100 великих - 100 великих кораблей

Корабль захватили участники восстания под руководством Степана Разина. Долгое время считалось, что разинцы сожгли его. Но найденные документы Астраханского воеводства, датированные 1678 г., говорят о том, что восставшие загнали его в протоку Кутум, где он простоял много лет, а затем пришел в ветхость. По мнению русского военного историка А.В. Висковатова, «Орел» был оставлен на мели капитаном Бутлером. Последующие события позволяют предположить, что Бутлер либо специально, либо вследствие своей некомпетентности посадил «Орла» на мель и, понимая, что за этим может последовать, бежал на одной из шлюпок в Персию.

Опыт строительства «Орла» сыграл определенную роль при создании в конце XVII в. Азовского флота. Однако «дедушкой Русского флота» принято считать так называемый ботик Петра I – небольшое судно, сохранившееся до наших дней и по праву считающееся национальной морской реликвией. Дубовое беспалубное одномачтовое парусно-гребное судно (предположительно, изготовленное в Англии) было доставлено в Россию в 1640 х гг. Водоизмещение – 1,28 т, длина – 6,1 м, ширина – 1,97 м, высота борта – 0,8 м, осадка – 0,3 м, высота мачты 6,61 м, вооружение – 4 совсем небольших пушки.

Юный Петр увидел суденышко в амбаре своего двоюродного деда, Н.И. Романова, и приказал отремонтировать его, что было сделано голландским мастером К. Брандтом (который когда-то служил на «Орле» товарищем корабельного пушкаря). В мае 1688 г. на ботике юный царь совершал плавания по реке Яузе и на Просяном пруду в Измайлове. Затем ботик перевезли на Переславское (Плещеево) озеро. С этих прогулок под парусом началось серьезное увлечение будущего императора корабельным делом и флотскими науками. Ботик, по выражению царя, явился «плодоносным семенем» для русского флота. До 1722 г. он хранился в Москве, а затем его торжественно доставили в Петербург. В честь побед Балтийского флота в Северной войне летом 1723 г. ботик перевезли в Кронштадт, спустили на воду, и в августе под императорским штандартом он прошел вдоль строя боевых кораблей, стоящих на якорях на рейде. Командовал ботиком первый генерал-адмирал Российского флота Ф.М. Апраксин, на руле стоял сам император, а на веслах сидели его ближайшие сподвижники (А.Д. Меншиков, П.И. Сиверс, Н.А. Сенявин и другие). В тот день Петр назвал ботик «маленьким дедом русского флота». 30 августа ботик поставили «для вечного хранения» в Петропавловской крепости, где в 1761 г. для него был построен специальный павильон («ботный дом»).

В 1724 г. Петр I издал указ, в котором говорилось о том, каждый год 30 августа (в день подписания Ништадтского мирного договора со Швецией) ботик «должен быть спускаем на воду, но делалось это лишь в 1744 и 1745 гг. Участвовал ботик и в торжествах, посвященных 100 летию Санкт-Петербурга в 1803 г. – его установили на шкафуте 110 пушечного корабля «Гавриил», стоявшего на Неве напротив Сенатской площади. В 1836 г. состоялись торжества, примерно повторявшие церемонию 1723 г. «Дедушку Русского флота» провезли по Неве на шканцах парохода «Геркулес». Корабли Балтийского флота салютовали ему. В 1872 г. отреставрированный ботик экспонировался на Политехнической выставке в Москве. В советское время, в 1928 г., его перевезли из Петропавловской крепости в Новый Петергоф, а в начале 1940 г. передали в Центральный военно-морской музей. В годы войны ботик был эвакуирован на барже в Ульяновск, а в марте 1946 г. возвращен в Ленинград.

В Переславле-Залесском до наших дней сохранился бот «Фортуна» – единственное дошедшее до наших дней судно «Потешной флотилии», созданной в 1688 г. на Плещеевом озере.

Линейный корабль «Ингерманланд»

Линейный корабль «Ингерманланд» считается образцом судостроения Петровской эпохи. Создавая регулярный военный флот, Петр I первоначально делал упор на постройку фрегатов как основного ядра корабельного состава флота. Следующим этапом явилось строительство кораблей для боя в линии, которые впоследствии получили название линейных кораблей. Только они могли сыграть решающую роль в генеральной баталии с сильным шведским флотом. Одним из самых интересных и известных представителей этого класса считается «Ингерманланд». Увы, но до наших дней не сохранилось ни подлинных чертежей, ни модели, достоверно изображающей корабль (хранящаяся в Центральном военно-морском музее модель, ошибочно считавшаяся изображением петровского «Ингерманланда», на самом деле относится к более позднему линкору, носившему то же название). Еще с XIX в. предпринимались попытки реконструировать его данные и внешний вид. По одной из версий длина «Ингерманланда» составляла 46 м, ширина – 12,8 м, средняя осадка – 5,5 м. На его высоких фок– и грот-мачте впервые в отечественной практике появились паруса третьего яруса – брамсели. Корабль отличался хорошими мореходными качествами и имел мощное по тем временам артиллерийское вооружение. На нижней палубе (гон-деке) стояли 24 30 фунтовых орудия, на верхней (опер-деке) – столько же 16 фунтовых, на шканцах – 14 14 фунтовых, на баке (форкастеле) – два 2 фунтовых.

«Ингерманланд»

Такой состав артиллерии объясняется предшествующими событиями: в 1712 г. со стапелей Петербургского адмиралтейства сошел корабль «Полтава». Однако его огневую мощь (54 орудия) признали недостаточной, что повлекло за собой решение строить в последующем 64 пушечные корабли. Такой тип, как показала практика, наиболее подходил для формирования ядра линейного флота.

К кораблям этого ранга и относился «Ингерманланд». Его проект разработал сам Петр I. Название было дано по шведскому наименованию региона (берега Невы и побережье Финского залива), перешедшего к Швеции по Столбовскому миру и являвшемуся объектом притязаний России во время Северной войны. Проект Петра I вобрал в себя все технические достижения тех лет. «Ингерманланд» сочетал огневую мощь, мореходность, прочностью и пропорциональностью корпуса, остойчивость, соразмерностью рангоута и такелажа. Корпус корабля был «образован дугами круговых линий» (формой шпангоутов) – красивыми пропорциональными линиями. Корабль имел отличную поворотливость, а форма носовой части способствовала «хорошему восхождению на валы». Строил корабль мастер Ричард Козенц. Эскизы богатого убранства «Ингерманланда» были выполнены самим Петром I, который обучался черчению и рисованию у голландского художника А. Сило. Рельефная резьба декора включала в композицию скульптуру, органически сочетающуюся с конструктивными формами корабля. В скульптурной резьбе была отражена тема борьбы России за выход к морям.

Многочисленные достоинства в сочетании с красивым внешним видом сделали «Ингерманланд» любимым кораблем Петра I. Не случайно в кампаниях 1715, 1716, 1718, 1719 и 1721 гг. он был флагманом русского флота, а в 1716 г. – и соединенной англо-голландско-датско-русской эскадры. Петр приказал хранить «Ингерманланд» вечно как историческую реликвию. Но его приказ не был выполнен. В 1735 г. корабль находился в гавани Кронштадта в полузатопленном состоянии, а в следующем году его сдали на слом.

По образцу «Ингерманланда» (с некоторыми усовершенствованиями) корабли в русском флоте строились вплоть до конца XVIII в. Первый дальний поход (в Средиземное море) моряки-балтийцы под командованием адмирала Г.А. Спиридова совершили в 1769 г. на кораблях именно этого типа. Уничтожив годом позже огромный турецкий флот в сражении при Чесме, наши моряки прославили Россию как великую морскую державу. Название «Ингерманланд» в русском флоте носило шесть кораблей.

Пакетбот «Святой Петр»

Двухмачтовые пакетботы (тип почтово-пассажирского судна) «Святой Петр» и «Святой Павел» прославились своим плаванием к берегам Северной Америки в ходе 2 й Камчатской (Великой Северной) экспедиции. Суда были построены летом 1740 г. в Охотске корабельными мастерами А. Козьминым и Рогачевым. Водоизмещение – около 200 т, длина – 24, 4 м, ширина – 6,7 м, глубина трюма – 2,9 м, экипаж – 75 человек, вооружение – 14 пушек.

В начале XVIII в. лучшие умы Европы занимала проблема существования пролива между Азией и Америкой. Петр I в конце жизни начал энергично готовить специальную экспедицию, вошедшую в отечественную историю под названием Первой Камчатской, ее главной задачей было отыскание предполагаемого пролива.

Экспедицию возглавил капитан первого ранга В.И. Беринг, датчанин по происхождению, находившийся на русской службе с 1703 г., его ближайшим сподвижником стал лейтенант А.И. Чириков. Участники экспедиции собрались на Тихоокеанском побережье в октябре 1726 г., а летом следующего года в Охотске спустили на воду первое морское судно экспедиции – одномачтовый бот «Фортуна». В августе «Фортуна» перешла в Большерецкий острог на Камчатке, откуда участники экспедиции зимой санным путем перебрались в Нижнекамчатский острог. Там в апреле 1728 г. заложили бот «Святой Гавриил».

13 июля 1728 г. «Гавриил» отправился в плавание из Нижнекамчатского острога вдоль северо-восточного побережья Азии. Ровно через месяц после начала плавания В. Беринг и его спутники оказались в проливе между Азией и Америкой, достигнув 66° 17' с.ш. Дважды пройдя пролив, моряки так и не увидели американского берега, скрытого густым туманом. Завершив нелегкий 51 дневный поход, «Гавриил» 2 сентября бросил якорь в устье реки Камчатки. Основное плавание Первой Камчатской экспедиции закончилось.

Сразу же после окончания Первой Камчатской экспедиции встал вопрос о продолжении в большем масштабе комплексных исследований на Дальнем Востоке и отыскании морского пути в Японию и Северную Америку В декабре 1730 г. В.И. Беринг внес в Сенат предложения об организации новой большой экспедиции, вошедшей в историю под названием Великой Северной. Проект охватывал огромный район всего побережья Северного Ледовитого океана. Специальный отряд, получивший впоследствии название Второй Камчатской экспедиции, выделялся для плавании к берегам Америки и Японии.

«Святой Петр»

Формально общее руководство всей Великой Северной экспедицией осуществлял В.И. Беринг, однако, учитывая громадные расстояния и ограниченные возможности коммуникаций того времени, капитан-командор практически руководил лишь непосредственно Второй Камчатской экспедицией. Его помощником назначили А.И. Чирикова. Начальником отряда для плавания к берегам Японии утвердили М.П. Шпанберга.

Основная часть экспедиции двинулась в путь в марте 1733 г. В 1736 г. большая часть материалов, снаряжения, продовольствия и личного состава была сосредоточена в Охотске. Участникам экспедиции предстояло не только отремонтировать суда «Святой Гавриил» и «Фортуна» (в октябре 1737 г. погибла на реке Большой), ранее принимавшие участие в Первой Камчатской экспедиции, но и построить целую флотилию для новых океанских плаваний. Наибольшую известность получили пакетботы «Святой Петр» и «Святой Павел», хотя помимо них было построено еще несколько судов.

В конце апреля 1741 г. подготовка экспедиции завершилась, 4 июня «Святой Петр» под командованием В.И. Беринга и «Святой Павел» (командир А.И. Чириков) снялись с якоря и вышли из Авачинской бухты в историческое плавание.

Большой вред экспедиции принесла карта французского астронома И.Н. Делиля, которой по предписанию Сената пользовался Беринг. На этой карте к юго-востоку от Камчатки была нанесена мифическая Земля Гама, на поиски которой пакетботы потеряли много времени. По настоянию Чирикова 12 июня поиски прекратили, и суда направились к американскому побережью. 20 июня в условиях непроницаемого тумана, сплошной облачности и сильного волнения пакетботы потеряли друг друга из виду и больше уже никогда не встретились.

После нескольких дней взаимных поисков Беринг и Чириков направились к берегам Америки каждый своим курсом. «Святой Павел» достиг побережья Северной Америки 16 июля в районе островов Принца Уэльского (55°20' с. ш.). Несколько позже появился у американских берегов и В.И. Беринг. 18 июля «Святой Петр» приблизился к острову Каяк (59°55' с.ш.) и произвел высадку. Основная задача Второй Камчатской экспедиции была решена, оставалось обследовать вновь открытые земли и вернуться домой.

После высадки моряков «Святого Павла» на американский континент произошло трагическое происшествие, омрачившее успешное плавание. 17 июля 1741 г. вооруженная команда из 10 человек (3 матроса, 5 солдат, 2 переводчика) со штурманом А.М. Дементьевым направилась на лангботе для обследования берега (остров Якобия, архипелаг Александра). Однако судно не вернулось. После семи дней безрезультатного ожидания на ялботе ушел боцман С. Савельев с матросом и двумя мастеровыми. Все четверо тоже пропали без вести. Потеряв оба гребных судна и не имея возможности на пакетботе близко подойти к берегу для оказания помощи людям, А.И. Чириков после совещания с офицерами 26 июля принял решение продолжать плавание.

С большими трудностями и лишениями «Святой Павел» возвращался на Камчатку. Потеря гребных судов позволила пополнить запасы провианта и пресной воды на Алеутских островах, мимо которых проходил пакетбот. Несколько моряков погибли в пути. Сам А.И. Чириков и его офицеры-лейтенанты М.Г. Плаутин, И. Чихачев – и мичман И. Елагин серьезно заболели цингой. Тяжелое и изнурительное плавание завершилось 12 октября, когда «Святой Павел» вошел в Петропавловскую гавань. После окончания экспедиции служба пакетбота продолжалась недолго. В 1744 г. он пришел в ветхость и был сломан в Охотском порту.

Трагичным оказалось обратное плавание «Святого Петра». Из-за недостатка продуктов пришлось сократить нормы питания. Ежедневно умирал кто-нибудь из моряков. В.И. Беринг был тяжело болен и уже не мог управлять судном. По свидетельству участника экспедиции, лейтенанта С. Вакселя, пакетбот походил на кусок мертвого дерева, который плыл по воле волн и ветра. 4 ноября перед мореплавателями открылась земля, которую они первоначально приняли за Камчатку. Подойдя к каменистому берегу, дважды бросали якорь, но неудачно, судно понесло на берег и перебросило через риф. Люди высадились на берег, после чего пакетбот был разбит волнами. Земля, на которой нашел убежище экипаж «Святого Петра», оказалась островом, впоследствии названным островом Беринга. На нем прославленный мореплаватель скончался 8 декабря 1741 г. Остатки экипажа возглавили лейтенанты С. Ваксель и С. Хитрово. Под их руководством в августе 1742 г. при деятельном участии сибирского казака С. Стародубцева из обломков пакетбота был построен одномачтовый гукор «Святой Пётр». По рапорту С. Вакселя, новый «Святой Пётр» имел длину 11 м, ширину – 3,7 м, глубину трюма – 1,6 м. Позднее в своих воспоминаниях он приводил другие цифры: 12,2 м, 4 м, 2 м. По сведениям Ф.Ф. Веселаго, соответственно – 10,7 м, 3,7 м, 1,7 м. 27 августа 1742 г. гукор «Святой Петр» прибыл на Камчатку.

Результаты плаваний В.И. Беринга и А.И. Чирикова внесли огромный вклад в географическую науку, заметно расширив знания о северо-западной части американского континента.

Линейный корабль «Виктори»

«Виктори» («Victory», в переводе – «Победа»), флагман лорда Нельсона во время Трафальгарского сражения, стал пятым кораблем английского флота, носившим это наименование. Его предшественник, 100 пушечный линкор, потерпел крушение и погиб со всем экипажем в октябре 1744 г.

Новый 100 пушечный линейный корабль был заказан в конце 1758 г., во время Семилетней войны. Его строительство началось летом следующего года в Чатэме, разработал проект и руководил работами талантливый кораблестроитель Томас Слейд. Возможно, при другом развитии событий корабль строился бы намного быстрее, но победы британского флота сделали спешку ненужной. Кстати, именно победам, одержанным в 1759 г., корабль и обязан своим названием, ведь несчастливая судьба предыдущего одноименного линкора некоторое время довлела над людьми, выбиравшими наименование для новой боевой единицы.

Основным материалом при постройке «Виктори» стал прекрасный хорошо выдержанный дуб (всего потребовалось около 10 000 м3 древесины) – заготовка материалов началась задолго до начала работ. Киль изготовлялся из вяза, при постройке также использовались сосна и другие хвойные породы. Именно качественной древесине корабль и обязан своей долгой и славной карьерой. Его спустили на воду в мае 1765 г., но необходимости в трехдечном гиганте Королевский флот в то время не испытывал. В результате до 1778 г. «Виктори» стояла в реке Медуэй без вооружения и экипажа.

Все изменилось после того, как восставшие североамериканские колонии поддержала Франция, располагавшая сильным линейным флотом. Теперь корабли первого ранга оказались востребованы, и по распоряжению командующего Западной эскадрой (ее неофициально называли Флотом Канала от английского Channel – Ла-Манш) адмирала Огастаса Кеппеля «Виктори» укомплектовали экипажем (первым командиром стал Джон Кэмпбелл) и вооружили. Корабль имел следующие характеристики: водоизмещение – 3556 т, длина наибольшая – 69, 3 м, по главной палубе – 56,7 м, ширина – 15,8 м, осадка – 8,8 м, расстояние от ватерлинии до топа грот-мачты – 62,5 м, площадь парусов – 5440 м3, скорость при нормальном ветре – 9 узлов, численность экипажа – 850 человек. Проектное вооружение состояло из 30 42 фунтовых пушек на гондеке, 28 24 фунтовок на мидельдеке, 30 12 фунтовок на опердеке и 12 6 фунтовок на квартердеке и форкастле. Но при подготовке к вводу корабля в строй вместо 42 фунтовых пушек на него поставили 32 фунтовые. 42 фунтовки заменили 32 фунтовыми пушками.

«Виктори»

Уже 23 июля 1778 г. «Виктори», на которой держал свой флаг Кеппель, участвовала в сражении при Уэссане. В один из моментов боя сошлись друг с другом флагманские корабли – «Виктори» и 110 пушечная «Бретань», на которой находился французский адмирал Луи Гиллуэ, граф д?Орвилье. Дуэль продолжалась всего несколько минут, но каждый из гигантов успел нанести противнику достаточно серьезные повреждения. На «Витори», всего за бой потерявшей 35 человек убитыми и ранеными, пострадал рангоут (особенно досталось фок-мачте, которая грозила рухнуть в любой момент), зато «Бретань» получила много попаданий в корпус, на ней оказалась подбита часть орудий. От огня пушек «Виктори» также досталось шедшему за «Бретанью» 90 пушечному кораблю «Виль де Пари».

В начале 1780 г. «Виктори» прошла ремонт, для защиты от древоточцев ее подводную часть обшили медью (потребовалось 3923 листа), изменения претерпело вооружение. Так, вернулись на нижнюю палубу 42 фунтовки, а в носовой части верхней палубы впервые появились карронады – сравнительно небольшие, 24 фунтовые. В таком виде линкор, которым командовал кэптен Генри Кромвель, под флагом контр-адмирала Ричарда Кемпефелта участвовал в декабре 1781 г. в нападении на французский конвой (Вторая битва у Уэссана), когда англичане захватили полтора десятка торговых судов.

Окончание войны привело к тому, что в марте 1783 г. «Виктори» в Портсмуте вывели в резерв. В 1787—1788 гг. ее основательно отремонтировали, после чего вернули в резерв. Но вскоре флот начал увеличивать свою численность, поскольку отношения с Францией, где произошла революция, быстро ухудшались. Корабль первого ранга сперва понадобился Флоту Канала, а затем был отправлен на Средиземное море, где оказался в гуще событий. Под флагом адмирала Сэмюэля Худа он участвовал в действиях у Тулона и корсиканской кампании, в ходе которой англичане взяли Бастию и Кальви. Но особенно отличился корабль в январе 1797 г. в сражении у мыса Сент-Винсент, где он был флагманом адмирала Джона Джервиса. Несмотря на численное превосходство испанцев, британский командующий решительно атаковал врага и нанес ему поражение, заслужив титул графа Сент-Винсент. Тогда «Виктори» довелось встретиться в бою с испанским гигантом «Сантиссима Тринидад».

Однако на этом славная биография «Виктори» едва не завершилась. В октябре 1797 г. корабль, находившийся не в лучшем состоянии, поставили на прикол в Чатэме, а затем превратили в плавучий госпиталь. И тут в дело вмешалась переменчивая Фортуна: в октябре 1799 г. потерпел крушение линейный корабль «Импрегнейбл». Замену ему решили найти среди старых кораблей, и выбор пал на «Виктори». «Ветерана» решили вернуть в строй, и в феврале 1800 г. на нем начались большие работы. Линкор капитально отремонтировали, перевооружили и с середины апреля 1803 г. вновь стали числить кораблем первого ранга. А 16 мая на «Виктори» впервые поднял флаг вице-адмирал Горацио Нельсон.

До осени 1805 г. «Виктори» успешно несла службу, и даже смогла отличиться при захвате французского 32 пушечного фрегата «Эмбюскад». Но действительно громкую славу корабль заслужил у берегов Испании. В сентябре «Виктори» под флагом Нельсона прибыла к Кадису, где британцы блокировали франко-испанскую эскадру адмирала Вильнёва. Линкор нес следующее вооружение: на гондеке стояли 30 длинноствольных 32 фунтовых пушек, на мидельдеке – 28 также длинноствольных 24 фунтовых пушек, на опердеке – 30 12 фунтовок, на квартердеее – 12 таких же орудий, на форкакстле – две 12 фунтовки и две грозных 68 фнтовых карронады. Командовал кораблем друг Нельсона, один из членов знаменитого «братства» кэптен Томас Харди.

В великом сражении, развернувшемся недалеко от мыса Трафальгар 21 октября, «Виктори» возглавляла дну из двух кильватерных колонн, прорезавших франко-испанский строй. Для воодушевления своих людей Нельсон приказал поднять знаменитый сигнал: «England Expects That Every Man Will Do His Duty» («Англия ожидает, что каждый человек выполнит свой долг»). Обычно в то время флагманские корабли находились в середине боевой линии, но при Трафальгаре Нельсон счел необходимым поставить вперед корабли первого ранга (вторую колонну возглавлял 100 пушечный «Ройял Соверен» под флагом младшего флагмана вице-адмирала Катберта Коллингвуда), имевшие самые прочные корпуса.

Замысел английского командующего полностью оправдался. Выдержав на сближении энергичный, но не слишком точный огонь противника (самым серьезным в этот период боя оказалось повреждение румпеля, править рулем пришлось с нижнего дека), «Виктори» во время прохода за кормой французского флагмана «Бюсантор», получила сокрушительный продольный залп. На корабле Вильнёва сразу оказалось множество убитых и раненых и вышло из строя до 20 пушек. По мнению Харди, самый удачный выстрел сделала заряженная картечью карронада левого борта. Не остались без дела и орудия правого борта, удачно обстрелявшие «Редутабль». Этот корабль вскоре оказался очень сильно поврежден и выведен из строя, но до этого именно с его марса французский унтер-офицер в 13 : 25 точным выстрелом смертельно ранил Нельсона. Его унесли вниз, но это уже не могло помешать англичанам добиться выдающейся победы. Адмирал умер в 16:30, еще успев узнать о блестящей победе и полном разгроме неприятеля.

Людские потери на «Виктори» составили 57 убитых и 102 раненых, корабль серьезно пострадал, лишившись рангоута. В Гибралтар его привели на буксире. Но это уже было не важно: господство на морях до конца войны оставалось за Британией.

Активная служба корабля продолжалась до осени 1812 г., после чего он был превращен в блокшив. В качестве вспомогательной единицы «Виктори» довелось прослужить вплоть до 1922 г., когда на средства особого фонда начались работы по ее восстановлению. Реставрация завершилась в 1928 г., и с тех пор «Виктори» стоит в сухом доке в Портсмуте, являясь одной из главных достопримечательностей города. Между прочим, вопреки распространенному мнению, корабль не является только лишь музеем, он и сегодня числится в составе Королевского флота.

Четырехдечный линейный корабль «Сантиссима Тринидад»

Вступив в начале 1762 г. в Семилетнюю войну в качестве союзника Франции и, соответственно, противника Британии, Испания вскоре оказалась в тяжелом положении. Никаких военных успехов испанцам добиться не удалось, напротив, английские войска после упорных боев заняли Гавану, а затем и всю Кубу. За время войны Испания лишилась 12 линейных кораблей, не считая уничтоженных на стапелях в Гаване двух недостроенных. Также было потеряно немало других кораблей и судов. Одним из них стал так называемый манильский галеон «Сантиссима Тринидад» (точнее «Santisima Trinidad y Nuestra Senora del Buen Fin»), большой и хорошо вооруженный торговый корабль, использовавшийся для перевозки особо ценных грузов между Филиппинами и Мексикой. Англичане захватили его вместе с ценным грузом на борту у Манилы 30 сентября 1762 г.

Роль флота для сохранения огромной колониальной империи была вполне очевидна для правительства Испании, поэтому после окончания войны на восстановление морской мощи выделялись немалые средства. Среди кораблей, построенных во второй половине 1760 – начале 1870 гг., особо выделяется огромный и не имеющий на тот момент аналогов новый «Сантиссима Тринидад» (полное наименование – «Nuestra Senora de la Santissima Trinidad»).

Новый трехдечный корабль заложили на верфи в Гаване (Куба) в соответствии с Королевским указом от 12 марта 1768 г. Проект разработал ирландский кораблестроитель Мэтью Маллен, привлеченный на испанскую службу известным военным и научным деятелем Хорхе Хуаном по рекомендации маркиза де ла Энсенада. По проекту предусматривалось вооружение из 112 орудий (встречаются упоминания о 116 и 120 орудиях): на гондеке – 30 x 36 фунтовых, на мидельдеке – 32 x 24 фунтовых, на опердеке – 32 x 12 фунтовых, на квартердеке и форкастле – 18 x 8 фунтовых. Корпус корабля строился из превосходного красного дерева, рангоут изготавливался из мексиканской сосны. Толщина бортов доходила до 2 футов (свыше 60 см). Водоизмещение этого гиганта достигало 4950 т, длина – 61,3 м (201 фт), ширина – 16,2 м (53 фт), осадка – 8,02 м (26,3 фт). Численность экипажа по штату – 1050 человек. До 1790 г., когда во Франции построили «Коммерс де Марсель», детище Маллена оставалось самым большим кораблем в мире.

«Сантиссима Тринидад» в центре (с поврежденным рангоутом) в сражении у мыса Сент-Висент

Однако спущенный на воду 3 марта 1769 г. и довольно быстро подготовленный к переходу в метрополию корабль, как оказалось, обладал множеством недостатков. Уже на переходе в Эль-Ферроль еще не имевший артиллерийского вооружения «Сантиссима Тринидад» оказался тяжел в управлении и показал неудовлетворительную маневренность. Более того, при слабом ветре он вообще не был способен маневрировать. Во время установки вооружения в Эль-Ферроле выполнили ряд работ, призванных улучшить морские качества новейшего линейного корабля, но все они оказались недостаточно эффективными. В итоге за гигантом закрепилось несколько издевательских прозвищ («Тяжеловес», «Задумчивый» и т.д.). Но самым страшным оказалось то обстоятельство, что корабль требовал на свое содержание слишком много денег. Тем не менее, несмотря ни на какие проблемы и трудности, «Сантиссима Тринидад» не только вошел в состав флота, но и стал считаться олицетворением возрожденного военно-морского могущества Испании.

Когда в 1779 г. Испания во время Американской войны за независимость выступила против Британии на стороне Франции и колонистов, «Сантиссима Тринидад» (в это время – 120 пушечный) стал флагманским кораблем испанского флота. Первоначально он действовал в Атлантике и в августе 1780 г. принял участие в разгроме английского конвоя (захвачено 55 из 63 судов). Затем корабль был задействован в блокаде Гибралтара. 20 октября 1782 г. во время сражения у мыса Спартель на нем держал флаг лейтенант-генерал Луис де Кордоба, командующий испано-французской эскадрой. Тогда он впервые встретился в бою с английским линейным кораблем «Виктори», флагмане британского командующего адмирала лорда Хоу. Он вел свою эскадру из Гибралтара в Англию и не слишком стремился к решительным действиям. Испанцы и их союзники, которым англичане сознательно отдали инициативу, действовали не слишком искусно и не смогли ничего добиться. В результате более умелого маневрирования эскадра Хоу благополучно ушла на родину.

В эпоху Революционных войн Испания некоторое время являлась союзницей Англии, но затем приоритеты сменились: страна вступила в союз с Францией, а Британия в очередной раз стала врагом. В 1798 г. «Сантиссима Тринидад» вновь оказался флагманом большой эскадры в сражении с англичанами у мыса Сент-Винсент (Сан-Висенти), состоявшемся 14 февраля 1797 г. Но прежде чем принять участие в этой битве, корабль в 1795—1796 гг. прошел капитальный ремонт и перестройку. Носовую и кормовую надстройки – форкастль и квартердек – на нем соединили, соорудив настоящую закрытую артиллерийскую палубу, куда установили дополнительные 8 фунтовые орудия. Теперь «Сантиссима Тринидад» превратился в единственный в мире четырехдечный линейный корабль, вооруженный более чем 130 пушками. Больше на тот момент не имел ни один корабль!

В бою у Сент-Винсента на «Сантиссима Тринидад» держал флаг испанский командующий – лейтенант-генерал Хосе де Кордоба. Неудивительно, что англичане всеми силами старались вывести флагман из строя. В разное время гиганту пришлось сражаться с семью противниками, включая «Кэптен» под брейд-вымпелом коммодора Горацио Нельсона. Именно решительное и умелое маневрирование Нельсона привело к окончательной дезорганизации испанской эскадры, которая, несмотря на численное превосходство, потерпела сокрушительное поражение. Четыре линейных корабля стали трофеями победителей, а пятый – «Сантиссима Тринидад» – лишь чудом избежал подобной участи. Флагман Кордобы оказался настолько избит (особенно ему досталось от огня кораблей «Британниа» и «Орайон»), что уже прекратил всякое сопротивление и даже спустил флаг. В это время на помощь флагману подоспели «Пелайо» и «Сан Пабло». Они связали боем английские корабли, дав «Сантиссима Тринидад» возможность выйти из боя. Командир «Пелайо» Вальдес потребовал вновь поднять на «Сантиссима Тринидад» испанский флаг, заявив, что в противном случае будет рассматривать его как вражеский корабль и откроет по нему огонь. Лишившийся рангоута и потерявший более 200 человек убитыми и ранеными, бывший флагман – командующий перенес флаг на другой корабль – все-таки смог достичь берегов Испании. Несмотря на попытку английского фрегата «Терпсихора» захватить поврежденного гиганта, у того хватило сил отогнать преследователя.

Корабль находился в таком плачевном состоянии, что его собирались исключить из состава флота. Даже был разработан проект по перестройке его в плавучую батарею, но во избежание «потери лица» решили «Тяжеловеса» восстановить, изыскав немалые средства на ремонт. Попутно усилили вооружение: в 1802 г. на нем стояло уже 144 пушки. Затем их число немного уменьшили – до 136.