Дуэльный кодекс

— Революционные потрясения крайне непредсказуемы, — уныло подтвердил доктор Хорстен. — Нисколько не удивлюсь, если погибнет большая часть населения, а уцелевшие окажутся отброшены на столетие назад. Какой уж тогда прогресс…

Зорро допил бокал и громко хмыкнул.

— Мне тут пришла в голову отличная идея, — начал он. — Если ее осуществить, наши коллеги из «секции джи» смогут закулисно управлять всеми планетами Содружества. — Он лениво поднялся с кресла и направился к бару за добавкой, не обращая внимания на жгучий интерес на лицах слушателей. Вернувшись на место, Хуарес поднял бокал, отхлебнул и продолжил развивать свою мысль: — Все, что потребуется, — это завладеть одним из преобразователей материи из Рассветных миров. Доставляем конвертер на какую-нибудь из планет, где в ходу деньги. Допустим, денежным эквивалентом там служит платина. Берем один слиток, дублируем его и так далее, пока не получаем достаточно платины, чтобы подкупить каждого правительственного чиновника, начиная от короля, президента или верховного жреца и заканчивая ответственным за отлов бродячих собак, после чего устанавливаем на планете такое общественно-экономическое устройство, какое нам подходит.

Трое слушателей натянуто рассмеялись.

— Звучит красиво, — рассеянно кивнул Джерри.

— Я пошутил, разумеется, — снова заговорил Зорро, — но согласитесь, коллеги, в каждой шутке есть и рациональное зерно. Знать бы еще, где эти чертовы Рассветные миры находятся… В руках «секции джи» преобразователь материи мог бы стать тайным оружием и мощнейшим фактором влияния.

— Забудь об этом, любовничек, — устало посоветовала Элен. — В том направлении лучше не соваться—и сам погибнешь, и всю человеческую расу погубишь.

— Местонахождение Рассветных миров — это самый большой секрет в Галактике, — строго заметил Хорстен. — Даже для служащих «секции джи»! Они лежат где-то за пределами системы Фригии, но сам этот факт еще ни о чем не говорит. Фригия — всего лишь самая отдаленная от центра Галактики планета, заселенная людьми. Точнее говоря, была заселенной до недавнего времени. Но искать, не имея точных координат, Рассветные миры за ее пределами еще более бессмысленно, чем иголку в стоге сена.

— Ну, кому-то ведь эти координаты известны, — возразил Зорро. — Сами говорили, что там уже побывал кто-то из наших. Как, кстати, звали того парня, что занимался этим делом?

— Ронни Бронстон, — подсказала Элен. — И еще агент Бердман.

— А что с ними сталось потом?

— Бердман погиб, а Ронни угодил в госпиталь. — Элен вздохнула. — Мне рассказывали, что раньше он был добрым, симпатичным, немного наивным парнем. А сейчас Бронстон считается одним из самых крутых агентов и служит Силу Джейксу если не правой рукой, то пальцем на спусковом крючке. Между прочим, на вашем месте, коллеги, я не стала бы обольщаться манерами и внешностью Сида. Он упертый до фанатизма, а за такими всегда нужен глаз да глаз. Иначе можно плохо кончить, особенно если попытаешься перейти им дорогу. Никогда не слышали байку про одного такого упертого типа? Его звали Иешуа, а родом он был из заштатного городишки под названием Назарет. За ним повсюду таскались двенадцать шустрых ребятишек, но ни одному из них, если верить историческим хроникам, так и не удалось ни в чем превзойти предводителя.

— Очень смешно, — хмуро буркнул Зорро.

Дорн Хорстен допил свой бокал и аккуратно поставил его на коктейльный столик:

— Ну, хватит болтать, коллеги. Займемся обсуждением программы действий. Что у нас стоит первым пунктом?

— Прежде всего, нам нужно отыскать штаб-квартиру подпольщиков, — сказал Родс — С моим везением…

— Прекрати сейчас же! — рассердилась Элен.

Мягко загудел звонок. Все разом обернулись к двери.

— Не думаю, что это Верона, — заметил Зорро. — Вряд ли он успел бы так быстро обернуться.

Дорн Хорстен поднялся и направился в прихожую. Элен вприпрыжку догнала его и уцепилась за руку. Зрелище получилось на редкость трогательное. К сожалению, входная дверь, как и все остальное в «Альберго Палаццо», была изготовлена сообразно вкусам давно минувших дней и не имела даже встроенного глазка. Поэтому доктор просто распахнул ее и остановился на пороге, вежливо наклонив голову и близоруко щурясь из-под съехавшего на кончик носа пенсне.

За дверью стояли двое. Элен и ее предполагаемому родителю потребовалось несколько секунд, чтобы опознать визитеров. Хотя они сменили форменные мундиры на цивильную одежду строгого, формального покроя, это были те самые двое таможенников, которые час назад производили досмотр их вещей вместе с инспектором Гросси.

— Чем обязан, синьоры? — сухо осведомился ученый. Гости церемонно поклонились.

— Нам сообщили, что синьор Хуарес находится здесь, — ответил один из них.

— Зачем вам нужен дядя Зорро? — грозно нахмурилась Элен, засунув в рот пальчик. — Это мой жених!

— Успокойся, милая, все в порядке, — пробормотал доктор, наклонившись к девочке. — Да, гражданин Хуарес сейчас в гостиной, — сказал он, вновь обращаясь к посетителям. — А в чем, собственно…

— Это визит чести, синьор, — заговорил второй таможенник. — Мы хотели бы обсудить условия с доверенными лицами синьора Хуареса. Надеемся, у него не возникнет трудностей с выбором секундантов.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

5

— Визит чести? — повторил ученый, с сомнением рассматривая гостей.

— Инспектор Гросси в отчаянии, синьор, — сообщил первый таможенник. — Только после вашего отъезда он осознал, какое глубокое оскорбление нанес синьору Хуаресу, выразив косвенное сомнение в его высоком статусе благородного гаучо.

Элен первой сообразила, куда он клонит.

— Пускай ваш глупый инспектор только попробует застрелить моего любимого дядю Зорро! — заверещала она, размахивая кулачками.

Оба таможенника ощутимо вздрогнули, но не отступили ни на шаг. Так и стояли на пороге в деревянных позах, глядя прямо перед собой.

— Дзен! — пробормотал Хорстен.

Второй таможенник счел необходимым представить дополнительные объяснения:

— Возможно, Дуэльный кодекс Вакамундо в чем-то отличается от нашего, доктор Хорстен. Поэтому разрешите уведомить в вашем лице синьора Хуареса в том, что по принятым на Фьоренце правилам право выбора оружия, места и времени поединка принадлежит получившему вызов. Эти и все прочие детали, разумеется, подлежат согласованию на личной встрече секундантов обеих заинтересованных сторон.

— Вы уверены, синьоры, что это дело нельзя уладить как-нибудь по-другому? — предпринял последнюю попытку договориться Хорстен, но тут же сконфуженно умолк, натолкнувшись на полное непонимание и холодное отчуждение в глазах посетителей.

— Они злые, я их боюсь! — захныкала Элен. — Пускай они идут домой, папуля!

— На данном этапе от синьора Хуареса требуется лишь назвать своих секундантов, — не выдержал первый.

Доктор на мгновение задумался.

— Подождите, пожалуйста, здесь, синьоры, — сказал он. — Я на минутку. — Он повернулся и направился в гостиную.

— Ну, что там такое? — лениво осведомился Джерри, развалившийся в мягком кресле.

Хорстен с сочувствием посмотрел на Зорро:

— Ваш приятель инспектор Гросси долго думал и пришел к выводу, что нанес вам оскорбление, усомнившись в вашем благородном происхождении. Помните, как вы его уверяли, что эта ваша плетка служит непременным атрибутом джентльмена-гаучо на Вакамундо, а он все равно заставил ее проверить детектором?

— Моя транка? Да это же чушь собачья! У нас ее все кому не лень таскают. Сам не знаю, с чего меня вдруг сочинять потянуло?

— Замечательно. Но отступать поздно — синьор Гросси принял ваши слова за чистую монету.

— Ну и черт с ним! — проворчал Зорро. — Передайте, что я готов принять его извинения.

— К сожалению, инспектор не выразил готовности их принести. Вместо этого он прислал двух секундантов. Должно быть, он искренне считает, что смертельно обидит вас, если не предоставит возможности продырявить его шкуру тем или иным способом.

— И что же нам теперь делать? — ошарашенно спросил Хуарес.

— Если откажешься, — предупредил Джерри, — то потерять лицо, имидж или что там еще теряют, когда избегают честного поединка.

— По «легенде», у вас роль независимого скотовода, то есть крепкого, жесткого парня, никому не дающего спуску, — заметил Хорстен. — Боюсь, отказ от поединка нанесет ущерб не только вашей деловой репутации, но и вызовет подозрения относительно вашей благонадежности. Особенно после того спектакля, который вы устроили на таможне, корча из себя «благородного гаучо».

— Ладно, чего им от меня сейчас нужно? — нехотя буркнул Хуарес.

— Назвать своих секундантов, с которыми они смогут договориться об условиях дуэли.

— Хорошо, я называю вас двоих. Можете поговорить с ними, назначить дату и все такое, а потом решим, что делать дальше.

— Вы уверены, что хотите этого?

— А куда мне, черт побери, деваться?! — взорвался Зорро.

Джерри поднялся с кресла.

— Забавно получается, — сказал он. — Всегда был игроком, а тут впервые придется выступать в роли «болвана».

— Очень смешно, — проворчал Хуарес.

Когда Родс и Хорстен вышли в прихожую, глазам их предстало незабываемое зрелище. Малышка Элен, грозно подбоченясь, разносила в пух и прах ошалевших таможенников. Судя по их несчастным физиономиям, они из последних сил пытались сохранять невозмутимость и достоинство.

— Так и передайте вашему дураку инспектору, — вопила она, — что я ему не позволю и пальцем притронуться к моему любимому дяде Зорро! Я ему морду расцарапаю, волосья повырываю, он у меня…

— Замолчи сейчас же, Элен! — строго приказал доктор. — Это дела взрослых, они тебя не касаются.

— Ха! — фыркнула девочка.

— Гражданин Родс и я имеем честь представлять гражданина Хуареса, — поклонился Хорстен секундантам инспектора Гросси. — Если нет возражений, мы можем встретиться сегодня вечером в гостиничном баре. Кстати, я даже не знаю, имеется ли здесь бар?

Возражений не было. Бар имелся.

— В десять вечера вас устроит, синьоры?

Синьоров устраивало. Они поклонились. Доктор поклонился. Джерри Родс поклонился. Элен высунула язык.

Когда представители таможни удалились, Хорстен сказал, задумчиво качая головой:

— Я очень надеюсь, коллеги, что за этим визитом не кроется нечто большее.

— Как это? — не понял Джерри.

— На первый взгляд случившееся с коллегой Хуаресом — всего лишь нелепая история, характерная для общества, в котором сохранился такой анахронизм, как дуэли. С другой стороны, кто даст гарантию, что мы не имеем дела с целенаправленной попыткой вывести из строя одного из членов нашей группы? Не замешаны ли в этом энгелисты? Вспомните того же Бульшана.

— Бульшан? — вопросительно подняла брови Элен.

— Последний резидент «секции джи» на Фьоренце. Он получил вызов и был убит.

— Похоже, вы попали в точку, док, — помрачнел Джерри Родс — Таможенный инспектор — самая подходящая кандидатура, чтобы убрать нежелательного визитера. В конце концов, он первым встречает всех, кто посещает Фьоренцу. Что ему стоит спровоцировать новичка на нарушение какого-нибудь местного табу при свидетелях, преспокойно вызвать на дуэль и пристрелить где-нибудь в укромном уголке?

— Так вы тоже считаете, что коллега Хуарес стал жертвой провокации? — удрученно спросил Хорстен.

— Вообще-то это была ваша идея, док, но мне она представляется убедительной.

— Пойдем в гостиную, — предложила Элен. — не то Зорро один совсем заскучает. Между прочим, очень удачно, что папуля напомнил о Бульшане. Кажется, я знаю, с чего нам следует начать!

Они вошли в салон как раз в тот момент, когда Хуарес наливал в свой бокал солидную дозу горячительного. Если он и скучал, то догадаться об этом по его виду было сложно.

— Ну что, договорились? — спросил он.

— Встречаемся в баре в десять вечера, — доложил Джерри. — Кстати, что ты имела в виду, когда сказала, что знаешь, с чего начать? — обернулся он к Элен.

Та заняла прежнее место в облюбованном кресле, скрестила ножки и перешла к делу:

— Поскольку Бульшан мертв, наша единственная зацепка теперь — его бывший офис и оставшиеся после него документы. Кто-нибудь из персонала посольства ООП наверняка за ними присматривает. Туда-то мы и отправимся.

— Хорошая идея, — одобрил Хорстен. — И мы всегда можем сказать, что перед отлетом на Фьоренцу нам было рекомендовано, учитывая нестабильную обстановку на планете, зарегистрироваться в посольстве.

— Что за нестабильная обстановка? — спросила Элен.

— Нестабильная обстановка, вызванная происками и подрывными действиями подпольного движения, — пояснил доктор.

— Резонно, — согласился Зорро. — Если за нами вдруг «хвост» увяжется или еще что-нибудь, у нас имеется вполне уважительная причина для посещения посольства. Пойду-ка я звякну портье и узнаю адрес. — Он поставил бокал на бар и вышел в прихожую, где висел телефонный аппарат.

Элен залихватски опрокинула остатки содержимого своего фужера. Доктор Хорстен поморщился.

— Как жаль, что ты не можешь позволить себе носить нормальную одежду, когда здесь нет посторонних, — вздохнул он. — Конечно, ты выглядела бы как лилипутка, но по крайней мере…

— Помолчал бы лучше, бегемот хренов, — огрызнулась Элен. — Хорошо бы мы выглядели, найди таможенники в нашем багаже ворох вечерних платьев моего размера! Не боишься прослыть педофилом, папуля?

— Тогда постарайся хотя бы делать вид, что пьешь лимонад или минеральную воду. Меня дрожь пробирает, когда ты хлещешь спиртное, как член общества анонимных алкоголиков, задавшийся целью с треском из него вылететь.

«Дочурка» скорчила презрительную гримасу и высунула язык.

Зорро вернулся из прихожей чернее тучи.

— Эй, ты чего такой мрачный? — удивился Джерри и сладко зевнул. — Послушайте, друзья, а давайте все отложим и устроим вылазку в город. Отвлечемся, ноги разомнем…

— Ничего другого нам и не остается, — буркнул Хуарес— Накрылся наш визит в посольство!

— Что ты имеешь в виду? — встрепенулась Элен.

— Сегодня всему персоналу полномочного представительства ООП на Фьоренце было предложено освободить помещение, собрать вещички и в кратчайший срок покинуть планету. Посольство закрыто и опечатано.

— Но почему?! — хором воскликнули Хорстен и Джерри.

— Потому что под прикрытием дипломатического учреждения таилось, цитирую: «отвратительное змеиное гнездо шпионажа и подрывной деятельности».

Трое агентов молча переглянулись.

— Это еще не все, — продолжал Зорро. — Не знаю, на кого нарвался, но тому типу, с которым я разговаривал по справочному, определенно не понравился мой интерес к посольству. По-моему, он меня в чем-то заподозрил.

— Давно это случилось? — спросил Дорн Хорстен.

— Еще утром, если не ошибаюсь. Насколько я понял, полиция подловила одного из посольских служащих на чем-то неблаговидном. Дело раздули, окрестили «вмешательством во внутренние дела суверенного мира» и под этим предлогом приказали всем убираться восвояси в двадцать четыре часа.

— А я ведь предупреждала вас, коллеги, — напомнила Элен, — что подпольное движение пронизало всю систему государственной власти. Неужели вы не видите, что закрытие посольства ООП — это следствие провокации диссидентов? И это означает, что до решающего выступления оппозиции ждать уже недолго. Скоро все здесь разлетится к чертям, и планета превратится в сумасшедший дом.

— Если это произойдет, нашей миссии конец, — констатировал Хорстен. — Фьоренцу придется списать со счетов минимум на несколько лет — до тех пор, пока она вновь не возобновит движение к прогрессу, внося свой вклад в общий потенциал всего человечества.

— Ну, не стоит так мрачно смотреть на вещи, док, — возразил Джерри. — Кто знает, не окажется ли новое правительство лучше прежнего? По-моему, Первый Синьор и его министры чересчур предвзято относятся к оппозиции. Возможно, эти энгелисты — не такие уж плохие парни.

— Октагон так не считает, — парировала Элен, не скрывая пренебрежительного отношения к дилетантским суждениям Родса. — Народ и правительство этой планеты стремятся к свободному либерально-демократическому развитию по пути прогресса, потому что искренне хотят этого. Такое стремление заложено в их воспитании, традициях, в их крови, наконец! И только энгелисты изо всех сил стараются столкнуть телегу с дороги на обочину.

— У тебя есть основания так утверждать? — прищурился Хорстен.

— Но это же очевидно! — воскликнула Элен. — Ну кто еще, по-вашему, подрывает устои и заражает своим тлетворным влиянием здоровое и прогрессивное в своей основе общество, если не они?

Зорро Хуарес остановился у окна, тоскливо вглядываясь в хмурые сумерки.

— Такое ощущение, что угодил в тюремную камеру, — пожаловался он. — Одну из тех, что иногда показывают в исторических три-ди-фильмах.

— Что вы имеете в виду? — поднял голову доктор.

— Да вы сами взгляните. Стены метровые и решетки из стальных прутьев такой толщины, что и для слоновьей клетки сгодятся. Не любит, видать, Первый Синьор, чтобы его зря беспокоили.

Ученый немедленно приблизился к Хуаресу. Он пощупал стены, потрогал решетки и посмотрел вниз. До земли было далеко. Они находились на десятом этаже, а потолки в «Альберго Палаццо» были очень высокими.

— Угу, — удовлетворенно промычал доктор.

— Ага! — кивнула Элен.

— Эй, что это на вас нашло? — растерянно спросил Зорро, переводя взгляд с одного на другую..

— Какой, вы говорите, длины ваш кнут, голубчик? — не отвечая на вопрос, осведомился Хорстен.

— Двадцать футов с небольшим. А в чем дело?

Специалист по одноклеточным еще раз выглянул в окно и только тогда снизошел до объяснений:

— Дело в том, друг мой, что кому-то из нас необходимо проникнуть в здание посольства и ознакомиться с досье покойного резидента. Не имел чести знать гражданина Бульшана лично, но слышать о нем приходилось. Он был очень хорошим оперативником и не любил сидеть сложа руки. После него обязательно должны были остаться хоть какие-то материалы.

— По-моему, я что-то упустил, — подал голос Джерри. — Кто-нибудь может мне растолковать, о чем речь?

Элен, в отличие от него, в пояснениях не нуждалась.

— Возможно, энгелисты следят сейчас за нами и за этим номером, — сказала она. — Не исключено также, что они догадываются о наших связях с «секцией джи». Раз они сумели внедриться в посольство ООП, я не удивлюсь, если их агент или агенты отыщутся в самом Октагоне! — Она метнула быстрый, озабоченный взгляд на Хорстена: — Отсюда логически вытекает вопрос: ограничиваются ли происки энгелистов одной Фьоренцой, или их перспективные планы гораздо шире? Впрочем, к этому мы можем вернуться позже.

— Вы меня совсем запутали, коллеги, — пожаловался Джерри. — Нельзя ли изложить суть человеческим языком?

— Хотя бы один из нас, — стала объяснять Элен, — должен как можно скорее проникнуть в посольство и забрать досье Бульшана. Загвоздка в том, что сделать это необходимо так, чтобы об этом не пронюхали ни энгелисты, которые, весьма вероятно, уже держат нас под колпаком, ни майор Верона из Министерства антиподрывной деятельности.

— Майора-то нам чего опасаться? — удивился Зорро.

— Это же элементарно! — усмехнулся Хорстен. — Синьору Вероне и его коллегам за каждым деревом мерещатся энгелисты. Стоит нашему другу майору заподозрить двойную игру — и нас вышвырнут отсюда так быстро, что и опомниться не успеем. И это еще в лучшем случае!

— Короче говоря, — вмешалась Элен, — все сводится к тому, чтобы незамеченными покинуть отель, незамеченными проникнуть в посольство, украсть досье и — опять же незамеченными — вернуться обратно в номер.

— Прямо сказка, а не план! — простонал Джерри. — Мы ведь даже не знаем адреса посольства, не говоря уже о том, что в гостинице только один выход и пройти незамеченным мимо лифтера, портье, швейцара и взвода коридорных может надеяться только бесплотный дух, да и то сомневаюсь. Этот чертов отель наверняка строили с таким расчетом, чтобы каждый постоялец был в нем так же незаметен, как морж в бассейне с золотыми рыбками!

Дорн Хорстен между тем вернулся к окну с решетками. Неторопливо засучив рукава, он взялся за центральные прутья и напряг свои чудовищные мышцы. Прутья заскрипели, подались и выгнулись дугой, образовав щель, достаточную для того, чтобы в нее можно было пролезть…

— О нет, только не я! — испуганно замахал руками Джерри. — Мне, конечно, везет, но не до такой же степени!

— А зачем это вы интересовались, какой длины мой кнут, доктор? — с подозрением спросил Зорро.

Элен фыркнула, спрыгнула с кресла, присела на корточки рядом со своей коробкой и принялась рыться в игрушках.

— Черт! Куда же я задевала кастет? — пробормотала она сквозь зубы.

— Спускайтесь вниз, мой юный друг, — обратился Хорстен к Джерри Родсу, — и спросите у портье карту города. С туристами на Фьоренце не густо, но какая-то схема с отмеченными достопримечательностями наверняка имеется. Можете наплести ему, что собираетесь на прогулку, или придумайте что-то другое. Если у портье карты не окажется, узнайте, где ее можно купить. Масштаб и все прочее значения не имеет — лишь бы на ней было отмечено посольство ООП.

— Минуточку, профессор, — поднял руку Хуарес. — Вы с Элен, похоже, общаетесь телепатически, а я парень простой, ничего такого не умею, но все же хотел бы знать, что вы задумали?

Элен выпрямилась, держа в руках какую-то игрушку. После нескольких манипуляций игрушка распалась на две составные части, одну из которых она отправила обратно в коробку, тихонько напевая себе под нос:

Три малышки в голубом,

Тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля!

Оставшуюся половинку она приладила к правой руке. Затем опробовала кастет, с силой ударив в ладонь левой. Одобрительно кивнув, Элен снизошла наконец до мающегося в неведении Зорро:

— Выше нос, любовничек! Дорн и Джерри сейчас отправятся в бар договариваться с секундантами инспектора, каким способом тот предпочтет свежевать благородного гаучо с планеты Вакамундо. Они отвлекут на себя внимание всех топтунов, кто бы их к нам ни приставил — энгелисты или правительственные организации. А мы с тобой останемся в номере. Нам с Гертрудой давно пора баиньки, ну а ты, естественно, весь поглощен предстоящей дуэлью и на всякий случай молишься об отпущении грехов.

— Не нравится мне это, ох не нравится… — начал Хуарес, но вдруг с удивлением обнаружил, что его никто не слушает.

Элен стояла у окна и сосредоточенно раскручивала, держа за оба конца, узенький ремешок с кожаной нашлепкой посередине.

— Это еще что за хреновина?

— Праща, — коротко пояснила агент.

Она зажмурила один глаз, высунула кончик языка, прицелилась и резко выбросила вперед правую руку. Внизу что-то жалобно звякнуло, и в то же мгновение фонарь под окнами погас.

— А если кто-нибудь явится его ремонтировать?

— К тому времени нас здесь уже не будет. Все, пора двигаться. Да не бойся ты, я с тобой! Проскочим!

Недовольно бормоча что-то сквозь зубы, Зорро закрепил конец бича за лапу каменной горгульи, охраняющей довольно широкий карниз, на который они выбрались через окно, и дважды подергал кнут, проверяя его прочность. Элен, не дожидаясь окончания проверки, ухватилась за пояс спутника, подпрыгнула и оседлала его загривок.

— Эй, полегче там! — прошипел он.

Ответом было презрительное молчание. Хуарес тяжело вздохнул, еще раз дернул кнут и начал спуск, быстро перебирая руками кожаный ремень и упираясь ногами в стену.

— Откуда, черт возьми, доктору известно, что я когда-то занимался скалолазанием? — прохрипел он, не особенно, впрочем, рассчитывая на ответ.

Элен покрепче обвила руками его шею.

— Профессор далеко не так рассеян, как кажется, — нежно проворковала она Зорро на ухо. — И куда более опасен. Как и я, впрочем. Мы оба прошлись по твоему досье еще до отлета сюда. И мы в курсе, почему тебе пришлось в такой спешке покинуть Вакамундо. Тебе не стыдно, любовничек?

Даже в темноте было заметно, как напрягся всем телом Хуарес.

— Что? Что ты сказала?! — хрипло прошептал он.

Они спустились на пару этажей до балконной галереи, опоясывающей здание. Длины кнута чуть-чуть не хватило на последние пару футов. Пришлось прыгать.

— Тс-с… — приложила палец к губам Элен и искоса посмотрела на напарника. — Вообще-то я взяла тебя на понт, — призналась она, — но не откажусь узнать, от кого ты сбежал с Вакамундо?

Зорро был занят тем, что пытался освободить кнут, закрепленный двумя этажами выше за лапу каменного чудовища. Легкое вращательное движение — и конец бича словно сам по себе распрямился и соскользнул вниз.

— Не твое собачье дело, — огрызнулся Хуарес— Кроме того, я ни от кого не удирал!

— Ха! — фыркнула Элен.

Добравшись до последнего яруса, Зорро перегнулся через балюстраду и посмотрел вниз:

— Дальше идет сплошная стена.

— Ерунда! Всего три этажа.

— Ничего себе ерунда! А держаться за что? За воздух? Кроме того, ты подумала, как нам возвращаться назад?

— А решетки на окнах, — напомнила Элен. — Прячь кнут и доставай свой дурацкий хлыст. Спускаемся ниже, хватаемся за решетку, ты закрепляешь транку за прутья, мы опять спускаемся и так далее. А может, синьор благородный гаучо струсил? — поинтересовалась она с издевкой.

Зорро с ненавистью покосился на нее и начал сматывать кнут, шепотом кляня напарницу, свою работу и самого себя за то, что подписался на эту авантюру. Когда все было готово, Элен снова оседлала его, но на этот раз пристроилась на спине, крепко обхватив ногами за талию.

— Вперед! — скомандовала она. — Дорн и Джерри постараются затянуть переговоры, но к тому времени, когда они решат наконец, каким способом инспектор отправит тебя в лучший мир, нам необходимо вернуться в номер. Все должно выглядеть естественно. Тот же лифтер может заподозрить неладное, если мы не встретим их на пороге. Ты, во всяком случае. Ну а мне как послушной маленькой девочке в столь поздний час положено лежать в постельке.

Зорро молча закрепил хлыст и начал спускаться, высказав напоследок не лишенное черного юмора замечание:

— Если кто-нибудь из постояльцев на нижних этажах выглянет в окно, как бы нас с тобой не приняли за вампиров!

Преодолев последние несколько футов, отделяющие их от земли, Элен и Зорро очутились в начале небольшой аллеи, примыкающей к задворкам «Альберго Палаццо». Несколько секунд они стояли на месте, осматриваясь и переводя дух. Хуарес поднял голову, нашел глазами десятый этаж и содрогнулся.

— Безупречное алиби! — с удовольствием констатировала Элен. — Ни один судья в Содружестве в жизни не поверит, что кто-то мог покинуть это заведение подобным способом.

— Руки вверх! — послышался сзади чей-то грозный голос. — Я все видел! Стоять смирно и не дергаться! У меня в руках скремблер, и я не промахнусь, будьте уверены!

Проклятие сорвалось с губ Зорро. Он застыл на месте, но Элен среагировала мгновенно. С криком: «Спасите! Спасите! Меня похитили!» — она развернулась и бросилась бежать по аллее, ориентируясь на звук голоса. Фигуру его обладателя, скрытую в зарослях кустарника, она сумела разглядеть лишь когда оказалась совсем рядом.

— Стой, куда ты?! — только и успел крикнуть облаченный в полицейскую форму смуглый коренастый мужчина, прежде чем девочка в прыжке бросилась к нему на шею. — Пусти! Да пусти же! — снова закричал он, безуспешно пытаясь высвободить правую руку с оружием, прочно блокированную крепко сцепленными ножками рыдающего, насмерть перепуганного ребенка.

— Я хочу к папуле! — заверещала Элен. — Я не хочу, чтобы меня похищали!

Полицейский предпринял еще одну отчаянную попытку освободить руку со скремблером, но выпорхнувший из мрака кожаный отросток в мгновение ока обвился вокруг ствола и бесцеремонно вырвал оружие из сразу онемевших пальцев.

— Спасите меня! Спасите! — продолжала надрываться Элен.

Снова послышался легкий посвист бича, больше напоминающий шелест травы или сухих листьев, и у несчастного стража порядка перехватило дыхание. Сознание стремительно погружалось во тьму, но он до последнего проблеска так и не смог заставить себя поверить в реальность происходящего.

Агенты склонились над неподвижным телом.

— Наверное, будет лучше, если я его прикончу, — мрачно пробормотал Хуарес.

— Что?! — вздрогнула Элен.

— А что еще прикажешь делать? — разозлился Зорро. — Оставить его здесь валяться? Через пять минут он очнется и поднимет тревогу. Я ведь его только слегка придушил.

— Но ты же не можешь взять его и вот так просто убить!

— Почему это не могу? Он для нас опасен. Он нам мешает. Или ты забыла, чему нас учили Сид Джейкс и Ли Чжанчжу? Цель оправдывает средства. А ставки слишком высоки! Вспомни, сколько оперативников «секции джи» погибает каждый год!

— Либо у тебя в башке сплошная каша, либо с психикой не все в порядке, — покачала головой Элен. — Я тоже оперативник «секции джи», но не имею дурной привычки мочить первого встречного копа только ради того, чтобы замести следы. Помимо прочего, этот малый на нашей стороне и против энгелистов. Опять же, существуют и более гуманные методы.

С этими словами она извлекла из передника булавку, повернула головку и острым концом прикоснулась к тыльной стороне ладони уже начавшего приходить в себя полицейского.

— Как удачно, что я захватила с собой порядочный запас препарата для промывки мозгов, — похвасталась Элен, — хотя, боюсь, с такими темпами никаких запасов не хватит.

Зорро с трудом оторвался от созерцания мгновенно одеревеневшей физиономии зомбированного фьорентийца.

— А что случится, когда его сменщик или начальник выяснит, что у парня начисто стерты из памяти последние три часа? — мрачно спросил он.

— Откуда мне знать? — пожала плечами Элен, пряча миниатюрный пневмошприц. — Там видно будет.

— Если только не будет слишком поздно, — не унимался Хуарес— Ладно, двинулись дальше.

Оба хорошо запомнили карту города, добытую Джерри Родсом у портье. Она ничем не отличалась от аналогичных картосхем, составленных с предельной простотой, достаточной, чтобы в них мог разобраться любой человек, независимо от возраста, образования или места жительства в любом городе, государстве и на любой планете, где только можно встретить это загадочное порождение рода человеческого, именуемое гомо туристус.