Посланник

— Продолжайте, — тоже довольно холодно вмешалась в зарождающуюся перепалку миз Доррин... нет, все-таки Торрин.

— Как прикажете. Так и не удалось приблизиться к ответу на вопрос, куда пропадают люди. Просто любой оказывающий хотя бы видимость организованного сопротивления исчезает. Мы выделили две основные возможности. Дезинтеграция, то есть немедленная смерть, кажется маловероятной — хотя бы потому, что столь грубый акт, как массовые убийства, не вяжется с холодной аккуратностью остальных их действий. Более близкой к действительности представляется концепция мгновенной депортации — возможно, за пределы Солнечной системы.

Ничего «возможного», только факты. Ни Натальи, ни Александра в пределах Солнечной системы не было. Совершенно точно. Посланник сознательно отбросил мысли о пропавших учениках. Не сейчас. Сейчас есть миз Торрин и ее вопросы.

— Объясните.

— В фантастике это называют телепортацией, мадам. Не имея другой терминологии, мы решили пока остановиться на этом слове. И... раз уж мы заговорили о телепортации... — Олег замолк, старательно изобразив на своем лице неуверенность.

— Да? — подбадривающе подсказала старая крыса.

— Было зарегистрировано несколько случаев... больше, чем несколько, если быть честным... когда люди пропадали до того, как успели выразить свои вполне реальные враждебные намерения каким-либо действием. Кто-то заметил, что даже думать о самодельных бомбах вблизи инопланетных патрульных флаеров опасно... Короче. Существует вероятность, что захватчики обладают телепатическими способностями, — скороговоркой завершил Олег. Тут тоже ни о какой «вероятности» речь не шла — предположение было подтверждено железными фактами и являло собой не подлежащую сомнению реальность. Но эти люди, пожалуй, еще не были готовы принять подобный факт как данность. Им требовалось хотя бы немного времени для адаптации к новой реальности. Зато, адаптировавшись, они начнут наконец приносить пользу. Причем неоценимую.

«Скорее бы».

— Ты хочешь сказать, что инопланетяне читают наши мысли? — Тон молодого мужчины дрейфовал между иронией и подозрительностью, и Олег мысленно кивнул, понимая обоснованность такой реакции. Да, в нормальном состоянии они могли бы быть более гибкими. Или менее, что более вероятно. Но, в конце концов, профессиональная, выработанная за десятилетия шпионских интриг паранойя была одним из тех качеств, ради которых он тратил свое время на эту компанию.

— Вероятность существует, — упрямо повторил Посланник и как ни в чем не бывало перешел к следующим пунктам: — Более информативным представляется исчезновение людей, никаких военных действий против захватчиков не планировавших...

— Продолжайте, — вынуждена была среагировать на сделанную им паузу Торрин.

Олег подался вперед, положил руки на стол и сцепил пальцы.

— Некоторые люди, — он чуть дернул подбородком, — просто растворились в воздухе на глазах у своих близких. Разные люди, между которыми на первый взгляд нет никакой связи. Особенно высокий процент исчезновений был отмечен в психиатрических клиниках... и среди детей.

Торрин нахмурилась.

— Они вычесывают умственно неполноценных и еще не развившихся?

— Напротив, мадам. Едва ли не единственный фактор, по которому коррелируют такие... не имеющие смысла пропажи, — это очень высокий и, что более показательно, неординарный интеллект.

Светловолосый мужчина вежливо поднял брови.

— Высокий интеллект... в сумасшедших домах?

— Шизофреник не всегда означает «идиот», Виктор, — тихо ответила Торрин. — Гений и безумие часто идут рядом. Сколько всего мы потеряли?

— Трудно сказать. Статистическая выборка включает лишь близлежащие районы, и даже здесь цифры неоднозначны. В целом — около десяти процентов общей численности населения. И цифра продолжает расти, хотя темпы этого роста в последние дни значительно замедлились.

— Какие выводы вы сделали из всего этого?

— Ну-ууу... Если оставить в стороне теорию, что они просто уничтожают всех, кто может придумать способ вышвырнуть их с планеты... Остается предположение, что из Земли делают один гигантский Черный континент.

— То есть?

— Они вывозят рабов, мадам. Подумайте об этом: если бы им была необходима лишь планета, нас бы уже всех истребили. Мгновенно и не слишком портя ландшафт. С таким уровнем технологии... Единственное, в чем, как нам кажется, захватчики несколько ограничены, — это те самые вспышки нетрадиционного, креативного и свободного мышления, когда они вдруг отступают от отработанного сценария и совершают что-то гениальное. Значит, можно предположить, что это и есть тот ресурс, ради которого они сюда сунулись. Разум, не обязательно человеческий. Способность к воображению и созданию нового. Они вывозят нас точно так же, как так называемые «цивилизованные» европейцы раньше вывозили африканские племена — чтобы было кому работать на плантациях Нового Света. И, учитывая беспардонность, с которой это проделывается, можно смело утверждать, что и в нашем случае «плантации» — не то место, где стоит оказаться по собственному желанию. Скорее всего, нам готовят рабство, столь же разрушительное для разума, как и для тела.

— Вы делаете очень серьезные выводы, основываясь на весьма шатких доказательствах.

— Доказательства более обширны, чем вам может показаться, мадам. Такая теория, конечно, нуждается в серьезной доработке, она пока что единственная, которая хоть как-то увязывает все это сюрреалистическое безумие в единую картину. Кое-что даже слишком хорошо увязывает.

Михайлов, все это время внимательно молчавший, жестом остановил готового ввязаться в бессмысленный спор мужчину.

— Договаривайте.

Посланник зябко передернул плечами — намеренно неуверенный жест, призванный подчеркнуть его нежный возраст и непричастность к творящемуся вокруг кошмару. Михайлов, конечно, ни на минуту ему не поверит, но есть вещи, которые действуют прямо на подсознание, хочешь ты того или нет. Юная внешность сейчас давала Олегу преимущества, которые он не собирался упускать.

— Вчера нашему техническому гению, — некоторые поморщились при упоминании ставшего уже местной знаменитостью Михаила, — удалось как-то собрать из подручных частей энцефалограф. Были сняты несколько энцефалограмм...

— И?

— И они не совпадают с теми, которые были сняты с тех же самых людей до Вторжения. Если на то пошло, они вообще не совпадают с изображением мозга homo sapiens.

Торрин смотрела на него очень серьезно.

— Вы это подозревали. — Это не был вопрос.

— Ага. — Олег чуть было не шмыгнул носом. Не переигрывать! — Пока тонкое оборудование еще не приказало долго жить, мы получили намеки на оч-чень интересные излучения. Да и состояние выживших... На шок и посттравматический синдром можно списать многое, но не все. Короче. Наши новые «хозяева» переделывают нас на свой вкус. Что бы это ни значило.

Это заявление было встречено гробовой тишиной. Вдруг светловолосый, нордической внешности детина вскочил на ноги, отшвырнув стул и нависая над глядящим на него невинными глазами Олегом.

— Это... это безумие! Бред! Что мы слушаем? Детские сказки!!! Телепортация! Телепатия!!! Мутанты!..

— Пришельцы, — в тон ему продолжил список Олег, — Вторжение. Летающие тарелки на лужайке перед Белым домом.

Тот аж задохнулся от ярости, а Посланник отстраненно удивился... не собственной холодно рассчитанной и необходимой жестокости, а тому удовольствию, которое он от нее получал. Впрочем, парень переигрывал. Каков ответ, таков и привет.

— Виктор, — тихо проговорила миз Торрин, — сядь, пожалуйста. Последняя неделя была тяжела для всех нас — и особенно для детей.

— Да он...! — Красноречивая беззвучная пауза весьма выразительно высказала все, что Виктор думал об одном конкретном ребенке. — Ты слышишь, что он несет?!

— Когда все возможное исчерпано, остается предполагать невозможное. Самое худшее из невозможного. — Улыбнулась криво и без юмора, загубленное дорогой косметикой лицо на мгновение ожило под сетью морщинок. — Если эти предположения не оправдаются, ты будешь приятно удивлен. Всего лишь.

Банальность, но сказано к месту. Посланник из-под челки бросил на нее более внимательный, оценивающий взгляд. А ведь старая змеюка отнюдь не так проста, как кажется. И если на ее физиономии вот уже полвека не отражалось ни одной неподдельной эмоции, это отнюдь не знак глупости. Скорее наоборот.

В конце концов, на физиономии Олега искренние эмоции в последний раз отражались лет этак полтысячи назад. А уж после того, как его выдернули с Данаи ради спасения этой нелепой планетки... Он откинулся на стуле, щелчком подбросив в воздух листок бумажки.

— Кстати о вероятном. Хотите пари? Где-то через пару дней время кнута должно закончиться, и нам начнут потихоньку выделять пряники.

Ага! Ему не показалось — глаза Михайлова хищно блеснули. Старик предпочитал молчать, но если уж сказал... Каждое его слово воспринималось окружающими более чем серьезно. Значит, надо втянуть седого «дворянина» в дискуссию. И не только потому, что он справится со своими разномастными «коллегами» куда легче и безболезненней, чем чужой пятнадцатилетний нахал. Посланнику просто был интересен этот человек.

Олег повернулся всем корпусом к Евгению Сергеевичу и, как бы продолжая светскую беседу, осведомился:

— Я не слишком знаком с реалиями внешней политики. Как вы считаете, сколь радикальным должно быть вмешательство чужих, чтобы не дать нам всем перебить друг друга в самое ближайшее время?

Тот улыбнулся улыбкой аристократа (и интригана) в N-ом поколении. Самое интересное — ничего аристократического в его родословной и близко не было. Скорее наоборот. Но то, как старик держался... Какими вещами себя окружил, какую музыку слушал... Термин «аристократ» ведь означает не только благородное происхождение.

Приглашение было объявлено достаточно внятно, чтобы на него откликнулся даже глухой. Ну а для человека, который слышал, как Олег объяснял Юрию, что такое Посланники...

— Достаточно радикальным. Они как-то сдержали все техногенные катастрофы, которые должны были обрушиться на наши головы после отказа электроники, но это временная передышка. Сейчас... имеется несколько миллиардов людей, привыкших считать себя находящимися на различных ступенях технологического развития. И вдруг обнаруживших, что их всех вышвырнули в уравнительные условия пещерного века.

Олег кивнул с этаким задумчивым согласием. Не стоило пока упоминать, что в уравнении теперь присутствовали не только люди.

— Берите более прозаично. Вопрос голода в мегаполисах уже сейчас стоит весьма остро. Рано или поздно поднимется и вопрос эпидемий — от этого никуда не деться. Дальше — больше. Немного незаметного подталкивания в нужных местах, и мы сами будем вынуждены признать, что мудрое руководство братьев по разуму данной планете необходимо для ее же собственного блага. Сначала — «гуманитарная помощь». Потом люди с порожденным голодом отчаянием сами начнут воровать новые технологии и очень быстро окажутся интегрированы...

— Положение индейцев, — продолжила его предыдущую аналогию Торрин, и Посланник внутренне напрягся. Неужели получается? — Имеют новые кастрюли, но не умеют их изготавливать.

— Нет. — Олег холодно улыбнулся. — Слишком грубо. Скорее не будут заняты ничем другим, помимо конструирования новых типов кастрюль. Дешевая рабочая сила.

— Так что же, — Евгений Сергеевич откинулся на стуле, все так же вежливо улыбаясь, — нам остается лишь упрямо отвергать дары этих?.. — Неопределенный кивок в сторону занавешенного окна.

— Не смешно, — резко бросил ему Олег с четко отсчитанной долей подросткового максимализма.

— Тогда, — от улыбки седого шпиона и политика повеяло холодом, — напротив, вцепиться в них зубами. В конце концов, в эту игру могут играть и двое.

— Какую игру? — не понял кто-то.

Вопрос проигнорировали.

Олег фыркнул, точно строптивый жеребенок. Осторожно. Не переигрывать.

Он чувствовал себя как нейрохирург, оперирующий кухонным ножом в абсолютной темноте. И ведь если взять скальпель поприличней или включить свет, ручные ясновидящие этого «аристократа» тут же заметят. Надо было все-таки отправить Ирину, она в последнее время в таких делах здорово продвинулась. С другой стороны...

— Ну да. А я — шпион чужих, подосланный подтолкнуть вас к нужному решению. — Когда на физиономиях окружающих нарисовалось вежливое согласие с последним предположением, прорычал: — Взр-рррослые! Вы не могли бы ненадолго оставить паранойю и начать думать, а не реагировать?

Миз Торрин одарила его спокойным, чуть покровительственным взглядом, демонстрирующим, что на последнее представление она ничуть не купилась. Хорошо. Теперь не спугнуть.

— Ну допустим, — стареющая интриганка тоже откинулась на стуле, точно отстраняясь от всего сказанного, — мы попробуем победить их по их правилам и с их оружием. Хотя вряд ли глагол «победить» здесь уместен — не важно. — Она резко прервала лингвистический экскурс, бывший едва ли не единственным за весь разговор свидетельством, что русский язык для этой женщины все-таки не родной. — Пытаемся разобраться в их оборудовании... засылаем людей в их образовательные программы... паразитируем в рамках новой системы...

— Что мы будем делать в любом случае. — Это от Михайлова.

— Допустим, у нас даже что-то получится — молодая, голодная раса, жадная до знаний и до власти...

— ...Получит именно то место, которое определено в их структуре для таких рас, — в тон ей сказал Олег. — Вряд ли намного лучшее, чем было определено европейцами для заштатных африканских колоний веке этак в восемнадцатом. Хотите пари?

Только вот Олег совершенно точно знал, что место землянам определено гораздо худшее. И это сбивало с толку. Посланника засылали, если опасность грозила непосредственно миру. Пока что ничего подобного он не заметил. Да, захватчики были неуклюжи. Да, использовали технологии, побочные эффекты которых сами не понимали. Но в целом Олег вполне одобрял их действия. Заштатному мирку «Земля» подобная встряска даже на пользу. За уши, так сказать, и к цивилизации. Может, займутся наконец экологией. Если смотреть на картину панорамно...

Панорамно смотреть не получалось. С панорамной точки зрения все время упрямо выскакивал один и тот же факт: где-то в процессе этой заварушки вышеозначенная планетка будет уничтожена. Как? Почему? Сначала он почти уверился, что постараются сами аборигены в неумелых попытках защититься от неизвестного. Потом — что те же аборигены найдут способ так разозлить своих захватчиков, что «агрессорам» ничего не останется, кроме как взорвать неуемных к такой-то матери. Была еще гипотеза, что сами захватчики что-то там напутают со своими хитрыми, но слишком умело контролируемыми махинациями и устроят апокалипсис случайно — как это чаще всего и бывает.

К настоящему моменту Посланник начал ощущать некоторое беспокойство. Он не любил чего-то не понимать — обычно это плохо кончалось. Над стандартной, в принципе, ситуацией висел дамоклов меч. А он, Олег, не мог его увидеть.

Любое его действие сейчас могло не отодвинуть, а приблизить катастрофу. Как же быть? Идти напролом? Ждать?

Олег попытался отстраненно оценить положение. Математические модели плыли перед глазами, разбиваясь на многомерные фигуры функций, лица и имена мелькали с калейдоскопической быстротой — но лишь еще больше запутывали ситуацию. Виктория. Ключом ко всему была Виктория — но это ведь и без того ясно. Избранные — не просто сгусток осознавшей себя личностью энергии. Они — сплетение рока и предназначения. Они...

В сердце камня

Проникает стрела...

Избранный может оказаться богом или демоном, но случается и так, что в нем не больше магии, чем в валяющемся на дороге камне. Олегу встречались Избранные-генералы и Избранные-императоры, Избранные-мошенники и Избранные-бродяги. Один раз был Избранный-святой. Не везло только на Избранных женского пола. Впрочем, это не важно. Важно, что в какой-то момент истории все пути сойдутся в руках одного конкретного существа — чаще всего перепуганного до смерти и не желающего никакой ответственности. И от того, что сделает это существо, зависит судьба мира, его дальнейшее направление.

Скоро такая задача будет стоять перед Викторией. И Олег почему-то не завидовал миру, дорогу для которого выберет эта девочка.

Что он может сделать сейчас? Вслепую — натворить кучу глупостей. Значит, придется искать ответы, оставив действия тем, кто имеет право совершать ошибки. Людям этого мира.

Висок кольнуло иглой боли, когда он рывком переключился на обычную скорость мысли. Для сидевших за столом людей его погружение в себя заняло меньше секунды — вряд ли кто-нибудь заметил паузу, после которой Олег тем же тоном продолжил свою мысль.

— Люди недостаточно сильны, чтобы защититься тем, что имеют. И слишком мало знают, чтобы потеснить захватчиков на их же собственном поле. Нужно что-то третье.

Михайлов посмотрел на него уже с любопытством.

Сдобренным подозрением, разумеется.

— И что же это?

Интересно, заметил ли кто-нибудь под иронией нотки интереса?

— Понятия не имею, — совершенно честно ответил Олег и развел руками. — Вы взрослые. Вы и придумывайте. А у меня от всего этого уже голова болит.

Кажется, реплика случайно угодила в цитату. Кто-то громогласно фыркнул. Опять викингоподобный Виктор. Как этот «недалекий бодибилдер» затесался в такую компанию? Значит, не так прост, как кажется. Олег мысленно поставил его имя на другой уровень своей модели и довольно прищурился, когда структура паутины вдруг стала вырисовываться гораздо четче.

Ага.

Посланник передвинул к ним блокноты с записями и поднялся.

— Это на данный момент все, что мы можем сказать о ситуации. А сейчас... я не спал уже больше двух суток, хотел бы наверстать упущенное.

Никто не возразил. Пугающий знак...

Когда дверь за его спиной закрылась, отрезая тревожные и сердитые голоса, Посланник на мгновение прикрыл глаза, пытаясь понять, почему на душе так паршиво. Подошел к одному из окон и долго стоял, купаясь в промозглой утренней дымке. Город замер, сжавшись, точно ожидающий удара волчонок, пустые улицы то тут, то там рассекались тенями патрульных флаеров захватчиков.

— Спокойней, — проговорил на русском, глядя в серое небо. — Ты сделал все, что мог. Еще одна нить протянута. Дай ей укрепиться.

Но почему-то продолжал ощущать себя мерзавцем. Совершенно нелогично.

Встряхнулся. Выругался. И пошел спать.

* * *

— А теперь мы подключим этот биогенератор к ноутбуку, погрузим все в изолирующее поле и посмотрим, что получится. — Ирина осторожно подсоединила к компьютеру тонкие проводки, второй конец которых был воткнут в мясистое пузатое растение (разработка какой-то жутко секретной лаборатории, которую, в числе других, потихоньку «приватизировал» воспользовавшийся общей неразберихой Михей). Двенадцать человек, зачарованно внимавших Леди, взволнованно подались вперед.

Виктория, сидевшая в другом конце комнаты перед таким же ноутбуком, подключенным к такому же, похожему на кактус «генератору», встретилась взглядом со старшей подругой и чуть кивнула. А потом сосредоточилась, едва заметными касаниями изменяя ментал вокруг «кактуса» и отказывающегося работать в новых условиях компьютера. Поле, образовавшееся в результате ее осторожных (о, очень осторожных!) манипуляций вокруг этих технологических огрызков, было каким угодно, только не изолирующим — напротив, оно словно «открывало» пространство, позволяя ему работать в более-менее нормальном режиме и в то же время маскируя эту работу от взглядов чужих. Но терминологию можно будет прояснить позже, сейчас же важно другое.

Внутри ноутбука что-то пискнуло, и впервые за прошедшую неделю экран осветился. За дальним столом дружно и восторженно ахали, на глазах у некоторых выступили слезы.

— Как видите, — хорошо поставленным лекторским голосом продолжила Ирина, — излучения захватчиков не дают нам использовать традиционные источники энергии, химические или, скажем, тепловые. Однако, похоже, чужие побоялись трогать сложные биологические соединения. К счастью. Это открывает нам некоторый простор для маневра. — Она королевским жестом указала на «кактус» — батарейку. — С активацией ноутбука было сложнее. Очень многие тонкие схемы были уничтожены в День Бреда, нам пришлось здорово побегать, чтобы найти действующие и собрать их во что-нибудь действующее.

Комнату захлестнуло восторженными эмоциями, Виктория поморщилась. Бедняги. Какое же облегчение для них видеть, что маленький кусочек прежнего мира возвращается в их жизни. Увы, не так все просто.

Ирина извлекла из стола довольно длинный, изящный жезл, вызывавший смутные ассоциации с магическими посохами и колдовскими книжками. Кто-то судорожно втянул воздух, кто-то отпустил короткое, но крепкое ругательство. Все, как один, отпрянули от стола.

— Артефакт чужих, — невыразительным голосом подтвердила Ирина и без того очевидное. — Есть основания считать, что эта конкретная вещь не используется для слежки за... «аборигенами». А вот то, для чего она используется, может показаться вам небезынтересным.

— Связываться с этой дрянью...

— ...Значит, сделать первый шаг на пути к пониманию произошедшего и, возможно, к способу все изменить, — улыбнулась, сочувствующе и терпеливо, но в то же время неуловимо жестко. — Перед всеми нами стоит простой выбор: либо что-то делать, либо прятаться под подушкой. Если вы не согласны с моим мнением, вас никто не задерживает.

Собравшиеся не сдвинулись с места.

Выбор, ха-ха.

Не смешно.

Леди так же педантично закрепила какие-то датчики на самом жезле и подключила провода к ноутбуку. Затем, нахмурившись, что-то долго выстукивала, глядя на сменяющиеся на экране диаграммы. Вздохнула.

— Хорошо, давайте попробуем. Подойдите ближе. А теперь прикоснитесь к поверхности жезла. Не обязательно держаться за него, достаточно простого тактильного контакта. Длины должно хватить на всех.

Никто не двинулся.

— Я признаю, что определенный риск имеется. — Она спокойно протянула руку и положила пальцы на гладкую поверхность. И замолчала.

Минуту спустя к ее руке присоединились еще двенадцать. Выбор? Какой выбор?

Впрочем, сейчас это было абсолютно не важно.

Виктория опустила свою руку в карман, сомкнув пальцы вокруг гладкого чужеродного металла. Вторая ее рука летала над клавиатурой.

В принципе, для выхода в ментал ученице Олега совсем не нужно было приспособление чужих, оно скорее мешало, как мешают костыли здоровому человеку. Но особенно блистать своими способностями было ни к чему: ни перед людьми, ни перед теми, кто, скорее всего, смотрит «сверху».

Она скользнула в пси-пространство лишь наполовину, с одной стороны все еще воспринимая окружающую реальность, а с другой — наблюдая за сущностями Ирины и ее учеников, затерявшимися в мире мыслей и чистых абстракций.

Леди повернулась к растерянно оглядывающейся разношерстной компании, явно не понимающей, как они оказались среди серых завихрений бесконечного тумана. Пальцы ее заскользили по клавиатуре, и вот однообразное марево отступило, превращаясь в пустую белую комнату. Теперь в этом пространстве были стены, пол и потолок. Уже лучше.

— Куда нас забросила эта штука? — довольно резко, но без паники спросил остроносый мужчина. Один из «спецов» Михайлова, очень перспективная личность.

Ирина чуть улыбнулась.

— Никуда. Физически мы все там же, стоим вокруг стола, положив руки на артефакт чужих. Артефакт погрузил нас в некое подобие транса. Транса, который позволяет настроиться на сознания и мысли других разумных существ — и который позволяет сплести из этих мыслей что-то вроде отдельного пространства. За неимением другого имени мы назвали это место менталом. Вот в ментальном пространстве мы сейчас и находимся.

Ученики заговорили все разом, выдвигая гипотезы, задавая вопросы, что-то взволнованно обсуждая. Мысли их были суетливы и недисциплинированны, а кроме того, постоянно перескакивали с одного на другое. Общий гомон перекрыл спокойный голос Ирины.

— Место это сбивает с толку и довольно опасно. Достаточно сказать, что вид окружающего мира моделируется в основном вашим подсознанием. Если оказаться неожиданно переброшенным сюда какой-нибудь дешевой погремушкой, не умея ни ориентироваться, ни управлять происходящим, ни даже выйти назад, легко попасть в серьезную переделку. Нашему любимому компьютерному гению пришла в голову замечательная идея попытаться подсоединить ко всему этому мумба-юмба информационные технологии. Принципы, мол, везде одинаковые. Как ни странно, кое-что действительно получилось. — Ирина демонстративно кивнула на висящую в воздухе схему клавиатуры. — По крайней мере, мы получили способ хоть как-то влиять на происходящее.

Виктория, слушая, как тщательно подбирает подруга слова, про себя кисло улыбнулась. Никто не сможет упрекнуть Леди, что та унизилась до прямой лжи.

— Обратите особое внимание на свои тела. И ради Бога, не паникуйте! Здесь вы выглядите так, как сами себя представляете. Другими словами, довольно нечетко.

Это было еще слабо сказано. Ребята просто растекались в воздухе. Особенно теперь, когда им на это указали. И ни один не выглядел таким, каким был на самом деле. Одна девушка, и в реальной жизни не блиставшая красотой, тут казалась вообще упырихой. Вот что значит комплекс неполноценности! Другая, напротив, точно воплотила в себе все мыслимые совершенства. Нарциссизм в запущенной стадии?

— А вы почему не мерцаете? — вполне логично поинтересовался один из мужчин, пытаясь усилием воли поставить на место съехавший куда-то в сторону нос.

— А я, сколько себя помню, занимаюсь медитацией. Если ты с пяти лет ежедневно упражнялась в том, чтобы стать камнем, или листом, или трещиной на стене, это здорово дисциплинирует мысли. Здесь, когда сосредоточиваешься как следует на внешнем виде, можно изменить его по своему желанию. Смотрите.

Она вытянула руки в стороны и закрыла глаза. Начала с простого — со смены одежды. Потрепанные джинсы сменились свободным боевым кимоно, затем роскошным вечерним платьем. Потом пришла очередь облика — поиграв с прической и чертами лица, Ирина вдруг обернулась Евгением Сергеевичем, потом Мадонной, потом огромной черной пантерой.

И вновь вернулась к привычному облику. Ребята смотрели как завороженные.

— Как видите, возможности для обмана открываются необозримые, но подобные трюки требуют постоянной концентрации и довольно утомительны. А вот грамотно составленная компьютерная программка, «прицепленная» к вашему облику, поможет вам добиться того же самого без особого напряжения с вашей стороны. К сожалению, у нас еще не было времени серьезно заняться софтом, многие программы придется восстанавливать чуть ли не с нуля. Именно для этого и подключают к программе вас, страдальцев. — Она ехидно улыбнулась. — Будете разрабатывать перспективное информационно-мистическое направление. Мои поздравления.

Послышалось несколько дежурных смешков и стонов, но в целом компания выглядела скорее заинтересованной.

— А программное обеспечение для наших органов чувств? Если нет тела, нет ушей и глаз — и тем не менее мы все видим.

— Видеть вы умеете, не отдавая себе в этом отчета. Если задумаетесь о том, как это получается, можете утратить данную способность... Что только что и произошло. Расслабьтесь и отвлекитесь на другие мысли. Реальные проблемы со зрением в ментале могут возникнуть у слепого с рождения человека, которому понадобится довольно много времени, чтобы научиться здесь видеть. Вам же придется помучиться, осваивая иные чувства, не доступные в реале, но легко функционирующие в этом пространстве...

Через минуту переполох, вызванный неразберихой в ощущениях, улегся. Ирина продолжила ознакомительную лекцию.

— Итак, давайте посмотрим, как это действует. Извините, конечно, за убожество программного обеспечения, но на безрыбье... Простейшая задача. Задаем координаты двух точек, — ее пальцы замелькали над призрачной клавиатурой, — и чертим прямую...

Четкая черная линия пересекла пустую комнату наискосок, появившись из ниоткуда. Ученики отпрянули, не готовые еще воспринимать подобные вещи как данность. Все-таки чем-то это напоминало магию.

— А теперь превращаем ее в плоскость...

Точно кто-то невидимый разрубил помещение на две неравные части.

— И заливаем отгороженный участок, ну, допустим, зеленым цветом.

Полюбовавшись результатом, Ирина стерла последние программы и вернула комнату в первоначальное состояние

— Вот, примерно так. Думаю, вам, занимавшимся раньше программированием и кибернетикой, не надо объяснять, что перспективы открываются... завораживающие. А теперь, — прежде чем начнут обсуждение или закидают ее вопросами, Ирина повысила голос, — самое важное. Виктория, пожалуйста.

Теперь был ее выход. Избранная не столько даже шагнула в ментал, сколько сделала себя видимой для тех, кто там находился.

— Привет, — усмехнулась.

— Она не...

— Она не хваталась за наш жезл, — спокойно подтвердила Ирина. — Виктория воспользовалась для входа в ментал совершенно другим артефактом, и наши компьютеры даже не соединены в сеть. Ну а вчера, — она чуть понизила голос, — мы точно так же встретились в ментале с человеком, находящимся сейчас на другом континенте. И смогли повторить встречу.

Повисла оглушительная тишина. Потом, прежде чем они успели осмыслить сказанное, Ирина будничным тоном произнесла:

— На этом сегодняшняя экскурсия закончена. Уходим.

Мгновение спустя все вновь толпились вокруг стола, потирая руки, касавшиеся металлического изделия, изготовленного не на Земле. Выглядели они... впечатленными. Ирина деловито копалась в своем оборудовании, умудряясь одновременно отвечать на несколько вопросов сразу.

Виктория выгнулась, подперев ладонями спину и запрокинув голову. Спать хотелось дико. Под ударами усталости отступили даже страх и ярость, бывшие в последние дни ее неизменными спутниками. Нет, пора на боковую. Она, в отличие от некоторых, не железная.