Медстар 2: Джедай-целитель

Стив Перри, Майкл Ривз
 
Медстар 2: Джедай-целитель

      РМСО-7
      Джассеракские возвышенности Танлассы.
      Возле степей Кварохана.
      Планета Дронгар.
      Год 2 от начала войны.

1

      В это мгновение не было времени на раздумья. Неподходящее место, чтобы позволять сознанию судить о действиях и реакциях, нет времени на выбор приемов и связок. Разум слишком медлителен чтобы защищать ее в ситуациях "жизнь-или-смерть". Она должна доверять памяти мускулов, должна отрешиться от любых забот о прошлом или будущем. Она должна целиком и полностью быть в настоящем – если хочет пережить эту битву.
      Даже сама эта мысль растаяла меньше, чем через один удар сердца.
      Баррис Оффи рубила и полосовала своим световым мечом, взмахивала им и вращала его, ее движения соткали перед ней щит из сияющей энергии, останавливающий стрелы, болты, мечи – даже несколько камней из пращи – не отражая ни один из их обратно в нападающих. Это было жизненной необходимостью, и труднейшей частью боя – не убить никого из них. Учитель Кеноби был в этом непреклонен. Не отрубать руки ноги или головы; не рассекать тела своих противников. Ни тех что из борокии, ни тех что из джануул.
      Гораздо труднее сражаться и разоружать или ранить, чем увечить или убивать. Всегда трудно делать правильные вещи.
      Баррисс сражалась…
      Рядом с ней Анакин Скайуокер демонстрировал великолепные навыки владения световым мечом, хотя его техника все еще была слегка грубовата. Он начал тренировки куда позже чем остальные падаваны, но все же справлялся достаточно хорошо. Она чувствовала сквозь Силу что он хотел бы большего, что он хотел бы сразить их всех, но он держал себя под контролем. Тем не менее, она чувствовала что это ему удается с трудом. И ее немного беспокоила эта легкая улыбка на лице, с которой он плел защитную энергетическую паутину перед собой. Казалось что он чересчур наслаждается этим.
      Слева от нее гудящий клинок учителя Кеноби ткал пахнущий озоном гобелен из струщегося света, отбивая бластерные выстрелы в землю, парировал летящие стрелы и разрубал дюрастиловые лезвия так быстро, что глаз почти не успевал следить за ним. Выражение на его лице было застывшим и мрачным.
      Двигаясь с отличающей ее мягкой грацией, учитель Ундули танцевала, защищаясь, с легкостью отбивая атаки. Баррисс стояла возле ее наставницы, ее синий клинок двигался в прекрасной синхроности с бледно-зеленым мерцанием светового меча ее учителя. По отдельности каждый был бойцом с которым следовало считаться; вместе, связанные Силой и с Силой, они были боевой машиной куда более быстрой чем просто сумма ее частей. Они так совершенно и цельно дополняли друг друга в блоках, финтах и уводах, что многие из диких ансионианских кочевников смотрели, не веря своим глазам – даже когда они шли в атаку
      Когда впервые раздался слитный рев – Баррисс почувствовала укол страха, несмотря на свою подготовку; их было так много, а обходиться без убийства было гораздо, гораздо тяжелее. Но сейчас, когда она взлетала, взмахивая и отражая удары своим оружием, а Сила вела каждое ее движение – начальная паника исчезла. Она никогда еще не чувствовала Силу так мощно, как сейчас, когда их четверка была вместе, в таком режиме. Она была вместе с Анакином и учителем Кеноби, почти также цельно, как она была с учителем Ундули. Это было неверятно мощное, пьянящее ощущение, заразительное, подавляющее, наполняющее ее уверенностью: Мы можем это сделать – мы можем победить обе армии.
      Рассудком она знал что такого не может быть, но убежденность шла от сердца, не от разума. Они были неуязвимы. Смерть лилась на них из воздуха – полновесные лучевые выстрелы, игольно-острые стрелы, клинки достаточно острые чтобы брить ими длинные гривы ансионианцев…
      Казалось что это продолжалось долго – как минимум часы – но когда это, наконец, закончилось, Баррисс поняла что вся схватка заняла где-то десять минут или меньше. Множество разрубленного оружия лежало у их ног, и их окружали пораженные вояки, явно в благоговении перед боевым мастерством джедай. Как и должны были…
      Баррисс улыбнулась воспоминанию о схватке на Ансионе. Она чувствовала Силу много раз, и прежде и после но никогда это не было таким… всепоглощающим. Даже когда они демонстрировали их "дух" перед альвари – она своим невероятным танцем, Анакин пением, учитель Оби-Ван Кеноби своим рассказом, а учитель Люминара Ундули своей скульптурой из Силы и кружащегося песка – она не чувствовала ее так живо как во время боя, сражаясь бок-о-бок с учителем и остальными. Сражаться в одиночку это одно, но сражаться в паре или в группе? Это больше, много больше.
      Но это было прошлым, и если бы даже она не узнала ничего за годы в Храме Джедай – она уже знала, что прошлое можно переосмыслить, но не прожить заново. Теперь она более не на Ансионе, она на Дронгаре, этой сырой теплице размером с планету, и даже хоть ее миссия по выявлению вора, который тут таскал ценный урожай боты, была закончена – она все же должна услышать от ее учителя каким станет следующий шаг в ее обучении.
      Ее настольное комм-устройство пискнуло как раз когда она почувствовала приступ разочарования. Она включила его и маленькая картинка голопроектора задрожала в жарком воздухе. Комм был небольшой, и слегка неисправный: кроме обычных для связи на многие парсеки мигания и расплывания картинки, похоже что какой-то элемент в энергопреобразователе испускал запах перегревшейся проводки, такой слабый что она не могла решить – чувствует она его в действительности или ей только кажется. Это был не неприятно – запах напоминал Баррисс о жареных орехах кли-кли.
      Сейчас учитель Ундули была за много световых лет отсюда, на Корусканте, хотя ее изображение было так близко что его можно было коснуться. Впрочем, трехмерный образ был бесплотен и это походило бы на попытку коснуться призрака.
      Ундули даже в дрожащей, скверного качества голопроекции было достаточно чтобы помочь ей собраться. А она крайне нуждалась в собранности. Учитывая недавний переезд Ремсо, вызванный необходимостью избежать уничтожения боевыми дроидами сепаратистов, несколько километров пути на юг с шансами пятьдесят на пятьдесят, смерть Зана и нескончаемые партии прибывающих раненых – она чувствовала крайнюю необходимость в спокойном, дисциплинирующем влиянии которое на нее всегда оказывала ее наставница.
      После обычных приветствий Баррисс сказала:
      – Итак, я полагаю, что моя миссия на Дронгаре заканчивается.
      Учитель Ундули наклонила голову.
      – И почему ты так полагаешь?
      Баррисс внимательно посмотрела на изображение.
      – Ну… Я была послана сюда чтобы найти кто ворует боту. Те, кто был ответственен за это – хатт Фильба и адмирал Блейд – больше этим не занимаются, поскольку мертвы. Военные назначили нового адмирала на командование "Медстаром" и базами Ремсо на поверхности – вскоре он прибудет сюда, и я ожидаю что он будет выбран исходя из его честности – учитывая ценность урожая боты.
      – Это лишь часть твоей миссии, падаван. Ты еще и целитель, а здесь все еще есть нуждающиеся в этом, не так ли?
      Баррисс моргнула.
      – Да, учитель, но…
      Наступила пауза пока учитель рассматривала ее.
      – Но ты не считаешь это достаточной причиной, верно?
      – При всем уважении, полагаю, что я имею тут не слишком большое значение. Это похоже на попытку перенести целый пляж по одной песчинке. Меня с легкостью заменит любой компетентый лекарь.
      – И ты считаешь, что твои таланты могут быть лучше использованы где-то еще.
      Это не было воспросом.
      – Да учитель. Считаю.
      Учитель Ундули улыбнулась. Даже в дрожащей голопроекции Баррисс могла увидеть блеск ее ярко-голубых глаз.
      – Конечно же считаешь. Ты юна, и твое желание быть сияющей силой добра порой ослепляет тебя в том что касается вещей, что все же находятся рядом и требуют твоего внимания. Но я чувствую, что ты еще не закончила, мой нетерпеливый падаван. Тут все еще есть уроки которые следут изучить. А также души, требующие исцеления порой настолько же или более чем тела. Я свяжусь с тобой, когда решу что тебе настало время покинуть Дронгар.
      Изображение учителя Ундули погасло. Баррисс какое-то время сидела на своей койке. Она достигла спокойствия духа и обнаружила что его трудно сохранить. Цель, ради которой ее учитель оставляла ее здесь, ускользала от нее. Да, она была целителем и да – она спасла несколько жизней, но она могла заниматься этим где угодно. На этой бурлящей жизнью планете не было на виду чего-то такого, что могло помочь ей стать полностью подготовленным рыцарем-джедай. На ее взгляд – ее учителю стоило бы подыскать место для испытания, где можно было бы по-настоящему оценить ее умения, и не только те, что касаются целительства.
      Но вместо того учитель Ундули решила оставить ее на этом сыром комке грязи, где бои велись так, как редко случалось в последнюю тысячу лет – на земле, между армиями, осторожно выбирающими поля сражений – так чтобы не повредить ценные поля боты, растущей здесь изобильней чем где-либо в известной галактике. Боту – чудесную адаптогенную культуру, из которой можно было производить массу ценнейших лекарств – было очень просто повредить и даже сотрясение от взрыва могло запросто уичтожить целое поле с ней. Иногда даже грохот грома от близкого удара молнии – что было частым на этом юном и буйном мире – мог повредить нежное растение. Ни Республика ни конфедерация не желали этого, так что оружие и тактика войны были примитивны до предела. Боевые дроиды сражались с клон-солдатами, как правило, на расстоянии выстрела ручного бластера и не применяли обычно артиллерию или мощное лучевое оружие. Когда растение за контроль над которым дрались обе стороны стоило драгоценных камней равного ему веса – никто не хотел угробить его взрывной волной или поджечь – что было крайне просто сделать в богатой кислородом атмосфере, несмотря на болотистое окружение.
      Хотя и верно было что обе стороны иногда прибегали с к тяжелому вооружению – свидетельством тому была недавняя атака сепаратистов, из-за которой потребовалоь переместить целую базу – но по большей части пехота сражалась и проливала кровь за каждый драгоценный клочок земли, и все потому что кому-то в тонких перчатках требовалась бота. И не в первый раз Баррисс удивлялась – как же местному растению, которое было столь нежным, удавалось сколько-то долго занимать свою экологическую нишу в подобном яростном мире.
      Такие вопросы сейчас были ни к чему. Все, что было важным – это то, что воры боты были мертвы – и все же учитель Ундули велит ей оставаться. Почему? Какой в этом смысл?
      Она отбросила размышления. Ясность ума не приходит от навязчивых раздумий – в действительности, скорее, наоборот. Ей надо опустошить себя – чтобы позволить Силе, как всегда, наполнить ее спокойствием и ясностью, когда ей это удастся.
      Бывают дни, когда это гораздо труднее чем обычно…

2

      Лежа на своей кровати, Джос смотрел на юношу в лейтенантской униформе, стоявшего в двери его домика. Если честно – почти совсем мальчишка; он выглядел где-то лет на четырнадцать стандартных.
      – Что?
      – Капитан Вондар? Я лейтенант Корнелл Дивини.
      – Это здорово. И ты торчишь тут, в открытой двери, и впускаешь жару в мое скромное жилище потому что…?
      Мальчишка выглядел слегка растерянным.
      – Меня направили сюда, сэр.
      – Мне не нужна прислуга. – ответил Джос.
      Мальчишка неожиданно ухмыльнулся.
      – Нет, сэр. Конечно не нужна – судя по тому, как вычищен и сияет ваш домик.
      Джос на это не ответил. Да, верно что вещи пришли… в некоторый беспорядок за последнее время. Он окинул взглядом маленькую комнату. Его последняя пара сменных рубашек висела на спинке формпластового стула, бачок-охладитель зарос грязью так, что даже слизнеед дважды подумал бы прежде чем из него пить, а плесень, покрывающая стены была плотной как лесной лишайник с Кашиийка. Если честно, то Джос согласился бы что и болотной свинье не выжить в свинарнике, где развели бы такую же грязь и бардак.
      Зан всегда был аккуратистом – за них обоих. Он никогда бы не допустил чтобы творилось подобное. Джо почти что мог услышать голос Зана: "Слушай, Вондар, я видел мусорные бачки гораздо стерильней чем это. Ты что собрался делать – тренировать свою имунную систему?"
      Но Зана тут не было. Зан был мертв.
      Мальчишка заговорил снова. Джос уловил:
      – …был назначен в Ремсо-семь хирургом, сэр.
      Джос сел на кровати и уставился на него. Он не ослышался? Этот… этот ребенок был врачом?
      Невероятно.
      Его неверие, должно быть,отразилось на лице, потому что мальчишка проговорил, с некоторой сухостью:
      – Корускантский Медицинский, сэр. Выпуск два года назад, потом год интерном и год практики в Большом Зоопарке.
      Это выдавило из Джоса улыбку. "Большим Зоопарком" неофициально звали "Галактический Полиразумный", медцентр для всевозможных разумных рас на Альдераане, где он и сам был интерном. Он мог похвастать не менее чем семидесятью тремя раздельными обитаемыми зонами и операционными; протоколами лечения для каждой известной в освоенной галактике разумной расы базирующейся на углероде, а также для большинства рас основанных на кремнии и галогенах. Если это было живым и достаточно разумным – рано или поздно ты мог увидеть его в Большом Зоопарке.
      Джос уделил мальчишке более пристальный взгляд. Он был человеком – либо кореллианцем, как Джос, либо каким-то другим близким вариантом – лохматый, щеки выглядят так, словно им еще предстоит знакомство с депиляционным кремом.
      – Прежде чем тебя могут распределять требуется три года интернатуры. – проговорил Джос.
      – Да сэр. У них явно не хватает полевых врачей.
      С лица Джоса исчезли последние следы улыбки. Зан погиб всего неделю назад. И этого мальчишку посчитали ему заменой? Республика впадает в отчаяние, если она начинает вот так выдергивать детей из колыбелей.
      Кроме того – никто не сможет заменить Зана. Никто.
      – Слушай, лейтенат… Дивини, верно?
      – Ули.
      Джос моргнул.
      – Прошу прощения?
      – Меня все называют Ули, сэр. Я с Татуина, окрестности Дюнного Моря. Это сокращение от Ули-ах, названия для детей Песчаного Народа. Прозвище я получил довольно интересным…
      – Лейтенант Дивини, я не собираюсь рассуждать о мудрости Республики – не думаю что кому-то это вообще удастся, потому что мудрости не наблюдается – итак, если коротко: добро пожаловать на войну. Вы еще не встречались с командиром нашего отряда?
      – Полковником Ваэтесом – да сэр. Он послал меня сюда.
      Джос вздохнул.
      – Все верно. Думаю, нам стоит подобрать для вас жилье.
      Он поднялся с койки.
      Молодой Дивини выглядел смущенным.
      – Полковник сказал, что меня размещают с вами, сэр.
      – Перестань звать меня сэром. Я тебе не отец, хоть и чувствую сейчас себя стариком. Зови меня Джос… Ваэтес послал тебя разместиться здесь?
      – Да сэр. То есть – да, Джос.
      Джос почувствовал как ему сводит челюсти.
      – Жди здесь.
      – Хорошо.
 

***

 
      Когда Джос явился в кабинет – Ваэтес его уже ждал. Прежде чем он успел заговорить, полковник произнес:
      – Все верно. Я послал мальчишку в твой домик. Он переведен сюда как рядовой хирург, а я не собираюсь командовать строительным дроидам бросать все и строить новый домик, когда в твоем есть пустая койка. – Он поднял руку, предупреждая комментарии Джоса. – Это не дискусионный класс, капитан, это армия. Ты шеф-хирург в этом отряде. Натаскай его, помоги устроиться. Тебе это может не нравиться, но тебе придется этим заняться. Свободен.
      Джос уставился на Ваэтеса.
      – Что это с тобой Д'Арк? Тебе кто-то вскрыл череп и насыпал туда армейских мозгов? Ты говоришь как персонаж из дурной голосерии. Давно выглядывал на улицу? Мы еще даже не переехали полностью, работает только одна бакта-камера, и при переезде потеряли целый контейнер с криогенкой. А еще никто не известил врага о наших проблемах, так что они продолжают отстреливать наших парней, и нам приходится их как-то зашивать. У мене нет времени нянчиться с мальчиком из деревни!
      Ваэтес посмотрел на него спокойно, словно они говорили о погоде.
      – Тебе лучше? Хорошо. Выход сзади. Просто повернись, сделай пару шагов и подойди к сенсору. И тебе стоит поторапливаться, потому что…
      – Я слышу. – скривившись, ответил Джос. Приближались как минимум два эвакуатора. – Но мы с этим еще не закончили Д'Арк.
      – Продолжим в любое время. Мои двери всегда открыты. Ну, кроме тех случаев, когда они заперты. На обратном пути убедишься.
      Джос вышел из кабинета полковника в сырой и душный дронгарский вечер.
      "Только этого мне не хватало." – подумал он. Юнца, еще наивней чем свежевытащенный клон. Мальчишка может думать, что он готов к полевой работе, но на взгляд Джоса все шансы были против него. Верно, в любом большом медцентре можно встретиться с тяжелыми случаями, но он видел как закаленные ветераны, с годами опыта по части того, сколькими миллиардами способов могут умирать разумные существа, пулей вылетали из операционной Ремсо – чтобы не наблевать в свою маску.
      "Мимн'эт-хирургия" так они это называли, в честь мясного блюда сомнительного происхождения, популярного среди рептилоидов Бараба-1. Это была яркая метафора, описывающая быстрый и жесткий темп штопки, который им приходилось выдерживать. Остановить кровотечение, налепить заплатку синтеплоти или сбрызнуть спреем-повязкой и перейти к следующему. Нет времени на тонкости вроде регеностимулятора; если кто-то останется с багровыми рубцами шрама по всей морде – это не имеет значения, пока он или она способны стрелять.
      Бывали времена когда Джос проводил на ногах дюжину часов подряд, практически без перерывов между пациентами, и его руки были вымазаны красным. Это было примитивно, это было варварство, это было жестоко. Это была война.
      И это было стерильным адом, в который Ваэтес только что кинул мальчишку, выглядевшего недостаточно взрослым чтобы легально водить лэндспидер.
      Джос потряс головой. Лейтенанта Корнелла "Ули" Дивини ждало грубое пробуждение и Джос ему не завидовал. С другой cтороны, в этой ситуации возможно и было что-то хорошее: возможно мальчишка порадует Толк. Мысли о ней вызвали искреннюю улыбку на его губах. Его роман с лоррдианской медсестрой был первым добрым делом, что совершила эта война. А в том, что касалось Джоса – и единственным.
 

***

 
      У Дена Дхура была цель в жизни.
      Цель эта имела отношение к войне между конфедерацией и Республикой разве что чисто теоретически. И даже хоть он и был наемным полевым кореспондентом – она не была чем-то, из чего он собирался сделать репортаж. Нет, его задачей было помочь другу – тому, c которым он познакомился во время пребывания в Ремсо-семь, и в котором он нашел родственную душу.
      Те, кто давно знали тертого саллюстианца, без сомнения нашли бы трудным поверить тому, что Ден завел дружбу с каким-либо живым существом. Что значило – их мнение о нем может остаться неизменным, поскольку существо, ради которого Ден похоронил свои привычки, не было живым – по крайней мере, в традиционном смысле слова.
      И оттого поверить было еще труднее.
      Ден сидел со своим приятелем в кантине базы. Он нянчил ососбенно крепкую хмельную смесь – пиво, саллюстианский джин, и спирт "Старый Джанкс" – прозванную "Акустическим Сервоприводом"; никто не знал – почему выпивку назвали так, а после первых же пропущенных одной-двух порций – это уже никого и не волновало. Его компаньон, как всегда, не пил ничего. Это было неудивительно, поскольку у него не было ни рта, ни глотки, и ему несколько ранее удалось убедить Дена что заливать алкоголь в динамик может быть не слишком хорошей идеей.
      Ден сфокусировал затуманенные глаза на И-5ИКУ. У дроида была раздражающая склонность – обостренная поляризующими линзами, которые носил саллюстианец – распадаться на несколько своих копий. За этим исключением – все казалось вполне нормальным.
      – Нам ттебя надо напоить. – сказал он И-Пять.
      – Это так обязательно, потому что…?
      – Этт нечестно. – ответил ему Ден. – Все остальные могут промыть свои черепушки…
      – Что они и делают – с пугающей регулярностью, как я заметил.
      – Все крме тебя. Тто нчестно. Тто надо 'справить.
      – Ну если, считать интоксикацию состоянием, к которому я стремлюсь… – проговорил дроид. -…то я вижу множество проблем, которые придется решить. Не последняя из которых та, что у меня нет метаболизма для переработки этанола.
      – Верно, верно. – покивал Ден. – C эт'м придется поработать. Н'волнуйся. Я что-нть придумаю…
      – В данный момент тебе надо напрягаться, чтобы вспомнить собственное имя. Без обид. но прямо сейчас я не доверил тебе даже перепаивать цепи мышедроидов. Может быть – позже, когда ты…
      Саллюстианец внезапно тряхнул щеками в возбуждении.
      – Нашел! Тто отлично!.
      – Что? – тон дроида был настороженным.
      Ден опрокинул остаток выпивки, после чего ему пришлось схватиться за край стола, пока не успокоится кантина, которая внезапно и беспричинно решила сорваться в гиперпространство.
      – М'сделем частичное отключение твоего процессора. Н'много помех на сенсорный ввод, ослабит логические цепи…
      – Извини. Множественные резервные блоки. Они на аппаратном уровне – я не управляю ими по своей воле, также, как ты не можешь перестать дышать.
      Ден нахмурился, глядя в пустую кружку.
      – Проклятье. – Он просветел лицом. -Хорошо а как н'счет прямого переключения цепей? Временно, к'нечно.
      – Это может сработать – если у тебя есть пикодроид-инженер, чтобы выполнить переключение. Которые доступны только в сервисных центрах "Сайбот-Галактики", или их авторизованных представительствах. Я полагаю что ближайшее из них примерно в двенадцати парсеках отсюда.
      Ден рыгнул и пожал плечами.
      – Хорошо, мы придумаем что-нть. Н'влнуйся – Ден Дхур не cсдается. Этточно дружище…
      Его голова упала на стол с громким стуком и минутой позже он уже храпел.
      И-Пять внимательно посмотрел на бесувственного репортера, потом вздохнул
      – Что-то в этом… – пробормотал дроид. -…кажется мне очень знакомым.

3

      Джос не стал бы так сразу бросать мальчишку в работу, будь у него хоть какой-то выбор, но операционная была полна ранеными клон-солдатами; гул эвакуаторов, возвещавший о прибытии новых раненых, казался таким же постоянным, как гудение теплообменника, и требовался каждый, кто мог держать виброскальпель.
      Немедленно.
      У него не было времени присматривать за мальчишкой – он по локоть залез в грудную клетку клона, нашпигованного шрапнелью. Группа разработки оружия графа Дуку выкатила новый осколочный боеприпас, прозванный травокосом; умная бомба, которая после запуска пролетала по дуге над любыми защитными сетками, падала посреди отряда солдат и взрывалась примерно на уровне груди над землей, разбрасывая вокруг мелкие, острые, зазубренные дюрастиловые осколки. Травокос был смертельно опасен для незащищенных целей в радиусе двухсот метров, а броня клонов от него его не слишком защищала, если защищала вообще.
      Тот, кто разрабатывал и производил клоновскую броню, по мнению Джоса, должен был за многое ответить. Каминоанцы могли быть гениями в том, что касалось созидания и лепки по органическим тканям, но броня была, насколько он мог судить, практически бесполезна. Неклонированные солдаты-пехотинцы прозвали полные доспехи "мясными ведрами". И этот термин вполне к ним подходил.
      Он хотел попросить, чтобы чуть усилили прессор-поле, но Толк опередила его:
      – Плюс шесть на поле. – скомандовала она дроиду 2-1Б, обслуживающему прибор.
      Толк ле Трене была лоррдианкой; ее соплеменники обладали поразительной способностью считывать микрореакции у большинства рас, и как-то распознавать эмоции до такой степени, что это выглядело почти телепатией. Еще оно была лучшей медсестрой в Ремсо. И к тому же она была прекрасна, желанна и любима Джосом, несмотря на ее непозволительное происхождение внешницы; подумать только – чужак, не из его мира! Вондары были коренного происхождения и это значило женитьбу только на тех, кто был из его родной системы, и предпочтительно – его мира.
      Исключений не предуматривалось.
      Временные связи с внешниками были позволены; от загулов на стороне, покачав головой, отводили взгляд; но ты не приведешь домой подружку неправильного происхождения, чтобы познакомить ее с родней, если только не хочешь быть изгнанным из клана и подвергнуться вечной обструкции. Не говоря уж про позор, который навлечет на твой клан такой поступок: "Он женился на внешнице! Можете себе представить? Его родители умрут на месте от стыда!"
      Джос бросил взгляд на Ули, потом на Толк, которая cказала:
      – Ули, похоже, неплохо справляется. Дроид-санитар только что выкатил его первого пациента и они направлялись не к моргу. Он умный мальчик. – Толк покачала головой. – Да. Умный.
      Он рискнул быстренько оглядеться по сторонам. У них все еще оставалось на два врача и три дроида-хирурга ФИКС-7 меньше чем полагается, и это будет стоить им…
      На этой мысли он увидел как кто-то, в маске и халате, подошел к одному из пустых столов. Вспыхнуло поле стерильности и тот сделал приглашающий жест дроиду-санитару.
      – Я не знаю кто это. – ответила Толк, как только Джос решил ее спросить.
      После нескольких месяцев работы в этом тропическом гадючнике, доктора в операционной могли узнавать друг друга даже когда их лица и головы были скрыты масками и шапочками. Это означало что этот тип был новым игроком. И это поднимало вопрос: почему никто не сказал ему, шеф-хирургу капитану Вондару, что у них появился новенький?
      Один из сосудов лопнул, веером разбрызгивая кровь, и у Джоса внезапно появилась более насущная забота.
      Девять пациентов спустя Джосу попался легкий случай – просто надорванное легкое, которое он мог наглухо заклеить за несколько минут. Толк начала зашивать пациента и Джос огляделся вокруг. Новых пациентов на очереди не было. Темп, наконец, замедлился. Он взглянул на дроида с первичной сортировки – сегодня это бы И-Пять – и дроид просигналил несколько чисел, показывая количество минут, которое у них есть до того, как будет подготовлен следующий.
      Джос стянул тонкие, как кожа, стерильные перчатки и надел свежие, радуясь минуте передышки.
      – Я не отказался бы от помощи, – сказал новый хирург, – если у вас нет других дел.
      Голос был низким и более старым, чем те которые он обычно слышал в операционной, где хирурги и доктора были в возрасте примерно двадцати пяти стандартных человеческих лет. Джос прошел мимо трех столов, протиснулся мимо Лимота, который работал вместе с аквалишем Квараном, дезертировавшим от сепаратистов. Он оценивающе оглядел операцию, которую новый хирург делал на клоне-солдате.
      – Сердечно-легочная трансплантацияю – поинтересовался он.
      – Угу. Получил акустический импульс, порвало миокард и альвеолы по всей площади попадания.
      Джос взглянул на новые органы, только что из банка клонов. Расасывающиеся швы, удерживавшие вместе артерии и вены были наложены перекрестно – он не видел такого с самой медицинской школы. Этот парень был в возрасте – должно быть, в поисках докторов сейчас уже скребут по самому донышку. "Сначала мальчишка, теперь чей-то дед." – подумал он. – "Кто дальше – студенты из медучилищ?"
      – Собираешься сделать тут анастомоз периферических нервов?
      – Именно.
      Джос сменил перчатки, взял адапто-прессорный шовный инструмент протянутый ему медсестрой и начал накладывать микрошвы.
      – Благодарю. Охлейз Самтех Керсос Вингдах, доктор.
      Если бы он врезал ему по физиономии – Джос не был бы так удивлен. Это было приветствие клана! Человек был с Кореллии, его родного мира, и более того – он претендовал на родство по линии его матери. Невероятно!
      – Забыл про манеры, сынок?
      – Э… прошу прощения. Самтех Вондар Охлейз, – произнес Джос. – Я… э… Джос Вондар.
      – Я знаю кто ты, сынок. Я Эрел Керсос. Адмирал Керсос – и твой новый командующий.
      И еще один удар по физиономии. Эрел Керсос был дядей его матери. Они никогда не встречались, но Джос, разумеется, знал о нем. Он оставил родной мир еще юношей и больше не возвращался… потому что он…
      Джос пытался не показать своего шока. Это было удивительно – просто невозможно поверить. Из всех Ремсо во всех мирах галактики… какие были шансы столкнуться с двоюродным дядей Эрелом именно здесь?
      – Может быть, у нас будет возможность поговорить позже – если ты не против. сказал Керсос.
      – А… да. Конечно. Я буду рад этому. Сэр.
      Удивительно, но его руки не дрожали, когда он заканчивал накладывать швы. Его двоюродный дядя, отвергнутый кланом шестьдесят лет назад – здесь, на Дронгаре. И заправляет представлением.
      Какие на это были шансы?
 

***

 
      Кайрд из недиджи наблюдал, как джедай работает с раненым солдатом. Клон-солдат только что попал из операционной в постоперационный покой, и отметки от лазерного прижигания все еще выделялись на бронзовой коже. Целительница проводила наложение рук – без сомнения, что-то делая с помощью Силы. Кайрд мало знал про подробности и мало о том волновался. У него не было сомнений в том, что Сила реальна, но до сих пор ни джедай, ни источник их мистического могущества не были его заботой. В качестве агента "Черного Солнца" – его внимание сосредотачивалось на более практичных вещах.
      Тем не менее, наблюдать за ее работой было интересно. И он был в очень удобном положении для наблюдений, поскольку в постоперационном покое он стоял настолько близко, что мог бы коснуться ее. Спрятавшись у всех на виду, как и раньше.
      В нормальном облике Кайрд выделялся бы в любой толпе разумных, поскольку его раса была не слишком известна галактике; Недиджи был одним из самых захолустных миров и довольно изолированным при этом. Только те, кто отвергал единение Гнезда, отправлялись странствовать по дорогам космоса. Его острое лицо, короткий клюв, фиолетовые глаза и кожа, покрытая бледно-голубым пушком определенно привлекали бы внимание, если бы он вырядился в обычную одежду. Но сейчас он был совершенно невидим, выбрав лучшую маскировку для пряток в медицинском участке.