Посланник

Встретившись глазами с вопросительным взглядом остроносого мужчины, девушка усмехнулась и вытащила из кармана браслет чужих. Показала. И положила на стол. Тот кивнул. Маленький обмен не прошел незамеченным и остальными. Ирина чуть прикрыла глаза, одновременно и благодаря за помощь и приказывая младшей подруге отправляться отдыхать. Выглядела Избранная не лучшим образом.

Уже выходя из комнаты, Виктория услышала за спиной взволнованные голоса.

— ...Как лукьяненковский Диптаун...

— ...Восстановление связи...

— ...Наверняка прослеживается...

— ...Зачем?

Над всем этим парил спокойный, не менторский и не покровительственный, но невероятно располагающий к доверию голос Ирины.

Сокрушенно покачав головой, девушка отправилась на долгожданное свидание с ужином и подушкой. Душа в этом списке, увы, не была предусмотрена. От чего Виктория страдала не в пример меньше, чем холеная Леди. Хоть какой-то повод для гордости.

* * *

Полчаса спустя Избранная свернулась калачиком на выделенном ей диване, натянув на голову одеяло и делая вид, что эта иллюзорная преграда отделяет ее от всего остального мира. Ну... по крайней мере, попыталась свернуться. Героические объемы груди делали это довольно затруднительным.

У нее было всего несколько часов на отдых, после чего надо будет снова вставать и снова сталкиваться со всем, что на них свалилось. Но сон не шел.

Это было ужасно. С того момента, когда она почувствовала первый удар, существование девушки превратилось в какой-то беспрерывный кошмар. В бесконечную череду испуганных людей, которых требовалось выслушать, успокоить, вытереть сопли и направить на путь истинный — когда ей самой хотелось биться в истерике. В бесконечную череду таблиц, которые следовало заполнить собранными по крупицам цифрами, а потом еще и сообразить, что значат эти бессмысленные на первый взгляд данные — когда ее мозг разрывался от пульсирующей боли. В бесконечную череду пугающих открытий, скользящих по небу чужих летательных аппаратов, в бесконечную череду опустошающих новостей.

Постоянность и надежность растворились в призрачном угаре.

Сначала Олег, этот безупречно вежливый сноб, эта холоднокровная рептилия в человеческом обличье, перестал использовать их полные имена. Она поначалу не придала этому значения, и только дни спустя до Избранной дошло, что Посланник в общей суматохе умудрился отречься от них как от учеников. Окончательно и бесповоротно. Какими бы ни были правила, регулирующие жесткие рамки обучения и требующие от наставника максимального пиетета к воспитанникам, теперь они не действовали. Олег объявил ребят взрослыми и умыл руки.

Нашел время!!!

Потом... Потом их группа понесла первые потери.

Первой пропала Natalie. Просто... исчезла. Виктория и остальные точно знали, что Belle жива, что где-то она существует, но это было все, что они знали.

Виктория перевернулась на другой бок, вспоминая об уроке, на котором недавно ассистировала начавшей обучение своей собственной группы Ирине. Ментал...

Ментальное пространство имело мало общего с материальным миром. Его называли псиберспейсом, псиберсетью, менталом, астралом, информационным полем и еще сотней глупых имен, ничего не говорящих о сути. Время там двигалось по своим законам, такая категория, как пространство, вообще теряла всякий смысл. Эта реальность была сплетена из мыслей и чувств, из образов и посланий. Эта реальность была везде — и нигде. Она существовала, существует и будет существовать до тех пор, пока остается хоть одно мыслящее существо.

То, что чужие сотворили с менталом планеты, не поддавалось описанию. Призрачная реальность кипела и плавилась, делая смертельно опасной даже самую краткосрочную вылазку ради обмена информацией, но она существовала. И значит, раз Natalie жива, ручей ее мыслей должен был где-то впадать в этот бушующий океан. А они, даже хитроумная Ирина, даже всевидящий Ли-младший, не могли этот ручеек обнаружить. Что было абсолютно абсурдно.

Расстояние в ментальном пространстве не имело никакого значения. Мысли было абсолютно все равно, в какой конкретной географической точке находится тот, кому она принадлежит. Мысль существовала везде, но существовала на своей, абсолютно индивидуальной «волне». Если человек, обладающий нужными способностями, умудрялся настроиться на «волну» другого человека, если им удавалось полностью синхронизировать свои сознания (что, заметим, было теоретически невозможно, но довольно активно использовалось на практике), то вышеописанную мысль можно было считать. Впрочем, «чтение» к этому не имело ни малейшего отношения. Просто два существа становились на какой-то безумно краткий момент абсолютно идентичными. Думали об одном и том же. Испытывали те же чувства — чтобы тут же распасться на отдельные сущности, у каждой из которых оставалось воспоминание о единении как о полученном либо отправленном «сообщении».

Безумный способ общения. Но безотказный. Едва ли не единственный надежный в данных обстоятельствах.

Олег сухо отказался принимать участие в поисках — и не без причины. Он был слишком чужим. Слишком другим. Слишком отличным от них всех. Шум, который бы поднялся, начни он подстраиваться под кого-нибудь из бывших учеников, был бы способен переполошить даже столь бесцеремонных пользователей псиберспейса, как их захватчики. А вот общение внутри их группы — дело со-овсем другое. Они были настроены друг на друга, как инструменты в хорошем оркестре. Они звучали в одной тональности, вибрировали на одной и той же волне, точно струны, натянутые умелой рукой мастера.

Когда они посылали друг другу сообщения, чтобы подслушать их, необходим был специалист даже более высокого класса, чем сам Олег.

А теперь этот оркестр был не полон. Струны все еще звенели где-то, но, как ни пыталась Виктория, дотянуться до двух из них было невозможно.

Сначала Natalie. Потом Сашка.

Потеря несносного мачьчишки была, наверно, даже хуже, чем все остальное, вместе взятое.

Разведывательная миссия, одна из первых, когда они еще не знали толком, чего надо опасаться и что искать. Александр срежиссировал абсолютно достоверный «несчастный случай», который ну совсем случайно обрушил на один из приземлившихся летательных аппаратов пришельцев случившуюся рядом стену. Когда, к его величайшему изумлению, машина осталась лежать, не подавая никаких признаков жизни, подбежал поближе, излучая ментальный спектр невинного любопытного мальчишки. Начал рассматривать чужой механизм... и исчез. Растворился, растаял, затих. Сколько бы Виктория ни металась по менталу, перескакивая из спектра в спектр, ища знакомое прикосновение, его не было. В конце концов Олег грубо выдернул ее в нормальное состояние, наорав за несоблюдение мер безопасности и привлечение внимания.

Даже если бы мальчишка оказался на другом конце галактики, бесчувственный и со стертой памятью, Виктория уловила бы отголосок его сознания. И все же... Сашка и Natalie были живы — в этом ни у кого сомнений не было. Олег на сдержанные вопросы лишь пожал плечами и сообщил, что существует тысяча и один способ удержать человека от выхода в псиберспейс. Больше его не спрашивали.

Виктория уткнулась лицом в жесткую ткань, прикусив губу, чтобы не заорать. Ногти болезненно впились в плоть ладоней. Она не выдержит, не выдержит, не выдержит этого...

— Раз уж ты все равно не спишь, можешь доложить об успехах в установлении коммуникационной сети, — раздался рядом спокойный, скучающе-насмешливый голос. Виктория зажмурилась. О нет.

«Успокойся. От этой напасти кусок ткани — довольно хлипкая защита. И если помощи от старой тряпки не будет, то нет смысла за нее цепляться».

Ее пальцы смяли одеяло. Смяли и отбросили.

Виктория повернулась, прекрасно зная, кого увидит. И точно — Олег расстилал матрас рядом с ее диваном, судя по всему тоже готовясь отойти ко сну. Иллюзий по поводу того, почему Посланник выбрал именно это место для своего отдыха, у Виктории не было. Уж конечно не потому, что желал ее компании. Просто так Олег мог приглядывать за своей драгоценной Избранной. Предельно циничный вариант верного стража.

— «Успехи» — слишком сильное слово, — буркнула девушка. Коммуникации ей поручили в основном потому, что эта работа позволяла держаться в тени и, кроме всего прочего, давала возможность кому-то из группы постоянно отираться поблизости в роли ненавязчивого телохранителя. Впрочем, эта раздражающая опека не делала задачу Виктории менее важной или менее сложной. — Прежде всего, идут разработки с менталом и неожиданно прорезавшимися в людях пси-способностями. На этом я останавливаться не буду, ты там сам все контролируешь. Из более традиционных средств... Пока что самым надежным способом остается просто послать курьера с парой писем. И лучше, чтобы сам курьер понятия не имел, что именно он или она делает.

Олег стянул с ее дивана подушку и бросил на пол рядом со своим матрасом. Затем сделал нетерпеливый жест рукой, приказывая заканчивать с нытьем и переходить к делу.

— Сейчас мы погрузились в глубокое исследование допотопных способов передачи сообщений... с кое-какими новыми дополнениями, разумеется. Солнечные зайчики, сигнальные флажки, столбы дыма и прочая и прочая и прочая. Удалось разработать гибкую систему химических кодов — хотя это направление ограничено тем, что из оборудования химических лабораторий работает в наших не самых благоприятных условиях.

— Подробнее.

Поподробнее... Она неожиданно вспомнила, как Олег заставлял ее учить химию. Тогда как раз параллельно шел тренинг на выносливость и психическую устойчивость. Посланник наложил на нее простенькое внушение, не позволявшее заснуть. Никаких болевых импульсов (он вообще практически никогда не использовал боль, кроме как разве что в боевых спаррингах), просто на девушку напала какая-то дикая бессонница. Вот как сейчас. Спать хотелось неимоверно, вот уже неделю она ходила точно сомнамбула, но заснуть не получалось.

Просто не получалось, и все тут.

Тогда Олег зашел к ней в два часа ночи, выслушал доклад по экологии, забросал вопросами, на которые она с горем пополам ответила. А затем поморщился, сказал, что ей не хватает основ, и вручил несколько учебников по химии и физике, а также пару справочников и целую стопку распечаток.

«Здесь чуть больше, чем школьный курс, для начала хватит. Изучишь и сообщишь мне свои выводы перед завтрашней... то есть уже сегодняшней тренировкой. — Она хорошо помнила этот холодный голос. — Если успеешь раньше, в свободное время можешь поспать».

И она почувствовала, как чуть ослабли тиски вот уже неделю не дававшего сомкнуть глаз заклятия. Конечно, тут же попыталась сосредоточиться, понять, какой это делает... Посланник усмехнулся.

«Если сможешь сама скинуть внушение, считай это зачетом по устойчивости. Но если без толку провозишься и не успеешь подготовить химию, придется сидеть без сна, пока все не выучишь». И ушел. Тот факт, что еще пара суток без сна ее, скорее всего, убьет, был очевиден и не нуждался в озвучивании. Избранная тогда не стала разбираться с опутавшим сознание заклинанием. Но к утру она проштудировала все учебники по химии и даже слазила в Интернет за дополнительным материалом. Ее знания были признаны удовлетворительными, и ей было позволено провалиться в забытье. На целых шесть часов.

Виктория тряхнула головой, прогоняя непрошеные воспоминания. Сейчас надо было сосредоточиться на настоящем.

— Раствор с головокружительно сложными веществами выливается в реку, их след или след вызванных ими реакций замечает кто-то в сотне километрах по течению и делает соответствующие выводы. Пока что это ограничено простыми сообщениями, но есть перспективы научиться кодировать более сложные вещи. Органические молекулы открывают поистине необъятные просторы для кодирования информации. Возьми, например, те же ДНК...

— Рискованно.

— Знаю. И вылавливать их трудно. А уж расшифровывать без соответствующего оборудования, что там к тебе приплыло или прилетело, — вообще та еще задачка. Но мне повезло: удалось воздействовать на персонал нескольких химических лабораторий, не говоря уже обо всех наших специалистах по кодированию, компьютерному взлому и извлечению информации. Если им не мешать, ребята рано или поздно разработают все в лучшем виде. И, может быть, даже не слишком пошатнут и без того хлипкий биобаланс в процессе своих экспериментов.

— Хмм...

— Органическая химия — едва ли не единственное, что более-менее работает по прежним законам, — неожиданно серьезно сказала Виктория, приподнимаясь на одной руке и глядя на скептически прищурившегося Посланника напряженным взглядом. — Не знаю, как это может быть, если вся квантовая физика отплясывает джигу, но — факт остается фактом. Электроны все так же вращаются по орбитам и все так же переходят на новые энергетические уровни, а атомы все так же объединяются ковалентными связями. Вещества вступают в химические реакции... а наши фармакологические средства все еще работают. И это действительно чудо. Учитывая все остальное, я боюсь гадать, сколько еще оно продлится. У нас поистине катастрофическая ситуация с санитарией в больших городах. Полностью отказало медицинское оборудование, в том числе и диагностическое. Если сейчас еще и лекарства начнут действовать как им Бог на душу положит...

— Ум-ммм...

Виктория медленно согнула руки, опускаясь обратно на диван, ни на минуту не отводя взгляда от бесстрастного лица своего бывшего учителя.

— Мне каждую ночь снятся кошмары. Вижу, как вспыхивает эпидемия хотя бы той же легендарной бубонной чумы, а наши лекарства, вместо того чтобы помогать, начинают вызывать у пациентов трехступенчатые мутации. — Девушка с некоторым удивлением слушала свой голос — мягкий, спокойный, даже ласковый. Заразилась она от них этим тоном, что ли? — И ты можешь сколько угодно думать, что я страдаю от туннельного видения и зациклилась на своей собственной маленькой фобии.

Губы Олега чуть дрогнули, и Виктория без всякого удивления поняла: именно так он и думал. На гнев сил уже не осталось. Слишком хотелось спать.

— Дурак. — Ее голос не обвинял и не оскорблял. Просто утверждал очевидный факт. Предательские губы Олега снова дрогнули, на этот раз, как показалось Виктории, одобрительно. Впрочем, ей показалось. От усталости еще и не такое привидится.

— Что с другими проектами?

— Пр-ррродвигаются. Ира с Михеем уже трое суток сидят над этим устройством, которое должно защищать от ментального вмешательства, по крайней мере от самых прямых его форм. Контролируемых извне зомби больше не будет, но более тонкие пути манипуляции пресечь труднее.

— Сначала надо определиться, стоит ли их пресекать, — буркнул Олег. — Дальше.

— Твои прогнозы оправдываются. Они начали возвращение некоторых из «похищенных». Пока что доклады о таких случаях получены из третьих рук, никто из наших лично с ними не встречался, и о степени психологических и физических изменений судить сложно.

— Внедрение технологий?

— Нарастает.

— Подробнее!

Виктория пожала плечами.

— Пока сложно сказать. Очень осторожное замещение уничтоженной технологической базы на... что-то. Юрий тут продвинулся дальше, чем мы. Его люди уже начали активную эксплуатацию и исследование этих игрушек. И у них получается что-то очень странное.

— Синтезаторы материи, решающие проблему продовольствия и предметов первой необходимости? — мерзко ухмыльнулся Олег.

— Это само собой. Естественно, никакого оружия, ничего, что даже Толик смог бы превратить в оружие, а это о чем-то да говорит. Но вот что действительно интересно — это что-то вроде обучающих устройств. Юра говорил об универсальных переводчиках, которые позволяют общаться с машинами чужих, не говоря уже о том, что уничтожают языковой барьер между человеческими расами... попутно накачивая мозг носителя кучей на первый взгляд бредовой информации. И... — Виктория замялась.

— ...Оборудование, позволяющее выходить в псиберспейс. В еще больших количествах.

Любой другой, менее знакомый с Олегом, который всегда и во всем был на дюжину шагов впереди, который мог бы удивленно воскликнуть что-нибудь вроде: «Зачем спрашиваешь, если сам знаешь?» — но Виктория прошла суровую школу. Она лишь молча кивнула.

— Интересно, — тихо, точно для самого себя, проговорил Посланник. — Все-таки интеграция? Но если они хотят уничтожить культуру, почему не трогают библиотеки? Почему вообще не обращают внимания на... Вы с Юрой уже начали использовать эти устройства для дела?

— Разумеется. Вчера установили линию с Нью-Йорком. Ну а обучать людей работать с менталом начали с первого же дня Вторжения — это едва ли не самый безопасный и надежный способ коммуникации в данных условиях... не говоря уже обо всем остальном. Сейчас... обучение пошло легче, но и только. Неуклюжесть, которую следует ожидать от использования новой технологии, даже если она рассчитана на круглых дураков, должна прикрыть наши эксперименты с этими игрушками. Но они все равно кажутся именно тем, чем кажутся: предельно простыми проводниками, соединяющими сознание индивида с менталом. Зачем давать такую силу практически покоренной планете?

— Играют в прогрессоров? — с нехорошей улыбочкой предположил Олег. Справедливости ради девушка отметила, что улыбочка на этот раз предназначалась не ей, а излишне самоуверенным захватчикам. За последнее время таинственные враги здорово подрастеряли уважение Посланника.

— Возможно. — Виктория не позволила лицу дрогнуть, ее голос оставался все столь же спокойным. — Но они должны понимать, что могут и доиграться. Пустить банду ошалелых хакеров в информационную вселенную — это надо додуматься! Зачем дарить нам оружие, которое действительно может помочь?

Этот вопрос повторял предыдущий, но Олег проигнорировал и его тоже, на этот раз не опускаясь до шутовства, а всего лишь презрительно замолчав. Виктория задумалась о собственных словах. Во всем происходящем была какая-то жутко вывернутая логика. Хакеры в информационном пространстве... Только занявшись коммуникациями вплотную, девушка начала представлять себе масштаб информационного бандитизма, наводнившего Землю в последние десятилетия. Фирмы, банки и корпорации, подвергшиеся электронным набегам, предпочитали не говорить об этом вслух, решая проблему своими силами. Трудно их винить: худшей рекламы, чем электронное ограбление, для банка придумать сложно. Клиентов отнюдь не радовало, что их драгоценные денежки могут быть украдены любым умником, имеющим персональный компьютер. Да и сами хакеры предпочитали не рекламировать свою деятельность... по крайней мере, лучшие из них. В результате сейчас по Земле неприкаянно шаталось целое поколение, поднаторевшее во взломе хорошо защищенных информационных систем, очень злое на заявившихся непонятно откуда инопланетян... Еще бы — плохие дяди отобрали у деточек любимые игрушки.

— И умыкнули большую часть этих деточек для собственного пользования, — влез в течение ее мыслей Олег. — Не забывай. Не забывай ни на минуту.

Сашка, Nataie... Ей хотелось бы забыть...

— Мы возвращаемся все к той же проблеме: игра на их поле и по их правилам с неизвестным противником.

— Угу.

На этот раз Виктории пришлось прикрыть глаза, полыхнувшие раздражением. В ответ она почувствовала запах сырой шерсти и тяжелое дыхание гигантского зверя, спрятавшегося по ту сторону диванной спинки. Девушка перекатилась на спину, уставившись в потолок и отказываясь сердиться. Даже если Олег более чем заслуживает хорошей истерики, тратить на него энергию глупо. Неэффективно.

— Значит, мы продолжаем тыкаться, как слепые котята, не понимая, что и как делаем. — Удивительно, но ее голос звучал все так же отдаленно и спокойно.

— Угу.

— И позволяем им творить с планетой... один Бог знает что.

Пауза.

— Угу.

На этот раз паузу сделала Виктория. Сердито, бесшумно фыркнула Серая Волчица.

— Я понимаю, почему ты был так зол, когда мы встретились. Ты был прав. Я не способна справиться с этой ситуацией.

Ни гнева, ни боли, ни жалобы. Просто констатация факта. Ну и... может быть, просьба о помощи. Тихая, на грани отчаяния просьба. Без всякой надежды на ответ. Виктория прекрасно знала, что Олег сейчас скажет: «Совершенно верно. И это только твоя вина!» Просить у Посланника сочувствия было так же бесполезно, как просить у Вселенной справедливости. Некоторых вещей просто не могло быть.

Он вновь удивил ее.

— Не бери в голову, девочка. Могло быть хуже. Много хуже.

Очень удивил. Несколько секунд Виктория пыталась справиться с этой фразой, но ее воображение дало сбой. Пришлось уточнить.

— Это как?

— Ну... например, вместо тебя я мог найти здесь кого-нибудь из твоих предков. Нет ничего более отвратительного, нежели вляпаться со всего размаха в какой-нибудь дурацкий генетический квест. Представь себе: мир вокруг рушится, цивилизация сходит с ума, а ты пытаешься убедить экзальтированную дамочку пятнадцати лет от роду, что ей необходимо выйти замуж за страдающего манией величия вьюношу, дабы их прапраправнук выполнил какое-нибудь дурацкое пророчество. Причем потом все непременно окажется наоборот, и искомым Избранным окажется какой-нибудь незаконнорожденный отпрыск, который, по идее, и существовать не должен был.

— А-ааа... — Виктория некоторое время пыталась придумать, что можно на это ответить. В голову ничего не шло, кроме дурацкого вопроса, а не приходилось ли ему быть участником генетических программ на более... э-э-э... личном уровне?

— Не бери в голову, — сухо повторил Олег. — Спи.

Внутри нее что-то расслабилось. Напряжение, неделю не дававшее сомкнуть глаз, ушло, оставив лишь легкий звон в голове. Она не знала, как Посланнику всего несколькими фразами удалось добиться такого результата, да и не желала знать.

Виктория послушно закрыла глаза и, к некоторому своему удивлению, почувствовала, что действительно засыпает. Быть может, усталость брала свое. Быть может, присутствие Посланника, сколь бы циничен и колюч он ни был, давало иллюзорное чувство безопасности. А быть может, она просто не могла предаваться жалости к себе... и одновременно представлять Олега, посреди всего этого дурдома ищущего экзальтированную дамочку, дабы их теоретический пра-пра-правнук спас мир.

Дела и правда могли быть еще хуже.

Глава 9

...Уронил несъеденный обед и успел упасть за мгновение до того, как невидимая рука спустила тетиву — стрела свистнула над головой, зло и обиженно. Не дожидаясь, пока сестры этой неудачницы исправят ошибку, Леек рванулся, откатываясь в сторону. Позиция у снайпера была великолепная — наверху и сбоку, на смотровой скале — и извлечение его оттуда представлялось задачей весьма проблематичной. Тем более что стрелы, судя по звуку, сделаны людьми, а значит, извлекать горе-вояку придется живым. Впрочем, если подойти к задаче творчески... Ветра вроде до вечера быть не должно.

Через час у снайпера закончились стрелы, а в плаще Леека появились три новые дырки. Посланник, демонстративно насвистывая национальный гимн во славу махараджи, сооружал под скалой самодельную курильницу. Потом не менее демонстративно бросил на угли сухой, с очень резким запахом, порошок. Отошел на несколько шагов, закрыл нос углом многострадального плаща и стал ждать.

Снайпер свалился сверху спустя две минуты. Снайперенок... Решил, что лучше рискнуть сразиться врукопашную, чем заснуть, надышавшись ядовитых паров. Что ж, его вполне можно понять. Отважному воину ведь никто не объяснил, что в таких концентрациях, в которых дым доходил до его верхотуры, можно усыпить разве что ящерицу средних размеров. Посланнику требовался живой и разговорчивый пленник, а не отключившееся на пару суток тело.

Отчаянная попытка молодого стрелка наброситься на врага с обнаженным кинжалом была в корне пресечена. Леек скрутил своего неожиданно сильного и гибкого противника и поспешил оттащить добычу подальше от ядовитых испарений. И лишь затем позволил себе рассмотреть приобретение повнимательнее.

Человек. Мальчишка лет тринадцати, худой, осунувшийся и очень злой. Судя по одежде — обитатель одного их подгорных оазисов. Причем того самого, где пару лет назад Леек оправлялся от ран и нещадно дразнил одну желтоглазую и острую на язык кочевницу. У подножия хребта не в новинку были полукровки.

На лбу подростка неумело, явно без зеркала, нарисован знак полного траура. Недели не прошло с тех пор, как этот снайпер потерял всю свою семью.

Та-ак.

— Где они прорвались?

— Ты, тварь, желтоглазый...

Звук звонкой пощечины прекратил поток эпитетов.

— Соберись, воин. Докладывай по сути. Когда и где они прошли?

...Этим вечером он стоял рядом с юным, молча сдерживающим слезы лучником и глотал рвущиеся с губ ругательства. Обгорелые остовы деревьев, втоптанные в землю шатры, колодец, в котором больше нет воды. Оазис был уничтожен. Люди — вырезаны. Дышать трудно от вони, которую оставили после себя заклинания криитских жрецов. Теологическая магия, чтоб ее.

Ехидную насмешницу жалко. Такой потенциал...

— Так в какую сторону, ты сказал, направились желтоглазые?

* * *

Подойдя к окну, Виктория старалась не смотреть на улицу. Прямо через дорогу чернели стены сгоревшего здания, в котором с трудом угадывалось некогда роскошное строение в стиле классицизма. Строение это Избранная почти не помнила, удостоив его в свое время лишь скользящего равнодушного взгляда, но почему-то ей казалось, что дворец этот был именно роскошным, обязательно старинным и очень красивым. Впрочем, другого в центре города и быть не могло...

Девушка поморщилась и вернулась к изучению зеленеющих на подоконнике растений. Времена, когда комнату украшали геранями и кактусами, минули безвозвратно. Теперь вокруг окна теснились горшки и кадки, из которых весело выглядывали петрушка, укроп, редиска и даже парочка чахоточного вида кабачков. Вокруг натянутых вдоль стекла нитей обвивались поздние, каким-то специальным способом посаженные огуречные плети. Кстати, весьма хорошо смотревшиеся с эстетической точки зрения: широкие листы, завивающиеся колечками усики, желтые цветочки. Этакие миниатюрные джунгли.

Добросовестно переворошив эти заросли, Виктория обнаружила семь штук вполне созревших огурцов, которые тут же перекочевали в ее посудину. Что ж, по крайней мере, цинга не грозит. Пока о стремительно надвигающейся зиме думать не хотелось. Если верить некоторым, огурцы на подоконнике неплохо растут и зимой. Только вот удастся ли что-нибудь решить с отоплением...

Плотоядно поглядывая на добычу, девушка отправилась в малый кабинет, куда остальные уже стаскивали добытый всеми правдами и неправдами обед. Сегодня они собрались совсем скромной компанией: сама Виктория, Ирина и Михей. Олег и Ли опять пропадали неизвестно где, а прочих обитателей и посетителей удалось сплавить под различными предлогами. Членам их тесной, не принимающей чужаков группы теперь слишком редко удавалось побыть в обществе друг друга.

— Ну как улов? — заинтересованно поинтересовался Михей, почетный обладатель растущего (читай: вечноголодного) организма.

— Живем! — усмехнулась Виктория, ставя огурцы на стол. — Соль, правда, опять кончилась, но, думаю, мы и так их схрустим за милую душу.

— Да уж наверно! — хищно улыбнулся бывший панк, а ныне всеми признанный гений.

— Слушай, а ты их помыла?

Появившаяся в дверях Ирина подозрительно нахмурилась. Из всех учеников Олега нынешнее положение тяжелее всего сказывалось именно на ней. Леди осунулась и похудела, неожиданно для всех став обладательницей точеной фигуры, которая удивительно ей не шла.

— Нет, — хладнокровно отрезала Виктория. — И не собираюсь. Питьевая вода почти кончилась. Если набрать новой из канала... Ну, не знаю, как ты, а я, учитывая все, что туда сейчас сливают, предпочту съесть огурец немытым. «Грибоедовский коктейль» годится на полив наших импровизированных «грядок», но и только. За сравнительно чистой (причем это весьма растяжимые понятия — «сравнительно» и «чистой») водой надо топать к Неве, что займет как минимум полчаса. У тебя через двадцать минут связь с Толиком, а мы с Михеем должны быть в лаборатории.

Леди тонко-тонко сжала губы. Затем неуверенно извлекла на свет пакетик с влажными салфетками. Выглядела она при этом виноватой.

— Ир-ра! — горестно возопил Михаил. — Мы же вроде все договорились, что средства антисептики переходят в распоряжение «лазарета». И берегутся для медицинских нужд.

— А это и есть «медицинские нужды»! Вот как начнется новая волна дизентерии, посмотрим, как вы тогда запоете со своими нуждами!

Вызывающе поместив злополучные «средства антисептики» на стол, она с подозрением посмотрела на высыпанный на «кухне» пакет. Горячие блюда полагались только на ужин и на завтрак (который они постоянно пропускали из-за неувязок в расписании), сейчас же удалось получить только «сухой паек». При составлении такого пакета учитывалось содержание достаточного числа калорий и наличие необходимых витаминов. Причем чем больше пустели городские склады, тем более странные продукты начинали подходить под данные критерии.

Через минуту на стол оказался водружен наполовину пустой пакет сушек, выглядевших так, будто были они старше и Виктории, и Ирины, если не их бабушек. За ними последовали две банки...

— Что это? — с ужасом возопила Ирина.

— Мясо, — хищно облизнулся Михей, — большая по нынешним временам редкость.

— Мясо? Мясо??

Виктория, честно говоря, не совсем понимала, с чего это подруга так разволновалась. Могла бы уже привыкнуть за столько месяцев...

Избранная взяла банку в руки.

— Обеспечивают полный набор питательных веществ, — начала она изучение упаковки. — В частности, «богаты протеином и содержат оптимальный баланс 20 аминокислот. Таурин и витамин А для зрения, правильное соотношение кальция и фосфора способствуют здоровью зубов и костей, витамины группы В улучшают обменные процессы и способствуют хорошей работе кровеносной системы». Или вот еще: «Уникальная комбинация витаминов Е и С, лютеина, таурина бета-каротина, которая снижает риск возникновения заболеваний, укрепляя иммунитет». Звучит обнадеживающе. «Новый комплекс создан с учетом всех специфических особенностей физиологии кошек. Так разрабатываются все рецепты кормов „Вискас“. Э-э-э-э... Ну, тут они, наверно, приукрасили. Для рекламы.