Сиротский приют Андерсен-Холл (№1) - Одна грешная ночь

Мужчина чопорно раскланялся:

– Дэниэл Хоган, секретарь и инспектор, миледи.

– Ваш посланец, сэр, сообщил мне, что дело не терпит отлагательства. Чем могу служить?

Человек вздохнул:

– Ужасное дело. Право же, ужасное. – Он снова шмыгнул носом. – Ланселот пропал.

– Ланселот?

– Любимец королевы.

– Кто именно?

– Мопс.

Ник вскинул брови:

– И вы называете пропажу собаки ужасным делом?

– Какой кошмар! – вмешалась Лилиан, бросив на Ника испепеляющий взгляд. – Ведь ее величество дорожит своими мопсами, как членами семьи.

Хоган помрачнел:

– Она вне себя от горя.

Нику хотелось завопить, оттого что столь абсурдное дело, розыски сбежавшей капризной собачонки, оторвало его от расследования убийства, но он лишь спросил:

– Как давно он пропал?

– Более пяти часов назад.

– Полагаю, поиски уже идут.

– Все лакеи и грумы подняты на ноги.

– А где он… Где в последний раз видели Ланселота?

– На тропинке в саду, недалеко от реки.

Ник вдруг осознал, что ситуация и в самом деле могла оказаться серьезной.

– Куда ведет эта тропинка?

– В деревню.

– В которой его уже искали.

– Да.

– Не может быть, чтобы собаку украли?

– Вы хотите сказать, похитили?

– Да.

– Я этого опасаюсь. Вот почему и послал за вами.

– Королева тоже полагает, что это наилучший способ найти его.

– Мистер Хоган! – донесся из коридора громовой голос.

Хоган фыркнул.

Лилиан посмотрела на Ника и заметила тревогу в его глазах.

– Мистер Редфорд прибыл, мадам! – проблеял Хоган, проведя рукой по лбу.

– Слава Богу!

Королева Англии Шарлотта в сопровождении толпы придворных вплыла в комнату.

Глава 19

Королева Шарлотта была именно такой, какой запомнилась Нику: низкорослой, с кожей цвета чая, прекрасными темно-каштановыми волосами, собранными в высокую прическу, и маленькими темными пронзительными глазками.

Лилиан присела в таком реверансе, что ее голова коснулась ковра.

Ник отдал низкий поклон.

– Мистер Редфорд! – воскликнула королева. – Мой дорогой Ланселот пропал!

– Я к вашим услугам, ваше величество.

– Вы должны его найти.

– Я найду Ланселота.

Он почувствовал, как взятое на себя обязательство прожигает его насквозь, и вдруг осознал, что все, что он только что произнес, было сказано с полной искренностью.

– Отлично.

Королева, прищурившись, оглядела Лилиан:

– Кто это?

Ник взмахнул рукой, отчаянно пытаясь выглядеть светским и обходительным:

– Разрешите представить вам баронессу Джейнос. Она услышала эту ужасную новость и любезно предложила мне свою помощь в поисках.

Королева выглядела раздраженной.

– Леди Джейнос и я посещали маркиза Бомона в тюрьме Ньюгейт… – Ник не договорил.

– Зачем? – перебила его королева. – Этот человек – преступник.

– Суда еще не было, и его вина не доказана.

– Вы взялись защищать Бомона? Связаны обязательством? – Тон ее был резким, взгляд пронзительным. – Я должна это знать.

– Единственное обязательство мистера Редфорда, – вмешалась Лилиан, не поднимая головы от пола, – найти вашу драгоценную собаку.

Королева пристально смотрела на нее:

– А вам что за дело до этого?

– Когда ваш слуга прибыл с известием от вас, – снова вмешался Ник, подавив гнев, вспыхнувший в нем, оттого что королева обращалась с Лилиан столь пренебрежительно, – у меня не было экипажа, мадам. Леди Джейнос любезно предложила мне свой, чтобы я мог прибыть к вам как можно скорее. Я готов и полон желания помочь.

– И вы тоже хотите помочь, леди Джейнос? – с вызовом спросила королева.

– Как и вся моя семья в прошлом, я готова смиренно служить вам, мадам, – заверила Лилиан. – Для меня будет огромной честью помочь в столь благородном деле, как поиски Ланселота.

В полном молчании королева изучала темя Лилиан. Ник затаил дыхание, как и все находившиеся в комнате. Наконец ее величество подошла ближе.

– Вы не внучка баронета Джейноса?

– Да, мадам.

Королева снова фыркнула:

– Синклер был хорошим человеком.

– Да, мадам.

– Откуда у вас такая уверенность в том, что вы можете помочь в этом деле, леди Джейнос? – спросила ее величество, хмуро глядя на Лилиан.

Ник подумал, что на этот раз все запутал и испортил.

– Я ни в чем не уверена, ваше величество. – Кто-то из присутствовавших в комнате прошипел что-то неодобрительное, но Лилиан бесстрашно продолжала: – Мои домашние питомцы очень дороги мне. Когда кто-нибудь из моих дорогих подопечных оказывается в тяжелой ситуации, беспомощный и не способный постоять за себя, я делаю все, что в моих силах, чтобы помочь ему. Я услышала, что ваш Ланселот в опасности, и это разрывает мне сердце.

При слове «опасность» глаза королевы округлились, а Ник заметил, что ее отношение к Лилиан заметно смягчилось.

– Синклер был славным человеком, – пробормотала она.

– Да, мадам.

– Когда его не стало?

– Чуть больше двух лет, мадам.

После долгой паузы королева снова фыркнула:

– Очень хорошо, можете остаться. Но не путайтесь под ногами.

Лилиан медленно подняла голову, стараясь ни на кого не смотреть.

– Благодарю вас, ваше величество.

Королева повернулась к Нику, и ее юбки, отделанные кружевами цвета слоновой кости, зашуршали.

– Найдите моего Ланселота, Редфорд. Найдите сейчас же!

Она повернулась, и все присутствующие бросились врассыпную, освобождая ей дорогу. Ник обратился к ней:

– Мадам, мне нужны карты ваших угодий, чтобы организовать поиски. Я должен поговорить с теми, на чьем попечении находились собаки в момент пропажи Ланселота. И есть ли у вас какие-нибудь изображения Ланселота, например, писанные портреты, чтобы я мог посмотреть их?

Все в страхе молчали. Ник осмелился заговорить с королевой первым, не дождавшись, когда она обратится к нему.

Королева медленно повернула голову. Ее темные глаза остановились на нем с выражением холодного интереса и беспощадной проницательности. Подняв тонкую бровь, она заметила:

– Наконец появился кто-то, у кого есть мозги в голове! – Затем взгляд ее обратился к кому-то за спиной Ника. – Мистер Хоган, покажите мистеру Редфорду мой портрет с Ланселотом и Дэзи. И дайте ему все, что он потребует.

– Да, мадам, – смиренно ответил Хоган.

Пронзительно глядя на Ника, королева кивнула:

– Приведите ко мне Ланселота, мистер Редфорд, и вы будете вознаграждены.

Королева выплыла из комнаты. Ник испытал огромное облегчение, хотя и чувствовал слабость в коленях.

– С чего хотите начать, мистер Редфорд? – спросил Хоган.

– Сначала мне понадобятся слуги, на чьем попечении находился Ланселот в момент исчезновения. Потом все те, кто присматривает за собаками. И пожалуйста, раздобудьте мне карту местности.

– Что-нибудь еще? – спросил Хоган.

– Я хотел бы увидеть картину, на которой изображена собака.

– Разумеется, сэр. Я поговорю с дворецким о картах, а потом пришлю к вам главного псаря, мистера Глена.

Кивнув Лилиан с лукавой улыбкой, он удалился. Лилиан вздохнула с облегчением.

– Итак, нас не вышвырнули за дверь, и мы не шлепнулись на мягкое место, – попытался пошутить Ник.

– Бедный Ланселот. Более пяти часов! Что, если он замерз, голоден или страдает от жажды?

– Погода довольно мягкая. Он может разыскать пищу, в лужах полно воды, так что от жажды он не умрет. Меня куда больше беспокоит опасность, исходящая от двуногих.

– Вы думаете, его и в самом деле похитили? – воскликнула Лилиан в ужасе.

– Скорее всего, да. Ведь он исчез уже пять часов назад.

– Не представляю, кто мог совершить такую низость.

– Это потому, что вы высокоморальная личность.

– Многие представители общества не согласились бы с вами, – пробормотала Лилиан.

– Прежде я мог впасть в заблуждение, но теперь знаю вас лучше. Вы вовсе не аморальны. Вы целеустремленны. Я восхищаюсь этим качеством в других почти так же, как и в себе.

Ее пухлые губы медленно раздвинулись в легкой улыбке. Это обрадовало Ника. Она была неотразима, когда улыбалась.

Хоган вернулся.

– Если это похищение, мистер Редфорд, то как вы обнаружите предателей?

Ник повернулся к сановнику:

– Буду считать виновными всех до тех пор, пока они не докажут обратное.

Хоган хмуро кивнул:

– Тогда начнем. Следуйте за мной.

Они вышли в коридор и приступили к поискам.

– Вы утверждаете, что Ланселота похитили двое мужчин, мистер Глен? – спросил Ник, обратившись к псарю с волосами цвета ржавчины.

– Нет, мистер Редфорд. Я лишь сказал, что они маячили поблизости и мне показалось это странным, мистер Редфорд, сэр.

Бедный мистер Глен представлял собой жалкий образец человеческой породы, особенно рядом с мужественным детективом. Бледный, тощий и худосочный, с обвислой кожей и сутулой спиной.

– И что же в этом странного?

– А то, что этой дорожкой обычно не пользуются.

– В таком случае почему они там оказались, мистер Глен?

– Не знаю, сэр.

Его бледные щеки раскраснелись от волнения.

Лилиан наблюдала за ним, сидя в углу, и отметила про себя, что он восхищен умением Ника вести допрос. Ник умел рассматривать информацию со всех возможных точек зрения и возвращаться к уже упомянутому снова и снова, если ответы его не удовлетворяли. Пока что мистер Глен не сообщил ничего такого, что могло бы удовлетворить Ника. Так же, как и его помощник Уилсон.

Ник снова повернулся к тщедушному малорослому слуге, молодому человеку лет семнадцати, веснушчатому малому с рыжеватыми волосами.

– А вы видели этих людей, Уилсон?

– Нет, сэр, – ответил малый. – Я был по другую сторону густого кустарника. Но мистер Глен рассказал мне о них.

– А вы часто выводите собак гулять по окрестностям?

Уилсон кивнул:

– Да, сэр. Почти ежедневно.

Так как Ник предоставил Лилиан право вести себя свободно, она осмелилась задать вопрос:

– Потом, должно быть, приходится их долго вычесывать?

– Верно, миледи, – ответил Уилсон. – Нам приходится нелегко, когда мы распутываем образовавшийся на шерсти колтун. Но ее величество не любит, когда шерсть собак спутана. Поэтому мы уделяем этому особое внимание.

– А Ланселот и прежде бегал по этим кустарникам? – спросил Ник.

– Много раз, – ответил Глен.

– Потому вы и возвращались туда?

Уилсон пожал плечами:

– Собакам там нравится. И мы всегда их находим. Хотя искать приходится долго. – Бедняга судорожно сглотнул, клок морковных волос упал ему на лоб. Он небрежно смахнул их со лба рукой в белой перчатке и скорчил мину. – Находили до сегодняшнего дня.

– Вы всегда занимали этот пост, мистер Глен? – спросил Ник.

Глен выпрямился:

– Нет, ее величество перевела меня на нынешнюю службу недавно.

Лилиан расценила это, как повышение в должности. Она знала, что ухаживать за собаками предпочтительнее.

– Вы запомнили этих людей, можете их описать, мистер Глен?

– Я видел их мельком.

– Напрягите память.

Человечек высунул кончик языка.

– Кажется, у первого из них были темные волосы.

– Темные волосы? Это так? – повторил Ник.

– А может быть, у обоих?

– Вы их описываете или задаете мне вопрос? – возмутился Ник, отвернулся от псаря и посмотрел на Лилиан. Она пожала плечами, будучи не в силах ему помочь. Эти жалкие людишки были насмерть напуганы пропажей Ланселота и последствиями случившегося. А как могло быть иначе? Недовольство королевы затрагивало каждого, кто принадлежал к королевскому дому, кроме одного лица, и этим лицом был его величество король Георг. По словам Хогана, король обитал в противоположной части дворца и всегда держался в стороне от всяких неприятных дел. Никто не осмеливался его беспокоить.

Ник повернулся и снова обрушился на бедного мистера Глена:

– Вы видели двух неизвестных людей и не сообщили об этом. Вы потеряли Ланселота из виду…

Уилсон, пыхтя, вступился за Глена:

– Он сказал об этом мне, сэр, и мы собирались сообщить о случившемся, как только вернемся.

– Но Ланселот пропал еще раньше.

– Да, сэр, – подтвердил Глен.

В комнату, тяжело ступая, вошел Хоган.

– Мистер Редфорд! Ужасное развитие событий! – проблеял он, размахивая белым клочком бумаги.

Ник шагнул к нему.

– Что это?

– За возвращение собаки в целости и сохранности требуют две тысячи гиней! Если нет, грозят убить ее!

Комнату огласили вопли ужаса.

– Дайте-ка мне взглянуть. – Ник схватил листок и пробежал его глазами.

Лилиан, полная тревоги, встала с места.

– Кто ее доставил?

– Парнишка, – ответил Хоган.

– Где он?

– Убежал. Передал листок одному из садовников и просил доставить королеве.

Мускулы на щеке Ника задергались, и Лилиан поняла, что он дорого бы заплатил за возможность порасспросить парнишку.

– Может быть, садовник сможет описать этого парня местному викарию и викарий его узнает? – произнес Ник, стараясь сохранить спокойствие.

– Хорошо, сэр.

Хоган провел рукой в перчатке по вспотевшему лбу.

– Думаю, надо сообщить об этом ее величеству.

– И как, вы полагаете, она это воспримет?

Хоган поморщился:

– Боюсь, ей это совсем не понравится.

Ник зашагал по комнате. Каждый его мускул был напряжен.

Лилиан подошла к Нику.

– Это ужасно, – прошептала она.

Он кивнул.

– За пределами дворца уже известно, что Ланселот исчез. Какие-то люди прислали записку, зная, что Ланселот исчез, и надеются погреть на этом руки.

– Но ведь Ланселот не у них?

Ник почесал подбородок.

– Это неизвестно.

Хоган поспешил уйти.

– Надо сообщить ее величеству.

Ник покачал головой:

– Я сам сообщу ее величеству о таком повороте событий. Это мое дело.

Лилиан округлила глаза. Ник решил принять удар на себя. Хоган уставился на Ника и, поразмыслив, сказал:

– Данн всегда говорил, что у вас стальной хребет.

Теперь ясно, каким образом Ник стал известен королеве.

Ник пожал плечами.

– Я беру на себя ответственность, когда в этом есть необходимость, – сказал он и снова повернулся к мистеру Глену. – Еще вопрос, мистер Глен. Кто знал, что Ланселот – любимец королевы?

Глен заморгал и принялся объяснять, путаясь в словах и заикаясь:

– Ну… думаю, все это знали.

Ник фыркнул.

Уилсон выступил вперед:

– Но это значит, что нашей вины тут нет.

– А кто сказал, что это твоя вина?

– Я взволнован, сэр. Как бы люди не подумали, что мы имеем к этому отношение, поскольку присматривали за Ланселотом, когда это случилось. – Молодой человек покраснел от волнения. – А теперь вы знаете, что мы не имеем к этому никакого отношения, потому что были здесь и не могли послать записки с требованием денег. И всем известно, что у нас нет Ланселота. – Он повернулся к мистеру Глену со счастливой улыбкой. – Мы чисты. Все теперь знают, что это не наша вина.

– Слава Богу! – прошептал Глен. – Но бедный Лэнси… Я всегда звал его Лэнси. Бедный песик, это сокровище в руках воров. Возможно, убийц!

Псарь рухнул на пол, заливаясь слезами. Слуги бросились ему на помощь. Атмосфера накалялась.

– Прошу всех оставаться на местах, – объявил Ник, окинув взглядом собравшихся. – Нельзя терять ни минуты. Никто не должен выходить за пределы замка без моего разрешения.

Шум в комнате усилился, послышались взволнованные и гневные голоса.

Ник бросил взгляд на Лилиан и вместе с Хоганом зашагал к двери.

Глядя ему вслед, Лилиан шепотом молила Бога об удаче. Она не знала, как ему помочь.

Мистера Глена усадили. Кто-то принес ему стакан воды.

Лилиан подошла к старику:

– Вы в порядке, мистер Глен?

– Похитители украли бедного Лэнси! Мерзавцы! Что теперь будет?

– Не знаю, мистер Глен. Надеюсь, мистер Редфорд распутает это дело.

– Они заплатят? Мы снова увидим Лэнси?

– Две тысячи гиней? – Уилсон скривил губы и пожал плечами. – За собаку? Это уж слишком.

– Но ведь мы говорим о Ланселоте, – затряс головой Глен. – О любимце ее величества. Мы плохо о нем заботились.

– Вы сделали все, что могли, мистер Глен, – с важным видом кивнул Уилсон повернулся к Лилиан: – Мистер Глен бегал и искал Ланселота. Он весь исцарапан и изрезан колючими кустами. Его лучшая ливрея испачкана кровью. Но он не сдавался. Нет, мэм.

– Вы хорошо служите вашей королеве.

– Делаем все, что в наших силах, миледи, – промолвил он. Его бледные щеки слегка порозовели.

Видя, что бедняга оправился, Лилиан обратилась к молодому человеку:

– Уилсон, не будете ли вы так любезны показать мне ваших питомцев?

Уилсон вопросительно посмотрел на Глена. Тот кивнул.

Молодой человек просиял:

– Конечно, миледи. Они заперты с самого утра и обрадуются вам.

Лилиан чувствовала, что еще не скоро окажется дома. Но очень надеялась, что вернется с хорошими вестями.

Глава 20

Ветерок проникал в открытые окна спальни и приносил слабый аромат жимолости. Вглядевшись из окна в безлунную ночь, Лилиан вздохнула и откинулась на золоченом буковом стуле. Она знала, что не сможет уснуть этой ночью, какую бы комфортабельную спальню ни предоставил ей Хоган. Она находилась в одной из парадных комнат Виндзорского замка и не могла поверить, что ночует под одной крышей с особами королевской крови.

Король Англии Георг тоже находился в этом огромном здании. Узнал ли он наконец об этом отвратительном преступлении? Если ему сказали, то что он понял? Ходили слухи, что он безумен. Лилиан с трудом представляла, как тяжело приходится его семье.

Она выглянула из окна и застонала, не увидев на небе ни единой звезды в эту безлунную ночь. Бедный Ланселот был где-то там, во мраке, как и его спасатели. То тут, то там мелькали огоньки факелов.

– Гнусные мерзавцы, – прошептала Лилиан. Недавно ей довелось встретиться со злонамеренным убийцей, а теперь появились демоны в человечьем обличье, похитители любимых зверьков. Неужели весь мир постепенно превращается в новый Содом?

Даже королева стала мишенью этого адского заговора.

«Как тяжко голове, увенчанной короной», – мысленно процитировала Лилиан своего любимого поэта. Могли Шекспир придумать подобное злодейство?

Она беспокоилась и за несчастных слуг, оказавшихся замешанными в эту игру. Тревожили ее и будущее Ника, и судьба его детективного агентства. Оно так много значило для Ника. Благородный по натуре, он был готов на все, чтобы злодеи понесли наказание и справедливость восторжествовала. Он видел в этом смысл существования, свой резон. Но, если ему не удастся выполнить поручение королевы, его агентству будет нанесен сокрушительный удар.

А Диллон будет страдать в тюрьме за преступление, которого не совершал, и ждать своего рокового часа. Единственное, что не давало ей окончательно пасть духом, – это ее вера в Николаса.

В дверь тихо постучали.

Запахнув пеньюар, Лилиан встала и на цыпочках подошла к двери.

– Да?

– Это Ник, откройте.

Она прикусила губу, боясь впускать его в комнату. В Виндзорском замке это было очень рискованно. Но Лилиан страстно желала узнать, как обстоят дела. Она открыла дверь, и Ник проскользнул в комнату.

Лилиан окинула взглядом коридор. Там не было ни души, и, мысленно возблагодарив Бога, она быстро заперла дверь.

Он был в полном изнеможении. Одежда в беспорядке, на подбородке щетина, под глазами темные тени, волосы растрепаны.

– Какие новости? – спросила Лилиан.

Он молча покачал головой.

Лилиан совсем пала духом.

– Почему вы не там, среди тех, кто ведет поиски? – спросила она, указывая на открытое окно.

– А какой смысл? – спросил Нике горечью, бросив шляпу на стул. – Здесь полковник Томпсон.

– Кто?

– Он из конных гвардейцев. Считает, что поиски – дело армии.

– Для поисков домашних животных требуется вмешательство армии? – воскликнула Лилиан.

– Да, если речь идет о собаке королевы, – не без сарказма ответил Ник.

– Это чертовски осложняет дело.

Он скрестил руки на груди и с мрачным видом прислонился к стене.

– Знаю, но ничего не могу поделать.

– Не говорите так.

– Но это правда.

– Вы можете поймать негодяев, похитивших Ланселота, и послать посрамленного Томсона в казармы конных гвардейцев, чтобы он чувствовал себя побитой собакой и держал хвост между ног.

Их глаза встретились, и он едва заметно улыбнулся. Внезапно Лилиан осознала, что невольно сказала каламбур, потому что все ее мысли были заняты собаками.

– Вы поняли, что я имела в виду, – добавила Лилиан, чтобы сгладить неловкость.

– Они собираются выплатить выкуп.

Лилиан сжала кулаки.

– Неужели мы ничего не можем сделать? Оторвавшись от стены, он прошел мимо нее и остановился у раскрытого окна.

– Разве вы не слышали, что я сказал? Мне дали отставку. Отстранили от дела. Если бы не Хоган, не пожелавший тревожить вас среди ночи, меня бы уже здесь не было.

– Нам надо поискать новые улики, проследить, куда пойдут деньги. Похитители должны прийти за ними.

– Их положат в корзину и отправят вниз по реке, – сказал Ник. – Томпсон собирается последовать за корзиной и поймать преступников.

– Но ведь вы можете сделать то же самое, – возразила Лилиан с надеждой в голосе.

– Думаете, у меня есть выбор? – Он со вздохом провел рукой по взъерошенным волосам. – Как бы то ни было, это наилучший способ поймать их. У нас осталось чуть больше недели до начала процесса Бомона. Если здесь я не нужен, то могу вернуться в Лондон и сделать доброе дело.

В душе Лилиан боролись противоречивые чувства. Она верила, что Ник мог бы помочь королеве. К тому же будущее его конторы висело на волоске. Но Диллон тоже нуждался в его помощи. Дэгвуд и лорд Лэнгем жаждали суда.

Она прикусила губу.

– Думаете, королева согласится на отсрочку суда над Диллоном?

– Разве не вы сделали так, чтобы она ничего не узнала о том, что я работаю над делом Диллона?

– Верно, – вздохнула Лилиан. – Аристократы не любят ни с кем делиться. Королева хотела, чтобы все внимание вы уделяли только ей.

– И что теперь?

Лилиан прижала руки к глазам.

– Сомневаюсь, что у нас нет выбора. Диллон нуждается в вас. Но королеве вы тоже нужны. Уверена, что вы можете поймать похитителей.

– Я ценю вашу веру в меня, Лилиан. Но собака, даже королевская, не стоит человеческой жизни.

– Думаете, Томпсон сможет их поймать?

– Река местами делится на несколько рукавов. Невозможно проследить все подступы к воде. Виноваты, должно быть, местные жители, знающие каждый поворот, каждый уголок и каждую извилину реки.

– Мне ненавистна мысль о том, что эти негодяи останутся в выигрыше, – пробормотала Лилиан, сжав кулаки.

Его лицо смягчилось.

– А знаете, Лилиан, в ваших словах есть крупица правды.

– Не могу переварить этого безобразия. Это вызывает у меня опасения за будущее человечества.

– Данн всегда говорил, что несколько скверных яблок не могут испортить сидра.

Лилиан обхватила себя руками за плечи, понимая его правоту, но не соглашаясь и становясь от этого все мрачнее.

– Мы имеем дело с убийцей, а теперь еще и это. Как можно сохранить оптимизм при таких обстоятельствах?

Он снова подошел к окну и уставился в черноту ночи. Ветерок проникал в комнату, ворошил его черные кудри, овевал лоб.

– Я понимаю, какое несчастье может навлечь человек на себе подобных, я это испытал, – сказал он бесцветным голосом. – И все же мне посчастливилось познать и огромную человеческую доброту. В людях все перемешано, но они не такие уж плохие.

– Как… как случилось, что вам пришлось страдать? – спросила Лилиан.

Ей хотелось узнать все о его прошлом, столь непохожем на ее собственное. При всех неприятностях, связанных с Кейном, Лилиан всегда находила защиту у дедушки и бабушки, никогда не была бездомной или голодной. Она не представляла себе мира, в котором вырос Ник.

– Данн не всегда был директором Андерсен-Холла.

Воцарилось гнетущее молчание. Лилиан ждала продолжения, не желая давить на него и боясь задать вопрос.

– Вы не хотите рассказать мне?

Он пожал плечами, продолжая вглядываться в черноту ночи.

– Фестас был сержантом, а потом майором, в общем, военным. Он верил, что принципы, приемлемые для обращения с пехотой, годятся и для воспитания маленьких детей.

Она судорожно сглотнула.

– Вы имеете в виду дисциплину?

– Дисциплину, обязанности, муштру. Господи! Сколько мы маршировали! Даже по ночам. В дождь и в снег. И сохрани Боже, только бы не дрогнуть, не проявить слабость! Не заплакать!

– Почему же он настаивал на таких жестких методах воспитания? Вы ведь были детьми!

– Если мы были заняты, у нас не оставалось времени для шалостей. Фестас любил порядок. – Ник стиснул зубы. – Ведь дети по своей природе – народ неорганизованный.

– Никто не знал о его ужасных методах?

– Мы же были сиротами, – фыркнул он. – Наоборот, его методы одобряли, по крайней мере мы не стали воришками, не очищали карманы и не крали вещи. К счастью, я был тогда в младшей группе. Другим не так повезло.

Она похолодела.

– Что с ними случилось?

– Тимоти Доббинс был не из тех, кем можно покомандовать. Он сопротивлялся Фестасу всеми силами. И Фестас решил преподать Тимми урок. Порка для тринадцатилетнего мальчика – нечто такое, чего он не может вынести.

– О Боже!

– Тимми умер, а попечители приюта наконец соизволили вмешаться.

– Они назначили Данна?

– Прежде чем его назначить, они совершили еще кучу ошибок. И это дало нам время на размышление. Мы поняли, насколько по-разному можно руководить приютом.

– И все наладилось?

– Стало несравненно лучше. Но для многих облегчение пришло слишком поздно. Например, для Тимми Доббинса.

По телу Лилиан пробежала дрожь. Она подумала, что свершилось чудо, если Николас сумел выйти из этой переделки целым и невредимым.

Ник словно окаменел от напряжения и выглядел измученным. И совершенно одиноким. И она потянулась к нему всем сердцем.

Лилиан подошла к Николасу и взяла его за руку. Он не смотрел на нее и не произнес ни слова, но пальцы его крепко сжали ее руку, и она ощутила его тепло.

– Мне очень жаль, – прошептала Лилиан.

– Не стоит меня жалеть. Надо смотреть вперед, идти вперед и стараться сделать мир лучше. Вот почему я не могу допустить, чтобы наследие Данна пошло прахом. Мы не можем допустить, чтобы закрыли Андерсен-Холл.

– А такая опасность существует?

– Говорят, существует. Возможно, я не гожусь для того, чтобы руководить сыскным агентством. А, Лилиан? Быть может, это перст судьбы?

– По-моему, вы просто созданы для этой профессии.

– А может быть, для более достойной, благородной?

– Разве не благородное дело – спасти невинного человека от петли? Или наказать убийцу леди Лэнгем? Разве не достойно помочь королеве и защитить ее от мерзавцев? – Подперев щеку рукой, она добавила: – Думаю, Данн не хотел бы, чтобы вы так легко сдались.

Он вздохнул.

– Вы бы ему понравились.

– Значит, он согласился бы со мной?

Ник задумался, а время шло.

– Да, согласился бы, – сказал он наконец. – Данн говорил, что нужно следовать велению сердца. Но для этого надо обладать вашими качествами.

– Мудрый человек.

Порыв легкого ветерка принес с собой аромат жималости. Она не знала, сколько они простояли здесь бок о бок, касаясь друг друга и даря успокоение. Его близость приносила ощущение тепла и нежности. Ему было тяжело. Он страдал, и она ощущала такую печаль, будто это были ее страдание и боль.

Он медленно отпустил ее руку и провел ладонью по волосам.

– Я не должен был приходить к вам в спальню, я просто…

– Я рада, что вы пришли, – успокоила она его. – Я хотела знать, что случилось.

– Хотел бы принести вам лучшую весть.

– Вы, должно быть, утомлены, измучены. Вы хоть ужинали?

Он покачал головой.

Она подтолкнула его к маленькому столику, заставила сесть на стул и поставила перед ним поднос с едой и бокал вина.

– Ведь это ваш ужин, – возразил было он.

– Мне принесли столько еды, что хватило бы на целую армию, но не стану же я делить ужин с полковником Томпсоном. Я готова разделить его только с вами.

– Я польщен, – откликнулся он с энтузиазмом и подкупающей искренностью. Выражение его лица смягчилось, он уже не чувствовал себя таким скованным.

– Отведайте телятину, – предложила Лилиан, протягивая ему бокал с вином. – Это изысканное блюдо.

Она села на стул напротив и смотрела, как он ест. Он покончил с одним блюдом, потом с другим. Расправил плечи. С лица исчезла напряженность.

Отпив из бокала, Ник вздохнул.

– Благодарю вас, Лилиан. Я и не подозревал, что так голоден. Скажите мне что-нибудь доброе, – попросил он, наклонившись к ней. – Чем вы занимались сегодня?

– Уилсон показал мне королевских собак.

– Не мистер Глен?

– Мистер Глен был в плачевном состоянии. Он получил некоторые увечья, пока искал Ланселота, и был подавлен.