Секс лучше шоколада

– Дерьмо, – проворчал Хинкл, переводя взгляд на Макса. Макс встретил его потрясенный взгляд невозмутимо. Опомнившись, Хинкл повернулся к Джули:

– Извините, мэм, это я не вам.

Его взгляд приковался к чему-то на полу, выражение лица опять переменилось. Проследив за этим взглядом, Макс понял, что его партнер только что заметил платье Джули на полу. Видимо, Джули тоже это поняла: она шагнула вперед, с похвальным достоинством подняла платье и перекинула его через руку.

– Вы были недавно в моем доме, правда? – спокойно и сдержанно спросила она у Хинкла. Мысленно Макс ей аплодировал: она не позволила ни Хинклу, ни ему увидеть смущение, которого не могла не испытывать. – Я слышала, как вы говорили с Максом по телефону. Вы… вам удалось заснять моего мужа с подружкой?

Хинкл сглотнул.

– Я… это… – Он повернулся к Максу. – Слушай, не мог бы я переговорить с тобой минутку с глазу на глаз?

– Ему удалось, – ответил Макс за Хинкла, обращаясь к Джули.

Она посмотрела на него, но он так ничего и не сумел прочитать в загадочной глубине ее глаз.

– Я пойду оденусь. – Она направилась в спальню, но на полпути обернулась через плечо:

– Рада была познакомиться, мистер Хинкл.

Хинкл выдавил из себя болезненную гримасу, долженствующую означать улыбку.

– Я тоже, миссис… м-м-м… Карлсон.

Лицо Джули по-прежнему ничего не выражало, и Макс насторожился. Либо она слышала что-то не предназначенное для ее ушей, либо все еще была погружена в свое послепостельное похмелье. В гостиной установилось молчание, ничем не нарушаемое, пока в отдалении не послышался щелчок закрывающейся двери спальни.

Потом Хинкл, уже близкий к апоплексии, набросился на напарника с удвоенной силой.

– Какого хрена ты тут делаешь? – потребовал он объяснений яростным шепотом. – Ты трахаешь жену Сида Карлсона, ослиная задница! Ты что, совсем из ума выжил?

Отрицать очевидное было бесполезно. Макс поставил бутылку из-под пива обратно на столик, сунул руки в передние карманы джинсов, покачался с пятки на носок и задумчиво посмотрел на Хинкла.

– Как я уже говорил, Джули – наша клиентка. Она наняла меня… нас, чтобы узнать, не обманывает ли ее муж. Как ты мог убедиться, он ей изменяет.

– Ты, сучий потрох, с ней спишь! – Хинкл говорил шепотом, но даже так создавалось полное впечатление, что он орет во всю глотку. – И никаких «нас» тут нет, заруби себе на носу. Ты сам по себе, чертов кретин!

Макс вытянул губы трубочкой:

– Ладно. Считай, что она мой личный клиент. Ну как, тебе уже полегчало?

– Нет, мне не полегчало. Ни капельки. Кому это интересно, что она твой личный клиент, мать твою в душу! Что, повесишь ей объявление на шею? Да если Карлсон пронюхает, что мы за ним шпионим, у нас будет чертова уйма неприятностей. А если он узнает, что ты спишь с его женой – а он обязательно узнает, как только за дело возьмутся адвокаты, попомни мои слова, – он придет за нами. Не за тобой, за нами! Он нас раздавит. – Хинкл покачал головой. – Мы это уже проходили. Не знаю, как ты, а я туда больше ни ногой.

Макс ответил не сразу. Все, что сказал Хинкл, было правдой. В прошлый раз, когда он попытался наехать на Сида, реакция последовала с ошеломляющей быстротой. Макс доложил начальству о своих планах и расставил ловушку, в которую, как он полагал, Сид должен был угодить, но не прошло и пары дней, как наркотики, пропавшие со склада вещественных доказательств, были найдены в его шкафчике в раздевалке.

Начали внутреннее расследование, и тут же нашлось с полдюжины свидетелей, готовых присягнуть, что Макс продавал им любой товар – от кокаина до крэка и ЛСД – в свое служебное время. В ловушку, расставленную на Сида, никто не попался, и в результате конец пришел карьере Макса, а не Сида, причем та же метла, вымазанная дегтем, прошлась и по Хинклу – просто потому, что он имел несчастье быть напарником Макса. Макс отправился к своему непосредственному начальнику Грегу Раису, капитану полиции и – как он тогда полагал – другу, в попытке спасти от увольнения хотя бы Хинкла, но Раис сказал, что ничем помочь не может. Приказ спущен сверху: уволить обоих.

Тот страшный провал на многое открыл Максу глаза. Щупальца спрута, за которым он охотился, раскинулись повсюду. Когда дерьмо попало в вентилятор, даже его товарищи и коллеги отвернулись от него, и он не знал, кто из них действительно убежден в его вине, а кто действует по наводке Сида.

В конце концов это не имело значения. Официально никакого уголовного обвинения им так и не предъявили, но и его, и Хинкла уволили из департамента, их жизнь превратилась в ад. Это сблизило их – причина, по утверждению Хинкла, состояла в том, что никто другой не хотел иметь с ними дела, – и они создали частную сыскную контору «Макуорри и Хинкл».

Если смотреть с этой точки зрения, Макс не мог не признать правоту Хинкла: лишь в последние полтора года они начали прилично зарабатывать, и вот теперь он поставил на карту их будущее, вновь отправившись в поход за головой Сида.

– Я не могу просто бросить это дело, – тихо сказал Макс. – На этот раз я подобрался к нему слишком близко. Но ты в нем больше не участвуешь, начиная с этой минуты. Честно говоря, если хочешь выкупить мою долю в бизнесе, я тебя пойму. Не сомневаюсь, Дон Хедли из банка оформит тебе ссуду. Ты будешь в стороне, насколько это вообще возможно.

– Не хочу я выкупать твою долю, – простонал Хинкл. – Неужели ты хоть раз в жизни не можешь поступить по-умному и не ввязываться в это дело?

Макс начал что-то возражать, но тут открылась дверь спальни, и он знаком дал понять Хинклу, что надо молчать.

У Хинкла был такой вид, будто кто-то заставил его проглотить целый стакан уксуса, но он промолчал, когда Джули появилась в дверях, такая красивая, что Максу стало не по себе: собственные джинсы вдруг показались ему слишком тесными. Очевидно, во всем были виноваты ее туфли, а может быть, шелестящее лиловое платье. Он хорошо помнил, как совсем недавно снимал с нее и то и другое.

– Я вижу, вы заняты. – Джули бросила взгляд на Хинкла, ответившего ей нервной улыбкой. – Я могу вызвать такси. Мне нужно срочно вернуться на работу.

– Я не занят. – Макс сунул свой пистолет за пояс джинсов, захватил очки и ключи. Он посмотрел на Хинкла. – Я тебе позвоню.

– Угу, – промычал Хинкл и направился к двери.

Появилась Джозефина. Ну, ясное дело: увидела, что все уходят, и решила присоединиться к компании. Не оставаться же дома одной! Джули посмотрела на нее.

– Ты ее возьмешь или?..

Макс бросил на Джозефину недовольный взгляд.

– Бери ты. В машине она не натворит столько бед. Джули уже взяла собачку на руки.

– Я вернусь в контору, – сказал Хинкл, придержав дверь для Джули. – Рад был познакомиться, миссис Карлсон.

– До свидания, мистер Хинкл. – Джули уже спускалась по ступенькам крыльца к «Блейзеру».

Бросив красноречивый взгляд на Макса, Хинкл направился к своей машине. Макс последовал за Джули, с радостью убедившись, что миссис Лейферман исчезла из поля зрения. Хоть в этом ему повезло. Хорошо бы это положило начало новой традиции.

Джули молчала, пока он заводил «Блейзер» и разворачивался. Из прорезей кондиционера на них пахнуло пустынным суховеем. Тут она устремила на Макса взгляд, вызвавший у него в голове тревожный набат.

– Итак, – спросила Джули, – я пропустила что-то интересное?

ГЛАВА 23

«Сидеть в запаркованной машине на солнцепеке так же приятно, как колотить себя по голове молотком», – мрачно размышлял Роджер Баста. Ни то ни другое не входило в десятку его любимых занятий. Но Большой Босс ясно дал понять, что это его последний шанс уладить дело с Джули Карлсон. Если он облажается на этот раз, другого шанса не будет. Большого Босса не подводят. А кто подвел, тот не успел этим похвастаться.

Баста следил за ней, выжидал, пока она выйдет из своего магазинчика. Как только Джули выйдет, он моментально покончит с ней раз и навсегда. Никаких больше сложных схем. Никаких заморочек насчет ДНК, никаких уловок, чтобы сбить с толку полицию. «Будь попроще» – вот таков отныне его лозунг. «Сделал дело – гуляй смело». В его случае пословицу можно понимать буквально. Убрав ее с дороги, он сможет спокойно отдохнуть.

Пока Большой Босс не позовет его назад.

Пожалуй, пора ему подумать об уходе на покой. Ему пятьдесят пять лет, это еще не старость. Но он становится староват для этого бизнеса. Он начал уставать. Ему стало страшно.

Убийство Джули Карлсон стало первым делом, которое он завалил. Он начал сомневаться в своих способностях. Черт, это бы еще куда ни шло, но босс начал сомневаться в его способностях!

Если он чему-то и научился за годы своей карьеры, так это тому, что с боссом не шутят. Такие шутки кончаются смертью.

Тут ему впервые пришло в голову, что он, пожалуй, и не сумеет уйти на покой со своей кругленькой заначкой, чтобы спокойно тратить ее в течение долгих лет. Скорее у него есть полновесный шанс покинуть этот бизнес ногами вперед. Все эти годы Большой Босс оставлял за собой слишком много трупов, а он, Баста, знал, где они зарыты. В буквальном смысле.

Пожалуй, Боссу не выгодно отпускать его на покой. Босс не даст ему так просто уйти.

Черт бы побрал эту Джули Карлсон! Поначалу Баста не желал ей зла. Она была просто объектом, который ему предстояло убрать. Но теперь простая работа превратилась в нечто большее. Во-первых, она его пометила. Мало кому из жертв Басты удавалось его пометить, и никто из них не успел этим похвастаться. Во-вторых, она нанесла удар по его деловой репутации. А это опасно.

Как только она появится, он убьет ее. Упокоит навеки. Дайте ему пять минут, и все будет кончено.

Черт, в машине жара, как в печке. Он нарочно угнал машину с тонированными стеклами, чтобы никто не увидел его внутри. Но кондиционер включать нельзя: для этого пришлось бы включить двигатель, а стоящая со включенным двигателем машина привлекает внимание. А когда сидишь в угнанной машине и замышляешь убийство, внимания лучше не привлекать.

Было уже около пяти. Солнце склонялось к горизонту, его лучи били прямо по ветровому стеклу, поджаривая Басту и одновременно ослепляя. Он был голоден, у него разболелась голова от солнца и кончился «Гейторейд» 3. А что еще хуже – нос у него болел. Он пытался смягчить боль при помощи захваченного с собой пакета со льдом, но преуспел лишь в том, что вымочил всю рубашку.

Из-за носа простое задание превратилось в личное дело. За нос она ему заплатит.

Только бы она наконец вышла. Он проследил, как Джули вошла в магазин этим утром, потом объехал весь квартал, выискивая самую удобную позицию для наблюдения. Ее рабочее расписание он уже выучил: она закрывала свою лавочку в пять. Он решил, что если займет свое место в три, то уж точно ее не упустит, даже если она решит уйти с работы пораньше.

Он не мог ее упустить.

Он готов был сидеть здесь и поджариваться заживо, сколько бы ни потребовалось.

А дальше он направится прямиком в Ки-Уэст, устроит себе маленькие каникулы и только потом вернется на свою официальную работу. Между прочим, с нее он тоже может уволиться на пенсию через пару лет.

Пора строить планы на будущее. У Басты были серьезные планы.

ГЛАВА 24

– Я думал, мы договорились, что тебе сегодня лучше не возвращаться на работу. – Макс остановился на красный свет, потом свернул за угол. – Столько всего случилось… Словом, у тебя был трудный день.

Это прозвучало настолько нелепо, что при других обстоятельствах Джули, наверное, засмеялась бы. Но она не засмеялась, потому что засмотрелась на лицо Макса. Она вдруг поняла, что уже успела неплохо его изучить. Он избегал ответа на заданный ею вопрос, и это само по себе говорило о многом.

– Я должна вернуться на работу. Я позвонила в магазин из твоей спальни, и Мередит – это моя вторая помощница – сказала мне, что клиентка, которой было назначено на три, все еще в магазине и что дела идут не очень хорошо. Кроме того, рано или поздно я должна встретиться с Эмбер. Лучше сегодня, в конце рабочего дня, чем завтра с утра. – Джули помолчала, не сводя с него глаз. – А теперь, может, объяснишь мне, что там у тебя было с твоим партнером?

Макс взглянул на нее, помедлил и тяжело вздохнул, словно сдаваясь.

– Помнишь, я тебе говорил, что в нашей фирме существует железное правило, запрещающее спать с клиентами? Хинкл расстроился, потому что я его нарушил.

Джули смотрела на него с подозрением. Она не слыхала, о чем они говорили, ясно было только, что Хинкл страшно сердит на Макса. Неужели все сводилось только к тому объяснению, которое дал Макс?

– Это правда?

Его губы дернулись.

– Безусловно. – Он снова взглянул на нее. – Какие у тебя планы на вечер? После того, как ты уволишь свою помощницу.

– Думаю, вернусь в дом матери. В тот дом я точно не вернусь.

При мысли об этом она содрогнулась.

– Я мог бы пригласить тебя на ужин.

Это было брошено небрежным тоном, почти походя. Они уже были на скоростном шоссе, забитом машинами. Возможно, этим объяснялось его преувеличенное внимание к дороге, но Джули почему-то казалось, что тут дело в чем-то другом.

– Макс… – Джули заколебалась. Он был красив и невероятно хорош в постели. С ним было весело. На него можно было положиться. Он был хозяином обворожительной собачки. При одном взгляде на него сердце у нее начинало биться учащенно. Вспоминая о том, что они выделывали в постели, она вспыхивала, как спичка. Ей становилось стыдно, когда она вспоминала отдельные моменты их свидания, и в то же время хотелось пережить все заново от начала до конца. Но Джули знала, что сейчас она слишком уязвима и слишком привыкла обращаться к нему за утешением и поддержкой, это опасно. А если добавить сюда умопомрачительный секс, получится поистине гремучая смесь, которая оставит за собой выжженную землю. Ее сердце и без того было изранено неудавшимся браком; неудачный роман с Максом может разбить его окончательно. – Мне кажется, я не готова к серьезным отношениям.

Помолчали.

– Дорогая, кто тут говорит об отношениях? Только не я. Я говорю всего лишь об ужине… а после ужина можем как следует расслабиться. – Он улыбнулся ей, и Джули, несмотря на владеющие ею противоречивые чувства, невольно улыбнулась в ответ. – Но это на твое усмотрение. И я считаю, что тебе по-прежнему нужен друг. И время от времени тебе нужно есть.

Опять наступило короткое молчание, пока она обдумывала его слова.

– Ты имеешь в виду какое-то определенное место?

Улыбка заиграла на губах у Джули, когда она взглянула на него. Это была капитуляция – во всяком случае, в отношении ужина, – и они оба это знали. Решение вдруг показалось ей очень правильным. Может, связываться с Максом сейчас не вполне разумно и даже опасно, но ведь вся жизнь полна опасностей. Джозефина с довольным видом растянулась у нее на коленях, и Джули погладила ее упругую шерстку. Быть с Максом – все равно что держать на коленях Джозефину: у нее возникало ощущение счастья.

С этом минуты она намеревалась хватать счастье обеими руками.

– Выбирай сама. Я согласен на любое место.

Джули задумалась:

– Поскольку с нами Джозефина, как насчет О'Коннелла?

Ресторан О'Коннелла славился своей непринужденной атмосферой – просторными верандами и внутренними двориками; многие посетители предпочитали их закрытому обеденному залу. Сид терпеть не мог простые блюда и ненавязчивый сервис, поэтому Джули ходила в подобные места только с Бекки и девочками.

– Я вижу, свидание с тобой обойдется мне недорого. – Макс улыбнулся ей и свернул с шоссе на Саммервилл.

Джули заметила, что солнце уже склоняется к горизонту. Они ехали прямо навстречу светилу, яркие лучи слепили ее. Скоро вечер… и у нее свидание за ужином с Максом. Она вдруг почувствовала себя по-настоящему счастливой. Ее жизнь была горькой пилюлей, но судьба позаботилась упрятать ее в оболочку из сахарной глазури.

– Макс, – сказала она, – извини, что я была немного не в духе.

– Все в порядке, – ответил он таким же серьезно-торжественным тоном. – Можешь срывать на мне свое дурное настроение, когда захочешь… особенно если оно будет вызвано той же причиной.

Джули засмеялась, чувствуя, как душевная боль смягчается и понемногу уходит. «Потребуется время, – подумала она, – но в конце концов все будет хорошо».

Макс заехал на стоянку универсама «Кроджер» и остановил машину. В этот час стоянка была забита машинами: люди возвращались домой с работы и спешили запастись продуктами в торговом центре. Водители нарушали ограничения скорости, стремясь опередить час пик и не застрять в пробке. На другой стороне улицы сияли, преломляя свет заходящего солнца, витрины «Царицы бала». О том, что происходило внутри, судить было невозможно.

О боже, теперь ей придется объясняться с Эмбер! И с Карлин. Жизнь возвращалась в привычные берега.

– Хочешь, я пойду с тобой? – предложил Макс, не сводя глаз с ее лица.

Она обернулась к нему и увидела, что он больше не улыбается. Видимо, понимает, чего ей стоит предстоящее объяснение. «Вот это мило», – подумала Джули. Она вдруг вспомнила, что Сид никогда особенно не интересовался тем, что творится у нее на душе. Вся ее жизнь мало его трогала: он всегда был озабочен только самим собой.

– Ты же понимаешь, сцена может выйти довольно неприятная.

Одна мысль о том, что Макс на ее стороне, что она не одна в этой лодке, вплывающей в неизведанные воды, придала Джули сил.

– Нет, спасибо, – ответила она, покачав головой. – Я с этим справлюсь. А потом закрою магазин, и мы встретимся на стоянке. В шесть?

– Я подожду тебя. Приходи, когда освободишься. А если я тебе раньше понадоблюсь, позвони. – Он похлопал пальцем по сотовому телефону.

– Ладно. Но ты мне не понадобишься… разве что Эмбер вдруг захочет поиграть в Эми Фишер 4. – Джули улыбнулась, давая понять, что она шутит, сняла Джозефину со своих колен и выскользнула из машины, а затем снова обернулась к Максу:

– Постараюсь все закончить как можно скорее.

– Я буду здесь.

Джули захлопнула дверцу «Блейзера» и пошла вперед, чувствуя лопатками взгляд Макса. Исключительно для того, чтобы доставить ему удовольствие, она чуть сильнее обычного покачивала бедрами. Джули улыбнулась, пытаясь представить, что он об этом думает. «Хорошо, чтобы моя походка его возбуждала», – подумала она и вдруг с удивлением, испугом и тайной радостью обнаружила, что мысль о его возбуждении возбуждает и ее. «Секс как лекарство от депрессии перед разводом?» – спросила себя Джули и после недолгого раздумья ответила:

– Мне помогло.

Жара обнимала ее, как старый друг, избыточно щедрый в проявлении чувств. Голоса людей, дребезжание тележек из супермаркета, шум дорожного движения в сочетании с запахом плавящегося асфальта и выхлопа создавали привычный фон. Приятно было думать, что Макс ждет и будет на месте, когда она выйдет из магазина. Это делало ее сильнее, храбрее, увереннее в себе. Ее жизнь не кончилась, нет, она только-только начинается.

Джули перешагнула через низенький бордюр из декоративных кустиков, отделявший стоянку «Кроджера» от территории «Тако Белл». Удовольствие от мыслей о Максе и о том, что она его возбуждает, постепенно истаяло. Джули стала мысленно репетировать свою краткую речь, обращенную к Эмбер. «Ты уволена, цыпа»… Это было не совсем то, что нужно, но Джули не находила более достойных слов, способных выразить ее чувства.

Тень от башенки «Тако Белл» как раз закрыла от нее слепящее солнце, когда сзади остановился зеленый «Лексус». Джули оглянулась через плечо, потому что передний бампер оказался слишком близко, но продолжала идти вперед, не обращая больше внимания на автомобиль, только смутно отметила, как у нее за спиной открылась и вновь захлопнулась дверца.

Несколько секунд спустя мужская рука грубо схватила ее повыше локтя. От неожиданности Джули подпрыгнула на целый фут. Она резко повернулась и оказалась лицом к лицу с Сидом.

– Что ты натворила, черт бы тебя побрал? Что ты сделала?

В костюме цвета древесного угля и крахмальной белой рубашке, несмотря на жару, побагровевший от злости, в очках, съезжающих на кончик носа, и сбившемся на сторону красном галстуке, Сид был вне себя. Ноздри у него раздувались, он пыхтел, как паровоз, и до боли сжимал пальцами ее предплечье. На самый краткий, мимолетный миг Джули ощутила слепой страх. Она всегда старалась не злить Сида, и сейчас в первую минуту оцепенела от ужаса, но Джули вовремя вспомнила, что у нее больше нет причин терпеть вспышки его дурного характера. Мысль, уже приходившая ей в голову раньше, вернулась: он отпустил ее на волю. Он больше не имел на нее никаких прав. Своими собственными руками он разорвал ту тонкую нить, что связывала их. С самого дня свадьбы она была для него не любимой женой, а скорее призовым кубком, символом успеха, чем-то вроде итальянских башмаков ручной работы или дорогих шелковых галстуков. Только теперь Джули поняла, что ей надоело служить призовым кубком.

Их браку давно уже пришел конец, он существовал только на бумаге задолго до того, как на сцене появилась Эмбер.

Эмбер лишь помогла ей осознать правду.

Джули вдруг поняла, что ей предоставлен второй шанс. Она больше не Джули Карлсон, она Джули, просто Джули. А просто Джули отреагировала так, как никогда бы не посмела поступить послушная маленькая женушка Сида: Джули с вызовом посмотрела прямо в глаза Сиду и выдернула руку из его захвата.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – ответила она ледяным тоном. – И не распускай руки.

В его глазах промелькнуло удивление. Потом его лицо потемнело. Весь дрожа от негодования, он сделал шаг вперед и почти угрожающе навис над ней. Его глаза сверлили ее насквозь.

– Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. Ты была в доме, так? Ты что, шпионила за мной? Шпионила, подлая сучка? Что ты сделала с моей машиной? Я опоздал на самолет! Ты хоть понимаешь, какая это была важная встреча? Из-за тебя я ее пропустил!

Джули тоже душила ярость, но на миг она просто лишилась дара речи и могла лишь молча смотреть на него, кипя от возмущения. Самым главным из обуревавших ее чувств было полнейшее недоумение. Вместо того чтобы начать извиняться, юлить, объяснять, вместо того чтобы попытаться изобрести какой-нибудь предлог – пусть даже лживый и не правдоподобный – в оправдание тому, что она застала его врасплох в их собственном доме со своей двадцатилетней помощницей, он кричал на нее за то, что она его застукала и испортила машину.

Что-то в этой картине было фальшивое, но, к счастью, подумала Джули, она не обязана тут торчать, пытаясь понять, что к чему.

– Ты спрашиваешь, что я сделала? Я нашла твою виагру. Я видела тебя в своем доме с Эмбер. Я знаю, что ты делал. Знаешь, что? Мне плевать, что ты опоздал на самолет. Мне плевать, что ты пропустил важную встречу. А что я сделала с твоей машиной – догадайся сам. Да, и к твоему сведению, я считаю, что ты полный придурок, ослиная задница, гнусный, надутый индюк, подонок и ублюдочный импотент. Нашему браку конец, я подаю на развод.

Сид смотрел на нее ошеломленно, словно котенок у него на глазах превратился в тигра и зарычал. Его лицо все больше багровело, пока не приобрело оттенок свекольника, не заправленного сметаной, а глаза почти вылезли из орбит.

– Черта с два!

Он снова схватил ее и силой потащил к «Лексусу». Его пальцы больно впивались в ее руку выше локтя. Теперь он тяжело дышал, его зубы обнажились в злобном оскале. Джули уперлась каблуками в размягченный асфальт и остановилась. Он свирепо повернулся к ней.

– Ты получишь развод, когда я скажу, что ты можешь получить развод, и ни минутой раньше, ясно? Ах ты, подзаборная сучка! Да на моем месте любой мужчина побежал бы искать кого-нибудь поприличнее, чтоб было побольше вкуса да поменьше задницы.

Сид злобно дернул ее за руку, и Джули – сколько она ни упиралась – пришлось сделать несколько спотыкающихся шагов следом за ним. Он силой тащил ее к «Лексусу», а она, несмотря на все свои старания, никак не могла высвободиться. К негодованию Джули примешалась изрядная доля страха. Только теперь до нее дошло, что до сих пор она ни разу не доводила Сида до крайности. Она всегда делала то, чего он хотел. Теперь, когда она больше не намерена его слушаться, как далеко он может зайти?

Она поняла, что не хочет этого знать.

– Пусти!

На этот раз он вцепился в нее словно клещами. Джули в панике огляделась по сторонам, отчаянно стараясь не дать втащить себя в машину. Они все еще находились в тени башни «Тако Белл», как раз рядом с большим металлическим мусоросборником, то есть на единственном свободном от машин пятачке. Никто не обращал на них с Сидом ни малейшего внимания. Ей предстояло обороняться самостоятельно.

Вообще-то Джули могла бы и закричать, но последние остатки еще сохранившейся в ней покорной Джули Карлсон, жены Сида Карлсона, не позволили ей устроить сцену.

С другой стороны, будь она проклята, если позволит своему взбешенному бывшему мужу силой затащить себя в «Лексус». Ничего хорошего ее в этой машине не ждет.

– Убери от нее руки, Сид.

Джули уже была готова лягнуть Сида по коленке, Когда ее остановил голос Макса. Она обернулась и увидела, что он высится у нее за спиной, тянет к ней руку, не сводя глаз с Сида. Сид, в свою очередь, замер с таким видом, словно узрел привидение. Его рука, стискивающая ее предплечье, разжалась, как показалось Джули, просто от неожиданности. Макс подхватил ее под другую руку и оттащил от Сида. Она инстинктивно придвинулась к нему поближе, обхватила себя руками и бросила яростный взгляд на Сида. Она не скоро забудет и никогда не простит ему этой минуты страха.

– Ба, кого я вижу! Будь я проклят, если это не Макс Макуорри! – Губы Сида растянулись в насмешливой улыбке, в его глазах вдруг появился настороженный холодный блеск. Он больше не смотрел на Джули, все его внимание было устремлено на Макса. – А я думал, тебя вышвырнули из города пять лет назад. Гнилой полицейский, не так ли?

Макс тоже холодно улыбнулся, их взгляды скрестились, подобно рапирам. Джули видела, как враждебность буквально высекает искры в воздухе между ними. Она переводила взгляд с одного на другого, невольно сравнивая их. Сид был ниже ростом, тщедушнее, старше, он казался солидным бизнесменом и выглядел немного нелепо в своем темном костюме и белой рубашке посреди автомобильной стоянки в этот жаркий день. Макс был выше, шире в плечах, моложе, красивее – этакий светловолосый король серфинга в пестрой гавайской рубашке, белой футболке, джинсах и теннисках. Сейчас, когда его подбородок был воинственно выдвинут вперед, а в глазах появился стальной блеск, он казался куда более грозным и опасным из них двоих. И тут, словно ее с силой огрели чем-то тяжелым по голове, Джули догадалась, что этих двоих издавна связывают какие-то отношения, какая-то старая неприятная история.

Макс ответил таким голосом, какого она никогда от него раньше на слыхала:

– Только не говори мне, что ты забыл о деталях. Я все хорошо помню. Давно собирался подъехать и поздравить тебя с отлично проделанной работой.

– Я должен воспринимать это как угрозу? – чуть не взорвался Сид. Потом его выражение изменилось, он взглянул на Джули, а потом опять на Макса:

– Какого черта ты делаешь с моей женой?

– А ты догадайся с трех раз. Я оберегаю ее от тебя, гнида.

Да, они давно знакомы, между ними существует застарелая вражда. Макс ни разу даже не намекнул, что он знаком с Сидом…

– Я наняла его, – вмешалась Джули, решив разобраться с непонятной ситуацией позже, когда избавится от Сида. – Он частный детектив. Он заснял тебя с Эмбер. Между прочим, я собираюсь уволить ее, как только увижу. А потом, как я уже сказала, я с тобой разведусь.

Сид несколько раз перевел взгляд с нее на Макса и обратно. А потом, к полному недоумению Джули, он начал смеяться. Это был сардонический, издевательский смех, от которого у нее заломило зубы. Она нахмурилась. Такой реакции от Сида она не ожидала. Стоявший рядом с ней Макс напрягся всем телом. Оглянувшись на него, Джули заметила, что его лицо стало совершенно неподвижным и лишенным выражения.

– Ты тупая корова, – презрительно процедил Сид. – Неужели ты не понимаешь, что тебя просто использовали? Он выпытывал у тебя сведения обо мне, так? И ты скормила ему все, что знаешь.

Должно быть, у Джули на лице отразились все чувства, переживаемые в эту минуту, потому что Сид, глядя на нее, криво усмехнулся.

– Ты понятия не имела, верно? Мне часто кажется, что у тебя сиськи больше, чем коэффициент умственного развития. Этот парень преследовал меня годами, и вот теперь он использует тебя, чтобы подобраться ко мне.

Несмотря на удушающую жару, Джули вдруг почувствовала озноб. Она перевела взгляд на Макса.

– Это правда?

Он посмотрел на нее, и она прочитала в его глазах все, что ей следовало знать: Сид сказал правду.

– Джули…

– Это правда, да?

В ушах у нее зазвенело. Страшно было думать, что Макс тоже предал ее.

– Я могу объяснить…

Сид прервал его коротким злорадным смешком, и Джули вновь повернулась к мужу:

– Как это было? Ты вплыла к нему в контору и попросила проследить за мной? Он-то небось решил, что это его счастливый день. Он ведь даже не сказал, что меня знает, верно? – Ее лицо без всяких слов, очевидно, ответило на его вопрос, потому что Сид снова гадко рассмеялся. – Как я уже имел честь доложить, он тебя использовал. – Сид отступил на два шага, открыл дверцу «Лексуса» и нетерпеливо мотнул головой:

– А теперь полезай в машину Мы обсудим все это в другом месте.

Джули устремила взгляд на Макса. У нее было такое чувство, будто боксер-тяжеловес только что врезал ей кулаком в живот. Она едва дышала. Предательство Макса потрясло ее куда больше, чем измена Сида.

– Джули, послушай…

Теперь Макс смотрел на нее не отрываясь, в упор, не замечая Сида. Его голос звучал тихо, в глазах проступила боль. Она прервала его, коротко и резко покачав головой.

– Ты поступил гнусно. – Ее голос был не громче шепота.

Должно быть, что-то в их поведении насторожило Сида.