Врачу, исцелись сам!

      Сердобольная медсестра тут же промокнула этот глаз, и еще, на всякий случай, тем же тампоном, и другой. Тут уже без комментариев.
      Борисков как-то наблюдал и другую ситуацию. В одной очень известной стоматологической поликлинике, где купили чуть не лазерные зубосверлильные машины, в воздухе буквально стоял слюно-крово-дентиновый туман. И снова только один человек работал в очках. Не удивительно, что у всего персонала был конъюктивит.
      Широко известно, что Петербург на весь мир славится своими лямблиями. И вообще частота заражения населения глистами и простейшими в России просто поразительная. Тут в какой-то степени могли быть виноваты и знаменитые российские поезда, где фекалии и моча сливаются прямо под вагон – на пути. Это все подсыхает, образуется пыль, и проходящий скорый оставляет за собой настоящее фекальное облако, которое рассеивается на полтора-два километра в обе стороны от железной дороги, покрывая все вокруг тонким слоем, состоящим из болезнетворных бактерий и яиц глистов.
      Закончив сообщение на оптимистичной ноте, что все скоро умрут, инфекционист Чубаркин умчался, сообщив слушателям, что в районе случилась вспышка брюшного тифа. Оказалось, что одна строительная фирма, нанимавшая гастарбайтеров из Таджикистана, купила им синие пластиковые будки-туалеты, но приобрела их без наполнителей, а только лишь кабинки с дыркой – по сути, вариант сельского торчка, под который обычно роют яму, а в больших населенных пунктах еще и бетонируют. Эти же деятели, долго не думая, скинули крышку с ближайшего канализационного люка, и поставили будку прямо над этой дыркой, ведущей в городской водопровод. Трубы там были худые, произошло затекание. В ближайших домах сразу же несколько человек попали в больницу с тифом.
      После конференции Борисков зашел в ординаторскую. В этот момент ему позвонили из лаборатории: "Можешь забрать анализ. Все нормально.
      Знаешь, у тебя очень хороший уровень липидов низкой плотности!"
      Получив это приятное сообщение, Борисков отправился в палаты на обход. Удивительно, но никаких особых неприятностей этот понедельничный обход ему не принес. По крайней мере, никому хуже не было. Разве что был эпизод ночных болей в животе у одного больного, подъем температуры до тридцати восьми – у другого, скачок артериального давления, но в целом все было неплохо. Такое бывало довольно редко. Поступило утром всего три человека новеньких.
      После обхода Борисков зашел в ординаторскую перехватить чашку чаю.
      Там опять шла жаркая дискуссия. Клинорды на этот раз обсуждали трихомонады. Румяный Никулин утверждал, что они наверняка попадают в половые органы со слюной изо рта. И то, что говорят, будто бы трихомонады и тут и там различаются, он считал, что чистое вранье.
      Всезнайка Жильцов настаивал на том, что все трихомонады разные: кишечные, ротовые и вагинальные, а трихомоноз вызывают только вагинальные. Вездесущий Жизляй по этому вопросу вещал так:
      – Не знаю, как насчет трихомонад, но в законченном виде оральный секс вреден для женщин! – начал он, как всегда именно в тот момент, когда все сунули в рот бутерброды. – Сперма, как уверяет наш великий стоматолог Баранов, будто бы разрушает зубы и вызывает пародонтоз, что связано с ее выраженной щелочной и ферментативной активностью. У лесбиянок, он говорит, такого действия, понятно, нет, поэтому, в отличие от миньетчиц, у них просто сахарные зубы, как и у самой известной лесбиянки Коллонтай. Кроме того, в любом случае из полости рта в половые пути заносится всякая дрянь, типа этих самых трихомонад и актиномицетов… Раньше вроде бы считалось, что ВИЧ через поцелуй не передается, но я тут прочитал одну статейку, где пишут, что не исключено, что и передается. Ну, может быть, разные бывают поцелуи, если, например, не взасос, а в щечку, то может быть и пронесет. Получается так, что в современных условиях с незнакомыми и целоваться-то нельзя, не то что трахаться… А что через иглы в перилах и почтовых ящиках ВИЧ передается – то в это вериться слабо, вроде бы как вирус не выживает во внешней среде и не сохраняется ней, а только в крови. Хотя, говорят, на рок-концертах уже колют именно шприцами с кровью… Но опять же, кровь быстро сворачивается.
      Или они гепарин добавляют? Тоже в это не верится.
      Борисков поморщился. Он всегда считал, что дело это (оральный секс) сугубо интимное, всякие в жизни бывают ситуации (типа вроде бы хочется, а не получается, или какие другие проблемы, типа месячные или беременность). Софья, например, вообще считала, что кончать в рот просто пошло.
      Объединенными клинордами все-таки было высказано мнение, что ничего такого совсем вредного в человеческом организме быть не должно и не может. Но на это Жизляй сказал:
      – Кто-нибудь из вас слышал, чтобы обезьяны или какие-нибудь другие животные совершали половой акт в рот или в прямую кишку (задний проход)? Разве только случайно, по ошибке, не специально. Тут уже имеет место изобретение извращенного человеческого интеллекта. В общем-то, самая наиболее вероятная изначальная причина такого рода контактов – попытка избежать беременности, а для женщин к тому же сохранить девственность в добрачный период и в то же время ублажить своего любовника, чтобы отвязался. Тут проявляется человеческая, ныне ничем не ограниченная тяга к свободе. Обрезание в странах жаркого юга, возможно, имело своей изначальной причиной профилактику опухолей, поскольку существует мнение, что смазка, которая скапливается под крайней плотью, может стимулировать опухоли и нагнаиваться. И такой обычай возник с учетом физиологических особенностей жителей этого региона. Не исключено и то, что женщины там закутаны до пяток и закрывают лицо в связи с тем, чтобы не появлялось искушения и соблазна у мужчин, да и у них самих тоже, особенно при том их южном темпераменте. У меня есть родной дядя
      Толя, про него рассказывают, что по молодости, если на его жену очень откровенно смотрели на улице другие мужчины, он сразу бил в рыло – ему это очень не нравилось. Там же, на Востоке, не бьют, а в силу традиций режут, поэтому могут вообще перерезать друг друга полностью. Мой друг, довольно долго живший в Киргизии, приезжая в
      Питер в отпуск, это довольно остро чувствовал: после Средней Азии его удивляла эта наша сонность чувств, как бы замедленность эмоциональных реакций при всем, казалось бы, внешне сумасшедшем темпе жизни крупного города. Люди тут закрыты, погружены в себя и не настроены на общение. Он еще сетовал: пытаешься познакомиться с девушкой, а у нее первая мысль – как бы тебя отшить, и она тут же начинает говорить, что у нее уже есть парень или муж. На самом же деле ясно, что никого у нее нет. Она просто не настроена общаться и знакомиться. А как только с ней познакомишься поближе, то оказывается, что она тебя сразу же разглядела, ты ей понравился, и потом уже она сама будет тебя доставать: "А ты меня любишь?"
      Женская часть ординаторской тут же на Жизляя набросилась с упреками в дискриминации, и он быстро свалил, прихватив свою папку с историями болезни и тонометр.
      С его уходом разговор перешел на менее щекотливые темы, касающиеся влияния религиозных догм на здоровье. Во всем искали практический смысл. Не исключено, что запрет на употребление свинины в странах
      Ближнего Востока связан с тем, что в жару мясо быстро портится, и, кроме того, свиньи являются переносчиками некоторых тяжелых глистных инвазий, типа трихинеллеза. Наличие же постов вполне могло быть связано с отсутствием холодильников, хотя некоторые считали, что это эпизоды очищения организма отшлаков.
      Насчет глистов надо было бы, конечно, у Чубаркина спросить.
      Инфекциониста Федора Петровича Чубаркина Борисков знал уже довольно давно. Человек он был необыкновенно активный, хороший преподаватель и опытный врач. Он приезжал как-то в ноябре прошлого года на консилиум по поводу девушки с неясной лихорадкой. Девушка эта температурила, у нее были боли в животе, частые позывы на стул, как при дизентерии, но без поноса, а ночью она видела странные яркие эротические сны. Это насторожило врачей и, учитывая, что она, перед тем как заболела, ездила отдыхать куда-то в южные страны и там купалась, по совету Чубаркина стали смотреть прицельно, и вскоре удалось изловить у нее в толстой кишке кольчатого червя леопардовой окраски толщиной в палец и длиной восемнадцать сантиметров. Он, этот червяк, каким-то образом в первый раз, когда исследовали кишечник, успел уползти от эндоскопа вглубь кишки так, что его не заметили, и там, в кишке, и сидел днем, а ночью выползал и залезал девушке во влагалище (отсюда и эротические сны). История была страшная, но закончилась она хорошо.
      А ведь поначалу у той девушки даже предполагали психоз на сексуальной почве, и была мысль вызвать психиатра. Помнится, тоже спорили в ординаторской по этому поводу:
      – Я не верю, что могут быть такие выделения просто от психоза! А вы что – верите? – начал тогда Борисков.
      Он всегда боялся пропустить что-то серьезное под маской психических нарушений. У него на этот счет были свои личные наблюдения. Был у него однажды такой пациент Лев Куперман, математик. Поначалу думали, что у человека психоз, а в конце концов у него обнаружили опухоль мозга. А все началось с изменений поведения. Он стал неряшлив, рассказывал к месту и не к месту скабрезные анекдоты. Неприкрытая скабрезность, чуть ли не открытый онанизм. У матери поначалу была идея, что это оттого, что он до сих пор еще не женат. Успехи его в науке ее уже не радовали. Это она не давала ему жениться поначалу, отгоняя, может быть, пусть бессознательно, потенциальных невест, которых не так уж было и мало.
      Сейчас она уже была согласна на любую. У нее даже в привычку вошло спрашивать повсюду, нет ли у кого хорошей девушки-женщины на выданье. Что-то не то происходило с человеком. Борискова тогда пригласили как знакомого врача как бы на консультацию к старенькой бабушке, но с тем, чтобы он осмотрел Льва Георгиевича. Чтобы Лев никуда от осмотра не увильнул, было организовано небольшое сборище родственников. Борисков весь вечер наблюдал за ним и видел, что действительно что-то не так. Человек реально изменился. Что-то даже в его движениях было необычное, не только в поведении. К тому были и явные нарушения ориентации в пространстве. И Борисков, будто бы проводя некий эксперимент, или подготовку к фокусу, подошел ко Льву и попросил: "Найдите середину полотенца!" – и тот этого сделать не смог, хотя и пытался. Все смотрели на это с ужасом. Мать была готова упасть в обморок. Все встало на свои места, когда сделали компьютерную томограмму мозга. Опухоль в мозг была метастазом из легких. Лев кашлял уже давно, но на это не особо обращали внимание, так как он очень много курил – до двух пачек в день.
      Однако доктор Попов тогда с Борисковым не согласился:
      – А я лично абсолютно верю в стигматы, и в то, что психика человека полностью может управлять своим телом. Тут и йоги подтверждают. У нас в отделении года два назад лежала женщина, у которой после того, как ей вырезали миндалины, из горла периодически струей хлестала кровь, причем не всегда, а только в дежурство определенных врачей. Однажды прибежал ее лечащий врач Яковлев весь белый: "Она плачет кровавыми слезами!" Все кинулись в палату. И действительно так. Ничего страшнее в жизни я не видел. Профессор
      Самсыгин сказал, что это нейровегетативные процессы на фоне истерии.
      На следующий день взяли ватку, намочили ее водой, а больной сказали, что это кислота, и коснулись, держа ее пинцетом, тыльной стороны ее кисти. На наших глазах появилась гиперемия и язва. Я видел это своими глазами! Больная закричала от боли. Профессор в ужасе сунул ватку себе в рот: вдруг вышла какая-то ошибка и эта настоящая кислота! Но это действительное была вода. Больную отправили в палату, сделали перевязку, а она все беспокоилась о профессоре: как у него с языком. Вызывали известного психиатра, тот подтвердил диагноз истерии, причем сказал, что это очень опасная форма, когда человек может себя буквально убить. В человеке заложены колоссальные резервы, и он может все, только не умеет. Не удивлюсь, что человек и летать может, говорят, народ такое в Индии видел. Правда, может быть, это был просто фокус: Копперфильд-то тоже с виду летает. После того случая верю, что человек может сам вспыхнуть и сгореть. И в хилеров после этого тоже верю. Впрочем, вру – тут все-таки сомневаюсь, хорошо бы самому увидеть. Неужели ты не видишь: Россия медленно сходит с ума. Просто посмотри статистику психических заболеваний.
      И снова тогда влез в разговор Жизляй, как всегда писавший свои истории болезней:
      – У меня один пациент из богатых прошлый год ездил на Филиппины и там ходил к хилеру, который оперирует голыми руками, и ему это действо не понравилось – не впечатлило. Говорит: "Только мне все трусы кровью завазюкал!" А подруге его он что-то там якобы гинекологическое вырезал и даже кусочек показал. Короче, у него осталось не очень приятное ощущение: у тебя что-то там вырезают, а ты не знаешь что. Психика – невероятная и страшная вещь: если помните, на втором отделении года два назад лежала девочка семнадцати лет в состоянии полного истощения. Диагноз был анорексия
      – отказ от еды. Она была невероятно худая – одни кожа и кости – чистый Освенцим. Там имела место явно какая-то психическая травма: то ли отчим появился в семье, то ли первая любовь не удалась, то ли что-то еще. А до этого она была, – я сам на фотографии видел, – цветущая красивая девушка-спортсменка. Она исхудала так, что на УЗИ даже матки не обнаружили – организм ее просто съел, а легкие занимали только треть от объема грудной клетки. Начали ей там в вену лить парентеральное питание, и проконсультировала одна доцент с кафедры, она не оправила ее в психушку – там бы девчонка и умерла бы
      – а взяла ее к себе лечить, и в конечном итоге все кончилось хорошо.
      Девочка потихоньку начала есть сама и постепенно набрала двадцать килограммов. Мать той девчонки считала, что это кто-то сглазил.
      Кстати, гомеопаты, например, тоже считают, что сглаз совершенно реален, и что он представляет собой некий биорезонанс, и что его можно исправить, зарядив на специальном приборе сахарные горошки. А в церкви этот будто бы таким снимающим сглаз биорезонатором является молитва и икона. А у одной моей пациентки прямо в церкви из сумки нагло сперли кошелек. Только она купила свечи, поставила их к иконе, выходит из церкви, а кошелька-то и нет. Что это такие за люди, что они совершенно Бога не боятся? Что же касается той девчонки, то я думаю, что в таких случаях всегда присутствует какое-нибудь сексуальное дерьмо, тут дедушка Фрейд, наверное, все-таки прав…
      Сразу после чая, предупредив заведующую, Борисков поехал к
      Столову на кардиологию. Тот был в хорошем настроении, с шутками и прибаутками сделал распечатку с монитора и тут же ее расшифровал.
      Сказал Борискову:
      – Знаешь, Сергей, мне кажется, это у тебя не сердечные дела: признаков стенокардии нет, ишемии нет, сделай-ка гастроскопию, единичные желудочковые экстрасистолы – вполне может быть пищеводная грыжа. У тебя изжоги и отрыжки бывают?
      – Бывают, когда на ночь и поем, – сказал Борисков.
      Уходя, Борисков подарил (а точнее сказать, передарил) Столову бутылку хорошего французского коньяка. Существовало некое кругообращение коньяка в природе (точнее, в медицинской среде).
      Теоретически, бутылка могла вернуться ему назад, но в конечном-то итоге она на каком-то этапе все-таки выпивалась.
      Вернувшись к себе в больницу, Борисков сразу направился в эндоскопический кабинет к гастроэнтерологу Вите Кузакову. Кузаков только что закончил свой рабочий день, разбирался с бумагами на столе. Взгляд у него был отсутствующий.
      – Ты чего, Витя? – спросил Борисков, поздоровавшись ним за руку.
      – Ты бы с мое часиков пять посидел, послушал про урчание в животе, анальный зуд, про то, как часто у человека был стул, про форму его какашек: как у козочки, горошком, как рог у носорога, папиросочками, кашицей… Как он смывается с горшка, оставляет ли на нем следы…
      Тут сегодня приходила одна дамочка, которая однажды в общественном туалете случайно воспользовалась, то есть подтерлась, не своей бумажкой, и теперь у нее идея, что какая-то инфекция в нее тут же и внедрилась и там ее грызет…
      Борисков тут же рассказал ему о своей проблеме. Кузаков помял ему живот, но ничего определенного не сказал. Договорились на завтра все-таки сделать гастроскопию. Кузаков, провожая Борискова, сказал:
      – Приходи пораньше, пока народ по записи не попрет. Лена! – крикнул он медсестре, занимавшейся в соседней комнате, – Сергей
      Николаевич Борисков завтра будет у нас первым. Отметь там себе!..
      – Ладно! – так же крикнула оттуда невидимая Борисковым Лена.
      Сразу же после этого Борисков побежал на прием в поликлинику.
      Первой у кабинета сидела больная с круглыми от страха глазами. Она была в ужасе. В каком-то коммерческом центре в городе Сочи, откуда она только что вернулась из отпуска, в живой капле крови у нее будто бы обнаружили плесневые грибки. Описание анализа было совершенно бредовое, но самое поразительное, что ко всему этому для подтверждения объективности – ведь все равно люди ничего в этом не понимают! – были приложены фотографии и компакт-диск. Борисков полчаса занимался с ней психотерапией. Поражало то, что те знахари реально обладали какой-то гипнотической силой, поскольку люди им верили абсолютно, и даже, со слов этой пациентки, "ехали из других городов".
      Затем в кабинет буквально влетела совсем другая женщина.
      Загорелая, красивая, стремительная. Ее очень беспокоило пятно на животе, которое дерматологи определили как аллергию на неизвестное вещество.
      – Знаете, доктор, я живу очень активной половой жизнью! – вдруг заявила она Борискову чуть ли не с вызовом. Причем она была вовсе не проститутка, а директор какой-то фирмы. Борискову было это абсолютно все равно, просто странное было какое-то заявление. Что это вообще значит: "очень активная половая жизнь" для женщины. Для мужчины это было понятно: много женщин, а для женщины, соответственно, получается – много мужчин? Понятно, что женщина в силу своей физиологии может переспать за ночь со многими мужчинами, например с десятью, а обычный мужчина – не может переспать (в том смысле том, чтобы иметь полноценный половой контакт с целью семяизвержения) сразу со многими женщинами подряд, например с десятью, чисто из физиологических ограничений. Она была красивая, загорелая, подтянутая, и проблема со здоровьем, с которой она обратилась, была не очень серьезная и легко решалась: просто аллергический контактный дерматит на металл джинсовой пуговицы.
      Следующей уже на повторный прием пришла довольно милая старушка
      Лидия Ивановна П.. Старушка эта лечилась по страховке, которую ей купила дочь, заведующая филиалом какого-то крупного банка. Лидия
      Ивановна была простая деревенская женщина, очень спокойная, доброжелательная и вызывавшая у Борискова симпатию. Сразу бросались в глаза ее шершавые натруженные руки с вздутыми венами. Борисков знал и ее дочь – в отличие от матери она была человеком очень жестким и неприятным в общении. Однажды сотрудница того же банка, увидев ее в конце коридора, спряталась от начальницы в туалет, чтобы только с ней не встретиться. Артериальное давление у Лидии Ивановны было нормальное, и все остальное было неплохо. Немного поговорили по жизни и на этом расстались.
      За Лидией Ивановной пришла еще одна повторная больная, женщина средних лет. У нее лично все оказалось тоже хорошо, но она была сильно расстроена из-за ребенка. Оказалось, ее шестнадцатилетний сын в воскресенье гулял в чужом районе, там подрался и ему в драке выбили передний зуб, причем с корнем. Теперь была большая проблема его вставить. Штифт стоил очень дорого, и вообще все это было хлопотно. Эта совершенно дурацкая и нелепая ситуация накануне лета портила все их планы, а главное, было очень жаль зуба.
      Потом появился пациент Тарасов, который находился в некотором эмоциональном возбуждении. Сам Тарасов был не местный, постоянно проживал в Казахстане – в бывшем городе Чимкенте, который ныне назывался по-новому Шимкент. Оказывается, его сегодня остановили в метро и вместе с женой забрали в пикет – вычислили по золотым зубам и непитерскому загару. Человек он был улыбчивый, и действительно постоянно сверкал золотыми коронками. Короче, остановили, проверили документы и загнали в пикет на станции метро "Озерки", там стали требовать регистрацию и все такое, короче – дай денег. Тарасов, бывший десантник, потихоньку начал закипать, жена его Надя, зная взрывной характер мужа, повисла у него на руке: "Коля, не волнуйся, дай ты им денег!" Бывший десантник и гражданин СССР притих и выложил милиционерам искомую пятисотку. Их тут же и отпустили.
      После него в кабинет вошла одна очень красивая женщина Жанна
      Сергеевна Малахова. Высокая, под сто восемьдесят сантиметров роста, да еще и на каблуках, блондинка. Она тоже пришла на прием повторно.
      Будто вышла из глянцевого журнала. Несмотря на показное спокойствие, она, как и Тарасов, тоже явно была чем-то взволнована: в начале приема пульс у нее зашкаливал за сто, и только потом она успокоилась и несколько расслабилась. В первый раз она пришла к Борискову для уточнения состояния здоровья, поскольку собиралась вскоре забеременеть, сдала тогда много анализов, а теперь появилась за результатами. Как и в первый раз, Борисков был потрясен ее необыкновенной красотой. Глаза ее были необыкновенно голубые.
      – Вот это глаза! – сказал Борисков, увидев ее впервые.
      – Это контактные линзы, – улыбаясь ответила Жанна.
      Потом оказалось, что в ней вообще было очень много искусственного: наращенные и покрашенные волосы, ногти и частично зубы. Про груди
      Борисков не спрашивал – возможно, они были силиконовые, но груди действительно были необыкновенные – слишком красивые, как и вся она.
      Она была вполне здорова, но почему-то никак не могла забеременеть.
      Она где-то услышала, что в какой-то стране, то ли в Турции, то ли в
      Израиле есть целебные источники, где якобы надо покупаться и тогда можно забеременеть, и еще где-то есть огромный фаллос из камня, который нужно было то ли поцеловать, то ли потрогать или обхватить и прижаться к нему, и тогда точно наступит беременность.
      Борисков никак не мог даже предположить, что жена богатого бизнесмена, неработающая леди, занимающаяся только собой, в юности была проституткой. Где-то в интервале от семнадцати до двадцати лет она имела довольно бурную жизнь. С год она была уличной путаной, потом ее подобрал главарь одной крупной преступной группировки и держал при себе чуть ли не полтора года – так она ему понравилась.
      Потом его убили. Она в этот момент находилась рядом с ним, и ее забрызгало его кровью. После этого она на улицу уже не вернулась, поскольку поняла, что ей нужен именно этот стабильный вариант жизни с мужчиной, некое подобие которого показал ей тот самый бандит: жить для себя при богатом мужике, – а таких богачей вокруг становилось все больше и больше. И она начала ходить на тусовки, где бывали состоятельнее мужчины, выискивая нужного ей человека. С имиджем модели и начинающей бизнесвумен ездила на международные курорты, обычно подавая себя кем-то типа дизайнера или арт-директора некоего глянцевого журнала или же, на худший вариант, пресс-секретаря крупной фирмы. Чтобы оторваться от прежних знакомых она полностью поменяла внешность, перекрасила волосы, изменила стиль одежды и даже восстановила девственность (это было, конечно, лишнее, но ей так почему-то захотелось – типа все начинаю с нуля), расценив, что ставки в этой игре настолько высоки, что какое-то время стоит и потерпеть, а если уж приспичит кому-то нужному, то уж она-то его сумеет обслужить как-нибудь и так. Сексуальные чувства у нее были несколько приторможены, поскольку через нее прошло слишком много мужчин, и с ними она никогда не расслаблялась – просто делала свою работу, во время которой ее пару-тройку раз сильно избивали – до больницы. Так, она терпеливо искала и ждала. И действительно, нужный ей человек появился и молодой, всего-то лет тридцати, но уже очень богатый, они познакомились, пообщались, потом в первый раз переспали. Она, вскрикнув, сымитировала потерю девственности, однако, к ее разочарованию, все это было рассчитано, видимо, не на того, поскольку этот мужчина никогда в жизни с девственницами дела не имел и поэтому воспринял сложившуюся ситуацию как некое досадное недоразумение, типа что-то там поцарапал, но муки совести, что сделал ей больно из-за собственной похоти, все же ощутил, и на следующий день преподнес Жанне дорогой подарок. Он много делал е подарков, но сама она никогда у него ничего не просила. Тут важно было и не переиграть. Время шло, они продолжали общаться, и, наконец, он сделал ей предложение.
      Она сотворила почти невозможное, что удавалось только отдельным счастливицам: она выскочила из той зловонной дыры на проспекте
      Просвещения и перескочила в хозяйки особняка в Буграх и в роль любимой жены богатого человека. Она была даже благодарна тому бандиту, что все-таки ее вытащил, выкупил (а точнее отнял) у сутенера, и как-то даже отнесла цветы на его роскошную могилу.
      Проходящий с лопатой могильщик даже открыл рот, чуть шею не свернул, смотрел во все глаза – настоящая красавица, как из кино. Даже выйдя замуж, она продолжала тщательно следить за собой: как на работу, ежедневно в десять утра, кроме субботы и воскресенья, приезжала на своем БМВ в фитнес-центр, что у метро "Петроградская". Там у нее был свой тренер, бывший чемпион по бодибилдингу, который в первый же день без обиняков дал ей понять, что готов ее и трахнуть, если она пожелает. Такие желающие среди богатых красавиц иногда действительно встречались, но ей это было совершенно не нужно, и он по этому поводу тут же расслабился и уже больше не напрягался. Ему это даже понравилось, и он относился к ней лучше, чем к другим клиенткам.
      После свадьбы прошел уже почти год, а беременность никак не наступала, и это Жанну обеспокоило, хотя мужу такая беззаботная жизнь вполне нравилась. Однако хорошо известно, что именно ребенок привязывает мужчину к семье и дает женщине гарантии на будущее и общественное уважение. Женщина без детей – никто, поиграли – и выкинули. В этих случаях можно даже и брак не регистрировать. Обидно было то, что хочешь залететь, а не залетаешь (всегда было наоборот).
      Гинеколог утверждал, что для этого дела нужно время, при регулярной жизни и через год может наступить беременность, а бывает и позже, и пока это еще не бесплодие. Но Жанну все это все-таки очень беспокоило: только один раз и делала аборт – в семнадцать лет, затем постоянно предохранялась, много лет пила противозачаточные таблетки, а тут без всякого предохранения – а беременности все нет и нет. Все молодые жены в их коттеджном поселке имели детей, существовал даже неофициальный, но довольно влиятельный клуб молодых мам, где обсуждали не только детские проблемы, и куда входа бездетным не было. Жанна поехала в другой медицинский центр уже к другому гинекологу, который тщательно осмотрел ее и спросил, были ли у нее какие-либо инфекции. Инфекции, конечно же, были – пару раз гонорея и один раз сифилис. Сифилисом ее заразил, кстати, тот самый первый постоянный сожитель, бандит, они тогда вместе и пролечились. Он, видимо, знал, от кого заразился, и к Жанне тогда претензий не предъявлял. Один раз Жанна лечилась от хламидий. Не было, к счастью, самых страшных инфекций: ни ВИЧ, ни гепатитов. Все это проверили еще раз, и гинеколог попросил привезти на исследование сперму мужа, чтобы уже точно быть уверенными, что по его линии нет никаких проблем. Просить мужа съездить и сдать сперму Жанна не осмелилась и собрала его семя сама, однажды попросив его использовать презерватив. Презерватив они взяли особой формы будто бы для развлечения. Сперму забрала утром, свежую, и тут же отвезла в лабораторию. Оказалось, что у мужа все в порядке – только по количеству сперматозоидов отмечалось некоторое снижение, скорей всего, потому что близость у них была и вечером и утром. Гинеколог стал говорить о возможном нарушении проходимости труб, поскольку инфекции все-таки случались, а значит, и последствия этого вполне могли быть. Это Жанну очень огорчило. Тогда еще подумала: всякая привокзальная блядь и пьет, и курит, и болеет, а постоянно ходит беременная – детские дома переполнены брошенными детьми, а тут хочешь забеременеть и никак не можешь. Обследовали и трубы – и тоже все нормально. С полгода пила специальные таблетки для беременности и витамины, которые прописал врач. И тоже ничего. Наконец, встал вопрос об ЭКО. Надо было как-то сказать об этом мужу. И именно в этот самый момент она встретила человека, с которым несколько раз контактировала, когда была проституткой. Какое-то время он даже был ее постоянным клиентом. Человек этот был ей всегда неприятен, пахло от него плохо, смотрел он плохо, слюнявый, но, надо сказать, всегда приплачивал, деньгами не обижал. Все звали его Клим. Его имени Жанна не знала, только фамилию – Климов. Она ему тогда чем-то явно понравилась, и он ее специально брал и не один раз. Конечно, она давно забыла о нем напрочь, а тут в Александрийском театре, гуляя с мужем под ручку в фойе, столкнулась носом к носу. Она увидела, как он оторопел и уставился на нее. Муж тоже это заметил:
      – Знакомый?
      – Нет, какой-то извращенец! – внешне Жанна не выказала никаких эмоций, однако внутри себя грязно выругалась. Вроде бы и имидж весь ее был кардинально изменен: волосы перекрашены, другая прическа, макияж, стиль одежды, контактные линзы – и все равно нашелся человек из прошлого, который ее тут же узнал. Когда муж отошел в туалетную комнату, Клим тут же подошел к ней и напрямую сказал:
      – Привет, Жанка!
      – Чего тебе надо?
      – Что ты так грубо? Я уже начал сомневаться, ты ли это, но эта родинка на шее… Нашла постоянного клиента? Ой, покажи-ка! – Тут он ухватил ее за руку и какое-то время рассматривал обручальное кольцо.
      – Замужем? А муж-то знает о твоей прежней специальности?
      – Знает-не знает, тебе-то какое дело?
      – Врешь! Решила заделаться благородной дамой? А ты знаешь, что так в жизни не бывает? За все надо платить!