В океанских глубинах - Подводный флот (сборник)

Автор неизвестен
В океанских глубинах - Подводный флот (сборник)

      В океанских глубинах. Подводный флот
      Столетию подводного флота России посвящается
      Составители Г. Н. Губин, В. В. Щетинин
      В книгу включены материалы выдающихся офицеров-подводников, писателей, военных историков и журналистов:
      В. Аммона, В. Бешанова, Г. Веселова, П. Грищенко, В. Демьянова, В. Дыгало, Н. Мормуля, Б. Родионова, А. Тараса, Н. Усенко, Ю. Чернова, Г. Щедрина и других.
      МОРЕ ЛЮБИТ ОТВАЖНЫХ
      Много есть на свете интересных и важных дел. Но все замыслы, все мечты и намерения могут осуществиться только в том случае, если на земле сохранится мир, если будет сильна и могуча родная страна, если незыблемой преградой будет стоять на пути у врагов мира верный защитник интересов всех людей - человек с ружьем. Вот почему почетной и необходимой остается профессия людей смелых и неустрашимых - защищать Родину. Защищать - на земле и в воздухе, на воде и под водой.
      Для многих юношей заманчивой представляется судьба подводника, судьба моряка. Их влечет незаурядность профессии, мир фантастически сложных механизмов и бесстрашных людей. Снятся необыкновенные приключения и современные "наутилусы", прокладывающие подводные трассы вокруг Земли.
      Через несколько лет Россия будет праздновать столетие своего подводного флота. Невозможно даже представить себе, сколько блистательных побед и технических достижений, дальних походов и примеров массового героизма вместил в себя век подводного флота России.
      Подводные лодки как боевое оружие появились в XIX веке, сразу же став грозным оружием морских войн. В годы Первой мировой войны российские подводники вписали не одну блистательную страницу в летопись русской славы. Имена первых георгиевских кавалеров подплава навечно вписаны золотыми буквами в историю Отечества: лейтенанты Гудима, Китицын, Меркушев. С них начался список побед наших подводников.
      В годы иностранной интервенции блистательную победу совершил командир подводной лодки "Пантера" А. Бахтин, уничтоживший один из боевых кораблей английского флота. В героические тридцатые советские подводники осваивали океанские просторы, совершали первые подледные плавания, устанавливали рекорды автономности пребывания в море. А потому и награды за подвиги в мирное время были боевыми. Так в 1938 году дважды перекрывший нормы пребывания в плавании экипаж подводной лодки Тихоокеанского флота Щ-117 во главе со своим командиром Н. Египко стал полностью орденоносным.
      Современная война - это война трех измерений. Даже глубины океанов и морей стали ареной схваток соперничающих сторон. И нужны люди особой закалки, особого склада души, чтобы там, во мраке пучины, нести подводную вахту и, если понадобится, вести бой. Бой, в котором противник не имеет ни фигуры, ни лица, где узнаешь его лишь по вздрагивающим стрелкам приборов, по всплескам света на экранах, по далекому пению винтов...
      С началом Великой Отечественной и до ее последнего дня советские подводники отважно сражались с противником. Они уничтожали врага в северных фиордах и прорывались сквозь неприступные минные рубежи на Балтике, совершали беспримерные рейсы в осажденный Севастополь. Легендой для многих поколений стали имена североморцев: Н. Лунина и Ф. Видяева, И. Фисановича и В. Старикова; балтийцев: И. Травкина и П. Грищенко, Е.Осипова и М. Калинина; черноморцев: М. Грешилова и Я. Иоселиани; тихоокеанца А. Щедрина. А подвиг совершенный в январе 1945 года экипажем капитана 3 ранга А. Маринеско, уничтожившим крупнейший лайнер фашистской фашистской Германии с более, чем сотней экипажей подводных лодок, не имеет аналогов в истории мировых морских войн, является одной из самых выдающихся побед.
      В послевоенные годы наш подводный флот стал атомным и ракетоносным. Советские подводные атомоходы осваивали просторы Мирового океана и Арктику, совершая уникальные подледные плавания, как к Северному полюсу, так и вдоль Северного морского пути. Они не раз огибали земной шap, участвовали в крупнейших маневрах и испытаниях новейшего оружия, устанавливали мировые рекорды скорости и глубины погружения. Именно подводный атомный флот вот уже на протяжении многих десятилетий является олицетворением оборонного могущества нашей Родины. За всем этим массовое мужество многих сотен подводников от адмиралов до молодых матросов.
      Мужество подводника имеет особый качественный состав. И непременным элементом входят в него твердые знания многих предметов и наук, умение холодно, основательно и в то же время быстро мыслить, способность сохранять спокойствие, когда враг выслеживает молчаливую лодку, и тогда, когда глубинные бомбы адскими кувалдами бьют по стальным бокам прочного корпуса, когда "плачут" заклепки, когда даже у самых отчаянных выступает на лбу холодный пот...
      Подводная стихия чужда человеку, как и века назад, а потому каждый шаг в неизведанное оплачен человечеством жизнями первопроходцев. Не обошлось без трагедий и в отечественном подводном флоте, последней из которых стала гибель новейшего атомного подводного ракетного крейсера "Курск". Но как и прежде идут молодые ребята в военно-морские училища, чтобы стать покорителями подводных глубин, чтобы быть членами великого ордена избранных, имя которому подводный флот России!
      Не может не радовать то, что наши российские издатели не забывают о теме флота, о моряках-подводниках.
      Книга, которую вы взяли в руки, посвящена героической истории нашего подплава, подводникам, чьи подвиги должны вдохновлять идущих дальше по проторенному героями пути служения Отечеству. Уверен, что страницы этой книги с удовольствием прочтут прежде всего юноши, готовящиеся к службе на флоте.
      Море любит отважных. Книга учит дерзать, не изменять своей мечте. В интересной службе, в споре с бунтующей стихией, в атаке не покоренных еще глубин искать соленое моряцкое счастье, быть надежным стражем неприкосновенных морских рубежей нашей Родины.
      Главнокомандующий ВМФ России
      Адмирал Флота Владимир Куроедов
      ПОДВОДНЫЕ ВОЙНЫ
      20 сентября 1914 года из устья реки Эмс серой тенью скользнуло тело субмарины и растворилось в темноте. Это с секретным приказом препятствовать движению транспортов из Англии в Бельгию вышла германская подводная лодка "V-9" под командой Отто Веддигена. На переходе к назначенной позиции на лодке вышел из строя гирокомпас, и потому она оказалась в 50 милях к северу от своего курса.
      Вечером следующего дня командир для сохранения запаса электроэнергии лег на грунт вблизи Шевенингских банок. Глубина была 27 метров, но от сильного волнения лодку изрядно било о каменистое дно. Из опасения повредить легкий корпус корабля Веддиген вынужден был всплыть на поверхность, но обнаружил огни четырех кораблей и счел за лучшее погрузиться вновь.
      Ему ничего не оставалось, как ходить под водой до наступления утра.
      На следующее утро, перед восходом солнца "V-9" всплыла и приступила к зарядке аккумуляторных батарей, которые за ночь почти полностью разрядились.
      Свободная от вахт и зарядки часть команды и командир отдыхали. Ветер стих, но шла крупная зыбь, видимость была хорошая. Вахтенный офицер (он же помощник командира) лейтенант Иоганн Шпис внезапно обнаружил поднимающуюся из-за горизонта мачту военного корабля и густые облака дыма.
      После доклада командиру лодка погрузилась на перископную глубину и легла на курс сближения.
      Вскоре показались три четырехтрубных боевых корабля, которые командир принял за крейсеры типа "Бирмингем".
      Они медленно шли на север строем фронта в двухмильном интервале друг от друга.
      Видимо, это был корабельный дозор, установленный здесь англичанами еще в августе, со времени переброски экспедиционных сил во Францию.
      Когда в 7 часов 20 минут ничего не подозревавшие корабли пришли на дистанцию торпедного выстрела, из носового аппарата была выпущена первая торпеда. Лодка сразу же погрузилась на глубину 15 метров. В отсеках установилась звенящая, напряженная тишина. Команда с тревогой ждала чего-то из ряда вон необычного и даже ужасного.
      Но ничего подобного не случилось. Через прочный корпус лодки донесся довольно близкий глухой удар, словно огромным молотом стукнули по воде. Лодка подвсплыла, и в окуляре поднятого перископа Веддиген увидел то, чего совсем не ожидал: один из крейсеров быстро кренился на борт, рядом в воде барахтались фигурки людей.
      Через 25 минут корабль затонул, а для спасения оставшихся людей к месту его гибели подошел второй крейсер. Он застопорил ход и спустил шлюпки. И тогда новый мощный двойной взрыв потряс тихую гладь моря. Через 10 минут и этот корабль ушел в пучину вслед за первым.
      Батарея на лодке была почти разряжена, но командир, видя легкую добычу и к тому же пользуясь полной безнаказанностью, продолжал атаку. Он никак не мог понять, почему эти мощные боевые корабли ни маневром, ни оружием не пытаются уничтожить или хотя бы отогнать подводную лодку.
      В кормовых трубах оставались еще две торпеды, и запасной торпедой был перезаряжен один из носовых торпедных аппаратов. Взглянув еще раз в перископ, Веддиген обнаружил последний крейсер отряда, стоявший неподвижно. Его шлюпки были спущены и занимались спасением погибающих. Это была не менее прекрасная мишень, чем первые две. Последовала новая команда. Одна из двух торпед, посланных из кормовых аппаратов, попала в крейсер. Он вздрогнул всем корпусом, но держался на плаву. Дистанция до корабля была настолько мала, что командир через перископ хорошо видел мечущихся в паническом страхе людей. Веддиген развернулся носом к цели и выпустил оставшуюся торпеду. Последняя точка в этом трагическом эпизоде Первой мировой войны была поставлена: корабль быстро перевернулся и затонул.
      "V-9" благополучно вернулась на базу. И только здесь, во время необычно торжественной встречи подводники узнали, что потопленные ими корабли отнюдь не типа "Бирмингем" сравнительно небольшого водоизмещения, а броненосные крейсеры общим водоизмещением в 36 тысяч тонн. Но не это было главным.
      Трагедия, стоившая англичанам гибели трех крейсеров и потери 1135 человеческих жизней, была следствием того, что и на 7-й эскадре, состоявшей из этих кораблей, никто не предполагал, отчего они погибают. Они считали, что вышли на минное поле.
      Такие большие потери англичан за короткий период были первым грозным сигналом о том, что у крупных надводных кораблей в море появился новый опасный противник.
      Триумф "V-9" и громовые раскаты взрывов торпед отдались тяжелым эхом во всех штабах флотов воюющих стран и произвели потрясающий эффект. С одной стороны, началось строительство новых подводных лодок. С другой - спешным порядком разрабатывались средства, оружие и приемы для борьбы с ними.
      Пришел конец взглядам военно-морских специалистов, что подводные лодки пригодны лишь для защиты своего побережья и в ходе войны могут быть использованы в основном для несения дозоров вблизи баз и в редких случаях для атаки боевых кораблей и транспортов противника.
      Одновременно приходил конец эре, когда Британия была "владычицей морей".
      В борьбе с английским флотом немцы обрели оружие, которым они могли наносить противнику скрытные и мощные удары из-под воды, что было недоступно надводным кораблям. Это значительно усилило более малочисленный германский флот.
      В дальнейшем основной задачей подводных сил Германии (да и других стран) стало уничтожение транспортов в море.
      Результаты были поистине ошеломляющими: 340 германских подводных лодок водоизмещением менее 270 тысяч тонн сумели уничтожить свыше 5860 транспортов суммарным водоизмещением 13 233 672 тонн. Всего же за период войны подводные лодки воевавших флотов потопили около 19 миллионов тонн торгового тоннажа.
      В то же время при благоприятных условиях они не отказывались и от действий против боевых кораблей. В результате немецкие подводные лодки потопили 192 корабля противника, в том числе 12 линкоров, 23 крейсера и 39 миноносцев.
      За годы Первой мировой войны на всех морских театрах 600 подводных лодок потопили 237 боевых кораблей.
      Защита сообщений стала важнейшей задачей флотов государств, экономика которых непосредственно зависела от импорта через море.
      Она требовала крупных затрат материальных средств, больших ресурсов личного состава, строительства боевых кораблей, самолетов, создания новых видов оружия и боевой техники.
      Для защиты своих сообщений от атак германских подводных лодок союзники привлекли на всех театрах военных действий свыше 5000 кораблей различных классов, 2000 самолетов (для поиска лодок вблизи берегов) и около 200 аэростатов и привязных шаров, с которых велось наблюдение за лодками противника у берегов или в составе конвоев.
      Только в Англии артиллерией было вооружено около 3 тысяч судов, на которых для самообороны было установлено 13 тысяч орудий. А к концу войны артиллерийское вооружение получили практически все суда союзников, плававшие в Северном и Средиземном морях и в Атлантическом океане.
      В Англии в создании противолодочных сил и средств участвовало 770 тысяч рабочих и инженеров и 50 тысяч человек, служащих на кораблях и в частях противолодочной обороны (ПЛО).
      Личный же состав немецких подводных лодок на протяжении всей войны не превышал 13 тысяч человек, то есть на каждого подводника приходилось 6З английских противолодочника, которые прямо или косвенно участвовали в борьбе.
      Об эффективности противолодочных сил можно судить по таким данным.
      Всего за годы Первой мировой войны на минах погибли 44 подводные лодки, то есть около 25 процентов от числа погибших.
      Казалось бы, можно сказать: самое эффективное средство - мины. Да, но на путях развертывания германских подводных лодок было выставлено "великое северное заграждение", насчитывавшее около 100 тысяч мин, в Английском канале поставлено 34 тысячи и в Гельголандской бухте - 43 тысячи, то есть на каждую потопленную лодку приходилось 3340 мин!
      Имея громадные потери торгового тоннажа, союзники вынуждены были перейти к системе конвоев, которая, безусловно, оправдала себя, и потери стали меньше. В то же время эта система порождала задержку грузооборота, темпы которого снижались в среднем на 30 и более процентов. В портах разгрузки создавались пробки, что, в свою очередь, влияло на графики железнодорожных перевозок.
      Среди средств противолодочной обороны важнейшее значение имели малые корабли с гидроакустическими приборами обнаружения и глубинными бомбами, мины, комбинированные с сетями.
      Воздушные силы вначале использовались лишь как средство обнаружения подводных лодок, но в дальнейшем приобрели значение и как ударная сила. Что же касается непосредственной борьбы между техникой и тактикой лодок, с одной стороны, и противолодочной обороны - с другой, то подводная лодка вышла из нее непобежденной. Даже беглый подсчет материальных усилий и затрат, пришедшихся на долю обеих сторон в борьбе на океанско-морских сообщениях в Первой мировой войне, показывает, что эти усилия и затраты обошлись гораздо дороже союзникам, то есть обороняющейся стороне, нежели нападающей стороне - Германии.
      Подводные лодки русского флота, если обратиться к абсолютным цифрам потопленных кораблей и тоннажа, действовали менее эффективно.
      Но ведь и задачи у них были совсем другими. А морские театры ни в какое сравнение не шли с океанскими.
      Это совершенно не значит, что в России не придавали значения развитию самих подводных лодок и тактики их использования.
      Достаточно вспомнить, что в связи с началом русско-японской войны, к концу лета 1905 года, во Владивосток было транспортировано по железной дороге 13 подводных лодок. Лодки были построены различными фирмами: 5 Лэка, типа "Кефаль"; 2 - Голланда, типа "Сом"; 1 - Круппа, типа "Форель", 1 - Балтийского завода, типа "Дельфин" и 4 - также Балтийского завода, типа "Касатка". Самые неудачные из них были конструкции Лэка и Голланда. Более совершенные - типа "Касатка".
      Лодки не находились под единым руководством, отсутствовали и соответствующие базы.
      Однако, несмотря на низкие технические качества и организационную неразбериху, подводные лодки в русско-японской войне сыграли роль морального фактора: само наличие их на театре заставляло японцев действовать осторожно и сковывало их активность.
      Так, например, 28 апреля 1905 года подводные лодки "Сом", "Дельфин" и "Касатка" находились в бухте Преображенья, в 70 милях от Владивостока, где предполагалось встретить японские корабли. Действительно, в районе нахождения "Сома" появились два двухтрубных японских миноносца. Обнаружив их, командир лодки пошел в атаку, но миноносцы, заметив ее, увеличили скорость и, взяв курс на зюйд, ушли из опасного района. Лодки "Дельфин" и "Касатка" неприятеля не заметили.
      Несмотря на множество дефектов и неисправностей, другая подводная лодка "Сом" проявила большую активность. За шесть месяцев кампании 1905 года она имела 65 съемок с якоря; прошла над водой 1318 миль; удалялась от Владивостока на 120 миль.
      Продолжительность пребывания в море достигала 8 суток. Лодка произвела 22 погружения, за 16,5 часа про
      шла под водой 93 мили. Деятельность подводных лодок во время войны с Японией вызывала много нареканий и разочарований. От подводников ожидали большей активности. Однако причина малой активности крылась в другом.
      Так, командир "Сома" писал: "Главной причиной бездействия лодок было то, что лодками, по существу, никто не руководил, а тем командирам, которые хотели что-либо сделать, инициативы не давали". Вопрос об использовании подводных лодок во Владивостоке обсуждался несколько лет и после войны, особенно при рассмотрении программы дальнейшего строительства боевого флота в России. Прогрессивные офицеры-подводники, участвуя в дискуссиях о строительстве нового флота, горячо ратовали за дальнейшее развитие подводного кораблестроения.
      Несмотря на реакционность царского режима, морское министерство под давлением передовых морских офицеров и инженеров вынуждено было после русско-японской войны усилить свое внимание к строительству лодок. Как известно, в период войны с Японией потерь в подводных лодках не было. Важно отметить, что в России, как ни в одной другой стране, имелись в наличии хорошо подготовленные кадры подводников (в том числе около ста офицеров), часть из которых имели некоторый боевой опыт.
      Эти офицеры и привлекались Морским техническим комитетом (МТК) для подготовки кораблестроительных программ, выработки тактико-технических заданий для проектов новых подводных лодок и к их разработке.
      Первоочередные задачи на послевоенный период, стоящие перед морским министерством, заключались в том, чтобы в кратчайший срок модернизировать имеющиеся лодки (типа "Касатка"); ускорить строительство трех лодок на заводе Круппа (тип К); построить четыре лодки типа "Крокодил" конструктора Лэка на заводе Крейтона на Охте в Петербурге; продолжать совершенствовать организацию, систему базирования и тактику использования подводных лодок.
      Несмотря на то, что в России к этому времени имелись талантливые инженеры и изобретатели, предложившие немало интересных проектов подводных кораблей, царское правительство по-прежнему продолжало ориентироваться на заграничные фирмы. Это дорого обошлось русскому флоту. Морское министерство заключило в 1906 году с фирмой Лэка договор на постройку четырех лодок водоизмещением по 409 тонн. И Лэк остался верен себе: хотя все лодки были спущены на воду в течение 1907-1908 годов, из-за конструктивных недостатков и необходимости их доводки они вошли в строй только в 1910-1911 годах, оставаясь худшими из того, что имела Россия.
      Началась острая борьба за создание отечественного типа подводной лодки. Первая из них, "Минога", была создана талантливым русским кораблестроителем И. Бубновым. 20 сентября 1905 года ее проект был одобрен МТК, в сентябре 1906-го состоялась закладка корабля. В октябре 1909 года лодка вошла в строй. "Минога" - это первая в мире подводная лодка с дизельной силовой установкой. Она принимала активное участие в Первой мировой войне.
      В 1907 году из Киля в Либаву перешли три подводные лодки "Карп", "Карась" и "Камбала". Это были небольшие корабли водоизмещением 205/235 тонн. Они имели всего один торпедный аппарат. В 1908 году лодки перевезли по железной дороге в Севастополь, куда ранее были доставлены две подводные лодки фирмы Голланда - "Лосось" и "Судак". Все они вошли в Отдельный дивизион подводных лодок Черноморского флота.
      Следующей отечественной подводной лодкой стала "Акула".
      По своим тактико-техническим данным она считалась одной из лучших подводных лодок мира.
      На ней были установлены три дизеля по 300 л. с., скорость полного хода достигала в крейсерском положении 10,7 узла и 6,4 узла - на глубине до 50 метров. Относительно большое водоизмещение (370/468 т) дало возможность улучшить ее мореходные качества, повысить дальность плавания и увеличить автономность. Лодка имела 8 торпедных аппаратов. В период Первой мировой войны подводная лодка "Акула" совершила 15 боевых выходов.
      Таким образом, за период 1906-1911 годов в России в технике подводного кораблестроения наблюдался значительный прогресс. Благодаря увеличению водоизмещения улучшились мореходные качества, оружие, условия обитаемости. Дизельные энергетические установки прочно внедрились в практику строительства "русского типа подводной лодки".
      Создание и боевые действия в 1915-1917 годах первого в мире подводного заградителя "Краб", построенного по проекту М. Налетова - совершенно самобытного корабля русского военно-морского флота, - без преувеличения можно назвать переворотом в истории мирового подводного кораблестроения.
      Этот корабль в период Первой мировой войны выполнял ответственные боевые задания.
      Известно, что в августе 1914 года в Константинополь пришли германские корабли - линейный крейсер "Гебен" и легкий крейсер "Бреслау", которые вскоре были переданы Турции и вошли в состав ее флота. Когда только что построенный и еще небоеспособный русский линейный корабль "Императрица Мария" готовился перейти из Николаева в Севастополь, необходимо было исключить встречу линкора с "Гебеном" и "Бреслау".
      Тогда-то и возникла идея преградить выход этим кораблям в Черное море, скрытно выставив у Босфора минное заграждение. Эта задача была блестяще решена "Крабом".
      Теперь совместно с ранее поставленными там минными заграждениями еще в декабре 1914 года минными заградителями Черноморского флота была создана серьезная преграда для прорыва новых турецких кораблей в Черное море.
      При попытке их выхода из Босфора "Бреслау" 5 июля 1915 года подорвался на минах и едва не погиб. Длительное время и он и "Гебен" не делали повторной попытки к прорыву.
      "Краб" неоднократно выполнял еще более сложные минные постановки, которые высоко оценивались командующим Черноморским флотом: "По трудности постановки, требовавшей точности путеисчисления, так как расстояние между берегом и болгарским заграждением не превышает одной мили, и при неисправности механизмов лодки считаю выполнение командиром "Краба" возложенной на него задачи, несмотря на ряд предшествующих неудач, исключительно выдающимся подвигом".
      "КРАБ"
      29 июня 1915 года турецкая береговая охрана выловила в Босфоре несколько мин необычной конструкции. После пятидневного траления комендант Босфора доложил начальству, что мины сняты. Однако канонерская лодка "Иса-Реис", шедшая вытравленным фарватером, наскочила на мину и получила серьезное повреждение. Таков был результат первого боевого выхода подводного минного заградителя "Краб".
      В 1916 году он несколько раз выходил на минные постановки. В 1919 году при бегстве из Севастополя английские интервенты потопили "Краб", он был поднят эпроновцами в 1935 году.
      Год постройки - 1915 г.
      Длина, м - 52,8
      Водоизмещение т - 533/737
      Ширина, м - 4,3
      Рабочая глубина погружения, м - 50
      Тип двигателя - кертинг
      Вооружение: торпедные аппараты - 2, пушка - 1 (75 мм), пулеметы - 2, мин - 60
      Дальность плавания, миль - 20 (7 узл.)
      В 1912 году развернулась постройка подводных лодок для Балтийского флота.
      По "малой" судостроительной программе было заказано 18 подводных лодок типа "Барс", также созданных по проекту замечательного русского кораблестроителя И. Бубнова. Эти корабли, безусловно, были новьым словом в истории развития подводного кораблестроения, хотя и не были лишены недостатков. Основным из них считалось отсутствие водонепроницаемых переборок, в результате чего не обеспечивалась непотопляемость лодки в случае пробоины в прочном корпусе. Но даже при всем этом вступление этих лодок в строй должно было значительно усилить боевые возможности русских подводных лодок на Балтике.
      К началу Первой мировой войны подводные силы Балтийского флота состояли из бригады подводных лодок и учебного отряда подводного плавания. В бригаде числились следующие лодки: 1-й дивизион - "Акула", "Минога", "Макрель" и "Окунь"; 2-й дивизион - "Аллигатор", "Дракон", "Кайман" и "Крокодил".
      В состав учебного отряда входили лодки: "Белуга", "Стерлядь" и "Пескарь". Кроме того, для усиления подводных сил Англия передала России 10 лодок типа Е и С.
      Самыми неудачными из этих лодок были лодки типа "Крокодил" (фирма Лэка). Прочный корпус лодки был слаб и допускал погружение на глубину не более 25 метров. Верхняя палуба, покрытая деревянным настилом, создавала дополнительную плавучесть в надводном положении. Это обстоятельство приводило к тому, что порой лодку "загоняли" под воду 15-20 минут. А намокнув под водой, этот же настил создавал уже отрицательную плавучесть, и надо было быть подводным асом, чтобы управлять ею.
      Бензомоторы, чрезвычайно опасные в пожарном отношении, являлись к тому же причиной частого отравления личного состава угарным газом. Когда из-за штормовых условий надо было возвращаться на базу, некоторые командиры прибегали к различным хитростям, которые позволяли им оставаться в море и после шторма искать противника. Наиболее известной на Балтике из этой неудачной серии была подводная лодка "Аллигатор", которой командовал талантливый офицер капитан 2-го ранга Вальронд.
      16 мая подводная лодка вышла в разведку. Погода стояла великолепная. Деловито пыхтели бензиновые двигатели, дым шлейфом тянулся за кораблем.
      В полдень заметили германский крейсер. "Аллигатор" тяжело погрузился и чуть погодя выпустил торпеду. Результатов выстрела увидеть не удалось, из-за отрицательной плавучести лодка зарылась в воду, а взрыва не слышали. Неудачи следовали одна за другой: отказало рулевое управление, заискрил главный электромотор. Пришлось немедленно всплыть.
      Тем временем разыгрался шторм. Лодка в таких условиях плавать не могла. К счастью, рядом оказался шведский остров Готска-Санд. Командир решил укрыться от шторма в одной из его бухточек. Швеция - нейтральная страна. По международному праву, военный корабль мог находиться у ее берегов только в течение 24 часов. После этого нужно либо уходить, либо лодка будет интернирована. Срок приближался к концу, когда на горизонте сигнальщики обнаружили дымок. "Аллигатор" погрузился, но подводную лодку уже обнаружили. Командир видел в перископ, что к нему быстро приближается шведский миноносец. Пришлось всплыть и подойти к борту миноносца.
      - По международным нормам, - передали с его мостика, - вы должны разоружиться.
      - Насколько мне известно, - спокойно ответил Вальронд, - я могу пользоваться вашим гостеприимством еще 23 часа 40 минут. К острову я подошел 20 минут назад.
      Шведский офицер заколебался.
      - Хорошо, - сказал он, - если завтра в восемь утра вы не покинете остров, я разоружу вас силой!
      Получив отсрочку, командир лодки решил не испытывать судьбу и приказал прочно ошвартоваться к борту миноносца. Так простояли всю ночь. На рассвете шторм стих. К этому времени удалось ввести в строй все механизмы. С "Аллигатора" отдали швартовы, поблагодарили шведского командира. Подводная лодка вновь направилась в море искать противника.
      Следующий поход "Аллигатора" состоялся через месяц.
      14 июня подводники заметили отряд вражеских кораблей, которые маневрировали на малых ходах. Командир предположил, что немцы ставят мины. Срочно погрузились на перископную глубину и с короткой дистанции дали залп из носовых торпедных аппаратов по крейсеру.
      Через некоторое время из кормовых торпедных аппаратов стреляли по эсминцу, но в то же время сама лодка была атакована. Самоотверженными и искусными маневрами командир спас свой корабль от гибели.
      Когда командир всплыл под перископ, то обнаружил корабли, удаляющиеся строем кильватера на запад. "Аллигатор" всплыл в крейсерское положение и пошел к району их маневрирования. Вскоре подводники через прозрачную гладь воды обнаружили множество мин, поставленных с небольшим углублением, о чем командир своевременно донес командованию Балтийского флота. Этим был предотвращен срыв операции надводных кораблей флота.
      Несмотря на несовершенства и недостатки, все подводные лодки действовали смело и активно и сыграли определенную роль в решении общей задачи флота.
      "Воспрепятствовать противнику проникнуть в восточную часть Финского залива, за меридиан Наргена, хотя бы временно, обеспечив мобилизацию сухопутных войск..." - такая задача была поставлена балтийским подводникам командованием флота. И они ее с честью выполнили.
      Только за 1915 год они потопили и захватили 16 германских транспортов. За два года войны общий тоннаж потопленных боевых кораблей и транспортов составил более 105 тысяч тонн. Продолжая славные боевые традиции русской армии и флота, моряки-подводники проявили героизм и отвагу.
      30 апреля 1915 года подводная лодка "Дракон" под командованием лейтенанта Н. Ильинского обнаружила немецкий крейсер в охранении миноносцев. Лодка также была обнаружена и подверглась артиллерийскому обстрелу и преследованию.
      Искусно уклоняясь, командир "Дракона" в это время направлял лодку не на отрыв, а на курс сближения, с тем чтобы определить элементы движения главной цели и атаковать ее, для чего ухитрялся несколько раз поднимать перископ.
      Он избежал опасности тарана и в то же время выпустил торпеду по крейсеру. В лодке явственно слышали взрыв.
      Через некоторое время, всплыв снова на перископную глубину и обнаружив другой крейсер, Ильинский атаковал и его. Торпеда прошла вблизи корабля, что заставило его уйти из этого района.