. Гибкие конечности одинаково свободно принимали форму кошки и прямоходящего гуманоида. Определить его пол было нелегко, однако Лавин мог поклясться, что у этой твари женская грудь. Белая шевелюра падала ниже плеч. Существо стояло на задних лапах с легкостью, словно привыкло к этому с рождения… и тут Лавин заметил, что талия кошки перехвачена узким пояском, с которого свисают шпага и несколько кинжалов.
      Кошка уставилась на него громадными глазами и произнесла женским голосом:
      - Вы можете разговаривать со мной.
      Из-за головокружения и крайней усталости все последующие события казались Лавину скорее сном, чем явью. Он велел принести круглый стол и стулья; Белый Ветер, откинув хвост в сторону, сел прямо напротив генерала. От гостя чуточку пахло вереском и елью.
      - Зачем вы пришли? - спросил Лавин.
      Собственный вопрос показался ему глупым; он был выбит из колеи и знал это, однако ничего не мог с собой поделать.
      - Мы пришли, чтобы командовать, - ответил Ветер. Сердце у Лавина упало.
      - Мы ищем патологию, называющую себя Армигером. Вы в состоянии помочь нам.
      Армигер был вместе с королевой!
      - Я не знаю, чем…
      - Ваша армия пойдет туда, куда мы скажем. Солнце будет светить, сколько потребуется. Вы выступите немедленно. Кроме того, наш отряд возглавит вашу кавалерию. Мы должны найти патологию. Она угрожает миру.
      - Да, ваше… - Лавин понятия не имел, как обращаться к странной твари. - Да, ваша честь.
      Звучало это как-то не очень, но будь он проклят, если назовет ее «ваше величество»!.. Что там говорила эта кошка?
      - Вы хотите, чтобы мы шли без остановок? День и ночь?
      - Да. Поэтому мы обеспечили вам солнечный свет.
      - Но это невозможно! Мы не готовы к такому походу. Люди устали…
      - Ерунда. Нам нужно, чтобы ваша армия была на месте в том случае, если патология договорится с механами. А кроме того, нас беспокоит то, куда движется патология.
      - И куда же?
      Его собственные разведчики донесли, что маленький отряд затерялся в юго-западной части пустыни. Гала вполне могла знать караванные пути, которые вели через пески к прибрежным горам.
      - Дайте карту, - велело существо.
      Лавин щелкнул пальцами, и карту тотчас принесли. Белый Ветер окинул пергамент оценивающим взглядом, а потом ткнул когтистым пальцем в знакомую отметку.
      - Мы находимся здесь. Патология ушла в этом направлении… Не исключено, что она идет сюда.Мы не можем допустить, чтобы она добралась до цели и договорилась там с механами или опреснями.
      Лавин посмотрел на надпись под указующим когтем Ветра. «Врата Титанов».
      - Это в тысяче километров отсюда! У нас нет ресурсов для такого марш-броска! Если мы сейчас выступим в пустыню, то просто не дойдем до Врат. Шагая без остановок,
      без воды и пищи, мы погибнем через неделю. - Лавин откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди. - Лучше убейте нас всех сейчас. Я не стану приказывать своим людям, чтобы они шли на верную смерть.
      - Вы не погибнете, - прошипел Ветер. - Мы снабдим вас провизией на марше. Часть ваших людей мы перевезем, поэтапно. Но всех мы перевезти не сможем, так что им придется идти пешком.
      - Перевезти мою армию? Поэтапно? - Лавин покачал головой. Сделал он это явно напрасно. Ощущая, как мир закружился перед глазами, генерал процедил сквозь зубы: - Что за чушь вы несете?
      Ветер сжал лапу в кулак, смяв карту.
      - Не смейте мне не верить! Воткак мы перевезем ваших людей! И вот как мы их накормим!
      Он встал, опрокинув кресло, и показал на небо.
      За шатром голубого неба висели шесть горизонтальных месяцев, верхушки которых были освещены квадратным солнцем, сиявшим высоко над ними. Одурев от всего увиденного, Лавин не заметил блуждающих лун. Он тихо выругался себе под нос.
      - Часть вашей армии отдохнет, пока ее будут перевозить. Продуктами мы вас обеспечим. Потом те, кому придется идти пешком, поменяются с теми, кто уже отдохнул. Таким образом вы доберетесь до Врат Титанов без остановок.
      «За один день. Один бесконечный день», - ошеломленно подумал Лавин и без сил обмяк в кресле.
      - Там вас встретит наша армия.
      - Ваша армия?
      Каждое слово, которое говорил Ветер, приводило Лавина в еще больший ужас.
      - Патология уже начала заражать механ и геосферу. Если она завладеет узлом опреснения, у нее в руках окажется почти неприступная крепость. - Ветер отошел от стола. - Это все. Вы получили приказ.
      - Я понимаю. И мы подчинимся. Но…
      - Что?
      Тварь обернулась к Лавину, ее хвост дрогнул. Лавин невольно отшатнулся.
      «Что вы сделаете с Галой?»
      Это существо даже не поймет вопроса…
      Происходило нечто невозможное, и генерал знал, что дальше будет только хуже. Не исключено, что в будущем он даже не вспомнит этот разговор.
      Ветер махнул своим спутникам, и все они пошли назад.
      Хести что-то говорил генералу. Лавин не понимал ни слова. Полковник показывал на небо, где над землей нависла одна из блуждающих лун, выглядевшая особенно громадной в солнечном свете.
      Белый Ветер был страшным, но, как ни странно, он показался Лавину знакомым. Генерал пошел "было за ним, вернее за ней, ломая голову и пытаясь вспомнить. Он слышал этот голос раньше, причем не так давно… Нет, смутное ощущение пропало.
      Лавин вздохнул и повернулся к Хести.
      - Я все понимаю, друг мой. Иди и подготовь своих людей. Скажи им, что Ветры пригнали луны по моей просьбе. Похоже, нас ждет еще одно приключение.
 

39

 
      Какое же это удовольствие - просто вытянуть лапу и ощутить, как сухая зимняя трава скользит по шерсти! Как приятно смотреть на небо!.. Ей хотелось валяться на спине, мурлыкать и глазеть на новое солнце, созданное Лебедями, упиваясь изумительными переливами его разноцветной короны.
      Охотиться - еще приятнее, и до сих пор белая кошка была полностью сосредоточена на охоте. Хотя в мире столько чудес, которые отвлекают внимание!
      Баста

побрела в сторону каменистых холмов, где виднелись чахлые, покореженные ветрами деревья. Вокруг простиралась каменистая, поросшая кустарником местность. Пастухи порой пригоняли сюда на лето свои стада - просто потому, что им некуда было больше идти, - но сеять в этой почве было бесполезно.
      А значит, свидетелей здесь не будет и никто не помешает захвату.
      Кошка подняла морду, понюхала ветер и сразу почуяла лошадей. Они явно находились в нескольких километрах. Потом она учуяла также запах свежевымытых людей. Две женщины и мужчина.
      Конечно, это могли быть не те, кого она искала. Хотя маловероятно. Но можно рискнуть и взглянуть с вершины холма, надеясь, что они не заметят ее силуэт на фоне темно-синего горизонта.
      Белый Ветер была прекрасной охотницей. Куда им ее заметить! Последние метры она ползла невероятно медленно, прижимаясь животом к холодной земле, пока не уперлась подбородком в плоский камень. Несколько стебельков образовали окошко, через которое она могла наблюдать за долиной.
      Под навесом были привязаны три лошади, рядом виднелось что-то вроде пещеры. А значит, в маленькую долину вело два входа, если только один из них не завалило. Все подручные Ветра были на западной стороне. Придется, наверное, послать нескольких человек и бает, чтобы заблокировать другой выход, прежде чем захлопнуть ловушку.
      Из-за лошади, обогнув ее, вышел мужчина, за ним, возбужденно размахивая руками, семенила женщина в крестьянском платье. Женщину баста не узнала, но мужчина точно был Армигер. Это все, что она хотела знать.
      Белый Ветер отползла на два метра, потом развернулась, наслаждаясь тем, как хвост помогает ей удерживать равновесие, и побежала вниз по склону холма.
      «Как хорошо бежать, бежать, бежать, бежать», - пела она про себя по пути. Песня рвалась у нее из груди, и, если бы рядом не было добычи, она запела бы вслух. Лебеди никогда не скупились на песни - они пели все время. Пел весь мир, и это откровение переполняло сердце басты радостью. В момент спокойствия она могла свернуться вокруг интересного камня или пахучего цветка и слушать тихую музыку - мыслящую музыку,- которая разливалась кругом. Подумать только, когда-то она считала эту музыку бессмысленной болтовней!
      Баста спустилась с холма и только тогда позволила себе рассмеяться. Ее гибкое тело лавировало между булыжниками и колючими кустами. Она возвращалась туда, откуда пришла, и по пути затеяла игру, стараясь ступать в свои же, следы. «Раз-два-три-четыре, раз-два-три-четыре… Вот те на! Промашка! Раз-два-три-четыре…»
      Добравшись наконец до длинного пологого склона, ведущего в холодные пески пустыни, Белый Ветер перекувырнулась в грязи четыре раза и испустила в небеса ликующий вопль. Ей хотелось пробежаться до горизонта и обратно, просто чтобы заглянуть за него, но у Лебедей были другие планы. Они кого-то искали. Когда Лебеди сказали ей кого, она снова перекувырнулась, заливаясь смехом.
      Это было весело, но ей хотелось, чтобы все поскорее кончилось и она могла бежать куда глаза глядят, обследуя прекрасный мир. Белый Ветер чувствовала себя в точности как Ариэль из старинной пьесы; поэтому, приближаясь к лагерю, разбитому ее слугами, она запела:
 
 
Буду я среди лугов
Пить, как пчелы, сок цветов.
Ночью лютик даст мне кров,
Там засну под крики сов;
Чуть зари услышу зов -
К ней помчусь быстрей ветров.

 
 
      …забыв, что никто из этих людей не знает древнего языка. Один из солдат шагнул вперед и мрачно поклонился ей.
      - Они там, леди Мэй?
      Она услышала скрытый страх в его голосе.
      Мэй обежала вокруг него. «Радостной, радостной жизнью свободы буду я жить средь цветущей природы»

, - подумала она, но сказала только:
      - Да.
      К ней подошел ее главный слуга, с отвращением и страхом глядя на то, как она, запыхавшись, села на задние лапы.
      - Значит, мы можем захватить их прямо сейчас? - спросил сержант.
      - Нет, еще рано. - Баста обрисовала ситуацию. Им придется разделиться и войти в лощину с двух сторон. - Местность тут открытая, - сказала она в заключение, - так что если они выставят караул, то сразу нас заметят. Поэтому скачите во весь опор и окружите их.
      Когда сержант зашагал к солдатам, раздраженно отдавая на ходу приказы, Белый Ветер развернулась и побежала к своим бастам, которые неутомимо бродили по краю лагеря. Они увидели ее и радостно засмеялись.
      - Маленькая женщина-кошка! - воскликнула одна из бает. - Почему ты такая счастливая?
      Она остановилась и поднесла к уху лапу.
      - Потому что я слышу! Я слышу, как все вокруг поет! Они кивнули. Они ее понимали.
      Меган отправилась по ягоды. Она нашла примерно две горсти, но на полпути назад, шагая по холму, возвышавшемуся над пещерой, наткнулась на маленькую ровную площадку, заслоненную ветками кустов. Снизу площадка была незаметна, зато лагерь отсюда был виден как на ладони. Поддавшись непреодолимому искушению, Меган присела пошпионить за своим любимым.
      «Ты поступаешь гнусно!» - сказала она себе, раздвигая ветки и глядя вниз.
      Она услышала, как Армигер препирается с королевой. Гала глупо выглядела в платье Меган; оно было ей слишком велико. Однако королева отказывалась надеть прекрасно сохранившуюся одежду, которую Меган нашла в сожженной деревне. Раньше Меган считала королеву фигурой трагической, но в последнее время ее терпение лопнуло, и она решила, что Гала попросту капризна.
      Сама Меган надела мальчишескую одежду. Практично, хотя и неженственно. Еще вчера ей было все равно, теперь же, наблюдая за Армигером и королевой, Меган призадумалась. Между ними вроде ничего и не было, никаких пылких слов и взглядов. Они не держались за руки. И тем не менее Меган знала, что их связывают сильные узы, основанные на общности, которую она с ними разделить не могла. Они были правителями высшей касты, а Меган - крестьянкой. Даже если бы (глупая мечта!) Армигер женился на ней, Меган все равно осталась бы крестьянкой. Она никогда не смогла бы почувствовать себя своей в кругу придворной знати. Если Армигер станет правителем мира, она будет краснеть и отводить взгляд, когда ей придется принимать знатных лордов из других стран. Меган давно об этом думала. Ей легче прислуживать им, чем смотреть прямо в глаза.
      «Значит, мне надо уйти?» - грустно подумала она.
      Армигер в ответ на какую-то реплику Галы пожал плечами и откинул свои длинные волосы назад. Как же ей знаком этот жест! Меган словно услышала, как он сказал: «Позже решим». У нее защемило сердце.
      Она сама говорила ему, что удержать дорогое невозможно. Чем больше ты стараешься, тем легче оно проскальзывает сквозь пальцы. Секрет жизни, говорила она, заключается в том, чтобы найти маленькие, незначительные вещи, которые тем не менее будут всегда напоминать тебе о самом ценном - и помогут удержать его. Как, например, та резная мебель, которую муж смастерил для нее, казалось, несколько столетий назад.
      Гала снова рыдала…
      Меган вздохнула. Как там крыша, не прохудилась ли, пока ее не было дома? А резные шкаф и кровать - они еще целы? Может, кто-нибудь поселился в ее доме? Или она найдет его точно таким же, как и оставила, когда вернется?
      «Поцелуй ее, - мысленно приказала она Армигеру. - Тогда мне будет легче уйти».
      Он не сделал этого, тем не менее обнял Галу, прижав ее голову к своей груди. Потом нежно начал баюкал королеву, как всегда, с отрешенным лицом.
      Меган села, покусывая губу. Сощурилась от яркого солнечного света - дневного света в самый разгар ночи. Он действовал ей на нервы, особенно теперь, когда она узнала, откуда он взялся. Это Ветры постепенно окружали их. Меган, заслонив глаза рукой, взглянула на равнину: а вдруг там появится армия?
      В общем-то посмотрела она так, скорее шутки ради, а потому не сразу поверила своим глазам, увидев облако пыли, поднятое лошадьми, которые скакали к их укрытию. Всадников было по меньшей мере пятьдесят. Быть может, Армигер сумеет их одолеть. А может, и нет.
      Когда Меган увидела, что они делают, у нее упало сердце. Подъехав поближе, всадники разделились на две группы. Они хотели заблокировать оба выхода.
      Отряд приближался с запада. Одной группе придется проделать длинный путь и обогнуть долину, чтобы достичь восточного выхода. Другая группа будет ждать условного сигнала, а потом они нападут с двух сторон.
      «Им нужна королева», - подумала Меган. Будь это Ветры, они спустились бы с неба, как Лебеди или Крюки. Или выскочили бы из-под земли, как морфы. Нет, эти наездники были из армии парламента, и они хотят отвезти Галу домой, а там судить.
      Чтобы остаться в живых, самым разумным выходом для Меган и Армигера было бы выдать королеву парламенту. Гала в таком состоянии, что, вероятно, сама бы с радостью сдалась. Но Армигер никогда не позволил бы ей этого, и Меган понимала, что ее в таком случае тоже замучит совесть. Они могут бежать через восточный выход, но тогда за ними погонится весь отряд.
      Нет. Если они выдадут королеву, Галу станут пытать и казнят. А если они убегут, то их поймают и конец будет такой же, только Армигер и Меган скорее всего погибнут в бою.
      Но если им в руки попадется другая женщина, которую они примут за королеву, и они узнают правду только через несколько часов или дней, то…
      Меган побежала вниз по склону, растеряв впопыхах все ягоды.
 
      Армигер услышал шум, но сначала не обернулся. Гала рассказывала ему о своих отношениях с Лавином, и он не хотел выглядеть невнимательным. Затем королева, сидевшая на камне, посмотрела мимо Армигера и сказала:
      - Что она делает?
      Он повернулся - и успел мельком увидеть голое тело Меган, до того как она натянула платье. Платье королевы. То самое, которое было на ней во время побега из дворца. А теперь Меган седлала лошадь…
      - Меган! - Армигер встал перед ней, однако женщина проворно вскочила в седло и натянула поводья. - Что ты делаешь?
      - Скачи на восток! Если ты меня любишь, скачи на восток! Меган помахала рукой и пришпорила лошадь. Проехав через
      проход в западной стороне долины, образованный двумя валунами, она исчезла в облаке пыли.
      Армигер потерял несколько драгоценных секунд, пока седлал свою собственную лошадь. Гала уже поскакала за Меган. Она тоже исчезла в водовороте пыли, но тут же вернулась обратно.
      - Всадники! К нам приближаются всадники! Они увидели Меган и пытаются поймать ее.
      Армигер замер с седлом в руках, закрыл глаза и прислонился к боку своей лошади.
 
      На Меган были королевские кольца. На ней было платье королевы. Она расплела на скаку волосы, позволив им виться на ветру, как это делала королева.
      Меган впервые почувствовала себя свободной - впервые за долгое-долгое время. У нее не было времени, чтобы передумать, и не было пути назад. Был только стук копыт, тряска от езды, отдающаяся в бедрах, да жар, разливавшийся в крови.
      «Я обеспечу им веселую погоню… Только бы среди них не было никого, кто знает королеву в лицо!»
      - Она уходит! - крикнул сержанту солдат, скакавший с фланга.
      Лошадь королевы была намного легче, чем боевые кони, и ноша у нее тоже не была такой тяжелой. Возможно, она могла бы оторваться от них.
      - Арбалеты! - скомандовал сержант.
      На такой дистанции арбалеты стреляли более метко, чем мушкеты.
      - Нет! - крикнула белая баста, бежавшая на всех четырех, чтобы не отставать. - Она не та, кто нам нужен!
      - Это вамона не нужна! Бери своих тварей и лови его сама!
      Баста зарычала и побежала прочь.
      Сержант рассмеялся, откинув голову назад. Он давно жаждал поставить кошку на место.
      - Стреляйте в лошадь! Цельтесь по ногам. Я хочу чтобы она охромела, а не сдохла! Иначе она сбросит королеву!
 
      Они возникли из оседающей пыли как призраки - восемь белых силуэтов, похожих на больших пантер, которые, смеясь, прыгали с камня на камень. Когда они прыгнули через ее голову туда, где стоял Армигер, Гала закричала.
      Она развернулась посмотреть, но генерала там уже не было. Не успела она найти его взглядом, как долина взорвалась цветными огнями.
      Взрыв сбил королеву с ног. Когда Гала поднялась, она увидела, как Армигер карабкается по отвесной скале на севере долины, то и дело оборачиваясь и выпуская из вытянутой руки огненные стрелы. Белые силуэты уворачивались от них, прячась в дыму.
      Что-то мягкое скользнуло по ее руке. Огромный силуэт свернулся вокруг нее. Тварь, похоже, мурлыкала.
      - Кого я вижу! - послышался размеренный, гипнотический голое. - Бывшая королева! А кто же та особа, что умчалась отсюда секунду назад?
      Два золотистых глаза лениво моргнули, глядя на Галу. Долина за плечами существа вспыхнула белым светом. Донесся крик.
      - Впрочем, не важно, - сказала тварь. - Ты теперь наша. Правда, искали мы не тебя, но я знаю людей, которых будут счастливы тебя видеть.
      Не успела Гала опомниться, как тварь схватила ее за руку, так сильно впившись когтями в мышцы, что королева взвизгнула.
      - Армигер! - крикнуло существо. - Кончай убивать моих соплеменников! Твоя королева у меня. Если ты сейчас же не спустишься и не сдашься мне, я убью ее.
      Посмотрев на руку, Гала увидела кровь. Когда-то в ее распоряжении была тысяча - нет, десять тысяч - мужчин, готовых умереть, только бы не допустить, чтобы кто-то посмел нанести ей самую ничтожную рану.
      Что это за тварь, так злобно схватившая ее за руку? Никто еще не обращался с ней так!
      - Даю тебе минуту, - крикнуло чудовище. Вспышки на скале прекратились. - Начиная с…
      Теперь уже монстр взревел от боли, поскольку королева воткнула ему в ухо булавку. Он отпустил ее руку, и Гала бегом ринулась в пыль, столбом стоявшую над долиной.
      Ее окружили синие и белые вспышки и громовые раскаты.
 
      Лошадь заржала и споткнулась. Меган упала вперед, на лошадиную шею, и, отчаянно вцепившись в гриву, посмотрела вниз. Из бока бедняги, прямо над передними ногами, торчала арбалетная стрела.
      Слишком рано! Продержаться бы еще чуть-чуть, чтобы он успел убежать… Меган выдернула ногу из стремени и нагнулась, пытаясь вытащить стрелу.
      Ее собственный бок пронзила острая боль. Она попыталась схватить поводья, но не сумела - и рухнула на землю, прямо на камень головой.
      «Армигер, любовь моя, я…»
 
      Вокруг Белого Ветра падали камни. Она пошатывалась от жуткой боли в голове и боку. Одна из огненных стрел Армигера все-таки попала в нее. Подлая королева сбежала, а басты в смятении отступили. Маленькая долина была полна дыма, но кошка разглядела на земле по крайней мере четырех убитых бает и труп лошади с вывернутой шеей.
      - Где вторая лошадь? - спросила она у басты, подошедшей поближе.
      - Ее увели, - крикнула та в ответ. - Ускакали на восток. Они сбежали через восточный выход!
      Огненная стрела заставила их пригнуться.
      - В погоню! - Белый Ветер вцепилась когтями в плечо басты. - Поймайте его! Хоть умрите - а поймайте, ясно?
      Оставшиеся в живых басты исчезли в тумане. Белый Ветер хотела пойти за ними, но ей было так больно, что она проковыляла только пару шагов.
      Она проклинала Лебедей. «Вы отняли у меня броню - и зачем? Чтобы я сдохла в глуши?» На мгновение она снова стала Каландрией Мэй - и зарыдала от тоски.
      Вдруг мир вокруг нее потускнел, и она свалилась на песок.
 
      На месте руки у него вырос черный дымящийся шар. Армигер то и дело наклонялся в седле назад и целился этим шаром в монстров, которые преследовали их. Оттуда, где раньше у него была рука, вылетали огненные стрелы. Один раз, когда он попал в цель, Гала услышала крик.