Орки. Первая кровь (№2) - Легион Грома

Страйк покачал головой:

— Звезда останется у нас. Да и тебя вот так, сразу, мы тоже не отпустим. Король пришел в ярость:

— Что? Я выполнил свою часть сделки! Мы договаривались, и ты согласился!

— Нет. Ты просто подумал, что я согласился. Ты останешься с нами, по крайней мере до тех пор, пока мы не убедимся, что ты сказал правду.

— Вы ставите под сомнение мое слово? Вы, вонючие надземники, наемники, торгаши, вы… холопы! Вы сомневаетесь в моем слове?

— Да. Жизнь ведь так несправедлива. Таннар в ярости забубнил что-то бессвязное.

— Ты свое слово сказал. — Страйк сделал знак рядовому орку: — Неп, привяжи-ка его обратно.

Солдат схватил короля за руку и повлек его к дереву. Таннар громко сетовал на предательство, на униженное положение пленника, на то, что на него поднимают руку низшие существа. Он выложил немало сведений о происхождении членов дружины. Страйка эта сцена утомила. Отвернувшись, он возобновил беседу с офицерами.

И тут раздался хор воплей и восклицаний.

— Нет! — проревел Таннар.

Страйк круто повернулся.

В паре ярдов от себя он увидел Таннара и Непа. Подземный король захватил шею орка в замок и поднес к шее солдата нож.

— Черт! — выругался Джап. — Его не обыскали!

— Нет! — повторил тролль. — Я не позволю совершить над собой это насилие! Я король!

Неп замер с широко раскрытыми глазами, лицо у него посерело.

— Простите, капитан, — еле слышно произнес он.

— Полегче, — подал голос Страйк. — Сохраняй спокойствие, Таннар, и никто не пострадает.

Тролль усилил хватку и подвел нож еще ближе к горлу солдата.

— К черту спокойствие! Я получу звезду и свободу.

— Отпусти его. Твои действия не послужат никакой здравой цели.

— Делай как я сказал, или он умрет!

Неп дернулся.

Джап медленно вытащил меч из ножен. Элфрей взял лук и стрелу. За оружие схватился весь отряд.

— Бросайте мечи и луки! — потребовал Таннар. — Иначе…

— Даже и не думай, — отвечал Страйк. — Ну убьешь ты нашего товарища… И что, по-твоему, будет дальше?

— Не пытайся блефовать, Страйк. Ты не станешь бросаться жизнями своих солдат.

— Мы стоим друг за друга, ты прав. Но стоять друг за друга — только часть кредо орка. Остальная часть звучит так: око за око, зуб за зуб. Если мы не можем защитить, мы мстим.

Элфрей натянул лук. Несколько рядовых Росомах сделали то же самое. Неп, глядя на них, дернулся. Таннар продолжал мрачно держать его за шею.

— Ты сможешь выбраться отсюда живым, — сказал Страйк, — и опять увидеть Скратч. Только брось нож.

— А как же звезда?

— На этот вопрос ты ответ получил.

— Так будут же прокляты ваши глаза! — Таннар провел кончиком ножа по горлу солдата.

Неп бешено задергался, двигая головой вверх-вниз. Элфрей выпустил стрелу. Стрела вонзилась в шею тролля. Таннар завыл и выпустил Непа. Солдат рухнул на землю и, хватаясь за окровавленное горло, пополз прочь.

В грудь Таннара ударились еще две стрелы. Он закачался, но не упал. Безумно рубя ножом воздух и выкликая бессвязные фразы, он сделал несколько шагов по направлению к оркам.

Выхватив меч из ножен, Страйк бросился на тролля и завершил дело тяжелым ударом плашмя в пах монарха. Тот, хватая ртом воздух, рухнул.

Страйк тронул тело носком сапога. Сомнений не было.

Элфрей осматривал рану Непа.

— Тебе повезло, — он промокнул кровь кусочком ткани, — рана поверхностная. Подержи вот так, крепко, пока кровотечение не остановится.

Джап подошел к Страйку. Тот рассматривал тело.

— Как он мог быть таким дураком, чтобы подумать, будто ты согласишься на его условия? — развел руками Джап.

— Не знаю. Высокомерие, наверное… Он привык к абсолютной власти, к тому, что любое его слово принимается как абсолютная истина. Это плохо действует на древние народы. Размягчает мозги.

— То есть всю свою жизнь он порол чушь, и никто не осмеливался поставить его на место. Может, встретившись с нами, он просто не смог сразу бросить эту дурную привычку?

— Безграничная власть сама по себе вид безумия.

— Чем больше я сталкиваюсь с правителями, тем больше соглашаюсь с тобой. Неужели больше не осталось добрых диктаторов?

— Ну что ж, теперь список наших преступлений пополнился регицидом, — произнес подошедший Элфрей.

Страйк отреагировал непонимающим взглядом.

— Чем?

— Убийством монарха.

— Вряд ли это можно назвать так, — не согласился Джап. — Я бы назвал происшедшее тираницидом. Это значит, что…

— Я догадался, что это значит, — оборвал его Страйк.

— И список наших заклятых врагов тоже пополнился, — добавил дворф. — Теперь в него входят еще и тролли.

Страйк сунул меч в ножны:

— У нас их уже так много, что лишняя добавка ничего не изменит. Проследи, чтобы для него вырыли могилу.

Джап кивнул:

— А потом на север?

— На север.

Клочок сухой земли в царстве Адпар попадался редко. В соответствии с психологией наяд, жить без воды — все равно что жить без воздуха. Для существ, еще более зависимых от наличия жидкости, — таких, как мерцы, — недостаток воды неминуемо приводил к недостатку жизни. Хоть и медленно, но верно.

Единственным местом в цитадели, где поддерживались безводные условия, была камера узников. Благодаря особенностям характера Адпар обитатели камеры редко задерживались там надолго. Хотя правительница вовсе не считала этот факт причиной для того, чтобы делать пребывание там более комфортным. В особенности когда от узников хотели получить информацию.

Предпочитая лично заниматься делами такого рода, Адпар с охранниками отправилась в камеру. Там содержались двое мерцев-мужчин, захваченных во время последнего рейда. Они лежали, прикованные к каменным глыбам, в обезвоженных камерах. Их уже избивали. Большую часть дня им отказывали во влаге.

Отпустив стражников, Адпар встала так, чтобы быть видной узникам. Их опухшие глаза при виде ее расширились, пересохшие губы задергались.

— Вы знаете, что нам надо, — ровным голосом произнесла Адпар. Она говорила мягко, почти искушающе. — Просто скажите, где остальные редуты, и мы положим конец вашим страданиям.

Яростный отказ, исторгнутый пересохшими глотками, был вполне в духе ее предположений, а если сказать честно, то и надежд. Победа должна даваться с некоторым усилием, чтобы было ощущение достигнутого результата, а иначе к чему эти визиты?..

— Смелость иной раз бывает неуместна. — Ад пар прибегла к логике. — То, что нам надо знать, мы рано или поздно все равно узнаем — с вашей помощью или без нее. Так к чему тогда подвергаться пытке?

Один мерц скрипучим голосом проклял ее; другой медленно покачал головой. Обезвоженная кожа у него облезала клочьями, видно было, что каждое движение причиняет ему боль.

Адпар извлекла кувшин с водой и превратила его открывание в нечто вроде эротического шоу.

— Вы уверены? — почти пропела она.

Она стала пить, глотая полным ртом, долго. Жидкость стекала с уголков ее рта.

Они опять отказались вступать в сделку. Хотя на этот раз жажда, которую Адпар читала в их глазах, стала более откровенной.

Взяв пушистую губку, она намочила ее и стала выжимать на голову и тело, чувственно наслаждаясь этим душем. Серебристые капли сверкали на ее коже, очень похожей на чешую.

Мерцы почерневшими языками облизывали сухие губы. Но все равно отказались говорить.

Адпар еще раз пропитала губку.

Таким образом она провела два часа — с большой пользой, как в смысле приобретенной информации, так и в смысле полученного удовольствия.

Уходя, она разыграла последнее шоу, унося с собой кувшин и губку. Выражение отчаяния на лицах мерцев стало дополнительным соусом в блюде ее удовольствия.

Снаружи правительницу ждала стража.

— Пусть лежат там, пока не усохнут, — сказала Адпар.

6

Не успел зардеться первый утренний свет, как отряд возобновил свое путешествие. По-прежнему исходя из предположения, что Хаскер направляется в Кейнбэрроу, они свернули на северо-восток. И очень надеялись, что Коилла где-нибудь между ними и Хаскером.

Перед Росомахами расстилались широкие равнины. Найти прикрытие здесь стало почти невозможно, так что приходилось принимать дополнительные меры предосторожности, чтобы не оказаться застигнутыми врасплох. Однако время от времени попадались рощи и купы деревьев, а извилистая тропа, по которой двигались Росомахи, в конце концов должна была привести их в лес. Отдавая себе отчет в возможности нападения, Страйк приказал выслать вперед и на фланги разведочные патрули.

Когда дружина вступила под крону леса, Джап сказал:

— Не следует ли нам разработать план действий на тот случай, если мы не найдем Коиллу и Хаскера? Иными словами, к тому времени, когда мы окажемся в пределах видимости наблюдателя из Кейнбэрроу. Вряд ли стоит рассчитывать там на теплый прием, Страйк.

— Сдается мне, прием будет очень теплый. Но как ответить на твой вопрос, Джап, я не знаю. Честно говоря, я начал опасаться, не свернули ли они в другую сторону.

Элфрей кивнул:

— У меня тоже это не выходит из головы. Если они и вправду движутся в другом направлении, то можно провести целую жизнь, понапрасну разыскивая их здесь. А если они…

— Не стоит слишком над этим задумываться, — прервал его Страйк.

— Не согласен, лучше задуматься сейчас, чем жалеть потом. Если, конечно, ты не хочешь, чтобы остаток жизни мы гонялись за собственным хвостом.

— Послушай, Элфрей, я не больше тебя знаю, что нам…

По правую руку послышался шум. Листва шелестела, ветки трещали, листья падали. Деревья поменьше неведомая рука выдергивала с корнем и отшвыривала в сторону. Из леса выбиралось что-то весьма громоздкое.

Страйк натянул поводья. Колонна остановилась. Все обнажили мечи.

Таинственное существо появилось в поле зрения. Большое тело походило на лошадиное, однако создание было крупнее любого боевого скакуна, и ноги у него заканчивались не копытами, а когтями. Под гладкой шкурой вздувались мощные мышцы. Шея удлиненная, как у змеи, а вдоль всей спины шла черная грива. Голова была почти как у грифона, с кошачьим носом, желтым клювом с горбинкой и вздернутыми вверх обросшими шерстью ушами.

Увидели они и то, что существо еще совсем юное, до возмужалости расти и расти, и что одно из его жилистых крыльев сломано и бессильно свисает набок. Именно по этой причине существо, несмотря на очевидную панику, не летело. Однако даже и по земле оно двигалось с немалой скоростью.

Выйдя на тропу, гиппогриф быстро повернул гибкую шею на сто восемьдесят градусов. Росомахи встретились со взглядом огромных зеленых глаз. Потом гигант нырнул в чащу по другую сторону тропы и был таков.

Кони орков вставали на дыбы и пятились.

— Держи, а то уйдет! — воскликнул Джап.

— А может, пусть лучше уйдет? — предостерег осторожный Элфрей.

Пару секунд спустя из чащи показались разведчики правофлангового патруля. Они что-то кричали, но слов разобрать было нельзя. Один указывал назад, в чащу, из которой они выбрались.

Элфрей вгляделся:

— Страйк, сдается мне…

На тропу лавиной ринулись десятки человеческих фигур. Начальники верхом, нижние чины пешком, все до одного в черном и тяжеловооруженные.

— Проклятье! — сплюнул Джап.

В течение бесконечно длинного мгновения противники, разинув рты, молча пялились друг на друга.

Потом гипнотическая фаза закончилась, люди заорали и бросились в атаку.

— Они вдвое превосходят нас численностью! — крикнул Элфрей. Страйк взмахнул мечом:

— Так давайте уравняем численность! Не отступать!

Черный всадник ринулся в бой. Страйк вонзил каблуки в бока скакуна и повел Росомах за собой. Под аккомпанемент яростных воплей и звона стали схватка началась.

Страйк ринулся прямо на вожака. Человек орудовал палашом. Наклонившись в седле, чтобы отбить удар Страйка, он со свистом рассек воздух своим оружием. Лезвия противников встретились дважды, прежде чем Страйку удалось прорвать оборону врага и рубануть его по талии. Вожак ничком рухнул на землю.

Человек, занявший его место, подтвердил давнишнее недоверие Страйка к легким победам. Этот противник оказался гораздо более грозным. Он был вооружен обоюдоострым топором и орудовал им мастерски. Обменялись парой выпадов, после чего Страйк постарался не допускать соприкосновений своего меча с топором, чтобы более массивное оружие противника не сломало меча.

Пока они маневрировали, меч Страйка натолкнулся на деревянное топорище и отколол щепку. Само по себе это не причинило человеку никакого вреда. Но вскоре усилие, которое требовалось, чтобы размахивать громоздким топором, начало сказываться. Движения человека становились все более медлительными и тяжелыми, реакция — замедленной. Нельзя сказать, чтобы все эти эффекты были особенно выраженными, но оказались вполне достаточными, чтобы у Страйка появилось преимущество.

Это крохотное преимущество дало Страйку возможность сделать низкий выпад. Он попал человеку в бедро и распорол его. Тот удержался в седле, но боль выбила его из равновесия. От победного духа не осталось и следа. Страйк тут же нанес меткий удар в верхнюю часть груди. Человек уронил топор. Руки непроизвольно потянулись к ране, из которой хлестала кровь. Лошадь рванулась вперед и вынесла его из рядов сражающихся.

Свято место пусто не бывает. Тут же появился третий, и Страйк опять принялся отражать удары.

Элфрей оказался в ситуации, когда с одной стороны на него напал всадник, а с другой — пехотинец. Пеший представлял большую опасность. О нем Элфрей позаботился в первую очередь, вогнав заостренный наконечник знамени прямо в грудь. Пехотинец упал, увлекая за собой флаг. Элфрей переключился на всадника. Их мечи скрестились. На третьем ударе меч был выбит из руки человека. Холодная сталь, вонзенная в живот, завершила дело.

С коротким копьем наперевес, к Элфрею сунулся еще один пеший. Он обрушил на орка град ударов, увы, не достигших цели. Через несколько секунд копье было рассечено надвое, и не успел человек пикнуть, как его череп постигла та же участь.

Вдоль тропы повсюду разгорались схватки. Десятка два человек попытались обойти Росомах с флангов и захватить в «клещи». Бешено отбиваясь, орки удерживали их на расстоянии.

Ударом меча прикончив верхового, Джап не заметил, что сбоку к нему подкрадывается пеший. Человек схватил дворфа за ногу и стащил с коня. Джап тяжело ударился о землю. Нависнув над ним, человек размахнулся, собираясь нанести последний смертельный удар. Джап пришел в себя вовремя и успел откатиться в сторону. Все еще оглушенный, он удивился, что по-прежнему сжимает в руке меч, однако не преминул использовать его по назначению, а попросту отрубить противнику ногу. Вопя и обливаясь кровью, человек рухнул, и Джап тут же вонзил меч ему в грудную клетку.

В этой суматохе не стоило оставаться без коня. Джап лихорадочно оглядывался в поисках подходящего. Однако удовлетворение этой амбиции пришлось отложить, поскольку дворфа в качестве легкой добычи выбрал очередной верховой противник. Свесившись с седла, человек налетел на Джапа. Тот стал парировать удары. Благодаря и замыслу и удаче, он выбил меч из руки противника и нанес ему удар в бок. Человек упал. Джап вскочил на освободившегося коня и бросился в гущу битвы.

Над самым плечом Страйка просвистела стрела. Он успел заметить, откуда ее выпустили, однако сразу до позиций лучников было не добраться. И тут вернулся передовой патруль Росомах. Быстро разобравшись в обстановке, они атаковали людей с луками. Захваченные врасплох, те сразу сдались, а Страйк с удвоенной энергией бросился в бой.

Элфрей, на которого напали сразу двое пеших, оказался в трудной ситуации. Только он успевал отбить удар одного, как надо было поворачиваться к другому. Это изнурило старого воина. Но поскольку один из противников держал его коня за поводья, то деваться было некуда.

Увидев это, Джап решил, что самое время помочь врачу. Он налетел на человека слева и вонзил ему меч в плечо. Сам Элфрей тем временем разобрался со вторым. И тут, оповещенные ревом, на помощь дружине прискакали разведчики с левого фланга. После этого исход схватки был решен.

Страйк, широко размахнувшись, отделил от плеч голову очередного противника. Безжизненный труп упал на землю. Страйк стал осматриваться в поисках следующего. Но уцелевшие люди в спешке отступали. Пятеро или шестеро, кто пешком, кто на лошади, скрылись в чаще. Капитан отдал приказ, и группа рядовых поскакала вдогонку. Страйк же подошел к Элфрею. Тот вытаскивал древко знамени из груди мертвеца.

— Какие у нас потери?

— Пока могу только сказать, что смертельных ранений нет. — Врач тяжело дышал. — Нам повезло.

— Это были не воины. По крайней мере, война — не основное их занятие. К ним присоединился Джап.

— Думаешь, капитан, они разыскивали нас?

— Нет. Скорее всего, это просто охотники.

— Я слышал, люди охотятся не только ради пропитания, но и для забавы.

— Какое варварство! — воскликнул Элфрей, рукавом утирая кровь с лица.

— Характерное для их расы, — рассудил Страйк.

Рядовые Росомахи уже обыскивали трупы врагов, забирая оружие и все, что может понадобиться.

— А все-таки кто они, как ты думаешь? — почесал в затылке Элфрей. — Уни? Или Поли?

Джап подошел к ближайшему телу и обследовал его.

— Уни. Разве черная одежда вам ни о чем не напоминает? Это люди Кимбола Хоброу. Из Троицы.

— Ты уверен? — засомневался Страйк.

— Я видел их много и близко. Уверен. Теперь на тело воззрился Элфрей.

— Я думал, мы стряхнули с хвоста этих маньяков.

— Нет ничего удивительного, что не стряхнули, — отвечал Страйк. — Они ведь фанатики, а мы захватили их звезду. Похоже, эти от нас не отстанут.

Солдаты, отправленные в погоню за беглецами, вернулись, победоносно потрясая окровавленными копьями.

— По крайней мере, теперь фанатиков стало меньше, — добавил Страйк. Джап отошел от тела:

— А не могли они захватить Коиллу с Хаскером?

Страйк пожал плечами:

— Кто знает?

К ним подбежал рядовой с пергаментом в руке и вручил его Страйку:

— Я нашел это, сэр. Посмотрите, может, важно.

Развернув пергамент, Страйк показал его Элфрею и Джапу. В отличие от рядовых, офицеры умели читать, хоть и с различной степенью беглости. Задача облегчалась тем, что документ был написан на всеобщем языке.

— Здесь о нас! — выпалил Джап.

— Пожалуй, это должны послушать все, — решил Страйк.

Жестом подозвав солдат, он попросил Элфрея прочесть пергамент вслух.

— По-видимому, это копия официального объявления, — объяснил дружинникам Элфрей. — На документе печать Дженнесты. Вот суть: «Да будет известно всем, что по приказу…» — Короче, по приказу Дженнесты «дружина орков, которая входит в орду ее величества и известна под именем Росомах, отныне считается предательской, а все ее члены объявляются вне закона. Они утратили почетное право оберегать эту страну от врагов. Да будет также известно, что за головы офицеров дружины будет щедро заплачено деньгами, пеллюцидом или землей. Имена офицеров…» Дальше перечисляются имена пятерых офицеров. Ну-ка, посмотрим, что дальше. «Более того, свою награду получит и тот, кто захватит, живыми или мертвыми, рядовых отряда…» Тут по именам перечисляются все солдаты. Даже наши погибшие товарищи. А заканчивается так: «Да будет также известно, что всякий укрывающий предателей понесет наказание…» Ну, и прочее, что пишут в таких случаях. — Элфрей вернул свиток Страйку.

Нависло тяжелое молчание. Его нарушил Страйк:

— Ну что ж, здесь всего лишь подтверждается то, что мы и сами давно подозреваем, верно?

— Однако такое подтверждение слегка оглушает, — тихо заметил Джап.

Элфрей жестом указал на убитых людей:

— Выходит, Страйк, они разыскивали нас?

— И да, и нет. Думаю, это была случайная встреча. Хотя здесь они именно потому, что их послал Хоброу и у нас их звезда. Однако многие станут гоняться за нами в надежде получить обещанную награду. — Страйк вздохнул. — Вперед! В движущуюся цель попасть труднее.

Когда они выехали из леса, Джап произнес:

— Все же есть и другая сторона медали. Впервые в жизни я что-то стою! Жалко, что заплатят за меня лишь за мертвого.

Страйк улыбнулся:

— Смотри. — Он указал на запад, где, в отдалении, по равнине двигался гиппогриф. — По крайней мере ему удалось от них скрыться.

Элфрей печально кивнул:

— Да. Но он все равно не долго проживет.

— Спасибо, приободрил, — сказал ему Джап.

Они ехали еще часа три-четыре, описывая в бесплодном поиске широкие петли. Принялась ухудшаться погода. Похолодало. То налетали порывы колючего ветра, то начинало лить как из ведра. Происходящее не слишком способствовало поднятию боевого духа.

Страйк все это время размышлял. И наконец принял решение — впрочем, не без внутреннего сопротивления. Он остановил колонну у вершины холма. Подозвали и разведчиков.

Чтобы иметь возможность обратиться сразу ко всем, Страйк поднялся на вершину.

— Я решил, что нам следует действовать иначе, — без преамбулы заговорил он. — И лучше начать прямо сейчас.

Росомахи ответили нетерпеливым ворчанием на низких тонах.

— В поисках Хаскера и Коиллы мы мечемся, словно перекати-поле, — продолжал Страйк. — На нас объявлен розыск, да и за звездами, скорее всего, тоже охотятся. Сейчас все против нас. У нас нет ни друзей, ни союзников. Пора переходить к решительным действиям.

Он окинул взглядом лица орков. Все слушали его с напряженным вниманием. Но что бы они ни ожидали услышать, это, безусловно, отличалось от того, что он намерен сказать.

— Мы разделим отряд.

Ответом был общий ошеломленный возглас.

— Но зачем, Страйк? — воскликнул Джап.

— Ты говорил, мы никогда так не поступим, — добавил Элфрей.

Страйк поднял руки. Выражение его лица заставило всех умолкнуть.

— Слушайте меня! — проревел он. — Мы разделимся не навсегда, а только до тех пор, пока не сделаем необходимое.

— И что же это, капитан? — вновь подал голос Джап.

— Во-первых, надо найти Коиллу и Хаскера. А во-вторых, хотя бы попытаться установить, в Дрогане звезда или нет.

У Элфрея вид был не слишком довольный.

— Раньше ты был против разделения отряда. Что же изменилось?

— Раньше мы не знали, что есть надежда найти еще одну звезду. К тому же у нас не было доказательств, что нас официально объявили ренегатами, со всеми вытекающими последствиями. Теперь поиск товарищей — не единственная наша задача. Я не вижу иного способа найти наших друзей и звезду, кроме как разделиться.

— Ты полагаешь, что Таннар говорил правду? Но ведь он, спасая свою шкуру, мог и лгать.

Немало рядовых тут же поддержали Элфрея одобрительным ропотом.

Страйк покачал головой:

— Мне кажется, он говорил правду.

— Ты не можешь знать это наверняка.

— Ты прав, Элфрей, не могу. Но чем мы рискуем, доверяя ему?

— Всем!

— Может, ты и не замечал, но всем мы рискуем всегда. Сейчас имеется еще кое-что… Думаю, не стоит ставить все на одну карту. Если мы разделимся, то тем самым снизим шансы наших недругов захватить весь отряд. И если в каждой группе будет как минимум одна звезда…

— Если! — резко произнес Джап. — Не забывай, мы до сих пор понятия не имеем, какую роль играют эти звезды.

— Ты прав: мы ни на йоту не приблизились к пониманию их предназначения. Если, конечно, не принимать во внимание россказни Таннара… Но мы точно знаем, что звезды обладают определенной ценностью, хотя бы даже потому, что за одной из них гоняется Дженнеста. Так что владеть ими — уже значит обладать определенной силой. Пока они у нас, мы можем торговаться, уже одно это играет нам на руку. Я уже говорил… Разве нам есть, что терять?

— Полагаю, все это — не доводы в пользу разделения отряда? — прищурился Элфрей.

— Нет конечно. Сейчас необычные обстоятельства. Мы потеряли двоих товарищей и должны сделать все возможное, чтобы найти их. Росомахи держатся вместе.

— Неужели ты по-прежнему считаешь Хаскера воином дружины? После всего, что он натворил?

— Да, Страйк, — согласился Джап. — Его поведение похоже на предательство. Что мы с ним сделаем, если найдем?

— Не знаю. Давайте сначала найдем, — а? Но даже если он и предал нас, это не причина, чтобы не искать Коиллу.

Элфрей вздохнул:

— Ты ведь не переменишь решение? Страйк отрицательно покачал головой.

— Тогда каков твой план?

— Я поведу половину отряда на поиски Коиллы и Хаскера. А ты, Элфрей, возглавишь вторую половину. Вы отправитесь в Дроган и найдете этого Кеппатона.

— А я? — спросил Джап. — С какой половиной пойду я?

— С моей. Твоя способность к ясновидению может оказаться полезной при поисках.

По лицу дворфа скользнула тень враждебности.

— Ты ведь знаешь, что моя способность к ясновидению с каждым днем ослабевает.

— И все-таки ты можешь быть полезен. Нельзя пренебрегать ничем.

—  — Какую встречу следует ожидать со стороны кентавров? — почесал в затылке Элфрей.

— Мы с ними никогда не враждовали, — отвечал Страйк.

— Раньше мы не враждовали с большинством обитателей Марас-Дантии. А теперь вон как все обернулось!

— Просто не делайте ничего, что может их обидеть. Ты ведь знаешь, как они горды.

— Их раса воинственна.

— Наша тоже. И это гарантирует толику взаимного уважения.

— А что я должен делать, когда мы прибудем наместо? — Элфрей грустно усмехнулся. — Спросить, нет ли у них звезды, а если есть, то не будут ли они так любезны отдать ее нам?

— Если звезда у них, то, возможно, ее получится обменять.

— На что?

— На пеллюцид. По-моему, неплохая идея.

— А если они не согласятся? Или, к примеру, решат, что выгоднее у нас кристаллы просто отобрать? Я поведу всего лишь половину ослабленного потерями отряда. А ведь и целой дружине пришлось бы туго в сражении с неизвестным количеством кентавров, да к тому же еще и на их собственной территории.

— Элфрей, я не прошу тебя брать это на себя. Я всего лишь хочу, чтобы вы отправились в Дроган и оценили обстановку. Не надо даже вступать с кентаврами в контакт, если ты сочтешь это слишком рискованным. Тогда просто подождите, пока мы присоединимся к вам.

— А когда вы присоединитесь?

— Я хочу посвятить розыскам по крайней мере еще пару дней. Плюс время на дорогу. Всего, значит, дней пять, может быть, шесть.

— Где мы встретимся? Страйк обдумал вопрос.

— На восточном берегу залива Калипарр, возле леса.

— Ладно, капитан, — сдался Элфрей. — Если ты считаешь, что другого пути нет, я согласен. Кто в какой группе пойдет?

— Просто разделимся поровну. — Страйк окинул взглядом Росомах. — С тобой пойдут Глеадег, Кестикс, Лиффин, Неп, Элдо, Зода, Орбон, Прог, Носкаа, Воб и Бхоз. Мы с Джапом возьмем Талага, Рифдоу, Сифа, Точе, Хистикка, Ганга, Калтмона, Бреггина, Финджи и Джада.

Последних трех он намеренно включил в свою группу, потому что именно они вместе с Хаскером голосовали за то, чтобы не открывать цилиндр с первой звездой. У Страйка не было никаких оснований сомневаться в их преданности, но он все же решил, что лучше им не принимать участие в миссии Элфрея. Просто на всякий случай…

Элфрей не возражал, а когда Страйк предоставил возможность высказаться самим рядовым, возражений тоже не последовало.

Страйк посмотрел на небо:

— Задерживаться не стоит, но пара часов отдыха нам, пожалуй, не помешает. Будет две смены часовых, по часу каждая. Остальные ложитесь отдыхать. Свободны.

— Я разделю исцеляющие травы и бальзамы между обеими группами, — объявил Элфрей. — Кто знает, может быть, они понадобятся. — Он ушел, задумчивый и мрачный.

Джап медлил.

По выражению лица сержанта Страйк прочел его мысли.

— Джап, с твоим званием именно ты должен был бы возглавить отряд, идущий в Дроган. Но если говорить начистоту, ты знаешь, что по поводу дворфов существуют предрассудки, в том числе и в наших рядах. И все, что подрывает твой авторитет, вредит миссии.

— А то, что я возглавил отряд, когда мы спасали тебя с Элфреем, уже ничего не значит?

— Для меня и Элфрея это значит чертовски много. Дело в другом, ты сам прекрасно знаешь. К тому же я хочу, чтобы ты пошел со мной. Нам хорошо работается вместе.

Джап слабо улыбнулся:

— Спасибо, капитан! Честно говоря, я вовсе не против. Когда ты — дворф, к такому отношению привыкаешь. Не стану спорить и с тем, что во многом его навлекли на себя сами дворфы.

— Вот и хорошо. А теперь давай отдыхай.

— Есть еще кое-что, Страйк… Как насчет кристаллов? Должна ли группа Элфрея, учитывая, что им пеллюцид может понадобиться при сделке, получить большую часть?

— Нет. Думаю, лучше оставить все как есть. Каждый член отряда везет свою долю, так безопаснее. А если Элфрею пеллюцид понадобится для сделки, у него все равно будет достаточно. Но надо еще раз объяснить всем, что без разрешения трогать порошок нельзя.

— Отлично, я займусь этим.

Джап ушел.

Надо было немного отдохнуть. Завернувшись в одеяло и положив голову на седло, Страйк почувствовал, как устал, как утомилась в нем каждая косточка.

Когда он уже уплывал на волнах сна, ему почудилось, что он уловил в воздухе слабый запах пеллюцида. Он приписал это воображению и позволил мраку поглотить себя.

7

Над ним нависло что-то большое, с неотчетливыми формами.

Он видел будто сквозь туман и потому не мог разобрать, что это такое. Он несколько раз сморгнул, пригляделся и понял: над ним дерево, высокое и очень широкое в обхвате. Осмотревшись, он увидел, что находится в лесу и что здесь все деревья такие — высокие и пышно цветущие, с обильной листвой. Высоко над головой сквозь изумрудный полог просачивались солнечные лучи.

Кругом царила почти физически ощутимая безмятежность. И все же тишина была не полной. Какая-то птичка мелодично пела свою песню, а звуковым фоном для нее служил некий неопределимый звук, что-то вроде беспрерывного приглушенного грома. Звук не содержал в себе угрозы, просто он был совершенно незнакомым и неузнаваемым.