Рыцарь Золотого Сокола

— Ошибаешься. Согласно старинному закону, брак может быть аннулирован, если между супругами установлено достаточно близкое родство.

— Какое может быть родство между тобой и талшамарской королевой?

— Кардинал Фейлшем выяснил, что наши с Джиллианой бабушки приходились друг другу родственницами.

— Седьмая вода на киселе!

— Возможно. Однако под этим предлогом Папа твердо обещал признать недействительным наш союз.

Мелесант лихорадочно соображала, что делать дальше. События развивались слишком стремительно, и она боялась что-нибудь упустить.

— Ты решительно отказываешься от своего брака?

— Да.

— Жаль.

— Я должен идти. Думаю, что, когда мы увидимся в следующий раз, кому-то из нас придется признать свое поражение.

— А твоя супруга знает, что ты собрался идти войной против собственной матери?

— Я не счел необходимым посвящать ее в это. Когда все произойдет, она, по счастью, будет уже далеко отсюда.

Встретившись, глаза матери и сына снова обдали друг друга холодом.

— Говорю тебе в последний раз — откажись от борьбы, — с видимым отвращением сказал Райен.

— За что ты меня так ненавидишь? — В вопросе Мелесант послышались нотки искреннего сожаления.

— Ты повинна в смерти отца, — бесстрастно отвечал Райен.

— Я давно ждала, когда ты предъявишь мне это обвинение. Твой отец был мягкотелым слюнтяем и никудышным правителем. Тебе это должно быть известно лучше, чем любому другому.

— И все-таки он был мой отец и твой муж. Заметь, я даже не поминаю сейчас о том, что ты предала меня и позволила людям Генриха увезти Кассандру в Англию.

— Ты, конечно, можешь мне не верить, но я не знала, что в Англии над тобой и Кассандрой нависнет угроза смертной казни. Я пыталась вам помочь… но Генрих всегда был упрям. — Мелесант ни в чем не желала чувствовать себя виноватой.

— В таком случае тебе следует благословить Джиллиану: ведь она сделала то, что не удалось тебе.

Мелесант снова с улыбкой протянула ему руку, но Райен, едва коснувшись ее, отступил на шаг.

— Жаль, что все так вышло.

Принц резко развернулся и ушел, провожаемый задумчивым взглядом Мелесант. В эту минуту она почти искренне сожалела о том, что ей предстояло сейчас сделать.

Из-за парчовой ширмы бесшумно появился Эскобар, слушавший разговор королевы с сыном.

— Прикажете его задержать? — спросил он.

— Нет, не надо. Но я хочу, чтобы ты проследил за ним и выяснил имена тех, кто собирается выступить вместе с ним против меня. Постарайся разузнать, сколько их и где они скрываются.

Темные глаза Эскобара торжествующе сверкнули. Поклонившись, он поспешил выполнять поручение. Скоро принц пожалеет, что обращался с ним так пренебрежительно.

Выяснив, где находится принцесса Кассандра, Джиллиана направилась в глубь двора: там располагались клетки с королевскими соколами.

Некоторое время Кассандра не замечала ее, и Джиллиана с любопытством наблюдала за тем, как происходит обучение молодого сокола. От мощного взмаха крыльев колокольчик, привязанный к ноге птицы, зазвенел, сокол описал плавный полукруг над замком и исчез в вышине.

— Как красиво! — Прикрывшись от солнца ладонью, Джиллиана пыталась разглядеть крохотную точку в поднебесье.

— Джиллиана, как я рада, что ты пришла. Заметила — наши соколы золотые? — с гордостью сказала Кассандра. — У некоторых только кончики крыльев черные, но сами все золотые, перышко к перышку. Нигде в мире нет таких соколов, как у нас на Фалькон-Бруине.

— Из-за этого Райена называют Золотым Соколом?

— Не только из-за этого. Свое прозвище он заслужил в бою. Он очень храбрый.

— Да, я знаю. — Джиллиана решила сменить предмет разговора. — Я читала о том, как обучают соколов, но видеть своими глазами прежде не приходилось.

— Тебе интересно? Я покажу тебе! — обрадовалась Кассандра. — У меня есть для тебя прекрасная соколиха, совсем ручная. Она будет твоя, и ты сама сможешь с ней заниматься.

Джиллиана покачала головой.

— Боюсь, что уже не успею, Кассандра. Глаза девушки тотчас погрустнели.

— Значит, ты скоро уезжаешь?

— Да, завтра. Я пришла сказать тебе сама, пока ты не узнала об этом от кого-нибудь другого.

Кассандра понурила голову и совсем приуныла.

— Я знала, что когда-нибудь нам придется проститься, но все же надеялась, что это произойдет попозже. А сэр Эдвард… Он тоже плывет в Талшамар?

Внимательно присмотревшись к девушке, Джиллиана поняла, что вопрос задан неспроста, но решила пока сделать вид, что не догадывается о чувствах Кассандры к своему молодому рыцарю.

— Талшамар — его родина. У него там семья, — ответила Джиллиана.

— Семья и невеста?

— Да, кажется, — она не стала уточнять.

Больше Джиллиана ничего не успела сказать, потому что снова послышался звон колокольчика, и сокол, опустившись на протянутую руку Кассандры, вцепился когтями в подбитую сукном кожаную рукавицу. Чтобы он скорее успокоился, Кассандра накинула ему на голову колпачок.

Передав птицу сокольничему, она печально обернулась к Джиллиане.

— Я буду скучать по тебе. Ты стала моей лучшей подругой. — Лицо ее сделалось совсем несчастным, и глаза вдруг заблестели сильнее. — Жаль, что я… что мне…

Джиллиана ласково обняла ее за плечи.

— Я тоже буду скучать по тебе. Будь это возможно, я взяла бы тебя с собой. — Внезапно она просияла и отстранилась от Кассандры. — Хочешь поехать со мной, если королева Мелесант тебя отпустит?

— Конечно! Очень хочу! Но неужели что-нибудь из этого выйдет? Боюсь верить!

Джиллиана смутилась. Наверное, не стоило заранее вселять надежду в сердце девушки, не переговорив предварительно с ее матерью. С другой стороны, было ясно, что королева Мелесант не питает нежных чувств к своей дочери. Как цветку для жизни нужна вода, так Кассандре нужна была чья-то любовь и забота. У Джиллианы просто сердце разрывалось при мысли о том, что придется оставить Кассандру одну на этом мрачном, неприветливом острове, где собственная мать равнодушна к ней.

— Все будет зависеть от того, что скажет на это правительница. Ступай к себе в комнату. Я побеседую с ней и сразу же зайду к тебе — рассказать.

Кассандра надеялась — и замирала от страха ведь мать могла походя перечеркнуть все ее надежды.

— Господи!.. Джиллиана, пусть она позволит мне плыть с тобой! Я так хочу увидеть Талшамар.

В эту минуту Райен как раз направлялся к сестре, чтобы сообщить ей о своих планах, но, вовремя заметив идущую навстречу жену, быстро сошел с тропы и спрятался за ближайшей зеленой изгородью. Джиллиана не должна была видеть его в кольчуге: она наверняка стала бы задавать ему вопросы, к которым он сейчас не был готов.

Она прошла так близко, что ему захотелось протянуть руку и дотронуться до нее, но он не посмел. Он и без всяких долгих прощаний знал, что она навсегда останется в его сердце.

За много лет Райен привык относиться к женщинам с насмешливым недоверием, но любовь к Джиллиане оказалась сильнее. Теперь она уезжала, так и не узнав, что увозит с собой его сердце.

В сравнении с тем огнем, который рождала в его душе юная королева, былое чувство к Катарине казалось ему совсем маленьким и незначащим.

«Хорошо, что она успеет уехать до того, как на острове начнется война», — подумал он. Хорошо, что он нашел в себе силы отпустить ее домой. Пожалуй, это лучшее из всего, что он для нее сделал.

25

Чтобы не оставлять себе лазейки для малодушия, Джиллиана быстро поднялась по ступенькам крыльца, миновала парадную залу и решительно постучала в дверь библиотеки.

— Войдите, — раздался изнутри властный голос, и Джиллиана толкнула дверь.

Мелесант, сидевшая у окна, жестом пригласила ее подойти ближе.

— Стало быть, вы покидаете нас?

— Да, завтра утром.

Большой черный кот прыгнул к Мелесант на колени, и королева стала гладить его. Вскоре кошачья шерсть начала потрескивать у нее под рукой.

— Я вижу, вы не очень-то дорожите нашим гостеприимством, — холодно заметила она.

Джиллиана не сочла нужным ее разуверять.

— Я не была в Талшамаре с младенчества, и теперь мне необходимо попасть домой как можно скорее.

Взгляд королевы Мелесант сделался просто ледяным, а рука с такой силой придавила голову бедного кота, что тот недовольно фыркнул и спрыгнул на пол.

— Вы сказали, с младенчества? В таком случае невелика беда, если вы еще на некоторое время останетесь с нами.

Джиллиана промолчала, не зная, что отвечать.

— Я так мечтала присутствовать при рождении моего первого внука. Неужели вы хотите лишить меня этого удовольствия?

— Райен сказал вам?..

— А вы полагали, он скроет от меня, что скоро станет счастливым отцом? — Мелесант прищурилась. — Спору нет, с первого дня на нашем острове вы держались безукоризненно как видно, вас хорошо учили правилам этикета. — Вставая, она обнажила в улыбке ровные белые зубы. — Однако я заметила, что со мною вы позволяете себе держаться отстраненно, как с низшей.

Джиллиана давно подозревала, что рано или поздно мать Райена захочет выяснить с нею отношения. Досадно, что это произошло именно сегодня, когда она пришла к ней с просьбой отпустить Кассандру в Талшамар.

— Если я показалась вам чересчур сдержанной, то это только оттого, что я чувствую себя здесь чужой. Вы же знаете, наш с Райеном союз был вынужденным. Теперь необходимость в нем отпала, и значит, я должна ехать.

Мелесант нагнулась за котом, но кот злобно зашипел, явно не желая идти к хозяйке на колени. Тогда она поймала его за шею и сжала изо всех сил.

Глаза Джиллианы расширились от ужаса. Когда она уже устремилась вперед, чтобы остановить эту чудовищную жестокость, Мелесант выпрямилась и спокойно пошевелила носком туфли безвольное тело своего любимца, выразительно поглядывая на Джиллиану.

— Вот так, — удовлетворенно сказала она. — Теперь он всегда будет помнить, что свою хозяйку надо слушаться.

Кот так долго лежал без движения у ее ног, что Джиллиана начала сомневаться, встанет ли он вообще. Наконец он с трудом поднялся на трясущиеся лапы и медленно побрел прочь.

— Надо уметь властвовать, — заметила Мелесант. — Только силой можно подчинить себе других.

Джиллиана была вне себя от гнева.

— Но это сущее изуверство! Вы же могли его убить.

Мелесант довольно усмехнулась.

— Я знаю, когда следует остановиться, но, впрочем, невелика и потеря. Впервые в жизни обретя силу и власть, я не собираюсь их терять, и здесь годятся любые способы.

От жестокости, только что совершившейся на ее глазах, Джиллиане едва не сделалось дурно. Она должна спасти Кассандру от этой женщины! Ради Кассандры она сглотнула подкативший к горлу ком и подавила гнев.

— Я хочу попросить вас вот о чем: отпустите со мною в Талшамар вашу дочь. Даю слово, что в моей стране к ней будут относиться с должным уважением. Я прослежу за тем, чтобы она завершила свое образование, и сама подберу для нее гардероб. А когда ей подойдет пора выходить замуж, я обещаю дать за нею хорошее приданое.

Не говоря ни слова, Мелесант отошла к окну и сердито топнула ногой.

— Вы или глупы, или не желаете меня понимать! Я не могу отпустить с вами мою дочь, потому что вы сами никуда не едете.

— Нет. — Джиллиана покачала головой. — Вы не сможете удержать меня здесь.

— Вы полагаете? — насмешливо осведомилась Мелесант.

Джиллиана отступила на несколько шагов, развернулась и кинулась к двери с намерением немедленно разыскать Хэмфри, однако стражник короле — вы молча преградил ей дорогу.

— Дай мне пройти! — приказала она.

— Сейчас пройдете! — Мелесант схватила Джиллиану за запястье и развернула к себе лицом. — Пройдете, прямиком в свою комнату. Там вы отныне и будете пребывать безвыходно. Придется вам посидеть взаперти, пока не образумитесь.

Эта женщина — воплощение порока — внушала Джиллиане непреодолимое отвращение, однако она понимала, что этого ни в коем случае нельзя показывать.

— Где Райен? Почему он позволяет вам так со мною обращаться?

— А вы ждали, что он так просто отпустит вас вместе с наследником Фалькон-Бруина и Талшамара? — самодовольно замурлыкала она. — Какая потрясающая наивность! Кто, как не мы, проследим, чтобы дитя благополучно появилось на свет? Тот, в чьих руках окажется этот младенец, будет управлять двумя странами. Вы хоть это понимаете?

— Вы, верно, повредились в уме!

— Нет, милочка, я совершенно здорова. Я говорю вполне разумные вещи.

— Вы не посмеете этого сделать. — Страх сковал сердце Джиллианы. — Я желаю сейчас же увидеться с Райеном. У нас с ним был договор. Я сдержала свое слово, и он должен сдержать свое.

— Мой сын поручил это весьма неприятное дело мне, сам же предпочел заняться другим. Есть у него время возиться с вами!

— Тогда я желаю поговорить с сэром Хэмфри.

— К моему великому прискорбию, лорд Болдридж и прочие ваши рыцари повели себя слишком заносчиво, узнав о том, что вы решили остаться на Фалькон-Бруине. Произошло столкновение, и те из них, которые остались в живых, сидят теперь в моей темнице, закованные в кандалы. Так что умерьте свои желания! Это пойдет вам только на пользу.

Джиллиана смертельно побледнела.

— Вы не смеете так обращаться с моими подданными! Я этого не потерплю. — Она обернулась к стражнику. — Прочь с дороги!

Стражник нерешительно покосился на королеву Мелесант, но остался стоять на месте, и Джиллиана поняла, что он не посмеет нарушить приказ своей повелительницы.

Мелесант усмехнулась и отдала новое распоряжение:

— Сведи ее вниз, пусть полюбуется на своих талшамарцев, раз ей так хочется. Только смотри, не позволяй им разговаривать! Это лишнее. Ну, а потом отведи ее в комнату и запри дверь на засов. Джиллиана пронзила Мелесант гневным взглядом.

— Наш разговор не окончен, миледи. Вы, верно, рассчитываете, что никто не придет мне на помощь? Вы ошибаетесь. Сам Генрих будет весьма недоволен, когда узнает о черных делах, которые вы творите здесь. Как бы то ни было, он все же человек слова — он обещал мне, что я смогу вернуться в Талшамар.

— Здесь властвует не Генрих, а я, и мне решать, кому уезжать отсюда, а кому оставаться. Так вот, вам пока придется задержаться на острове и ждать когда я сменю гнев на милость.

Джиллиана поняла, что ей не о чем больше разговаривать с королевой Мелесант. Сейчас важнее было выяснить, что с талшамарцами. Вдруг Хэмфри ранен или даже убит? Мысль об этом показалась ей столь невыносимой, что она тут же отбросила ее.

В сопровождении стражника она шла по длинному полутемному коридору, потом долго спускалась по каменным ступеням вниз.

Наконец лестница вывела их в длинное сырое подземелье, где вдоль стен тянулись ряды винных бочек. Отсюда они перешли в следующее помещение, и в глубине его в тусклом свете факелов Джиллиана увидела прикованных к стене людей.

Стараясь не замечать отвратительной плесени на каменных стенах, она ускорила шаг и громко крикнула «Хэмфри!» — но стражник тут же преградил ей путь.

— Стойте! Вы слышали приказ Ее Величества с узниками не разговаривать.

Он, видимо, хотел схватить ее за руку, но не посмел: все-таки перед ним стояла королева.

— Прочь с дороги! — решительно оттолкнув его, она устремилась вперед. — Сэр Хэмфри, ответьте мне! Вы живы?

Стражник растерянно смотрел ей вслед, раздумывая, как поступить. «Впрочем, — решил он, — откуда королева Мелесант может узнать, что он позволил талшамарке поговорить со своими людьми?»

Когда из дальнего конца подземелья раздался голос сэра Хэмфри, у Джиллианы едва ноги не подкосились. Она почувствовала, как напряжение отпускает ее.

— Ваше Величество, все ли с вами в порядке?

Свет факелов почти не падал на сэра Хэмфри, и она приближалась к нему с замиранием сердца, боясь увидеть тяжкие раны или следы пытки. Кроме палатина, в темнице находились пять рыцарей.

— Со мною да, сэр Хэмфри. А с вами?

— Я не ранен, Ваше Величество. Но не могу простить себе, что угодил, как мальчишка, прямо во вражескую ловушку.

Она вгляделась в печальные глаза.

— А где остальные?

— Увы, боюсь, они мертвы. Все произошло так быстро. — Он горестно покачал головой. — Мне стыдно, Ваше Величество. Я не сумел выполнить свой долг и оградить вас от беды. Люди Мелесант заманили нас в засаду, так что у нас даже не было времени обнажить мечи. Нет, я не ищу оправданий: я должен был это предвидеть…

— Не корите себя, сэр Хэмфри. Я тоже не догадывалась о намерениях Мелесант до самого последнего часа, когда уже было поздно. Нас предали. А ведь королева Элинор не раз предупреждала меня ни секунды не доверять матери Райена.

Джиллиана шагнула к своему старому другу и пожала закованную в кандалы руку. Окинув взглядом остальных рыцарей, она не увидела среди них сэра Эдварда и поняла, что он скорее всего пал в неравном бою.

— Скажите, сэр Хэмфри, есть хоть какая-то надежда, что те, кого нет здесь, просто ранены и находятся сейчас где-нибудь в другом месте?

— Боюсь, что это маловероятно, Ваше Величество. Я собственными глазами видел, как три наших рыцаря упали замертво.

Сверкая глазами, Джиллиана обернулась к стражнику.

— Немедленно освободи этих людей!

— Не могу, Ваше Величество! И прошу вас, пойдемте, не то мне не сносить головы.

Сэр Хэмфри рванулся вперед, но цепи звякнули, натянулись и не пустили его.

— Если ты посмеешь хоть пальцем тронуть мою королеву, клянусь, я задушу тебя собственными руками!

— Не бойтесь, благородный талшамарец, я не из тех, кто набросился на вас сегодня из засады. Поднимать руку на вашу королеву? У меня даже в мыслях такого нет. — Он поклонился Джиллиане. — Нам пора.

Джиллиана оглянулась на своих рыцарей.

— Нет. Сначала я должна убедиться, что никто из них не страдает от ран. Если кто-то нуждается в помощи, я должна ее оказать.

Переходя от одного рыцаря к другому, она внимательно осматривала каждого и каждому пожимала руку. Узники отвечали ей горестно-виноватыми улыбками. Трое были ранены, но их раны уже кто-то перевязал — невесть какое милосердие, но Джиллиана была благодарна и за это.

— Вы можете обещать мне, что с ними будут обращаться уважительно? — спросила она королевского стражника.

— Не знаю, Ваше Величество. Я ни за что не могу поручиться. Позвольте мне поскорее отвести вас в ваши покои, не то королева пришлет кого-нибудь выяснить, что случилось.

— Будьте мужественны! — сказала она рыцарям. — Я не покину вас и не успокоюсь, покуда не добьюсь вашего освобождения.

Сэр Хэмфри попытался дотронуться до ее руки, но цепи крепко держали его, не позволяя лишних движений.

— Остерегайтесь королевы Мелесант, Ваше Величество. Для этой женщины нет ничего святого.

Когда стражник еще раз поклонился ей, она кивнула и последовала за ним к выходу. В эту минуту она согласилась бы, чтобы ее самое приковали цепями к стене, лишь бы не покидать своих рыцарей в тяжелую минуту. Сердце ее разрывалось между беспокойством за них и негодованием.

В дверях своей комнаты Джиллиана еще раз обернулась к своему конвоиру.

— Ты не кастилец, и мне кажется, что сердце твое еще не совсем очерствело. Скажи, ведь ты не одобряешь того, что королева Мелесант сделала с моими людьми?

Стражник огляделся и, убедившись, что поблизости никого нет и никто не может их услышать, ответил:

— Поверьте, Ваше Величество, я непричастен к нападению на ваших людей. Но не убивайтесь так: говорят, что скоро с них снимут кандалы и переведут в камеру.

Его слова не очень успокоили Джиллиану.

— Что сталось с телами остальных талшамарцев?

— Не знаю, Ваше Величество.

Она сняла со своего пальца перстень с рубином и вложила в его ладонь.

— Прими это как плату за услугу. Прошу тебя вот о чем: проследи за тем, чтобы все павшие рыцари были похоронены, как подобает.

Однако стражник вернул ей кольцо.

— Ваше Величество, я сделаю то, о чем вы просите, без всякой платы, если только это окажется в моих силах. Я ведь простой солдат и должен прежде всего подчиняться чужим приказам.

— Известно ли тебе, что с моим кораблем? Где капитан и матросы?

— Ваш корабль уже уплыл, Ваше Величество. Уплыл — без нее? Джиллиана не могла этому поверить.

— Нет, нет! Этого не может быть. Стражник понимал, что не должен говорить лишнего, но ему было очень жаль прекрасную королеву.

— Капитану сказали, что длительное морское путешествие нежелательно для вас… в вашем положении.

— Как же он мог этому поверить? Он точно знал, что мы готовились к отъезду.

Взгляд стражника, как ей показалось, погрустнел.

— Я стоял неподалеку, когда Эскобар Фернандес, королевский сенешаль, разговаривал с вашим капитаном. Он напомнил капитану, что по пути из Англии на Фалькон-Бруин вы все время были больны, и как будто очень жалел вас. Потом он сказал, что вы якобы приказали команде плыть в Талшамар и передать вашим подданным, что ваше возвращение пока откладывается.

Джиллиана все острее чувствовала безнадежность своего положения, но понимала, что не должна сдаваться. Надо было искать какой-то выход.

— А что с Неттой, моей служанкой?

— Не знаю, Ваше Величество. Об этом вам придется спросить королеву.

— Как твое имя?

— Роб Гилберт, Ваше Величество. Будь это в моей власти, я бы охотно помог вам выбраться отсюда… Но я постараюсь хотя бы выполнить ваше поручение.

Улыбка Джиллианы показалась Робу щедрой наградой. Ему и раньше говорили, что прекрасная талшамарская королева бесстрашна и добра, а сегодня он сам имел случай в этом убедиться. На острове поговаривали, что, спасая принца Райена, она чуть не погибла сама.

— Я буду знать, Роб Гилберт, что у меня есть тут хоть один друг.

С тяжелым сердцем она переступила порог своей комнаты. Значит, Райен не сдержал своего слова. Как она могла этого не предусмотреть?

Дверь ее комнаты захлопнулась, зловеще лязгнул засов.

То был звук предательства, звук жестокого разочарования.

Не дождавшись прихода Джиллианы, Кассандра решила сама подняться к ней, однако перед входом в комнату стояли два стражника, которым, как выяснилось, был дан приказ никого не пускать.

Джиллиана сидит взаперти, как преступница?! Но почему? Кассандра во что бы то ни стало должна была это выяснить. С бьющимся сердцем она спустилась по лестнице на один этаж и осторожно заглянула в покои, отведенные талшамарским рыцарям. Комнаты оказались пустыми, но вещи были разбросаны повсюду так, словно их хозяева собирались скоро вернуться — или покинули помещение в большой спешке.

От волнения у нее засосало под ложечкой. Будь Райен здесь, он подсказал бы ей, что делать. Но где его искать? Он сказал только, что едет собирать сторонников законной власти. Ей же велел ждать в замке, где она будет в относительной безопасности.

«Что делать?» — в отчаянии спрашивала себя Кассандра. Замок на ее глазах превращался в крепость солдаты уже начали готовиться к обороне. Пожалуй, капитан королевской гвардии может объяснить ей, что происходит, решила она, но для этого надо убедить его, что она держит сторону матери, а не брата.

Она торопливо нарвала в саду охапку первоцветов, чтобы было похоже, будто она совершает обычную послеобеденную прогулку, потом обогнула главную башню и неторопливо приблизилась к капитану гвардейцев — высокому грузному человеку с тяжелым взглядом недоверчивых глаз.

— Сэр Ариндель, — проговорила она как можно увереннее. — Вы не удивлены тем, что произошло сегодня в замке?

— Нет, Ваше Высочество. Королева объяснила мне, что мы должны сделать, как только ей стало известно о предательских намерениях принца Райена.

Кассандра внутренне трепетала, но старалась не показывать своего страха.

— Не могу понять, зачем моему брату это понадобилось? А что теперь с рыцарями королевы Джиллианы?

— К несчастью, некоторые из них убиты, остальные пока что сидят в темнице. — Он виновато покачал головой. — Знаете, Ваше Высочество, я вообще-то не сторонник нападений из засады. Не останови я тогда вовремя своих солдат, это была бы настоящая резня. Талшамарцы отважно сражались, и все же пятеро из них полегли в неравном бою.

В эту минуту все мысли Кассандры были о сэре Эдварде. Только бы не он, забыв обо всем, как молитву повторяла она про себя, только бы его не оказалось среди убитых!

— Я хотела бы спуститься в темницу и взглянуть на оставшихся в живых.

— Боюсь, Ее Величество этого не позволит.

Она приказала страже никого не пропускать к заключенным.

— А где произошла стычка с талшамарцами. Я хочу собственными глазами взглянуть на поле боя.

— Рыцарям сказали, что в саду их будет ждать королева Джиллиана, и когда они пришли, наши люди внезапно набросились на них. Если трупы никто не убрал, они, вероятно, еще лежат там… А теперь простите меня, Ваше Высочество, я должен проверить укрепления.

Едва он отвернулся, Кассандра отшвырнула цветы и со всех ног бросилась к садовой калитке. Только бы он был жив!

Распахнув калитку, она вошла в сад и огляделась. На первый взгляд все здесь было как всегда. Тогда она двинулась вдоль тисовой изгороди, время от времени привставая на цыпочки, — и вскоре ее глазам представилось зрелище, от которого ей едва не стало дурно. На траве неподвижно лежало несколько тел, по-видимому, бездыханных, и среди них — она испуганно вскрикнула, — среди них был сэр Эдвард!

Она металась вдоль зеленой изгороди, пока не нашла проход, в который ей кое-как удалось втиснуться. Когда, рыдая, она опустилась на траву перед сэром Эдвардом и положила его златокудрую голову себе на колени, горючие слезы закапали на его лицо.

— Господи, за что?! — воскликнула она, поднося к губам безжизненную руку, — и озадаченно умолкла. Рука была еще теплая! Это могло значить, что он умер совсем недавно, или…

Сэр Эдвард застонал и открыл глаза, и в ту же минуту со стороны тропинки послышались шаги.

Кассандра проворно вскочила на ноги и, выхватив из-за пояса нож с украшенной драгоценными камнями рукояткой, ждала, что будет.

Появившийся из-за зеленой изгороди человек был стражником королевы Мелесант, и Кассандра встретила его как врага.

— Вот, полюбуйся на дело своих рук! — задыхаясь от слез и возмущения, крикнула она. — Как тебя еще земля держит?!

Стражник молчал.

— Этот человек еще жив, и я не позволю тебе к нему притронуться! Видишь этот нож? Попробуй только подойти — я всажу его в тебя по самую рукоять! Будь тут мой брат, он бы сам расправился с тобой!

— Ваше Высочество, я не сделаю этому несчастному ничего плохого. Меня зовут Роб Гилберт, и я могу вам помочь. Вы ведь знаете моего отца — он живет в лесной сторожке. Пожалуй, лучше всего отвезти раненого рыцаря к нему.

— Откуда мне знать — вдруг ты донесешь моей матери, что один из подданных королевы Талшамара жив?

— Даю слово. Я не совершу такого подлого поступка.

Кассандра понимала, что ей остается только поверить ему на слово.

— Зачем ты пришел?

— Меня прислала королева Джиллиана. Она попросила похоронить ее людей как подобает, — тихо ответил стражник. Я не кастилец, она сочла возможным мне довериться.

— Ты видел ее! Как она? Жива ли? Здорова? — взволнованно кинулась к нему принцесса.

— Да, Ваше Высочество. Но если мы хотим спасти ее рыцаря, то надо спешить. Вы подождите здесь. Скоро я вернусь сюда с телегой, погружу на нее все тела и скажу стражнику на воротах, что везу мертвецов на кладбище. Бог даст, он не заметит среди мертвецов одного живого.

В сердце Кассандры затеплилась надежда.

— Да, прошу тебя, поспеши!

Она всмотрелась в мертвенно-бледное лицо любимого.

— Вечером я приду в сторожку твоего отца, чтобы промыть и перевязать раны этого рыцаря. Может быть, он выживет.

Кассандре было страшно. Ей очень хотелось, чтобы брат вдруг оказался с нею рядом. Но его не было, а значит, она должна была сражаться с матерью в одиночку.

— Райен, где ты? — В смятении воскликнула она. — Скажи мне, что делать?

26

Кассандра шла к воротам, ведя в поводу вьючную лошадь. Возле самых ворот она еще ниже надвинула на глаза капюшон и сгорбила плечи. Стражник принял ее за крестьянку и махнул рукой, разрешая пройти.

За воротами замка Кассандра свернула на лесную тропу. Было уже почти темно, но она все же надеялась, что не заблудится.

— Ваше Высочество! — окликнул ее чей-то голос.

Вглядевшись, она с облегчением узнала Роба Гилберта.

— Я ждал вас, чтобы проводить через лес. Кассандра была благодарна ему за помощь: по правде сказать, ее пугала лесная темнота.

— Как сэр Эдвард? — спросила она, затаив дыхание.

— Отец сказал, когда его перевязывал, что раны хотя и глубокие, но не опасные.

— А твой отец… Ему можно доверять? Он не донесет моей матери?

— Мой отец всю жизнь верно служил вашему отцу, Ваше Высочество, и сейчас он на стороне принца Райена — законного наследника престола.

Кассандра успокоилась.

— Тогда пойдем скорее.

По тропинке, петляющей между деревьями, они углубились в лес. Наконец вдали замаячил огонек. Когда они подошли к сторожке, Роб Гилберт отворил дверь и пропустил принцессу вперед.

Узнав лесника Уильяма, Кассандра коротко кивнула ему.

— Как ваш больной? — замирая от страха, спросила она.

Лишь когда Уильям отдернул занавеску, у нее немного отлегло от сердца. Сэр Эдвард сидел на соломенном тюфяке, а немолодая женщина, вероятно, лесничиха, поила его с ложки бульоном.

При виде принцессы он привстал и застыл в напряжении.

— Предупреждаю, — он угрожающе сверкнул глазами, — живым я вам не дамся!

— Не бойтесь, сэр Эдвард, вы среди друзей. Я пришла, чтобы вам помочь.

— У меня нет друзей среди Рондашей, — холодно сказал он.

Уильям шагнул к сэру Эдварду.

— Вы не должны оскорблять Ее Высочество! Она спасла вам жизнь. Только благодаря ей вы попали сюда.

— У нас нет сейчас времени на недоверие друг к другу, — спокойно произнесла Кассандра и протянула сэру Эдварду тяжелый кошелек.