Отшельничий остров (№3) - Война гармонии

– Можно мне заглянуть в послание? – осведомился Ренвек.

– Разумеется, ты ведь советник Высшего Мага, – младший маг отвесил преувеличенно низкий поклон и вручил свиток.

Развернув пергамент, Ренвек пробежал глазами текст, снова свернул лист и сказал:

– Думаю, тебе стоит пойти со мной.

– Но смелюсь ли я...

– Ты уже осмелился, поскольку наверняка прочел послание, – оборвал его Ренвек и, повернувшись, постучал в дверь:

– У меня свиток от Мага-Командующего.

– Это, надо думать, Белтар... Ну заходи.

– Со мной Дерба, высокочтимый.

– Пусть заходит и он.

Двое чародеев вошли в покой.

– Белтар возвращается с несколькими сводными отрядами, составленными из Железной Стражи и Белых копейщиков, – с поклоном доложил Ренвек.

– Этого и следовало ожидать, особенно после того, как он убедил Сутианский Торговый Совет принять наши условия.

– «Убедил» – не вполне точное слово, высокочтимый, – заметил Ренвек.

– Отчего же? Он ведь не раскатал Армат по камушкам, как Сарронну и не сжег его дотла, как Берлитос. Странно даже – что это случилось с нашим беспощадным разрушителем?

– Боюсь, высокочтимый, что он начинает осваивать искусство не только разрушения, но и управления. Вскипятил реку, сварив в ней несколько сот душ, и дал понять заправляющим в Сутии торгашам, что, упорствуя, они могут и сами угодить в такой супчик. И, – Ренвек вручил Гистену свернутый пергамент, – взял на себя смелость разослать копии этого уведомления нескольким лицам.

Дерба стоял молча, с учтивой улыбкой на лице.

– А о чем там говорится? – осведомился Гистен.

– Да ни о чем.

Губы Дербы дернулись в намеке на улыбку, и Гистен перевел взгляд на молодого мага:

– Может ты, Дерба, поведаешь нам в чем суть полученного послания?

– Э... я не решаюсь...

– Брось! Раз уж ты решился сунуть нос в документ, который вовсе не был для тебя предназначен, – а ты это сделал, иначе бы Ренвек тебя сюда не притащил! – то наверняка разобрался, что там к чему.

– Вообще-то там много слов, красивых и ничего не значащих, однако, по моему скромному разумению, завуалированный смысл письма сводится к тому, что когда придет время, Белтар будет более чем счастлив снять с твоих утомленных плеч непосильное бремя ответственности, – Дерба нервно улыбнулся.

– Как раз то, на что ты и надеялся, молодой человек. Не так ли? – промолвил Гистен. – Только не говори мне, что ты не решаешься и все такое... Впрочем, можешь не отвечать. Все равно либо солжешь, либо выставишь себя дураком.

Гистен повернулся к Ренвеку:

– А ты что скажешь?

– Основную мысль Дерба передал совершенно верно. Белтар выражает намерение служить Совету, а тебе желает долгой и счастливой жизни, – ответил Ренвек с вежливой улыбкой.

– И то сказать, не пора ли мне и вправду освободиться от столь гнетущего беремени власти да удалиться в Лидьяр на заслуженный отдых? – промолвил Гистен и тихонько фыркнул.

Дерба невольно поднял брови.

– Лидьяр давно умиротворен, так что там едва ли стоит опасаться бунтов. Большой гарнизон там держать незачем, так что и забот немного, а с другой стороны – и до Фэрхэвена не так уж далеко. В случае необходимости можно прибыть очень быстро. Кроме того, Ренвек, Флирд с большим удовольствием займет твои покои.

– Мои покои?

– А что тебя удивляет? Уж ни думаешь ли ты остаться в прежней должности и при Белтаре?

– Хм... Это едва ли.

– Тогда не начать ли нам готовиться к отъезду?

– Как тебе угодно, высокочтимый.

Гистен улыбнулся Дербе, переводившему взгляд с одного мага на другого, и добавил:

– А тебе, молодой человек тоже нужно готовиться к тому, чтобы в свое время снять непосильное бремя с усталых плеч Белтара. Ибо разве не таков высокий и бескорыстный идеал, к коему стремятся все юные маги?

Смешок его прозвучал фальшиво.

126

Щурясь на весеннем солнышке и потея от жары, Джастин свернул за угол, поднялся на крытое крыльцо и остановился пред вывеской «Хослид. Торговые операции». По словам Гуннара, Хослид представлял собой типичного купчину, не выделявшегося ни честностью, ни жуликоватостью, однако в отличие от многих и многих почти не был связан с Рилтаром. А поскольку Джастин более всего стремился не привлекать к себе внимания этого советника, его выбор был вполне понятен.

Идея сооружения воздушного шара казалась смехотворной даже ему самому, но он решительно не мог придумать никакого другого способа поднять линзу на такую высоту, которая позволит собрать достаточно света и послать луч в нужном направлении. Настоящих горных пиков в окрестностях Фэрхэвена не было. Другое дело то, что Джастин плохо представлял себе, какой материал пригоден для баллона. Ясно было лишь то, что он должен быть очень прочным и легким.

Зайдя внутрь, Джастин остановился, приноравливая глаза к полумраку и присматриваясь к коренастому малому в коричневом одеянии, который неуклюже двинулся ему навстречу.

– Я Хослид. Чем могу служить?

– Я бы хотел купить тысячу квадратов наклосского шелка, из какого там делают одеяла.

– Что-что? – переспросил Хослид.

– Хочу купить наклосского шелка. Тысячу квадратов.

– Что за шелк такой? – хмуро пробормотал торговец. – Отродясь не слыхал!

– Вот образец, – промолвил Джастин, радуясь тому, что прихватил с собой маленькую салфетку, которую Дайала засунула в его шкатулку. – Взгляни.

Хослид пощупал материю и кивнул.

– Это блескоза. Поступает только из Наклоса.

– А я что сказал?

– А цену ты знаешь? Ткань очень дорогая.

– Почем?

– Медяк за квадратный локоть. И мне бы хотелось получить задаток. Десять золотых.

– Не больше пяти. Причем за две тысячи квадратов.

– Семь.

– Шесть и пять серебряников.

– Согласен.

– И расписку.

– Это само собой, – заверил Хослид с широкой ухмылкой.

– Когда ты сможешь доставить заказ?

– Через пять, самое большее – шесть восьмидневок.

– Годится.

Джастин достал кошель, но открывать его повременил. Тяжело ступая, Хослид подошел к стоявшему в углу столу и, скрипя пером, составил договор. Молодой инженер перечитал его, исправил вписанные таки торговцем семь золотых на шесть с половиной и велел торговцу завизировать исправление, прежде чем достал монеты.

– Ты мастер торговаться, – заметил купчина.

– Просто не хочу переплачивать. А справедливую цену дам всегда.

– Так ведь не дашь цены, не получишь товара, – усмехнулся Хослид. – В убыток себе никто не торгует.

Джастин улыбнулся в ответ и сконцентрировался. Окружавшая его гармоническая аура сделалась столь сильной, что торговец подался назад.

– Э, да ты маг! Что ж не предупредил?

– Зачем? Ты ведь честный малый и обманывать меня не собирался. Тем паче уже получив задаток.

– Даже и не думал ни о чем подобном, – заверил купец, лоб которого покрылся испариной.

– Вот и прекрасно, – промолвил Джастин, свернув договор и одарив торговца широкой улыбкой.

127

– Гистен, ты где? Почему без света?

Толкнув дверь из белого дуба, Белтар вошел в находящиеся на самом верху Белой Башни покои, со времен Керрила Великого служившие личными апартаментами Высшего Мага.

Чародей осмотрел помещение. Стоявшая в алькове широкая белая кровать была аккуратно заправлена, на столе лежало магическое зеркало, книжные полки опустели. Лишь на одной из них лежал придавленный тяжелыми звеньями золотой цепи и древним амулетом лист пергамента.

– Нету его. Ушел, – промолвил Белтар, обернувшись к Элдирену и Джихану.

– Не скажу, чтобы меня это удивило, – невозмутимо откликнулся Джихан.

Подойдя к полке, Белтар бережно, пробежав пальцами по золотым звеньям, отложил в сторону амулет, взял пергамент и начал читать вслух:

«...Ввиду слабого здоровья и повинуясь решению Белого Совета я оставляю амулет Высшего Мага своему преемнику, Магу-Командующему Белтару и принимаю на себя менее обременительные обязательства Мага-Советника при дворе герцога Лидьяра...»

Пергамент вернулся на полку.

– Он понял, что лучше уступить власть миром, – с едва заметной улыбкой промолвил Элдирен. – Это умно.

– Но не исключено, что Гистен считает свой отказ от власти лишь временной уступкой, – заметил Белтар.

– А ты заметил, как смотрел на тебя Дерба? – спросил Джихан.

– Вот уж на кого не смотрел... Я ведь искал Гистена. А что?

– А то, что Дерба едва ли уступает тебе в мощи.

– Разве это имеет значение?

Элдирен и Джихан переглянулись.

Белтар еще раз оглядел помещение, кивнул в подтверждение своим мыслям и сказал:

– Да, надо думать, это объясняет, почему Гистен уступил так легко. Он хочет отсидеться в сторонке, предоставив нам с Дербой возможность уничтожить друг друга. Гистен практичнее меня, трезвее и несравненно опытнее. Из чего следует, что в придачу к власти я получил и необходимость каждодневно бороться за ее сохранение.

– Это верно, – почти равнодушно произнес Джихан.

– И очень трудно, – добавил Элдирен.

– Как вы оба умеете утешить, – хмыкнул Белтар, бросил еще один взгляд на амулет и повернулся к выходу. – Думаю, нам нужно созвать Совет.

– Это точно.

128

Хотя широкие двери кузницы были распахнуты настежь, Джастину едва-едва удалось выкатить из нее еще не завершенный наземный корабль. На вид изделие представляло собой некий странный остов, собранный из железных прутьев, дубовых брусьев, распорок, стоек и перекладин. Сей предмет был водружен на четыре колеса с железными ободами. Тяжелые подъемные обручи крепились перед местом водителя и позади него, там, где на раме предстояло установить другое сиденье. В задней части корпуса размещались пузатый паровой котел и топка с заканчивавшейся раструбом дымовой трубой.

Тропа пошла на подъем, и чтобы прокатить свою махину, Джастину пришлось поднапрячься. Впрочем, колеса вращались свободно. Использованные при создании этих колес морские осевые подшипники были рассчитаны на куда большую нагрузку. А вот нагрузка на двигательную систему, напротив, могла оказаться близкой к предельной, из чего следовало, что инженеру следует хорошенько подумать над облегчением защитной брони.

– Ты хорошо поработал над ходовой частью, – заметила Кирлин. – Колеса не зажимает, оси не прогибаются, и это под таким-то весом!

– Но выглядит эта штуковина безобразно, – безапелляционно заявила Элизабет.

– Это ведь только скелет! Твой небось тоже не так уж прекрасен, – отшутился Джастин, одновременно подсовывая деревянный клин под левое заднее колесо. Поступив таким же образом с правым, он выпрямился, взял ведро и отправился к колодцу.

Элизабет отряхнула с рук садовую грязь, приблизилась к машине и обошла ее кругом, порой касаясь пальцами ребер жесткости или откосов.

– На ощупь прочно, не то что на вид, – признала она.

Вернувшись с ведром, Джастин влил воду в бак и потопал обратно. Кирлин, бросив на машину последний взгляд, вернулась в кузницу.

– Долго тебе придется с ведром бегать, – усмехнулась Элизабет, поглядывая на вместительный бак. – Тут же потребуется уйма воды!

– Не такая уж и уйма, – возразил Джастин, наполняя второе ведро. – Я смонтировал систему, при которой большая часть воды используется вновь и вновь. Правда, конденсатор утяжеляет конструкцию, тем паче что я не могу использовать такой естественный охладитель, как морская вода, – он вылил в резервуар второе ведро и добавил: – Пришлось придумать систему воздушного охлаждения. Видишь трубы? Циркулирующий по ним воздух позволит охлаждать воду во время движения.

– Ага, значит тебе потребуется помощь Гуннара!

– При чем тут Гуннар?

– Джастин, не думай, будто я такая уж дурочка. Если эта штуковина начнет двигаться быстро, она и перегреется очень быстро. Чтобы охладить ее, потребуется невесть сколько холодного воздуха, и тут не обойтись без мага Воздушной Стихии. Кстати, почему обязательно Гуннар? Я тоже могу тебе помочь. Можно, а?

– Нельзя.

– Ага, я так и думала, – проворчала Элизабет, продолжая разглядывать радиатор охлаждения. – Ты боишься подвергнуть меня опасности. Ручаюсь, тут все здорово раскалится.

– Здорово не здорово, но что раскалится, это точно, – согласился Джастин. Захлопнув крышку резервуара, он отправился к ларю с углем, принес полное ведерко, разжег огнивом в топке сухие щепки и стал добавлять в огонь уголь.

Горас окликнул дочь, и та вернулась к прополке. Оставшись один, Джастин раскочегарил топку и стал проверять работу системы.

Некоторое время он стравливал пар через предохранительный клапан, а потом закрыл его и стал подбрасывать уголек, наращивая давление. Ходовая часть при этом оставалась отсоединенной. Конструктору вовсе не хотелось, чтобы машина вдруг сама собой покатилась неизвестно куда.

По мере роста давления Джастин прослеживал чувствами распределение тепловых потоков, гадая, как можно одеть машину броней, не превратив ее в душегубку для тех, кто будет ею управлять.

Но хотя у него не было сомнений в том, что броня и вооружение ему потребуются, первым делом следовало проверить и отладить сам двигатель.

Глубоко вздохнув, Джастин разблокировал колеса.

– Ой! – пискнула Элизабет. – Он сейчас поедет!

Под укоряющим взглядом брата она прикрыла рот ладошкой и уже тихо промолвила:

– Это важный момент.

Горас поднял глаза, в которых промелькнула искорка интереса.

Скользнув на единственное установленное пока сиденье, Джастин выжал сцепление.

Двигатель застучал.

Инженер поморщился, ощутив пришедшееся на редуктор явно избыточное напряжение и решив, что придется подумать о снижении скорости подачи пара на турбину. Но так или иначе машина пришла в движение.

Джастин повернул рулевое колесо, и машина свернула в узкий проулок, который вел мимо дома и сада к главной дороге.

Послышалось шипение.

Тоненькая струйка пара ударила из соединения между паро-возвратной трубкой и конденсатором. Джастин сосредоточился на утечке, но она оказалась не такой уж сильной и не возрастала. Правда, стоило ему отвлечься, как машина вильнула в сторону дома, съехала одним колесом с дорожного покрытия и накренилась, когда колесо увязло в мягкой почве.

У Джастина перехватило дыхание. Он успел вывернуть руль и выровнять машину, однако теперь в полной мере осознал, какое значение будет иметь для него плотность дорожного покрытия. Конечно, для улучшения проходимости можно расширить колеса, но это опять же утяжелит машину. Существует ли какое-либо другое решение?

Машина снова вильнула. Джастин ухватился за руль, твердо решив, что ему лучше сосредоточиться на управлении. Об инженерных усовершенствованиях можно будет подумать и потом.

В конце проулка инженер вывернул на дорогу, сбросил скорость и медленно развернулся в обратном направлении. Когда он ехал назад по пологому склону, лоб его, несмотря на свежий встречный ветерок, блестел от пота.

Машину тряхнуло на выбоине, и окованное железом левое колесо опять соскочило на обочину, пропахав в земле глубокую борозду.

Свист и шипение стали громче. К уже выбивавшейся из трубопровода струйке пара добавилась другая. Джастина окутало туманное облачко.

И опять он задумался о проблеме проходимости. Машина даже сейчас могла маневрировать лишь на каменной мостовой, а ведь она даже не приняла полного запаса угля и воды. Что же будет, когда каркас покроют броневые листы?

Крен заставил конструктора снова сосредоточиться на управлении, хотя утечки пара и избыточная нагрузка на отдельные узлы не позволяли забыть о множестве сугубо инженерных проблем. Джастин ведь намеревался преодолеть на своем изобретении сотни кай, в то время как сейчас едва мог справиться с расстоянием до дороги и обратно!

К тому времени когда Джастин поставил машину на тормоз, разъединил сцепление, стравил пар и заблокировал передние колеса, одежда его промокла насквозь, словно он побывал под проливным дождем. Вода поблескивала и на всех деталях машины.

– Работает! Твоя машина работает! – воскликнула Элизабет, бросившись брату на шею, но тут же отпрянула. – Э, да ты весь промок!

– Весьма впечатляет, сынок, – промолвил из сада Горас.

– Думаю, другой такой штуковины нет, – добавила Кирлин с порога кузницы.

– Другой нет, а эта, в таком виде, для дела не годится, – отозвался Джастин. – Многое надо переделывать: не знаю только, с чего начать.

Он медленно обошел вокруг механизма.

– Сдается мне, что ты преувеличиваешь, – заметила Кирлин. – Проблемы твои, по большей части, вполне решаемы. Главное, что сам замысел вполне удался. Разве нет?

Джастин слегка улыбнулся. По правде сказать, конструктивные недоработки завладели его вниманием в такой степени, что он попросту забыл, что машина так или иначе двигается.

– Ну... вообще-то да.

– А кто-нибудь, когда-нибудь, где-нибудь строил что-нибудь подобное?

– Насколько я знаю, нет.

– Так чего ж ты хочешь от первого, еще не доведенного до ума образца?

– Она работает, Джастин, – подхватила Элизабет. – Это просто великолепно!

– Главного ты добился, – с улыбкой добавила Кирлин. – А уж с мелочами всяко справишься.

Джастин кивнул, после чего его взгляд снова вернулся к конструкции из железа и гармонизированного дерева. Первым делом ему пришло на ум, что вместимость находившегося позади парового котла угольного ящика нужно будет каким-то образом увеличить.

– Он уже не с нами, – вздохнула Элизабет. – Опять думает о своих усовершенствованиях!

129

Заслышав донесшийся со двора стук конских копыт, Джастин отложил модель воздушного шара и обернулся к открытой двери, опасаясь – не послал ли за ним Рилтар? Увидев Алтару, он облегченно вздохнул и выбежал под моросящий дождь ей навстречу:

– Привет!

– Привет! – откликнулась Алтара, пригладив короткие волосы и отряхнув воду с ладоней. – Вижу, ты весь в делах. Можем мы зайти куда-нибудь под крышу? Я к тебе проездом... из Черного Чертога.

– Пошли в сарай, – Джастин поманил Алтару за собой. – Зачем ты приехала?

– Посмотреть, чем ты тут занимаешься, – ответила Алтара, оглядев мастерскую, в которую превратился бывший сарай. – А еще посоветовать тебе поторопиться. Наш премногопочтеннейший Советник Рилтар лезет из кожи вон, убеждая всех, что ты сумасшедший и тебя надобно держать под замком. Хорошо еще, что мы додумались спровадить тебя из Найлана! К тому же я указала, что на одной только произведенной тобой дегармонизации железа мы сэкономили с весны почти дюжину золотых. На Дженну и Кларис это произвело впечатление, а Рилтар только нахмурился и заявил, что такие достижения указывают лишь на то, насколько ты опасен. Конечно, – добавила она с вымученным смешком, – я плохо представляю себе, как они могут удержать тебя под замком, разве что закуют в холодное железо. Но суть не в этом.

– Ты права. Похоже, мне придется убраться с Отшельничьего, чего Рилтар и добивается. А я бы этого не хотел – во всяком случае, до поры. У меня еще далеко не все готово. А Гуннар тебе ничего о нем не рассказывал? О Рилтаре?

– Ох, Джастин, ты выглядишь так, будто из ада выбрался! Даже хуже, чем в Сарроннине, когда работал сутками напролет. И заезжен, как я вижу, не меньше. А насчет Рилатара... Нет, о нем Гуннар не упоминал. Это у тебя что? – спросила Алтара, заметив лежащие на столе модели.

– Воздушные шары. Наполняешь такой шар горячим воздухом, и он поднимается в небо. Во всяком случае, должен подняться, если раздобыть достаточно прочную и легкую ткань.

– Разве нет таких тканей? Но, с другой стороны, какой тебе прок от такого шара? Он ведь будет неуправляемым!

– Не скажи. Возможно, мне удалось бы приделать к корзине двигатель с воздушным винтом, вроде корабельного... Но это дело далекого будущего. Пока мои модели взлетают не выше чем на несколько локтей.

Алтара молчала, ожидая продолжения.

– Дело прежде всего в ткани. Полотно слишком... пористое, оно дает утечку, а если покрыть его воском, становится слишком тяжелым. Я заказал блескозу, но ее неизвестно когда доставят. Если доставят вообще.

– Уже доставили, – угрюмо возразила Алтара. – Дженна сообщила, что на твое имя поступил большая партия необычной ткани. Рилтар немедленно объявил это очередным доказательством твоего безумия. А заодно потребовал выяснить, откуда у тебя такие деньги. Ткань доставили с накладной, свидетельствующей о предварительной оплате.

– Замечательно! И как мне получить ее, не доказывая, что я не спятил? И почему Хослид не дал мне знать?

– Полагаю, на него надавил Рилтар. «Маршал» – Хослидов корабль – пропал в Восточном океане вместе с грузом, и вышло так, что Хослид задолжал Рилтару.

– Новости у тебя – лучше не бывает, – пробормотал Джастин, утирая вспотевший лоб. – Выходит, Хослид опасается отдавать мне ткань из страха перед советником! Может, мне самому поехать к нему и потребовать свое имущество?

– Вообще-то в этом есть смысл. Он не посмеет тебе отказать.

– Но Рилтар постарается придать этой истории какую-нибудь скандальную окраску. Так?

– Да уж надо думать.

– А ты знаешь, чем он сам занимается?

– Нет. Но, судя по твоему тону, чем-то весьма предосудительным.

– Доказательств у меня пока нет, но я точно знаю, что он за какие-то прошлые услуги получил немало золота из Кандара и партию контрабандных драгоценных камней из Хамора.

– Думаешь, ему платит Фэрхэвен? Но как это может быть?

– Мне он всегда казался... подозрительным, – Джастин невесело рассмеялся. – Дело в том, что обычная испорченность ощущается иначе, чем прикосновение хаоса. И с тех пор, как у нас отменена высылка...

– Ты правда думаешь, что в прежние времена его отправили бы в изгнание?

– Не уверен. Насколько я понимаю, деньги всегда позволяли обойти любые правила... Ладно, давай-ка я тебя чем-нибудь угощу. Ты как, на ночь сможешь остаться?

Расставив модели по местам, Джастин открыл дверь. Пока они разговаривали, дождь заметно усилился.

– Думаю, мне не стоит задерживаться. Поспешу, так уже к вечеру доберусь до Фоллорта, а стало быть, к утру вернусь в Найлан.

Обходя быстро растущие лужи, инженеры пересекли двор и взбежали на крыльцо, где долго шаркали сапогами, оттирая с подошв налипшую грязь.

– Мне показалось, будто у тебя возникла какая-то идея насчет ткани, – заметил Джастин.

– Так и есть. Если позволишь, я могу заявить, что это опытная партия ткани, которую мы собираемся пустить на паруса для торговых судов. А на твое имя ее заказали потому, что ты имеешь связи в Наклосе, и тебе друиды уступили товар дешевле.

– Рилтар сразу сообразит, что это враки.

– Сообразить-то сообразит, но заявить об этом публично не сможет. А твой Хослид не сможет отказать Братству. Рилтар сейчас в Черном Чертоге, так что его вмешательство нам временно не грозит. Пока он прознает о происходящем и направит Хослиду какие-либо распоряжения, пройдет не меньше восьмидневки.

– Дельная мысль! – восхитился Джастин. – А сейчас пойдем глянем, чем я смогу тебя угостить.

130

– Джастин, ты поставил второе сиденье? Можно мне с тобой проехаться? – канючила Элизабет, пока ее брат убирал из-под колес деревянные клинья.

Небо затягивали серые тучи, и день стоял не жаркий.

С виду машина до сих пор представляла собой ребристый остов и колесную платформу с топкой и паровым котлом. Броневые плиты, многие из которых не превосходили толщиной лист пергамента, были уже выкованы, но инженер не собирался покрывать ими корпус до тех пор, пока двигатель и приводная система не будут отрегулированы безупречно. Ремонт мог потребовать демонтажа брони.

– Нет, – ответил он наконец сестре.

– Почему? – возмутилась она.

– У меня еще нет уверенности в том, что все будет работать как следует. Я не могу подвергать тебя риску.

– Ты же не в первый раз запускаешь свой двигатель! Если ничего не произошло раньше, с чего бы случится теперь?

– Так ведь на сей раз мы...

– Ага, «мы»! Значит, ты возьмешь меня с собой?

– Не возьму. Я имел в виду... Сама знаешь, что я имел в виду! Ты просто ловишь меня на слове, пользуясь тем, что, размышляя о других вещах, я отвлекаюсь.

– Не спорю, так оно и есть. Но иначе от тебя ничего не добиться. И вообще, чего тебе опасаться? Мама сказала, что ты хорошо поработал.

– Хорошая работа – это одно, а безопасность – совсем другое, – ответил Джастин, вспомнив свои наконечники для стрел из черного железа и опыты с порохом. С инженерной точки зрения и то и другое представляло собой совсем неплохую работу, но кто мог бы назвать эти изделия безопасными? Почему-то так получалось, что лучшими достижениями его инженерной мысли непременно оказывались орудия разрушения...

Глубоко вздохнув, Джастин открыл топку и забросил еще лопату угля. Предохранительный клапан издал легкий свист, стравливая излишки пара.

– Джастин... – взвыла Элизабет.

– Не приставай. Вот удостоверюсь, что все в порядке, тогда сам тебя позову.

– Правда?

– Честное слово. А сейчас ступай. Иди домой или в кузницу.

– Ладно, – Элизабет пересекла двор и, отмахнувшись по дороге от мухи, взбежала по ступеням.

Закрыв клапан, Джастин обошел водительское сиденье, проверил, насколько легко поворачивается рулевое колесо и слушаются ли руля передние колеса, и медленно, проверяя, как работает новая система подачи пара, открыл дроссель.

Громыхающая машина медленно двинулась вперед. Более широкие обода колес обеспечивали ей лучшую устойчивость, чем при первом испытании.

Элизабет наблюдала с крыльца за тем, как Джастин, стараясь не съехать с дорожного покрытия, повел машину по проулку. Добравшись до перекрестка, он вывернул на тракт и, предварительно убедившись в том, что дорога пуста, направил свой экипаж прочь от Уондернота.

Находясь на прямой, широкой дороге, он рискнул поднять давление и нарастить скорость от пешего прогулочного шага до медленного бега, а потом и быстрой конской рыси.

Чувства его постоянно проверяли состояние механизмов, соединений и трубопроводов, но все было пока что в порядке. Джастин снова подбавил пару и машина рванулась вперед так быстро, что седока стало подбрасывать на каждом неприметном ухабе.

Через некоторое время инженер плавно сбросил скорость, нашел подходящее для разворота широкое место и, снова прибавив оборотов, помчался назад. На сей раз он замедлил движение лишь у поворота к дому.

Стоило ему завести машину во двор, как там объявилась Элизабет.

– Ну ты и гнал, ну и гнал! Вот так скорость!

– Думаю, можно развить и большую, если поместить под водительское сиденье пружины. Трудно управлять машиной, если тебя подбрасывает на каждой колдобине.

– Большую скорость? Да тогда тебя и галопом не догонишь!

– В том и задумка.

– Да ну?

– Именно. Если можно обойтись без лошадей... Ладно, неважно.

Джастин умолк, присматриваясь к, на его взгляд, малость перегревшимся приводным соединениям. Может, стоит добавить смазки?

– Ну, как прошло на сей раз? – спросила Кирлин.

– Паровой двигатель вел себя безупречно, а вот привод меня несколько беспокоит. Слишком уж сильно греется, даже при том, что там полно деталей из черного железа.

– Мама, – подала голос Элизабет, – он ехал почти со скоростью конского галопа!

Кирлин подняла брови.

– Я правду говорю! Ну, может, самую чуточку помедленнее!

– В таком случае, дорогая, нам лучше об этом помолчать. Никому ни слова, включая Силинну. Я знаю, какие вы с ней хорошие подруги, но...

– Ну уж кто-кто, а Силинна никому бы не проболталась.

– Да? А кто рассказал, как ты шлепнулась в яблочное пюре? Когда ты так не хотела, чтобы об этом прослышал Линдер.

– Мама!

– Яблочное пюре? – невинно уточнил Джастин. – А кто такой Линдер? Часом, не тот малыш, братишка Шрезан?

– Линдер уже давно не малыш, – хмыкнула Кирлин. – И сдается мне, ты не очень стремишься к тому, чтобы о твоей машине трезвонили по всему Отшельничьему.

– Это точно. Я пока еще не сделал и половины задуманного.

– Ты насчет чего? – живо заинтересовалась Элизабет. – Насчет тех линз и воздушных шаров?

– Элизабет, все что делает Джастин – большой секрет.

– Будто бы я не понимаю! Не маленькая. Если хотите знать, я и сама не собиралась ничего рассказывать Силинне. Такого ведь никто не умеет, вот уж магия так магия!

Кирлин переглянулась с Джастином: они едва сдерживали смех.

– Что это вы? Потешаетесь надо мной?

Джастин все же расхохотался:

– Нет, просто больно уж удачно ты выразилась. Конечно, ты-то у нас знаешь толк в магии. Кстати, мой сухопутный корабль – тоже магическая штуковина.

– Ну, раз ты так говоришь... – Элизабет смотрела на брата круглыми, нарочито невинными глазами.

– Опробуй этот чудесный взгляд на Линдере, – предложил Джастин.

– Джастин! – укорила его мать. – Не учи сестренку глупостям!

– А для чего еще нужны старшие братья?

131

– А не пора ли тебе на боковую? – спросил Гуннар, откидываясь на стуле.

– Неохота мне спать! – пылко возразила Элизабет, и ее нижняя губа чуточку задрожала. – Что я вам, маленькая?

Горас подкрутил фитилек, сделав свет поярче.

– В отличие от некоторых я не слишком хорошо вижу в темноте, – проворчал он. – А ты, Элизабет, конечно не маленькая, но и не совсем взрослая. А час уже поздний.

– Нечего загонять меня в постель, как ребенка.

Гуннар закрыл глаза. Джастин нахмурился, но промолчал.

– Но ведь уже и правда поздно, – поддержала отца Кирлин.

– Подумаешь, поздно! Я ни чуточки не устала, – заявила Элизабет, изо всех сил стараясь подавить зевок. – Правда... ни чуточки.

– Устать, может, и не устала, а спать, как я вижу, хочешь, – промолвил, вставая Джастин. – Пойдем, я тебя провожу.

Взяв сестру за руку, он вывел ее в коридор и отвел к комнате, где снял наведенную Гуннаром сонливость.