Пророчица (№1) - Прорицательница

— Республика, которую вы не без успеха грабите, — заметила Мышка.

— Приходится признать, что у меня есть кое-какие разногласия с упомянутыми принципами, — легко согласился он, — но только не по вопросу о качестве инопланетных табачных смесей, в нем наши взгляды совпадают. — Он выпустил дымок и благодушно улыбнулся, положив сигару в дорогую пепельницу. — Вы бы поверили, что я когда-то на них работал?

— На них? — переспросила Мышка. — Вы имеете в виду табачные плантации на Антаресе?

Он хихикнул:

— Нет — Республику и ее принципы. Я провел больше десяти лет простым винтиком в ее механизме.

— Во Флоте?

— Что заставило вас так подумать?

— Ну вы же командуете кораблем, — ответила Мышка.

— Этим кораблем сможет командовать любой, — отозвался он. — Вы активируете компьютер на мостике и говорите в микрофон: «Туда», или «Сюда», или «Уничтожить такое-то судно». Для того чтобы командовать кораблем, никакого обучения не нужно вообще. — Он снова улыбнулся той же благодушной улыбкой. — Я предпочитаю владеть целым флотом, и тогда пусть мои подчиненные беспокоятся о том, как добраться «отсюда» «туда».

— Какого рода работа подготовила вас к вашему нынешнему положению? — спросила Мышка.

— Такой не было, — ответил Янки Клиппер, заметив, что его сигара успела погаснуть, и зажигая ее снова. — По правде говоря, я был сборщиком налогов. Я поработал на всех уровнях, став в конце концов главой Бюро Налогов всего Ниландера IV. Потом я решил, что мне больше по душе самому быть хозяином, чем наемным рабом, так что я экспроприировал несколько миллионов кредиток и принялся размышлять над путями их выгодного приложения. — Он отпил бренди, потом повернулся к Пенелопе, которая сидела совершенно неподвижно. — Я уверен, что вам уже скучно. Вы имеете полную свободу передвижения по кораблю и обследования его при условии, что будете спрашивать разрешения, прежде чем что-нибудь трогать или нажимать.

— Я лучше останусь с моим другом, — сказала Пенелопа, придвигаясь поближе к Мышке и беря ее за руку.

Янки Клиппер пожал плечами.

— Как пожелаете. — Он вновь повернулся к Мышке. — Чтобы обнаружить следы моих деяний, им понадобилось почти два года, в течение которых у меня была масса времени на выбор дальнейших шагов.

— Им понадобилось столько времени, чтобы понять, что вы ограбили казну? — недоверчиво спросила Мышка.

— Я удивлен, что им это удалось так быстро, — ответил он. — Я неплохо умел подправлять записи в книгах, а они тогда пытались управлять с Делуроса VIII почти пятьюдесятью тысячами миров, удаленных от столицы на пол-Галактики. — Он положил сигару в хрустальную пепельницу и взялся за бокал бренди. — Сначала я планировал просто ограбить казну планеты самым обычным способом, но Ниландер IV — очень бедная планета, что бы там ни говорили, и я решил, что мои финансовые амбиции мне на ней не удовлетворить. Так что я купил корабль — не этот, тогда еще не этот — и распрощался с системой Ниландер. — Он покачал головой, отвечая улыбкой приятным воспоминаниям. — Я находился в довольно шатком финансовом положении, так что я начал оглядываться в поисках наилучшей отдачи от своих инвестиций. Мой, э-э-э, как бы это сказать, спорный статус диктовал профессию, требующую длительного пребывания за физическими границами Республики. Мне никогда не нравилась Внешняя Граница — Обод всегда был таким неприкаянным местом, а Рукав Спирали слишком мало населен, так что я остановился на Внутренней Границе. Я провел некоторое время в системе Переплетчика, пересматривая свою стратегию, и в конце концов мой выбор пал на тот вид деятельности, который вы обозначаете термином «пиратство». По некоторому размышлению я даже обрел новое, более практичное имя, что, похоже, стало уже обычаем на Границе. — Он выдержал паузу. — Я принял его после того неприятного инцидента у Новой Ботсваны.

— Так это вы уничтожили эскадру Флота?

— Как ни прискорбно, это так, — сказал он с очевидной неискренностью. — Но они объявили вознаграждение за мою голову, и я решил дать наглядный урок.

— Урок, во время которого более четырех тысяч человек лишились жизни, — сказала она.

— О, я весьма сомневаюсь, чтобы общий список превысил две с половиной тысячи, — сказал он, отмахнувшись изящным движением левой руки. — И все же, — задумчиво добавил он, — именно в этот день я стал официально признанным пиратом в глазах Республики. До того момента я был всего лишь вором.

— Вы должны признать, что у них есть определенные основания для такого взгляда.

— Я полагаю, что так, — со вздохом согласился Янки Клиппер. — Но у этого названия такой неприятный привкус. Большинство пиратов — такие вульгарные, неумные типы. Я с самого начала решил заправлять своим предприятием по-настоящему, оценивать каждый риск холодно и рационально, никогда не позволяя гордости и эмоциям влиять на мое мнение. — Он помолчал, задумчиво выпустив кольцо дыма. — И я должен признать, что сейчас я богаче, чем ожидал.

— А я думала, что все пираты богатые, — заметила Мышка. — Или мертвые.

Янки Клиппер покачал головой.

— Большинство из них в произвольно взятый момент времени находится в глубокой нужде. — В его голос вползла нотка презрения. — Они растрачивают попусту то, что награбят, а потом им приходится выходить и делать одно и то же снова и снова. Я решил, что должен быть наилучший выход. Так что я собрал свою команду, нанимая отставных космолетчиков при первой возможности — людей, которые понимают смысл дисциплины и выполняют приказы без обсуждений, — и платил им непомерные суммы. Половина доходов от наших скромных предприятий делится между мной и моей командой, а оставшаяся половина идет на то, что я бы назвал расширением капиталовложений.

— Когда вы все описываете в подобных терминах, мне очень трудно не забыть, что вашей профессией являются убийство и грабеж, — сказала Мышка.

— Только когда это совершенно необходимо, — сказал Клиппер. — Мы предпочитаем продавать наше покровительство изолированным мирам на Границе. В конце концов, — добавил он, — после убийства человека с него вам уже не получить прибыли. Но если же; вы входите в долговременное деловое сотрудничество… — Он мечтательно улыбнулся и замолк.

— И какое, по-вашему, деловое сотрудничество намечается с нами? — спросила Мышка.

В это время на запястье пирата замигал огонек интеркома радиосвязи, который тот выключил, не обращая на него внимания.

— Самое лучшее из всех, — пообещал Янки Клиппер. — Выгодное сотрудничество.

— Вы освободили меня с того корабля и вы помогли Пенелопе вместе со мной сбежать от Короля Зазывалы с его приятелями, мы вам очень признательны, — сказала Мышка. — Но, насколько я понимаю, за это вам заплатили заранее.

— Разве я просил еще денег? — сказал Янки Клиппер.

— Нет, — сказала Мышка. Она помолчала, глядя ему прямо в глаза. — И это меня изумляет.

— Тогда успокойтесь; пожалуйста, вам нет причин волноваться, — сказал Янки Клиппер. — Вы мои гости, а не пленные, и у вас есть полная свобода передвижения по кораблю. Ваши апартаменты роскошны и просторны, — со вкусом продолжал он, — они содержат все мыслимые удобства. Наш камбуз не уступит камбузу иного крейсера, и у нас даже есть небольшой спортивный зал с самым современным оборудованием.

— И это все? — с подозрением спросила Мышка. — Теперь мы в расчете?

— Безусловно. Вы свободные люди, и с вас не спросят ни единой кредитки за все время вашего здесь пребывания в качестве моих личных гостей. — Он выдержал короткую паузу. — На четвертом уровне здесь есть магазин, к сожалению, маленький. Вы можете выбрать все что угодно бесплатно.

— Бесплатно? — подозрительно спросила Мышка.

— Я повторяю еще раз: вы мои гости.

— Куда мы направляемся? — спросила Мышка.

— В скопление Хинеллуса, — сказала Пенелопа.

Янки Клиппер посмотрел на девочку сверху вниз и довольно улыбнулся:

— Вы абсолютно правы, дорогая. — Он вновь обратил внимание на Мышку. — Скопление Хинеллуса — моя основная база, и там мы будем в относительной безопасности. С тех пор, как мы улетели со Звездной Лодки, я осторожно навел кое-какие справки, и мне показалось, что целый легион разнообразных представителей разумных существ интересуется вашей симпатичной крошечной спутницей. — Он улыбнулся Пенелопе. — Вам совершенно не о чем беспокоиться, уважаемая леди. Пока вы остаетесь с нами, вы в абсолютной безопасности.

— Мы ценим ваше гостеприимство, — сказала Мышка, — но я думаю, что лучше сесть в первой человеческой колонии в скоплении, где мы и сойдем. Нам нужно кое о чем договориться и плюс ко всему связаться с нашим другом.

— Я даже и слушать не буду, — уверил ее Янки Клиппер. — Мой подпространственный передатчик в вашем полном распоряжении. Прямо с корабля вы можете связаться с кем угодно.

— Полагаю, что, раз мы с вами теперь в расчете, нам, пожалуй, больше не следует вас беспокоить.

— Не составит ни малейшего беспокойства, — настаивал пират.

— Но все равно нас лучше всего отпустить сразу же, как только мы доберемся до скопления.

— Что ж, конечно, раз уж вы настаиваете, — сказал Янки Клиппер, красноречиво пожав плечами.

— Скажем так, мы очень вас просим об этом, — ответила Мышка.

— Ваше желание — для меня закон, — сказал Янки Клиппер. Помолчав, он добавил: — Пять миллионов.

— Пять миллионов чего?

— Пять миллионов кредиток, конечно.

— Это понятно, — сказала Мышка. — Что за пять миллионов кредиток?

— Это плата за то, что вы покинете мой корабль.

— Вы сказали, что мы вам ничего не должны.

— Это так.

— И что мы ваши гости.

— Вы действительно мои гости, — отозвался он, осушив наконец свой бокал бренди и поставив его обратно на хромированную поверхность стола. — Но также несомненно, что, как только вы отклоните мое гостеприимство и оставите комфорт и безопасность моего корабля, вы перестанете быть моими гостями, так? — Он улыбнулся. — Вы знаете и я знаю, что юная Пенелопа стоит многих десятков миллионов для заинтересованных сторон. Я с готовностью буду вашим гостеприимным хозяином до тех пор, пока ее стоимость растет, но если мне предстоит расстаться с этой потенциальной прибылью, то тогда мне придется спросить с вас минимальную плату в пять миллионов кредиток.

Мышка молча уставилась на него. Внезапно она почувствовала, как Пенелопа сжала ее руку.

— Все в порядке, — сказала девочка.

Мышка посмотрела на нее:

— Ты знала, что он так поступит, да?

— Он был нам нужен, — сказала Пенелопа, проигнорировав ее вопрос.

— Но мы теперь фактически пленницы на его корабле.

— Все в порядке, — повторила Пенелопа. — По крайней мере Айсберг нас не поймал.

— Айсберг? — прервал их разговор Янки Клиппер. — Кто такой Айсберг?

— Очень плохой человек, — сказала Пенелопа. — Он хочет причинить мне зло.

— Тогда вы сделали очень мудрый выбор, уважаемая, — сказал пират. — Я бы и думать не стал о том, чтобы повредить вам, и уж тем более не позволю, чтобы это сделал кто-то другой.

— Я знаю.

— Кроме того, я отнюдь не остаюсь безучастным к судьбе ребенка в ситуации, подобной вашей, — продолжал Янки Клиппер и задумчиво помолчал. — Также я подозреваю, что ваша рыночная цена сильно упадет, если с вами что-то случится.

Мышка в ярости обернулась к нему.

— Так что же, мы просто будем летать по скоплению Хинеллуса, пока вы не решите, что она стоит достаточно, чтобы можно было с ней расстаться? — требовательно спросила она.

— В принципе все обстоит именно так, — ответил Янки Клиппер. — Я уже сделал осторожные запросы в адрес различных заинтересованных лиц.

— Они разнесут ваш корабль на кусочки, — сказала Мышка.

Пират улыбнулся:

— Ну уж нет, пока она на борту, никто не посмеет. — И добавил: — Но прежде чем я откажу себе в удовольствии, которое приносит мне ваше общество, мне кажется крайне разумным, чтобы мы установили на девочку справедливую рыночную цену. Я вряд ли смог бы это сделать, не сообщив всем о том, что она… э-э-э… доступна за определенную сумму.

— Если, разумеется, мы не раздобудем пять миллионов кредиток, — поправила Мышка.

— Разумеется, — подтвердил Янки Клиппер. — Я вовсе не неразумный человек и понимаю, что синица в руках полезнее журавля в небе. Это прекрасное дитя может подхватить смертельную болезнь, или попытаться совершить самоубийство, или просто вдруг утерять свое замечательное качество. — Он оглядел собеседница и улыбнулся. — Конечно, я не представляю, как вы сможете достать подобную сумму в сложившейся ситуации, но я всегда буду готов признать, что ошибся по данному пункту.

— Если бы вы стали играть в карты или рулетку, я бы могла помочь вам выиграть пять миллионов кредиток, — сказала Пенелопа.

— Не думаю, уважаемая леди, — ответил Янки Клиппер. — Все уже знают, кто вы и что из себя представляете. — Он вздохнул. — А это делает невероятно затруднительным поиск добровольцев для игры со мной, пока вы на борту корабля,

Пенелопа нахмурилась.

— Вы ничуть не лучше Короля Зазывалы.

— Наоборот, уважаемая леди, я намного лучше, — поправил он ее. — Во-первых, я предоставляю вам любые удобства и средства, находящиеся в моем распоряжении. Во-вторых, я уже дал вам слово, что никакое физическое воздействие к вам не будет применяться ни с моей стороны, ни со стороны всех тех, от кого я смогу вас защитить. Но я лучше Короля Зазывалы в основном потому, что я умею учиться на ошибках других.

— Вы это о чем? — спросила Мышка.

— Я думаю, это даже слишком очевидно. Причина, по которой вы здесь, а не на Звездной Лодке, — в том, что наша прелестная маленькая Пенелопа смогла каким-то образом изменить ход событий так, чтобы я смог освободить ее. — Он благожелательно посмотрел на девочку, но, хотя его голос оставался сердечным и ласковым, глаза его смотрели жестко. — Я вынужден предупредить вас, мое дорогое дитя, что если на борту моего корабля случится какая-либо неожиданность: если я поскользнусь и сломаю ногу, или если порежусь, когда буду бриться, или если этот загадочный Айсберг окажется слишком близко, — то я помещу вас в анабиозную ванну и погружу в биокриогенный сон, пока буду вести деловые переговоры с тем, кому вы наиболее необходимы. Отключка, как ее неофициально называют здесь, а именно криогенный анабиоз — абсолютно безболезненное средство, мы используем его при перелетах на особо дальние расстояния, и я склонен подозревать, что, когда ваш мозг глубоко уснет и метаболизм будет заторможен почти до нуля, вы окажетесь не в состоянии влиять на события с такой же легкостью, как в случае с Королем Зазывалой.

Внезапно Янки Клиппер поднялся из-за стола.

— Но достаточно о делах. Вы мои почетные гости, и я буду счастлив, если вы составите мне компанию за ужином сегодня вечером. А тем временем, — он снова ослепительно улыбнулся и направился к двери, отодвигавшейся в переборку, — пожалуйста, устраивайтесь по своему вкусу. Я надеюсь, что вы будете моими гостями некоторое время.

Когда он удалился, Пенелопа и Мышка остались одни в огромной, пустой гостиной.

— Ты видела, что так будет там, на Звездной Лодке? — спросила Мышка.

— Не совсем, — ответила Пенелопа. — Я знала, он освободит нас, и знала, что он нас не обидит.

— Но ты не знала, что он продаст тебя, как на аукционе? — продолжала Мышка.

— Это не имеет значения, — сказала девочка. — Он везет нас куда надо. Только это и важно.

— Туда, куда надо? — переспросила Мышка. Пенелопа кивнула.

— Куда надо для чего?

— Я еще не знаю, Мышка, — ответила Пенелопа. — Но я знаю, что так надо. — Она сильнее сжала ее руку в своей. — Не волнуйся. Я никому не позволю обижать тебя.

Внезапно Мышка поняла, что верит ей, и осознание этого испугало ее больше, чем мысль о том, что теперь они во власти Янки Клиппера.

ГЛАВА 19

Мышка привела Пенелопу в маленький магазин, они прошли мимо довольно скудного запаса одежды и туалетных принадлежностей, а также даже еще более скромного выбора книг, кассет и кристаллов, пока не добрались до отдела, который, если бы на него кому-нибудь пришло в голову повесить табличку, был бы обозначен как «Разное».

— Что мы ищем? — спросила девочка.

— Увидишь, — ответила Мышка с улыбкой.

Она принялась копаться в том, что, судя по всему, было невостребованными остатками пиратской добычи, и в конце концов нашла, что искала.

— Ой, какие красивые! — воскликнула Пенелопа, когда Мышка повернулась к ней и продемонстрировала четыре изящнейшие куклы в разноцветных платьях и сверкающих украшениях.

— Думаю, что это с Новой Кении, — сказала Мышка, — но могу и ошибиться. Наверное, можно у кого-нибудь спросить.

— Они очень большие, — сказала Пенелопа. — Намного больше Дженнифер.

— Ну, видишь ли, их сделали не для того, чтобы с ними играть, а чтобы их поставить куда-нибудь и любоваться, — отозвалась Мышка. — Поэтому они почти не гнутся. Полагаю, что они раньше находились в составе какой-то коллекции. Может быть, остальные были уничтожены или же на них были настоящие драгоценности, и теперь они стоят у кого-нибудь в каюте.

— Такие красивые бусы, — сказала Пенелопа, осторожно перебирая жемчужные нити на шее одной из кукол.

— Я думаю, что каждая из них представляет какой-нибудь народ или веру, — сказала Мышка.

— А какие восхитительные платьица! — продолжала девочка. И тут ее взгляд упал на что-то, что было наполовину погребено под аккуратно сложенным отрезом шелка.

— Что ж, — сказала Мышка, — выбирай. Ты можешь взять себе любую — или все четыре, если хочешь.

— Я хочу вот эту, — сказала Пенелопа, сунув руку под отрез шелка и вытаскивая оттуда маленькую тряпичную куклу, вокруг которой был обернут единственный крошечный лоскуток красного сукна.

— Ее я даже не заметила, — сказала Мышка.

— Зато я заметила.

— Она не такая красивая, как все остальные.

— Ну и пусть.

— Почему бы тебе не взять всех? — предложила Мышка.

— Я хочу именно эту, — твердо сказала Пенелопа. — Остальные для взрослых. А эта для маленьких девочек.

— И она напоминает тебе Дженнифер? — спросила Мышка с улыбкой.

Пенелопа кивнула.

— Хорошо, она твоя. — Она огляделась вокруг. — Интересно, где тут за все платят?

— А мы ни за что не платим, — сказала Пенелопа. — Помнишь, что Янки Клиппер нам сказал? Мы здесь можем брать все, что захочется, за бесплатно.

— Помню. Но все же неплохо бы найти продавца или кассира и объяснить ему, в чем дело, а то вдруг нас случайно пристрелят за ограбление частного магазина.

— Нас не пристрелят, — сказала Пенелопа.

Мышка пожала плечами:

— А, ну да — насколько я помню, ты еще ни разу не ошиблась. — Она подумала. — Кстати, а как ты хочешь ее назвать? Дженнифер?

Пенелопа покачала головой:

— Дженнифер больше нет. Для нее мне нужно новое имя. — Она нахмурилась, рассматривая куклу повнимательнее, потом посмотрела вверх на Мышку. — Как тебя зовут?

— Мышка.

— Нет, я хочу знать, как твое настоящее имя.

— О, в моем настоящем имени нет ничего особенного, — отозвалась Мышка. — Я счастливо избавилась от него в тот день, когда оказалась на Внутренней Границе.

— И все-таки я бы хотела его знать.

Мышка пожала плечами.

— Марианна, — сказала она с отвращением.

— Марианна, — задумчиво повторила Пенелопа. — Марианна. — Она с одобрением кивнула головой. — Вот так я ее и назову.

— Ты абсолютно уверена?

— Да. Таким образом, даже когда тебя со мной не будет, Марианна будет напоминать мне о тебе.

— Ты тут хозяйка, — сказала Мышка с безнадежным вздохом.

— Правда? — спросила Пенелопа.

— Я хочу сказать, что ты хозяйка в том, какая кукла тебе нужна и как ее назвать, — сказала Мышка и помолчав, добавила: — А если бы здесь был Карлос, то он, наверное, попытался убедить меня, что ты могла бы стать хозяйкой всей Галактики, если бы только захотела.

— Это же глупо, — сказала Пенелопа.

— Согласна. — Мышка оглядела магазин в последний раз. — Ладно, пошли обратно в каюту.

— Иди одна, хорошо? — сказала Пенелопа. — Я хочу показать Марианне корабль.

— Я пойду с тобой, — предложила свои услуги Мышка.

— В этом нет нужды, — ответила Пенелопа. — Потеряться я не могу, а Янки Клиппер предупредил всю команду, что мы его личные гости.

— Но я и сама не возражаю пойти с тобой, — сказала Мышка. — Никаких проблем.

— Это в самом деле не обязательно, — твердо повторила Пенелопа.

— Ты уверена, что с тобой все будет в порядке? — озабоченно спросила Мышка.

— Со мной все будет в порядке.

Мышка смотрела на девочку несколько секунд, потом пожала плечами.

— Что ж, полагаю, что каждый заслуживает немного личного времени, — сказала она наконец. — А я, наверное, вернусь в каюту и прилягу.

Мышка обняла Пенелопу и направилась к отведенной им каюте, а девочка, все еще держа куклу на руках так, как будто она была хрустальная и в любой момент могла разбиться, пошла в противоположном направлении. Она прошла мимо лазарета, потом поднялась на аэролифте на верхнюю палубу и повернула налево. Здесь было значительно более оживленно, потому что это был рабочий уровень, и члены корабельной команды непрерывно и целеустремленно переходили из одного отсека в другой, не обращая на нее ни малейшего внимания.

Пенелопа, передвигаясь не менее целеустремленно, пошла вниз по коридору к наблюдательной рубке, довольно большой каюте с пятнадцатью экранами, каждый из которых передавал с внешней камеры голографическое изображение какого-либо участка космоса, и все они вместе показывали окружающее корабль пространство более чем на парсек в каждом направлении.

Посередине комнаты стоял в одиночестве тот худой молодой человек, с которым она заговорила на Звездной Лодке.

— Добрый день, — сказал он, заметив девочку.

— Добрый день, — ответила она со всей подобающей официальностью в голосе.

— Похоже, это новая кукла.

— Ее зовут Марианна, — сказала Пенелопа, приподнимая куклу, чтобы тот смог ее получше рассмотреть.

— Знаешь, я как-то и не успел спросить, как зовут тебя?

— Пенелопа.

— Добро пожаловать на наш корабль, Пенелопа, — сказал молодой человек. — Меня зовут Потемкин — Миша Потемкин.

— Это похоже на настоящее имя, — удивленно сказала Пенелопа.

— Оно и есть настоящее.

— Я думала, что здесь вообще никто не пользуется своим настоящим именем, кроме, конечно, меня и Марианны.

— Вот именно поэтому я так и назвался, — сказал Потемкин, улыбнувшись. — Чтобы меня лучше запоминали.

— Должно действовать.

— И действует. А скажи, Пенелопа, что ты здесь делаешь одна?

— Я не одна, — ответила девочка. — Со мной Марианна.

— Я приношу свои извинения, — сказал Потемкин. — Что вы с Марианной здесь делаете?

— Я разговариваю с вами, а Марианна рассматривает вон те экраны.

Потемкин хихикнул.

— Я не это имел в виду.

Пенелопа вежливо заглянула ему в глаза, ожидая, когда он объяснит ей, что имел в виду.

— Я хотел спросить, — сказал он наконец, — как вы вообще оказались в наблюдательной рубке?

— Я увидела вас, а все, похоже так сильно заняты, вот я и подумала, что с вами можно поговорить.

— О чем же ты хочешь поговорить? — спросил Потемкин.

— О, я еще не знаю, — ответила Пенелопа, осматриваясь в рубке. Ее взгляд упал на один из экранов. — Как эта штука работает? — спросила она, указывая на экран. — То есть это же наверняка не окно, потому что мы находимся в самом центре корабля.

— Это как голографическая картина у тебя дома, — объяснил Потемкин. — У нас есть камеры, они расположены снаружи корабля и передают сюда все, что видят.

— Но здесь же нельзя переключать каналы.

Он улыбнулся.

— Вот поэтому у нас так много экранов.

— А как вы чините камеру, если она вдруг сломается?

— Мы их не чиним, — ответил Потемкин. — Мы их просто выбрасываем и устанавливаем новые.

— Вы сами их устанавливаете?

Потемкин весело улыбался.

— Нет, это не по моей части.

— А что по вашей части? — спросила Пенелопа. — Все вокруг чем-то заняты и работают, а вы просто стоите и рассматриваете экраны. Вы случайно не тот, кто предупреждает капитана, когда приближается метеоритный поток?

— Нет, это корабль выполняет автоматически.

— Тогда что вы делаете?

— Сейчас — ничего.

— Тогда вы пассажир? — настаивала она.

— Нет, — ответил Потемкин. — Я боевой вождь.

— Боевой вождь?

Он улыбнулся.

— Там, в Республике, подобная должность называется советник по обороне. Я не приступаю к работе, пока мы не начнем боевые действия или сами не подвергнемся нападению, но когда это случается, то мне приходится действительно очень много работать.

— И если вы говорите Янки Клипперу напасть на кого-нибудь, то он нападает, а если говорите «не надо», то он не нападает?

— Обычно так.

— Так вы очень важный здесь человек, — сказала она с восхищением.

— Время от времени.

Она погрузилась в размышление, потом подняла на него глаза и спросила:

— Что случится, если вы дадите ему неправильный совет?

— Тогда мы потерпим поражение.

— Что значит «потерпим поражение»?

— Погибнем.

— И много вы зарабатываете?

— Я не думаю, что это твое дело, моя маленькая леди, — сказал Потемкин.

— Пока нет, — согласилась Пенелопа.

— А это еще что значит?! — воскликнул Потемкин. Пенелопа заботливо посмотрела на свою куклу.

— Мне кажется, что ей хочется есть, — объявила она.

— Она подождет, — сказал Потемкин. — Что значит «пока нет»?

— Вы знаете, что я имею в виду, — сказала Пенелопа, не поднимая глаз от куклы.

— Все равно скажи.

— Когда-нибудь вы можете дать ему неправильный совет.

— Возможно, — согласился Потемкин. — Никто не бывает всегда прав.

— Я бываю, — сказала Пенелопа без тени хвастовства.

— Вздор.

— Мне очень жаль вас, мистер Потемкин, — сказала она искренне.

— Ах вот как? Почему это?

— Потому что когда-нибудь — может быть, завтра, а может, даже и сегодня — Янки Клиппер вспомнит то, что я сделала в казино, и он поймет, что у меня намного лучше получится быть боевым вождем, чем у вас.

Потемкин резко засмеялся.

— Ты не имеешь даже отдаленного представления о военной тактике.

— Но я знаю все о будущем, — заметила она. — Если он должен выиграть битву, то я буду знать, как у него это может получиться. Если не может, то я буду знать почему.

Потемкин прищурился и долго смотрел на нее.

— Ты пришла сюда не случайно, так? — спросил он наконец.

— Нет, не случайно, — признала девочка. — Я знала, что вы здесь.

— И ты знала, что у нас получится такой разговор?

— Вроде этого, — ответила Пенелопа. — Я не знала точно, какие мы будем говорить слова, но я знала, что мы поговорим, если мне этого захочется.

— А ты знаешь, что мне случалось убивать людей, которые угрожали моему положению?

— Нет, — отозвалась она. — Но охотно верю. У вас хорошие манеры, но вы не очень хороший человек.

— Если я решу, что ты права, — продолжал Потемкин, — то почему ты думаешь, что я не убью тебя?

— Вы не очень хороший человек, — повторила Пенелопа, — но вы умеете соображать. Вы хорошо знаете, что если вы убьете меня, то Янки Клиппер поймет, почему вы это сделали, и тогда он расправится с вами за то, что вы убили кого-то, кто мог бы помочь ему никогда не терпеть поражение.

— Я могу и рискнуть, — зловеще сказал Потемкин. — Все лучше, чем снова стать простым матросом.

— Вам вовсе не обязательно убивать меня или становиться матросом, — сказала Пенелопа.

— Что?

— Все, что вам нужно сделать, — это выпустить меня и моих друзей на какой-нибудь планете.

— Друзей?

— Мышку и Марианну, — ответила она, показывая на куклу.

Потемкин покачал головой.

— Пожалуй, я не стану этого делать, — сказал он. — Ты стоишь пару миллионов кредиток, может быть, и больше. Насколько мне известно, Янки Клиппер уже связался с теми людьми, которые вас разыскивают, и рассчитывает получить за вас деньги.

— Деньги для вас так много значат? — спросила Пенелопа.

— Это мое хобби.

Она посмотрела ему прямо в глаза.

— В одном из будущих, которые я вижу, вы высаживаете меня на одной планете вместе с Янки Клиппером, а сами становитесь капитаном и забираете себе все его деньги.

— А ты не видишь, остаюсь ли я жив после того, как совершаю сие деяние? — спросил он с сардоническим смешком.

Она покачала головой.

— Я не умею видеть будущее людей после того момента, когда я их покидаю. — Она подумала. — Но я вижу много будущих, в которых я становлюсь боевым вождем, и намного больше тех, в которых Янки Клиппер вас убивает после того, как вы мне мешаете.

— А как насчет будущего, в котором мы все остаемся при своих, а тебя в конце концов продают тому, кто даст больше?

— Нет.

— Почему нет?

— Потому что их я не ищу.

— Так поищи, поищи получше, — сказал Потемкин. — Потому что так оно и будет.

— Вряд ли, — со всей серьезностью сказала Пенелопа. — Очень скоро Янки Клиппер решит, что из меня выйдет хороший боевой вождь. — Она еще подумала. — Задолго до того, как у вас появится возможность меня продать. — Она снова посмотрела на куклу. — Я действительно должна идти, ее надо покормить, — извиняющимся тоном сказала она и пошла к выходу из рубки.

Потемкин молча наблюдал, как она уходит, но как раз в тот момент, когда она была на пороге, окликнул ее:

— Не то чтобы я поверил всему этому бреду хоть на секунду, но если бы я поверил, то на какой планете я бы высадил вас?