Письма Уильяма Берроуза

* * *

Аллену Гинзбергу

Штат Луизиана, Алжир,

Вагнер – стрит, 509

7 февраля 1949 г.

Дорогой Аллен!

Спасибо за письмо.

Сдается мне, что касательно фермерства у тебя в голове одни штампы. Простым незнанием предмета такое невежество не объяснить.

Думаешь, один – единственный январский заморозок нас разорил? Между прочим, в этой географической зоне урожай собирают два, а то и три раза в год. Объясняю: основная надежда на заработок – хлопок – не ляжет в землю раньше марта. У меня во владении пятьдесят акров лучшей земли в долине, и каждый акр сейчас может уйти по четыреста баксов, да при этом цены на землю постоянно растут. Нет, дорогой Аллен, вовсе мы не разорились: заморозки сработали нам на руку, спасибо моему партнеру Келлсу. Как только температура упала, он, не дожидаясь предупреждения Гидрометцентра (оно, кстати, на полдня запоздало), собрал работников – нелегалов и с ними выехал прямиком в поле. Там накрыл (в смысле, запахал) двадцать пять акров томатных посадок (всего их у нас пятьдесят). Так мы спасли вторую половину посадки томатов. Они теперь стоят столько же, сколько изначальные пятьдесят стоили бы, если бы не заморозки. А может, и больше. Кроме Келлса спасти помидоры успели всего несколько фермеров. Свои пропавшие двадцать пять акров засеем хлопком: он стоит от двухсот до четырехсот баксов за акр. Тридцать акров моркови не пострадали. Мы, по ходу дела, Божьи помазанники – заимеем аж полторы сотни акров хлопка.

С Нилом я бы разобрался по – люсьеновски, однако, из уважения к твоей чувствительности, не стал разрешать дело столь грубо. Его компашка давно уехала, да и времени порезвиться им тут не хватило бы. Я же писал: Нил приехал сюда в надежде развести меня на бабки. Фиг ему, а без денег быстро он отсюда смотаться не смог. Ха, еще обвинял, будто я заманил его сюда, ложно посулив помощь. Попытался, конечно, воззвать к моей «щедрой, человечной натуре», раскрыть для меня самого мои «чары». Напрасно.

Эл с Хелен [Хинкль] переместились в квартирку на Эспланейд – авеню. Оба устроились на работу и, вроде, поживают неплохо. Может, останутся вместе насовсем.

Насчет Луанны ровным счетом ничего не знаю. Говорят, она собирается назад в Нью – Йорк, с Джеком. Как по мне, так она ни за что не бросит Нила и Фриско.

Сегодня от Джека и Нила пришла открытка; адрес на ней: Фриско, Либерти – стрит, 109.

Рад, что у Люсьена все хорошо. Передай ему от меня привет и всего наилучшего. Ханке, я так понимаю, клал на твой ультиматум? Погоди, то ли еще будет, когда его из клиники выпишут.

Прикинь, меня судят сразу по двум делам[75]. Но ты будь спок: хрен им, а не старина Билл. Надо будет – слиняю из Луизианы.

Всегда твой,

Билл

P. S. Утешься тем, что Нил разводит не только «разочарованных жизнью лохов» или влюбленных особ женского пола. Ему кто угодно сойдет. Он сильно опустился по сравнению с нашей с ним последней встречи в Нью – Йорке. Совсем стыд потерял и не скрывает своих устремлений. По – моему, он вообще не представляет, каким его видят окружающие. Для него мы, наверное, все глупее глупого. Иначе не скажешь.

* * *

Джеку Керуаку

Штат Луизиана, Алжир,

Вагнер – стрит, 509

15 марта 1949 г.

Дорогой Джек!

Спасибо за письмо. Я долго не отвечал, потому что очень – очень занят, а точнее переезжаю. Присмотрел местечко во Французском квартале: купил два домика с патио. В одном буду жить, второй – задний – сдам. Задний дом я отремонтировал, придал, так сказать, товарный вид. Где-то через месяц впущу постояльцев или продам, а сам переберусь в передний.

Интересную историю ты рассказал о Ниле. Что в нем особенного? Ведь ничего же. Если Нил не признает ответственности за других, то он просто – напросто эгоист. Не имеет Нил никакого права требовать чего-либо от людей на условиях, им самим выдуманных.

По – моему, Нил не понимает смысла «ответственности». Ему чудится, будто остальные связаны неким мистическим долгом помогать ему. Тот же бред исповедуют прочие закоренелые мошенники: сами не признают никакой ответственности ни перед кем («мы никому не обязаны», по Ханке), а от нас требуют всесторонней поддержки. Типа это наш моральный долг. Однако же «обязательство», как термин, подразумевает определенную форму человеческих отношений. Иначе оно теряет смысл – требуется добровольное выражение спонтанного чувства. Между «обязательством» и подобным чувством конфликта быть не должно. Принцип морального долга таков: делать надо то, что делать хочется. К тому же ведет психоанализ, хотя многие, кто практикует его, стараются избегать этого финального, неизбежного шага. Сделав его, люди начнут поступать так, как на самом деле хотят. В противном случае мы – человеческий вид – исчезнем, утухнем. В иное я просто не верю.

Как Ханке? Привет ему. Послание от Аллена, которое ты вложил в свой конверт, довольно странное. Честное слово, я сомневаюсь, здоров ли Аллен головой. Что там Нил?[76] Хинкль с женой наконец перебрались во Фриско.

У меня назревают проблемы с жильцами. В заднем домике у себя я поселил парочку настоящих козлов. Однако поразительно – и возмутительно – не это, а то, что я не могу выселить их, не перестав сдавать жилье в принципе. Говорю же, мы погрязли в болоте социалистической бюрократии.

Ладно, пиши, не забывай.

Всегда твой,

Билл

* * *

Аллену Гинзбергу

Штат Луизиана, Алжир,

Вагнер – стрит, 509

18 марта 1949 г.

Дорогой Аллен!

Я готовлюсь к переезду. Прикупил во Французском квартале участок с двумя домиками и патио. В переднем доме буду жить, а задний уже сдал двум придуркам. Поздравь меня: я теперь душой и телом домовладелец. Все бы хорошо, если б не сраные нормативы арендной платы… Моя собственность, что хочу, то и делаю. Социалисты душат Америку! Они бессовестно распахнули дверь в закрома государства, и красные шавки готовы скоммуниздить запасы Америки. Мои постояльцы разжирели и обнаглели, но погодите – придет тридцать первое марта, наступит ДОДНАП (День окончания действия нормативов по арендной плате), и я встану у их двери с секундомером, мол, платите больше или выметывайтесь!

Я этот домишко вылизал, покрасил, приготовил, будто старую шлюху, которую намереваюсь выдать за молодую и сексапильную. Рассчитываю срубить на нем тысяч девять.

Фермочка моя ничего, плодородит. Скоро поспеет тридцать акров морковки, за них думаю срубить две штуки как минимум. Потом на время отойду от дел и стану ждать, когда созреет настоящий денежный урожай – хлопок и томаты. (Только что звонили из Макаллена[77] – мне причитается пять сотен баксов. И то ладно. Моркови не везет: многим фермерам пришлось запахать посевы.)

Аллен, сделай одолжение – найди и прочти книгу Коржибски «Наука и здравомыслие»[78]. Каждый юноша, прежде чем поступить в колледж или еще куда, должен усвоить основные принципы общей семантики. Представь: доктор говорит, будто «твой мистический опыт – всего лишь галлюцинация»[79]. Ты автоматически начинаешь полагать, будто он сказал тебе нечто эдакое. Но задумайся: объяснил ли доктор суть этой галлюцинации? Нет! Он того сам не знает. И никто не знает. Твой доктор всего – навсего исторг вербальный шлак.

Если вкратце, то я сам сомневался (и по сей день сомневаюсь), в чем природа твоего мистического опыта, потому как характер его мне не ясен. Я с подозрением отношусь ко всяким там «силам Вселенной». Естественно, они существуют, однако познать их мы можем исключительно на конкретных примерах и через определенные операции. Взять, ради интереса, время… Телепатия независима от времени так же, как и от пространства. (Время и пространство, само собой, неразделимы.) Таким образом, всем и каждому доступна любая мысль, какую кто-либо когда-либо подумал или еще только подумает… Прошлое и будущее, получается, понятия чисто условные.

Ну да ладно, что там Герберт [Ханке] поделывает, кроме того, что объедает тебя? Если он и зарабатывает бабки, то будь уверен: ты их увидишь в последнюю очередь.

Малыш Джек – это, в смысле, Малыш Джек Мелоди[80]? Да, помню его. Несгибаемый тип. Кстати, как Вики [Рассел]? Все не завяжет? Я тоже. Думал отправиться в санаторий деньков на десять, расплатиться деньгами с морковки. Обломалась затея. В конце концов запасусь колесиками и Б. У., сяду на поезд куда-нибудь в захолустье. Отсижусь в далеком местечке, пока не слезу с наркотиков. Толкачи недавно выбросили на рынок типа лекарство; говорят, помогает при снижении доз. У меня зависимость не такая уж сильная… если лактоза эту зависимость не формирует. Может быть, вернусь в бизнес, хотя напрямую толкать товар не стану[81]. Бог видит, мне деньги нужны. А кроме наркотиков, еще надо бросить привычку покупать пистолеты.

Завтра вышлю тебе травы.

Дальше – про нас с Джоан. Безумие какое-то, я никогда в жизни не притворялся, будто мне нравятся только женщины. О какой лжи ты говоришь?[82] Я ни разу не обещал никому ничего подобного! Как мог я обещать то, чего дать не в состоянии? Я не отвечаю за сексуальные чувства Джоан, да и не отвечал никогда – с какой стати? И никуда мы с ней не влипли, хотя, если по правде, между нами есть и были с самого начала такие терки, от которых никак не избавиться.

Рад слышать, что у Джека возможен успех[83]. Герберт, кстати, написал отличную картину вселенной, сумел отразить собственную позицию – типа частица движется в пространстве, соударяясь с другими частицами. Люсьен поражает талантами, ему бы в цирке с животными выступать. Где он набрался такого? Он реально умеет разговаривать с лошадьми?

Всегда твой,

Билл

P. S. Как обстоят дела с травкой в Нью – Йорке? У нас хороший планчик можно приобрести по тридцать баксов за фунт. Сможешь быстренько провернуть аферу? Мы бы с тобой недурно поднялись.

* * *

Аллену Гинзбергу

Штат Луизиана, Алжир,

Вагнер – стрит, 509

16 апреля 1949 г.

Дорогой Аллен!

Я попал. Эти педрилы шьют мне хранение наркоты и хотят упечь в тюрьму штата в городишке Ангола, одну из самых страшных на Юге.

Копы перерыли дом и отыскали нашу с тобой переписку (письма, в которых упоминается ганджа). Письма достались федералам, и те меня кололи бог знает сколько. В конце концов, правда, доперли, что крупными партиями тут и не пахнет. Единственное – могут накапать нью – йоркской полиции, пробить тебя по адресам с конвертов. Но ты не тревожься: волей случая федералы не нашли твой нынешний адрес с последнего письма и о твоем толкачестве не подозревают. Однако держи руки чистыми. И помни: в любой момент может зайти Граф, если делать ему больше будет нечего. Кстати, объясни ситуацию Малышу Джеку [Мелоди], если он надумает оставаться в городе, – я не желаю ни за чью беду отвечать.

Сам я в жопе. Впрочем, мой адвокат требует остановить производство дела: копы – вот идиоты! – вломились ко мне в дом без ордера на обыск, и федералы теперь не хотят за меня браться. Пока есть способ отмазаться, свою судьбу присяжным я вверять не намерен. Если меня признают виновным, то сяду лет на пять, а тюряга в Анголе – это тебе не загородный клуб.

Но пока дело не закрыто, придется осторожничать. Один косяк, один чек – и все, засадят меня на семь лет как рецидивиста. (В этом штате прямо-таки накопительная система сроков за наркотические преступления.) Опять дружу с зеленым змием – вроде бы отвык от ганджи, пока сидел в окружной тюрьме. (Врагу такого не пожелаешь – только агенту из отдела по борьбе с наркотиками.) Прилег еще на недельку в санаторий и теперь как новенький[84].

На ближайшее время планов стараюсь не строить, но здесь вряд ли задержусь – меня в покое не оставят. Копы имеют право всегда и по любому поводу допрашивать всякого, у кого есть приводы за наркотики. Тип, который проходил по делу вместе со мной, снова попался, и на него повесили еще больше обвинений. Меня могут обыскать и упрятать на трое суток в окружную тюрягу уже за то, что стою на углу. И не только меня – всех, кто окажется рядом.

А все знаешь, почему? Потому что ехал сраный коп в патрульной машине по улице и увидел, кто сидит со мной в тачке. Типчика легавый узнал, да только его отпустили без предъяв, и тот спокойно гуляет себе на свободе[85].

Передай Джеку мои поздравления. Я бы сам написал, если б мог.

Ответь мне поскорей. Всем – всем – всем – держите руки чистыми!

Всегда твой,

Билл

* * *

Джеку Керуаку

[Штат Техас, Фарр][86]

27 мая 1949 г.

Дорогой Джек!

Получил письмо от тебя, очень рад.

Я тебе, как профессиональный фермер, скажу пару умных вещей о покупке земли[87]. Задачу надо ставить ясно с самого начала: ты ищешь (1) землю под дом? или (2) под бизнес? Если выбираешь вариант номер раз, то хорошую землю брать незачем. Если вариант номер два, то имей в виду: цены на труд, инструменты и всякое такое прочее постоянно поднимаются, а на продукты – падают и падают непредсказуемо. Закон спроса и предложения больше не действует; редкость товара цены не повышает. В будущем фиг я чего посажу из того, на что нет гарантированной государством цены. Деньги здесь можно заработать, только если пашешь на лучшей в мире земле и рабам своим платишь по пятнадцать центов за час труда. Но даже так в Рио – Гранде много кто разоряется, за последние два года куча фермеров бросили дело. Поэтому к бизнесу приступай и веди его осторожно. Хорошая земля стоит дорого.

Насчет скотоводства сказать ничего не могу, разве лишь это: скотину разводить под силу богатым и очень – очень богатым. Если планируешь начать с нуля и обзавестись в конце концов полноценным стадом, то ты играешь с судьбой в лотерею.

Хочется побольше (а лучше вообще все) узнать об «L’affaire Ginsberg»[88] и обо всех наших в Нью – Йорке или где они еще обретаются[89].

Мои-то дела постоянно в движении. Пробуду здесь (живу на съемной хате), пока не соберем хлопок (сбор начнется где-то первого сентября) и пока не получу денежки. Дальше – quien sabe[90]? Поеду по Мексике, через Центральную Америку, посмотрю на майянские руины. Может, на некоторое время зависну там, поживу задешево. А может, в Нью – Йорк вернусь или в Анголу отправлюсь. (В сентябре снова в суд.)

Очень тебя прошу, не затягивай с ответом. Скукота жуткая, и у меня даже тачки нет – арестовала ее налоговая в Новом Орлеане, и все тут. Сволочи, хотят конфисковать. Но мой адвокат, надеюсь, спасет машинку из их грязных, липких лап. Пока же я заперт и обездвижен в знойной долине смертной тоски.

Всегда твой,

Билл

* * *

Джеку Керуаку

Штат Техас, Фарр,

1–я магистраль

24 июня 1949 г.

Дорогой Джек!

Спасибо за письмо. Чего там Эл вещает о гневе Божьем?[91] Ему крышу сорвало? Пусть успокоится. Гнев Господень если на кого и пал, так это на нас: нагрянул пограничный контроль и увел все рабочие руки, да еще понабежали чиновники из министерства сельского хозяйства – учат, что, где и когда сажать. Просто мы, фермеры, называем вещи своими именами: если придурки – чиновники думают, будто мы станем сидеть сложа руки и тупо позволим гневу Господнему порушить наши дела, то хрен им, мы не либералы!

Будь я на месте Эла, я бы так и сказал: «Ага, вперед, обвиняйте меня, если есть в чем». Задрочат же парня. Представь, что над тобой трясутся старые соплежуи типа Луиса Гинзберга и Ван Дорена[92]. И вообще, непонятно, чего Ван Дорен высовывается? Сопливый либеральный лох. (Кстати, ты заметил, как эти жмуры – либералы начинают кусаться, когда им что-то не удается? Собаки паршивые. Мстительные и подлые крохоборы.) Из затеи с медцентром тоже ничего не выйдет, я думаю. Толку-то от неофрейдистов[93]… Я бы их не то что до мозгов своих не допустил – царапину бы не доверил осматривать.

Прочел «Биопатию рака»[94] Вильгельма Райха. Говорю тебе, Джек, из всей породы аналитиков Райх – точно в теме. Я по инструкции в его книге смастерил себе оргоновый аккумулятор, и знаешь что? Фигулина работает! Ни хера он не псих этот Райх. Он гений. Гений, мать его так!

Хлопок должен уродиться на славу. Числа первого июля начнем собирать. Мы бы наварились на пятнадцать кусков, да только говнососы – чиновники сдерут с нас шесть кусков, типа на нужды сельского хозяйства. Ага, надо же им на что-то кормить своих бюрократов…

Тачку так и не вернули. Адвокат давит на какую-то оговорку в законе об изъятии, судья назначил дату предварительного слушания и проч., и проч. Ублюдофные фукины дети[95]. Нарушают же конституцию! Будь у меня бабло, я бы обратился в Верховный суд. Подонки, порвали бы сразу конституцию в клочья. Безобразие на официальном уровне. Для Эла они, может, и гнев Божий, но по мне, так они кучка бюрократов, получающих незаслуженно уйму бабок. Раковая опухоль на теле страны, более не принадлежащей своим гражданам.

Впрочем, ладно, увидимся – либо в Нью – Йорке, либо здесь. Приезжай, когда хочешь, места в доме полно. Напиши мне скорее. И что там с твоей книгой?

Всегда твой,

Билл

* * *

Джеку Керуаку

Штат Техас, Фарр,

1–я магистраль,

Келлсу Элвинсу

26 сентября 1949 г.

Дорогой Джек!

Рассказ о поведении Нила, признаюсь, шокирует. Чувак полностью соответствует идеальной модели абсолютной импульсивности[96].

Я только что вернулся из Мексики, где готовил к переезду снятый дом; хочу перебраться туда с семьей[97]. Мексика – страна дешевая. В Мехико можно жить на два доллара в день да еще спиртным заливаться; в любом другом городе – вообще на один бакс, прикинь. Публичные дома и рестораны – просто сказка! Тут огромная колония иностранцев. Хочешь – вот тебе бои петушиные, хочешь – коррида, в любом мыслимом виде. Обязательно приезжай. Дом у меня большой, и тебя поселю, и Нила. Он тоже пусть подгребает, если подкован. Мне бы только деньги поэкономней расходовать. В Мексике полно соблазнов, а я пить завязал.

Не пойму, чего Аллен присосался к либералам? Он вообще с головой дружит, нет? А как там Ханке, Гарвер и остальные? Что Люсьен?

Джек, я попрошу тебя об одном одолжении. Знаешь ведь, Райх придумал фигулину, аккумулятором обозвал. Выясни, пожалуйста – у Эла или еще у кого, – что она собой представляет? Особенно мне интересна форма, есть у прибора окошко или нет? И как внутрь забираться?

С ответом не затягивай. Если уеду в Мексику – твое письмо мне туда переправят. Аккуратней с тем, что пишешь, конверт могут вскрыть. Не вздумай писать о траве или джанке, усек?

Всегда твой,

Билл

P. S. Что нынче с жильем в Нью – Йорке?

* * *

Аллену Гинзбергу

[Мехико]

13 октября 1949 г.

Дорогой Аллен!

Рад получить письмо от тебя и узнать, что с головой у тебя все в порядке.

В Нью – Йорк я бы приехал, но пока об этом и речи быть не может. С чего Джек вообще взял, будто мои хождения по судам в Новом Орлеане закончились? Ничего подобного, на двадцать седьмое число сего месяца назначено слушание, и скорее всего, закончится не в мою пользу.

С хлопком вышло недурно, однако расходы на сбор урожая и технику почти съели доход. Месяца через два подоспеют осенние овощи.

Мехико – сказочный город, цены тут – треть от штатовских. Жить бы здесь не тужить, да и смогу ли обитать еще где, не представляю… Раньше двадцать седьмого октября решение принять не получится.

Жизнь писателя, если наладить ее, без сомнений, идеальна. Жду не дождусь прочесть роман Джека. Вот бы его самого выдернуть из Нью – Йорка, если позже удастся сюда возвратиться. Уверен, Джека ждет успех во всех смыслах этого слова. Только пусть приготовится: скоро ему иметь дело с подоходным налогом (в Мексике – три процента).

Джоан поразительно легко пережила отказ от лекарства и чувствует себя лучше, чем прежде[98]. Я же плотно сижу на спиртяге. Достать могу все, что угодно, – просто не хочется, тем более надо бы экономить бабосы.

Гилмор по – прежнему в Нью – Йорке – недавно узнал о нем. Жаль Ханке и компанию, как-то плохо с ним вышло[99]. Кстати, ты получил мое предупреждение? Ну, я просил быть осторожней, сразу, как меня самого запалили. Я прокололся на том, что имел глупость хранить письма в доме, и бумаги достались властям. Ладно, приморгались, умнее будем.

Обратного адреса не даю, твое письмо может меня по нему не застать. Какое-то время писать тебе не смогу, а пока – привет всем – всем – всем.

Всегда твой,

Билл

* * *

Джеку Керуаку

[Мехико]

2 ноября 1949 г.

Дорогой Джек!

Спасибо за письмо. Эл уже написал мне, и я рад, что крышей он не поехал.

Дело мое в Новом Орлеане так безнадежно, что я решил в суд не являться. Отсижусь тут, в Мексике, пока его лет через пять не закроют – за истечением срока давности. Фермерствовать можно и здесь, а еще бар открыть – американский, да на границе. (С мексиканской стороны, конечно же. Американской стороны я no sabe[100].)

Здорово, что ты добился успеха, честно. Тусуешься теперь с мате – е-ерыми пейсателями […] Каков, кстати, из себя Видал?

Буду безмерно рад тебя видеть. Приезжай, не прогадаешь. Мексика – волшебная страна, где много всего и продается оно задешево. Редкое место, живи не хочу.

Ты меня премного обяжешь, если выяснишь, где в Мехико получится достать те аккумуляторы. Никак не найду их. Ладно, всем привет, пишите письма – на адрес Келлса, в Техас, город Фарр.

Всегда твой,

Билл

* * *

Аллену Гинзбергу

[Мехико]

24 декабря 1949 г.

Дорогой Аллен!

Сейчас буду ругаться. Чего ты мне Штаты хвалишь? В Америке все хуже некуда. Вы полным ходом несетесь к социализму, и будет у вас полицейское государство наподобие Англии. Или вообще как у русских. Я вовремя смылся и от души себя поздравляю: какая бы весть ни пришла из Америки, она еще больше укрепляет меня в моей правоте. В Мексике люди хотя бы не исповедуют дебильный культ «благосостояния», и чем дольше я тут нахожусь, тем больше эта страна мне по нраву. Я наконец-то расслабился, никто не лезет в мое дело и не пытается указывать, как вести его правильно. На улице ко мне не пристанет борзый коп. Борзые копы – только у вас, раздуваются пузырем от власти, на словах данной истеричными придурками из правоохранительных органов. В Мексике легавый – что трамвайный кондуктор: знает свое место и с него не сходит.

Насчет лидера профсоюза – надеюсь, ты пошутил? Знаешь, о лидерах профсоюзов я приблизительно того же мнения, что и Уэстбрук Пеглер, а свою точку зрения он выражает умело и живо. Пеглер, по – моему, единственный обозреватель, в чьих словах сохраняется зерно истины[101].

Кстати, то, что официальная медицина и психиатры там разные противятся открытиям доктора Райха – это, мягко говоря, не очень весомый довод. Если я снова прибегну к услугам психотерапевта, то ни часа своего времени, ни доллара из своих денег не потрачу на иного специалиста, кроме вегетотерапевта или схожего практика. «Слушай, маленький человек»[102] я не читал. Политические теории Райха и его полемики утомляют. Интересны мне только практические открытия Райха, особенно применение аккумулятора для лечения рака. «Биопатия рака», к слову, неизмеримо ценна. Я сам поэкспериментировал и убедился: многие выводы Райха верны.

Думаю купить ранчо или наладить какой-никакой бизнес. Не важно, просто хочу остаться в Мексике. В Техасе фермы поживают неплохо, но там проблемы с рабочими руками. Келлс и я хотим прикупить землицу здесь – поимеем выгоды двух национальных экономик. Надо будет еще оформить гражданство, иначе бизнесом не заняться.

Джек написал, будто сможет приехать сюда в феврале. Надеюсь, не брешет.

Я нашел общину хиппи. Она почти такая же, как и в Штатах. Встретил старого знакомого – знавал его, пока жил на Сто третьей, недалеко от Бродвея. Мне сразу подумалось: как Гарвер? Эх, ему бы сюда. Он прижился бы. Жалко, пальто мексиканцы носят нечасто[103]. Сейчас, например, почти лето, а весна начинается в середине января.

Как насчет тебя самого? Приезжай и ты ко мне в Мехико! Избавишься наконец от заразы социализма, подлечишь голову. Поверь, дружок, социализм и коммунизм – это синонимы, оба они – воплощенное зло. И государство всеобщего благосостояния – на самом деле троянский конь.

Всегда твой и только твой,

Билл

1950

Джеку Керуаку

[Мехико]

1 января 1950 г.

Дорогой Джек!

Каждый раз, получая новости из Америки, я все больше радуюсь, что слинял в Мексику. Законы о ниггерах, значит, да? Вот и расплата. А мы тут легавым пятки не лижем[104]. Застрелишь кого – тебе самое большее дадут восемь лет. Коп здесь приравнен к трамвайному кондуктору.

Надеюсь, ты точно приедешь в феврале. Тебе понравится, обещаю. Сейчас в Мексике настоящее лето. Я набрел на коммуну хиппи – живут себе и не парятся. Никто их не трогает. Вряд ли я когда-то вернусь в Соединенные Штаты. Говорят, вы полным ходом несетесь к социализму, и значит, не миновать гражданам вмешательства в частную жизнь. Ей – ей, задрочат бедняг. Что стало с нашим фронтирским наследием? Где принцип «живи и дай жить другим»? Покоритель Дикого Запада измельчал, усох до размеров бюрократишки – либерала, всюду сующего свой нос. Аллен пропал: либералы вывернули ему мозги, и теперь наш друг собирается стать лидером профсоюза, прикинь! Я-то высказал ему свое мнение о профсоюзах и либералах. Может, стоило выражаться помягче, но я человек прямой, как всем известно[105]. Аллен связался с раковой опухолью, которая задушит всякую свободу в Штатах. Заметил, как либеральная пресса рьяно поддерживает каждое нововведение, позволяющее вмешиваться в частную жизнь? (Типа законы о запрете на оружие, против секса, против драк.) Само слово «либерализм» становится синонимом тирании, самой ужасной и отвратительной – тирании сопливых краснобаев и бюрократов, социальных работников, мозгоправов и чиновников. Мир «1984–го» не за горами, меньше тридцати лет осталось.

Планы пока не оформились. Если бар открывать – то на границе, и значит, двигаю туда. Как бы там ни было, я еще в Мехико. Потом отправлюсь в тур по Мексике, присмотрюсь к разным местам, хочу решить, где осяду. Мехико – замечательный город, однако попробовать надо все. До сих пор ничего плохого не повстречал. Если конкретно говорить, то смотри: напился – падай прямо на тротуар, спи, копы не потревожат. Носи оружие – всегда и везде, это дозволено. Зашли как-то копы в бар, надрались и айда палить по завсегдатаям. Так их замочили местные отморозки. На лапу можно дать любому чиновнику; детей мексиканцы просто обожают – если при тебе бэбик, в комнате не откажут; подоходный налог на уровне плинтуса; лечение в клиниках бессовестно дешевое, потому что врачи конкурируют и цены периодически режут. Сифак лечится за два бакса сорок центов, или покупаешь пенициллин и вмазываешься самостоятельно – не возбраняется, иглы и шприцы продаются на каждом шагу. Вот тебе всего несколько примеров того, как здесь свободно дышится.

Как твоя книга[106]? Обязосом пришли мне авторский экземпляр. Передавай всем привет. Жду тебя в гости в следующем месяце.

Всегда твой,

Билл

Пиши на адрес Келлса Элвинса в Техас, город Фарр.

* * *

Джеку Керуаку

[Мехико]

22 января 1950 г.

Дорогой Джек!

Спасибо за письмо. До тебя мои послания, наверное, уже добрались?

Если хочешь достойно жить на деньги, что заработал, лучше Мексики места не сыскать. Одиночка живет здесь шикарно, плюс заливается любым алкоголем, который может позволить себе на сто долларов в месяц. На эту сотню даже Б. Гарвер с его-то запросами не жужжал бы. В Мексике удовольствие от жизни получаешь по полной программе, никто кайф не обломит. Признайся, в Нью – Йорке тебе явно недостает живой беседы со мной.

Когда пришлешь авторский своего романа? Я тут собираюсь в местный колледж по льготной программе для дембельнутых[107]. Ах, эта сладкая халява!

Джек, Джек! Поверь старине Биллу: дешевых билетов на корабли не бывает! Не дай развести себя как лоха и втянуть в опасную бодягу. Дешевые билеты на пароход – это подстава. Путешествие морем – самое дорогое из удовольствий.