– Но, Па, люди же совсем не то же самое, что соленые орехи и синеплодное варенье, они…
Отер прервал его:
– Ты поймешь это, когда подрастешь, Джос. Пока что – не думай об этом.
Теперь, спустя десятилетия, сидя рядом с изгнанным двоюродным дядей, Джос куда лучше понимал о чем же говорил его отец. Дома такое отношение было нормальным. Но для внешников это называлось ксенофобией, расизмом, или еще хуже. Многие годы он просто пожимал на это плечами. Внешники не понимали
Но потом он влюбился в Толк, лоррдианскую медсестру которая была родом не с его планеты и даже не из его системы – факт которому полагалось прозвенеть похоронным колоколом по любым долговременным отношениям. Многие старые и немощные существа из тех кого он лечил могли бы сказать что он пал и не может подняться.
И он не знал – хочет ли он подниматься.
– Валяй. – Наконец сказал его двоюродный дядя и адмирал. Его голос был сильным – голос, который знает как отдавать приказы – но все же дружелюбным. – Валяй. Спрашивай.
Джос посмотрел прямо на него.
– Это того стоило?
Долгую секунду тишины они смотрели друг другу в глаза – и старик ответил ему легкой улыбкой.
– Да. И нет. – Он со вздохом опустился в кресло Ваэтеса. – Шесть прекрасных лет я был уверен что стоило.
Джос поднял бровь. Дядя жестом предложил сесть и ему.
– Фелима – моя жена – погибла в аварии маг-поезда на Корусканте спустя шесть лет после нашей женитьбы. Как и четыре сотни других. Это было быстро – вышел из строя сверхпроводник, не сработала защита, поезд слетел с рельса на трех сотнях километров в час и протаранил пустующие промышленные комплексы в южном полушарии. Ни в одном вагоне не было выживших.
– Мои соболезнования.
Его двоюродный дядя кивнул.
– Благодарю. Это было больше тридцати лет назад. И никто из семьи мне этого так и не сказал. Не сказали вообще ничего.
Джос промолчал, тронутый чувством его потери.
– Итак, я остался один. – продолжил Эрел Керсос. – Зеленый лейтенант на службе Республике; моя жена умерла, а моя семья и народ больше не желали меня знать. У нас не было детей. Я не мог вернуться домой. Так что я ушел в работу. Я сам сделал карьеру в военных силах.
– Он усмехнулся и Джос подумал что в усмешке проглядывает горечь. – Так меня и занесло сюда, почти сорок лет спустя.
– Ты мог покаяться.
– Для этого мне пришлось бы отречься от моей умершей жены. Я не могу так поступить. И не могу вернуться в семью, которая потребует такого.
Последовала еще одна пауза – и она не слишком понравилась Джосу. Потом Эрел Керсос твердо посмотрел ему в глаза и сделал все еще хуже. Он сказал:
– Джос, тебе надо хорошенько обо всем подумать.
Джос моргнул. Старик оказался телепатом? Их, вроде бы, и без него хватает?
– Я узнал что ты в этом мире, прежде чем мне выдали это назначение. Я… навел о тебе справки. Я знал, о чем ты захочешь поговорить со мной. Я знаю о тебе и медсестре-лоррдианке.
Джос почувствовал, как закипает изнутри. Керсос, должно быть, заметил это; он тряхнул головой.
– Не схвати инсульт, сынок. Я не говорю тебе что надо делать и что не надо. Я просто предлагаю свой опыт. Когда я решишь жениться на Фелиме – я не оглядывался. Я был юн, отважен, а она для меня стоила всего, что могла предложить вся моя семья, вместе взятая. У меня была она – и они мне были не нужны.
9
– Затем, внезапно у меня не стало ее – и также, у меня не было их. – Он помолчал. – Порой семья более важна, чем мы думаем. Особенно когда она все еще есть, но отказалась от тебя. Всякое случается. Меняются люди, они уходят – по самым разным причинам. И они умирают. Женщина, которую ты любишь сегодня, через десять или пятнадцать лет может первратиться в кого-то, с кем ты не захочешь оставаться рядом. Или ее может не стать вообще. Нет никаких гарантий.
Джос кивнул.
– Знаю. Скажи мне только одно: если бы ты мог начать все сначала, зная то, что знаешь сейчас – ты сделал бы то же самое?
Его двоюродный дядя улыбнулся, и это не было проявлением радости.
– Я не ты, Джос. Мои ошибки – это мои ошибки; твои – будут только твоими.
– Уклончивый ответ.
Старик пожал плечами.
– Может и так. Но это правда. – Он помедлил. – Были времена когда я не задумываясь ответил бы: да, я сделал бы то же самое. Шесть лет с Фелимой были лучше чем шесть сотен с моей семьей.
– Но были и другие времена, когда я спрашивал себя: а как бы это было – видеть как растут дети моих братьев или сестер? Племянники и племянницы, которых я никогда не встречал, никогда не видел, даже не знаю что они родились? Я не мог вернуться домой на похороны моего отца. Моя мать все еще жива – я слежу по закрытым базам данных – но я для нее умер. Выбор, который я сделал был прост – настолько же прост, насколько необратим. Но он не был легким. И никогда не станет легче. Есть старая поговорка, Джос, может быть ты ее слышал: "Нет простого способа побрить вуки".
Джос вздохнул. Именно то, что он так хотел услышать…
***
После того, как Джос покинул столик, оставшиеся игроки несколько минут обсуждали нового командующего, Эрела Керсоса.
– Я слышала, что у него хватка жестче, чем она была у адмирала Блейда. – сказала Баррисс
– А у беспинских облачных созданий хватка еще жестче, но мозгов нет совсем. – заметил Ден. – Кстати, знаешь – убийцу так и не нашли. Надеюсь, это успокоит и согреет тебя ночью.
Шулер начал раздавать карты снова. Ден поднял руку:
– Мы закончили. Просто допиваем выпивку.
Дроид-крупье не обратил на него внимания.
– Дантуинская двойная колода. сказал он. делайте ваши ставки, ппожжжжжжжаааа…
Голос Шулера внезапно стих, а руки опустились. Медленно вращаясь, он опустился на ближайший пустой столик. Игроки озадаченно переглянулись. Затем все, как один, уставились на И-Пять.
– Что ты сделал? – поинтересовалась Баррисс.
Если бы дроиды могли пожимать плечами – И-Пять так бы и сделал.
– Я его отключил. Он вряд ли был самым блестящим собеседником.
– Ты его не трогал. – заметил Ден.
– Верно. Этого и не требовалось. Я просто нацелил микроволновый пучок на один из его ЭМ-рецепторов и перегрузил его; я знал, что это введет его в режим аварийного отключения.
– Наверное, пытаться тебя напоить не такая уж хорошая идея. проборрмотал Ден.- Ты и так довольно опасен…
Остальная тройка скептически воззрилась на саллюстианина и дроида.
– И с чего тебе вздумалось подпоить дроида? – спросила падаван.
– Не просто какого-то дроида. – Ден встал и положил руку на плечо дроида – такой жест удалось сделать только благодаря тому, что дроид остался сидеть. – И-Пять надо бы немного встряхнуть щеками.
– Благодарю. – произнес И-Пять. – Это проявление заботы, но помнится – мы уже решили что это невоз…
– Ты можешь этого добиться, – подал голос Кло Мерит. – варьируя сигнал осциллятора так, чтобы фазовые гармоники перешли в мультичастотный режим вместо стандартной часточной конфигурации.
Все обернулись и уставились на психолога. Мерит широко развел четырехпалые руки, кожа ладоней оттенилась до черноты коротким мехом.
– Что? У меня не может быть больше одного умения?
– Это может сработать. – задумчиво проговорил И-Пять. – Нелинейный рисунок обратной связи может создать новый эвристический отклик…
– Твой процессор синаптической сети будет находиться в режиме электронного истощения. – заметил экваниец.
– Конечно. И говорить не о чем. Наверное, можно будет программно…
Ден подозрительно покосился на Мерита.
– Где ты нахватался всей этой эзотерики? И не ври репортеру – мы все раскопаем.
Мерит улыбнулся.
– У меня было немало работ прежде чем я ушел в психологию. В том числе и шесть месяцев на службе поддержки в "Индустриальной Автоматике"
Ден пожал плечами.
– Кто бы знал? – Он вновь повернулся к И-Пять. – Я же говорил что мы можем попытаться? И чтобы ты не летал в одиночку – я буду твоим вторым пилотом. – Он махнул дроиду-официантке, та развернулась на своем единственном колесе и направилась к ним. – Эй, Тидли, принеси мне Пан-галактический Гар…
– Тихо! – Толк чуть наклонила голову, прислушиваясь – поза которую все они чересчур хорошо знали. Во внезапной звенящей тишине медленно становился слышным звук… звук который они тоже знали слишком хорошо.
– Эвакуаторы!
Толк быстрой рысью направилась к выходу из кантины, за ней последовала Баррисс. Мерит, перемещавший свою тушу с удивительной скоростью и легкостью ушел следом.
– Похоже на то, что нам придется временно забыть о постижении неизвестного науке.
– сказал И-Пять Дену, пока тот смотрел на дверь. – А эту мысль стоит запомнить.
Публика за другими столиками тоже расходилась, направляясь по своим постам. Только трое в углу – кубаз, умбаранец и фаллиенка оставались на месте. Ден пожал плечами и принялся ждать свою выпивку.
***
Они сидели в кантине, посреди обедавщей толпы, спрятанные как любил думать Кайрд, на виду у всех.
Кайрд, все еще в маскараде кубаза – благодарение Яйцу за наконец-то работающий охладитель воздуха – откинулся на спинку стула и изучал свих потенциальных работников. Они вернули ему взгляд, лица обоих были непроницаемы, насколько он мог судить; у него всегда были некоторые проблемы с чтением по этим выступам и расщелинам плоти которые служили лицами большинству гуманоидов. Впрочем, вопроса о том, берутся они за работу или нет, не было – если ты вне закона и "Черное Солнце" делает тебе предложение – не в твоих интересах отказываться.
Вопрос был в том – могут ли они сделать работу.
Они заказали выпивку и затем, прежде чем Кайрд успел вымолвить хоть слово, фаллиенка сказала:
– Хорошо. Мы беремся. Что мы с этого получим?
– Вот как? – сказал Кайрд, немного разочарованный. Он ожидал хотя бы попытку поторговаться.
– Вы из "Черного Солнца". – ответила Тхула. – Мы похожи на дураков?
– И как? Как вы собираетесь это провернуть?
Пока Кайрд смотрел на фаллиенку ее бледно-зеленая кожа начала менять цвет, окрашиваясь в теплые оранжево-красные тона. И почти сразу же он ощутил как в нем поднимается желание. Влечение к ней было таким сильным, что он едва мог ему сопротивляться.
Это было то же влечение что он ощущал ранее но умноженное в сотню раз. Он знал что его вызвало. Ферромоны. Летучие вещества выделяемые исключительно для вызова эмоциональной реакции в другом. Он знал, что это использовалось у многих разных рас: некоторые с их помощью общались, некоторые метили территорию – а некоторые усиливали сексуальное влечение.
Тхула улыбнулась. Она точно знала, как ее ферромоны влияют на него.
– Вот так. – ответила она. – Военные сейчас нанимают и будут нанимать гражданских особенно тех у кого документы в порядке. И так случилось, что у Сква и меня имеются отличные документы – лучшие, что можно купить за деньги – удостоверяющие нашу квалификацию по нескольким специальностям. Среди них были работа по поставкам и работа с корабельными системами. И когда найдется… наниматель для которого я привлекательна, тогда уверяю – для нас найдется работа где-нибудь в системе поставок.
– А что, если нанимающая персона окажется женщиной? Или кем-то совершенно иного пола? – поинтересовался Кайрд. – Вроде три-паратов с Салоха, тот что возле кластера Майноса? Слышали когда-нибудь о них?
Парочка обменялась спокойными взглядами. Затем Сква Тронт ответил:
– Нет, не слышали. И никто не слышал, потому что вы их только что сочинили.
Кайрд хохотнул, и маска перевела это в булькающие и фыркающие звуки, которые у кубазов изображали веселье. Эти двое выглядели невозмутимыми – ценное качество для контрабандистов.
Тхула указала на своего напарника.
– В любом случае, если нам не повезет с чистым сексом, то у Сква есть кое-какие таланты в этой области. Его методы отличаются от моих, но результат тот же. – Фаллиенка усмехнулась. – Хотя по нему и не скажешь.
– Я возмущен. – отпарировал Сква.- В моей расе я считаюсь выглядящим весьма выше среднего.
– Было бы чем хвастать. – Но Тхула улыбнулась когда произносила это, и Сква улыбнулся в ответ.
Кайрд уловил теплоту в голосе и выражении фаллиенки, отразившуюся в ее напранике. Занятная парочка… несомненно.
– Завербовавшись, – проговорила Тхула.- мы будем в состоянии влиять на тех, кто имеет прямой доступ к продукту. Эта часть проста. Но – насколько он ценен для "Черного Солнца"?
А, вот подошел черед веселья. У него была приличная свобода действий в сделках, подобной этой. Два процента были стандартом, но он мог повышать до четырех. Он начнет с предложения одного процента от чистого дохода, который он подсластит небольшим авансом – пять тысяч кредиток или около того…
– Не будем торговаться по мелочам, как пара тойдарианцев. – заговорил Сква сухим, шелестящим голосом. – Как насчет нашей доли… четыре процента. И небольшого аванса в… пять тысяч кредиток?
Кайрд тряхнул головой и мысленно проклял себя. Трудно заключать сделки с кем-то, у кого есть эмпатические или телепатические способности. У него был весьма хороший блок мысленной защиты – когда он сосредотачивался – но он расслабился и позволил ему соскользнуть. Это хороший урок.
Было что-то симпатичное в них – что-то помимо их умения манипулировать гормонами и мозгами. Они были парой обаятельных жуликов. Это стоило ценить. Эмоции, мысли, даже чувства можно обманывать по-разному, но харизматичную непосредственность трудно подделать.
– Заметано. – сказал он. – Но поскольку ты можешь видеть вещи, которые видеть не должен – ты знаешь что случится, если возникнут какие-нибудь проблемы. Если к примеру вы решите прихватить сотню килограммов боты и открыть собственный магазинчик? Можешь взглянуть – что я об этом думаю.
Сква стал еще бледнее, хоть это и казалось невозможным. Он судорожно сглотнул.
– Мы об этом и не думали. заверил он.
Тхула, чье кожа вернулась к нормальному бледно-зеленому цвету, добавила:
– Мы не дураки и не хапуги – потому мы здесь и живы. Не надо быть республиканским оружейником, чтобы узнать большую пушку, когда ты ее увидел. Мы делаем работу, мы делаем деньги, вы делаете деньги и все счастливы. И, возможно, однажды "Черное Солнце" захочет подкинуть нам еще работы.
Кайрд улыбнулся под маской, что спустя мгновение было переделано в кубазовский эквивалент – короткий хоботок завернулся вверх.
– Работать с профессионалами – всегда удовольствие. – заметил он. – Я остаюсь на планете, пока вы все не запустите, потом – все в вашем распоряжении.
Он поднял одну руку с ладонью, опущенной вниз, в традиционном кубазовском жесте соглашения. Тхула и Сква вместе повторили жест.
Прекрасно! Несколько дней, неделя или две и Кайрд сможет уйти своей дорогой, новая организация останется работать позади, а он сам вновь отправится к более интересным местам и событиям.
Он направлялся к своему убежищу чтобы сменить маскировку, когда случилась странная вещь: холодный ветер коснулся его, пока он пересекал лагерь. Он почувствовал его сквозь тяжелую и душную маскировку и длилось оно всего мгновение – так быстро, что он не был уверен, действительно ли он почувствовал его. Он остановился и огляделся вокруг, но ничего заметного не наблюдалось; к нему никто даже не подходил.
Он нахмурился – маска превратила это в хмурую мину кубаза, свернув короткий лицевой хоботок вверх и назад, прижав его к подбородку. Кайрд не обратил на это внимания. Порыв воздуха, достаточно холодного, чтобы ощущаться сквозь все, что он носит? Появившися внезапно и ниоткуда? Это было неестественно. А оперативники "Черного Солнца" не доживали до старости, если они игнорировали неестественные вещи.
Повинуясь наитию, он вскинул голову. Небо было в своем обычном наборе цветов: бледно-зеленый, желтый, чуть-чуть синего и алого. За пределами силового купола споры были во множестве, а порой небольшие облачка этой дряни плавали внутри энергетического щита – неприятно, но недостаточно, чтобы создавать угрозу здоровью.
Не мог ли порыв как-то придти снаружи купола? Он помотал головой. Это бессмыслица – если и так, то он был бы горячее а не прохладней.
Кайрд медленно продолжил свой путь. Только что случилось что-то странное и это было непонятно – пока что.
Но он намерен это узнать. И поскорее.
10
Обьявление, прошедшее по субзвуковым динамикам звучало так, словно негромкий голос говорил лично с каждым разумным существом на базе. При этом говоривший был угнаутом и его убийственный акцент калечил Базовый так, что трудно было разобрать слова.
– Вн'мние. В ближайшие выходные ГолоНет-З'влечен', в эээ… сот… сотру'нчстве с Ассоциацией С'действия Реп'бликанским В'енным Силам, пред-ставит вам Джасода Ревока и его Г'лактичское Прдставление. C' Эпохом Требором, Лили Реналем, Аннлок Верж, Эйар Марас и Фигрин Д'аном и 'го "Тональные Узлы", вот.
Ули, изучавший распечатку с цефалосканера, нахмурился и взглянул на Джоса.
– Что он сказал?
– Он сказал, что в город едет карнавал. Будут развлекать солдат – а в теории заодно и нас. Если, конечно, мы в это время не будем играть в "перемешай-и-собери" с чьми-то потрохами.
Джос махнул ФИКС-7, подозвав его забрать на свою каталку прооперированного солдата. Потребовалось почти сорок пять минут чтобы вытащить всю шрапнель, которую клону загнали в средостение. Извлечение шрапнели было главной причиной полостных операций которые делались в Ремсо – этот повод встречался куда чаще, чем пулевые ранения, травмы от акустического оружия, виброклинков и всего прочего из убийственного арсенала наземной войны в джунглях. Он прикидывал что наверняка вытащил уже с десяток килограммов искореженного, зазубреного металла из внутренностей разных солдат. Ранения всегда были ужасными. Кусок дюрастила, несущийся на околозвуковой скорости вгрызался в тело словно обезумевший от голода риик, и перемалывал его едва ли не хуже.
– Не знаю как насчет тебя, – продолжил он. – но я очень хочу немного поржать. А ребята Ревока, как я слышал, работают неплохо. – Он скорчил Ули рожу. – Конечно, та музыка которую они играют, может показаться немного вульгарной на твой вкус,..
– Я всегда рад хорошей группе. – ответил Ули. – Прыг-скок к примеру. А сейчас у меня великая цель – подцепить подходящую по возрасту, углеродную форрму жизни женского пола, желательно гуманоидную, хотя после трех недель здесь я уже научился не быть слишком придирчивым.
Джос задумчиво покивал, стягивая перчатки и халат в пост-операционной. Неужели действительно прошло три недели с тех пор как появился Ули? Он вдруг понял, что в последнее время не вспоминал о Зане и почувствовал угрызения совести. "Почему?" – спросил он себя. Любой хороший лекарь знает что потери излечиваются со временем – горе это процесс преходящий. Зан сам хотел бы этого. И все же он ощущал смутное чувство вины. Правда была в том что Ули, несмотря на свою молодость оказался отличным соседом. Он был чистюлей, и его опрятность вынудила и Джоса быть более аккуратным в повседневной жизни, так что по крайней мере стены больше не были мохнатыми на ощупь. Он, определенно, на многое смотрел с иной точки чем Джос, но в отличие от многих людей его возраста он не был догматиком в своих убеждениях. Они неплохо обсуждали все что угодно – от галактической политики до любимых ресторанов Корусканта; Джос предпочитал элегантный – и дорогой – "Зонтикве", Ули же был неравнодушен к простецкой забегаловке под названием "Обед Декса".
Сомневаться не приходилось – новое помогало расстаться с прошлым.
Три недели. Почти столько же, сколько прошло с назначения Адмирала Керсоса. Его двоюродный дядя еще не виделся с Толк, если не считать мимолетной встречи в операционной – разные административные обязанности держали Керсоса на орбите, и на фрегате "Медстар", большую часть времени – и Джос старался чтобы так все и оставалось. Пусть даже Керсос был виновен в том же грехе, что намеревался соверщить Джос – Джос боялся что его дядя невзлюбит ее – или что он не понравится ей. Честно говоря – он не знал, какой из вариантов будет хуже.
Что ж, они неизбежно – и неофициально – встретятся на ГолоНетовском развлекательном шоу. И он совершенно не был уверен, стоит ли находится здесь – или вообще где-то в этом полушарии – когда это случится.
***
Столп смотрел на расшифрованное сообщение на плоском экране, чувствуя как что-то переворачивается внутри. Как бы шпион ни ненавидел такую идею, но власть предержащие избрали цель для новой акции – и она будет жестокой.
Крайне жестокой.
Сепаратистам требовался этот мир и его драгоценная бота. Они собирались попытаться качнуть в свою пользу хрупкий баланс силы, и способ которым они планировали этого добиться был, честно говоря, омерзительным.
Просто мысли о последствиях такой акции было достаточно, чтобы почувствовать тошноту. Проведение диверсии не ложилось целиком на одного Столпа; но все же шпиону в должный момент придется исполнить жизненно важную часть плана. И как результат какая-то часть республиканских военных несомненно умрет – возможно многие – а среди их числа будут порядочно гражданских.
Да, они по большей части были военным персоналом, но это было, как правило, в силу призыва – Столп встречал очень мало медиков кто вызвался вступить в армию или флот по своему выбору. Хотя всегда и находились те, кто считал высоким долгом военную службу, помощь больным и раненым – но по в основном хирурги, доктора, медсестры и техники были призывниками. У них, в общем-то, не было выбора – либо призыв либо срок. Некоторые выбирали последнее; впрочем, таких было еще меньше. Со временем война закончится, победой или поражением, и мобилизованные, если они выживут, отправятся по домам, к обычной жизни. А решение отправиться в тюрьму вместо армии могло потом всю жизнь преследовать того, кто его принял. Выбор был нелегким. Прежде чем началась война, прежде чем стать агентом с псевдонимом Столп или Линза, носитель обоих имен изучал поведение строгих моралистов во время других войн; тех кто выступал против общепритятой точки зрения. Некоторые смогли выдержать это бремя; другие сломались под весом выбора, раздавленные словно жигалка под тяжелым сапогом.
Столп вздохнул. В такие времена лишь далекая цель может оставаться ясной. Задачи и люди которые были рядом – оказываются многоликими и, словно мельчайшие частицы материи, не поддаются точному анализу. Близкое общение с ними, в то время когда ты знаешь что должно случиться – могло свести с ума. Как может кто-то улыбаться тем кто ему близок, встречаться с ними, разделять их надежды, мечты и разочарования – и в то же самое время участвовать в том плане, что закончится смертью для, по крайней мере, нескольких из них?
Нет, про грехи настоящего надо забыть. Когда все это закончится, когда Республика проиграет вчистую и старые, но не забытые обиды будут отомщены – тогда и будет время для сожалений.
Часто штампы содержат более чем просто зерно истины – потому они и становятся штампами. В данном случае – порой цель действительно оправдывает средства, и неважно, насколько ужасно эти средства выглядят в настоящем.
Так он и должен к этому относиться. Смотреть на это под любым другим углом – приведет к неспособности действовать. И что бы ни случилось – Республика должна проиграть эту войну.
Она должна проиграть.
***
Толк сидела на краешке кровати Джоса и вытирала влажные волосы синклотовым полотенцем.
– Твоя соник-сушилка в душе опять сломалась. – заметила она.
Лежавший на кровати и любовавшийся ей Джос улыбнулся.
– Что ты говоришь? Я сейчас же прикажу, чтобы дроид-дворецкий позвал дроида-механика. – проговорил он, подражая изысканному акценту высшего класса корускантского Восточного Квадранта. – Я надеюсь что ты не слишком пострадала в этом ужасном и жестоком происшествии, моя дорогая.
Она улыбнулась в ответ, закончила вытирать волосы и бросила в него влажным полотенцем. Оно врезалось ему в лицо прежде, чем он успел вскинуть руку. Он рассмеялся и ее улыбка стала еще ярче.
Затем она внезапно угасла.
– Что?
– Ничего.
Она попыталась подняться; он потянулся и нежно привлек ее обратно.
– Знаешь ты тут не единственная, кто приглядывается к лицам. А теперь расскажи все Доктору Вондару.
Она прикусила нижнюю губу.
– Со мной связался директор Службы медсестер-хирургии на борту "Медcтара".
– И?…
– И они хотят чтобы я, по программе непрерывного медицинского обучения, прошла очередной короткий курс – по уходу за пролежневыми больными. Шесть часов, лекция и практика.
Он хмыкнул.
– Курс НМО по пролежням? И что за идиот его откопал? У нас пациенты не задерживаются настолько, чтобы заработать пролежневые язвы. Кроме того, с массажными полями в этом нет…
– Я знаю. Приказ поступил прямо из адмиральского кабинета.
Джос нахмурился.
– Уже понял… что-нибудь еще?
– Согласно старому знакомому из СМХ, на сегодняшнее утро я – единственная медсестра на планете, которой поручено пройти курс. Что, по-твоему, это значит?
Ответ был совершенно очевиден. Зачем еще из адмиральского кабинета приказывать одной медсестре пройти курс, который, учитывая сущность работы Ремсо – здесь был совершено бесполезен?
– Двоюродный дядя Эрел. – проговорил Джос напряженным тоном. – Он хочет приглядеться к тебе, и не хочет чтобы я в это время болтался рядом.
Она кивнула.
– Я догадалась.
Джос сел.
– Я могу ответить "Медстару" что мы не можем прямо сейчас тебя отпустить. предложил он.
Она помотала головой.
– Нет. Рано или поздно мне придется с ним поговорить. Может сейчас даже лучше. У меня сердце не на месте с тех пор, как ты сказал мне кто он.
– Толк, ты не обязана…
Она наклонилась над ним и прикрыла ему рот ладонью.
– Тсс. Я взрослая девочка. Я не растаю, если твой дядя строго на меня посмотрит. Если он собирается быть семейным… – она прервалась. – Или у тебя есть другие планы?
Он провел рукой по ее щеке.
– Никогда.
Она улыбнулась.
– Хорошо. Значит я иду смотреть на Дядю-Адмирала и мы разберемся кто есть кто. Все будет в порядке.
– Ты уверена?
– Я читаю по лицам, Джос. По крайней мере, мы будем знать с кем он на самом деле.
И почему он все равно волновался? И она, несомненно, прочитала это по его выражению. Она лукаво улыбнулась, поймала его руку, поцеловала ладонь – и заботы, связанные с его дядей, внезапно слетели с верхних строчек списка его неотложных дел.
11
Фрегаты серии "Медстар" были верхом совершенства в республиканском военно-медицинском флоте. Оснащенные самым современным ксено-и биомедицинским оборудованием, которое могло поспорить с многими планетарными госпиталями, корабли класса "Медстар" были предназначены для приема больных или раненых пациентов, чье состояние было стабилизировано в Ремсо, и могли при необходимости продолжать их лечение. Такие корабли были крайне дороги, и в настоящее время в строю их было всего ничего. Учитывая характер и продолжительность войны – пополнение строилось настолько быстро, насколько Верфи Куата успевали их штамповать.
На войне дорога к победе – или поражению – всегда пролегает сквозь горы тел.
Столп, сидящий в транспорте, направлявшемся к "Медстару", глядел сквозь маленький, мутный бортовой иллюминатор на быстро проваливающийся вниз зеленый пейзаж. А-грав-поле корабля гарантировало, что его экипаж и пассажиры останутся в условиях комфортабельной планетарной гравитации, но судя по быстроте, с которой уносился от них Дронгар, шпион мог прикинуть что транспорт идет по меньшей мере на пяти "G". Причиной для быстрого взлета был скорейший проход через споровый слой. Столп наблюдал, как колонии одноклеточных протоорганизмов разбиваются о транспаристиловый иллюминатор, словно насекомые о лобовое стекло. Цветные мазки, большинство – разных оттенков красного и зеленого от скорости транспорта превращались в размытые полосы.
Жизнь Дронгара была и мутагенной и адаптогенной одновременно, и темп ее эволюции выглядел постоянным – этого даже не стоило подчеркивать – и очень высоким, к тому же. Исследования показали, что жизненные формы этого мира обладают ДНК предоставлявшей индифференцированные свойства фактически каждой клетке организма, позволяя ей адаптироваться к изменениям окружающей среды за поразительно короткое время. Быстрота мутаций несла реальную опасность для чужаков, которые явились сюда собирать боту. Споры, бактерии, вирусы, эрзац-РНК и, без сомнения – миллионы других неизвестных крошечных форм жизни – клубились повсюду на Дронгаре и создавали проблемы. Корабль, пролетающий сквозь споровые облака, должен был торопиться; провозишься чуть дольше и бурлящая протожизнь атакует, забьется во все щели, если не повезет – разъедая при этом материал быстро, словно едкая щелочь. И оно могло сделать то же самое – и зачастую делало – с чужеродными биологическими системами – такими как легкие, кишки, печень, почки, внутренностные мешки, дыхальца и так далее. К счастью, разрушительная концентрация споровых роев начиналась точно на высоте верхушек деревьев – достаточно высоко, чтобы позволить людям чувствовать себя в относительной безопасности на уровне земли. Никто не знал – почему. "Может быть" – подумал Столп – "тут было что-то, связанное с воздушными потоками. Или с теплом." Какой бы ни была причина – все были рады, что бесчисленные сонмища дронгарианской жизни не знакомятся с пришельцами поближе.
Столп вздохнул, понимая что эти размышления про местную фауну и флору были просто способом отвлечься от мыслей о предстоящей работе. С писком сигнала управления голопроектор сменил картину с "Дронгар, вид сверху" на величественный вид "Медстара", ждущего здесь на планетосинхронной орбите. То что надо было сделать – было заданием неприятным, двух мнений тут быть не могло. Шпион был – иногда – не просто сборщиком информации. Порой возникали ситуации, когда требовалось выступить в более активной роли. Иногда приходится играть на поле диверсантов. Это была часть работы – тяжелая, но неизбежная.
